Десять книг об архитектуре.

Вступление.

Книга II. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Архитектор Динократ, полагаясь на свои замыслы и мастерство, отправился, в царствование Александра, из Македонии в ставку добиваться царского благоволения. Со своей родины он захватил с собой письма от друзей и близких к высшим начальникам и вельможам, чтобы облегчить себе к ним доступ, и, будучи вежливо ими принят, попросил их как можно, скорее быть представленным Александру. Они ему это обещали, но медлили, дожидаясь удобного случая. Тогда Динократ, подозревая, что над ним издеваются, решил постоять за себя сам. А был он высокого роста, красив лицом и очень статен и виден собою. И вот, рассчитывая на эти природные данные, он разделся на постоялом дворе, натерся маслом, на голову надел тополевый венок, на левое плечо накинул львиную шкуру и, держа в правой руке палицу, явился перед судилище царя, разбиравшего тяжбу.

2. Когда народ обернулся на это невиданное зрелище, взглянул на Динократа и Александр. Восхищенный им, он приказал пропустить его к себе и спросил, кто он такой. «Динократ, - ответил тот, - македонский архитектор, принесший тебе замыслы и проекты, достойные твоей славы. Я составил проект сделать из горы Афона изваяние в виде мужа, в левой руке которого я изобразил большой укрепленный город, а в правой - чашу, вбирающую воду всех находящихся на горе потоков, чтобы из нее она вытекала в море».

3. Александр, придя в восторг от этого проекта, тотчас же полюбопытствовал, есть ли в окрестности поля, могущие снабжать этот город хлебом. Когда же он убедился, что это возможно только путем подвоза из-за моря, Динократ, - сказал он, - я нахожу, что твой проект составлен превосходно и восторгаюсь им, но опасаюсь, как бы не осудили того, кто решился бы устроить на таком месте поселение. Ведь подобно тому, как новорожденный младенец не может ни питаться, ни, постепенно развиваясь, продолжать жить без молока кормилицы, так и город, лишенный полей и их плодов, притекающих в него, не может ни процветать, ни быть густо населенным без изобилия пищи, ни обеспечить жителей без ее запасов. Поэтому, так же как, я думаю, следует проект одобрить, так, полагаю, места не одобрить; тебя же хочу оставить при себе, чтобы воспользоваться твоими работами».

4. С той поры Динократ не покидал царя и последовал за ним в Египет. Там Александр, обратив внимание на естественно защищенную гавань, прекрасный рынок, плодородные поля по всему Египту и великие выгоды мощной реки Нила, приказал ему построить город, назвав его по своему имени Александрией. Так Динократ достиг знаменитости, заслужив благоволение, благодаря красоте лица и видной внешности. Мне же, император, статности не уделила природа, лицо исказили годы, нездоровье подточило силы. Поэтому, раз я лишен этих преимуществ, я надеюсь заслужить твое благоволение при помощи своих знаний и сочинений.

5. Так как в первой книге я написал о назначении архитектуры и определениях этого искусства, а также о городских стенах и разделениях участков внутри города, то следовало бы по порядку перейти к рассмотрению пропорций и соразмерности, которые должно соблюдать в храмах и в общественных, а равно и в частных, зданиях; но я не счел возможным перейти к ним, не изложив сначала практических достоинств материалов, из соединения которых строят здания при помощи каменных и деревянных работ, и не сказав, из каких природных начал они состоят. Но прежде, чем перейти к объяснению их природных свойств, я предварительно укажу, каким образом и откуда возникли здания и как развивались относящиеся к ним изобретения, идя по стопам тех писателей, которые посвятили сочинения первобытной природе, зачаткам образования человеческого общества и исследованию изобретений. Поэтому в своем изложении я буду следовать указаниям, полученным мною от них.

Глава I. Возникновение и развитие жилища

Книга II. Глава I. Возникновение и развитие жилища. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Первобытные люди, подобно животным, рождались в лесах, пещерах и рощах и проводили свою жизнь, питаясь полевой пищей. Тем временем в некоем месте часто растущие деревья, шатаемые бурями и ветром и трясь друг о друга ветвями, вспыхнули огнем, и находившиеся в окрестностях люди, перепуганные сильным его пламенем, разбежались. Затем, когда все успокоилось, они подошли ближе и, заметив, что тепло от огня очень приятно, стали подбрасывать в огонь дрова и, таким образом поддерживая его, привлекать других и показывать им знаками, какую можно извлечь из этого пользу. В этом сходбище людей, когда каждый по-разному испускал дыханием голоса, они, благодаря ежедневному навыку, установили, как случилось, слова, а затем, обозначая ими наиболее употребительные вещи, ненароком стали, наконец, говорить и таким образом положили начало взаимной речи.

2. Итак, благодаря открытию огня, у людей зародилось общение, собрание и сожитие. Они стали сходиться во множестве вместе и, будучи от природы одарены тем преимуществом перед остальными животными, что ходят не склонившись, а прямо, взирая на великолепие небосвода и звезд, и легко делают что угодно руками и пальцами, начали в этом сборище одни - делать шалаши из зеленых ветвей, другие - рыть в горах пещеры, а иные, подражая гнездам ласточек и приемам их построек, - делать себе убежище из глины и веток. Тут, наблюдая чужие жилища и прибавляя к собственным выдумкам новые, они день ото дня строили все лучшие и лучшие виды хижин.

3. Но, так как люди от природы переимчивы и способны, они, хвастая своими изобретениями, ежедневно показывали друг другу достижения своих построек и таким образом, изощряя свой ум соревнованием, день ото дня достигали все лучшего их качества. Сначала они ставили развилины, переплетали их ветками и покрывали эти стены глиной. Другие строили стены из высушенных комьев глины, скрепляя их сверху лесом, и для защиты от дождя и зноя покрывали тростником и листвой. После же, так как такие крыши не могли выдержать дождей в зимнюю непогоду, они стали делать скаты и отводили воду по обмазанным глиной наклонным крышам.

4. Что это возникло и установилось так, как описано выше, можно заключить из того, что и до наших дней у зарубежных народов здания строятся из такого же материала; например, в Галлии, Испании, Лузитании и Аквитании их кроют дубовым гонтом или соломой. У колхидян на Понте, благодаря изобилию лесов, кладут лежмя на землю цельные деревья справа и слева на таком расстоянии друг от друга, какое допускает длина деревьев, а на концы их помещают другие, поперечные, замыкающие внутреннее пространство жилища. Затем, скрепляя по четырем сторонам углы положенными друг на друга бревнами и таким образом выводя бревенчатые стены по отвесу к нижним бревнам, они возводят кверху башни, а промежутки, остающиеся из-за толщины леса, затыкают щепками и глиной. Так же они делают и крыши: обрубая концы поперечных балок, они перекрещивают их, постепенно суживая, и таким образом с четырех сторон выводят их кверху в виде пирамид, покрывая их листвой и глиной, и варварским способом строят на башнях шатровые крыши.

5. Наоборот, фригийцы, живущие в степных местностях, нуждаясь в дереве из-за недостатка лесов, выискивают естественные холмы, прокапываются внутрь их и, прорывая ходы, расширяют пространство, насколько допускают природные условия. Сверху же, соединяя вместе шесты, делают конусообразные крыши, покрывают их тростником и хворостом и насыпают над жилищами огромные земляные кучи. Таким образом сделанные постройки чрезвычайно теплы зимой и очень прохладны летом. Некоторые делают крытые шалаши из болотного пороста. Да и у других народов в некоторых местах совершенно таким же способом устраиваются хижины из камыша. Точно так же и в Массилии можно видеть кровли, крытые не черепицей, а землей, сбитой с рубленой соломой. В Афинах на Ареопаге до сих пор существует такой остаток древности с крышей из глины. Также и на Капитолии может напомнить и дать понятие о древних обычаях хижина Ромула, а в крепости - соломенные крыши святилищ.

6. Так, исходя из этих образцов, мы можем заключить, что таковы были изобретения, применявшиеся в древнейших постройках.

Когда же люди, благодаря ежедневной работе, больше набили себе руку в строительном деле, и когда, непрерывно изощряя свой ум, они путем навыка достигли искусства, тогда также и вложенное в них трудолюбие сделало то, что те, кто были в этом деле старательнее, смогли объявить себя мастерами. Итак, когда по началу все это так установилось, и так как природа одарила человечество не только чувствами, подобно остальным животным, но и вооружила их ум мышлением и разумом и покорила их власти остальных животных, то, постепенно восходя от постройки зданий к остальным искусствам и наукам, они после грубой и дикой жизни достигли мягкости нравов.

7. Затем, развиваясь и расширяя свой кругозор большими замыслами, порожденными разнообразием искусств, они перешли к постройке уже не хижин, а домов на фундаменте, со стенами, выведенными из кирпичей или камня и крытыми тесом и черепицей; затем путем внимательного изучения они от шатких и неопределенных суждений пришли к определенным правилам соразмерности. А после того как обратили внимание на щедрые порождения природы и изобилие доставляемых ею запасов строительных материалов, они, обрабатывая их, получили вкус к изящному и, развив его искусствами, стали украшать жизнь роскошью. Поэтому я, по мере моих сил, скажу о материалах, пригодных для построек, об их качествах и о том, какими достоинствами они обладают.

8. Если же кто станет возражать против места этой книги, утверждая, что ее следовало бы поставить первой, то, чтобы не думали, будто я ошибся, я приведу следующие соображения: предприняв написать сочинение о всей архитектуре, я решил, что в первой книге следует выяснить, с какими знаниями и науками она связана, дать определения ее отделов и сказать, из чего она образовалась. Поэтому в первой книге я объяснил, чему служит это искусство и то, что требуется от архитектора; в этой же я буду говорить о свойствах строительных материалов и об их применении. Ибо эта книга рассматривает не то, откуда происходит архитектура, а откуда установились начала зданий и каким образом они развивались и дошли мало-помалу до теперешнего совершенства.

9. Таким образом, эта книга стоит по порядку на своем месте. Теперь я возвращусь к своему предмету и, переходя к подходящим для сооружения зданий материалам, буду рассуждать о них так, чтобы читателям было не темно, а совершенно ясно, каким образом они порождаются природой и образуются из определенного сочетания и смешения основных начал. Ибо нет ни материалов, какого бы рода они ни были, ли тел, ни вещей, которые могли бы образоваться и стать доступными восприятию, не состоя из соединения основных начал; и природа вещей не может быть открыта и правильно истолкована наставлениями физиков иначе, как путем точнейшего разъяснения во всех подробностях причин, определяющих, как и почему эти вещи таковы.

Глава II. Учение физиков о началах вещей

Книга II. Глава II. Учение физиков о началах вещей. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Прежде всех Фалес считал началом всех вещей воду; Гераклит Эфесский, названный греками за темноту своих сочинений σκοτεινάς,- огонь; Демокрит и его последователь Эпикур - атомы, которые у нас назвали несекомыми, а иные неделимыми телами; школа пифагорейцев к воде и огню прибавила воздух и землю. Итак, Демокрит, хотя и не дал, строго говоря, названий этим вещам, а определил их только как неделимые тела, очевидно говорил о тех же самых началах, раз они, будучи разъединены, не подвержены ни повреждениям, ни гибели, ни разделению на части, а на веки сохраняют свою постоянную и бесконечную стойкость.

2. Итак, раз из их соединений, очевидно, составляются и возникают все вещи, а последние разделены в природе на бесконечное число родов, я счел необходимым остановиться на различных и разнообразных способах применения природных вещей и объяснить, какое значение имеют их качества в строительном деле, чтобы, по ознакомлении с ними, собирающиеся строить не впадали в ошибки, но могли бы заготовить подходящие для построек материалы.

Глава III. Сырцовый кирпич

Книга II. Глава III. Сырцовый кирпич. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Итак, я начну с кирпичей и скажу, из какой земли надо их выделывать. Выделывать их надо не из песчаной, не из каменистой глины и не из щебнистой глины, потому что такого рода кирпичи, во-первых, будут тяжелы, а во-вторых, намокая в стенах от дождей, станут расседаться и крошиться и не свяжутся из-за своей грубости со вмешанной в них соломой. А надо делать их из глины беловатой, меловой или из красной, а то еще из плотного мергеля; все эти породы, благодаря своей мягкости, обладают прочностью, при постройке не грузны, и мять их легко.

2. Выделывать же их надо весенней и осенней порой, чтобы они высыхали равномерно. Ибо приготовляемые в пору солнцестояния негодны потому, что солнце преждевременно резко высушивает их верхнюю корку, и кирпич, кажущийся снаружи сухим, внутри остается сырым; когда же он потом высыхает, то сжимается и от этого лопается там, где засох раньше. А кирпичи, покрытые трещинами, делаются нестойкими. Наиболее же пригодными будут кирпичи, выделанные за два года вперед, потому что раньше этого они не могут высохнуть до нутра. Таким образом, когда их кладут свежими и не сухими, то, в то время как наложенная в них штукатурка застывает и отвердевает, сами они, уседая, не могут остаться в том же, как она, положении и, сдвигаясь при сжатии, не держатся с ней вместе, а порывают с нею связь. Поэтому штукатурка, отставши от кладки, не может устоять сама по себе, из-за своей тонкости, и лупится, а самые стены то здесь то там оседают и портятся. Вот почему в Утике идет для кладки стен только сухой и за пять лет вперед вылепленный кирпич, проверенный, как таковой, должностными лицами.

3. Кирпич бывает трех сортов: один, называемый по-гречески лидийским, - это применяемый у нас, длиною в полтора фута, шириною в фут. Из остальных двух сортов строятся здания у греков. Один из них называется πενταδωρον, другой τετραδωρον. Δωρον же греки называют пядь, потому что δωρον по-гречески значит даяние, а его всегда несут в пяди руки. Таким образом, кирпич пяти пядей в квадрате называется пентадорон, а четырехпядевый - тетрадорон, и общественные здания строятся из пентадорона, а частные - из тетрадорона.

4. Вместе с этими кирпичами применяют и половинчатые. В таких случаях с одной стороны выкладывают ряд кирпичей, с другой - полукирпичей. Таким образом, при прямолинейной кладке стены с обеих сторон перевязывают чередующимися слоями, и кирпичи, приходясь серединой на швах, сообщают стене и крепость и далеко не безобразный вид с той и с другой стороны.

Есть города,- в дальней Испании - Максилуя и Каллет, а в Азии - Питана, - где выделанные и высушенные кирпичи плавают, если бросить их в воду. Плавать же они могут, видимо, оттого, что земля, из которой их лепят, напоминает пемзу; помимо своей легкости, она, отвердев на воздухе, не вбирает и не впитывает жидкости. Поэтому, будучи легкой и пористой, она, какого бы ни была веса, благодаря своим природным свойствам, держится на воде подобно пемзе. А такие кирпичи имеют много преимуществ, потому что и не тяжелы при строительных работах и, не допуская проникновения внутрь себя влаги, не разрушаются от непогоды.

Глава IV. Песок

Книга II. Глава IV. Песок. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. При бутовых кладках первым делом надо последить за песком, чтобы он подходил для раствора и не содержал примеси земли. Есть следующие сорта горного песка: черный, серый, красный и карбункул. Из них наилучшим будет тот, который скрипит при растирании в руке, у землистого же не будет жесткости. Точно так же если насыпать песок на белое полотнище и затем потрясти или подбросить его и он не оставит пятен и землистого осадка, то будет годен.

2. При отсутствии же ям, откуда можно было бы копать песок, можно его высеивать из речного или из хряща, а то и из песка с морского берега. Но при кладке в нем обнаруживаются следующие пороки: он долго не сохнет и стена не допускает непрерывной нагрузки, а должна время от времени отдыхать, и не допускает устройства сводов. Морской песок имеет еще тот недостаток, что самые стены, когда их покроют штукатуркой, разрушают ее проступающей в них солью.

3. Горный же песок быстро сохнет в кладке, штукатурка долго сохраняется, а стены выдерживают своды, но это относится только к свежевырытому песку. Если же он выкопан довольно давно и залежался, то, обжигаемый солнцем, луной и морозом, он крошится и делается землистым. Таким образом, когда он идет для бутовой кладки, то не может связать камней, но они рушатся и вываливаются, а стены не могут выдержать нагрузки. Однако же свежий горный песок, при своих огромных достоинствах в кладке, неприменим в штукатурке потому, что жирен, и смешанная с соломой известка, слишком сильно схватываясь, не может засыхать без трещин. Напротив того, речной песок, так как он тощ, имеет то преимущество, что, будучи заглажен терками, он приобретает в штукатурке такую же крепость, как и сигнин.

Глава V. Известка

Книга II. Глава V. Известка. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. По изложении того, что относится к заготовкам песка, надо обратить внимание и на известку и следить, чтобы она выжигалась из белого- мягкого или твердого камня; и та, которая будет из плотного и более твердого камня, полезна будет для кладки, а выжженная из ноздреватого - для штукатурных работ. Когда известь будет загашена, ее замешивают с песком, которого, если он горный, надо всыпать три части на одну часть - известки, а если речной или морской, то с одной частью извести соединяют две части песку. Так получится правильная пропорция для этой смеси. А если к речному или морскому песку добавить третью часть - битой и просеянной черепицы, то смесь раствора станет еще лучше для применения.

2. А то, что известь укрепляет кладку, когда вбирает в себя воду и песок, происходит, видимо, по той причине, что камни, подобно остальным телам, состоят из разных соотношений основных начал. И те, в которых больше воздуха, - мягки, в которых больше воды, - вязки от влаги, в которых больше земли, - тверды, в которых больше огня, - ломки. Поэтому если какие-нибудь из этих камней входят в кладку мелко истолченные и смешанные с песком до того, как они будут пережжены, они не затвердевают и не смогут ее связать. Но если они, брошенные в печь и схваченные сильным жаром, теряют свою первоначальную прочность, то при выжиге и вытяжке из них сил они остаются с открытыми и пустыми порами.

3. Из-за этого камни, вынутые из печи, не могут продолжать весить столько же, сколько весили, когда были в нее брошены, хотя и остаются той же величины, но оказываются при взвешивании, по испарении из них жидкости, потерявшими около третьей части своего веса. Поэтому, когда влага и воздух, заключающиеся в составе данного камня, будут выжжены и вытянуты и он будет заключать в себе лишь остаточную, скрытую теплоту, то, погруженный в воду, он, хотя огонь потух, обретает новую силу и, при проникновении в отверстия его пор влаги, разгорячается и таким образом, будучи снова охлажден, выбрасывает жар из состава извести. Итак, раз у известковых камней открыты их поры и отверстия, они, образуя смесь с песком, связываются с ним, а высыхая, соединяются с бутом и придают кладке прочность.

Глава VI. Поццолапа

Книга II. Глава VI. Поццолапа. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Есть еще род пыли, производящей естественным образом удивительные вещи. Месторождение ее - в Байском округе и на территории муниципиев в окрестностях горы Везувия. В соединении с известкой и бутом она не только сообщает крепость зданиям вообще, но даже когда при помощи нее выкладывают дамбы в море, то и они приобретают прочность, под водою. Это, видимо, происходит по той причине, что под местными горами находятся горячие земли и множество горячих ключей; а их бы не было, если бы в глубине, под ними, не имелось мощных огней, пылающих серой, квасцами и горной смолой. Таким образом, огонь и жар пламени, протекая сквозь жилы земли, делают ее легкой, и рождающийся там и выходящий наружу туф лишен влаги. Поэтому, когда упомянутые три вещества, одинаково пробитые силой огня, соединяются в одну смесь, то,, внезапно вобрав в себя воду, связываются вместе и быстро отвердевают, окрепнув от влаги, так что их не могут размыть ни волны, ни сила воды.

2. О существовании же в указанных местностях огня можно заключить также из следующего явления: в Байских отрогах Кумских гор существуют пещеры, вырытые для парилень, где зарождающийся из недр раскаленный жар силою огня пробивает землю и, просачиваясь через нее, выходит наружу в этих пещерах, создавая чрезвычайно благоприятные условия для потенья. Точно так же рассказывают, что в древности огонь возникал в изобилии из-под горы Везувия и извергал пламя на окрестные поля. От этого в те времена так называемый губчатый камень, или помпейская пемза, перегоревши из другого рода камня, очевидно, и приобрел свои теперешние качества.

3. Этого рода губчатый камень, добываемый оттуда, рождается не повсеместно, а только в окрестностях Этны и в холмах Мизии, которую греки называют Κζιακίχαυμάνη, и в других местах, обладающих теми же свойствами. Итак, если в этих местах находятся кипящие водные источники и горячие испарения в горных пещерах, а про самые эти местности древние рассказывают, что там некогда бежал по полям огонь, то, очевидно, из туфа и земли влага вытянута силою огня, - так же, как она вытягивается в печах из извести.

4. Следовательно, когда различные и несхожие вещества охватываются огнем и затем соединяются в мокром веществе, то их жгучая жажда, внезапно утоленная водой, вызывает кипенье от тепла, скрытого в соединившихся телах, и заставляет эти тела крепко сходиться и быстро принимать свойство единой прочной массы.

Остается под вопросом, почему же, хотя в Этрурии тоже множество источников горячей воды, там не образуется подобной же пыли, которая по тем же причинам сообщала бы прочность подводной кладке. Поэтому я полагаю, прежде чем мог бы возникнуть такой вопрос, изложить, каким образом это, видимо, происходит.

5. Не во всех местностях и странах рождаются одинаковые сорта земли и камня, но иная почва землиста, другая камениста и хрящевата, в других местностях песчана, и, одним словом, свойства почвы так же различны и разнообразны, как и разные страны. В частности можно указать, что в опоясываемых Апеннинским хребтом областях Италии и Этрурии почти повсеместно нет недостатка в песчаных копях, тогда как по ту сторону Апеннин, в местности, прилегающей к берегам Адриатического моря, их не найдешь ни одной; а в Ахайе и в Азии, одним словом, за морем, об них нет и помину. Таким образом, не во всех местах, где бьет множество источников горячей воды, могут встретиться также и другие одинаково подходящие условия, но всё, как установлено природой, производится не для удовольствия людей, а как бы по случайному распределению.

6. Следовательно, в тех местностях, где горы состоят не из земли, а из такой породы, которая мягче туфа, но тверже земли, сила огня, выходящая сквозь ее жилы, жжет ее; то, что мягко и слабо, - выжигает, а то, что жестко, - оставляет. После выжигания силою жара самых недр земли в некоторых местностях образуется тот сорт песка, который называется карбункул. Таким образом, как в Кампании из выжженной земли получается пепел, так и в Этрурии из прокаленной породы -карбункул. И тот и другой превосходны для кладки, но один обладает преимуществами для построек на суше, другой же - для морских дамб.

Глава VII. Камень

Книга II. Глава VII. Камень. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Об известке и песке, какие бывают их разновидности и какими они обладают качествами, я сказал. Теперь следует по порядку рассказать о каменоломнях, из которых выламывают и добывают тесаные глыбы и бут для построек. Камень из каменоломен обнаруживает различные и разнообразные качества. В одних он мягок, как, например, около Рима в рубрских, палльских, фиденских и албанских; в других - средней твердости, как, например, в тибурских, амитернских, сорактских и однородных с ними; в некоторых - тверд, как, например, в кремневых. Есть еще много других сортов камня, как, например, в Кампании - красный и черный туф, в Умбрии, Пицене и Венеции - белый туф, который распиливается даже зубчатой пилой, как дерево.

2. Но все мягкие каменные породы имеют то преимущество, что выломанные в них глыбы легко обрабатывать. Если эти камни находятся в закрытых местах, они очень стойки, если же в открытых и незащищенных, то крошатся и рассыпаются, схваченные инеем и морозом. Также и на берегу моря, разъедаемые солью, они расплываются, да и зноя не переносят. А тибурский камень, как и все однородные с ним, выдерживает и тяжесть нагрузки и непогоду, но небезопасен от огня, при первом соприкосновении с которым лопается и рассыпается из-за того, что в своем природном составе имеет мало влаги и также не много земного начала, но очень много воздуха и огня. Поэтому так как в нем незначительна влага и земное начало, то и огонь при соприкосновении с ним и изгнании из него воздуха силою жара, проникая внутрь и занимая пустоты его жил, разгорается и делает с ним то же, что происходит с раскаленным углем.

3. Есть еще порядочно каменоломен, так называемых аницианских, в области тарквиниев, камень которых напоминает по цвету албанский. Главные его разработки находятся в окрестностях Вольсинского озера, а также в Статонской префектуре. Этот камень обладает бесчисленными достоинствами: ему не может повредить ни морозная погода, ни соприкосновение с огнем; он крепок и долговечен из-за того, что в его природном составе мало воздуха и огня, умеренное количество влаги, а больше всего земного начала. От этого он приобретает прочность, благодаря своему плотному строению, и не повреждается ни непогодой, ни силой огня.

4. Судить же об этом можно лучше всего по памятникам в окрестностях города Ферента, сделанным из камня упомянутых каменоломен. Там есть и превосходно исполненные крупные статуи, и небольшие фигуры, и изящно высеченные цветы и аканфы; и все они, несмотря на их древность, имеют такой свежий вид, как будто только что сделаны. Мало того, и литейщики, заготовляя себе формы для бронзового литья из камня этих каменоломен, извлекают из них немалую пользу при отливке бронзы. Если бы эти разработки были неподалеку от Рима, то хорошо было бы использовать их для всех сооружений.

5. Но так как по необходимости приходится пользоваться запасами рубрских, палльских и других ближайших к Риму каменоломен, то, если желательно выполнить работу безупречно, следует поступать так: надо выламывать камень не зимою, а летом, и оставлять его вылеживаться на открытом месте два года до начала стройки. Тот камень, который за это двухлетие будет поврежден непогодой, пойдет на фундамент; остальной же, оказавшийся непопорченным, пойдет для надземной части здания, как испытанный природою и могущий сохранить свою прочность. Это надо соблюдать не только в отношении тесаных глыб, но и при кладке из бутового камня.

Глава VIII. Способы кладки

Книга II. Глава VIII. Способы кладки. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Способы каменной кладки следующие: кладка сетчатая, которая теперь во всеобщем употреблении, и древняя, называемая кладкой неправильной. Из них красивее сетчатая, но она легче дает трещины, из-за того, что неперевязанные постели и швы камней расходятся во все стороны. А при кладке неправильной, камни, перекрывая друг друга и заходя один за другой, придают ей хотя и не очень приятный вид, но зато большую прочность, чем при сетчатой.

2. Обе эти кладки надо выводить из очень мелких камней, чтобы стены, пропитавшись как можно больше раствором из известки и песка, держались дольше. Ибо когда камни состоят из вещества мягкого и пористого, то они высушивают раствор, высасывая из него сок; при преобладании же и обилии известки и песка, стена, имея больше влаги, не скоро ослабнет, но будет ими держаться. А как только влажность будет вытянута из раствора пористостью камня, и известка начнет отделяться от песка и распадаться, то и камень перестает прилипать к ним, а стена от этого приходит в ветхость и рушится.

3. В этом можно убедиться также и по некоторым памятникам под Римом, сделанным из мрамора или тесаных камней, а во внутреннем пространстве заполненных бутовой кладкой. Приходя в ветхость от того, что раствор в них ослабел, будучи вытянут пористостью камня, они обрушиваются и рассыпаются из-за разрушения швов и разошедшихся перевязей.

4. Так что тот, кто не хочет, чтобы у него получился такой недостаток, должен, оставляя пустой промежуток между облицовками, выкладывать стены внутри толщиною в два фута, из тесаного красного камня, или из обожженного кирпича, или же из рядов базальта, а лицевые стороны связывать с этой кладкой железными скобами, залитыми свинцом. Так, не грудой, а рядами выложенное сооружение может навеки остаться без порчи, потому что постели камней и швы их, приходясь друг на друге и образуя перевязку, не разопрут сооружения и не дадут обвалиться связанным одна с другой облицовкам.

5. Поэтому не следует пренебрегать кладкою, принятою у греков. Ибо они не применяют кладки из мягкого обтесанного бутового камня, но, отказываясь от тесаных глыб, выкладывают рядами базальт или твердый камень и, так же как при кирпичной кладке, перевязывают швы чередующимися пластами. Так они достигают прочности и долговечности кладки. Делают же они ее двумя способами: один называется исодом, другой - псевдисодом.

6. Исодом называется такой способ, когда все слои кладут одинаковой толщины; псевдисодом - когда слои располагаются неравными и неодинаковыми по толщине рядами. Обе эти кладки устойчивы, во-первых, потому, что самый бутовый камень плотен и прочен и не может вытянуть жидкости из раствора, но сохраняет его в собственной его влаге до глубокой старости, а во-вторых, и самые постели камней, положенных первым делом плашмя и вровень, не допускают разрушения раствора, но, перевязанные по всей сплошной толще стен, держат ее в целости до глубокой старости.

7. Есть еще другая кладка, называемая ενπλεκτον, которой пользуются и у нас в сельских местностях. При такой кладке лицевые стороны выглаживают, а остальные камни кладут с раствором в их природном состоянии и перевязывают чередующимися швами. Но наши каменщики, в погоне за быстротой ставя облицовочные плиты на ребро, заботятся только о лицевых сторонах, а середину набивают мелким щебнем на растворе. Таким образом, эта кладка выводится в три слоя: два лицевых и один средний, набивной. Греки же поступают не так: они кладут плиты плашмя и с ложками чередуют тычки, вставляя их в толщу стены, а середины не набивают, но, начиная с лицевых камней, всю толщу стен скрепляют в сплошное и единое целое. Кроме того, они вставляют через промежутки во всю толщу стены отдельные, с обеих сторон входящие в облицовку, камни, называющиеся у них δατονοι, которые, связывая стены, чрезвычайно укрепляют их прочность.

8. Таким образом, если кто пожелает по этому описанию наметить и выбрать способ кладки, сможет судить о ее долговечности. Ибо не стены, сделанные из мягкого бута и на вид изящные и красивые, - не эти стены не смогут обветшать и развалиться! Поэтому, когда приглашают оценщиков общих стен, они оценивают их не во сколько они обошлись, а, справившись по документам о подряде на них, вычитают из их стоимости по одной восьмидесятой части за каждый истекший год и определяют платеж за эти стены сообразно полученному остатку, на том основании, что они не могут простоять больше восьмидесяти лет.

9. Из стоимости же кирпичных стен, при условии, что они не покосились, ничего не вычитается, а во сколько они в свое время обошлись, во столько всегда и оцениваются. Поэтому в некоторых городах можно видеть и общественные здания, и частные дома, и даже дворцы, построенные из кирпича; такова, прежде всего, в Афинах стена, обращенная к горе Гиметту и Пентелику; в Патрах - кирпичные целлы в храме Юпитера и Геркулеса, хотя архитравы и колонны кругом храма там каменные; в Италии в Аррецие - старинная, превосходно сделанная стена; в Траллах - дом, построенный для царей Атталидов, который теперь всегда отводят тому, кто исполняет должность государственного жреца. А в Лакедемоне из некоторых стен, путем выпиливания кирпичей, была выломана даже живопись, которая была вставлена затем в деревянные рамы и отправлена на Комиций в знак отличия эдилитата Варрона и Мурены.

10. Затем дом Креза, который сардяне использовали под обитель отдохновения для досуга престарелых граждан и под собрания старейшин- герусию. А в Галикарнасе дом могущественнейшего царя Мавзола хотя и разукрашен весь проконесским мрамором, но стены у него выложены из кирпича и до настоящего времени отличаются чрезвычайной прочностью, будучи к тому же отделаны такой гладкой штукатурной работой, что кажутся обладающими прозрачностью стекла. И этот царь сделал так не по недостатку средств, ибо он был завален доходами от податей, как повелитель всей Карий.

11. О проницательности же его и умении располагать здания можно заключить из следующего. Хотя он родился в Миласах, но, обратив внимание на то, что Галикарнас является естественно укрепленным местом, удобной гаванью и выгодным рынком, основал там свою резиденцию. Это место напоминает вогнутый выгиб театра. И вот, в самом низу вдоль порта был устроен форум; на середине же высоты выгиба, на месте кругового прохода, сделана просторная и широкая улица, по середине которой сделан Мавзолей такой превосходной работы, что считается в числе семи чудес света. На вершине крепости, по середине ее, - храм Марса с колоссальной статуей-акролифом, сделанной славной рукой Леохара, хотя одни приписывают ее Леохару, а другие Тимофею. На вершине правого крыла - храм Венеры и Меркурия, у самого источника Салмакиды.

12. Источник этот совершенно напрасно считается заражающим любовной болезнью тех, кто выпьет из него воды. Не мешает, однако, объяснить, ради чего возникло и распространилось по всему свету это заблуждение. Ведь то, что рассказывают, будто от этой воды люди делаются изнеженными и похотливыми, - невозможно: вода его чиста и прозрачна, а вкус ее превосходен. Но дело в том, что когда Мелас и Ареваний сообща вывели в эту местность колонию из Аргоса и Трезены, они прогнали оттуда варварские племена каров и лелегов. Эти же, будучи загнаны в горы, стали собираться в шайки и, делая набеги на окрестности, производили жестокие разбои и опустошения у греков. Спустя некоторое время один из колонистов, из-за прекрасных качеств этого источника, устроил подле него, ради наживы, снабженную всем необходимым таверну и, поведя в ней дело, стал заманивать к себе варваров. И вот они, спускаясь туда по одиночке и встречаясь с обществом, оставили свои грубые и дикие обычаи и по собственному побуждению пришли к обходительности и изяществу греков. Итак, эта вода заслужила свою славу не из-за заразы похотливостью, а благодаря смягчению нрава варваров сладостью общения с людьми.

13. Теперь мне остается, раз уж я пустился описывать этот город, довести свое описание до конца. Итак, храму Венеры и описанному выше источнику на правой стороне соответствует на левом крыле царский дворец, расположенный Мавзолом по собственному его замыслу. По правую руку с него видны форум, гавань и вся окружность городских стен, по левую внизу - особая гавань, скрытая под стенами так, что никто не в состоянии ни увидеть, ни узнать, что в ней делается, тогда как сам царь из своего дворца может в случае нужды, без чьего-либо ведома, командовать гребцами и воинами.

14. И вот, по смерти Мавзола, в царствование супруги его Артемизии, родосцы, негодуя на то, что городами всей Карий правит женщина, снарядили флот и вышли на захват ее царства. Когда это было донесено Артемизии, она приказала укрыться в этой гавани флоту со спрятанными гребцами и заготовленным десантом, а остальным гражданам быть на городской стене. Когда же родосцы со своим оборудованным флотом причалили к берегу в большей гавани, она приказала рукоплескать им со стен и посулить сдачу города. А когда они вошли в ограду, оставив корабли пустыми, то Артемизия через неожиданно для них прорытый канал, вывела по нему свой флот в море из меньшей гавани и таким образом провела его в большую. По высадке же воинов она увела пустой флот родосцев в открытое море. Так родосцы, лишенные возможности отступления, были окружены и перебиты на самом форуме.

15. Тогда Артемизия, посадив на корабли родосцев своих воинов и гребцов, отправилась на Родос. Родосцы же, увидев приближение своих кораблей, увитых лаврами, и подумав, что их сограждане возвращаются победителями, приняли к себе врагов. Тогда Артемизия, взяв Родос и казнив главарей, поставила в городе Родосе трофей своей победы, соорудив две бронзовые статуи, одну - изображающую родосскую общину, а другую - ее самое. И себя она представила выжигающей клейма на родосских гражданах. Впоследствии же родосцы, которым уничтожить трофей препятствовала религия, - так как удаление трофеев после посвящения есть святотатство, - построили вокруг этого места здание под охраною избранного греческого караула, дабы никто не мог туда заглянуть, и отдали приказ называть его αβατον.

16. Итак, раз столь могущественные цари не пренебрегали возведением кирпичных стен, несмотря на то, что им часто возможно было на доходы с податей и от военной добычи иметь их не только из бута или из тесаных глыб, но даже из мрамора, то я не считаю, что следует не одобрять зданий, сделанных из кирпичной кладки, лишь бы они были как следует покрыты. Но почему этот способ кладки не может быть применяем римским народом в Риме, я объясню и не премину указать причины и основания этого.

17. Государственные законы не разрешают, чтобы стены, примыкающие к общему владению, выводились толщиной более полутора футов; что же до остальных стен, то их кладут такой же толщины для того, чтобы выиграть побольше свободного пространства. А кирпичные стены, только если они выведены в два или три кирпича, а не при полуторафутовой толщине, могут выдержать больше одного этажа. При настоящей же значительности Рима и бесконечном количестве граждан имеется необходимость в бесчисленных жилых помещениях. Поэтому, раз одноэтажные постройки не в состоянии вместить такое множество жителей Рима, пришлось тем самым прибегнуть к помощи увеличения высоты зданий. Таким образом, надстройками из каменных столбов, кладкою из обожженного кирпича, бутовыми стенами и возведением нескольких этажей достигают величайших выгод при распределении комнат. Итак, путем увеличения площади посредством высоких стен и этажей, римский народ вполне обеспечен отличными жилыми помещениями.

18. Таким образом, теперь разъяснено, почему в Риме из-за тесноты площади приходится отказываться от кирпичных стен; когда же потребуется применить их за чертой города, то, чтобы они не могли портиться и ветшать, их надо делать следующим образом. На верху стен, под черепичной кровлей, следует делать кладку из обожженного кирпича вышиной фута в полтора с выступами в виде карнизов. Так можно избежать обычных в таких стенах недостатков; а именно если на крыше разобьются или будут сброшены ветром черепицы, то там, где может протечь дождевая вода, кирпичный щит не допустит повреждения кирпича-сырца и карнизная закраина будет отбрасывать капли за плоскость фасада и таким образом сохранит в целости кладку сырцовых кирпичных стен.

19. Что же до самого обожженного кирпича, то, хорош ли он или негоден для кладки, никто не может решить сразу, так как о прочности его можно судить только тогда, когда он подвергнется действию непогоды и жары, положенный на крышу; ибо, сделанный не из хорошей глины или плохо обожженный, он, тронутый инеем и морозом, выкажет себя негодным. Итак, какой не выдержит на крыше, тот не может быть прочным для несения тяжести в кладке. Поэтому наибольшей прочностью смогут обладать кровли, выложенные из старых кровельных черепиц, и стены из старого кирпича.

20. Что же до плетневых стен, то хоть бы их и совсем не изобретали. Чем больше выгоды от них в смысле скорости и простора, тем еще больше и обычнее от них несчастья, потому что при пожарах они вспыхивают, как факел. Поэтому, очевидно, лучше потратиться и обеспечить себя кирпичными стенами, чем выгадать и зато подвергаться опасности при плетневых. Да и к тому же в штукатурных работах они дают трещины на местах своих стоек и поперечин; ибо при обмазывании они, впитывая влагу, разбухают, а затем при высыхании стягиваются и таким образом, сморщиваясь, разрывают целость штукатурки. Но если уже иным приходится применять их или ради скорости, или из-за недостатка средств, или чтобы поставить перегородку в верхнем этаже, то надо поступать так: подвести высокий цоколь, так чтобы стены не соприкасались с затиркой и полом; потому что если они будут вделаны в пол, то со временем подгниют, а затем, оседая, начнут заваливаться и разрывать поверхность штукатурки.

Что касается стен и заготовок для них разного рода материала, то каковы их достоинства и недостатки, я по мере сил объяснил. Теперь же я, следуя указаниям природы, буду говорить о плотничьих работах и о материале, из которого их изготовляют, так чтобы они не ветшали и не теряли прочности.

Глава IX. Строевой лес

Книга II. Глава IX. Строевой лес. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Лес надо рубить с начала осени и до тех пор, пока не начнет дуть Фавоний. Ибо весною все деревья обременяются и все бросают присущую им силу в листву и годичные плоды. Становясь же об эту пору непременно пустыми и раздутыми, они делаются полыми и нестойкими из-за своей пористости, подобно тому, как тело зачавшей плод женщины считается не вполне здоровым до родов; да и за рабынь, продающихся беременными, не ручаются, как за здоровых, ради того, что растущий зародыш из всякой пищи вытягивает ее питательность, и чем он делается крепче по мере созревания сам, тем меньшую плотность допускает он в том, откуда он рождается. Поэтому после родов, когда с отрешением плода то, что уходило на иного рода прирост, теперь свободно, тело, вбирая это в себя поглощением соков пустыми и открытыми жилами, и уплотняется и возвращается к прежней природной своей крепости.

2. Таким же образом, когда листья начинают вянуть осеннею порою при созревании плодов, стволы деревьев, вбирая в себя сок из земли, оправляются и восстановляются в старой своей плотности. А сила зимнего воздуха сжимает и сплочивает их в течение упомянутой выше поры. Итак, если лес рубят таким образом и в такую пору, как указано выше, он будет срублен своевременно.

3. При рубке же его сначала надо надрезать ствол до середины его сердцевины и оставлять стоять, чтобы, вытекая через нее по каплям, иссяк его сок. Так вся заключающаяся в деревьях бесполезная жидкость, вытекая через заболонь, не допустит загнить в нем слизи и испортиться качеству дерева. А тогда, когда дерево будет сухим и без капель, его можно валить, и так оно будет самым лучшим для дела.

4. В этом можно убедиться по садовым деревьям. Если в нужное для каждого время их, просверленные у пня, подчищают, то они выливают из сердцевины через отверстия .свою излишнюю и вредную влагу и так, подсыхая, приобретают долговечность. А та влага, которой некуда выйти из деревьев, сгущаясь внутри, портится и делает их негодными и непрочными. Итак, если деревья, пока стоят и живы, подсыхая не ветшают, то, без сомнения, при валке их на строевой лес, раз за ними ухаживали описанным способом, они смогут иметь в постройках крупные достоинства в смысле долговечности.

5. Деревья обладают несхожими между собою и различными качествами. Это относится к дубу, вязу, тополю, кипарису, ели и прочим породам, наиболее пригодным для построек. Ибо дуб не годится на то, на что идет ель, кипарис - на то, на что вяз; да и остальные породы не имеют одних и тех же сходных между собой природных черт, но каждая в отдельности, заключая в себе особенности составляющих ее основных начал, оказывается пригодной в сооружениях одна - на одно, другая - на другое дело.

6. Начать с того, что ель, как состоящая от природы из более легких веществ, то есть имея в себе больше всего воздуха и огня и меньше всего влаги и земного начала, не тяжеловесна. К тому же, будучи тугой по своей природной стойкости, она не легко сгибается под тяжестью, но остается в настиле ровной. Но вместе с тем, имея в себе порядочно тепла, она порождает и питает гниль и от нее портится, а к тому же быстро загорается из-за того, что, поскольку заключающийся в ее древесине воздух легко проницаем по своей редкости, она принимает огонь и таким образом испускает из себя сильное пламя.

7. Та часть ели, которая, до того как она срублена, находится ближе всего к земле, вбирая через корни из непосредственного соседства влагу, делается несуковатой и плавной. А верхняя ее часть, у которой силой жара ветви выбиваются в воздух через суки, срезается на высоте двадцати футов от корня и обтесывается; она тверда и суковата и называется голоменем. Нижнюю же часть, срубив, раскалывают на четыре доли и, по снятии с нее заболони, употребляют на столярные работы: эту часть называют еловым комлем.

8. Наоборот, летний дуб, как вдоволь изобилующий земными началами и имеющий мало влаги, воздуха и огня, будучи врыт в подземные сооружения, сохраняется на вечное время. И поэтому же, когда он подвергается действию влаги, не имея пористых отверстий, он не может, благодаря своей плотности, вбирать в древесину жидкость, но, избегая влаги, противится, корежится и дает трещины в сооружениях, на которые он пошел.

9. Зимний же дуб, в котором все основные начала распределены равномерно, чрезвычайно пригоден для построек; однако же, будучи помещен в сырости, он, вбирая через поры внутрь себя жидкость, причем из него удаляются воздух и огонь, портится под действием силы влаги. Церр и бук, у которых одинаково смешаны влага, огонь и земное начало вместе с большим количеством воздуха, вбирая через воздушные поры внутрь влагу, скоро трухлявеют. Белый и черный тополь, равно как ива и липа, не обладая твердостью, происходящей от примеси земного начала, благодаря своей пористости очень белы и удобны для производства резных работ. Витекс, от изобилия в нем огня и воздуха, умеренного количества влаги и лишь небольшой доли земного начала, будучи очень легкого состава, считается обладающим превосходной для изделий твердостью.

10. Ольха же, растущая по самым берегам рек и кажущаяся совершенно непригодным строительным лесом, обладает превосходными качествами. В самом деле, она состоит в наибольшей степени из воздуха и огня, в небольшой - из земного начала и в наименьшей - из влаги. Поэтому, будучи вбита частыми сваями под фундаментами зданий в болотистых местностях и вбирая в себя жидкость, которой немного в ее древесине, она никогда не гниет, поддерживает огромную тяжесть кладки и сохраняет ее без повреждений. Таким образом, не будучи в состоянии держаться над землей даже короткое время, она, погруженная во влагу7, остается нетронутой на долгие годы.

11. Это лучше всего видно в Равенне, потому что там под всеми фундаментами как общественных, так и частных строений имеются такого рода сваи. А у вяза и ясеня больше всего влаги, меньше всего воздуха и огня и умеренное количество земного начала. Они, при обработке для построек, вязки, благодаря тяжести своей влаги не имеют жесткости и быстро гнутся. Когда же они высыхают от старости или же умирают еще стоя в земле, при вытекании из них сока, то делаются тверже и, благодаря своей вязкости, пригодны на крепкие сцепления в связях и соединениях.

12. Точно так же граб, в составе которого чрезвычайно мало огня и земного начала, но зато чрезвычайно много воздуха и влаги, не ломок и весьма удобен для обработки. Греки, изготовляющие их него ярма для рабочего скота, называют его ζύγια, так как ярмо на их языке ζυγον. Не менее достойны внимания кипарис и сосна, потому что, хотя они, изобилуя влагой, которой у них столько же, сколько всей смеси других начал, и коробятся в постройках из-за своей насыщенности влагой, но не ветшают и сохраняются без повреждений, потому что жидкость, находящаяся внутри их древесины, заключает в себе горечь, не допускающую, благодаря своей остроте, проникновения гнили и маленьких вредоносных тварей. Поэтому постройки, сделанные из этих пород, сохраняются на вечные времена.

13. Такими же достоинствами и полезными качествами обладают кедр и можжевельник; но, тогда как из кипариса и сосны выступает смола, из кедра - масло, называемое кедрец. Если им намазать книги, как и другие вещи, то их не подточат ни червяки, ни гниль. Хвоя этого дерева похожа на кипарисовую; древесина прямослойная. Из него сделана статуя Дианы в Эфесском храме, а также наборные потолки как там, так и в остальных знаменитых святилищах, по причине их долговечности. Растут же эти деревья главным образом на Крите, в Африке и в некоторых областях Сирии.

14. Ларикс же, или лиственница, неизвестная нигде, кроме как в муниципиях по берегам реки Пада и побережью Адриатического моря, не только, благодаря чрезвычайной горечи ее сока, не повреждается гнилью или червем, но и не воспламеняется от огня, и сама по себе не может гореть иначе, как обжигаемая другими дровами, подобно камню в печи для выжигания извести; однако и тогда она не воспламеняется и не дает угля, но в течение долгого времени медленно истлевает. Это происходит по той причине, что в составе этого дерева чрезвычайно мало огня и воздуха, оно плотно сжато влагой и земным началом и в нем нет пористых скважин, через которые мог бы проникнуть огонь; оно отбрасывает его мощь и не допускает, чтобы он быстро ему вредил; из-за своей тяжести оно не держится на воде, но при перевозке нагружается либо на корабли, либо на еловые плоты.

15. Стоит узнать, каким образом открыли это дерево. Когда божественный Цезарь находился с войсками в окрестностях Альп и отдавал распоряжения по муниципиям о доставке провианта, то была там укрепленная крепость, называвшаяся Ларигном, тогдашние жители которой, полагаясь на свои естественные укрепления, отказались подчиниться приказу. Поэтому полководец приказал осадить ее. Перед воротами же этой крепости была башня, построенная из бревен этого дерева, положенных одно на другое крест-накрест, наподобие костра, такой вышины, что можно было с вершины отражать нападающих кольями и каменьями. Когда заметили, что у осажденных нет никаких метательных снарядов, кроме кольев, которые невозможно было бросать далеко за стену из-за их тяжести, наступающим был отдан приказ навалить к этому укреплению вязанки хвороста вместе с горящими факелами. Все это быстро было нанесено воинами.

16. После того как пламя охватило хворост у этой деревянной постройки и поднялось к небу, казалось, что вся громада уже рухнула. Когда же оно само собой потухло и утихло, а башня оказалась невредимой, изумленный Цезарь приказал окружить жителей палисадом вне достижения метательных снарядов. Когда же горожане, охваченные страхом, сдались, у них спросили, откуда они взяли такое дерево, которое не повреждается огнем. Тогда они показали на лиственницы, во множестве растущие в этой местности. И поэтому как эта крепость была названа Ларигном, так и древесина ларикса получила название ларигна. Его перевозят по реке Паду в Равенну и сбывают в колонии Фана, в Пизавре, Анконе и в прочих муниципиях в этой области. Если бы представлялась возможность подвозить это дерево в Рим, оно было бы чрезвычайно полезно при постройке зданий если и не на всё, то по крайней мере на обшивку кровельных отливней вокруг инсул, так как если бы здесь применялось это дерево, то здания были бы защищены от перенесения на них пламени пожаров, потому что такие доски не могут ни воспламеняться от огня или угля, ни сами собой загораться.

17. Хвоя этих деревьев напоминает сосновую; древесина у них длиннослойная, так же легко поддающаяся обработке в столярных работах, как и еловая, и, кроме того, в ней есть жидкая смола цвета аттического меда, помогающая больным чахоткою.

Что касается отдельных пород деревьев, какими природными свойствами они наделены и каким образом растут, я объяснил. Остается сделать заметку о том, почему ель, называемая в Риме верхнею, хуже, а нижняя обладает для построек превосходными качествами в смысле долговечности; а затем объяснить, почему пороки или достоинства, имеющиеся у этих деревьев, являются следствием свойств местности, для того чтобы, это стало яснее наблюдателям.

Глава X. Верхняя и нижняя ель

Книга II. Глава X. Верхняя и нижняя ель. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Предгорья Апеннин начинаются от Тирренского моря между Альпами и крайними областями Этрурии. Этот горный хребет, загибаясь на своем протяжении и почти соприкасаясь в середине своего изгиба с побережьем Адриатического моря, простирается своими отрогами до пролива. Поэтому ближайший склон его изгиба, смотрящий на области Этрурии и Кампании, - солнечный, так как обращен к пути солнца в течение всего дня. Противоположный же его склон, выходящий на Верхнее море, как обращенный к северу, постоянно погружен в глубокую тень. Поэтому деревья, растущие на этом склоне, напоенные влагой, не только сами достигают огромных размеров, но и жилы их, преисполненные влаги, набухают, насыщенные обилием жидкости. Когда же они, срубленные и обтесанные, теряют свою жизненную силу, то, так как жилы их остаются всегда одеревенелыми, они при высыхании делаются пустыми и слабыми вследствие своей пористости и поэтому не могут быть долговечными в постройках.

2. Вырастающие же в местах, выходящих на сторону солнечного пути, не обладая пористыми жилами, крепнут при иссякании соков от засухи, потому что солнце поглощает влагу, вытягивая ее не только из почвы, но и из деревьев. Поэтому деревья, находящиеся в солнечных местностях, укрепленные частыми и плотными жилами и не имея пористости из-за влаги, будучи обтесаны для построек, представляют большие преимущества в смысле долговечности. Из-за этого нижние ели, так как их доставляют из солнечной местности, лучше тех верхних, которые подвозят из тенистой.

3. Поскольку я сам могу судить, я дал объяснения относительно тех материалов, какие необходимы при постройке зданий, каким представляется их состав, образованный из природного смешения в них основных начал, и какие в каждом отдельном роде этих материалов имеются достоинства и недостатки, чтобы все это было небезызвестно строителям. Таким образом, те, кто в состоянии следовать указаниям этих предписаний, будут осмотрительнее и смогут выбрать такие из отдельных разнородных материалов, какие окажутся пригодными при постройках. Итак, раз то, что относится к заготовкам, изложено, в остальных книгах будет говориться о самых зданиях; и прежде всего, как это требуется по порядку, в следующей книге я опишу храмы бессмертных богов и правила их соразмерности и пропорций.