Давай будем друзьями

Глава 5

Раньше, когда я смотрела мелодрамы, где один мужчина накидывался на второго, мне всегда казалось, что в жизни такого не будет. Ну, кто в здравом уме набросится на соперника, да ещё при целом ресторане народа?

Познакомьтесь, Денис Костров.

Не просто набрасывается, а сшибает того с ног, без единого лишнего слова или звука наваливается сверху и просто молотит по лицу. Губы его при этом сжаты, и скулы очерчены острее прежнего.

Я что-то кричу, да и не только я. Нарастает суматоха, но я не вижу никого и ничего, кроме двух людей, которые оставили в моей жизни пусть маленький, но след. Лежащего, распластанного на полу, чье лицо залито кровью. И нависшего над ним мужчину, озлобленного, пышущего животной яростью. Он бьет неистово, вколачивает кулаки, не щадит, не играется.

Мастерски отточенными движениями. Легкими. Выверенными.

Он готов убивать.

Дениса оттаскивают от Олега, который уже даже говорить не может – просто булькает кровью из разбитых губ какие-то мерзкие пошлости.

Мне приходится повиснуть на шее у Кострова, потому что он, ослепленный эмоциями, пытается вновь сорваться в бой.

– Не надо, – бормочу, впиваясь ногтями в его плечи. – Пожалуйста!

Он шумно выдыхает и обхватывает меня в кольцо рук, но не успевает ничего сказать.

– Убирайтесь отсюда, оба! – подлетевшая к нам Лена шипит, и на глазах её появляются слезы. – Вон!

Черт. Мне хочется объясниться. Хочется попросить прощения за то, что произошло. Ведь это не мы с Денисом виноваты в случившемся. Точнее – не только мы. Никто не просил Олега нажираться как свинья и говорить эти мерзости.

Но кто меня услышит? Со стороны всё выглядит просто до безобразия. Стоило Денису отлучиться, как я начала заигрывать с Олегом. Вернулась Софа, этот пьяный дегенерат сболтнул лишнего, за что получил по щам.

Кто виноват?

Правильно, Верещагина.

Все ожидали увидеть меня именно такой, сломленной, страдающей по парню. Они получили то, что хотели. Не буду же я кричать: мне плевать на Олега и вообще, знали бы вы, чем я недавно занималась в туалете.

Без лишних слов хватаю разгоряченного Кострова под локоть и вытаскиваю на свежий воздух. Вечерний ветер треплет волосы, но не охлаждает, не приносит облегчения.

– У тебя кровь, – шепчу я, касаясь ладони Дениса.

Костяшки пальцев стесаны.

– Мелочи, – отвечает хмуро. – Ты как?

– Всё хорошо. Слушай, слова Олега…

– Он нес пьяный бред. Неужели я поверю, что ты клеилась к этому дебилу, который не способен контролировать количество выпитого? Не смеши.

Он усаживает меня в машину, и обратный путь мы проводим в молчании. Я откидываюсь на сиденье, прикрываю веки, но перед глазами одна за другой мелькают картинки этого дня. Кровь и наслаждение перемешиваются в дьявольский коктейль.

Денис не слушает моих возмущений – «нас же увидят вместе!» – и останавливается прямо напротив общежития.

– Спасибо тебе за всё, – я отстегиваю ремень безопасности и легонько касаюсь его губ.

Самых кончиков. Мимолетно. Ласково. Не ради того, чтобы вновь распалить, а в знак благодарности.

– Оксан… послушай. – Денис отстраняется, ладонь его ложится на моё колено. – Давай внесем ясность. Я не встречаюсь с девушками. Это моё жизненное кредо, если хочешь.

– Понятно. А я не сплю с малознакомыми мужчинами, – отвечаю с горькой ухмылкой, и голос почти не дрожит.

Содрогаюсь под их пальцами, извиваюсь змеей и сгораю от нетерпения, но не даюсь. Запретная зона. Пусть это тоже будет не странностью, а кредо. Изюминкой, мать его.

– Позиция, достойная уважения, – ухмыляется он.

Мы прощаемся сухо и скупо, а в моей голове рождаются слова, сказанные Денисом при первой встрече.

Давай будем друзьями?

Ну, конечно, давай. Ведь так легко дружить с человеком, от которого сходишь с ума.

***

Подруги ничего не узнали. Незачем рассказывать им подробности. Ограничиваюсь скупыми фактами: отпраздновали, но ушли одни из первых. Маринка даже про Дениса не в курсе, к чему её шокировать новостью о том, как «элегантно» Костров избил Олега?

Но было классно. Ладно уж, себе можно признаться. Я словила кайф. Меня никто никогда не защищал – впрочем, и необходимости не возникало, – а уж набить ради меня чужую физиономию…

М-м-м, разве такое бывает не только в бразильских сериалах?

Немного огорчал тот факт, что в наших отношениях ничего не изменилось. Денис не желал мне спокойной ночи, не высылал смайликов, не интересовался делами, даже не предлагал пересечься вновь.

Он четко разграничил личное и общественное, очертил рамки. Никаких отношений. В душу не влезать. Если что-то и иметь, захлебываясь в экстазе, то точно не мозги.

Я условия приняла безоговорочно. Сама напрашиваться не собираюсь.

Но на семинар по экономическому анализу я бежала как ребенок, которому пообещали сладкий подарок, завернутый в блестящую обертку. Даже не из-за того, что появилась возможность остаться наедине – я специально закроюсь на замок от любопытных Ильиных! – а потому что мне хотелось столкнуться с Костровым взглядами, опалиться его пламенем.

Сгореть, чтобы родиться заново.

– Ты куда-то вечером намылилась? – ухмыляется Маринка, с которой мы пересекаемся в гардеробе.

– Э-э, нет, а должна была? – удивленно оглядываю себя в зеркало.

На мне узкие светлые джинсы и черная водолазка, которая обтягивает всё, что следует обтягивать водолазкам. Волосы убраны в хвост, губы чуть подкрашены. Сегодняшний образ можно назвать привлекательным, но уж точно не горячим.

– Да от тебя за версту несет похотью, – ржет Маринка, тыча меня в бок. – Ты даже идешь как-то иначе, расслабленно, что ли. Будто в мыслях уже седлаешь какого-нибудь жеребца. Э-ге-гей, залетные!

Катя лишь пожимает плечами, когда я обращаю к ней полный непонимания взор. Мол, знать не знаю, чем там от тебя несет.

– Глупости, – возвращаю тычок. – Ты сама, небось, кого-то приметила в качестве жертвы на ночь. Вот и проецируешь свои хотелки на меня.

– Как знать, как знать… – Марина облизывает пухлые губки.

Мы заходим в аудиторию, и впервые за последние недели я не стремлюсь усесться куда подальше, а выбираю стол прямо напротив преподавательского. Марина падает рядышком и, ничуть не стесняясь, поправляет съехавшую резинку чулка.

Хм. Мысль рождается внезапно, но остается горьким привкусом на языке.

Что, если она тоже раздевает глазами Дениса не просто так? Если он все-таки уединился с ней где-нибудь на кафедре или в институтском туалете, а потом заявил о том, что не заводит серьезных отношений?

Неужели мы с Мариной сестры по несчастью (или по счастью, тут уж как посмотреть), жаждущие одного и того же мужчину?

В голове без моего на то желания рождаются образы. Марина сидит, разведя ноги, перед Денисом, а он ласкает её грудь. Она стонет в такт ударам его члена. Он закусывает мочку её уха и выдыхает имя.

Кажется, мне сейчас стошнит…