Детство Сашки

Карта

Сашка вставал, подходил тихонько к окну и смотрел сквозь тюль на улицу. На улице шел дождь. На улице было сыро и холодно. Это было хорошо, потому что, когда такая погода, совсем не хочется гулять. Если бы было солнце или намело сугробы — было бы обидно. Сашка болел. У него был «постельный режим». Постояв у окна, стараясь не прижиматься к раскаленной батарее, он вернулся в постель, накрылся по пояс одеялом, взбил повыше подушки и достал с комода книгу.

Когда сидишь дома, можно делать только три вещи: играть, смотреть телевизор или читать. Спать потому что уже не хочется. Играть просто так он уже не хотел, потому что был не маленький. Это пусть брат сам с собой играет кубиками. А Сашка играет уже в шахматы. Шахматы лежат на столе в большой комнате. По вечерам и по выходным дням черные и белые… Нет, они просто так называются — белые, а на самом деле они желтые такие, под цвет дерева, из которого сделаны фигуры и пешки. Дома было много шахмат. На день рождения папе всегда дарили шахматы или книги. Поэтому были маленькие в красной коробочке — магнитные, были маленькие в кремовой пластмассовой коробке — эти на стерженьках, были большие тяжелые — из кости, были большие легкие — простые пластмассовые, а любимые были эти — из дерева. У королей уже отломались их пластмассовые коронки, и остались они с лысыми, как у папы, головами.

Раньше папа давал фору — ферзя. Потом ладью. А теперь, когда они играют в шахматы, он дает слона или коня, и Сашка тогда выигрывает. А если играть на равных, то пока всегда проигрывает. В шахматы играть интересно. Ты как полководец командуешь своими войсками и хранишь своего короля в столице, на краю доски.

Но в шахматы — с папой. А он спит после ночной смены, и будить его нельзя. Надо двигаться бесшумно, и если захочется пить, тихо пройти на кухню и намешать кипятка с вареньем. В холодильнике стоит холодное вкусное молоко под пышной желтой пенкой, но холодного нельзя. Сашка болеет потому что.

Телевизор тоже смотреть не получится. Там, в комнате, где телевизор, как раз и спит папа после ночной смены. И будить его нельзя, потому что он всю ночь не спал.

И книжные шкафы — тоже там, в «той комнате».

На комоде у Сашки лежит книжка, но он ее прочитал уже. Это Жюль Верн. В толстом томе друг за другом два больших путешествия. «Вокруг света за 80 дней» и «20 000 лье под водой». Хорошие книжки. Еще «Таинственный остров» хорош, но он тоже в «той комнате».

Можно еще позвонить Ваське, когда он придет из школы, и поговорить немного, а заодно записать в дневник домашнее задание. Письменные Сашка делал, а устные — нет. Потому что никто же не спросит! Вот когда он выздоровеет, тогда нужно будет готовиться.

Но телефон стоит в коридоре как раз у стеклянных дверей, за которыми спит папа после ночной смены.

Сашка повздыхал немного. Потом попробовал заснуть. Иногда ему даже казалось, что в больнице было бы веселее. Там — это тебе не дома, конечно. Но там много пацанов и девчонок, есть с кем поиграть в шахматы, в шашки или даже в карты. И поговорить есть с кем. А еще там можно до глубокой ночи перешептываться, рассказывая страшные истории, и тогда спать потом до самого завтрака. Некоторые мальчишки знали такие страшные истории, что все накрывались от страха с головой.

Спать не хотелось.

Он открыл глаза и стал водить пальцем по синему океану. Это Тихий океан. Он самый большой. Там, где самое темное пятно — Марианская впадина.

Летом папа купил в книжном магазине большую карту полушарий. Просто огромную. Если Сашка раскинет руки, то он только-только достанет до краев. Ее прибили на рейки и потом повесили на шуруп над кроватью. Теперь, когда Сашка спал, его коленки упирались в Антарктиду.

Океаны и моря…

Сашка взял книгу и стал ее перечитывать. То есть, не перечитывать, а перелистывать, потому что он помнил, про что там написано. Там, в книге, были настоящие путешествия, с названиями мест и городов. Он соскочил на пол, шагнул к своему столу и достал из него цветные карандаши и линейку. Вернулся в кровать, нашел самый первый пункт в книге: Лондон. Оттуда начиналось путешествие. Подумал немного, и выбрал фиолетовый карандаш. Обвел кружком Лондон. Потом — Париж. Соединил их по линейке прямой линией. Стал листать дальше. Карта постепенно покрывалась ломаной чертой движения путешественников. Потом надо будет еще и про Наутилус на карте отметить. И в «Детях капитана Гранта» постоянно указывают координаты. Координаты — это легко. Это как на шахматной доске положение фигур — а2, с7, например. А тут просто цифрами, а они указаны вверху, внизу и по краям карты.

Он так «заработался», что не слышал, как встал папа, как он прошел на кухню, поставил суп греться, как встал в дверях комнаты, смотря с интересом и одобрением…

— Саш! Обедать! А потом можно сыграть в шахматы. А потом — кино. Ага?

— Ага!