Девушка с улицы Роз

V

На город опустилась февральская ночь. Туман, сырость и холодный пронизывающий ветер с реки не делали ее уютной. Но у меня не было выбора. Я спустился по лестнице к набережной и притаился за оградой.

Странный тип этот Дитрай. Или полный идиот, или очень хитрая бестия. Чтобы проникнуть в его мысли, нужно быть телепатом. Невозможно понять, когда он говорит правду, а когда врет напропалую, действительно удивляется или делает только вид, что впервые слышит то, что ему сказали. Может быть, я такой тупой? Но нет. Мой нос редко меня подводил.

С импровизированного наблюдательного пункта хорошо были видны весь фасад отеля и освещенное окно в комнате журналиста. Чего я жду? Чтобы он вышел, черт его побери!

Неожиданно свет у журналиста погас. Одно из двух: или он сейчас выйдет, или лег спать.

Он вышел. И не один, а в компании мужчины.

На пороге им повстречалась молодая дама, и Жак приподнял шляпу, поздоровавшись с ней, что позволило мне узнать его наверняка. Но другой был либо хамом, либо его убеждения не позволяли ему снять головной убор — лицо оставалось в тени.

Эти двое пошли вдоль набережной Анжу. Я тихонько следовал за ними и... ругался от досады. Они быстро сели в машину, но я успел в призрачном свете фонаря заметить номер. То ли 2175, то ли 2173 ВВ 76. Если он только мне когда-нибудь пригодится!

Я вошел в первое попавшееся бистро и позвонил комиссару Фару, но его не было на месте, как и инспектора Грегуара. Должно быть, они методично проверяли список. Я вернулся к своей машине. Было без десяти восемь. Можно еще успеть в книжный магазин.

Наклевывалась симпатичная идейка. Багет говорил. что Дитрай выпустил несколько книжек. Мне захотелось взглянуть на одну из них. Не зря говорится, что автор раскрывается в своих произведениях.

Когда я вошел, Андре был занят с покупательницей. Блондинка. Из тех, что в моем вкусе. Шпильки, короткая облегающая юбка, пышная грудь.

— Кого я вижу! — воскликнул Андре.— Нестор Бурма собственной персоной! Вы здесь по делу?

— Вечерний моцион.

Он подал сдачу белокурой красавице. Девушка вышла, скромно улыбнувшись нам.

Андре выбрал среди дюжины трубок, украшавших его стол, одну, самую вычурную, набил ее, раскурил и недоверчиво хмыкнул:

— Действительно, просто гуляете?

— Честно говоря, ищу одну вещицу. Автор — некий Дитрай.

Он выпустил облако дыма и задумался. Я уточнил:

— Жак Дитрай, журналист, издающий свои репортажи отдельными книгами.

Андре взял лесенку и полез копаться на самых верхних полках. Перебирая книги, он спросил:

— А вы не в курсе, что происходит?

— Где?

— В нашем квартале.

— А в самом деле происходит?

— Непонятно. Иногда чувствуешь шкурой. Полицейские ведут себя необычно.

— С каких пор?

— Вот уже несколько дней.

— Может, собираются устроить грандиозную охоту на проституток?

— Боюсь, что это связано с недавним нападением на жандармерию. А вот и ваш Дитрай.

Он спустился и подал мне книгу. Мы поболтали еще немного и любезно распрощались.

Чувство голода загнало меня в уютный ресторанчик, где, удобно расположившись, я раскрыл брошюру. Призраки Аль Капоне. Именно об этой книге упоминал Фред.

Автор гвоздил этих самых призраков, отыскивая их по всему миру — в Чикаго, в Лондоне, в Италии... Все было сработано достойно, профессионально и где-то даже виртуозно. Фраза начиналась, закругляясь, плавно перетекала с одного предмета на другой, в двух или трех местах тонула в совершенно немыслимых оборотах и в конце противоречила тому, о чем говорилось в начале. Но разве это столь важно? Главное — профессионально. Короче, у нашего публициста были все шансы на гонкуровскую премию, если бы он задумал в том же стиле накропать какой-нибудь романчик. На данный момент — единственный вывод. И я спросил себя, стоит ли он пятидесяти франков.

Засунув руки в карманы, с трубкой в зубах, я храбро зашагал в направлении самой темной части улицы Ломбарди. Ночью здесь так же людно, как и днем. Но совсем другая публика. Некоторые девицы прохаживались, другие стояли. Молча. Их тут было множество. На любой вкус или, правильнее сказать, на любой кошелек.

Я долго ходил туда-сюда, заглянул в бистро. Уже, наверное, в пятый раз задел впечатляющие «верхние габариты» одной и той же особы, стоящей на углу улицы рядом с отелем. Когда в очередной раз наткнулся на ее аппетитную грудь, то узнал наконец, несмотря на темноту. Блондинка из книжного магазина! Та, что так скромно улыбнулась нам с Андре всего час назад.

— О! Привет.

— Привет.

— Тут есть одна классная девчонка. Может, вы знаете, где она расположилась?

Достал тысячу из кармана и зашуршал ею в воздухе. Незаметно для глаза, но различимо для уха. Блондинка оказалась смекалистой.

— О ком это вы?

— Ее зовут Марго.

— Марго?

— Да. Марго.

— Толстая или худая?

Я рассмеялся:

— Их, что, полный комплект?

Она нахмурилась:

— А ты всегда такой умный?

— Нет. Только по понедельникам.

— Оно и видно. Толстухи Марго сегодня не будет. Она заболела.

— Если хорошенько поразмыслить, то скорее всего мне нужна другая.

— Другая?

— Да. Другая.

— Твоя Марго, наверное, в отеле. Это здесь, за углом.

Она взяла деньги чуть ли не с презрением. Через несколько шагов я обернулся и увидел, что блондинка смотрит мне вслед. Неожиданно она резко повернулась и вошла в кафе.

На несколько мгновений вся эта сцена показалась мне очень странной. Но, подумав. я понял ее значение. Очевидно, блондиночка, прикинув в уме сумму, только что полученную от меня, разделила ее на человеко-часы и решила сделать в своих трудах эквивалентную паузу.

Я прищелкнул языком. Вот так, Нестор Бурма, король горячих улиц!

«Моя» Марго пользовалась спросом. Пришлось отстоять порядочную очередь, прежде чем я попал в небольшую комнатку, обставленную по-спартански. Восхищение вызывал хорошо налаженный конвейер. Марго работала четко, методично, не отвлекаясь на пустяки и не теряя ни одной минуты, экономно расходуя жесты и слова любви. Я сделал ловкий комплимент по поводу ее «анатомии». Мои слова вывели ее из автоматического режима, и, посмотрев с интересом на меня, Марго спросила:

— Э, парень, ты художник?

— В некотором смысле,— ответил я.

— Не обманывай. Я знаю художников. Одного-то точно. Ты не похож на чудика.

— Но глаза у меня есть! И я прекрасно вижу, что ты можешь стать отличной моделью.

— А кто тебе сказал, что я ею уже не стала?

— Вот видишь, я оказался прав.

Марго, конечно, добрая душа. Но она не собиралась превращать свой будуар в литературно-художественный салон. Для нее тело и дело прежде всего. В таких условиях трудно ходить вокруг да около.

— А твой сутенер в курсе?

Марго нахмурилась:

— А тебе-то какое дело, петушок?

Не знаю, стучались ли они в дверь, но я вскочил, как любовник-неудачник, захваченный врасплох. Марго даже запротестовала:

— Эй! Что такое?

— Все нормально, крошка,— рыкнул один из вошедших.

Их было пятеро: парень со шрамом, блондинка и трое крепких бородачей, от которых несло пивом, морем, русалками, тиной и самим дьяволом.