Детектив Галилей

1

Кондиционер сломался в самый неподходящий момент. Уже месяц, как кончился весенний сезон дождей. С раннего утра зашкаливало за тридцать. И сегодня — тоже. А дальше станет ещё жарче.

Хироси Уэмура, держа в левой руке веер, вяло тыкал пальцем по клавиатуре, постоянно прерываясь, чтобы вытереть с шеи пот лежавшим под рукой полотенцем. Обычно незаметное тепло, идущее от компьютера, сегодня казалось невыносимым.

«Пойти, что ли, в гостиную», — подумал он, обмахиваясь веером. Кроме комнаты, в которой он обычно работал, была ещё маленькая комнатка в традиционном японском стиле, использовавшаяся как спальня. Если отодвинуть перегородку, в гостиной будет попрохладнее.

Но тотчас спохватился, что делать этого нельзя: в спальне — его сын, Тадахиро, и он нездоров.

От рождения болезненный, Тадахиро даже сейчас, перейдя во второй класс, если подхватывал простуду, потом долго не мог выздороветь. То же и на этот раз. Четыре дня назад пожаловался на головную боль, затем начался жар, который с каждым днём только усиливался, никаких намёков на улучшение. Лекарства сбивали температуру, но к вечеру она вновь подскакивала. Прошлой ночью опять поднялась до тридцати девяти. Из-за необходимости присматривать за больным ребёнком Уэмура никак не мог сосредоточиться на работе.

Он был свободным журналистом, в настоящий момент работал с четырьмя издательствами и писал главным образом статейки для еженедельных журналов. Сроки одной из заказанных статей уже поджимали. До вечера нужно было что-нибудь состряпать по поводу новых развлекалок в мобильных телефонах. Если бы не это, он бы и сейчас неотлучно сидел возле сына.

Холод тоже, конечно, плохо, но из-за духоты невозможно выспаться, весь день как сонная муха. К счастью, в комнате, где спит Тадахиро, кондиционер работает.

Уэмура посмотрел на настольные часы. Уже больше двух! До срока сдачи осталось три часа. В обычных условиях он бы справился в два счёта. Но в комнате, где жарко, как в бане, сосредоточиться — выше человеческих возможностей. И уличный шум, врывающийся в окно, как назло, именно сегодня был сильнее обычного.

Повесив полотенце на шею, он положил руки на клавиатуру и приготовился что-нибудь выжать из себя, как вдруг уж совсем некстати раздался звонок в дверь. Уэмура, выругавшись, поднялся, достал бумажник. Наверняка какой-нибудь очередной сборщик подати.

Но, открыв дверь, он увидел живущую по соседству Сатиэ Такэду. Мать Рёты, школьного приятеля Тадахиро.

— А, это вы, чем могу быть полезен? — спросил Уэмура, подумав, что дамочка пришла по делам родительского комитета.

— Я слышала, Тадахиро опять простудился?

— Да, — буркнул Уэмура, — как обычно.

— Вы так легкомысленно к этому относитесь! Ребёнку нужен уход! А вы небось из-за своей работы бросили его на произвол судьбы!

— Не знаю, что вы имеете в виду. Я уложил ребёнка в постель.

— Позвольте я войду. — Сатиэ сбросила сандалии и, не выпуская из рук пакет с покупками, ворвалась в квартиру. — Ну и духота! Что это? Кондиционер отключён?

— Сломался. Но в комнате Тадахиро нормально.

Не дослушав объяснений, Сатиэ отодвинула перегородку.

— Тадахиро, как ты себя чувствуешь? — заговорила она. Видимо, Тадахиро не спал.

Уэмура вошёл вслед за ней в спальню. Благодаря кондиционеру здесь царила приятная прохлада. Облегчённо вздохнув, он посмотрел в глубь комнаты. Тадахиро лежал на расстеленной на циновках постели.

— Ты в порядке? — спросил он сына.

Тадахиро едва заметно кивнул. Кажется, цвет лица по сравнению со вчерашним стал получше.

— Ты не голоден? Может быть, тебе что-нибудь приготовить? — спросила Сатиэ, присаживаясь возле постели.

— Горло пересохло.

— Съешь яблочко, я только что купила, — сказав это, она приподнялась, но тотчас воскликнула: — А это что такое?

Схватила лежавший возле постели альбом для рисования.

Уэмура купил его, чтобы проводившему много времени в постели Тадахиро было не так скучно. И коробка с цветными карандашами всегда лежала у изголовья.

На странице, которую разглядывала Сатиэ, было изображено что-то вроде стены. Посредине какой-то прямоугольник красного цвета. Вообще-то Тадахиро рисовал неплохо, но в данном случае было трудно понять, что изображено.

— Что это такое? — вновь спросила Сатиэ.

Тадахиро покачал головой и сказал:

— Не знаю.

— Как так? Ведь это же ты нарисовал?

— Я. Но что это — не знаю.

— Так что же это? — повторила вопрос Сатиэ, повернувшись в сторону Уэмуры.

— Я дремал, и вдруг мне почудилось, что я медленно поднимаюсь вверх, — Тадахиро посмотрел на отца, потом на Сатиэ и продолжил: — Я выглянул в окно и увидел вот это. Кажется, я довольно высоко поднялся.

— Что всё это значит? — Уэмура выхватил тетрадь из рук Сатиэ и впился глазами в рисунок. Затем устремил взгляд в окно.

Квартира находилась на втором этаже. Прямо за окном виднелись большие дугообразные ворота в здании пищевого комбината.

2

Узнав обстоятельства, при которых был найден труп, Кусанаги потерял всякую охоту ехать на место преступления. Разумеется, его коллеги наверняка испытывали те же чувства. У всех на лицах было написано: я бы предпочёл остаться и заняться аналитической работой.

Труп обнаружили в квартире шестиэтажного дома в районе Сугинами. Дом был рассчитан в основном на холостых, одиноких квартиросъёмщиков, так что в нём преобладали однокомнатные квартиры. В квартире номер пятьсот три, в которой был найден труп, сразу за порогом начинался узенький коридорчик, за которым располагались кухня-столовая и жилая комната.

Труп женщины лежал в этом узком коридоре. В чёрной майке, в мини-юбке, почти без косметики. Ничком, головой в сторону выхода. Кто-то из следственной бригады сразу предположил, что женщина была убита в тот момент, когда пыталась удержать уходящего мужчину. Вряд ли это можно было по праву назвать дедуктивным методом, но Кусанаги показалось вполне правдоподобным.

С идентификацией проблем не возникло: в сумочке лежало водительское удостоверение, фотография на нём принадлежала убитой. Таэко Нагацука. Подтвердилось, что именно она снимала квартиру. Месяц назад ей исполнилось двадцать восемь.

Первой неладное заподозрила женщина, проживающая в соседней квартире. Прошлым вечером, возвращаясь с работы и проходя мимо пятьсот третьей, она почувствовала неприятный запах. Зная, что в квартире проживает девушка, она решила, что это временно, и не стала поднимать шум. Однако на следующее утро, то есть сегодня, вонь только усилилась. Тогда она по дороге на работу позвонила по мобильному телефону и пожаловалась в управляющую компанию. Человек, отвечающий за управление домом, пришёл во второй половине дня. Предварительно он на всякий случай ещё раз позвонил в пятьсот третью, но, судя по тому, что сработал автоответчик, Таэко Нагацука отсутствовала.

Сотрудник компании предположил, что она куда-то уехала отдыхать и забыла выбросить пищевые отходы. В летний сезон такое совсем не редкость. Поэтому он кроме дубликата ключа прихватил мусорный мешок и марлевую повязку. Предусмотрительность, основанная на прошлом опыте.

В конце концов ни мусорный мешок, ни дубликат ключа не понадобились. Дверь в квартиру оказалась не заперта. Что же касается вони, то её источником, как выяснилось, были отнюдь не пищевые отходы.

Однако заслуживает всяческих похвал то, что, прежде чем отворить дверь, он надел марлевую повязку. Это было правильным решением. Если бы он её не надел, его бы немедленно стошнило, что нанесло бы существенный вред последующей криминологической экспертизе. К счастью, он вывалил содержимое своего желудка, успев добежать до чёрной лестницы.

Учитывая обстоятельства, даже для членов следственной бригады, как бы ни были они привычны к виду трупов, осмотр места преступления оказался делом нелёгким.

Кусанаги, только чтобы не приближаться к трупу, занялся обследованием дальней комнаты. Но от вони было никуда не деться, он с трудом сдерживал тошноту.

На шее трупа остались следы удушения. Других внешних повреждений не было. В комнате, насколько можно было судить по беглому осмотру, отсутствовали следы борьбы.

— Ясное дело — мужик! — сказал детектив, который, надев белые перчатки, изучал содержимое мусорного ведра. — Как пить дать, пришёл, чтобы поставить точку в отношениях. Баба — в слёзы: «Не бросай меня!» А ему бы только поскорей убраться. Потому что — жена, дети. Затеял интрижку ради забавы. Эти слёзы ему поперёк горла. Разозлившись, крикнул: «Заткнись! Надоела! Между нами всё кончено!» — ну или что-то в этом роде. Тогда баба, утирая слёзы, говорит: «Что ж, хочешь уйти — уходи! Если тебе милее твоя старая ведьма, катись к ней. Но предупреждаю: я всем расскажу о том, что между нами было. И твоей жене, и у тебя на работе!» Мужчина, разумеется, в панике: «Эй, постой! Не смей этого делать!» На что она: «Меня теперь не остановишь, сделаю так, как сказала». Понесло, вот-вот забьётся в истерике. Положение аховое. Того гляди, схватит телефонную трубку и начнёт названивать. Мужчина вспылил, начал душить её. В общем, что-то такое…

Нарисовавший эту красочную картину детектив Югэ, на год старше Кусанаги, имел привычку с ходу рассуждать вслух, разыгрывая в лицах произошедшее. Это всегда забавляло его коллег. Даже начальник бригады Мамия, не любивший болтунов, слушал его с улыбкой.

Тем не менее сказанное Югэ было не лишено здравого смысла. В случаях, когда убита одинокая женщина, ищи связь с мужчиной — это азы криминалистики. Вот и Кусанаги рылся в бумагах, надеясь отыскать мужской след.

Вдруг рука Кусанаги замерла. Он наткнулся в папке на визитную карточку. Агент страховой компании, некто Нобухико Курита. Но более всего внимание Кусанаги привлекло то, что на свободном месте визитки было написано от руки: «Зайду двадцать второго».

— Начальник, подойдите-ка сюда! — подозвал он Мамию и показал визитку.

Тучный Мамия повертел визитку в своих толстых пальцах.

— Страховой агент? Двадцать второго?

— Не в этот ли день произошло убийство? — предположил Кусанаги. — Три дня назад.

— Видимо, придётся основательно побеседовать с ним, — сказал Мамия, возвращая визитку Кусанаги.

Тот на пару с Югэ наведался в страховую компанию, где работал Нобухико Курита, через два дня после обнаружения трупа. На то, что они не встретились с ним сразу, по горячим следам, имелась веская причина. Выяснилось, что дата на визитке, а именно «двадцать второе», написана не просто так.

Именно двадцать второго июля убитая Таэко Нагацука встретилась утром в кафе со своей живущей неподалёку младшей сестрой. Они собирались обсудить, что подарить отцу в связи с его выходом на пенсию. Сестра со слезами на глазах рассказывала, что, несмотря на неожиданно большое выходное пособие, он мучается оттого, что отныне никому не нужен.

В кафе сёстры заказали своё любимое лакомство — фруктовый мармелад. Входящая в состав этого мармелада фасоль была обнаружена в желудке Таэко Нагацуки во время вскрытия. По тому, насколько она переварилась, было установлено приблизительное время смерти — с часу, когда Таэко рассталась с сестрой, и до трёх часов дня.

Расставаясь с сестрой, Таэко сказала: «Извини, мне пора, ко мне должен зайти один человек». Не был ли тот, о ком она говорила, Нобухико Куритой?

Кроме того, любопытную информацию сообщили сотрудники фирмы, в которой работала Таэко. Она познакомилась с Куритой через посредничество своего начальника, взявшего на себя роль свата. Таэко не выказала интереса, и затея в конце концов расстроилась. Однако так случилось, что в то же время Таэко заключила договор со страховой компанией, в которой работал Курита. И тот, со своей стороны, сделал всё от него зависящее, чтобы она получила как можно более выгодные условия.

По предположению сотрудников, Курита отнюдь не смирился с отказом Таэко и не оставлял надежд каким-то образом добиться её расположения.

В страховой компании девушка за стойкой одарила детективов обворожительной улыбкой. Югэ не стал сообщать, что они из полиции, сказал только, что им необходимо посоветоваться с господином Куритой по одному важному делу. Ничего не заподозрив, девушка попросила подождать и удалилась.

Через несколько минут появился затянутый в строгий костюм невысокий человек с профессиональной улыбкой на лице. Волосы у него были гладко зачёсаны на косой пробор, казалось, даже брови старательно причёсаны. Глядя на его ухоженную кожу, можно было подумать, что он только что принял ванну.

Представившись, Курита выжидающе посмотрел на посетителей. От Кусанаги не ускользнуло, что он как будто смерил их взглядом, оценивая. Хоть на лице у него и застыла улыбка, Курита явно был настороже.

Югэ, улыбаясь, перегнулся через стойку и, приблизив к нему лицо, шепнул:

— Мы из полиции. Нам необходимо задать вам несколько вопросов.

От страха лицо страховщика мгновенно побелело.

Выйдя из здания, они зашли в ближайшее кафе. Когда Югэ сообщил об убийстве Таэко, Курита вздрогнул, заявил, что ничего не знал, и умолял рассказать, как всё произошло. На глаза его навернулись слёзы. «Если это спектакль, — подумал Кусанаги, — то он великолепный актёр».

— Когда вы в последний раз виделись с Таэко Нагацукой? — спросил Югэ.

— Дайте вспомнить, — Курита достал записную книжку. Рука, которой он открывал её, заметно дрожала. — Двадцать первого июля. В пятницу, вечером. Надо было уладить формальности с переоформлением автомобильной страховки.

— В пятницу? Нагацука должна была быть на работе.

— Насколько я знаю, в тот день у неё был выходной.

Это была правда. Косметическая фирма, в которой работала Нагацука, перенесла выходной по случаю Праздника моря с двадцатого июля на двадцать первое, чтобы гулять три дня подряд — в пятницу, субботу и воскресенье. Но, разумеется, тот факт, что Курита знал об этом, вовсе не снимал с него подозрений.

— Точно двадцать первого? Не двадцать второго? — настаивал Югэ.

— Двадцать первого. Никакой ошибки, — сказал Курита, ещё раз заглянув в свою записную книжку.

— Позвольте-ка посмотреть.

— Пожалуйста, — Курита протянул записную книжку Югэ.

Кусанаги заглянул сбоку. В колонке на двадцать второе июля было вписано имя Таэко Нагацуки, но исправлено на двадцать первое. Когда Кусанаги указал на это, Курита нисколько не смутился.

— Первоначально я собирался к ней двадцать второго… Дело в том, что вообще-то мы договаривались на пятнадцатое. Я пришёл пятнадцатого, но не застал её дома, поэтому написал на визитке, что приду вновь двадцать второго, и бросил её в почтовый ящик. На следующий день госпожа Нагацука позвонила и попросила прийти двадцать первого.

В его объяснении не было противоречий, не придерёшься. Но, с другой стороны, предвидя разговор с полицейскими, сочинить стройную историю не составляло труда.

— В вашем календаре, — заговорил Югэ, — днём двадцать второго ничего не значится. Где вы были в это время?

— Двадцать второго? — Курита задумался, прикрыв рукой рот. — В тот день я был в Камаэ.

— В Камаэ?

— Видите ли, — Курита сильно потёр лицо, — накануне я немного перепил и в тот день неважно себя чувствовал, поэтому, посетив утром клиента, остановил машину возле реки Тамагавы и немного поспал.

— Как долго? — спросил Югэ. — С какого часу до какого?

— Кажется, с полудня до трёх. Можно вас попросить не говорить об этом на моей работе?

— Разумеется, — заверил его Югэ, стрельнув глазами в сторону Кусанаги. Мол, как-то сомнительно.

— Машина принадлежит компании?

— Нет, моя собственная.

— Скажите марку и цвет.

— «Мини Купер», красный.

— Пижонская тачка. После покажете её нам.

— Без проблем. — Глаза Куриты беспокойно бегали.

На следующий день Куриту обязали «в добровольном порядке» явиться в полицию для дачи показаний. В распоряжении полиции оказалась важная информация. Исходила она от женщины, держащей лавку окономияки[1] по соседству с домом, в котором проживала Таэко Нагацука. Эта женщина, крайне недовольная тем, что владельцы дома устроили автостоянку прямо напротив её лавки, заметила, что два дня подряд, двадцать первого и двадцать второго, на ней останавливалась одна и та же машина. Она собиралась дождаться водителя и высказать ему в глаза своё неудовольствие, но отвлеклась на покупателей и упустила момент, когда машина уехала.

На вопрос, что это была за машина, уже немолодая женщина уверенно заявила:

— Не знаю, как называется, но точно помню, что маленькая. Чем-то напоминает старые машины.

Когда же детективы показали ей фотографии нескольких автомобилей, она без колебаний выбрала «Мини Купер». Более того, сказала, что машина была красного цвета.

Курите устроили основательный допрос. Теперь уже почти никто в следственной бригаде не сомневался, что он убийца. Был расчёт, что под натиском перекрёстных вопросов он где-нибудь да проколется.

Однако Курита в убийстве не сознавался. Вновь и вновь отбивая атаки полицейских, он чуть не плакал, но продолжал упорно отрицать свою вину. И по-прежнему настаивал на своём алиби.

Волей-неволей Кусанаги с коллегами пришлось отправиться в Камаэ проверять алиби. Если Курита действительно останавливал машину на берегу реки, наверняка найдутся очевидцы. А если они найдутся, то придётся начинать расследование с нуля.

— Только зря тратим время, — угрюмо сказал Югэ.

Предчувствие старшего коллеги оправдалось. Два дня подряд полицейские ходили вокруг места, где, как утверждал Курита, он остановил машину, но не нашлось никого, кто бы видел красный «Мини Купер». Впрочем, место было пустынное, закрытое подходящим к самой реке зданием пищевого комбината.

В следственном штабе вновь возобладало мнение, что Курита врёт и что он-то и есть главная птица, как вдруг…

В полицейский участок Сугинами, где был организован следственный штаб, пришло письмо. Отправителем значился человек, живущий в Камаз.

Содержание письма было столь удивительным, что ошеломило даже бывалых детективов.

3

В пластмассовый поднос, похоже стянутый в студенческой столовой, Манабу Юкава налил жидкость для мытья посуды. Затем опустил в неё кончик соломинки, легонько подул — куполом вздулся мыльный пузырь.

После этого Юкава достал что-то из кармана своего белого халата. Нечто, напоминающее стопку круглых металлических монет.

— Неодимовый магнит, — пояснил Юкава, приблизив его к мыльному пузырю.

Неожиданно пузырь заскользил по поверхности подноса, приближаясь к магниту. Юкава стал двигать магнитом, пузырь послушно следовал за ним.

— Что за чудеса! — воскликнул Кусанаги. — Не из железа, а притягивается!

— Как думаешь, что это? — спросил Юкава, возвращая магнит в карман. Физик находил странное удовольствие в том, чтобы издеваться над своим невежественным приятелем.

— Наверное, всё дело в моющей жидкости. Наверное, ты подсыпал в неё металлическую пыль.

— С металлической пылью вряд ли получится надуть пузырь.

— Ну, всё равно что-то подмешал. Какое-нибудь вещество, которое притягивается к магниту.

— А вот и нет, ничего я не примешивал. Это обычный раствор жидкости для мытья посуды.

— Значит, жидкость для мытья посуды притягивается к магниту?

— Теоретически это возможно, но в данном случае другое, — сказал Юкава, подошёл к мойке и достал две большие чашки из коробки с мытой посудой. «Опять растворимый кофе!» — поморщился Кусанаги.

— Так что же это такое? — взмолился он. — Кончай уже свои шуточки и рассказывай!

— К магниту притягивается не жидкость, — не спеша насыпав в чашки кофейный порошок, Юкава обернулся, — а воздух внутри пузыря.

— Воздух?

— Строго говоря, кислород. Кислород обладает сравнительно сильным парамагнетизмом. Парамагнетизм — это, если тебе неизвестно, свойство притягиваться к магниту.

— Удивительно! — Кусанаги всмотрелся в мыльную полусферу, возвышающуюся над подносом.

— Увы, нет ничего упорнее людских предубеждений. Знаешь же, что внутри мыльного пузыря воздух, но, поскольку его не видно, напрочь забываешь о его существовании. По этой же причине мы в нашей жизни очень часто упускаем из виду то, что лежит на поверхности. — Юкава налил кипяток из электрочайника и, легонько перемешав, передал одну чашку Кусанаги.

— Получается, наша жизнь состоит из сплошных заблуждений.

— Может, оно и к лучшему, — Юкава с удовольствием отхлебнул кофе. — Ну а теперь давай продолжение своей истории.

— До какого места я рассказал?

— До выхода души из тела. Ты закончил на том, что в следственный штаб пришло письмо, в котором сообщалось, что у ребёнка душа вышла из тела.

— Ну да, — Кусанаги отпил кофе.

Отправителем письма был некто Хироси Уэмура. Он написал, что взяться за перо его побудило желание во что бы то ни стало пролить свет на убийство, произошедшее в Сугинами. Про перо он, конечно, загнул: письмо было напечатано на компьютере.

Уэмура подчёркивал, что не имеет никакого отношения к самому преступлению, но при этом утверждал, что его сын может оказаться важным свидетелем, а именно в связи с «красным автомобилем», следы которого в Камаэ все последние дни безуспешно искали полицейские.

Короче, его сын Тадахиро двадцать второго июля видел красный «Мини Купер», припаркованный неподалёку, на берегу реки. В письме даже указывалось время — около двух часов дня.

Если б письмо на этом заканчивалось, можно было бы только поздравить себя с удачей и немедленно выезжать на место, чтобы выслушать подробный рассказ. Но всё было не так просто.

Однако, добавлял автор письма, сын его стал очевидцем не вполне обычным способом. Он лежал с высокой температурой в постели, как вдруг произошло невероятное: его душа отделилась от тела и смогла наблюдать то, что в обычном состоянии было недоступно для зрения.

Когда один из полицейских дочитал до этого места, все, кто был в штабе, оцепенели. Затем раздались голоса удивления, робкие смешки, вскоре перешедшие в гневные выкрики. Отнеслись со всей серьёзностью, а оказалось, что это обычный розыгрыш!

Но в письме было ещё кое-что, от чего нельзя было так легко отмахнуться: сразу после внетелесного опыта мальчик нарисовал увиденное, и на рисунке отчётливо изображён красный «Мини Купер». К письму прилагался полароидный снимок с рисунка.

— В письме был указан телефон, я позвонил. Подумал, может, у человека с головой не всё в порядке, но Уэмура, по крайней мере судя по телефонному разговору, вполне нормален. Он сказал, что опасался, как бы письмо не приняли за дурную шутку, поэтому очень признателен за звонок. Говорил он вежливо и произвёл в общем и целом приятное впечатление.

— О чём вы говорили? — спросил Юкава.

— Прежде всего необходимо было подтвердить всё то, что было в письме. Вернее сказать, я хотел понять, насколько серьёзно написано письмо. Уэмура клялся, что всё написанное — правда. Его заверения звучали очень убедительно.

— Если ты обо всём судишь исходя из критерия «убедительности», славная у тебя работёнка! — парировал Юкава, усмехнувшись.

Кусанаги рассердился:

— Разумеется, я не поверил! Я только сообщаю тебе информацию, касающуюся Уэмуры.

— «Правдоподобный», «убедительный» — всё это не имеет никакого значения в качестве информации, — Юкава, не выпуская чашки из рук, опустился на стул. — В этой ситуации главное — доказательства. У тебя есть доказательства, что в тот злополучный день душа ребёнка вышла из его тела?

— Ты говоришь так, будто заранее уверен, что таких доказательств быть не может.

— Учёный никогда не должен пренебрегать никакими фактами. Если доказательства есть — предъяви. Только предупреждаю, что сам по себе рисунок ничего не доказывает. Можно предположить, что парень слышал от кого-то, что полиция ищет людей, видевших красный автомобиль, а после нарисовал.

Кусанаги, недовольно фыркнув, присел на край стола.

— Я тоже так рассуждал.

— Вот как? — Юкава поднял глаза на Кусанаги. — Хочешь сказать, что у тебя есть более веские доказательства?

— Да, — сказал Кусанаги. — В тот же день, когда у мальчика душа вышла из тела, Уэмура показал рисунок знакомому редактору журнала. Даже предложил опубликовать. Забыл упомянуть, что Уэмура — журналист.

— Под «тем же днём» ты имеешь в виду двадцать второе июля?

— Да, разумеется. День, когда в Сугинами была убита Таэко Нагацука. Понятное дело, в то время Уэмура ещё ничего не знал о произошедшем. Он и представить не мог, какой важный смысл заключён в этом рисунке.

Кусанаги показалось, что глаза за стёклами очков в чёрной оправе вспыхнули. Наконец-то Юкава стал проявлять интерес.

— Ну что? — спросил Кусанаги. — Чем не доказательство?

Однако Юкава ничего не ответил и долгое время молча попивал из чашки свой отвратительный кофе. Его глаза были обращены в сторону окна.

«Иди к своему профессору Галилею, может, он поможет!» — таков был приказ начальника Мамии. Уже все в управлении знали, что у Кусанаги есть приятель-физик и что он не раз давал ценные советы, когда полиция вставала в тупик перед неразрешимой загадкой.

Сказать по правде, следственный штаб пребывал в крайне щекотливой ситуации, не зная, как поступить с письмом Уэмуры. Сама по себе информация была чрезвычайно важной. Проблема заключалась в том, каким путём она была получена. В своём нынешнем виде приобщить её к материалам следствия невозможно. И в то же время никто не мог решиться полностью её проигнорировать.

То, что Уэмура — журналист, было ещё одной головной болью. Начальство не хотело, чтобы газеты раструбили об этом казусе.

— Согласно Линн Пикнетт, — заговорил Юкава, поставив чашку на стол, — каждый десятый имел внетелесный опыт. Кажется, в её книге этот феномен так и называется — выход души из тела. Человеку кажется, что он воспаряет вверх, слышит голоса, видит отдалённые места, о которых до этого ничего не знал. По словам автора, увиденные в таком состоянии места при последующей проверке в большинстве случаев совпадают в мельчайших деталях. Два английских учёных изучали этот феномен и пришли к выводу, что сознание в какой-то форме может покидать тело и получать информацию в отдалённом месте.

Договорив, Юкава посмотрел на Кусанаги и усмехнулся:

— Может, и с этим мальчишкой произошло что-то похожее? Если так, то выход души из тела оказал полиции неоценимую услугу.

— От тебя ли я это слышу? — Кусанаги нахмурился. — Кончай шутить. Не могу же я так и написать в своём отчёте!

— А что такого? Пиши как есть. Твой отчёт будет новым словом в криминалистике.

— Слава первопроходца меня как-то не прельщает, — ответил Кусанаги, почёсывая затылок.

— Не обижайся. Я заговорил о книге Линн Пикнетт только для того, чтобы продемонстрировать тебе: люди, утверждающие подобные невероятные вещи, не такая уж редкость. Но если не отвлекаться на всякую чепуху и сосредоточиться на объективных фактах, возможно прийти к совсем другой разгадке.

— Что ты хочешь сказать?

— Пока я слушал твой рассказ, мне прежде всего пришли в голову две версии. Разумеется, я исхожу из предположения, что ни этот Уэмура, ни его сын не врут, — Юкава выставил два пальца. — Во-первых, случайное совпадение. Мальчику приснилось, что его душа вышла из тела; проснувшись, он это нарисовал. Что случайно совпало с показаниями подозреваемого в убийстве.

— Это версия моего начальника.

Молодой физик удовлетворённо кивнул:

— Я всегда говорил, что твой начальник обладает рациональным мышлением.

— На мой взгляд, он просто зануда. Вторая версия?

— Заблуждение мальчика, — сказал Юкава. — Он действительно когда-то видел «Мини Купер». Разумеется, не во сне. Однако увиденное не произвело на него сильного впечатления, и он о нём забыл. Но из-за высокой температуры, когда сознание пришло в расстройство, он бессознательно вспомнил виденное когда-то. В результате перепутал время и место.

— И убедил себя, что во сне его душа покинула тело и увидела то, что он впоследствии нарисовал, так?

— Именно, — кивнул Юкава.

Кусанаги, скрестив на груди руки, вздохнул. Такого рода ошибка восприятия казалась вполне возможной.

— По-моему, маловероятно, — сказал он, — чтобы сон мог до такой степени совпасть с признаниями подозреваемого. Совпадают даже такие детали, как белая крыша и белая полоса на капоте. Особенности раскраски, которые есть только у «Мини Купера».

— Может быть, мальчик помешан на автомобилях.

Кусанаги потряс головой:

— Уэмура уверяет, что его сын в автомобилях ничего не смыслит.

— Гм…

— Сложнее со второй версией. Если предположить, что мальчик допустил ошибку, проблема — когда он в действительности видел «Мини Купер»? Это могло бы как-то помочь следствию.

— Думаю, это не так трудно выяснить, — сказал Юкава. — Сравнить рисунок с реальной местностью и установить, с какой точки мальчик видел машину. Затем узнать, когда мальчик находился в этой точке.

— Ты прав, — согласился Кусанаги.

— Что ж, желаю удачи. Если что-то добудешь, сообщи, буду благодарен.

— Как? Ты не составишь мне компанию?

— Дело элементарное, — Юкава нахмурился, — мне кажется, ты один вполне справишься.

— Сам сказал: если исходить из предположения, что Уэмура и его сын говорят правду. То есть нельзя исключить возможность того, что всё это брехня. Необходимо лично встретиться с Уэмурой и его сыном. Но… — Кусанаги встал и положил руку на плечо физика. — Неужто ты полагаешь, что я, ничего не смыслящий в естественных науках, смогу их вывести на чистую воду?

Юкава недовольно поморщился:

— Вот уж не ожидал, что дождусь от тебя такой речи! — Не выпуская из руки чашку, он нехотя поднялся со стула.

4

Место, в котором, по утверждению Нобухико Куриты, он находился днём двадцать второго июля, располагалось на берегу реки Тамагавы, возле дамбы, где можно было спуститься на машине к самой воде. Там-то он якобы и остановил свой «Мини Купер», чтобы поспать.

— Поскольку он прогуливал работу, для него было предпочтительнее остановиться где-нибудь подальше от людских глаз. Но, к счастью или к несчастью, его кое-кто заметил, — сказал Юкава, стоя на пустынном берегу.

— Ещё неизвестно, говорит ли Курита правду, — заметил Кусанаги.

— Но не слишком ли ловко придумано? Место-то действительно существует.

— Может быть, он часто заезжает сюда днём, чтобы передохнуть. Поэтому сразу назвал, когда потребовалось алиби.

— Знаешь, что я тебе скажу? — Юкава внимательно посмотрел на Кусанаги. — Ты делаешь успехи. Наконец-то ты научился логически мыслить.

— Не мели чушь! Любому детективу это понятно.

— Тогда извини. Кстати, что это за здание? — Юкава показал пальцем на тёмное строение, возвышавшееся на противоположном берегу.

— Это… подожди-ка, — Кусанаги раскрыл карту, — пищевой комбинат.

— Стоящую здесь машину лучше всего видно оттуда.

— Верно, — сказал глядевший в карту Кусанаги и вдруг ахнул.

— Что там такое?

— Я искал дом, в котором живёт Уэмура, и, представляешь, оказывается, он находится с другой стороны комбината.

— С другой стороны? — Юкава поднял глаза на тёмное здание. — Иначе говоря, из окна его дома увидеть это место невозможно.

— Как бы то ни было, пошли, — сказал Кусанаги.

Сразу после звонка за дверью послышались торопливо приближающиеся шаги. Тотчас щёлкнул замок, открылась дверь и показалось загорелое лицо.

— Это вы звонили мне?

Кусанаги представился.

— А, очень рад, проходите. Уэмура. Я вас ждал, — мужчина улыбался, не скрывая своей радости. Кусанаги подумал, что его, полицейского, впервые встречают с таким радушием.

— Утром приходил электрик и починил кондиционер. Пока он был сломан, я совершенно не мог работать.

Уэмура провёл Кусанаги и Юкаву в гостиную. Обеденный стол сиял чистотой, — видимо, хозяин успел к их приходу прибраться. Усадив гостей, Уэмура достал из холодильника ячменный чай.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, — сказал Кусанаги.

— Извините, что так грязно: нет женской руки, — Уэмура непривычными движениями поставил перед ними стаканы с чаем.

— Вы не женаты?

— В разводе. Уже три года, — ответил Уэмура без сожаления.

Кусанаги как бы между прочим осмотрел комнату. Практически никаких украшений, мебель подчёркнуто функциональна. Металлические шкафы с папками создавали впечатление, что они не в квартире, а в офисе. В кухонном отсеке на полках минимум посуды.

Уэмура, отодвинув перегородку соседней комнаты, позвал:

— Иди сюда, пришли господа полицейские!

Шаркая ногами, вышел худенький, болезненный мальчик, одетый в шорты.

Увидев гостей, он поздоровался.

— Это Тадахиро, — представил его отец.

— Извините, что сразу перехожу к делу; не могли бы вы показать рисунок? — сказал Кусанаги.

— Да, да, конечно, — Уэмура скрылся в соседней комнате и вернулся с альбомом для рисования. Положил его перед Кусанаги. — Вот, посмотрите.

— Позвольте-ка. — Юкава протянул руку.

Кусанаги заглянул сбоку. Рисунок был тот же, что и на присланной в полицию фотографии. На сером фоне белая дорога и автомобиль. Автомобиль с белой крышей, колёса небольшие. Вылитый «Мини Купер».

— Нельзя сказать, что не похоже на берег возле дамбы, но и утверждать, что изображено именно это место, невозможно, — пробормотал Юкава. — Всё, что мы имеем, — это красный автомобиль.

— Сын хотел изобразить именно то место! — возразил Уэмура немного обиженно.

— Надо спросить у художника, — сказал Юкава, обращаясь к Кусанаги. Тот вспомнил, что его приятель терпеть не может разговаривать с детьми.

Кусанаги спросил у потупившегося мальчика:

— Что за место ты нарисовал?

Мальчик, не поднимая головы, что-то пробормотал, но так тихо, что ничего нельзя было разобрать.

— Говори громче! — накинулся на него отец.

— У реки… на той стороне, — сказал мальчик.

— На той стороне реки? Ты не ошибаешься? — спросил Кусанаги.

Мальчик молча кивнул.

— В таком случае… если смотреть из этой комнаты, то с какой точки? — Кусанаги осмотрелся.

— Наверное, оттуда, — Юкава показал в сторону спальни.

— Да, вы правы. Пожалуйста, пройдите туда. — Уэмура поднялся.

Спальня выглядела так же уныло, как и вся квартира. В ней были только телевизор и сборная мебель. Возле окна разостлана постель.

Уэмура открыл окно. Прямо перед глазами здание пищевого комбината закрывало практически весь вид.

— Как вам, наверное, известно, с той стороны комбината протекает река, — сказал Уэмура. — Сын говорит, что видел противоположный берег. Если не ошибаюсь, ваше расследование утыкается в проблему, стоял ли там «Мини Купер» двадцать второго июля…

— Вы правы, но каким образом можно увидеть отсюда дамбу?

— В том-то и дело, что он видел не отсюда. Отсюда никак не увидишь! Сын смотрел с более высокой точки, — Уэмура посмотрел на Тадахиро. — Расскажи господам из полиции, что произошло.

Под строгим взглядом отца Тадахиро полушёпотом рассказал вначале о том, что из-за простуды ни на шаг не выходил из дома и двадцать второго июля с утра лежал в постели. Лёжа в постели, он вдруг почувствовал, что поднимается вверх, а в следующий миг уже был высоко-высоко и видел далеко вокруг.

— Как высоко он поднялся? — прошептал Юкава на ухо Кусанаги, чтобы тот задал этот вопрос.

— Как высоко ты взлетел? До потолка?

— Ну… — Тадахиро замялся.

— Отвечай отчётливо! — вмешался отец — Тебе нечего скрывать, говори прямо. Ты же вылетел из окна?

— Что? Из окна? — Кусанаги удивлённо посмотрел на мальчика. — Это правда?

— Угу, — сказал Тадахиро, почёсывая в районе живота. — Меня подхватило, вынесло через окно. Я взлетел над комбинатом и видел реку.

— Что потом? — спросил Кусанаги.

— «Как странно!» — подумал я и тотчас начал опускаться. Очнувшись, увидел, что лежу в своей постели. Рядом был альбом для рисования, и я нарисовал то, что видел сверху.

— Это было днём, в два часа, — Уэмура сжал губы. — Ошибки быть не может. Как раз в это время зашла госпожа Такэда — она живёт по соседству, — и мы оба обратили внимание на его рисунок, можете спросить у неё — она подтвердит.

Кусанаги кивнул и посмотрел в окно. История совершенно фантастическая. Однако рисунок, сделанный мальчиком, существовал, и с этим ничего нельзя было поделать.

— Надо проверить это здание, — сказал Юкава, глядя в сторону пищевого комбината. — Отсюда видны большие ворота. Их наверняка открывают для больших фур. Надо бы узнать, не открывали ли эти ворота днём двадцать второго июля.

— И что из того, если открывали?

— Когда мы были на дамбе, я обратил внимание, что с той стороны комбината такие же ворота. Если их открыть одновременно, всё здание превратится в своего рода сквозной туннель, и в таком случае отсюда можно увидеть противоположную сторону.

— Надо немедленно это выяснить! — Кусанаги открыл блокнот, чтобы записать.

— Минуточку! — сказал Уэмура с железными нотками в голосе. — Вы полагаете, что в то время ворота были открыты и мой сын, увидев через них берег реки, вообразил, что его душа вышла из тела?

— В качестве одной из возможных гипотез, — сказал Юкава.

Уэмура затряс головой:

— Исключено! Сами посудите: место, где стоял «Мини Купер», находится значительно ниже уровня ворот, — заговорил он, яростно жестикулируя. — Даже если бы ворота были открыты, из нашего окна видно лишь то, что намного выше дамбы. Если сомневаетесь, можете произвести замер.

— Вы правы, надо измерить, — невозмутимо сказал Юкава. Как бы ни расходился собеседник, физик всегда сохранял спокойствие.

Уэмура прошёл в гостиную и вернулся с альбомом.

— Посмотрите! Тут отчётливо изображена белая крыша автомобиля. В таком ракурсе нарисовать можно, лишь глядя с довольно высокой точки.

Юкава, рассматривая рисунок, погрузился в молчание. В этот момент в его голове, должно быть, с лихорадочной скоростью сменяли одна другую гипотезы, рационально объясняющие случившееся. Во всяком случае, Кусанаги надеялся, что это так.

Где-то в квартире зазвонил телефон. Извинившись, Уэмура вышел из спальни.

— Ну что, Юкава, — Кусанаги понизил голос. — Есть хоть какое-нибудь объяснение?

Тот ничего не ответил. Вместо этого он спросил у забившегося в угол мальчика:

— Раньше с тобой такое случалось?

Уже то, что он, ненавидящий детей, заговорил с ребёнком, было удивительно. Тадахиро отрицательно покачал головой. После чего, точно испугавшись, выбежал вслед за отцом.

— Да, сейчас пришли люди из полиции, — доносился в спальню голос Уэмуры. — Кажется, их довольно сильно это заинтересовало… Разумеется, напишу столько, сколько вы мне дадите места. Я уже набросал в форме дневника. Вот только информация об убийстве в Сугинами… Да, будьте так любезны. И ещё, не могли бы вы свести меня с каким-нибудь специалистом? Экспертом по паранормальным явлениям, профессионалом в этой области. Да, это очень удачно. Спасибо. Да… Да… Понятно.

Закончив говорить по телефону, Уэмура вернулся. Кусанаги заметил, что выглядит он так, точно вот-вот запоёт от радости.

— Вы собираетесь написать статью о случившемся с вашим сыном? — спросил он.

— Да, у меня есть приятель, редактор в одном журнале, — сказал Уэмура. — Вот, кстати, можете спросить у него. Он вам подтвердит, что я показал ему рисунок до того, как полиция сообщила об убийстве в Сугинами.

— Прошу прощения, не могли бы вы немного подождать с публикацией?

— Почему же это?

— Ну, как вам сказать…

— Насколько я понимаю, вы, полицейские, не воспринимаете рассказ моего сына всерьёз и не собираетесь приобщать его к делу. И сюда вы пришли только затем, чтобы убедиться в том, что Тадахиро всё померещилось. В таком случае не имеет никакого значения, что и где я опубликую. Или вы всё-таки решили рассматривать слова моего сына наравне с показаниями других свидетелей? Если так, то я, пожалуй, и мог бы повременить…

— Лично мне всё равно, но я должен посоветоваться с начальством.

— Сколько ни советуйтесь, всё одно. Результат известен заранее, — Уэмура, плотно прикрыв окно, смерил взглядом Кусанаги и Юкаву. — Какие-нибудь ещё вопросы? Если вы доверяете моему сыну, пожалуйста, спрашивайте сколько угодно, но если вы заранее решили, что он врёт, скатертью дорога! — Он продолжал улыбаться, но в глазах пылала злоба.

— Вы сказали, что с вами была женщина, — сказал Юкава, — госпожа Такэда, так, кажется? Не подскажете, где её найти?

— Разумеется. Она живёт совсем рядом, можете зайти прямо сейчас, — Уэмура схватил с полки листок бумаги и начал рисовать подробную схему. — Спросите её, если мне не верите.

— Плохо дело! Теперь он наш враг, — поморщился Кусанаги, когда они вышли из квартиры Уэмуры.

— Не переживай, — сказал Юкава равнодушно. — Он с самого начала понимал, что полиция не воспримет его историю всерьёз. Он послал вам письмо только затем, чтобы иметь на руках доказательство, что полиция проявила интерес к случившемуся. Когда пишешь статью о паранормальном явлении, это большой плюс.

— Он нас использует?

— Если откровенно, то да.

Услышав ответ Юкавы, Кусанаги приуныл.

— А что, если душа действительно может выйти из тела?

— Я придерживаюсь принципа: пока нет фактов, не торопиться с выводами.

— Вот тебе факты. Из комнаты Уэмуры невозможно увидеть место, где стоял «Мини Купер». Кроме того, Тадахиро в последнее время не выходил из квартиры.

— Прежде всего надо выяснить, насколько эти факты соответствуют действительности, — Юкава остановился. Показал пальцем направо.

Палец указывал на здание пищевого комбината. Оно было окружено оградой, но сквозь сетку можно было видеть выезжающий грузовик.

— Сказано же тебе: даже если бы ворота были раскрыты, из окна квартиры невозможно увидеть дамбу! — сказал Кусанаги.

Юкава вздохнул.

— Значит, по-твоему, собирать информацию нет необходимости?

— Ладно, идём спросим, — Кусанаги зашагал в сторону проходной.

Подойдя к пропускному пункту, он назвался и сказал, что хотел бы поговорить с кем-нибудь из руководства комбината. Охранник, тщедушный старичок, засуетился, куда-то позвонил и только после этого спросил:

— А по какому, собственно, делу?

— Расследуем преступление, — ответил Кусанаги. — Убийство.

Видимо, слово «убийство» произвело должное впечатление: охранник, у которого до этого спина была согнута, резко распрямился.

Через некоторое время в проходную явился толстый мужчина лет пятидесяти. Он отрекомендовался директором комбината Накагами. Его светлая шляпа потемнела от пота.

Кусанаги спросил, открывали ли на комбинате большие ворота двадцать второго июля. Услышав вопрос, Накагами нахмурился и спросил:

— Почему вас это интересует? Это имеет какое-то отношение к убийству?

— Тайна следствия. Так открывали или нет?

Накагами ответил не сразу. Судя по лицу, раздумывал, в чём подвох. Наконец сказал:

— Нет, не открывали.

— Вы уверены?

— Да. Передние ворота мы время от времени открываем, но задние только тогда, когда нужно ввезти оборудование особо крупных габаритов, — кажется, директор комбината несколько успокоился.

— Понятно. Спасибо, извините, что потревожил.

Попрощавшись с директором и старичком-охранником, Кусанаги покинул проходную. Выйдя за ворота, он увидел, что Юкава исчез. Пройдя вдоль ограды, он обнаружил, что физик роется в мусорном контейнере. Вероятно, отходы производства.

— Что это ты делаешь? — окликнул его Кусанаги.

— Нашёл любопытную вещь, — ответил Юкава и показал то, что держал в руке.

Это была спортивная тапочка. Однако, видимо, чем-то разрезанная: задняя половина отсутствовала.

— И что в этом любопытного? То, что она разрезана? — спросил Кусанаги.

— Посмотри внимательно! Тапочка явно не разрезана ножом. И не разорвана. Очень интересное место среза, — Юкава поднял валявшийся под ногами пакет и бережно положил внутрь свою находку.

— Мы пришли сюда не для того, чтобы удовлетворять твоё любопытство! — сказал Кусанаги, поворачивая назад. Необходимо было встретиться с Сатиэ Такэдой.

Сатиэ Такэда организовала у себя в доме лавку с выпечкой. Лавка маленькая, но уже при приближении в нос ударял аромат печёного хлеба. Сатиэ вместе с младшей сестрой заправляла всем — и производством, и продажей. Муж её пять лет назад погиб в автокатастрофе.

— Я хорошо помню тот день. Но, увидев рисунок, я не придала ему особого значения. Господин Уэмура, вот он был в восторге, а я подумала, что малыш совсем, видать, раскис. Он ведь хорошо рисует, а тут какие-то каракули.

Но позже, продолжала Сатиэ, к ней в лавку зашёл полицейский и задал странный вопрос: не видела ли она двадцать второго июля возле дамбы маленький красный автомобиль? «Мини Купер», с белым верхом. Сатиэ ответила, что ничего не знает. Но тотчас кое-что вспомнила. А именно — рисунок Тадахиро. Не была ли там и в самом деле изображена красная машина? Тогда она рассказала обо всём Уэмуре.

«Теперь понятно, как развивались события, — подумал Кусанаги. — Уэмура, мечтавший прославиться за счёт феноменальных способностей сына, ухватился за этот шанс и решил написать письмо в полицию».

— А что, господин полицейский, это правда, что душа может вылетать из тела? — спросила Сатиэ, закончив свой рассказ.

— Ну, как вам сказать… — Кусанаги запнулся и посмотрел на Юкаву. Но тот, казалось, не слушал их разговор и рассматривал выпечку, выставленную на прилавке.

— Не знаю, правда это или нет, — сказала Сатиэ с чувством, — но мне не по душе, что Уэмура устроил такой шум вокруг этого дела. Впрочем, понять можно: какая-никакая, а слава.

Она к Уэмуре неравнодушна, подумал Кусанаги. И возраст у них друг для друга подходящий.

В этот момент сбоку послышался голос Юкавы:

— Простите, мне, пожалуйста, вот эту булку с изюмом.

5

Прошло десять дней с тех пор, как был обнаружен труп. Курита по-прежнему упорно отрицал свою вину. Не находя способа вывести его на чистую воду, следователи изнывали.

Больше того, появилось несколько косвенных обстоятельств, укрепляющих позицию Куриты. Прежде всего, в квартире убитой Таэко нашли следы пребывания мужчины.

В стоке ванной обнаружили мужские волосы. Такие же волосы нашли на ковре в комнате и на коврике в туалете. Кроме того, в шкафу лежал бумажный пакет с бритвой, кремом для бритья и презервативами.

По волосам установили группу крови. Она не совпадала с группой крови Куриты.

Разумеется, тот факт, что у Таэко был любовник, никоим образом не снимал подозрений с Куриты. Не исключено, что Курита, узнав, что у неё есть любовник, убил её из ревности.

Детективов смущало то, что они до сих пор не могли установить, кто этот мужчина. Очевидно, Таэко держала связь с ним в секрете даже от самых близких людей. Кроме того, у её любовника, вероятно, были веские причины — даже после известия об убийстве своей подруги — не объявляться.

— Внебрачная связь! У него жена, дети. Вот он и поджал хвост, — по своему обыкновению, во всеуслышание рассуждал детектив Югэ, и на этот раз никто с ним не спорил.

Стараясь не привлекать внимания, тщательно изучили окружение Таэко. Особенно досконально проверили её коллег-мужчин. У тех, кто вызывал подозрения, тайком взяли образцы волос, но того, чьи волосы совпадали бы с найденными в квартире убитой, среди них не оказалось.

И в тот момент, когда следствие окончательно зашло в тупик, полицию ждал неприятный сюрприз: в одном популярном еженедельном журнале появилась статья о паранормальных способностях Тадахиро Уэмуры. Излишне говорить, что автором был Хироси Уэмура.

— Проклятье! — простонал Мамия, прочитав статью. — Давно работаю в полиции, но так сесть в лужу — это впервые!

Кусанаги находился в зале заседаний полицейского участка Сугинами, где расположился следственный штаб, и готовил отчёт.

— Говорят, читатели журнала обрушили на управление звонки, — усмехнулся Югэ, сжимавший в руке бумажный стаканчик с кофе. — Возмущаются, почему полиция отказывается принимать во внимание ценные показания чудо-ребёнка.

— Проклятье! — Мамия поморщился. — Опять начальник отдела устроит головомойку.

Упомянутый начальник отдела в данный момент проводил совещание в соседней комнате.

Вошёл молодой детектив и сообщил, что по телевизору показывают отца и сына Уэмуру. Югэ включил телевизор и нашёл популярное шоу.

— По моим сведениям, так называемый выход души из тела нередко происходит в результате перенесённой травмы, — рассуждал Хироси Уэмура. — Например, после удара по голове. По словам тех, кому довелось это испытать, неожиданно у человека появляется чувство, будто он взмывает вверх…

— Ещё бы, когда по башке треснут, ещё и не то почувствуешь, — пробормотал Мамия.

Уэмура продолжал:

— Кроме того, пережившие клиническую смерть в один голос утверждают, что испытали выход души из тела. Допустимо предположить, что, стремясь избежать физических страданий, сознание способно временно покидать тело. В случае с Тадахиро можно почти с уверенностью утверждать, что этот феномен был вызван желанием избавиться от болезненных ощущений, вызванных высокой температурой.

— Значит, вы считаете, что душа вашего сына покидала тело? — спросил ведущий.

— Я в этом убеждён! Жаль, что это явление ещё плохо изучено. Только этим я могу объяснить то поразительное упорство, с которым полиция отвергает важнейшие показания! — Уэмура уставился прямо в камеру.

Югэ, усмехнувшись, выключил телевизор:

— Ну и болтун!

— Кусанаги, что твой профессор Галилей? Есть хоть какие-нибудь идеи? — спросил Мамия.

— Он мне не говорит. Но, думаю, рано или поздно всё прояснится.

— Не чувствуется уверенности, — Мамия почесал голову.

В это время вернулись два детектива. Оба обливались потом.

— Что-нибудь нарыли? — спросил Мамия.

— Кое-что о «Мини Купере», — ответил один из вошедших.

— Опять этот «Мини Купер»! — Мамия скривился, поворачиваясь к ним. — Ну что у вас?

— Человек, проживающий по соседству с домом Таэко Нагацуки, видел припаркованный красный «Мини Купер». К сожалению, он не помнит, было это двадцать первого или двадцать второго.

— Без этого его информация бесполезна.

— Но есть одно важное обстоятельство. Он говорит, что какой-то странный мужчина заглядывал в автомобиль. Несмотря на жару, одет в костюм, худощавый, средних лет.

— М-да…

— Судя по описанию, это не Курита, — заметил Кусанаги. — Кто же это?

— Может быть, просто какой-нибудь псих, помешанный на автомобилях? — предположил Югэ.

— Очевидец утверждает, что не похоже, — ответил детектив, разговаривавший со свидетелем. — Было впечатление, что он хочет узнать, кто хозяин машины.

— Ну, предположим, у этого типа есть знакомый с машиной той же марки. Трудно представить, чтобы на улице случайно столкнулись Курита и некто, знающий о его автомобиле.

Все согласились. Мнение Югэ казалось вполне убедительным.

— Подождите! — заговорил Мамия. — А что, если этот мужчина в костюме оказался там не случайно?

— В каком смысле? — спросил Югэ.

— Например, намеревался идти к Таэко. Однако, подходя к дому, заметил знакомую машину. Если здесь машина Куриты, значит, он должен быть в квартире Таэко. Тогда идти к ней не с руки. Вот он и подошёл к машине, чтобы проверить…

— Подождите! — вмешался Кусанаги. — Тогда получается, что этот человек хорошо знал и Куриту, и Таэко!

— Правильно. Есть такой человек?

Все молча переглянулись. Наконец Югэ пробормотал:

— Тот, благодаря кому они познакомились.

В следующий миг все повскакали с мест.

— Таким образом, вы арестовали бывшего шефа убитой, — сказал Юкава, выслушав рассказ Кусанаги.

— Его зовут Ёсиока. Три года назад уволился. Его связь с Таэко Нагацукой началась ещё до этого. Мы догадались, что у Таэко был любовник, но наша ошибка — мы не сообразили, что это может быть уволившийся сотрудник. Ёсиока познакомился с Куритой через страховой бизнес, — сказал Кусанаги и отпил кофе. Теперь, когда всё было позади, преступление раскрыто, даже быстрорастворимый кофе казался вкусным. Под перекрёстным допросом Ёсиока сразу же во всём сознался.

— Получается, что Ёсиока сам свёл свою любовницу с Куритой?

— Получается, так.

— Ну и ну! — Юкава покачал головой. — Отношения между мужчиной и женщиной — большая загадка.

— Ёсиока сделал это потому, что решил порвать с Таэко. Однако Таэко ни за что не хотела с ним расставаться. Она пошла на то, чтобы познакомиться с Куритой, скорее всего, с единственной целью — продемонстрировать любовнику, что его затея ни к чему не приведёт. В последнее время она всё чаще намекала, что сообщит обо всём жене Ёсиоки. Ёсиока был в панике.

Уже после того, как Ёсиока покинул фирму, его жена стала во главе крупной лизинговой компании, доставшейся ей по наследству от отца. Если б жена узнала о том, что он изменяет ей, он мог потерять всё.

Двадцать первого июля Ёсиока направился к Таэко, чтобы ещё раз попытаться убедить её смириться с разрывом. Однако, увидев «Мини Купер» Куриты, решил отложить объяснение до другого раза. Он пришёл на следующий день и вновь просил Таэко мирно разойтись.

Но она не соглашалась. Грозила сейчас же позвонить его жене.

— Дальше всё банально. Он вспылил и в состоянии аффекта задушил её. Поскольку в его действиях не прослеживается никакого плана, думаю, ему можно верить.

— Ну а что насчёт «Мини Купера», припаркованного возле дома Таэко двадцать второго июля? Значит, это всё-таки была не машина Куриты?

В ответ Кусанаги состроил кислую мину:

— С этим мы допустили досаднейшую оплошность. Двадцать первого там действительно стоял «Мини Купер» Куриты, а двадцать второго на том же месте припарковался Ёсиока. Тут никакого подвоха. Просто хозяйка лавки ошиблась. У него машина тоже красного цвета, но БМВ. Почему она вбила себе в голову, что это «Мини Купер», не поддаётся разгадке.

— Таковы особенности человеческой памяти. Человек — животное, упорствующее в своём заблуждении. Потому-то и нет конца всем этим оккультным сказкам.

— Красиво говоришь, но разрешил ли ты задачу? Я пришёл к тебе за этим, — Кусанаги с надеждой посмотрел Юкаве в глаза.

— Раз преступление раскрыто, какое это теперь имеет значение?

— Не увиливай. Так просто это всё не уляжется, меня замучают вопросами. Все наши ребята из следственной бригады просили меня сходить к Галилею за помощью.

— Что ещё за Галилей?

— Прошу тебя. Ну чего тебе стоит. Ты же умный! — Вскочив со стула, Кусанаги взмахнул в воздухе кулаком.

Юкава, оставаясь сидеть на стуле, резко отпрянул назад.

— Тогда тебе придётся провести небольшое расследование, — сказал он.

— Расследование? Какое?

Юкава порылся в кармане халата. То, что он достал, оказалось спортивной тапочкой из мусорного бака.

— Хочу, чтобы ты проверил то, о чём сообщает этот ценнейший экземпляр.

Взяв тапку в руку, Кусанаги уставился на неё с недоумением.

В тот же вечер Кусанаги позвонил Юкаве.

— Всё оказалось, как ты предполагал. Когда я припёр директора комбината, он признался, что в тот день действительно открывали большие ворота.

— Так я и думал, — сказал Юкава. — Значит, и авария была?

— Да, была. Он решил, что я всё знаю про аварию и что отпираться бесполезно. Умолял не предавать огласке, но этого нельзя. Я собираюсь доложить в соответствующие органы.

— Ребятам не повезло. Если бы не шум, поднявшийся из-за пресловутого «выхода души из тела», всё бы так и осталось шито-крыто.

— Так-то оно так, но какая связь между аварией на комбинате и выходом души из тела? Как я ни ломал голову, понять не могу, — сказал Кусанаги, но в действительности он даже не пытался понять. Для этого у него не было ни малейших предпосылок.

Немного помолчав, Юкава сказал:

— Ну ладно, раскрою секрет фокуса. Но нужны зрители.

— Зрители?

— Да, ты должен непременно привести их сюда.

6

Через три дня после раскрытия преступления Кусанаги, сидя в такси рядом с водителем, направлялся в Университет Тэйто. На заднем сиденье поместились Уэмура и его сын.

— В вашем распоряжении только один час. В четыре мы должны быть в Синдзюку, даём интервью журналу, — Хироси Уэмура не скрывал неудовольствия. Его можно было понять: Кусанаги явился к нему без предупреждения и чуть ли не насильно посадил в такси.

— Это не займёт много времени. Он сказал, что, пока мы едем, всё подготовит.

— Не знаю, что за эксперимент вы задумали, но предупреждаю: вам меня не переубедить. Что бы вы ни говорили, в тот день мой сын видел то, чего видеть не мог, это факт. Ведь человека, обвинявшегося в этом преступлении, в конечном итоге признали невиновным, правильно?

— Да, это так, его признали невиновным, поскольку нашёлся истинный преступник. Не потому, что его алиби подтвердилось.

— Это неважно. Подозрения сняли, значит, алиби доказано. Короче, в тот день в том месте стоял красный «Мини Купер». А именно его видел мой сын, находясь в комнате, из которой увидеть это невозможно.

— Потому мы и хотим провести эксперимент, чтобы выяснить, возможно или невозможно.

Уэмура презрительно фыркнул:

— Уверен, вы только в очередной раз осрамитесь. Предупреждаю: если эксперимент не удастся, я напишу об этом статью. Тогда держитесь!

— Как вам угодно, — повернувшись назад и широко улыбнувшись, Кусанаги вновь устремил взгляд вперёд. Но на душе у него было неспокойно. Он не имел ни малейшего понятия о том, что собирается делать Юкава.

Когда прибыли в университет, Кусанаги повёл отца с сыном в здание, где располагался физико-технический факультет. Здесь в тринадцатой лаборатории их ждал Юкава.

Кусанаги постучал. Послышался голос:

— Войдите!

Кусанаги открыл дверь.

— Как раз вовремя. Я только что закончил приготовления, — сказал Юкава, одетый в белый халат. Он стоял возле стола для экспериментов.

— И этих двоих привёл, — сказал Кусанаги и вдруг с удивлением заметил фигуру возле мойки. Это была Сатиэ Такэда.

— Госпожа Такэда? А вы что здесь делаете? — спросил Уэмура.

— Мне позвонил профессор Юкава и попросил помочь с экспериментом. Мне тоже очень любопытно, поэтому я сразу согласилась. — Она улыбалась.

— Откуда ты узнал её телефон? — спросил Кусанаги.

— Элементарно. Номер был напечатан на пакете с булкой, которую я купил.

— А… — Кусанаги был разочарован таким простым ответом. Но в следующий момент его поразила мысль, что Юкава уже в тот день, покупая хлеб, предвидел развитие событий.

— Не знаю, что вы собираетесь делать, но, пожалуйста, поторопитесь. Мы очень заняты, — сказал Уэмура, переводя глаза с Кусанаги на Юкаву.

— Это не займёт много времени. Столько, сколько нужно, чтобы выкурить сигарету. Вы курите? — обратился Юкава к Уэмуре.

— Курю, а здесь можно?

— Обычно запрещено, но сегодня у нас особый случай. Только курите, пожалуйста, вот здесь. — Юкава поставил пепельницу на стол для экспериментов.

— С вашего позволения, — Уэмура достал из кармана пачку, сунул сигарету в рот и закурил.

— Значит, и мне можно? — обрадовался Кусанаги, также вытаскивая пачку.

Юкава скорчил недовольную гримасу, но всё же кивнул.

— Спасибо, — Кусанаги щёлкнул зажигалкой.

— Что это? — спросил Уэмура, показывая на две стеклянные ёмкости, стоявшие на столе. Прямоугольной формы, около пятидесяти сантиметров в длину, на три четверти заполненные водой.

— Не трогайте. Сейчас вода находится в нужном для эксперимента состоянии. Если её колыхнуть, баланс нарушится.

Услышав предостережение физика, Кусанаги, собиравшийся дотронуться до воды, тотчас отдёрнул руку.

— Что вы собираетесь делать с этой водой? — вновь спросил Уэмура.

Юкава достал из кармана халата лазерную указку, какую обычно используют на лекциях при демонстрации слайдов.

— Господин Уэмура, вы утверждаете, что, даже если ворота комбината были открыты, из окна вашей квартиры сквозь них невозможно увидеть дамбу? — переспросил Юкава для верности.

— Да, я в этом убеждён, — ответил Уэмура. В глазах его был вызов.

— Я воспользовался вашим советом и тщательно обследовал расположение комбината. Действительно, даже если ворота широко раскрыты, невозможно провести прямую линию от вашего дома к месту у реки, где стоял «Мини Купер». Другими словами, в обычных условиях увидеть его невозможно. Как нам всем известно, свет распространяется по прямой, — сказав это, Юкава включил лазерную указку. — Госпожа Такэда, извините, не могли бы вы погасить верхний свет?

Такэда нажала на выключатель в стене. Поскольку окна были зашторены, комната тотчас погрузилась во мрак. Стало хорошо видно протянутый по прямой луч указки.

Тут только Кусанаги понял, почему Юкава разрешил курить. Он ведь уже объяснял ему, что в задымлённом воздухе луч лазера виден отчётливее.

— Однако, — Юкава направил лазерный луч на грудь Уэмуры, — что, если луч пойдёт по кривой? Разве не станет в таком случае видно то, что обычно не видно?

— По кривой? — удивился Уэмура, но тотчас понимающе кивнул. — Вы имеете в виду зеркало? Если б имелось зеркало, можно было бы увидеть отражение. Но где же вы нашли там зеркало? К тому же такое огромное?

Он не успел договорить, как Юкава уже качал головой:

— Разве я упоминал о зеркале? Смотрите. Видите, из этих двух ёмкостей левая наполнена обычной водой. Сейчас я пропущу через неё лазерный луч, — сказал Юкава и медленно навёл указку на левую ёмкость. Тадахиро вскрикнул от удивления. Из-за его маленького роста всё происходило прямо на уровне его глаз.

Луч лазера, пройдя через прозрачную стенку и слегка преломившись вверх, далее двигался по прямой.

— Я добавил в воду немного молока. Так лучше видно лазер, — сказал Юкава.

— Луч изогнулся! — Тадахиро посмотрел на отца.

Уэмура презрительно усмехнулся:

— Если не зеркало, то преломление? Нас ещё в школе учили, что свет преломляется в воде. Там что, был гигантский аквариум?

— Какой вы, однако, торопливый! — сказал Юкава с досадой. — В данном случае не имеет ровно никакого значения, что луч, попадая в воду, преломляется. Я хочу прежде всего, чтобы вы убедились в том, что в воде луч также идёт по прямой.

— Хорошо, убедились. Идёт по прямой.

— А теперь пропустим луч через другую ёмкость. — Юкава направил лазерную указку направо.

На этот раз первым от удивления ахнул Кусанаги. К нему присоединились Тадахиро и Сатиэ. Уэмура только молча вытаращил глаза.

Войдя в воду, луч шёл не по прямой, а изгибался плавной дугой вниз. Изгибался — иначе и не скажешь.

— Что это значит? — спросил Кусанаги.

— Разумеется, тут есть некая хитрость, — сказал Юкава. — Вода слегка подслащена. Таким образом, чтобы в верхней части концентрация сахара была меньше, а чем ниже, тем больше. Когда луч продвигается из более слабого раствора в более густой, он преломляется. Более того, чем гуще раствор, тем больше степень преломления. Поэтому чем дальше луч идёт по наклонной вниз, тем сильнее он искривляется.

— Действительно, так и есть, — сказал Кусанаги, чуть ли не носом уткнувшись в стекло. — Впервые вижу такое!

— Может быть, видишь и впервые, но тебе хорошо известно одно природное явление, которое происходит по той же причине.

— Неужели? Что это?

— Прежде, — Юкава подошёл к стене и включил свет, — расскажи господину Уэмуре об аварии.

— Авария? — Уэмура в недоумении раскрыл глаза. — Что ещё за авария?

— В тот день на комбинате, находящемся у вас под окнами, произошла небольшая авария, — заговорил Кусанаги. — У них для заморозки продуктов используется жидкий азот, но бак с азотом оказался повреждён. Произошла утечка, и часть пола в цеху мгновенно заледенела.

— Вот вам жертва того происшествия, — Юкава показал разрезанную надвое тапку. — Она мгновенно замёрзла, а затем под воздействием какого-то удара раскололась. После чего растаяла, и вот что получилось в результате.

Взглянув на обрубок тапочки, кажется, даже Уэмура удивился.

— И всё же, — сказал он, — какое отношение авария имеет к вашему эксперименту?

Кусанаги тоже не терпелось это узнать. Он посмотрел на Юкаву.

— После утечки азота на заводе началась паника. Первой мыслью было открыть пошире ворота, чтобы проветрить помещение. Что произошло в результате? Естественно, горячий летний воздух хлынул внутрь. Образовалось два слоя газа с сильно различающейся плотностью: внизу — холодный азот, вверху — горячий воздух. — Юкава показал на ёмкость, наполненную сахарным раствором. — Конечно, между газом и жидкостью есть различия, но в тот момент на комбинате условия были аналогичны тем, что в моём эксперименте.

— Значит, если бы в тот момент прошёл лазерный луч, — оживился Кусанаги, — он бы тоже изогнулся дугой?

— Да, точно так, — кивнул Юкава.

— Тогда получается… Что тогда получается?

— Разве не понятно? При взгляде сквозь здание комбината видишь не то место, которое ожидаешь увидеть, а расположенное значительно ниже. Короче, видна дамба, которой в обычных условиях не видно.

— Возможно ли такое? Нет, в принципе я понял, но… — пробормотал Кусанаги. Головой он понял, но всё ещё не мог вообразить.

— Как я уже сказал, ты хорошо знаешь природное явление, основанное на том же законе, — сказал Юкава, — это мираж.

— Ах да, конечно же! — воскликнул Кусанаги.

Внимательно прислушивавшаяся к разговору Такэда тоже понимающе кивнула.

— Нет. Это был не мираж! — Уэмура резанул ладонью по воздуху. — Вы же видели, госпожа Такэда, в тот момент ворота комбината были закрыты.

— На комбинате мне сообщили, что ворота были открыты на очень короткое время, — сказал Кусанаги.

— Нет, нет! Эй, Тадахиро, расскажи, как всё было! Ты поднялся в воздух. И увидел эту чёртову дамбу!

Однако в ответ на слова отца мальчик только потупил глаза.

— Вовсе я и не поднимался в воздух, — сказал он, чуть не плача. — Меня только всколыхнуло немножко… Это папа приказал мне говорить, что я взлетел…

— Тадахиро! — истерично закричал Уэмура.

В этот момент Юкава подошёл к мальчику и присел перед ним на корточки.

— Рассказывай честно. Каким образом ты увидел дамбу и автомобиль? Ведь правда же ворота комбината были открыты нараспашку и ты видел сквозь них?

Немного подумав, Тадахиро смущённо почесал голову:

— Не знаю. Может быть, и так. Я в тот момент плохо соображал.

— Ну ладно, ничего не поделаешь, — Юкава погладил мальчика по голове.

— У вас нет доказательств, что это был мираж! — закричал Уэмура. — Это всего лишь ваши домыслы!

— Да. Однако нет доказательств и того, что у ребёнка душа вышла из тела.

Уэмура осёкся. Как вдруг заговорила Такэда:

— Господин Уэмура, может, уже хватит? Я ведь знаю…

— Знаете? Что?

— Вы подправили рисунок сына. Когда я увидела фотографию, помещённую в журнале, я обомлела. На рисунке, который первоначально сделал Тадахиро, всё было не так отчётливо. Красная машина действительно была, но без белого верха и без колёс. Вы же сами их и подрисовали!

Очевидно, слова Такэды соответствовали действительности. Доказательством тому было исказившееся лицо Уэмуры.

— Это… Я сделал это только для большей наглядности.

— Что вы говорите! Разве это не мошенничество? И втянули в эту историю ребёнка, — Такэда впилась глазами в Уэмуру.

Видимо, отвечать было нечего — Уэмура прикусил губу. Наконец он решительно схватил сына за руку.

— Большое спасибо за ваш интереснейший эксперимент. Но он ничего не доказывает, так что принимаю к сведению как одну из возможных гипотез. А теперь, поскольку у нас много дел, позвольте откланяться.

— Господин Уэмура! — заговорила Сатиэ, но он, не обращая на неё внимания, схватил сына за руку и выбежал из комнаты.

Оставшиеся некоторое время молчали, прислушиваясь к быстро удалявшимся шагам.

— Не думаете, что вам лучше его догнать? — спросил Кусанаги женщину.

— Но…

— Я тоже так думаю, — сказал Юкава. — Ради ребёнка.

Такэда смущённо подняла глаза. После чего, наскоро простившись, выбежала вон.

Кусанаги и Юкава, переглянувшись, облегчённо вздохнули.

— Оказывается, ты и с детьми можешь найти общий язык, — улыбнулся Кусанаги.

В ответ Юкава закатал рукав халата. На запястье виднелись красные точки.

— Что это? — удивился Кусанаги.

— Аллергия.

— Что?!

— Никогда не делай того, к чему не лежит душа, — сказал Юкава и раздвинул пошире шторы.