Дельта-гир. Том 4

Глава 22

— Справа! — кричит кормовой, предупреждая о рифе. Сейчас «Звездный Кит» рыщет по побережью южного материка, пытаясь найти место, в которое Берельгора направил чей-то голос. Известен лишь нужный участок, а вот исследовать его придется самому. И от Хар Дуна не пришло никаких дурных знамений, так что не было причины поворачивать назад.

Яркое полуденное солнце освещает почерневший берег с большим количеством рифов. Вокруг шумят волны, разбивающиеся о камни, а также галдят чайки, высматривая себе обед. Игербрит проходит по корме в сторону носа драккара, а на его броне и доспехах остаются соленые капли. Это теперь настолько привычно, что доспехи, одежда и волосы насквозь пропитаны морем за десятилетия походов.

— Это точно должно быть где-то здесь? — спрашивает старший помощник, держась за топор с очень длинной рукоятью. В бою он может превратиться в стальной смерч, которого даже союзникам стоит бояться.

— Ты тоже видел знамения, — спокойно отвечает Берельгор. — Нас сюда привели киты, и ветер постоянно был попутным.

— И морской трезвон сегодня был аж три раза, — кивает помощник, указывая на загадочное морское явление, когда появляется странный звон, словно где-то бьют в колокола. Такое может случиться и рядом с берегом, и в открытом море.

— Вот именно. Знамения были удачными.

На Кофоне считается правильным следить за приметами, что тебя окружают. Конечно, большинство знаков остаются незамеченными, а некоторые читать могут одни лишь друиды, но в целом внимательный человек может определить, в правильном ли направлении движутся его желания и мотивы.

— Пещера! — кричит другой воин, взобравшись на мачту.

И действительно, справа можно заметить, как волны заходят чуть дальше в берег и исчезают в черном провале. Причем он довольно широкий, чтобы мог пройти корабль, но кормовым приходится спешно опускать мачты, пока другая часть команды выпускает из бортов весла, будто когти, и начинает приближаться к пещере.

— Глубина достаточна, но нам нужно успеть до отлива, — говорит помощник, свисая с борта. Только опытные мореходы могут определить глубину дна одним лишь взглядом. Это можно понять по незаметному течению волн и окружающим скалам.

— Даже если не успеем, то просто дождемся прилива, — пожимает плечами Берельгор и распоряжается достать факелы.

Постепенно вокруг разливается тьма, поэтому в пещере им обязательно потребуются факелы, чтобы освещать себе путь. Из просмоленных шкур достаются факелы, свет которых начинает играть на влажных стенах. Отсюда конца пещеры не видно, значит, здесь действительно мог найти последний приют корабль самого первого игербрита.

Берельгор в детстве часто слышал легенды о нем, а также дрался с другими детьми за право отыгрывать именно его в совместных играх. Это по-своему мифический герой для Кофона, у которого даже есть свой монумент в Камино. Уникальный случай, ведь все остальные места поклонения связаны с Хар Дуном или духами острова.

Весла в едином движении поднимаются и опускаются, толкая судно вперед во мрак морского подземелья. Это место действительно можно окрести таким образом, ведь впереди появляется развилка. Берельгор внимательно смотрит в оба, а потом поднимает топор, чтобы попросить совета у духа, с которым он уже долгое время.

Рунный топор загорается синим цветом, после чего на воде появляется тонкий слой льда, а мороз закручивает узоры во время распространения. Игербрит смотрит, в какую сторону стремятся узоры, после чего приказывает повернуть налево.

Рука благодарно гладит оружие, а вот в мыслях также кружится знание о том, что Берельгор в своих жилах также несет кровь другого монстра, которую влили по прямому приказу Хар Дуна. К этой силе Берельгор еще не обращался и даже желания такого не имеет. Он стал с ледяным змеем побратимом, но теперь постоянно чувствует себя очень странно. Порой возникает фантомное чувство ощущения своего доспеха как настоящей второй кожи. Это странно и непонятно, но раз того хотел бог войны, значит, так тому и быть.

«Звездный Кит» продолжает путь и скоро выплывает в огромную пещеру высотой более двадцати метров. У всех на верхней палубе раздается вздох изумления от увиденной картины. Здесь, в этом подземном гроте, есть небольшой островок, где лежат останки древнего корабля, на который падает луч солнечного света из дыры на потолке.

— Это корабль первого игербрита? — с сомнением в голосе спрашивает первый помощник.

Его подозрения Берельгору понятны, так как сгнивший остов корабля совсем не похож на суда Кофона. Это скорее было парусным судном Анклава Свободы. Как минимум две палубы, не считая уровня трюма, целых три мачты и отсутствие места для гребцов. Это действительно не похоже на суда игербритов.

— Возможно, корабль был взят в качестве военного трофея, — говорит капитан, и все тут же с этим соглашаются, найдя достойное объяснение.

Берельгор встает ногой на корму, а потом прыгает на камень внизу, а потом на следующий, пока подошвы сапог не оказываются на островке. Воин замечает про себя, насколько сильным стало тело после того ритуала. Вес доспехов теперь почти не ощущается, а вот остальная команда не рискнет так скакать по скользким камням.

— Капитан, не уходите далеко, мы сейчас догоним, — кричат с палубы.

И капитан послушно ждет, хотя не боится идти в одиночку. Команда драккара — это одно целое, и никто не должен отправляться в неизвестность в одиночку. Все сообща работают в море и во время набегов, так что Берельгору нужно уважать желание команды прикрывать ему спину.

Рулевой искусно петляет между скал, пока другие отталкиваются веслами от них. Скоро раздаются брызги от спрыгивающих воинов. Как минимум десяток морских волков будут сопровождать капитана, пока остальная команда будет следить за кораблем.

Капитан смотрит на подошедших воинов и видит, что они без указаний приготовились к бою, взяв щиты и топоры, а двое несут мощные арбалеты, которые быстро взводят.

— Вперед, — приказывает Берельгор и первым делает шаг с берега.

Островок в пещере не особо большой, всего пятьдесят на пятьдесят метров, но представляет из себя нагромождение скал, которые когда-то упали сверху. Посреди такого ландшафта может прятаться любая опасность.

Все идут молча, пока вдруг тишину не нарушает шум скатившихся камней. Группа замирает, после чего доносятся шлепки ног или плавников по камням. Острые чувства Берельгора первыми засекают опасность с другой стороны от звуков, и игербрит резко поднимает голову на возвышающийся над ними валун. С него на вторженцев смотрит морское чудовище с рыбьей кожей, огромной пастью и светящимися глазами.

— Ирод! — громко предупреждает капитан, заставляя чудовище высотой со взрослого человека отпрянуть от обрыва.

Морские ироды очень сильны, и в воде с ними вряд ли кто-то справится. Этот монстр запросто может прокусить доспех, когда мощными плавниками утащит тебя на дно и подождет, пока ты не захлебнешься. Но и на суше чудище опасно, так как легко может сбить с ног и откусить голову. И это не говоря о чудной способности создавать звуки в любом месте вокруг себя. Это могут быть шаги или крики человека, и когда жертва пойдет туда, то ирод нападает со спины.

— Он не нападет на большую группу, — говорит один из воинов.

— Если это не самка, а тут у нее не кладка яиц, — вставляет замечание другой игербрит.

«Действительно, если она тут высиживает потомство, то нападет даже на все армии мира», — думает Берельгор, молясь о том, чтобы это было не так. А если и так, что кладка не на разрушенном корабле. И через минуту осторожного продвижения становится понятно, что реализуется самый худший сценарий, так как морской ирод появляется на палубе корабля и грозно раздувает щеки.

Теперь можно легко разглядеть толстое туловище с двумя передними конечностями с плавниками и одним большим хвостовым плавником позади. А уж ширина пасти, в которой может исчезнуть целый человек, подсказывает, что это точно самка, давно перешедшая порог зрелости. На Кофоне ирод считается опасным монстром, на которого не ходят в одиночку.

Берельгор очень не хочет вступать в бой с иродом, но другого варианта не остается, ведь он не может уйти ни с чем. Так что сегодня придется погибнуть пещерному обитателю или людям. Игербрит выходит вперед и приказывает сжаться в плотный строй за его спиной.

Новый ярл не боится встретиться в бою с монстром, так как чувствует, что сам уже не является обычным человеком, но вместе с тем не хочет, чтобы сегодня погиб кто-то из его команды. Но при этом не будет никого лишать возможности прославиться за убийство ирода.

По команде щелкают арбалеты, отправляя тяжелые болты в цель. Снаряды попадают в ирода, но не наносят смертельных повреждений, а заставляют броситься в атаку. С ревом негодования морское чудовище скользит по камням и готовится напрыгнуть на воина впереди себя, но вдруг останавливается, еще шире надувая щеки.

«Необычное поведение», — думает Берельгор, видя явные признаки страха, но не понимая, что такого могло напугать морского ирода. Эти создания, защищая потомство, ведут себя как берсерки, а сейчас тварь не решается наброситься на Берельгора.

«Хорошо, тогда я сделаю первый шаг», — воин срывается с места и высоко подпрыгивает в воздух, в очередной раз дивясь возросшей силе тела. Руны на топоре вспыхивают, а после в воздухе рождается ледяная сеть, опутывающая тело ирода. Сейчас, почувствовав острую боль и обморожение, монстр бросается, наконец-то, в атаку.

Однако приблизиться к себе Берельгор не дает, ударяя по земле. Земля от подобного удара содрогается, а из появившейся щели ударяет в сторону противника воющий ветер, несущий в себе невидимые нити, рассекающие плотную шкуру. С двух сторон от капитана появляются другие воины, берущие монстра в клещи, некоторые даже успевают ударить по лапам, не давая покинуть место, где дует смертоносный ледяной ветер.

После этого Берельгор с шумом выдыхает воздух и метает свой топор в голову морскому гаду. В полете рунный топор обрастает пластом острого льда, который глубоко впивается в голову чудища, но крови не льется из раны, так как моментально замерзает в месте соприкосновения. Это смертельная рана, так что ирод оглашает пещеру предсмертным воплем и бросается на своего убийцу.

Именно для этого нужны соратники, готовые поддержать капитана, что сейчас безоружен. Они выставляют щиты и пытаются остановить тушу, но та их раскидывает с огромной силой и проглатывает левую руку капитана. Однако Берельгор не просто так сунул руку в пасть, пальцы сжимают кинжал, который глубоко вошел в нёбо врага.

По латной перчатке струится кровь, пока ирод пытается прокусить доспех у плеча, а потом происходит что-то необычное даже для Берельгора, когда опасная ситуация пробуждает в жилах новую кровь, которую ему влили друиды не так давно. Неожиданно туловище ирода взрывается потоками крови из-за стальных шипов, которые выросли из доспеха на левой руке.

Подчиненные с удивлением смотрят на пронзенное в десятках местах чудовище, которое быстро испустило дух, а потом на то, как все шипы втянулись обратно. Берельгор вытаскивает руку из пасти и смотрит, как кровь буквально впитывается в металл.

«Я однозначно стал сильнее, хоть и не до конца умею управляться этой силой», — капитан «Звездного Кита» сжимает кулак, а потом выдирает Ледяную Сеть из головы монстра.

— Ярл, вы же могли убить ирода одним мощным ударом, — говорит первый помощник.

— Тогда бы мог пострадать корабль, а нам его еще нужно исследовать. Раз в этой пещере жил ирод, значит, никаких других монстров тут быть не должно, но не ослабляйте бдительность. Корабль я осмотрю сам, он почти весь прогнил.

Пускать толпу народа на него действительно не стоит, так как доски могут не выдержать веса всех воинов. Берельгор забирается на верхнюю палубу и смотрит по сторонам. У задней кормы действительно удается найти гнездо гада, где лежат пять больших яиц.

Кто-то на месте игербрита уничтожил бы их, но воин Кофона считает, что в этом нет ни необходимости, ни чести. Если детеныши окажутся достаточно сильными и везучими, то вырастут и без матери. И однажды кто-то еще сможет сойтись с ними в честном бою с одинаковой ставкой на свою жизнь.

Далее исследователь спускается на вторую палубу, где одна разруха и нет ничего ценного. Просторная капитанская каюта встречает лишь заплесневелой мебелью и перевернутым столом. Потом приходится спуститься еще ниже в трюм, где до сих пор лежат какие-то ящики, но только один предмет действительно привлекает к себе внимание.

Берельгор подносит факел к продолговатому ящику, что лежит посреди каюты. Этот предмет сделан не из дерева, камня или металла. Мужчина внимательно рассматривает странный черный материал, постукивает и проверяет на прочность.

«Возможно, именно здесь хранится наследие первого игербрита», — думает Берельгор, чувствуя что-то странное в этом ящике. Возникает непонятное желание лизнуть предмет, которому воин не сопротивляется. Стоило кончику языка коснуться поверхности, как сразу становится понятно, что это застывшая кровь, которая почернела со временем. Это почти наверняка какая-то магия или волшба друидов.

Теперь Берельгор поднимает топор на головой и наносит мощный удар, который раскалывает верхнюю крышку. Принявшая прочность камня кровь покрывается трещинами, а после рассыпается на куски, которые падают вниз на чье-то тело. Сам того не осознавая, Берельгор только что потревожил чей-то смертный покой.

— Хар Дун, что это значит? — игербрит отступает на несколько шагов от гроба из крови. На Кофоне считается бесчестным тревожить покой мертвых, поэтому игербриты никогда не грабят усыпальницы и курганы. Можно разве что снять военные трофеи с тела убитого тобой врага.

Но удивительно не только это: мертвец за века нахождения здесь не успел разложиться. Возникает ощущение, что молодой юноша с черными волосами умер только что-то. Свет огня играет на его бледной коже, а также освещает простые доспехи и меч в ножнах. С одной стороны Берельгор никогда бы не украл оружие у мертвеца, но вдруг именно за этим его прислали сюда?

Сейчас как никогда нужен совет мудрого друида, который смог бы прочитать знаки и узнать волю Хар Дуна или духов, но сегодня Берельгору придется самостоятельно принять решение.

«Хорошо, возьму не для того, чтобы присвоить себе. Только осмотрю», — Берельгор тянет руку к мечу в ножнах, но не успевает коснуться, как юноша в гробу открывает алые глаза. От неожиданности игербрит вздрагивает и отпрыгивает назад, подняв топор.

Мертвец садится, а потом встает, оглядывая окружение, а потом смотрит на Берельгора. От него исходит какое-то знакомое ощущение, а после юноша темным росчерком оказывается в одном шаге, не сделав вообще ни одного движения.

— Кто ты? — восставший из мертвых не проявляется агрессии, скорее интерес.

— Берельгор, ярл с Кофона. Я пришел сюда по зову судьбы. А кто ты? Почему ты спал в гробу?

Юноша оборачивается и смотрит на место своего «отдыха», а потом снова поворачивается к игербриту.

— Признаюсь, не имею никакого представления, — пожимает плечами незнакомец. — Я даже не знаю, где расположен Кофон.

— Разве ты не первый игербрит, который прославил Анклав Силы века назад?

— Что значит игербрит? — хмурится собеседник. — И что такое Анклав Силы? И… Кто я?

Глаза Берельгора под шлемом изумленно распахиваются. Он пришел сюда за ответами, но теперь его самого спрашивают обо всем на свете. И если ярл может объяснить многое, то личность загадочного собеседника для него остается неизвестной.

В этот момент в голове рождается голос, призывающий отправиться в путь до Сайлена в компании нового попутчика, который прямо сейчас разглядывает меч в своих руках.

«Это что же, колдуны с Сайлена мне внушили приплыть сюда?» — недоумевает Берельгор, но бросать выполнение миссии на полпути не собирается и приглашает странного человека следовать за собой на его корабль.