Джонни Оклахома, или Магия массового поражения

Глава 2

– Всё ли готово к ритуалу, брат Михаил?

– Да, сиятельный магистр, можно начинать хоть сейчас.

– И кровь жертвы?

– Она в наличии, даже не пришлось организовывать вызов на медкомиссию со сдачей анализов – наш клиент вчера рассёк себе кровь на улице и изрядно наследил.

– Я это знаю, брат Михаил, потому и намереваюсь провести ритуал сегодня. Имеется в виду должная подготовка крови.

– Не извольте беспокоиться, сиятельный магистр, её состояние таково, что ни один из ослепительных владык не устоит перед искушением.

– Подарки ослепительному владыке?

– Невинная дева, праведный старец и неподкупный страж. Достаточно?

– Где они?

– Этажом выше, сиятельный магистр. Привести?

– Не стоит. Владыки кушают так неаккуратно, что… Не самое лучшее зрелище, брат Михаил. Начинаем через пятнадцать минут.

– Разрешите идти?

– Да, брат, идите. Пока я облачаюсь, можете начертить фигуру и зажечь свечи. Схему помните?

– Наизусть, сиятельный магистр.

– Хорошо, приступайте.

Мягко, без скрипа закрылась дверь, и улыбчивый человек в дорогом костюме от известного кутюрье сладко и со вкусом потянулся. Потом зевнул, едва не вывихнув челюсть. Чёртов инвалид! Это из-за него вот уже две недели невозможно нормально выспаться! Но всякому терпению есть предел, и сегодня он достигнут. Да свершится воля ослепительных владык!

Магистр, в миру отзывающийся на имя Морис Францевич Кирпша, произнёс приличествующую ситуации фразу вслух и поморщился. Нет, он никогда не был фанатиком и вызов демона рассматривал не с мистической, а исключительно с экономической точки зрения. Да, демон… да, из преисподней… что тут такого? Вселится в тело этого инвалида-писателя, подмахнёт нужные бумаги на продажу трёхкомнатной квартиры в центре города… Последняя из девяти квартир в доме. Можно, кстати, аукцион устраивать.

Разумеется, придётся отстегнуть малую толику головному предприятию – без официального прикрытия российские власти тут же объявят выгодный бизнес тоталитарной сектой, если не чем-нибудь похуже, и впаяют полновесный четвертак с отбыванием на пятьсот километров севернее Воркуты. А с крышей – вполне благопристойная организация с безупречной финансовой репутацией и налоговой отчётностью. Да, двух процентов заокеанским покровителям более чем достаточно. Или полтора?

Кстати, а демон в теле калеки очень даже поможет в дальнейшей работе по привлечению новых братьев. Образцово-показательный экзорцизм – неплохая реклама. На три показа его хватит, прежде чем донор будет окончательно растворён потусторонней сущностью? Должно хватить, ведь число подарков соответствует.

А даже если и не получится с представлением – наплевать. Главное, что упрямый безногий червяк (тут Морис Францевич улыбнулся, представив червяка с ногами)… да, он покорится силе! Ведь предлагали решить проблему полюбовно? Предлагали. Деньги давали? Давали. Много денег – за двенадцать тысяч евро вполне можно купить приличный дом в деревне. Пусть в двух сотнях километров от города по грунтовым дорогам, с печным отоплением, зато с электричеством и в экологически чистом районе. На Западе, между прочим, экологию ценят и уважают.

Магистр хмыкнул, ещё раз потянулся и, бодро поднявшись с кресла, распахнул дверцы старинного, доставшегося от прежних владельцев шкафа. На плечиках новая, ни разу не надёванная мантия из лилового с золотой искрой шёлка. На полочке разноцветные мелки с добавлением толчёных костей самоубийцы – лучшее из того, что используется для написания заклинаний по призыву демонов. Рядом обруч чёрного металла с безоаром из желудка чёрного трёхрогого козла – величайшая ценность и редкость. Символ власти.

Владимиру Дмитриевичу Бородулину, боксёру-тяжеловесу, мастеру спорта международного класса и по совместительству кандидату наук, очень нравилось играть роль донельзя тупого громилы с коэффициентом интеллекта, застывшим где-то в районе нуля. Изобразить отрицательный IQ никак не получалось. Даже сегодня, когда вошёл в образ, нисколько не напрягаясь, так как в точности соответствовал ему. Да что скрывать – наш здоровяк пребывал в состоянии, суконным языком милицейских протоколов называемом «состоянием сильного алкогольного опьянения», и на ногах держался лишь в силу привычки.

А во всём виноват аппетит, нисколько не пострадавший от возлияния накануне и заставивший заглянуть в холодильник в поисках съестного. Продукты отсутствовали, за исключением двух банок майонеза, зато присутствовала бутылка ирландского виски, купленная в Кракове после поединка с этим… как его там… У поляков вообще странные фамилии, особенно если они негры. Но вылетают за канаты в первом же раунде не хуже всех прочих.

Вот эта бутылка и сгубила, потому что семьсот граммов на сто тридцать кило практически не действуют, но вызывают сильнейшее желание накатить ещё пару рюмок. Потом ещё пару… и пива сверху. А закуски не надо, она градус крадёт.

Результатом неосторожности стало то, что Вова сейчас стоял в подъезде дома и мучительно соображал, куда же идти дальше. Первый этаж – это точно, но направо или налево? Или вообще прямо? Так… писателя вчера нёс в правой руке… Дверь открывал левой? Ага, значит сюда. Ой, заперто!

Боксёр нажал на пуговку звонка. Нет, не открывают. А если ещё раз. И не отпускать? Бесполезно. Заснул там Джонни, что ли?

Попробовать ногой? Ага, вроде открывают.

– Вам кого? – Неизвестный тип в подозрительной чёрной хламиде с решительным видом загораживал проход.

– Куда Ваньку дел, терпила? – Вова убрал помеху, но немного не соразмерил силу, и тип, ударившись лбом в стену, сполз по ней на пол.

– Кто там, брат Михаил? – прозвучал недовольный голос из комнаты с застеклёнными дверями. – Гоните всех прочь!

– Чо? Не, ты чо гонишь? – взревел здоровяк. – Рамсы попутал?

Хрястнули открываемые в обратную сторону створки… вот уроды, не могли петли навесить как полагается… зазвенело осыпающееся стекло. Крупный осколок, похожий на турецкий ятаган, воткнулся в ногу чуть выше колена. Ерунда!

– Кто ты? – Модест Францевич, увидев надвигающегося не с самыми мирными намерениями великана, непроизвольно перешёл на визг. – Осторожно, свечи!

– Чо? – Вова посмотрел на пол, украшенный нарисованными мелом геометрическими фигурами и вязью странных закорючек. – Теорему Пифагора доказываешь?

– Нет!

– Тогда теорему Ферма?

– Нет, не трогай! – Магистр испуганным взглядом проследил за улетающим пузырьком. – Кровь!

– Чья, моя? – Вова растёр подошвой несколько капель, попавших на пол из пореза. – Не быкуй, чувак.

– Пентаграмма!

– Это октаэдр, дубина. Ты неграмотный?

Дальнейшие события боксёр воспринимал через какую-то багровую пелену, да и потом воспоминания об этом моменте остались смутные и невнятные. Обрывочные воспоминания. Вот он с удивлением смотрит на собственные пальцы с внушительными когтями на них. В следующий момент слушает торопливую скороговорку подозрительного типа в хламиде. Потом ломает шею и вырывает кадык… чувство глубокого морального удовлетворения… И непреодолимая сила, заставляющая пойти в соседнюю квартиру и убить там всех. Пойти прямо сквозь стену.

Двадцать минут спустя тяжёлый разговор на повышенных тонах перешёл в более или менее мирное русло.

– Нет, ты пойми, Борисыч…

– Не понимаю и понимать не собираюсь! – жестко отрезал Кац. – Демонов не существует!

– А я тогда кто? – Вова прикладывал ко лбу, где вздулась огромная шишка после встречи с чугунной сковородкой, позаимствованный в морозильнике аккумулятор холода. – Я он и есть.

Боксёр сидел на полу, и в его облике не было ничего сверхъестественного и потустороннего. Огонь больше не выдыхал, исчезли когти на пальцах и костяной гребень на голове… даже протрезвел, что самое удивительное.

– Ты не демон, ты идиот, – поставила диагноз рыжая. – Зачем сквозь стену прошёл?

– Ирочка, успокойтесь: это случилась коллективная галлюцинация и никто ни через что не проходил.

– Может быть, ему «Скорую» вызвать? – предложил участковый. – И на Кащенко, фигли.

Вовчику идея не понравилась, и сбитая когтистой лапой Серёгина форменная фуражка полетела на пол и тут же вспыхнула от огненного плевка.

– Новый линолеум! – заорал писатель. – Ты что творишь, демон?

– Вот! Только один Джонни меня и понимает. – Боксёр втянул когти, усилием воли убрал выпирающие изо рта клыки и смахнул непрошеную слезу. – Да, я демон.

– Таки да? – Кац почесал кончик носа. – А можно подробности?

Рассказ кандидата наук длился недолго, но после него наступило тягостное молчание, прерываемое междометиями и неопределёнными артиклями.

Участковый был первым, кто его нарушил:

– Я подозревал, что в этом доме что-то нечисто – были кое-какие сигналы. В принципе и пришёл сюда, чтобы с Иваном поговорить по поводу соседей.

– На сигналы, Серёжа, нам уже наплевать. – Лаврентий Борисович прокурорским жестом указал на боксёра. – Главная проблема в том, что этот поц испытывает огромную потребность убить нас.

– А за что?

– Он и сам этого не понял, но очень нужно. Я бы даже сказал – позарез нужно.

– Но почему не Ивана?

Вова, не поднимаясь с пола, буркнул:

– Джонни в заказе отсутствует. Тот урод чётко сказал – неподкупный страж, праведный старец и невинная дева.

– Это кто такие? – не поняла Ирка.

– И ты в том числе.

– С какой стати? – Рыжая покраснела. – Я не подхожу, вот и Джонни может подтвердить.

– Да?

– Да, и уже давно!

– Уважаю. – Демон-боксёр изобразил лёгкий поклон в сторону Ивана. – А остальные?

– Вы же меня знаете, Владимир! – Кац прикрыл глаза рукой и покачал головой. – Я вас умоляю!

– Точно, вы тоже не подходите. Но может быть, наш господин полицейский соответствует заданным параметрам?

Старший лейтенант внезапно испытал чувство, очень напоминающее панику. Можно даже сказать, что это и была именно она.

– Я не… – И замолчал, не сумев найти убедительных причин, по которым демон должен оставить его в живых.

Так уж получилось, что коррупция прошла мимо Тетюшева стороной. Нет, конечно же, Сергей знал о существовании таковой, но лично в ней участвовать как-то не доводилось. За всю карьеру взяток никто не предлагал, помогать с распилом скудного бюджета районного управления внутренних дел не звали, и даже бабушек, торгующих семечками у подземного перехода, и тех не крышевал.

– Ну же, Серёга, вспоминай! – Иван решил прийти на помощь однокласснику. – Мы с тобой стаканы из школьной столовой воровали!

– И портвейн из них в сквере за Дворцом пионеров пили, – совсем не к месту прокомментировала Ирка.

– Стаканы не считаются, – возразил Вова. – Только профессиональная деятельность.

Участковый побледнел и в который раз пожалел об оставленном в сейфе пистолете. Не факт, что против потустороннего существа поможет, но всё равно как-то спокойнее.

– Есть! – Появившаяся в голове мысль наполнила радостью и позволила с оптимизмом смотреть в будущее. – Я помог двум гастарбайтерам прописку получить. За взятку. Разумеется.

О том, что взятка состояла из двух дынь и пяти килограммов винограда, Серёга предпочёл умолчать.

– Врёшь, – не поверила Ирка. – Я же тебя с третьего класса знаю.

– И не вру! Они ещё мне каждую неделю машину моют. Бесплатно, между прочим.

А что грязная машина оскорбляет эстетические чувства бывших искусствоведов из Ташкента, устроившихся дворниками, тоже говорить не стоит. Это самая что ни на есть коррупция! Использование служебного положения в личных целях! Нет никакого неподкупного стража! Фигу вам!

– Да, старлей тоже отпадает, – согласился боксёр-демон. – Это что же получается… меня обманули?

– Как лоха развели, – блеснул знанием соответствующей терминологии Лаврентий Борисович. – Вы лох кудрявый, Володенька.

Повисла неловкая пауза, напоминающая тиканье будильника в самодельном взрывном устройстве – вот-вот рванёт. А прятаться уже поздно. И не прилетит Сергей Кужугетович в голубом вертолёте, не разрулит чрезвычайную ситуацию по понятиям.

– Развели, – согласился Вова. – Но так как договор всё равно заключён, я обязан выполнить его условия.

Рыжая крепко сжала ручку сковородки.

– Только попробуй.

– Я не в том смысле. – Демон встал с пола и прошёлся по кухне, оставляя глубокие царапины на новом линолеуме. – Формально – должен. Иначе меня просто разорвёт к чертям собачьим.

– Вот и хорошо. – Чугунная сковородка пришла в боевую готовность. – Всегда говорила, что утреннее пьянство до добра не доводит.

– Ничего хорошего, – покачал головой Вова. – Тебе нужен взрыв в пару мегатонн в центре города?

– Да? – оживился Кац. – Могу купить билет до Вашингтона или Лондона. В один конец, разумеется.

– За двадцать минут не успею, а с телепортацией я ещё не разобрался. Даже из города за это время не выехать.

– И что делать?

Вова нервно облизнул губы раздвоенным языком:

– Могу переместить всех в другой мир.

– Грохнуть, что ли? Вот этого делать не нужно.

– В другой, а не иной мир, – уточнил демон. – В параллельный. Там мой договор признаётся недействительным в связи с форс-мажорными обстоятельствами. Аллес капут!

– Что с собой брать? – Иван, в своих книгах многократно описывавший перемещения в другие миры, остался спокоен и деловит. Попаданство? Значит, будет попаданство. – Ограничения по весу и количеству существуют?

– Вроде бы нет. Если только атомную бомбу нельзя.

– А гранаты?

– Какие гранаты?

– Осколочные. Ф-1. Знаешь такие?

– Формально…

– К чёрту формализм – что не запрещено, то разрешено! Ирочка, солнышко моё, помоги собрать сумки.

Рыжая, услышав такое обращение, не поверила своим ушам, но это не помешало ей с энтузиазмом взяться за работу. Клетчатые сумки, известные под названием «мечта оккупанта», стали наполняться всем, до чего дотянулись очаровательные девичьи ручки. И даже сверх того…

– Милый, ноутбук брать?

Иван на многозначительную оговорку внимание не обратил и лишь кивнул:

– Конечно, брать. Правильный попаданец без ноутбука как без рук.

– Соль, спички, зажигалки? – Ирка требовательно посмотрела на демона: – Там вообще что за мир?

– А какой нужен?

– Есть выбор?

– Небольшой, но есть. Я же ещё неопытный демон.

– Ну и?..

– Три мира после ядерной войны, четыре после нашествия инопланетян и орбитальных бомбардировок, шесть миров эпохи космической экспансии, два населены негуманоидными расами космического происхождения и один немного похож на наше Средневековье. Правда, немного модифицированное.

– И это ты называешь выбором?

– Не, а чо? – Вова взял со стола приготовленный к упаковке напильник и пару раз провёл им по когтям на левой руке. – Я бы инопланетян пошёл мочить.

– Ксенофоб!

– Ага!

Рыжая оглянулась на Ивана:

– Нам куда?

– Осталось пять минут, – предупредил демон.

– В Средневековье, – решился писатель.

Ирка радостно захлопала в ладоши. В будущем, где космические корабли бороздят просторы вселенной, студентке-заочнице политехнического института делать явно нечего, а среди отсталых аборигенов с копьями и мечами она будет самой умной! Или одной из самых умных!

– Лаврентий Борисович, Серёжа… помогите слабой девушке с багажом.

– Сам захвачу! – рявкнул демон и увеличился в размерах чуть ли не вчетверо, благо высота потолков позволяла. Одежда, кстати, тоже увеличилась. Резиновая? – Приготовились? Поехали!

Как именно нужно приготовиться, он не уточнил, и Иван просто закрыл глаза, ожидая грохота и световых эффектов. Ни того, ни другого не было.

– Вова, так мы перемещаемся или как?

– Уже прибыли, – довольно мерзко захихикал демон. – Зенки разуй!

Писатель последовал совету и обомлел…

– Гном, твою мать!

Самый настоящий гном с заплетённой в косички бородой, в шикарном пластинчатом доспехе крутил перед собой огромный боевой топор и многообещающе поблёскивал глубоко посаженными глазами из-под шлема.

– Оскорблять противника словом во время поединка неблагородно, сэр Джонни! Исключительно действием! Возьмите, сэр!

Повернул голову на голос – человек в расшитом золотом камзоле, шляпе с пером и прочей, явно старинного покроя одежде протягивал рукоятью вперёд длинный узкий меч. Это против гномьего топора?