День ангела

9

Полная горестных предчувствий, Элин сидела за своим рабочим столом, закрыв лицо руками и желая уснуть на сто ближайших лет, подобно какой-нибудь сказочной принцессе. Другого способа пережить надвигающуюся катастрофу она не могла придумать. Казалось, нет на свете такой силы, которая способна была бы предотвратить грандиозный скандал с главным редактором телеканала. Хорошо еще, что у Элин имелось в запасе некоторое время, потому что Дик Бартон с утра проводил в своем кабинете совещание и у него пока не было возможности просмотреть отснятый вчера на балу материал. Но когда он увидит все это, нетрудно догадаться, что произойдет!

— Может, все еще обойдется, — сочувственно сказала Патси, похлопав Элин по плечу, чтобы хоть как-то утешить ее.

— Нет, это конец! — вздохнула та, отрешенно глядя прямо перед собой.

— А я думаю, что еще не все потеряно. Твой материал может натолкнуть Бартона на мысль открыть какую-нибудь новую рубрику. Скажем, «Забавное рядом». Или еще что-нибудь в этом роде. Мне приходилось видеть подобные сюжеты, когда ничего не подозревающих людей снимают в самые пикантные моменты их жизни.

Однако, как Патси ни старалась, улучшить настроение Элин ей не удалось. Та сейчас была не в состоянии воспринимать юмор. Вместо того чтобы хотя бы улыбнуться, Элин со сдавленным стоном вскочила из-за стола и бросилась в туалет, где ее стошнило.

Несколько минут спустя, сидя перед зеркалом и прислушиваясь к спазмам в желудке, она подумала, что как ни верти, а придется, видно, смириться с судьбой. Элин не сомневалась, что Бартон велит ей с завтрашнего дня не показываться на телеканале.

И виноват в этом Ньюмарк. Она вздохнула, словно нарочно пытаясь подстегнуть гнев против того, кто начал портить ей жизнь еще девять лет назад.

Однако в сердце Элин не было злости. Она снова и снова вспоминала последние слова, произнесенные Джеймсом перед тем, как он покинул отдельный кабинет ресторана, и все больше убеждалась, что он не шутил. Между ними действительно все кончено. Элин по собственной глупости потеряла человека, которого любит больше всего на свете.

Но то, что он в прямом и переносном смысле повернулся спиной к плачущей в отдельном кабинете ресторана Элин, это еще полбеды. Гораздо худшим оказалось его внезапное решение поставить своеобразную точку в конце всей этой истории. Дальнейшие действия Джеймса недвусмысленно показали, в каком свете он видит Элин.

Когда он отворил дверь, собираясь уйти, из ресторанного зала донеслись звуки стремительно набиравшего популярность рок-н-ролла.

— Мм… я хочу пригласить тебя на последний танец, Элли, — вдруг произнес Джеймс.

Вернувшись обратно, он крепко взял Элин за руку и повел за собой, не обращая внимания на ее слезы и протесты.

— Пусти! Я не хочу танцевать. Оставь меня в покое! — говорила она, но все было напрасно.

— Идем, Элли! Мы ведь не можем обмануть ожидания телезрителей вашего канала! — Джеймс саркастически рассмеялся, и в его глазах промелькнуло странное и угрожающее выражение. В зале он на мгновение задержался, хлопнув по плечу стоявшего у входа Гарри Томпсона. — Следуй за нами, приятель. Тебе предстоит поработать: снимешь финальную сцену!

— Я уже снял все, что требовалось.

— Делай, что тебе говорят! — сердито приказал Ньюмарк.

— Ладно, парень, как скажешь, — пробормотал Томпсон, предпочтя не спорить с человеком, который явно был чем-то рассержен и к тому же возвышался над ним едва ли не на полторы головы.

— Если это шутка, то я ее не понимаю. — Элин всхлипнула, безуспешно пытаясь высвободить руку из крепких пальцев Джеймса.

— Скоро поймешь, дорогая моя. Очень скоро!

Так и вышло.

Как известно, рок-н-ролл — танец быстрый и энергичный. Партнеры зачастую выделывают Бог весть что, и парень вертит, наклоняет и даже подбрасывает девушку, как только ему подскажет фантазия. Неизвестно, кто выбрал подобную музыку для благотворительного бала, но он, очевидно, исходил из тех соображений, что День святого Валентина — молодежный праздник, и потому рок-н-ролл придется в самый раз.

Как бы то ни было, платье Элин совершенно не подходило для подобного танца. Когда Джеймс в очередной раз рывком прижал ее к своей груди, потом завертел и отбросил на расстояние вытянутой руки, она почувствовала неладное. Но не успела Элин до конца осознать опасность, как Джеймс снова рванул ее к себе. И тут злополучное платье, как будто решив расстаться с надоевшей компанией, продолжило движение в одну сторону, в то время как его хозяйка направилась в другую!

Кинооператор Гарри все это послушно снял.

В первое мгновение ошеломленная Элин даже не осознала, что произошло. Но когда она опустила взгляд, то увидела, что корсаж темно-вишневого бархатного платья съехал вниз, обнажив ее грудь для всеобщего обозрения. Не успела Элин ахнуть, как Джеймс вновь прижал ее к себе и запечатлел на губах прощальный поцелуй. После этого он сдернул с ближайшего столика скатерть и под грохот и звон падающей на пол посуды набросил на плечи Элин. Потом, игнорируя возмущенные возгласы и женский визг, он повернулся и стремительно вышел из зала.

Если бы рядом не оказалось Тины, Элин не знала бы, что и делать. Она совершенно растерялась, готовая провалиться сквозь землю от пережитого унижения. Но подруга сразу поспешила к ней со словами утешения и вывела в дамскую комнату.

Затем Тина помогла Элин привести себя в порядок, быстренько вызвала такси, отвезла ее домой и уложила в постель.

Элин до сих пор не понимала, как нашла в себе силы приехать на другой день на работу. Единственным лучиком радости, на мгновение прорезавшим ее хмурое настроение, был звонок Риты, голос которой звенел от счастья. Похоже, у этой пары все наладилось.

По крайней мере, я не напрасно старалась, размышляла Элин, продолжая смотреть на себя в зеркало. Собственное лицо показалось ей чересчур бледным, а круги под глазами слишком темными. За ночь она успела понять, что ей нечего и пытаться забыть о Джеймсе. Даже несмотря на его отвратительную вчерашнюю выходку, Элин по-прежнему любила его всем сердцем. Во всем случившемся она винила себя одну.

Очевидно, Джеймс был настолько возмущен ее вмешательством в личные дела посторонних ей людей, что в конце концов поступил с ней таким же образом. Впрочем, Элин и сама не находила оправданий своему поведению. С самого первого мгновения, когда она заявила главному редактору, что добьется от Ньюмарка сотрудничества — хотя вовсе не была уверена в этом — она заслуживала всего, что в конечном счете и произошло.

Что посеешь, то и пожнешь, со вздохом подумала Элин. Затем она поднялась и нехотя направилась обратно, к своему рабочему столу, дожидаться вызова к боссу. Долго ждать ей не пришлось.

— Элли! — прозвучал вскоре громогласный крик Дика Бартона. — Немедленно ко мне!

Чувствуя себя как напроказивший школьник, которому не миновать родительского наказания, Элин понуро поплелась в кабинет главного редактора.

К ее величайшей досаде, оказалось, что там присутствует также мисс Хорн. Старая дева светилась от счастья, предвкушая сцену изгнания Элин с работы.

— Мне хотелось бы знать, что происходит, — грозно начал Бартон. — Только что я заходил в монтажную, чтобы проверить праздничные материалы, идущие в эфир сегодня вечером, и там меня огорошили! Насколько я помню, ты говорила, что у тебя все готово для съемок финала передачи. И что я вижу? Мало того, что один из парней потерял где-то невесту, но ты, похоже, решила занять ее место!

— Чего еще можно было ожидать от этой девчонки! — хмыкнув, вставила Хорн.

— Ты думаешь, что наши зрители настолько глупы, что не заметят подмены? В прошлом выпуске мы показывали в качестве невесты Ньюмарка темноволосую девушку, а сейчас рядом с ним будет находиться блондинка! Правда, в тот раз мы демонстрировали лишь снимок этой — как ее там — Лолли Чемберс! Но это дела не меняет. Все равно понятно, что Ньюмарк танцует с другой, а именно со своей сводной сестрой, которая — что за странное совпадение? — является нашим телерепортером!

— Я могу все объяснить, мистер Бартон.

— Надеюсь! — сердито проворчал тот.

— Дело в том, что… — Элин вздохнула и на секунду замолчала, устремив взгляд в окно. Затем, стараясь не обращать внимания на зловредную Хорн, она рассказала о всех событиях, случившихся за последние две недели. Поначалу ее рассказ был сбивчивым, но потом она взяла себя руки и стала говорить более спокойно. — Я не оправдываюсь, мистер Бартон, — заметила Элин в заключение. — Просто мне так хотелось создать интересную передачу, что…

— Это весьма похвальное желание. — Босс пожал плечами. — Без него невозможно стать хорошим телерепортером.

— Да, но при этом нельзя пренебрегать чувствами других людей. И вдобавок ко всему я не имела права обещать то, в чем сомневалась сама, — хмуро произнесла Элин.

Хорн издала язвительный смешок.

— Лучше не скажешь! А из этого следует, что ты не годишься для подобной работы, — с удовлетворением констатировала она. — Тебя не возьмут больше ни на одну телестудию.

— Прошу прощения, мисс Хорн, но я не намерен обсуждать здесь все телестудии. Меня интересует лишь наша, — вмешался в разговор Бартон. — И речь сейчас идет о том, что же нам, собственно, делать с вечерним выпуском второй части передачи!

Уловив в голосе главного редактора нотки раздражения, Хорн благоразумно предпочла стушеваться. Она со смиренным видом откинулась на спинку стула, опустила глаза и сложила руки на груди.

— У тебя есть какие-либо идеи на этот счет? — взглянув на Элин, спросил Бартон.

Та покачала головой.

— Даже не представляю, как быть. Правда, Гарри снял две другие пары, которые просто излучают счастье и выглядят вполне благополучно, но…

— Вот именно! Как нам поступить с той частью пленки, на которой изображены вы с Ньюмарком? Разумеется, я не имею в виду ту отвратительную сцену, где ты решила продемонстрировать свои прелести. — Бартон сердито пыхнул сигарой. — У нас семейный канал, и мы не можем позволить себе показывать подобные вещи. Кстати, возможно, тебе будет приятно узнать, что я велел вырезать эту часть пленки и уничтожил ее.

Элин облегченно вздохнула.

— Не спеши радоваться, — вернул ее с небес на землю резкий голос босса. — Что прикажешь делать с тем фрагментом, где вы с Ньюмарком обнимаетесь, вполне довольные друг другом? Ведь ты не слишком похожа на Лолли Чемберс, верно?

— Совсем не похожа! — не удержалась от замечания Хорн, которая, должно быть, тоже успела просмотреть отснятый материал. — Возможно, Элли приятно провела вчерашний вечер, но нам от этого нет никакой пользы.

— К сожалению, вынужден с этим согласиться, — проворчал Бартон. — Придется, видно, включить в передачу сюжет об этом актере, который… Что там, черт побери, происходит? — отвлекся он, услыхав за дверью какой-то шум.

Секундой позже дверь с грохотом распахнусь, и в кабинет шагнул… Джеймс Ньюмарк.

— Я говорил мистеру, что сюда нельзя, что сторонним запрещено находиться здесь, но он не стал меня слушать, — оправдывался попавшийся следом юноша-посыльный. — Я изо все сил пытался остановить этого господина, мистер Бартон. Но он дал мне оплеуху! Я не вру. Вот, посмотрите! — И парень указал на ухо, окрасившееся в яркий малиновый цвет.

— Если ты еще раз посмеешь препятствовать мне, я вообще тебе все уши оборву! — пригрозил ему Ньюмарк. — Затем он обвел взглядом присутствующих. — Насколько я понимаю, вы и есть Дик Бартон?

— Совершенно верно, — подтвердил главный редактор, кивком отправляя посыльного прочь. — А вы, если не ошибаюсь, Джеймс Ньюмарк?

— Уверен, что вам нетрудно догадаться, кто я если вы имели возможность просмотреть материал, отснятый вчера вашим сотрудником. — Джеймс пожал плечами.

— Да, я все просмотрел, — с усмешкой произнес Бартон. — Веселый вчера выдался вечер, верно?

В продолжение этого разговора Элин стояла сама не своя, чувствуя, что ноги ее словно приросли к полу. Джеймс пришел сюда?! Что случилось? Ведь вчера он ясно дал понять, что не желает иметь с ней ничего общего.

— Может, кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — подала голос Хорн, в упор глядя на Ньюмарка. Не дождавшись ответа, она поднялась из-за стола. — По-моему, мы уже достаточно времени потратили впустую, обсуждая разную сентиментальную чушь, относящуюся к так называемому дню влюбленных, — продолжила она в своей обычной менторской манере. — Сексуальные похождения Элли не имеют к нам никакого отношения. Она сама должна разобраться со своими проблемами, а если понадобится — обратиться с этим вопросом к квалифицированному психологу. Я же предлагаю перейти к обсуждению более важных вопросов, а именно к сегодняшней вечерней программе.

Все время, пока Хорн говорила, Джеймс смотрел на нее с недоумением. Затем он повернулся к Бартону.

— Бог мой! Неужели эта женщина всегда так разговаривает?

— К сожалению, да. Мисс Хорн славится у нас умением четко излагать свои мысли, — с хитрой ухмылкой пояснил главный редактор.

— Не понимаю, как вы это выдерживаете! — Джеймс покачал головой.

— Сказать по правде, я сам этого не понимаю, — согласился Бартон. — Хорошо, мисс Хорн, я вас понял. Зайдите ко мне через пятнадцать минут, ладно?

Старая дева кинула на него презрительный взгляд и удалилась с гордо поднятой головой. После ее ухода наступила тишина, которую нарушил хозяин кабинета.

— Итак, мистер Ньюмарк, насколько я понимаю, вы пришли сюда затем, чтобы обсудить вопрос вчерашних съемок? — произнес он, скорее утверждая, чем спрашивая.

— Вы угадали. — Джеймс кивнул, стараясь не смотреть на Элин. — Вчера я позволил себе лишнее. Безусловно, я понимаю, что пленка имеет определенную цену, потому что содержит компрометирующий материал, но я готов заплатить любые деньги.

— Не беспокойтесь! — Бартон небрежно махнул рукой. — Я уже уничтожил эту пленку. Вернее, самую скандальную ее часть. Так что вы можете быть совершенно спокойны. — Он насмешливо посмотрел на потупившуюся Элин, а потом снова перевел взгляд на Джеймса. — Да, трудно вам, наверное, приходится. Вы уже решили, на ком женитесь?

— Разумеется! Тут и решать нечего. Я влюбился в эту девчонку, когда ей было пятнадцать лет. Так что дальше откладывать брак не имеет смысла. Конечно, если она не будет возражать против этого. — Он повернулся к Элин. — Ты можешь простить меня? Я очень сожалею о том, что сделал вчера вечером. — Джеймс шагнул к ней и взял за руки. — Поверь, солнышко, я так сильно люблю тебя, что временами даже плохо соображаю!

— Ах, Джейми. Мне ли этого не понять! Ведь со мной происходит то же самое!

В следующую секунду Ньюмарк нежно обнял ее и прильнул к губам, словно желая скрепить поцелуем невысказанную клятву верности.

К реальности их вернул голос Бартона.

— Не стесняйтесь, ребята! Правда, покидать свой кабинет из-за вас я не собираюсь, но вы можете чувствовать себя как дома.

— Ой, простите, мистер Бартон! — спохватилась Элин. — Я совсем забыла, где мы находимся, — начала было оправдываться она, но, встретившись взглядом с Джеймсом, не выдержала и расхохоталась. — Никак не ожидала, что мне сделают предложение в кабинете главного редактора!

— Чего только в жизни не случается! — радостно подхватил Бартон. — А что, Элли, похоже, финал у твоей передачи все же будет! Нечего на меня смотреть! — ворчливо добавил он, заметив на лице Элин смущение. — Сейчас же марш в монтажную, и чтобы материал был готов к эфиру!

— Как бы не так! — вмешался Джеймс.

— То есть?

— Мне безразлично, что вы будете делать с материалом, потому что у нас с Элли другие планы. Мы едем покупать обручальные кольца. Так что, если вам нужен финал передачи, вы можете смонтировать материал сами!

С этими словами Джеймс потянул Элин за руку к выходу.

— Мы действительно поедем за кольцами? — спросила она через несколько минут, усаживаясь рядом с Джеймсом на пассажирское сиденье «линкольна».

— Вообще-то надо бы. — Джеймс лукаво улыбнулся. — Но мне только что пришла в голову более интересная идея. Я собираюсь отвезти тебя к себе домой, — сказал он, трогая автомобиль, — снять с тебя все лишнее и долго-долго заниматься с тобой любовью. Как ты находишь мой план?

— Думаю, что мне стоит принять в этом участие! — Элин блеснула глазами. Затем придвинулась поближе к Джеймсу и положила голову ему на плечо. — Я очень жалею о том, что сказала тебе вчера.

— Что же тогда мне говорить о своей выходке.

— А как же быть с твоей матерью? — вдруг вспомнила Элин свой розыгрыш. — Ведь я больше не могу изображать из себя Лолли! Представляешь, что будет, когда Глэдис узнает о наших намерениях? Боюсь, что добром это не кончится. — Она прикусила губу.

Джеймс рассмеялся.

— Не бойся! Я уверен, что мать будет рада нашему браку.

— С какой стати? Предположим, я готова забыть прошлое, но от Глэдис ничего подобного ожидать не приходится! А если к этому еще прибавить все то, что я наговорила ей вчера.

— Не волнуйся, — твердо произнес Джеймс. — Я знаю свою мать. Она придет в такой восторг, избежав родства с Амелией Чемберс, что примет тебя с распростертыми объятиями!

— Здорово! Как хорошо, что все завершилось именно так! Если бы ты не предложил мне стать твоей женой, я не знала бы, что и делать. — Она сокрушенно вздохнула, бросив на Джеймса лукавый взгляд. — Ведь не могла же я продолжать работать на телеканале, после того как все видели эти скандальные кадры!

— Ты не представляешь себе, как я переживал всю ночь, ругая себя за то, что сделал с тобой! Вчера я лишний раз убедился, что ты самый дорогой для меня человек независимо от того, что ты сказала или сделала.

— Ах, Джейми! — Элин счастливо вздохнула. В этот момент они как раз подъехали к дому Джеймса. — Мне просто не верится, что после всего случившегося мы все же вместе!

— Ну, теперь-то я тебя уже никуда не отпущу! — заметил Джеймс, выходя из «линкольна», чтобы подать Элин руку. Затем он повел ее к парадному входу. — Только обещай, что не будешь делиться с прессой и телевидением подробностями нашей личной жизни.

— Нет, я хорошо усвоила урок! — заверила Элин, когда за ними закрылись створки лифта. — Лучше я стану затворницей и посвящу свои дни изучению феномена физического притяжения между представителями разных полов, — добавила она уже в квартире Джеймса, подражая манере мисс Хорн. — А также остальной сентиментальной чуши!

— Если твои слова означают, что по крайней мере следующие сутки мы проведем в постели, то я готов служить подопытным кроликом в твоих научных изысканиях! — сказал Джеймс, хотя своей плотоядной ухмылкой он мало походил в эту минуту на безобидного зверька. — Кстати, мисс Исследовательница, почему вы до сих пор не начали раздеваться? — поинтересовался он, потихоньку подталкивая Элин к спальне. — По-моему, проведение эксперимента того требует!

— Вы правы, мистер Кролик. Пора посмотреть, что прячется под вашей шерсткой!

— Сейчас увидишь! — многообещающе произнес Джеймс, и в следующее мгновение они с Элин оказались в постели. — Солнышко! — шепнул он, нетерпеливо расстегивая пуговицы на ее блузке. — Я сгораю от любви к тебе. Скажи, что мы всегда будем вместе!

— До конца жизни! — прошептала Элин в ответ.