Десятое королевство

Часть 2

Время шло, а отпрыски короля тролля не возвращались. «На троллей никогда нельзя положиться, у них слишком мало мозгов, чтобы даже такое пустяковое дело, как поимка собаки провалить. Через пару лет надо будет уничтожит всех троллей за ненадобностью, а их королевство присоединить к своим землям», — так думала мачеха, с недоверием поглядывая на короля троллей Релиша.

Они уже битый час ожидали их возвращения.

За ними в лучах заката высился замок-тюрьма.

— Где же они? — пожалуй, уже раз в пятнадцатый спросила Королева. Ее голос звучал раздраженным. — Я знала, что никогда ничего нельзя поручать троллям.

— Поосторожнее в выражениях! — вскипел Релиш. — Только благодаря мне ты сейчас на свободе!

Мачеха сделала легкий реверанс. Пусть этот король идиотов считает, что она боится его.

— Конечно, ваше величество, я вам буду всегда благодарна за это, но я не могу здесь больше оставаться. Никто не должен видеть принца таким.

Она кивнула в сторону кареты.

Принц Венделл словно помешался. Не обращая внимания на кучера и лакея он катался по земле. Его расшитый золотом белый камзол был весь в пыли, но его это не волновало. Сейчас у него чесалась спина и он чесал зудящее место одним известным ему с рождения способом — о землю.

Когда зуд потихоньку прошел принц на четвереньках принялся обнюхивать колеса кареты и сапоги лакея. Надо отдать должное, лицо лакея при этом оставалось беспристрастным. Не стоит демонстрировать господам свои эмоции, они этого не любят.

— Твои дети вернут мне собаку, когда вернутся?

— Я король троллей, — продолжал Релиш. — Хорошенько это запомни! Я не служил и не буду служить тебе.

— Разумеется, ваше величество, — покорно согласилась мачеха, приседая в очередном легком реверансе. — Я вас щедро вознагражу половиной королевства Венделла, как и обещала…

При упоминании о новых землях маленькие глазки Релиша вспыхнули алчным огоньком:

— А когда я смогу его получить?

— Скоро. Очень скоро. Но сейчас мне надо ехать. Я и так здесь слишком долго задержалась. — С этими словами она загнала собаку в обличии принца в карету и разместилась в ней сама. Лакей закрыл за ними дверцу.

— Куда ты уезжаешь? — спросил король троллей. — Тебе негде спрятаться! Когда обнаружат, что ты сбежала — по всем дорогам выставят посты. Будут обыскивать каждый дом, каждую карету…

— Не каждую карету, — спокойно ответила мачеха, задернула бархатную занавеску, и королевский экипаж, запряженный парой белых лошадей в красно-желтых плюмажах, отправился в путь.

Король троллей недолго провожал беглянку взглядом. Он достал из-за пазухи золотые восточные туфли, сунул в них ноги и через мгновение исчез, растворившись на дороге хвойного леса.

Трое сравнительно молодых троллей, самому младшему из которых, Колокольчику, стукнуло на прошлой неделе сто пятнадцать лет, неспешно покидали двор королевской тюрьмы. А куда спешить? Сонный порошок пока еще действует на стражей порядка, папашка с собакой заперты в камере, а дерзкая ведьмочка из Десятого королевства видит розовые сны, посапывая на плече у Детины.

— Может нам все-таки вернуться за собакой? — переживал Колокольчик. Он не понаслышке знал, что такое праведный гнев короля-отца, но еще боялся ярости королевы. Она их в порошок сотрет, а потом этим порошком заставит своих слуг сто лет начищать до блеска медные кастрюли королевской кухни.

— Мы не можем, — покачала головой Красотка. — Усыпляющий порошок действует недолго. Скоро проснутся тюремщики.

И в эту же минуту по всей тюрьме и окрестностям раздался дребезжащий в вечернем воздухе вой сирены.

— Они просыпаются! — подскочила она на месте. — Надо бежать отсюда!

— Но королева будет разгневана, — попытался возразить детина.

— Да пошла она подальше эта королева, — махнул рукой Колокольчик, которому, как и остальным отнюдь не улыбалась перспектива провести еще один десяток лет в тюремных камерах Белоснежки. — Мы захватили ведьму из Десятого королевства. Надо рассказать о ней папе.

И они снова зашагали вдоль каменной стены.

— А как же ее отец? — занервничал Детина. — Вдруг он великий маг и будет мстить нам за дочь?

Красотка только отмахнулась:

— Да он в наручниках…

— Скорее, он просто великий идиот, — добавил Колокольчик, и они громко загоготали над шуткой.

— Хотел бы я увидеть начальника тюрьмы, когда он обнаружит его в камере королевы, — сказал сквозь смех Детина.

Эта шутка тоже была поддержана братом с сестрой. Им не было страшно. Позади тюрьма, впереди родной дом, а за спиной у Детины сонный трофей из новой страны троллей.

Охранник, который вел на веревке послушного ретривера, был плечист, лыс и гладко выбрит. В его глазах еще мелькали остатки сна, но движения уже были четкими и собранными.

Его напарник, сопровождающий Тони Льюиса в кабинет начальника тюрьмы, мало чем отличался от охранника номер один. Разве что ростом был пониже.

— Что вы делаете? Стойте! Куда вы меня ведете? — негодовал Тони, но к его словам никто не прислушивался. Здесь такие речи слышали далеко не один раз.

— Я не хочу! — не унимался новый заключенный. — Я буду жаловаться! Я законопослушный гражданин Соединенных Штатов! Я требую сатисфакции!

— Это какая-то магия, — сказал его конвоир и Тони понял, что слова адресованы не ему. — Мы проспали весь день. А когда проснулись обыскали каждый сантиметр тюрьмы — королевы нет нигде, сэр.

Начальник тюрьмы, словно только что сошедший с экрана черно-белого фильма про фашистское гестапо, уставился на арестанта. Его суровый взгляд не предвещал ничего хорошего, отчего сердце Тони сжалось в комок.

— Я двенадцать лет руковожу этой тюрьмой. При мне еще ни один заключенный не совершал побег.

— Ни при каких обстоятельствах не говори им, что я принц, — сообщил пес. Разумеется, кроме Тони никто ничего не услышал и не понял.

— Почему? — спросил Тони собаку, за что тут же получил палкой по плечу от охранника номер два.

— Отвечай, когда тебя спрашивают! — выдрессированной овчаркой рявкнул номер два ему в лицо.

— Потому что это все коварный план королевы. Мое королевство в опасности! Никто не должен знать, что я беспомощен!

Начальнику тюрьмы надоела эта странная парочка, не уважающая его. Этот здоровяк разговаривает с собакой? Да он сумасшедший!

Как и все охранники он был лыс, староват и импульсивен. Скрепив руки так, что было слышно как хрустят костяшки его пальцев, начальник вышел из-за своего убогого серого, как и все вокруг, по-армейски пустого стола и направился к Тони.

Тот смотрел на него сверху вниз.

— Ладно, — повысил тон лысый начальник и выставил перед лицом преступника кулак. Кулак у него был внушительный, взгляд решительный. С таким не пошутишь. — Говори, где королева.

Тони зажмурился и призвал всех богов мира помочь ему.

Боги молчали. Суровый начальник чего-то выжидал.

— Я хочу проснуться, — залепетал Тони Льюис, чуть не плача. — Точнее, хочу оказаться в своей квартире. Нет! Вместе с Вирджинией оказаться дома.

Ничего не происходило. Воздух не искрился, мир не обретал знакомые очертания американской цивилизации образца начала нового, третьего тысячелетия.

Волшебный боб больше не работал.

— Похоже, ничего у тебя не выйдет, — спокойно отреагировал начальник, наблюдая за бормочущим чудаком с перекошенным лицом.

Тони закашлялся, из его рта повалил негустой зеленоватый дым. Зрелище не из приятных.

Потом Льюис изошелся кашлем и под конец его мучениям из его горла стрелой вылетела маленькая черная штучка. Она пролетела через весь кабинет и на глазах изумленных тюремщиков шлепнулась на журнал с записями о всех заключенных.

Принц Венделл сразу понял, что это за штучка:

— Энтони, неужели ты глотал… драконий кал? Ты болван!

— Кажется, я израсходовал все свои желания! — вслух сказал Тони, все еще морщась от боли в желудке.

— Молчать! — снова рявкнул комендант тюрьмы. Он еле сдерживался от бешенства. — Как удалось бежать королеве?

— Я понятия не имею! — следом перешел на крик Тони.

— Тогда почему ты оказался запертым в ее камере, а?

— Я невинная жертва. Ни разу в жизни у меня не было проблем с полицией, — сказал он.

— Тогда почему на тебе наручники?

— Меня обвинили в грабеже, но, поверьте, здесь я тоже абсолютно не причем.

Собака скучающе разлеглась на полу и явно с издевкой сообщила:

— Продолжай в том же духе. У тебя отлично получается.

Но Тони не сдавался.

— Послушайте, я из другого измерения. Меня привела сюда эта собака, которая на самом деле принц.

Ретривер лениво повел правым ухом. Ему была понятна сложившаяся ситуация: чтобы не сказал этот пожиратель драконьих какашек — ему никто не поверит. Пусть теперь бормочет, все что захочет.

— Принц? — переспросил начальник. — Венделл?

Тони закивал головой.

— Знаешь, я могу сделать так, что ближайшие сто лет ты будешь зубами дробить камни, — сказал порядком подуставший от потока этого бреда господин начальник тюрьмы.

— Я клянусь! Это правда.

— Это собака королевы. Ей разрешали держать его у себя в камере три года назад. Ты что издеваешься надо мной?

— Что вы! Я говорю правду, — промямлил Тони Льюис, но видя лишь раздражение мистера гестапо обратился к понурой собаке: — Ладно, залай один раз, если ты меня понимаешь.

Пес не шелохнулся, только скучающе широко зевнул.

— Ну же не упрямься, принц! Залай!

Багровый от гнева начальник тюрьмы не нашел слов и, развернувшись на каблуках, вернулся за свой стол.

— Отпусти меня, — попросил Тони. — Мою дочь похитили тролли!

— Хватит! С меня хватит! — взорвался красный человечек. Давненько никто не выводил его так из себя, как этот клоун из уличного балагана. — Стражник! Снять с него наручники, переодеть в тюремную форму и поместить…

Здесь он склонился над записями в своем толстом журнале, но долго не мучался с решением:

— Поместить его… да… запри его в одной камере с карликом Желудем и гоблином Сморщенное лицо.

— Сморщенное лицо? — переспросил Тони. — Я не хочу сидеть в камере с таким уродом. Где моя дочь?

Но последние его слова уже тонули под каменными сводами королевской тюрьмы. И чем дальше высокий охранник уводил Тони, тем лучше становилось начальник.

— А как быть с собакой? — осторожно, чтобы не вызвать очередной приступ гнев у шефа, спросил номер два.

— Мы ее ликвидируем.

От неожиданности подслушанного ответа пес подпрыгнул на месте. Это еще чего они придумали? Он же принц королевской крови! Принц Венделл — наследник Четвертого королевства.

— Сегодня за ужином я подсыплю ей крысиного яда в пищу, — равнодушным голосом продолжал начальник охраны. — А завтра брошу в топку.

Принц Венделл не на шутку перепугался. Он когда-то видел, как эти парни сворачивали шеи курам и потрошили кроликов. Убить для них не составляет труда. Что же делать? Энтони! Ты слышал это? Энтони! Ты должен меня освободить. Ты обязан это сделать!

Трое троллей благополучно миновали все тюремные ограждения и почти полностью обойдя высоченные стены замка-тюрьмы вышли к реке. Пристани не было, вдоль берега, привязанные веревками за врытые в землю колышки, были пришвартованы лодки. Одни были большие, предназначенные для перевозки больших грузов или войска, другие поскромнее. Похоже, на этой лодочной станции охранника не держали.

— Садимся в лодку! — скомандовала Красотка.

Колокольчик бросился было отвязывать одну из лодок, как тут из-за куста выскочил полусонный коротышка и завопил:

— Эй! Это моя лодка! Найдите себе другую!

— Не утруждая себя объяснениями, подкупом или уговорами, Ягодка быстро схватила человечка обеими руками за шею и со всего размаха стукнула его в лоб. Так как руки были заняты — в ход пошла крепкая, как дуб голова тролля.

Хозяин лодки дернулся, потерял равновесие. Рыжая сестра троллей подняла его, как котенка и столкнула в воду. Никто не устоит против силы потомственных троллей!

За время этой короткой, заранее проигранной с одной стороны борьбы, братья перенесли спящую Вирджинию в лодку и уложили ее на охапку сена. Дождавшись, когда к ним присоединится сестра, они отчалили.

Река была широкой и в этом районе спокойной, поэтому проблем с управлением лодкой не было. Вооружившись длинными веслами, Детина и Колокольчик направили судно в сторону своего дома — Третьего королевства.

— Твоя койка средняя, — безучастным голосом сказал охранник и втолкнул арестанта Тони Льюиса в камеру. Притворилась дверь, щелкнул замок и через минуту стихли звуки удаляющихся шагов тюремщика.

Тони вырядили в тюремный наряд. Черный, прочный комбинезон, надетый поверх одежды Тони вызывал тоску и жалость.

Но больше нового одеяния заключенного №ЩФ1528 занимали мысли о его соседях. Карлик Желудь в силу роста занимал лишь половину койки и сейчас спал, повернувшись к Тони спиной.

Гоблин Сморщенное лицо тоже пребывал в царстве сновидений, о чем свидетельствовали безмятежные похрапывания с верхней койки. Его лица тоже не было видно; он спрятал голову под подушку, а на обозрение Тони выставил свой зад, обтянутый черными тюремными штанами да спину в серой потертой куртке.

Стараясь производить как можно меньше шума, Тони забрался по скрипучей лестнице на среднюю полку. Удобства было мало. Худая подушка воняла старым сеном, а ложе было чересчур жестким.

Со стены напротив трехъярусных нар на Тони улыбался принц Венделл. Фотографии в этих землях еще не изобрели, поэтому приходилось довольствоваться только картинным вариантом. Впрочем, это была не картина, а цветная, слегка выгоревшая картинка в дешевой рамке. «Работа тяжела, но приятна!» — гласила надпись на репродукции.

— И за что тебя посадили? — раздался голос снизу.

Тони вздрогнул, но быстро сдвинул брови и понизил голос. Такой грозный вид и голос должны были показать сокамерникам, что он крутой мужик:

— Я совершил довольно серьезное ограбление банка… Парочка человек пострадали. Так что… вот так…

Снизу молчали.

— А ты? — в такой же грубоватой форме поинтересовался Тони. На самом деле, ему, конечно, не было никакого дела до этих двоих, но ведь неизвестно к чему может привести несговорчивость в четырех стенах. Лучше попытаться подружиться с этими милыми… существами. Мало ли еще сколько придется здесь проторчать?!

— Разбойное нападение при отягощающих обстоятельствах, — донеслось снизу и в следующую секунду, как чертик из табакерки жуткое лицо карлика Желудя показалось перед Тони.

На узнике была смешная шапочка, напоминающая по форме перевернутый желудь. Из-под нее в разные стороны торчали нечесаные волосы. У карлика были непропорционально большие губы, зубы и нос, но самое отталкивающее впечатление на Тони произвел шрам. Он был похож на звезду и располагался там, где положено быть левому глазу.

— Меня зовут Желудь, — продолжал калека. — У тебя есть что-нибудь металлическое? Гвозди, крючки, спицы?

Тони не сводя глаз с этого чудовища-недомерка покачал головой.

— Если тебя зарежут, прибереги для меня ножик.

— Хорошо, — согласился Тони, после чего карлик с ожесточенным лицом избавил его от разговора и своего присутствия. «Псих, маньяк и… урод. Надо с ним быть осторожным», — подумал Льюис.

— Тебе нравится резьба? — раздался очередной вопрос. На сей раз с верхней койки. Еще один маньяк-убийца? Ну и компания подобралась…

— Если только не по телу, — не сразу отозвался Тони.

— Смотри, что я делаю, — снова сказал сосед сверху и свесил с края койки желтушную руку, сжимающую тонкими пальцами с нестриженными ногтями белую кость. На произведение искусства предмет явно не тянул — он был грубо обработан и выглядел как обтесанный кроманьонцем доисторический камень.

— У тебя настоящий талант, — подсказал Тони внутренний голос. Хотя ничего талантливого в поделке и близко не было.

Желтая рука исчезла, но появились ноги в старых сапогах. И эти ноги спускались по хлипкой лесенке для того, чтобы хозяин ног мог воочию познакомиться с новым жильцом их «квартирки» с портретом принца и зарешеченным окошком.

«Сморщенное лицо, — вспомнил Тони имя гоблина и с ужасом вжался в свою постель. — Представляю, что я сейчас увижу».

Гоблин был и в правду ужасен. Он был худ, как скелет, отчего его глаза казались единственно живым местом иссохшего тела. Зеленовато-желтую кожу лица покрывали вздувшиеся волдыри. Будь он поупитаннее, был бы похож с этими волдырями на жабу.

— Меня зовут Сморщенное лицо, — сказал он.

— А я Тони, — как можно дружелюбнее представился Льюис. — За что ты сидишь?

Гоблин с усмешкой посмотрел на нового заключенного и придвинулся к нему поближе:

— За резьбу…

Следующие слова гоблина совсем обескуражили Тони.

— Ты будешь со мной дружить? — сказал он и как-то по-детски улыбнулся, обнажая щербатые редкие зубы. Такое выражение обычно бывает у психопатов-садистов в триллерах. Как там? Он вырывал ему ногти, а глаза при этом были добрыми-предобрыми…

Не трудно догадаться, что ответил на этот вопрос трусливый лифтер-слесарь.

Несколько взмахов веслами и лодка пересекла водную границу Четвертого королевства. Детина и Красотка так энергично гребли, что скоро буй с надписью «Вы покидаете 4-е королевство» превратился в маленькую точку посреди водной глади.

Прямо по курсу, перекинувшись через реку высилась каменная арка. За ней начинались мрачные, пустынные земли троллей.

Но всего этого Вирджиния не видела. Ее сон был такой глубокий, хоть из пушки под ухом стреляй…

Городок Биантаун с нетерпением поджидал высочайшую особу — принца Венделла. Возможно, «с нетерпением» слишком слабо сказано: жители городка находились в крайнем возбуждении. Еще два дня назад они украсили свои дома флажками и гирляндами, вычистили дороги, обновили ограды и покрасили свежей краской стены крыши и стены домов.

Мэру Биантауна хотелось произвести самое наиприятнейшее впечатление на королевскую особу. Как знать, может когда-нибудь в учебниках по истории об их местечке напишут: «В славном городке Биантауна, который находится в Четвертом королевстве, живут самые искусные мастера. Именно здесь изготовили трон для величайшего из правителей сказочных земель — короля Венделла, внука Белоснежки».

Трон, сделанный из самого крепкого и высокого дуба леса Биантауна был покрыт золотом, а сидение и спинка обиты синим бархатом. Сам мэр следил за тем, чтобы трон изготовляли исключительно прославленные и уважаемые мастера города.

И вот теперь, когда трон готов, Биантаун празднично украшен и весь люд собран на главной площади — принца почему-то все нет и нет.

Люди недовольно переговаривались. Может, курьер ошибся с датой приезда или планы принца изменилась. Может, принц Венделл передумал становится королем?

Мэру Биантауна эта ситуация тоже не нравилась, но он не мог взять и распустить горожан. Вдруг карета принца сейчас въедет в их город?

— Подождите, — сказал мэр. — Я уверен, принц Венделл прибудет с минуты на минуту, чтобы принять трон для своей коронации. Над этим троном наши мастера без устали трудились последние два года.

— Он не приедет, — мрачно сказал один из жителей. И встречающие принца люди одобряюще закивали головами.

— Нет, приедет! — с упрямством ребенка возразил мэр. — Без паники! Я уверен, что он задержался по очень серьезной причине.

Он широко улыбнулся, но его улыбка никого из присутствующих не обнадежила.

— Ужасная новость! — раздалось из толпы. Расталкивая мужчин и женщин руками к помосту, на котором стояли трон и мэр, пробирался паренек.

— Ужасная новость! — повторил он, поднимаясь к градоначальнику. — Из тюрьмы сбежала Королева!

— Королева! — ахнул перепуганный мэр. — Срочно выставить все посты на дорогах! Ее нужно поймать, иначе всем нам конец!

Кто-то сзади дернул его за рукав:

— Замечательная новость! — заорал другой паренек. Его лицо просто светилось от переполнявшего его счастья. — Сюда едет принц Венделл!

— Слава богу, — выдохнул мэр. — Он скажет, что нужно делать…

Вторая новость легко вытеснила первую и мэр, выкинув мысли о Королеве из головы, поспешил занять подобающее его положению хозяина городка место.

Вот и карета показалась на главной дороге Биантауна. Кучер управлял двумя белыми лошадьми. Сомнений не было — это была королевская карета.

Сам принц Венделл высунул голову в окно и приветствовал своих восторженных подданных. Правда, вид у него был отнюдь не величественный и строгий, а, наоборот, дурашливый и легкомысленный.

Лицо Венделла выражало дикую радость, глаза светились безумием и при этом он демонстрировал горожанам… язык.

Карета поравнялась с площадкой мэра.

— Добро пожаловать, ваше величество! — раскатисто сказал мэр, широко распахивая руки в знак своего гостеприимства.

Какого же было его удивление, когда лошади не остановились, а помчались дальше, прочь из Биантауна.

Тряпка, щетка, ведро воды и кусок мыла. С помощью этих нехитрых вещей Тони Льюису предстояло навести глянец на тюремном полу. Начальник сказал, что хочет смотреть под ноги и видеть свое отражение. Как добиться такого эффекта, Тони не имел ни малейшего понятия. Тем не менее, Золушка, наверняка, бы позавидовала его старанию.

Какие мысли роились при этом у него в голове — нам с вами, пожалуй, лучше не знать.

«Энтони! Я здесь, — вдруг раздалось у него в голове. Тони огляделся, но так и не понял, где находится пес королевских кровей. — Я за дверью, напротив тебя».

— Как ты узнал, что это я? — шепотом спросил Тони.

— По запаху. Его ни с каким другим не спутаешь… Что ты делаешь?

— Мою пол. А ты что думал?

Под дверью была небольшая щель, достаточная для того, чтобы нее прошмыгнула мышь или даже крыса. И Венделл сунул в нее нос, чтобы облегчить общение:

— У тебя есть кусок мыла?

— Да, — раздраженно ответил Тони. — Ты хочешь помыться?

— Нет. У меня есть идея получше. Стой там.

Кончик его влажного носа исчез из расщелины между дверью и порогом.

Пес по-прежнему находился в комнате начальника тюрьмы. Он подошел к столу, благо тот был не высок, и зубами стащил с него ключ. Потом отнес его к двери и там выплюнул перед знакомой нам расщелиной.

— Это ключ из связки начальника тюрьмы, — сказал принц. — Быстро сделай его отпечаток на куске мыла. Поторопись! Он может в любую минуту вернуться.

Тони так и сделал. Что было силы, он вдавил ключ в мыло, затем осторожно, чтобы не повредить слепок, изъял его.

— Готово! — обрадовано сказал он, возвращая ключ.

К счастью, его никто не слышал.

Земли королевство троллей вполне соответствовали внешнему виду и характеру своих жителей. Унылые, выжженные солнцем долины со скудной растительностью, высокие каменные горы, лишенные водопадов и лесов. Казалось, дай троллям мозги — и они станут нормальными; дай в королевство воду — и земли покроются зеленью…

По старой пыльной дороге неслась уставшая лошадка. Ее управляли три тролля, рядком сидевшие на козлах повозки, застланной овечьими шкурами. Поводья были в руках у Детины, постоянно подгонявшего несчастное животное. В повозке, провалившись в сон, лежала девушка.

Девушку Волк не видел, но он прекрасно осязал ее запах.

Волк следовал за троллями по пятам, перебегая с места на место, прячась за кустами и редкими деревьями. Он следовал за ними от самой тюрьмы. Сначала в лодке, находясь на приличном расстоянии и полагаясь только на свой отменный нюх. Потом — мелкими перебежками.

В повозке была девушка ее мечты, и Волку хотелось во что бы то не стало спасти ее, а потом…

Впереди показался каменный сад троллей, а это означало, что Вирджинию везут в замок короля Релиша. Ничего хорошего из этого выйти не могло.

Волк хорошо знал характер троллей. Эти тупоголовые, жестокие создания легко могут обидеть девушку, и что самое печальное — убить.

Поднимающийся в гору, каменный сад представлял собой грубо высеченных из цельного камня фигуры троллей. Угрюмые создания гигантских размеров стояли по обе стороны дороги и молчаливо провожали своих редких гостей.

За этими мрачными скульптурами, похожий на развалившуюся Вавилонскую башню, в горах высился замок троллей. Замок имел много уровней и подземных этажей, но вход в него располагался на самой вершине горы.

Их встретил охранник, закованный в латы. Он взял под узцы коня, тролли спрыгнули с козел, и повозка покатилась в самое сердце замка.

В это время Вирджиния открыла глаза и увидела над собой безоблачное серое небо, кружащих в нем черных птиц и нависшие по бокам каменные выступы стен.

В королевской тюрьме, как и в любом другом подобном заведении, любили во всем порядок. Здесь считали, что дисциплина и трудолюбие сделают из каждого отпетого мошенника и злостного негодяя добропорядочного, законопослушного гражданина. В это верил не только начальник тюрьмы, но и все охранники. Мало того, в это свято верили некоторые заключенные.

Поэтому ужин в тюрьме всегда подавали минута в минуту.

Всех арестантов, кроме больных, собирали ежевечерне в большом зале. Тони здесь уже бывал, когда они с Вирджинией и принцем решили передохнуть, а заодно и внимательно рассмотреть нарисованную на стене карту всех девяти сказочных королевств.

Теперь в залу набилось порядка пятидесяти человек, не считая охраны. Гоблины, карлики, потрепанные эльфы и карлики стояли вдоль длинных столов и ждали команды. Без команды есть было запрещено.

Один из охранников прошелся вдоль рядов, молча пересчитал подопечных и небрежно взмахнул дубинкой. Заключенные хором, но без особого энтузиазма затянули старую песню:

— Мы обещаем служить принцу Венделлу, доброму и славному монарху. И клянемся исправится, чтобы все могли жить долго и счастливо.

После чего с чувством выполненного долга они резво попрыгали на скамейки, притянули к себе миски и с аппетитом начали хлебать содержимое тарелок.

Тони с подозрением уставился на приготовленное для него блюдо. Оно было жидким, отвратительного зеленого цвета и воняло землей.

— Что это за бурда? — спросил он.

— Похлебка из стеблей бобов, — вяло ответил его сосед, сокамерник гоблин, что сейчас сидел напротив него и уминал за обе щеки зеленое варево. Он ел с таким аппетитом, будто перед ним не вонючий суп, а деликатес из лучшего ресторана Европы.

— Вареные бобы? — переспросил Тони и осторожно отправил ложку с похлебкой себе в рот.

— Стебли бобов, — поправил его карлик Желудь, что сидел слева от него.

Похлебка так и не достигла Тониного желудка, вернувшись обратно в миску.

— Господи, — отплевываясь, прошептал сквозь зубы Льюис. — Это невозможно есть. По вкусу это как старый матрас.

— Нет, — прошамкал старик справа. — У старого матраса сладковатый мясной вкус.

— И часто здесь такое дают?

— Три раза в день, — не задумываясь ответил гоблин Сморщенное лицо.

«Ну и кухня», — подумал Тони и отхлебнул из кружки. На сей раз его желудок сам взбунтовался против такой отравы. Впрочем, это никому из присутствующих не испортило аппетита.

— Это бобовый сок, — равнодушно прокомментировал Желудь. — К нему тоже нужно привыкнуть.

Да на такой пище здесь и трех дней не протянешь. Надо побыстрее отсюда выбираться!

— Послушайте, — отодвинув миску сказал он своим «новым уродливым друзьям». — Мне нужно сделать небольшое дельце… Скажем, достать маленький кусочек железа. К кому мне нужно обратиться? Кто у вас здесь самый крутой?

Гоблин и карлик пожали плечами и уставились в свои полупустые миски. Зато их сосед — мордоворот Джимми с татуировкой на бычьей шее и шрамом через все лицо — хмыкнул:

— Если тебе надо что-нибудь купить, продать, взять взаймы или еще что-то — обращайся к Зубной Фее.

Тони решил, что его разыгрывают. Зубная Фея… Его мама в детстве говорила, что когда выпадает зуб, его надо оставить для Зубной Феи. Та заберет молочный зуб, а взамен оставит денежку или исполнит желание. Слышать пятилетним ребенком от мамы это одно, а когда тебе за сорок и ты уже ни во что не веришь — совсем другое… Может он ослышался?

Карлик Желудь развеял его сомнения. Он улыбнулся своим почти беззубым ртом и сказал:

— Тебе нужно к тюремному стоматологу.

При упоминании дантиста Тони поморщился, как будто у него и вправду разболелся зуб:

— А как к нему попасть?

— Это запросто, — облизывая ложку заметил мордоворот Джимми. — Придвинься поближе, я тебе скажу.

Тони так и сделал, он перегнулся через весь стол, предвкушая услышать секрет и в туже минуту кулак Джимми молниеносно обрушился на его челюсть. Боль была неимоверной. Льюис зажал ладонью рот и прикусил язык, чтобы не привлечь внимание охраны. Ничего себе! Ну и направление к Зубной Фее ему выписали!

После ужина, Тони попросился к врачу. Из верхней челюсти лилась кровь, и охраннику не понадобились иные симптомы.

За дверью с табличкой «Зубная фея» оказался маленький, полутораметровый старичок в смешном кожаном колпачке. За его спиной торчали помятые голубые крылья.

Не успел Тони войти в зубоврачебный кабинет, как фей с порога заверещал противным голосом:

— Это никуда не годится! Надо удалить все зубы!

— Как это удалить? — в ужасе отшатнулся Тони, который как и большинство из нас боялся стоматологов. — Вы даже не заглянули мне в рот!

— Садись, — на сей раз дружелюбно предложил фей, указывая ему на деревянный стул с подлокотниками.

Другого пути не было, и Тони благоразумно уселся на высокий стул.

— Хочешь конфетку? — спросил доктор, расплываясь в улыбке.

— Но… Вы же дантист, вы не должны раздавать людям конфеты!

Старичок искренне удивился:

— Почему?

— От них портятся зубы!

— Ерунда, — отмахнулся он, доставая склянку с разноцветными драже внутри.

— Это не ерунда!

— Извини, кто здесь зубодер? Ты или я?

И все же баночка с конфетами вернулась обратно на полку. Продолжая заговаривать Тони зубы, фей умудрился привязать руки пациента к подлокотникам стоматологического кресла.

— Три основные причины приводят к кариесу, — объяснял стоматолог. — Первая. Плохая диета. Вторая — когда не чистят зубы и третья… злые эльфы. Открывай рот.

Фей больно ущипнул Тони за руку, который тут же (не сколько от боли, сколько от неожиданности) вскрикнул и обнажил зубы. Реакции стоматолога можно было только позавидовать — он молниеносно ухватился за верхние передние зубы и самодовольно прошептал:

— Болят? Это хорошо! А если вот так…

И не предоставляя Тони ни малейшей попытки к сопротивлению, беззубый стоматолог выдернул парочку зубов, обходясь без всяких подручных инструментов.

На глазах у Тони выступили слезы. Врач-садист! И зачем он только послушал здоровяка Джимми?!

Связанный со слезами на глазах, он покачивался из стороны в сторону и тихонечко подвывал.

Зубной фей с улыбкой коллекционера, заполучившего недостающую картину для своей коллекции, рассматривал вырванный зуб.

— Совсем гнилой, — сказал он, положил зуб к себе в карман и принялся развязывать руки пациента.

Когда с веревками было покончено, Тони схватился за рот. Десна кровоточила, болела, а язык нащупывал только мягкую плоть на том месте, где еще минуту назад красовались белые, здоровые зубы.

— У меня есть целый мешок волшебных зубов, — с гордостью продолжал фей. Перед Тони оказалась планшетка с аккуратно разложенными на ней рядами резцов, клыков и коренных.

«Нет уж! Волшебных бобов с меня хватит», — подумал Тони, а вслух сказал. — Послушайте, мне нужна помощь.

— Помощь? — разочарованно повторил старичок.

— Да. Мне нужно изготовить вот такой ключ.

Тони продемонстрировал кусок мыло с отчетливым отпечатком ключа от кабинета начальника тюрьмы. Глаза Фея вспыхнули алчным огоньком:

— А сколько это будет стоить? Знаешь?

Живя не первый день на белом свете, у Тони нашелся заготовленный ответ. Он снял свои наручные часы и, нахваливая товар, выложил их перед стоматологом:

— Они ручной работы. Стрелки двигаются и показывают время. Очень затейливые.

Фей прошамкал что-то неразборчивое, вяло взмахнул крыльями и открыл какой-то настенный шкафчик. На Тони обрушилось какофония тикающих часов. Их в шкафчике было не меньше двух дюжин. И большие и маленькие. И мужские и женские. Старинные, на цепочках и вполне современные.

— Это всего лишь часы, — отмахнулся от него стоматолог.

— Но это «Ролекс»! — решил не сдаваться Льюис. — Они из чистого золота!

— Надеюсь, это не дешевая подделка, — поморщился старик, но часы все же взял.

А в это время в родовом замке принца Венделла, в зале, где собирались министры для того, чтобы обсудить те или иные проблемы королевства, собрались самые светлые головы. Много чего слышали стены этой комнаты за многовековую сказочную историю: здесь вершились судьбы государств и государей, объявлялась война и заключалось перемирие. Сюда с дарами приезжали гости, объявлялось о помолвках и торговых сделках… Вобщем, именно здесь происходили самые важные дела Четвертого королевства Белоснежки.

Сейчас на экстренное заседание были срочно созваны все королевские министры. Они расположились на своих привычных местах вокруг длинного стола и оживленно обсуждали последние известия.

— … вы говорите, он пронесся через весь Бинтаун без остановок? — переспросил министр юстиции.

— Это было в среду, — подтвердил военный министр, задумчиво потирая подбородок. — С тех пор его никто не видел. Тронных дел мастера в бешенстве. Они грозятся бойкотировать коронацию.

— Это так непохоже на принца — никому ничего не сообщить, — вставил министр образования.

И все министры понимающе закивали головами.

— Быть может, он нервничает из-за коронации, — внезапно предложил министр, отвечающий за здоровье принца и его подданных. — Я уверен, он скоро объявится.

— Не забывайте, что дьявольская Королева вырвалась на свободу, — мрачно заметил главный министр и обвел всех министров и писаря обреченным взглядом загнанного зверя.

— Где Венделл? Куда он пропал в тот час, когда его королевство так нуждается в нем, — не стерпел самый молодой из семи министров — министр на всякий случай. Да-да, именно так называлась его должность. А чем он заведовал? Этот бедолага и сам толком не знал, за что он отвечает в королевстве Белоснежки.

И министры опять закачали головами. «Дела очень плохи… просто ужасно… что же нам теперь делать?» — это и еще многое другое, такое же беспомощное и жалкое, тоже вошло в протокол заседания кабинета министров.

Казалось бы, вместо того, чтобы причитать и хвататься за голову — эти мужи должны были организовать поиски, нанять лучших детективов и объявить розыск по всем девяти королевствам, они… переключились. Забыли (или сделали вид, что забыли) о пропаже принца Венделла и принялись обсуждать «настоящую катастрофу — нехватку голубых колокольчиков». Страна в кризисе: колокольчиков недостаточно, теперь придется менять цветовую гамму для коронации.

Эта животрепещущая и не терпящая отлагательств проблема нашла понимание и заинтересованность в лице каждого из министра и весь остаток заседания господа-управленцы занимались исключительно ее. И так усердно, что едва не пропустили ужин.

Ни о принце, ни о королеве никто не проронил больше ни словечка.

Все дело в том, что последние века Четвертое королевство жило в мире и спокойствие. Слова «война», «разбой» или «преступление» казались им и всем жителям королевства чем-то очень далеким, не имеющим к ним никакого отношения. Это были слова из Великого прошлого. С тех пор многое изменилось… Новый военный министр умел только устраивать парады, главный министр упразднил за ненадобностью полицию — в ходе предпоследнего правления все великаны, людоеды, ведьмы, колдуны и воры с мошенниками были навсегда выдворены за границы Четвертого королевства.

Министры могли легко принять решение на счет посадки новых деревьев в парке, на счет устройства праздника или увеселения принца — но никак не на счет чего-то опасного, темного и непонятного…

Постепенно сонный порошок заканчивал свою власть над Вирджинией. Она уже несколько раз просыпалась, как в дыму в трудом различала предметы вокруг себя и снова проваливалась в пурпурный сон.

Но вот порошок окончательно прекратил свое действие и Вирджиния очнулась. Она сидела на каком-то жестком, высоком стуле. Ее запястья и лодыжки намертво удерживались железными браслетами, прикованными к стулу.

Майка была задрана, и на животе, вокруг пупка стояло большое клеймо «Игрушка троллей».

Сами тролли стояли неподалеку, и что-то пили из здоровенных жестяных кружек. Заметив, что девушка проснулись, они подскочили к ней. Детина привел в действие какой-то механизм и стул вместе с Вирджинией принял горизонтальное положение, от чего девушка окончательно пришла в себя, а по ее спине пробежал холодок.

Красотка и Колокольчик с кривыми ухмылками, стащили с нее кроссовки. Вирджиния попробовала сопротивляться, но из-за браслетов она не могла ничего сделать.

Сверкнули серебром ножницы в руках Красотки, и девушка зажмурила глаза. Что они собираются с ней делать, эти уроды?

Огненно-рыжий тролль оттянул чулок с ноги пленницы и ловко оттяпал ем носок.

Вирджиния с ужасом следила за ней.

Та же часть последовала и второй чулок.

— Отныне, ты вечная рабыня троллей, — обдав зловонным дыханием сказал ей в лицо Детина.

— …жестких, — добавила Красотка.

— … и безжалостных! — Подхватил тролль Колокольчик, ухмыляясь.

Оглянувшись по сторонам и стараясь не думать о своей дальнейшей несчастной судьбе, Вирджиния подметила, что каменная комната, в которой ее держали не являлось ни тюремной клеткой, ни камерой пыток. Здесь горел камин, а стены украшали жуткие картины в старых черных рамах. Наверное, предки этих злобных троллей. Над ее головой висела люстра, которую похоже не зажигали лет сто — она вся была в паутине и похожих на пещерных сталактитов — восковых сосулек. Кое где стены были задрапированы от потолка до пола тяжелыми материями, но что было за ними — окна, потайные ходы или просто закопченные стены — Вирджиния не знала.

— Какие милые маленькие ножки, — сюсюкая пролепетала Красотка, с восторгом рассматривая наманикюренные пальчики девушки. Она сжимала ее обнаженную стопу, прицеливая свои зубы то к одному пальцу, то другому. Словно, не знала какой из этих лакомств откусить первым.

— Кто король вашего королевства? — не обращая на сестру внимания спросил Колокольчик.

Да, трудно в такой ситуации соображать. Ее похитили немытые переростки с гнилыми зубами, притащили в какой-то склеп, приковали к средневековому гинекологическому креслу и теперь требуют от нее ответов.

— Королевстве? — не понимающе переспросила она. Ее взгляд был просто прикован к своей ноге.

— Кто у вас самый главный? — рявкнула Красотка, больно сжимая ее стопу.

— Президент!

— Венделл хотел набрать войско в твоем королевство, чтобы напасть на нас? — продолжала она.

— Нет!

Ее ответ явно не понравился троллям, поскольку Детина снова наклонился к ней и прошипел:

— Мы будем долго пытать тебя, пока ты не скажешь нам всю правду.

— Я скажу, все что вы захотите слышать…

И этот ответ не устроил их.

— Сначала пытки, а потом разговоры, — сказал Детина. — Обычно так лучше получается. Главное — это пытка!

Тролли дружно закивали головами, давая понять, что они не шутят. Вирджиния закрыла глаза.

И тут послышался скрип открываемых дверей, отчего кровожадные уродцы вздрогнули и тут же отступили он пленницы.

Открыв глаза, девушка посмотрела на раскрытую настежь дверь, но никого не увидела.

— Это папа вернулся, — сказал Колокольчик.

Двери запахнулись, но Вирджиния так и не смогла понять, кто это сделал.

— Папа, почему ты постоянно ходишь в этих туфлях? — сгорбившись, как будто приготовившись к удару, спросил тролль Колокольчик. Вирджинии показалось, что он похож на сумасшедшего, который разговаривает сам с собой.

— Потому что в них я всесилен, — сказал грубый низкий голос. — Я могу править миром!

Кто-то по прежнему невидимый подошел к стене возле камина и покрутил деревянное колесо с цепью. Это был еще один механизм, но на сей раз стена поползла вверх, открывая небольшую комнатку с полками. На полках в огромном количестве стояла обувь.

— Пожалуйста, папа, сними эти туфли, — залебезил Колокольчик. Видимо, обладатель туфель частенько давал ему тычки и тумаки под прикрытием своей невидимости.

В воздухе, напротив троллиной гардеробной заискрилось. Вирджиния увидела как на каменном полу сначала появились остроносые восточные туфли, а потом и сам их обладатель.

Это был старый тролль. На его седых волосах была корона.

Король троллей подхватил волшебные туфли и поставил их на обитый алым бархатом с золотыми кисточками стул. Королевским туфлям — королевскую подставку.

Похоже, старик был не в духе.

— Где вы были? Вы пропали на весь день? — сурово спросил он, и его дети тут же начали шептать что-то жалкое в свое оправдание. Король троллей обвел взглядом залу и увидел девушку на пыточном стуле. — А это еще кто? Вы должны были привести собаку.

— К черту собаку, папа, — ответил Детина. Он ловко подбежал к стулу, нажал на рычаг, и Вирджиния вновь приняла сидячее положение. — Мы открыли неизвестное королевство.

Его распирала гордость. Он был уверен, что отец просто засияет от счастья, когда узнает, что королевство троллей стало больше. Намного больше.

— Что за королевство? — скептически спросил Релиш, подходя к стулу с Вирджинией.

— Легендарное Десятое королевство, — чересчур пафосно произнесла Красотка.

— То, о котором рассказывалось в легендах, — добавил Колокольчик, заискивающе улабаясь.

— Хватит врать! — отрезал король. — Нет никакого Десятого королевства!

— А как же она? — Колокольчик указал отцу на Вирджинию. — Эта ведьма заточила нас в спичечный коробок.

Релиш смерил девушку взглядом, от которого Вирджинии стало нехорошо. Хотя в этих условиях нехорошо ей было с самого начала.

— Вас взяли в плен? — презрительно спросил король-отец. — Вот эта девчонка?

Он был готов рассмеяться.

— Но она ведьма! — прошептал Детина. — Ведьма!

— Сколько ее солдат вы убили, прежде чем вас взяли в плен?

— Ни одного, папа! — нашелся с ответом Колокольчик.

Красотка быстро покрутила пальцем у виска. Мол, ты идиот, братец! И с жаром добавила:

— Ни один не выжил! Вот что он хотел сказать.

Король усмехнулся:

— Ну? Кого из вас выпороть первым?

Стушевавшиеся тролли потупили очи. Внезапно Детина подпрыгнул на месте:

— Папа! Это правда! Взгляни на это!

Он вытащил из своей сумки предмет, в котором Вирджиния без труда признала обыкновенный магнитофон.

Осторожно, словно это была самая дорогая и хрупкая вещь в мире, Детина поставил магнитофон на пол перед отцом и нажал на кнопку. Зал оглушили звуки музыки, которые король троллей отродясь не слышал. Эти звуки гремели из маленькой черной коробочки на полу. От неожиданности он даже вздрогнул и выхватил кривой меч из ножен. Его отпрыски выглядели крайне довольными этими звуками.

— Их зовут Би Джиз, — со знанием дела сказал Колокольчик, пританцовывая на месте.

— Они поют о смертельной лихорадке, которая начинается в субботу вечером, — промурлыкала его сестра. Похоже, троллям очень нравилась эта музыка из Десятого королевства.

— Да, похоже, Королева мне не все рассказала, — оставаясь безучастным к танцам детей, заметил король Релиш.

Когда с Зубным феем было все улажено, Тони поспешил в кабинет коменданта, где томился принц Венделл. Тони не ожидал, что проведет в обществе старого прощелыги так много времени. Тот несколько раз норовил пересчитать ему все зубы, молил дать ему возможность удалить хотя бы еще один зуб, и, кроме того, грозился перенести содержимое своего кабинета в камеру Тони.

Наконец, они сошлись на том, что фей вставит ему новые зубы вместо вырванных (чему стоматолог был бесконечно рад — ведь Льюис стал его первым клиентом за последние десять лет), а тот взамен на счастье поковыряться часок-другой в ротовой полости — изготовит для Тони ключ со слепка мыла.

Неизвестно, кто еще остался в большем выигрыше: Тони с новехонькими передними зубами и ключом, или фей с удовлетворением от содеянной работы…

Зубы оказались действительно волшебными — уже через несколько минут арестант забыл, что на их месте была кровоточащая дыра.

«Странные здесь порядки, — думал он, подбираясь к двери кабинета начальника. — Заключенным дозволено свободно ходить по коридорам тюрьмы. Странно, что еще не все разбежались».

Еще более странным ему показалось то, что он зубоврачебницы до места заключения принца Венделла ему не попался не один охранник, не смотря на то, что оба кабинета находились по разные стороны королевской тюрьмы.

Вот и знакомая дверь с соответствующей потертой табличкой.

— Принц, — негромко позвал собаку Тони. — Я достал ключ!

— Прекрасно, — незамедлительно отозвался тот. — Начальник тюрьмы на кухне готовит мне отравленный ужин. Скорее! Надо этим воспользоваться!

Тони засунул руку в карман серой тюремной робы и вытащил ключ. Вставив его в замок, он попытался открыть, но ничего не получалось. Ключ не подходил.

Он пытался снова и снова, яростно нажимал на головку ключа, напирал на дверь и оттягивал ее на себя — ничего не помогало. Похоже, этот выстраданный ключ был не от этой двери.

— Черт! Ключ не поворачивается! — выругался Тони и услышал за спиной чьи-то шаги.

Когда он обернулся, оказалось, что это вернулись начальник тюрьмы, а с ним еще два охранника. В руках коменданта была чашка, а в ней дымилась горячая похлебка.

— Наверное, тебе очень нравится боль, — сурово сказал начальник, и в его холодных глазах молниеносно закипела ярость.

— Нет, нет! Вы не понимаете, — по прежнему стоя на коленях с ключом в руке залепетал Тони. Он старался выглядеть как можно дружелюбнее. — Я просто шел мимо, споткнулся о кирпич и очутился здесь. Как раз перед вашей дверью. А затем нашел вот этот ключ. Дай, думаю, посмотрю, может это ваш ключ. Хотел его примерить к скважине и сразу же вернуть вам. Я думал вы его обронили… Вы не теряли ключ?

Но начальник был не настолько глуп. Он не поверил ни единому слову заключенного и коротко распорядился:

— Отвести его в подвал и всыпать ему пятьдесят ударов розгами! Живо!

— В этом нет необходимости! Я просто хотел узнать, нет ли у вас грязного белья…

Его последние слова потонули в застенках и длинных коридорах. Охрана предпочитала неукоснительно выполнять приказы руководства.

— Прости меня, Тони, — прошептал все слышавший принц. — Прости…

По иронии судьбы, ни Венделл, ни Тони Льюис не знали или просто не заметили, что в кабинет начальника вели две двери. Одна, которую пытался открыть Тони, была давно закрыта за ненадобностью, а вот вторая — к замку которой и подошел бы сделанный ключ — та вовсе была незаперта.

Оставшись один и вдоволь наслушавшись на вопли заключенного номер ЩФ1528, начальник прошествовал в свой кабинет.

Принц задрожал от страха и поджал хвост.

— Иди ко мне, мой мальчик, — фальшиво улыбаясь сказал начальник, придвигаясь к нему поближе. — Иди, поешь!

Он поставил перед псом миску, потрепал его за ухом и добавил:

— Это поможет тебе заснуть. Долгим, крепким сном…

Венделл даже не посмотрел на свой ужин. Он прижал уши к голове, но все равно слышал, как где-то под землей со свистом обрушиваются розги. И каждый удар сопровождается криком боли, злости и отчаяния…

Трудно точно сказать, кому сейчас было легче: Тони, на спину которого сыпались розги или его дочери, пойманной в плен ужасными троллями. От этих уродцев можно было ожидать чего угодно. Сил у них много, а вот с умом проблемы. У всех, кроме хитрого короля Релиша.

— Спляши для меня, — сказал он и Вирджиния, готовая услышать все что угодно, кроме этой нелепости, приподняла бровь. Он что шутит? Но Релиш был серьезен:

— А когда ты закончишь плясать, ты расскажешь мне, как завоевать твое королевство.

— Знаете, я не очень хорошо танцую, — сказала она, наблюдая за тем, как король подошел к своему гардеробу, и не раздумывая выбрал для нее пару обуви — железные сандалии.

— Ты запляшешь, когда я надену их на тебя, — уверил он.

К ужасу девушки Релиш поставил эту странную для танцев обувь на решетку внутри камина.

— Разбудите меня, когда они раскалятся докрасна, — сказал он троице своих отпрысков и покинул залу.

Вирджиния сидела ни живая, ни мертвая и была не в силах отвести глаза от железных сандалий, постепенно накаляющихся в огне жаровни.

Карета принца (так никем ни разу не остановленная) домчалась до старинного замка из белого камня. Когда-то в этом замке правили короли, теперь время и погода почти разрушили его. Он весь зарос диким плющом, некоторые из башен обрушились, а крыша во многих местах провалилась вовнутрь.

Впрочем, все это не смущало новую хозяйку замка.

Вместе с собакой в облике принца Венделла королева прошествовала в центральную залу замка. Их встречал дворецкий, такой же развалина, как и все вокруг.

Внутри замка было не лучше, чем снаружи. Пол покрывал ковер из прошлогодних листьев, мраморную облицовку, картины и золотые украшения растащили воры. Уцелевшую мебель покрывали чехлы из белых тряпок.

Посреди залы стоял длинный стол. За ним проводились все трапезы королевской семьи. Теперь между пыльными, тусклыми канделябрами и битыми столовыми приборами гулял ветер.

Королева с упоением рассматривала потолок и стены. Она чувствовала себя так, словно вернулась в свой дом.

— Спрячь карету и лошадей, — распорядилась она. — И приготовь комнату для принца.

Дворецкий поклонился в ответ.

Королева заметила на его руках белые перчатки. Какими неуместными выглядели они в этом царстве запустении и уныния.

— С возвращением домой! Мы так соскучились по вам, вашему величеству! — сказал дворецкий и не дожидаясь ответа отправился исполнять полученные приказания.

Королева улыбнулась. Все правильно, все так…

Она прошла мимо обеденного стола, за ним находилась лестница с перилами, ведущая на второй этаж замка. Поднимаясь по лестнице, кто бы то ни был не мог не заметить огромный портрет, занимающий всю стену. На портрете во весь рост была запечатлена женщина строгой красоты. Ее черные волосы были распущены по плечам, в руках она держала зеркальце.

— Кто это? — спросил принц. Для него было необычно говорить человеческой речью, поэтому слова он произносил тягуче и медленно.

— Это Мачеха, которая давным-давно с помощью яблока отравила Белоснежку. Когда-то она была самой могущественной женщиной всех девяти королевств. А это был один из ее пяти замков.

— А что с ней… произошло?

Королева вздохнула, но продолжила:

— Когда ее поймали, на нее надели раскаленные на углях железные башмачки и заставили танцевать на свадьбе Белоснежки. Она ползла по снегу, еле передвигая своими изуродованными, обугленными ногами, до ближайшего болота. Эта сломленная женщина когда-то была самой благородной из всех. Но она сохранила волшебные зеркала и нашла себе преемницу.

Голос королевы дрожал от волнения, и псевдопринц не видел того огня, который светился в восхищенных мужеством Мачехи глазах хозяйки.

— Этой преемницей оказалась я.

Принц с огромным удивлением и возросшим уважением смотрел то на свою госпожу, то на женщину на картине.

— Я завершу ее дело, — продолжала сбежавшая королева. Только теперь ее слова были обращены отнюдь не к бывшей собаке. Они громко звучали в тишине пустого замка и были сродни клятве. — Я навсегда уничтожу семью Белоснежки! Мне жаль тех болванов, что попадутся на моем пути!

Неотложное дело ждало Королеву в полуразрушенном замке. Такое неотложное, что она не стала терять драгоценное время, а отослала принца в его комнату, а сама вместе с тремя преданными ей душой и телом слугами спустилась в подвал.

Она чувствовала, что если она не выполнит полученный много лет назад именно сейчас, то вряд ли уснет этой ночью. Слова, сказанные ей когда-то Мачехой Белоснежки, жгли душу раскаленным железом. Словно не было тех десятилетий с того дня, как умерла ее хозяйка.

Королева помнила каждое слово наизусть.

«… моя работа осталась незаконченной. Дом Белоснежки устоял. Ты должна завершить главное дело моей жизни… Под развалинами моего замка ты найдешь источник моей силы…»

Это место не пришлось долго искать. В центре подвала на земле располагалась большая металлическая звезда. Это и было место, где до поры до времени покоилась сила Мачехи.

Волнения не было. Не надо было подсказок или помощи. Королева чувствовала, что сама хозяйка сейчас движет ею.

Она обошла кругом звезду и напротив каждого из лучей поставила по светильнику. Когда последний, пятый светильник оказался на земле, королева встала в центр образованного круга и приказала слугам копать рядом с каждой свечой.

Не проронив ни слова слуги осторожно коснулись лопатами почву. Она была сухой, податливой и очень скоро на поверхности показался завернутый в тряпицу предмет.

Он был плоский, почти в человеческий рост и напоминал картину.

Королева стряхнула с него остатки земли, откинула тряпку и невольно залюбовалась.

В ее руках оказалось старое зеркало в резной раме. Оно было целым и невредимым. Время было невластно над волшебным предметом Мачехи.

Очень скоро из земли подвала были извлечены еще четыре зеркала. Такие же прекрасные, как то, первое. Они были все разные: в прямоугольной раме, раме круглой, квадратной, овальной и треугольной.

Как оказалось, отличались волшебные зеркала не только резными рамами.

«… мои дары дадут тебе силу. Зеркало, чтобы путешествовать. Зеркало, чтобы шпионить. Зеркало, чтобы помнить. Зеркало, чтобы забыть. Зеркало, чтобы править миром…»

Окруженная зеркалами Королева почувствовала себя увереннее и сильнее.

— Как приятно обрести такую силу, — прошептала она, с любовью оглядывая свои находки.

Ее слуги почтительно отступили назад и поклонились своей владычице.

Все это время Вирджиния не спускала глаз с железных башмачков на каминной решетке. Они гипнотизировали ее, лишали всяческих мыслей о побеге и заставляли думать только о той боли, которая адским пламенем обожжет босые ступни, когда мерзкие тролли примерят на них раскаленные до красна башмаки.

Сами же тролли сгорали от нетерпения и любопытства. Хорошее развлечение, точнее пытку придумал папа. Вот это забава!

Как только железные башмаки поменяли цвет на оранжево-красный, Красотка поддела их каминными щипцами и вынула из огня.

— Сегодня у нас будет жаркое! — победно сказала она и, стараясь, чтобы железо случайно не обожгло ее, понесла башмаки к привязанной к стулу девушке.

— Нет! Нет! Нет! — приговаривала Вирджиния, с ужасом наблюдая за приближающиеся к ней раскаленные орудия пыток. Она пыталась вырваться, но все было тщетно. Ремни были тугие и прочные. — Оставьте меня!

Тролли злорадно улыбались. Видеть чужое мучение было для них наивысшее наслаждение.

— Сейчас! Сейчас! — сказала Красотка.

Ее отделяло от жертвы всего несколько шагов, когда перелетев через окно на пол позади троллей шлепнулась коробка в желтой оберточной бумаге. На ней красовался ярко-красный бант.

Детина оглянулся по сторонам, ища того, кто мог забросить сюда этот предмет, но больше его, конечно, интересовала сама коробка, чем неизвестный даритель. Он подошел поближе и вытащил из-под банта лист бумаги:

— Смотрите. Здесь написано «подарок для самого сильного и храброго тролля».

Его лицо тут же расплылось в самодовольной ухмылке. Всем понятно, что самый сильный и храбрый тролль их королевства — это он, Детина. Значит, этот подарок ему. Наверное, от какой-то зеленолицей красотки с большими оттопыренными ушами.

— А вы знаете, чем это пахнет? — принюхавшись к коробке, спросил Колокольчик. Брат с сестрой быстро повели носами, глубоко втянули в себя воздух и обрадовано выдохнули в один голос: кожей!

Красотка отбросила щипцы с железными башмаками в сторону, и они противно звякнули, стукнувшись о пол. Вирджиния перевела дух. Чтобы там ни было, это отвлечет грязных болванов. Сейчас они передерутся из-за коробки, порасшибают себе лбы и уползут в свои вонючие норы зализывать раны. Как папочка все хорошо придумал! Эти бестолковые создания хуже маленьких детей! Не видят, что попались на удочку или угодили в ловушку!

Все так и вышло.

Тролли пронюхали в коробке про обувь и стали выяснять, кому она достанется. Кто бы ни послал им этот «подарочек», хорошо знал главную слабость троллей Третьего королевства — туфли, босоножки, ботинки, сапоги и даже… младенческие пинетки. Все, что можно было назвать словом «обувь» доводило их просто до безумия.

Едва Колокольчик протянул к банту руки, как одним ударом Детина отбросил его в дальний угол зала. Бедняга шмякнулся о стену и застыл на полу.

Красотка, решив, что так просто свой подарок она не отдаст, огрела по голове братца Детину теми самыми каминными щипцами. Детина рухнул в полуметре от коробки.

Пока она возилась с бантом, братец Колокольчик очнулся и велел рыжей сестре отдать то, что причитается только ему. Как два боксера на ринге они кружили по залу вокруг коробки, потом одновременно сделали выпад, заехали со всей силы друг другу в глаз (Вирджиния была готова поклясться, что видела как полетели от ударов искры) и повалились без сознания на пол.

Когда все было кончено, через то самое балконное окно за спиной Вирджинии в залу влетел Волк.

— Спасатели прибыли! — театрально сказал он, поглядывая на изумленную девушку и неподвижные тела под ее ногами. Все как в сказке! Принц победил драконов, восхищенная его бесстрашием принцесса спасена и готова подарить ему горячий поцелуй, а заодно и свое сердечко. Браво!

Однако спасенная принцесса не выглядела счастливой дурочкой. Напротив, она глядела на своего избавителя с отвращением и страхом. Надо же! Избежала одной напасти, чтобы тут же попасться в лапы другого хищного чудовища!

— Не подходи ко мне! — крикнула Вирджиния, на что Волк только улыбнулся и сказал:

— Не бойся! Я совсем не такой как раньше.

Но в глазах девушки читался только страх. Она ему не верила.

— Я прошел курс лечения, — с жаром продолжал Волк. — Да, я воспринимал еду как замену любви. Это доказано в книгах.

И в подтверждение своих слов он стал вытаскивать из кармана пиджака книги в мягких обложках, которые, судя по названиям, Вирджиния всегда а) не читала и б) потому что считала их «пособием для дураков». Кто-то нашлепал эту ерунду, для того, чтобы кто-то купил эту ерунду и тем самым обогатил того, кто эту ерунду нашлепал.

«Разорвать круг», «Вылечиться за семь дней», «Перестать винить себя». Вот только некоторые из тех, что предстали перед глазами Вирджинии. Там даже оказалась брошюра «Как помочь ребенку, писающему под себя». Она усмехнулась, но Волк сказал, что прихватил ее с собой по ошибке. Хотя и прочитал. Вдруг пригодиться.

Продемонстрировав свои беллетристические сокровища, Волк взял ее за руки. Ах, если бы всегда девушки были такими доступными и не бежали прочь, чуть заслышав «волк! волк!». Да, он такой. Коварный, хищный, мстительный… Но не стоит забывать, что он еще и влюбленный. А значит, способный на то, что от него никто не ждет. Например, на спасение объекта своего обожания. И не с целью в последствии сожрать этот объект. Влюбленный Волк! Это же большая редкость в наше время.

Впрочем, другие парни Вирджинии тоже часто вешали лапшу на уши. Морочили ей голову своими словами и пустыми обещаниями. Один, кстати, также старался вылечиться. И где все они сейчас?

— Если ты подойдешь еще ко мне сантиметр, то я закричу, — спокойно сказала она. Руки Волка по-прежнему держали ее пальчики.

— Это называется пустые угрозы, — не менее спокойно ответил Волк. Орать было бесполезно. Единственное, к чему они могли привести — это …хм… привести сюда полчище переполошенных злобных троллей.

Волк победно обошел вокруг стула, наклоняясь и вдыхая аромат Вирджинии. Он был готов всю жизнь вот так ходить вокруг нее, вдыхая ее запах. Это было волчье счастье. От этого хотелось блаженно выть.

На все это Вирджиния смотрела крайне подозрительно. Сейчас этот… не лишенный привлекательности мужчина вел себя сдержанно, не бросался на нее, как зверь. Но что ожидать от него в следующий миг? Он же форменный псих! Сначала ворвался в дом бабушки, носился за ней с тесаком, потом пришел сюда, начитавшись всей этой психологической дряни. Что дальше?

— Мне кажется, что ты мне немножко не доверяешь, — словно читая ее мысли прошептал он ей на ухо.

— Я тебе вообще не доверяю! Ты хотел съесть мою бабушку! Я видела ее связанной, сидящей на противне с луком и картошкой.

Волк не стал возражать. С женщинами всегда так. Они часто принимают одно за другое. Потом не оправдаешься. Надо будет подумать, как переубедить ее, что все было совсем не так. Но это позже, сейчас надо рвать отсюда когти. Скоро тролли очухаются, или кто зайдет сюда проверить: все ли здесь в порядке.

Он повернул рычажки и оковы, сдерживавшие Вирджинию пали.

Девушка вскочила со стула, оставили спасителя-освободителя без благодарностей, и первым делом решила обуться. Здесь было холодно, и ее бедные пальчики совсем замерзли. А он пусть пока оправдывается.

Ее решительные действия и холодное молчание сработали. И Волк, как и все мужчины, конечно, стал искать слова оправдания своего поступка:

— Я ведь пошутил. Волки всегда делают вид, что совершают ужасные вещи. Я бы ни за что на свете не съел ее! Она такая старенькая. Я бы ее не обидел! У меня даже слюни не потекли.

Вирджиния лишь смерила его презрительным взглядом и продолжила зашнуровывать свои кроссовки.

— Нет, конечно, потекли. Но… очень медленно.

Вирджиния окатила его еще одним ледяным взглядом. Волк, чувствуя что ему не верят, с досады топнул ногой:

— Черт возьми! Я даю тебе слово Волка, что ты со мной в полной безопасности. Как поросенок в кирпичном доме!

Само собой, ее это не убедило, но зато слегка успокоило Волка. Он потом все хорошенько обдумает, подготовится и в следующий раз, когда встанет этот вопрос (а в том, что он будет периодически всплывать Волк не сомневался) — он найдет, что ответить. Сейчас же пришло время для очередного подвига. Надо помочь ей сбежать из замка троллей. Может, тогда она оценит его любовь.

— Теперь мне надо разработать план спасения, — сказал он. — Ух! Какая романтика — мы в опасности!

В два прыжка он подскочил к балкону. Высоковато.

— Ты хорошо лазаешь? — спросил Волк. — Я три раза чуть не сорвался, пока лез сюда к тебе…

На самом деле количество этих раз сводилось к жалкому, почти незначительному одному, но женщины любят, когда мужчины преодолевают ради них неимоверные преграды.

Вирджиния уже собралась и почти его не слышала. Ее пленили расшитые золотом остроносые туфли короля троллей. Они слегка искрились, переливались в свете камина и словно просились: возьми нас, Вирджиния, возьми нас!

— Это волшебные туфли, — сказала она, разглядывая самую желанную обувь в мире. Вирджиния никогда не была модницей и с усмешкой смотрела на дурочек, покупающих сумочки и шляпки стоимостью в трехмесячную зарплату отца. Но эти туфли были совсем другими. Больше побега она хотела обладать ими. Хотела, чтобы туфли стали ее. Можно было сказать, что Вирджиния влюбилась в них с первого взгляда. Мало того, эти красивые восточные туфли могли пригодится. Можно было проскользнуть в них мимо троллей незамеченной. Она мечтательно произнесла: — В них он становится невидимым.

— Я знаю, — спокойно отозвался Волк, словно речь шла о чем-то малозначимом. Как, например, о пыли на камине.

— Как они это делают?

Волк обернулся. Вирджиния протягивала к ним руки. Она была уверена, что туфли звали ее. Возьми нас! Одень нас!

— Не трогай! — предостерег он девушку. — Иначе всю жизнь захочешь носить их не снимая.

Эти женщины всегда думают о шмотках. Даже в самый неподходящий для этого момент. Балкон или коридор? Вот в чем вопрос!

— Я просто посмотрю на них и все…

Она взяла туфлю в руку и почувствовала, как что-то теплое разливается по ее телу. Приятное, легкое и очень успокаивающее. Как будто, тебя опускают в горячую ванну с пеной… Не хватает только расслабляющей музыки и свечей…

Волк бесцеремонно вырвал у нее из рук обувь:

— Они уже действуют на тебя. Оставь их в покое!

И почему, когда он решает, как им сбежать, Вирджиния грезит о каких-то дурацких туфлях троллей?!

Он приоткрыл дверь и выглянул в коридор. В самом конце коридора он различил застывший силуэт. Скульптура или охранник? Какая к черту скульптура?! Тролли не производят предметы искусства, а только разрушают их. Значит, охранник. Наверняка, дрыхнет у покоев короля Релиша. Нет, нельзя рисковать. Остается балкон. Придется лезть.

Никем незамеченные Волк и Вирджиния покинули замок. Позже Волк смекнул, что они сбежали в крайне удачное время — время королевского сна. Когда король троллей спит (а спит он всегда долго), другим ничего не остается как следовать его примеру — спать. Где-то это даже прописано в законе короля Релиша, но в канцелярии, как и во всем королевстве, такой бардак, что проверить, правда ли это — нет никакой возможности.

Едва мрачный замок остался позади, Вирджиния вырвалась вперед. Она спешила и не оглядывалась на своего спасителя. Волку это не понравилось. Это он спасает ее и ведет за собой:

— Подожди, куда ты идешь?

— В тюрьму, — на ходу ответила она так, словно другого ответа и быть не могло.

— В тюрьму? Это не входило в мои планы!

— Я хочу найти отца и вернутся домой, — сказала Вирджиния, как отрезала. Спорить и переубеждать бесполезно.

Он поймал ее за локоть и остановил:

— Ну, хорошо, хорошо… Вирджиния, если ты не пойдешь за мной, то и не проживешь в этой людоедской стране и пяти минут. Нам нельзя идти той дорогой. Пошли туда.

Он кивком головы указал ей путь, и Вирджиния вздрогнула. Вместо удобной степной дороги Волк предлагал пойти сквозь густой темный лес. В нем росли высоченные изогнутые деревья. Такие огромные, что их листва терялась за пурпурными облаками. Чутье подсказывало, что этот жуткий лес не сулит ей ничего хорошего.

— Туда, — сказала она. — Я не пойду ни за что на свете. Если так хочешь, то иди сам…

Но они пошли этим страшным лесом, потому что другого пути не было. Скоро тролли проснутся, обнаружат ее исчезновение и бросятся в погоню. Догнать ее в открытой степи, где не спрятаться — не скрыться будет проще простого.

На первом же дереве Вирджиния увидела грубую деревянную табличку. Надпись гласила: Бобовый лес. И чуть ниже тем же корявым почерком: Берегитесь великанов!

Вирджиния поежилась. Предчувствия ее не обманули. Бобовый лес? Великаны?

В лесу стоял туман, и от этого было непонятно, какое сейчас время суток. Волк уверенно, словно был здесь тысячу раз, вел ее в самую глубь.

На каждом дереве, точнее бобовом стволе были приколочены другие грубые таблички. 137, 138… Вирджиния почувствовала себя гусеницей в чужом огороде. Самое страшное в этом было то, что гусениц хозяева огорода никогда не жаловали…

Вскоре ни вышли на маленькую полянку, посреди которой стоял памятник. Он изображал дровосека, с топором на плече. Одет был парень, как все дровосеки — в простую рубашку и штаны на подтяжках. Штаны доходили ему до коленей.

— Храбрый Джек, — прочитала Вирджиния на увитом высохшим плющом постаменте.

— Джек из страны Чудес! — добавил Волк. — Первый мэр Бинтауна. Когда-то здесь была цветущая область, но потом все заросло огромными бобами. Эти земли достались троллям, поэтому они так ненавидят принца Венделла. У него благородные земли, а их королевство наполовину заросло сорняком.

Рассказывая это (отличная возможность блеснуть перед дамой сердца талантом рассказчика и знатоком истории) Волк сам не заметил, как увлекся и обошел вокруг памятника. Когда он вернулся к месту, где только что стояла Вирджиния — то там никого не обнаружил. Тролли? Не может быть!

Он начал звать ее по имени но девушка не откликалась. Обежав памятник еще пару раз и так и не найдя нигде Вирджинию, Волк заломил руки:

— Неужели ты взяла эти волшебные туфли короля троллей?

Уверенный в правоте своего предположения Волк бросился на поиски невидимки. Даже если девушка невидима, не стоит забывать про необычайно острый нюх этого зверя. И пусть от бобовых деревьев несет как от склада бобов — он все равно найдет ее. Чего бы это ему не стоило!

Королю троллей часто снились плохие сны. Но сегодня сон был просто кошмарный!

Ему снилось, что Мачеха не только не отдала ему обещанную половину Четвертого королевства, но и забрала себе его родное Третье королевство. Он видел, как Колокольчик, Красотка и Детина, закованные в кандалы, разбирают тяжелые камни на рудниках. Надсмотрщики нещадно стегали их плетками. А сам поверженный король прислуживал Мачехе — лизал ей пятки.

Так как толкователя снов тролли съели еще месяц назад, Релиш не знал, что означает его сновидение. Но, судя по всему, сон не предвещал ничего хорошего. Что-то плохое должно будет случиться. Если уже не случилось…

Он быстро пересек коридор, мимоходом ткнув кулаком в пузо дремавшего охранника. Распахнул красные двери залы и обомлел.

Стул, где он оставил пленницу стоял пустым. Неужели она провела этих тупоголовых пустомель, и обманом заставила освободить себя?

Потирая шишки и ушибы с каменного пола поднимались Красотка с братьями. Один их жалкий вид привел короля Релиша в бешенство.

Но хуже этого оказалось исчезновение его любимых волшебных туфлей.

— Идиоты! — кричал он, запуская в них туфли из своего гардероба.

Тролли жались друг к дружке и скулили, когда туфли со свистом проносились мимо них.

— Кретины! — выметал на них злость отец. — Ни на минуту вас нельзя оставить! Ваша мать умерла бы от стыда!

— Папа, мы не виноваты, — проскулил Колокольчик. Он выбрал удачный момент: король в задумчивости застыл перед стелажжем. Он обдумывал, какой парой обуви запустить в оболтусов далее. Сапогом-скороходом, хрустальным башмачком или калошами счастья?

— Эта ведьма обманула нас с помощью волшебной коробки из-под обуви, — на одном дыхании выпалил Детина.

Король исподлобья посмотрел на старшего сына, но к коробке подошел. Внутри она оказалась пустой. Лишь на дне покоилась записка «С наилучшими пожеланиями от Волка». Теперь ему стало понятно, кто помог улизнуть дрянной девчонке.

Даже нюх — самый верный и, возможно, единственный друг Волка не мог помочь. Будь они в другом месте, Волк нашел бы беглянку в два счета. А в этом лесу запах перезрелых бобов перебивал все другие ароматы. Легкий, как облачко, нежный, как ягненочек запах Вирджинии был задавлен тяжелой вонью.

Впрочем, еще одна вещь волновала сейчас Волка. Не считая, возможной погони троллей. Туфли! Волшебные туфли короля Релиша. Вирджиния думает, что она в безопасности, раз на ней невидимки. Но она ошибается! Любое имущество троллей несет в себе опасность!

Сама же Вирджиния действительно считала, что все сложилось крайне удачно. Она сбежала из замка полоумных троллей, она сбежала от домогающегося ее Волка. Ее никто не может увидеть — стало быть в этих туфлях она спокойно доберется до тюрьмы и под прикрытием невидимости вызволит папу. Каким образом? Об этом она подумает на месте, а пока надо уходить как можно дальше, пока тролли или Волк (уж не знаю, кто из них хуже и страшнее) не схватят ее.

Она остановилась у дерева на секундочку передохнуть, как вдруг от нее полетели в разные стороны искры. Что-то зашипело, слегка загудело в туфлях и когда разноцветные огоньки погасли — девушка увидела свои руки, свою голубую кофточку и свои ноги. Только не это!

— Привет еще раз! — раздалось сзади.

Вездесущий Волк. Хуже репейника и ворчаний Тони Льюиса.

— Они не до конца зарядились и не смогут долго работать, — с видом продавца-консультанта из магазина, также вяло и равнодушно сказал Волк. — Не самая удачная модель невидимых туфлей. Отдай их мне!

Расстаться с туфлями? Да ни за что!

Вирджиния быстро стянула их и прижала к груди. А когда Волк попытался их отобрать, врезала (как учил папа) ему локтем в живот. Тактика сработала, но не надолго. Волк был снова в действии и по-прежнему собирался их отнять у нее.

— Тебе их не видать! — крикнула она и прижала к себе посильнее. Если надо, она будет готова кусаться, царапаться и вцепиться в глотку, но туфли не отдаст. — Они мои!

Но Волк изловчившись сумел перетащить троллиное сокровище к себе и накрыть полой пиджака, чтобы те ослабили свою власть над Вирджинией. К тому же, невидимки почти разряжены и не обладают достаточной степенью притягательности. Надеюсь, что не обладают.

— Если от них не избавится сейчас, то не избиваться никогда! — сказал он, стараясь, чтобы его слова прорвались сквозь пелену слепого желания.

В какой-то момент, ему показалось, что да, Вирджиния его услышала…

Девушка мотнула головой, как будто очнулась от гипнотического сна и сказала:

— Ты прав. Они мне не нравятся. Совсем не нравятся. От них такое странное ощущение… Чувствуешь себя такой могущественной, когда ты невидима!

С ней происходило, что-то странное. Внутренний голос шептал ей не останавливаясь на минуту: забери, забери туфли. Очаруй Волка, обмани его, убей, укради… Делай, что хочешь только забери у него туфли!

Она решила, что лучше всего будет пофлиртовать. Ведь он без ума от него! А когда он попадется на приманку, вот тогда и заставить его отдать волшебную пару.

— Ты такой смелый! Ты герой! — сказала она слащавым голосом. — Как ты нашел меня? Ты не рассказывал. Только такой отважный герой как ты мог найти и спасти меня.

Если бы ее сейчас здесь увидел родной отец — он бы не узнал свою дочь. Никогда еще Вирджиния не вела себя так дерзко, так вызывающе по отношению к мужчинам. Никогда она еще не была такой обольстительной.

Странно, что Волк устоял и не потерял голову. Надо что-то рассказывать, тогда никакие посторонние мыли не будут тебе мешать. К тому же она это не по-настоящему, ее заставляют так себя вести и так говорить чертовы остроносые туфли.

— Иди за мной, — сказал он ей и пошел дальше. Вирджиния как собачонка покорно засеменила следом. — Осталось семьдесят бобовых деревьев. Но сегодня заняты лишь немногие. Великаны так много пьют, что не успевают заботиться о потомстве.

— Можно тебя спросить?

— Да, конечно.

— Как ты считаешь, я привлекательна?

Волк обернулся. Ни один журнал для взрослых волков не мог посвататься тем, что он видел. Всем прелестным пастушкам Девяти королевств было бесконечно далеко от той девушки, что стояла перед ним, облокотившись спиной на дерево. Ее грудь вздымалась, а алый ротик волнительно приоткрывал белоснежные зубки. Глаза горели с самым неистовым желанием…

— Таких мужчин, как ты мне нужно остерегаться, — сказала она почти шепотом. И снова маняще посмотрела на него.

— О, Вирджиния! — с жаром ответил Волк. Он стоял к ней близко, но не решался прикоснуться. Одно прикосновение и он пропал в пучине ее красивых синих глаз. — Как бы я хотел поверить в твои слова, если бы не туфли! Ты скажешь все, что угодно лишь бы их снова надеть!

И тут Вирджиния пошла ва-банк. Она прижалась к нему, отчего у Волка по всему телу побежали мурашки.

— Отдай мне их. Прошу отдай…

Волк был готов еще с ней поиграть в любовный азарт. Может быть еще немного и она поцеловала его и тогда пусть забирает себе эти туфли. Как трофей за свой поцелуй… Но вот незадача: туфли окончательно отключились. В них не осталось ни капли волшебства. И это стало понятно, по первым движениям девушки. Она широко распахнула глаза, будто впервые увидела Волка, отпрянула от него, потом покраснела и начала быстро застегивать свою кофту, вплоть до самой последней пуговки под подбородком.

Нюх и уши Волка поймали что-то новое.

— Этого еще не хватало! Тролли! — рявкнул он. — Они нас выследили, они с собаками. Нас найдут по запаху. Бежим!

На планирование операции по поиску и захвату Волка и девчонки из Десятого королевства много времени не потребовалось. Тролли вообще мало раздумывают, прежде чем что-либо сделать. Это у них в крови. Поэтому в Третьем королевстве нет ни одного ученого. Сила, грубая сила правит в этих краях. Кто сильнее, тот и умнее…

Сам король Релиш принимал участие в этом сверхважном деле. Почему было так важно поймать беглецов? Новые земли (если, конечно, верить россказням этих бездельников) он мог завоевать и без девчонки-ведьмы. Волк? Они знакомы не первый день и у него точно еще будет случай поквитаться с прохвостом за все его проделки.

В любом случае, они его обманули и, значит будут наказаны со всей строгостью. К тому же, король давно уже ни на кого не охотился.

Спешно собрав лучших ищеек своего двора, он и трое его отпрысков быстро взяли свежий след. Свирепые ротвейлеры безошибочно вели их по Бобовому лесу.

Очень скоро они прошли мимо дерева, под которым Вирджиния соблазняла Волка, в попытке получить от него волшебные туфли…

Когда тролли с собаками пропали из вида, Вирджиния перевела дух. Хорошо, что эти тупицы не решили задрать голову, а то мигом обнаружили бы их на одном из бобовых деревьев.

Здесь, над землей было неплохо, даже тепло. И все бы ничего, если бы не постоянный резкий запах. Такое впечатление, что ты на заводе по консервированию бобов. Она поморщила носик и достала платок, чтобы можно было не вдыхать эту вонь.

— Бобы выделяют резкий запах, — согласился Волк, которого (с его-то обостренным нюхом) бобы раздражали еще больше. Пахни они ягнятами или отбивными котлетами — было бы другое дело. — Но он сбил собак со следа.

— Можешь не объяснять.

— Посидим здесь, пока не минует опасность. Тролли могут вернутся.

Вирджиния сочла его довод логичным.

Какое-то время они сидели на одной «ветке» молча, вглядываясь, не идут ли тролли. Потом, когда сидеть стало скучно и опасность вроде миновала, она спросила:

— Скажи, а как ты вляпался в эту историю?

Волк улыбнулся, слегка помедлил с ответом:

— Это был мой последний шанс.

— Ты же сидел в тюрьме. За что? Что ты такого сделал?

Прекрасно понимаю, что криминальное прошлое никого не украшает — Волк решил сменить тему:

— Да так… Пытался украсть парочку овечек. Затащить волка в камеру, чтобы тот видел небо только сквозь решетку — это бесчеловечно.

Вирджиния сочувственно кивнула. Тюрьма, овечки, небо… Все это, конечно, очень интересно, но лучше бы он отдал ей туфли.

— Послушай, — сказала она, стараясь чтобы голос не выдал ее страстного желания. — А может мне надеть их еще раз?

— Ты о чем?

— Ну… о туфлях. Наверное, они уже зарядились.

Но Волк и слышать ничего не хотел. Лучше бы она спрашивала про его хвост. Какой он длины и пушистости, и как он за ним ухаживает…

С самого утра начальник Мемориальной государственной тюрьмы Белоснежки метал громы и молнии. Нет, волшебства никакого не было. Просто атмосфера в его кабинета была такой наэлектризованной, что казалось — одно неверное слово и все здесь взорвется и полетит к троллям собачьим.

— Что здесь происходит? — вопрошал он, меряя шагами холодный каменный пол. — У меня пропадают ключи. Из камер сбежали Королева, Волк и тролли… Что б мне пропасть в Волшебном лесу, что с безопасностью в нашей тюрьме? Я вас спрашиваю!

Лысые охранники, которым и была посвящена эта тирада негодования и возмущения, мямлили с ответами. Давно они не видели своего шефа таким злым и раздраженным.

— Сэр, — сказал один из них. — Мы осмотрели тюрьму и обнаружили, что дверь подвала была не заперта в момент их побега.

— Ну и что там внизу? Отвечай! — приказал начальник второму охраннику.

— Эээ… старый хлам, который свалили за сотню лет до того, как замок превратился в тюрьму.

— Пусть заключенные вычистят это помещение сверху донизу! — распорядился он. — Убирайтесь!

Охранники были рады побыстрее покинуть это место. А сам начальник тюрьмы отправился за отваром корня пустырника. Ведьма из Второго королевства говорила, что он хорошо помогает от нервов и душевных расстройств.

Принц Венделл, на которого в обличии собаки никто не обращал внимания, слышал весь их разговор. Если заключенные разберут все ненужные вещи подвала, то они, наверняка, обнаружат зеркало. А так как старое пыльное зеркало не выглядит как полезное и волшебное, они его разобьют и выбросят. Надо скорее внести Энтони в список работников…

Ретривер подошел к столу, вскинул на него передние лапы и огляделся. Список лежал прямо перед ним, а рядом с ним — грифельный карандаш. Эх, будь он человеком — ему бы ни составило труда вписать еще одну строчку. Что ж, попробуем…

Он зажал карандаш зубами и медленно стал водить им по бумаги, выводя каждую букву. Тони Льюис. Если вы хотите узнать, что это стоило принцу Венделлу — последуйте его примеру. Напишите свое имя таким же способом.

До последнего момента Тони не знал куда его ведут и что для него приготовили. Он мысленно попрощался с дочерью, попросил прощения у бывшей супруги и пожелал выжить принцу.

Его и двадцать других таких же заключенных привели в тюремный подвал. Взгляд Тони молниеносно выхватил среди сваленных в беспорядке вещей волшебное зеркало. Оно стояло там, где его оставили и, если бы у него была хотя бы малейшая возможность приблизиться к нему… Но такой возможности пока не было, да и чтобы он делал? Судя по всему, зеркало кто-то выключил. Наверное, это сделали тролли. Они последними перебирались сюда из их мира. Перебрались и отключили, чтоб другим не повадно было.

Долго любоваться волшебным зеркалом ему не дали. Грубыми толчками в спину Тони погнали дальше — на выход из подвала. Когда открылась дверь, в глаза Тони ударил яркий солнечный свет. Стояло утро, и погода сегодня обещала быть по-настоящему летней.

Тони щурясь от солнца огляделся по сторонам. Дверь из подвала выходила наружу. Не в тюремный дворик, а на небольшой берег реки. К берегу была причалена пустая широкая плоскодонка.

Сейчас бы рвануть вперед! И пусть стреляют сзади… В три прыжка долететь до лодки, схватить весло и уплыть по добру — по здорову…

Но Тони понимал, что это еще один нереальный план: хотя его руки оставались свободными, ноги были связаны цепями, позволяющими только неторопливо передвигаться малюсенькими шажочками. Кроме того, один конец цепи являлся началом другого конца цепи, также обхватывающего ноги узника-соседа. И такая цепочка соединяла всех, кто в это утро был направлен на работы.

Тони оказался то последним в цепочке с начала, то ли первым с конца. Он стоял ближе всех к лодке-плоскодонке. Правда, не настолько, чтобы суметь прыгнуть в нее.

— Внимание! Вам приказывается убрать все, что валяется в подвале. Вы стоите цепочкой и перекидываете весь хлам в лодку, — громко сказал охранник.

— Простите, — тихо, чуть слышно сказал Тони. Урок, полученный вчера вечером от плетей, научил его общаться с представителями тюремной власти вежливо, покорно, тихо и крайне сдержанно. — Но мы стоим очень далеко от лодки. Не разобьем ли мы часть этих хрупких предметов?

— А что это по твоему? Нижнее белье для эльфов? Это обычный мусор. Делай то, что тебе велят.

И охранник рассмеялся, удаляясь под дерево, в тень.

«Делать, так делать», — решил Тони и принял от напарника сзади старую фарфоровую вазу. Прикинув расстояние, он отправил фарфоровую вазу в лодку. Кинул, словно та была мячиком для баскетбола. Хрупкая вещь благополучно перелетела на дно лодки, где и разбилась вдребезги о ржавый якорь.

Лодка быстро заполнялась рухлядью и утварью. Правда, по мнению Тони (которое по-прежнему никого здесь не волновало) среди этих вещей были отличные находки. Их бы в антикварную лавку, а не в лодку-мусоровоз!

Тони с грустью смотрел на разбитую посуду, сломанную мебель со следами позолоты и прочую утварь замка. Когда-то на этих стульях восседали аристократы, пили красное вино из кубков и слушали звуки арфы…

Последним предметом, прошедшим через его руки оказалось старое волшебное зеркало. Неужели это оно? Вот удача! Надо срочно заставить его работать. Один шаг — и ты уже дома. Пусть туда только сунутся эти обалдуи! Бравые парни из полиции Нью-Йорка задут им жару и покажут, кто здесь хозяева жизни. Вот только как оно работает?

Тони быстро осмотрел зеркало. С виду зеркало как зеркало. В мутной глади отражался он, Льюис, а не Центральный парк Нью-Йорка. Где же у него кнопка или секретный рычаг?

Интерес к зеркалу привлек внимание начальника тюрьмы, который как раз вышел подышать свежим воздухом и проверить, как идет выполнение его поручений. Этот новоявленный заключенный доставляет слишком много хлопот. Что там на этот раз?

— Зеркало! — громко приказал, а может позвал или просто обозначил сей предмет Тони. Ничего не происходило. — Ну, давай же, зеркало!

Начальник вплотную подошел к нему:

— Льюис, пропади ты в Волшебном лесу! Что ты делаешь?

Казалось, Тони не слышал его. Он стучал по стеклу, ощупывал выступы и изгибы рамы и что-то рассерженно бормотал себе под нос. Вот он — путь домой, он не может им воспользоваться!

Начальник тюрьмы скептически смотрел то на заключенного, то на зеркало. Может, он сошел с ума? С узниками это часто бывает. Правда, не так скоро. Лет через пять, десять пребывания в застенках… Но никак не на следующий день.

— Послушай, Льюис — тюремная принцесса! — сказал он. — Бросай зеркало в лодку! Живо!

— Не могу, оно разобьется!

— Если ты не выполнишь мое приказание, я лично швырну тебя в реку. Поскольку ты скован одной цепью с остальными, вы утонете вместе.

По цепочке прокатилась волна ропота. Если он сейчас же не швырнет это чертово зеркало, жители Мемориальной тюрьмы Белоснежки разорвут его на кусочки.

Тони ничего не оставалось, как выполнить приказ. С тоской посмотрев на источник своего спасения, он тяжело вздохнул, закрыл глаза и перебросил зеркало в лодку.

Звуков бьющегося стекла не было и, когда Тони заглянул в лодку, то к своему величайшему изумлению обнаружил там целехонькое зеркало. Без единой трещины.

Может быть, еще не все потеряно?

Пережив ужасную (по мнению Вирджинии) и самую романтичную в мире (по мнению Волка) ночь в Бобовом лесу, они отправились на границу Третьего и Четвертого королевств.

Волк оказался прав — «ароматы» леса сбили с толку собак и тролли их так и не нашли. К тому же, путь через провинцию великанов здорово сократил расстояние.

Не встретив по дороге ни гигантов, ни троллей Вирджиния с Волком к вечеру добрались до пограничной реки.

На том берегу виднелся хорошо знакомый нам замок-тюрьма. Величавый и неприступный (для тех, кто там не был и не ведает про секретные ходы).

— О, боже! Надеюсь, он там жив, — вглядываясь в даль, сказала девушка. — Ведь он в состоянии позаботится о себе? И хотя бы день прожить без неприятностей?

Вопросы были скорее риторические, для успокоения самой себя.

— Ну, зная твоего отца, — собрался с ответом Волк. — Я в этом сильно сомневаюсь.

Вирджиния недобро посмотрела на него. Все мужики одинаковые. Неужели, когда необходимо, так трудно соврать для того, чтобы поддержать в трудную минуту. Всегда приходиться рассчитывать только на себя.

Перебраться на ту сторону большего труда не составило. В кустах Волк обнаружил плот с веслом, и очень скоро они были на месте.

Они спрятались за большим камнем и, хотя вокруг никого не было видно — говорили почти шепотом.

— Подожди меня здесь! — сказал Волк. — Я надену волшебные туфли и проберусь в тюрьму.

С этими словами он вытащил из-под полы пиджака любимую обувь короля троллей. Стоило Вирджинии увидеть туфли, как желание обладать снова взыграло в ней.

— Нет, ты не вернешься! — сказала она и вцепилась обеими руками в туфли. — Ты их прикарманишь!

Еще добрых пятнадцать минут они перетягивали туфли на себя, не уступая друг другу. Пока Волку не пришла в голову идея:

— Я их надену, а ты схватишься за меня. И мы оба станем невидимыми.

Однако Вирджинию такой расклад не устроил. Наконец, ей удалось завладеть туфлями:

— Я их надену! А ты схватишься за меня.

Она присела у камня и ловко обулась. Волку (к большому недовольству) пришлось уступить.

— Ты безнадежно пристрастилась к этим туфлям, — процедил он сквозь зубы.

Вирджиния не собиралась слушать его нравоучения, она вскочила с места и туфли тут же начали действовать. Золотистый поток, исходящий от туфель, начал кружить вокруг ее лодыжек, поднимаясь к коленям и бедрам.

Она очень быстро растворялась в воздухе, и Волк поспешил вцепиться за ее рюкзак, чтобы не потерять ее из вида и тоже стать невидимым. Когда они подошли к воротам тюрьмы, свойство волшебных туфель проявилось полностью. Волк и Вирджиния превратились в двух невидимок.

По окончанию работ по очистке подвала Тони Льюиса, как и остальных двадцати узников, отправили в камеру. Конечно, он был бы рад еще денек провести на разгрузочных работах, нежели встречаться со своими сокамерниками. К тому же, упущенная возможность перенестись домой при помощи зеркала вновь завладела его сознанием. С тоской осмотрев свои серые стены, нары и зарешеченное окно Тони со страшной силой захотелось в свою уютную нью-йоркскую квартиру. Пусть тесную, грязную, с достающим своими поручениями мистером Мюрреем (интересно, волшебство на него и его семейку по-прежнему действует?), но зато свою, родную. И еще ему не хватало Вирджинии. Нельзя сказать, что он был самым заботливым и лучшим отцом на свете, однако сейчас он за нее переживал. Где она? Все ли с ней в порядке?

Его взгляд остановился на сокамерниках. Казалось, те не ждали его. Да и выглядели Сморщенное лицо и карлик растерянными.

— Проклятье! — выругался гоблин, сжимая кулаки. — Теперь нам придется его убить!

Тони поежился под его взглядом и… чуть не заорал от удивления и радости. За их спинами виднелась дыра.

— Подземный ход, — прошептал Тони и подбежал поближе, чтобы убедится, что это ему не мерещиться.

— Мы рыли его тридцать один год, — сказал гоблин.

— Пожалуйста, возьмите меня с собой! Вы можете мне доверять. У меня дочь, я должен ее найти и спасти. Ее похитили тролли! Знаете, дома я смотрел фильм «Побег из Алькатрасса»… Я знаю, что нужно делать!

Гоблин и карлик посовещались. Всегда мрачный Желудь предложил его задушить. Мол, из-за него мы погибнем, нас снова поймают и вообще он ему не верит. Но гоблин был другого мнения. Почему-то он ему верил. Может, у него тоже кого-то похитили… В знак своей симпатии, Сморщенное лицо достал из кармана своих холщовых штанин вырезанную им накануне фигурку и вложил ее в руку Тони.

Льюис бросил мимолетный взгляд на предмет. Безделушка изображала группу людей и собаку у их ног. Людей было трое: двое мужчин и девушка.

— Спасибо, — сказал он. — Я подарил бы тебе свои часы, но у меня их уже нет.

Гоблин покачал головой. Все нормально, нет проблем. И юркнул в вырытый ими подземный ход. Когда он исчез в дыре, одноглазый карлик слегка помедлил. Он оскалился, сморщил лоб и что-то промычал. Видимо, хотел что-то казать, да не нашел слов. Махнув на Тони рукой, он кряхтя полез в лаз. Следующим был Льюис.

Быть невидимым это здорово! Ты можешь быть так, куда тебя не пускают. Смотреть и слушать то, чего тебе не полагается. И самое, главное, тебя как бы и нет. Никто тебя не трогает, не спешит с тобой познакомиться и не спрашивает, который час и как добраться до 451 улицы.

Волшебные туфли работали превосходно и Волк с Вирджинией уже минут десять блуждали по тюремным коридорам. Мимо них проходили охранники, один раз они едва нос к носу не столкнулись с начальником тюрьмы. Но в целом все шло успешно.

«Эльф Инглоу, дерзость, 10 месяцев», «Тролль Стэйжер, убийство, 20 лет», «Гном Хартхард, убийство щенка, 3 года», «Чоппер, серия убийств, 200 лет».

Таблички на дверях хотя и помогали сориентироваться в тюремных коридорах, но действовали на Вирджинию не лучшим образом. Десять месяцев за дерзость?! Что же они тогда сделают с папой?

— Думаю, он в отделение Е. Туда сажают новых заключенных, — прошептал Волк, не по наслышке знакомый с устройством тюрьмы.

Они прошли мимо двух тюремщиков, проверяющих надежно ли заперты камеры на ночь и услышали собачий лай.

— Слышишь? Это Принц! — обрадовалась девушка.

Лай не смолкал. Наверное, принц почуял их, и вел таким образом к себе.

Дверь кабинета начальника тюрьмы была открыта.

Со стороны могло показаться странным: собака виляла хвостом от радости и подпрыгивала на месте, но того, кому она выказывала свое счастье — не было.

Вирджиния погладила невидимой рукой пса по голове, потом отвязала веревку, которой он был привязан к ножке стола.

— Вирджиния, нет! — зашипел Волк. — Мы не можем его взять. Мы израсходуем весь заряд волшебных туфлей. И станем видимыми.

Девушка не слушала. Пусть говорит, что хочет, но друга она в беде не бросит.

Волку оставалось только ругаться, наблюдая за тем, как золотые искры магии побежали по веревке, постепенно растворяя ее. Всего одна минута и… пес исчез.

Дальнейшая экскурсия по старинному замку, переоборудованному под тюрьму, продолжалась без приключений. Пес со знанием проводника вел их по коридорам, нигде не останавливаясь.

— Мне кажется, он ведет нас к камере папы, — заметила Вирджиния.

У одной из дверей они остановились. Табличка гласила, что здесь сидят гном Желудь (82 года заключения) и гоблин Сморщенное лицо (98 лет тюрьмы). Про Тони не было ни слова, видимо, охранники еще не успели приделать новую табличку.

Из камеры не доносилось ни звука.

Волк снял засов, и они вошли внутрь камеры.

— Папа, ты здесь! — шепотом позвала Вирджиния, но ей никто не ответил. Может это засада? Сейчас дверь захлопнется! Принц не мог ошибиться с камерой?!

Перепуганная Вирджиния озиралась по сторонам. В камере никого кроме них не было.

А тут еще и туфли предательски зашипели, защелкали и, израсходовав весь накопленный за ночь заряд, перестали работать.

Волк, Вирджиния и собака снова стали видимыми.

— Они потеряли силу! Я тебя предупреждал! — запаниковал Волк. Уж кого-кого, а его здесь снова будут рады увидеть, и упрятать под замок еще годков так на триста.

Вирджиния заметила, что собака разглядывает портрет юноши на стене. Это была дешевая картинка в бесхитростной рамке. Наверное, такие висят здесь в каждой камере в воспитательных целях. «Работай усердно!» — гласила надпись под портретом принца.

Пес гавкнул и тронул лапой свой портрет. Тот качнулся как маятник, и Вирджинии сразу стало все понятно. Портрет закрывал дыру в тюремной стене. Узники вырыли тоннель и ночью сбежали.

— А мне это в голову почему-то не пришло, — с обидой сказал Волк и снял картину.

Тони не ожидал, что стены тюрьмы окажутся такими толстыми, а значит путь на свободу займет так много времени. И всего бы ничего, ради освобождения можно многое потерпеть, вот только сокамерники чувствовали себя в подземном лазу как дома, а он — нет. Карлик и гоблин были худы и поэтому довольно шустро пробирались вперед. Тони, напротив, был шире в плечах и тяжелее в весе, да и ход копали не для него, поэтому с трудом протискивался по узкому проходу, потея и глотая каменную пыль.

Один раз он так крепко застрял, что ему пришлось звать на помощь ребят. Те, посчитав, что и так слишком многое для него сделали, только рассмеялись.

— Извини, Тони, теперь каждый сам за себя, — хитро подмигнул уцелевшим глазом карлик и вскоре скрылся в темноте.

Только скребущие звуки, да редкие кряхтения говорили Льюису о том, что пока он не один. Но скоро пропадут и они. И что потом? Как Винни-Пуху ждать, когда он похудеет? Ползти назад, сдаваться охране? И почему ему так не везет?

Эх, если бы кто-нибудь подтолкнул его, он бы тут не рассиживал.

Последний камень, точнее то, что от него осталось после проделанной работы, вывалился на землю. На высоте метра от земли показалось самодовольное зеленое лицо гоблина. Он все правильно рассчитал!

Прорытый подземный ход вел из камеры на свободу.

Стоял летний вечер. Ветерок трепал редкие волосы гоблина, а впереди неспешно катила свои воды река, разделяющая Третье и Четвертое королевства.

Всем этим он еще успеет вволю насладиться, а пока надо сделать последние усилия и выбраться из тоннеля. Сморщенное лицо подал вперед и, когда его тело перевесило край, кувыркнулся.

Следом за ним из дыры в стене показался гном. Гоблин вытащил его из лаза и они облегченно вздохнули.

— Побежали вместе, — предложил Желудь.

— Гоблины в одиночку передвигаются быстрее, — не согласился он и убедившись, что в этот вечерний час они одни, с разбегу нырнул с берега в воду. Плавал он отменно, и вскоре его голова над водой превратилась в маленькую точку.

Желудь тоже решил поспешить. Перебираться вплавь не входило в его планы, к тому же гномы терпеть не могут воду, а вот свистнуть лодочку и уплыть на ней — это запросто.

Он выбрал одну из плоскодонок, отвязал ее от колышка, оттолкнул, вскочил в нее и отправился в путь. Вниз по реке, подальше от тюрьмы и ее неуравновешенного начальника.

На носу лодки лежали какие-то вещи, среди которых Желудь различил стулья, сундуки, корзины, выцветшие ковры и большое зеркало.

Гном бросил на рухлядь мимолетный взгляд и оглянулся назад. К его радости никакой погони не было.

Тот напряженный, мучительный путь, который беглец Тони Льюис проделал в подземном ходу за час, Волк преодолел за какие-то минуты. И дело было не в его комплекции, и не в горячем желании побыстрее выбраться из тюрьмы, а в старых добрых инстинктах зверя. На миг он вспомнил свое щенячье детство. Братья и сестры, с которыми он выбегал из норы на зов матери, вернувшейся с охоты. Запах земли, уроки отца, тайники с косточками…

Внезапно Волк стукнулся головой. Во что-то мягкое, вовсе не похожее на камень.

Разглядеть, кто это здесь загораживает проход не было возможности, и поэтому Волк положился на свой нюх. Чутье подсказывало, что перед ним отец Вирджинии.

— Тони, это ты? — спросил он.

— Кто здесь? — раздался перепуганный голос.

— Это я — Волк. Я подарил тебе волшебный бобо, помнишь?

Только его, прохвоста, здесь не хватало! А, впрочем, пусть поможет.

— Я почти выбрался, но немножко застрял. Подтолкни меня! — сказал Тони. Пришлось Волку приложить недюжую силу, чтобы сдвинуть этого «немножко застрявшего» толстяка.

В какой-то момент Тони вновь одолело уныние, но вдруг что-то треснуло (это оказалась зацепившаяся за небольшой выступ роба) и он пробкой вылетел из тоннеля. Льюис хотел было поклясться, что больше никогда не будет есть после семи вечера, но передумал.

К его удивлению Волк оказался не единственным его спасителем.

За ним из туннеля выскочил принц, а затем и его дочь, сжимающая в руках расшитые золотом туфли.

После коротких ликований и объятий, Вирджиния сказала:

— Нам надо вернутся, чтобы найти зеркало.

— Я выбросил его в лодку с мусором, — сказал Льюис. — Она где-то здесь, на реке.

Вирджиния почти ликовала. Неужели все так просто? Она спасла папу, зеркало в двух шагах… Прощайте, королевства!

Несколько лодок покачивались на волнах у берега. Тони несколько раз прошелся мимо них, заглядывая в каждую, но плоскодонки с мусором, а значит и волшебным зеркалом, среди них не было.

Он посмотрел на реку, там проплывала одна единственная лодка и Тони знал, кто ею управляет.

— Смотрите! — сказал он. — Карлик похитил ее!

— О, нет, — выдохнула Вирджиния. — Наше зеркало у него…

Возвращение домой опять откладывалось на неопределенный срок. Хорошо, что хоть любимые туфли по-прежнему с нею.

Весь день Мачеха не находила себе место. И все из-за этой глупой собаки! Если бы Венделл не сбежал, все было бы по-другому. Глупые тролли его упустили, на Волка тоже нельзя положиться. Стоило ей отвернутся, как тот исчез. Наверное, охмуряет сейчас какую-нибудь пастушку или строит глазки луговым козочкам!

Но даже, если вдруг принц вернется, он не сможет расстроить ее коварные планы. Да на него никто и не взглянет — отныне и навсегда он пес бессловесный.

Она вспомнила, что в таком состоянии ее прежняя хозяйка, Королева, всегда успокаивалась, беседуя со своими зеркалами. Мачеха решила последовать ее примеру. К тому же, у нее было одно неотложное дело. Даже два.

Все пять зеркал стояли в бывшей спальне Королевы, образовывая полукруг напротив камина.

— Зеркало, очнись от сна! — приказала она шпиону.

По зеркалу побежали трещины, как будто кто-то изнутри по нему ударил. Раздался звон лопающегося стекла.

Мачеха терпеливо дожидалась окончания. Когда зеркало стало походить на битый в луже лед, она сказала:

— Найди мне Релиша, короля троллей!

Не долго думая Вирджиния, Волк, Тони и принц Венделл захватили (или как сказал Льюис-старший «арендовали») одну из лодок. Она была довольно вместительной. У нее был парус, руль и небольшая каюта.

Диккенс, окажись он здесь, заплакал бы от счастья и написал «Трое в лодке, не считая собаки — 2».

Когда они подняли якорь и отвязали канат, открылась одна из дверей тюрьмы (та самая, через которую выносили хлам из подвала) и щурясь от света заходящего солнца на берег вышла еще одна четвёрка. Возглавлял ее тролль с рваным ухом — король Релиш. Трое спутников оказались его придурковатыми детьми.

Первыми их заметил Волк.

— Проклятье! — произнес он и в панике стал носиться от одного бока лодки к другому. Поскольку лодка была небольшой, то носился он крайне быстро.

— Не дайте им уйти! Взять их! — указал король и грозно рыча тролли бросились за лодкой. У них были все шансы догнать ее, ведь плоскодонка только-только отчалила от берега.

Плавали тролли не очень хорошо, но Детине повезло. Он сумел ухватиться и начал ловко вскарабкиваться на борт. При этом он не забывал орать во всю глотку:

— Мы скормим вас псам! От нас не уйдешь!

Вирджиния не стала терять драгоценные секунду на пререкания. Под руку ей попалась дубина, и она со всей мочи обрушила ее на голову несчастного крикуна. А потом еще раз и еще раз! Жаль, что вы не видели в этот момент ее лицо. Оно было решительным и жестоким. Ничто не украшает так женщину как опасность, которую она не страшится!

После пятого или шестого удара (вот это крепкая черепушка!), тролль ослабил хватку и упал в воду. Рядом с ним, как котята, барахтались брат с сестрой. Король Релиш смотрел на них с глубочайшим презрением.

— Какое жалкое зрелище, — сплюнул он сквозь зубы. — Как вы могли? И это мои дети? Да вы — самые…

Сказать, кто же они самые Релиш не сумел. Его самого словно ударили по голове. В глазах помутнело, а в ушах раздался стеклянный звон. Такой боли король не испытывал никогда. Мигрени не шли ни в какое сравнение с тем, что он сейчас испытывал. Он схватился за виски и вместо слов выдавал только мычание.

Когда боль ненамного его отпустила, он прошептал:

— Зеркало! Найдите мне зеркало!

Красотка была готова поклясться, что это все проделки ведьмы-девчонки. Это она сводит бедного папочку с ума!

Король троллей и сам не понимал, что с ним происходит. Боль накатывала волнами на его голову, и в каждой волне он слышал одно и тоже слово: «зеркало».

Как раз одно зеркало оказалось в домике лодочника. Бесцеремонно ввалившись в дом, вытолкав взашей хозяина, Релиш вцепился руками за раму. Боль ослабла, но до конца не прошла.

— Я рада снова видеть тебя, — сказало зеркало, и в ее глубине старый тролль увидел нечеткое, как сквозь глыбу льда, изображение Мачехи.

— Еще раз так сделаешь — и я убью тебя!

Сочтя это лишь пустыми угрозами, Мачеха приступила к делу:

— Твои дети поймали для меня собаку?

— Не совсем…

— Ты удивляешь меня, могущественный король. Как он смог вырваться из ваших цепких лап?

Релиш тут же пришел в ярость:

— Не смей так со мной разговаривать!

— Его нужно поймать, — твердо сказала она, показывая, что не потерпит никаких возражений и оправданий. — Отправь детей в погоню! И что ты до сих пор делаешь в Четвертом королевстве? Немедленно возвращайся в свой дворец и жди моих приказаний!

— Я не подчиняюсь твоим приказаниям!

Он хотел отвесить еще парочку острых словечек, но головная боль пропала, а вместе с ней и изображение в зеркале.

Избавившись от троллей лодка легла на курс. Никто их не преследовал, река в лучах заката была спокойна и величава. Со стороны могло показаться, что несколько человек с собакой просто совершают водное путешествие.

Когда обмен историями о своих приключениях, изучение шрамов от плетей на спине Тони и восхищения по поводу чудо-туфель закончились, пассажиры разбрелись по плоскодонке. Тони с собакой оказались у руля, а Волк с Вирджинией на носу. Конечно, девушку не устраивало общество небритого мужчины с то и дело раздевающими ее взглядами и красноречивыми жестами, но особого выбора не было. К тому же с ней были туфли и можно было смело забыть, что кто-то отвратительный сидит рядом и нагло пялится в вырез ее блузки.

Однако на самом деле Волк вел себя на удивление хорошо. Может он и посмотрел на девушку с вожделением, но ведь только пару раз. Да и не вожделение это, а любовный взгляд, полный ласки и нежности… В его руках была книжка с убийственным названием «Женщины любят мужчин, которые ненавидят женщин».

Волк читал ее с таким вниманием и удивлением, будто перед ним была ни дешевая книжонка за два доллара, а откровения великой житейской мудрости. Рецепт идеальных отношений и кладезь архиважных открытий. Вирджинию такие книжки, а еще больше люди неимоверно смешили. Внезапно он спросил ее тем самым скучным пафосным книжным слогом:

— Вирджиния, тебе не кажется, что ты изголодалась по любви, но настроила себя на отказ?

— Я вполне довольна собой, — ответила она снисходительно закатывая глаза и поглаживая золотые и рубиновые украшения пары обуви. Вирджиния не кривила душой: туфли делали ее счастливой и самодовольной. Весь мир ей завидует! Ей — повелительнице невидимости!

Пока она мечтательно раздумывала о том, как, будучи невидимкой, она придет на работу и какой там произведет фурор, Волк выхватил из ее рук туфли и вышвырнул за борт. Вирджиния даже охнуть не успела. Потеряв туфли она сразу почувствовала себя одинокой и беззащитной. Туфли, поблескивая на волнах, стремительно исчезали. Казалось, они звали ее: спаси нас, Вирджиния! И в какой-то момент обескураженная Вирджиния была готова перемахнуть через борт и плыть за своим сокровищем, да только Волк не пустил.

— Зачем ты это сделал? — негодовала она.

— Ради твоего же блага!

— Ты выбросил мои туфли!

— Ты только и мечтала снова их надеть, — сказал он и отпустил ее. Вирджиния была готова заплакать. Туфли исчезли из поля видимости. Мысленно она повторила последние слова Волка. Откуда он знает? Как он догадался о ее самом большом желании?

Волк внимательно посмотрел в ее растерянные глаза и спокойно сказал:

— Волшебство — вещь приятная. Но к нему очень легко пристраститься.

Девушка бросила еще один взгляд на реку. Туфель нигде не было видно. Вместе с ними от Вирджинии уплывало что-то важное, но вот что именно, она пока не могла понять. Может Волк прав, и эти чертовы туфли сродни наркотикам?

— Не почему ты тогда к ним не пристрастился? — спросила она. — Как ты смог им противостоять?

— Все дело в твоем желании быть незаметной, — печально сказал он и вернулся к своей книжке про ненавидящих мужчин и влюбленных женщин.

Вирджиния задумалась. А ведь Волк прав… Абсолютно прав и возразить ей ему на это нечего.

На том конце лодки в их разговор не вмешивались. У Тони с принцем шла своя беседа. Точнее вслух говорил только Тони, а пес передавал ему свои мысли. Видимо за время одиночества, проведенное в кабинете начальника тюрьмы у Венделла скопилось много мыслей, но только Льюису было не до них. Он устал. Все эти побеги уже не для него. Вирджинии все это воспринимает по молодости как приключение, а ему сейчас бы хорошо оказаться дома и с бутылочкой холодного пива посмотреть старый черно-белый фильм по «ящику».

— Энтони, я знаю, что как новый слуга ты меня не подведешь и пожертвуешь ради меня своей жизнью…

Новый слуга? Вот здравствуйте — приехали. Но лучше с ним сейчас не спорить. Сил на это нет.

— … и все-таки ты не хочешь дать мне клятву верности?

Тони усмехнулся, но снова промолчал. Что-то оттягивало его карман и он запустил в него руку. Пальцы нащупали в нем какой-то странный предмет. Тони вытащил его наружу. Это оказался подарок гоблина Сморщенное лицо — какая-то вырезанная из дерева фигурка.

Слушая болтовню принца и изредка вставляя свои «ага» и «верно», Тони стал рассматривать незатейливую вещицу.

— … судьба неслучайно свела нас. Это ясно…

Больше всего его поразила надпись, сделанная на постаменте безделушки. Она гласила: Четверо, которые спасут девять королевств. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, кто же был вырезан из дерева зеленой рукой мастера.

— … мое назначение заключается в правлении Четвертым королевством. А твое? Такой незначительный человек как ты может сыграть важную роль в государстве. Или хотя бы потыкать моим прихотям пока я заперт в собачьем теле…

Важную государственную роль? Он, что с ума сошел? Нет, конечно, я иногда задаюсь вопросами несовершенства этого мира, но чтобы самому вершить историю? Да кто я такой? Я отнюдь не герой! Точнее герой, но только в глазах цыпочки из 234 квартиры. Нет, это все определенно не для меня! Что за чушь: четверка, спасшая девять королевств. Пусть другие спасают эти дурацкие королевства, а ему надо вернутся поскорее домой с Вирджинией. Может этот щенок думает, что они плывут возвращать ему человеческое обличие и биться с мерзкими троллями? Нет! Парень он неплохой. Мне его даже жалко, но своя жизнь дороже… Догоним карлика с зеркалом и быстро домой. Надеюсь, эта собака знает, как работает чудесное зеркальце.

Тони перекинул статуэтку через плечо. Тоже мне, команда спасателей…

— Что это было? — спросил пес, ход мыслей которого спутал всплеск воды.

— Ничего, — как ни в чем не бывало ответил Льюис. — Наверное, рыба.

Городок Биантаун. Ничем особенным похвастаться он не мог. Если бы существовал туристический путеводитель по памятным местам Четвертого королевства, то Бинтаун бы в него вряд ли включили. Не в этом городке родился Карлик Нос и не здесь искала червей Матушка Гусыня. И не в лес вокруг Бинтауна упал Звездный мальчик, и не отсюда Крысолов под дудочку уводил детей… Сказка так и не родилась, легенда так и не сложилась.

Правда, здесь жили хорошие люди. Добрые и покладистые. Большей частью ремесленники. Поэтому Бинтаун мог вполне претендовать на звание города Мастеров.

Трон, который здесь изготовили для коронации принца Венделла по-прежнему дожидался визита хозяина. Его даже не убрали с постамента на площади. Все ждали и ждали…

Может у его высочества возникли неотложные дела? Может он заболел и коронацию перенесли? Может он выбрал трон, который ему сделали в Шлицвергене? Тамошние бездельники ничего не умеют, но зато хорошенько запудрили принцу мозги. Пообещали более высокий трон или откидную спинку.

Из столицы все еще ответа не было и мэру, человеку глубоко уважающему традиции, ничего не оставалось как и этот день провести на площади, на сколоченном из досок постаменте. Городской совет всем составом счел своим долгом поддержать в трудную минуту своего мэра, а вот многие жители этого не сделали. Но все равно на городской площади в этот вечерни час хватало зевак.

Когда надежда на появление Венделла растаяла, и мэр больше не нашел слов для ободрения своих подданных с юга донеслось тревожное известие. Оно состояло из одного лишь слова: тролли!

По остаткам толпы прокатилась волна удивления и возмущения. Как тролли? Что они здесь делают? Кто разрешил им пересекать границу своего королевства? Куда смотрит принц Венделл? Что им здесь нужно?

Мэр, дрожа от страха (вот ведь незадача!), пытался успокоить. Мол, это пока непроверенная информация и опасаться никого не стоит. Но его бормотания потонули в женском крике.

На площади показались солдаты троллей. Все как один отвратительные, грязные и разнузданные. Мэр Бинтауна его сразу узнал. Когда-то ему приходилось иметь с этим мерзавцем дельце, о котором он очень хотел забыть.

Солдаты-тролли никого не трогали, но вели себя вызывающе. Они прошествовали в центр площади, а их король поднялся на постамент.

— Я требую, чтобы вы ушли! — сказал мэр и сделал шаг назад. Мэр был трусливым и предпочел бы сейчас оказаться совсем в ином месте. С детства он помнил — не жди от троллей ничего хорошо. Не верь им, не общайся с ними, и если ты увидел тролля, то спрячься или убеги. — Троллям запрещено находится в Четвертом королевстве без соответствующего разрешения! Это грубое нарушение Договора Девяти королевств. Вы его, кстати, тоже подписывали.

Релиш смерил несчастного перепуганного мэра убийственным взглядом.

— Если вы сейчас же не уйдете, — продолжал пыжиться мэр, сжимая толстые кулачки в белых перчатках. — То я сообщу принцу Венделлу. И он пришлют солдат.

В душе градоначальник и сам не верил в действенность своих слов, но все, что он мог сейчас сделать — это пригрозить буквой закона. Своего войска в мирном городке у него нет и не было, да и сами горожане чересчур мирные и не привыкли держать дома оружие.

Король троллей не стал больше слушать пустых угроз. Не за тем он сюда пришел!

Он молча приподнял толстячка с золотой цепью на груду за лацканы его атласного пиджака и легко, будто тот был котенком, сбросил его на землю. Люди, которые все это безобразие видели — не вмешивалось. Во-первых, им не давали это слуги Релиша, а во-вторых, в этом городе еще не родился сказочный герой, в чьих силах противостоять нашествию зла. Поэтому они только ахнули, а тетушки в чепчиках решили, что у мэра вскочит завтра здоровенная шишка. Может даже и не одна.

Релишу было на все наплевать. Он заранее знал, как все будет и ничего не боялся. Сюрпризов нет и не будет. Людишки могут до посинения взывать к своему принцу и прикрываться его именем, да только толку все равно не будет.

С кривой ухмылкой, так знакомой троллям его королевства, он уселся на золоченный трон принца Венделла.

— Я объявляю войну Четвертому королевству, — все также невозмутимо сказал он, будто речь шла о приготовлении яичницы. — Я бросаю вызов принцу Венделлу. Или в течении семи дней он сразится со мной или его королевство станет моим.

Согласные с ним тролли яростно сотрясли воздух своими дубинами. Кому-кому, а им эта идея очень нравилась. Давненько они ни с кем не воевали, никого не грабили, не убивали и не разоряли.

Жители Бинтауна молчали. Кто-то не поверил тому, что будет война. Кто-то решил, что ему все равно, кто будет им править. Кто-то задумался о новых ценах и налогах. А кто-то просто решил срочно перебраться в какое-нибудь другое королевство. Странно, но почему-то никто не подумал о войске принца Венделла. О том, что уже завтра оно здесь появится, и наши славные воины с успехом надерут троллям их задницы в кожаных штанах.