Джинджер и Фред

Из ночных записок Феллини

Как может называться большая частная телекомпания? Не знаю. Но придумать надо немедленно: в бутафорской ждут названия, чтобы изготовить надписи.

Я перебрал с два десятка названий: «Телемицар»? «Телеэфир»? «Космический межзвездный телецентр»?

Вчера вечерам я позвонил Дзандзотто, который иногда забавляется придумыванием имен и названий.

— «Telehilinx» , — сказал он сразу.

— Прекрасно, — ответил я, не осмеливаясь спросить, что означает это слово. Только сегодня я узнал, что hilinx по-гречески означает тревогу, беду, беспокойство.

Реклама делает основной упор на картинки, назойливо шарит по человеческому телу. Масса волнистых волос, огромные губы, сосущие, пьющие, заглатывающие, целующие, намазанные, приоткрытые, показывающие язык.

Пеленки и детские попки.

Еда на любой вкус, самая разнообразная, реки подливок, соусов, майонеза, умильные физиономии поваров.

Целый набор лиц (мужских, женских, детских), на которых написано выражение лучезарного счастья, восторга, вожделения, ублаженности (и вдруг мелькает одно — грустное, растерянное, словно попавшее на экран по ошибке).

И еще числа, цифры, всякие непонятные диаграммы.

Марчелло. Милый, такой талантливый Марчелло: друг верный, преданный, мудрый, каких можно найти лишь на страницах рассказов английских писателей.

«Да, Марчелло, придется тебе все-таки похудеть. Вечная проблема: к началу каждого нового фильма ты неизменно набираешь килограммов семь-восемь лишних».

Мастроянни слушает, склонив голову, как ученик, получающий нагоняй от учителя. Потом начинает строить из себя невинную жертву: «Так я и знал. Всю жизнь я снимаюсь у режиссеров двух типов — у всех прочих, которые считают, что я им вполне подхожу и такой, и у тебя, вечно требующего, чтобы я сбавил вес». — «Да ладно, Марчелло, это же не просто мой каприз. В фильме у тебя роль бывшего танцовщика, и каким бы он жалким и ощипанным ни был, ему надо сохранить хоть немножко привлекательности... не забывай, что ты как-никак в прошлом — звезда эстрады... В общем, давай постарайся и дней за десять, как всегда, сбрось эти семь-восемь килограммчиков».

Мастроянни сдается: «Ладно. Через неделю уже будет заметно. Похудею — и приступим к съемкам»...