Фирс сидел на кухне, рядом со столом, за которым уплетал остатки вчерашнего супа Вешкин. Лицо его было покрасневшим и покрыто легкой испариной.
— Я надеюсь, это не из-за супа, — произнес брат, беря кусок хлеба и искоса поглядывая на напряженного Фирса.
Тот еще секунды две молчал, а затем вокруг него, буквально сантиметров двадцать от тела, появляется кривая, едва заметная мерцающая пелена.
— Твою же… — выдыхает Фирс. — Нет, это определенно другой уровень.
— Что это? — растерянно произнес Кирилл, не донеся ложку до рта. — Это какая-то защита?
— Ну, как бы да, но как бы… нет, — осторожно произнес парень, разглядывая пелену изнутри. Местами она слегка преломляет свет, отчего казалось, что вокруг него были легкие прозрачные голубые пятна. — Это защита от дождя.
— Что? Зачем? — произнес Вешкин, откусил хлеб и засунул ложку в рот. — Вонтика фебе мало?
— Нет, это… это просто тренировочное заклинание. Лаврентий Павлович говорил, что его можно суммировать. То есть создавать сразу несколько штук, а это уже совсем другое.
— М-м-м-м? Но у тебя же одно.
— Я его первый раз сам воспроизвести смог, — буркнул Фирс, оглядел еще раз пелену и снова замер, уходя в глубокий взор, чтобы повторить заклинание.
На этот раз ему потребовалось уже гораздо меньше времени, и он смог воспроизвести его всего за шесть минут, как раз когда Вешкин уже успел опустошить тарелку.
— Ты всё-таки хочешь в туалет, или… — уточнил Кирилл.
— Или, — выдохнул Фирс и задумчиво уставился на свою защиту. Голубых пятен стало больше. — Блин, как бы ее еще проверить…
— На дождь надеяться не стоит, — хмыкнул Кирилл, кивнув за окно.
Вешкин задумчиво взглянул на чайник, а затем направился в душевую. Открыв кран, парень надеялся, что защита сработает, однако вместо порядочной защиты Фирс получил промокшую рубаху и штаны.
— М-м-м-мда, — произнес он, обратив внимание, что защита развалилась.
Вернувшись к Кириллу, что с умным видом пил чай, закусывая печеньем.
— Дай-ка угадаю, — ехидно произнес он. — Не работает?
Фирс тяжело вздохнул, сел на стул и принялся создавать заклинания, но на этот раз парень создал сразу несколько. Это заняло чуть больше четырех минут, но в итоге над парнем вновь возникла пелена.
— Не очень понимаю смысл, но… — пожал плечами довольный Вешкин.
— Нам нужно что-нибудь… — задумчиво произнес Фирс и почесал голову. — Нам нужен пульверизатор!
— Кто?
— Опрыскиватель, — пояснил парень. — Для цветов используют и в огородах. Надо только придумать, у кого его достать.
— У садовников, естественно, — хмыкнул Кирилл и откусил печенье.
Фирс на него посмотрел вскинув брови.
— А ведь точно. Пошли!
— Куда?
— К садовникам!
Вешкин посмотрел на печенье, затем на чай, на Фирса и возмущенно заявил:
— Нет! Я не доел!
— Федор, — осторожно произнес невысокий полненький парень. — Может, ты все же соизволишь нам объяснить, куда мы идем?
Петров обернулся, оглядел двух своих спутников и остановил взгляд на высоком, худом парне.
— Мне тоже было бы интересно, Федор Иванович, — кивнул он.
— Невский, — перевел начинающий артефактор взгляд на полного паренька. — Ты помнишь, зачет по рекуперации силы?
— Помню, выручил, — кивнул тот.
— А практическое занятие по линзам Гарстова?
— Помню, — потупил взгляд тот.
— Саша, а ты помнишь, как мы с тобой зачет по Щукинской траектории сдавали…
Невский молча провел кистью у рта, изображая закрытие замка.
— Геннадий, — взглянул он на второго спутника. — Помнишь твою контрольную по…
— Не надо. Я и так понимаю, что в долгу перед тобой, однако… — тут парень обвел парк. — Все же хотелось бы узнать, чем мы можем тебе помочь? Пойми нас правильно. Раньше наша помощь заключалась в том, чтобы не мешать тебе.
Петров тяжело вздохнул, огляделся по сторонам и произнес:
— Есть один проект нашей специальности. Сложный, проблемный, однако он дает возможность остаться в истории данного учебного заведения.
Два друга переглянулись и недоверчиво уставились на своего общего друга.
— Этого мало?
— Ты никогда не тяготел к славе, — задумчиво произнес Невский.
— Это выглядит подозрительно, — кивнул худощавый.
— П-п-п-подозрительно, Катаев, это то, что ты ешь по пять раз в день все что не приколочено, а Невский от десятка булок килограмм прибавляет. А тут… — начал заводиться Петров.
— Федор, — хмуро посмотрел на него Геннадий. — Мы просто хотим знать, что ты задумал и почему в это ввязался.
Толстячок закивал, одобряя слова друга.
Молодой артефактор тяжело вздохнул, осмотрел серьезные лица друзей и вздохнул:
— Там участвует Медведева.
Невский вытянул руку с раскрытой ладонью к Катаеву, куда тот молча положил купюру.
— Вы… — сморщился Петров.
— Прости, это всего лишь спор, — кивнул Александр. — Ничего личного.
— Тогда прошу за мной, — недовольно буркнул Петров, направившись к общежитию для работников.
Троица прошлась по саду и подошла к небольшому зданию. Войдя в него, они поднялись на второй этаж и зашли на кухню, где их встретила довольно колоритная компания.
За столом над чертежами стоял Вешкин, держа зубами карандаш и что-то активно стирая с листа. Рядом с ним со скучающим видом сидела Маргарита. У плиты, помешивая шкворчащее мясо, стоял Фирс.
— П-п-п-привет, — произнес Петров, глядя на Маргариту.
Девушка обвела взглядом довольно колоритную компанию и приподняла бровь:
— Это мои… друзья. Они хотят помочь, — кивнул на них Петров.
— Хотят — громкое слово, — заметил Невский.
— Я бы сказал «не против», — кивнул Катаев.
— Замечательно, — кивнул Вешкин, и потерев руки, пододвинул к ним чертежи. — В производственной группе «Скрипач» пополнение!
Петров нахмурился, взглянул на своих ребят и кивнул в сторону чертежей. Двое парней подошли к столу и начали всматриваться в проект, составленных Кириллом.
— Основополагающая проблема, — произнес Федор, — сила. Откуда будем брать?
— Ну, я рассчитывал на университет, — осторожно произнес Вешкин. — Но немного подумав, понял, что это так себе затея.
— Эти жлобы даже труп бесхозный выкупить не могут, — кивнула Маргарита. — А на статую тем более не выделят.
— Ну, и я подумал, может быть, стоит попробовать круги рестрикции, — почесал голову Вешкин.
— Круги рестрикции — так себе идея, — покачал головой Петров. — Там весь смысл в том, что в определенной области собирается сила и направляется в одну точку. Это больше для промышленного производства подходит. Нам, чтобы работала статуя, придется взять область метров в пятьсот диаметром. Это много, и к тому же будет влиять на работу самой статуи. Тупо вытягивать и распылять силу, которую она накопит.
Кирилл нахмурился.
— Я ему предлагал вариант Сарганского алтаря. Люди будут приходить, давать силу, а статуя будет играть, — вмешался Фирс, что уже начал закидывать морковь и нарезанный лук в плов.
— Вариант неплохой, — кивнул Невский, что рассматривал схему. — Но не основной. Как запасной — да, согласен. На случай, если сила будет собираться долго. А вот основной — нет.
— Человеческий фактор — самый ненадежный, — кивнул стоявший рядом Котов.
— Если мы говорим о способе собирать силу, то самым оптимальным я считаю Паруса Хохоленко, — кивнул Петр. — Да, возможно излишне объемны, но это будет наиболее удобный вариант, который не вызовет вопросов у администрации.
— Паруса? — удивленно уточнила Маргарита.
Петров, заметив внимание девушки, расправил плечи и произнес:
— Малоизвестная техника. Суть Паруса Хохоленко заключается в том, что это трехуровневая система улавливания силы. Семнадцать рун и двадцать шесть структур. Система, конечно, сложная и объемная, напоминает парус, но достаточно эффективная. Правда, улавливает только рассеянную силу. Иногда используется для экранирования больших объемов.
— Тренировочная комната полностью защищена, — напомнил Фирс, уже засыпав лис и залив воду. — Туда вряд ли получится поставить.
— Да, и лаборатория зельеварения, и артефактная мастерская, — кивнул Петров. — Но вот уличные фонари, что освещают территорию никто не экранировал.
— А разве они… — начал было Вешкин.
— Фонят, — кивнул Петров. — В прошлом году я делал просчет общего фонового излучения системы освещения в нашем университете. ректор, конечно, похвалил, но воз и ныне там…
— По какому принципу будет двигаться этот «скрипач»? — задумчиво спросил Невский. — Можно, конечно…
— Только линейный, — отрезал Катаев. — Ребят, только линейный, иначе мы просто сядем в лужу.
— Гена, ты хоть представляешь, сколько надо будет основ? Это не часы, стрелки вращать по циферблату, — возразил Александр.
В этот момент на кухню к шестерым студентам вошел мужчина с пышными усами, про которого Фирс знал только то, что он ухаживает за кустарниками в парке. В руках у него была сковородка и пакет, где виднелись яйца и какая-то колбаса.
Он хмуро осмотрел присутствующих, а затем уставился на Фирса, который развел руками в стороны.
— Место немного не подходящее, — буркнул Вешкин, заметив их взгляды, и посмотрел на Фирса.
— Так, ну допустим, привод движений будет линейным, — нехотя произнес Петров. — Допустим. Что будем делать со скрипкой?
— С корпусом можно решить, если взять дерево, обработанное Змеиной краской, — задумчиво произнес Катаев. — В принципе ничего сложного, но… что делать со струнами?
Парочка друзей уставилась на Петрова. Тот нехотя засопел и произнес:
— Чистую небесную сталь отбрасываем сразу. Очень дорого. Остается только сплав Лямиля, но это тоже дорого. Где мы столько искрящихся пальцев возьмем? Тут надо штук сто, не меньше.
— А самим сделать? — спросил Фирс, стоявший неподалеку.
— Самим? — удивился Невский. — Нет, профессор может быть и даст добро воспользоваться его лабораторией, но вот сам процесс — крайне муторная штука.
— А еще долгая, — кивнул Катаев.
— Кому как, но если вы достанете ингредиенты, то искрящиеся пальцы я возьму на себя, — кивнул Фирс.
— Ты ведь работаешь лаборантом, — тут же кивнул Петров. — Ты можешь… увести пальцы у профессора?
— Уводить не обязательно, — хмыкнул уборщик. — Я и сам их сделать могу. Я говорю, надо только ингредиенты.
— Хорошо, с этим разобрались. Теперь надо обсудить принципиальную схему, — кивнул Катаев, косясь на чертежи. — То, что изобразил Кирилл, ни в какие ворота не лезет.
— А мне кажется, что надо обсудить кое-что другое, — вмешалась Маргарита.
— Что? — обернулись к ней парни.
Девушка обвела рукой прозекторскую и спросила:
— А в другом месте этим нельзя было заниматься⁈
«Гэм должен быть не более тридцати сантиметров в высоту». Прочитал я очередное правило участия в гладиаторском турнире.
Хм, в принципе, очень даже логично. Ведь однозначно нашелся бы кто-то, кто притащил бы на бой двухметровую хреновину. Особенно это относится именно к артефактам, которые точно бы вносили дисбаланс в состязание. А так, при помощи правил, шансы плюс минус попытались уровнять. Но и на этом конечно же не всё.
Во время моих размышлений, водяной Гэм на мгновение практически полностью превратился в лужу и быстрым маневром зашел за спину своему сопернику, огненному элементалю. И подобный маневр выглядел как применение специального заклинания.
Я сидел возле арены и наблюдал за ходом поединка между двумя учениками. Водяной против огненного. Одно из самых противоречивых противостояний.
Огненный пытается испарить водяного, а тот в свою очередь прилагает все усилия чтобы затушить огненного. В бою между ними летело множество мелких заклинаний, но с виду практически ничего невозможно разобрать.
«Внутренний резерв, который можно вкладывать в Гэма не должен превышать тридцать УМЕ».
И опять же ограничение по большей части для артефактов. Ведь если маг создал своего элементаля, который понимает базовые команды по типу — нападать, защищаться и тому подобное. То артефакторы могли бы вложить кучу различных заклинаний в своих созданий. И всё это можно ограничить только количеством УМЕ.
Хм. Вот так думаю, и складывается ощущение словно у артефакторных големов действительно имеются очень большие преимущества, которые при помощи правил и ограничений всячески стараются уровнять.
В этот момент на арене что-то вспыхнуло, после чего появилось облако пара. Я слышал звуки битвы, но из-за плохой видимости практически ничего не видел.
— Методичку читаешь? — Услышал я незнакомый голос.
Повернув голову, увидел старшекурсника. Он с довольным видом посмотрел на меня и, сев рядом, продолжил говорить.
— То же помню как только начинал изучать все эти правила и готовится к турниру. Ощущение словно это вчера было.
— Ага. — Я решил поддержать разговор и воспользоваться ситуацией, чтобы прояснить для себя несколько моментов. — Методичка интересная, но не всё понятно. В принципе с големами, элементалями и артефакторными Гэмами для меня всё плюс-минус очевидно. А вот по системе отбора я как-то не совсем понял. Просто такое ощущение, словно в этих правилах не всё расписано.
— Ну… — задумался парнишка. — Возможно, так и есть. Вроде бы когда-то правила менялись. Правда я этого не застал. А ещё в них могли вносится дополнения. Поэтому ты сейчас и путаешься. Но на самом деле всё очень просто. Я бы даже сказал элементарно.
— Да? А не мог бы ты мне объяснить?
— Да без проблем. — Улыбнулся парнишка. — Меня кстати Стас зовут.
— Фирс. — Ответил я.
— Что ты уже знаешь? — Уточнил он.
— Да не много. В принципе только то, что участвуют почти все желающие. Но при этом составляются какие-то строгие группы. А… ещё про рейтинг слышал. Но в этой брошурке не смог найти информацию по этому поводу.
— Понятно — Улыбнулся Стас. — Тут всё просто. Принимать участие действительно могут все желающие. Участников потом делят на случайные шестнадцать групп, в каждой из которых проводятся бои, а потом двое лучших из каждой группы проходят дальше. Попадая уже в основной турнир, где бои проводятся на вылет.
— А, понял. То есть после групп останется тридцать два участника, которые как бы будут распределены в турнирную сетку.
— Ага. Всё верно. Что касается рейтинга. Это ты наверное и слышал про рейтинг внутри групп, чтобы определить двух лучших.
— Ясно, спасибо — Поблагодарил я Стаса. — Слушай. А почему для артефакторов такие сильные ограничения? Неужели они настолько сильно превосходят тех одаренных, которые сами создают големов и элементалей?
— С чего это ты взял? — Удивленно посмотрел он на меня.
— Ну как же? Я вот просто читаю правила и ограничения по участию в турнире, и складывается ощущение, словно всё что здесь написано, сделано для того, чтобы как-то ослабить артефакторных существ и уровнять шансы с остаьными.
— А… ну-у… даже не знаю. С первого взгляда действительно может так показаться, ведь артефакторы способны вложить множество различных прибамбасов в своё создание. Только вот ограничение по УМЕ не позволит им этого сделать. Да и вообще при выходе на арену, каждый артефактор старается максимально сильно экономить свою энергию. Ведь именно от этого зачастую и зависит исход боя. Просто кто дольше продержится. А им нужно и защищаться и атаковать и просто поддерживать жизнь в своем создании. В общем там много проблем. Но не смотря на всё это…
— Что? — Обратился я к Стасу, так как он слишком надолго задумался.
— Не смотря на все это у стихийников так же есть очень мощное ограничение!
— Это ты про размер Гэма?
— Да. Именно. Ведь если бы они не ограничивались в этом плане… Блин. Да любой талантливый стихийник способен будет размазать практически любого артефакторника. — С уверенностью произнес он.
— Вот так вот однозначно? — Усомнился я в его словах.
— Ну есть конечно исключения. Но вообще, у обычных элементалей тоже есть огромное количество преимуществ. Короче без подобных ограничений турнир превратился бы в настоящее побоище.
— Да это понятно…
— Ну вот. — Продолжил говорить Стас. — Взять даже для примера Рика. Видишь вон того неприметного рыжего парнишку в углу зала?
— Ага.
— Так вот. Рик фаворит турнира. Думаю, если бы он сражался в полную силу, точнее создал бы своего огненного элементаля без ограничений, то просто по щелчку пальцев спалил бы здесь любого артефакторного Гэма. Ему разве что только водный голем сможет что-то противопоставить. И то… в нашем случае я не уверен. Рик действительно силен.
— И что ему здесь прям нет соперников?
— Есть конечно. Особенно учитывая ограничения. Но всё же он остается одним из фаворитов, тут уж как не крути.
— Понятно. Спасибо ещё раз за разъяснения. — Поблагодарил я Стаса.
— Обращайся, если ещё будут вопросы.
В этот момент бой между огненным и водным големами подошел к концу с закономерным итогом. Не смотря на слова Стаса, водяной одержал победу. За счет своей маневренности и естественному противостоянию стихий, а также сути самой воды, которая получается более экономичной. Водяной Гэм победил.
После этого я успел застать ещё один бой и как мне показалось, он был более интересным, даже несмотря на то, что прошел в разы скоротечно.
На арену вышли двое артефакторных Гэма. Один с виду был более массивным и бронированным. Первая же мысль которая закралась в мою голову — владелец этого артефакта попытался обойти правило при помощи хитрости. Вместо высокого Гэма, он создал широкого. Тем самым увеличив его массу и мощь. В руке у этого голема было боевое копье, что мне так же показалось странным. Однако я очень быстро осознал почему всё так.
Из-за своей массы, этому голему приходится тратить много энергии на элементарные передвижения. Поэтому-то он такой медленный. Плюс огромное количество УМЕ ушло на его броню. И чтобы компенсировать уже имеющиеся затраты, артефактор вложил ему в руки обычное оружие, при помощи которого тот и должен был наносить урон. Ведь на использование атакующей магии у него уже попросту не оставалось сил.
А его противник словно бы полная противоположность. Оказался маленьким изворотливым и со своим сюрпризом.
Маленький Гэм, используя свою скорость несколько раз умудрился увернуться от выпада копьем, после чего зашел за спину своему противнику и выплеснул на него какую-то пахучую жидкость. Судя по реакции которая произошла дальше, ей оказалась некая кислота, начавшая разъедать первого массивно Гэма. В итоге достаточно быстрая победа досталась изворотливому малышу.
Всё это навело меня сразу на несколько мыслей. Самая главная из них, что мне однозначно придется улучшать свою куклу. Иначе я в первом же серьезном бою проиграю, скорее всего даже не выйдя из группы…
Мне много о чем необходимо позаботиться. Защитить Деревяшку не только от огня, но и от подобных трюков с кислотой, будет невероятно сложно. А ведь есть ещё и просто физическое воздействие да и различная другая магия. В общем… нюансов слишком много…
— Михаил Мамукович, — с улыбкой произнес начальник ИСБ, встретив в своем кабинете Григоряна. — Рад, что с вами все в порядке. Говорят, вы опять попали в передрягу.
— Бывает, — беспечно пожал плечами тот и прошел в кабинет. Подойдя к креслу, он развалился в нем, и тяжело вздохнув, вытянул ноги. — Могу я узнать причину вызова, Алексей Алексеевич?
— Сразу к делу, — закивал относительно молодой парень. — Понимаю. Думал предложить вам чаю или кофе, но раз уж так пошел разговор…
Григорян хмыкнул, глядя на начальника ИСБ, а тот тем временем продолжил:
— Мы всегда очень гордились, что вы, Михаил Мамукович, в строю вместе с нами, однако в последнее время мы в недоумении.
— Это почему же? — невинно вскинул брови следователь.
— Все дело в том, Михаил Мамукович, что вы начали игнорировать приказы, — с легкой добродушной улыбкой произнес глава ИСБ. — У нас ведется разработка, мы работаем по объекту и тут… появляетесь вы. Появляетесь и устраиваете полный кавардак. Цель уничтожена, следы в воду, а от вас я не дождался даже отчета. Ничего не хотите сказать в свое оправдание?
— Зачем? Я ведь тоже работал, тоже тратил ресурсы и время, на этого человека и на того, с кому он служит. И я тоже потерял концы, которые могли привести меня к моей цели.
— Судя по тому, что расследование массового хищения Небесной стали не закрыто, и я не видел отчета, это ваша личная цель, а не та цель, которую мы указали вам, я правильно понимаю? — с прищуром произнес глава ИСБ.
Григорян молча достал пару сложенных предметов из внутреннего пиджака и положил на стол перед начальником.
— Никаких массовых краж не было. Была фальсификация. Предыдущий управляющий сделал приписки для управляющего добычей и переработкой. Приписки копились, и вымышленной Небесной стали становилось больше, но ее там никогда не было.
— А как же…
— Начальник склада уволился, а тот управляющий сейчас в министерстве, — пожал плечами следователь. — Факты тут, документы и доказательства в архиве.
Мужчина недовольно дернул уголком рта, взял бумаги и пробежался по содержимому глазами. Затем он спокойно отложил их в сторону и спросил:
— Почему сразу не доложили?
— Потому что я только что прибыл в управление.
— А дистанционно куратору…
— Артефакт связи сломался. Пока не было распоряжений, проверял старые ниточки, — соврал не моргнув глазом Григорян, глядя в глаза собеседнику.
— Хорошо… я вас понял… — кивнул он и покосился на зазвонивший телефон.
Взяв трубку, он услышал голос секретаря:
— Совещание, вы просили напомнить…
— Да, спасибо, — буркнул мужчина и положил трубку. Взяв пухлую папку со стола, он поднялся и произнес:
— Впредь, Михаил Мамукович, я прошу вас сразу оповещать нас о ваших успехах, — произнес он и кивнул на дверь. — Прошу, у меня совещание.
— Да, конечно, — спокойно поднялся Григорян.
— Да, еще кое-что. Наш отдел получил первый прототип аналога личины, — произнес мужчина, внимательно следя за реакцией Григоряна. — Нам бы хотелось сравнить ваш артефакт и нашу разработку. Найдёте время заглянуть в технический отдел?
— Без проблем. Мне тоже интересно, — спокойно ответил Григорян.
— Хорошо. Не задерживаю вас больше, — кивнул глава ИСБ.
Григорян первым покинул кабинет. Быстро пройдя по коридору, он тут же свернул в небольшую подсобку для уборщиков. Дождавшись, пока мимо пройдет глава ИСБ, он запустил личину, тут же быстро превратившись в главу ИСБ.
Поправив пиджак, он нахмурился и расстегнул ремень. Обнаружив под строгими серыми штанами со стрелками кружевные трусы, он на несколько секунд замер.
— Твою мать, садомит сраный, — рыкнул он. Быстро застегнув все обратно и поправив рубашку, он вышел из каморки и направился обратно.
Уверенной походкой он прошел мимо секретарши и со словами «Я документ забыл» вошел внутрь.
Взгляд скользнул по столу, затем по шкафу и сейфу, вмурованному в стену.
— Нет, такой сопляк так поступать не будет…
Следователь поднял руку, отщелкнул мизинец и несколько раз провернул стержень, что торчал изнутри. Раздалось легкое шипение, а спустя три секунды Михаил Мамукович заметил тайник в стене, прямо под часами. Подойдя, он ногтем сковырнул крышку, а затем удивленно уставился на один единственный документ, что там лежал.
Не спеша вынимать его со своего места, он активировал несколько проверок артефактами в его теле, а затем все же взял бумагу.
Ходатайство об отстранении Григоряна Михаила Мамуковича от следственных мероприятий.
Я Колькинов Владислав Андреевич как глава Имперской Службы Безопасности прошу вас, всемилостивый государь, отстранить Григоряна Михаила Мамуковича от службы и провести его консервацию, дабы не тратить ресурс его артефакта, ибо необходимости в его работе нет. Дабы человек не простаивал, нам приходится подключать его к вовсе слабым и несеръезным делам.
Глава ИСБ Колькинов ВА.
Следователь прочитал бумагу до конца, мысленно отметил отсутствие подписи императора, а затем вернул документ на место. Закрыв обратно крышку, он молча взял пустую папку и покинул кабинет.
Дойдя до той же подсобки, он сменил вид на свой и вышел в коридор.
Лестница, холл, еще одна лестница и задумчивый Григорян стоит на входе в здание, поправляя воротник и бормоча под нос:
— Мало… времени очень мало…