Дети дупликатора

Глава семнадцатая

Ночью шарахнуло по полной. Киргиз проснулся, словно пьяный, его ощутимо мутило, хотелось вскочить и опрометью метнуться в туалет, и пофиг, что там смыв не работает.

Киргиз кое-как сел. А через секунду понял, что его опередили: из сортира пробивался слабый свет и кто-то там уже маялся.

Рядом на спальнике по-турецки сидел Храп с перекошенным лицом. Пластырь с его виска наполовину отклеился и неопрятно свисал, словно кожура с полуочищенного банана.

— Выброс, чтоб его, — прохрипел Храп. — То-то вчера почты не было…

В вертикали Киргизу, как всегда, стало получше, тошнота отступила, только в голове размеренно бумкали несуществующие молоты.

С другой стороны от Киргиза спиной к стене сидел Тучкин. Он то и дело морщился и кряхтел, но в целом выглядел живым. Ещё дальше, запрокинув голову, лежал Оцеола, а у дальней стены — Грек, который, похоже, просто спал. Значит, в сортире маялся Налим.

Пока Киргиз осматривался, выброс прошёл. Молоты в голове ослабли, Тучкин с Храпом приобрели более-менее годный вид, а Оцеола открыл глаза и сел. Судя по звукам, Налим тоже приходил в норму, и только Грек, зараза эдакая, безмятежно похрапывал.

— Вот гад! — беззлобно сказал Тучкин. — Дрыхнет! Сталкер, ети его, и выбросы ему нипочём!

— Говорят, по статистике выбросов не боится каждый десятый, — авторитетно заявил Налим, явившийся со стороны сортира. — Я, вот, тоже — как проблююсь, так сразу оживаю!

Минут десять все приходили в себя, вяло переговариваясь. Потом в поклаже Храпа тихо тилинькнул комм. Храп сразу же его схватил и полез смотреть что там. По всей видимости, пришла почта. Ещё толком не дочитав до конца, Храп громко объявил:

— Всем подъём! Пришла вводная, стартуем немедленно!

И глянул на часы.

— Чёрт, времени даже не в обрез, времени просто нет! Быстро мужики, босса встречаем!

Мужики зашевелились: аргумент прозвучал — увесистее некуда. Тучкин злорадно пнул нечувствительного к выбросам Грека.

Когда нужно, команда умела уплотнять время. Собрались и изготовились к маршу за несколько минут.

— Грек, Оцеола — ведущие, — объявил Храп громко. — Тучкин замыкающий. Цель — старый южный кордон! Шуруем по дороге, приоритет — скорость!

И они пошуровали. Невзирая на еле-еле начавшую отступать ночную темень. Недавний выброс, конечно, изменил Зону: уже на выходе с Агропрома пришлось с дороги на какое-то время сойти — иначе надолго завязли бы в свежем аномальном поле. Детекторы пылали алым — аномалии большею частью были бодренькие, заряженные, в самой-самой силе. Но как только стало возможно вернуться на дорогу — вернулись. Всё не по целине идти — там то кочка, то кусты, то лужа, а то и чего пострашнее. А на дороге даже аномалии лучше видны. Тем более, что все свежие, ещё не успевшие поубивать разнообразных птичек-зверушек, по останкам которых многие аномалии проще всего заметить. Грек с Оцеолой потели и злились, потому что на такой скорости толком рассмотреть дорогу не удавалось, но сзади их подпирал Храп и безжалостно гнал вперёд.

До перекрёстка домчались в рекордном темпе, как раз развиднелось после ночи. Небо на востоке было совсем светлым. До кордона оставалось совсем немного — дальнозоркий Оцеола уже различал на фоне леса заброшенное здание, в котором раньше гнездилась солдатня. Он-то первым и почуял неладное.

— Грек, стой-ка!

— Что такое? — немедленно вмешался Храп. — Чего встали?

— Чего-то там… не в порядке, — тихо сказал Оцеола. — Что-то там происходит.

Киргиз без слов скинул с плеча винтовку, отстегнул сошку и вынул из заплечника оптический прицел. Приладил, встал на колено и принялся разглядывать — что там такого могло всполошить Оцеолу. Он наблюдал с полминуты, иногда еле-еле заметно смещаясь.

— Вижу босса, — сказал он вскоре.

Храпу сразу не понравился его тон. Однако он даже спросить ничего не успел: Киргиз внезапно матюкнулся, отстегнул и уронил прямо на землю (видимо, не хотел тратить лишнюю секунду) магазин с обычными патронами, сорвал с пояса укороченный, со снайперскими и с хрустом вставил на штатное место.

— Все вперёд! — рявкнул Храп, уже понимая, что дело плохо. — Правее кордона, не закрываем Киргизу линию огня!

И первым ломанулся спасать босса.

— Куда! — Оцеола сцапал его за лямку рюкзака. — Влетишь куда-нибудь, не лезь поперёд батьки в пекло!

И сталкеру:

— Грек! Давай, вперёд! Правее! Ещё правее, не то Киргиз жопу отстрелит!

Киргиз как раз выстрелил. Потом снова.

— Я догоню! — крикнул он, не отрываясь от прицела, и выстрелил в третий раз.

Грек сообразил что от него требуется и повёл. Он твёрдо усвоил: не закрывать Киргизу видимость, поэтому все препятствия обходил только справа.

Киргиз расстрелял весь магазин и сменил его на другой, точно такой же. После двенадцатого выстрела он подобрал с земли полный большой магазин, двадцатизарядный, а затем только что отстрелянный, вдвое меньшего объёма и размера, схватил винтовку обеими руками, придержал сошку и поспешил за остальными. Пробежав метров сто он ушёл чуть левее, так, чтобы товарищи снова оказались не на линии стрельбы, и поглядел — как там, у кордона, в беседке.

Там было не очень, поэтому он снова принялся стрелять. Когда магазин опустел, Храп с остальными пробежали уже половину расстояния до беседки, а значит вот-вот сами откроют огонь. Можно было просто следовать за ними. Так Киргиз и поступил.

Когда он добежал до беседки там уже всё закончилось. Главное — босс был жив, хотя взмылен и, кажется, зол. Кроме босса в беседке нашлись Псих и ботаник, но Киргиз этому ничуть не удивился, потому что видел обоих в оптику ещё несколько минут назад. Остальные как попало валялись в беседке и около, и происходил тут некоторое время назад сущий паноптикум, потому что среди валяющейся вокруг подстреленной нечисти даже два псевдогиганта присутствовали. Оба без ног, а один ещё и без большей части правого бока — гранатой его, не иначе.

Храп как раз орал на Психа с ботаником перед тем как отобрать у них оружие. Как ни странно, оба оставались достаточно спокойными, сидели себе в беседке на лавочке неподалёку от босса и разоружаться определённо не спешили. У беседки была сворочена на сторону крыша, под которой угадывались туши нескольких собак.

— Стволы сюда! — надрывался Храп, стоя в трёх метрах от Психа и держа того на мушке.

— Ага, счас, спешу, аж штаны падают, — издевательски отвечал ему Псих.

— Ты меня не зли, мудила, пристрелю ведь! — Храп с каждой секундой свирепел всё сильнее и сильнее.

— Ну, пристрели, — неожиданно согласился Псих. — Только следом тебя папочка пристрелит. Потому что кто ж кроме меня полезет на болото за одной ценной вещицей? Правильно я излагаю, а папочка?

— Я тебе не папочка, — зло, но довольно сдержанно ответил Покатилов. — Но если хочешь — стану. Так что не больно хами.

— Да я бы вообще не хамил, если б этот долдон, — хмыкнул Псих. — Уймите его, что ли?

— Храп! — ещё спокойнее и сдержаннее велел Покатилов. — Уймись.

Тот убавил громкость, но недоумённо протянул:

— Так стволы же!

— Если бы они хотели пустить их в ход, — веско произнёс Покатилов, — уже пустили бы. А раз не пустили, значит хотят договариваться. Так ведь, бродяги?

— Именно так, — подтвердил Псих. — Между прочим, кое-кого из банды этого вот… шляпника подстрелил именно я. Вон того кровососа так точно.

— А чего у них у всех дыры в бошках? — со смесью удивления и отвращения в голосе поинтересовался Налим. — Это ж не пули?

Ему никто не ответил.

Покатилов тем временем приблизился к своему недавнему спутнику — человеку в плаще и шляпе, подстреленному одним из первых. Пуля пробила шляпу, но не сорвала её с головы, поэтому лица этого человека по-прежнему не было видно. Он лежал спиной вверх, а шляпа, чуть сдвинувшись, прикрывала ему всю голову. Покатилов отбросил её стволом автомата.

Трудно сказать — чего он ожидал. Больше всего, наверное, такой же небольшой дырочки в черепе, как и у остальных слуг пси-монстра, белого червя, бестолково шевелящегося в ней. Допускал Покатилов и вариант, при котором никаких дырочек в голове человека не окажется вовсе и тогда не исключено, что это пси-монстр собственной персоной, но откровенно говоря в это Покатилов верил слабо — зачем пси-монстру так рисковать и подставляться? Зачем ходить за пределы Зоны и вести босса одной из местных группировок в Зону? Зачем, в конце концов, пси-монстру деньги? Хотя чёрт его знает, деньги нужны всем мыслящим существам, даже тут, в Зоне. А пси-монстр мало того, что мыслит — это, бесспорно, хитрая и очень умная тварь, умнее большинства людей. Поэтому Покатилов не особенно верил, что человек в шляпе — пси-монстр.

Действительность оказалась куда необычнее. А ещё стало понятно зачем этот человек (если это существо можно назвать человеком) постоянно носил шляпу. У него отсутствовала верхняя часть черепа. Фактически, он был оскальпирован, как жертва какого-нибудь краснокожего Чингачгука на диком Западе. А в голове, в омерзительном месиве из сукровицы и слизи, сидел белый червь, но не мелкий, как в остальных тварях, а огромный и толстый, размером во всю черепную коробку.

— Тьфу гадость какая, — прошептал Налим, отступая на шаг назад.

— Ваня! Сиверцев! — не оборачиваясь позвал Покатилов.

— Да? — испуганно отозвался тот.

— Что ты об этом думаешь, а? Ты ж вроде как консультант. Давай, консультируй!

Сиверцев нервно переступил с ноги на ногу.

— В каком смысле? — переспросил он.

— В прямом! Если монстры с мелким червём в головах ретрансляторы, то кто тогда вот он?

— Да откуда ж я знаю? — взмолился Сиверцев. — Я и про ретрансляторы-то второй раз в жизни слышу. Псионика — не моя область, увы…

Покатилов на это ничего не сказал, поглядел немного на скальпированного шляпника, брезгливо сплюнул и отошёл в сторону.

— Ладно, хрен с ней, с падалью, — сказал он. — Займёмся живыми.

Он присел на лавочку и в упор поглядел на Психа.

— Почему ты решил сдаться Тараненко, а не мне? Неужели он посулил тебе больше?

Псих подчёркнуто спокойно пояснил:

— Нет, он предложил меньше. Но я пытаюсь остаться в рамках закона.

— Закона? — Покатилов усмехнулся. — Да какой тут, в Зоне, может быть закон? Только закон силы.

— И тем не менее, — гнул свою линию Псих. — Тараненко представляет структуры, изучающие Зону и её наполнение на законных основаниях, поддержанных международным сообществом… и всё такое.

— И ты веришь, что Тараненко действует исключительно в рамках закона? — поинтересовался Покатилов с иронией. Псих пожал плечами:

— Нет, конечно! Зачем тут верить — я точно знаю, что он часто нарушает закон.

— Ну и? — всплеснул руками Покатилов.

— Я уже сказал «А», — пояснил Псих. — Стало быть, надо этого и держаться.

Покатилов несколько раз задумчиво качнул головой:

— Что ж, похвальное постоянство. Однако, как легко догадаться, такое положение вещей меня не устраивает. Я собирался получить оба артефакта из сейфа и я их получу. Хоть это-то ты осознаёшь, Псих?

— Без Тараненко до сейфа не добраться, — сказал тот. — Вы об этом знаете?

— Неверная информация, — хладнокровно ответил Покатилов и уточнил. — Не без Тараненко, а без его спец-костюма.

— Один хрен, — хмыкнул Псих.

— Ну, зачем же. Костюм уже едет сюда. Точнее даже летит. Слышишь гул? Это вертолёт.

Все невольно прислушались.

— Босс! — подал голос Оцеола. — Я слышу звук движков, но я бы сказал, что это какая-то наземная машина, а не вертолёт.

— Правда? — Покатилов приподнял брови и взглянул на часы. — Хм, возможно. Ладно, подождём минут пять. Гляньте-ка, раз так, кого там сюда несёт.

— Я вам и так скажу, — произнёс Псих. — Это институтский вездеход.

Покатиловская охрана преданно, по-пёсьи уставилась на босса в ожидании приказа. Любого приказа — уходить в лес, занимать оборону, бежать к дороге и мочить всех, кого увидят. Действительно любого. Единственный кто чувствовал себя немного потерянным — это Грек. Вот он просто не представлял что ему сейчас делать, а лезть к Покатилову в такой момент с расспросами попросту не решался. Поэтому он тихонько стоял позади всех и помалкивал. До беседки как раз добежал отставший Киргиз.

— Доброе утро, босс! — жизнерадостно поприветствовал он Покатилова. — Кажется, мы вовремя?

— Вовремя, вовремя, — буркнул Покатилов. — Давай-ка ты на позицию. И за руками моими следи, понял?

— Понял, босс! — кивнул Киргиз и принялся вертеть головой, выбирая местечко. — Из окна, пожалуй, будет самое то!

— Смотри сам, — сказал Покатилов. — И без команды — ни-ни!

— Конечно, босс!

Киргиз рысью потрусил к крыльцу, поднялся по ступеням и скрылся в домике. Задание у него было простое: держать на прицеле того, с кем босс будет беседовать и следить за знаками, которые босс станет подавать. На кого укажет, того и класть без промедления. Сигналы, понятное дело, неявные, их поймёт только свой. Начальник охраны в своё время неплохо натаскал бойцов — на сигналы они реагировали рефлекторно, раньше чем успевали их обдумать.

Гул тем временем мало-помалу нарастал и вскоре из-за леса показался бодро ползущий по дороге институтский вездеход. Сиверцеву при виде его аж всплакнуть захотелось.

«Господи, — подумал он. — Неужели сейчас всё закончится? Скорей бы туда, в спасительное чрево вездехода, а эти гиены пусть грызутся снаружи за свой дупликатор хоть до посинения!»

— Ну, чего, Псих? Пошли встречать дядю Макса. Давай, вперёд!

Псих послушно двинулся к дороге, за ним Покатилов и четвёрка охранников, рассыпавшихся веером, двое справа, двое слева от босса. Сиверцев и Грек пристроились в арьергарде. Грек на биолога то и дело косился — ему было интересно, что за тип не побоялся стукнуть по голове самого Храпа. Сиверцев впечатления сорвиголовы не производил и от этого Греку стало ещё интереснее.

Псих вышел на центр дороги и остановился. Вездеход как раз подползал, сбросив скорость, а потом и вовсе встал, не доехав до Психа метров десяти. Дверь открылась и наружу высыпали гвардейцы во главе с офицером. Выглядели они повнушительнее охраны Покатилова, но того сей прискорбный факт нимало не смущал. Следом из вездехода выпорхнул Тараненко.

— Фу-ты, ну-ты! — сказал он, глядя то на Психа, то на Покатилова. — Вот и комитет по встрече! Как там дела в прокуратуре, Виктор Палыч?

— Всё пучком, Максим Николаич, — холодно ответил Покатилов.

— Чудесно, чудесно! А тут какими судьбами?

— А то ты не догадываешься! — хмыкнул Покатилов. — Пришёл рассказать тебе, что с хорошими людьми надо делиться.

Тараненко демонстративно поглядел на покатиловскую охрану.

— Что-то аргументов у тебя, Виктор Палыч, немного. И какие-то они… не веские.

— Во-первых, не у меня, а у нас, только не у нас с тобой, а просто — у нас. А во-вторых, слышишь, в небе тарахтит?

Действительно, сквозь негромкое урчание двигателей вездехода пробивался ещё один характерный звук.

— Знаешь, что это? — спросил Покатилов.

— Полагаю, вертолёты, — осторожно сказал Тараненко. — Ты с генералом, что ли, снюхался?

— Снюхивается шваль всякая подзаборная. А мы договорились. И с генералом, и с севером. Так что ты своими натовцами не больно-то козыряй, тут тебе не Европа сраная. Пару залпов и до свидания.

На лице Тараненко отразилась целая гамма эмоций, и скрывать их он не счёл нужным. Следовало быстро принимать решение.

Из-за леса как раз показалось, звено «Чёрных акул». Даже снизу было видно, что всякого ракетно-бронебойного добра на них было понавешено по полной программе! Покатилов вообще-то просил генерала только об одном вертолёте, но тот фыркнул и заявил, что когда надо бряцнуть оружием скупиться нельзя.

— Н-да, — протянул Тараненко. — Не ожидал я. Ладно, ваши предложения?

— Совместный доступ к объекту. Суточный, в порядке круговой очередности. И, разумеется, установлен он будет не в институте.

— А где?

— Пока не знаю, решим, чтобы всех устраивало.

— Кто ещё в деле?

— Я уже сказал, север, юг, восток, ну и ты, выходит, вроде как запад. Хотя нам всё равно будешь ли ты представлять институт, западный сектор, свою европейскую крышу или же себя лично.

Тараненко повернулся к офицеру, взглянул на него вопросительно. Тот всё понял правильно и тихо ответил:

— Генералу я обязан подчиняться. Извини, Макс, но тут трибунал и срок светят.

Тараненко глубоко вздохнул:

— Эх, Петро, Петро…

Один из вертолётов завис над дорогой метрах в ста от вездехода. Оттуда потянуло упругой воздушной волной. Рокот двигателя и свист винтов звучали не особенно и громко, во всяком случае Сиверцев ожидал больших децибел.

— Что ж… — ещё раз вздохнул Тараненко. — Дополнительные аргументы показались мне убедительными. Я согласен.

Они с Покатиловым пожали руки; Покатилов казался невозмутимым, но те, кто хорошо его знал, без труда заметили: он доволен.

— Прекрасно, — сказал Покатилов и вынул из внутреннего кармана ракетницу. Из бокового несколько ракет. Выбрал одну, навинтил, прицелился в небо и выпустил. Ракета была зелёная. Вертолёт тотчас качнулся и принялся набирать высоту.

— Генерал дождётся нас у лагеря Синоптиков. Надеюсь, подвезёшь?

— Какой разговор, коллега! — Тараненко был сама вежливость. — Кто поедет? Понятно, Псих, мой сотрудник… привет, кстати, Ваня!

Сиверцев торопливо кивнул из второго ряда.

— Ты, — продолжал Тараненко. — А вот ребята твои всё не влезут. Предлагаю, по двое твоих и моих бойцов в салоне, а остальные пусть на броне едут. Как?

— Нормально, — не стал возражать Покатилов. — Храп, Тучкин! Со мной. Остальные сверху.

Тараненко повернулся к своим:

— Забиран, Кутний! В салон. Остальные — ну, вы слышали.

Четвёрка гвардейцев Тараненко, а также Налим и Оцеола полезли на вездеход. От здания кордона трусил Киргиз с винтовкой наперевес — видимо, Покатилов некоторое время назад незаметно подал ему соответствующий знак.

Тут наконец-то решился напомнить о себе Грек. Вышел из-за спин охраны и спросил:

— А мне чего, Виктор Павлович?

Покатилов поглядел на Грека, словно видел его впервые в жизни.

— Максим! — обратился он к Тараненко.

— Да? — задержался тот в дверях.

— Нам сталкер лишний не помешает?

— Когда ж в Зоне сталкеры мешали? Давай, Грек, залазь вместе со всеми.

— Спасибо, — с серьёзным видом поблагодарил Покатилов.

Сиверцев, ощущая в душе невероятный подъём, шагнул на ступеньку следом за Психом, прошёл к любимому заднему ряду лавочек и застыл. На полу стояла сумка с его вещами. Стояла. Ждала.

«Ура!» — подумал Сиверцев, задвинул её под лавку и, улыбаясь во всю физиономию, уселся.