День первый

За пять дней до этого

Пробуждение проходит непросто, но неважно где это происходит и то, что я понятия не имею, кто я такая, рефлексы берут своё, и я широко зеваю. Сажусь. Оглядываюсь. В теле срабатывает незнакомый инстинкт и первым делом ощупываю свою одежду на наличие оружия — пусто.

Оружие?

Зачем мне оружие?

Бетонный пол, стены, потолок — тесная комната-камера, в которую сквозь дверные щели просачивается слабый дребезжащий свет. Другого освещения нет. Пусто.

Странный скрежет… Что это? Не сразу понимаю, что это зубы стучат от холода, в то время, когда в помещении душно и жарко. Озноб? Жара нет.

Покопавшись в голове не нахожу причин тому, чтобы обнять себя руками, или поискать что-нибудь тёплое. Постепенно становится легче. Озноб проходит.

Ноги держат крепко. Тяну на себя покрытую ржавчиной стальную дверь, и та с громким скрипом поддаётся.

Коридоры. Коридоры. Множество грязных коридоров освещённых тускло-мигающими люминесцентными лампами встроенными в длинные ниши в высоком покрытом трещинами потолке.

Иду вперёд. Странный назойливый инстинкт продолжает звенеть в голове: «Нужно найти оружие»!

Зачем? Кого опасаться?

Провожу руками по волосам — длинные тёмные локоны, гладкие, приятно пахнут. Ощупываю фигуру — подтянутая, стройная. Для женщины неплохая мускулатура.

Знать бы ещё кто эта женщина.

Выхожу в относительно просторное помещение: груды мусора и кирпичей на полу обманчиво сжимают пространство. Двигаюсь боком вдоль стены, понимая, что оставлять спину беззащитной плохая идея. Натыкаюсь взглядом на военную технику, которая производит впечатление заброшенной и давно нерабочей. Один из грузовиков повален на бок, у другого отсутствуют колёса, от кузова третьего остался один каркас.

В противоположной стене несколько дверей и ни одной распахнутой. Решаю обогнуть помещение вдоль стен и добраться до ближайшего выхода.

Выхода куда?

Пытаюсь определить эмоции. Страшно? Нет. Жутко? Тоже нет. Да кто же я — киборг? Хочется рассмеяться. Холодным таким истеричным смехом и закричать во всю мочь: «Какого чёрта вообще происходит и кто я такая»?!

Двери заперты. Все три. Идти обратно? Или же…

Грузовики. Возможно повезёт найти оружие, или что-нибудь из еды. Точно! Я чувствую голод и жажду… хоть какое-то утешение — я не киборг.

Движение сбоку. Глаза улавливают его так быстро, словно в голове встроенный микро-радар. Радар, который не способен уследить за собственными телодвижениями, ведь я понятия не имею, как в руках оказался кусок арматуры. Секунда и здоровая крыса пробегающая мимо была прибита к полу острым стальным концом.

— Ненавижу крыс, — бормочу себе под нос, и эти слова становятся настоящим открытием. Как и собственный голос: спокойный, по женскому низкий.

Я. Ненавижу. Крыс.

Уже что-то.

Направляюсь к грузовикам. Возможно и рацию повезёт найти, или хоть какую-то информацию о месте, где нахожусь, а потом попытаюсь выломать дверь.

— Стоять! — стальной мужской голос, разорвав тишину, ударяет по перепонкам и вновь во мне что-то щёлкает.

Вдох. Крутой разворот на девяносто градусов, выпад ногой и кожаный ботинок на толстой подошве с силой врезается в живот высокого широкоплечего мужчины, а тот даже не дёргается, будто я в него просто плюнула! Две руки крепко обхватывают мою щиколотку и резко выкручивают в бок, так что если бы я намеренно не развернулась в воздухе, голеностопному суставу пришлось бы несладко.

В голове на сверхзвуковой скорости приходят в действие сотни моторчиков: анализирующие ситуацию, предлагающие наиболее выгодные для меня решения. Оценка противника произошла как-то сама собой и я понятия не имею в какую секунду времени это случилось. Крупный, высокий, набедренная кобура, армейский нож за поясом болотного цвета комбинезона, ноги на ширине плеч, пульсирующая венка на виске говорит о том, что человек напряжён и готов действовать. А в руках… ружьё?

Вряд ли мой кусок арматуры сможет дать противнику достойный ответ.

— Что-то ты рано… Давай, подъем! — командует человек жестким голосом, не предусматривающим за собой компромиссов. — Повторяю дважды, после третьего стреляю в ногу, так что будь послушной девочкой и делай, что говорит дядя. Подъём!

Поднялась, приняв боевую стойку, напрягла ноги, если вдруг потребуется бежать и оценивающим взглядом сверлила физиономию мужчины.

Средних лет — не больше тридцати пяти. Русые волосы короткострижены, волевой массивный подбородок обрамляет небольшая щетина. Светлые глаза под тяжёлыми бровями прищурены — оценивают меня в ответ, а тонкие губы слегка изогнуты в кривой ухмылке.

— Ну? Чего встала? Шагаем, — дуло ружья кивает в сторону одной из дверей, я послушно двигаюсь в её направлении, и следующая моя мысль становится отнюдь не самой разумной. Не знаю, откуда во мне такая уверенность, но решив, что сил хватит, разворачиваюсь на месте, приседаю и делаю подсечку. Мужчину ведёт в сторону, но он не падает; моих сил не хватило. Прыжок на него заканчивается ударом приклада мне в лицо, и с тихим стоном я отлетаю в стену.

— Да чтоб тебя! И почему все начинают геройствовать прямо перед этой дверью? — громко выругавшись, незнакомец сплёвывает на пол и вновь направляет на меня дуло ружья. — Вот почему всё надо усложнять?! Чего непонятного, куколка? Мне повторить свою просьбу в третий раз перед тем, как продырявить твою ногу?

Потирая бровь, чувствуя, как горячая липкая кровь стекает по руке и подбородку, жестко смотрю на человека, поднимаюсь на ноги и по его кивку переступаю порог двери, которая оказывается незапертой. Помещение, что предстаёт перед глазами удивляет своей непохожестью на предыдущие. Здесь светло: большие круглые лампы встроенные в высокий потолок рассеивают поразительно белый свет. Большая часть комнаты заставлена мебелью: несколько диванов, массивный стол посредине нагружен пластиковыми бутылками с водой, консервами и стопками серебристых пакетов похожих на пайки гуманитарной помощи. Вокруг стола около десятка стульев из разных мебельных наборов, а на стульях в разных позах сидят люди. Шестеро. Все в одинаковых комбинезонах на замке; все смотрят на меня и молчат. На мне, кстати, точно такой же нарядец.

Не двигаюсь до тех пор, пока не получаю толчок в спину и делаю два шага вперёд.

Сумки. Не заметила их прежде. Несколько больших матерчатых сумок одна на одну сложны у стены.

— Садись, — голос за спиной.

Секунда на раздумья.

— Нет, спасибо, — отвечаю и неосознанно вздрагиваю от собственного ледяного голоса. Надо привыкнуть.

— Ещё одна строптивая, — ухмыляется здоровый детина за столом и кивает на девушку напротив — коротко стриженную блондинку с матерчатой повязкой на правом глазу. — Эй, Ди, как глаз, не вытек ещё? Глянь, не твоя сестрёнка пожаловала?

В ответ девушка показывает ему средний палец и кривит рожицу. Достойный ответ.

— Сядь, сказал! — Новый толчок в спину и вот я уже на свободном стуле, рассматриваю всех по очереди, игнорируя тёплые струйки крови, большими каплями срывающиеся с подбородка.

— Последняя! — объявляет мужчина с ружьём и опускается на стул во главе стола. — Ну, как зовут?

— Хотела бы я знать.

— Как здесь оказалась?

— Хотела бы я знать.

Последовал хор невесёлых смешков.

— Все хотят это знать, — ухмыляется мне парень слева с ёжиком светлых волос и круглыми очками на кончике вздёрнутого носа. — Меня вроде как зовут Эй. Её, — кивок на темнокожую женщину средних лет, — Би. Рядом с ней Си. — Конопатый мальчишка лет пятнадцати. — Сечёшь фишку?

Эй, Би, Си?..

— Я Ди, — с кислой миной объявляет блондинка, нехотя взмахивая рукой. — А дальше пойдёт не совсем по порядку, ага?

— Я Джей, — кивает тот самый здоровый детина, похожий на Арнольда Шварценеггера в юности и похотливо мне подмигивает.

Я озадачено вскидываю бровь.

И тишина.

Эй — блондин в очках неловко откашливается и представляет мне следующего парня:

— Это Кей.

И тут во мне всё обостряется. Тело напрягается, кисти сжимаются в кулаки, но не потому что я чую опасность, а потому что… не знаю почему. Точно так же как не знаю, кто я такая. Кей. Его имя мне ни о чём не говорит, но его лицо… кожа бледно-карамельного оттенка, тёмные как ночь глаза кажутся опасными, хищными. Ровный нос, бледные полные губы… И даже взлохмаченные чёрные, как вороново крыло волосы с двумя выбритыми полосками от висков к затылку, где сквозь трёхмиллиметровый ёжик проглядывают бордовые извивающиеся змеями татуировки, кажутся до неприличия знакомыми!

Кей бросает на меня мимолётный незаинтересованный взгляд и отворачивает голову.

— Меня называй Ти, — вмешивается в мои мысленные потуги голос мужчины с ружьём, и я встречаюсь взглядом с его буравящими глазами. — Ну? Что скажешь? Так как зовут тебя, куколка?

— Я же сказала: понятия не имею.

— А ты покрути шестерёнки в башке, — гадко ухмыляется мне Арнольд… то есть… Джей. — Этот стул для тебя. Ты последняя. Значит, у тебя должно быть имя… Ну, такое дерьмовое вроде наших.

Имя?.. Ничего на ум не приходит, размышляя об этом. А эти семеро вылупились на меня, будто рожают, и ждут ответа.

Имя.

Что-то вспыхивает в голове.

— Ви, — вдруг говорю я, и Джей мрачно смеётся:

— Дерьмовый какой-то алфавит получается.

* * *

Моего пробуждения ждали лишь через несколько часов, поэтому и оставили в той тесной камере валяться на полу.

Первым проснулся Ти. И сам назначил себя главным. Через два часа очнулись темнокожая женщина по имени Би, и Эй — блондинчик в очках. Ещё через два часа — Ди и рыжеволосый мальчишка. Джей и Кей пробудились следующими, и осталась только я. Соответственно, меня ждали ближе к ночи.

Видимо будильник сработал раньше времени.

Военная база — вот где мы находимся. Территория заброшена и нелюдима. Большинство дверей заперты, и выход на поверхность до сих пор не обнаружен, словно нас здесь замуровали. Пайка и воды достаточно, если расходовать с умом. Три сумки с оружием и одна с медикаментами.

Вопрос номер один: кто-то запер нас на военной базе, вручив оружие?

Вопрос номер два: Для чего? Для того чтобы мы перестреляли друг друга?

— Закрой рот и спи, куколка. Отбой был дан для всех, — прорычал на мой закономерный интерес Ти, в обнимку с ружьём привалился к стене и закрыл глаза.

Никто не знает, как здесь оказался.

Никто не помнит своего прошлого и настоящего, но, как ни странно — это единственные знания, которые будто ветром сдуло из памяти. История страны в которой мы живём, праздники, имена публичных людей, вкусы и прочее, а также умения и навыки, оставшиеся где-то на корках подсознания — всё это стёрто не было.

Приглушённый стук. Треск. И с потолка посыпалась побелка.

Дёрнулась к мешкам с оружием…

— Спокойно, — Ди смотрит на меня одним глазом и прикладывает указательный палец к губам. — Это не впервые.

— Не впервые что? — я возвращаюсь на свой край дивана, не сводя настороженного взгляда с потолка. — И почему только у Ти есть пушка? Он у вас в роли кладовщика что ли?

— Не впервые снаружи что-то гремит, — отвечает мне Эй, протирая очки воротом комбинезона. — А оружие Ти брать запретил, до того, как мы отправимся на поверхность. Типа в целях безопасности.

— На поверхность? — хмурюсь я.

— Ага. Мы на нижнем уровне. Под землёй, — пожимает плечами Эй. — Я нашёл план базы, так что, судя по моим расчетам, мы находимся рядом с подземным ангаром для военной техники.

— И какие варианты на счёт этого? — я киваю на подрагивающий потолок, но мне никто не отвечает.

Загрузка...