Девичьи грезы

Глава 8

Этот вечер стал для Харриет еще одной вехой на пути к взрослой жизни. Суета и приготовления, которые заполнили собой все последующие дни перед Рождеством, оставляли мало места для размышлений. Но Харриет понимала, что изменилась не только она сама, но отношения с окружающими. Теперь она воспринимала Саманту такой, какой та была на самом деле, — опасная привлекательная хищница; теперь она видела себя глазами Даффа — простодушный ребенок с романтической чепухой в голове.

Она не винила мужа за то, что он все еще желал того, что, как ему казалось, ушло из его жизни — ведь такова человеческая природа. Она даже не винила Саманту — той просто не хотелось быть отвергнутой. Харриет винила только себя — именно она приняла предложение, разбившее ей сердце и принесшее одни разочарования.

Ну ладно, — уговаривала себя юная жена, — время еще не пришло. Кроме того, она уже получила кое-что взамен. Нони, с той самой встречи у озера, казалось, напрашивалась на дружбу; даже заносчивый Курт позволил вытащить колючку из лапы и стал везде ходить за ней следом. Да и Рори, этот очаровательный повеса, который являлся прямым виновником событий, произошедших с того самого летнего дня, относился к ней очень тепло и явно получал удовольствие от ее общества. Вместе с ним в замок пришли смех и веселье, он как бы ожил, и приготовления к празднику шли полным ходом.

Дафф чувствовал себя изгнанником в своем собственном доме. Он знал, что благодарить за это некого, кроме себя самого, ведь гораздо чаще у него получалось остудить глупый энтузиазм молодых, чем включиться в веселье. Однако перемены, произошедшие с Харриет, ранили его так же, как раньше изменения в поведении Нони, когда Рори переступал порог их дома. Впервые он почувствовал зависть к тому, как легко его кузен сходится с окружающими людьми, к его дару создавать вокруг себя непринужденную атмосферу.

— Не собираешься снова отдать сердце Рори? — спросил он Харриет как-то вечером перед ужином, когда та позвала мужа помочь ей застегнуть платье — неделю-две тому назад такое даже и вообразить было трудно.

— Конечно же да! Рори может украсть сердце любой женщины, просто напомнив, что она — женщина, — легкомысленно бросила она, но тут же поняла, что для Даффа слова ее имели другой смысл.

Он застегнул «молнию» слишком грубо и развернул Харриет к себе лицом.

— И это, полагаю, шпилька в мою сторону.

Глаза ее расширились.

— Я и не собиралась насмехаться над тобой, просто сорвалось.

— А я думаю, да. Не дай Рори вскружить тебе голову, хорошо?

— Мне не так-то легко вскружить голову. Я прошла суровую школу, — возразила жена, и Дафф с облегчением улыбнулся ей.

— Может, ты и воспитывалась в подобных условиях, но не думаю, что это научило тебя стойкости, — ответил он, и Харриет опустила глаза, глядя на него сквозь ресницы.

— Во мне гораздо больше стойкости, чем ты думаешь, и, может, даже больше, чем надо, — сказала она, вспомнив тот подслушанный разговор. Харриет не могла знать, что в свете последних событий муж догадывался, о чем она думает.

— Не накручивай фантазии вокруг того, что плохо понимаешь, — в очередной раз посоветовал он и сжал ее плечи, как будто им овладело настойчивое желание тряхнуть Харриет, и ее охватила та нервная дрожь, которой она не могла противостоять, когда муж отчитывал ее за что-нибудь.

— Нет, Дафф, — покорилась она по привычке, и он таки тряхнул ее.

— Кончай смотреть на меня так, как будто я задал тебе взбучку, как ребенку!

— Но ты и вправду обращаешься со мной именно так! — мягко проговорила она. — Ты хочешь видеть во мне малыша!

— Так лучше для меня, по крайней мере пока. Но не думай, что я не вижу, что творится у меня под носом. — Если это и было предупреждением, что заигрывания Рори не очень-то ему по вкусу, Харриет не приняла его всерьез, потому что ничто не мешало мужу, захоти он этого, поухаживать за ней.

— Поцелуешь меня? — спросила она, оставляя без внимания его фразу.

Последнее время поцелуи его стали редкостью. Со времени приезда Рори Дафф забросил привычку целовать жену в гнездышке, в основном по причине того, что обычному зрителю это могло бы показаться странным. Когда же муж поднимался наверх, то частенько забывал заглянуть к ней.

— Нет, меня повесят, если я сделаю это! — с неприкрытым страданием в голосе ответил он, и Харриет почувствовала тревогу и смущение — не обидела ли она его?

— Извини… Я не собиралась заигрывать с тобой и все такое.

Лицо его перекосилось, и он потрепал ее по плечу.

— Уверен, что нет, Харриет, — сказал он и направился к себе в комнату. А уже на пороге добавил: — Можешь когда-нибудь попробовать.

От удивления у Харриет челюсть отвисла. Мысль, что можно пофлиртовать с мужем, который больше смахивает на директора школы, никогда не приходила ей в голову. А если и приходила, то она не знала, с чего начать. Харриет спустилась к ужину в задумчивом настроении, решив попросить у Рори совета по этому вопросу, но результат был не особо обнадеживающим.

— Хочешь знать, как флиртуют? — Рори был серьезен, но в глазах его бегали веселые чертики. — Да ты и так неплохо справляешься для новичка!

— Имеешь в виду, что я с тобой флиртую? Это так заметно?

— Для Даффа уж точно.

— О!

— Выражал свое недовольство?

— Не совсем, просто сказал что-то совершенно странное.

— Не стоит удивляться! Если ты хочешь попрактиковаться на Даффе, то тебе все же следует получиться. Иди сюда!

Она послушно подошла к нему, как сделала бы, прикажи ей Дафф, и была не готова к тому, что Рори так неожиданно обнимет ее и начнет целовать. Он целовал ее раньше, непринужденно, как кузен, но теперь все было иначе. Это был поцелуй любовника, поцелуй, которого она так ждала от мужа.

— Я желал этого всю неделю… Ты такая сладенькая… такая наивная, пришла ко мне за этими нелепыми советами, — мурчал он, и Харриет встревожилась.

— Рори, ну пожалуйста… — шептала она, и как только он отпустил ее, в комнату вошел Дафф.

Он постоял минутку, молча и с явным злорадным удовольствием наблюдая за виноватым видом Харриет, который выдавал с головой беспечные заигрывания Рори, потом заметил:

— Ты, видно, не так поняла мое предложение там, наверху, Харриет. Пошли поедим?

— Дафф, ты не понимаешь. Я всего лишь пыталась… — начала было девушка, но Рори прервал ее:

— Никогда не извиняйся, никогда ничего не объясняй, моя сладкая, это сразу создаст неправильное впечатление. Что плохого в объятиях кузена, старина, если девушка нуждается в утешении?

— Не считаю, что это дело стоит того, чтобы вызвать гнев Агнес по поводу остывающего ужина. Пошли? — предложил Дафф, и Рори, все еще обнимающий Харриет за плечи, вывел ее из комнаты, заметив по дороге:

— Король замка не принял ухаживаний — точка поставлена.

Для Харриет ужин тот был сущей пыткой. Из-за того что она разнервничалась, она начала нести чушь, выясняя, почему колядующие не приходят в замок и будет ли снег на Рождество.

— О господи! — с облегчением вздохнула Харриет, когда ужин закончился и Дафф удалился к себе в кабинет, намеренно предоставив им наслаждаться обществом друг друга в гнездышке. — Наверное, я никогда не научусь вести себя правильно. Я думала об этом наверху перед ужином — и все опять испортила.

— А можно ли узнать, что же случилось там, наверху? — поинтересовался Рори, сидя в уютном кресле Даффа.

— Нет, нельзя. А ты своим идиотским показом не улучшил дела, — холодно заявила она.

— Ты ошибаешься. Нет ничего плохого в том, чтобы вовремя сыграть роль катализатора, — ответил Рори, и Харриет пришла в ярость.

— Если ты разыграл эту комедию, чтобы Дафф обратил на меня внимание, то в будущем прибереги свои благие деяния для других!

В одно мгновение Рори оказался на коленях у ее ног, всем своим видом выражая печаль и раскаяние.

— Уверяю, Принцесса, никакой комедии я не ломал и мои попытки проявить свою любовь вовсе не были альтруистическими. Думаю, что ты не отдаешь себе отчета в том, как ты восхитительна и невинна и как возбуждает твоя наивность…

Неожиданно Парень вскочил, залаял и бросился к дверям, а с порога раздался голос Саманты:

— И давно тебя стала возбуждать наивность, милый? Я ужасно извиняюсь, Харриет, что прервала вас в самый неподходящий момент, но я, видно, никогда не избавлюсь от дурной привычки входить без доклада.

Рори поднялся на ноги, ему явно было не по себе. А Харриет вежливо сказала:

— Если бы мы знали, что ты приедешь, то подождали бы с ужином.

— Как мило, дорогая, но я и не собиралась ужинать, просто заскочила отдать Даффу рождественский подарок.

— Так ты не приедешь на рождественский обед?

— Конечно, приеду, с чего ты взяла? Просто подумала, что неплохо бы вручить этот небольшой сюрприз наедине. Иногда так неловко открывать свои подарки на глазах у всех, тебе не кажется?

— Думаю, все зависит от того, какой подарок. — В голосе Харриет звучала такая неприкрытая холодность, что Саманта удивленно подняла бровь.

— Не ожидала от тебя такой мудрости, дорогуша. Мой скромный дар не таит в себе ничего этакого, поверь мне. Просто на правах старого друга хотелось обменяться новогодними подарками без посторонних. Где Дафф?

— В кабинете, — ответила Харриет, краем глаза уловив ироническое выражение на лице Рори.

— В таком случае оставлю вас и больше уже не потревожу ваш милый тет-а-тет. Дафф проводит меня. — Саманта послала им воздушный поцелуй и закрыла за собой дверь.

— Скромный дар Саманты — нечто большее, чем обычный подарок, нисколько не сомневаюсь в этом. Жди от нее неприятностей, Харриет, — предупредил Рори, но девушке показалось, что в его тоне больше самодовольства, чем сожаления.

— По-моему, уже достаточно бед от глупых и незначительных деталей. И что же она ему вручит, как ты думаешь? Портсигар в дорогих каменьях или бриллиантовые запонки? — Харриет явно сердилась, и Рори бросил на нее лукавый взгляд.

— Это будет та самая глупая и незначительная деталь, которые ведут к большим неприятностям, — сказал он. — Ты была холодна как лед, Харриет! Не боишься ли ты ненароком решительную миссис Дуайт?

Она задумалась на мгновение, прямая светлая челка прикрывала серьезный и слегка тревожный взгляд.

— Нет, я больше боюсь Даффа. Видишь ли, если он хочет нас обеих, то мне нечем крыть.

— Такое высказывание странно звучит из уст молодой жены. — По глазам Рори было видно, что он ждет объяснений, но она лишь улыбнулась ему в ответ, и он вдруг увидел, что перед ним сидит простая уставшая от тревог девчонка.

— Это уж точно. Думаю, что мне пора вывести Парня и идти спать. Скажи, чтобы Дафф не тревожил меня, когда поднимется наверх, ладно? — попросила она и мысленно поздравила себя с тем, как ловко намекнула Рори на супружеские отношения, которых не было и в помине. Харриет позвала пса и пожелала Рори спокойной ночи.

К утру очень похолодало и появилась надежда на то, что выпадет снег, которого с нетерпением ждала Харриет. Она и сама не знала, почему так верила в волшебную силу снега, в его способность изменить и Клуни, и его обитателей, принести с собой веселое рождественское настроение и добродушие. Но теперь девушка начинала думать, что даже земля, одетая в сверкающее белоснежное одеяло, не способна возродить дух Рождества в этих стенах.

Она виделась с Даффом только мельком за завтраком. Муж не упомянул ни о визите Саманты, ни о ее подарке, а Харриет не имела ни малейшего желания расспрашивать.

Один раз она попыталась вернуться к вчерашней сцене с Рори и объяснить причины, но Дафф резко прервал ее, сказав, что не нуждается ни в каких извинениях, а также что он не будет обедать дома.

Однако оптимизм был у Харриет в крови, и она не могла долго оставаться в плохом расположении духа. Так что, когда выяснилось, что кое-какие мелочи она забыла купить в свой прошлый визит в Нокферри, и Рори предложил пройтись по магазинам и пообедать в городе, раз уж Дафф тоже не будет есть дома, идея показалась Харриет превосходной. Она так редко выходила из приюта, что до сих пор поездка в город была для нее событием. Они взяли с собой Нони, которая напустила на себя таинственный вид и исчезла из их поля зрения, пообещав прийти в «Нокферри-Армз», как только закончит свои дела. Рори и Харриет тоже разделились.

Бродя по незнакомым ей узким улочкам, Харриет вскоре выкинула из головы все перипетии последних дней, восторгаясь окружающим. Она уже кое-что купила и только собралась спросить у кого-нибудь дорогу, как увидала Даффа. Он вышел из какого-то здания и быстро пошел на другую сторону улицы. Ее первым порывом было догнать мужа и попросить присоединиться к ним за ленчем, но тут она вспомнила, что у него уже назначен обед, и, пока Харриет колебалась, Дафф свернул за угол и исчез из виду. Она просто из любопытства глянула на вывеску здания и увидела, что это адвокатская контора. Девушка тут же припомнила упоминания о займах, превышениях кредита, нескончаемых расходах на поместье и с облегчением решила, что именно это и является причиной таких перемен в поведении Даффа. Харриет обнаружила, что все-таки помнит дорогу к площади, и по пути размышляла над тем, какую прорву денег потратила на украшения и подарки. Она поняла, что Дафф старался избежать не воспоминаний о прошлом, а ненужных расходов.

— Какая же я дура, расточительная идиотка! — корила себя девушка, но решение проблемы и простые радости утра вернули ей хорошее расположение духа.

Рори, Нони и Харриет, как и договаривались, встретились в «Нокферри-Армз», и, когда они усаживались за стол, девушка оглядела заполненный зал и остолбенела: недалеко от них в алькове, отгороженном пальмой, вели увлекательную беседу Дафф и Саманта.

Рори перехватил взгляд Харриет и повернулся посмотреть, что же так внезапно переменило ее настроение. Его брови комично взлетели вверх.

— Так что же? — мягко проговорил он. — Хочешь сделать свой ход?

— Нет, конечно же нет! — выпалила она. — Не могли бы мы просто выскользнуть отсюда и поесть где-нибудь еще?

— Не думаю, что это хорошая идея. — Рори бросил предостерегающий взгляд на Нони, но та, к удивлению Харриет, спокойно заметила:

— Если думаете, что я не видела папу с тетей Самантой, можете перестать делать друг другу знаки. Что такого в их обеде, кстати говоря? Мы же делаем то же самое.

— Ты права, ничего особенного. Харриет, ты все купила? — перевел разговор Рори.

— Почти все, но я, как обычно, ворон считала, большей частью разглядывала витрины и все эти рождественские штучки. — После высказывания девочки к Харриет вернулось ее обычное настроение. В таком месте, как это, Лоннеганы из замка Клуни были у всех на виду, так что ни о каком тайном свидании не могло быть и речи, и нечего раздувать из мухи слона.

— Кстати, по дороге я видела, как Дафф выходит из какой-то юридической конторы, но не успела окликнуть его. — Харриет с облегчением перешла к непринужденной беседе.

— Наверное, папа откупается от нее, — предположила Нони.

— Какого черта ты имеешь в виду? — Рори так был поражен, что даже забыл, что говорит с ребенком.

— Ну, он уже много лет должен Саманте денег, не так ли? — серьезно ответила Нони. — Теперь, когда он держит Харриет, он не может разорваться, правда ведь?

Харриет нервно рассмеялась, Рори, после безуспешных попыток найти достойный ответ, присоединился к ней.

— В самом деле, милый мой ребенок, ты как-то странно подбираешь слова! — выдавил он наконец. — Жены не зверюшки, их нельзя держать! Что ты имела в виду?

— Я думала, ты знаешь, — пробормотала Нони, глотая суп. — Папа занял деньги много лет назад, чтобы спасти поместье от разорения, и теперь он хочет выплатить последний взнос и помахать Саманте ручкой.

— И как же, позволь узнать, тебе удалось пронюхать об этом?

— У меня свои способы, — ответила Нони и таинственно улыбнулась мачехе.

— Полагаю, подслушивала, как обычно, — сурово заметила Харриет, чувствуя, что надо высказать неодобрение, если в будущем она хочет иметь хоть какой-то авторитет в глазах ребенка. Но Нони закрыла глаза и хихикнула:

— И не я одна!

— Хватит! — проворчал Рори. — Девочка, может статься, права. На кухне имеют привычку обсуждать все, что происходит дома. Всем известно, что Даффу приходилось занимать, и немалые суммы, чтобы поддержать поместье после стольких лет запустения.

— Да, конечно, Саманта сама говорила мне об этом. Кажется, она хотела, чтобы деньги послужили как бы взяткой, а не стали простым займом, — равнодушно сказала Харриет, тщательно разделывая рыбу.

Но Рори видел, что она не может оторвать взгляд от этой парочки, да и сам он наблюдал за ними в зеркало, которое висело у нее за спиной. Что бы они ни обсуждали так увлеченно, было понятно, что все идет не совсем так, как того хотела Саманта. Ее жесты были красноречивы — иногда примирительные, но чаще сердитые и нетерпеливые. Реакцию Даффа не так просто было понять, он сидел в тени и почти не двигался. Вскоре парочка поднялась и собралась выходить, и у Харриет вырвался вздох облегчения.

Дафф вернулся к вечеру, когда елка была почти наряжена.

— Это будет что-то, когда вы закончите, — вынес он свой вердикт, разглядывая дерево.

— Да. Украшения просто прелесть, — ответила Харриет. — Снег идет?

— Нет, но ветер многообещающий. Так что пока еще есть время, чтобы твоя мечта стала явью, — заметил Дафф.

Харриет потянулась к дальней ветке.

— Давай я повешу, ты вряд ли достанешь. — Дафф подошел и встал за ней, одной рукой вешая украшение, другой обнимая ее за талию. — Ты такая маленькая и хрупкая. Мы тебя хорошо кормим?

Харриет понимала, что спросил он в шутку, но в голосе мужа звучали непривычные взволнованные нотки. На мгновение он опять стал прежним Даффом, который, конечно, немного подтрунивает над ней, но и заботится тоже. Девушка прислонилась к нему и почувствовала, как он потерся щекой о ее макушку.

— Мы видели, как ты обедал с кузиной Самантой, а вы нас не заметили, — неожиданно раздался голос Нони, которая что-то делала на полу под елкой. Стеклянная звезда выскользнула из рук Харриет и с нежным звоном разлетелась на кусочки.

— О! — вырвалось у Харриет, и на глазах ее выступили слезы.

— Да ладно тебе! Давай другую, там полно таких! — бросил Дафф, в голосе его уже не было прежней теплоты.

— Папа, ты меня слышал? — настаивала девочка, и Дафф неодобрительно взглянул на нее.

— Да, я слышал тебя. Какого ответа ты ждешь? Если мы вас не видели, то вы сами виноваты, что не подошли и не поздоровались, разве не так?

— Харриет не захотела. Она сказала…

— Нони, если не прекратишь нести чушь, отправляйся наверх! Я серьезно, — прервала ее Харриет, и ее слова прозвучали так неожиданно по-взрослому, что Нони даже не обиделась, только очень удивилась.

— Ладно, ладно! Я просто хотела помочь. — Она поднялась на ноги и побежала наверх.

— Кому это, интересно, она помогает? — полюбопытствовал Дафф и начал раздеваться.

— Думаю, сама не знает. Нони собирает сплетни и делает свои собственные выводы, — ответила Харриет.

— Так же, как и ты.

— Я стараюсь не делать выводов, когда не уверена в чем-то.

— Что же, если это и не совсем правда, то, по крайней мере, похвально. Факт, что я обедал с Самантой, а вы увидели нас случайно, имеет для тебя такое значение?

— Не большее, чем когда ты застал нас с Рори за поцелуями, — ответила Харриет и сама себе удивилась.

Дафф, как видно, тоже был поражен. Он нахмурился и отрезал:

— Двусмысленное замечание. Быстро же ты учишься у Рори, моя дорогая. Совсем недавно ты не была такой находчивой.

— Совсем недавно от меня ждали ответов, которые мог бы дать послушный ребенок. А дети растут, знаешь ли. — Она смогла сказать это только потому, что была занята елкой и не смотрела ему в лицо.

— Можешь считать себя взрослой, но тебе еще многое надо узнать о человеческих отношениях, — поучающе ответил он.

— Какого же черта ты не просвещаешь меня? — Харриет так резко повернулась к нему лицом, что украшения на елке закачались и весело зазвенели.

На секунду Дафф был ошарашен таким резким ответом, потом лицо его словно окаменело, он шагнул к ней и взял ее за плечи.

— Могу начать просвещать тебя раньше, чем ты подрастешь, юная леди, но боюсь, что это тебе не понравится! — сердито пригрозил он.

В тот рождественский день у Харриет с самого утра все пошло наперекосяк. Сперва она обнаружила, что у нее вытекла вода из грелки, и в постели образовалась противная холодная лужа. Снег так и не выпал, зато здорово похолодало и лило как из ведра. Провалилась и идея с подарками, так как Дафф уже позавтракал и сам повез слуг в церковь, Рори был все еще в постели, потому что Молли, в спешке собираясь в церковь, забыла разбудить его, а Нони, которая сидела в одиночестве и находилась вовсе не в праздничном расположении духа, уже открыла свои и отложила их в сторону.

— Ты что, не могла подождать, пока все соберутся? — разочарованно протянула Харриет — ей так хотелось посмотреть на лица домашних, когда те откроют свои подарки.

— Какая разница? Папу не дождешься, а дядя Рори не выйдет, пока кто-нибудь не принесет ему воды для бритья. Так что тебе тоже лучше открыть свои.

Распаковывая свертки, Харриет подумала, что у Нони более разумный и взрослый взгляд на такие вещи, чем у нее самой. Подарки были прекрасные, но радость ее была омрачена тем, что некому было сказать спасибо, а от Даффа вообще не было ничего.

— Если хочешь знать, где папин сюрприз, так он под тарелкой. — Иногда казалось, что Нони унаследовала от отца дар читать чужие мысли. Харриет подняла блюдо и нашла под ним конверт, на котором аккуратным почерком Даффа было написано ее имя. Она разочарованно развернула чек, находившийся внутри. Нони, наблюдавшая за выражением ее лица, поинтересовалась:

— Сэкономил на тебе?

— Нет! Просто… он и тебе подарил деньги, Нони?

— Да, все получают деньги, и слуги, и арендаторы, и свинари, даже дядя Рори. Папа говорит, что легче выписать чек, чем попасть впросак с ненужным подарком. И в самом деле, довольно практично.

— Да, наверное, — грустно пробормотала Харриет.

Рори, с извинениями спустившийся вниз небритый и в халате, тоже не смог развеять уныния, которое, казалось, поселилось в замке. Немного позднее приехал Дафф, мокрый и замерзший, и с явным неудовольствием проглотил чашку чуть теплого кофе.

Харриет нашла, что очень трудно подобрать слова благодарности за преподнесенный чек, да еще на виду у всех, но Дафф прервал ее невыразительную речь довольно мягко:

— Не стоит благодарить меня пока, Харриет. Думаю, ты купишь себе что-нибудь подходящее. Удели мне минутку перед началом сегодняшних празднеств.

Она прошла за ним в кабинет, с беспокойством думая, что он хочет вернуться к вчерашней сцене, разыгравшейся между ними.

Комната была холодной и безликой, и в очаге не горел огонь. Харриет так редко бывала здесь, что даже забыла украсить ее.

— Что такое? — решилась спросить она, так как Дафф не спешил с объяснениями.

— Что — что? — Казалось, он задумался о чем-то своем.

— Что ты собирался сказать мне? Я что-то не то сделала или наоборот, забыла сделать?

Дафф посмотрел на нее, и на его серьезном лице отразилась тревога.

— Такое впечатление, что ты все еще воспринимаешь меня как работодателя. Никак не можешь научиться чувствовать себя со мной свободно?

Она смущенно уставилась на него.

— Но именно так я тебя и воспринимаю… ты таким и являешься… мой работодатель, — ответила она.

— Так уж случилось, что я еще и твой муж, — сухо возразил он. Она отвела глаза.

— Ну да… — протянула она, и он начал тереть подбородок — жест этот всегда выдавал его беспокойство.

— Что заставило тебя так измениться? Рори?

— Я не изменилась, просто это ты видишь меня по-новому.

— Да, так и есть. Ты думаешь, что я обманываю тебя?

— Обманываешь меня?

— Обманул все твои романтические ожидания, которые ты лелеяла в приюте. — В голосе его прозвучала прежняя добродушная насмешка.

— Мечты заменяли нам то, что мы не могли купить, — уклончиво ответила она. — В приюте у нас не было своих денег, а мечты — они ничего не стоят.

— Это точно, — согласился Дафф. — Однако речь не об этом. Я позвал тебя сюда, чтобы вручить тебе наедине свой рождественский подарок. Ты же расстроилась из-за чека, так ведь?

— О нет! — воскликнула она, страшась, что он раскроет все ее мысли. — У меня и так хорошее содержание, так что ты был более чем щедр! Не думай, что я неблагодарная!

— Эта благодарность того рода, которая приносится в ответ на благотворительность, разве не так? Мне стоило подумать об этом вовремя, но я хотел вручить тебе свой особый подарок без посторонних.

С этими словами Дафф открыл сейф, который стоял у стены среди шкафов, вытащил оттуда плоскую кожаную коробочку и вручил ее жене.

Она колебалась, и Дафф подбодрил ее:

— Ну же, открывай! — После нескольких неумелых попыток Харриет справилась с тугой защелкой, коробочка открылась, и девушка онемела от восторга. На бархатной подушечке покоилась нитка жемчуга со сверкающей бриллиантами и сапфирами застежкой.

— О! — только и смогла вымолвить она, и глаза ее наполнились слезами.

— Давай помогу надеть. — Голос мужа прозвучал немного грубовато. Он обвил ее шею ожерельем. — Тебе очень идет. Оно, конечно, не новое, но работа великолепная, а твоя кожа будто создана для жемчуга. Чему ты удивляешься? Таковы привилегии и обязанности мужа — дарить жене всякие безделушки, если позволяют финансы конечно. У тебя же нет драгоценностей, правда?

— Ну, глупо было бы думать, что приют будет тратить деньги на такие вещи. — Харриет была настолько серьезна, что Дафф рассмеялся.

— Какая же ты обольстительная и важная. — Слова его растопили неловкость, и Харриет не задумываясь бросилась на шею мужу и принялась целовать его, по щекам ее струились слезы.

— Спасибо, спасибо, милый Дафф! Будь это даже грошовые бусины, я хранила бы их как бесценный дар, потому что личный подарок — самая большая драгоценность!

Он целовал ее в ответ со страстью любовника, покрывая поцелуями скулы и брови, нежно и бережно держа в руках ее лицо.

— Ты счастлива, Харриет?

Харриет улыбнулась ему, а в глазах ее читалось нечто большее, чем просто счастье.

— Да. Ты начал забывать, что я ребенок!

— Правда? Ну что ж, может, твои веснушки напомнят мне об этом, — нежно сказал он.

— Я всегда их терпеть не могла! — Харриет сказала это так, будто только веснушки и были виноваты во всех ее бедах. Даффу стало смешно.

— Почему? В наших краях верят, что веснушки — волшебный порошок феи. Кроме того, считается, что они приносят удачу!

— Неужели? Удача Лоннеганов… старое название Клуни…

— Так говорили до того, как удача сбежала от нас. Может, ты и твои сказочные веснушки вернут ее. Я рад, что тебе понравился мой подарок. Надо нам подобрать тебе еще каких-нибудь безделушек, но это потом. Думаю, что от глаз наших дам не ускользнет один печальный факт — отсутствие кольца, которое дарят при помолвке.

— Этого не было в договоре, — заметила Харриет. Ей просто хотелось быть честной, но его некрасивое лицо посуровело, и она тут же поняла, что снова ляпнула какую-то глупость.

— Нет нужды напоминать мне, моя дорогая! Уверяю тебя, я не имел ни малейшего намерения давать тебе взятку, чтобы потом нарушить свои обязательства. — Он сел за стол, придвинул к себе стопку деловых бумаг, и Харриет поняла, что разговор окончен.

К концу обеда Харриет уже знала, что все ее планы на Рождество потерпели сокрушительный провал. Все пошло кувырком, начиная с протекшей грелки в постели и заканчивая истерической реакцией Парня на взрывы хлопушек и его изгнанием. Одно накладывалось на другое. Подарки Саманты были нарочитыми и дорогими, ее усилия взять бразды правления праздником — слишком очевидными, и кроме всего этого, ужасной ошибкой было настаивать на проведении торжества в огромной ледяной столовой.

Все с облегчением вздохнули, как только появилась возможность перебраться в уютное теплое гнездышко, чтобы поболтать немного перед началом детского праздника. Но теперь даже мысль об этом событии, которое, по замыслам Харриет, должно было венчать рождественский день, не грела душу. Дафф, как обычно, оказался прав в том, что торжества в замке должны проходить на широкую ногу или вообще никак, так что не стоило и начинать.

Мужчины устроились в креслах в дальнем конце комнаты, курили и вели неспешный разговор о делах поместья, а Саманта присоединилась к Харриет, чтобы посекретничать, как она выразилась.

— Давно мы уже не виделись. — Теплый, с хрипотцой голос Саманты был таким же многообещающим, как и исходящий от нее аромат свежести. — Ты ведь ездила в город перед Рождеством, милая. На тебе жемчужное ожерелье Китти? — Вопрос прозвучал обыденно, но Харриет испытала шок. Дафф, конечно, говорил ей, что оно не новое, но Харриет и подумать не могла, что украшение принадлежало его первой жене.

— Очень может быть. — Харриет удалось изобразить безразличие. — Это рождественский подарок Даффа.

— Правда? Он подарил его Китти на свадьбу. Надеюсь, оно не приносит несчастье. Жемчуг означает слезы, знаешь ли, и Китти была в нем в то самое Рождество, когда Дафф обнаружил, что она вовсе не такая милая маленькая девочка, какой он представлял ее себе.

— Печально для них обоих.

— О, Дафф извинялся, как мог, но его ответ не очень-то обрадовал их обоих. Как ты знаешь, он вскоре наградил ее ребенком и думал, что это решит их проблемы. Не очень-то приятно думать, что ты повинен в чьей-то смерти. Теперь давай оставим глупые ошибки моей кузины и обратимся к твоим. Ты тоже собираешься занять место в заднем ряду, как бедный ребенок Китти, и довольствоваться крошками?

Харриет с трудом удалось подавить искушение сбить с Саманты спесь методами, изученными в приюте, но ответ все же прозвучал достаточно холодно:

— Бедный ребенок Китти сам выбирает себе место. Девочка предпочитает держаться в стороне, и надо сказать, что иногда мне хочется поступить так же.

— Играешь в кошки-мышки? — Красивый порочный рот Саманты искривился в довольной улыбке. — Милочка, ты еще слишком мало знаешь о придворных интригах, так что не пытайся провести меня.

Харриет посмотрела в другой конец комнаты, надеясь перехватить чей-нибудь взгляд, но мужчины были слишком сильно увлечены беседой на тему аграрных технологий.

— Думаю, это ты стараешься запутать меня, Саманта. Почему бы тебе не удовольствоваться тем, что получила, и не оставить меня в покое?

— Так и сделаю, милая, если и ты ответишь взаимностью.

— Где это я перешла тебе дорогу?

— Ну, ты, сама того не подозревая, влезла в мои дела, выйдя замуж за Клуни, видать, чтобы вырваться из приютского прошлого, так как влюбиться в Даффа ты не могла. Я тоже иду на компромиссы, знаешь ли. Я хотела брака, но раз уж выбора не осталось, я готова на другие отношения.

— Ты, часом, не предлагаешь ли мне поделиться с тобой своим мужем? — вежливо спросила Харриет, удивляясь тому, что так легко общается с Самантой на равных.

— Да не мужем, милочка, всего лишь его благосклонностью. В конце концов, у тебя есть Рори, готовый ублажить твой романтизм, если Дафф не способен на это.

— Глупо с твоей стороны втягивать в это Рори. — Харриет старалась не показать, что она чувствует свое поражение. — Он со мной очень мил, но Рори — кузен Даффа, только и всего.

— Однако у Даффа на сей счет свое мнение, — заявила Саманта, и Харриет, к своему неудовольствию, почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Глаза Саманты сузились.

— Ого! Попала в цель! Ну, Харриет, давай поставим все точки над «и». Ты подыграешь мне, а я тебе. Не обращай внимания на интрижки Даффа, как делают это разумные жены, потому что стоит тебе попытаться избавиться от меня, как я тут же постараюсь раскрыть Даффу глаза на то, что происходит у него под носом. Он, к несчастью, не предпримет решительных мер из-за своих фобий по отношению к разводу, но кровь я тебе попорчу, так и знай!

Веснушки выступили на побледневшем лице Харриет.

— Нет! — Голос Харриет стал пронзительным. — Я уже заключила одну сделку и не собираюсь рядиться с тобой!

— Отлично! Тогда пеняй на себя.

Возможно, резкие нотки в голосе Харриет заставили мужчин отвлечься от своей беседы, но они прервались, пересели поближе к огню и затеяли общий разговор. Тут Харриет почувствовала, что ей в руку тычется любопытный нос. Это оказался наблюдательный Курт, который, скорее всего по интонациям в голосе девушки, понял, что та нуждается в его защите, и Харриет благодарно зарылась рукой в его мягкую шерсть.

— Что-то ты бледная, Харриет. Ты хорошо себя чувствуешь? — Дафф испытующе посмотрел на жену, и Нони, все это время лежавшая на полу, погруженная в головоломку, заметила:

— Тетя Саманта сама хочет раздавать подарки, так что мне не стоит беспокоиться и переодеваться к празднику.

— Нони, что за чушь?! — воскликнула Харриет.

— Нет, не чушь. Я слышала! Она говорит, что я простушка и не знаю, как это делается! Ты сказала, Харриет, что я должна занять свое место — я же дочь семейства, но ты просто хотела быть доброй со мной. — Тут стало понятно, что Нони не просто пытается привлечь к себе внимание, девочка была готова разрыдаться. Харриет подумала, что не хватает только финальной сцены, чтобы поставить точку в цепи неприятностей этого дня.

— Именно ты должна это сделать! Я вовсе не пыталась быть милой, я на самом деле так считаю, можешь спросить у отца. — И Харриет мысленно взмолилась, чтобы Дафф хоть раз в жизни нашел нужные слова и подход к своему ребенку.

И он смог это сделать. Он поднял девочку с пола, усадил к себе на колени и очень серьезно сказал:

— Ты же не подведешь меня, Нони? Я рассчитываю на тебя в этом деле, сделай мне одолжение.

Нони посмотрела на него одновременно с сомнением и такой надеждой, что у Харриет сжалось сердце. Неужели он не видит, — подумала она, — как легко найти путь к сердцу дочери, стоит только убедить ее в том, что она нужна ему? Может быть, именно в этот момент Дафф наконец-то понял, что Нони — всего лишь его копия и ни за что не предложит то, в чем никто не нуждается. Он добавил с нежностью:

— Ты все, что у меня есть, чтобы род Лоннеганов высоко держал свое знамя. Я мог бы гордиться тобой.

— Правда?

— Конечно, и знай, так и случится, если ты будешь стоять со мной бок о бок.

— Буду, папа! — Нони порывисто обняла отца и спрыгнула с его коленей, так как не привыкла открыто выражать свои чувства. — Харриет, поможешь мне все подготовить?

— Сию минуту, — ответила та, радуясь первому шагу на пути к пониманию, но в то же время чувствуя себя немного уязвленной беспечной фразой Даффа, что Нони — все, что у него есть.

Она заметила, как на скучающем лице Саманты появилась многозначительная улыбка, и непроизвольно так сильно схватила Курта за загривок, что тот взвыл, и через мгновение все вокруг превратилось в ад кромешный.

Парень, пробудившись ото сна и увидев, что хозяйка уделяет внимание другому псу, бросился между ними, демонстрируя фальшивую агрессию, и Курт цапнул его. Парень перестал рычать и завыл от ужаса. Харриет, убежденная в том, что пса сильно поранили, была уже на коленях рядом с ним, когда Дельза, повинуясь инстинкту стаи, бросилась через комнату, чтобы напасть на визжащее животное.

— Ради бога! Встань с пола! Ты что, хочешь, чтобы и тебя укусили?! — закричал Дафф, вскочив, чтобы перехватить Дельзу, и одновременно отдавая резкие команды Курту.

Через минуту все было кончено, но Харриет также сидела на полу, пытаясь успокоить истерику Парня и не замечая рассерженного Даффа, пока тот не схватил пса за шиворот и без церемоний не выволок его за дверь. Они слышали затихающие завывания Парня, который понесся наверх, чтобы укрыться в спальне Харриет.

— Тебя не укусили? — спросил Дафф, то ли с тревогой, то ли со злостью, и Харриет поднялась на ноги.

— Нет, конечно же нет, — ответила она и тут же укоризненно добавила: — Не стоило так грубо вышвыривать его. Он всего лишь ревновал и был ужасно напуган.

— Если кто и ревновал, так это Курт, а не твоя трусливая дворняжка. Тебе стоит научиться делить свою благосклонность более тактично, если мы хотим мира в этом доме.

Откуда-то издалека донеслись глухие удары колокола.

— Похоже, очередной побег из тюрьмы, — заметил Рори и подошел к окну посмотреть, как там погода. — Ну и денек для бегства! Лучше уж милая сухая камера и рождественское угощение, чем долина Клуни в такую погоду. Как вы думаете, заключенные получают индейку и сливовый пудинг?

— Скорее уж хлеб и похлебку. Вот не повезло охранникам — придется прочесывать местность в рождественскую ночь, — заметил Дафф, радуясь возможности сменить тему, и предложил: — Может, лучше пойдем зажжем елку? Детский праздник начнется меньше чем через полчаса.