Держи меня

ГЛАВА 1

Гора Уайттейл, штат Монтана

Февраль

Свежий холодный воздух щипал щеки. Через горнолыжные очки я осмотрела заснеженный склон.

— Чертова нора, — пробормотала я себе под нос, наблюдая, как на так называемом «Кроличьем холме» в основном катаются лишь дети. Угадывалось и несколько взрослых-новичков, но все они были с инструкторами.

— Тебе стоит поехать с инструктором, — обеспокоено сказала Кэти всего двадцать минут назад, когда мы пристегивали ботинки к лыжам, взятым в расположенном прямо напротив отеля прокате.

Я видела на курорте молодых инструкторов, вероятно, студентов, что зарабатывали несколько лишних долларов во время лыжного сезона, и они казались вполне компетентными. Однако за моей спокойной внешностью скрывалось большое упрямство: я считала, что справлюсь сама.

Не то чтобы я раньше не каталась на лыжах.

Я каталась.

Правда, когда в последний раз встала на лыжи, то сломала ногу.

— Чертова нора, — повторила я.

Что я здесь делаю?

Не в Монтане, а здесь. Достаточно было поднять взгляд на заснеженные горы, чтобы понять, зачем кому-то понадобилось посещать Уайттейл. Так какого черта здесь делаю я?

В зимних ботинках, зажатых в лыжах, в очках, шапке, толстых перчатках и, по общему признанию, в восхитительном изумрудно-зеленом костюме, от покупки которого не смогла удержаться.

На самом деле мне хотелось вернуться в отель и подождать, пока не начнутся мои послеобеденные сеансы в спа-центре. Я хотела понежиться у бассейна с бокалом вина и подумать о своем будущем. Именно за этим я сюда и приехала: отдохнуть от жизни в Глазго и найти себя в заснеженных холмах Монтаны. Как героиня фильма с Риз Уизерспун. Только я и мои мысли. Но в этой поездке с Кэти и ее мужем Кайлом, иногда я чувствовала себя «третьим колесом».

Моя подруга и ее муж в данный момент находились на верхних склонах, так как были опытными лыжниками.

— Посмотри в лицо своим страхам, Отэм, — сказал Кайл перед тем, как мы сели на канатную дорогу, которая должна была высадить меня на «Кроличьем холме».

Посмотри в лицо своим страхам.

Да, я знала, что этот момент должен символизировать именно это.

Когда мне было четырнадцать лет во время школьного лыжного похода я сломала ногу и поклялась никогда больше не вставать на лыжи. Но этот год был тяжелым, и я все больше боялась признать, что барахтаюсь в жизни. Лыжи должны были помочь справиться с этими страхами. Если я снова смогу кататься на лыжах, то смогу привести в порядок и свою жизнь.

Но…

— Что за чушь, — проворчала я.

Лыжи — это ерунда! Я ненавидела их. Как то, что я переборю свой страх перед лыжами, улучшит мою жизнь?

Массаж?

Вот массаж точно сделает мою жизнь бесконечно лучше.

Приняв решение, я энергично выдернула лыжные палки из снега и тут же потеряла равновесие. Лыжи покатились сами собой.

— О… о… — Я попыталась выправить центр тяжести, но слишком сильно подалась вперед.

Я резво полетела вниз по склону! Я неслась прямо на женщину и лыжного инструктора и не могла вспомнить, как остановиться.

— С дороги! — крикнула я.

Лыжный инструктор, выражение лица которого было скрыто специальными очками, посмотрел на меня, а затем вместо того, чтобы уйти с дороги, намеренно встал у меня на пути.

Я врезалась прямо в его крупное тело, крутнулась и сбила его с ног, повалив на снег.

— Уф! — прохрипел он, похоже, сам немного обалдев.

Задыхаясь от ужаса, я пыталась с него слезть. К сожалению, в процессе мое колено попало туда, куда не следовало.

— Черт, — прохрипел он.

— Простите меня, простите. — Каким-то образом я слезла с него, не причинив новых травм, и встала на лыжи, наблюдая, как несчастный свернулся калачиком в снегу. — Вы в порядке?

Пострадавший от моих невольных действий инструктор отмахнулся от меня, видимо, не в силах говорить.

Я посмотрела на нависшую над мужчиной женщину и поморщилась.

— Он в порядке?

Она бросила на меня неприязненный взгляд.

— Он выглядит в порядке? Если вы не умеете кататься на лыжах, вам не следует выходить на склоны без инструктора.

— Я уже уходила. Просто поскользнулась и потеряла управление…

Я посмотрела на инструктора, а он не спешил вставать. Наконец, он уперся руками в колени, а затем выпрямился. Его губы были сжаты от боли.

Тут я поняла, насколько он огромен. И даже не видя его глаз, так как они были скрыты очками, я поняла, что он еще и намного старше остальных мальчиков-инструкторов.

— Вы в порядке?

— Да. — Он сложил руки на бедра.

Я подняла на него глаза. Я была довольно высокой для женщины — метр девяносто — но этот парень оказался просто высоченным. В нем было чуть меньше двух метров. А еще широкие плечи.

Большой парень.

И я только что заехала ему коленом в пах.

— Какого черта вы делаете на склоне без инструктора? — гаркнул он с привлекательным грубым американским акцентом.

— Я пыталась уйти. Какого черта вы специально встали на моем пути? Я же попросила убраться с дороги. Так что знаете, ваша травма — это ваша собственная вина.

У мужчины на секунду напряглась челюсть, а потом он ответил:

— У вас не было времени набрать скорость, но если бы я позволил вам и дальше лететь вниз по склону, вы могли бы столкнуться с другим гостем и нанести ему травму. При любом раскладе вы бы пострадали. Так что не благодарите.

Чувствуя себя глупо, но раздраженной снисходительным тоном, я решила и не благодарить. Я даже почувствовала себя немного обиженной.

— Я сказала, что мне очень жаль.

— Уберите свою задницу со склонов и запишитесь к инструктору. — Он дернул подбородком, указывая мне за спину, где находился канатный подъемник. Я тут же отметила, что у него очень выраженная линия челюсти. Со щетиной. И губы красивые. — На сегодня у меня все занято, но они запишут вас, если у меня вдруг кто-нибудь откажется. Просто попросите Грейсона Кинга.

— Нет, спасибо, мистер Кинг, — ответила я, — извините еще раз. — Я развернулась, чтобы уйти, бросив хмурой женщине извиняющуюся улыбку.

— Нет, спасибо?

Я оглянулась, среагировав на его тон.

Он звучал раздраженно.

Очень раздраженно.

О, нет.

— Нет, спасибо? — повторил он, — вы серьезно собираетесь вернуться сюда без инструктажа?

— Нет. Я вообще не собираюсь сюда возвращаться. — Я вытянула руку, указывая на простор склона, и мои лыжи снова заскользили. — Ах! — Я выпрямилась, на этот раз удержав равновесие. Сердце колотилось в ушах. — Слава богу! Да, точно. Серьезно. Я ухожу, пока я или кто-то другой не получил серьезных травм.

— Да, так и сделайте. — В его голосе все еще звучало раздражение.

Боже мой, сколько раз еще мне нужно извиниться?

— Обязательно! — бросила я через плечо, давая понять, что он меня бесит. — Видимо, извинений недостаточно, — пробормотала я себе под нос. — Даже не хотела выходить на этот дурацкий склон, а потом упала, но хоть кто-нибудь спросил, все ли со мной в порядке? Нет. Где этот чертов спа-салон, когда он так нужен?

— Постарайтесь больше ни с кем не сталкиваться. — Если я не ошибаюсь, сейчас голос мужчины звучал так, как будто происходящее его забавляло.

Теперь он смеялся надо мной? Мои щеки вспыхнуди. Его злость была гораздо лучше, чем насмешка.

Я воткнула палки в снег и двинулась к канатной дороге. Расстояние позволило мне немного осмелеть.

— Вам бы лучше заняться уходом за своим мужским достоинством, а то выйдете из строя, мистер Кинг! — напомнила я ему о его недавней болезненной травме.

— Не переживайте за мое достоинство, оно и без ухода работает.

Мои губы обиженно разъехались, и я возмущенно оглянулась через плечо.

Даже издалека было видно, как придурок ухмыляется, глядя на меня.

— Поблизости есть дети!

— Вы же сами так сказали!

Черт возьми. Снова бормоча себе под нос, я направилась наверх по склону к канатной дороге, решив выбросить из головы Грейсона Кинга.

Что ж, до происшествия на горе эта поездка протекала просто замечательно.

****

— Привет, милая. — Голос старшего брата стал желанным звуком.

Я сидела на краю кровати и обозревала чудесный пейзаж.

Я была независимой богачкой и ненавидела это.

Хотя благодаря этому я могла позволить себе на верхнем этаже отеля «Домик снежного призрака» потрясающий номер. В нем находились не только огромная кровать с четырьмя столбиками, зона отдыха с газовым камином и огромная роскошная ванная комната с ванной на колесиках, но и окна от пола до потолка, выходящие на долину. Отсюда был виден город Каннингем-Фоллс и озеро.

Просто вау!

Благодаря виду из окна и голосу Киллиана я чувствовала себя гораздо лучше, чем час назад.

— Ты уже дома? — спросила я.

— В целости и сохранности. Скайлар вырубилась, а то бы я позвал ее поздороваться с тобой.

— Нет, пусть спит. — Я бы и сама с удовольствием поздоровалась с ней, но знала, что девушке моего брата нужен отдых. Последние два года ее жизни были сплошным безумием. Последние несколько месяцев — тем еще кошмаром, а последняя неделя — просто напряженной.

Скайлар Финч была солисткой очень успешной поп-рок-группы Tellurian. Скайлар довольно быстро стала объектом внимания желтой прессы, в основном из-за романтических отношений с гитаристом. Скай ненавидела публичность и ненавидела свои токсичные отношения. Чтобы скрыть свою неудовлетворенность происходящим от мамы — человека, которого она любила больше всех на свете, потому что считала себя обязанной маме за все те жертвы, которые та принесла ради Скайлар, — она оттолкнула маму от себя. А однажды ее мама и отчим стали жертвами ограбления, закончившегося их убийством. Скайлар ушла из группы и пропала со всех радаров. Киллиан, мой старший брат и руководитель лейбла, нашел ее в нашем родном городе Глазго. Она была бездомной и занималась бродяжничеством. Мы помогли Скай наладить ее жизнь. Из-за нашего не совсем идеального воспитания Киллиан был довольно замкнутым эмоционально. На тот момент единственным человеком, которого он впускал в свою жизнь, была я. Поэтому, когда я заметила, как они со Скайлар нравятся друг другу, я забеспокоилась, что Киллиан все испортит. Он почти так и сделал.

Но мой старший брат любит Скайлар Финч. И я имею в виду, что он любит ее так, как обычно любят в фильмах и романтических романах. И она любит его с той же силой. Я обожаю Скай, потому что она особенная и заслуживает счастья после всего, через что ей пришлось пройти. Но еще больше я люблю Киллиана.

Несколько месяцев назад папарацци нашли Скайлар, и началось настоящее безумие! Но когда все немного улеглось, мы втроем провели прекрасное Рождество. А потом мы с Киллианом сопровождали Скайлар в Лос-Анджелес, чтобы повидаться с ее бывшими одногруппниками и уладить кое-какие профессиональные и финансовые дела. Затем мы были рядом с ней, когда она вернулась в свой родной город Биллингс в штате Монтана, чтобы навестить могилу мамы.

Это было тяжелое и очень эмоциональное время, но я рада, что мы смогли быть рядом со Скай.

Ребята вернулись в Шотландию, а я поехала в горы Монтаны, чтобы отдохнуть с Кэти и Кайлом.

— Ты нормально добралась до отеля?

Я добралась нормально. Хотя немного нервничала (ну, если быть честной — очень сильно!) когда пригородный автобус подъезжал к горе Уайттейл. Дорога была асфальтирована и посыпана песком, но на ней встречались коварные узкие повороты, которые здесь называют «рубильниками», и я чувствовала, как напрягается все мое тело, когда мы поднимались в гору. Однако я не была настолько напряжена, чтобы пропустить чудный вид или милый пансион «Хидаут», мимо которого мы проезжали, и подумать, что с удовольствием бы там остановилась. Но когда автобус въехал в заснеженную деревню, где находился отель, я поняла, почему Кэти и Кайл каждый год отдыхали именно в «Снежном призраке»: подъемники до самой вершины, заснеженные вечнозеленые деревья и комплекс зданий, где располагались апартаменты для сдачи в аренду.

Здесь же находились пункт проката лыж и кафе, а также несколько небольших частных магазинов.

Автобус припарковался на стоянке перед красивым шале, который каким-то образом умудрялся быть одновременно парадным и деревенским. «Домик снежного признака».

Мне понравилось название. Как только Кэти прислала мне ссылку на сайт отеля, чтобы я забронировала номер, я влюбилась. Главное здание находилось прямо у подъемников, так что гости могли сразу же встать на лыжи и отправиться в путь.

— Да, и я думаю, что именно так выглядит рай, — ответила я брату.

— Я волновался, как ты поднимешься на гору.

Я не собиралась говорить брату, что тоже волновалась.

— Ну, я в порядке. Хотя на лыжах кататься точно не буду.

— Почему?

Я рассказала, что произошло, и потом пришлось несколько минут ждать, пока Киллиан перестанет смеяться. Было приятно слышать смех моего старший брата, но не совсем приятно, что за мой счет.

— Ты закончил?

— Только ты, — его голос все еще дрожал от веселья, — можешь сбить человека с ног и ударить его коленом по яйцам, едва он вышел на лыжню.

— Эй, я обычно очень аккуратна.

— Пока не выпадет снег.

— Однажды я сломала ногу. Один раз!

— Да, катаясь на лыжах. А как насчет того, что две зимы назад на парковке супермаркета ты уложила трех человек, поскользнувшись на льду и рухнув на тележки?

— Я могла убить кого-нибудь, Киллиан. Это не смешная история.

— Я просто не понимаю, как человек, танцующий как ангел, вдруг теряет всякую грацию, когда на землю выпадает снег.

Я окинула взглядом свой вид.

— Ты мог бы напомнить мне об этом, когда я сказала тебе, что планирую приехать сюда.

— Зачем? Тебе нужно время для себя. Я рад, что ты там. Но для моего спокойствия… обещай мне, больше никаких лыж.

— Я обойдусь спа.

— Спасибо.

— Ты, наверное, утомился. Я тебя отпущу.

— Хорошо. Набери меня завтра.

Я закатила глаза от его протекции.

— Или на следующий день.

— Нет, завтра, Отэм.

Услышав суровость в его голосе, я кивнула, а потом вспомнила, что он не может меня видеть.

— Завтра.

— Ладно. Пойду спать. Спокойной ночи, милая.

— Спокойной ночи, старший брат.

— Отэм…

Что-то в его тоне заставило меня напрячься, и я ответила:

— Да?

— Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, правда?

Слезы навернулись на глаза. Я знала, что брат любит меня. Он всю жизнь растил меня, защищал и заботился о том, чтобы я не чувствовала себя ущемленной от недостатка любви со стороны дяди. Когда я была маленькой, Киллиан постоянно говорил, что любит меня. С возрастом он перестал произносить эти слова, но его поступки всегда говорили громче слов, и это не значит, что они не были прекрасны. И я должна была благодарить за них Скайлар.

— Всегда. Я тоже тебя люблю.

После того, как мы закончили разговор, я некоторое время смотрела в окно, ощущая минутное удовлетворение. Минутное, потому что знала, что это ненадолго. В глубине души было неспокойно, и это чувство нарастало.

Будильник на телефоне оповестил меня, что первая спа-процедура вот-вот должна начаться. Еще до приезда я забронировала целую кучу процедур, но после неудачного утра на склоне я уточнила на ресепшене, есть ли свободные места для других процедур.

Запись на индийский массаж головы была свободна.

Да, черт возьми!

Я спустилась в спа-салон в бикини и пушистом белом халате из номера. Я также надела отельные тапочки и взяла подмышку свернутое полотенце. Салон находился этажом ниже моего, что было вполне логично: спа-салон использовал все преимущества открывающегося вида. На сайте я заметила, что в отеле есть открытый бассейн с подогревом с видом на горы. Мне не терпелось опробовать его.

Но сначала массаж головы.

Я любила спа.

Нравилось, когда меня баловали с момента входа. Я любила запах ароматерапии и хлорки бассейна. Мне нравился туманный конденсат в воздухе из парной и сауны.

Мне нравилось получать массаж.

Мне нравилось, что там не нужно думать ни о чем, кроме как о расслаблении.

Я любила спа-салоны и, безусловно, была больше любительницей процедур, чем лыж.

Вручив мне бокал шампанского с апельсиновым соком, приветливая женщина по имени Кора провела меня через приемную в крытый бассейн. Пока она вела меня к зарезервированному шезлонгу, на заднем плане слышалась негромкая спокойная музыка.

— Вашего терапевта зовут Адриенна, и она скоро выйдет к вам, — сказала Кора и оставила меня.

Вместо того, чтобы планировать свою жизнь как и собиралась, пока ждала массажистку я улеглась на шезлонг, закрыла глаза и задремала.

Я пробуду здесь десять дней.

Этого времени достаточно, чтобы все спланировать.

А пока проведенный в спа-салоне день будет моим жизненным планом.