Дикий Кот

— Что ты будешь делать потом? — поинтересовался у Савы Волкова.

— В плане бизнеса? Ты же знаешь, пришлось оставить темные делишки. Так что теперь я честный бизнесмен, работающий, максимум, в серой зоне! — поднял руки.

— Да я не о том, — покачал головой. — С Зеной твоей, ну.

— Аааа… Свадьба, детишки… Сына воспитаю, дочку хочу.

— Окей. Представь у тебя есть и сын, и дочка, и, если Ритка еще не приелась, что тогда?

— Так харе! — рубанул воздух ладонью. — Что за намеки такие? “Если Ритка еще не приелась?” Не приестся, ты в ее сторону даже не дыши!

Я поперхнулся сигаретным дымом.

— Я и не дышу! Или ты за тот раз еще обижаешься, когда я подбросил дровишек в ваш костер.

— Пару палок ты ей кинуть хотел, — зарычал Волков.

— Уймись, бро! Сто лет назад это было. И, если уж на то пошло, хотел бы я всерьез кинуть ей пару палок, кинул бы так, что она по мне сохнуть начала! Я своего добиваюсь всегда!

— Всегда? — хитро поинтересовался Волк. — Та девушка, которой ты интересовался, тоже пала жертвой твоих чар? Не похоже что-то, больно рожа у тебя кислая! Не дала, наверное.

— Дала.

— И? Как?

В горле застучало, по венам потек огонь. Мне кажется, я даже задышал чаще от того, как перед глазами промелькнули сцены нашей близости. Не только секс, что удивительно, но и ужин, вино, болтовня.

Я, что, не только по сексу с Фурией скучаю и залип на кое-что еще?

Да быть такого не может!

Но внутри все заныло.

— Кажется, что охуительно, — не ускользнула от друга моя реакция. — Но почему ты не рад? Дала и отшила? Похоже на то….

Друг скользнул взглядом по мне, я снова достал телефон, просматривая профиль Олега Мамаева. В отличие от Дарины, он был намного более активным в своих сетях, регулярно обновлял и рабочий, и личный профили.

Я не мог не смотреть.

С каким-то неожиданно сильным удушьем разглядывал фото, выложенное им через сутки после того, как мы с Дариной расстались. Он сфоткал простой ужин на столе, два бокала вина. Подпись “Давно не сидели вот так, по-простому, душевно. В череде загруженных будней так сложно выбрать время даже для самых любимых. Обещаю исправиться…”

На фото никак не была засвечена непосредственно сама Дарина, но лежали ее часы. Я с маниакальным упорством разглядывал фото и пытался понять, где они были.

Душу жгло осознанием того, что это было буквально через сутки после меня.

Меня, значит, Дарина послала в пешее эротическое, а сама отправилась строить дальнейшее счастье со своим мужем?

Почему меня это грузит?

Я же не рассчитывал, что Дарина бросит Мамаева. Да мне вообще плевать было! Я хотел получить от нее секс, своего рода возмездие за ее стервозность, и я его получил. Можно даже сказать, проучил немного, показал, что она мало чем отличается от других баб, что текли на меня, верно?

Чем чаще я об этом думаю, тем сложнее поверить и почти невозможно выкинуть мысли о Дарине из головы.

Пролистываю профиль Мамаева еще несколько раз, потом у него была череда фото с работы, ничего не значащий пафосный статус “Стремись к мечте” и вот новое — буквально только что выстрелило — фото букета цветов плюс пакет из помпезной ювелирки.

“Все для тебя, родная!”

Я со злостью сунул телефон в карман, еще не до конца осознавая потока чувств.

— Так что у тебя по плану? — спросил Волкова. — В отношении Риты. Ты долго ее добивался, куролесил. Добился. Дальше что. Цель какая?

— Нет цели, — мотнул головой. — У любви нет цели, только процесс.

— Что? Знаешь, звучит слишком похоже на “У самурая нет цели, только путь”. Ты меня троллишь, что ли?

Савелий округлил глаза, рассмеялся по-доброму.

— Не веришь? У Декабря спроси, у него опыт в этом деле побольше моего. То же самое скажет, зуб даю. Может быть, другими словами, но смысл останется тот же.

— Мда? А я думал, у Гоши с Мартиной цель — настрогать как можно больше рыжиков!

— Балбес ты, Кот.

Волков заулыбался совершенно иначе, когда к нему подбежал сынишка, обнял его, поцеловал, не стесняясь, провел носом по темноволосой макушке, отпустил снова на площадку к другим мальчишкам.

— Кстати, на тебя мамки текут. Вон те, — махнул я.

— Да пох, — даже не посмотрел. — Сам воспользуйся, ты же у нас по замужним, можешь сразу пачкой уложить, в ряд поставить и каждой присунуть! Возьмешь рекордным количеством, а не качеством, но для тебя сойдет.

— Так я не понял. Что за намеки?

— Не бережете вы себя, Захар Саныч, так и истрете свой кол до состояния хилого колышка, семьей не обзаведетесь, кому свои миллиарды завещать будете? — глумливо вежливо поинтересовался Волк. — Пора, батенька.

— Кто бы говорил. Нет, бля, — я хлопнул себя по бедрам. — Сам всего несколько месяцев в отношениях, зато гонору…

— Но-но, я уже давно сердечными путами связан!

— Да пошел ты. Самурай хренов!

И не надо мне ничего… И цели я достигнул, че ж так херово?

Глава 35

Котов

Усердно отмахивался от мыслей о Фурии, но они начали напоминать вязкую топь — засасывали все сильнее, чем я трепыхался и отрицал притяжение.

Списывал все на банальное любопытство, в итоге, не выдержав, позвонил — ожидаемо, я все еще в черном списке и с дополнительного номера, в том числе.

Завести новую сим и после двух-трех слов снова оказаться в черном списке? Нееет, у меня есть идея получше.

Вместо того, чтобы названивать Дарине, я назначил встречу кое-кому другому.

***

— Привет! — она посмотрела на меня с аппетитом и огоньком в глазах. — Давно не виделись. Честно говоря, не думала, что ты позвонишь. Ты же не разбиваешь пары и все такое, — лизнула губы дочка Мамаева.

— Не рада встрече? Посидеть, поболтать…

Я сделал знак бармену, тот подошел к барной стойке клуба.

— Что будешь пить, Лина?

— Я Лана.

— Ах да, все время вылетает из головы. Заказывай… — кивнул небрежно.

Заказала сразу два — самый вычурных и дорогих коктейля, довольно крепких. Короткое обтягивающее платье, броский макияж, раскованные позы — все кричало о том, что девчонка просто хочет потрахаться.

— Как поживает твой женишок?

— Скоро возвращается, — вздохнула. — Кайфовой жизни конец. Он такой… зануда! — выдохнула с досадой.

— Так не выходи за него.

— Надо. Отец сказал. Я бы сама, конечно, не спешила. Потусила бы еще…

— Тусить ты любишь, ага. Я понял.

— Потанцуем, ммм? Как тебя называть? Захар — дурацкое имя. По фамилии?

— Потанцуй, взорви этот танцпол так, чтобы ширинки у всех дымились, а я ногу себе повредил.

— Не похоже.

— Поверь, я страдаю, но не показываю виду, — солгал.

Дочка Мамаева отплясывала так, будто на члене у каждого отстрелялась. Разумеется, ее хотели. Яркая, красивая девчонка. Глупая… до ужаса. Избалованная и без капельки внутреннего достоинства, добавил про себя, потягивая абсент.

Ох, блять, вот это занесло.

Без капельки внутреннего достоинства — вот это меня занесло.

Ей лет сколько? Двадцать-двадцать один, в эти годы парни и девчонки думают только о тех достоинствах, что находятся между ног.

Я сам творил херни, о достоинстве не думал. Все соски, которых помню, такого возраста, тоже ни о чем подобном не задумывались. Дамы постарше, да, безусловно, уже знали, чего хотят от жизни и мужчины, набивали себе цену подороже.

А молодость… Не должна тратиться на эти глупые мысли о сохранении достоинства.

Хотя почему-то внутри промелькнула уверенность, что Дарина и в юном возрасте не вела себя так, как дочь Олега. Или здесь сыграли роль блядские гены Лиды, матери Ланы, на той пробу некуда ставить, я знаю о ней такие подробности…

Хотелось бы мне узнать, чем была увлечена Дарина в годы Ланы. Ох, блять, как хотелось бы! Сведения есть, но они сухие, безразличные, просто выжимка. О чем она думала, м? Чего хотела?

О чем думает сейчас?

С Олегом или без него?

Значил ли что-то наш секс, флирт или она просто врубила игнор, чтобы себе не показывать, как нам было кайфово вдвоем?

Так, пора вытягивать Лану, или ее прямо на танцполе оприходуют и распишут на двоих, вон как лапают и трутся бедрами. На меня она посмотрела поплывшим взглядом, явно возбужденная, сгорающая от нетерпения продолжить.

— Тебе бы остыть не помешало. Иначе этот вечер может для тебя окончиться тем, что тебя раком поставят и в два конца отымеют. Может быть, даже в этом клубе…

— Я приехала развлекаться, а не сидеть уныло и пить. Пить я могу и дома, одна. И потом, ты знаешь, каково это.. — дыхнула спиртным.

— Ты про тройничок, что ли? Знаю, конечно. Хочешь попробовать?

Ноздри носа затрепетали.

Ох блять отвязная же девка. На все готовая!

И я бы с этой соской нехило так оттянулся, но, видимо, Волк прав.

Я постарел.

Я, блять, долбаный старперище, перебираю отвязные фантазии с участием этой смачной девахи, расписывая ее и в компании другой девушки, и в компании второго мужика, и просто мысленно смотря, как ее ебут другие, натягивая на член рот другой шлюшки.

Перебираю горячие развлечения, одного другого отвязнее, и едва ли не зеваю.

Ну да, ну да… Размышляю механически, член немного привстает, будто с ленцой. И я уверен, что даже выебу хорошенько — член все-таки не такой привередливый, если тупо переключаться на инстинкты, все работает по часам.

Проблема в том, что чем чаще переключаешься на желание сбросить пар, тем меньше получаешь от этого удовольствия, и секс становится не увлекательным времяпрепровождением, но тупым ожиданием, когда тело скует судорогой освобождения. Так и к сексу остыть может, обрыднет все. Почти обрыдло…

Я чувствую себя все хуже и хуже с каждой минутой. Когда дочь Мамаева скользит ближе и, не стесняясь, сжимает ладошкой член, начинает взбудоражено шептать:

— Покажешь, как это? Ты такой взрослый, опытный… — клюнула губами шею.

Я стиснул ее запястье и повел за собой, вышли из клуба на свежий воздух.

— Поехали к тебе? — предложила взбудоражено. — Там определимся, с кем?

— Поедешь, куда хочешь, с кем хочешь. Но сначала расскажешь мне об отце. Или я расскажу твоему жениху и отцу заодно о том, как ты предлагала себя. Все здесь, — просто взмахнул телефоном. Лана такая тупая, что даже самый дешевый понт прокатит. — Рогов, конечно, фамилия говорящая. Но судя по тому, что я знаю, парень счастлив, какая красавица ему досталась. считает тебя верной… Ты хорошо умеешь делать вид правильной девочки.

— Ты не сделаешь!

— Сделаю. Давай, колись, Лина. Чем занят твой папаша сейчас? С кем трется… Чем дышит… Какие отношения с женой?

— Только никому. Я как-то услышала его разговор, он уверял, что все будет хорошо и не допустит лишнего внимания к фонду.

— А что с фондом?

— Не знаю. Дарина ушла, больше не юрист. У них вообще что-то странное. Она больше с нами не живет, папа тоже пропадает черт знает где. Говорит, у них что-то типа второго медового месяца… Но Дарина забрала все вещи. Зачем? Она обожала этот дом, многое оформила на свой вкус… К тому же отец подарил ей квартиру, которую должен был подарить мне. Эта сука отожмет у папы все, нервы уже отжала, он на меня срывается постоянно, почти все запретил!

— Давно?

— Весь этот месяц, как на иголках, взрывается от любой мелочи. Не говори, что я в клубе была, — добавила жалостливо. — Я тайком улизнула. Просто больше не могу сидеть взаперти и готовиться к свадьбе…

Значит, не все так сладко, как поет Мамаев у себя в блогах!

Видимость создает, что все прекрасно…

Самое время напомнить о себе.

— Эта квартира где находится, не подскажешь?

Глава 36

Дарина

— Говорят, на новоселье первым в квартиру положено запускать кота.

Наверное, мне стоит привыкнуть, что Котов появляется неожиданно. Чаще всего тогда, когда точно о нем не думала… достаточно долго. По крайней мере, сегодня почти не думала. Голова забита делом, что подкинул Савченко. Нутром чую, раскопаем много дерьма. Все сложнее, чем кажется. И какое это удовольствие — вернуться к работе.

Просто выбросить мысли из головы, переключиться.

И вот когда почти удалось вспоминать этого мужчину не чаще десяти-пятнадцати раз в день, он — тут как тут, поджидает меня на в коридоре.

Ключи уже провернулись в замке, пальцы автоматически обхватили дверную ручку.

Сзади накатило тепло и мощь мужского тела, окутало его пряным запахом и парфюмом, в котором много свежести и горечи. Из-за обострившейся реакции на запахи я едва не задохнулась, сдержав с трудом взбесившееся дыхание.

— Что ты здесь делаешь, Котов?

— Соскучился, — ткнулся носом в мою шею. — Очень.

Он толкнул дверь ладонью, словно приглашал войти в квартиру — меня! Меня, которую там жила вообще-то…

Поразительная наглость и чувственность в каждом прикосновении.

Губы жаркие, дрожащие, звук дыхания — рваный, и пальцы второй руки легли на талию слишком жадно, поглаживая осторожно, но рывками, словно приглушая желание большего.

— Не время и не место, Котов. Тебе лучше уйти!

Черта с два он ушел!

Я обернулась и застыла на пороге:

— Когда у тебя будет время? Место?

— Место… Хм… Давай в Нигде. Пятого Никогда. В пятнадцать минут часа Пошел к черту. Как тебе? Подходит?

— Очень. Но лучше все-таки прямо сейчас.

— Еще чего!

— Обижаешься?

Котов сощурился и сделал большой шаг, буквально занес в квартиру, пяткой захлопнув дверь. Большие ладони взметнулись по спине, он сгреб меня в охапку и обнял, тиская крепко. Губы впечатались в шею со стоном, собирая мурашки и запах.

— Блять, вкуснющая какая. Что за духи?

— Что, подаришь другой телке и будешь нюхать ее?

— Я пытаюсь найти тему для разговора, Дарина!

Отстранился и мазнул взглядом по лицу, голодно уставился на губы, медленно перевел на глаза, завис.

Я вывернулась из его объятий, с трудом удерживаясь от желания потереть кожу там, где он меня поцеловал. Она горела.

— Обижаешься на меня? За все…

— Обижаюсь, но не на тебя. На мужа. За то, что врал много и, даже пытаясь вновь наладить отношения, продолжил говорить полуправду. На тебя? Нет… Нельзя обижаться на дерево за то, что оно — дерево.

Я отошла к холодильнику, достав из него бутылку воды, наполнила высокий стакан, но не спешила пить — слишком холодная. Пришлось сунуть в микроволновку. Она загудела, не было слышно ничего, кроме ее низкого звука и громкого писка, что все готово.

— Деревом меня еще не называли. Хорошо, что хоть не бревно.

— Я уже поняла, что тебя интересует только секс, не стоит напоминать. Итак, зачем ты здесь? Снова потрахаться захотелось? Сорри. Не выйдет. Я на лечении, у меня запрет на близость от врача.

— Врешь! — выдохнул.

— Не вру.

Я не соврала, но сказала правду только наполовину. Прошло семь с половиной недель с момента, как мы переспали. Таблетку я так и не выпила, у меня была задержка, а потом снова начало подтекать. Тест показал беременность, но продолжало мазать. Чтобы сохранить беременность, врач прописал лечение и полный покой, и никакого секса в первом триместре. Как в эту картину вписывается Котов с его очумелой энергетикой секса, я точно не знаю, не подозреваю даже!

Тоже мне, герой любовник!

— Так что рекомендую заглянуть к другой девушке. Может быть, даже к Лиде. Она всякому члену рада, тем более, такому, как у тебя. Крепче камня.

— Сейчас, да… — сжал через брюки. — Пиздец, колом встал.

— Значит, иди к шлюхам или подрочи.

Котов сделал несколько шагов вглубь квартиры и расстегнул брюки, потянул трусы вниз.

— Ты что творишь? — возмутилась я.

— Дрочу, — облизнул губы. — К шлюхам не хочется. Хочу твою кису…

Нет, я не могла в это поверить! Расселся на диване в квартире, которая теперь принадлежала мне, и наяривал свой член пальцами по всей длине.

Еще и смотрел на меня, безобразник. Бесстыжий мерзавец..

Но до чего же хорош. Его член просто прекрасен и сам он выглядел невероятно сексуально, надрачивая быстрее и быстрее.

Я не хотела смотреть, но потом… почему бы и… да?

Бросила взгляд на член, головка которого то появлялась, то исчезала в кулаке.

Все быстрее и быстрее…

Я отвела взгляд в сторону.

— Дарина! — позвал со стоном.

Невольно снова посмотрела. Не на член или на роскошное тело, посмотрела в глаза, будто окунулась в бурную реку, холодную настолько, что воды казались кипятошными и обжигали до самого нутра.

Ох, какие эмоции.

Сейчас он не прятался за маской хулигана и сексуального повесы, позволил заглянуть вглубь и показал себя, настоящего. Немного, но…

Дыхание перехватило.

— Скучал? — переспросила я, сделала шаг вперед.

— Да. Да. Да… Уже почти на финише. Дай поцелую? — попросил, яростно двигая пальцами все быстрее.

Я подошла и наклонилась, сжала пальцами каменное плечо, наши губы столкнулись с искрой, и он кончил, выстрелив спермой вверх.

Я тотчас же отпрянула назад, искра кольнула болезненно, а он продолжал двигать по члену пальцами, залитыми спермой. Двигал и замедлялся, с кайфом протянув:

— Мммм…

Свободной рукой он потянулся за сигаретами, быстро сунув между губ.

— Не кури! — предупредила я.

— А что?

— Я бросила. Хочешь курить — выйди. Акция “Пошел вон и не возвращайся” постоянно действующая!

Я вернулась к стакану с водой. Самое то, чтобы успокоиться и перевести дыхание. Покой, нам с малышом нужен покой, а не сексапильные мерзавцы и их бесстыжие порно-шоу.

— Я скучал, — пожевал фильтр губами. — Только о тебе и думаю. Так непривычно, когда мыслей о ком-то так много в моей голове, — усмехнулся. Я хочу попробовать…

— Что?

— Встречаться. Будешь моей девушкой?

Глава 37

Дарина

Сказать, что я была удивлена такому повороту, значит, ничего не сказать. Даже водой поперхнулась, но быстро пришла в себя.

— А это что было? — кивнула на его пах.

Котов уже взял со стола перед диваном салфетки и приводил себя в порядок.

— Заклинатель змей достал свою дудочку и показал мне фокус? Думаешь, я на член куплюсь? И потом, что значит, “будешь моей девушкой”, Котов? Мне подобное предлагали, когда мне было лет так пятнадцать-двадцать… То есть очень давно. Сейчас я замужем, и давай расставим все точки над i. Ты набиваешься ко мне в любовники, но надо ли мне это?

Он моргнул один раз, другой, потом улыбнулся азартно, глаза засверкали:

— Я скучал по твоим шпилькам в свой адрес. Столько комплиментов и лестных эпитетов за пять минут! Я польщен.

— Зря.

— А давай по-честному?

— Ха. По-честному? Ты?!

Мне хотелось взорваться.

Но нервничать нельзя.

Нельзя.

Я пыталась убаюкать саму себя, чтобы не психовать.

У меня нет роскоши нервничать и рисковать. Я хочу этого ребенка… Хочу!

Когда узнала, даже не поверила, а потом так обрадовалась, скулы онемели от широкой улыбки, но следом накатил страх: я должна была сделать все, чтобы сохранить беременность.

Мы договаривались с Котовым без последствий, знаю.

Но все договоренности с ним — это просто пшик или клочок туалетной бумаги, подготовленный для того, чтобы им подтерлись.

Ему было важно пометить меня, кончить без резинки, блять.

Подумал ли он обо мне? Нет!

Я только сняла спираль, мой гормональный фон — как пес, слишком долго томившийся в будке и сорвавшийся с цепи.

Травить себя еще и контрацептивами? А не пошел бы ты…

Котов просто вытер об меня ноги, нахал. Пусть катится под гору колбаской, со своим членом.

Устроил…

Подумаешь, мурашки скользнули в трусики… Не сексом единым, как говорится. А у него из преимуществ только это и есть — годный член. Такого мужчину только в порноактеры, и точка.

Я гневалась на него, но злилась по большей части на себя. Ведь ему умело удалось запудрить мне мозги настолько, что я была рада возможности скинуть трусики и раздвинуть перед ним ноги.

Или просто все к этому и шло — в нашем с Олегом браке.

Возможно, смутное ощущение, что все не так хорошо, как кажется, давно во мне сидело, но я не давала ему вырваться, заглушала, обманывала себя.

— Ты использовал факты себе на выгоду. И подстроил встречу с Лидой в ресторане. Скажешь, не так? Договорился с блядью? Надеюсь, ты хотя бы ополоснулся после того, как трахнул ее и побежал ко мне?

— Я ее не трахал! — возмутился Котов. — Да, договорился. Раскопал много чего…

— И представил все так, будто Олег с Лидой до сих пор любовники.

— Уверен, что так и есть! — кивнул Котов. — Не думаешь же ты, что подобная связь прерывается по щелчку? Очнись, Дарина. Он от женушек избавлялся только так, когда они переставали вписываться в их идиллию.

— Обвиняешь Олега в убийстве первой жены, что ли?

— Вообще-то я имел в виду разводы, но тебе виднее, конечно.

Я покрылась густой краской и сердито отошла к окну, попыталась собраться с мыслями.

Котов, разумеется, сразу ко мне прилип, обнял бережно, но уверенно. Его подбородок лег на мое плечо, ладонь скользнула по животу.

У меня будет ребенок от тебя. Надеюсь, что будет… Я сделаю все, чтобы он выжил.

Я так сильно этого хочу, ты даже представить себе не можешь.

Я трепетно храню новость в тайне и даже мечтать еще опасаюсь на полную катушку. Деликатничаю с мыслями о беременности даже наедине с собой, едва дышу.

Безумно боюсь повторения прошлого опыта или просто иного негативного результата.

У меня не самый простой случай, но пусть все получится, большего мне не надо.

И ты… Кот… Ты, со своими игрищами, губительными для моей нервной системы, никак не вписываешься в новую картину.

Ты вообще детей не хочешь.

Ладонь мужчины скользнула выше, под грудь, потом спустилась к бедрам, поглаживая их. В попу уперлась твердая, внушительных размеров эрекция.

— Тебе точно нельзя? А если немного? Совсем без секса несладко, с твоим-то темпераментом… — нажал пальцами на лобок через платье.

— Точно нельзя, — пихнула его локтем. — Пошел отсюда. Трахайся с другими, уверена, у тебя был секс.

Я отошла, посмотрела на него.

Он развел руками и даже не раскаялся ни капли, когда признался:

— Был. Но к твоему сведению, кончать, не желая женщину, которую ты трахаешь, то еще испытание. Даже на реакции тела не получается зациклиться. Держишь в уме картинку, а она расплывается…

— Я сейчас пожалеть тебя должна? Так, что ли? Не стану.

Он сцепил челюсти:

— Это вообще-то было признание. Что ты меня зацепила!

— Я не услышала. Там было много про тебя самого, и, даже если промелькнуло что-то про меня, то явно недостаточно. Я до сих пор замужем, Котов.

— Твой брак — дерьмо!

— А знаешь, может быть, я все не так поняла. Да-да, может быть, не так. У тебя личные счета к Олегу и, не имея возможности пошатнуть его бизнес, ты решил развалить наш брак, паскудник?

— Эй!

Котов шагнул ко мне и обхватил за плечи, буквально впился, яростно сверля меня взглядом.

— Схватишь меня или попытаешься трахнуть — напишу заявление о домогательствах. И доказательств у меня будет с лихвой. Здесь камеры, — солгала как можно более уверенно.

— И кто смотрит? Олег? Пусть смотрит. Эй ты… — рявкнул в пустоту. — Я хочу твою жену! Хочу… Хочу, блять, чтобы она перестала быть твоей женой!

Выпалил и застыл, хватка пальцев на плечах перестала быть такой мучительной, он выдохнул и порывисто обнял, погладил меня по спине.

— Видишь, что происходит? Меня заносит. Гадкое, паршивое ощущение. Беспомощное. Я совсем забыл, когда такое было. Дарь… Дарь, послушай меня. Прошу. Услышь!

Глава 38

Дарина

— Слышу! А ты себя — слышишь? Хотя, о чем это я? Ты только себя и слышишь!

Благо, у Котова зазвонил телефон. Он потянулся привычно, я вывернулась из его объятий. Он ответил на звонок, нахмурился, принялся браниться:

— Как это ошибка? Что значит, нет оснований для нахождения внутри страны. У меня все оформлено законным образом!

Он говорил эмоционально, из его ответов я пришла к некоторым выводам, которые нашли подтверждение в словах Котова:

— Черт побери, что творится! Меня вежливо “попросили” покинуть страну. Говорят, пропало чудесным образом уведомление о прибытии и еще какая-то бумагомарательская ерунда! Попросили они! Не знают, с кем связались.

— Что ж, тогда тебе следует заняться своими делами.

— Уже занялся, — ответил, быстро набирая сообщение. — Кинул наводку своему человеку, пусть разбирается.

Котов посмотрел на меня так, словно не собирался уходить.

— Скоро придет Олег, Кот. Тебе лучше уйти.

— Придет, значит…

Желваки заиграли.

— Придет и… что дальше?

— Я не собираюсь обсуждать свои отношения с мужем.

— Все-таки отношения? После всего?! — спросил возмущенно.

У меня такое ощущение, будто Котов сам не знал, чего хочет. Или я просто не поняла его сама? Поверить в то, что он хочет отношений со мной? Разумеется, я не поверила. Он всего лишь хочет затащить меня в постель и играет грязно — вот и все.

— Почему бы и нет? Брак длится долго. Это тебе не случайных перепих с трахалем в отеле, а кое-что большее. Получилась отличная встряска, спасибо! Да у нас… У нас, может быть…

— Второй медовый месяц, да? — уточнил, подразнивая.

Снова так близко оказался. Буквально вдавил попой в столешницу, прижался… Одной рукой стиснул грудь, второй начал поглаживать бедра.

— Если у вас второй медовый, то ты не потечешь, если я сделаю вот так? — наклонился и накрыл грудь через атласную блузу, покусывая через два слоя ткани. — Или вот так…

Он набросился на мой рот, целуя, ладони шарили по моему телу, поглаживая всюду. Запрет на секс есть, но желание никуда не делось. Более того, гормоны разбушевались, чувствительность на максимум…

Даже от поцелуев Котова голова закружилась! Я стиснула его плечи ладонями, чтобы остановить ощущение падения, а он… подхватил мою ногу под коленом и забросил себе на бедро.

— Юбки… Я пиздец как обожаю твои юбки! — простонал, прокрадываясь пальцами выше и выше по бедру, зашипел. — У тебя по бедрам смазка течет. Это ты так не хочешь?

Котов оттянул влажные трусики и щелкнул ими на по напряженной плоти.

— Секс с тобой хорош, не спорю. На этом все… — постаралась быть сдержанной, но не выходило.

Рядом с этим мужчиной все барьеры летели к чертям.

Его пальцы уверенно и нежно ласкали меня между ног.

— Врачи сказали, что воздерживаться — вредно. Едва ли не вреднее, чем трахаться. Сказали?

— У меня запрет.

— На годную долбежку, на мощный трах с членом, на взрыв.. но разве они могут запретить один сочный куни? Разве можно запретить это, когда киса умоляет ее отлизать.

— Ох, нет… — отбилась уже вяло.

— Ох, да! — возразил Котов и развернул меня спиной к себе, задрал юбку, спустил трусики и шлепнул по заднице, выгибая для себя.

Его рот накрыл дрожащую. мокрую плоть, язык мгновенно прошелся по складкам и закружил в отверстии, слизывая влагу, толкаясь. Ритмично, медленно всасывая и отлизывая.

Чувственно и неспешно, постепенно раскручивая мое возбуждение, распуская его спиралью из томных стонов и покачиваний бедрами туда, навстречу его рту.

Он сидел у моих ног на полу, придерживая меня за ягодицы, не касался пальцами, только его язык и губы, губы и язык так глубоко во мне, так сладко и нежно толкался, вызывая дрожь.

— Да, да… Вот так, вот так… Давай, моя хорошая, тебе на пользу… Ммм.. Сладкая киса, горячая штучка. Выпусти еще немного соков для своего Кота… Голодный… — порыкивал между точками.

Наконец, меня размазало, тонко-тонко по поверхности рабочего стола, раздавило так, что даже говорить не получалось, только мычать и постанывать, пока между ног тонкой нитью учащенного пульса бился экстаз.

— Иди сюда, дай и мне немного…

Котов поднялся, прижал к столешнице теснее, и между бедер лег его горячий, большой член.

— Мне нельзя.

— Я понял и не забывал, — толкнулся по касательной, — Сожми бедра, скрести их хорошенько и дай подвигаться так, будто я твою кису разъебываю хорошенько! — поцеловал в шею, сжал одну грудь ладонью. — Мою кису, не надо рассказывать мне сказки о втором медовом месяце. Ты не такая, ооо…

Котов начал двигаться, член лишь скользил между ног, но не входил внутрь.

Так горячо, быстро, мощно…

Это не продлилось долго.

Он реально как будто долго был на воздержании, без секса, потому что кончил очень быстро. Но отпускать не спешил, обнимал, гладил, развернул лицом к себе, начал целовать.

Само так вышло, что мои ноги обвились вокруг его торса, а губы отвечали охотнее, чем следовало бы.

Это так неправильно! У него свои интересы, у меня - свои. Но приятно быть желанной...

Ммм... Еще немного кайфа напоследок, перед тем, как все завертится в адской карусели.

Меня сильно насторожила готовность Олега идти на уступки во всем, буквально. Когда я заявила, что не хочу жить в его квартире на птичьих правах, он мне ее... подарил!

У нас брачный договор, раздельное владение имуществом.

Подарок выглядел так, словно он хотел купить мое расположение. И был милым, тошнотворно милым и беспомощным с дочкой. Конечно, раньше я брала на себя роль "злого копа", а папочка Олег разрешал многое.

Так пусть теперь настоящая мама постарается, потрудится над воспитанием! Или сам. Все сам, дорогой неверный муж...

Я бы и в кошмарном сне не поверила в возможность счастливого финала с Олегом после тонны лжи, после нескольких лет обмана. Он начал брак с обмана, разве так можно? А еще говорит, что любит. Врет же. Врет! Любит мою роль рядом с ним, но не меня саму.

Про второй медовый месяц сказала нарочно, чтобы Котова позлить.

Но не повелся, гад. Такой ужасный гад, но, если быть откровенной, он меня предупредил: "Я та еще шкура подлая…"

— Второй медовый месяц… Фантазерка! Только если со мной, — поцеловал тягуче. — Я снова тебя хочу… Я все это время так толком ни с кем не трахался. О тебе думал, без шуток. Переиграл сам себя, пришел сдаваться, не гони, — попросил, баюкая лицо в ладонях.

Хочется ему поверить, но сложно, учитывая все обстоятельства и его зацикленность на своей персоне.

К тому же как быть с тем, что Олег, кажется, кое о чем догадался…

У него серьезный приятель в управлении миграцией.

По его наводке Котова могли “попросить” покинуть страну…

Глава 39

Дарина

— Так что насчет свидания? — поинтересовался Котов, целуя меня за ушком, поглаживая по шее. — Я готов выложиться по полной. Стать ближе, ты не прогадаешь. Дай возможность проявить себя.

— Ты серьезно? Я не согласна. Все, свободен! — оттолкнула его за плечи.

Он откатился на пятках и посмотрел на меня с возмущением:

— Эй.

— Что, Кот?

— Я же… признался, — выдавил со скрипом.

Боже, реально, едва выдавил!

Причем так, словно я прищемила ему яйца каблуком и силой вырвала признание!

— Признался, что хочешь меня? Не ново, знаешь ли, — пожала плечами. — Ладно, давай начистоту. Ты привлекательный, харизматичный мужчина. В постели у нас неплохая совместимость.

— Неплохая? Бери выше, мы взлетаем до звезд.

— Эммм… Ладно, звездолет имени Захара Котова, секс с тобой, вне всяких сомнений, крут. Но на этом, пожалуй, все. На большее ты не годишься. Но я обязательно тебе позвоню, если снова захочу секса!

Спустившись со столешницы, я поцеловала его в щеку, ощутив пряный аромат его парфюма, колкую небритость — больше, чем обычно.

Он застыл, плечи напряглись.

Мужчина словно был сделан из камня! Котов смотрел перед собой невидящим взглядом и молчал, потом резко развернулся:

— И это все? Все, чего я, по-твоему, достоин? Роль мальчика по вызову?! — разозлился.

— Прости, но твои поступки, поведение… Все к одному. Ты не создан для отношений. Даже просто для того, чтобы быть парой, не говоря о большем. Так что…

Мой телефон трезвонил.

На сегодня была запланирована встреча с Савченко, но намного позднее.

Неужели что-то срочное? Плюс Олег приглашал на ужин…

Еще и Котов!

Бросила взгляд на телефон — Олег. Все-таки муж.

Захар тоже бросил недовольный взгляд на мой телефон и сильно рассердился, будто имел на это право! Вот нахал…

— Собираешься на свидание с ним?!

— Я не собираюсь перед тобой отчитываться. У нас просто была небольшая интрижка. Это всего лишь секс.

— Ничего ко мне не чувствуешь? Совсем? Ты усиленно пытаешься показать себя стервой, но не забывай, я видел тебя другой, уязвимой, ранимой.

— Больше не увидишь, — произнесла я с досадой, искренне не понимая, как от него избавиться.

Вот пристал, будто клещ!

— Но я запомнил! Запомнил, какой ты была там. в кругу семьи, — сощурился, гипнотизируя пристальным взглядом. — Запомнил тебя убегающей от собственных желаний с мокрыми глазами. Запомнил, как тебя ломало от кайфа и соблазна быть с тем, с кем хочется, открыто. Что тебя держало? Брак? Я схитрил, признаю, немного подтолкнул тебя. Но давай смотреть правде в глаза: разве я соврал насчет главного? Я показал, что ты зря цепляешься за свой брак, что он и выеденного яйца не стоит, только и всего.

— Многие пары так живут…

— Но не ты, блять! Не ты… Ты из упрямства отрицаешь это и все! Просто чтобы сказать слово поперек моего! — повысил голос Захар.

Я собралась показать в очередной раз ему на дверь, просто послать на три буквы, как в дверь позвонили.

Громко.

Требовательно…

С претензией.

В горле вдруг встал ком: вдруг это Олег?

Я, конечно, собираюсь подать на развод и собираю факты, чтобы разузнать все, до мельчайших деталей, но мне не хочется быть застуканной Олегом в компании другого мужчины и дать ему тем самым больше возможностей. Не знаю, для чего, но не хотелось давать этому мужчине ни одного рычага давления.

Звонок продолжился.

Мы с Котовым переглянулись. Он облизнул губы, предположив:

— Что, настал мой звездный час? Спрятаться в шкаф, будто я анекдотичный любовник? Или свяжем простыни, чтобы я спустился из окна?!

— Просто закрой свой болтливый рот, выйди в другую комнату.

Я взяла ключи и пошла к двери, открыла ее.

Пока поворачивалась защелка, едва не сошла с ума, нафантазировала себе всякого…

Но за дверью оказалась та, которую я совсем не ждала увидеть…

Глава 40

Дарина

За дверью стояла Лана — глаза опухшие, лицо недовольное, за ее спиной болтался большой рюкзак, а у ног стоял чемодан.

— Привет, Дарина! — взмахнула ладонью. — Можно войти?

— Привет.

Я оглянулась, Котова не было видно.

— Ты немного не вовремя, Лана, я собиралась уходить. Поэтому постарайся быть краткой.

Я не стала церемониться с Ланой, все-таки она была уже взрослой девушкой, а не малолеткой, хотя иногда по ее размышлениям можно было прийти именно к таким выводам.

Лана подхватила чемодан и вошла в квартиру со словами:

— Я ушла из дома и решила пожить здесь!

Колесики чемодана споткнулись о высокий порог, стукнули с громким звуком.

— Здесь — это где, можно уточнить? — уточнила я, сложив руки под грудью.

Лана оставила чемодан слева у порога, на пуф небрежно сбросила рюкзак и прошла к холодильнику.

— Есть газировка охлажденная? Нет… Очень жаль. Ладно, сойдет и минералка.

Достав бутылочку, Лана лихо скрутила крышечку и жадно присосалась к горлышку. Она стояла спиной к дверному проему в другую комнату, дверь немного приоткрылась: мелькнула фигура Котова. Я сделала сердитое лицо, он шаловливо ухмыльнулся и показал мне язык: вот же… дите! Но после этой небольшой демонстрации осторожно прикрыл дверь.

— Уффф! — осушив половину бутылки, Лана опустила ее на столешницу и огляделась. — Запыхалась, пока тащила чемодан.

— Так, может быть, объяснишь, в чем дело? И с чего ты решила, что прийти с чемоданами ко мне — это отличная идея?

— К тебе?

Она сначала удивилась, потом нахмурилась и рассмеялась натянуто.

— Эм… Вообще-то я думала, что папуля собирается подарить эту квартиру мне с Роговым на свадьбу.

— Очевидно, он передумал. Эта квартира принадлежит мне, — сразу расставила точки над i.

Рот Ланы возмущенно приоткрылся и захлопнулся, она издала рычание недовольное.

— Обалдеть! Он и квартиру мою отобрал. Хотел откупиться от тебя и рассчитался моей квартирой! Так, что ли?

В этом вся Лана — считает, что ей принадлежит целый мир и плевать, если это не так. Уверена, мысленно она уже в этой квартире все-все переделала и даже позвала тусовку на вечеринку.

— И ты согласилась?! — возмущенно продолжала вещать Лана.

— Я так понимаю, ты поссорилась с отцом, Олежа в курсе, что ты съехала? Или решила сделать ему вечерний сюрприз?

— Не говорила, — задрала нос капризная девчонка. — Но после его ультиматумов это и так было ясно. Запрещает все подряд, совсем с цепи сорвался после того, как ты ушла. Может быть, вернешься к папуле? Я его таким злым и сердитым никогда еще не видела.

— Разумеется, не видела. Все эти годы ты предпочитала ругаться на меня, Олежа выступал в роли мирового папки, и когда, наконец, ты поняла, что и он тебя воспитывать собирается, взбунтовалась. Убегать из дома в никуда — это не выход, Лана. Поговори с отцом.

— В никуда? Нет, я же… я же к себе приехала, так? В свою квартиру!

Голос Ланы звучал уже не так уверенно, а еще на ее юном, гладком лобике пыталась прорезаться горизонтальная складка от глубокомысленных рассуждений.

Я со вздохом потянулась за телефоном, чаты пополнились новыми уведомлениями, дел становилось все больше. Волнами накатывало легкое раздражение: проблемы и семейные разборки Мамаевых мне порядком надоели!

Я несколько лет отдала браку и отношениям с лгуном, занималась его дочерью, делами фонда… Совершенно не думала о том, чего хочется мне самой, ставила во главе всего мифическое “мы”, которого никогда, оказывается, не было и в помине.

Котов прав.

Как бы мне не хотелось признавать его правоту, но придется это сделать! Хотя бы наедине с собой: Мамаев просто выбрал меня на роль удобной жены: красавица, умница, не глупая и искренне была настроена стать для его дочери близким, не чужим человеком.

— Вот смотри, если не веришь.

Я загрузила электронный вариант дарственной и показала Лане, она вцепилась в телефон, шевелила губами, читая, потом посмотрела на меня со слезами.

— То есть это правда? Он… Отобрал у меня возможность отступления? Я теперь, что… Бомжиха какая-то? Без собственной крыши над головой?

— Лана, не драматизируй, у тебя есть дом. Есть отец, есть бабушка с дедушкой. В конце концов, есть жених и его семья. Если ты всерьез разругалась с Олегом, тебе стоит обратиться к одному из своих близких.

— Я и обратилась! — посмотрела на меня с обидой.

— Лана, сейчас у нас с Олежей сложная ситуация, и я не хочу обострять ее еще больше, принимая одну из сторон в вашем конфликте.

Она молча вернула мне телефон. Я не могла бы соврать, не хотела давать ей напрасных надежд.

Как же невовремя пришла Лана! Я была раздосадована тем, что Котов грел свои уши и наверняка потирал ладони: все складывалось как нельзя лучше для него!

— То есть все, да? Отец бесится из-за предстоящего развода? Может быть, ты передумаешь? — спросила с надеждой Лана.

— Мне жаль, но мы расходимся. Окончательно. Скоро я подам на развод, и ничто не удержит меня в этом браке.

— Даже дети? Может быть, вам ребеночка завести, и все будет окей? Предки моей подруги так хавались до развода, потом теть Марина залетела, и все ок. Конечно, стремно немного, что у моей подруги сын будет одного возраста с сестренкой, но зато предки не разводятся. И ты на целых шесть лет моложе Сенчук.

— Не знаю, какая была ситуация в семье Сенчуков, но я точно не стану латать ребенком дыры в браке.

— Ты такая спокойная, тебе все равно, что ли? А как же я? Ты обещала быть рядом, и теперь уходишь! Разве это честно? — в голосе Ланы прорезались слезы обиды.

— Малыш, мне не все равно, мне очень-очень жаль. Давай мы поступим так: я переоденусь, и потом мы вместе перекусим, расскажешь, почему поругались с отцом. Может быть, все не так страшно, как тебе кажется?

— Ладно, давай, — буркнула Лана.

Я выбрала одежду и отправилась в ванную, быстро привела себя в порядок, сменив официальное платье на повседневные брюки и мягкий джемпер.

— Сегодня жарища, можешь не надевать пальто, — посоветовала Лана.

— Пошли.

Я оставила комплект ключей на вешалке, чтобы Котов, когда уходил, закрыл за собой дверь.

Еще новое уведомление.

— Ты прямо на разрыв, — заметила Лана.

Я балансировала, всовывая левую ноги в ботинки на высокой, но устойчивой платформе. Любопытство пересилило. Открыла письмо и ахнула…

Не веря, вцепилась пальцами в телефон.

Нет-нет!

Только не это…

Пол вдруг плавно покачнулся, начал уходить из-под ног.

Где-то здесь должен быть пуф, да?

Где же он…

— Дарина! Дарина!

Испуганные крики Ланы, ее руки, тянущиеся ко мне.

Я резко скользнула в темноту одновременно с ударом о твердую поверхность…

Глава 41

Дарина

В себя пришла уже в машине скорой. Открыла глаза, потолок трясся, во всем теле — страшная слабость, только внутри еще горело — огненные всполохи оставили ожоги от открывшейся правды.

— Дарь, ты как?

Моя рука оказалась между горячих ладоней. Руку приподняли, поднесли к губам. Зрение подводило. Может быть, привиделось? Но нет, на узкой лавке у самой стены сидел именно он.

Котов растирал мои пальцы и смотрел с тревогой, изредка подносил мою руку к губам, целуя осторожно.

Я точно головой тронулась — такая забота от него — просто немыслимо!

Моргнула несколько раз, приходя в себя, попыталась сесть. Котов вынудил меня остаться на месте, прижав горячую ладонь к плечу.

— Лежи, куда собралась? Ты меня напугала, отключившись на пороге квартиры.

— Ты… Захар. Черт побери, зачем ты вылез? Надо было…

— Ну, что? — бросил с бессильной злобой. — Надо было отсиживаться в другой комнате, как крыса, боясь, что если я выйду, дочь Олега узнает о нас? Или как? Кстати, меня бесит, когда ты называешь его “Олежа”!

— Что? — пробормотала вяло.

— Ты называешь его “Олежа”. Наверное, автоматически вылетает, привычка, Но, сука, бесит! Ничего не могу с собой поделать! “Олежа…” Бля!

— Хм…

— И это все? Одно хмм…

— Что еще?

— Попробовала бы назвать как-то ласково, что ли?

— Я посмотрю в словаре, точно не знаю, какие формы от твоего имени существуют. Но могу называть Котиком.

— Фу, мля. Лучше уж просто Захар, и все.

— Лана? — закрыла глаза, так легче. — Где она?

— Пздц, я скажу, тепличное растение у Олега. Я выскочил на ее вопли и истерику. Ты мокрая, в курсе?

— Котов, — шикнула я.

— Ты потрогай. Кофта, волосы… Все мокрое, потому что эта дурында решила привести тебя в чувство водой! Это, наверное, первый в истории случай, когда человека, упавшего в обморок, пытались пробудить, поливая минералкой! Фильмов насмотрелась, что ли? Ну тех, где на голову героям выливают ведро ледяной воды, и он очухивается! Курам на смех, но мне было не до смеха. У тебя сильно упало давление.

— Что с Ланой?

— Оставил ее там. Она, увидев меня, сразу завизжала: “Я так и знала, что вы любовники!” Дура, млин! Дура… От растерянной малышки, которую она пыталась перед тобой изобразить, не осталось и следа! Стерва конченая, истеричка… Приказал ей помалкивать.

— Ты плохо ее знаешь. Она из категории “назло маме отморожу уши…”

Мы еще немного поговорили. Для себя сделала пометку: нельзя больше оставаться в той квартире. Задержаться там на несколько дней было ошибкой с самого начала, теперь я в полной мере пожинала плоды такого решения.

Ошибаются все, и я не исключение.

В полном раздрае…

Не могу собраться с мыслями, чувствами…

Еще и эта паршивая слабость!

— В какую клинику меня везут? — вдруг встрепенулась я. — Лишь бы не в “Эко-Мед”!

— В частную, принадлежит хорошему знакомому моего другана, а что? — полюбопытствовал. — Что не так с “Эко-Мед”? Слышал о ней только хорошее.

— Вот и я тоже… слышала. Даже обследовалась там, — прикрыла глаза, из-под закрытых век покатились слезинки.

Я думала, что уже оплакала свою деточку, потерянную несколько лет назад. Тогда анализы, сделанные в этой клинике показали, что у малыша сильные отклонения, настояли на аборте. Мне тяжело далось это решение, ведь я забеременела почти сразу же после свадьбы, еще была полна очарования и влюбленности в Олега, окружена его заботой и вниманием, как мягким, пушистым облаком.

— Что стряслось, скажи?

Котов склонился, шепнул на ухо, его губы скользнули по виску, собирая солено-горькие капли.

— Так никуда не годится! — голос Котова дрогнул. — Я щас сам разревусь, как девчонка. Даже представить не могу, что могло заставить тебя так расстроиться?!

— Все в прошлом. Главное, что это не повторится, — постаралась собраться с силами.

Только теперь начала беспокоиться о другом: клиника знакомых Котова.

У него там влияние, значит?

Нельзя, чтобы врачи узнали о моей беременности, иначе этот проныра мгновенно узнает тоже.

Дети ему не нужны…

Еще один аборт?

Нет-нет… Не позволю!

Для себя решила, что ничего принимать не стану. Еще лучше позвонить кому-то из знакомых, чтобы меня забрали. Вот только перебороть бы эту кошмарную слабость, вялость и полное бессилие!

***

Меня разместили в палату, Котов вышел, поговорить с врачом. Я воспользовалась тем, что находилась в палате одна, с большим трудом дотянулась до сумочки, позвонила Савченко.

— Григорий Валентинович, это Дарина.

— Узнал, что с голосом?

— Плохо себя чувствую, давление упало. Я в больнице, — назвала адрес. — Можете прислать кого-нибудь из своих? Проверенного человека… Расторопного.

— Да, конечно, сейчас поищу. В чем такая необходимость, могу полюбопытствовать? — покряхтел на том конце наставник и мой первый босс.

К тому же отец парня, с которым я встречалась, строила мечты, планы… Мы хотели пожениться. Так что в какой-то мере Савченко мне — почти свекр.

— Несколько лет назад врачи убедили меня сделать аборт по медицинским показаниям. Сегодня я выяснила, что те анализы были ложными. Отклонений в развитии не было, меня обманули… Я не хочу повторения той ситуации сейчас, — произнесла глухо, чужим голосом.

— Да, конечно. Скоро будем.

Когда Олег рассказал мне историю о суррогатном материнстве я не сразу поверила. Он в попытках доказать, что говорил мне правду, показал выписки, в которых фигурировало название клиники и фамилия врача, у котрого наблюдали беременность сурмамы.

В той же клинике я наблюдалась со своей беременностью, Олег меня туда устроил, хвалился врачом с огромным стажем, самым лучшим! Лида, кстати, у этой же женщины-врача всегда наблюдалась, они кто-то вроде давних приятельниц!

Именно эта врач настояла на аборте, когда результаты анализов стали плохими.

Не знаю, что натолкнуло меня на мысль: слишком много совпадений, слова Олега, что выскользнули случайно, мол, Лида нет-нет, да и кусала его в браке…

Раньше у меня не было причин сомневаться: мы обследовались в лучшей клинике, Олег тоже был расстроен...

Теперь я ни в чем не была уверена!

Я решила перепроверить все, тайком, заплатила кругленькую сумму, и вот результат: мне прислали два листа с результатами анализов.

Содержание первого листа я знала наизусть — это были те негативные анализы, там, где все плохо, и просто кричало: от плода стоит избавиться немедленно, он никогда не станет полноценным ребенком!

Результаты второго листа — копии настоящих анализов из лаборатории. Те, что были на самом деле: с беременностью все хорошо, малыш был в порядке.

Они просто убили мою детку…

— Не хочешь повторения какой ситуации? — прогремел голос Котова. — Куда намылилась, красивая? Думаешь, я тебя в таком состоянии отпущу?!

Глава 42

Котов

— Это не тебе решать, — произнесла Дарина голосом, не лишенным решительности, но слабым-слабым.

Она даже сидела с трудом, такая бледная, почти позеленевшая, ставшая, кажется, еще более худенькой стала.

Я пресек ее попытки встать, уложил обратно.

— Хочешь, я тебя к зеркалу поднесу? Хреново выглядишь, Дарь! Очень хреново. С этим не шутят.

— Все хорошо, я уже позвонила. За мной приедут.

— Кто? Надеюсь, не твой Олежа? — скривился, будто по тарелке провели гвоздем.

— Нет, нет. Но и с ним мне тоже надо будет поговорить. Позднее, — посмотрела в сторону, потом ушла в себя, замерла.

— Так чего ты не хотела, можешь сказать?

— Захар, тебя из страны вот-вот вытурят, не стоит лезть. Своими делами займись!

— Уже занялся. Вытурить? Пусть попробуют!

— У Олега влиятельные знакомые.

— У меня влиятельнее, — оборвал. — Все не капай на мозг. Со своими проблемами я сам справлюсь, и с твоими тоже не помешает помочь разобраться.

Дарина помолчала.

— Я здесь не останусь.

Я вздохнул: что за баба упрямая! Она почти при смерти и все равно на своем стоит, будет спорить. Мне кажется, от нее даже черти взвоют, когда она будет требовать котелок под свои предпочтения!

— Почему? Ты можешь просто объяснить? ПО-ЧЕ-МУ? И я пойму, честное слово. Попытаюсь! Ну харе ломаться, а? Заебался я уже языком чесать, дай делом докажу, что ли? Ради разнообразия посмотри на Кота в деле, потом решай…

Дарина затихла, поискала подушку, я улегся рядом, подставил плечо.

— Упрямая, — выдохнул в ее волосы. — Будешь стоять на своем, рискуя жизнью? ПО-ЧЕ-МУ? Что такого было в том письме, а?

— Ты как-то поинтересовался, почему у нас в браке нет детей. Попал точно в цель, сученыш. Я за это иногда тебя ненавижу, знаешь? У нас с Олегом должен был родиться ребенок, но врачи нашли отклонения. Пришлось делать аборт. Я решила кое-что проверить. Зная, многое о Лиде сейчас, я вдруг вспомнила, что мою беременность вела ее хорошая знакомая. Первоклассный спец… Проверила. Оказалось, никаких отклонений не было. Не бы-ло. Они просто это подстроили. Поэтому я не доверяю оставаться в больницах, где есть чужие хорошие знакомые. Знаешь, лучше в обычную, правда.

В горле сдавило комом. Так-то я к детишкам — ровно, но Дарьку вон как ломало, и меня в ответ. Я вдруг стал мега-чувствительным, принимающим на себя все-все, до последней капли, впитывающим чужой шквал эмоций, и так зацепило, понесло, будто щепку в бурном водовороте! Я задыхался, в груди ломило, даже в носу защипало, будто я готов был пустить слезу.

Обняв Дарину, бережно держал ее в руках, осторожно касаясь светлых волос.

— Хочешь, я эту Лидку выпотрошу? Как рыбешку? Хочешь? Никто не докопается до сути, гарантирую.

— Да уж, — пробубнила Дарина в мою грудную клетку. — Ты точно Кот, обещаешь принести хозяйке дохлую мышь и светишься при этом от счастья! Вот какой я молодец.

— Да разве я сейчас свечусь? Меня чуть не размотало! Теперь ясно, почему… Но сейчас-то — что? Лечиться не хочешь? А надо! Надо… Или…

Дарина ничего не говорила, но меня вдруг пронзило насквозь. Как то самое одинокое дерево в пустыне, в которое шарахнуло молнией, и оно почернело, но осталось стоять.

Дышать тяжело, тремор в конечностях, перед глазами все заплясало неоновыми кругами.

— Ты беременна?!

Рот пересох, язык царапнул шершавое небо, слюна пропала.

— Это… из-за нашего случая? — уточнил я.

В голове же накидывал лихорадочно — было у Олега с Дариной что-то или нет? Если на него посмотреть, то как бы да, а если на нее посмотреть и Лану послушать, то однозначно нет.

Да или нет, да или нет?

— Послушай, Котов. Это мой ребенок, точка. Мне решать. Его никто не хочет кроме меня. Олег детей не хотел, а я…

Сссуууукаааа…

Легкие, будто облитые бензином, задымились в сильном удушье. Тело забомбило, скручивая агонией.

Уши заложило, как будто контузило. Шатание, запредельная бомбежка всех эмоций.

Не в силах находиться рядом с источником этого светопреставления, сорвался прочь из палаты.

Мне и коридора оказалось мало, чтобы прийти в себя, и холла. Только во дворе удалось с хрипом вобрать глоток воздуха и почти сразу же выблевать его.

***

Дарина

— Послушай, Котов. Это мой ребенок, точка. Мне решать. Его никто не хочет кроме меня. Олег детей не хотел, а я… Я хотела.

Выражение лица Котова изменилось почти сразу же после первой части предложения.

— Очень хотела… И этого малыша я тоже очень хочу, неважно, что думает его отец. Наверное, это просто моя судьба — снова наткнуться на мужчину, который не хочет детей. Тебе не о чем переживать, я сама.

После этих слов Котова сдуло с кровати. Он мазнул по мне невидящим взглядом, поспешно выскочил из палаты.

Перезвонил Савченко.

— Я подъезжаю, моя хорошая. Подняться не смогу, но буду ждать внизу.

— Ох, не стоило, Валентинович.

— Твою мать, ради такого точно стоило! — выругался старик. — Только номер палаты скажи, поднимутся за тобой.

Прошелестел ответ. Дурнота не спешила отпускать меня из своих душных объятий. Я с трудом подошла к окну, наблюдая из него за двором, в ожидании, пока приедет Савченко.

Случайно увидела Котова. Сидел на краю клумбы, курил, вид опустошенный.

— Ну что, детка? Познакомились с папой? На этом все.

***

Мужчина, присланный Савченко, поднялся по ступенькам крыльца одновременно с Котовым. В больнице Котов опередил, ворвался в палату первым, повесил на свое плечо мою сумочку.

— Поехали, — протянул ладонь.

— Куда?

— А я ебу, что ли? Куда ты поскакать решила, туда и поедем, — ответил резко. — Одну не оставлю. Погнали! — скользнув по мне взглядом, отвел его в сторону.

— Слушай, не надо мне твоих жертв, ясно? Сама справлюсь. Я же тебе не навязываюсь! За алименты свои трясешься, так знай, это была шутка такая. Могу отказ написать в присутствии Валентиныча, комар носа не подточит.

— А я тут при чем? Ты сказала, Олег не хочет! Ты же хочешь, значит, будешь рожать. Все, погнали.

— Ты дурак или прикидываешься?

— А?

— Б!

Это же надо, с таким угрюмым покер-фейсом разыграть, будто не понял, о чем я говорила! Даже сквозь слабость накрыло возмущением. Впрочем, пошли они все, мужики!

— Так, стоп! — Котов обхватил меня за плечи мягко, но решительно. — Ты… Прикалываешься? Это шутка? Это… — осекся.

— Еще и глухим прикидываешься. С меня довольно. Все, отпусти, за мной приехали.

— Нет! Нет же? Или да?!

Эмоции на лице Котова менялись как в калейдоскопе — вся палитра оттенков шока, недоверия и изумления.

Потом он уставился долгим, пронзительным взглядом на мой живот, будто сверля его, и медленно-медленно поднял, заглянул в глаза.

— Это все меняет, — обрубил.

— Что?

— Все! — рубанул рукой воздух, обнял меня. — И как назовем нашего котенка?

Глава 43

Котов

— Нашего?!

— Ага, не спорь, — кивнул я.

Кажется, Дарина возразить хотела что-то.

Чтобы губы строптивой фурии не успели мне напомнить о таблетке и прочем выступлении в отеле, накрыл ее рот своим. Мягкий, теплый, почти безвольный сейчас. Моя красавица на грани, надо вывозить самому, иначе никак.

— Дай позаботиться о тебе, — обнял, поглаживая по спине. — Со мной тебе не надо казаться сильнее всех, я не обижу.

— Обижал.

— Нашел, с кем воевать, с чертом в юбке и на самых острых шпильках. Кстати, я балдею от того, как ты их носишь. В тебе все ультрасексуально, тонко, изяшно… Ох, бля, как кроет!

— Ну и что мне с тобой делать? — выдохнула Дарина.

— Делать ничего не придется. Я сам.

— Семь пятниц на неделе. За мной Савченко приехал, старик из дома на коляске выбрался, а ты тут…

Упрямая же.

— Останься, Савченко организуем посещение. Отнесут хоть на руках. Дарь, это не шуточки. Ты почти просвечиваешься! Ложись на кровать, я все улажу.

— Если ты меня обманешь, Кот, твою шкуру никакое обаяние не спасет!

— Я обаятельный, да? — заулыбался. — Неужели комплименты пошли? Всего-то нужно было кису хорошенько спермой залить!

— Иди, пошлый. В палату стучат. За мной.

Помог лечь Дарине, она положила телефон на тумбу, достав его из сумочки.

— И вот это пока подождет! — показал пальцем на телефон. — Разговоры, работа, разборки. Все подождет.

***

Пришлось побегать, подсуетиться. Савченко этот еще непростой, с недоверием, внутренним стержнем и собственной позицией. Но к Дарине — по-особенному относится, заметно сразу, там, где в мою сторону разил арктический холод, в ее сторону — теплые лучики были направлены. С теплотой говорил, переживал по-настоящему. За этим даже приятно было наблюдать и чувствовать.

Дожился…

Вот теперь я понял, что влип окончательно. Даже не из-за того, что Даря беременна моим ребенком, а из-за вот этого чувства груди, которое заставило меня вернуться и дать Дарине необходимое, когда я решил, что ребенок от другого мужчины, и из-за того, что сейчас было комфортно и хорошо ей, и мне — автоматом тоже на душе теплело.

***

— Савченко — это мой первый настоящий учитель, сколько раз он носом в ошибки тыкал, не щадя и не делая скидку на то, что девчонка, — слабо улыбнулась Дарина.

Я присел рядом с кроватью, взял ее руку в свои, перебирая тонкие пальцы. У Дарины взяли анализы, лечение будет проводиться с учетом беременности, все должно пойти лучшим образом. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы так и было!

— А еще? Последний вопрос, потом отдохнешь.

— Еще?

— Да, еще… Не просто наставник.

— Так заметно?

— У вас теплые отношения, почти как у отца с дочерью.

— Я встречалась с его сыном. Мы были уверены, что его родители не в курсе, — улыбнулась. — Так долго были уверены, пока Савченко как-то сам не спросил: “Когда свадьба, молодежь?” Между делом. буднично так. Тогда мы поняли, что конспираторы из нас никудышные. Его сын погиб, мы переживали это вместе, искали поддержку.

Я закивал, хорошо, если так. Внутри немного ревновал. Так глупо, ревновать к чьему-то прошлому, к тому, что было задолго до тебя, будто имеешь право отбирать у прошлого право на существование.

Наверное, ревновал, что пока не стал для Дарины Тем Самым. Но все шансы у меня в руках.

Я же не дурак, чтобы эти шансы упустить! Надо воспользоваться ими на всю катушку. Пока рисовал независимого от мнения Фурии, едва не упустил ее, доказать что-то ей пытался. У нее, как ни крути, жизнь не сахар. В особенности, с таким муженьком.

Развод бы ускорить как-то…

Так, стоп! Стоп, Кот… Не все сразу.

Пусть в себя придет, сил наберется.

Мы еще о чем-то поболтали, пока Дарина не уснула. Самое интересное, я не помнил, о чем мы говорили. Обо всем и ни о чем. О нас. О ерунде всякой… Оказывается, не важно, о чем болтать, лишь бы чувствовать рядом ее тепло и слышать голос, пусть хоть телефонный справочник вслух зачитывает, я не против!

Я перевел ее телефон на беззвучный, вышло очень даже вовремя, потому что на экране высветилось “Олежа”. Как же меня бесило это обращение! Надо переименовать его в “бывший муж” — слишком ласковое, да?

Я осторожно встал, чтобы не разбудить Дарину, покинул палату.

Следом зазвонил мой телефон.

Звонил тот же самый человек.

Я отошел к окну, ответил.

— Слушаю.

— Слушаешь?! — переспросил зло Мамаев. — Так слушай сюда внимательнее, паскуда. Я знаю, что у тебя роман с Дариной. Дочь мне все рассказала! В трусы к моей жене полез! Ты… Я тебя у себя в доме принимал, как дорогого гостя, а ты…

— Было такое, да. Не спорю. Но и ты не спорь, что надо было уделять больше внимания жене, а не шашням с любовницей.

— Я не…

— Вот только не надо, — поморщился. — Мне-то, как мужик мужику, можешь не врать.

— Не врать, а ты потом используешь мои же слова против меня самого? — рассмеялся. — Дурака нашел, что ли?

— Мы на той стадии, когда слова уже ничего не значат. Есть поступки. У тебя они с душком.

— Увел жену и радуешься?

— Человек не барашек, чтобы накинуть на шею веревку и увести против воли. Дарина — тем более. Захотела уйти от тебя — ушла. Заметь, ушла не ко мне, просто ушла.

— Что ты мне сказки рассказываешь? Лана видела вас вместе. На той квартире, что я подарил Дарине в качестве примирительного подарка. Немыслимо просто. Я ей картиры дарю, а она там с любовниками трахается.

— Еще не потрахались. Но потрахаемся. Может быть, Дарина вернет тебе эту хату занюханную, я точно не знаю, но готов обеспечить свою женщину всем необходимым, а тебе… Лучше не соваться, пока тебя не кастрировали нафиг. Причем, не за измены, а за то, что убил ребенка Дарины.

— Ты че несешь? Ты перекурил, что ли?! Значит, вот какие ты сказки моей жене рассказываешь? И она ведется?! — Олег взял паузу, перевел дыхание. — Я устрою тебе такие проблемы, Котов. Ад сладкими тропиками покажется!

— Вообще-то я узнал это от Дарины, а она узнала из анализов лаборатории. Я считаю, что дирижером был ты.

— Да как ты… Что?! Нет!

— Да, да, Мамаев. Отклонений у ребенка не нашли, и вы подсунули Дарине липу. Как удобно, правда, привезти жену в клинику подруги любовницы и скинуть нежеланного младенца.

В ответ тишина. Такая гулкая, в ушах немного зазвенело.

Потом всхлип, выдох, рваное:

— Нет. Не может этого быть! — потрясенно. — Я бы никогда…

— Значит, твоя любовница постаралась. И то верно, зачем тебе еще дети, когда у тебя уже есть ребенок от нее.

— Дай поговорить с Дариной! Дай… Где она?! — взбешенно проорал.

Глава 44

Котов

— Поговоришь при разводе. Всего-то потребуется сказать “Согласен, возражений не имею” Или как там говорят, точно не знаю. Но, слышал, у тебя уже есть некоторый опыт в этом вопросе, — произнес я и сбросил вызов.

Произнеся эти слова, вдруг поймал себя на мысли: а не была бы Дарина против подобного самоуправства с моей стороны? Я ведь не спросил ее, не уточнил ничего. Даже не обсудил! Но уже накрутил всего — и тут лихо ответил, и про то, что в курсе делишек подруги слил. Но с другой стороны, промолчать бы точно не смог!

Все, Олежа, тебе отставка, Фурия — моя дама сердца, ты же лучше поговори со своей возлюбленной.

Меня снова шатало, потом прибило к стене, на губах расползлась улыбка. В грудной клетке — немного запоздалый тремор сердца, которое сначала едва не лопнуло от напряжения и острой боли, потом переполнилось осознанием, чуть не взорвавшись от счастья и любви, и вот теперь…. мотор в груди едва маслал, с трудом справляясь со своей первостепенной задачей — перекачивать кровь.

Несколько минут позволил себе поторчать в сиропе густых мыслей.

Потом заставил себя отойти. Как бы хватит бездействовать! У Олега явно длинные руки и намерения не отпускать от себя жену, пора задействовать собственные связи и попросить друзей о подстраховке. Не собираюсь я, как Волчара, три года срок мотать и с мыслями о милой в кулак дрочить, ребенка только по фото и видео рассматривать. Так ошалел, что до сих пор на сына налюбоваться не может, трогает его постоянно, обнимает, нюхает, будто наркотик!

Для себя мысленно черкнул, что было бы неплохо еще и с Савченко наладить контакт.

Дарина к нему очень хорошо относится, как бы я не ревновал, стоит признать факт, что для нее Савченко в жизни сыграл значительную роль — и как первый учитель, серьезный наставник, и как почти-свекр.

Уверен, Даря в глубине души репетировала, как бы называла его “папа”... Но вот такая сука-жизнь, и я не буду лгать, даже рад, что ее жизнь сложилась именно так и привела Дарю ко мне.

Наладить контакт хотя бы для того, чтобы этот почти-свекр не настраивал Дарю против меня. Хер знает, какие мысли бродят в голове старого… Надо бы присмотреться!

Но это все не к спеху. Гораздо важнее сейчас встретиться со своими друзьями, расшевелить решение вопроса с миграционкой!

— Гош, здорово, как поживает твое семейство рыжих? Есть время встретиться? — поинтересовался я.

***

Немного позднее

— Ты что-то задумал, — с порога заявила Мартина, качнула головой. — Да-да, не отрицай! Слишком уж довольная физиономия, усы торчком.

— Какие усы, Мартиш? — слегка приобнял жену друга, поцеловал в щеку. — Я выбрит начисто.

— И тем не менее, у тебя и усы торчком, и хвост трубой. Проходи, Гоша немного задерживается, застрял в пробке. Я с рыжиками воюю.

— Мирон не помогает?

— Мирона после трени забирает папа, и мои любимые мужчины застряли, угадай, где?

— Да неужели в пробке? — поинтересовался я.

— Молодец, возьми с полки пирожок.

Мартина вернулась на кухню, отчитывая своих мартышек, которые сунули свои любопытные носики в тесто на пирог.

— Кыш-кыш-кыш, разбойницы!

По большой кухне заметались три огонечка. у меня в глазах зарябило от беготни тройни.

— Кот, помогай, лови их! Сажай в стульчики для кормления.

— Ловить? — ужаснулся. — Они же меня с ног снесут! И как вы их различаете, боже?

Приложив немало усилий, мы поймали всех трех девчонок, Мартина поставила на стол перед каждой по чашке с творожком и дала ложки.

— Приятного аппетита.

— Тут нет конфет, — расстроилась одна из тройни.

— Кто съест, тот получит пирог. Кто не съет, тот пойдет спать голодным и не будет кататься на папе! — пригрозила Мартина.

Девочки еще похныкали, как будто просто хотели, чтобы последнее слово осталось за ними, и начали есть творог.

— А я-то думал, кто в доме Декабря командир, теперь вижу, кто! Надо же… Троих построила. Как все успеваешь? Без няни?

— Без няни никак, помощь требуется, иначе можно чокнуться, — честно призналась Мартина. — Родители помогают тоже, Гоша обожает возиться с дочурками. Но и на себя время тоже уделить хочется, слава богу, прошлый урок со “скучным браком” мы усвоили, больше повторять не хочется.

Я рассмеялся, вспомнив Гошину авантюру.

Видимо, урок крепко засел в умах семейной пары, если до сих следовали правилу поддерживать огонь в отношениях и не скатываться до быта. Честно, пока не представлял, как в отношениях с моей Фурией может стать ровно, без взрывов, шпилек и остроты во всем, без жажды еще и еще…

Да и не хотел об этом задумываться, другие вопросы волновали гораздо больше. Я чаще Мартины посматривал на циферблат, так что жена моего друга не выдержала, сорвала с рук прихватку, которой доставала пирог из духовки.

По всей кухне пополз бомбический аромат выпечки. Рыженькие навострили носики, требуя пирога.

Запищали так, что в голове зазвенело.

— Выкладывай, что у тебя на уме, Котов! Я чую, ты моего Гошика в какие-то неприятности втянуть планируешь! Учти, у нас четверо детей, мой муж с криминалом завязал и в эту парашу его тащить не стоит! Иначе… я тебя кастрирую, понял?!

— Что за шум, а драки нет? — поинтересовался Декабрин.

Глава 45

Дарина

Спустя время

Иногда мне даже не верилось, что это происходит со мной, с нами.

Приходилось ущипнуть себя больно-больно, чтобы на тонкой коже остались лунки от ногтей, и только потом появлялось понимание, что я не спала. Впрочем, это ощущение реальности происходящего не длилось долго, потом оно снова казалось чем-то невозможным, сладкой фантазией.

Разве могла я быть настолько счастливой, как сейчас, когда мужчина окружил меня заботой, лаской, а внутри росла новая жизнь, маленький малыш — наш малыш.

Удивительно, но заядлый холостяк, Котов Захар, светился от разговоров о нашем ребенке. Я обожала эти моменты, когда он, брутальный, независимый, холеный самец при словах о нашем ребенке вдруг начинал улыбаться, чуть-чуть приподнимая уголки губ, а глаза становились еще ярче.

Чужому глазу эти проявления его любви и заинтересованности, наверное, были едва заметны, я же ловила их словно ультрачувствительный радар и чувствовала каждой частичкой души те изменения, что происходили в нем, во мне, в нас…

Пока лежала в больнице, восстанавливаясь, сблизилась с Котовым больше, чем за все то время, что мы знали друг друга. Возможно, потому что раньше впереди себя я выставляла броню, не позволяя ему узнавать многое о себе и не хотела узнавать его в ответ. Сейчас мы продвигались вперед, иногда маленькими шажками, иногда беседами на два-три часа, проникая в мысли партнера, влезая в его шкуру. Иногда просто наслаждаясь близостью.

Я купалась во внимании и заботе Котова иногда даже слишком эгоистично. Мне нравилось просить о мелочах, вкусняшках, Котов всегда находил и привозил то, что я просила, потом уплетал сам: ведь мне было приятно само внимание и то, как он презентовал очередной запрос.

Возможно, кто-то посчитал бы это глупостью, но мне нравилось, просто нравилось проводить время с Захаром и понимать, что он во мне заинтересован, искренне.

Его терпению и напору можно было позавидовать.

Мы слегка повздорили лишь однажды, когда я поняла, что он выдал Олегу весь расклад. Сначала разозлилась, потом смирилась и приняла, как факт, что Котов будет поступать так, как посчитает нужным сам. Он считал, что обязан выцарапать меня из оков брака, называя его рабовладельческим. Захар не мог не подтрунивать, что Олег купил в браке со мной лишь сильную защиту для фонда и красивую фарфоровую куколку для выходов в свет.

О, как мне хотелось надавать его по щам за такие характеристики, но неужели мне просто правда колола глаза? Или было немного обидно за собственную слепоту? Просто хотелось быть любимой… Настолько, что я принимала выгоду за любовь, лесть за искренние комплименты.

Как тут не вспомнить слова Савченко. Когда я обсуждала с ним брак с Олегом, он обронил фразу, что я выйду замуж за положение Олега в обществе. Но тогда я не прислушалась к словам наставника, была погружена в собственные фантазии о нашем браке, в некий флер легкой влюбленности, которая присутствовала. Я не замечала очевидных вещей, до самого последнего момента.

Лишь прозрев, поняла, как сильно ошибалась…

Но даже была благодарна судьбе за эти ошибки, иначе бы я не встретила Котова — он не переставал меня удивлять и оставался загадкой, словно не спешил открывать душу нараспашку. Интриган!

Мое состояние улучшилось, на смену болезненной усталости и истощению на грани нервного срыва пришла тошнота по утрам, легкая сонливость до обеда. Грудь стала мега чувствительной, на каждое касание реагировала болезненно.

Запрет на секс врачи продлили еще на две с лишним недели, и, каюсь, я ждала окончания этого периода с нетерпением, потому что поздними вечерами накатывала такая жажда близости, что можно было кончить, просто сжав бедра и немного пофантазировать. Котов как-то раскусил эту новую фишку и развлекал меня поздними беседами на фривольные темы, паршивец…

Как тут было не опустить ручку под трусики и не побаловать себя немного тайком, постанывая едва слышно?!

***

Дело Савченко я пока поставила на паузу. Осталось еще решить вопрос с Олегом. Я бы хотела поговорить с ним лично, но Котов был против.

Я и сама не поняла, почему просто не действовала так, как считала нужным. Раньше бы просто сама поговорила с Мамаевым, но сейчас, после того, как обсудили это с Котовым, как-то не хотелось действовать за его спиной и обманывать. Плюс, каюсь, мне было очень приятно чувствовать себя защищенной…

Наверное, Олег был в бешенстве, что я его игнорировала. Но после открывшейся правды я просто больше не видела для него места в своей жизни.

Даже в качестве друга или приятеля, как он просил…

***

Мне казалось, все складывалось, как нельзя лучше.

И очень скоро жизнь показала, что так, действительно, нельзя.

Всегда найдется ложка дегтя. И в нашем случае она оказалась очень большой и горькой…

Глава 46

Дарина

Как-то раз я возвращалась в палату от терапевта. Мое общее состояние стало намного лучше, беременности ничего не угрожало, можно было готовиться к выписке. Я собиралась обсудить эту новость с Захаром.

Меня будоражила даже сама мысль о том, что теперь в моей жизни появился человек, которого на самом деле волнуют мои желания, Котов в желании угодить мне и сделать приятное был искренен, и эта неподдельная честность вкупе с его внимательным, глубоким взглядом подкупала меня.

Кажется, никогда прежде я не была настолько вовлечена в отношения, в мысли о том, что между нами будет дальше. Главное, что теперь этого хотели мы оба — он и я, это единение наполняло силами и желанием двигаться дальше.

Разумеется, без разногласий было не обойтись: слишком сильные характеры столкнулись лбами. Но эти ссоры, разбор полетов придавал отношениям остроты.

Мы так и не сошлись мнениями, как и где будем жить дальше.

Котов уверенно считал, что мне стоит отправиться следом за ним, как послушной женщине. Я же хотела остаться… С чего мне было переезжать в чужую страну, пусть даже к состоятельному ухажеру?!

Пока на повестке дня стоял развод с Олегом, на большее я не замахивалась.

Мы с Захаром были в отношениях, но без всяких статусов. Быть вместе по умолчанию — в этом была особенная прелесть и новизна. Как много всего нового ворвалось в мою жизнь вместе с ним — уму непостижимо!

С мыслями о том, как поступить дальше, направилась в свою палату, завернула за угол и… стала свидетельницей интересного разговора между двумя молодыми женщинами.

Одна высокая и худенькая, рыжеволосая, вторая среднего роста — бойкая синеглазая брюнетка. Они о чем-то эмоционально спорили у входа в мою палату.

Я неосознанно замерла и прислушалась.

— Ты готова? — рыжеволосая посмотрела на часы. — Было бы здорово, если бы ты не опоздала, Ритуль! Теперь точно не успею заглянуть к родителям, придется попросить их посидеть с мелкими еще немного…

— Брось, они будут только рады. Что поделаешь, у меня на работе аврал! — всплеснула руками брюнетка. — Никто не заметит, что мы опоздали, вот увидишь. Это же сюрприз.

— Ладно, сюрприз. Надеюсь, нас не пошлют на хрен, — поправила свой жакет рыжая. — А то высший свет, все дела.

— Боже, ты и сама могла бы в этих кругах вертеться. Напару с Гошей, если бы захотели.

— Нет, что ты, мне больше нравится быть женой серого кардинала, — улыбнулась первая. — К тому же где высший свет, а где мы? Так, хватит болтать. Это моя сумочка, мой пакет. Но где творожная запеканка? Я же оставила пакеты у тебя!

— Тут такое дело, — вздохнула Рита. — Сожрали мои мужики твою запеканку фирменную. Рецептом поделишься?

— Рита! И ты молчала? Давай хотя бы тортик зайдем купим, что ли?!

— Давай просто поздороваемся, для начала, и все.

— Нет, я с пустыми руками не пойду! — заупрямилась рыжая. — Это же надо, а?! И ты молчала. Всю дорогу молчала.

— Я так и знала, что ты засуетишься. Мое мнение такое — сначала нужно посмотреть, что там за фифа, а потом уже пироги ей нести, запеканки… Вдруг вообще усилий не стоит? — поинтересовалась вторая.

Их голоса приблизились, запахло прохладными духами.

Они шли в мою сторону, подслушивать было бы крайне глупо.

Поэтому я вышла им навстречу и улыбнулась.

— Можете не переживать из-за забытой запеканки. Не люблю творог в любом виде. Здравствуйте.

Рыжая и брюнетка резко затормозили, переглянулись.

— Я Мартина, — представилась рыжая. — Это Рита, моя подруга. Наши мужья — лучшие друзья Котова Захара…

Мартина перевела взгляд на мой живот, улыбнулась едва заметно.

— Вообще-то нас никто не звал, но я просто на месте усидеть не могла, так хотелось посмотреть на ту, ради которой Захар решил стать папашей.

— Он решил? — поинтересовалась я. — Это я решила поставить его в известность, скажем так. Дарина, — протянула ладонь.

— Вот и правильно. До этих трахарей, как до жирафов, доходит с трудом! — энергично пожала мою ладонь брюнетка. — Котов — тот еще блядун, как он с Савой куролесил, ооо…. Такие истории могу рассказать, уши в трубочку свернутся!

— Рита! — шикнула Мартина. — Ты что несешь? Мы знакомиться пришли, а не портить отношения пары.

— Все хорошо. Я не строю иллюзий, скажем так. Тем приятнее наблюдать изменения.

— Это хорошо, — если так, — чуть более расслабленно кивнула Мартина. — Может быть мы пройдемся? Здесь есть вроде зона отдыха, и все такое.

— Да, конечно, прошу, — указала, куда идти.

***

Знакомство получилось немного натянутым, но все же приятным. Жены друзей Котова мне понравились: неплохие девчонки, дополняли друг друга. Было заметно, что дружили они давно и были близки.

Пожалуй, я бы хотела подружиться с такими, просто после предательства Олега и Лида настороженно относилась ко всяким новым знакомствам и подругам. С одной стороны, тот факт, что девушки узнали адрес, где я наблюдалась, говорило о некой степени доверия Котова к этим двоим. С другой стороны…

Черт, не знаю!

Я чувствовала смутную тревогу. Она исходила не от Мартины или Риты, просто некое предчувствие, не самое хорошее, витало в воздухе, и не давало мне покоя.

Наверное, мое истинное настроение все же чувствовалось… Потому что девушки после часа дружеской болтовни решили уехать, извинившись, что у них достаточно много дел!

Я попрощалась с ними, мы обменялись номерами телефонов. Может быть, когда-нибудь потом, когда напряжение спадет, я смогу общаться спокойно и не ждать подвоха отовсюду, но пока не могла расслабиться…

***

В момент, когда девушки уже направились на выход, мне позвонил Котов. «Наконец-то!» — выдохнула я с облегчением. До мужчины сегодня было не дозвониться.

— Кажется, ты про меня сегодня немного забыл?

— Дарь, ты только не переживай, ладно? — произнес Котов в ответ. — И не верь тому, что будут говорить. Со мной все в порядке. Остальное — лажа.

Сердце рухнуло в пятки.

— Какая еще лажа, Захар?!

— Совсем скоро тебе позвонят и сообщат, что твой пока еще муж в реанимации, и что его сбили.

— Что?!

— Телефон сюда! Живо! Кто дал ему телефон?! — оборвал наш разговор грубый голос.

Короткие гудки.

Главное, что Котов не сказал: виновен он или нет?! Что там произошло!

— Блять, — сорвалось с моих губ.

Я потрясенно рухнула на диван.

Не могло быть все так хорошо, правда...

Глава 47

Дарина

В голове опустошение и полное непонимание, как быть дальше, чему верить. Пожалуй… Да, я расслабилась. Очень! За то время, что я была под чутким наблюдением и заботой Котова Захара я совершенно расслабилась, почувствовала себя защищенной, но сейчас вдруг поняла, что нет этого теплого, прочного барьера, резко стало холодно. Мурашки прокрались по коже.

Где-то внутри так неприятно заныло: я только начала учиться быть с кем-то и не пытаться при этом выстроить линию защиты…

Лишь в зарождающихся отношениях с Захаром я осознала, как сильно мне не хватало того самого, надежного, мужского плеча рядом.

Все эти долбаные годы…

И что — теперь — все потеряно?

В момент, когда все только начало зарождаться?

Нет, это слишком!

Пора стряхнуть оцепенение и заняться решением важных вопросов. Как вовремя врачи заикнулись о возможной выписке…

Сигнал свыше, не иначе.

— Что стряслось?

— А?

Я, погруженная в свои мысли, тряхнула головой, запустив пальцы в волосы, с удивлением посмотрела на источник звука.

Рядом с диваном, на котором я до сих пор сидела, стояли девушки — Мартина и Рита.

— На тебе лица нет, — сказала Мартина.

— Проблемы? — поинтересовалась Рита.

— Все под контролем. Было приятно познакомиться. Как-нибудь увидимся. Позднее, — добавила с привычной холодной улыбкой, как бы давая понять, что разговор окончен.

Вот только они даже не шелохнулись.

— Возможно, ты не поняла… — протянула Рита. — Но это не дежурный визит из чувства вежливости и прочей ебучей херни. Наши парни… они не просто приятели, которых иначе, как пиздаболами, не назовешь — те, что только за позитивный кипиш. Они поддерживают друг друга в сложных ситуациях. Котов многое сделал для моего Савки.

— И для Гоши, — подтвердила Мартина. — По твоему лицу ясно, что Кот встрял. Вдруг наши мужики не в курсе? Мало ли… Предупрежден, значит, вооружен!

На меня уставились две пары глаз, серьезно, внимательно и очень-очень напористо.

Всем своим видом они как бы говорили: отступать не намерены, были настроены выяснить все подробности происходящего.

— Послушайте, я сама еще толком ничего не знаю. Выясню, дам знать, ваши телефоны я записала, — еще раз улыбнулась, надеясь, что после этого меня оставят в покое.

Но не тут-то было.

— Так мы и ушли, ага, — фыркнула брюнетка.

— Бежим, волосы назад! — сверкнула глазами рыжая.

— Пыль столбом.

— Выкладывай, — вздернула острый подбородок Мартина. — У моего мужа большие связи.

— У Савы тоже везде свои ушки на макушке. Пока ты будешь пытаться выяснить, в чем дело, наши мужчины подключатся к делу.

Вот только я не работаю в команде с теми, кого совсем не знала.

Но в то же время внутри все переворачивалось от неприятной мысли: пока я упрямилась, время утекало в никуда!

В конце концов, если они так настаивали, пусть попробуют решить по-своему, а я буду действовать как привыкла.

— Хорошо, скажу, что знаю. Почти ничего. Выясните что-то, держите меня в курсе. Пусть ваши… Георгий и Савелий связываются напрямую, не люблю играть в глухой телефон, — добавила я, все еще не доверяя до конца, выстраивая ту самую линию обороны.

***

Немного позднее

Мне удалось выяснить, что Котова задержали. Даже получилось устроить короткое свидание.

— Десять минут, — хмуро буркнул сотрудник полиции.

Котов не ожидал моего появления. Стоило мне войти, подскочил, браслеты на руках звякнули.

— Дарь?! Ты че?! Охуела, что ли?! Ты где находиться должна! — возмутился.

— Я тоже скучала, Захар. Присядь?

Котов безобразно жарко меня разглядывал, буквально съедая взглядом, обгладывая по кусочку.

— Ууууффф… Выглядишь секси-сукой в этом деловом костюме! — присвистнул он. — Я привык видеть тебя домашней кисой в милой больничной пижаме, сорочке и халате. Ты бомба, Дарь!

— Котов, у нас десять минут. Потом пошлют нахер, и никакие связи не помогут! Так что давай дифирамбы на потом отложишь.

— Сейчас ты кое-что отложишь, поняла? Вот этот свой портфель и воинственный настрой. Ты вообще-то о ребенке думать должна, а не бегать с копьем наперевес и бренчать латами. Я здесь разберусь. Сам, Дарь. Не лезь. Разгребу!

— Вот как?! И ничего рассказать не хочешь? Почему? Считаешь меня не способной, что ли?

— Ты же не по уголовному праву, Фурия.

— Я юрист. У меня много приятелей и куча должников, хорошие связи, словом. Я способна найти того, кто разгребет все и докопается до сути. Непредвзято.

— Малыш, я уже нашел. Не парься… Лучше адрес запомни, — продиктовал. — Гоша и Мартина. Тебе лучше побыть их гостьей некоторое время. Запишешь?

— Запомню, Котов, — стиснула зубы.

Едва он назвал адрес, я сразу же встала и пошла на выход.

— Эй… Дарь. Дарь, ты куда? Эй, ну ты чего? Десяти минут не прошло.

— Мне и двух хватило, чтобы все понять!

Я забарабанила громко, требуя меня выпустить немедленно. Котов матерился грязно за моей спиной.

— Дарь! Блять, да посмотри же ты на меня! ДАРЯ!

— Все? — удивленно поинтересовался полицейский, открывая.

— Да.

Выходила со злыми слезами на глазах.

Давно забытое чувство, когда тебя недооценивают и не воспринимают всерьез изжогой стояло в глотке.

Кого во мне видел Котов? Домашнюю самочку, у которой сразу же после новости о беременности мозги напрочь отшибло?!

Решил, что я быстро стану клушей?!

До чего же наглый, беспардонный хам. Даже не попытался изобразить, что ему было приятно мое присутствие.

Попробую зайти с другой стороны.

У меня вообще-то муж в реанимации и развод… срывается, что ли?!

Они будто сговорились!

Глава 47

Дарина

В голове опустошение и полное непонимание, как быть дальше, чему верить. Пожалуй… Да, я расслабилась. Очень! За то время, что я была под чутким наблюдением и заботой Котова Захара я совершенно расслабилась, почувствовала себя защищенной, но сейчас вдруг поняла, что нет этого теплого, прочного барьера, резко стало холодно. Мурашки прокрались по коже.

Где-то внутри так неприятно заныло: я только начала учиться быть с кем-то и не пытаться при этом выстроить линию защиты…

Лишь в зарождающихся отношениях с Захаром я осознала, как сильно мне не хватало того самого, надежного, мужского плеча рядом.

Все эти долбаные годы…

И что — теперь — все потеряно?

В момент, когда все только начало зарождаться?

Нет, это слишком!

Пора стряхнуть оцепенение и заняться решением важных вопросов. Как вовремя врачи заикнулись о возможной выписке…

Сигнал свыше, не иначе.

— Что стряслось?

— А?

Я, погруженная в свои мысли, тряхнула головой, запустив пальцы в волосы, с удивлением посмотрела на источник звука.

Рядом с диваном, на котором я до сих пор сидела, стояли девушки — Мартина и Рита.

— На тебе лица нет, — сказала Мартина.

— Проблемы? — поинтересовалась Рита.

— Все под контролем. Было приятно познакомиться. Как-нибудь увидимся. Позднее, — добавила с привычной холодной улыбкой, как бы давая понять, что разговор окончен.

Вот только они даже не шелохнулись.

— Возможно, ты не поняла… — протянула Рита. — Но это не дежурный визит из чувства вежливости и прочей ебучей херни. Наши парни… они не просто приятели, которых иначе, как пиздаболами, не назовешь — те, что только за позитивный кипиш. Они поддерживают друг друга в сложных ситуациях. Котов многое сделал для моего Савки.

— И для Гоши, — подтвердила Мартина. — По твоему лицу ясно, что Кот встрял. Вдруг наши мужики не в курсе? Мало ли… Предупрежден, значит, вооружен!

На меня уставились две пары глаз, серьезно, внимательно и очень-очень напористо.

Всем своим видом они как бы говорили: отступать не намерены, были настроены выяснить все подробности происходящего.

— Послушайте, я сама еще толком ничего не знаю. Выясню, дам знать, ваши телефоны я записала, — еще раз улыбнулась, надеясь, что после этого меня оставят в покое.

Но не тут-то было.

— Так мы и ушли, ага, — фыркнула брюнетка.

— Бежим, волосы назад! — сверкнула глазами рыжая.

— Пыль столбом.

— Выкладывай, — вздернула острый подбородок Мартина. — У моего мужа большие связи.

— У Савы тоже везде свои ушки на макушке. Пока ты будешь пытаться выяснить, в чем дело, наши мужчины подключатся к делу.

Вот только я не работаю в команде с теми, кого совсем не знала.

Но в то же время внутри все переворачивалось от неприятной мысли: пока я упрямилась, время утекало в никуда!

В конце концов, если они так настаивали, пусть попробуют решить по-своему, а я буду действовать как привыкла.

— Хорошо, скажу, что знаю. Почти ничего. Выясните что-то, держите меня в курсе. Пусть ваши… Георгий и Савелий связываются напрямую, не люблю играть в глухой телефон, — добавила я, все еще не доверяя до конца, выстраивая ту самую линию обороны.

***

Немного позднее

Мне удалось выяснить, что Котова задержали. Даже получилось устроить короткое свидание.

— Десять минут, — хмуро буркнул сотрудник полиции.

Котов не ожидал моего появления. Стоило мне войти, подскочил, браслеты на руках звякнули.

— Дарь?! Ты че?! Охуела, что ли?! Ты где находиться должна! — возмутился.

— Я тоже скучала, Захар. Присядь?

Котов безобразно жарко меня разглядывал, буквально съедая взглядом, обгладывая по кусочку.

— Ууууффф… Выглядишь секси-сукой в этом деловом костюме! — присвистнул он. — Я привык видеть тебя домашней кисой в милой больничной пижаме, сорочке и халате. Ты бомба, Дарь!

— Котов, у нас десять минут. Потом пошлют нахер, и никакие связи не помогут! Так что давай дифирамбы на потом отложишь.

— Сейчас ты кое-что отложишь, поняла? Вот этот свой портфель и воинственный настрой. Ты вообще-то о ребенке думать должна, а не бегать с копьем наперевес и бренчать латами. Я здесь разберусь. Сам, Дарь. Не лезь. Разгребу!

— Вот как?! И ничего рассказать не хочешь? Почему? Считаешь меня не способной, что ли?

— Ты же не по уголовному праву, Фурия.

— Я юрист. У меня много приятелей и куча должников, хорошие связи, словом. Я способна найти того, кто разгребет все и докопается до сути. Непредвзято.

— Малыш, я уже нашел. Не парься… Лучше адрес запомни, — продиктовал. — Гоша и Мартина. Тебе лучше побыть их гостьей некоторое время. Запишешь?

— Запомню, Котов, — стиснула зубы.

Едва он назвал адрес, я сразу же встала и пошла на выход.

— Эй… Дарь. Дарь, ты куда? Эй, ну ты чего? Десяти минут не прошло.

— Мне и двух хватило, чтобы все понять!

Я забарабанила громко, требуя меня выпустить немедленно. Котов матерился грязно за моей спиной.

— Дарь! Блять, да посмотри же ты на меня! ДАРЯ!

— Все? — удивленно поинтересовался полицейский, открывая.

— Да.

Выходила со злыми слезами на глазах.

Давно забытое чувство, когда тебя недооценивают и не воспринимают всерьез изжогой стояло в глотке.

Кого во мне видел Котов? Домашнюю самочку, у которой сразу же после новости о беременности мозги напрочь отшибло?!

Решил, что я быстро стану клушей?!

До чего же наглый, беспардонный хам. Даже не попытался изобразить, что ему было приятно мое присутствие.

Попробую зайти с другой стороны.

У меня вообще-то муж в реанимации и развод… срывается, что ли?!

Они будто сговорились!

Глава 48

Котов

— Здорово, дружище, — сдержанно произнес Гоша. — Курить хочешь?

— Не откажусь, спасибо!

Затянулся жадно, внутри все засвербило, заныло приятно так…

Хоть Минздрав и предупреждает, но все же так приятно слушать, как едва слышно сгорает сигарета и дым покалывает легкие.

— Рассказывай, что у тебя, — кивнул и добавил с усмешкой. — Папаша.

— Обвинение в покушении на убийство Олега Мамаева, — нехотя выдавил я. — Льва предупредили? — спросил про адвоката.

— Лев после меня зайдет, все расскажешь. Он уже заявил, что тебя задержали незаконно. Но если будет больше информации, станет яснее, сам понимаешь. Поэтому давай. Без возни и своей напускной гордости, идет? Тебе еще сына воспитывать… или дочку. Кого ждете, еще неясно?

— Еще рано, — покачал головой. — Но я бы кнопку хотел. Видел фотку Дарины в детстве, когда был в доме ее родителей. Белобрысенькую такую, со смешными хвостиками. С тех самых пор не могу выкинуть из головы картинку. Как узнал, что Даря беременна, вижу нашу дочь в ней… Скажи, это лечится?

— Что? — удивился Гоша. — Что ты лечить собрался, дружище?

— Состояние. Постоянно на каком-то подъеме, вместо ровного сердцебиения — рывки какие-то, беспокойство и тревога за них вместо ясного видения. Я, понимаешь, даже соображать плохо начал. Все, о чем могу думать, это… как Фурия прилетела ко мне со своим портфельчиком, серьезная такая, собранная. Защищать она меня собралась, бля. Понимаешь? Нет, наверное. Это я ее защищать должен. Не хочу, чтобы она лезла в эту нервотрепку, едва отошла… — замолчал.

Итак наговорил слишком многое.

— Врать не буду, станет ровнее. По эмоциям. Но это кажущееся спокойствие. Чуть что, сразу мысли галопом, в первую очередь о себе не думаешь. Что, непривычно быть не-эгоистом, Кот?

— Я давно отвык заботиться о ком-то, кроме себя. С тех пор, как брата не стало. Ладно за тебя с Волчарой переживаю, конечно. Но, не обессудьте, и в треть не так рьяно.

— Да уж ясное дело! Так что с Мамаевым?

— У нас была назначена встреча, — сухо добавил я. — Мамаев постоянно пытался выяснить, где Дарина, что с ней. Она наотрез отказывалась с ним общаться. Тогда Мамаев решил пообщаться со мной. Назначили встречу. Он выбрал место… Поговорили, покусали друг друга взаимными упреками. Он кичился своими связями, я — своими. До драки дело не дошло, но было остро пару раз за грудки схватились махнули кулаками. Нас разняли.

— Так дошло дело до драки или нет?! — зацепился за мою оговорку Гоша.

— Драка — это если бы он лежал и выплевывал свои кишки!

— Ты мне по фактам раскладывай! Нюансы Льву расскажешь.

— Я махнул ему по роже первым, доволен? Мамаев заслужил, начал нести херь про Дарину. Мол, просто заскучала в идеальном браке, наебется с жеребцом вроде меня и снова к нему вернется! Он в ответ заехал по корпусу, грудак до сих пор ноет.

— Он боксер бывший, — спокойно заметил Гоша. — Дальше?

— Ничего. Нас разняли. Разъехались, каждый в свою сторону, говорю же! Он был жив, уходил на своих двоих!

— Тогда почему тебя обвиняют в покушении?

— Подстава! Декабрь, сам посуди. Хотел бы я от него избавиться, сделал бы чисто и тихо. Никто бы не заметил даже. Не узнал, и тени подозрения на меня бы не упало. Не стал бы я переезжать его на своем байке. Под камерой уличной, еще и номером светить. У них из всего только запись, где мужик на таком же байке, с моими номерами, его сбивает.

— Ты сам где был? Может, байк на стоянке был?

Я вздохнул и сунул в рот еще одну сигу.

— Я в это время на байке гонял. Мысли проветривал, люблю это, знаешь же… Клянусь, точно не я Мамаева переехал.

— Подумаем, что можно сделать. Льву распишешь все, где был и во сколько, поищем. Не бзди, вытащим. Волка на месте с поличным, вооруженным пушкой брали, но мы же его отмазали. И тебя отмажем… — одобрительно хлопнул по плечу Гоша.

— Как там Фурия? Норм все?

— Мне-то откуда знать, — удивился приятель.

— Что? Она не у вас в Мартиной?

— Нет, не было.

— Я дал ей твой адрес, просил перекантоваться у вас временно. Она, что, не послушала?

— Судя по тому, что я знаю от тебя и от моей Мартиши, Дарина не из тех, кто станет слушаться.

— Бляяяя… Обиделась, что ли? Аааа, Даря… Да еб твою мать! — громыхнул кулаками по столу. — Ради твоего же блага рявкнул, чтобы не рвалась в бой.

— Ты рявкнул, теперь ищи-свищи ветер в поле. На звонки она не отвечает.

— Надо ее найти.

Глава 48

Котов

— Здорово, дружище, — сдержанно произнес Гоша. — Курить хочешь?

— Не откажусь, спасибо!

Затянулся жадно, внутри все засвербило, заныло приятно так…

Хоть Минздрав и предупреждает, но все же так приятно слушать, как едва слышно сгорает сигарета и дым покалывает легкие.

— Рассказывай, что у тебя, — кивнул и добавил с усмешкой. — Папаша.

— Обвинение в покушении на убийство Олега Мамаева, — нехотя выдавил я. — Льва предупредили? — спросил про адвоката.

— Лев после меня зайдет, все расскажешь. Он уже заявил, что тебя задержали незаконно. Но если будет больше информации, станет яснее, сам понимаешь. Поэтому давай. Без возни и своей напускной гордости, идет? Тебе еще сына воспитывать… или дочку. Кого ждете, еще неясно?

— Еще рано, — покачал головой. — Но я бы кнопку хотел. Видел фотку Дарины в детстве, когда был в доме ее родителей. Белобрысенькую такую, со смешными хвостиками. С тех самых пор не могу выкинуть из головы картинку. Как узнал, что Даря беременна, вижу нашу дочь в ней… Скажи, это лечится?

— Что? — удивился Гоша. — Что ты лечить собрался, дружище?

— Состояние. Постоянно на каком-то подъеме, вместо ровного сердцебиения — рывки какие-то, беспокойство и тревога за них вместо ясного видения. Я, понимаешь, даже соображать плохо начал. Все, о чем могу думать, это… как Фурия прилетела ко мне со своим портфельчиком, серьезная такая, собранная. Защищать она меня собралась, бля. Понимаешь? Нет, наверное. Это я ее защищать должен. Не хочу, чтобы она лезла в эту нервотрепку, едва отошла… — замолчал.

Итак наговорил слишком многое.

— Врать не буду, станет ровнее. По эмоциям. Но это кажущееся спокойствие. Чуть что, сразу мысли галопом, в первую очередь о себе не думаешь. Что, непривычно быть не-эгоистом, Кот?

— Я давно отвык заботиться о ком-то, кроме себя. С тех пор, как брата не стало. Ладно за тебя с Волчарой переживаю, конечно. Но, не обессудьте, и в треть не так рьяно.

— Да уж ясное дело! Так что с Мамаевым?

— У нас была назначена встреча, — сухо добавил я. — Мамаев постоянно пытался выяснить, где Дарина, что с ней. Она наотрез отказывалась с ним общаться. Тогда Мамаев решил пообщаться со мной. Назначили встречу. Он выбрал место… Поговорили, покусали друг друга взаимными упреками. Он кичился своими связями, я — своими. До драки дело не дошло, но было остро пару раз за грудки схватились махнули кулаками. Нас разняли.

— Так дошло дело до драки или нет?! — зацепился за мою оговорку Гоша.

— Драка — это если бы он лежал и выплевывал свои кишки!

— Ты мне по фактам раскладывай! Нюансы Льву расскажешь.

— Я махнул ему по роже первым, доволен? Мамаев заслужил, начал нести херь про Дарину. Мол, просто заскучала в идеальном браке, наебется с жеребцом вроде меня и снова к нему вернется! Он в ответ заехал по корпусу, грудак до сих пор ноет.

— Он боксер бывший, — спокойно заметил Гоша. — Дальше?

— Ничего. Нас разняли. Разъехались, каждый в свою сторону, говорю же! Он был жив, уходил на своих двоих!

— Тогда почему тебя обвиняют в покушении?

— Подстава! Декабрь, сам посуди. Хотел бы я от него избавиться, сделал бы чисто и тихо. Никто бы не заметил даже. Не узнал, и тени подозрения на меня бы не упало. Не стал бы я переезжать его на своем байке. Под камерой уличной, еще и номером светить. У них из всего только запись, где мужик на таком же байке, с моими номерами, его сбивает.

— Ты сам где был? Может, байк на стоянке был?

Я вздохнул и сунул в рот еще одну сигу.

— Я в это время на байке гонял. Мысли проветривал, люблю это, знаешь же… Клянусь, точно не я Мамаева переехал.

— Подумаем, что можно сделать. Льву распишешь все, где был и во сколько, поищем. Не бзди, вытащим. Волка на месте с поличным, вооруженным пушкой брали, но мы же его отмазали. И тебя отмажем… — одобрительно хлопнул по плечу Гоша.

— Как там Фурия? Норм все?

— Мне-то откуда знать, — удивился приятель.

— Что? Она не у вас в Мартиной?

— Нет, не было.

— Я дал ей твой адрес, просил перекантоваться у вас временно. Она, что, не послушала?

— Судя по тому, что я знаю от тебя и от моей Мартиши, Дарина не из тех, кто станет слушаться.

— Бляяяя… Обиделась, что ли? Аааа, Даря… Да еб твою мать! — громыхнул кулаками по столу. — Ради твоего же блага рявкнул, чтобы не рвалась в бой.

— Ты рявкнул, теперь ищи-свищи ветер в поле. На звонки она не отвечает.

— Надо ее найти.

Глава 49

Котов

— Варианты? — деловито поинтересовался Декабрь. — Ты ее лучше знаешь. Надеюсь, знаешь!

— Наверное, к мужу двинула, — признал я неохотно. — Проверить, не спиздел ли я насчет покушения и все такое, — вздохнул.

— Доверие у вас на нуле, я так понимаю.

— Не нуди, а?! — вскипел я.

— Это не в упрек. Просто факт. Строить свою бабу будешь, когда она реально твоей станет, — заявил напоследок Гоша. — Все, запускаю Льва. С ним уже подробнее давай, вспоминай мелочи, любая деталь может пригодиться. Если ты невиновен, мы быстро это докажем. Выйдешь. Больше не рыпайся, ок? Говнистый этот Мамаев. Чувствую, не отпустит он так просто свою жену. Ну я тебе говорил, да? Предупреждал…

— Да-да, я помню. Для некоторых мужчин красивые женщины — будто бриллиантовые цацки и все в таком духе. Вот только я чувствую, что Мамаеву Дарина нужна. Она у него… вроде как все в узде держит, что ли? Такие мелочи, которые, когда их больше нет, вдруг оказываются архиважными.

— И ты забываешь про фонд.

— И это, да…

Я прикусил губу, размышляя.

— Надо посерьезнее копнуть. Зови Льва, короче! Для начала мне нужно развязать руки и ноги, — ухмыльнулся.

***

При помощи Льва и не без помощи связей и больших денег удалось откреститься от обвинений в покушении на убийство.

Благо, я вспомнил, что заезжал в небольшой универмаг за сигаретами и энергетиком. Проверили, там были камеры. Записи удалялись каждые три дня.

Нам повезло обратиться на третьи сутки и выудить видеозаписи. На них четко было виден я, мое лицо на кассе. Время, дата — все зафиксировано. Покушение на Олега было совершено через пятнадцать минут после того, как я засветился на камерах. Попасть на другой конец города, чтобы переехать по-тупому Олега мне бы не удалось. Ведь ехать туда, как минимум, час-полтора. Время — одно из самых загруженных.

Обвинению пришлось признать свой провал и отлипнуть от меня.

Одной проблемой меньше — перед законом я чист, но другая проблема так и осталась нерешенной. Дарина не выходила на связь, на звонки не отвечала, не появлялась ни на квартире, ни в доме, ни даже в больнице, блять!

За это время, что мне пришлось провести за решеткой, моя нервная система была практически на нуле, истощена, измотана.

Дарина не давала о себе знать, и это просто выпило все мои силы.

Дарина и мой… наш… ребенок.

Почему-то я был уверен, что это дочка.

Последнюю ночь перед тем, как меня выпустили, я даже спать не мог. Тупо боялся закрыть глаза — мне снилось самое ужасное, что только можно было вообразить. Бледное лицо Дарины, ее остекленевшие глаза и светлые волосы, плавающие в луже крови.

Ужасный сон, худший из комаров.

***

На выходе из места временного заключения меня встречал Волков, Декабрин был занят. При взгляде на посвежевшее лицо Савы, который будто скинул несколько лет после возвращения и воссоединения со своей обожаемой Ритой и их сынишкой, мне вдруг вспомнилось, как я подтрунивал над ним. Подначивал по-дружески, иронизировал. То хуеплетом называл, то бездельником, который просто протирал штаны за решеткой, пока его не перевели на лечение, закрытый режим, но свободы гораздо больше. Позднее я продолжал подтрунивать над ним, считая, что поднимаю настроение, поддерживаю, мол.

Но теперь не хотелось смеяться. Тогда я просто не понимал многого, сейчас все изменилось, картина мира стала другой.

— Скажи одно, ты как кукушкой не двинулся? — спросил я. — Пока сидел, — добавил, но мог бы не уточнять.

Судя по острому блеску в глазах Савелия, он все понял.

— Золотой наш. Ха… — лающим смехом отозвался Волков. — Дошло наконец? То-то же… И че, кто теперь… хуеплет?

— Ни слова больше.

Попытался закурить, никотин уже не лез в глотку, и пальцы тряслись, если их вытянуть прямо. Мне кажется, будь на моей голове волосы подлиннее, я мог бы и нити седины разглядеть.

— Ладно, не будем поминать старое. Особенно, если учесть, что тебе отчасти по моей вине досталось. Я же просил тебя найти почку для пахана Ритки. Ты поднял связи, пошевелился, вышел на фонды, связался с Мамаевым. Так что разгребем, не переживай. И да, я кукухой не двинулся, потому что каждый день знал, где и с кем моя с Волчонком. Знал и все равно мне казалось — мало, мало, недостаточно знаю! Не вижу, не слышу в реале, а если что случится — и я не дотянусь. Ни рукой, ни голосом. Это пиздец, братан. Я тебе не завидую, сам прохавал, каково это. Так что давай, не жмись, двигай к нам с Риткой. С моим пацаном познакомишься поближе, поймешь, ради чего стоит жить. По-настоящему, брат. От души говорю. Только ради этого и стоит. Все остальное — мишура, чепуха. Даже на корм для могильных червей не пойдет.

— Спасибо, конечно, за приглашение. Но я проверю еще один вариант, где может быть Дарина. Я уже говорил Декабрю, но тот ничего добиться не смог. Может быть, мне удастся.

— Подбросить тебя? Смотри, одного тебя отправлять опасно, алиби потом искать приходится, — белозубо заулыбался Савелий.

— Да пошел ты.

***

Глупо было думать, что Савелий отстанет так просто. Мне потребовалось еще немного времени, чтобы “пробить” через знакомых интересующую меня информацию. Пришлось основательно копнуть под “почти-свекра” Дарины. Нашли недвижимость за городом, оформленную на одну из фирм, следы которой вели к нему.

Все мое нутро завибрировало от понимания: Дарина там. Уверен!

Осталось только сесть в тачку и отправиться к ней. Не один, в компании Савы.

— Вы будто сговорились, что одному мне теперь гулять не светит. Я могу лишь надеяться, что вы не станете дежурить под дверью, грея уши, когда я останусь наедине с Дариной…

— Я серьезно! Стоило тебе только протянуть загребущие лапы к чужой бабе, так ты только и делаешь, что встреваешь в неприятности. Подумай, надо ли тебе это.

— Чееее?!

— Ну а че? Сытая и спокойная жизнь — другая совсем, хули. Бабы работают только на удовлетворение потребностей, а не на вынос мозга и создание проблем.

— Удовлетворение. Потребности. Разве это жизнь?

— Бля, как замурлыкал… На дворе давно не март, если что.

— Хватит, по-хорошему прошу. Мне так-то не до смеха. Дай подумать, ок? Надо с мыслями собраться.

— Разговор предстоит серьезный?

— Как бы да… Очень. Дарина, скорее всего, обратилась за помощью к несостоявшемуся свекру, а тот мужик серьезный и очень душный. Настолько душный, что даже из инвалидной коляски всех достанет! — поморщился. — Если Фурия ему в жилетку поплакалась… — сам себя оборвал. — Хотя, нет, плакаться не в ее духе. Скорее, все разложила по полочкам, тот задействовал связи, и все. Красотка в недоступной крепости…

— Думаешь?

— Я предпочту надеяться, до последнего, что Дарина в безопасности. Пусть лучше меня материт жестко последними словами, чем встряла в проблемы. Мутно все как-то… Не нравится мне ее муженек.

— Мне бы тоже не нравился потенциальный трахарь моей, — отозвался Сава.

— Ты охерел?! Такое говоришь…

— Иногда старая любовь не ржавеет, все дела, — вальяжно развалился Волк.

— Нет, — насупился я.

Не может такого быть! Не может же?!

Но как быть с тем, что Дарина не хочет меня видеть… Токсикоз у них там, что ли, особенно ядовитый?!

Глава 50

Котов

— Посигналь еще, — попросил Волка.

— Я уже оглохну скоро. Сигналил.

— Еще раз давай, — рассердился я, с ненавистью смотря на высоченный забор.

Три метра, что ли?! Да хоть пять! Если этот упрямый старик не откроет, когда у меня закончится терпение, его не спасет ничто, буду брать штурмом!

Волк посигналил, я снова принялся звонить, испытывая тошнотворную беспомощность от всей сложившейся ситуации. Кто бы знал, бля? Кто бы только знал, я бы свой язык при себе держал… Или изъяснился бы деликатнее с Дариной.

— Да твою же мать! — психанул, швырнув телефон на пол тачки.

Не в силах выдержать бомбежку эмоций, выбрался из тачки, скрутило. Тут тихо, ясно, сосны кругом, воздух звонкий от чистоты… И я, исходящий на желчь от невыносимости разлуки и полного непонимания, где моя женщина? Где она… Что я сделал не так? Уже понял, что рявкнул, ляпнул, обошелся не деликатно… В этом все дело?!

Был готов к состоянию — орать, просто орать в звенящую тишину, разрывая голосовые связки, когда вдруг услышал тихий шорох шин, приближающийся сзади. Выглянул из-за машины, насторожился: мало ли кто это мог быть?

За рулем — неизвестный мне мужчина. Как никогда раньше, мне захотелось иметь при себе пушку.

Машина остановилась в двух метрах от меня. Задняя дверь открылась, из машины выскользнула высокая, стройная брюнетка с красивым каре, очках вразлет.

«Моя… Моя. Моя!» — застучало в висках.

Я подлетел к ней, несмотря на предупреждающий выкрик водителя, выбравшегося из машины.

— Дарь. Даря! Даря, блять! — выдохнул, сжав девушку в объятиях.

— Кот… Котов… Ты… Как ты меня нашел? — удивилась она.

— Было нетрудно, — признался, прижавшись своим лбом к ее.

Сорвал очки, у моей даже глаза изменили цвет из-за линз, губы накрашены иначе, родинка нарисована. Такие едва уловимые мелочи, из-за которых создается впечатление, будто она — не та, другая совсем. Но меня же не обмануть, я сердцем смотрю, оно свое, родное, узнает, и под макияжем, и под сменой облика, и под другой, чужой одеждой, несвойственного Дарине стиля.

— Что ты затеяла, самостоятельная моя? Ну, что? — поинтересовался я, раскачиваясь вместе с ней. — Куда собралась? И мою вторую девочку… Во что впутать решила?

— Твою вторую девочку… — Дарина расплакалась неожиданно. — Прекрати! — потребовала, стукнув кулаком по плечу. — Прекрати быть таким няшей, когда ты совсем другой, жесткий, хитрый, себе на уме.

— Сама видишь, разматывает меня рядом с тобой. На милоту пробивает, раскатывает… — выдал хрипло, ища ртом ее губы. — Даря… Прости. Прости, ляпнул, не подумав. Все сам хотел решить. Я не… Я не считаю тебя неспособной или что-то в этом роде. Мне, наоборот, уберечь тебя хочется, чтобы не сновала в юбке туда-сюда, разруливая мои проблемы, понимаешь? Я не хочу быть тем, кто навешивает тебе сложностей. Я хочу стать тем, кто их решает, стать плечом, опорой, стеной. Да всем, чем угодно, Дарь. Отцом настоящим… Я изначально обгадился, понимаю, но дай хотя бы шанс? Не отталкивай, а?

— Гад ты, Захар. И красивый. Думаешь, у нас будет дочка? — поинтересовалась Дарина, шмыгая носом.

Я обнял ее, запустил пальцы в волосы.

Такие короткие, затылок стриженый. Непривычно.

Совсем пушинка…

— Уверен. Уверен, твоя маленькая белобрысая копия. А ты почему вдруг решила брюнеткой стать, а?.. По той же причине, по которой не выходила на связь?

— Не совсем, Кот, — Дарина вздохнула. — Вляпалась я, Захар. По-крупному. С фондом этим… — прикусила губу. — Как называют змею, которая в поисках правды или фиг знает чего… поймала в пасть собственный хвост?

— Так, давай объяснишься, — предложил я. — Хорошо? Все решим. Обещаю, это не смертельно, бля. Мужика за рулем видишь? Видишь его? Посмотри хорошенько. Этого красавца вообще на месте с поличным взяли, с пушкой. Такого нахуевертил, словами не описать. И, между прочим, было за что задержать. В реальности куролесил, беспредельничал… А ты? Ну, что ты, Дарь… Подставил тебя мудозвон-Олежа, и что? Что дальше? Не знаешь? А я тебе скажу… Дальше мы выпутываем тебя и очищаем имя. Твое реальное имя. Не выдуманное. Все, кончай этот бал-маскарад. Поехали со мной!

Дарина обернулась на дом.

— Даря, я… Я тебя очень… Я тебя все… I love you. Je t'aime. Как не скажи, это сути не изменит, — выдохнул. — Скажи… — сгреб ее тонкие пальцы в свои ладони, начал целовать. — Скажи, что тебе этот старый хер предложить может, а? Вывезет тебя из страны по-тихому, будешь прятаться? А как же… Как же все то, что ты любишь? Все, что сердцу дорого? Ты не из тех, кто бежит. Так почему же сейчас решила?

Я смотрел на нее в упор. Пристально, напряженно. С трудом выдерживая и десятую долю эмоций, которые бомбили люто. Меня накрывало желанием схватить ее и доказать — себе, мне, нам обоим, что все решаемо, что мы можем… можем быть вместе.

— Нам необязательно тянуть одеяло в разные стороны. Мы можем тянуть его в одну сторону. На себя. На меня и тебя. На нас… На нас и на малышку. Бля, ну как ты можешь, решить все за меня и за нее тоже?! Так не годится! Я… против, слышишь!

— Боже, слышу. Не кричи. Не кричи, Кот… Тише, — обхватила меня пальцами за скулы, едва коснулась губами моих губ. — Тише. Ты кричишь, и меня просто наизнанку выворачивает от эмоций.

— Я кричу? — спросил хрипло.

— Да.

Дарина обняла меня, я сжал ее осторожно, борясь со шквалом эмоций и какой-то ебучей дрожью. Я точно… поседею. Поседею с этой женщины. Ебааать, косякнул немного, она уже из страны маршировать собралась, под другим обликом.

— Я только предупрежу, окей?

Я не выпустил ее руки из своей. Ага. Не выпущу теперь. Вообще. Дарина коротко объяснилась с водителем… Я улавливал отдельные слова, но никак не мог собрать их воедино, чтобы осмыслить, пока мог только пялиться взглядом на пальцы Дарины, лежащие в моей ладони. Она сжимала мою руку, ослабляла хватку, снова сжимала… Я плыл по волнам этих касаний и, пока она говорила, постоянно поднимал наши руки, касался ее пальцев губами, касался щекой раскрытой ладони.

— Я позвоню Григорию Валентиновичу, все ему объясню.

Мы сели в машину, на заднее сиденье.

Волк обернулся:

— Ебать, ты там наплодил розовых единорогов, пока объяснялся. Я в реальности чуть не увидел толстощекого купидончика, пускающего стрелы в твой эгоистичный зад с ухмылкой: “На, ска… На! Над другими смеялся? Держи, бля, от души!” — после этой эмоциональной тирады он добавил. — Я Савелий, здрасьте.

Глава 51

Котов

Успокоился немного, но только когда оказались перед дверью моей квартиры. Дарина с любопытством огляделась: