Дела и случаи нестарой школьной девы

Сентябрь 2000 года. Москва

— А неплохо написали, — пролистав школьную малотиражку, констатировал Андрей, — и не приврали почти. Всё подробно и в то же время без затягиваний. Молодцы!

Он сидел в лаборантской Ирины и пил чай. Только что они вернулись из ЗАГСа, в который подавали заявление. За окном буйствовал удивительно тёплый сентябрь, раздавались детские голоса, и влюблённый и почти женатый Симонов чувствовал себя неприлично счастливым. Даже не верилось, что это он, вот совершенно точно он, скоро женится на этой чудесной девчонке.

Андрей смотрел, как она готовит реактивы к завтрашним опытам и перебирает пробирки, думал о том, что сегодня же поедет договариваться с отцом Петром о венчании, и жмурился от удовольствия.

— Мне тоже понравилось, — кивнула Ирина, ровными рядами выставляя на поднос горелки, — в школе фурор произвели. Все читают. Впервые пришлось допечатывать тираж. Из районной газеты приезжали, просили разрешения перепечатать. Наши думают. Ждут предложений поинтереснее.

— Да ты что?! Ну и самомнение у них!

— Ну, ведь правильно думают! Отличная статья. Злата даже пятёрки им по русскому поставила. А это что-нибудь, да значит. Строга у нас Злата Андреевна. Ух, строга! И они теперь все втроём собрались на журфак в МГУ поступать.

— Это я уже дома слышал. Родители мои, когда отошли от потрясения, обрадовались. То наш оболтус никак решить не мог, куда он хочет. А теперь статьи строчит с утра до вечера. Когда с Алиной не гуляет. Или вместе у него в комнате усядутся и пишут, пишут, обсуждают. А уж когда Костик приходит — вообще дым коромыслом.

— Так здорово же!

— А я что говорю? Здорово, не поспоришь.

— Слушай, а Костик часом в Алину не влюблён тоже? Я никак понять не могу.

— Да нет, он Алёшке не соперник, к счастью. А то такой дружбе мог бы конец прийти. У него сейчас вообще все мысли об учёбе и журналистике только. Он тут надумал массированную антиалкогольную и антитабачную кампанию в подростковых рядах развернуть. Продумывает стратегию и тактику. Приходил ко мне как ко врачу советоваться. И к однокашнику моему, наркологу, напросился на интервью. Отец-то ведь его курс лечения прошёл. Пока молодцом. Есть надежда, что он удержится на плаву.

— А тебе Павел уже сказал?

— О том, что он папу Костика к себе берёт? Сказал. Неплохая идея.

— А с матерью они разводятся… — Ирина глубоко вздохнула. — Жалко, сил нет как. Мальчишки у них такие хорошие. Особенно Ростика жаль. Костя-то сказал, что с папой будет жить. А Ростику ещё выбирать не положено, ему только семь будет. Хотя, на мой взгляд, маму их надо бы проверить и подлечить. Может, ещё есть шанс что-то исправить, как ты думаешь?

— Могу ещё одному своему однокашнику позвонить, он у нас психиатр. Хотя, вдруг здесь ещё можно психологом ограничиться? Только ведь насильно её к специалистам не потащишь…

— Я с ней разговаривала вчера. Она впервые ко мне сама пришла. Знаешь, мне показалось, что она уже начинает понимать, что ей помощь нужна… Я к ним схожу. Может, удастся уговорить… Вроде бы всё начинает налаживаться. Теперь, надеюсь, будут только обычные дела и никаких таких случаев…

Не успела она договорить, как дверь распахнулась и в кабинет влетела, сверкая глазами, Злата:

— Ириш! Ой, Андрюш, привет! — она подлетела и чмокнула его в щёку. — Прости, пожалуйста, но у нас тут та-акие дела! Такой случай произошёл!

Андрей посмотрел на невесту, она сочувственно улыбнулась и пожала плечами:

— Это школа, родной. У нас тут всегда так. То дела, то случаи… Так что ты подумай, пока не поздно…

— Я уже подумал. Пусть это будут наши общие дела и случаи…