Девушка с кувшином молока

7. Таннеке

По понедельникам мы затеваем стирку с утра пораньше, сразу после завтрака. В первые два года моей службы я управлялась со всем сама, но потихоньку дел накапливалось все больше и больше. Теперь мы делим работу с новой служанкой по имени Катья: она носит воду, я нагреваю. Затем Катья стирает белье в корыте и крахмалит лен. Остальное на мне: пропустить через валики для отжима, развесить, позже снять и во вторник погладить. Складываем белье мы с ней на пару, и летом носим отбеливать на поля тоже вместе.

Мне больше нравится отжимать белье во дворе – вода сама утекает прочь, – но сегодня накрапывает противный мелкий дождь, поэтому приходится идти в прачечную в подвале. Развешу белье тоже здесь. Наверняка до завтра оно высохнуть не успеет – в комнате слишком сыро, – поэтому гладить завтра будет нечего. Ну что ж, одной заботой меньше.

В общем, занимаюсь я своим делом, и вдруг передо мной возникает Ян. Я даже пугаюсь, потому что не пойму, откуда он взялся. Должно быть, проскользнул в ворота, только вот плаща на нем нет. Неужели вошел в парадную дверь? Ну и чудеса!

– Кого ищете? – осведомляюсь я, но он не отвечает. Становится у двери, теребит ручку, которая и вправду слегка разболталась, переводит глаза на меня, а я возвращаюсь к своим занятиям. С языка так и рвется вопрос, неужели ему самому заняться нечем? Вообще-то, на нем балахон, в котором он пишет.

– Мария Тинс прилегла отдохнуть после обеда, не переживай.

Как будто меня это заботит.

– Ей известно, что вы пришли? – интересуюсь я на всякий случай.

В прошлом году Мария Тинс запретила ему появляться на пороге – единственный достойный ответ на его хамское поведение, – да только вот не сказать, чтобы запрет строго соблюдался. Хозяйке прекрасно известно, что Катарина пускает его в дом, но сама она старательно избегает встреч.

Ян качает головой.

– Раз уж пришли, идите в переднюю, Катарина там вместе с девочками. Наверняка ей помощь не помешает.

– Все хорошо, Кат наверху пеленает малышку.

– А где маленькая Мария?

– Уже одета. Если хочешь знать, полчаса назад я встретил их на улице. Между прочим, я уже давно обещал Марии поиграть с ней в прятки, вот и прячусь. Чур, меня не выдавать. Как думаешь, отыщет она меня здесь, Таннеке?

– Не знаю.

Он приоткрывает дверь и прислушивается. Стоит мне вернуться к своему делу и крутануть ручку, он тут как тут. Подходит ближе.

– Знаешь, Таннеке, мне ночью такой странный сон приснился!

– Какой еще сон, хозяин?

– Такой, в котором я писал с тебя картину. Что ты на это скажешь?

– Правда?

– Да, но потом я передумал. Решил вот тебе рассказать.

Я молча кручу барабан.

– Вообще-то, ты заслуживаешь картины.

– Я? Картины?

Ну что тут скажешь? Принимаюсь крутить ручку с двойным усердием. Между делом говорю, не глядя на Яна, что сон – это ерунда. Он слегка ухмыляется, словно ожидал именно этого ответа. Ох уж мне эти его ухмылки! Причем глаза остаются серьезными. У него такой вид, словно своими возражениями я только укрепляю его в чувстве собственной правоты. Похожим образом он усмехался, когда Катарину донимал Виллем, ее бедовый братец. В тот раз ухмылка означала: «Таннеке, я уж и не знаю, как угомонить этого пьянчугу, может, подскажешь?»

– Интересно, и кто же такую картину напишет? – спрашиваю я и тут же жалею о своих словах.

– Я, конечно. Или ты боишься, что хозяйке мысль придется не по нраву?

Кладу в стопку сырую простыню, отворачиваюсь и сообщаю стене, что это мне идея не по нраву. Спустя одну простыню добавляю, что госпожа Катарина гораздо краше меня. Я уже говорила ему недавно, но напомнить не помешает. Кому захочется повесить на стену мой портрет? Я, конечно, не совсем дурнушка, но я ведь служанка с рябой кожей, сутулой спиной и мозолистыми руками. Куда мне до Катарины с ее осанкой и персиковой кожей!

– Верно, но портрет Катарины я уже написал.

Беру первую корзину с бельем и начинаю развешивать прямо у него перед носом. Ян приходит на подмогу и протягивает мне деревянное ведерко с прищепками. Благодарю его сквозь зубы и надеюсь, что мой ответ его устроит. Хоть бы маленькая Мария поскорее нас нашла!

– Кат на том портрете выглядит не очень-то счастливой. – Ян говорит спокойно, не меняя позы, словно за пару минут молчания успел подобрать доводы, которые меня убедят.

Не собираюсь ему потакать. Если Катарина выглядит несчастной, то он один в этом виноват и сам должен все решить, а меня не вмешивать.

– Она же спит, это не значит, что она так уж несчастна.