Мужчина тяжело вздохнул, взглянул на здание ИСБ, а затем покосился на стоявшую рядом особу.
— Марья Ивановна, ну не мельтешите уже, — недовольно буркнул Ректор, оценив вид коменданта, что стояла рядом и откровенно не знала куда себя деть.
То поправляла невидимые волоски, выбившиеся из култышки, то строгую юбку, ниже колена, то начинала грызть ногти.
— А вдруг… вдруг меня посадят? — растерянно спросила она. — Вешкин — он аристократ! У него всего лишь метка, чтобы не уезжал… А я? Меня то… сразу же…
— Марья Ивановна! — рыкнул Бронислав Ростиславович. — За что нас сажать? Квязина кто душил? Мы что ли?
— А… а вдруг… — забегала глазами женщина.
— Никаких вдруг. Мы с вами честно выполняли свой долг. Произошло ЧП. Мы среагировали так, как могли, — мужчина поправил галстук и кивнул на вход в здание. — Мы с вами выполняли все положенные должностные инструкции. Полностью. Какие к нам могут быть вопросы?
— Я чердак забыла проверить… — сделала круглые глаза женщина.
— Твою мать, — выругался ректор, схватил коменданта под локоть и поволок внутрь. — Мария Ивановна, просто молчите и слушайте. Ни слова, ни звука… И хватит грызть ногти!
Бронислав Ростиславович втолкнул женщину в отделение и направился к дежурному, не выпуская свою подчиненную.
— Здравствуйте, нам к Евгению Михайловичу, — произнес он. — Нам назначено.
— Присядьте подождите, за вами подойдут, — ответил дежурный, что уже говорил по телефону.
Мужчина усадил женщину и встал, рядом, грозно бросая на нее взгляды, когда та опять начинала совать пальцы в рот.
— Бронислав Ростиславович? — подошел к ним невысокий худощавый мужчина. — Меня зовут Евгений Михайлович. Пройдемте со мной.
Ректор поднялся, молча взял под руку коменданта и потащил за собой. Разместившись в небольшом прокуренном кабинете, мужчина сел напротив них и с тяжелым вздохом достал папку из ящика.
— Бронислав Ростиславович, у меня для вас две новости. Одна хорошая, вторая плохая, — произнес он и достал пепельницу.
Тут же его взгляд направился на коменданта, но ректор кивнул:
— Все нормально. Это мы у вас, а не вы у нас.
— Спасибо, — поставил пепельницу он и достал пачку сигарет. — Итак. Для начала, дело по поводу убийства закрыто.
— Как закрыто? — осторожно произнесла Мария Ивановна.
— Закрыто ввиду отсутствия состава преступления, — хмыкнул мужчина и подкурил сигарету.
— Простите, мы не сильны в терминологии правоохранительных органов. Что значит «отсутствия состава преступления»? Филимон Квязев не умер? Тогда зачем его тело складывали в пакет?
— Нет, он то как раз мертвый, но судмедэксперты установили, что умер он в результате сердечного приступа.
— Сердечный приступ? В его возрасте? — удивленно спросил Бронислав Ростиславович. — Это… возможно?
— Да, возможно. Особенно, когда оказывается, что у погибшего проблемы с сердцем, — затянулся следователь, открыл папку и принялся зачитывать: — Стеноз митрального клапана и гипертрофия левого предсердия. Смерть в результате фибрилляции предсердий.
Мужчина поднял взгляд на ректора.
— Вам о чем-то это говорит?
— Если честно — нет.
— Понимаю, мне тоже. Однако, факт остается фактом. С таким набором, парень тянул на группу по инвалидности.
— Простите, но разве… — осторожно произнес ректор. — Разве его родители не знали? Если знали, то почему не обратились к целителям?
— Меня тоже мучал этот вопрос, — кивнул Евгений Михайлович. — Поэтому я и связался с его родителями. Родовое проклятье. Стоит такое лечение крайне не мало. Сами понимаете, работа с сердцем. А результата хватает меньше чем на месяц. Дальше все возвращается на круги своя.
— Но… — осторожно произнес Бронислав Ростиславович. — Чисто теоретически…
— Они должны были все вымереть, — кивнул следователь. — Они вкладываются в минимизацию последствий. Поэтому, проклятье достается каждому двенадцатому сыну в роду. Филимон как раз оказался очередным двенадцатым.
— Вот как… — осторожно произнес Ректор и покосился на коменданта, что замерла, упершись взглядом в следователя. — Простите, а это была хорошая новость или плохая?
— Хорошая. По факту — никакого убийства.
— А как же… показания Сидорова? Разве он не…
— Вешкин пусть неумело, но пытался проводить реанимационные мероприятия, — произнес мужчина, затянулся и стряхнул в пепельницу. — Мероприятия, кстати, продолжили прибывшие на место целители, но… увы. Они успели зафиксировать только фибрилляцию.
— Понятно. А в чем плохая новость?
— В том, что в вашем учебном заведении умер человек. Причем он оказался, по факту, инвалидом. Вопрос — как у вас мог появится инвалид?
Бронислав Ростиславович размышлял секунд двадцать.
— Знаете, в договоре на обучение четко прописано, что подписавший понимает все риски, связанные с обучением и согласен на них, — на ходу вывернулся ректор. — Если его пребывание на территории учебного заведения могло нанести вред его здоровью, то он заранее согласился и подписал отказ от претензий.
— Ловко, — хмыкнул Евгений Михайлович.
— К сожалению, на практике у нас случаются… экстренные ситуации. Да, там мы предусмотрели ряд мер для безопасности, но тем не менее. Травмы бывают каждый сезон. Поэтому и был введен этот пункт.
— Понимаю, — кивнул следователь. — Однако, факт остается фактом. Государство частично субсидирует обучение в вашем заведении, а отсюда и желание, чтобы вы обучали специалистов, а не тратили деньги впустую.
Ректор выпрямился и с улыбкой спросила:
— Вы считаете, что обучение инвалидов — это трата денег впустую?
— Я? Нет. Однако, вы сможете доказать то, что не знали, что в вашем заведении будет обучаться инвалид? Вы же понимаете, что при тех нагрузках.что у вас требуют, шансов дожить до выпускных экзаменов у этого парня было не много?
— Увы, но я не специалист в области медицины, а поэтому не могу сказать насколько у него были большие шансы, — с доброй улыбкой произнес Бронислав Ростиславович.
— В департаменте одаренных уже вкурсе на счет инцидента, — тем временем затянулся мужчина. — Там уже наводили справки по ситуации и просили держать в курсе дела. А это значит, что…
— Скоро будет проверка, — спокойно пожал плечами глава учебного заведения, всеми силами изображая спокойствие и уверенность.
— Думаю, вы правы, но… списывать шансы других действий департамента не стоит. Понимаете?
— Понимаю.
Евгений Михайлович молча затянулся и выпустил клубы дыма.
— Что же, беседу о важности медицинского осмотра я провел, — спокойно произнес он, закрыл папку и, еще раз затянувшись, принялся тушить сигарету. — Остальное — дело ваше.
— Спасибо, — с улыбкой произнес ректор и поднялся со стула.
Заметив, что комендант как сидела, так и сидит, он поднял ее за локоть и повел за собой
— Кирилл, хватит уже винить себя. — Обратился я к своему брату. — Конечно же, эта ситуация максимально неприятная. Но ты не виноват. Даже больше. Ты сделал всё, что мог. Многие бы на твоем месте вообще растерялись. Ты же не медик!
— Ты не понимаешь… — тяжело вздохнул Вешкин, не поднимая своего взгляда. — Это не просто так.
Мы шли по уже знакомому парку. Мне кое-как удалось вытащить брата на улицу чтобы подышать свежим воздухом, да и я, если честно, слегка побаивался оставлять его наедине. Чего он там может себе накрутить в голове… одному только Вешкину и известно.
— Кирилл, прошу. Прекрати накручивать себя. У парня просто были проблемы со здоровьем. Ну так совпало… в жизни всякое бывает.
— Совпало? — пробормотал он. — А что если это знамение?
— Какое ещё нахрен знамение? Ты чего несешь? Совсем уже что ли? — Искренне возмутился я.
— Нет! Я серьезно! А что если это знак свыше⁈ Филимону стало плохо, в момент, когда он читал мою поэму. Что если…
— Так, хватит! — Строго произнес я. — Как бы я не любил твоё творчество, но даже мне прекрасно понятно, что это никак не могло послужить причиной смерти нашего общего знакомого.
— Всё из-за моего произведения… — словно бы не слыша моих слов, продолжил он свои стоны. — Я виноват, что показал творение не подготовленному человеку…
— Бесполезно… — прошептал я, качая головой. — Это бесполезно. Мороженное хочешь? Или… может быть чего-нибудь выпить?
— Хм… — Кирилл впервые более-менее осмысленно посмотрел на меня. — Ты же за рулем.
— Я, да. А ты нет.
— Ты не составишь мне компанию? — В надежде произнес он.
— Составлю. Просто выпью что-нибудь безалкогольное. Пойдем, я знаю тут одно неплохое место. Был там пару раз.
— Хорошо. — Ответил Вешкин. — А знаешь что? Ты прав. Не во всем конечно. Но я решил, что напишу ещё одну поэму. В честь скрипача Филимона!
— Ммм… не самая лучшая идея. — Аккуратно произнес я, лишь бы не обидеть Кирилла. Ему сейчас и так тошно. — Лучше уж направить свои силы в какое-нибудь полезное русло.
— Затихла нота в тишине. И не прозвучит отныне он. Но будем помнить мы везде, твою игру, что словно сон… — начал сочинять строчки Вешкин, абсолютно не слушая, что я ему говорю.
— Кирилл? — Попытался я его отвлечь, но безрезультатно.
— Я буду помнить тот самый крик, и как в ночи…
Тут Вешкни задумался над рифмой и в этот же момент из подворотни поблизости раздался женский крик. Кирилл тут же всполошился и вопросительно посмотрел на меня.
Твою ж… и как я забыл? Совсем из головы вылетело. Именно в этой подворотне орудует Жанна. Да и крик был до боли знакомый. Хотя сейчас, честно говоря, вообще не до неё было.
— Ты слышал это⁈ — Встревоженно проговорил Кирилл, после того, как крик из подворотни повторился. — Побежали скорее, кажется, кому-то требуется помощь!
— Погоди. — Остановил я его.
— Чего? Почему?
— Да… просто не надо.
— В смысле? — Непонимающе уставился он на меня.
— Да там всё нормально. Просто поверь мне.
Возникла заминка на несколько секунд, после чего Кирилл искоса посмотрел на меня и произнес:
— Ну ты жесткий тип. Суровый. Вот так хладнокровно относится… хотя с одной стороны ты прав. Нечего лезть куда не просят…
— Да не, ты не понял! — Ответил я. — Там действительно всё нормально и девушке, которая кричала, ничего не угрожает. Я просто знаю это.
— Эм… — Кирилл снова задумался на некоторое время, а потом продолжил. — Слушай, только сейчас я вспомнил одну очень странную историю от Филимона.
— Да? И что же за история? — Спросил я, продолжая идти вперед.
— Да вот как раз про какую-то подворотню. Судя по его словам, он точно так же услышал женский крик из какого то темного переулка, а когда зашел туда, увидел несколько гопников и девушку. Только знаешь что самое интересно?
— Что?
— Девушке-то тогда никакая опасность походу не угрожала. Ну, как он сказал.
— Верю — Слегка улыбнулся я. — И что в итоге? Когда он только зашел туда, попытался спасти девушку?
— Не — Отмахнулся Вешкин. — Просто фингал под глаза получил и всё. А девушка укоризненно на него посмотрела и после этого спокойно ушла.
— Да уж… Обидно. — Подытожил я.
— Ну, да. Хотя фингал ему к лицу. Был…
Лена сидела на кресле с тетрадкой.
В очередной раз, зачитавшись лекцией, она совершенно потеряла счет времени. Она так и продолжала сидеть, пока…
Девушка резко втянула носом воздух, затем еще раз и подскочила как ошпаренная. Пробежав пулей на кухню, она схватила сковородку и резко убрала с плиты. После этого она лихорадочно схватила тарелку и высыпала яичницу, что по краям уже качественно прожарилась до состояния «зато не отравишься».
— И ничего не подгорела, — недовольно буркнула она, осматривая получившееся блюдо. — Она просто по краям… хрустящая.
В этот момент, раздалось бряцание ключей в коридоре, а еще через полминуты, за которые Елена успела открыть окно и отправить сковороду в мойку, на кухню вошел Гоша.
— Спалила, — вздохнул он, глянув на девушку.
— Не спалила, а хорошо прожарила, — буркнула та. — И вообще, в яйцах бывает сальмонеллез! Их надо хорошо готовить!
— А от горелого бывает панкреатит, — хмыкнул здоровяк и достал деньги, которые положил на стол.
— Это что?
— Зарплата, — хмыкнул Гоша. — За квартиру заплатишь. Да и продукты все равно ты покупаешь.
Девушка взяла деньги, быстро пересчитала тонкую стопочку и вздохнула.
— Ну, не так чтобы много, но для первой работы — сойдет. Я думала, у тебя побольше выйдет.
— Работать непривычно, — отозвался Митин. — Я как-то больше по цепочкам. Паять интереснее, тут хрень всякая.
— В смысле?
— Ну… В основном переделываешь работу за другими рукожопами, — пояснил Гоша, подошел к холодильнику и достал пачку творога. — То камень отвалится, потому что на одном клею был и лапок для фиксации нет вообще, то цепочку порвут. Цепочки я паяю без проблем, но пока паяю, глаз дергается. Косяков чужих масса.
— Понятно, — вздохнул девушка и покосилась на творог, который брат высыпал в глубокую миску. — А я зачет завалила.
— Сильно?
— В смысле? — удивилась сестра.
— Оценка какая?
— Причем тут оценка? У нас нет оценок. Ты либо сдал, либо не сдал.
— Сколько вопросов завалила и сколько сдала. Надо же понимать глубину задницы, куда угодила.
— Три из пяти, — буркнула сестра и подняла брови, поняв, что уже секунды три смотрит, как Гоша наливает в творог соевый соус. — Гоша, у тебя все хорошо?
— Ну, да. А что?
— Соевый соус? В творог?
Здоровяк хохотнул, взял ложку и принялся перемешивать творог, который от соуса приобрел цвет кофе с молоком.
— Ты просто не пробовала. С соевым соусом он на сыр похож.
— Чего-о-о-о⁈ — протянула Елена. — Ты нормальный? Какой сыр?
— Соленый сыр пробовала? Ну, вот примерно такой же по вкусу, только мягкий, — пожал плечами здоровяк и зачерпнул ложкой творог. — Я сейчас перекушу и готовить буду.
— Чтобы слюной не захлебнуться? — улыбнулась сестра, взяв ложку. — Дай попробую!
— Угу, типа того, — кивнул здоровяк, пододвинул к ней тарелку, а сам залез в карман. — Смотри, что тебе сделал.
Митин достал небольшой пакетик, откуда вытащил парочку сережек-гвоздиков.
Серьги были выполнены из белого металла, в форме бабочек. Красивая и тонкая работа, была сделана на совесть, хоть по размеру они были небольшими, он постарался сделать их максимально четко и правильно.
— Уф ты! Эфо фы фделал?
— Ага. Серебро. Паленое правда, но в принципе пойдет.
— А что за камни зелененькие? — спросила девушка проглотив и взяв одну из сережек.
— Изумруды.
Девушка удивленно посмотрела на брата.
— Это технические, мутные, да и крошечные совсем, — пояснил он. — Им красная цена — десяток «бич-пакетов» твоих.
Девушка закинула в рот еще одну ложку и приблизив к глазам сережку принялась их рассматривать.
— Мастер, у меня старается на заказ работать. Вроде парень толковый, упертый, но есть нюансы. Рутину не любит.
— М-м-м-м? — удивленно взглянула на него Елена.
— Творческий он. Берет заказ и весь в него с головой. Денег ему прилетает не слабо, но люди то к нему ходят за ремонтом. Вот и копится у него работы валом. Заказа не будет, он чем оплачивать аренду будет? А тут я… В общем, раскидали его ремонты все. Было время. Ну, вот я и начал потихоньку делать. Там чуть-чуть, тут чуть-чуть… Ну, и вот. Получилось.
— А серебро это откуда? — спросила Лена и тут же принялась набивать рот соленым творогом.
— Принесла какая-то мутная девка. Вроде одета прилично, но повадки… шлюха, короче. Там на браслете ни пробы, ни знака качества. Леонид проверил, а там серебра кот наплакал. Та согласилась за четверть цены отдать. Я значит спрашиваю его, мол нахрена тебе этот лом? А он говорит пусть будет. Может человеку денег надо.
— Мофет укфала? — спросила сестрица с набитым ртом.
— Может, но я же не буду объяснять, кто она такая и откуда у нее цепочка может быть… Да и не факт, что она такая. Просто повадки уж больно специфические, — пожал плечами здоровяк. — В общем, попросил я тот браслет в счет зарплаты. Переплавил вот на сережки. Сам отливал.
— И камни сам ставил? — спросила девушка, после чего тут же принялась набивать рот.
— Ну, да. А как еще? Только за камнями ходил к спецам столичным. У них такого барахла много. Никому толком и не интересно.
Тут митин покосился на подгоревшую яичницу, а затем перевел взгляд на сестру, что уплетала его творог.
— Флуфай, ты фъевять хотел… — произнесла девушка с набитым ртом. — Мофет не нафо?
Она проглотила и взглянула на брата.
— Ну, я все равно одна живу. Парня нет и судя по моим успехам на учебе в ближайшее время не появится. Поживи у меня, ладно?
Тут она заметила его взгляд, который он остановил на яичнице и произнесла:
— Она не горелая. Просто по краям хрустящая!
— Лена, — тяжело вздохнул Митин. — Чипсы тоже хрустящие, но что-то они не черные.
Девушка опустил взгляд в тарелку с творогом и молча протянула ее обратно.
— Прости, вкусно получилось.
Гоша взял тарелку и заглянул внутрь. Прикинув, что осталась дай бог треть от того, что он ложил, последовал тяжелый вздох.
— Куда я от тебя денусь, Лен? — произнес он, вернув тарелку сестре. — Уйду — ты ведь с голоду подохнешь, или с панкреатитом окажешься в больнице.
Девушка по доброму улыбнулась, остановив свой взгляд на спине брата, что встал к мойке и принялся отмывать сковородку.
— Суп или плов? — спросил он не оборачиваясь.
— Плов, конечно, — с улыбкой произнесла она.
— Тогда вали в магазин за мясом. Найдешь баранину — бери. Не будет — бери говядину. Только вырезку пожирней. Еще моркови возьми побольше и приправ. Чтобы зира была обязательно! Да, еще чеснок, три головки, — пробасил здоровяк, уже намыливший сковородку. Он обернулся, чтобы взглянуть на Елену и усмехнулся. Та сидела с набитым ртом. — И творога еще возьми.
— Угу, — кивнула та, засовывая в рот последнюю ложку. — Я фефяф…
Поужинав гречкой с сосисками, я принялся мыть посуду и убирать со стола. Оставить недомытую гречку после еды, лично я считал одним из грехов, который следовало бы записать в какой-нибудь свод правил.
Кстати говоря, я даже немного начал скучать по маминой гороховой каше. Только вот сам её готовить я бы точно не решился. Ведь у мамы всегда она получалась по особому…
В последнее время, естественно, все мои мысли были заняты двумя событиями. Ужасный случай с нашим знакомым… вроде бы вот был человек, совсем недавно ходил и улыбался, а теперь его просто нет. И ведь на Вешкина, чуть было не повесили убийство. Что вообще нелепо.
Нет, конечно же, потом люди разобрались, но осадок-то останется. И очень надолго… Это и для Кирилла лишние проблемы и переживания, да и другие ученики ещё долго будут ходить и шушукаться друг с другом.
Ну и вторая вещь, которую я не мог выкинуть из головы. Для меня даже более важная. Это тот неожиданный разговор с представителем Имперской службы безопасности. Григорян свалился на меня словно снег на голову. И причем сделал такое предложение, о котором я и подумать не мог. Ну и просто к слову, сложно было сказать хорошее это предложение или плохое. Оно просто… из тех, где нельзя торопиться и принимать решение бездумно.
От моего ответа будет зависеть моя дальнейшая жизнь. Моя судьба может кардинально измениться…
С одной стороны, я хотел помогать империи. Делать добро для людей. Наказывать кого-то плохих… Но! Нюансов было слишком много. Как минимум то, что если вдруг я сделаю что-то необдуманно и недостаточно осторожно, мне просто свернут шею. Думаю, одного этого уже более чем достаточно.
Однако я всё равно не мог просто взять и выкинуть все эти размышления из головы. Ведь если я не стану магом, это прекрасная возможность научится кое-чему в жизни. Да и в принципе стать кем-то. Не просто пустым местом, об которое аристократы могут вытирать ноги. А тем человеком, с которым придется считаться. Хочешь ты этого или нет.
Конечно же, я так же понимал, что всего этого может и не случится. Особенно если я всегда буду работать скрытно и обо мне никто никогда не узнает. Но это не отменяет связи в ИСБ. Как минимум с одним очень необычным и наводящим страх человеком. И если уж мы будем действовать в интересах империи… в общем, это многое меняло.
— Хм-м-м… Зато я смогу применять магию на практике. — Проговорил я вслух.
Да. Думаю, раз уж Григорян сказал, то он найдет те или иные способы, чтобы я получил необходимые знания и умения. Особенно если ему это потребуется для определенного дела.
— Так, ладно. Хватит этих мыслей! Скоро спать ложиться. Лучше с утра на свежую голову ещё раз всё обдумаю. — Постарался я сам себя успокоить. Обычно когда я накручиваю себя, до добра это не доводит.
Я закончил уборку и посмотрел на кастрюлю супа, который уже успел остыть. Решил приготовить себе борщ заранее, на завтра. Чтобы сэкономить время. Так как подумал, что заниматься готовкой каждый день слишком затратно и не остается времени и сил на тренировки. Поэтому я решил готовить себе еду сразу на несколько дней. Только вот тут возникала другая проблема. Лишние голодные рты…
Вешкин, понятно. С ним ничего уже не поделаешь. Этот нахлебник сто процентов припрется. Но и помимо него, Маргарита всё чаще начала захаживать. Как я понял, ей тоже понравилось питать не в столовой… и она повадилась ко мне заходить, подбирая удачные моменты. А раньше, ещё и скрипач пришел бы… жаль что больше не придет.
Прикинув кастрюлю, я решил что на завтра супа точно хватит, даже учитывая всех нахлебников. Только вот необходимо было позаботиться о сохранности борща. Ведь я не удивлюсь, если Вешкин в одну из бессонных ночей под вдохновением, может прийти и просто заточить всю кастрюлю.
Поэтому я пошел на крайние меры. Крышка на кастрюле позволяла накинуть на неё небольшой, навесной замок. Да, это жестоко по отношению к Кириллу, но нехрен без меня жрать!
Убедившись, что суп находится в безопасности, я отправился к себе в каморку. Сегодня я планировал лечь немного пораньше, чтобы выспаться. После всех последних событий голова гудела так, что даже таблетка не помогала.
Эх. Жаль, я не знаю лечебных заклинаний. Да я вообще никаких заклинаний не знаю. Пока что…
Уснул я довольно быстро. Только вот мне начала снится какая-то хрень. Мелкие утки, играющие на миниатюрных скрипках? Откуда у них пальцы⁈ Кастрюля борща, что отрастила тараканьи лапы и убегала от меня?
Какого хера⁈
— Фи-и-ирс…
Чего? Меня кто-то позвал?
— Фирс! Вставай!
Я почувствовал, как голос проникает в мою голову и в этот момент по всему телу побежали мурашки. Я тоже хотел побежать, но у меня не получалось…
— Фирс… ВСТАВАЙ!
— А⁈ — Закричал я и резко раскрыл глаза.
В горле всё пересохло, а сердце бешено колотилось. Только я собирался снова закрыть глаза и перевернуться на бок, как вдруг неожиданно увидел темный силуэт над собой с блестящими глазами…