Сотрудники милиции отъехали по шоссе немного назад, сравнивая снимки с местностью.

– Здесь, – сказал сержант, глядя на асфальтовое покрытие. – Говорил же я: дорога к часовенке!

– И след очень даже хорошо виден, – заметил водитель.

– Интересно, как это он сохранился. Здесь же кто-то все-таки ездит?

– Движение маленькое, и посередине в основном. Откуда эта сволочь тут вообще взялась, они же всегда по главному шоссе ездят…

– На дачу вез. У него здесь дача над рекой, и туда ему ближе всего, а по главному шоссе получается крюк.

– Гостей небось наприглашал…

– А растак его в глаз вместе с гостями. Ну ладно, нечего тут торчать. Наезжай!

Онемевшие от ужаса и возмущения Януш и Каролек увидели, как сержант набрасывает сапогом пыль и песок с узенькой обочины на еле различимое уже пятно, а водитель елозит шинами туда и обратно, старательно затирая следы мерзкого злодеяния…

* * *

– А о фазанах я снова забыл, – горестно вздохнул Каролек, ставя на свой стол коробку из-под обуви. – Но я потрясен и долго теперь в себя не приду. Столько мерзостей сразу я не ожидал!

– Интересно, что же это за птицы, те двое, – с ненавистью пробормотала Барбара. – Руководители высокого ранга, что ли?

– В любом случае из этого вытекает, что единственным приличным ментом был участковый из Люблина, – печально сказал Лесь.

Каролек попробовал восстановить справедливость:

– По правде говоря, здешние ребята тоже были не в восторге. Мне показалось, они из-под палки все это делали. Как думаешь? Они злились. И затирали не старательно.

– Возможно, – согласился с ним Януш. – Но я все равно не оставлю этого так. Плевать я хотел на органы милиции, сам докопаюсь, кто это, а потом посмотрим.

– То есть мы начинаем частное расследование?

– И методично, а то по обыкновению дурака сваляем, – распорядилась Барбара. – Пусть кто-нибудь записывает. Сперва транспортная милиция. Потом отыскать приличного милиционера…

– А колорадский жук? – беспокойно допытывался Каролек.

– Жук при случае. Наверняка придется рано или поздно ехать за город…

С помощью кумовства и мохнатой лапы из транспортной милиции удалось вызнать: машина с таким номером принадлежит Министерству труда, заработной платы и социального страхования. Служебная машина. Пораженные этим фактом Лесь и Каролек в качестве разведчиков провели несколько часов сперва у входа в соответствующее здание, а потом пробрались внутрь. Дипломатичные расспросы дали немедленный результат.

– Директор департамента и замминистра, – сказала Барбара с мрачным удовлетворением. – Я так и подозревала, референта менты не стали бы покрывать. А теперь что?

– А теперь будем искать ходы в милиции, – жестко напомнил Януш.

– Попробуем через участкового в Люблине, – предложил Лесь. – Может, он нам что-нибудь посоветует. Они в органах все друг друга знают.

Проще всего найти подход к участковому из Люблина оказалось через главного инженера. Тот выслушал рассказ о мерзком преступлении молча и с непроницаемым выражением лица. Потребовал показать на карте место, оскверненное следами преступления, получил от Леся и Каролека фамилии виновников, и в глазах у него что-то блеснуло. Он внимательно оглядел ожесточенные лица сотрудников, поколебался и принял решение.

– До завтра ничего не предпринимать! – приказал он и вышел из комнаты.

Коллектив послушно приостановил деятельность. Главный инженер отправился прямо в кабинет главного архитектора. Шеф сидел за столом и изучал официальные постановления, что почитал своей должностной обязанностью. Он с подлинной радостью оторвался от этого малоувлекательного занятия.

– Как фамилия того туза, к которому приглашали на прием нашего технического эксперта? – спросил посетитель. – Ожеховского. Пару дней тому назад, он еще страшно спешил, помнишь? Как фамилия?

Зав мастерской после штудирования литературы определенного сорта должен был несколько минут собираться с мыслями.

– Ожеховский всегда страшно спешит… Ах да, действительно, он что-то говорил… Какой-то министр, помнится. У него такие странные знакомства…

– Замминистра. Ты должен вспомнить, как его фамилия. Ну, вспоминай.

Начальник сосредоточился, и к нему вернулись мыслительные способности. Он вспомнил фамилию, которую называл эксперт Ожеховский. Главный инженер еще раз уточнил дату приема у туза и оставил зава в одиночестве.

Дальнейшая следственная деятельность ограничилась одним телефонным звонком поздно вечером. Разговор продолжался довольно долго и состоял из уговоров и отнекиваний. Собеседник главного инженера категорически отказывал в услуге, которой от него требовали, главный настаивал на своем. Постепенно протесты начали ослабевать, и в конце концов неизвестный собеседник поддался натиску, отказываясь только показать лицо. Главный согласился на маску.

– Лучше всего вырезать из черного чулка, – посоветовал он.

– Чулка у меня нет, – озабоченно ответил абонент на другом конце провода. – У меня кальсоны есть. Можно штанину от старых кальсон?

– Какого цвета?

– Такая… пожелтевшая.

– Годится, – разрешил главный инженер. – Издалека даже будет напоминать лицо…

* * *

Пребывающий в напряженном ожидании коллектив уже с утра дознался – после обеда предстоит выезд за город, точнее говоря, чуть дальше Плоньска. Там будет раскрыта тайна. Кто не может, тот пусть не едет.

Не было на свете таких обстоятельств, которые кого-либо из коллег могли удержать от поездки. Януш, Влодек и Стефан уже в полдень отлучились за бензином. В намерения главного инженера совсем не входило оторвать от рабочих обязанностей всех сотрудников, тем не менее он добился именно этого. Перед лицом загадки никто не желал предпочесть работу. К моменту отъезда амплитуда лихорадочно выдвигаемых гипотез и предположений достигла своего апогея. Дошло до конфликта – все намеревались сесть в одну машину с виновником суеты.

Отъехав от Плоньска на пару километров, вырулили на проселочную дорогу и остановились на опушке небольшого лесочка. Главный инженер зашел за деревья и осмотрелся вокруг.

– Мы явились раньше, чем надо, – изрек он хмуро. – Придется подождать. Не стойте у меня над душой, может быть, ждать придется долго… А ты катись отсюда с этим фотоаппаратом, никаких снимков! Спрячь его, даже в руках запрещаю держать!

Ошарашенный Влодек сорвал с шеи ремешок и с нервической поспешностью спрятал свое ценное оборудование в машине. Напряжение достигло зенита. Никто не в состоянии был глаз отвести от главного инженера, тем более отойти хоть на шаг. Главный прислонился к стволу дерева:

– Перестаньте есть меня глазами, сейчас я вам все объясню. Можете присесть. Так вот… Ну не на голову же мне присесть, черт побери, вы что, оглохли?!

Толпа на шаг отступила. Главный инженер тяжело вздохнул и отказался от мысли добиться большего.

– Итак… Как бы вам это… Так вот, нечто настолько омерзительное, что я даже боюсь втравить вас в это дело. Черт знает, что вам тогда в голову придет. Вы должны мне тут клятву дать, честно, как люди: ничего, дескать, предпринимать не будем. Иначе фигу вам с маком, ничего не скажу. Можете валять дурака без меня!

– И за этим ты нас аж в такую даль приволок? – изумился Януш. – В институте поклясться нельзя?

– На пещеру заговорщиков это место совсем не похоже, – оценил лесок Каролек, прижимая к груди коробку из-под обуви и осматривая прелестный, тихий и редкий лесок. – Разве что подождать до полуночи – может, прилетят какие-нибудь совы или нетопыри.

– Кто не поклянется, того сразу пришить и закопать вон в том песочке, – предложил Лесь, показывая пальцем на островок песка на опушке.

– А кто не заткнет пасть, того пришьют еще раньше! – разозлился Стефан. – А ну тихо, и пусть он говорит! Я могу поклясться, я еще с самосвала не упал, чтобы на свою голову лишнюю работу искать! Пусть ты раскопал самое худшее дерьмо – я все равно в него влипать не стану!

– В дерьмо – станешь… – буркнул Влодек.

Главный инженер выглядел озабоченным и расстроенным. Его терзала мысль, не хватил ли он в этом деле лишку. В оправдание он говорил себе о праве личности на субъективный опыт. Его личность требовала субъективного опыта именно в этом роде… Он глубоко вздохнул:

– Сейчас сюда приедет один тип. Кто такой – вам знать не обязательно. Он вам скажет всю правду, но он не хочет быть узнанным в случае чего. Я вам скажу только, что он работает на бойне в Млаве…

– Что-что? – вдруг заинтересовалась Барбара.

– Он на бойне работает, говорю. У вас будут сведения из первых рук. Я об этом распространяться не стану, мне тошно от этого становится. Еще одно только: вашего замминистра узнали без всяких оговорок, все сходится…

Главный инженер умолк. Коллеги, потрясенные услышанным, про себя переваривали информацию. Всех стали беспокоить смутные ассоциации, только вот не вспомнить, с чем именно. Над головами весело зачирикала птичка.

Тишину неожиданно нарушил рев мотоцикла – он донесся с дороги и замолк возле автомобилей на опушке. Главный, заваривший всю эту кашу, уже не вернулся к теме, а оторвал спину от дерева и отправился в том направлении.

Спустя несколько минут он вернулся вместе с человеком такой внешности, от которой дух захватывало. Шлем и мотоциклетные очки он нес в руке. Вместо головы и лица у него был какой-то бесформенный ком грязно-желтого цвета с прорезями для глаз и рта. Благодаря прекрасной солнечной погоде впечатление немного смягчалось, ибо ночью и при свете луны оно бы напрочь исключило возможность каких-либо переговоров.

– Дневной вампир!… – вырвалось у Леся.

– Присядьте где-нибудь, – предложил измученным голосом главный инженер, – не разговаривать же стоя…

Никто не обращал внимание, на что садится, потому что как завороженные таращились на зловещую маску. Вампир нашел себе пенек и разместился на нем по возможности удобно.

– Я вам сразу скажу, – сказал он без предисловий, пользуясь всеобщим молчанием, – дня не бывает, чтобы эти недоноски не приезжали к нам за мясом, а уж по четвергам и по пятницам – форменным образом караваны тянутся. Из Варшавы от начальника отдела и выше едут. Шоферов не берут, чтобы с ними не делиться. Машины исключительно служебные, некоторые еще и командировки себе выписывают – рыла свинячьи изголодавшиеся! Нечего говорить, полные багажники им приказывают нагружать, мясо первый сорт, никакого там мороженого, только парное, аж слезы наворачиваются. Плевать они хотели на трудности со снабжением, жрут как заведенные. Говяжью вырезку могут до последнего кусочка выбрать, графья сволочные, мать их такая-сякая неприличного поведения!

Он замолчал, замерший коллектив тоже. Птичка над головами чирикала отчаянно, беззаботно и бестактно. Главный инженер с мрачным лицом покусывал травинку.

– Я не понимаю, что он говорит, – странным голосом промолвила Барбара.

Вампир немедленно повернулся к ней.

– Чего тут непонятного? – удивился он, пытаясь сделать прорези для глаз немножко шире. – Ясно сказано: я на бойне работаю.

– Даже если на бойне… – начал Каролек. – Это значит… О Господи…

Еще долго голоса природы были единственными звуками, нарушающими тишину. Уставясь на вампира, все занимались переосмыслением сведений и приведением в порядок впечатлений. Вампир, судя по прорезям для глаз, любовался Барбарой.

Каролек преодолел своего рода умственный паралич:

– Так, значит… Вы хотите сказать, что это все правда? Разные сплетни, слухи… Эти люди действительно приезжают к вам за мясом? Прямо на бойню? Берут – и все?

– Ну. О чем и речь!

– Но ведь они же не сами берут, – ледяным тоном заметила Барбара. – Кто им дает?

– Ну что значит – «кто им дает?» Все дают. Они прикажут загружать им машины – и дело в шляпе. С директором у них договоренность. Сердце кровью обливается, а что поделаешь?

– А директор как на это смотрит? – зарычал в гневе Януш. – Такая же сволочь?

– Как раз нет, но у него кишка тонка. Ну, станет он протестовать, выпрут его с работы пинком под зад, и что дальше? Предыдущий вот протестовал. Мы сами уже в милицию ходили, и что?

– Вот именно, и что?

– А ничего. Их же немерено, шакалов этих. И высоко сидят. Если бы один, ну, двое, пусть даже десять – так ведь десятками ездят! В Чехановском отделении менты все трясутся от злости, как в желтой лихорадке, а что они могут сделать? Некоторым закон не писан.

– Задаром они берут или за деньги? – поинтересовался Стефан.

– А-а-а… нет, не задаром. Даже платят. По государственным ценам. Вонючки чертовы!

– Слышишь порой всякие там сплетни, не обращаешь внимания, и вдруг – бац! – все самое худшее и есть правда, – глухо проговорил Януш и вдруг страшно завелся:

– И что же получается?! Этот стервятник вез мясо как раз с вашей бойни? И нужно было устраивать такой бал-маскарад, чтобы нам про это рассказать?! За каким чертом надо эту костюмерию устраивать?!

– Чтобы вы получили ясное представление о ситуации и завязали бы с охраной природы, – сухо объяснил главный инженер. – Больше ничего не скажу, потому что мне плохо делается.

– Ну хорошо, а тот спектакль на дороге, с погоней, это что? – с обидой спросил Влодек. – Его-то как объяснить?

Главный инженер махнул травинкой в сторону вампира:

– Расскажи уж им все с подробностями.

Упырь кивнул головой, немного оттянул маску и вытер под ней пот с лица.

– Страшно в этой штуке жарко, – пояснил он. – Так вот, во-первых, они боятся как огня рекламы и огласки. Тем более фотографий! И не берите в голову, что им стыдно, например, или что-нибудь в этом роде – как бы не так! Опасаются, чтобы еще кто-нибудь не присоседился, а то столько любителей этого дела найдется… Чистое жмотство, ничего другого. А во-вторых, чтоб вы знали – люди этим сволочизмом уже сыты по горло. Этот ваш орангутанг, я его хорошо знаю, невероятно до печенки лакомый. Ну так ради Бога, мы ему эту печенку специально в самый низ положили, а сверху еще задним филейчиком прижали, чтобы текло лучше. В субботу он грандиозную жратву устраивал. Интересно, кто ему потом машину чистил… Что не сам, так это точно.

Упырь замолчал, потом оттянул маску и стал обмахиваться мотоциклетной перчаткой. Компания смотрела на него горящими глазами. Птичка чирикала громко и упорно.

– А ментов, вы говорите, трясет от них? – уточнил вдруг Януш.

– И еще как! Ого-го!

– Зачем же они тогда следы затерли?

– Какие следы? А, те, что на шоссе?

– Те самые. Пятно, из их кошелок накапавшее.

– А черт их знает! Стало быть, у них сверху приказ – этих гадов еще и охранять.

– Господь мой милосердный… – выдохнула Барбара тихо и таким тоном, что всех друзей словно прошил электрический ток.

Главный инженер вскочил с травы:

– Ты поклялась!!!…

Барбара бросила на него только один взгляд. Главный инженер схватился за голову. Упырь смотрел на всех с большим интересом… Януш и Каролек начали что-то лихорадочно и бурно обсуждать шепотом.

– Производственным совещаниям место в институте, – сурово заметил Влодек и повернулся к упырю:

– А почему вы, собственно говоря, замаскировались?

– А вот потому, – спокойно ответил упырь и обвел шлемом окруживших его слушателей. – Все точно так же реагируют, и черт знает, чем это обернется. А я, может, хочу сделать карьеру. Не чиновничью, разумеется, упаси меня Бог от этого. У меня честная профессия, я ветеринар. А попрут меня с работы, начнутся проблемы… Так что я вынужден наступить себе на горло. Публично ни в чем не признаюсь, ни за какие сокровища. Я вообще ничего вам не говорил, а если что, никто не знает, как я выгляжу. Я вам еще нужен? А то эта маска меня задушит…

Ответа на свой вопрос он не услышал. Он оценил положение и молча пошагал к дороге, на ходу сдирая с головы маскировку. На его исчезновение никто не обратил внимания…

* * *

– А колорадский жук остался, – горестно сказал Каролек, вытаскивая проекцию подвальных помещений из-под обувной коробки. – И каждый раз все карты путает мясо. Может, вегетарианцем стать?

– А жалко все-таки, что мы ничего не можем сделать! – с тоской вздохнул Лесь, задумчиво глядя в окно. – Вот был бы номер: руки вверх и – мясо или жизнь! Вы себе представляете, что могло там быть, в таком багажнике?

– Заткните пасти, последний раз вам говорю! – взбесилась Барбара. – Ни слова больше на эту тему!

Состояние, в котором находилась драгоценная жемчужина коллектива, не позволяло легкомысленно отнестись к ее пожеланиям. Даже безумная храбрость имеет свои границы, поэтому мужская часть коллектива послушно умолкла. Однако тема так назойливо лезла в голову, что избавиться от нее не было никакой возможности и никакая другая тема заменить ее не могла. Молчание длилось до прихода Влодека.

– Мои дети посетили зоопарк, – объявил он голосом, исполненным кровавого сарказма.

Никто не откликнулся, потому что зоопарк мог спровоцировать запретную тему. Лесь и Каролек тревожно зыркнули в сторону Барбары, а Януш, сидевший впереди нее, на всякий случай притворился глухим.

– Со школой, – продолжал Влодек ядовито.

Три члена коллектива мысленно прикинули, какие опасности подстерегают их в связи с темой школы. Школа сама по себе показалась им не такой уж страшной.

– И что? – осторожно спросил Лесь.

Влодек повернулся к Каролеку:

– Кажется, ты с ног сбился в поисках фазанов для своего колорадского жука? Ха-ха!

Кровавые ошметки, мясная афера на министерском уровне, моральное разложение государственных деятелей…

– Ти-и-и… – предостерегающе зашипел Лесь, ибо Барбара стала поднимать голову от чертежа.

– Что тихо, почему тихо, отцепись! Жаль, что ты в Австралию не поехал за этим своим жуком!…

– За фазанами, – тихонько поправил Каролек, беспокойно посматривая на Барбару.

– Что?… А! Ну да, я и говорю – фазаны! Ты знаешь, где есть фазаны?! Олух царя небесного, знаешь где?!

Барбара холодным взглядом окинула спину Влодека и снова склонилась над кульманом. Каролек с облегчением вздохнул.

– Дебилы, полстраны изъездили! – подлил масла в огонь Влодек, для разнообразия издевательски-презрительным тоном. – А фазаны в центре города, в правобережной Варшаве! В зоологическом саду!

– Ты сам ездил по всей стране, – огрызнулся Януш, прежде чем Каролек смог оценить ценность полученных сведений.

– Ну, ездил. Разве я спорю… И я олух, точно. Но быть им не хочу!

– Все равно будешь, – холодно сказала Барбара за его спиной.

Каролек сорвался с места:

– Надо же! Слушай, ты уверен? Ты серьезно говоришь?

Влодек чуть не обиделся:

– Ты что думаешь, мои дети фазана не отличат? Им задали даже сочинение про них написать. Фазаны – ясно как день! Сразу же после фламинго, по дороге к обезьянам. Можно ехать на трамвае. На меня не рассчитывай, я иногда все-таки работаю.

– Януш! – умоляюще возопил Каролек. – О Боже! Мы бы прямо мигом обернулись.

Януш уже вставал с места.

– Ладно, бери своих любимых зверушек и покончим с этим раз и навсегда.

– И я поеду! – напросился Лесь. – Обожаю смотреть, как кормят птичек. Я поеду с вами, хорошо?

– Да ладно, поехали…

– Тогда я тоже поеду, – вдруг заявила Барбара. – Хочется посмотреть на что-нибудь осмысленное и нормальное. А то меня кондрашка хватит.

Покинувший их было Влодек остановился в дверях. Сердитым взглядом окинул коллектив и жестом, полным обиды, стал снимать рабочий халат…

Пятеро остановились в зоопарке перед вольером с фазанами. Каролек лелеял в объятьях коробку из-под обуви, словно ценную реликвию. Перспектива скорого осуществления поступка, соответствующего законам природы, подняла настроение уставшим от мерзостей душам, жадные взгляды впились в газончик, на котором суетились разнообразные птицы.

– Посмотрите, не идет ли кто, кормить животных запрещено, – скомандовал Лесь. – Надо их приманить поближе, а то не успеют склевать, как эти жучки разбегутся. Цып-цып-цып…

– Они быстро клюют, – утешил его Каролек и с умилением открыл коробку.

– Цып-цып-цып, – соблазнительно подманивал Лесь, – гуль-гуль-гуль… кис-кис-кис…

Каролек заглянул в открытую коробку, и на лице его изумление перешло в нарастающее беспокойство.

– Кретин, – комментировал Влодек, – кто же птицу зовет «кис-кис»!

– Ну, бросай же, чего ты ждешь? – подгоняла Барбара.

Каролек поднял голову и неуверенно посмотрел на них.

– Знаете… Наверное, с ними что-то случилось… Посмотрите. Они… того…

Колорадские жуки, которых Каролек и собирал-то на поле не в расцвете их первой молодости, а потом возил больше недели в коробке из-под обуви, естественным образом закончили свой жизненный путь. Никому из коллег как-то не пришло в голову, что срок жизни насекомого далек от срока жизни слона, например. Теперь коллектив с удивлением взирал на раскрошившиеся остатки картофельной ботвы, перемешанные с останками уже безвредных насекомых. Первым впечатлением оказалось безграничное изумление.

– Сдохли, – сказал Януш с упреком.

– Ты за ними плохо ухаживал, или сами по себе? – озабоченно поинтересовалась Барбара.

– Сами по себе, – наставительно высказался Влодек. – Колорадский жук живет максимум пару недель, а иногда всего несколько дней. Потом умирает естественной смертью.

– Ну, по крайней мере, теперь не улетит! – обрадовался Лесь. – Брось туда, пусть фазаны себе поклюют.

Каролек заколебался:

– Ну что ты… Мертвых?…

– Правильно, – поддержал его Януш. – Падалью фазанов кормить? Нежные создания, вдруг им это повредит?…

Все вопросительно взглянули на Влодека. Влодек пожал плечами:

– Насчет употребления фазанами дохлых колорадских жуков нигде не говорилось. Не могу ручаться…

Каролек решительным жестом закрыл обувную коробку крышкой. Пошел обратно, ускоряя шаг и увлекая за собой остальных. На главной аллее бросил коробку в урну. Януш оглянулся:

– Между нами говоря, мусорные контейнеры и возле института стоят…

– И я-то, дура, специально ехала сюда увидеть нечто осмысленное, – воскликнула Барбара таким тоном, что Каролек еще прибавил скорости…

* * *

Главный архитектор сидел в своем кабинете и, неприятно удивленный, вчитывался в письмо от заказчика. Уже несколько недель он наблюдал замечательно возрастающий уровень трудовой активности в коллективе. Мало того, что проекты на всех очередных этапах завершались досрочно, они к тому же отличались совершенной подгонкой мелочей и яркими творческими изюминками. Сердце его пело, и умиление охватывало душу. Он всегда верил: хорошее руководство рано или поздно окажет свое благотворное влияние.

Ясное дело, о причинах такого страстного трудолюбия всех отделов мастерской шеф не имел ни малейшего понятия. Он не мог знать, что работа является единственным фактором, способным заглушить муки совести. Жертвы навязчивых идей любой ценой старались избегать каких бы то ни было перерывов и простоев в работе. Зав мастерской раздувался от гордости и ходил в ореоле личной славы.

Письмо от заказчика прозвучало неприятным диссонансом. В нем спрашивалось, по какой причине заказчик не получил ответа на свой дополнительный заказ, невзирая на то, что отведенный законом срок давно уже истек. Начальник точно помнил: что-то такое действительно поступало некоторое время тому назад, он лично передал это что-то Янушу, и Януш должен был на него отреагировать. По крайней мере предложить какое-то приложение к договору…

Лихорадочно желая спасти новорожденную веру в безупречность своего коллектива, зав начал с самокритики. Может быть, Януш уже все устроил и представил ему на утверждение, а он сам по рассеянности упустил из виду? На всякий пожарный он обыскал ящики стола и полки шкафа, не нашел ничего завалявшегося, тяжело вздохнул и снял трубку внутреннего телефона.

На другом конце трубку взяла Барбара:

– Януша нет, – доложила она. – Но вообще-то он тут, пошел к дорожникам. Что передать?

– Пусть, когда вернется, зайдет ко мне, – попросил зав мастерской. – И пусть возьмет все, что касается этого письма из профсоюзной организации. Надо наконец этот вопрос решить.

Барбара немедленно сообразила, о чем идет речь. Несметное количество раз они муссировали содержание пропавшего письма.

– А что? – осторожно спросила она. – Они что-нибудь прислали?

– Прислали напоминание. Они правы, срок давным давно прошел. Я никаких упреков не предъявляю, упаси Бог, но вопрос надо решать рано или поздно. Передай Янушу.

– Хорошо. Как вернется, передам.

– Кажется, он до конца дня не вернется, – предположил Каролек, когда Барбара озабоченно рассказала ему о возникшей проблеме, – потому что пока ничего не выдумал.

– И без того повезло, что его как раз не было. Ведь я не задумываясь передала бы ему трубку.

– А может, сказать правду? – неуверенно предложил Лесь.

– Кому? Ипочке? Ты с ума сошел? Чтоб у него инфаркт случился?

– Ипочку надо поставить перед свершившимся фактом, – поддержал Каролек Барбару. – Инфаркт, гладишь, и не случится, но он примет такие меры, что жизнь нам адом покажется. Вздумает решать вопрос официальным путем или как-нибудь еще…

– Да уж. Тогда я не знаю, что делать.

– Никто не знает…

Януш, ввалившийся с большим рулоном ватмана, был встречен нерадостными вестями. Он швырнул рулон на стол, сел в кресло и стал смотреть в окно, нахмурив брови.

– Значит, так, меня пока еще нет, – сказал он в виде вступительного слова. – Надо обмозговать. Номер того письма у меня есть, дату и прочие входящие-исходящие я взял от Матильды, но вот о его содержании понятия не имею. Помню только, что речь шла о крупнопанельном строительстве. И все. Минутку…

Он помолчал, напряженно размышляя, после чего вскочил с кресла:

– Решено. Возьму у Ипочки это напоминание. Может, я из него смогу что-нибудь выудить методом дедукции.

Несколько рассеянно выполняя свои служебные обязанности, коллектив с интересом ждал дальнейшего развития событий. Януш вернулся от начальства злой и раздраженный, сердито потрясая листком бумаги:

– Холера ясная! Вот! Пожалуйста! С уважением уведомляем, что… наше письмо от такого-то числа, номер по журналу исходящей корреспонденции… это я и сам знаю, входящий номер вашей организации такой-то и так далее… Мы не получили ответа. Разрази меня гром, я это и так знал. Даже лучше, чем они. А насчет содержания – ни полслова! Даже не намекнули, чего это письмо касалось.

– Наверное, они считали, что ты и про это должен знать, раз получил то письмо, – сочувственно и доброжелательно высказался Каролек.

– А ты им не можешь ответить попросту, что на ваше письмо от такого-то числа и так далее отвечаем категорическим отказом в связи с вредоносностью применения крупной панели в строительстве? – спросил Лесь.

– Так ведь я должен был им отказать со скандалом!

– А ты считаешь, что от такого ответа скандала не будет?

– Это что за оздоровительный центр? – вдруг спросила Барбара.

– А тот, в Вышкове. Возле кооперативного дома.

– И тебе этого мало?!

– Господи, да ведь ты права! Возле кооперативного жилого дома! Строить из крупной панели! Ну, будет просто канонада. Палкой в муравейник!

– Я только хочу вам напомнить – ответное письмо должно быть подписано главным архитектором, – предостерег Каролек. – Не знаю, как вам удастся его убедить, чтобы подписал не читая. Короткие ответы он всегда читает.

Коллектив снова опечалился. Начальник, несомненно, захочет перечитать пропавшее письмо. Ответа на документ, содержания которого он не знал, он не подписал бы ни за что на свете. А главное, он такой педант, что пропажу чего бы то ни было сочтет вещью немыслимой. Из ценного работника Януш в мгновение ока перевоплотится в недостойного доверия монстра, внушающего омерзение. После чего шеф может заставить Януша держать все свои бумаги в его, шефа, кабинете и ежедневно отчитываться за выполненные дела. Или выдумает еще что-нибудь похуже, обрушив кару на весь коллектив целиком…

– Делать нечего, придется ехать в Вышков, – мрачно изрек Януш. – Чем черт не шутит, вдруг удастся потихоньку раздобыть у них копию. Но поеду я завтра, сегодня сил нет бороться…

Прошло полчаса после ухода Януша из кабинета, а зав мастерской все еще чувствовал раздражение. Он бесцельно сидел в кабинете и пытался переварить слова, вырвавшиеся у раздосадованного Януша. Проанализировать их или забыть? Нельзя же выкинуть их из головы просто так… Он с облегчением приветствовал главного инженера, когда тот вошел в кабинет.

– О, Збышек, хорошо, что пришел, – начал говорить он, прежде чем главный инженер успел закрыть дверь. – Я услышал тут нечто такое, что опасаюсь… Не знаю, может, я преувеличиваю. Наверное, нужно принять меры…

Главный немедленно отложил разбирательство рабочего вопроса, с которым вошел в кабинет, и внимательно посмотрел на начальника.

– А ты повтори все точно, – предложил он. – Что ты услышал и от кого?

– От Януша. Я тебе не смогу точно повторить. Что-то насчет убийственной радиоактивности…

Они обменялись долгим взглядом, и руководителю мастерской стало чрезвычайно неприятно, ибо подчиненный осведомленно покивал головой, тяжело вздохнул и уселся на подоконник.

– Крупнопанельное строительство, да?

Зав мастерской вздрогнул так сильно, что кресло на колесиках с ним вместе отъехало к самой стене.

– Значит, все-таки!… Ну да. Крупная панель. Ты думаешь, заказчик про это знает?

– А все знают. Пытаются не верить и упростить вопрос, но эта страусиная политика к добру не приведет. Конечно, надо что-то делать.

– Надо, только вот что? До сих пор это было конфиденциально, а теперь вижу, что все сведения расходятся. Проводят исследования… Пресса…

– Пресса прессой, исследования исследованиями, а строительное ведомство – само по себе. По-моему, они правы.

– Кто прав?

– Твой коллектив. Нужно отказаться от проектирования из крупной панели, пока вопрос безопасности не будет решен со всей определенностью. Это единственный способ.

Начальник схватился руками за край стола и подъехал к нему вместе с креслом.

– На крупнопанельном домостроении стоит все жилищное строительство!… Но… Да. Собственно говоря, да, я сам того же мнения… Только вот это не от нас зависит – не от тебя и не от меня. И даже не от министра строительства.

– А что? – поинтересовался главный инженер. – Была какая-нибудь конференция?

– Была. Это, разумеется, сведения, не подлежащие разглашению. Четвертая конференция на эту тему. И четвертый раз все одно и то же: все разбивается о тех же самых людей. Точнее говоря, об одного такого типа. Остальные уже согласились, дали себя убедить, только один упирается… Далай-лама… Великий могол…

– Понятно. Надутый бонза.

– Именно. Кимвал бряцающий! Сквозь него не пробиться, ничего до него не доходит, он пресекает на корню все разговоры на эту тему!

– Он с этого что-нибудь имеет?

– Что он с этого может иметь?! Взятки? Куда там, держи карман шире! Ни о чем таком и речи нет!…

– Но он о чем-то думает?

– Нет, абсолютно, – решительно и твердо сказал зав мастерской. – Вот это я могу тебе гарантировать – ни о чем не думает. Он не способен думать.

Главный инженер посмотрел на шефа, потом в окно, сосредоточенно обдумывая вопрос. Зав мастерской уже не мог остановиться и с разбега сыпал секретными сведениями:

– Теоретически вопросы решаются большинством голосов… На практике же – никто не станет голосовать против этого самодура. Он препятствует оглашению результатов исследований, приказывает их подделывать… А я не могу даже рассказать про это, иначе выдам того, кто мне это рассказал. Получается – и я принимаю участие в свинстве! Что мне делать?

Главный инженер слез с подоконника, придвинул к себе стул по другую сторону письменного стола.

– Следовательно, не будь этого типа…

– Ах! – пылко воскликнул зав мастерской. – Исчез бы хоть на месяц!… Хоть с одной конференции!… Я сам берусь – пусть косвенно, через третьи руки – пропихнуть решение через это игольное ушко! Один раз официально показать результаты! Один указ!…

– Спокойно, – сказал его сотрудник. – Не можем же мы рассчитывать на случайность, автокатастрофу например. Надо рассчитывать на собственные силы, а не притворяться дальше, что проблемы не существует…

– Нет, с меня хватит! – бурно перебил его начальник. – Хватит изображать преступного идиота! Раз все уже об этом знают, какими глазами на меня должны смотреть подчиненные!… Ведь каждый порядочный человек… Собственными силами, сейчас же, немедленно!…

В мастерской все еще царила тишина. Вытащив из портфеля второй завтрак, Каролек внимательно изучил полученную от жены котлету, вздохнул и стал ее поглощать, глубокомысленно уставившись в окно.

Лесь тщательно и с деталями разрисовывал мясной прилавок торговых павильонов. Мысль о мясопродуктах, которые будут там продавать, неожиданно трансформировала архитектурные образы в его голове. Внутренним взором он увидел огромные стада бизонов в прерии, а среди них одного, падающего от выпущенной из лука стрелы. Из такого бизона вырубается вырезка…

– Зайцы очень быстро размножаются, – вдруг задумчиво сказал Каролек.

Занятый освоением территории вокруг оздоровительного центра Януш, раздраженный обилием мелких неувязок, представил этих зайцев как живых. Они скакали по проекту и объедали молоденькие деревца. Свежепосаженные в соответствии с планом озеленителей деревца засыхали и погибали. Зайцы размножались в устрашающем темпе…

– Кабаны тоже, – проговорил также задумчиво Каролек.

Бизоны Леся перенеслись из прерии в торговые павильоны. Они вбегали туда через служебный вход, натыкались на прилавки и кассу, а на улицу выскакивали через общий вход. В дверях они застревали. Может, двери нужно расширить?…

– Ну и?… – подбодрила Каролека Барбара. Каролек словно очнулся:

– Не уверен, но я, наверное, дозрел. Если они могут…

– Ну и? – повторила Барбара. – До чего ты дозрел?

– До охоты.

– На зайцев? – поинтересовался Януш.

– На бизонов?! – вырвалось у Леся.

– Дураки! – сказала Барбара. – На кабанов?

– На кабанов, – согласился Каролек смущенно, но с суровостью в голосе. – Размножаются они быстро, это не охраняемые животные, к тому же портят поля. А кроме того, они какие-то… необщительные…

– Ты имеешь в виду, что с ними трудно подружиться?

– Ну вот именно.

– А откуда ты их возьмешь? Где ты собираешься на них охотиться?

– Я еще не знаю, собираюсь ли, но внутренне уже готов. Все вместе меня добило. А кабаны в природе есть. Они каждую ночь приходят, я сам видел следы, мне их показывал, помните, тот тип из города, который сено косил. Выходят из лесу и пасутся на лугу, потому что они там обнаружили мышиные норы. Кабаны лопают мышей. Разрывают норы. А эти там охотятся.

– Кто?

– Ну как это кто, эти шакалы высокого ранга!

– Ты шутишь?! Охотятся в национальном заповеднике?! Откуда ты взял?

– Я при этом случайно присутствовал. И слышал собственными ушами. Канонада гремела – аж эхо катилось, но всех им перебить не удалось. Еще много осталось. В лесу я бы не охотился, а на лугу – это дело другое.

Коллектив долго смотрел на Каролека, бросив всякую работу. Процесс дозревания коллектива проходил молниеносно.

– Натуральный животный белок и так далее, – воскликнул озаренный Януш. – Ну и ну… Ты знаешь, это идея!

– Ха! – крикнул Лесь, и тон этого вопля говорил сам за себя.

– Надо продумать все как следует, – повелела Барбара. – Поехали, планируем предварительный проект…

В этот момент открылась дверь и в комнату ворвался зав мастерской.

Усилия главного инженера по усмирению чувств начальника подействовали как наперсток масла на водяной смерч. Однажды преодолев в себе защитный барьер страусиной политики, шеф двинулся вперед, как ураган. Он с грохотом ворвался в комнату, а за ним появился в дверях глубоко встревоженный главный инженер.

Поглощенный новой темой коллектив осекся на полуслове и уставился на начальника полным безграничного изумления взором. Зав мастерской был по натуре человеком уравновешенным, сдержанным в своих чувствах, скупым на слова и жесты. Рвущиеся теперь наружу стихийные страсти были чем-то совершенно необычным, непонятным, просто-таки невозможным и предвещали нечто кошмарное.

Зав мастерской сдавленным голосом обратился прямо к Янушу:

– Где этот?… Где у тебя?… Этот, ну! Где этот?…

Януш смертельно испугался.

– Ей-богу, не знаю! – поспешно поклялся он, не уточняя, где у него что.

Зав сделал над собой усилие, по крайней мере в овладении языком человеческого общения.

– Где этот?… Этот, ну этот…

– Заказ, – подсказал главный инженер вполголоса.

– Заказ! Где у тебя этот заказ?

Януш по-прежнему не обращал внимания на содержание вопроса, поскольку окончательно сдрейфил от тона, каким он был задан.

– Честное слово, я не знаю! У меня ничего нет!

– Должно быть! Отдай мне его немедленно! Мы категорически не будем принимать в этом участие! Даже если меня снимут!… Пойду улицы подметать!

Остальные трое стали понемногу соображать, в чем дело. Однако Януш осознавал лишь неопределенную личную угрозу, поэтому мозг его словно парализовало.

– Хорошо, я тоже пойду подметать, – поспешно согласился он. – Сейчас?

– Немедленно! – разогнавшись, возопил начальник, повелительным жестом протянув руку вперед. Он так и замер в этой позе, не в состоянии больше пошевелиться.

Простертая длань руководителя мастерской окончательно лишила Януша способности думать. Он таращился на нее в паническом страхе. Главный инженер посчитал должным вмешаться.

– У тебя письмо от заказчика касательно крупной панели в оздоровительном центре, – сказал он по-прежнему вполголоса. – Отдай ему это письмо.

В мгновение ока Януш сообразил, в чем дело, и ему стало плохо. Он повернулся, выдвинул ящик и стал в нем копаться, а простертая длань начальника упорно держала в подвешенном состоянии его умственные способности.

– Идиот, – вдруг сказала Барбара с крайним омерзением.

Януш замер над ящиком, а зав мастерской развернулся как по команде «кругом!», опустив наконец руку.

– Абсолютный кретин, – презрительно повторила Барбара. – Мозги у тебя отшибло, что ли? Скажи ты ему наконец правду, не задушит же он тебя.

По правде говоря, шеф выглядел так, словно передушить всех сотрудников – это ему раз плюнуть. Однако простертая длань опустилась долу, и к Янушу вернулась способность мыслить. Он нашел выход.

– Хорошо, – заявил он решительно, задвигая ящик. – Я скажу тебе правду: фигушки.

Зав не понял этой простой и исчерпывающей информации. Он снова повернулся к Янушу и вопрошающе вперил в него дикий взор, не говоря ни слова.

– Ты чего? Я ведь ясно говорю, – рассердился Януш. – Фигушки! Нет этого заказа.

– Как это нет? Ведь он был!

– Был. Но теперь нет.

– А где он?

Януш набрал побольше воздуха.

– Я его выбросил! – сказал он мужественно.

– Что?!…

– Я его выбросил! Со злости! К чертям собачьим крупнопанельное строительство! Я решил, что с крупной панелью работать не стану, и заказ выбросил! Можешь теперь меня вытурить!

На целых две секунды у всех перехватило дыхание. Потом вдруг лицо руководителя мастерской просияло, а сумасшедший блеск пропал из глаз. Воображение у начальника было отнюдь не хуже, чем у любезных его сердцу подчиненных. Он тут же почувствовал родственную душу и немедленно вообразил себя во главе сопротивления, на горячем коне, с мечом в руках. Гусарский доломан заполоскался у него за спиной… Поверженный враг, порубленный в капусту, лежал у его ног…

Зав мастерской прогнал чудесное видение и почти успокоился.

– И очень правильно, – похвалил он невероятно ошарашенного Януша. – То есть, может быть, излишне было выбрасывать, надо было просто ко мне прийти, но я тебя понимаю. Заказчики хотели, чтобы оздоровительный центр строили из крупной панели? Да?

Януш кивнул.

– Они написали, что панель у них есть, так? И они хотят ее использовать? Для экономии. Да?

– Насчет экономии я не уверен, они вроде такого слова не писали, но насчет применения точно. Сдается мне, речь шла о каких-то отходах из кооператива.

– Не имеет значения. Цельные или надколотые, они все равно светятся одинаково – давайте хоть раз скажем это прямо и открыто. Номер письма, дата и входящий по журналу у нас есть, этого хватит. Можешь этим больше не заниматься, я им сам откажу, и точка!

Он энергичной походкой вышел из комнаты и направился к себе, а все глаза смотрели ему вслед.

– Уф, как будто смерч пронесся, – признался Каролек, нарушив молчание.

Януш стряхнул с себя кошмар пережитого:

– Хо-хо-хо… Показал нам Ипочка когти…

– Ты выступил гениально! – оживленно обратилась к нему Барбара. – Выбросить, а не потерять! Как у тебя родилась эта замечательная мысль?

– Не знаю. От страха.

– Слушайте, а что это было? Что у вас тут стряслось? – беспокойно спросил заглянувший в дверь Влодек. – Вы все живы?

Зав мастерской проинспектировал служебные помещения с таким лицом, что вся контора замерла. Персонал теперь болел душой за последствия его визита в комнату предполагаемых виновников. Превосходное, на взгляд, настроение коллектива вызвало некоторое удивление.

– Я думал – он вас всех поубивает, – сказал Стефан с легким разочарованием.

– Мы тоже в первый момент так думали…

Главный инженер, внезапно ощутив потребность хоть минутку передохнуть от начальственных эмоций, не стал его сопровождать. Остался в комнате и удовлетворил любопытство болельщиков. Толкотня в комнате значительно уменьшилась. В конце концов гостей осталось трое.

Влодек опирался о чертежную доску Леся, время от времени присаживаясь на край и тем самым поднимая второй ее конец. Лесь тогда хватал пузырек с тушью, а Влодек машинально переносил вес тела на ноги, благодаря чему доска с легким стуком возвращалась в исходное положение. Лесь пробовал взывать к его совести, но Влодек не слушал, окончательно поглощенный проблемой, снова поднятой шефом. Он смаковал ее с мазохистским наслаждением.

Стефан протиснулся мимо него к столу Барбары и занял единственный свободный стул, вникая в обстановку. Он безошибочно почуял в комнате слабый запах тайны и очередной интриги. Главный инженер расположился за спиной Барбары, опираясь о косяк, и отдыхал душой. При этом не воспринимал ни слова из болтовни Влодека. Барбара, Януш и Каролек молчали, приводя в порядок растрепанные мысли. Лесь караулил пузырек с тушью. Доска слегка постукивала.

Влодек неожиданно сообразил, что говорит в пустоту. Он с обидой замолчал и опять присел на доску. Лесь машинально поднял повыше пузырек и смиренно ждал. Влодек оглядел сотрудников и убедился в их абсолютной индиферентности. Обида захлестнула его и он с размаху плюхнулся на доску. Край доски прогнулся под ним, второй конец подскочил вверх и снизу бабахнул Леся по руке с тушью. Влодек вскочил, доска с грохотом вернулась на свое место, а тушь из пузырька выплеснулась прямо ему на темя.

От грохота, достойного пушечного залпа, все словно опомнились.

– Ну хорошо, можем начинать! – распорядился оживившийся Януш. – Похоже, еще одного концерта Ипочка давать не станет?

– И все как раз собрались, – добавил Каролек. – Не надо будет повторять.

– Свинья! – ругнулся Влодек. – Он мне на голову налил.

– Тьфу, тьфу, хоть на чертеж не попало! – суеверно сказал Лесь. – Я же говорил тебе: не садись! На, вот этим вытри…

Он подал Влодеку смятый кусок туалетной бумаги. Влодек перестал промокать носовым платком стекающие по лбу черные струйки и начал тереть голову туалетной бумагой, размазывая по лицу живописные полосы. Никто не обращал на него внимания.

– Ипочка нас перебил в самом начале, – напомнила Барбара. – Начинаем! Сперва в общих чертах.

– Ну, слава Богу! – буркнул Стефан. – А то сижу, как пенек, дожидаюсь, чтобы вы наконец включились. Я ведь нутром чую – вы что-то задумали. Что такое у вас?

– Охота на большого зверя, – гордо ответил Лесь, очистив от разных мелких предметов высокий стул и подсовывая его Влодеку. – На вот, садись.

Влодек оглянулся на стул, с достоинством пожал плечами и, подумав, сел, все еще надутый.

Януш, Каролек и Барбара вкратце объяснили Стефану суть дела. Стефан слушал с большим интересом, кивал головой, стучал себя пальцем в лоб, но никак пока не высказывался. Главный инженер возле дверного косяка тоже слушал молча и неподвижно.

– Вопрос решен, надо только составить подробный план, – энергично продолжал Януш. – Кабаны – это не сурки, размножаются быстро. Раз уж за ними все равно охотятся эти зажравшиеся гиены, не беда, если хоть одного сожрем мы. Кому не нравится, может участия не принимать. Только чур нам в рот не глядеть потом. Кароль, ты первый говори, ты места знаешь.

– Вы все эти места знаете, – заметил Каролек. – Мы там сто раз были. Это там, где протекает наша самая чистая речка.

– Но этот тип показывал только тебе!

Каролек уселся поудобнее:

– Ну вот, там ведь луг перед речкой и луг за речкой, правильно? Точнее сказать, один луг, а речка его напополам перегораживает. Вокруг лес…

– С одной стороны дорога, а с другой – деревня, – перебил его от дверей главный инженер.

– Тоже мне деревня, три хаты самое большее!

– Вот именно, деревня не мешает. Я вам дословно повторю, что он мне говорил, я это запомнил. Так вот, кабаны выходят из леса с одной стороны, справа…

– Слева, – поправила Барбара, – приличный лес там слева.

– А лицо у тебя где?

– На затылке, – ехидно буркнул Влодек со своего стула.

– А, нет, ты прав, если я иду туда, то лицо у меня вперед, а если возвращаюсь, то назад…

– Мы все знаем, с какой стороны там приличный лес! Валяй дальше! – нетерпеливо поторопил Януш.

– Так вот, кабаны выходят из этого леса и разбегаются по всему лугу, но главным образом двигают к стогам сена. Стога принадлежат тому типу, он их сам ставил, и они стоят уже, слава Богу, месяца два. Под ними угнездились мыши, вот кабаны и роют под стогами и вокруг каждую ночь. Вернее, он рассказывал, что кабаны выходят с закатом. Судя по следам, если он правильно сообразил, их как минимум восемь рыл. Из них двое старые, большие, а остальные молодые, но тоже взрослые…

– Он их видел?

– Два раза видел, когда припозднился, но главным образом по следам разбирался. Он в этом дока.

– И мы должны поймать все восемь штук? – встревожился Лесь.

– Сдурел? Ты собираешься зоопарк основать или ферму по разведению? Нам одного хватит.

– И не поймать, а добыть на охоте!

– Кому-нибудь из вас приходилось охотиться на кабанов? – тихим голосом спросил от двери главный инженер.

На миг воцарилась тишина. Ее нарушил Януш:

– В кабанов булыжниками кидают, это я точно знаю.

– Из рогатки? – ядовито вставил Стефан.

– А даже если и так! – лихо высказался Лесь. – Из пращи Давид Голиафа убил!

– Не знаю, насколько закаленный был Голиаф, но насчет кабана я уверен…

– Зато Голиаф был великан!

– Ну и что? И вообще, ты что, больной? Булыжниками из рогатки?!… Крыша поехала!!!

– Сей момент успокойтесь! – сердито потребовала Барбара. – Я вам запрещаю болтать тут всякую чушь, так мы ничего не высидим, а дело серьезное. Огнестрельное оружие отпадает, разве что у кого-нибудь из вас есть разрешение. Есть?

Все дружно замотали головами.

– Ну вот, значит, об огнестрельном оружии и речи быть не может. Это уголовно наказуемо.

– Браконьерство тоже наказуемо… – прошелестел Влодек.

– Какое браконьерство, что ты мелешь?! – возмутился Лесь. – Никакое не браконьерство, а обыкновенное, случайное и вынужденное самоснабжение дичью! И не для торговли, а для собственного употребления!

– Во всяком случае, это менее наказуемо, чем незаконное хранение оружия, – резко окоротила его Барбара. – Хоть голову сломайте, но придумайте способ охоты без огнестрельного оружия, и конец! Настоящие мужчины все могут!

Это заклятье обладало сверхъестественной силой. Настоящие мужчины отреагировали как положено. Даже Влодек выпрямился на стуле, а главный инженер оторвался от косяка и энергичным шагом подошел к столу Леся. Лесь схватил бутылку с тушью и выпятил грудь.

– Только не садись тут мне!… Тоже мне проблема – поохотиться на зверя без оружия! Лассо, например. Заарканить кабана!

Стефан зловеще застонал, но не успел ответить, его опередил Януш:

– Из рогатки – это совсем не так глупо, мало, что ли, в детстве стекол из рогатки повыбивали… Или из лука! В конце концов, могли же наши предки из лука мамонта прикончить!

– А еще они метали копья и дротики, – любезно напомнил главный инженер. – Начнем упражняться?

– Если уж и бросать, то только топором! – убежденно заявил Стефан.

Каролек уже несколько минут пытался вмешаться в разговор:

– Да погодите, дайте же мне слово сказать! Этот тип еще кое-что сказал! Про охоту без оружия!

– Так что же ты молчишь?

– Да вы меня перебили! Сейчас, я хотел по порядку… Так вот, он говорил, что браконьеры… Ну, не совсем браконьеры – вообще люди… То есть те, которые охотятся без оружия. Они так делают: выкапывают яму. Яму маскируют, она должна быть довольно большой. В нее кладут приманку, и кабан падает…

– И насмерть разбивается?

– Держи карман! Там его надо убить!

– Только, пожалуйста, гуманно, – предостерегающе перебила Барбара. – Никаких штучек, без издевательств и мучений! Одним ударом и сразу!

– Топором можно оглушить, – плотоядно высказался Стефан.

– Так и вижу, как ты спускаешься в эту яму и лупишь кабана топором! А голыми руками не хочешь задушить?

– А что, обязательно влезать, болван ты глупый? Можно взять топор на длинном топорище!

– А ну, тише, и пусть он рассказывает дальше! – крикнул главный инженер.

Каролек снова взял слово.

– Этот тип упоминал штык, – объявил он. – Из разговора выходило, что у него есть штык и он умеет им пользоваться.

– Не только он, – буркнул Стефан. – Штык, неплохая мысль…

– У меня тоже есть штык, – объявил главный инженер. – Ну, а что дальше?

Понукаемый со всех сторон Каролек начал торопиться:

– Не обязательно штык, сойдет и топор. Она права: гуманно надо, одним ударом… Есть еще такой специальный нож, убивает кабана в мгновение ока, и все. А некоторые охотятся сетью… – да тихо вы, дайте сказать! – так вот, если несколько человек, потому что вдвоем можно и не справиться, так вот, несколько человек подкрадываются и окружают стадо сетью. Сеть должна быть приготовлена…

– Какая сеть?

– Обычная, можно панцирную. Насколько я усек, надо быстро обложить сетью, кабаны столпятся, и, пока они не прорвали эту сеть, выбирают одного и опять же забивают каким-нибудь оружием. Он все говорил про штык, но не суть важно, топорик или нож… Один готов, короче, а остальные убегают. Он упоминал и про другие способы, но те показались мне слишком сложными, и я только про эти запомнил…

– Ну да, эти же совсем простые… – забормотал ядовито Влодек.

– А ловить с помощью лассо он не предлагал? – быстро спросил Лесь.

– Верно, что-то предлагал, но называл петлей. Такая ловушка, кабан сует туда морду или ногу…

– Петля, лассо – никакой разницы!

– Этим лассо ты сам будешь ловить! – рявкнул Стефан.

– А можно еще элементарно притаиться, раскидать кругом хлеб, или что там еще кабаны любят, и, если подойдет, резануть. Но человек должен быть смелый и ловкий…

– О-о-о!… – вырвалось у Барбары. В атмосфере молния блеснула. Ни один из присутствующих настоящих мужчин не поколебался бы в этот момент лицом к лицу встретиться со стадом разъяренных кабанов с перочинным ножом, вилкой или даже зубочисткой в руке. У Леся перехватило дыхание: вот это шанс доказать, чего он стоит…

Страстный взрыв эмоций немного погодя улегся, но оставил явные следы.

– Лучше всего применить все способы вместе, – подытожил Януш. – Людей у нас хватит, а это самый верный путь…

– А собственно говоря, с чего началось-то? – спросил вдруг Стефан. – Что это вам в голову ударило на кабанов охотиться?

– Белок, – коротко объяснил Каролек.

– Что белок?

– Натуральный белок, – подробнее объяснил Януш. – Перед лицом совершенно отравленной пищи, воздуха, голода, огня и войны…

– Упаси Господь, – любезно подытожил Лесь.

– Нет, не так. Не это я хотел сказать. Перед лицом отравленной пищи, воздуха… ну, что там еще?… воды, земли, крупнопанельного строительства…

– И общей мерзости, которая нас окружает… – холодно добавила Барбара.

– …Необходимо по крайней мере время от времени есть что-то, имеющее пищевую ценность, – вмешался Каролек. – Например, мясо. Все животноводство на искусственных кормах и так далее, через это не пробиться… Единственное полноценное мясо – это дикое, дошло? Мы и хотим добыть дикого мяса!

– Хотя бы единожды в году! – ожесточенно продолжала Барбара. – Одним словом, пора хоть раз в жизни совершить что-то наперекор всему этому вокруг. Без взяток, подлизывания и вымаливания на массовых митингах спасти себя самим!

– Сто раз уже ты все это слышал, – сказал Януш. – Кабан – это большой зверь, и его для всех хватит. Вспомни, что говорил доктор, только дичь!…

Лицо Януша сделалось непроницаемым.

– Хорошо, кончай агитацию. У меня вылетело из головы. Может, это и в самом деле неплохая идея… Но сейчас нет смысла всего разом решать, надо посмотреть на месте. Я эту территорию не так хорошо помню, я там всего два раза был, без разведки я охотиться не стану!

– Ну так за чем же дело стало, скоро свободная суббота…

– В субботу не могу, – глухо и мрачно возвестил Влодек. – Завтра поедем.

– А что, и ты тоже? – удивился Лесь, ибо до сей поры Влодек не принимал участия в рассуждениях.

– А почему же нет?

– Ладно, пусть будет завтра, – согласился Януш. – Сразу после работы.

– А обед?

– Пообедаем там, – решила Барбара. – Разожжем костер и поджарим колбасу на палочках. Над рекой есть замечательное место.

– Я могу купить колбасы, – предложил Каролек. – Возле меня есть такой магазин, где она иногда бывает. И там окончательно уточним, что и как!…

* * *

На осеннем пленэре, под голубым небом, над кристально чистой речкой Барбара легко разожгла крошечный костерок из сухих ольховых веток, выгребла из сумки двадцать четыре булочки, вытащила два термоса с кофе и начала скликать коллег на пикник. Коллеги разбрелись по лугу, внимательно исследуя территорию. Главным образом это выражалось в многократном обходе по кругу трех больших стогов сена. Вокруг стогов явно наблюдались разрытые места, на кротовинах отпечатались кое-где даже копыта, и Каролек ликовал;

– Ну вот, пожалуйста, все сходится! Они сюда приходят и жрут мышей. Вот, глядите, эти копытца совершенно свежие. Да как много!

– Действительно, распахано, как плугом, – признал Януш. – В жизни бы не подумал, что их только восемь!

– Эй, послушайте, тут самое лучшее место! – крикнул Лесь от соседнего стога. – Тут все страшно перерыто, сюда они чаще всего приходят!

Со стороны леса подошел главный инженер.

– Приходят они вот оттуда, – заявил он, показав на край луга. – Там такой болотистый лес, подмокший, кабаны это любят. Я видел следы возле тропинки.

– Надо выбрать место для ямы…

От речки донесся клич Барбары, все вспомнили про обед и зашагали к костерку. Каролек, поминутно оглядываясь, тащился последним.

– Лучше бы расположились обедать на той горке, – бухтел он с сожалением. – Оттуда все видно, и можно выбирать место для засады, а тут кусты все заслоняют…

Барбара с нетерпением его поджидала, ибо он отвечал за гвоздь программы их пикника.

– Каролек, да иди же сюда! Где твоя колбаса? Стефан уже палочки выстругал!

До Каролека внезапно дошло, что его зовут, он оторвался от охотничьих проблем и слегка смутился, а потом присел над своей сумкой.

– Ой, надо же, я забыл вам сказать, совсем из головы вылетело… Нет колбасы. В магазине не было, но зато был паштет. Я купил паштет в банках, охотничий, даже название подходящее, да? А к булочкам он очень даже подходит. Ну что тут поделаешь, не было колбасы и все!

– А чтоб тебя! – рявкнул Стефан и бросил выструганные палочки в воду.

– Дурень, – дала короткую оценку Каролеку Барбара.

– Что ты делаешь, лопух! – крикнул Януш Стефану, не успев его остановить. – Можно же и булочки поджарить. Поджаренные на костре вкуснее!

– Вот черт… Как хотите, а второй раз выстругивать не стану.

Разочарование от слов Каролека быстро угасло, мысли у всех были заняты более важными делами. Януш и главный инженер стали открывать банки, один использовал перочинный нож, а второй – отвертку.

– Так на кой ляд нам этот костер? – встрепенулся Стефан. – Питье в термосах, можем перетащиться со всеми припасами хоть на середину лужайки.

– Правильно, как раз на тот пригорок! – живо поддержал его Каролек. – Оттуда видны все окрестности, выберем место для ловчей ямы!

– Пойдемте, детки, на лужайку, на горы и пригорки, – торжественно продекламировал Лесь, – съедим паштет и булочки, съедим и помидорки…

– А у тебя помидоры есть? – поинтересовался Януш.

– У меня есть, – гордо сказал Влодек, – даже два. И не магазинные. Моя кузина привезла, она в теплице вырастила.

На совершенно ровном лугу в одном месте возвышался небольшой пригорок, похожий на плоский курган или на широкий могильный холм. Его почти целиком занимал мощный стог, но рядом со стогом оставалось местечко для всей компании. Кроме того, следы кабанов наблюдались здесь в изобилии, что придавало пригорку охотничий колорит.

– Я бы выкопал здесь, – предложил Януш, выгребая паштет из наполовину открытой банки. – С любой стороны этого могильника. Видно, что они вокруг шастают.

– Там еще больше следов, – заметил Лесь и показал ножом на соседний стог, который высился метрах в сорока. – Распахано, как трактором, говорю вам…

– Возле этого то же самое, – буркнул главный инженер, мотнув головой в направлении третьего стога, расположенного тоже поблизости, за небольшими зарослями.

Стефан внимательно оглядел все стога по очереди.

– Тут вообще отпадает! – безапеляционно вынес он свой приговор. – Я по этому лужку пробежался, И, кажется, тут самая твердая земля. В других местах помягче. Я бы стал копать там… или там…

– Правильно, там! – обрадовался Лесь. – И следы там есть, и мягко…

– А что нам, собственно говоря, мешает выкопать две ямы?

– У тебя что, всего полторы извилины в мозгах? Это охота или шанцевые работы?

– Мы можем не успеть, – предупредил главный инженер. – Начать нужно перед самым заходом солнца, не раньше, чтобы никто не обратил внимания! Нам грозит цейтнот, как обычно.

– Так и так все вместе одну яму копать не будем!

– Но есть и другие подготовительные работы. Хотя бы эти манипуляции с сеткой. К этому тоже надо руки приложить, и тоже в последний момент.

– Мы разделимся на группы! – энергично решил Януш. – Сейчас, в первую очередь, инструменты…

– У меня есть кусок сетки, – сообщил Стефан. – Точнее говоря, у моего брата: он огораживал участок и немножко осталось. Узкая сетка, в самый раз.

– Лопаты нужны.

– Саперные сгодятся. У меня в машине одна есть. Влодек, у тебя тоже есть?

Влодек до сих пор вяловато принимал участие в охотничьих рассуждениях, лишь меланхолически созерцал пейзаж. Он покивал головой, ничего больше не добавив. Януш, Стефан и главный инженер прикидывали, как напасть на кабана с сеткой от ограды. Способы складывания и закрепления этого орудия, весьма нетипичного с точки зрения охотничьего снаряжения, вызвали многочисленные сомнения и живейшие споры. Януш предлагал добавить к сетке от ограды кусок рыбачьей сети из очень крепкого волокна. Аргументировал тем, что у него давно валяется рыбачья сеть, а случай использовать ее никак не подворачивается.

– Разодрать-то он ее раздерет, но ведь не мгновенно, – убеждал он. – Толстая эта сеть, собака, ножом-то и то долго пилить приходится, а ведь кабаны вроде не умеют прогрызать, а? Что-то они клыками делают, не упомню… Сеть длиннющая, на целую рыбацкую флотилию хватит.

– На кой черт тебе такая? На китов собирался охотиться?

– Да нет, я гамак хотел сделать. Даже два гамака, а получил столько, что хватило бы на двадцать.

– Взять ее с собой можно, не помешает, мы ее можем пустить по краям. Капроновой сеткой легче маневрировать, чем стальной…

Влодек, у которого отвращение к человеческой речи вдруг сменилось крайней разговорчивостью, стал спорить с Лесем и Каролеком насчет места для ямы. Каролек соглашался с мнением Леся. Влодек отстаивал третий стог, ближе к середине луга. Спор разрешила Барбара.

– Ты не умничай, – сказала она Лесю. – Тебя яма никаким боком не касается, ты будешь ловить своим лассо. А ты дурак, – обратилась она к Влодеку. – Мы посреди луга не можем столько топтаться – останется наш запах и кабаны нас учуют.

– Предлагаю вываляться в размороженной треске, – ехидно подсказал Влодек.

– В помойке! – пылко воскликнул Каролек. – Посидишь немного – провоняешь как следует!

– Тогда они вообще сюда не придут, – продолжала Барбара. – А тут ребята засядут с сеткой. Стало быть, яма должна быть там!

Лесь, нахмурив брови, прикидывал на глаз расстояние до леса. Он словно бы расцветал и внешне и внутренне, явственно ощущая, как превращается в гибрид ковбоя с тореадором. С веревочным орудием на такого зверя – это неслабо!…

– Надо рассредоточиться, – заявил он. – В случае, если ни один в яму не попадет и из сетки они выберутся, кто-то должен караулить там и их задержать.

– Лассо накинуть, да?…

– Допустим. Хотя бы на секунду их остановить. Одного кабана и в одиночку удержать можно, тут кто-нибудь подбежит и – р-раз! Ну, с ножом или с топором…

– Резонно, хорошо бы иметь что-нибудь на длинной ручке, – рассудил Каролек. – Как насчет косы, насаженной торчком?

– Историческое оружие… А у тебя коса есть?

– Нет, но купить-то можно?

– А черт ее знает. Если сенокосы уже закончились, тогда, наверное, можно. Попробуй…

Еще целый ряд различных вспомогательных орудий запланировали про запас, поскольку никто не осмелился утверждать, что то или иное точно окажется лишним. Все лица мужского пода, не исключая Влодека, после основательных раздумий предложили лично зарезать дичину. Причем гуманно, одним ловким ударом. Лицо женского пола велело убрать следы пикника.

– Закопать! – скомандовала она. – Никакого мусора! Особенно эти треклятые банки из-под паштета. На кабана охотиться – дело одно, совсем другое – мусорить в окружающей среде! Немедленно закопайте!

Саперные лопаты находились довольно далеко, в машинах на дороге. Дураков не было идти за ними за тридевять земель, поэтому Януш выковырял отверткой небольшую ямку, выбрав местечко с самой мягкой почвой. Он впихнул туда банки, небрежно набросал немного земли и засыпал все вместе травой, ветками и листьями. На первый взгляд окружающая среда избавилась от всех следов человеческого пребывания.

– Когда? – коротко спросил Стефан, покидая луг.

– Только не завтра! – предупредил Влодек. – И не в воскресенье!

– В понедельник, – категорически решила Барбара. – До понедельника погода еще продержится, а дальше неизвестно. Каролек купит косу в рабочее время. Есть у кого-нибудь возражения? Ни у кого. Отлично, значит, в понедельник.

В понедельник из восьми часов рабочего времени Каролек шесть провел в магазинах города и вернулся с чем-то тонким, прямым и длинным. На косу это не походило. Старательно завернутую в «Трибуну Люду» и завязанную веревочкой покупку Каролек не выпускал из рук. Он упал в свое кресло и расположил предмет на коленях.

– Так вот, коса – это мечта идиота, – возвестил он крайне обиженным тоном. – Я все прочесал, был даже в сельпо под Тарчином, автобус как раз подвернулся. Мне там сказали: уже года полтора косу в глаза не видели. Если кто вздумает купить косу, то едет в Варшаву. В Варшаве, действительно, они часто бывают, но только зимой. Об эту пору – нет. Аминь.

– Ну что поделаешь, обойдемся без косы, – вздохнула Барбара.

– Счастье, что ты вообще вернулся, – утешил его Януш. – Я уж думал – тебя машина переехала.

– А это что, Кароль? – с интересом спросил Лесь, показывая на тоненький предмет.

– А, кстати! – встрепенулся Каролек. – Меня осенило, что у нас дома была старая шпага, я сам на ней шашлыки жарил давным-давно. И представьте – отыскал в подвале, ибо моя мать, к счастью, ничего никогда не выбрасывает. Может пригодиться.

С этими словами он старательно развязывал веревочку и разворачивал слои «Трибуны Люду». Все с большим интересом на него смотрели.

– На кой ты эту шпагу так старательно упаковывал? – поинтересовался Януш.

– Потому что она очень уж б/у. Я бы себя дураком чувствовал, если бы нес просто так. Наверное, ее наточить надо…

Шпага в самом деле не блистала новизной. Совершенно ржавая, слегка погнутая посередине, кроме того с отломанным кончиком и без эфеса. Каролек, однако, был преисполнен великих надежд.

– Ее удастся наточить, а? Как вы думаете? А что держать ее не за что, так это даже лучше: укрепим на палке и будет у нас длинное оружие. Хряка заколоть – самое оно!

– Тогда надо заклинить в деревяшке. А ну, покажи…

– Если собираетесь ее наточить, пошевеливайтесь, – сказала Барбара. – У нас мало времени. На Гжибовской есть металлоремонт, пусть кто-нибудь туда сбегает, спросит, где точат зубила.

– Отличная мысль! – обрадовался Януш. – Давай, я это устрою!

Он вырвал у Каролека шпагу и выскочил из комнаты. Из коридора он вернулся, схватил «Трибуну Люду» и снова выбежал.

Барбара, Лесь и Каролек уже для работы не годились. Каролек принес себе из служебного буфета чай и попивал его, отдыхая от своих усилий. Лесь на четвереньках влез под свой стол и с трудом стал выволакивать огромный клубок солидного плетеного шнура, не совсем нового, но весьма и весьма впечатляющего.

– Знаете, у меня тут проблема… – простонал он.

Барбара и Каролек посмотрели на него. Барбара критически, Каролек с сочувственным любопытством. Лесь выпрямился, поднимая шнур в руках.

– В куче это немыслимая тяжесть, – объявил он. – Я тренируюсь это бросать как лассо. Летит шикарно, хотя не так далеко, как хотелось бы. У меня такое впечатление, что ковбои в прериях бросают немного дальше. Однако летит, развертывается, и все вроде бы хорошо, только вот эта петля не хочет ловить. Она шлепается – и все, словно ее вообще нет… А я пробовал и на больших вещах, и на маленьких. Без толку.

– Она теряет форму? – догадался Каролек.

– Вот именно. Может, я мало размахивался…

– Так и без размаха центробежная сила должна действовать.

– Действует, все вместе летит таким колечком, только в самом конце эта петля превращается в шнурок. Вот я и думаю…

– И у меня идея! – воскликнул Каролек. – Я понял!

– Сейчас, я первый. Я подумал – может, сделать конструкцию пожестче. Вплести кусочек проволоки или чего-нибудь еще…

– Да ты что, какая там жесткость! Я понял, этот тип мне тогда говорил. Нельзя бросать как ковбои, кабан не лошадь, и морда у него вроде другая…

– В этом ты смело можешь не сомневаться, – заверила его Барбара. – То, что у него морда другая, я тебе лично гарантирую.

– Именно поэтому петлю не надо бросать, она должна висеть!

– Как это висеть? – возмутился Лесь. – Где висеть? На виселице?

– Нет, на чем-нибудь. Я так понял, что она должна висеть там, где у кабана морда. Он сует туда морду – и попался!

– Он добровольно сует морду? Этот тип, должно быть, посоветовал еще, как кабана уговорить. Он знает, какое внушение на кабанов лучше всего действует?

– Да! – запальчиво подтвердил Каролек. – То есть нет! Она должна висеть у кабана на пути. На кабаньей тропинке или там, куда он предположительно будет убегать. Кабан слепо удирает и попадается.

– Не забудь договориться с ним заранее, куда он собирается убегать, – посоветовала Барбара.

– У меня идея! – вдруг воскликнул Лесь. Его осенило:

– Петля должна быть подвижной! Понимаете, пускай себе висит, но надо ею маневрировать! Значит, она должна висеть на чем-нибудь, что можно держать…

– На удочке!

– Нет, на удочке ее не удержишь, это слишком тяжелая штука. Надо что-нибудь покрепче, типа палки. Сейчас попробую вывернуться, может, в ремонтной мастерской найдется что подходящее…

– Но палка должна быть длинной, она в машине-то поместится? – заволновался Каролек.

– Да вы что, совсем одурели? – саркастически спросила Барбара. – Вы и впрямь хотите с палкой ехать в лес?…

Вернулся Януш с наточенной и даже немного очищенной от ржавчины шпагой. В комнату заглянул Влодек с таинственно-ликующим выражением лица, а потом явно потерявший терпение Стефан. Когда появился также и главный инженер, всякую мысль о работе безжалостно бросили и решили немедленно ехать.

Автомобиль Стефана полностью занимала свернутая сетка для ограды. Второй рулон, еще толще, находился на крыше автомобиля. У Януша моток капроновой сети для гамаков не поместился в багажник и занял все заднее сиденье. Места для пассажиров остались только в машине Влодека, но никто не соглашался к нему садиться.

– С нами крестная сила, что тут так воняет?! – с отвращением спросила Барбара. – Слушайте, я с ним не поеду! Что у тебя здесь?!

– Приманка, – гордо ответил Влодек. – Был же разговор о приманке, правильно? Ты воображала, что это одеколон будет?

– А что это?!…

– Рыба. Я специально искал протухшую. Вы представить не можете, с какой радостью мне ее продали в магазине. Она с самого утра лежит в машине, и я вижу – дозрела. Кабаны это очень любят.

– Кабаны-то, возможно, и любят… Януш, отдай ему эти рулоны сетки, мы поедем с тобой. И отберите у него наши съестные припасы, иначе все пропахнет!

– Пусть возьмет еще и лассо, – предложил Лесь. – И пусть едет первым, чтобы в случае чего мы могли оказать первую помощь…

Через сорок пять минут на тихой просторной лужайке среди лесов кипела лихорадочная работа. Первоначальные наметки очень пригодились, и теперь без промедления приступили к практическим действиям.

– Скорее, солнце через полтора часа заходит! – подгонял главный инженер, со спринтерской скоростью копая яму в обществе взбудораженного Каролека.

– Интересно… что тут… так пусто, – сопел Януш, сгибаясь под тяжестью перетаскиваемой на пару со Стефаном сетки. – Ни живой души… и в который уже раз… нету… А хаты стоят…

– Какое тебе дело, не споткнись, тут колдобины! Обходи! Радуйся, что лесничего нет!…

Лесь и Влодек рысью притаскивали из леса соответствующие жерди и палки, все еще сомневаясь, не обнаружатся ли в них какие-нибудь скрытые дефекты. Барбара пыталась распутать и растянуть сеть, похожую на гамак, шнур Леся и прочие разнообразные веревки и шнуры, взятые на всякий случай. Через сорок пять минут приготовления были в основном закончены. Приступили к основной проблеме, а именно к монтированию сетки-ловушки.

По счастливому стечению обстоятельств диапазон навыков и умений коллектива, не считая профессиональных, был весьма широк, начиная от Барбары и кончая главным инженером. В их число, между прочим, входили ловля рыбы и раков, парусный спорт, пилотирование небольших самолетов, стрельба из пистолетов и винтовок, ручная косьба трав и злаков, верховая езда, коллекционирование бабочек, починка различных приборов, вязание, обдирание шкуры с зайцев и множество других умений. К несчастью, охота в данный список не входила, ею как-то никто не занимался, и с дикими животными никто никогда дела не имел. Знания по теме оказались совершенно случайными и не обязательно точными. При этом у всех засело в голове, что у лося широкие копыта и поэтому он умеет ходить по болотам, что медведь не трогает падали, что клыки кабана называются саблями, а укус льва вызывает гангрену. Укус льва в данных условиях был неактуален, гораздо реальнее казался укус китайского мопса. Лучше всего они почему-то были подкованы относительно лис: лисы опустошают курятники, а в Вене стоят сумасшедших денег. Относительно всего остального друзья ориентировались лишь в общем виде. Охота на дикого зверя таит в себе большую или меньшую опасность, в зависимости от условий. Опасность надо уметь предвидеть и от нее защититься.

Рулон сетки растягивали и разворачивали, она отчаянно сопротивлялась, и все четырнадцать рук были при деле. К счастью, с этим материалом большая часть присутствующих уже сталкивалась, с сеткой справились. Тонкие жердочки, прикрепленные проволокой к ячейкам по краям, придали ей немного жесткости и не позволяли сворачиваться в другую сторону.

– А они не слишком тоненькие? – забеспокоилась Барбара. – Если за них дернуть, они сразу поломаются.

– Не играет роли, это же только на одну секунду, – ответил ей Каролек. – Надо этих кабанов остановить на мгновенье, чтобы одного выбрать и – хрясь! Потом черт с ней, с сеткой.

– Но-но! – энергично возразил Стефан. – Без дурацких шуток! Я брату обещал вернуть сеть в целости и сохранности!

– Вот сюда вколотим столбики! – решил Януш. – Нет, вколачивать не будем, лучше врыть. Дайте саперную лопатку!

– Знаете, у меня сердце не на месте, кажется – что-то тут не так, – признался главный инженер тоном, в котором, кроме неуверенности, слышалось еще и отчаяние. – Я-то в этом абсолютный ноль, но как вы в самом деле хотите ловить кабанов? Поймать их сетью, это я понимаю, но конкретно – каким образом?

– Честно говоря, не знаю, – беззаботно ответил Януш. – Каролек знает. Эй, придержите тут кто-нибудь!

Каролек стал объяснять:

– Тут сетка. Возле самого стога. Мы ее немного замаскируем сеном. Теперь представьте себе, что они тут пасутся; роют, нюхают… Мы видим – они все сгрудились. Не обязательно все, пусть три-четыре штуки. Тогда быстро! Двое хватают за те концы, они должны быть подальше…

– Эта сетка от гамака уже прицеплена? – перебил Стефан.

– Нет, сейчас прицеплю, – быстро ответила Барбара.

– Ну! – поторопил главный инженер. – Говори дальше! Хватают и что?

– И бегут быстрее ветра, чтобы эти концы соединить. Кабаны это замечают, начинают удирать, но, прежде чем они продерутся сквозь сеть, будет то самое мгновенье…

На секунду воцарилось молчание. Внутренним взором все вдруг увидели нападение разъяренных кабанов на смыкающуюся ловушку. Это должно произойти в темноте. В темноте зверь вообще-то лучше видит, чем человек.

– А те двое, это кто будут? – холодно спросил Стефан.

– Те, у кого нет оружия. Влодек и Януш.

Влодек окинул его недобрым взглядом. Барбара презрительно посмотрела на них и пожала плечами.

– У меня тоже нет оружия, – сухо проговорила она, – и я не буду колоть черт знает чем. Человека – пожалуйста, запросто, а зверюшку – увольте. Могу ловить и бегать.

Взрыв протеста был столь же единодушным, сколь и бурным, прямо-таки стихийным. О непосредственном участии звезды коллектива не могло идти и речи, она безоговорочно размещалась вне досягаемости любой опасности. Действовать имели право только настоящие мужчины. Все как один вызвались добровольцами для опасной охоты, но Каролек обладал большей пробивной силой и отстоял собственную кандидатуру.

Потом проверили размеры ловушки. Сетка для ограды в двух кусках составила двадцать два метра. Сеть для гамаков состояла даже из трех кусков, один – двадцать метров в длину, а два – по одиннадцать. Шестьдесят четыре метра давали некоторые возможности для маневра.

– Я вот что думаю, не начать ли сперва красться, а потом только бежать быстрее ветра, – лихорадочно рассуждал Каролек. – Понимаете, мы тут прицепим побольше, даже надставим веревками, чтобы достать до тех кустов. Стоящий на той стороне в нужный момент начнет подкрадываться, осторожно сужая ограду из сетки. Когда будет уже близко, ну, скажем, за этими кустами…

– Только чтобы кусты в сеть не поймались!

– Нет, я их обойду с этой стороны. И когда окажусь здесь, тогда мы вместе рванемся, галопом. Сколько тут у нас? Двадцать метров. Любой за секунду пробежит. Не может быть, чтобы кабаны успели улизнуть, они же должны понять, что к чему! И мы сразу бежим дальше, сужая проход и смыкая сеть. У кабанов разгона не будет, они бросаются, а кто-нибудь из вас успеет…

– Но один из нас останется внутри сетки, – сухо заметил Влодек. – Что, будем тянуть на спичках?

– Да, ты останешься у кабанов в тылу. Они будут рваться вперед! В конце концов, я могу остаться, у меня шпага есть.

– Ты действительно уверен, что все должно происходить именно так? – с сомнением спросил главный инженер, в голосе у него прозвучало настоящее отчаяние.

Разгоряченный Каролек немного смешался:

– Я так понял. Когда этот тип рассказывал, я себе именно так представил. Так мне показалось. Наверное, это самый логичный вариант, разве нет?

– А этот тип вообще-то нормальный? – подозрительно спросила Барбара.

– И он успел так четко это изложить за одну лекцию? – недоверчиво добавил Стефан.

– Как за одну?! В течение месяца! Ну конечно, он нормальный, я с ним вообще подружился! И тыщу раз здесь бывал, на автобусе приезжал, даже помогал ему немного с этим сеном!

– Факт, – подтвердил Януш. – Я этого типа тоже знаю, сдается, он собаку съел на этом деле. Коль скоро утверждает, что охотился на кабанов, я ему верю.

– Ну вот именно! Я тоже. А по логике иначе охотиться и невозможно! И в конце концов, не требуется, чтобы они в этой ловушке провели всю жизнь, лишь бы успеть одного схватить! К тому же до сетки, может, вообще не дойдет, это запасной вариант, на случай, если ни один не провалится в яму!

– Сдается, проще хватать их за задние ноги, – буркнул себе под нос Стефан.

– Давайте попробуем, – предложил главный инженер, немного успокоенный. – У нас есть резерв времени…

Предложение было радостно принято. Януш с Каролеком присыпали землей и утоптали четыре столбика, металлическую сетку провели за ними и привязали проволокой. Жерди и палки придали жесткость веревочной сетке, а запасные шнуры удлинили ее еще на несколько метров. Влодек с одним концом сетки расположился рядом с ближайшим стогом, Каролек оттянул свой край подальше к середине луга, прямо к зарослям. Металлическая сетка стояла, опираясь на столбики, веревочная лежала на земле.

– Нормально, пусть лежит, вы ее поднимете в последний момент.

– Моя сторона стоит, – крикнул Влодек от стога. – Я могу ее закрепить палочками, тогда можно будет вырвать одним движением!

– Хорошо, а теперь попробуй подкрадываться…

Схватив веревки, согнутый в три погибели Каролек стал подкрадываться осторожными движениями, нащупывая впереди ногами ямки и колдобины. Сеть поползла за ним.

– Когда я крикну, оба бегите! – скомандовал Стефан.

Влодек посильнее стиснул вплетенную в край сетки жердь и приготовился к старту. Каролек крался дальше, нервно подтягивая за собой груз, который без особых препятствий волочился по скошенной траве. Потом остановился, подобрал веревки, схватил свой край с жердочкой. Снова двинулся, медленно поднимая вверх один край сетки. Все в страшном напряжении смотрели на него.

– Давайте!!! – рявкнул вдруг Стефан.

Каролек бросился вперед. Влодек, вырвав из стога здоровенную охапку сена, выскочил к нему наперерез, держась правой стороны. Каролек оказался внутри ловушки.

– Тесните, тесните! – вопил Стефан. – В середину!!!

Влодек понесся дальше, его сетка подрезала ноги Каролеку. С хрустом и треском ломаемых жердей металлическая сетка проволоклась чуть дальше и опрокинулась на Каролека. Обе стороны сетки от гамака сплелись вместе и легли на землю, сбитый с ног Каролек остался лежать там, где упал. Результат попытки был не самый лучший.

– Я понял, в чем тут ошибка, надо кое-что изменить, – подытожил Януш, принимаясь за починку переломанного жесткого каркаса. – Металлической сетки надо оставить только маленький отрезок, а остальное пусть стоит. Бегать надо с веревочной, для гамака.

– И у меня, наверное, должен быть кусок покороче, – заметил Каролек, выпутываясь из переплетений и узлов. – Хотя такая путаница не самое плохое, а? Какой-нибудь кабан мог бы попасть в это и зацепить ногой…

– Кусок покороче, и сразу тяни в середину, – приказал Стефан. – А ты не рвись в лес, тяни поближе и резко. Этой металлической сетки хватит по метру с каждой стороны, больше не удастся сдвинуть с места. Для того чтобы их запугать, сгодится и сетка от гамака. Только удержите их пару секунд, а мы уж в грязь лицом не ударим. А ну, меняйте все это, ты вкапывай столбики, а мы приготовим орудия. Каролек, давай шпагу!

– Лучше поставить немного иначе, – вмешался Влодек. – Сделаем тут такой клюв, и Каролеку будет куда деться. В случае, если кабан на тебя кинется, просто поверху перескочишь…

– Пусть кто-нибудь замаскирует яму, – распорядился главный инженер.

Ловушку подкорректировали, снаряжение собрали и привели в порядок. Из сваленной в стороне кучи барахла Януш вытащил и гордо показал остальным настоящую карпатскую чупагу, такой топорик на длинной рукояти. Топорище у чупаги было очень длинное, кроме того, это не была какая-нибудь подделка из магазина сувениров, а самая настоящая антикварная вещь со стальным топориком с одной стороны и таким же стальным шипом с другой. Свеженаточенный топорик зловеще сверкал в лучах заходящего солнца. Януш взмахнул – аж просвистело в воздухе.

– Пожалуйста! Этим башку можно разнести за милую душу!

– Не вздумай бить по башке, – предупредил Стефан. – У кабана череп как камень, от него и пули отскакивают. Бей куда-нибудь в другое место.

– Куда например?

– Ума не приложу. Резать-то я знаю куда: под лопатку, а вот куда бить – не знаю. Может, удастся перебить ему позвоночник… Хотя, с другой стороны, кабан – это же разновидность свиньи, правильно? А свинью оглушают.

– Так в чем дело? Кабана, стало быть, тоже можно оглушить?

– Получается, надо бить сзади по башке. Понимаешь, спереди у него лоб твердый, свинью тоже оглушают как бы сзади. Я пару раз присутствовал при убое и собираюсь попробовать обухом топора. Но мой топор тяжелее, а твоя чупага слишком легкая.

Януш взвесил чупагу в руке и с невольным уважением посмотрел на внушительный топор Стефана. Одного вида этого топора казалось достаточно, чтобы уже почувствовать себя слегка оглушенным. Пусть кабаны не столь впечатлительны, но должно ведь и у них что-то дрогнуть в душе…

Влодек возле ямы нетерпеливо звал Каролека, требуя помощи в маскировке. Смачный запах приманки смешивался с запахами лугов и полей, безоговорочно побеждая их. Лесь наматывал свой шнур на длинную суковатую жердь, оставляя на конце петлю в виде висящего полукруга. Он делал это в стороне, потому что жердь требовала простора. Из-за своей длины она за все цеплялась, а из-за тяжести не могла как следует маневрировать. Единственное, что Лесь мог с ней сделать – это поднять над землей и с невероятными усилиями несколько секунд подержать. Он тем не менее считал, что этих секунд должно хватить.

Главный инженер вделал шпагу Каролека во что-то, претендующее на роль подходящей рукояти. Деревяшка была длинная, твердая и солидная – главный инженер старательно выбрал ее из принесенной из леса кучи. Януш и Стефан с помощью Барбары заканчивали укрепление всех сетей.

Влодек с Каролеком возились над ямой. Они замаскировали ее, воткнули опознавательный знак в виде двух палочек, после чего Влодек дал выход своим сомнениям.

– Бессмысленно, – сказал он раздраженно, – одна яма, курам на смех! А яма лучше всего, потому что все другие виды охоты все-таки опасны. То есть, я хотел сказать, ненадежны. Драпанут от нас кабаны, как пить дать драпанут! И попомни мое слово – драпанут они во-он туда! И там должна быть вторая яма.

Каролек охотно и не задумываясь с ним согласился:

– Ну давай, что нам стоит, в конце концов, выкопать еще одну яму? Пока они там возятся, мы пять раз управимся. Мне тоже кажется, что убегать они будут в ту сторону.

Заходящее солнце пропало за лесом, когда подготовка была окончательно завершена. Вырыли вторую яму, точно на прямой линии между двумя отдаленными стогами. Она напоминала могилу с вогнутыми стенами и была обозначена четырьмя палочками. Возбужденная компания наскоро поужинала, заодно решив вопрос безопасного места для Барбары. Большого выбора не было.

– Ты залезешь на стог! – распорядился главный инженер. – Мы тебе поможем.

– Ты с ума сошел! – возмутилась Барбара.

– Наоборот. То есть я наверняка сбрендил, раз дал себя втравить в этот сумасшедший спектакль. Тем более это плохо кончится, гарантирую. Но какие-то остатки серого вещества у меня в голове еще есть, потому я меньше боюсь за себя со штыком или за Каролека со шпагой, чем за тебя без ничего. Или ты влезешь на стог, или охоты не будет!

Коллектив поддержал его мнение с невиданным единодушием, и Барбаре пришлось подчиниться. Из трех стогов речь могла идти только об одном, с плоским верхом, где можно было кое-как разместиться и не сразу съехать вниз.

– У тебя оттуда будет шикарный обзор, – заметил Януш, этим аргументом сломив остатки ее сопротивления. – И лезь сейчас же – уже пора занимать места.

Приглушенные до сих пор эмоции взорвались, словно фейерверк. Внешне безупречно хладнокровные и владеющие собой на все сто охотники сумели поопрокидывать все термосы, потерять от них крышки и влезть ботинками в остатки бутербродов. Кто-то с треском раздавил пластмассовый стаканчик. Идеи и решения приобрели несколько нервический характер.

– Только не все кучей, а то они нас почуют! – шипел Стефан предостерегающим шепотом. – Разделимся! Каждый на свой пост!

– Я туда! – предупредил Лесь, показывая на стог, предназначенный для Барбары.

– Балда, там я! – запротестовал Влодек. – Там у меня сетка!

– Ну и что? Я должен им загородить дорогу! Это место для моего лассо!

– Не надо ссориться. Один по одну сторону стога, а другой – по другую! Каролек сюда, я – сюда…

– С какой стати, это же глупость! Кабаны побегут отсюда, и ты не успеешь! Надо отрезать им дорогу, когда они драпанут!

– Так я и должен быть в двух шагах, правильно? Я буду у них в тылу, один прыжок – и все!

– Мы там! – объявил Стефан, показывая на третий стог. – Тоже по обе стороны. Если Лесь паче чаяния кого-нибудь своим дурацким лассо поймает, мы будем ближе всех…

– Уберитесь тут! Возьмите лопаты, ничего нельзя оставлять!

– Спокойно! – оборвал их главный инженер. – Ну, с Богом, все по местам! И ты первая, давай!

Общими усилиями нескольких человек рассерженную Барбару водрузили на огромный стог сена, и, вопреки своим опасениям, она отнюдь не провалилась. Стог был сметан добросовестно. Даже из сидячего положения она озирала обширное пространство. Оказавшись на четыре метра выше, Барбара сразу сделала ценное наблюдение:

– Внимание! Начинает всходить луна! Все будет как на ладони! Уже поднимается из-за леса!…

– Хватит трепаться! – скомандовал Стефан. – Сиди, как тебе удобно, а остальные – по местам! И пусть кто-нибудь попробует чихнуть!…

Шесть теней слились с темнотой, голоса и шорох шагов стихли, и охота на дикое мясо, совершаемая при помощи лассо, чупаги, шпаги и сетки для забора, вошла в завершающую фазу.

Пристроившегося в кустах невероятно вздрюченного Каролека насквозь пронизала луговая сырость. Эх, не допер подстелить себе непромокаемый брезент из запасного снаряжения! Никому бы это не помешало. Дай Бог памяти, где этот брезент сейчас валяется… Скорее всего, вкупе с остальным барахлом спрятан в кустах у речки…

Прислонившийся к стогу сразу за металлической сеткой Януш тут же засомневался в правильности дислокации. Возможно ли успеть за этими кабанами?… В сгущающейся тьме и окутавшем землю тумане он таращил глаза, пытаясь вычислить точку соединения сеток. Не стоит ли ему перебазироваться поближе и спрятаться за кротовиной? От немедленных действий его удержало только сомнение в том, что кротовый холмик – достаточное укрытие.

Возле третьего стога главный инженер обливался холодным потом. Он только сейчас полностью осознал, куда влип. У него появилось страшное ощущение неотвратимости далеко зашедшей затеи. Ничего не попишешь – мероприятие непременно состоится, и он сам не может уже ни выйти из игры, ни подвести остальных. Хочешь не хочешь, а придется с честью выполнить свои обязанности…

В трех метрах от него Стефан не испытывал никаких тяжких мук, больше волнуясь, не подведут ли остальные. Он сжимал в руках топорище, ждал и твердил про себя: в конце концов, кабан – это просто неприрученная свинья…

Под стогом, освященным присутствием Барбары, сидели Влодек и Лесь. У Влодека были нешуточные трудности. Он присобачил сетку к стогу воткнутыми как шпильки палочками и искал поблизости место, откуда можно легко стартовать. При этом желательно вне поля зрения приближающегося кабана. Лучше всего, конечно, влезть между стогом и сеткой. Край сетки лежал на земле. Набросать туда немного сена, очень хорошо получится, только вот как из-под всего этого выскакивать?… А сидеть на виду, как сейчас, – кабан засечет его издалека…

По ту сторону стога на коленях стоял взмокший от переживаний Лесь, а кругом него раскинулись петли шнура. Он понимал, что шнура у него слишком много. К тому же был совершенно уверен – пойманный лассо кабан станет вырываться. Лесь слишком усердно об этом читал в детстве, чтобы теперь сомневаться. Любой пойманный зверь начинает дергаться и рваться. И чем меньше у него разгона, тем лучше, поэтому шнур придется укоротить…

Он с трудом разжал руку, судорожно сжимавшую жердину, и сперва размял затекшие пальцы. Потом нашел конец шнура и свернул петлей лишние метры. В голове мелькали какие-то смутные воспоминания из области скалолазания и что-то там о человеке, которого веревкой перерезало напополам. На всякий случай он отринул мысль обернуть излишек веревки вокруг пояса, размотал шнур, протащил конец под ремнем брюк, привязал как следует и снова свернул шнур в клубок. Он сложил все у ног, снял с руки и спрятал в карман часы и с чистой совестью вернулся к своей жердине.

Серебряный диск луны выполз над лесом и осветил луг, покрытый слоем молочно-белого тумана. Туман стелился низко и неравномерно, самая густая его полоса тянулась над рекой и вдоль стены леса. Меньше всего тумана было возле стогов, что указывало на самое сухое место на лугу. Всякое движение замерло, тишину природы нарушали только лягушки и какие-то далекие лесные шорохи.

Насквозь промокший Каролек пришел к выводу, что больше не выдержит. Он добрые пять минут рассчитывал, как и каким путем ретируется со своего места, подкрадется к речке, схватит брезент и вернется, причем все ползком. Стелющийся по земле туман обеспечивал конспирацию. Он ровно сложил веревку, разместил рядом шпагу и пополз в сторону смутной в тумане верхушки стога.

В это же время Януш принял решение. Замечательная завеса тумана давала возможность перепрятаться так, чтобы в нужный момент оказаться в тылу у кабанов на середине ловушки. Это, конечно же, было предпочтительнее. Януш оторвался от стога и потихоньку, на четвереньках, начал движение вдоль металлической сетки, на два метра разминувшись с ползущим навстречу Каролеком.

Главный инженер и Стефан никуда не рыпались. Мало ли что кажется, а прошло-то не больше получаса. Лесь двадцать два раза сменил положение, все еще не уверенный в том, какое из них самое удобное. Предпринял несколько попыток поднять и опустить жердину с петлей, после чего снова замер, таращась в туманную темноту прямо-таки до слез.

Чуть раньше Влодек надумал переменить место. Разумеется, для оптимального решения задачи. Для этого он должен затаиться позади стога, поодаль от края сетки. Кабаны, если придут, его не заметят, начнут пастись и будут этим поглощены. Поэтому он успеет протиснуться между сеткой и сеном, схватит этот край и выскочит в нужный момент. Он не может просто попятиться назад, потому что сетка частично стоит на земле и под ней не пролезть.

Лесь, невероятно напряженно всматриваясь в неясные колеблющиеся полосы тумана, не обратил ни малейшего внимания на пролезающего прямо за его спиной Влодека. Влодек полз на четвереньках медленными, плавными движениями, свято веря, что любой другой способ передвижения спугнет всю живность в радиусе километра. Ему понадобилось десять минут, чтобы скрыться на противоположной стороне стога.

В итоге в тот момент, когда в туманной тьме появились долгожданные черные силуэты – сперва один, а потом другой – на посту находились только трое. Остальные были кто где: Януш пытался окопаться на полпути между первым стогом и постом Каролека, Каролек с брезентом как раз доползал до стога Януша, а Влодек, отделенный от своей сетки диким количеством сена, пытался зубами вытаскивать иглы сухого чертополоха, на который он оперся рукой. Черные силуэты увидели только Лесь и Барбара.

Барбара на стогу, а Лесь под стогом совершенно окаменели. Две первые, неясно маячившие в тумане громадные фигуры проплыли всего в нескольких метрах от них. За ними почти сразу же показались следующие. Вне себя от страшного волнения, Лесь пытался сосчитать их, но уже на четвертой фигуре сбился со счета. Все поочередно пропадали у него из виду где-то там, возле ловушки…

Кабаны шли вперед согласно, без спешки, но и не колеблясь. Их вел невообразимо прекрасный запах. Каких-то три дня назад в ямке с гулькин нос под самой травой были закопаны плохо очищенные банки с остатками паштета. За эти дни паштет приобрел изысканный вкус и запах. Чарующий аромат, которому в подметки не годились запахи рыбы и мышей, без труда приманил неизбалованных подобными деликатесами зверюг. Перво-наперво все стадо направилось туда, где ждали редчайшие лакомства. Тем более что привезенная Влодеком приманка, пусть тоже соблазнительная, сконцентрировала свой аромат под плотным укрытием ветвей и листьев, ее дух уже не заглушал все прочее. Ее предназначили на второе.

Главный инженер и Стефан сперва что-то услышали и только потом увидели. Черные подвижные громадины неясно маячили во тьме. Слабый свет луны и густой туман усугубляли картину. Оба охотника внутренне дрогнули, сильнее сжали орудия промысла и напрягли мышцы. Януш за кротовиной замер на полпути, попытавшись сменить положение. Каролек застыл с брезентом в руке возле стога. Ему вдруг стало так жарко, как никогда в жизни: он сообразил, что он здесь, а должен быть там, а там, где он должен быть и где осталась его шпага, как раз роются кабаны…

Черные громадины столпились в одном месте, вблизи зарослей. Оттуда вдруг начали доноситься четкие и ясные звуки. Что-то зазвенело. К позвякиванию присоединилось хрюканье. Раздалось металлическое потрескивание…

Компания охотников помертвела от ужаса. Все, за исключением Влодека, отгороженного от происходящего стогом и потому не разобравшегося в ситуации, безошибочно определили источник характерных звуков. Никто не сомневался – это пост Каролека. Только один Каролек знал, что его там нет, и он один предположил, что по непонятным причинам кабаны перекусывают шпагу. Остальные не кинулись ему на помощь только по причине панического оцепенения, сковавшего им руки-ноги.

Творилось нечто непостижимое. Казалось невозможным, что такого рода звуки возвещают о пожирании Каролека, а жертва переносит это в абсолютном молчании. Тем не менее кабаны совершенно очевидно пренебрегли любовно приготовленными приманками, столпились у него над головой и чем-то там трещали и похрустывали. Не было никакой возможности осмыслить происходящее, тем более что-то предпринять.

После неслыханно долгих минут, месяцев или, возможно, лет кабаны перегруппировались. Несколько зверюг остались возле Каролека и по-прежнему чем-то позвякивали, а четверо из них разбрелись по всему лугу. Два направились к главному инженеру и Стефану, один рыл прямо под носом у Януша, последний приблизился к стогу, на котором сидела онемевшая от потрясения Барбара. Эти чудища, пожравшие звеневшего металлом Каролека (факт совершенно очевидный, но абсолютно невероятный), будто льдом сковали ее душу и тело.

Кабан, принюхиваясь и роя, влез почти на стог, туда, где висела пришпиленная к сену сетка. Именно в этот момент Влодек, который давно уже отказался от безнадежной борьбы с сухим чертополохом, ни о чем не подозревая, на четвереньках выполз с противоположной стороны. Кабан учуял его на долю секунды раньше.

Человеческий запах где-то там вдали ему совсем не мешал, это был постоянный фон на этом лугу. Кабан к нему привык. Но запах человека, ударивший в ноздри прямо тут, рядом, – это другой коленкор. Вопреки предположениям Каролека, кабан не стал рассуждать ни секунды. Он коротко взвизгнул, оттолкнулся левыми ногами и, сделав пируэт, молниеносно бросился наутек.

Все следующие события происходили почти одновременно, от спокойствия ночи не осталось и воспоминания. С визгом, топотом и грохотом все стадо помчалось к лесу. Первый кабан, поднявший тревогу, застрял копытом в ячейке сетки и на бегу потащил ее за собой. Сетка, замечательно прикрепленная так, чтобы вырвать ее можно было одним движением, упала ему на загривок и обернулась вокруг туши наподобие пальто со шлейфом. С треском сломались жерди, с шумом рухнула металлическая сетка, сетка от гамака оторвалась так легко, словно ничем не была прикреплена. Лопнули веревки и шнуры, разлетелись стальные ячейки.

При виде убегаюшего вместе с кабаном старательно охраняемого края сетки Влодек сделал потрясающий прыжок, но волочащаяся по земле сетка подрезала ему ноги. Одновременно вскочил Лесь. Он был настроен на молниеносные действия, сконцентрирован на одном движении, посему вздернул вверх жердь с петлей. Выскочивший из-под стога кабан безошибочно в нее угодил. Лесь ощутил мощный рывок, толстая жердина лопнула со звуком пушечного залпа и выскочила у него из рук. Одновременно что-то вцепилось в его штаны и с чудовищной силой потащило вперед. Еще мгновение его тело мчалось куда-то в пространство, а ноги безрезультатно пытались за ним успеть. Тут же Лесь рухнул на что-то, что с бешеной скоростью стало уносить его вдаль. Проехавшись по земле, он схватился за нечто непонятное, таинственная сила перевернула его на спину, вдруг он оказался связанным, снова перевернулся на живот и, теряя сознание, близкий к помешательству, помчался дальше по кротовинам, кустикам, рытвинам, жестким сорнякам и сухим коровьим лепешкам.

Барбара издала страшный крик и съехала со стога головой вниз прямо на пытающегося подняться Влодека. Обмерший от страха за нее Влодек попытался закинуть ее обратно на стог вверх ногами, при этом стонущим шепотом призывая на помощь. Сено сыпалось ему за воротник и лезло в рот.

На крик Барбары главный инженер и Стефан метнулись из-под своего стога, ни на что не обращая внимания, в том числе на двух кабанов, промчавшихся у них перед носом. Они успели пробежать шагов десять, когда земля вдруг разверзлась у них под ногами и бездна поглотила их.

Януш и Каролек были в самом выигрышном положении, потому как оказались вне основной площадки и могли наблюдать весь спектакль со стороны. Они включились в действие в момент бегства кабанов и рванули за ними. Януш – пылая жаждой мести за сожранного Каролека, Каролек – движимый тревогой за свою шпагу. Оба смутно различали силуэты двух кабанов, которые промчались возле стога главного инженера и Стефана. Охотники услышали грохот – есть! – вспугнутые твари попались в ловчую яму. Януш первым подскочил к яме, в темноте заметил копошащегося там зверя, замахнулся как следует, чупага свистнула в воздухе…

В момент удара он еще успел немного изменить его направление, ибо один из кабанов прямо-таки непристойно выругался. С чудовищной силой чупага врезалась в край ямы, вырвав здоровенный кусок дерна. Кабан перестал ругаться и начал отплевываться и отхаркиваться. Внезапно ослабевший Януш потерял всякую возможность действовать.

Главный инженер первым выбрался из ямы.

– Быстрее! – завопил он сдавленно. – Там что-то случилось, скорее!!!

Из-под соседнего стога им навстречу вылетела Барбара, а за ней трясущийся Влодек.

– Она сама слезла! – стонал он в отчаянии. – Я не мог справиться! Она сама слезла!…

– Лесь!… – горестно вскричала Барбара. – Он за ними помчался!

– Кароль! – отчаянно воззвал Януш. – Господи, спаси и помилуй!…

В течение следующих минут ночной пейзаж полнился исключительно беспорядочными воплями. Безумно взволнованный Каролек лихорадочно ощупывал местность под своими кустами в поисках шпаги. Под руку ему попадались какие-то смятые и погнутые железяки. Он хотел было откликнуться, да в горле застрял комок. Вскочил, споткнулся, упал на руки и тут наткнулся на желанный предмет.

– Тут я, тут! – с облегчением откликнулся он и подбежал к группе под стогом.

Вид живой и невредимой первой жертвы прожорливых чудовищ утешил их, но и ошеломил. Теперь уже никто ничего не понимал. Страшным грузом легла на сердце судьба второй жертвы.

– Говорил я ему, черт подери, чтобы не хватал за задние ноги! – ревел в бешенстве Стефан.

– Как бы не так – ты кричал, что это самый лучший способ! – выходил из себя главный инженер. – И на кой ты ему подсказывал!…

– Что теперь будет?!… Господи!…

Отъезд Леся в черные дали на тридцати метрах сетки от гамака просто оглушил коллег. Никто не мог собраться с мыслями. Панические предположения и взаимные упреки сотрясали ночную тишину, а разорванная металлическая сетка звякала под ногами.

– Надо искать его! – вопил главный инженер. – У кого фонарь?…

– Вот вам натуральный белок! – скандалил Стефан, выхватывая плоский фонарик из заднего кармана брюк. – Да чтоб вам лопнуть! Слезьте с сетки!!! Всю морду мне землей засыпали…

– Ты радуйся, что у меня реакция быстрая!…

– Меня там не было! – без конца повторял зашуганный Каролек. – Я же вам говорю, что меня там не было!…

– А ну! За ним!

Издалека еще доносился неспешный топот убегающего стада, которое, напуганное в средней степени, не стало развивать полную скорость и только сейчас достигло леса. Сверкнули фонари. Свет отразился от стены тумана, смутно проступили следы проделанного Лесем пути. Примятая трава, вырванные с корнем сухие стебли, маленькие поломанные кустики и развороченные коровьи лепешки вели напрямик к лесу. Спасательная экспедиция помчалась боязливой рысцой.

– Часы! – простонал бегущий впереди Януш. – Господи Иисусе, с руки у него сорвались!…

– Кошелек… – глухо оповестил главный инженер.

– Шарф!… Мама моя родная…

– Сейчас найдем руку или ногу… – пророчески прошептал ужаснувшийся Влодек.

Однако ни руки, ни ноги не попадалось. Поочередно обнаруженные останки Леся были, если можно так выразиться, его внешними частями, весьма слабо к нему прикрепленными. На середине трассы наткнулись на десять метров сетки от гамака, потом на ключи от квартиры, потом появился бумажник и носовой платок. Возле леса туман сгустился, и близкая к помешательству компания продолжила искать на четвереньках.

Именно в этот момент Лесь открыл крепко зажмуренные прежде глаза. В его общении с диким зверем примерно минуту назад наступила перемена, к счастью для обеих сторон. Трудно сказать, в какой степени убегающему кабану мешал волочащийся за ним груз, тем не менее он определенно предпочел от него избавиться. Копыто довольно легко выпуталось из ячейки; импровизированное пальто из сетки со шлейфом, нагруженным Лесем, сползло с загривка. Вбежав в лес, кабан на первом же пеньке без труда разорвал и петлю лассо. После чего он свободно ушел в заросли, навсегда оторвавшись от врага.

Все время своего путешествия Лесь ничего не соображал, поскольку мозги его вообще не годились для мышления. Тем не менее какая-то извилина смогла установить, что он больше не едет. До этого он ехал, очень долго ехал, а теперь уже не едет. И довольно давно. Кроме того, кажется, он жив. Может быть, еще и здоров…

Во всем его теле отзывался каждый метр пройденного пути, особенно последний участок повышенной сложности. Какие-то горки и ямы, поперечные колдобины, какие-то мокрые и холодные лужи, вообще набор неописуемых ужасов… Поэтому Лесь лежал неподвижно, тупо глядя на траву, смутно маячившую у него перед лицом, пока что-то около него не скользнуло с шорохом. Нервический толчок мигом превозмог паралич, и Лесь сел одним движением, а смертельно напуганная лягушка рекордным прыжком плюхнулась в воду.

Нечеловеческое усилие исчерпало весь запас его энергии. Он снова замер, глядя перед собой выпученными глазами, благодаря чему вдруг заметил во тьме какие-то черные силуэты. Медленно, медленно они приближались. Его окружало стадо…

Коллеги разыскивали останки Леся прямо-таки в шоковом состоянии, не обращая внимания ни на что, кроме его следов. Обнаружили его ручку и гребенку. Трава превратилась во что-то вроде камыша, произрастающего из воды, дорогу преградила канава, но это никого не остановило.

Януш наткнулся на очередной ужасающий предмет.

– Ботинок! – крикнул он сдавленным шепотом и изо всей силы потянул обувь Леся к себе.

Внезапно дернутый за ногу Лесь потерял равновесие, проехался и упал на спину. Под ним было мягко. Еще секунду Януш пытался содрать у него с ноги ботинок, но перспектива нового путешествия в неизвестность была для Леся настолько неприемлема, что он предпочел быть съеденным на месте. Он снова резко сел, и Януш наконец сообразил, что он видит и что делает.

– Люди!… – завыл он голосом корабельного ревуна. – Чтоб я сдох!…

Черные силуэты в темноте рванулись с места и, теряя охотничье снаряжение, бросились на крик. Столпились у Януша за спиной и окаменели, затаив дыхание.

Только после нескончаемо долгих минут остолбеневшая компания поверила собственным глазам. Потерянный Лесь, которого предполагали найти в виде недожеванных останков, объявился цел и невредим. Правда, он был слегка поцарапан, с оторванными карманами, с висящим на ниточке рукавом и дырой на колене, мокрый и страшно грязный, но без видимых повреждений. Группа охотников забурлила, как гейзер.

– Господи, я уж думал – от тебя рожки и ножки остались! – выкрикивал счастливый Януш. – Честное слово, боялся, что пары кусков от тебя не отыщем!…

– Чтоб мне лопнуть! Как тебе рук не оторвало?! – удивлялся Влодек. – Или ног… Или всего остального…

– Непостижимо, как это с тебя штаны не сорвало! – говорил главный инженер, настолько изумленный этим фактом, что не удержался и потянул Леся за штанину. – Каким макаром?…

– Ну, вырвался он от тебя, ничего страшного, я все понимаю, – великодушно утешала его Барбара. – Самое главное, что ты жив…

– За каким лешим ты за ним помчался?! – допытывался разозленный Стефан. – Что тебе в башку кинулось? Кто велел к кабану прицепляться?!

Из всей какофонии воплей до Леся дошел только звук голоса Барбары. Этот голос слегка привел его в чувство. Лесь словно бы очнулся, обрел дар речи и почувствовал, что рот у него набит странными ошметками, невкусными и наверняка несъедобными.

– Тьфу! – прохрипел он. – В чем дело, тьфу!… Ничего особенного… тьфу!

Коллектив дружно отреагировал:

– Идиот, ничего особенного!… Чуть жизнь не потерял, дубина стоеросовая!…

– Рехнулся, ей-богу…

– Тупица, ты что, не чувствовал, какая это силища? Тебе часы с руки сорвало!

Лесь отобрал у Януша свои часы и стал довольно вяло надевать их на руку.

– Они у меня вовсе не на руке были, – сказал он обиженно, наконец отплевавшись. – Я их в карман положил! И вообще ничего такого не произошло, пока этот, – он кивнул на Януша, – не стал мне ногу вырывать…

Лесь потрогал свои оборванные карманы, печально повисшие вдоль куртки. Барбара закутала ему шею его же собственным найденным шарфом, что вернуло ему присутствие духа. Главный инженер и Стефан ощупью нашли обрывки шнура у Леся на поясе и исследовали остатки лассо и сетки.

– Это ему жизнь спасло, – сделал вывод Стефан. – Он ехал на сетке.

– И на этом клубке шнура, – добавил главный инженер. – Счастье, что он свернул шнур. Единственная разумная вещь, которую он сделал. Это амортизировало удары.

Лесь значительно оживился и почувствовал прилив гордости. Ну вот, пожалуйста, он сделал правильные и надлежащие приготовления…

– Вот именно! – с пылом произнес он. – Если бы он не вырвался, а еще бы луг был побольше… ну, сильно побольше… и если бы он так мчался, и мчался, и мчался, то в конце концов он бы устал, и я бы его схватил…

– И укусил бы его за задницу, – услужливо подсказал Влодек.

Главный инженер обернулся к Каролеку:

– А кстати говоря, я бы очень хотел увидеть этого твоего типа, который на кабанов с сетью охотится. Я бы ему пару слов сказал…

– Ну, не знаю… Наверное, я его не правильно понял, – признался смущенный Каролек. – А может быть, у нас все не совсем так получилось…

Разбросанное вокруг Леся охотничье снаряжение подобрали, выпутали его окончательно из обрывков шнура и сетки. Установили, что металлическая сетка лопнула всего в трех местах и сетка от гамака наполовину уцелела. Чтобы вынуть шпагу из рукоятки, Каролеку пришлось порубить рукоять на куски с помощью чупаги Януша. Вывалявшиеся в рыбной приманке Стефан и главный инженер и изгваздавшийся на лугу Лесь слегка вымылись в речке. Яму засыпали и багаж впихнули в машины.

Бесчисленные потрясения и переживания спровоцировали один просчет. Про вторую, не использованную и очень старательно замаскированную яму все напрочь, на дух забыли…

* * *

В кабинете главного архитектора, куда главный инженер вошел по служебному вопросу, сидел вечно спешащий эксперт Ожеховский и ерзал на стуле. Привычка спешить заставляла его вскакивать, а обсуждаемая проблема держала на привязи. Начальник выглядел несколько странно: одновременно сияющий и мрачный, ожесточенный и смущенный. Он и разговаривал весьма переменчиво – то воодушевляясь, то выказывая некую рассеянность. Главный инженер сразу сориентировался, что речь идет о пресловутом крупнопанельном строительстве, а поразительная переменчивость начальника его встревожила. Махнув рукой на служебный вопрос, посетитель навострил уши, чтобы вовремя вмешаться.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги