Дело невероятной фальшивки

Глава 15

Судья Чарльз Джером Эллиотт посмотрел на заполненный зал и объявил:

— Проводится предварительное слушание дела по обвинению Дианы Дуглас в убийстве Мори Кассела. Обвиняемая находится в зале суда. Ее интересы представляет адвокат?

Мейсон поднялся со своего места.

— Я представляю обвиняемую, — сообщил он. Судья Эллиотт кивнул.

— Обвинение? — спросил он.

Со своего места поднялся Ральф Гурлок Флойд:

— Я представляю окружную прокуратуру, ваша честь.

— Прекрасно. Теперь мне хотелось бы сделать заявление в адрес обеих сторон. Я отлично знаю о том, что неоднократно в прошлом адвокат защиты устраивал полные драматизма сцены на предварительных слушаниях. Я не одобряю рассмотрение дел на предварительных слушаниях.

Целью предварительного слушания является выяснение того, было ли совершено преступление и есть ли достаточные основания считать, что его совершила обвиняемая. В случае положительных ответов на эти вопросы дело передается в Верховный суд, где слушается перед присяжными.

Господа, я не собираюсь проверять надежность свидетелей. Я намерен буквально принимать доказательства. Как только будет доказано, что преступление имело место и есть достаточно оснований считать, что обвиняемая с ним связана, суд примет решение о передаче дела в следующую инстанцию, независимо от того, сколько доказательств представлено в пользу обвиняемой.

Другими словами, я не собираюсь принимать никаких решений относительно весомости или преимущественности доказательств. Конечно, если защита представит доказательства, полностью разбивающие версию обвинения, ситуация изменится. Однако вы, господа, понимаете, что шансов на это очень мало. Теперь, господа, я надеюсь, вы уяснили ситуацию. Начинайте представление своей версии, господин заместитель окружного прокурора.

Ральф Гурлок Флойд, опытный обвинитель, благодаря усилиям которого было вынесено больше смертных приговоров, чем у кого-либо из обвинителей штата, чем он страшно гордился, очевидно, считал, что выступление на предварительном слушании ниже его достоинства. Однако, поскольку окружной прокурор Гамильтон Бюргер поручил ему ведение дела, он взялся за работу с яростью и безжалостностью, свойственными ему.

Его первой свидетельницей стала горничная из многоквартирного дома «Таллмейер».

— Вы знали Мори Кассела при жизни? — обратился к ней Ральф Гурлок Флойд.

— Да.

— Когда вы в последний раз видели его живым?

— Во вторник, десятого числа текущего месяца.

— В какое время?

— Около четырех часов дня.

— Когда вы увидели его в следующий раз?

— Вечером в воскресенье, пятнадцатого.

— Живым?

— Нет, он был мертв.

— Что вы сделали?

— Поставила в известность администратора дома, который, в свою очередь, позвонил в полицию.

— Вы можете проводить перекрестный допрос, — повернулся Флойд к Мейсону.

— У меня нет вопросов.

Следующим свидетелем выступал полицейский, потом заместитель коронера. В качестве доказательства к делу приобщили план, на котором было изображено положение трупа на кровати в девять часов вечера в воскресенье, пятнадцатого числа, когда труп обнаружили, а также различные детали обстановки.

Затем Флойд пригласил Вильяма Ардли, полицейского, обыскивавшего квартиру с целью найти существенные улики.

— Что вы обнаружили?

— Кредитную карточку Американского банка, выданную на имя Дианы Дуглас из Сан-Франциско.

— Что вы сделали с кредитной карточкой?

— Пометил ее для идентификации, проделав две маленькие дырочки в определенных местах.

— Взгляните, пожалуйста, вот на эту кредитную карточку Американского банка. Вы видели ее когда-нибудь раньше?

— Это та самая карточка.

— Вы уверены?

— Проделанные мной дырочки подтверждают мои слова.

— Вы можете проводить перекрестный допрос, — повернулся Флойд к Мейсону.

— У меня нет вопросов.

Флойд задумчиво посмотрел на адвоката, затем пригласил на свидетельское место эксперта по дактилоскопированию, который заявил, что обнаружил в квартире множество отпечатков пальцев. Некоторые из них принадлежат усопшему, некоторые — горничной, убиравшей квартиру два раза в неделю.

— Еще были какие-нибудь отпечатки пальцев? — поинтересовался Флойд.

— Некоторые мы не смогли идентифицировать.

— А еще чьи-нибудь смогли?

— Да, сэр. Два.

— В каком месте вы их нашли?

— Один — в ванной, на зеркале аптечки, второй — на тумбочке рядом с кроватью, на которой лежал труп.

— Вы выяснили, кому они принадлежат?

— Да, сэр. Первый — это отпечаток среднего пальца правой руки обвиняемой. Второй — большого пальца правой руки обвиняемой.

— Вы уверены?

— Совпадения линий более чем достаточно, к тому же присутствуют и специфические характеристики.

— Что-нибудь еще необычное в ванной?

— Полотенце с пятнами крови, которым кто-то, очевидно, вытирал…

— Я возражаю, — встал со своего места Мейсон. — Это вывод свидетеля.

— Возражение принимается, — постановил судья Эллиотт.

— Полотенце с пятнами крови, — сказал свидетель.

— Оно у вас с собой?

— Да, сэр.

— Представьте его, пожалуйста.

Свидетель достал запечатанный бумажный пакет, вскрыл и вынул полотенце с вышитыми в углу словами: «Многоквартирный дом „Таллмейер“. На нем четко просматривались бурые пятна.

— Я прошу приобщить это полотенце к делу в качестве доказательства «Б» со стороны обвинения, — обратился к суду Флойд.

— У нас нет возражений, — заявил Мейсон.

— Вы сфотографировали отпечатки пальцев? — снова повернулся заместитель окружного прокурора к свидетелю.

— Да.

— Представьте, пожалуйста, эти фотографии. Фотографии отпечатков пальцев приобщили к делу в качестве доказательств со стороны обвинения. Затем заместитель окружного прокурора представил другие фотографии, изображающие усопшего на кровати. Кровь залила подушку, и несколько капель упало на ковер.

В качестве следующего свидетеля выступал патологоанатом. Он заявил, что извлек пулю, послужившую причиной смерти, из задней части черепной коробки. Это пуля 22-го калибра, она вошла в голову жертвы через лоб по линии прохождения срединной артерии, на два дюйма выше глаз. Имело место обильное кровотечение.

— Когда наступила смерть? — спросил Ральф Флойд.

— По моему мнению, основываясь на всех проведенных тестах, смерть наступила между двумя часами дня в четверг, двенадцатого числа текущего месяца, и пятью утра в субботу, четырнадцатого.

— Смерть наступила мгновенно?

— Я так не думаю. Сразу же после выстрела усопший потерял сознание. Скорее всего, никаких телодвижений он больше не производил. Однако, несмотря на то что человек находился без сознания, сердце продолжало работать и перегонять кровь в мозг. Этим образом объясняется обильное кровотечение. Смерть наступила, по моему мнению, через десять — пятнадцать минут после попадания пули в голову, однако я не исключаю, что мог пройти и час. С уверенностью утверждать невозможно.

— Вы упомянули, что извлекли из тела пулю, послужившую причиной смерти, не так ли?

— Да, сэр.

— Что вы с ней сделали?

— Передал ее эксперту по баллистике в присутствии двух свидетелей.

— Вы определили тип оружия, из которого вылетела пуля?

— Тогда мы не могли с уверенностью что-то утверждать. Приходилось выбирать из нескольких моделей, однако мы предположили, что стреляли из оружия с длинным стволом, потому что…

— Я возражаю, — поднялся со своего места Мейсон. — Нас не интересуют предположения свидетеля.

— Последняя фраза будет вычеркнута из протокола, — постановил судья Эллиотт. — Пожалуйста, говорите только о фактах, свидетель.

— Хорошо, — с победной улыбкой заявил Флойд. — Я прошу этого свидетеля временно покинуть место дачи показаний, чтобы допросить ряд других лиц. Я снова вызову его в дальнейшем. А сейчас я приглашаю мисс Смит занять свидетельское место.

Мисс Смит оказалась аккуратно одетой женщиной лет тридцати с небольшим.

— Кем вы работаете? — обратился к ней заместитель окружного прокурора.

— Клерком за стойкой регистрации авиакомпании «Юнайтед эйрлайнз» в аэропорту Лос-Анджелеса.

— Вы работали там в четверг, двенадцатого числа текущего месяца?

— Да.

— Взгляните, пожалуйста, на обвиняемую. Видели ли вы ее когда-либо раньше?

— Да, сэр.

— Где?

— У стойки регистрации вечером в четверг, двенадцатого.

— В какое время?

— Ровно в восемнадцать сорок.

— Вы разговаривали с обвиняемой?

— Да.

— О чем?

— Она поинтересовалась, не задержался ли вылет самолета, по расписанию вылетающего в восемнадцать двадцать семь. Ее интересовало, не удастся ли ей еще подняться на борт. Я объяснила, что вылет задержался на пять минут, но она уже опоздала и ей придется подождать восьмичасового рейса.

— Что она сделала?

— Попросила билет до Сан-Франциско.

— А потом?

— Сказала: «Я расплачусь кредитной карточкой Американского банка». Она подняла свою сумочку, так что я мельком взглянула на содержимое, и тут же убрала ее из моего поля зрения.

— Вы употребили выражение «тут же»?

— Тут же. И она смутилась при этом.

— У нее имелись для этого основания?

— В сумочке лежал револьвер.

— Какого типа?

— С длинным стволом и деревянной рукояткой.

— Что произошло потом?

— Она порылась в сумочке, держа ее под стойкой, чтобы я не могла заглянуть внутрь, а потом заявила: «Я куда-то дела свою кредитную карточку». Она подумала несколько секунд и поинтересовалась: «А мистер Перри Мейсон, адвокат, случайно, не оставлял для меня билета?» Я ответила, что мистер Мейсон заказывал два билета и просил отнести их на его счет. Один билет он использовал сам, а второй оставил для Дианы Дуглас. Она вздохнула с облегчением и сказала: «Я — Диана Дуглас. Дайте мне, пожалуйста, тот билет».

— И вы отдали ей билет?

— Да.

— А потом?

— Она отошла от стойки. Я посмотрела ей вслед и обратила особое внимание на ее сумочку. Револьвер искажал форму сумочки и…

— Я возражаю, — встал со своего места Мейсон. — Это вывод свидетельницы.

— Последнее предложение будет вычеркнуто из протокола, — постановил судья Эллиотт после секундного колебания. — Свидетельница имеет право только сказать, что форма сумочки была искажена.

— В сумочке лежал какой-то продолговатый предмет, так что она изменила форму. Его, определенно, с трудом засунули внутрь.

— Вы можете проводить перекрестный допрос, — повернулся Флойд к Мейсону.

— Вы когда-нибудь опознавали обвиняемую в ряду других женщин? — спросил Мейсон.

— Нет.

— Вы ни разу не видели обвиняемую с тех пор, как разговаривали с ней у стойки в аэропорту, до того как пришли сегодня в зал суда?

— Я идентифицировала ее фотографию.

— Но вы не выбирали ее из ряда других женщин?

— Нет. В этом не было необходимости, мистер Мейсон. Она обратила на себя мое внимание. Я узнала бы ее где угодно.

— У меня все, — объявил Мейсон.

Заместитель окружного прокурора приглашал своего следующего свидетеля с победным выражением на лице. Это оказался мужчина средних лет, заявивший, что работает уборщиком самолетов компании «Юнайтед эйрлайнз».

— Вы знаете самолет, вылетевший из аэропорта Лос-Анджелеса в восемь часов вечера в четверг, двенадцатого числа текущего месяца, и приземлившийся в Сан-Франциско примерно час спустя?

— Вы убирали тот самолет?

— Вы нашли что-нибудь необычное?

— Что именно?

— Револьвер.

— Где вы его нашли?

— В отверстии под грудой полотенец в одном из туалетов. Эти полотенца укладываются в контейнеры и по мере использования добавляются новые. В тот день мне требовалось проверить одно подсоединение в системе канализации. Для этого мне пришлось снять контейнеры с полотенцами и засунуть руку в отверстие за контейнером. Я сразу же почувствовал, что там лежит какой-то инородный предмет. Я его вынул. Это оказался револьвер.

— Вы его как-то идентифицировали?

— Я отнес его своему начальнику.

— А что сделал ваш начальник?

— Он позвонил в полицию. Полицейские велели нам записать все данные по револьверу.

— И что вы записали?

— Что это револьвер простого действия 22-го калибра с деревянной рукояткой. Длина ствола — 938 дюйма. На нем был выбит номер — 139573, производитель — Стурм — с-т-у-р-м — Ругер — р-у-г-е-р — и местонахождение компании — Саутпорт, Коннектикут. На деревянной рукоятке вырезаны инициалы — «Э.Д.».

— Взгляните, пожалуйста, вот на этот револьвер. Вы его тогда нашли? — Ральф Флойд протянул револьвер свидетелю.

Диана Дуглас впилась Мейсону в ногу. Ногти вошли так глубоко, что адвокату пришлось украдкой опустить свою руку, чтобы убрать Дианину. У Дианы Дуглас побелели губы.

Мужчина в свидетельской ложе повертел револьвер в руках, потом кивнул и заявил:

— Он самый.

— В каком состоянии вы нашли револьвер? — продолжал заместитель окружного прокурора.

— Он оказался заряжен, один патрон отсутствовал.

— Это револьвер простого действия, другими словами, его необходимо сначала взвести и только затем нажимать на курок. Это не самовзводный револьвер?

— Нет, сэр. Это револьвер простого действия.

— Вы можете проводить перекрестный допрос, — повернулся Ральф Флойд к Мейсону.

— Вы не знаете, сколько времени этот револьвер находился в том отверстии, где вы его обнаружили? — обратился Мейсон к свидетелю.

— Нет, сэр. Я только знаю, когда его нашел.

— Спасибо, — поблагодарил Мейсон. — У меня больше нет вопросов.

Флойд представил данные регистрации магазина «Спорттовары» из Сакраменто, доказав таким образом, что револьвер, о котором шла речь, был пять лет назад продан Эдгару Дугласу.

В качестве своей следующей свидетельницы заместитель окружного прокурора пригласил молодую женщину, заявившую, что она работает стюардессой и работала в этом качестве во время рейса Лос-Анджелес — Сан-Франциско, вылетевшего из Лос-Анджелеса в восемь вечера в четверг, двенадцатого числа текущего месяца. Стюардесса обратила внимание на Диану Дуглас, пассажирку на том рейсе, и на странную форму ее сумочки, когда мисс Дуглас заходила в кабину. В дополнение к сумочке Диана Дуглас принесла с собой небольшой черный чемоданчик. Когда мисс Дуглас отправилась в туалет, она взяла с собой и сумочку и чемоданчик, что показалось стюардессе странным. К сожалению, стюардесса больше не в состоянии предоставить никакой информации. Она не обращала особого внимания ни на Диану Дуглас, ни на ее сумочку после того, как мисс Дуглас вернулась на свое место в салоне.

Затем Флойд пригласил эксперта по баллистике, заявившего, что пуля, послужившая причиной смерти Мори Кассела, вылетела из револьвера, зарегистрированного на имя Эдгара Дугласа.

Вслед за экспертом по баллистике свидетельскую ложу заняла администратор многоквартирного дома в Сан-Франциско, в котором проживал Эдгар Дуглас.

После автокатастрофы, в результате которой Эдгар Дуглас попал в больницу, в квартире Эдгара Дугласа несколько раз появлялась его сестра, обвиняемая по слушаемому делу.

Следующим свидетелем выступил швейцар многоквартирного дома «Таллмейер». Он признался, что не видел, как обвиняемая заходила в дом, однако видел ее, когда она уходила. Она несла черную дамскую сумочку и небольшой черный чемоданчик. Сумочка была сильно растянута и поменяла форму. Швейцар обратил на сумочку особое внимание.

Флойд показал свидетелю сумочку, принадлежащую Диане Дуглас, и поинтересовался, узнаёт ли он ее. Швейцар кивнул, заявив, что это или та же сумочка, или ее точная копия.

Судья Эллиотт посмотрел на часы и откашлялся:

— Господа, я вижу, что приближается время обычного прекращения слушания дел в суде. Как мне кажется, нет необходимости переносить слушание на завтра. Несомненно, у нас уже имеются доказательства, показывающие, что совершено преступление, и более чем достаточно доказательств, связывающих обвиняемую с этим преступлением. Фактически суд даже удивлен количеством деталей, представленных обвинением.

— Обвинение прекрасно знает репутацию адвоката, — заметил Ральф Флойд, — поэтому мы не хотим оставлять ни одного незавязанного узелка.

— Пожалуй, вы сделали все, что могли, — улыбнулся судья Эллиотт. — Я думаю, господа, что мы вправе закончить слушание и передать дело в следующую судебную инстанцию.

Мейсон поднялся со своего места.

— Ваша честь, защита желает представить определенные доказательства, — сказал адвокат уважительно, но твердо.

— Почему? — поинтересовался судья Эллиотт.

— Потому что это наше право.

— У вас есть право вручать свидетелям повестки о явке в суд — все правильно. Однако настоящий суд не призван оценивать надежность свидетелей. Наша цель — взвесить вопрос о разумности сомнения. Вы не можете утверждать, что у нас нет достаточно серьезных доказательств для передачи дела в следующую судебную инстанцию.

— Вопрос о наличии или отсутствии достаточно серьезных доказательств может быть решен только после завершения дела, а любая попытка принять решение, не позволив защите представить… — начал возражать Мейсон.

— О, хорошо, хорошо, — перебил судья Эллиотт. — Слушание дела откладывается до десяти часов завтрашнего утра. Однако я хочу предупредить адвоката, что наш календарь забит и суд не позволит задавать вопросы с целью просто разузнать что-либо во время предварительного слушания. Суд предупреждает адвоката, что мы не станем оценивать надежность свидетелей, а любое противоречие представляемых фактов будет расцениваться в пользу обвинения. Однако суд не пытается лишить обвиняемую полагающейся ей по закону защиты и заверяет ее, что в Верховном суде, перед присяжными, будет рассматриваться вопрос о надежности выступающих свидетелей и применяться доктрина разумного сомнения. Мы просто говорим о различии процедур в различных судах. Вы понимаете меня, мистер Мейсон?

— Да, — кивнул адвокат.

— Прекрасно. Слушание откладывается до десяти часов завтрашнего утра.

Мейсон положил руку на плечо Диане Дуглас, пытаясь ее успокоить.

— Не падайте духом, Диана, — сказал он.

— Мое дело передадут в Верховный суд? — спросила она.

— Не исключено, однако я хочу собрать как можно больше фактов до того, как на предварительном слушании будет принято решение.

— Что происходит в Верховном суде?

— Все решают присяжные. Они должны вас оправдать, если улик недостаточно. — Мейсон наклонился вперед и спросил шепотом: — Где вы взяли этот револьвер, Диана?

— Где и сказала, мистер Мейсон. Он, окровавленный, валялся на полу. Я отнесла его в ванную, вытерла кровь полотенцем, а потом засунула к себе в сумочку. Он с трудом туда вошел. Тогда, наверное, и выпала моя кредитная карточка.

— И вы спрятали его в самолете?

— Да. Я вынула полотенца и пошарила рукой за контейнером, в котором они лежат, нащупала отверстие и просунула туда револьвер. Я думала, его никогда там не найдут.

— А теперь я хочу спросить вас о девушках, с которыми вы вместе работали в Сан-Франциско. Как вы думаете, кто из них мог написать мне записку?

— Любая из них могла это сделать.

— Ее отпечатали на электрической пишущей машинке.

— Все машинки в конторе — электрические.

— Ладно, не падайте духом. Увидимся утром.

Мейсон взял портфель и вышел из зала суда.