Демон в университете магии 2

Глава 19

Когда мы покидали дом Перепелицыных Тверь уже накрыл поздний вечер. Чтобы нас проводить на улицу высыпались все: младшие, старшие и даже две кошки. Аркадий, пьяно покачиваясь у калитки, клятвенно заверял князя, что возьмёт меня и мою сестру под своё крыло, раз с нами так плохо обращаются в доме моего дядюшки по отцовской линии.

Екатерина вторила словам мужа и шептала, что ей всегда не нравился брат Геннадия, то бишь мой дядя. Она даже на эмоциях несколько раз обняла меня. А потом мы с Григорием Александровичем забрались в машину соседа, с радостью решившего отвезти на вокзал самого князя. Кажется, уже вся округа знает, кто гостил у Перепелицыных. Ну и хорошо. Будет им почёт и уважение.

Автомобиль зарычал мотором и поскакал на ухабах просёлочной дороги.

— А в этом что-то есть, — покрутил рукой князь, пьяно глядя на частные дома, подмигивающие жёлтыми окнами, освещающими огороды и сады. — Может, я на лето в Тверь буду приезжать. Замечательные у тебя родственники, Волков. Душевные. В столице таких не сыскать. Там все лебезят передо мной и хотят втереться в доверие. А тут народ простой, даже дворяне. Вот ты знаешь, что мать Аркаши самолично варила самогонку?

— Нет, не знал, — сказал я и приоткрыл окно, а то в машине уже начинал витать зелёный туман крепкого перегара.

— Теперь знаешь. Жаль, самогонка её и убила.

— Много пила?

— Нет, в погреб спустилась, а там ей банка с самогонкой на голову и упала. Ха-ха-ха, — засмеялся князь и тут же смущённо добавил: — Хотя, конечно, грешно смеяться над смертью человека. Ну уж больно нелепая она была.

— Да, что-то такое в ней есть, — согласился я, слушая князя вполуха.

Мои мысли были заняты тем, что анализировали ситуацию. Всё, кажется, идёт по плану. Перепелицыны согласились взять надо мной и сестрой опекунство. Оно и понятно. Их ведь сам князь просил. Хотя, они, наверное, и без его слов согласились бы.

Перепелицыны действительно простые и удивительно душевные люди. Даже я уже отвык от таких, живя в столице. В их небогатом доме царили любовь и согласие. А не как в особняке дядюшки, где будто проживали змеи и прочие склизкие гады.

Скорей бы уже покинуть этот особняк и перебраться в другое место. Даже в общежитии будет лучше, чем в особняке дядюшки. А в Тверь можно и вправду на лето приезжать. Я же не собираюсь бросать университет. Потому мне придётся девять месяцев в году жить в Петрограде.

— Э-э-э, ты меня не слушаешь, что ли? — обиженно выдал князь, легонько ткнув меня кулаком в плечо. — Я вообще-то твой учитель.

— Да, что-то призадумался, — сознался я. — Так чему вы меня сейчас учили?

— Самогонку обязательно надо закусывать, а если пить мелкими глоточками, то можно гораздо быстрее свалиться с копыт, — назидательно поднял он указательный палец. — Аркаша так сказал, а я ему верю. Может, титул ему какой у Императора испросить?

Наш шофер не сумел сдержать завистливого вздоха и немного укоризненного взгляда. Дескать, так дела не делаются. Не надо по пьяни титулы раздавать.

Князь же чему-то кивнул и мутным взором уставился на приближающееся здание вокзала.

— Тпру! — выдохнул Георгий Александрович. — Стоять! Приехали.

Мужчина остановил машину и получил от князя крупную банкноту, после чего мы вышли из авто и двинулись по площади к тому самому неприметному тупичку. В нём мы обнаружили мужичка, который с блаженной мордой мочился на стену.

— Ты чего тут делаешь⁈ — грозно выдал Георгий Александрович, заставив мужичка изрядно струхнуть.

— А-а-а… — затянул он, забегав глазами. — Стену мою, сударь!

После своих слов он поспешно выскочил из тупика и рванул прочь, по-моему, даже забыв спрятать «воробышка» в штаны.

— Мда-а, — протянул князь, брезгливо сморщив нос. — Волков, ты давай быстрее корябай руны. И осторожнее, осторожнее, а то тут явно побывал не один такой мойщик.

Я усмехнулся и с помощью предусмотрительно прихваченного карандаша вывел на бумаге нужные руны. Они вызвали портал. Мы с Георгием Александровичем вошли в него и оказались в подвале особняка.

— Быстро, удобно, — дёрнул головой князь, посмотрев на исчезнувший портал. — Мне определённо нужны такие руны. За сколько их продашь?

— Да как-то неудобно торговаться. Вы столько для меня сделали, — проговорил я.

— Брось, — отмахнулся он, задумчиво поиграл бровями и проронил: — Ладно, потом поговорим, а сейчас, чует моё сердце, в мой дом уже звонили от Императора. Особисты наверняка нажаловались на меня.

Князь оказался прав. Стоило нам преодолеть лестницу и выбраться на первый этаж, как к Георгию Александровичу подошёл дворецкий, чья физиономия не выражала абсолютно ничего.

— Ваша светлость, вам телефонировал барон Краснов и попросил немедля явиться к Императору. Он желает с вами переговорить, — сообщил дворецкий.

— О чём я и говорил, — с ухмылкой бросил мне Георгий Александрович и сказал дворецкому: — Запрягай моего четырёхколёсного коня. Поедем во дворец, но сперва завезём Волкова к его дядюшке.

— Будет исполнено, ваша светлость.

Дворецкий отправился в гараж, а мы с князем вышли на крыльцо особняка, где он проговорил:

— Надо будет накопать компромата на твоего дядю, чтобы он более охотно согласился перестать быть твоим опекуном. Думаю, завтра или послезавтра я навещу его и поговорю с ним. А ты пока с сестрой готовь вещи к переезду. У меня первое время поживёте, а после спасения Медеи решим, где будете жить дальше. Либо у меня останетесь, либо я вам квартирку подарю. Имеется у меня парочка да все простаивают без дела.

— Благодарю, — искренне сказал я и настойчиво добавил: — Только вы сестре ничего не говорите о нашей сделке, да и о падшем ангеле тоже молчите. Она же думает, что во мне нет никого. Мол, это был просто ритуал, который дал мне силы и знания.

— Хорошо, — кивнул Георгий Александрович и пошел к машине, которую около дома остановил дворецкий.

Мы сели в неё, а затем она помчала нас по вечерним улицам Петрограда, окутанного туманом, почти скрывшим фонари, исторгающие жёлтый свет. Да, погода сильно испортилась, а вот моё настроение наоборот — поднялось до заоблачных высот. Поэтому из машины князя я вышел с улыбкой на устах и с ней же открыл входную дверь. Правда, улыбка завяла, стоило мне увидеть дядю и Ивашку. Последний до сих пор с раззявленным от удивления ртом смотрел в окно, за которым взревела мотором машина князя и умчалась прочь.

— Георгий Александрович уже домой тебя возит! — громко выдал Ивашка, завистливо пуча свинячьи глазки.

— Ага, мы теперь друзья не разлей вода, — усмехнулся я, скидывая обувь.

— Вот и хорошо. Пригласишь его на свою свадьбу с Маргаритой, — жёстко проговорил дядька и следом добавил, хмуря брови: — Именно Маргарита станет тебе женой. А всех остальных девушек выбрось из головы. Всё это блажь. Мне уже Иван кое-что рассказал…

— … Ага, — вклинился толстяк, аж позеленевший от зависти. — Я не мог не рассказать, что ты, Мишка, сегодня с самой дочкой ректора по университету ходил! Все только об этом и говорили!

— Маргарита — твоё будущее, — сурово сказал дядька, словно вколачивал гвозди в крышку гроба моей счастливой жизни. — Ректор никогда не позволит своей внучке выйти за тебя замуж. Да и прочие аристократы не захотят видеть тебя в обществе своих дочерей. Выше головы не прыгнуть, Михаил. Знай своё место. Даже расположение князя тебе не поможет.

— В жизни всякое бывает, — беспечно ответил я, преодолел лестницу и очутился на втором этаже, где услышал приглушённые расстоянием крики ссоры.

— … Сдохну скоро! — визжала старушка Авдотья, орудуя заплетающимся после алкоголя языком. — А как сдохну, так хочу, чтобы меня кремировали, дабы не лежать с тобой в одной земле!

— Кремировали⁈ — ехидно выпалила тётка, откуда-то из комнаты. — Так могу назавтра договориться, чтоб нервы мне больше не мотала! Устраивает⁈

Они продолжили заливисто лаяться, а я постучал в дверь комнаты сестры.

— Миша? — спросила Мария.

— Он самый.

— Заходи.

Я вошёл и увидел сестру. Мария с ногами забралась на кресло и читала какую-то книгу, но при виде меня она её положила на стол и потёрла покрасневшие от чтения сонные глазки. И после этого потирания они словно по волшебству загорелись любопытством.

— Как прошёл день? Рассказывай скорей, — попросила она, затаив дыхание.

— О-о-о, денёк был насыщенным, — протянул я, уселся на кровать и принялся вещать.

Мне не составило труда поведать сестре о том, что я помог простолюдину Смертину, а потом поговорил с князем по душам.

— Он теперь знает, что ты сотворил тот ритуал, давший тебе знания? — ахнула сестра и смертельно побледнела.

— Ага. Но ты не пугайся. У нас взаимовыгодный договор. Он с помощью моих знаний хочет помочь империи, а мы с тобой получим от него всякие плюшки. К примеру, уже завтра-послезавтра я стану его официальным учеником.

— Поздравляю! — радостно выдохнула Мария. — Это же… это…

— Угу. Очень круто. А ещё круто то, что мы наведались к Перепелицыным. Они согласны взять нас под своё крыло. И уже завтра князь поговорит с нашим дядюшкой.

— Правда? — несмело проронила сестра, одновременно испытывая и страх, и радость.

— Правда. Скоро мы будем свободны, богаты и получим уважение общества, — заверил я Марию и встал с кровати. — Ладно, пойду спать, а то время уже позднее.

— Иди, — улыбнулась сестра и задумчиво уставилась на стену, словно там телевизионный экран показывал её новую жизнь.

Я усмехнулся, вышел из комнаты Марии и проник в свою, где быстро разоблачился и бухнулся на кровать. Ноги подрагивали от усталости, а впечатления от сегодняшних приключений не сразу дали мне окунуться в сон, превратившийся в знакомую пещеру с зеркалом.

— Ты поступил рискованно, — прошептал Ариил, прячась внутри зеркальной поверхности. Его крылатая тень стала чуть больше, будто он ещё чуть-чуть восстановил свои силы, подточенные ранами.

— Князь нас не предаст, — проговорил я, вполне здраво мысля, хотя вроде бы и спал.

— Люди склонны к предательству…

— Как и демоны с ангелами, — усмехнулся я, покосившись на трепещущие язычки пламени, венчающие толстые оплывшие свечи, освещающие это место.

— Ты не прав, — не согласился падший. — Ангелы всегда держат своё слово… и жестоко карают тех, кто не сдержал данное им слово. И для человека я не сделаю исключения. Ежели князь словом или делом предаст меня, то я уничтожу его, превращу в прах. Так и передай ему.

— Обязательно, — кивнул я и мирно добавил: — А теперь, уважаемый Ариил, не соблаговолите ли вы одарить меня знаниями, способными помочь дочери Воронова. Они же у вас есть? Или их нет?

Пещеру внезапно огласили низкие короткие звуки, похожие на шорох рассыпающихся от древности костей. И я не сразу понял, что Ариил так смеётся, а не пытается напугать меня до дрожи в коленях. Вот бы он так посмеялся над ухом моей спящей тётушки. Она бы утром непременно проснулась седой.

— Ты даже не представляешь сколько у меня знаний, — прошелестел падший ангел, когда отсмеялся. — Если я все их обрушу на твоё слабое сознание, то оно не выдержит и погаснет. А если буду передавать их по чуть-чуть, то на это уйдёт месяц, а то и больше.

— Постой, мы же договаривались на то, что я получу все твои знания. И как же ты их собираешься передать? — сощурил я глаза.

— Не по чуть-чуть, — проговорил Ариил.

Тотчас на меня будто бетонная плита обрушилась, превращая сон в кошмар. Я почувствовал, что у меня голова разболелась так, словно её сунули в чан с расплавленным металлом, однако не мог проснуться и как-то облегчить боль. Так и провалялся до утра. И только после зари сумел открыть глаза, в которые будто песка насыпали. Голова же продолжала жутко болеть.

Благо, что весь дом ещё спал, так что я сумел украдкой сгонять в душевую комнату, где холодный душ унял мои страдания. Потом я снова брякнулся на кровать и принялся расставлять по полочкам то, что узнал. Ну, средство, чтобы спасти дочь Воронова теперь у меня имеется. А также я знаю, как попасть в Эфир. Подобные знания я у падшего не просил, но он их дал, видимо таким образом жирно намекнув, что пора ехать бабу выручать, то бишь Медею.

— Миша, вставай! — отвлёк меня от мыслей голос сестры.

— Иду, — проговорил я, оделся и спустился вниз, где помог Марии накрыть на стол, попутно заметив, что она от волнения порой кусает губки и поглядывает в окно, словно князь уже с самого утра должен приехать сюда и поговорить с дядюшкой. Пришлось успокоить её, сказав, что Георгий Александрович, скорее всего, будет к вечеру.

Мария действительно перестала кусать губки и довольно смирно сидела за столом во время завтрака. Правда, она порой с некой грустью поглядывала на дядю, Ивана, Фроську, старушку Авдотью и даже на тётушку, словно уже прощалась с ними и понимала, что ей их будет не хватать. Хотя я вообще не понимал, как можно испытывать подобные чувства. Да я бы с радостью больше никогда в жизни не видел эти физиономии. Ну, только если старушку Авдотью иногда проведывал бы. Она забавная.

— Машина князя! — вдруг воскликнул Ивашка, глянув за окно.

— Его водителя, — поправил я, вставая из-за стола. — Мария, поехали.

— Это чего же? — изумлённо раззявила рот Фроська, чуть не выронив из руки чашку с чаем. — Вас в университет отвезёт водитель князя?

— Угу, — кивнул я.

— Дела-а-а, — протянул Иван и следом жарко выдал: — Я тоже хочу, чтобы меня отвёз его водитель!

— И я, и я, — поддакнула Фроська.

Я уже хотел им отказать, но Мария дёрнула меня за руку и посмотрела умоляющим взором. Пришлось тяжело вздохнуть и разрешающе махнуть рукой. Фроська с Иваном сразу же обрадовались и выскочили из-за стола, даже не доев сладости, что было нонсенсом.

Тётка же со смешанными чувствами глянула на меня, а вот дядя удовлетворённо кивнул. Мол, правильно сделал. Мне сразу захотелось отменить своё решение, но я не стал этого делать. Просто молча вышел из столовой, покинул дом и проник в авто вместе с Марией, Фроськой и Иваном.

— Поехали, — бросил я шоферу, явно не ожидавшему, что в машину набьётся столько народа. При том, что часть этого народа весила ого-го. Как бы рессоры не сломались. Но автомобиль слава богу выдержала. Без проблем добрался до университета, миновал ворота и двинулся к стоянке. Колёса медленно шуршали по брусчатке, а Фроська с Иваном специально опустили стёкла дверей, дабы их физиономии хорошо были видны студентам, спешащим в учебное заведение.

Я осуждающе хмыкнул, но ничего не сказал. Молча выбрался из остановившегося автомобиля и внимательным взглядом окинул припаркованные машины. Так, герба ректора ни на одной двери не видно. Значит, Каролина ещё в пути. Ладно, подожду её.

— Хорошего дня, — сказал я сестре. — Иди в университет без меня. Я тут кое-кого подожду.

— Внучку ректора, небось, — завистливо выдохнул Иван и посеменил вместе со своей сестрой к двери универа.

— Хорошо, — проговорила Мария и тоже ушла.

Однако я недолго пробыл в одиночестве. Мой взор сразу же привлекла роскошная машина с гербом семьи Мироновых. Она остановилась неподалёку от меня, и из неё выбрался Миронов-старший. Он сам восседал за рулём, видимо уподобившись князю Георгию Александровичу, тоже любящему покрутить баранку.

Закрыв дверь авто, Миронов прошёл прямо ко мне. И по его непроницаемому лицу невозможно было понять с какими мыслями он топает ко мне. То ли он жаждет спросить, не надумал ли я стать его другом, а то ли хочет обсудить последние новости. А за прошедшие дни много чего случилось, но в первую очередь по университету пошёл слух, что я встречаюсь с Каролиной, а она, вроде, рассматривалась отцом Миронова как вполне подходящая партия для его старшего сына.