Диалектика духовности

Высшая Система установила для человечества основные правила или тактику жизни: "Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы" (Мф. 6:34).

В Евангелии содержится достаточно много косвенной информации о повторах жизненных циклов - реинкарнации. Очевидно также, что в текстах Нового Завета должна быть информация о приблизительных сроках развития нашей современной формации. Попробуем отыскать ее и понять.

Итак, речь идет о некоторых данных, связанных с летоисчислением либо другими признаками, определяющими сроки жизни человечества. В Евангелии есть несколько таких эпизодов, важность которых подчеркнута неоднократным привлечением внимания к текстовому сюжету.

Это сюжеты о хлебах и рыбах: "Он взял пять хлебов и две рыбы, воззрев на небо, благословил и преломил хлебы и дал ученикам Своим, чтобы они раздали им; и две рыбы разделил на всех. И ели все и насытились. И набрали кусков хлеба и остатков от рыб двенадцать полных коробов. Было же евших хлебы около пяти тысяч мужей" (Мр. 6:41-44).

Известный евангельский сюжет в привычном для нас понимании повествует об одном из чудес, сотворенных Христом. Но попытаемся понять главное: демонстрировал ли Христос вообще чудеса своим современникам? Да, он исцелял больных, представляя чудеса эффективности своего врачевания. Как он это делал и какой смысл этому придавал - современники, скорее всего, не обратили внимания. Врачеватели были всегда. Были менее сильные, были более сильные и Христа могли воспринимать как одного из них. Иисус постоянно запрещал своим ученикам или исцеленным говорить о его чудесных делах и говорил фарисеям, требующим от него знамений, что таковые им даны не будут. Да и сама смерть Христа говорит о том, что народ в своей массе никаких чудес от этого Человека не видел и не воспринимал не то что миссии, но и хоть какой нибудь значимости, выделяющей его на фоне разбойника Вараввы.

Могло ли такое быть, если бы Христос накормил сначала пятью хлебами пять тысяч человек, а затем семью четыре тысячи? Скорее всего нет.

Важно также вспомнить, что летописцы и историографы того времени не оставили практически никаких записей о событиях, связанных с жизнью Христа, и это лишний раз подтверждает, что современники не были поражены происходящими событиями, которые практически не выходили за рамки каждодневного, обыденного.

Такая гипотеза находит подтверждение в текстах Евангелия, повествующих о том, как Христос идет по воде и входит в лодку: "И вошел к ним в лодку; и ветер утих. И они чрезвычайно изумлялись в себе и дивились; ибо не вразумились чудом над хлебами, потому что сердце их было окаменено"(Мр. 6:51-52).

Как видно из текста, ученики вовсе не были изумлены чудом с пятью хлебами, свидетелями и участниками которого они были, хотя если это событие представить в реальности, то вряд ли кто-либо из его участников остался бы равнодушным и не изумился бы этому истинному чуду. Но Христос здесь говорит о том, что понять нужно было не умом, а сердцем, т.е. верой. Тем самым он хотел подчеркнуть, что умом понять это человеку - его современнику - не дано. Чтобы выделить эту мысль, по сюжету повествования дан яркий фон истинного чуда движения Иисуса по поверхности бурлящего моря.

Тема хлебов настолько важна, что Христос эмоционально обращается к своим непонимающим ученикам: "Еще ли не понимаете и не разумеете? Еще ли окаменено у вас сердце? Имея очи, не видите? Имея уши, не слышите? и не помните? Когда Я пять хлебов преломил для пяти тысяч человек, сколько полных коробов набрали вы кусков? Говорят Ему: двенадцать. А когда семь для четырех тысяч, сколько корзин набрали вы оставшихся кусков? Сказали: семь. И сказал им: как же не разумеете? (Мр. 8:17-21).

Важно заметить, что здесь Христос напоминает ученикам великое пророчество Исаии: "Слухом услышите - и не уразумеете, и глазами смотреть будете - и не увидите, ибо огрубело сердце людей сих". То самое пророчество, которое предрекало глобальный характер миссии Христа, открывающей путь человечеству к новой эре Царства Небесного на Земле.

Очевидно, что эта числовая информация чрезвычайно важна, ибо Христос еще раз возвращается к ней, несмотря на весьма сжатую форму изложения текстов Нового Завета. Что же это за таинственные числа, которым уделено столь много внимания, и о каком чуде кормления нескольких тысяч людей пятью или семью хлебами идет речь?

Вспомним известные каждому слова из Евангелия: "Не хлебом единым жив человек, но и всяким словом божьим". Христос собрал народ - в первом случае пять тысяч, во втором - четыре, для того чтобы учить, т.е. передать слово от Бога или, как принято говорить, слово Божье, и вполне вероятно, что именно такой, аллегорический смысл несут слова евангельского текста. Христос как бы напутствует духовно народы в дальний путь: "Если неевшими отпущу их в домы их, ослабеют в дороге, ибо некоторые из них пришли издалека..."

Не об истории ли древних народов здесь идет речь? "Пришли издалека". Как бы в подтверждение этой догадки звучат другие слова: "Жаль мне народа, что уже три дня находится при Мне, и нечего им есть". Христос говорит от имени Бога, и исчисление времени в три дня может соответствовать тысячелетиям в условиях высокой плотности информации. С мерой времени в один день мы уже сталкивались в текстах Ветхого Завета, когда речь шла о сотворении мира. Та же это плотность времени или иная, связанная с миссией Христа, остается только догадываться.

Информативно раскрывается евангельский сюжет, связанный с самим процессом кормления народа: "И взяв семь хлебов и воздав благодарение преломил и дал ученикам Своим, чтобы они раздали народу". Если принять выдвинутую гипотезу, то слово от Бога несут народу ученики Христа, а мы уже знаем, что этот процесс не определен только лишь эпохой современников Христа - человека.

Совершенно идентичный процесс описывается в сцене с пятью хлебами и двумя рыбами.

В обоих сюжетах каждый раз народ насыщается и уносит с собой еще то двенадцать, то семь коробов кусков хлеба. Быть может, здесь речь идет о том запасе важнейшей жизненной информации, которая будет помогать людям в их каждодневных заботах.

Важно понять, почему в Евангелии приведены два одинаковых сюжета. Дублируют ли они друг друга или содержат различную, но дополняющую информацию. В этой связи следует обратить внимание на то, что в первом сюжете фигурируют пять хлебов и две рыбы, во втором - семь хлебов и немного рыбок. Но тогда почему во втором сюжете упоминаются только семь хлебов, а рыбок немного. Ведь две рыбы также немного. Возможно, что речь идет о доминирующей составляющей материальной жизни с повседневными земными заботами.

Легко понять, что, сложив пять хлебов и две рыбы, мы получим то же число семь. Не о семи ли днях недели здесь идет речь? Интересно заметить, что оставшихся кусков набрали разное количество. От пяти хлебов и двух рыб двенадцать полных коробов, а от семи хлебов - только семь, да к тому же не коробов, а корзин, хотя евших было меньше. А ведь речь шла о народе, который, по нашей версии, пришел издалека, т.е. имеет древнюю историю. Случайны ли эти числа? Двенадцать может означать число месяцев в году, но что означает вторая семерка? Можно предложить версию, согласно которой сделать полный числовой расклад.

Если человек серьезно относится к своему духовному развитию и соотношение материальных и духовных забот 5:2, то он нормально живет каждый год, т.е. у него хватает запасов (полных коробов) на двенадцать месяцев. Если же он все семь дней занят земными делами, и лишь между прочим заботится о духовном (немного рыбок), то его запас на каждый год жизни невелик - всего семь корзин.

Тогда о каком же запасе здесь идет речь? Если хлеб - это слово от Бога, то такое слово должно прежде всего порождать любовь в душах людей, чтобы запаса любви хватило на каждый год жизни человека.

Вернемся еще раз к первому эпизоду притчи: "И набрали кусков хлеба и остатков от рыб двенадцать полных коробов". А во втором сюжете: "И набрали оставшихся кусков семь корзин".

В первом случае подчеркивается, что коробы полные и их содержимое - хлеб и рыба. Хлеб должен символизировать земную духовность человека, выраженную его способностями и талантами. Рыба как символ христианства - любовь как основную ценность человеческого бытия, определенную Богом в первой и второй заповедях. Итак, духовность и любовь, порожденная христианской верой, предопределяют нормальную жизнь человека двенадцать полных месяцев в году.

Но слово от Бога может порождать только земную духовность человека, которая даст ему возможность решать свои каждодневные проблемы, но не позволит накапливать должную любовь. С таким запасом "из семи корзин" трудновато прожить нормально весь год. И не случайно Христос возвращается к теме хлебов в эпизоде с "закваской фарисейской" и с возмущением говорит своим ученикам: "Еще ли не понимаете и не разумеете? Когда Я пять хлебов преломил для пяти тысяч человек, сколько полных коробов набрали вы кусков?.."

Если следовать выдвинутой гипотезе, то нормальный цикл развития предусмотрен в первом сюжете - о пяти хлебах и двух рыбах, второй сюжет символизирует проблемный характер развития, но все же развития, а не стояния на месте: "Уже три дня стоят при Мне".

Мощное развитие духовности было открыто для человечества началом христианской эры, и этим путем пошли многие. Только одни - накапливая любовь, а другие - тратя духовность на решение своих насущных проблем.

Если версия имеет основания, то важное значение несет и следующая информация сюжетов, связанная с численной оценкой народов.

В первом случае, назовем его благополучным, - около пяти тысяч, во втором, менее благополучном, - около четырех тысяч. В первом сюжете подчеркивается, что евших было около пяти тысяч мужей. Но почему мужей? Разве окружение Христа, а тем более народ, не включало женщин? В Евангелии нет лишних слов, почему подчеркнут именно мужской род в исчислении. Не о пяти ли тысячах лет здесь идет речь? Тогда мы можем получить полную информацию о временн?ых рамках нормального цикла развития нашей формации: "Если неевши отпущу их в домы их, ослабеют в дороге, ибо некоторые из них пришли издалека".

Второй сюжет определяет аналогичное число четырьмя тысячами. Что это конкретное ограничение жизни нашей формации при проблемном образе жизни или всего лишь сравнительная аллегория? Процессы клеточного уровня, как мы знаем, моделируют жизнь людей, а жизнь каждого из нас в той или иной мере моделирует жизнь всего человеческого общества. Не секрет, что люди диалектического образа жизни и мыслей живут дольше и без особых проблем. Возможно, что и в евангельских сюжетах о хлебах даны две образные модели, определяющие продолжительность жизни нашей формации, ведущей правильный и проблемный образ жизни. Поскольку каждому человеку, как правило, не дано знать о дне своей смерти, то, скорее всего, и человечеству такая конкретная информация не могла быть сообщена абсолютно достоверно, а были установлены некоторые вероятные пределы или, как принято говорить, вилка продолжительности жизни.

Далее следует важный вопрос: от каких событий следует вести отсчет времени - от начала эпохи христианства или ветхозаветной древности?

Во втором сюжете сказано о древнем народе, который "пришел издалека". Можно предположить, что речь идет об иудеях, исшедших из Египта. Тогда отсчет времени может вестись именно от этого события, связанного с законами Ветхого Завета, установленными Моисеем.

Ранее мы смогли убедиться, что Христос признал эпоху ветхозаветного этапа жизни человечества. Единство и преемственность Нового и Ветхого Заветов подчеркнуты в сюжете преображения Христа: "И преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет. И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие". (Мф. 17:2-3).

Может быть, явление Моисея и Ильи определяет преемственность исторического развития, и, как следствие, признание первичного ветхозаветного периода жизни современной формации.

Итак, возможны две версии: отсчет времени начинается либо от момента, названного в Библии Исходом из Египта, либо от рождества Христова.

В первом случае, согласно выдвинутой гипотезе, человечество сегодня находится на грани истечения названного срока, во втором - где-то на середине пути. Причем по первой версии развитие протекает с неплохими результатами, поскольку четырехтысячелетний барьер уже давно минул, по второй - возможны варианты.

Выявленные ранее этапы жизни человечества, включая ветхозаветное детство, склоняют логику рассуждений к первому варианту, предопределяющему истечение отпущенного времени для развития современной формации и начало важного этапа перехода в новую формацию бытия - Царства Небесного.

Можно ошибиться во временн?ых границах, но в Евангелии есть и другая качественная информация, определяющая наступление конца нашей формации, и содержится она прежде всего в Нагорной проповеди. Окружавшие Иисуса ученики спрашивали: "Скажи нам, когда это будет? И какой признак Твоего пришествия и кончины века?" Что они подразумевали под кончиной века, неизвестно. Ведь Христос только что говорил о разрушении храма, могли ли ученики понять его, когда кончину века связывали с разрушенным храмом? Возможно. Но главная мысль звучит дальше, когда Христос связывает грядущий конец с проповедью Евангелия на всех языках по всей Вселенной. Почему по Вселенной? Что это - образное сравнение или опять же важная информация о качественно новом этапе жизни и работы человечества на более высоком системном уровне - Вселенной?

Далее Христос описывает духовное состояние человечества и дает картины страшных катастроф, которые оно может породить.

Можно было бы углубиться в анализ информации апокалипсиса, что уже неоднократно проводилось многими и во все времена. Но не будем делать этого, чтобы сохранить настроение оптимизма и веры в будущее, изначально установленное в этой книге. Не будем говорить о мрачном и тяжелом - все это, к сожалению, с нами, мы это хорошо знаем и порой переживаем в своих судьбах.

Информация апокалипсиса может восприниматься и оцениваться весьма субъективно, и скорее всего, она связана не только с конкретными событиями, но и с общим состоянием духовной и физической жизни человечества, характеризующим его старость.

Как мы уже убедились, конец века не предопределяет гибели Земли и всего живого. С точки зрения известных нам диалектических законов это качественный переход к новой формации жизни человечества, связанный с разрушением стереотипов всех уровней, возможно даже самого святого в душах людей.

Можно ли прогнозировать характер перехода в новую формацию, используя тексты Евангелия? Вероятно, можно, и информация, которой мы располагаем, позволяет предположить, что переход вполне может иметь эволюционный характер. Он угадывается из евангельской притчи о неводе: "Еще подобно Царство Небесное неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода, который, когда наполнился, вытащили на берег и севши, хорошее собрали в сосуды, а худое выбросили вон" (Мф. 13:47-48). Можно предположить, что речь идет о возможности всего человечества войти в контакт с новой формой еще до истечения времени существования современной формации.

Поскольку "Царство Небесное подобно неводу, захватившему рыбу всякого рода", то можно полагать, что момент его наступления должен предшествовать началу известного отбора - фифти-фифти. Кто знает, не наступил ли этот период уже сейчас.

На Земле живет множество людей разных национальностей, цвета кожи, исповедующих различные религии. Помимо христианства великое множество исповедуют ислам, буддизм, иудаизм, а кто-то живет вне религий, интуитивно соблюдая основные заповеди бытия. Кто же из них может рассчитывать на переход в новое качество? Очевидно, ответ на этот вопрос можно также найти в Евангелии: "Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном" (Мф. 8:11).

Из приведенного текста можно заключить, что Царство Небесное открыто для представителей всех народов, живущих по законам диалектики Космоса. Христианам даны законы Евангелия, исламистам - Корана, но суть и задачи нашего земного бытия от этого нисколько не меняются.

Завершая анализ текстов Евангелия, хотелось бы еще раз обратить внимание на их высокую информационную плотность. Каждое слово настолько насыщено информацией, что порой с трудом воспринимается сознанием. Это видно на примере последнего отрывка, где речь идет о тех, кто "возляжет в Царстве Небесном". Дальнейший текст на первый взгляд несет смысловое противоречие: "А сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов". Однако это не так: Царство Небесное означает новое состояние человечества и пишется с заглавной буквы; царство - государственный, материальный уклад жизни народа, и это слово пишется со строчной буквы. Возможно, что здесь речь идет о приверженцах власти и материалистического пути развития.

Информация в текстах Нового Завета компактна и сбалансированна. Наиболее важные фрагменты и сюжеты описаны подробно, в развернутом виде и даже иногда с повторами. Сюжеты евангельского действия представлены в образной форме, доступной пониманию каждого читателя на уровне его интеллектуальных способностей. Так, например, известная сцена предательства Иуды раскрыта буквально в нескольких строках Евангелия и вошла в историю развития нравственности и взаимоотношений между людьми двумя словами - поцелуй Иуды.

Попробуем разобраться не в сути самого предательства, а лишь в действии, которое, согласно евангельскому сюжету, разворачивается молниеносно: "Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его. И тотчас подойдя к Иисусу, сказал: радуйся, Равви! И поцеловал Его" (Мф. 26:48-49).

Попытка осмысления сцены предательства вызывает множество вопросов. Достаточно вспомнить, что буквально за несколько дней до этого события Христос торжественно и открыто вступил в Иерусалим, и толпы людей приветствовали Его, устилая путь своими одеждами и ветвями с деревьев: "И когда вошел Он в Иерусалим, весь город пришел в движение и говорил: кто Сей? Народ же говорил: Сей есть Иисус, Пророк из Назарета Галилейского" (Мф. 21:10-11).

Далее в течение нескольких дней Христос проповедовал в храме и на площади. Толпы людей, в том числе священники и чиновники, могли видеть и узнавать Его. Тогда возникает вопрос: стоило ли первосвященнику платить немалые деньги тридцать сребреников - Иуде лишь за то, чтобы он указал на Христа, которого и без того знали многие в Иерусалиме? Также следует обратить внимание на необычную форму предательства: "Кого я поцелую, Тот и есть". И наконец, последний фрагмент приведенной цитаты: "И тотчас подойдя к Иисусу, сказал: радуйся Равви? И поцеловал Его".

Уместен вопрос: чему должен был радоваться Иисус?

Из текстов Евангелия можно предположить, что Иуда был одним из наиболее способных, принципиальных и расчетливых учеников Спасителя, поэтому оставить без внимания его последние слова было бы неправильно. По всей видимости, именно они плетут паутину интриги предательства. Сейчас трудно восстановить полную информационную картину заключительного акта евангельской драмы, но суть происходящего можно выразить следующей версией.

Как известно, Христос был популярен в народе и, по некоторым данным, пользовался уважением как человек умный, обладающий даром пророчества в среде римского протектората, от которого зависело окончательное решение по любому приговору иудейского синедриона. По всей видимости, в этой ситуации первосвященнику необходимо было свидетельство человека из ближайшего окружения Христа, т. е. его двенадцати учеников. Оно могло бы послужить веским доказательством справедливости выдвинутых против Него обвинений. По каким-то причинам выбор пал на Иуду, которому могли внушить, что спасти Христа от Его "заблуждений" и тем самым сохранить ему жизнь возможно, если Иуда представит некоторые свидетельства из жизни и проповедей Иисуса. Возможно, что Иуда согласился, т. е. был обманут, испытывая, как ему казалось, искренние чувства дружбы или даже любви к объекту своего предательства. Конечно, при этом трудно предположить, какое значение для него имело денежное вознаграждение, да и было ли оно на самом деле? Но суть обмана очевидна, ибо, когда он был раскрыт и Христа приговорили к смерти, Иуда повесился.

Думаю, что многие читатели предложат свою версию предательства Иуды, поскольку предельная сжатость информации разобранного нами евангельского сюжета позволяет разыграться нашей фантазии.

На самом деле, для истории человечества не столь важно, как предал Иуда Иисуса, - важна память об этом событии, которая жива и поныне в тех скорбных ситуациях, когда нас предают друзья и близкие, объясняя свои действия избитой фразой - "Я его люблю и желаю только добра".

Основная трудность понимания Евангелия связана с высокой плотностью информации, содержащейся в его текстах. Плотностью, соизмеримой с промежутком времени, в котором эта книга является основным сводом правил жизни человеческого сообщества. Все, что дано людям от Бога, имеет великую плотность информации. Максимальную плотность для нас имеет Евангелие Нового Завета. В прочтении Евангелия время останавливается на весь период действия данных в нем законов. Как это проверить? Очень просто. Попробуйте найти в заповедях и притчах Христа хотя бы одну, которая сегодня устарела и не была бы истинной! А где в нашем мире можно найти такую информацию, которая на протяжении двух тысячелетий оставалась бы неизменной? Вот время и остановилось на века. Читайте Евангелие, и ваша старость отодвинется, слушайте классическую музыку, и вам не нужны будут средства косметики, чтобы дольше оставаться молодым. Шутка это или вещь серьезная - судить трудно, да и не столь важно. Классика всегда связана со сжатием информации и замедлением времени даже на физическом плане. Читайте об этом подробно в третьей книге С. Н. Лазарева.

С увеличением плотности информации связаны чудесные исцеления словом Иисуса, о которых рассказывается в Евангелии. Как уже говорилось, с точки зрения современников Христа, целительство не было явлением диковинным, но фарисеев и книжников всегда возмущало то, что Христос при этом говорил слова о прощении грехов: "Иисус, видя веру их, говорит расслабленному: чадо! прощаются тебе грехи твои" (Мр. 2:5).

Христос идентифицировал болезнь с аномалией образа жизни и мыслей человека, т.е. с грехом. Но прощать грехи - это особое право Бога, дела которого неподотчетны людям, и Христос прощает, исцеляя людей по праву, данному ему Богом. Именно поэтому исцеления происходят моментально - в условиях высокой плотности информации, т.е. ускоренного течения времени. Излечивалась информационная первопричина болезни - нарушение законов Высшей Этики.

В этой связи представляет интерес фрагмент из Евангелия, повествующий об отношении Христа к целителям, которых сегодня, кстати сказать, появилось гораздо больше, чем в двухтысячелетней давности: "При сем Иоанн сказал: Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами. Иисус сказал: не запрещайте ему, ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня. Ибо кто не против вас, тот за вас" (Мр. 9:38-40).

Но из текстов Евангелия нам известна и другая притча о том, как изгнанный бес бродит по пустыне, собирая целую стаю более сильных, и все они дружно снова вселяются в очищенную душу человека, если он не изменил главного - своей личной этики, отношения к миру, а это и есть выброс грязи в будущее с помощью целительства, о котором пишет С. Н. Лазарев в своих книгах.

Эта книга адресована "званым", но каждый может оказаться и в числе "избранных" - дорога на "брачный пир" открыта для всех, и помощь будет оказана. Было бы желание: "И Я скажу вам: просите, и дано будет вам; ищите и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят" (Лк. 11:9-10).

Заканчивая эту главу, хотелось бы еще раз обратить внимание на гипотетический характер проведенного анализа текстов Евангелия Нового Завета. В ней не ставилась задача обоснования или доказательства чего-либо. Да это было бы и невозможно. Кто-то воспримет мои рассуждения с доверием, кто-то с сомнением, а кто-то, быть может, отвергнет и вовсе - это не суть важно.

Важно, чтобы у читателей возникло желание взять в руки Библию и углубиться в чтение Вечной книги, со страниц которой обращена неизменная любовь Бога к каждому из нас - члену современной формации человеческого сообщества, неумолимо продвигающегося к новому качеству жизни на Земле - Царству Небесному.

Глава 3

Интеллигенция

и православие

"Если свет, который в тебе - тьма, то какова же тьма?"

Евангелие от Матфея

Действующие лица этой главы: русская интеллигенция и православная церковь. Интеллигенция - духовная элита общества, объединенная языком, культурой и историей страны. Когда-то, в XIX веке, полная сил и надежд, уверенная в себе, счастливом будущем России и перспективах человечества. Сегодня нищая, униженная и подавленная, не верящая ни во что позитивное, а уж тем более в светлое будущее. Разная тогда и сегодня, но в одном не изменившаяся богатстве духовном и любви к своей земле.

Русская православная церковь - национально-религиозное объединение всех слоев русского общества, - возраст которой на много столетий превышает возраст интеллигенции, вобравшая в себя фрагменты русской культуры, в том числе древнего фольклора, прошедшая со своим народом крестный путь истории России, крепость и защита его духовности в прошлом и настоящем.

Сегодня эти действующие лица расположились по разные стороны сцены жизни. Между ними нагромождены декорации эпохи научного познания мира, технического прогресса, разрушительных плодов цивилизации. Интеллигенция не в силах верить по-старому, церковь не может, да и не должна, угождать каждому - ее задачи выходят за рамки проблем развития индивидуальности.

Объем накопленной духовности интеллектуалов не в состоянии уместиться в плоских образах древней канонической веры, им хотелось бы хоть что-то воспринять разумом. У церкви свои проблемы: ее электорат в основном не обладает развитым интеллектом. Это простой народ - евангельские "нищие духом", о которых Христос говорил своим ученикам: "Им все дается в притчах". Но все же дается, и Спаситель никогда не отворачивается от народа как стабильного источника духовности его учеников, к которым отчасти относится все та же русская интеллигенция. Народ подобен спящим, но не мертвым ученикам, в любой момент готовым очнуться от оцепенения и встать на узкую тернистую тропу диалектического движения.

Не думаю, что духовенством и тем более его ученой элитой не читаны современные публикации из области парапсихологии, например кармические теории. Возможно, что кто-то из него, хотя бы в душе, позитивно воспринимает новую информацию, но "работать" ему приходится с аудиторией различных уровней духовности. В ней есть люди, которых подобная информация может, попросту говоря, оттолкнуть от церкви, искалечив им жизнь.

Эта тема подробно обсуждалась в первой главе, и нет нужды повторять уже названные аргументы. Главное, что проблема эта существует, и на вопрос, как ее решать или не решать вовсе, можно ответить, только повернувшись лицом к христианской религии.

Сегодня на карту поставлено многое, в том числе и будущее интеллигенции. Той самой духовной элиты русского общества, которая в пылу раздора с православием в начале нынешнего столетия всколыхнула историю, пытаясь изменить мировое развитие на свой лад.

Что же произошло с духовно развитой частью русского общества во второй половине XIX века? Как могла интеллигенция превратиться из носителя позитивной идеи созидания духовности и накопления любви в генератор разрушительной ереси "революционного обновления"?

Путь к Царству Небесному, под которым мы понимаем движение человечества к новой формации бытия, есть путь диалектического познания мира и преумножения любви к Богу по мере роста духовности общества, накопления опыта научных познаний. Поэтому вера как модель восприятия окружающего мира, неразрывно связанная с индивидуальным сознанием каждого человека, непрерывно меняется и даже трансформируется в частицу знания. Как мы уже говорили, христианская религия, проводником которой является церковь, представляет coбoй модель миропонимания более высокого уровня стабильности, которая со временем также разрушается, но со скоростью значительно меньшей, нежели наша личная вера. В частности, во весь период христианской формации религия неизменна, и это, как мы могли убедиться изучая тексты Евангелия, неоднократно определено словами Христа.

Нетрудно догадаться, что проблемы духовного плана должны были возникнуть, и они действительно возникли, именно в то время, когда духовность общества получила кульминационное развитие, т.е. на рубеже XIX-XX веков.

Интеллигенция почувствовала и осознала силу своей духовности, но, к сожалению, забыла о ее источниках и первопричинах. Экстремальность ситуации проявилась в нападках Л. Н. Толстого - ярчайшего представителя интеллектуальной элиты России, на православную церковь. Его противостояние, которое позже переросло в открытую конфронтацию, отражало сложившееся к тому времени несоответствие содержания - высокого уровня духовного познания мира, форме - старой канонической вере, которая оставалась и сейчас остается вполне приемлемой для абсолютного большинства представителей простого народа.

Так было в Европе во времена средневековья, когда реакционеры от церкви разожгли костры инквизиции и жестоко расправились с проявлениями индивидуальности в духовном развитии, окрестив ее ересью. Старая форма была сохранена силой, и тем самым было заторможено развитие содержания духовности.

В России все происходило по иному сценарию. Православная церковь всегда была гуманна и не проявляла жестокости по отношению к своим членам, поэтому самое большее, что она могла сделать, это лишить Л. Н. Толстого и в его лице всю русскую интеллигенцию своей благодати. Таким образом, форма существования духовности была ликвидирована, а содержание не может быть без формы. Тут же подвернулись представители ветви деструктивизма, которые незаметно подсунули фальшивую форму бесперспективного махрово-материалистического пути развития, назвав ее коммунизмом. Вряд ли есть смысл говорить здесь подробно о том, что идеологи коммунизма разработали свою концепцию будущего человечества, фальсифицируя информацию из Евангелия Нового Завета. Более того, идея построения "царствия небесного" в России, названного коммунизмом, принадлежала не В. И. Ленину или Л. Д. Троцкому - ее автором был Л. Н. Толстой, который определил смысл жизни каждого человека в увеличении любви, содействующей более всего установлению в мире царства Божия как нового строя. Достаточно было вычеркнуть только одно слово - любовь -, и получилась идея строительства коммунизма на Земле вне установленных правил модели Высшего Уровня христианской религии. Сделано это умами и трудами все той же высокодуховной части общества - русской интеллигенции, отлученной от церкви.

Вспомним, что Христос вручил апостолу Петру символические ключи Царства Небесного, тем самым возложив на христианскую церковь важную миссию не только хранителя подлинных текстов Евангелия, но и проводника духовности общества на всем протяжении существования его современной формации.

Несоответствие формы и содержания привело к тяжкому конфликту, который одним концом ударил по "малым сим", т. е. по простому, легко "соблазняемому" народу, а другим - по основному виновнику - интеллигенции времен революционной смуты, двух мировых войн и советского периода. Роковая ошибка интеллигенции была не только в том, что она повернулась к церкви и к Богу своей гордыней ограниченного познания мира, она физически, своими руками разрушила хрупкую веру простых людей и приняла за это все кары судьбы. Интеллигенция обрушилась на православие, используя мощный арсенал средств накопленной ею духовности, изначально предназначенной, как известно из Библии, вовсе не для войны с религией и верой, а для ее творческого развития и накопления любви к Богу.

Что же произошло с Л. Н. Толстым, почему гений не разглядел за проблемами церковных ритуалов и сценариев глубинных причин, породивших кризис? Ответ на этот вопрос можно найти в третьей книге С. Н. Лазарева: "Чем выше уровень развития человека, тем глубже его претензии к Богу".

Христианство для Л. Н. Толстого - это творческая, диалектическая модель, вместившая в себя все ценности мировых религий. Важно заметить, что писатель впервые сделал попытку осмыслить и "расшифровать" тексты Нового Завета, адресованные через тысячелетия нашим современникам. Используя свой огромный талант, он проанализировал и обобщил смысловое содержание мировых религий, философских течений, жизненный опыт и, конечно, свою величайшую духовную интуицию, постоянно подпитываемую непосредственным живым контактом с природой и простыми людьми.

Л. Н. Толстой впервые высказал крамольную для своего времени идею о Царстве Небесном, которое нужно строить на Земле руками людей. Располагая современной информацией, с удивлением читаешь толстовские слова столетней давности о смысле бытия человека, его задачах на жизненном пути, смысле молитвы, духовном происхождении человека, исшедшего из Бога. Эти мысли не взяты великим мыслителем из воздуха, он сумел узреть их в учении Христа, объединяющем, по его словам, все лучшие идеи мировых религий.

Претензии Л. Н. Толстого - человека величайшей духовности, не могли иметь форму противостояния христианству, поскольку писатель не только глубоко изучал и понимал тексты Нового Завета, но и принял христианский образ мыслей и жизни как наиболее удовлетворяющий его мировоззрению. Осознанная любовь Толстого к христианству не могла вызвать прямых претензий к Богу, но писатель в какой-то момент ошибочно отделил христианскую церковь от христианского учения, что и явилось первопричиной кризиса его веры.

Обратимся к первоисточнику и попытаемся проанализировать ответ писателя на определение синода. Он пишет: "Если же это есть заявление о том, что тот, кто не верит в церковь и ее догматы, не принадлежит к ней, то это само собой разумеется, - пишет он. - Не только многие, но почти все образованные люди в России разделяют такое неверие и беспрестанно выражали и выражают его и в разговорах, и в чтениях, и в брошюрах, и книгах...

То, что я отрекся от церкви, называющей себя православной, это совершенно справедливо... Прежде чем отречься от церкви и единения с народом, которое мне было невыразимо дорого, я посвятил несколько лет исследованию теоретических и практических учений церкви...

И я убедился, что учение церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающее совершенно весь смысл христианского учения" ( Л. Н. Толстой. Полн. собр. соч. T. XVII, С. 199).

Не берусь судить позиции Л. Н. Толстого, не признающего неразрывной целостности народной культуры и церкви - на это он имеет право как мыслитель, тонкий знаток и исследователь русской истории, но нельзя не видеть, что православная церковь давным-давно срослась с русской культурой. Нельзя исключить из жизни церкви живопись Рублева, Грека, других живописцев, духовную музыку Бортнянского, Рахманинова, а также языческие ритуалы, праздники, которые были приняты церковью благодаря ее высочайшей демократичности по отношению ко всем ее членам, в данном случае - русскому народу. Наверняка Л. Н. Толстой понимал это и потому отрекся не только от церкви, но и, по его же словам, от единения с народом, которое ему было так дорого.

Удивительный парадокс: писатель, изучивший множество религий на опыте собственной жизни и принявший христианство всем сердцем, душой и разумом, объявляет войну христианской церкви, не останавливаясь ни перед чем, даже разрывая узы, связывающие его со своим народом. Что происходит с Л. Н. Толстым, который ведет себя словно неискушенный театрал, вдруг обнаруживший, что у артистов на сцене бороды накладные, а персонажи ряженые. Почему гений не хочет видеть великого, благотворного влияния церкви на души простых людей? Почему он не принимает пусть театр, но театр, сеющий добро и любовь в душах зрителей и его участников? Неужели он не знал ранее, что русская православная церковь несет в себе исторические черты и характер народа? Ведь сопротивление русских людей попыткам насаждения католицизма на Руси по сути выражало не столь религиозные - христианство не могло восстать на христианство, - сколь глубоко национальные чувства, связанные с защитой своей культуры и обычаев.

Здесь следует вспомнить, что даже Петр Великий, полностью ориентирующий на Европу светское развитие российского общества, будучи дальновидным стратегом, никогда не помышлял о католической переориентации христианства на Руси, осознавая глубоко народные корни русского православия. Практичная Екатерина II приняла православие не только разумом, но и тонкой интуицией женщины, воспринимающей веру через настроения простолюдинов.

Если православная церковь и использовала в своих обрядах некоторые, по словам Л. Н. Толстого, "символы суеверия народа", то это лишний раз подчеркивает ее глубоко демократические принципы. Церковь для народа, а не народ для церкви.

Каждый может понять, что проще: объяснять ли простому народу, обладающему завидным упрямством и неповоротливостью ума сущность суеверий, передаваемых из поколения в поколение не одну сотню, а может, и тысячу лет, или воспользоваться древними, укоренившимися его привычками для приобщения к христианскому мышлению и образу жизни. Конечно, в такой ситуации мудрый воспользуется привычными образами народной старины и с большим эффектом продвинет христианскую религию в жизнь народа. Тем более что сознание простых людей гораздо более приспособлено к восприятию божественной тайны мироздания через традиционные образы, порожденные общением с непознанными, таинственными явлениями природы.

Возмущение Л. Н. Толстого проявлениями суеверия и колдовства в церковных обрядах свидетельствует о наступлении критического момента в жизни русской интеллигенции, оторванной от природных корней народности. Подобная ситуация неизбежно должна была вызвать болезненные явления гордыни мышления представителей высокодуховного класса, и выразилось это в огульном ругательстве уклада жизни простых людей, темных сторон их бытия и сознания, а также в упреках русскому православию, как "плохому" воспитателю простолюдинов.

Но, как бы ни возмущался Л. Н. Толстой делами, творящимися в стенах русской православной церкви, как бы ни пытался умом гиганта-мыслителя осудить все промахи ее идеологии и обрядов, он никогда не смог бы объяснить одну простую вещь: почему русские люди поднимались из окопов умирать за царя и за русскую веру, полную, по его словам, "самых грубых суеверий и колдовства"?

Теперь о более конкретных проблемах, связанных с личным отношением Л. Н. Толстого к христианству.

"То, что я отвергаю непонятную троицу и не имеющую никакого смысла в наше время басню о падении первого человека, кощунственную историю о Боге, родившемся от девы, искупляющем род человеческий, то это совершенно справедливо. Бога же - духа, Бога - любовь, единого Бога - начало всего не только не отвергаю, но ничего не признаю действительно существующим, кроме Бога, и весь смысл жизни вижу только в исполнении воли Бога, выраженной в христианском учении".

Попытаемся осмыслить, что значит у Л. Н. Толстого "отвергать непонятное"? Другими словами это звучит так: я в этом не разобрался, поэтому отрицаю как невозможное. Далее вся критика православия строится на основе "я не разобрался" или "не вижу смысла". Но можно ли было судить о вещах, составляющих фундамент стабильности общества, с позиции "я не разобрался, но судить буду"?

Наверное, не суть важно, каким образом на Землю пришел Христос, а главное в том, что он передал людям глобальную Инструкцию жизни на конкретный исторический период. Ну, а если не заниматься опровержением или доказательством каких-либо обрядовых сторон или действий священнослужителей, а посмотреть на главное - хуже или лучше становятся люди, посещающие православный храм? Чего больше в их душах и делах - любви или зла?

Публицистика Л. Н. Толстого наносила тяжкий удар не по православной церкви, а в первую очередь по стабилизирующим основам общества. Донести же до простых людей, не читающих мудрых трудов, информацию на уровне компиляционной пропаганды было делом техники классовой борьбы революционеров-идеологов. Не случайно В. И. Ленин так высоко оценил заслуги Л. Н. Толстого перед Россией, назвав его зеркалом русской революции.

Писатель называет учение Христа простым и легким. Но так ли это? Легко ли было простому человеку познать все тонкости Евангелия на уровне своего развития, если и сегодня мы с трудом начинаем о чем-то догадываться. Не случайно Христос говорил, что народу все дается в притчах, и часто заканчивал свои проповеди словами: "имеющий уши слышит". Если народ не готов воспринять учение разумом, то он должен быть сопричастен христианству сердцем, и именно такая задача стояла и, очевидно, стоит сегодня перед православной церковью.

Если говорить по существу, всегда ли правильно и однозначно сам Л. Н. Толстой осмысливал и толковал учение Христа?

Вот, например, один из фрагментов размышлений писателя: "Ужасно, главное то, что люди, которым это выгодно, обманывают не только взрослых, но, имея на это власть, и детей, тех самых, про которых Христос говорил, что горе тому, кто их обманывает".

Совершенно очевидно, что Христос высказывает гораздо более глубокую мысль, подразумевая под детьми ("малых сих") людей с низким развитием духовности, а не возрастную категорию.

В ответе на определение синода Л. Н. Толстой писал: "Верю, что для преуспеяния в любви есть только одно средство: молитва - не молитва общественная в храме, прямо запрещенная Христом (Мф. 6:5-13), а молитва, образец которой дан Христом, - уединенная, состоящая в восстановлении и укреплении в своем сознании смысла своей жизни и своей зависимости только от воли Бога".

Если мы обратимся к текстам Евангелия, то увидим, что Христос говорит о лицемерах - людях, дела которых не соответствуют словам, произносимым публично, но можно ли к числу таковых отнести основную массу прихожан православной церкви - простых русских людей, мало приспособленных к лицемерию по своей природе.

Далее, слова Христа о молитве в уединении обращены к его ученикам, т.е. к людям, обладающим яркой, индивидуальной духовностью, и к народу никакого отношения не имеют.

Если вы внимательно прочтете тексты Евангелия от Матфея (6:5-13), то вряд ли найдете прямое запрещение Христа молиться в храме. Да и могло ли такое быть, когда он сам наводил в нем порядок, называя домом своего Отца.

И еще одна хронологическая подробность. Христианская церковь была учреждена, как мы уже установили, по слову Иисуса, и ее основателем стал апостол Петр, а уж к этой церкви евангельские слова Спасителя никакого отношения иметь не могли.

Далее Л. Н. Толстой пишет: "Я не говорю, чтобы моя вера была одна несомненно на все времена истинна, но я не вижу другой - более простой, ясной и отвечающей всем требованиям моего ума и сердца: если я узнаю такую, я сейчас же приму ее, потому что Богу ничего, кроме истины, не нужно".

Очевидно, что гигантский интеллект Л. Н. Толстого не может быть эталоном для подавляющего большинства простых людей, способных чувствовать и любить Бога лишь сердцем.

В своей полемике с синодом Л. Н. Толстой невольно признает определяющую роль церкви в становлении духовного облика каждого человека, не исключая и его самого: "Вернуться же к тому, от чего я с такими страданиями только что вышел, я уже никак не могу, как не может летающая птица войти в скорлупу того яйца, из которого она вышла".

Но ведь единицы могут вылупиться и свободно парить в небе информации, и даже Л. Н. Толстой, человек с могучим интеллектом, прошел все стадии духовного роста. "Я начал с того, что полюбил свою православную веру более своего спокойствия, - пишет он, - потом полюбил христианство более своей церкви, теперь же люблю истину более всего на свете. И до тех пор истина совпадает для меня с христианством, как я его понимаю".

Итак, в конце послания Л. Н. Толстого мы видим парадокс признания великой роли православия на пути его духовных исканий и осмысления истины. Так стоило ли бранить первопричину своего развития? Это напоминает речь богатого старца, ругающего свою молодость, то время, когда ему удалось создать фундамент своего теперешнего благосостояния. Так пусть и другие пройдут путь духовного развития, не ругая своих нянек, воспитателей и наставников.

И еще один маленький штрих. Л. Н. Толстой пишет об истине, которая совпадает для него с христианством. Но диалектик, человек творческий не может оперировать понятием истины как категорией божественного знания. Христианство, судя по всему, есть свод зако-нов, данных человечеству только на определенный период его развития. Это же подтверждают слова Кольриджа, приведенные самим Л. Н. Толстым: "Тот, кто начнет с того, что полюбит христианство более истины, очень скоро полюбит свою церковь или секту более, чем христианство, и кончит тем, что будет любить себя (свое спокойствие) больше всего на свете". В этих словах как раз и выражен диалектический путь духовного развития и познания истины человечеством, в частности, на этапе христианства.

Мысли Л. Н. Толстого по поводу православия на Руси имеют принципиальное значение, поскольку отражают состояние умов русской интеллигенции, потерявшей в своем духовном развитии исконные корни, неспособной понимать духовные потребности простых людей и реальные способы воспитания народа, соответствующих уровню его интеллекта и культурным традициям.

Оглядываясь назад, мы видим, к чему привело "отлучение" народа от церкви революционными вождями, творчески применившими учение Л. Н. Толстого на практике, о распространении которого, как говорил сам писатель, он не заботился. Народу не было позволено "вылупиться из яйца", яйцо разбили, пустив "недоразвитого зародыша" гулять с ружьем и веревкой по русской земле, убивать своих соотечественников, грабить награбленное, творить пролетарскую волю.

Да, церковь - это действо, пробуждающее лучшие стороны души человека, в котором участвуют не только профессионалы, но и все зрители, т. е. те, кто находится в стенах храма и составляет саму церковь. Эффект его во сто крат сильнее любого самого виртуозного театрального представления.

Какие приемы использует этот "театр" высшего класса для благотворного влияния на души людей, какое энергетическое воздействие он имеет на процесс духовного воспитания, судить не стоит - дело это бессмысленное и, как показала история, весьма опасное. Если вы придете на новогоднюю елку с детьми, то, очевидно, не будете убеждать окружающих, что борода у Деда Мороза накладная, а Снегурочке давно перевалило за сорок. Напротив, каждый мудрый будет соучастником представления, подогревающим интерес и любовь "малых сих" ко всему, что происходит на сцене.

Любовь может быть великой или малой, может быть и со знаком минус, а определяется это, как нам удалось установить, ключевым понятием - верой. Вера людей высокой духовности, реализованной в интеллектуальных способностях, возможности независимого анализа, активного, творческого мышления, как правило, выходит за рамки канонов, установленных церковью, и приобретает вполне индивидуальный характер с типовыми чертами общественного развития.

Подобная ситуация сложилась в России к середине прошлого столетия в среде интеллигенции, ошибочно поверившей в возможность независимого развития духовных человеческих ценностей и, прежде всего, нравственности, культуры, а также познания законов мироздания вне Бога, т.е. изучения и создания своей модели человечества как абсолютной, конечной, не входящей на правах простейшей, в систему Высшего Уровня. История беспощадно расправилась с носителями такой мертвой идеи, унизив и растоптав их высшие ценности и идеалы. Но интеллигенция не могла погибнуть, исчезнуть с русской земли, природа и народ которой сохранили свой первозданный могучий потенциал, способный "вытолкнуть" из своей среды людей с не меньшей духовностью, социальные и политические условия реализации которой, удачно названные словом "лагерь", были воплощены с великими ограничениями господствующей материалистической идеологии. Уродливая форма отнюдь не уменьшила духовного потенциала советской интеллигенции, выбравшей вторично, вдали от шумных лозунгов приказной веры, установленной правящим режимом, свою веру в человека, в его нравственность, стремление к знаниям и просвещению, а также к самосовершенствованию. Как видим, модель изолированного от системы Высшего Уровня человеческого общества, сложившаяся к концу XIX века, сохранилась, и ее развитие происходит в более уродливых формах, теперь уже грозящих полностью уничтожить экологию и жизнь на Земле.

Любая низшая система уровня нежизнеспособна, если не учитывает интересов высшей, которой она подчинена по законам иерархии. Она подлежит уничтожению либо "рекламации", с чем нам пришлось столкнуться в перестроечное время. Восстановление порядка вещей сейчас осуществляется не столь жесткими мерами по отношению к виновным, как это было во времена революций, гражданской войны и последующего советского периода, не исключая Второй мировой войны. Причиной этого можно считать меньшую свободу выбора, данную поколению советской интеллигенции, ее "лагерному" воспитанию и полной дезинформации об истинных человеческих ценностях, чего не наблюдалось в середине прошлого столетия. Известно, кому мало дано, с того и спрос невелик. Невелик, да все же есть. Вот мы и наблюдаем сегодня унижение и попрание всех составляющих доморощенной веры. Это попрание приоритетов ценности человеческой жизни и здоровья, законов нравственности, правовой и экономической жизни людей, а точнее, их полное отсутствие, попрание культуры, образования и просвещения, выраженное отнятием средств к существованию, но все же не жизни и свободы, у носителей ложной веры.

Вера русской интеллигенции снова разрушена, а строить еще одну, используя понятия некоей национальной объединяющей идеи, - дело гиблое. Результат будет не лучше прежних, да и стоит ли снова разбивать лоб о бетонную стену, крепость которой неоднократно проверена на собственном опыте.

Сегодня мы вправе спросить: давала ли православная церковь достаточную базу для истинной веры? Безусловно, и сейчас дает, но интеллект общества уже к середине ХIХ века превысил уровень древних канонов. Наступил период познания Бога не только сердцем и душой, но и разумом, и это нужно было увидеть и понять тем, кто обладал развитой духовностью. Великая духовность Л. Н. Толстого, да и всей русской интеллигенции должна была способствовать осознанию и развитию веры общества, а не разжиганию войны с церковью на самоуничтожение и разрушение основ истинной веры простого народа.

Что бы ни говорили, что бы ни писали о вере, а у каждого человека она своя, сугубо личная. Личная вера должна соответствовать уровню развития духовности человека и степени индивидуального познания окружающего мира, но главное - не противоречить фундаментальной вере общества, и тогда она способна породить любую живую идею, в том числе объединяющую страну и народ. Если этого не происходит, то все большее число людей, преодолевая в своем духовном развитии планку, поставленную традициями и канонами, будет отходить в сторону, к своим земным делам, и медленно погибать, утопая в проблемах, порождаемых их собственной гордыней.

Одной из главных смысловых сторон данного нам Евангелия Нового Завета является высокая степень демократичности христианского пути развития. Христос никого не принуждает выполнять данных им законов. В Библии вы не найдете темы открытой борьбы "со злом" - это добровольное дело каждого человека. Борьба сил света и тьмы есть развитие, жизнь человечества в рамках уже упомянутого диалектического закона. И в этом, наверное, сила и высокая нравственность христианской церкви, которая, подобно своему основателю, как бы отслеживает жизнь со стороны, поддерживая силы тех, кто обращается к ней за помощью, не вмешиваясь в мирские процессы, олицетворяющие постоянную борьбу в каждом человеке светлых и темных сторон его души.

Ошибочно было бы считать, что Бог олицетворяет в мире любовь и доброе начало, а Сатана - зло, дестабилизацию и разрушение. Принимая такую позицию, мы перестаем верить в Бога, в его всесильность, первичность и надвластность по отношению ко всему им созданному. Такая точка зрения ставит дьявола в один ряд с Богом, предопределяя возможность его равносильного противостояния. Богом создан этот мир таким, какой он есть, в нем уживаются высокие чистые идеалы духовности, которые контролируются и поддерживаются церковью, с дьявольским деструктивным началом. Духовность света порождает любовь, духовность тьмы ее убивает, и то и другое едино в каждом из нас и находится в постоянной борьбе это и есть жизнь, постоянное развитие. Конечно, Бог всесилен, и он в любой момент мог бы покончить с тем, что мы называем дьяволом, но тогда не будет борьбы как источника движения, а это смерть для человечества нашей формации, развитие которой осуществляется по законам диалектики, в частности единства и борьбы противоположностей.

Важно заметить, что любые катаклизмы в жизни православной церкви всегда сопровождались народными волнениями и в особо тяжелых ситуациях - так называемыми народыми смутами, связанными с критической дестабилизацией светской власти на Руси. Но только ли светской? Если быть внимательным, то можно обнаружить вторичный характер светских кризисов, которые всегда развивались на фоне духовной дестабилизации общества, что в первую очередь было связано с тенденцией к заземлению исконно независимого потенциала духовности православной церкви, его перемещению на поле земной жизни и попытками участия в решении светских проблем.

Русский народ, как никакой европейский, органически един с церковью и, не обладая развитой духовностью, чутко отслеживает сердцем и интуицией проблемы, связанные с поддержанием ее высокого позитивного потенциала, дающего ему силы для поступательного движения по нелегкому пути истории. Как только церковь теряет этот потенциал, у нее возникает "болезнь" светскости, т.е. тенденция к слиянию со светской властью, - в народе возникает недовольство, пиковые фазы которого выражены смутой.

В период смутного времени отмечается полное падение государственной власти на фоне болезненного состояния православия, а народ при этом выполняет роль стабилизирующего источника духовности. Ее позитивный потенциал настолько велик, что позволяет на пустом месте, в условиях сумятицы, хаоса не только восстановить государственность страны, но и помочь стабилизации церкви, что и наблюдалось в критические моменты истории России.

Следует отметить, что русская интеллигенция в своем большинстве никогда не занимала открыто агрессивной позиции по отношению к церкви. Позиция Л. Н. Толстого символизировала кризис, но не предопределяла открытого противостояния - оппоненты отвернулись друг от друга и разошлись по углам. С церковью воевала бездуховная часть народа - толпа, потерявшая традиционную любовь, свойственную русскому человеку, но слишком далекая от истинного источника накопления духовности. Однако нельзя не отметить той скрытой, разрушительной позиции интеллектуалов по отношению к церкви, которая жива и поныне. Суть ее сводится к неосознанному желанию представить религию и церковь частью русской культуры.

В этой связи важно заметить, что великолепная архитектура и внутреннее убранство большинства российских храмов несут в себе прежде всего миссию духовного сосредоточения личности. Каждый человек, даже неверующий, проходит мимо храма и сознательно или невольно фиксирует свое внутреннее "я" как часть великого и вечного Космоса - и это главное. Здание храма способствует фиксации точки духовности в условиях Земли, раскрывающей бесконечность Космоса. Художественная ценность здания, его эстетическое восприятие должны быть вторичны, как вторична и культура человека на фоне его веры.

Наша интеллигенция боролась за сохранение культовых зданий всегда, и сейчас, вспоминая о трудных временах нашей истории, снова и снова ставит во главу угла не их духовную целесообразность, а архитектурную и историко-культурную ценность, забывая о главном.

Почему это происходит даже сейчас, можно, наверное, объяснить, но мы не будем снова обсуждать проблемы, о которых говорили уже не раз. Важно другое. Не сознавая того, интеллигенция продолжает разрушать глобальные основы духовности простого народа, подменяя их второстепенными символами культуры и выхолощенной историей, которые, кстати сказать, народом практически не воспринимаются.

Все на Земле происходит по Высшей Воле; не стала исключением и волна разрушений зданий храмов в советский период, символизирующая, на мой взгляд, ложное отношение к их главной, первичной миссии - земного духовного центра.

Мы живем в удивительное время, а символом его является не перестройка, т.е. переход к рынку, - это вторично, да и говорить об этом вряд ли здесь уместно. Символ нашего времени - полный крах фальшивой идеологии духовности русской интеллигенции, подменившей еще в прошлом столетии истинную веру диалектического пути развития, данную человечеству Христом, тупиковой верой на уровне низшей системы - Человечества, провозглашенной в ложных идеалах царствия и торжества человеческого разума над природой и миром.

Как ни парадоксально, но главенствующая роль в правильном воспитании духовности грядущей русской интеллигенции сегодня принадлежит развитому Западу во главе с США, наводнившему радио- и телеэфир, видеопрокат и книжные развалы низкопробной, примитивной продукцией, навсегда отбивающей желание жить и развиваться по подобным образчикам у нашей духовно богатой молодежи. Сейчас уже перестаешь удивляться, что молодежь говорит о пресыщенности западными поделками и желании идти своей дорогой. Неудивительно, что многие из вполне современных молодых людей, увлеченных своим земным будущим, берут в руки Библию, пытаясь осмыслить ее содержание в свете насущных проблем духовного развития и своего информационного багажа. Уверен, что на этом пути их ожидает успех.

К сожалению, наша земная логика, как правило, не соответствует стратегии Космоса, а исполнение желаний подчас больше наносит вреда, чем приносит пользы и радости. Посмотрите на братьев наших меньших, которые окружают нас и даже вошли в нашу жизнь и жилища. Если они и не обладают способностью мышления, то уж обижаться на нас, безусловно, умеют, особенно в тех случаях, когда мы им отказываем в желаниях, вредных для их здоровья. Понимают ли они нашу высшую по отношению к ним логику, связанную с большой любовью и заботой об их благополучии? Так и в жизни, мы формулируем порой столь некорректные желания, исполнение которых может привести к последствиям известного анекдота о чернокожем страннике в пустыне.

Церковь - это великая системная сила, и использовать ее для нормального развития собственной жизни или своих близких необходимо с пониманием, величайшей корректностью и чувством такта. Церковь и предписанный образ жизни христианина неразделимы. Конечно, человек может идти по жизни самостоятельно, если он обладает "врожденной грамотностью", т.е. владеет этикой бытия не только на физическом, но и на "тонком" уровне. Но уж никак нельзя идти по жизни поперек предписанного движения и при этом обращаться в церковь за помощью.

Мы затронули интересный и важный вопрос: как удается людям жить без веры в Бога? Иные прошли тяжелейшие испытания сталинских лагерей, репрессий, сохранив бодрость духа до глубокой старости. Возможно, что такие люди всегда жили по законам Высшей Системы, которые требуют от человека прежде всего смирения, т.е. принятия мира и своей судьбы без внутреннего протеста, и сохранения накопленной любви. Вот эти незаурядные личности прошли ад ГУЛАГа, сохранив любовь в душе, и дожили до ста лет. Конечно, они не могли сохранить любовь к окружающим их явлениям земного уровня. Только поднявшись душой выше жизни, можно было вынести страдания и уцелеть, а это и есть неосознанная вера и их любовь к Богу. Такие случаи скорее исключения, подтверждающие правило, а современная русская интеллигенция в большинстве своем сегодня загнана в угол и надеется на какое-то чудо.

Возможно, зайдет бывший инженер-конструктор в храм или даже посетит службу, внимательно вслушиваясь в слова церковной молитвы, которые на первый взгляд звучат просто и незатейливо. Сразу и не поймет, почему и он должен молиться о спасении плавающих и путешествующих, или чего ради во цвете лет он должен молиться о "тихой и безболезной кончине живота своего". Или услышит, что в молитве есть упоминание о здравии руководителей страны, а ему за них молиться вовсе не хочется. Еще много, много других слов услышит интеллектуал в стенах храма, которые вызовут его недоумение, а возможно, и разочарование. Такой человек покрутит головой, отметив праздничное великолепие интерьера храма, да и вернется к своим насущным делам.

Но так ли тривиально звучат слова молитвы для человека высокого интеллекта? Простой текст молитвы и незатейливые слова легко воспринимаются, доступны и понятны людям невысокого интеллекта, т. е. "нищими духом", а, как уже говорилось, церковь объединяет людей любого уровня духовности. Тексты молитвы во многом стенографичны и несут в себе гораздо большую информацию, которая вполне может удовлетворить интеллектуала любого уровня.

Например, какой смысл несут в себе слова молитвы о "тихой и безболезной кончине"? Очевидно, что таким должно быть окончание жизни, прожитой в соответствии с Высшей Этикой. Еще в Древней Греции существовал обычай: в разгар пира и веселья под монотонные удары барабана вносить в зал человеческий череп как напоминание о временном веселье жизни. Последнее слово короля Карла на эшафоте было: "Remember" (помните). Помните о смерти и успевайте творить любовь, накапливать духовность во время жизни, которая так коротка.

Так что же проще - в словах молитвы формулировать сложнейшие вопросы жизненного пути или подумать о логическом его завершении? На мой взгляд, далеко не каждый интеллектуал сможет сформулировать короткую молитву, связанную с прошением правильного жизненного пути, да и единого мнения на этот счет может не оказаться.

Молиться о здравии неугодных нам руководителей высшего ранга тем более важно и необходимо, ибо здесь речь идет прежде всего об их духовном здравии. Будет здорова душа, стоящего у власти, - и в стране будет порядок.

Тексты церковных молитв писались тысячелетиями, а их авторы - Высшие избранники, духовные представители человечества. Поэтому всякая молитва в своих простых, незатейливых словах несет значительную информацию, которую каждый человек воспринимает в силу своего интеллекта.

Высшей молитвой является молитва без слов, которая позволяет эмоционально обратить к Богу свою любовь. Как я понимаю, это мгновенная фиксация и интуитивное осознание накопленной любви к Богу. Произносимые слова молитвы отвлекают от такого внутреннего озарения, поскольку активно работающее сознание воспроизводит последовательность слов. Молитва в церкви в какой-то степени способствует достижению лучшего результата, поскольку ее слова звучат под сводами храма помимо нашего сознания, способствуя правильному духовному настрою.

На мой взгляд, самая простая молитва, доступная каждому человеку, независимо от степени его духовной продвинутости, умения владеть и управлять своими внутренними чувствами и настроениями, - это молитва на каждый миг нашего земного пути, и связана она с состоянием внутренней благодарности Богу за все то, что. с нами происходит в повседневной жизни без каких-либо материальных просьб и субъективного анализа - хорошо это или плохо. Такое состояние позволит осуществлять и сознательно контролировать подключение нашей духовности к Высшей Стратегии Космоса, т. е. настроиться на постоянное развитие и открытое будущее.

Многие ли из прихожан храма, молящихся о здравии, благополучии своем и своих близких, осознают то, о чем они просят в действительности? Если предположить, что любая земная просьба, обращенная к Богу, обязательно будет услышана и исполнена, о чем, кстати, сказано в Евангелии: "Просите и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам, ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят" (Мф. 7:7), то исполнена она опять же должна быть в системном ключе, исходя из реализации Высшей Стратегии.

Если вы просите о здравии, то нужно всегда помнить, что здоровье - штука системная и определяется, как известно, тремя уровнями: информационным - нашей этикой в Системе; энергетическим - средой, передающей информацию, и самым нижним - физическим. Так вот, наше прошение о здравии вряд ли будет восприниматься Высшей Системой на самом низком уровне физических проблем. Прежде всего будет излечиваться первопричина, т.е. информационный уровень, и уже в последнюю очередь, если у молящего хватит душевных сил, веры и времени, наступит улучшение физического состояния.

Мы уже отметили в предыдущей главе, что Христос исцелял людей от болезней, прощал грехи, поскольку имел на то Высшие права. Происходило это одномоментно в условиях высокой плотности божественной информации, т.е. ускорения времени. Исцеление в условиях уровня системы низшей - Человечества наступает несоизмеримо медленнее, ибо плотность информации значительно ниже той, с которой взаимодействовал Христос, исцеляя больных. Не испытывая мгновенного облегчения, человек некрепкой веры остается разочарованным, теряет надежду, творя новые и новые системные нарушения, в итоге безнадежно утрачивая возможность исцеления. Осмысление этого позволяет понять каждому приоритеты системности здоровья, осознать, что нет и не может быть здорового тела при больной душе, что прежде всего лечится душа путем чистки и перенастройки ее сознательных информационных структур.

И еще, на что хотелось бы обратить особое внимание. На земле есть все, чтобы жить без чудес. На материальном уровне все продумано и связано в совершенную исполнительную систему, которая позитивно взаимодействует с каждым из нас, по Высшей Воле. Поэтому не следует отрицать или умалять достижений истинной медицины, виртуозного мастерства хирургов, возможностей фармацевтики, направленных на лечение наших недугов. Важно всегда помнить, что одна и та же методика врачевания может помочь, а может вызвать ухудшение, одно и то же лекарство может исцелить, а может вызвать нежелательные побочные явления. И ни один специалист, даже самого высокого ранга, не сможет помочь, если медицинское лечение не будет сопровождаться нашей сознательной работой на информационном уровне. Попросту говоря, если не "исцелить" внутреннее отношение к окружающему миру, по словам С. Н. Лазарева, не снять претензий, обид, то никаких чудес не произойдет.

Итак, церковь обладает большими возможностями, подключая каждого человека к Высшей Системе, устанавливая связи его земных дел, соизмеряя его цели и задачи с Глобальной Стратегией Космоса, сохраняя при этом высшую демократичность, добровольность участия личности в движении к будущему.

Сегодня каждый русский интеллигент должен знать о законах мироздания и диалектике духовности, он может уверенно войти в храм и мысленно сказать: "Я частица Космоса, маленький, но важный элемент Высшей Системы мироздания. Я хочу жить и развиваться по ее законам и пришел сюда, чтобы заявить об этом, наладить свою духовную жизнь, которая должна непрерывно сопровождать меня и помогать на всем отрезке сознательного земного пути".

Глава 4

Диалектика духовности

"Ибо что пользы человеку приобрести весь мир, а себя самого погубить или повредить себе?"

Евангелие от Луки

Ошибочно было бы считать, что проблемы духовно богатой элиты присущи только России. Еще в начале XX века - века технического прогресса и надвигающейся цивилизации, способной убивать любовь в невиданных ранее масштабах, мировому сообществу было сделано суровое предупреждение. Это трагедия гибели "Титаника", корабля - олицетворения безграничных возможностей человеческого гения конца второго тысячелетия.

Комфортабельное судно обладало не только внушительными размерами, но и высочайшей по тем временам надежностью, что послужило поводом для самоуверенных заявлений его создателей накануне злополучного рейса о непотопляемости корабля даже по воле Бога.

Гибель "Титаника" символизировала предрекаемую наказуемость всего спектра проявлений развитой духовности, заземленной и разрушающей любовь. Не составил исключения и "подбор" пассажиров, многие из которых были видными людьми эпохи - элитой высшего общества, обладающей духовностью, но растрачивающей ее на приобретение земного рая.

Важно отметить, что страшный урок истории не прошел даром. Человечество пусть интуитивно, но все же осознало корни трагедии и не случайно на протяжении последнего столетия снова и снова возвращается к этой печальной теме в сценариях отснятых кинолент. Не берусь судить, какой смысл вкладывали создатели последней триумфальной картины о гибели "Титаника" в свой проект, но результат получился ошеломляющим. Для зрителей конца XX века стало вполне очевидным, что многие из нас сегодня являются пассажирами "Титаника" с новым названием - Цивилизация.

Печальный итог трагедии освежил в памяти давно забытую легенду о гордыне строителей Вавилонской башни, которая всегда вела людей к катастрофам, масштабы которых со временем только возрастают.

Чем отличается трагедия Чернобыля от трагедии "Титаника"? Те же корни, тот же сценарий, та же невозможная случайность при высокой надежности техники, но масштабы последствий несопоставимы. В основе событий - все та же гордыня людей, провозгласивших на сей раз, очередное торжество человеческого гения над атомом. Дай Бог, чтобы оно было последним - дальнейшее может привести к непоправимым последствиям.

Мировая история XX века - это непрерывная череда катастрофических событий, вызванных заземлением накопленной человечеством духовности, материальная доминанта которой убивает любовь. Из войны - в войну, от социализма - к фашизму; эпидемии, землетрясения - примерно так развивается сценарий современной истории на фоне эйфории технического прогресса и стремительного развития цивилизации.

Эра современности отмечена, с одной стороны, болезненным состоянием духовности людей, с другой - ее наивысшим расцветом на рубеже тысячелетий истории. Развитие духовности принято оценивать несколькими качественными периодами, каждый из которых может быть проявлен одномоментно и у современной общности людей.

Проще было жить людям древности, с неразвитой духовностью, да и сейчас простые люди живут спокойнее, не испытывая проблем, свойственных высокому интеллекту. Абсолютная ценность простого человека - подсознательная любовь к Богу - никогда не допускала зацепленности сознания за какие-либо высшие земные ценности или идеалы, что всегда являлось благоприятным фактором развития.

Плавный переход к восприятию окружающей действительности в целостности явлений также не повлек роковых последствий, ибо не было претензий к миру, который воспринимался в единстве с божественной гармонией. Подобное состояние может быть определено в системе человеческих ценностей известной фразой "найти Бога в своей душе". Человек видит во всем, что его окружает, божественное начало, в котором подсознательно и себя ощущает частицей мира.

Состояние души - не есть нечто раз и навсегда приобретенное, вечное, оно требует постоянной работы над собой, непрерывной тренировки сознания и чувств. Если этого нет, то начинает проявляться тенденция личности к обособлению в рамках общего. Формируется сознание того, что весь этот прекрасный, цветущий мир создан для одной личности - меня. Собственное "я" становится на зыбкий путь эгоистического развития.

Не следует отрицать, что чувство любви к миру при этом может обостряться, поскольку первичная энергетика системы - запас любви, - начинает интенсивно расходоваться на личные нужды. В начальный период подобная ситуация способствует энергичной деятельности и эмоциональному взлету, поскольку не платится главный "налог" - "не собираются сокровища на небесах". Далее достигается зона стабильности и затем начинают развиваться регрессивные процессы - источник энергии постепенно иссякает, а новых источников нет.

Приведенная схема не исключает возможности вспышек религиозного фанатизма, т. е. такого состояния пути, при котором устремленность к Богу не подразумевает его познания через окружающий мир.

Итак, единство системы нарушается и в характерных случаях возникает зацепленность за мировые ценности, которые человек стремится подчинить своим интересам, на фоне стремительного падения собственного потенциала любви.

Сознание единства человека с окружающим миром через его божественное восприятие открывает новые возможности познания. По-видимому, зарождение духовности как раз и связано с активизацией этого таинственного процесса познания.

Наверное, правильнее было бы считать, что духовность - это постоянно присущее, хотя бы в зерне или зародыше, свойство души человека, поскольку в Библии сказано, что Бог создал человека по своему образу и подобию. Возможно, словом "образ" изначально определена именно та божественная любовь, которая присуща человеку, исшедшему, по словам Л. Н. Толстого, из Бога. Понятие "любовь" подвластно лишь нашим тонким чувствам, следовательно, на уровне сознания ее вполне можно отождествить с комплексом человеческой духовности, которая является как бы качественным эквивалентом накопленной человеком божественной любви. Подобие, как уже говорилось в первой главе, может определять постоянное развитие, свойственное процессам, протекающим в Космосе. Таким образом, совокупность библейских слов, вполне вероятно, подразумевает движение, или диалектику духовности.

На заре человечества духовность дремала или находилась в состоянии анабиоза. Сознание, согретое живительным светом божественного восприятия мира и любви, создало благоприятные условия для пробуждения духовности. Она набирала силы, расцветая словно бутон, прогретый теплотой солнечных лучей.

Состояние анабиоза духовности присуще многим и сегодня. Если человек не обладает духовным богатством (а в Евангелии такие люди названы нищими духом), то ему в какой-то мере легче живется на свете. Бога он любит сердцем, т.е. традиционной верой, не имея претензий к исканию истины и вершин творчества. В жизни такой человек всегда управляем - умеет и любит подчиняться, выполнять простую, как правило механическую, работу, смысл которой ему предельно ясен от .рождения, а ремесло отточено временем.

Человеку небогатой духовности жить легче - у него меньше возможностей искалечить свою жизнь. Конечно, ему даны средства накопления любви, но они невелики, и по их масштабам с него спрос. Помимо средств ему дана подробная Инструкция, как ими распоряжаться, в форме основных заповедей и установлен контроль нескольких уровней - домашнего, общественного - в форме оговора людской молвой, а также церковного - на уровне страха Божьего. Накапливать любовь простой человек может в общении с природой, окружающим миром, а также людьми, чаще односельчанами. Проблемы зацепленности за высшие человеческие ценности у него, как правило, отсутствуют. Оттого и сказано в Евангелии: "Блаженны нищие духом, ибо их Царствие Небесное".

С течением времени наступает период расцвета духовности человечества, связанный с активным познанием окружающего мира в рамках установленных правил Высшего Уровня. Здесь необходимо сделать паузу и взглянуть более пристально на смысловую сторону важнейшей посылки библейского писания, согласно которой наши прародители были изгнаны из рая за то, что вкусили плод от запретного дерева знаний.

Итак, человек покусился на знание, а уровень развития его духовности не соответствовал адекватному восприятию новой информации. Рай, царящий в чистых, нетронутых развитием душах, был разрушен, и наступил новый период - период смятений, поисков, разочарований, который образно мог быть назван изгнанием из Рая. Невольно родилась очередная гипотеза, или версия, согласно которой рай это адекватное восприятие сознанием человека входящих в него информационных потоков. Иными словами, такое состояние духовности, которое характеризуется превышением плотности информации интеллекта плотности воздействующих на него информационных потоков.

Сегодня мы знаем, что такой рай вполне реален. Врачи-психологи иногда рекомендуют своим пациентам установить или найти подобное состояние в своей душе. Что касается информационного ада, то с ним сталкиваются и живут многие наши современники, если не сказать большинство их, особенно горожане.

Теперь главное. Нет ли противоречий в наших рассуждениях? Думаю, что нет, ибо все дело в смысловом наполнении двух весьма похожих понятий - знания и познания.

Познание - это рабочее, диалектическое состояние духовности человека, устремленной к развитию и накоплению любви, подразумевающее невозможность достижения информационного равновесия между текущими знаниями и божественной истиной. Процесс познания обязательно сопровождается увеличением запаса любви к Богу через новые открытия и восхищения тайнами мироздания. Именно такое состояние сознания человека сопровождается бурным ростом его духовности:

"Когда я обратил сердце мое на то, чтобы постигнуть мудрость и обозреть дела, которые делаются на земле и среди которых человек ни днем ни ночью не знает сна: тогда я увидел все дела Божий и нашел, что человек не может постигнуть дел, которые делаются под солнцем. Сколько бы человек ни трудился в исследовании, он все-таки не постигнет этого; и если бы какой мудрец сказал, что он знает, он не может постигнуть этого" (Еккл. 8:16).

В который раз приходится вспоминать, что все новое - хорошо забытое старое. Нельзя и сегодня лучше определить диалектику познания мира, предписанную человеческому сообществу на века, тысячелетия и эпохи.

Знать - значит отрицать диалектику мира, его божественное, творческое начало. Если я знаю, то обладаю абсолютными сведениями и понятиями, раскрывающими конечную истину, и тем самым приравниваю себя к Богу. Такой взгляд на информацию есть гордыня и агрессия по отношению к диалектике мира или, как принято говорить, дьяволизм. Не случайно и сам сценарий библейского действа развивается на фоне искушения Адама и Евы сатаной.

Развитие духовности человечества явилось мощным средством прорыва талантов на поле его земной деятельности. Опыт истории показал, что духовность - это огромная сила, обладающая как центростремительной, так и центробежной составляющими. Первая всегда направляет сознание к единству с Богом, вторая устремляет способности и таланты к земным делам.

Духовность на уровне сознания объединяет в себе интеллект, способности и таланты, а также нравственность личности. Если духовность основана на любви к Богу, то порождает еще больший интеллект - как мощный инструмент познания мира, способности - как созидательную силу и нравственность - как законы и правила общения человека с Богом, земным миром и другими людьми. В противном случае духовность заземляется, теряет источник развития, постепенно затухая или блокируясь известными способами - алкоголизмом, шизофренией, наркоманией, ленью и т. д.

Индивидуальные черты развития духовности свойственны каждому народу. Россия - не исключение. Особые природные условия, необъятная протяженность территорий, географическое положение (в центре материка) - все это отразилось на укладе жизни людей, резкой полярности их духовного развития и как следствие на истории развития российского общества в целом.

Россия особая страна - так принято говорить, но для этого есть и веские основания. С. Н. Лазарев установил, что восточное полушарие Земли устремлено к будущему, и зона с доминирующей ориентацией тянется от Северного полюса через Россию к Гималаям. Россия стремится к будущему, к поклонению духовности. На фоне этого вполне объяснимы все наши современные, мягко говоря, нелепицы, не способствующие развитию деловой активности людей.

В истории России, как, впрочем, и всего человечества, народ всегда был не на последних ролях, выполняя одновременно многие функции управления диалектикой общества. В массе своей народ не обладает духовностью в известном понимании, но благодаря высокому потенциалу любви к Богу он активно выращивает в своей среде будущих представителей интеллигенции, создает чисто интуитивно благоприятные условия для их развития.

Духовность нации всегда определялась выдающейся духовностью отдельных ее представителей, расцветшей на национальной почве, имеющей стабильные связи с Космосом через природу. Именно поэтому каждая духовно богатая личность, отторгнутая от национальных корней, нежизнеспособна.

Разве мало примеров того, когда выдающиеся представители русской интеллигенции, уезжая из России, теряли возможность не только творить, но и просто жить дальше? Не явилась исключением и волна эмигрантов диссидентского периода. Многие ли из них уцелели, живя на чужбине? Такова судьба Бродского, Галича, Нуриева и других.

Хранители неиссякаемого источника духовности - суровый климат, безбрежные просторы российской глубинки, отсутствие дорог да, пожалуй, природная лень. Все это в какой-то мере способствует обособлению людей, создавая благоприятные условия для более тесного общения с природой, любви к Богу и развития зачатков духовности. Покуда есть деревни, сохраняются и стабилизирующие связи человека с Богом в первичной форме - через природу, которая уравновешивает центробежные тенденции разрушительного начала духовности жителей городов.

Трудно не заметить, что нынешнее обособление бывших советских республик это также закономерный процесс возрождения: ведь и отшельник удаляется в скит, чтобы накопить потенциал любви и духовности. Так и народы, порой во вред своим экономическим интересам, отходят в сторону от суеты великих держав.

Наиболее трудный период в жизни человека, не обладающего развитой духовностью, связан с его отрывом от природы, которая обеспечивает первый жизненный уровень системных связей, и переселением в город. Менее болезненно приспосабливаются к городским условиям люди религиозные. Вера и церковь стабилизируют зарождающуюся духовность, а прежний опыт проживания в единстве с природой укрепляет веру на уровне гармонии человеческих чувств. Такое благоприятное сочетание дает позитивный импульс для развития духовности нового горожанина.

Проблема так называемых лимитчиков первична именно на уровне нарушения исконных связей человека с природой. Отсюда большая доля преступлений, совершаемых новыми горожанами, суицид, алкоголизм, наркомания в их среде, озлобленность по отношению к коренным жителям, имеющим, с их точки зрения, видимую стабильность существования.

Скопление бездуховных народных масс в городах нарушает основной принцип нравственности и этики на уровне гармонии божественного мировосприятия. Освобождается огромный энергетический потенциал, превращающийся из силы, созидающей духовность, в силу разрушения, которая на Руси, как правило, реализуется стихией безумных бунтов и восстаний. Особо ярко этот период обозначился на стыке веков - в период зарождения рабочего класса в России, когда массы бездуховных людей объединялись в городах, генерируя стихию разрушения, а вожди, которые направят ее в нужное им русло для решения своих амбициозных задач, всегда найдутся.

Разрушительный процесс в России был предопределен развалом патриархального уклада и промышленным развитием. Наиболее продвинутые представители русской интеллигенции еще во второй половине XIX века предвидели такой поворот событий, предпринимая попытки стимулировать рождение духовности нового класса, направляясь к нему со словами просвещения. К сожалению, их усилия были единичными и до конца непродуманными, они не обладали жизненной силой, способной компенсировать силу столь мощного отрыва народных масс от своих природных корней.

Нужно ли просвещение как таковое русскому мужику? Об этом рассуждал Л. Н. Толстой в письмах и статьях, на страницах романа "Анна Каренина". Психологию мужика изучали А. П. Чехов, Н. С. Лесков, другие русские писатели, но положительного ответа из их уст не прозвучало. Не утверждал никто из великих мыслителей России, познавших привычки и быт народа, что русскому мужику предписано просвещение.

Итак, вернемся к диалектике духовности и вспомним, что условия и быт деревенской жизни способствуют развитию отдельных личностей, которые со временем - во втором или более поздних поколениях - приобретают статус интеллигента. Исконные прямые корни духовности постепенно утрачиваются, но подсознание хранит мощный стимул возврата к первичному источнику жизни.

Наверное, не случайно выдающиеся русские писатели, композиторы, художники, представители других ветвей интеллигенции значительную часть жизни проводили в общении с природой, за городом. Непосредственный, живой контакт с природой позволял им стабилизировать творчество укреплением божественных связей, которые являются основой созидательной реализации духовности, порождающей любовь.

Существование сельского человека, оторванного от своих природных корней, в городской среде вовсе не отмечено печатью его неминуемой гибели. Городское общество принимает переселенца, проявляя заботу о нем на "тонком" плане, подпитывая энергетически, как полноценного члена своего единого организма. На физическом уровне его могут ругать, всячески выражая свое негативное отношение. Но не стоит забывать, что лимитчики, как правило, выполняют именно ту непрестижную работу в едином городском хозяйстве, которой маститый горожанин заниматься не желает. Так уж позаботилась судьба о городе, переселив в него именно этого, нужного ему человека.

Лимитчик в городе - это не только пара неприхотливых рабочих рук, но и "свежая кровь", обеспечивающая выживание города и его будущее. По свидетельству парапсихологов, будущее города определено его кармой, носителями которой являются люди, т.е. каждый из нас. На внешнем плане кармические проблемы выражены многими известными факторами - различными заболеваниями, эпидемиями, сокращением продолжительности жизни горожан, но главное демографическим спадом. Население городов начинает катастрофически таять, смертность превышает рождаемость. В этой связи следует отметить доминирующую рождаемость и многодетность переселенцев, что вызывает порой ворчливые замечания старожилов.

Если посмотреть пристальнее на эту проблему, то оказывается, что высокая рождаемость "новых" горожан прежде всего обусловлена предварительно накопленным потенциалом любви, который переносится ими в город. Таким образом, удается увидеть совсем иную, скрытую от глаз положительную сторону переселения из глубинки, причем гораздо более важную для выживания города, чем несколько пар неприхотливых рабочих рук.

Наша жизнь так уж устроена, что всякое движение в широком понимании на физическом уровне всегда сопровождается, а точнее, предваряется позитивными или негативными изменениями на "тонком" плане. Город - это единое хозяйство, образно говоря, большой двор, на котором каждый "едок" выполняет свою работу. Нехватка рабочих рук пополняется из деревни, и в рамках хозяйства это безусловно, положительный фактор. На "тонком" плане город также единый организм, каждая клеточка которого функционирует индивидуально, но по общей программе. В современном обществе "клеточный дефицит" восполняется за счет внешнего притока "свежих сил", в том числе из глубинки, и позитивность этого процесса не может быть поставлена под сомнение.

Человек, переселенный в город волею судеб, обязательно должен наращивать свою духовность, достаточный уровень которой позволит ему адекватно воспринимать информационные водопады, низвергающиеся на его голову, отфильтровывая рациональную составляющую, необходимую для плодотворного развития духовной и материальной составляющих жизни.

Развитая духовность позволяет человеку не только правильно решать проблемы материального плана, но и осознанно соприкасаться с высшими рукотворными ценностями, используя такие контакты для накопления еще большей любви, столь необходимой каждому из нас для поступательного движения к новой формации бытия.

Мы невольно коснулись важнейшей проблемы воздействия мировых шедевров классики на тонкие стороны души человека, а точнее, людей, обладающих различной степенью духовности.

Красота спасет мир!.. Может ли в самом деле красота спасти мир?.. Какой смысл вложил великий писатель-философ в эту короткую фразу, ставшую для многих поколений русских интеллигентов символом очищения и веры в будущее? Может быть, это всего лишь насмешка истории, слова, за которыми нет ничего, кроме удачной художественной формы? Очевидно, что это не так...

Уже тот факт, что многие поколения людей, не чуждых искусству, пытаются по-своему трактовать эту таинственную историческую фразу, опровергает мысль о ее чисто художественном предназначении. Давайте и мы попытаемся разобраться в сути этого литературного явления, используя ключевой системный подход.

Столь долгая жизнь знаменитых слов и неисчерпаемость попыток постижения глубины мысли писателя прежде всего определяют их информационную емкость, т. е. то, что принято относить к категории классики в истории человечества. Большая информация подразумевает широкий спектр толкования. Конечно, в ключе к шифру на поверхности лежит мысль о всех прекрасных или просто красивых проявлениях мироздания, в том числе созданных руками человека, его любовью и талантом.

Красота, созданная руками и духовностью человека, - это всегда плод совершенства, которое отражает подсознательное стремление гения или просто талантливого мастера выразить земными средствами свою любовь к Богу. Когда эта любовь превышает возможности таланта, мастер не испытывает творческого удовлетворения. Созданный им шедевр искусства - красота, несущая в себе авторскую любовь к Богу, способна вызывать у других людей, соприкасающихся с творением, адекватное чувство, которое имеет свойство накапливаться в душе абсолютным потенциалом, дающим развитие духовности и диалектического движения личности по жизненному пути.

Если же человек не обладает духовностью, то красота не может пробудить в нем подобного состояния - у него нет талантов, способных вызвать адекватную реакцию души при непосредственном соприкосновении с творением гения, и именно такая позиция, на мой взгляд, характерна для подавляющего большинства простых людей.

В этой связи необходимо вспомнить статьи Л. Н. Толстого, который не был сторонником проявлений всякого рода красоты, чуждой простым людям, и в свое время призывал к поклонению красоте природы и естественного человеческого труда. Толстой прекрасно понимал, что подавляющее большинство простолюдинов не обладали, да и сейчас вряд ли обладают возможностью соприкосновения с подлинными шедеврами искусства. Здесь уместно вспомнить, что известное движение "Искусство в массы", провозглашенное Советами, не возымело должного эффекта - народ не то что соединился с образцами мировых шедевров, но зачастую утратил и свои исконные творческие корни.

В жизни все оказывается гораздо сложнее. Народ никогда не занимал пассивной позиции по отношению к мировым творениям классики. Уместно вспомнить, что, соприкасаясь с красотой творения человеческих рук в период революционных смут, народ, не задумываясь, крушил и разрушал шедевры, уничтожая заодно и их владельцев.

Вот так красота "спасла" мир в 1917 году, также было и в 1939-1945 годах, когда представители древних народов из центра Европы разрушали великолепные образцы созидания мировой духовности.

Конечно, подобная информация несет в себе массу противоречий и парадоксов, но несомненно одно - красота, как правило, не оставляет равнодушными, вдохновляя соприкасающихся с ней людей к диаметрально противоположным действиям - созиданию и разрушению. Две стороны одной и той же медали высшего уровня ценностей.

Высший уровень в системе человеческих ценностей, выходящий за пределы материи, пространства и времени, назван совершенством. Но ведь каждое творение великого художника несет в себе ростки совершенства, т.е. разрушения, и это норма, по крайней мере, для современной христианской формации.

Собирайте сокровища на небесах, говорит Христос, поскольку только там они не подвержены разрушению, и, обращаясь к своим ученикам, утверждает, что все созданное руками человека, даже в камне, со временем будет разрушено. В этой связи, отбросив всякую социально-правовую оценку народного бунта, попытаемся осмыслить только одну его сторону - стихию разрушения.

В России нет вулканов, почва сейсмостойка, не бывает здесь катастрофических наводнений, сюда не залетают тайфуны и торнадо, моры и глады обычно обходят стороной благоденствующие слои общества, эксклюзивно владеющие рукотворной красотой. Но процесс разрушения символов совершенства силами природы, постигший Помпею, легендарную Атлантиду, другие города и очаги культурной жизни, должен сопровождать историю, способствуя очищению и духовному обновлению всех высших слоев общества, в том числе русской интеллигенции и дворянства. Народ дает духовную жизнь и развитие талантов, и он же несет в себе контролирующие функции стихийного разрушения в случае зацепленности его духовной элиты за земное духовное или материальное совершенство.

Как уже отмечалось, основная масса простых людей либо имеют невысокую духовность, либо не обладают таковой вовсе, поэтому любой шедевр оставляет народ равнодушным, а в отдельных случаях вызывает проявление низких инстинктов - зависти и неприязни к их обладателям, которые, кстати сказать, далеко не всегда способны адекватно оценивать свои приватизированные шедевры. Далее цепочка замыкается - срабатывает обратная связь системы регуляции, например, в форме народного бунта, который подсознательно направлен на разрушение идолов совершенства, красоты и роскоши, тормозящих развитие духовности нации в ее историческом движении.

Если проследить цепочку воздействия, то оказывается, что народ - это всего лишь промежуточное звено в Высшей Системе, поскольку через природу и народ реализуется Высшая Стратегия, не позволяющая человечеству встать на путь самосовершенствования в рамках низшей земной системы человеческих ценностей.

В двух словах это выглядит примерно так. Чем глубже фундамент народной духовности - его подсознательная любовь к Богу, тем выше развитие духовности его отдельных представителей и тем сильнее их стремление к совершенству не только в рамках собственного творчества, но и через познание шедевров мировой культуры. Как только стремление к совершенству перерастает в самосовершенствование и накопительство, развивается тенденция личности выйти из работы в Системе, что жестко пресекается известными способами.

Если это касается отдельных людей, то и меры воздействия вполне индивидуальны, а если это тенденции больших слоев общества, как это произошло в России на рубеже последних столетий, то и меры уже направлены против определенных групп людей или, как говорили большевики, "классов". Заодно были разрушены и предметы поклонения - идолы, которыми являлись для русской интеллигенции общечеловеческие и культурные ценности в широком понимании, не исключая рукотворных шедевров.

Но всегда ли движение к совершенству приводит к катастрофическим последствиям?

Совершенство разрушительно в том случае, если оно возведено в ранг абсолютной ценности, т. е. замкнуто в наших терминах на систему низкого уровня - человечество.

А если совершенство порождает большую любовь к Богу? Под совершенством мы всегда понимаем процесс, и если он не замыкается на своего автора, то вполне диалектичен и не противоречит Высшей Стратегии. Такое совершенство творит все большую и большую любовь, и в этом, возможно, кроется тайна великих мастеров, "наказанных" вечной неудовлетворенностью своими творениями, которая, очевидно, связана с невозможностью самовыражения любви к Богу великими, но все же ограниченными земными средствами человеческих талантов. Поэтому истинный шедевр всегда останется неразгаданной тайной для человечества, духовность и любовь которого неадекватны высокому потенциалу духовности и любви самого автора.

Возможно, что в слова "красота спасет мир" Ф. М. Достоевский вложил истинный смысл воздействия красоты на душу человека, красоты, пробуждающей любовь к Богу, единение личности с миром, подсознательную причастность ко всему, что происходит во вселенной. Вот такая красота действительно спасет мир!

Чем выше степень духовности мастера, тем б?ольшую любовь он может вложить в творение своих рук, и чем выше степень духовности зрителя, тем большую любовь он может почерпнуть из общения с шедевром. Красота является передаточным звеном, посредством которого художник посылает свою любовь к Высшему Уровню, и она возвращается к зрителю вне временных рамок и национальных границ.

Только движение таланта в направлении познания Бога своими чувствами и мыслями позволяет создавать истинные шедевры. Гений творит, познавая Бога, соединяясь с ним - творит Бог талантами человека, поэтому произведения классики всегда условно вне времени,- это часть божественной истины, божественного откровения.

Красота искусства по-разному воздействует на зрителей, и здесь, наверное, следует выделить три основные их группы.

Зритель невысокой духовности не обладает способностью активизации своего подсознания для восприятия божественного откровения - информации любви, заключенной в красоте, созданной мастером. Он остается равнодушным, но процесс воспитания его духовности путем приобщения к интеллектуальной красоте может постепенно начать раскручиваться, если его душа подключена к Высшей Системе. В противном случае духовность останется на прежнем уровне.

Зритель, обладающий достаточным уровнем духовности и любви, общаясь с подлинной красотой, подсознательно участвует в творческом процессе познания божественной тайны, и это вызывает мощный приток любви в его душе. Существо и направленность порожденной любви гармоничны, поскольку ее первая составляющая отдана Богу, а приобретенная рационально используется в жизни на создание земных ценностей в рамках Высшей Стратегии и текущих задач.

Если зритель обладает развитой духовностью, но отключен от Системы Высшего Уровня, то он воспринимает красоту искусства только на уровне сознания и грубых эмоций. Талантливый человек может подражать с целью получения неплохих, но бездушных копий, бездарный будет завидовать и убивать любовь в себе и других. Возможно, что у таких людей возникают вспышки безумного гнева, выраженные на внешнем плане актами вандализма по отношению к гениальным произведениям искусства.

Нетрудно угадать, что именно представители третьей группы в советский период плодили во множестве поделки "реального искусства", отмеченные бездуховностью на фоне пресловутого прославления внешних сторон жизни народа и его материальных устремлений.

Особенность России - это высокая степень духовности ее интеллигенции, способной преумножать любовь, данную Богом через общение с народом и природой, а также развитием и реализацией данных ей талантов в служении своему долгу. Но таланты духовности могут иметь и отрицательную способность растрачивать запас любви человечества. Быть может, именно поэтому русской интеллигенции "достается" больше других - от великой любви Бога и ответственности за будущее человечества, которая на нее отчасти возложена.

А что же делает простой народ? Народ решает свои текущие проблемы. Он не участвует в творчестве любви на уровне соприкосновения с высшими тайнами искусства, шедеврами мировой классики. Народ, как отмечал Л. Н. Толстой, отдален от рукотворной красоты и культуры духовной части общества. Справедливо заметить, что даже в городах и столицах народ живет своей жизнью, не связанной с культурными ценностями, как правило не посещая музеев, концертов, театров, не замечая красоты старинных зданий и храмов. Чтобы все это видеть и чувствовать, нужен духовный рост, а для этого требуются время и благоприятные условия.

Из философии известны три взаимодействующие сущности - созидание, разрушение и стабилизация. Все они свойственны народу, который созидает духовность нации, разрушает ее, когда интеллигенция не аккумулирует, а разряжает вековой запас любви, что называется, в землю и стабилизирует деятельность своей духовной элиты в период ее позитивного творчества. Вот так в двух словах можно определить великую роль и значение простого народа в истории развития духовности общества, а также сделать закономерный и, быть может, шокирующий кого-то вывод относительно неразвитой духовности простых людей.

Здесь снова уместно вспомнить отношение Иисуса Христа к этой проблеме народу все дается в притчах, а ученикам прямым текстом да с разъяснениями, потому что развитие духовности народа в своей массе исторически не было предопределено в отличие от духовности учеников, которые могут и обязаны постоянно развивать и наращивать свой духовный потенциал.

Если бы народ не обладал колоссальной, пусть подсознательной, любовью к Богу, то его функции ограничились бы разрушением, подобным стихии тайфуна, урагана, землетрясения, и именно это мы наблюдали в истории, когда большие группы людей, оторванных от своих природных корней, лишенных божественной любви, с неразвитой духовностью хладнокровно и деловито убивали своих сограждан.

По деловому, похваляясь друг перед другом и своими соратниками, с гордостью и в подробностях описывают участники расправы над царской семьей чудовищную процедуру расстрела. Какими только изощренными проклятиями и ругательствами не наградило их ужаснувшееся человечество, и если до кого-то из них дошла хотя бы часть этого неиссякаемого потока, то, скорее всего, никто из них так и не понял, за что такая ненависть и омерзение. Для них это была вполне нормальная работа, соответствующая их уровню нравственности при полном отсутствии любви.

В заключение хотелось бы еще раз подчеркнуть, что разделение функций духовного созидания между интеллигенцией и народом носит условный характер, поскольку находится в непрерывном движении и развитии. Развивается нравственность, развиваются способности, таланты простых людей, и обозначить какие-либо стадии на границах процессов движения духовности весьма сложно. Речь скорее идет о тенденциях, едва проявленных общественным развитием, тем более трудно уловимых в условиях города, где для решения столь деликатной задачи даже выделили некоторое промежуточное сословие - мещанство, олицетворяющее незрелое состояние духовности представителей определенных слоев общества.

Глава 5

В стороне от лишних проблем

"...У вас же и волосы на голове все сочтены..."

Евангелие от Матфея

На фоне вековых красавиц елей, посаженных моим дедом, неспешно кружат снежинки, заботливо окутывая белой пушистой пеленой голые ветви садовых кустарников и деревьев. Каждая из них словно исполняет затейливый танец, увлекая других в хоровод хаоса, создающего неповторимое очарование ко всему равнодушной зимней природы.

Если так совершенна каждая снежинка в своем мимолетном движении, то как совершенны и продуманы должны быть судьбы людей, наделенных Богом духовностью и любовью: "Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же; вы лучше многих малых птиц" (Мф. 10:29).

В самом деле, многие ли из нас способны осознать мудрость, совершенство и высшую справедливость земного мира и человеческих судеб? Часто можно слышать суждение: дескать, жизнь - глупая штука. Скорее всего оно рождено неприятием личной судьбы и всего того, что происходит вокруг. Наверное, не стоит говорить, что пренебрежительные слова или даже мысли о том, что происходит с нами и активными участниками чего мы являемся, мягко говоря, не способствуют улучшению ни личных дел, ни здоровья, ни результатов повседневных забот. Ибо не отражают ни кротости, ни смирения, ни прочих христианских добродетелей, назначенных для исполнения людям в немногочисленных строках заповедей Нового Завета.

Не поняв этого, нельзя не то что размотать клубок наших глобальных проблем, но и даже осознать то, что происходит с нами изо дня в день, поставить диагноз в широком понимании назревающей беды. А ведь для этого от нас требуется совсем немногое. Принять мир таким, какой он есть, - без претензий ко всему, что происходит с нами и вокруг нас. И тогда каждому не только будет дано осмысление ключевых событий, но и обязательно предоставятся необходимые средства, новые возможности для движения вперед с учетом широкого спектра благоприятствующих факторов, составляющих нашу духовную и материальную земную жизнь.

Может быть, слишком просто? Попробуйте, и вы сможете убедиться, что именно так все и будет, только насчет простоты этого шага не стоит обольщаться. Ведь самое трудное для интеллектуала сделать именно этот первый шаг - принять мир с любовью и без претензий.

Тема претензий определяющая в стереотипах сознания или жизненной этике человека - его мыслях, словах и поступках. Претензии могут выражаться несогласием с личными жизненными ситуациями, развитием политических событий в стране и другими социальными явлениями в обществе, могут распространяться на отдельных людей, с которыми нас сводит судьба. Претензиям суждено растягиваться во времени и быть адресованными прошлому или будущему. Перечень ситуаций можно было бы продолжить, но суть проблемы останется неизменной, и ее можно определить одной фразой. Любые наши претензии, возникшие на уровне сознания, - это прежде всего претензии к Богу, наше несогласие со сценарием развития мира и Высшей Стратегией, частично реализуемой в земной жизни и судьбах каждого из нас.

Мысль эта информативно звучит в третьей книге С. Н. Лазарева: "Любовь к Богу большая, чем ко всему сущему, в обычной жизни проявляется как внутренняя любовь к окружающему миру без претензий к нему".

Часто в беседах с аудиторией, в своих книгах или на индивидуальных приемах он объясняет причины проблем личной жизни и здоровья пациентов нарушением основного закона Высшей Этики - любовь к Богу поставлена на второй план, либо о ней вовсе забыто. Если речь идет о личных судьбах, например о взаимоотношениях мужчины и женщины в широком спектре жизненных ситуаций, то здесь проблемы связаны с тем, что на первое место ставится любовь к земным проявлениям человеческой сущности, идеализируются в своем реальном или даже прогнозируемом избраннике его земные черты - физическое совершенство, духовность и связанные с ними земные добродетели. Понимаем ли мы до конца, в чем суть и глубина подобных нарушений этики мироздания?

В самом деле, плохо ли любить в человеке то, что дано ему свыше, и как это осуществить на практике - первую любовь отдать Богу, когда наше сознание едва-едва справляется с восприятием образа Творца, вмещающего весь Космос в бесконечности понятий и процессов, противоречащих нашему земному представлению о времени в последовательности событий - до, сейчас, после.

А наш земной спутник здесь, рядом. Мы его постоянно видим и ощущаем вполне реальными чувствами, либо мечтаем, думаем о нем земными образами. Возможно ли соизмерить несоизмеримое на уровне слабого человеческого сознания и как это сделать?

Оказывается, не только возможно, но и жизненно необходимо, поскольку от этого зависит будущее каждого человека и его потомков. И снова, в который раз, выходят на авансцену проблемы духовно богатой элиты, менее свойственные простым людям.

Попытаемся поэтапно осмыслить развитие этики миропонимания будущего интеллектуала в его среде, в окружении таких же духовно богатых личностей и прежде всего самых близких - родителей, имеющих, безусловно, доминирующее воздействие на формирование мировоззрения. Затронем только одну тему, связанную с воспитанием вполне направленной перспективности выбора друзей и спутников жизни.

Как только малыш преодолевает памперсы радостного детства и проявляет первый интерес на уровне невинного влечения к своим сверстникам, заботливые мамы, папы и особенно бабушки спешат внушить своему ненаглядному воспитаннику, какими явными добродетелями должны обладать его друзья и потенциальные избранники - с кем стоит дружить в детском саду, во дворе или классе, а от кого нужно держаться подальше.

Тема хороших и плохих затронута. Юное сознание открыто для осмысления важнейшего, но пока еще таинственно-туманного вопроса, и воспитание продвигается в заданном направлении. Малыш размышляет, родные и близкие аккуратно корректируют, загоняя юное сознание в узкую колею стереотипов своих собственных суждений и догматов личного опыта - я жизнь прожил и знаю. Родители всегда желают детям только добра, и в этом нет ни капли иронии, а на самом деле подчас калечат их судьбы, лишая элементарного будущего. Недаром сказано в Евангелии, что враги человека - домашние его. Юному созданию изначально внушается, что следует заранее предъявлять определенные требования к потенциальным спутникам жизни, наделяя их вполне конкретными земными добродетелями и достоинствами, что является предъявлением претензий к Богу.