Девушка в белом

Соседи

Велика, казалось бы, важность! Что особенного может натворить одна свинья, будь она даже величиной с кита; но ведь единственная отрада труженика, единственная награда за пролитый им пот — это синеющая вдали нива, виноградник, как бы осевший под тяжестью тугих гроздьев, и веселая зелень огорода, среди которой там и тут выглядывают то лиловый баклажан, то ярко-алый помидор. Каждый кустик здесь выращен и взлелеян, словно дитя родное. Сколько раз хозяин огорода поднимался чуть свет и принимался мотыжить кукурузу, еще влажную от выпавшей росы, или спешил на виноградник, чтобы напитать удобрением корни каждой лозы. От появления первых зеленых побегов до самой молотьбы кружит он над политым собственным потом клочком земли и привязан к нему, как к родному детищу.

...Да, будто это и впрямь пустяк, но человек может вскипеть, возмутиться сверх меры, если загублен хотя бы один-единственный кустик.

Иона не спеша возвращался домой. И сегодня он устал, работая на участке, отведенном бригаде, но по всему было видно — настроение у него хорошее, напевает любимую «Цицинателу». Иона никак не ожидал, что они успеют вспахать такое большое поле... Одному человеку и обойти его за день не под силу. Хвала объединенному усилию рабочих рук! И урожай, видать, будет хороший, очень хороший.

Вечер опустился, казалось, у самой калитки, когда Иона распахнул ее. Легкая дымка сумерек окутывала двор, и все-таки Иона тотчас заметил поваленный плетень огорода.

Не поверив своим глазам, он бросился к свинарнику соседа.

— Так-таки разорила меня, проклятая! — воскликнул он, увидев валявшиеся в беспорядке баклажаны и вывернутые с корнем кустики помидоров.

Иона рассвирепел.

— Будь он неладен, этот сосед — опять его свинья нашкодила, нет на нее погибели! Что же это такое, жена! — вырвалось у него.

Женщина, месившая тесто, вздрогнула, похолодела.

— Ты что, не слышишь?

— Что там случилось, Иона? — тихо спросила она, продолжая месить тесто. Женщина не сводила глаз с мужа.

— Я тебя спрашиваю, кто это на нас беду накликал?

— Какая там еще беда, что ты говоришь?

— Чего же хуже — и огород, и виноградник мои загублены...

— Что ты, такого виноградника, как твой, ни у кого не сыщешь, только б не сглазили... — Женщина попыталась лестью умерить гнев мужа.

— Лучше ответь мне...

— Я ведь не сиднем дома сижу. К Бесо сбегала, к тетушке твоей за маринадом... Заболталась.

— Лучше говори — кто меня погубил!

— Ну вот, вечно ты так — сразу вспыхнешь, я ведь говорю тебе...

— Сделай милость!..

— Так вот, заболталась я у тетушки, а тут... Вообще-то человек он хороший, не пойму, как это он не доглядел. Сам знаешь — иная тварь до того жадная, проклятая, что хозяин и вовсе не виноват.

— Я, что ли, виноват, по-твоему?

— Да нет, и ты не виноват, только... у нашего соседа свинья сорвалась с привязи; как-то раз я уже поймала ее, а сегодня вот упустила, растяпа этакая!

Тут только женщина сообразила, что этого не следовало говорить, да было поздно.

— Значит, один раз, говоришь, уже поймала? — и Иона взялся за топор, торчащий между кольями изгороди.

— Постой, куда ты! — заволновалась женщина, но муж уже шагнул за калитку и скрылся.

— Иона, Иона!

— Я ему покажу, как со мною шутить! — донесся голос Ионы.

Разъяренный, ворвался Иона во двор соседа и вдруг словно окаменел.

Ведь это его буренка с обломанным рогом бродит по полю! Иона подошел ближе. Вот большая белая подпалина... Ну конечно же — это она!

Корова до самых корней сжевала изрядную полосу, а теперь ломает, уничтожает остальное. Все семейство соседа, от мала до велика, гоняется за ней; ловят, пытаются привлечь пучками травы, но она, волчья сыть, не дается, знай себе бегает по кукурузному полю, только треск стоит.

Снова встрепенулся Иона, высоко поднял топор и бросился теперь уже на свою собственную корову...

— Упаси бог, чтобы хоть волосок упал с этой коровы! Соседа нашего не обидь! — крикнул хозяин, заметив блеснувший в кукурузе топор.

Видимо, он не разглядел в темноте Иону, принял его за своего старшего сына.

— Убью ее, проклятую! — заревел Иона.

— А, это ты, Иона? — узнал его хозяин и радостно поспешил навстречу. — Да ты не волнуйся, что поделаешь — то ли еще случается между соседями!

«То ли еще случается между соседями?!»

Иона опустил топор и смущенно отвернулся. Отвернулся, хоть и было уже совсем темно, — боялся, как бы сосед не догадался, что привело его сюда.

...«То ли еще случается между соседями...», — повторял изрядно подвыпивший у соседа Иона, загоняя свою буренку во двор.