Десять книг об архитектуре.

Вступление.

Книга VI. Глава XII. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Когда последователь Сократа, философ Аристипп, выброшенный после кораблекрушения на берег острова Родоса, заметил вычерченные там геометрические фигуры, он, говорят, воскликнул, обращаясь к своим спутникам: «Не отчаивайтесь! Я вижу следы людей». С этими словами он направился в город Родос и вошел прямо в гимнасий, где за свои философические рассуждения был награжден такими дарами, что не только себя самого обеспечил, но и тем, кто был вместе с ним, раздобыл и одежду и все прочее, необходимое для удовлетворения жизненных потребностей. Когда же его спутники захотели вернуться на родину и спросили его, не желает ли он что-нибудь передать домой, то он поручил им сказать следующее: «Надо снабжать детей таким имуществом и давать им на дорогу то, что может выплыть вместе с ними даже после кораблекрушения.

2. Ибо истинная помощь в жизни — то, чему не могут повредить ни невзгоды судьбы, ни государственные перевороты, ни опустошения войны». А развивавший эту мысль Теофраст, убеждая, что лучше быть ученым, чем полагаться на свои деньги, утверждал так: «Ученый — единственный из всех не бывает ни иностранцем в чужой земле, ни — при потере родных и близких — лишенным друзей, но во всяком городе он гражданин и может безбоязненно презирать удары судьбы. И, наоборот, кто думает, что он защищен оградой не учености, а удачи, тот, идя по скользкому пути, сталкивается не с устойчивой, но с неверной жизнью».

3. Не расходится с этим и Эпикур, говоря: «Не многое мудрым уделила судьба, но однако то, что важнее и необходимее всего: руководиться указаниями духа и разума». То же самое высказывали и многие другие философы. Да и поэты, писавшие по-гречески древние комедии, выражали со сцены те же мысли в стихах: например Кратет, Хионид, Аристофан и, вместе с ними, особенно Алексид, который говорил, что афинян надо хвалить за то, что, тогда как законы всех греков обязуют детей содержать их родителей, законы афинян — не всех, а только тех, которые обучали детей наукам. Ведь все дары судьбы могут быть легко ею отняты; внедренные же в умы знания никогда не изменяют, но непоколебимо остаются до самого конца жизни.

4. Поэтому я приношу и чувствую величайшую и безграничную благодарность своим родителям за то, что они, одобряя закон афинян, озаботились обучить меня науке, и притом такой, в которой нельзя достичь совершенства, не будучи грамотным и не получив всестороннего образования. Итак, когда, благодаря заботам родителей и наставлениям учителей, у меня накопился обильный запас знаний и когда я с увлечением занялся словесными и прикладными предметами и писанием заметок, мой ум обогатился тем, главный плод чего следующее: нет никакой необходимости обладать лишним, и истинное богатство заключается в том, чтобы ничего не желать. Но бывает, что иные, считая это вздором, полагают мудрыми тех, у кого есть большие деньги. Поэтому большинство, стремясь к достижению этой цели и пользуясь своей наглостью, добиваются вместе с богатством также известности.

5. Я же, Цезарь, не прилагал старания приобрести своим искусством деньги, но предпочитал держаться того правила, что скудный достаток при добром имени лучше богатства при бесчестии. Ради этого я приобрел мало известности. Но, тем не менее, изданием этих книг я надеюсь стать известным потомству. Да и не удивительно, что меня так мало знают: другие архитекторы ходят и выпрашивают себе архитектурной работы; мне же наставники внушили: браться за дело не как просящему, а как просимому, потому что благородная краска стыда заливает лицо при вызывающей подозрение просьбе. Ибо ухаживают не за теми, кто получает, а за теми, кто может оказать благодеяние. Ведь подумаем, что должен заподозрить тот, кого просят доверить произвести расходы из его наследства в угоду просителю, как не то, что это, очевидно, делается ради прибыли и выгоды просящего.

6. Поэтому в старину поручали работу прежде всего архитекторам из почтенного рода, а затем узнавали, подобающее ли они получили воспитание, считая, что надо доверяться благородной скромности, а не дерзкой наглости. А сами мастера не обучали никого, кроме собственных детей или родных, и воспитывали их людьми достойными, совести которых можно было бы без колебания доверить деньги на такие важные вещи.

Когда же я вижу, что наука такой важности бросается на произвол неучей и невежд и таких, кто не имеет никакого понятия не только об архитектуре, но даже и о ее практике, я не могу не одобрять тех домохозяев, которые, строя для себя сами и полагаясь и надеясь на свою грамотность, рассуждают так: если приходится доверяться невеждам, то уж гораздо лучше самим, по собственной воле, чем по воле другого истратить известное количество денег.

7. Итак, никто не принимается у себя дома ни за какое другое мастерство, — ни за сапожное, ни за сукновальное или за какое-нибудь еще из более легких, — кроме как за архитектуру, из-за того, что выдающие себя за архитекторов называются так не по действительному знанию этого искусства, а обманным образом. По этой причине я и задумал написать руководство по архитектуре с тщательнейшим изложением ее правил, полагая, что такое приношение не будет неугодно никому из живущих на свете.

Итак, изложив в пятой книге то, что относится к удобному расположению общественных сооружений, в этой я разъясню правила построения частных домов и соответствующей их соразмерности.

Глава I. Расположение здания согласно климатическим условиям

Книга VI. Глава I. Расположение здания согласно климатическим условиям. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Частные дома будут расположены правильно, если первым делом принято во внимание, в каких странах и под каким наклоном неба они строятся. Ибо одного рода дома следует строить в Египте, другого — в Испании, особенным образом в Понте, по-иному в Риме, а также и в остальных странах и землях, согласно их природным особенностям, потому что одна часть земли лежит прямо под путем солнца, другая отстоит от него далеко, третья находится посредине между ними. Поэтому раз устройство неба таково, что оно по своему природному положению относительно пространства земли обладает различными качествами, благодаря наклону зодиакального круга и пути солнца, то, следовательно, и при устройстве домов надо также принимать во внимание свойства отдельных стран и различия в их климатических условиях.

2. Из этого следует, что на севере надо строить дома со щипцовыми крышами и как можно более сомкнутыми, и отнюдь не открытыми, но обращенными на теплую сторону. Напротив, в южных странах, где под действием солнца дома чрезмерно нагреваются, их надо делать более открытыми и обращать их к Септентриону и к Аквилону. Итак, вред, наносимый природой, должно исправлять искусством. Также и в прочих странах надо подобным же образом сообразоваться с положением неба по отношению к наклону оси мира.

3. То же самое можно видеть и заметить в явлениях природы и также наблюдать на телосложении людей различных племен. Ибо, где солнце изливает свой жар умеренно, там оно обеспечивает и равномерное телосложение человека; в тех же местностях, которые солнце жжет, проходя над ними очень близко, оно выпаривает слишком много влаги; наоборот, в странах холодных, из-за отдаленности их от юга, влага не испаряется жарою, но идущий с неба росистый воздух, вливая в тела влагу, создает более крупное телосложение, а звук голоса более низкий. От этого же и племена, живущие на севере, бывают огромного роста, белотелы, с прямыми и русыми волосами, светлоглазы и полнокровны, так как сложение их определяется обилием влаги и холодом климата.

4. А живущие ближе всего к полуденной части оси неба и находящиеся под путем солнца бывают низкорослы, смуглы, курчавы, черноглазы, слабоноги и малокровны от действия солнца. Поэтому, также из-за своего малокровия, они боятся ран от оружия, но безболезненно переносят зной и лихорадки, потому что члены их пропитаны жаром. Тела же людей, рождающихся на севере, боятся лихорадки и слабеют от нее, а раны от оружия, благодаря изобилию крови, выносят безбоязненно.

5. Точно так же и звук голоса у различных народов неодинаков, но бывает разного качества по следующей причине: круговая поверхность земли, ограниченная востоком и западом и разделяющая верхнюю и нижнюю части мира, является естественно выровненною окружностью, называемою математиками горизонтом . Итак, точно представив себе это, проведем линию от северного края к краю, находящемуся над южной частью оси, а оттуда проведем другую, наклонную линию, вверх к самому полюсу за звездами Септентрионов; и тогда мы ясно увидим изображение мирового треугольника, вроде музыкального инструмента, который греки называют самбука.

6. Таким образом, в пространстве, ближайшем к нижнему полюсу по линии оси, в полуденных ее пределах, находятся племена, имеющие, из-за малой высоты неба над ними, голос тонкий и чрезвычайно пронзительный, подобный звуку струны, ближайшей к углу самбуки. Затем до середины Греции идут прочие племена, у которых звук голоса постепенно понижается. И, по мере возрастающего удаления от этой средней области к крайнему северу под высоты неба, голос племен, естественно, делается все ниже и ниже по звуку. Из этого видно, что весь мир в целом, благодаря наклону неба, построен в высшем согласии с гармонией в зависимости от воздействия солнца.

7. Поэтому народы, находящиеся посредине между южным и северным полюсами оси, говорят голосом средней высоты, соответствующей средним нотам музыкальной шкалы; у народов же, обитающих всё дальше и дальше к северу, где расстояние до неба становится больше, дыхание, отражаемое влагой, отходит на низшие регистры — гипате и просламбаноменос, из-за чего они, естественно, должны говорить более низким голосом. Таким же образом, по мере приближения от середины к югу, звук голоса у тамошних племен достигает самой пронзительной тонкости, соответствующей высшим регистрам — паранете и нете.

8. В справедливости же того, что во влажных по природе местностях всё звучит ниже, а в знойных пронзительнее, можно убедиться из такого опыта: возьмем два сосуда, одинаково обожженных в одной печи, одинакового веса и издающих при постукивании один и тот же звук; один из них опустим в воду, затем, вынув его из воды, постучим по обоим. При этом окажется, что звуки, ими издаваемые, будут значительно разниться между собою и вес их тоже никоим образом не будет одинаков. Так и люди, хотя и зачатые при однородном расположении небесных знаков и одинаковом их соединении, одни из-за знойности страны издают под давлением воздуха высокие звуки, другие из-за обилия влаги испускают звуки очень низких тонов.

9. Точно так же, благодаря редкости воздуха неба, полуденные народы, обладая из-за зноя острым умом, легче и быстрее соображают и принимают решения; у северных же племен, окутанных густым воздухом неба, ум, охлажденный влагою из-за сопротивления воздуха, цепенеет. В этом можно убедиться по змеям. Они чрезвычайно проворно двигаются во время зноя, когда из них вытянута охлаждающая их влага, в середине же зимы и в студеную пору они, охлажденные переменой погоды, находятся в неподвижном оцепенении. Поэтому не удивительно, что горячий воздух обостряет человеческий ум, а холодный, напротив, делает его медлительным.

10. Но хотя полуденные народы и обладают чрезвычайно острым умом и бесконечно изворотливой сообразительностью, как только они отваживаются на подвиги смелости, то тут же изнемогают, потому что все мужество у них вытянуто солнцем. Те же, которые родятся в холодных странах, более приспособлены мужественно и безбоязненно биться в жестоких сражениях, но, из-за медлительности своего ума бросаясь вперед без всякого рассуждения, они, не обладая изворотливостью, препятствуют этим своим замыслам. Поэтому раз все это природой так устроено в мире и племена отличаются неуравновешенными темпераментами, то правильно расположенными в центре мира пределами, посредине пространства всего земного круга и его областей, обладает народ римский.

11. Действительно, население Италии чрезвычайно уравновешено в обоих отношениях, и в смысле телосложения, и в смысле душевных сил — в отношении своей храбрости. И, подобно тому, как планета Юпитер уравновешивается, благодаря своему пути посредине между знойным Марсом и ледяным Сатурном, так и Италия, лежащая между севером и югом, благодаря смешению в ней свойств того и другого, обладает уравновешенными и непревзойденными достоинствами. Поэтому своей мудростью она разрушает отвагу варваров, а сильной рукою - замыслы южан. Так, божественный ум поместил государство римского народа в превосходной и уравновешенной стране для того, чтобы он получил власть над земным кругом.

12. А если различные страны, в зависимости от наклона неба, настолько разнородны, что и народ в каждой из них рождается с несходными природными качествами как души, так и телосложения, то мы не можем сомневаться, что и устройство домов должно быть согласовано с особенностями племен и народов, раз у нас есть на это надежные и достоверные указания самой природы.

Я изложил в общих чертах зависящие от природы особенности местностей, поскольку мне удалось их установить, и сказал, каким образом следует строить дома в соответствии с телосложением населения и в зависимости от пути солнца и от наклона неба. Поэтому теперь я вкратце изложу, как в различного рода домах надо рассчитывать соразмерность их в целом и в отдельных частях.

Глава II. Соразмерность домов в зависимости от их местоположения

Книга VI. Глава II. Соразмерность домов в зависимости от их местоположения. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Ни на что архитектор не должен обращать большего внимания, чем на то, чтобы пропорции здания находились в полном соответствии с определенною частью, принятой за основную. Когда же будет установлено основание соразмерности и путем вычислений рассчитаны все размеры, то уже дело проницательности принять во внимание условия местности, или назначение здания, или его внешний вид и, путем сокращений или добавлений, достичь такой уравновешенности, чтобы, после этих сокращений или добавлений в соразмерности, всё казалось правильным и ничего не оставалось желать в смысле внешности.

2. Ведь предметы имеют иной вид, находясь в непосредственной близости, иной - если они на высоком месте, не такой же в закрытом и отличный на открытом; и в этих случаях надо с большим умом решать, что в конце концов следует сделать. Дело в том, что глаз не всегда дает верное впечатление, но очень часто обманывает душу в ее суждениях. Так, например на декорациях кажутся выпуклыми выступы колонны, выносы мутулов и фигуры статуй, хотя самая картина, без сомнения, совершенно плоская. Подобным же образом хотя корабельные весла под водою и прямы, однако глазу они кажутся надломленными, и до того места, где их части соприкасаются с поверхностью воды, они представляются, как они и есть, прямыми, но там, где они погружены в воду, они отбрасывают от своих тел текучие образы, всплывающие через прозрачную и редкую от природы среду к самой поверхности воды; и эти движущиеся там образы действуют на глаз так, что весла кажутся надломленными.

3. И видим мы это благодаря воздействию образов или благодаря истечению из глаз лучей, как думают физики; и в том и другом случае очевидно, что зрение глаз ведет к ложным заключениям.

4. Итак, если истинное может казаться ложным и некоторые вещи глазам представляются иными, чем на самом деле, я полагаю, не может быть сомнения, что по природным условиям местности или по необходимости следует делать известные сокращения или добавления, но так, чтобы не оставалось ничего желать в этих зданиях. А это достигается врожденною проницательностью, а не только знаниями.

5. Таким образом, первым делом устанавливается основание соразмерности, от которого можно отступать без колебаний; затем определяют длину и ширину помещений на площади будущей постройки, а раз будут установлены ее размеры, следует применить пропорциональность к благообразию, чтобы внешность здания не вызывала у смотрящих сомнений в его евритмии. Теперь мне надо рассказать, как она достигается, и прежде всего я скажу о том, как надо устраивать кавэдиумы.

Глава III. Пропорции главных помещений

Книга VI. Глава III. Пропорции главных помещений. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Кавэдиумы разделяются на пять родов, называющихся по своему виду так: тусские, коринфские, четырехколонные, разливные и крытые.

Тусские — такие, в которых балки, уложенные по ширине атриума, должны нести поперечные балки и брусья под разжелобками, проходящие от углов стен к углам пересечения балок, а также иметь скаты для стока дождевой воды вдоль стропил в отверстие крыши посредине.

В коринфских — балки и отверстия крыш располагаются таким же образом, но балки, выступая из стен, опираются кругом на колонны.

Четырехколонные — такие, в которых колонны, подставленные под углы пересечения балок, придают балкам и удобство и крепость, так как эти балки и сами не принуждены иметь больших пролетов и не отягощаются поперечными балками.

2. Разливные — такие, в которых стропила, поддерживающие крышу, отбрасывают дождевую воду наружу. Такие кавэдиумы представляют большие удобства в зимних домах, потому что приподнятые отверстия их крыш не препятствуют освещению столовых. Но они причиняют большие неудобства в смысле починки, потому что трубы, в которые стекает вокруг стен дождевая вода, не могут быстро вобрать стекающую из желобов воду и поэтому, наполняясь до верху, льют ее через край и портят в такого рода домах и столярную работу и самые стены.

Крытые же делают там, где пролеты невелики и где устраиваются просторные помещения над настилами.

3. Атриумы по их ширине и длине делают трех родов. Первый род — где длина делится на пять частей и для ширины берут три таких части; второй — когда длину делят на три части и на ширину берут две части; третий — где по ширине вычерчивают квадрат, в котором проводят диагональ, и длину атриума делают равной этой диагонали.

4. Вышина их до балок равняется трем четвертям длины, остающаяся же четверть идет на потолочины и крышу над балками.

Ширина крыльев справа и слева, при длине атриума от тридцати до сорока футов, определяется в треть этой длины. При длине его от сорока до пятидесяти футов эту длину делят на три с половиною части, из которых на крылья идет одна. При длине же от пятидесяти до шестидесяти футов на крылья берут четверть длины. Длину от шестидесяти до восьмидесяти футов делят на четыре с половиною части, из которых одна будет шириною крыльев. Длина от восьмидесяти до ста футов определит правильную ширину крыльев, будучи разделена на пять частей. Притолочные балки кладут настолько высоко, чтобы они находились на высоте, равной ширине крыльев.

5. Таблинум, при ширине атриума в двадцать футов, делают в две ее трети. При ширине атриума от тридцати до сорока футов на таблинум берут половину. При ширине же от сорока до шестидесяти ее делят на пять частей, и на таблинум идут две из них. Ибо для меньших атриумов не может быть таких же правил соразмерности, что и для больших. Ведь если мы будем применять симметрию больших к меньшим, то ни таблинумы, ни крылья не будут отвечать своему назначению; при приложении же симметрии меньших к большим членение их окажется огромным и непомерным. Поэтому я и счел нужным точно указать относительные размеры каждого рода, имея в виду и пользу и внешность.

6. Высота таблинума до балок определяется на одну восьмую больше его ширины. Кессоны же его должны подниматься еще на одну треть его ширины. Проходы в меньших атриумах определяются в две трети ширины таблинума, в больших — в полширины. Изображения предков ставятся на высоте, соответствующей ширине крыльев. Ширину дверей должно соразмерять с вышиной; если они будут дорийскими, их недоделать по-дорийски, если ионийскими — по-ионийски, согласно тем правилам соразмерности, какие были указаны в четвертой книге относительно входных дверей. На ширину отверстия в крыше надо отводить не меньше четверти и не больше трети ширины атриума; длина же его должна быть соразмерна длине атриума.

7. Перистили же в поперечнике должны быть на треть длиннее своей глубины; колонны их такой же вышины, какой будет ширина портиков. Междуколонные промежутки должны быть не меньше чем в тройную и не больше чем в четверную толщину колонн. Если же в перистиле надо делать колонны в дорийском стиле, то для них берутся те же модули„ какие я указал в четвертой книге относительно дорийского ордера, и по этим модулям производятся расчеты и для триглифов.

8. Длина столовых должна быть вдвое больше их ширины. Высоту всех продолговатых комнат высчитывают так: складывают размеры их в длину и в ширину и из полученной суммы берут половину, которая и даст высоту. Если же делаются экседры, или квадратные залы, вышина их делается в полтора раза больше ширины. Картинные галереи, как и экседры, должно устраивать значительных размеров. Коринфские и четырехколонные залы, а равно и так называемые египетские, следует делать в ширину и в длину согласно той же соразмерности, какая указана выше для столовых, но, ради вставки колонн, их устраивают просторнее.

9. Между коринфскими и египетскими залами — следующая разница: в коринфских один ярус колонн, поставленных или на цоколь или прямо наземь; наверху у них архитравы и карнизы либо столярной, либо лепной работы, а кроме того, над карнизом — вогнутый кессонный потолок, закругленный по циркулю. В египетских же над колоннами — архитравы, и по архитравам и окружающим стенам кладут балки, а настил по ним вымащивают для гулянья кругом под открытым небом. Затем над архитравом, по отвесу нижних колонн, ставят колонны на четверть меньше их. Сверху архитравов и украшений этих колонн залы украшают кессонами, а между верхними колоннами размещают окна. Таким образом, эти залы скорее напоминают базилики, чем коринфские столовые.

10. Делаются еще, непринятые в Италии, залы, которые греки называют кизикскими. Их располагают лицом на север и так, чтобы они выходили в сады, а двери у них делают посредине. Они бывают такой длины и ширины, что в них можно поместить друг против друга два тройных обеденных ложа, вокруг которых остается свободный проход. Справа и слева у них имеются створчатые окна, чтобы с лож через эти окна видна была зелень. Вышина таких зал определяется в полуторную их ширину.

11. Все отношения соразмерности в этого рода постройках должны соблюдаться такие, которым не могли бы помешать условия местности. Окна устроить легко, если их не будут затенять высокие стены; в случае же помехи, из-за тесноты места или других неизбежных неудобств, надо будет произвести сокращения или добавления в соразмерности с умом и проницательностью, чтобы изящный вид производил впечатление действительной соразмерности.

Глава IV. Правильное расположение помещений

Книга VI. Глава IV. Правильное расположение помещений. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Теперь мы объясним, как следует располагать разного рода помещения и в смысле их назначения и по отношению к странам света. Зимние столовые должны выходить на зимний закат, потому что в них приходится пользоваться вечерним светом, а кроме того, заходящее солнце, направляя прямо в них свой блеск при ослабевшем зное, вечернею порою, мягко нагревает эту сторону. Спальни и библиотеки должны выходить на восток, потому что назначение их требует утреннего света, а также для того, чтобы в них не портились книги. Ибо в библиотеках, выходящих на юг и на запад, в книгах заводятся черви и сырость, так как их порождают и питают доносящиеся сюда сырые ветры и, наполняя свитки сырым дуновением, покрывают их плесенью.

2. Весенние и осенние столовые — на восток, потому что, когда они обращены окнами на эту сторону, солнце, проходя по своему пути к западу, нагревает их умеренно к тому времени, когда ими принято пользоваться. Летние столовые — на север, так как эта сторона, когда во время солнцестояния остальные из-за зноя делаются жаркими, благодаря тому, что она не обращена к солнечному пути, всегда бывает прохладна и при пользовании ею способствует и здоровью и удовольствию. Это же относится к картинным галереям и вышивальням, а равно и к мастерским живописцев, для того, чтобы при работе, благодаря постоянству освещения, краски их не меняли своих оттенков.

Глава V. Расположение домов сообразно потребностям хозяев

Книга VI. Глава V. Расположение домов сообразно потребностям хозяев. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. После расположения помещений по сторонам света надо перейти к рассмотрению тех правил, на основании которых в частных домах следует строить личные комнаты для домохозяев, а также общие для них и для посторонних. Ибо в личные комнаты нельзя входить всем, а только приглашенным; таковы спальни, столовые, бани и другие подобного же назначения покои. Общие же — это те, куда имеют право входить любые люди, даже и незваные, то есть вестибулы, кавэдиумы, перистили и другие, могущие служить для подобных же целей. Поэтому людям среднего состояния нет нужды ни в великолепных вестибулах, ни в таблинумах и атриумах, так как они сами ходят к другим для оказания услуг, а не к ним ходят другие.

2. У тех же, кто ведет торговлю сельскохозяйственными припасами, в вестибулах должно делать стойла и лавки, а в домах - подвалы, амбары, кладовые и прочие помещения, служащие больше для хранения припасов, чем для изящества и красоты. У ростовщиков и откупщиков дома должны быть удобными, видными и защищенными от грабежа; у судебных деятелей и ораторов они должны быть изящными и просторными для собраний и приемов; а людям знатным, которые, занимая почетные и государственные должности, должны оказывать услуги гражданам, следует делать царственные вестибулы, высокие атриумы и обширнейшие перистили, сады и аллеи, разбитые с подобающим великолепием; кроме того, их библиотеки, картинные галереи и базилики должны сооружаться с пышностью, не уступающей общественным постройкам, потому что в их домах часто происходят и государственные совещания, и частные суды и разбирательства.

3. Итак, если дома будут расположены по этим правилам, соответственно положению отдельных лиц, как указано в первой книге по поводу благообразия, то не к чему будет придраться: устройство их будет удобным и безукоризненным для всякого рода целей. Такие правила применимы не только к городским, но и к сельским постройкам, кроме того, что в городе атриумы обычно находятся прямо у входных дверей, а в деревне, в домах, построенных по городскому образцу, сначала идут перистили, а потом уже атриумы с окружающими их вымощенными портиками, выходящими на палестры и аллеи.

Насколько я мог в общих чертах наметить правила постройки городских домов, я их изложил; теперь я скажу о возведении сельских построек и о том, по каким правилам следует их располагать, чтобы ими удобно было пользоваться.

Глава VI. Сельские постройки

Книга VI. Глава VI. Сельские постройки. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Прежде всего надо обратить внимание на выбор здоровой местности и располагать усадьбы по странам света в соответствии с тем, что было указано в первой книге относительно расположения города. Размеры усадеб должны соответствовать площади именья и величине урожая. Размеры усадебных дворов определяются числом голов скота и тем, сколько пар волов должно там помещаться. Самое теплое место на усадебном дворе отводят под кухню, рядом с которой помещают коровники, ясли которых должны выходить к очагу и на восток, из-за того, что волы, обращенные к свету и к огню, не шершавеют, да и земледельцы, хорошо разбирающиеся в сторонах света, считают, что не следует быков обращать ни на какую другую сторону, кроме как на восток.

2. В ширину же коровники должны быть не меньше десяти и не больше пятнадцати футов; в длину же таковы, чтобы каждая пара волов занимала не меньше семнадцати футов. Бани также должны быть рядом с кухней, потому что тогда не долго будет управиться с деревенским мытьем. Давильня тоже должна быть около кухни, потому что тогда удобно будет управляться с выжимкой плодов. Рядом с нею должно быть помещение для вина, освещаемое окнами с севера, так как при окнах с другой стороны, откуда может греть солнце, вино, слитое в таком помещении, от жара делается слабым.

3. Помещение же для оливкового масла располагается так, чтобы освещаться с юга и с жарких сторон, потому что масло не должно застывать, но держаться жидким в тепле. Величина же этих помещений устанавливается по количеству собираемого урожая и числу глиняных бочек, которые, если они двадцатиамфорные, должны занимать в ширину по четыре фута. Самую же давильню, если точило не заворачивается винтами, а нажимается посредством брусьев и рычага, делают не менее сорока футов в длину; тогда будет довольно места для давильщика. В ширину она не должна быть меньше шестнадцати футов; так можно будет свободно и удобно действовать работникам у точила. Если же потребуется место для двух точил, то на ширину отводится двадцать четыре фута.

4. Овчарни и хлевы для коз надлежит делать такой величины, чтобы каждой скотине было место не меньше четырех с половиною и не больше шести футов. Помещения для зерна ставят на возвышении, и они должны выходить на север или на северо-восток; тогда хлеб не сможет скоро разогреваться, но, охлаждаемый ветром, будет сохраняться долгое время. Ибо с прочих сторон света заводятся хлебный червь и другие мелкие твари, обычно повреждающие хлеб. Под конюшни отводятся самые теплые места усадьбы, лишь бы только они не выходили к очагу, так как, если упряжные животные стоят около самого огня, они шершавеют.

5. Также далеко небесполезно помещать ясли вне кухни, на открытом месте, обращенными на восток, так как, если туда зимою в хорошую погоду пригоняют рано утром волов, они от кормежки на солнце становятся глаже. Риги, сеновалы, овины, мельницы полагается делать вне усадьбы, чтобы предохранить усадьбы от опасности пожара. Если в усадьбах надо будет произвести какие-нибудь более изящные строительные работы, то следует в них применять ту же соразмерность, что установлена выше для городских домов, но так, чтобы это не мешало сельским потребностям.

6. И необходимо озаботиться, чтобы все постройки были светлыми, но в усадебных это, очевидно, легче достижимо благодаря тому, что тут не может помешать никакая соседская стена; в городе же этому препятствуют и создают темноту или вышина общих стен или теснота места. Поэтому тут надо производить такое испытание: с той стороны, откуда должен падать свет, с верху могущей загораживать его стены следует протянуть шнур к тому месту, куда надо пропускать свет; и если, смотря вверх по этому шнуру, можно будет видеть значительный кусок открытого неба, то свет будет доходить сюда беспрепятственно.

7. Если же тут будут мешать балки, или притолоки, или верхние этажи, то прорубать надо выше и пропускать свет оттуда. И вообще для того, чтобы здания были светлыми, надо размещать окна там, откуда можно видеть небо. Окна совершенно необходимы как в столовых и прочих комнатах, так и в проходах, на спусках и на лестницах, потому что здесь чаще случается сталкиваться идущим навстречу друг другу с ношей.

Насколько я мог, я объяснил расположение наших отечественных построек, чтобы оно не было неясно для строителей; теперь же я в общих чертах изложу, каким образом располагаются дома по греческому обычаю, чтобы и это не оставалось неизвестным.

Глава VII. Греческий дом

Книга VI. Глава VII. Греческий дом. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Так как греки не пользуются атриумами, то и не строят их, но для входящих через наружную дверь делают не очень широкие проходы с конюшнями по одной стороне и с комнатами для привратников по другой, а сейчас же в конце проходов — внутренние двери. Это место между двумя дверями называется по-гречески θυρωρέtov. Отсюда входят в перистиль. По трем сторонам у этого перистиля — портики, а в части, обращенной на юг, на значительном расстоянии друг от друга — две анты на которые кладут балки, и в две трети расстояния между антами дают вглубь. Это место у некоторых называется простад, а у других парастад.

2. Внутри за этими местами устраиваются большие залы, где пребывают хозяйки дома вместе с прядильщицами. Справа же и слева простадов помещаются спальни, из которых одна называется талам, а другая амфиталам. Кругом же портиков устраиваются ежедневные столовые, спальни, а также комнаты для рабов. Эта половина дома называется гинеконитид.

3. К этим покоям примыкают более обширные и с более роскошными перистилями, окруженные четырьмя одинаковой вышины портиками, из которых один, обращенный к югу, делается иногда с более высокими колоннами. Такой перистиль с одним более высоким портиком называется родосским. У этих покоев прекрасные вестибулы и собственные великолепные двери; портики перистилей отделаны у них лепными, штукатурными или столярной работы потолочинами, а в портиках,, обращенных на север, — кизикские столовые и картинные галлереи, на восток — библиотеки, экседры — на запад, а в обращенных на юг — квадратные залы, столь обширные, что в них при установке четырех тройных обеденных лож остается достаточно просторное место и для услужения и для забав.

4. В этих залах происходят мужские пиры, ибо у греков не принято, чтобы в них возлежали хозяйки дома. Эти перистили дома называются андронитиды, то есть помещения, занимаемые мужчинами и куда женщины не допускаются. Кроме того, справа и слева устроены покойчики, с отдельными дверями и уютными столовыми и спальнями, чтобы принимать приезжих гостей не в перистилях, а в этих гостиных. Ибо, когда греки жили роскошнее и были богаче, они устраивали для приезжих гостей столовые, спальни и кладовые со съестными припасами и в первый день, приглашали их обедать, а в дальнейшем посылали им цыплят, яйца, овощи, плоды и прочие сельские припасы. Поэтому живописцы называют- картины с изображениями того, что посылалось гостям, Ксениями. Так, семейные люди, находясь в гостях, не чувствовали себя на чужбине, благодаря предоставляемой им свободе жить отдельно в этих гостиных.

5. Между двумя перистилями и гостиными находятся проходы, называемые месаулы, потому что они расположены посредине между двумя аулами; у нас же их называют андронами.

Но чрезвычайно удивительно то, что это не может иметь одного и того же значения и по-гречески и по-латыни. Греки ведь называют ανδρωνες те залы, где обычно происходят мужские пиры, потому что туда не входят женщины. Есть и другие подобные примеры, как xystus, prothyrum, telomones и еще некоторые такого рода слова. Ведь ξυστάς по-гречески значит большой ширины портик, где зимней порою упражняются атлеты; у нас же xysta называются аллеи под открытым небом, которые греки называют παραδρομίδες. Также πράθυρα по-гречески значит вестибулы перед дверями, мы же называем prothyra то, что по-гречески называется διαΟυρα.

6. Также изваяния в виде мужей, поддерживающих мутулы или карнизы, у нас зовутся telamones — словом, которому, как и почему оно возникло, не находится исторического объяснения; греки же называют их άτλαντες. Ибо Атлант описывается в предании, как поддерживающий небосвод, из-за того, что он первый, благодаря силе своего ума и проницательности, озаботился разъяснить людям путь солнца и луны и круговращения всех звезд, и поэтому живописцами и ваятелями изображается за это благодеяние поддерживающим небо, а его дочери, Атлантиды, которых мы называем vergiliae, греки же — πληαδες, сопричислены к небесным звездам.

7. Однако я привел это не ради изменения обычных наименований или словоупотребления, но счел нужным изложить это к сведению филологов.

Каковы обычные способы постройки домов на италийский лад и па греческим правилам, я изложил и указал пропорции, относящиеся к соразмерности тех и других домов. Теперь же, так как о красоте и благообразии их было написано раньше, мы, переходя к вопросу о прочности, изложим, каким образом надо их строить сохраняющимися на долгое время без изъянов.

Глава VIII. Фундаменты

Книга VI. Глава VIII. Фундаменты. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Здания, воздвигающиеся на ровной поверхности, будут, без сомнения, прочными и долговечными, если фундаменты будут сделаны так, как нами указано в предшествующих книгах по отношению к городской стене и театрам. При устройстве же сводчатых подвалов фундаменты их должны быть толще каменной кладки верхних частей зданий, стены, столбы и колонны которых ставят по отвесу на середине стен фундамента, чтобы они приходились над его массивом; ибо если стены или колонны с их нагрузкой будут приходиться над пролетами, они не смогут надолго сохранить прочность.

2. Кроме того, если под притолоками поставить косяки, примыкающие к столбам и антам, то это последним не повредит. Ведь если притолоки или перемычки нагружены кладкой, то, прогибаясь, они ломают и разрушают кладку стены; если же будут подведены и заклинены косяки, они не дадут перемычкам оседать и повреждать ее.

3. Также надо озаботиться облегчить нагрузку стены посредством сводов из клинчатых камней, линии швов которых пересекаются в центре. Ведь если над перемычками или притолоками будут клинчатые арки, то, во-первых, от облегчения нагрузки дерево не будет прогибаться, а во-вторых, при какой-нибудь порче от ветхости его можно будет легко заменить без устройства подпорок.

4. Также в зданиях, строящихся со столбами и в которых своды делаются клинчатыми со швами, пересекающимися в центре, крайние столбы следует делать большей ширины для того, чтобы они были в силах противостоять распору сводов, которые, под тяжестью лежащей на них кладки оседая к центру, распирают устои. Поэтому, если угловые столбы будут значительной величины, они, сдерживая своды, придадут постройкам прочность.

5. Озаботившись, чтобы все это было исполнено тщательно, надо еще наблюдать, чтобы вся кладка стен была выведена по отвесу и ни в какой своей части не была наклонной. Особенное же внимание должно быть обращено на фундаменты, потому что земляная засыпка может причинить им безмерный вред: она ведь не может всегда сохранять одинаковый вес, обычный для нее летом, но в зимнее время, впитав в себя обилие дождевой воды, она и своим весом и своим объемом разрушает и распирает каменную кладку фундамента.

6. Поэтому для предотвращения этого вреда надо поступать так: во-первых, выводить кладку такой толщины, которая соответствовала бы объему засыпки, а во-вторых, с внешней стороны стены, одновременно с ее выкладкой, выкладывать контрфорсы, или быки, ставя их друг от друга на расстоянии, равном вышине будущего фундамента, и такой же, как он, толщины. Внизу они должны выступать соразмерно толщине, установленной для стены фундамента, а затем ступенями уменьшаться так, чтобы выступ на вершине их был равен толщине самой этой стены.

7. Кроме того, изнутри, навстречу земляной засыпке, выкладывают зубцы, соединенные со стеной наподобие зубьев пилы так, чтобы каждый такой зубец выступал из стены на расстояние, равное вышине, какая должна быть у стен фундамента; толщина же кладки зубцов должна быть равной толщине стены. Также в крайних углах, отступя от внутреннего угла на расстояние, равное вышине стены фундамента, по обе стороны делают метки, а от этих меток выкладывают стенку по диагонали; от середины же этой стенки пойдет другая, на соединение с углом стены. Тогда зубцы и диагональные стенки не дадут земле всей тяжестью давить на стену, но, сдерживая, распределят напор засыпки.

8. Каким образом следует производить постройку без недостатков и уберегаться от них при начале, я изложил. Что же касается замены черепиц, брусьев и обрешетин, то это не так существенно, как вышеуказанное, потому что, как бы они ни были повреждены, их легко заменить. Поэтому, так как они не считаются крепкими, то я и не изложил, каким способом их можно сделать прочными и как их ставить.

9. Что же касается того, какого рода материалами следует пользоваться, то это не зависит от архитектора из-за того, что не во всех местностях имеются всякого рода материалы, как это было указано в первой книге, а кроме того, зависит от воли хозяина, желает ли он строить из кирпича, бутового или тесаного камня. Итак, оценка всех строений производится трояким образом, а именно: со стороны изящества исполнения, со стороны великолепия и со стороны расположения. Когда видно, что работа исполнена с великолепием, будут хвалить хозяина, не поскупившегося на издержки, когда — с изяществом, будут одобрять тщательность исполнения, когда же она будет производить впечатление своими прекрасными пропорциями и соразмерностью, то будет слава архитектору.

10. Все это может быть с успехом осуществлено, когда архитектор не отвергает советов ни мастеров, ни обывателей. Ибо всякий человек, а не только архитектор, может оценить то, что хорошо, но между обывателями и архитекторами та разница, что обыватель не в состоянии судить о работе иначе, как видя ее оконченной, архитектор же ясно представляет себе и ее красоту, и удобство, и благообразие, как только он ее обдумал, и до того, как он приступил к ее исполнению.

О том, что я считаю полезным для частных зданий, и о способах их постройки я, как только мог яснее, написал; об отделке же их, чтобы они были изящными и сохраняли свою прочность на долгое время, я буду говорить в следующей книге.