День, когда доллар умрёт

Хотел бы лично поблагодарить всех, кто пересылал, копировал, размещал у себя и продвигал этот сайт и серию рассказов в том виде, в котором она существует сегодня. Я не старался представить на ваш суд «профессионально написанную» серию онлайн-повестей, в которых я передаю свои домыслы (как я выяснил, такие повести ещё называют «блогосказами»). Нет, я хотел написать серию рассказов, которые увязаны с тем, что может произойти в реальной жизни со среднестатистическим человеком. Несмотря на то, что многие считают, что из-под моего пера в перспективе может получиться хорошая повесть, я хотел бы сделать по этому поводу паузу, чтобы просто напомнить, для чего я всё это пишу:

Чтобы заставить вас и себя задуматься о будущем.

Какие ошибки допустят те, кто находится у власти? Как новая реальность отразится на среднестатистической семье? Выживет ли Америка? Какое возмездие последует нам со стороны мира? Что сделать мне, чтобы поддерживать порядок в доме и пережить безумие?

На ум приходят эти и, я уверен, тысячи других вопросов. Я знаю, что считать эту историю потенциальным ходом событий, как кажется, может только безумец. Однако в моей книге в каждой истории есть доля правды, ну, разве что, кроме тех, в которых явно чувствуется влияние «Безумного Макса»[24] или же есть события, которые, я думаю, не произойдут в кратко — или среднесрочной перспективе и которые возможны только в случае мировой войны. Я боюсь, что вместо этого мы будем жить в мире двух разных долларов, в котором остальные страны мира отделились от США, стараясь пережить коллапс созданной нами империи. Американский мир действительно может привести к возрождению или подъёму азиатских стран под предводительством Китая, который позволит им пересечь степи в походе на Запад, как сделали это многие века назад орды монголов. Так что, я буду продолжать эту серию рассказов, начиная новую главу каждую среду, чтобы я был в состоянии концентрироваться на каждом событии, но при этом смог закончить и другую работу.

Надеюсь, вам понравится этот блогосказ. Пожалуйста, продолжайте поддерживать обратную связь в том виде, в котором считаете нужным. Нет ни правды, ни неправды, есть только мнение, поскольку с этого момента все нижеследующее — ВЫМЫСЕЛ….

24 февраля 2010 10:55, восточное время

Лилиан потягивала кофе у кассы, когда внутрь забежала Сэнди и крикнула: «Мама, нужна твоя помощь с дорожным патрулём штата». Лилиан аккуратно поставила чашку на стол и сделала комплимент кассиру, похвалив её за любезность и понимание, осознавая, что, вполне возможно, это была последняя чашка кофе из любимого ресторана на долгие годы вперёд. Когда она подошла к своей слегка раздражённой дочери, полицейский уже вытащил свою книгу с отчётами и начал принимать показания дочери.

С подчёркнутой медлительностью, свойственной выходцам с юга Джорджии, полицейский говорил Сэнди: «Мадам, мне неприятно вам это говорить, но вам стоило бы быть поближе к дому, потому что в радиусе пятидесяти миль вокруг нет ни одной открытой заправки, и я не уверен, что могу вам помочь». Сэнди с некоторым смятением посмотрела на свою мать, когда та задала офицеру самый простой вопрос, который можно было (да и вообще стоило) задавать полицейскому: «Сэр, у вас не найдётся лишнего бензина, который я могла бы у вас купить?» У Сэнди отлегло было от сердца, когда офицер вдруг резко произнёс строгим голосом: «Сейчас у нас нет ни капли лишнего топлива. Слишком много всего происходит, и я достаточно времени провёл за делом, которое никто никогда не обработает. Мы сейчас занимаемся только тяжкими уголовными преступлениями, преступлениями в денежной сфере и поддержанием правопорядка на региональном уровне».

Лилиан в своё время это уже слышала, поскольку её матери во время большой войны довелось общаться с распределителем пайков в маленьком городке Аделе. Лилиан похлопала глазками, приняв ту особенную бабушкину позу, которая так и лучилась обожанием. Заглянув в глаза полицейскому, она сказала: «Сынок, я отдам все свои деньги, сорок баксов, если ты поделишься хотя бы 5 галлонами[25], чтобы она могла доехать до дома. Я обещаю, что она высадит меня в западной части города и отправится домой».

Полицейский, вымотанный двадцатью часами упорного несения службы, кивнул, открыл багажник и протянул Сэнди полную канистру бензина на пять галлонов. Ещё пять канистр оставались в кузове его машины. После этого он повернулся к улыбающейся пожилой даме и сказал: «Мадам, оставьте деньги себе. Они всё равно ничего не стоят. Вам обеим нужно поехать домой, закрыть двери и затаиться на несколько дней, пока тут всё не устаканится. Надеюсь, через несколько дней откроют продовольственные магазины и банки». Как только он закончил, Сэнди безропотно выпалила: «Сэр, обещаю, мы поедем к ней домой, заберём припасы и запрёмся у меня дома. Обещаю!» Полицейский кивнул, а Лилан улыбнулась ему и протянула небольшое золотое кольцо с мизинца, прошептав на ухо: «Сынок, да благословит тебя Господь. Я прожила полную жизнь, и теперь, благодаря тебе, я смогу встретить грядущее рядом со своей дочкой. Возьми это в качестве моей благодарности. Стоит оно немного, но для того, что нас ждёт, всем понадобятся настоящие деньги».

Офицер улыбнулся, поцеловал её в щёку и прыгнул в машину, в которой как раз раздавался вызов по радио: «Совершается 10–34[26], всем постам рядом с Питтс Шелл на 54 трассе в Пичтри Сити немедленно выехать на место происшествия. Убит полицейский, требуется подкрепление». Он подтвердил выезд, хлопнул дверью и, оглашая окрестности сиреной и мигалкой, умчался с парковки. Сэнди как раз заканчивала заливать бензин в машину. Она подняла полные слёз глаза на мать и сказала: «Как бы я хотела быть такой же сильной, как и ты, мам!» Лилан знала, что дочь расстроена событиями этого дня, поэтому ответила ей ободряющей улыбкой и словами, которая может сказать только мать: «Обещаю, милая, после всего этого ты будешь гораздо сильнее».

24 февраля 2010 12:00, центральное время

Телефон Майка зазвонил будто по расписанию, однако вместо его диспетчера на другом конце провода было федеральное министерство транспорта. Голос звонившего без лишних вступлений спросил: «1204-ый, Майк Элмендорфф, это вы?» Майк помешкал и ответил: «Да, это я, пожалуйста, назовитесь». Женский голос выпалил: «Это Сандра Тилленс из министерства транспорта, я обзваниваю всех водителей грузовиков, за которыми числится груз продовольствия, который должен быть доставлен в район Миннесоты. Согласно информации, предоставленной вашей компанией за номером 47762IBP1011, у вас примерно 15 000 фунтов[27] упакованной в коробки замороженной свинины, которая была направлена в Дулут, Миннесота, для компании „Дулут Мит Супплай“». В голосе Майка нерешительность уступила место беспокойству, когда он заговорил: «У вас верная информация. Чем могу вам помочь?» Мисс Тилленс строго ответила: «Вам приказано доставить этот заказ в 4 часа утра в Супериор Колд Сторадж на 1123 Маллин Авеню в Сейнт Клауд, Миннесота. Мы пришлём для вас машину сопровождения из полиции штата, чтобы обеспечить безопасность вашего пути». К этому моменту кровяное давление Майка достигло пиковой точки, поскольку он был не в настроении слушать чьи-то приказы после того, что произошло за последние 72 часа. «А скажите, дамочка, когда мне заплатят за доставку этого груза и когда я получу компенсацию за бензин, которую обещал мой тупоголовый диспетчер за то, что я тратил свои деньги на поддержку моего грузовика на колесах последние два дня?» Выслушивать гневные тирады старого водителя она не собиралась: «Сэр, это приказ, ваш груз был перенаправлен ФЕМА для перераспределения. Вы можете выполнить эту поставку и связаться в понедельник со своей компанией, чтобы обсудить расчёты с вами, которыми будет заниматься штат Миннесота. Либо мы можем послать к вам водителя с надлежащим эскортом, чтобы забрать у вас грузовик и вернуть его после разгрузки тогда, когда посчитаем нужным».

Майк понял, что делать было нечего: «Мэм, буду на месте в 4 часа. Ради вашего же блага надеюсь, что, пока я буду в отъезде, жена моя будет в безопасности». Тут дама повесила трубку, и Майк схватил свой личный мобильник, пытаясь дозвониться до заместителя шерифа Монктона. «Майк, я ничего не могу сделать. Нам выдали полный комплект бронежилетов, и я должен нести службу на блокпосту на 210-ой в 75 километрах к северу от Брекенриджа. Ничем тебе не могу помочь, старик», — ответил Джек. «Чёрт, мужик, завтра моя жена будет совсем одна, а я боюсь, что те психи, которых мы слышали на трассе, всё ещё где-то рядом», — слегка раздражённо сказал Майк. Джек немного выждал и сказал: «Майк, я бы не волновался. Тебя будут сопровождать, а всех, кого застанут после захода солнца без надлежащего разрешения, будут расстреливать на месте. Всё снова как раньше, старик, это те же сэндвичи с дерьмом, который мы ели в джунглях в семидесятые. Мне надо идти, мы двигаем к машинам, чтобы занять пост до темноты. Позвоню тебе в пятницу или субботу, когда нас сменят».

Майк попрощался с другом и перешёл в комнату, в которой сидела его жена. Она смотрела на него тем взглядом, которым могла смотреть только женщина, которую ты знаешь долгие годы. Он только успел открыть рот, как она заговорила: «Просто оставь мне пистолет и дробовик. И вам стоит обозначить себя, мистер, когда будете стучать в дверь, иначе я снесу к чёрту твою задницу». Майк улыбнулся, подошёл к ней, обнял и прошептал на ухо: «Я люблю тебя, детка. Оставлю тебе 357-ой[28], а себе возьму „мухобойку“[29]. Ты лучше всех».

24 февраля 2010 15:00, восточное время

«С вами служба национальных новостей „Голоса Америки“, спасибо за ваше внимание, мы передаём свежую послеобеденную сводку из Вашингтона, округ Колумбия», — загудел по телевизору голос. Я увеличил громкость, потому что любая информация лучше неизвестности, а мне нужно было понять хоть что-нибудь о происходящем в мире, кроме того мусора, который заполнил радиопередачи. После пятиминутной сводки Си-Эн-Би-Си вернулась к «нормальной» программе передач, однако вместо послеобеденной сводки с рынков на экране показалась причудливо обставленная студия, в которой с чрезвычайно усталым видом сидел председатель ФРС, у которого собиралась брать интервью Мария Бартиромо. Переключиться с этого на другой канал я просто не мог, так что позвал жену посмотреть шоу вместе, поскольку оно могло на долгие годы определить путь развития нашей страны.

Мария Бартиромо: «Добрый вечер, председатель Бернарке, и добро пожаловать на деловой вестник Голоса Америки».

Оцепенев, я сделал то, что в этот же момент сделала примерно половина страны: нажал на пульте кнопку «информация», чтобы убедиться в том, что да, я на 39 канале и, что идентификатор канала на Комкасте гласит «Си-Эн-Би-Си». Похоже, что безумие, свидетелем которого я являлся, так быстро не закончится.

Председатель Бернарке: «Спасибо, Мария. Надеюсь, смогу вас всех просветить по поводу того, какого успеха мы добились в Женеве».

Бартиромо: «Финансовые рынки всего мира приостановили свою деятельность. В нашей стране парализована банковская система. Какие действия были разработаны в ходе переговоров в Женеве, чтобы восстановить систему?»

Бернарке: «По сути, встречи, в которых мы участвовали, ускорили вступление в силу предыдущих соглашений, принятых на последних встречах „Большой восьмёрки“ и „Двадцатки“. Первостепенной задачей будет открытие финансовых рынков Азии и Европы, поскольку страны этих блоков установили для себя ускоренное расписание по переходу на универсальную денежную единицу в международной торговле и по отказу от системы национальных резервов, основанной на одной валюте. В это время США будут работать согласно условиям чрезвычайной декларации, выпущенной банками ФРС и президентом США на следующие девяносто дней».

Бартиромо: «Чрезвычайная декларация закончит своё действие только через несколько месяцев, значит ли это, что наши рынки капитала и облигаций в ближайшее время останутся закрыты? Или перед перезапуском системы следует подождать завершения других мероприятий?»

Бернарке: «На самом деле всё будет происходить довольно просто. Мы заключили соглашения по девальвации и теперь занимаемся тем, что переоцениваем все активы и облигации, которые обращаются на открытом рынке. Кроме того, мы выпускаем новые облигации внутреннего займа, чтобы сменить выпуски Казначейства, которые находятся на руках у учреждений внутри страны и у населения. После завершения выпуска и обмена ценных бумаг федерального, муниципальных правительств и правительств штатов, рынки будут снова открыты. Это произойдёт не раньше, чем будет назначена цена на неправительственные активы, и в рамках новой системы будут объявлены дефолты по заранее оговорённым инструментам. Процессом установки цен будет заниматься комитет, созданный в рамках системы ФРС в её нью-йоркском отделении. Закончить он должен к 8 марта. Предполагается, что финансовые рынки откроются именно в этот день в 9 утра по новым правилам шестичасовых торгов, тем самым мы исключаем непредвиденные последствия».

Бартиромо: «Почему шесть часов? Что не так с традиционным временем работы, которое устанавливают биржи?»

Бернарке: «Согласно требованиям нового регулирующего органа — МСФКР или Международного совета по финансовому контрою и регламентации, подотчетного МВФ и ООН, мы должны соблюдать все нормы в операционной сфере до тех пор, пока ФРС не будет на 100 % отвечать требованиям, установленным в Женеве на основании вашингтонского соглашения „Большой восьмёрки“ в 2008 году и не сольётся с новым Всемирным резервным банком. Применение международного регламента вместо внутреннего контроля, который не выполнил свою функцию и создал ситуацию, в которой мы сейчас находимся, усилит возможности отделений резервного банка через процесс интернационализации. В то же время это предупредит азартные игры с системой и создание непроверенных финансовых инструментов, которые дестабилизируют международные рынки».

Бартиромо: «Господин председатель, в своих предыдущих заявлениях из Женевы Вы намекнули на то, что, несмотря на внутренние проблемы, которые мешают перезапуску системы, индивидуальных инвесторов и обычных граждан ждёт серьёзный удар. Грядут революционные перемены в нашей экономике, создающие по-настоящему свободный рынок, над которым для обеспечения стабильности будет осуществляться контроль. Не могли бы вы поподробнее об этом рассказать?»

Бернарке: «Конечно, Мария. Соглашения, над которым мы работаем, направлены на предотвращение дефолта США и стабилизацию процесса обмена валют через отказ от единого валютного стандарта, являвшегося слабым местом системы, изначально разработанной в рамках послевоенного Бреттон-Вудского соглашения. Подход, использующий унифицированную валютную систему и позволяющий отдельным странам отказаться от участия и продолжить финансовые сделки или экономическую деятельность в национальной валюте, даст странам-должникам, которые должны перед принятием новой международной системы выполнить свои обязательства и сбалансировать национальные счета, больше времени на приведение своей экономики в соответствие требованиям системы. США является крупнейшим должником, так что, на приведение нашей системы в соответствие с международной даётся десять лет. Президент уже поставил подпись под соглашениями, подразумевающими жёсткие меры на этот период, на которые согласились резервные банки, и которые позволяют США вернуть статус стабильного участника мировой экономической системы к 2021 году».

Бартиромо: «Каковы последствия для тех, кто не связан с финансовым рынком?»

Бернарке: «В конце концов, эти действия вернут нас в период благоденствия, которого у нашей страны не было уже почти пятьдесят лет. Они приведут к дисциплине в бюджетной сфере, которая позволит стране обеспечивать экономическую безопасность граждан и сохранять те привилегии, которые важны для каждого из нас. Уже скоро, как только будут введены квоты для стабилизации цен, дела начнут приходить в порядок, и Америка вернётся к роли двигателя экономического роста для всего мира».

Бартиромо: «Будут ли выпущены новые законопроекты, регулирующие финансовые рынки и рынки капитала? Сегодня нас смотрит множество зрителей, которые беспокоятся о своих пенсионных сбережениях».

Бернарке: «Да, Мария, и, к счастью для всех участников пенсионных и инвестиционных программ, правительство США, заручившись одобрением МФВ, согласилось застраховать и гарантировать рыночную стоимость всех этих инструментов на момент закрытия торгов в пятницу, 22 февраля. Цена и оценочная стоимость зафиксированы. Их можно будет конвертировать 8 марта в новые ВЗК или внутренние займы Казначейства, либо передать в Администрацию социального обеспечения для участия в новой программе Управления гражданскими пенсионными накоплениями, которая будет открыта для подписчиков 2 марта 2010 года. Оба этих решения должны убедить среднестатистического инвестора в том, что сбережения всей его жизни не будут потеряны в этот беспокойный период перемен».

Бартиромо: «Спасибо за ваше время, господин председатель. Мы снова в новой студии „Голоса Америки“, где специалисты будут обсуждать сегодняшние новости».

И снова я, оцепенев, молчал. В этот момент жена толкнула меня локтем и сказала: «Похоже, что на самом деле мы больше никогда не увидим наши пенсионные сбережения». Я с грустью кивнул и задал ей один важный вопрос, который мучил меня с самого начала всей этой ерунды: «Ты не перестанешь меня любить, если я буду копать канавы или превращусь в бюрократа?» Она крепко меня обняла, поцеловала и прошептала «не перестану» мне на ухо. Наша семья оказалась в ужасном положении. Я надеялся, что завтра почтальон принесёт нам информацию о том, что произошло с десятками тысяч долларов, которые мы сберегали на будущее, ну или хотя бы намекнёт на то, что может принести с собой это самое будущее. Однако я знал точно, если я не найду какой-нибудь источник информации, кроме подконтрольных государству СМИ, я сойду с ума. С этими мыслями я сказал жене: «Дорогая, я прогуляюсь часов до пяти. Почему бы тебе не остаться дома и не посторожить его с нашими соседями? Мне надо сходить за несколько кварталов — я хочу узнать, работает ли любительское радио старика Льюиса, и послушать, какие новости нам не рассказывают».

Тогда я ещё не догадывался, что те вещи, о которых ты не знаешь, могут принести больше проблем, чем правда.