Дневник духовный

Прага 8/21. III.1924

Вчера вечером, после тяжелых впечатлений от суеты века сего, неудач и личной горечи, я пришел отравленный и всю ночь — во сне и без сна — тосковал и скорбел. Я чувствовал себя погруженным в глубокую тьму, и, как часто бывает, вся жизнь казалась мне ошибкой и неудачей. И я чувствовал в себе и на себе дыхание смерти: она входила и выходила и владела мною. Я молился, звал Бога, но не в силах был прорваться из глубины. Был сон: куда-то едем, высылают, и с нами новорожденное, хилое, несчастное дитя, и сердце изнемогает от боли и жалости за это дитя. Таким и встал, мертвым, тоскующим, и стал молиться. Сначала трудна была молитва, но потом чудесно возгорелось сердце. Господь умилосердствовался надо мною, сердце оттаяло, слезы радостной любви к Господу оросили меня, и я почувствовал в сердце одну радость, одну любовь и одну муку: все, все отдать для Господа, принять от Господа, понести от Господа. Христос мой, дай мне одно: любить Тебя, истаять в этой любви. Свете мой, Сладчайший Иисусе! Радость моя, Услаждение! Не оставляй это хладное, мертвое сердце Ты, воскресающий мертвецов!

9/22.III.1924

Целый день облегала меня тьма, и тщетно взывал я из глубины к Господу. А вечер принес целый сноп света. Скончалась жена пр. К-ра. Она была, вернее считала себя, неверующей. Господь удостоил ее, руками меня, грешного, приобщиться св. тайн. Еще на исповеди она лепетала о своем неверии, а ее прекрасное, чистое, верное сердце уже любило и знало Господа. А перед смертью она просила положить с собою в гроб тот плат, которым отирала она губы при причащении. Радость моя, родная моя, это Господь Сам пришел вечерять с тобою. И положу тебе в гроб не только плат, но и стеклянный сосуд и ложечку, которыми тебя причащал. Ограждайся ими от прира-жения демонского и гряди к последнему суду, доблестная! И лежит она, родная, — ясная, спокойная, словно спящая, спорхнула ее душа, как птица, и где-то здесь, среди нас. И почувствовал я, что и моего окаянного сердца касается Господь руками и молитвами новопреставленной Екатерины, и затрепетало сердце мое от радостного зова. Прав Ты, Господи, и правы пути Твои.

10/23.III.1924

После смуты и смятения сердца Господь дает Свой свет и мир и радость. Разрываются облака, тают тучи, и то, что вчера еще казалось мрачным и безотрадным, ныне горит радостью небесной. Ничто не изменилось, только Господь коснулся сердца, и оно возрадовалось. Не нужно ничего, чем дорожат люди, не нужно талантов, успехов, достижений, все это — мнимое богатение в себя. Есть одно богатство и радость, которые Бог дал ровно всем людям: жизнь свою, содеваемую в Боге, и сердце, способность любить и радоваться любовью.

О, сердце человеческое, седалище образа Бо-жия в человеке! Что тебя краше и сладостней, что радостней любви! Бог есть Любовь, и любящий пребывает в Боге. О, радость! О, радостей радость! Звенит песнь радости в любящем сердце, и изнемогает оно в блаженстве. «Я сплю, а сердце мое бодрствует», в него стучится Жених.

12/25.III.1924

Господь дал нам духовный меч — молитву, но как трудно владеем мы им, когда разленивается и хладеет сердце наше. Спешит человек, чтобы скорее миновать молитву и взяться за дела дневные, спешит от молитвы. И лишь когда преодолеет он разленение сердца своего, когда загорится он молитвою, увидит он, что спешить некуда и не к чему, что нет ничего на земле нужнее и сладостнее молитвы.

14/27.III.1924

Бог послал мне радость видеть чистое творчество женской души. И удивлением пред чудесами Божиими и благодарностью полна душа моя. Трепещет сердце и не знает слов и мыслей, хочет оно, маленькая личинка, растаять и излиться в океане божественной любви, нас окружающей. О любовь Божия, Любовь, и наша человеческая любовь, любовь Любви, они безмерно различествуют, но изливается в океан каждая капля, и пусть, пусть прольется в это море и капля моего сердца. Господь мой, Радость, Сладчайший Иисусе!

15/28. III.1924

Господь дает новый день жизни, новую возможность любить Его, угождать Ему, созидать храм свой, дает новую радость жизни. Он как бы снова творит мир Свой радостным этим днем. Надо каждодневно чувствовать это новое благодеяние Божие, это новое творение мира, возгревать в сердце своем благодарность и умиление. Когда на молитве утренней благодаришь Бога за этот день, данный Им, то с радостным удивлением смотришь на этот день, на эти небеса, на этот мир, опять тебе данный. И тогда невольно смотришь и на конец, когда по мановению десницы Божией отнимется от тебя мир сей и не будет уже новых дней, а только старые дни, в суете тобою загубленные, будут смотреться в зеркало души твоей.

19.III/1.IV.1924

Что краше чистой человеческой души, обращенной к Богу! Эти дни я был у одра умирающего и зрел его молитвенные восторги, и чувствовал себя недостойным стоять у сего святого места, ибо Господь был здесь. Как будто распахиваются врата вечности и через них доносится свет и звон и радость, радость навеки...

21.III/3.IV. 1924

Из глубины воззвах к Тебе, Господи. Когда сердце обуревает печаль и мрак сходит на душу, Ты, Господи, только Ты — утешение мое и прибежище мое. Я хватаюсь за край ризы Твоей, и утихает скорбь, и радость, благодарная радость заливает сердце. И я чувствую, что этой радости ничто не отнимет от меня. Но когда я, по малодушию, выпускаю из своих рук эту ризу, я тону. Господи, услыши глас мой и помоги всем сирым и скорбящим душам. Как высоко служение священства — стоять у скорбных и умирающих, зреть борения их и свет души их, молиться с ними и о них. Я был у постели молодой чахоточной девушки, и душа моя горела, и трепетал я от жалости и умиления пред этим срезанным цветом жизни. Близ Господь всем призывающим Его.

23.III/5.IV.1924

Блаженны кроткие... Слова Господа о блаженстве кротости приходят на сердце, когда искушения некротости, запальчивости, гнева посещают грешную душу, а они всегда ее посещают; и как сладостно не отдаться этим чувствам, какую свободу и радость дает кротость. Недаром Господь о

10

Себе сказал, что и Он кроток и смирен сердцем и дает покой душам нашим.

26. III/8.IV.1924

У одра умирающего... Как высоко и блаженно служение священническое! Господь дает священнику стоять у врат вечности, когда они открываются, чтобы принять отходящую душу, и сам он смотрит в эти отверстые врата, и это созерцание как обличение и вместе как освежающий душу призыв входит в душу. Оно должно бы вносить в нее непрестанное памятование о смерти и сознание близости обоих миров. И особенно, когда в мире отходит праведник в полном сознании и преданности воле Божией, как ныне... «Готово сердце мое», — говорит он о себе священнику, и тот нудит его самого к самоиспытанию: готово ли его сердце и, если нет, почему оно не готово? Иссыхающую душу освежает небесная роса, чувствуешь близость Господа и руку Его над собой, и сердце горит любовию и радостным удивлением. Нет смерти, а есть лишь два мира, вернее один, но пока для нас разделенный.

11

28. III/10.IV. 1924

У одра умирающего о Господе. Нет страха смерти, нет ее раздирающего ужаса, но есть радость, блаженство и готовность послушно повелениям Господа перейти в другой мир, Ему одинаково покорный и близкий, как этот мир. Стояние перед лицом вечности и потеря чувства собственной тяжести... О, как это освобождает душу, как исполняет ее небесного восторга... И как перед этим ничтожны наши земные события. Мы оторваны от России, это духовная наша родина, и, однако,что значит и это, когда пред нами наша общая духовная родина. И ни разу об этом не вспомнил и не почувствовал отходящий друг, ибо пред ним родина по плоти — семья его, и родина по духу — священник, в котором живет эта русская земля и с этой родиной и из этой родины грядет в родину духовную. Все не так, как здесь, иные измерения, иное в%идение. Благословен Бог, сподобляющий меня, недостойного, видеть и переживать все эти чудеса.

5/18.IV.1924

Радость творчества. Перед моими глазами совершилось чудо человеческого творчества о Гос-

12

поде и для Господа: чистыми девическими руками начертались иконы Спаса и Приснодевы, как плод глубокого благоговения и тихой молитвы, а вместе настойчивого самоотверженного труда. Как возвышенно и свято это делание! Господь дает силы. Он посылает вдохновение, Духом Святым печатлеется красота. Ему довлеет искусство человеческое, и блажен тот, кто может и хочет и Ему отдать это искусство. И если в малом, в уголке, неприметном для мира, так благостно это творчество о Господе, какое блаженство наступит, если люди станут все делание совершать в Господе, если вся жизнь станет славословием, литургией. Ей, гряди же, гряди, Господи Иисусе!

18.IV/1.V.1924

Страстная седмица и Пасха Христова — дивные и явные чудеса Божии, каждогодно являемые, как возмущение вод в Силоамской купели. Это высокие горы, к которым ведет долгое восхождение великого поста, высота которых даже не чувствуется во время нахождения на ней. Душа воспламеняется и пылает все разгорающимся огнем в дивные дни Страстной седмицы, и, умирая, блаженствует, и блаженствует, умирая. А затем огонь этот сразу и непосредственно меняется и перехо-

13

дит в райский, светлый и веселящий, нежгущий и нежгучий, белый огонь пасхальный. Если бы люди, чуждые Церкви, знали это, как загорелись бы, как засветились бы души их. И это явное чудо благодати Божией, спасающей и милующей. Все преображается, и это и есть уже заря преображения, все предстает в другом свете, благодатно, изнутри освященном. И такая жуткая и сладкая вместе с тем милость Божия. Порою душа хочет как будто разрешиться от тела в сладостной истоме, отдать себя Богу, замереть... И этот свет Воскресения, об-листавающий вдруг в пасхальную ночь, сменяющий все цвета и краски, все облекающий в белизну, которой не знает земной белильщик, как он входит в сердце, свивается там белым огнем, и горит, и светит. О радостей радость, сладчайший Иисусе!

6/18.V.1924

Нужно любить труд молитвы и никогда не ослабевать в нем. Люди ищут духовных услаждений, и, если благодать явит им лицо свое, когда она отнимется от них, они тоскуют и хладеют душой. Но труд молитвы, настойчивый, неослабный и упорный, есть выражение нашей действенной любви к Богу, которая стремится связать на-

14

ше греховное естество и принести к алтарю. Царство Божие силою нудится. И никогда не остается неоправдан этот труд. Бывает, что молишься, а сердце остается хладным и черствым и язык — деревянным, а все-таки, если понудишь себя и ни в чем не дашь уступки и поблажки лености своей, после молитвы душа чувствует себя обновленной, упругой и окрепшей.

Это бывает и при богослужении церковном, когда и оно сопровождается охлаждением: и после него чувствуешь себя укрепленным. Поэтому трудитесь, братья, трудись и ты, лукавый раб, ибо труд есть любовь, и нетрудящийся леновст-вует в любви, он хладен сердцем.

19.V/1.VI.1924

Какое чудо — молитва. Грешный и недостойный человек в безумном дерзновении шлет свои мольбы, бросает свои слова в небо, и услышана бывает молитва, об этом знает сердце молящегося, когда он искренно молится. Это не значит, что всякое наше желание немедленно исполняется так, как нам этого хочется, это может и быть — и тогда молитва является непосредственно чудотворной, — может и не быть, но молитва искренняя, сердечная всегда имеет действие и всегда ис-

15

полняется, она всегда чудотворна, ибо движима всесильным и страшным Именем Божиим. Молись, человече, научись молиться, и великая сила, радость, спокойствие будут с тобою. Не отри-цайся силы молитвы по немощи греховной, не говори о себе, что такому немощному и грешному не внемлет Бог. Он всякому сердцу молящемуся внемлет, и оно внемлет слышащему его Богу. И Бог не где-то вдали, высоко в небесах, Он здесь, в твоем сердце, везде, где призывается с благоговением Имя Его, ибо Он есть в этом Имени.

О какая милость Божия — молитва! Приучай себя к дыханию молитвы, вверяй себя молитве, научись ничего не предпринимать без молитвы, и благо тебе будет! Молись и в горе и в радости, в нужде и благодарении, и будешь чувствовать Господа, держащего тебя за руку твою, и никогда не будешь один... Предзрех Господа предо мною, откуда приидет помощь моя. Помощь моя от Господа, сотворившего небо и землю.

26.V/8.VI.1924

Сегодня я шел к литургии ранним утром по освеженным после ночи улицам города. Я думал: Господь дает это утро в мире Своем. Все живет в нем в необъятной шири и глубине. Неисчисли-

16

мые творения: люди и птицы, рыбы в глубине и пиявки на Эвересте, вся чисть и нечисть, — и все поет хвалу Богу в это утро, и все Им исполнено, и всюду Он близ... И близок Он и тебе, и ты создан в этот мир как его часть, не худшая других, ты удостоен бытия, ты гражданин и этой земли, и этих звезд, и всех бесконечностей великих и малых. И ты можешь, и поэтому должен внимать песне мира, несущейся к тебе отовсюду, славе Бога, которой полно небо и земля. И нет ведь здесь иного тогда или там, а есть только неподвижное здесь итеперь. Вся жизнь, пока Господь не загасил этот свет твоей жизни, есть непрестанное теперь. И какой грех против себя и против мира, какое малодушие ты обличаешь в себе, уходя в это тогда. Вот здесь, сейчас близ Господь и Слава Его, близ вечность и этот бесконечный Божий мир: и ангелы, поющие хвалу Богу, и вся тварь. Как это почувствовать во мгновении, биение мирового сердца и себя как частицу теплой мировой крови, несущейся по мировому телу? Как мне предзреть Господа пред собою выну? Но могу и хочу, Ты Сам помоги и научи меня, Господи!

17

28.V/10.VI.1924

Каждый день начинает новую жизнь, как эту книгу, и открывает новую безмерность милости Божией. Бог дает любить Его и молиться Ему, радоваться любовью и жить. И как лениво сердце мое, которое хочет оттолкнуться от усилия этого дня и про себя думает: не этот обыденный день, но иной... какое-то завтра. А между тем в каждом мгновении жизни все: и Бог, и мир, и наша собственная душа. И это только слепота и косность души ждать какого-то нарочитого мгновения, чтобы остановить его, сказав ему: ты прекрасно!

Поистине так прекрасно каждое мгновение жизни, ибо дает его Бог, и не ленись, душа моя, знать это и осуществлять... И когда отнимутся мгновения, погаснут огни жизни, тогда мы узрим, как прекрасно, воистину прекрасно каждое мгновение, и тогда будет поздно... Господи, рас-шири мое сердце, чтобы знать, как прекрасно даруемое Тобою мгновение жизни, чтобы, радуясь, Тебя благодарить, и в радости этой растворится вся земная скорбь.

18

30.V/12.VI.1924

Какое чудо любовь! Господи, Ты исполнил чудес мир Твой, весь он есть чудо благости и премудрости Твоей. Но и это чудо бледнеет пред чудом Любви, пред чудом человеческого сердца.

Ты, Любовь Сущая, вложил в человека образ Свой, вложил в него способность любви, и силу любви, и жажду любви, и блаженство любви. Нет блаженства могущественнее, неизъяснимее любви, оно не вмещается в земную жизнь, оно переполняет душу и изливается на весь мир, оно освобождает душу от оков этой жизни.

Сильна, как смерть, любовь. Смерть в этом мире сильнее жизни, ибо она ее обрывает, но любовь сильнее смерти, она разрывает жизнь, но она и зажигает жизнь в вечности. Любовь всегда носит в себе вечность, она есть живое откровение о вечности, ибо сам Бог Любы есть. Вечность — это и есть любовь, и голос вечности, откровение вечности в человеческом сердце есть любовь. Сколь дивны дела Твои, Господи. Ты сотворил мир, но Ты сотворил и то, что выше мира, — любовь. Люди слепые и глухие, поймите же тайну любви во Христа и во Церковь, поймите блаженство любви. Господь — Жених, Возлюбленный души моей, Церковь — невеста моя возлюбленная. Любовь — блаженство ненасытное, жажда неутолимая, ревность — как преисподняя лютая.

19

И эта любовь никогда не насыщается, она все разгорается и переполняет душу. Такова любовь к Господу моему и такова любовь Господа ко мне, к каждому своему созданию. Любовь Божественная — это океан беспредельный, пучина неиссле-димая, пламя неугасимое и вечно распаляющееся. Любовь есть радостей радость, блаженство блаженств.

6/19. V I.1924

«Подкрепите меня... ибо я изнемогаю от любви. Левая рука его у меня под головою, а правая обнимает меня» (П.П. 11,5). Это сказано в Песни Песней любви про человеческую душу. И когда душу осеняет этот белый, сладкий, не опаляющий, но увеселяющий огонь любви, душа испытывает такое неземное блаженство, что трепещет и хочет вырваться из тела. И становится ясно, что из всех блаженств, из всех благ, которые уготовал Господь человеку, высшее блаженство есть блаженство любви. Любить божественною любовью можно и человека или в человеческой любви находить эту любовь божественную, потому для людей и между людьми нет ничего выше, безусловнее, святее любви, Бог-Любовь создал людей для любви, и райское блаженство есть любовь,

20

разгорающаяся и распаляющаяся превыше всякого предела и утопающая в океане божественной триипостасной любви. И тогда становится понятным, что весь Новый Завет — о любви, любви Бога к миру, к падшему созданию, любви Христа к Церкви и ко всякой человеческой душе, любви триипостасного Бога, к которой Он приобщает, хочет приобщить творение. «К нему при-идем и обитель у него сотворим». И Дух Святой — Утешитель есть радость торжествующей любви, утешение — это любовь, и любящие, они обвеваются и утешаются Духом Святым, они чувствуют в себе сердце Христово, любящее их, и в них весь мир. Вот почему, когда огонь любви загорается в одной точке, он переходит на весь мир, он охватывает всех и вся...

10/23.VI.1924

О я, несчастный грешник, каких великих даров и благодеяний Божиих я сподобляюсь. Сегодня ночью содрогался я и извивался как червь, и душа моя умирала от блаженства веяния Св. Духа. Я чувствовал это веяние, я знал его, я любил и радовался неземным блаженством радости любви. И я познал, что Дух Святой есть любовь, и откровение Св. Духа есть блаженство любви. Когда Гос-

21

подь, по Евангелию от Иоанна, обещал Утешителя, Он же дал и новую заповедь: «Да любите друг друга», и эта заповедь есть о приятии Св. Духа, и новое обетование — радость Свою совершенную, и эта радость есть радость о Духе Святом.

Днесь ночью я впервые познал это на опыте, и был со мною Дух Святой, и я изнемогал, и плакал, и трепетал, и любил всех и все, сердце ширилось и кипело, и изнемогало от любви. Этого нельзя сказать словом, неизреченен Дух Святой, но я узна%ю блаженство будущего века, я узна%ю исполнение обетований... Господи, дай мне сил идти стезей Твоей, научи меня творить волю Твою!

11/24.VI.1924

С вечера легла на душу черная туча — мысль о несчастной, обезбоженной, страдающей родине, идущей навстречу новым испытаниям голода, и темно было и тяжко о ней. Но сегодня на молитве предал себя и родину в волю Божию, и появились покой и мир. Твори волю Твою, Господи! Ты ведаешь пути, Ты знаешь их, помилуй, помилуй братьев моих, помилуй Церковь Твою.

Как в море волны, сменяются в душе все ее чувства, вдохновения и упадки. Как удивительна

22

жизнь этого моря! Лишь бы всегда оставалась в нем эта глубина, лишь бы не оказывалось оно игралищем всякого ветра.

23.VI/6.VII.1924

Совесть — голос Бога в человеческом сердце. Как она неуловима и неподкупна, как она обличает ложь и грех, срывает маски, поражает пороки. И нельзя ее обмануть. Но когда смутно в душе и когда она сама не в силах разобраться в море противоречий, тогда проси Господа пролить свет Его в тьму неведения и показать правый путь.

Благословен еси Господи, научи мя оправданием Твоим. И так в великом и в малом. И пусть не мнит горделиво человек, что он знает путь свой и это путь добра, ибо трудом молитвы дается от Господа ведение путей своих. Научи же, Господи!

23

3/16. VII.1924

«Толцыте и обрящете»... Бывает уныние, тревога, тьма на сердце, вся человеческая безысходность. И в это время молитва: как-то не верится естественному человеку, что может быть что-нибудь сделано. Но не надо, недопустимо так думать: Бог всесилен, и молитва всесильна. Она невозможное делает возможным, она разрешает неразрешимое неожиданным, иногда совсем нечеловеческим, путем. Неложно сказал Господь: толцыте и обрящете. И нужно с трудом молитвы соединить и мужество в молитве, уверенность в исполнимостии в исполнении всякой несуетной, достойной молитвы.

И о том, что молитва услышана, есть всегда в сердце удостоверение. Молящийся как-то знает об этом, и услышанная молитва всегда исполняется так или иначе, только надо Господу вверить это исполнение. И, видимо, исполняющаяся молитва есть непрестанное чудо милости Божией, и вся жизнь становится чудом...

24

1/14. VIII. 1924

Господи, Господи, изнемогает душа моя от любви к Тебе и благодарения к Тебе. Весь этот дивный мир, который меня окружает и который я оскорбляю своим грехом, неведением, небрежением, все эти люди, которых Ты даешь мне и знать и любить и которые меня, окаянного и недостойного, почему-то любят, жизнь эта, этот день, каждое дыхание жизни, время, которое Ты положил для меня во власти Своей, все это — дар, дар Твой, от которого никогда и нигде не уйти и не возблагодарить.

Горит мое сердце, изнемогает душа моя, Боже, Боже мой, сладкий, благой, великий. Надо благодарить за все: за радость и горе, за жизнь и за смерть, за блаженство и испытание, за любовь и за ненависть людскую. Но смущается иногда мое бедное сердце: как могу я благодарить за голод, за плен духовный, за неволю и несчастья, за гибель моих близких, моего народа, за поругание родины моей? Не будет ли это ложь и лицемерие, мерзость пред Господом? Я безответен стою пред этими бедствиями, перед этими засухами и голодовками, которые посланы Богом на людей неповинных, на младенцев.

Снова миллионы русских людей обречены на голодное умирание, как это вместить? О, можно и это вместить, если себя им отдать, все свое, до

25

конца, отдать Богу, давшему все. Но мы не делаем этого, оставаясь сами на берегу, мы видим тонущего, и тогда берет нас трепет и ужас. Да, не все постижимо человеку и не может стать постижимо, ибо начала и концы все теряются в безвестности и бесконечности, и навсегда останутся тайной судьбы людей.

Но в этом сладость веры, подвиг веры: Господь, которого не устает благодарить душа моя за великие Его дары, Он всегда и во всем Cебе верен. И надо молить Его о милостях Его, но благодарить о всем всесильную и любящую десницу Его! Господи, научи благодарить Тебя, дай силу благодарить!

3/16.VIII.1924

Господи, мой Господи! Доколе длится гнев ярости Твоей на землю Твою? Пощади ее, помилуй, спаси ангелы Твоими от лютых демонов, ее терзающих, помилуй души эти, оскверняемые от рождения, лишаемые святого крещения, растлеваемые в мыслях и чувствах. Изжени раскованного, который, чувствуя, что немного ему дней осталось, терзает людей Твоих. Не о прежнем благополучии, которого мы недостойны были, просим Тебя, но освободи Церковь Твою святую,

26

яви ее в славе Твоей. Когда молишься о России, — так тяжело, что сначала молитва упадает в пустоту и как будто отскакивает беззвучно перед глухой стеной. Она безответна. А затем сердце слышит какой-то ответ, что мы не ведаем происходящего, что хранит русскую землю Матерь Божия, что она спасена, и не нужно только отчаиваться, нужно верить и надеяться, нужно в себе возгре-вать эту любовь и веру.

5/18. VIII.1924

Какое бедствие постигло русскую землю, какое развращение! Изнемогает ум объять происходящее, раскованный сатана ярится. Но Господи, мой Господи, Ты прав, и правы пути Твои. Ты знаешь, что не виновны те, которые обучаются греху с молоком матери, как нет заслуги тех, которые жили в иные, более христианские времена. Но как единожды ответил Ты пророку Илии, что соблюл Ты Себе не преклонивших колена перед Ваалом, и как в Содоме сохранил десять праведников, так и ныне блюдешь в роде российском сих избранных и готовишь их к часу славы Твоея. Ты их проводишь чрез все искушения и закаляешь против всех напастей. Они пребывают с Тобою в напастях Твоих и явятся в славе Твоей. И

27

они тогда станут ходатайствовать пред Тобою о братьях своих. Значит, есть и теперь путь избранных Тобою, не закрыт он для человека. Яви же его нам, укрепи волю нашу и верность нашу. Ибо Ты рек: не бойся, избранное стадо, яко благоволил дать ему царство Отец Мой!

7/20.VIII.1924

Только бы покорность воле Божией! Только бы не дрогнуло сердце от неверия, от уныния, от страха пред совершающимся в мире, на родине нашей, пред всеми трудностями и сложностями, которые встают в жизни нашей. Если они не по воле нашей, не по греху нашему, но нам даны, ниспосланы как судьба, прими это как волю Бо-жию о себе, как загадку до времени и задачу для настоящего. Нев%едом, непостижим путь, конец, цели Божии, но в сердце нашем удостоверитель-но звучит, что есть Бог и Его святая воля во всем.

Поэтому приучай себя смиряться, смиряться перед фактом, как пред волей Божией о тебе, но не смиряйся ни пред каким греховным фактом в тебе самом. С ним борись и надейся на помощь Божию. В судьбах же внешних — мира ли, или человечества — ты себя должен спрашивать лишь, а чего от тебя это требует, какой образ делания до-

28

стоин христианской веры. И мысли, и чувствуй так, что от тебя, от этого твоего действия или бездействия, как бы ни казалось оно мало или ничтожно в своей собственной сфере, судьбы мира зависят не меньше и не иначе, как от всех этих грандиозных, но и призрачных событий, которые совершаются на исторической сцене. Но не думай отворачиваться, отодвигать, объявлять существующее несуществующим, уходить от своего долга. Проклят ленивый и лукавый раб! И особливо будь верен с человеческим сердцем, любовь которого и судьбы вверяет тебе Господь. Смотри на это, как на самое важное, самое ответственное дело твоей жизни, имеющее значение для всего мира. Люби, дерзай и жертвуй, и прочая приложатся тебе.

8/21.VIII.1924

Невозможное человекам возможно Богу, во всем, и в человеческих сердцах в особенности. Если есть трудность у тебя, человече, в делах твоих, в отношении к близким твоим, в любви и нелюбви, молись о них, молись и о себе, да пошлет Господь силу и разум.

Молись и вверяй себя Ему, и будь спокоен, внемли только сердцу своему. Господь посылает

29

людей, Он дает встречи, Он указует пути. Нет ничего случайного в людских отношениях, люди созданы друг для друга. Молись за любящих тебя и друзей, молись за ненавидящих, молись за тех, кто сами о себе не молятся, отягченные и ослепленные. Ведь для всех нужна твоя молитва...

10/23.VIII.1924

Бывает, что болеет близкий и дорогой человек, и всегда молимся о его спасении и исцелении. Церковь благословляет и зовет к такой молитве, и она не знает и не допускает молитвы о конце, кроме молитвы о разлучении души с телом, если оно слишком тягостно и продолжительно. Но позволительно, а могущим вместить даже и надлежит, молиться о конце мира и втором пришествии, как молились христиане: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» А это ведь есть и наша смерть, о которой свидетельствовал апостол: желание имый разрешитися и со Христом быти. И иногда, в ответ на человеческое усилие удержать во что бы то ни стало, хотя и явно есть воля Господня к иному или исполнилась уже полнота жизни, в ответ на это в душе поднимается голос: не удерживай. Ныне надлежит исполнить всякую правду. Это чувство бывает, когда колос уже со-

30

зрел и ждет своего серпа. Конечно, нам никогда не дано знать этого окончательно, но прозирать можем, тогда, например, когда смерть приближается в старости...

12/25.VIII.1924

Господи, научи нас молиться, как Иисус научил Своих учеников! И Божественная Премудрость изрекла молитву Господню. Ныне мне надлежит бремя сие непосильное: просят составить молитву о страждущей родине нашей! И я не могу не внять этому зову. Но что реку? Господи, Ты видишь немощь мою и зришь грехи мои. Ты ведаешь, что я недостоин зреть на небо и называться Твоим сыном. Но если Тебе нужно, возьми меня, возьми руку мою, и пусть она начертает не то, что скажет мой жалкий ум, но что Ты в нее вложишь. Эти дни — святые Богородичные дни, Бо-жия Матерь сама спасала русскую землю. Пусть и ныне Она спасет и Она мне поможет делу спасения через молитву сынов земли русской. Матерь Божия, тебе вверяю грешную руку свою. Ты благослови и направь начертать то, что угодно Тебе!

31

16/29.VIII.1924

Пресвятая Богородице, спаси нас! Молись, че-ловече, пречистой Матери Божией, Царице Небесной и Матери рода человеческого, молись с любовию, с верою, с надеждой, молись неотступно и верь, что Она услышит молитву твою. Нет человеку ближе, роднее человеческого существа, нежели Матерь Божия, сущая на небесах. Она покрывает мир, заступает его, Она со всею тварию, над всею природою, Она над водами и сушей, пашней и лесом, человеками и тварию. Она все в себе объемлет, все соединяет, всему Она — сердце милующее. После Господа и вместе с Господом молись Матери Его, Носительнице Духа Святого. И верь, что Богоматерь умолит и подаст тебе дар Святого Духа, и ты узришь Сына Божия, живущего в тебе. О, кто изъяснит тайны Богоматер-ние, кто уразумеет их. Пресвятая Богородице, спаси нас!

17/30.VIII.1924

Не думай. Не думай, о человече, о делах твоих, как они устроятся, как сложатся твои отношения с людьми, как разрешатся трудности. Не пец%ыся на %утрей. Ты не знаешь ни продолжительности

32

твоей жизни, ни всех условий, которые с тобою изменяются. Это смущение и тревога, которые на тебя нападают, все это подобно богачу, который хотел себя обеспечить на будущее, когда Бог отъял его душу. Нужно знать и твердо знать, как поступить сегодня: Господь дает нам сегодняшний день, полный всегда новых, неведомых, таинственных возможностей. Каждый день есть новая тайна у Бога, тайна о нашей жизни. Бог не давал бы дней, если бы они не были раскрывающейся тайной. И мы должны искать для себя места среди этих возможностей, должны ходить пред Ним, проверяя свой шаг — ближайший. Будь же беспечен святою евангельскою беспечностью, как дети. Греховна твоя многозаботливость, греховно твое желание так обдумать и устроить свою жизнь, чтобы ее обезопасить от всяких об-стояний. Брось. Над тобою бдит ангел, охранитель душ и телес наших, все святые, Матерь Бо-жия, а ты бди только и храни сердце твое, его отдай и принеси Богу, его наполни елеем любви и радования.

33

20.VIII/2.IX.1924

Воспою Господа в животе моем, пою Богу моему дондеже есмь. Каждый день, который дает Бог, освящай молитвой, хвали Бога, люби Его, поклоняйся величию Его!

Как безмерна милость и благость Божия, что Он внемлет молению нашему, дает нам молитву и слышит ее, и приходит к молящемуся и пребывает в молитве. Ибо не в небесах неизмеримости Господь, но Он здесь, близ, во святом Имени Его, с верою и благоговением призываемом. И мы ведаем эту близость Его, это слышание Его. Вот почему молитва так омывает, освежает, исполняет сил, успокаивает душу, вот почему после искренней и горячей молитвы возвращаешься в мир и жизнь, словно Моисей с вершины Синая, неся на лице своем сияние лица Божия.

23.VIII/5.IX.1924

Всегда душу человеческую бороздят волны и гладь ее затемняют ветры. Во сне и наяву мы испытываем иногда неожиданные и непонятные смущения. Смущался я ночью на ложе моем, и снилось мне, что скончался наш патриарх и его погребают. И восстал, смущен: что будет с Церко-

34

вью без него? Но по молитве утихла душа моя: для святейшего страдальца за русскую землю нашу его странствие есть величайшая милость Бо-жия, яко честна пред Господом смерть преподобных Его. А о судьбах Церкви без него нам ли заботиться, когда мы не ведаем, что будет завтра.

И с новой твердостью прозвучало мне слово Господне: «не пец%ыся убо на %утрей» — возложи на Господа печаль твою. Только молись, молись горячо, искренно, до тех пор, пока узнаешь, что услышана твоя молитва, по возгорению сердца, по теплоте сердечной узнаешь это. И тогда пойдешь с омытой душой на труд свой.

Господи, какое чудо милости Твоей, непрестанное и повседневное, дал Ты нам молитвою. Научи же нас молиться, воспламени дух молитвы, разреши леность сердец наших.

24.VIII/6.IX.1924

И снова дает Бог день жизни, и снова дает ее творчество, участие в судьбах людей, мира, строительство своей собственной души: сей день его же сотвор%и Господь...

Как мало мы вдумываемся и вслушиваемся, что ведь Господь творит каждый день и час жизни нашей, и творит из небытия. Из пустоты, из

35

несовершенности выплывает бытие, жизнь. И по воле Божией время останавливается и снова все погружается в пустоту смерти. Господь животворит, Твой есть день и Твоя есть нощь. О если бы мы могли всегда провожать и встречать каждый день и час своей жизни с этим сознанием, какими самоцветными камениями предстала бы она пред нами и как бы мы ходили пред Господом. Будем возгревать эту мысль и это знание в сердцах наших, предзреть Господа пред собою выну...

6/19.IX.1924

Вчера в Збраславе, в день св. прав. Захарии и Елизаветы, за литургией, после святого причащения и во время молебна о спасении России я, окаянный, удостоился неземного озарения. Предо мною на престоле стояла икона Казанской Божией Матери, довольно хорошего строгановского письма, принадлежащая старообрядцу Солодов-никову. Мне стало казаться, что лик Пречистой бледнеет, а затем явственно и несомненно я видел в очах Пречистой слезы, она плакала. И это не раз и не два, это длилось, не знаю, долго или мало. Это не были слезы, которые можно было бы видеть глазом, хотя мне ничего не прибавило бы к достоверности, если бы они вытекли и ска-

36

тились по пречистому лику. Но это было несомненное знамение: Богоматерь плакала. И в сердце у меня открылась сладостная и неизъяснимая тайна о том, как любит мир Богоматерь и как плачет Она о нем. В этих слезах была одна чистая любовь милующая, одно страдание за грех и о грехе, без всякого суда, осуждения, гнева. Сердце Богоматери ранится и плачет от всякого злого дела, слова, греховного приражения, ибо она есть любовь.

Слово бессильно выразить эту мысль и это чувство, но для меня было ясно, что, если бы открылась такая любовь и когда она откроется, ею, этою любовию, будет покорена и спасена всякая душа, глыба растает, сердце рванется в ответ этой любви, этой чистоте, жалости, страданию. Спасение мира и откровение Духа Святого будет откровением этой милующей и несудящей, а только жалеющей любви. Господь весь суд отдал Сыну, яко Сын Человеческий есть, но Дух Святой, живущий в Богоматери, не судит, а только милует. На Страшном суде судит Сын, но Пречистая милует и молит за мир. Она и на Страшном суде милость, прощение, жалость, не правда-любовь, но милость-любовь. И посему всегда Богоматерь милует, предстательствует, молится, молится за мир и плачет о мире, а мы, недостойные, своими грехами заставляем плакать Богоматерь.

37

Она на небе, прославленная Царица Небесная, но Она же и тварь, нераздельная с миром, Она живет и его жизнью и им ранится и скорбит и исцелит в полноту времен мир. Здесь тайна будущего века и спасения. Пречистая Матерь, Ты явила моему окамененному сердцу любовь Твою к миру, дай же силу явить эту любовь и людям. Пресвятая Богородице, спаси людей.

7/20.IX.1924

Когда скорби и трудности обступают тебя со всех сторон и не видит человеческий глаз твой исхода и выхода, возложи на Господа печаль твою, молись и будь беспечен и беспечален. Господь, слышащий молитву твою, снимет печаль твою, Он управит стопы твои. Если ты видишь несчастье, нависшее и неотвратимое, старайся верить, что если это от Бога, то нет несчастья, а только не знаем и не умеем мы понять совершающегося, молись тогда: да будет не моя, но Твоя воля. Но проверяй свою совесть, ищи в ней, не ты ли виновник, своими грехами, нелюбовию, немолитвою, в несчастьи ближних твоих, любимых твоих... И молись, молись...

38

10/23.IX.1924

Под рождество Богородицы, в поезде, я удостоен был озарения Господня. Я смотрел в окно на розовеющую пашню, алеющую листву и голубеющее небо, и душа исходила в сладостной истоме от любви к Господу и миру Его. И вдруг в душе поднялась бурная радость, которая ждет и которую я впервые познал. И эта радость — смерть. Впервые в жизни в опыте я познал, что смерть есть величайшая радость, которая ждет человека, ибо ждет его Богоматерь, ее любовь, ждут ангелы, ждут святые, ждут близкие и любимые, ждет... Господь. Это необъятный трепет и ужас, но это и радость, радость безмерная... Желание имый разрешитися и со Христом быти — впервые стали жизненной правдой эти слова апостола. И так есть, да, так. И вместе с этим, в то же мгновение пронеслось, что к радости этой надо отстрадать, что страх и муки смерти — это путь к радости радостей, и это надо претерпеть, и все претерпеть, все вместить.

И сразу по-иному осветилась вся стариковская жизнь; она угрюмо плетется к мрачному, неизбежному концу, все мрачнее и все скуднее, а здесь вдруг все, все изменилось: все идет к радости, великой, безмерной, все превосходящей радости.

39

О любовь Божия, о любовь Богоматери, все превосходящая! Как нам быть достойными своего предназначения, как вместить! Нет страха смерти (хотя, конечно, по слабости естества, и сохраняется природный страх и природная привязанность к жизни), нет уныния, есть радость, радость смерти. И у меня сверкнуло на сердце, что значит слово Божие: «Сильна, как смерть, любовь». Что значит это уподобление, свидетельствующее, что любовь есть смерть, — она в себе имеет смертное самоистощание, но и смерть есть любовь. Но в этом вдруг мне открылась истина этих слов: да, смерть есть любовь, которую уже не может вместить земное сердце, от которой оно разрывается... Но потому она есть и радость, ибо любовь есть высшая радость, единая радость на земле. Да, сильна, как смерть, любовь, любовь есть смерть, смерть есть любовь... Нет большей силы в мире, чем смерть, ибо пред ней все склоняется, но есть ей равная и столь же всепобеждающая сила — любовь. Но смерть упразднена, любовь же всегда пребывает.

13/26. IX.1924

И снова видел я во время литургии в Никольском храме печаль и плач на Лике Пречистой, и

40

опять было это такое чувство, что невозможно было терпеть, невозможно было видеть печаль Пречистой, душа исходила от этой печали... Великая печаль из нашей родины, скорбь, какой не было еще от создания мира, и не знаем, будет ли. Осквернена земля, растлевается сердце народное, исповедники веры томятся в заточении и изгнании. И неумолимо обличает совесть: разве мы любим родину? Разве мы молимся о ней? Господь, быть может, и попустил эту скорбь, дал сатане поразить Иова, чтобы дать нам явить любовь, умолить, вымолить спасение.

Нужна скорбь сердца, нужны слезы на постели моей, истинное сокрушение — не о тех избранниках Божиих, которые томятся за Имя Христово, но о тех жертвах обольщения, которые хулят Имя Его, не ведая, что творят, которые стали плоть, уподобляясь предпотопному человечеству, о детях этих и юношах, развращаемых в безбожии, лишенных святыни, храма, веры, радости, чистоты, целомудрия, о всех этих бесчисленных жертвах убиения души, а не тела.

Как пророк Божий Давид скорбел и плакал и не вкушал хлеба, и было ему в ответ пророчест-венное видение, так и мы должны быть облечены во вретища сердца, с плачем вкушать хлеб свой. Нужен подвиг молитвы в клети сердца своего, нужна непрестанная боль и плач, которые слышит и видит Господь. Такая преискренняя молит-

41

ва всесильна, только такою молитвенною любовью и покаянием, покаянием каждого про себя и за себя, можем мы спасать Россию — силою Бо-жиею вымолить у Бога спасение России. Иначе же мы, мы ответственны за гибель и за страдание. Господи, распали сердце мое, дай мне слезы любви и молитвы. Пречистая, ты явила мне твои слезы о мире, дай мне, окаянному, приблизиться к плачу Твоему о земле русской.

16/29.IX.1924

Святой крест есть треблаженное древо спасения, и он есть тайна личной нашей судьбы. Насколько мы взяли свой крест, настолько мы и имеем в себе силы жизни для вечности. Крест есть знамение победы, победившей мир, но он есть и орудие борьбы, и сама борьба, как борются между собою, но и связываются, оба его перекрещивающиеся направления. Если Ты Сын Божий, сойди со креста, так говорили Ему, и так же, невольно, говорит мир каждому из нас. Примирись с миром, сними эти остро, углами пересекающиеся линии, и будешь спасен. Но это обман, потому что всегда пересекаются эти линии в личной судьбе, дан крест каждому, можно его только взять или не взять, сделать или не сделать крестом Христовым.

42

О, как сжимается сердце от этой мысли, ведь и Сын Божий молил: «Да мимо идет сия чаша!», и Ему нужно было превозмочь борением смертным: «Да будет воля Твоя!» Посему не бойся сего изнеможения, человече, не смущайся крестной муки, потому что она пройдет и останется лишь знамение победы... Изнемогай, падай, но поднимайся и гряди вслед Ему до победного конца...

20.IX/3.X.1924

Если обступают тебя тучи, о человече, если людская неправда или незнание угрожают тому, что кажется тебе нужным, справедливым, добрым, — смирись, не соблазняйся об этих людях. Скажи себе: они лишь орудие в руках Божиих. Значит, не нужно того, что тебе казалось так нужно, значит, ошибается твой ум и близоруко смотрит глаз твой. Ведь ты не знаешь ни своей собственной судьбы, ни судьбы человечества. Погляди в жизни Господа: Его окружало непонимание, подозрительность и злоба, и непостижимо казалось, что Анна и Каиафа хотят стать на пути дела Божьего, дела Христова. Но они оказались орудиями лишь в совершении судеб Божиих.

Знание наше о себе слишком отрывочно, мы не знаем о себе ни прошлого, ни будущего, чтобы

43

судить обо всем. Если только не предашь себя на волю Божию, прежде всего и всецело, от всей души своей и сердца, и не обретешь в этом предании и покоя и уравновешенности, будет тебя смущать и соблазнять противодействие мира сего твоим, кажется тебе, благим начинаниям. И близок будет соблазн уныния, ропота, отчаяния. Но надо верить в Бога и в Его промышление о нас, и надо свой разум, даже в самых его очевидных и бесспорных определениях, подчинять и отдавать воле Божией. А для этого надо, чтобы в сердце непрестанно теплилась, как лампада, светила, хотя и слабым, колеблющимся огнем, память о Боге и мысль о Нем, чтобы в сердце слабым ручейком сочилась молитва, ограждающая тебя от зол. Ведь в этом — и только в этом — ты свободен, этого не могут отнять у тебя и помешать тебе люди, и это всегда «на потребу». Утвердись же в этой крепости души твоей. Чем больше угрозы и волнения, тем крепче молись. Молись ни о чем, из любви к Господу, дабы Он дал тебе любовь Свою, и молись о том, чего ищешь, что строить хочет душа Твоя, и никогда не поставляй своих желаний непогрешимыми и непреклонными. Смиряйся пред волей Божией.

44

23.IX/6.X.1924

Все, что случается с нами в жизни, все слова и встречи, — суть некие божественные зовы и во-прошания, которым надлежит внимать недремлющим ухом. Мы не можем вместить всего, не можем и многого, но то немногое, что до нас доносится, мы должны принимать сердцем. Из всего необъятного моря страданий и греха, которое всецело доступно обнять и принять только Единому Безгрешному, нашей слабости дается услышать только одну крупицу, но ее мы должны ответственно услышать.

Когда ты находишься в покое, в довольстве, мнишь себя оттого в чистоте и силе, не зная, что если от тебя отнимется это, отнимется и мнимая твоя сила, помни всегда о тех, кому это не дано не по их вине. Чем же ты лучше их или чем они хуже тебя? На это нет ответа на человеческом языке, в разных судьбах людей непостижимая для нас воля Божия, но эту волю надлежит благоговейно ощущать во всех делах и событиях, да не впадешь в уныние, недоумение, ропот.

Непостижима эта воля человеку, но нужно воспитывать в себе принятие всякойволи Божи-ей. И это есть подвиг веры, кровавого пота. Сын Божий принимал человечеством Своим непостижимую волю Отца, как внешний для себя закон: «Не яко же Аз хощу, но яко же Ты!» И Он, как че-

45

ловек, хотел для себя иного, чем нужно было по воле Божией. И всегда это так есть. И те беды, несчастья, соблазны, грехи, развращения, падения, победа зла, уничтожение добра, весь тот океан греха и злобы, который нас ужасает, существует попущением Божиим. И не нужно расслабленности, которая приемлет благодарно волю Божию лишь там, где она благостна и для человека вожделенна, нет, надо работать над собой, чтобы принимать ее там, где она сурова, непостижима, жестока, ибо что же есть более жестокое и непостижное, как послать Сына на крест, отдать Его на муку?

Не расслабляйся же, человече, в благополучии, да не впадешь в уныние в час испытания. Памятуй, что всегда, сейчас, в эту минуту, испы-тываются твои братья, и будь готов отдать Богу все — свою волю, свой разум, свои желания, чтобы, вопреки всему, и пред лицом всего говорить: Твоя воля да будет. Только этого, не меньшего, требует любовь к Богу.

24.IX/7.X.1924

Господи, Ты прибежище мое, Ты укрепление мое, Ты радость моя! Какая радость любить Господа, какая радость молиться Ему, какая радость

46

внимать Ему в сердце своем. Какая радость молиться Радостей Радости, Матери Божьей, какое блаженство взирать на Ее Пречистый образ, какое умиление призывать Ее Пречистое Имя!

О люди, люди, вы ищете земных утех и радостей, если бы ведали вы, что Бог дает нам всегда этот источник радости в молитве к Себе, а вы его не хотите пить. И поистине Дух Божий сходит на молящегося человека, сердце его расширяется, душа его выходит из берегов и рвется из тела к вечности и неизмеримости. И, пылая любовию к Богу, она любит любовью пламенеющей и близких, и дорогих, и друзей, и друга, всех тех, кого Бог дал, чтобы вкупе любить Его. Возрадуется душа моя о Господе, облек бо нас в ризу спасения.

26.IX/9.X.1924

Радостей Радость, Матерь Божия! Ты и свет и отрада и утешение, Ты мира спасение, Ты твари стенающей утоление, Ты Духа Святого Носительница, Ты — сам Дух Святой, человеком явившийся, Ты Матерь Бога нашего и всего рода человеческого. Ты — Невеста неневестная, Небесному Жениху уневестившаяся и всякой душе христианской приобщившаяся. Твоею Любовию ко Христу, Сыну Твоему, любит всякая душа христи-

47

анская, любит матерински, как сына своего рождающегося, любит яко невеста, к жениху своему устремляющаяся. Вся слава Дщери Царевой внутрь, вся сила Твоя внутреннего человека соде-лывает. Ты с миром живеши, Ты мир наш, на небесах сущий. Твоею любовию от праведного гнева Божия избавляемся, Твоею милостию на Страшном суде Сына Твоего от праведного осуждения свобождаемся. Ты — пресветлое солнце миру, Ты жена, облеченная в солнце. О Тебе изнемогает всякое слово, любить Тебя изнемогающее. Ты в час смертный утешавши, Ты у ложа смертного предстоиши. Ты избранников Своих услаж-даеши и зраком Твоим радостным увеселявши. Ты и нам, грешным, в иконах святых зрак Твой являвши и чтить Тебя пособлявши. Ты осеняешь небо и землю, Ты лес и поле, воды и сушу Собою исполнявши и землю нову уготовлявши. Ты леле-еши всякое бытие, о Тебе цветы благоухают, для Тебя краски мира сего сияют, Тебя поют звуки сладости, Тебя славословят горы и земли. Царица Преблагая, небеси и земли Госпожа Пречистая. Радостей Радость, Радость наша единственная, Радость совершенная.

48

27.IX/10.X.1924

О Радостей Радость, Царица Небесная! Какая радость икона Твоя! Невольно вопиет душа пред святым Твоим зраком: и откуда мне сие, да при-иде, Мати Господа моего, ко мне! Да, приходит Матерь Господа и вселяется в честной иконе своей в наших домах и жилищах, и радует нас и милует нас, о Радостей Радость, о Радостей Радость, Владычица! И поет душа: величит душа моя Господа, поет с Нею, Ее словами. Когда зришь Ее пречистый лик, душа рвется из тела от радости; она стремится лететь в небеса, в пространства необозримые. И тогда становится ясно, как и почему встречает нас Богоматерь у смертного порога. От света Ее трепещут и растекаются демоны, от света Ее тьма смертного пути становится осиянною, от света Ее самая смерть становится праздником радостным, встречей желанной, радостью радостей, потому что на пороге ее нас ждет Радостей Радость. Да, это так, если только мы сами не окружим себя темным облаком грехов, земных привязанностей и низких страстей, в которых привольно будет привитать и скрываться демонам, нас мучающим и пугающим, если только мы не ослепим свои духовные очи, чтобы не видеть этого света.

Любите, о христиане, Пречистую Деву, молитесь Ей всегда, и Она спасет вас в час смерти и

49

приведет поклониться Богу нашему и Царю Господу Иисусу Христу. О Радостей Радость, Пречистая, Пренепорочная!

28.IX/11.X.1924

Будь готов отдать Богу, если Он требует, самое дорогое, самое любимое в жизни. Бога надо больше любить, чем человека, и нельзя удержать для себя, против воли Божьей, нельзя даже этого хотеть. Это крест, самый тяжелый крест, который подъемлется человеком для Бога: кто не возненавидит мать и отца, жены и детей Мене ради, несть Меня достоин, и кто не хочет и не умеет отрекаться для Бога, не достоин Бога. Но в этом отречении обретается высшая любовь и блаженство, как неложно обетовал Учитель: кто отрекся от матери и жены и имений, и здесь, в веке сем, среди гонений имеет больше, нежели он отрекся. Он имеет то, от чего он отрекся, в Боге и с Богом.

Бог ставит нас на пути отречения и ждет нашей воли, нашего самоотдания для того, чтобы утешить нас в скорби нашей. Господи, дай сил. Если возможно, да мимо идет чаша сия, но не яко аз, но яко Ты хощеши.

50

30.IX/13.X.1924

Дивны дела Твои, Господи, и несть слов изгла-голати дела рук Твоих! Когда видишь свою жизнь в ее кризисах и поворотных точках, то зришь руку Божию, нас ведущую. Будущее закрыто нам, но оно полно, полно возможностей, нам не ведомых, но Богу ведомых. И эту дивную книгу чудес Божиих, книгу жизни нашей, читаем мы в жизни и с изумлением зрим, когда открывается перед нами новая страница ее. Но не так ли и впредь, и не так ли и за порогом жизни, где мы сейчас ничего не видим и не различаем, но где Премудрость Божия уготовала нам новую жизнь и новые жизни. Только верь, только положись на крепкую руку Божию, тебя ведущую.

3/16.Х.1924

Господи, аще возможно, да минует меня чаша сия, но Твоя воля да будет! Молись, если обуревают тебя волны жизни, если испытываешь ты безысходность, да явит Господь тебе волю Свою, явит, как Ему угодно — знамением, откровением, встречей, событием. Внемли себе, чтобы не пройти мимо посещения Божия, чтобы внять гласу Божию. Но если уразумеешь, страшись

51

противиться ей, страшно бо впасть в руки Бога живого. Если Господь пошлет тебе крест, возьми его. Не бойся его тяжести, ибо Господь дающий ведает, кому что по силам. Бывают судьбы человека, или времена в его жизни, когда только рассечением сердца своего может он спасти себя и тех, с кем связана его жизнь. И Господь изнемогал и падал под тяжестью креста, но нет иного пути христианину. И верь, Господь даст силу, даст мир и утешение в скорби твоей.

4/17.Х.1924

Только молись, только веруй, о человече! Бывают положения в жизни, из которых нет выхода, бывают узлы отношений, которые нет сил человеческих разрешить. Человек падает в грехе, путается, томится в безысходности. Бывает, когда сердца человеческие срастаются так, что не могут разделиться и не могут соединиться, и некая тайна жизни, тайна будущего века в нынешнем содевается. Молись жарче и горячей, молись Христу и Матери Божией, и от молитвы получишь мир, и покой, и ясность, и силу пройти в следующий день жизни, и так изо дня в день, без будущего и не заглядывая в будущее. Довлеет ведь дневи злоба его, и возложи печаль свою на

52

Господа, Той тя препитает. Но ходи всегда пред Господом, будь готов отдать Ему ответ в чистоте каждого твоего слова и помышления. Помни, что от Него не скроется никакое движение сердца, никакое слово и мысль непотребная. Но сказал Господь: милости хочу, а не жертвы, и милостив Он к нашей немощи. Зане Сам Он изволил нам созданием Своим быти, Сам дал нам сердце любящее и изнемогающее. Возложи на Господа печаль свою.

7/20.Х.1924

Предо мною билась в судорогах несчастная женщина в тяжкой болезни, потерявшая мужа и оставшаяся одинокой на чужбине, уже немолодая, отцветшая. Что реку человеческим умом и человеческой силой? Ты, Господи, Сам дай мне ум, дай слово, дай силу утешать, призывая к принятию воли Твоей. Мы созданы для вечности, мы призваны жить не здесь, и это становится очевидным тогда, когда в тот мир уходит самое дорогое, а любящий остается здесь, в этом мире. Как спасти любовь от бессилия, как спасти душу от отчаяния? Только Богом и в Боге, только молитвой. Крылья молитвы перенесут в тот мир, они дадут незримую связь с любимым, они будут

53

все ближе и ближе переносить к нему, пока не наступит час призывный, когда погаснет свет и наших очей. Крестил, благословлял, ласкал, жалел, а сам в сердце своем призывал Господа, Который только силен помочь и утешить. Он дает, Он отнимает, Он и утешает.

8/21.Х.1924

Господи, вот начинаю я новый день Твоей благости, новую страницу жизни. Помоги мне, чтобы не осталась она пустою, по лености моей, как и большая часть дней жизни моей, и чтобы не покрылась она мерзкими грехами моими, вольными и невольными, ведения и неведения, но даруй, чтобы хотя самомалейшая крупица служения Тебе ознаменовала день сей, сохрани меня и близких моих друзей святыми ангелы в день сей, покрый их от всякого зла, дай им всем исполнить в день сей волю Твою, да не раскаеши-ся Ты, преблагий Господи, что дал нам, недостойным, сей день жизни нашей. Во Имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

54

11/24.Х.1924

Крест Христов есть сила любви к Христу, без креста нет к Нему любви. И жертва есть сила любви, и без крестной муки нет Любви. Надо от-вергнуться себя — себя умалить и презреть, себя утаить и растоптать для того, чтобы было благо другому, любимому, и тогда Господь израстит в душе белые райские цветы, анемоны страдания. Сердце истекает кровью, изнемогает, а где-то вверху звенит райская песнь, которую услышим мы за гранию времен. Люби крест свой, не стенай, не жалуйся. Но благодари Господа, если Он подаст тебе милость вольногокреста, вольной жертвы во имя любви. Сердце твое напояется истекающей из него кровию, рана его закрывается своей собственной корой, отходит эта жизнь, а внутри таинственно зарождается новая. Господи, удостой меня креста Твоего, дай любить не для себя, но для того, для тех, кого любишь, пошли любви Твоей, любви крестной.

55

12/25.Х.1924

Господи, мой Господи! Ты — Любовь и даешь любовь. Как возблагодарить Тебя за радость Любви, за то, что Ты даешь любить. На ложе моем трепещет и изнемогает душа моя от любви к Тебе, Богу моему и Пречистой Матери Твоей и к дивному созданию Твоему — человеку. Пред очами моими раскрывается чудо творения Твоего, как Ты владеешь чистой душой и делаешь ее перстами Твоими органом Твоим. О чудо раскрывающейся в Боге души, о чудо творчества в Боге и для Бога. И эта распаляющаяся любовь не может вместиться в берега души, она ищет излиться, куда же, куда? В Тебя, океан божественной любви и милосердия. Нет слов, нет мыслей, нет чувств, но гремит и горит в душе палящая любовь Твоя. Я — уголь в Твоем пламени, и, когда горю, становлюсь воедино с любимыми со всеми, со всем созданием Твоим. Я хочу гореть, сожги меня любовию, Ты рек, благостный: кто близ Меня, тот близ огня...

14/27.Х.1924

Не унывай, нет слабости и греха убийственнее. Подумай: премудрый и предивный Бог от века избрал Тебя к бытию. Он дал тебе жизнь, опреде-

56

лил тебе судьбу от первого дня до последнего, Он избрал для тебя время, землю, народ, близких, родных, друзей. Он наделил тебя дарами, которые тебе нужны и которые ты в силах понести, и от тебя Он хочет одного: любви к Нему, доверия сыновнего к Отцу. А ты, пугаясь и отчаиваясь, не Отца, но злого мучителя видишь в небесах. Ты неблагодарен, ибо не видишь и не хочешь видеть благости. Ты не хочешь знать, что нет блага выше жизни, дара Жизнодавца. Ты ошеломлен испытаниями, грехами, бедствиями, ты изнемогаешь от скверны и ограниченности своей, которую все по-новому узнаешь в себе. Но помысли, что Бог яснее тебя видит тебя и твою судьбу, но Он ведает не только это мгновение, перед которым ты изнемогаешь, но и века веков. Отвергни страх, исчадие диавола, ибо боящийся несовершен в любви, извергни уныние, эту смерть души ранее смерти. Кайся во грехах, но их не бойся, ибо безмерно милосердие Божие. Страшись правды Бо-жией, но не отчаивайся, ибо на весах этой правды взвешена и вся твоя тварная слабость. Не мирись с миром и грехом его, но ведай, что он содержится рукой Божией, так же как и ты. Без этого мгновения не просуществовал бы мир, и он во всем грехе своем содержится любовию Божиею, все ведающей и все прощающей. Как же ты можешь, как смеешь унывать?

57

15/28.Х.1924

О, страшный час смерти и страшного суда Бо-жия! Как я предстану пред лицом Твоим! Как я буду скорбеть о потерянной в лености, в праздности, себялюбии затраченной жизни, какой сплошной ошибкой, грехом, неудачей будет она казаться! Как далече станут все близкие и знае-мые, и одна, одна совесть будет развертывать свой нелицеприятный список! Как ничтожно покажется то, что теперь кажется столь важным и нужным, как преходящи все земные волнения, а над всем и во всем будет один страшный приговор: Бог дал тебе долгую жизнь, дал силы и здоровье, дал близких и друзей; как и кому отдал ты эту жизнь, какой след останется от нее в мире? И нет ответа, кроме позднего бессильного сожаления, вечной муки несодеянного добра. Конец близится, ему смотришь в лицо иногда, но не вводишь его в свою жизнь, как постоянную проверку, постоянную поправку ко всему житейскому, не имеешь памяти часа смертного. А он приблизится нежданно и совершенно просто, так же как просто каждое мгновение жизни. В чем застает Господь, в том Он и судит, в чем же застанет Он тебя, жалкая душа моя? Не нужно запугивание себя адскими муками — это недостойно христианской души, хотя, несомненно, будут и муки, но нужна непрестанная серьезность и правда

58

жизни, нужна память о Боге, любящая, заботливая, сыновняя: как не оскорбить Отца? Как не потерять себя, свой вечный лик в этом потоке зла и суеты? Никогдане забывай: никогда не забывай то, что ты любишь, не забывай то, чему ты служишь, не забывай прежде всего Бога Твоего, которому ты работаешь. И если будешь это помнить, то тем самым будешь помнить и о часе смертном, потому что ничего нового в нем не откроется, кроме того, что всегда носишь в душе. Вот эта-то обыденность каждого дня, она и составляет содержание жизни, и надо, чтобы обыденность была ясна, серьезна, достойна, величественна.

17/30.Х.1924

Блаженны кротции, яко тии наследят землю. Господь ублажает кротость, ей Он сулил победную силу, которую не дано иметь ни уму, ни богатству, ни житейской изворотливости: кротость наследует землю. Как любезна кротость, как мудра кротость и как сильна кротость: если тебя искушает насилие, если ты онеправдован, если поднимается в тебе гнев и возмущение и тебя побеждают, ты сам в плену от насильников, твой дух несвободен. Но только попробуй быть кротким и

59

смиренным сердцем, и ты станешь свободен, светел и ясен, твой ум ясно покажет тебе твой путь, и ты выйдешь победителем из трудного положения. Главное же — сохранить себя, сохранить свою душу. Не допусти себя до того, чтобы обидеться, озлобиться, остраститься, тогда ты в плену соблазна, тогда ты не на твердой почве. Но если ты принадлежишь себе, ты неотразим. И как радостно уступить, отдать, не иметь своего — и как победно! Нельзя стремиться к победе ради победы, тогда кротость твоя будет просто военной хитростью и лицемерием, ложью, но только кротость побеждает. И как легко совершаются грехи именно против кротости, как часто раним мы самые нежные, любящие сердца некротостью, какие вызываем дорогие слезы. Кротость есть любовь и сила любви, некроток нелюбящий, и грехи против кротости суть грехи против любви.

18/31.Х.1924

Опять встало солнце, движутся миры, снова дает благой Господь жизнь и день. Как осветилась бы, как радостна стала бы наша жизнь, если бы мы обрели в себе силу благодарить, ибо что есть блаженней, радостней благодарности! Благодарность есть любовь, она дает не только дар,

60

но и, что неизмеримо больше, — дарящего. Изнемогает слово мое, изнемогает мысль, Господи, о благодарении: разве могу я окинуть взором все благодеяния Твои, ведомые и неведомые. Ты даешь мне этот мир, который я пятнаю грехом и нерадением своим, Ты даешь мне любить и любовь, а как можно возблагодарить за любовь? Когда имеешь в виду те или иные блага, тогда, любя, благодаришь Дарящего, но когда благодаришь за любовь, то душа горит любовию к Дарящему и к Даруемому и изнемогает от любви. Но Ты Сам, Господи, даешь силы и ум любить Тебя и благодарить Тебя и ведети благодеяния Твои. И Ты даешь силу и ум любить даруемых Тобою, ибо Тобою мы любим, Ты -любовь и Ты во всяком дыхании любви, во всяком выхождении из себя черствого человеческого сердца. О, Господи, за все, за все славлю Тя, но наипаче славлю за любовь, которую даешь Ты.

21.X/3.XI.1924

Не введи нас во искушение. Господь научил нас об этом молиться, потому что мы живем среди искушений, непрестанно подвергаемся их опасности. Бывает — и, по свидетельству мужей бого-мудрых, особенно часто, — что искушения пора-

61

жают своей неожиданностью, приходят непосредственно после благодатных озарений и особливой умягченности сердца. И вдруг в него врывается какой-то бесовский вихрь, который все сметает, и изнемогающий в искушении человек бессильно вопрошает: что со мной? И — учат отцы — если имеешь особую радость и благодать, жди искушения. Не дремлет враг человеческого рода, с завистью смотрит он на духовный плод, рождающийся в душе, и ищет сорвать и растоптать молодую завязь, оплевать и очернить прекрасный цвет души. И всегда он жаждет зла; но отстраняется и не допускается до человека ангелом-хранителем, но бывает, словно отстраняется эта охрана, и тогда горе тебе, бессильный и беззащитный человек; как Иова будет он поражать проказой не только тело твое, но и душу, и ты будешь с изумлением вопиять на гноище. Отчего и почему сие? Мы не ведаем тайн промышления Божия, но можем познавать по плодам искушений их сокровенный смысл. Если надлежит быть искушениям, ибо неискушаемый неискусен, немудр, то надлежит им совершаться тогда, когда человек более подготовлен, одарен для принятия, — вот почему и дары Божии так часто предшествуют искушению. А затем искушения вразумляют и смиряют: как легко, как незаметно отдается сердце самообольщению духовному, дар Божией милости и благодати принимает за свою

62

силу и за свое право, укрепляющую благодать обращает в услаждение, впадает в сластолюбие духовное и на дне его таящуюся гордость. Но когда зрит себя во рве греха, в блевотине искушений, он видит и чувствует и свое ничтожество, и греховность, и безмерность милости Божией, и ведущую нас десницу Божию. И тогда он с новой радостью и новой благодарностью возвращается к жизни и приемлет ее дары. Только учись, чело-вече, от искушений, ибо всякое искушениеповторяющееся оставляет все новый и новый рубец на сердце, его сморщивает и сокращает...

24.X/6.XI.1924

Пережитое искушение, несмотря на грех, приближает к Богу и умягчает сердце к людям, оно выводит из недолжной уравновешенности, которую подстерегает самодовольство и фарисейская гордость. Надо стяжать мирный дух, но мирный дух есть другое, чем уравновешенность, которая есть только отсутствие неблагополучия и искушений. Всегда остается вопрос: отчего же Господь допускал до Себя блудницу и грешников, грязных мытарей и даже бесноватых? Не за блуд их и не за грязную стяжательность и не за одержимость. Но все эти люди пережили низвергну-

63

тость из своего уровня, они потеряли себя и испытали муку стыда и как бы смерти. И если бы они отчаялись и впали в уныние или если бы ожесточились и погрязли во грехе, тогда погибли бы. Но они встали и с раненым и разбитым сердцем пришли к Источнику благости... Они смотрели тогда на людей не с высоты, но снизу вверх, и в сердцах их было невольное снисхождение и милосердие. Грех, опыт падения и покаяния умягчил их сердце, сделал милостивым... О глубина богатства и премудрости и разума Божия. Всех заключил в непослушание, дабы всех помиловать. Только на высоте духовного подвига праведник зрит себя величайшим грешником, и не ожесточается надмением сердце его. Священнику-духовнику дается благодать не соблазняться грехами, которые ему открываются, он видит и знает людей как больных и слабых, плененных существ и только больше милосердует о них. В них он видит и свою собственную греховную душу и скорбит о ней. Священник должен быть непреклонен, как закон правды Божией, и снисходителен и милосерд, как Тот, Кто дозволял окружать Себя мытарями и грешниками. Горе иерею, попускающему грехи, ибо он сам за них отвечает, но еще большее горе ему, если немилостиво устранит, ожесточит, замучает он человеческое сердце. Искушения окружают человека, одни — от его греховного существа, другие — от Божьего

64

попущения, как праведного Иова дано было искушать сатане. Есть одно самое трудное и опасное искушение — искушение в любви. Грех в любви и против любви к ближнему, к другу — от гордости, от скрытого самолюбия и себялюбия, облекающийся в личину и ранящий сердце. Самый тяжелый грех — ранить любимое и любящее сердце. Но если ты впал и в это искушение, принеси плод покаяния, научись по-новому, с новой силой любить, любить любовь, любить любимого, благоговеть перед таинством любви...

25.X/7.XI.1924

Преподобный отче Сергие, моли Бога о нас! Ведет и хранит народ свой угодник Божий, и живет в нас сила его побеждающая. Какая это сила? Обедневший боярский сын, безвестный отшельник, ничем не славный и не знаменитый. Эта сила — любовь ко Христу беззаветная, самоотвергающаяся любовь ко кресту Его, ни перед чем не останавливающаяся сила духа, к которой мы не можем даже и мыслью вознестись, как к белоснежной вершине Казбека. Все превозмогла эта любовь, не только все человеческие свойства и слабости, но, кажется, и самую природу. Кто может приблизиться мыслью к этому уединению двух-

65

летнему в дремучем лесу, этой смерти заживо, в себе соединяющей все образы креста: и от одиночества, и от слабости, и от зверей, и от стужи, и от голода? Кто может? Но молчаливый ответ о том, что там было, был храм во имя св. Живоначаль-ной Троицы; Преподобный Сергий ведал там, в пустыни, тайну Пресв. Троицы, Любви-Бога. И он же уведал и тайну Матери Божией, Духа Святого. Ему являлась она с обоими первоверховными апостолами, Петром и Иоанном. Господь воздвигает себе мужа в час потребный. И ныне он с нами, помогает, руководит, учит терпению и упованию, научает прозревать в пустыне грядущую лавру Живоначальной Троицы. Как дивно это таинство любви к Богу и любви в Боге, как оно всемогуще! Преп. Сергий снова днесь изшел на труд спасения родины от татарского лихолетия, с нами рубит он и носит тяжелые бревна, с нами строит он храм Софии, Премудрости Божией.

26.X/8.XI.1924

Самая большая и трудная победа над собой — простить обиду и онеправдование, и особливо не себе самому, что еще легко, но другому, любимому и чтимому. Блаженны кротции: обида свинцом лежит на сердце, она застилает очи духовные,

66

она мешает молитве, она воздух делает тяжелым и непрозрачным. Претерпи,претерпи, человече, час искушений, прикрой главу твою куколем и пребудь уединен в слезах и молитве в клети сердца твоего, в келии твоего духа, пока милосердный Господь не пошлет тебе блаженства кротости и радость прощения и примирения и не восставит тебя. Терпением спасайте души ваши. Господь посылает испытания терпения. Этот камень, который лежит на дороге, о который запнулись усталые ноги твои, — ты хочешь его вырыть и выбросить, а он тебе нужен, ибо слабые ноги могут ходить только по ровным путям, а тебе надлежит идти путем стропотным. Борись и молись, не давай овладеть сердцем твоим чувствам мелким, низким, недобрым. Взирай на образ Терпения и Злострадания Христа Спасителя и у Него научайся любви-терпению. Ибо воистину любовь есть терпение, и нет любви без терпения, как нет и терпения (истинного) без любви. Терпение есть испытание любви, мера терпения есть мера любви, нетерпеливый мало любит. И терпением воспитаешь и обидящего тебя, может быть, по добрым, хотя и неверным причинам, ему поможешь, его спасаешь. А нетерпением, обидой вместе с собой и его повлечешь в ров погибельный. Борись, не давай себя одолевать низким чувствам, взывай о помощи Господу твоему...

67

28.X/10.XI.1924

После молитв Господь чрез ангела-хранителя полагает слово Свое на сердце, и чем горячее и смиреннее была молитва, тем властнее и яснее звучит это внутреннее слово. Мы ищем чудес и знамений и не видим того ежечасного чуда, которое непрестанно совершается в сокровенности сердца. И этот голос ангела-хранителя, если ему внимаем достойно, дает ответ и на наши трудности и вопрошания и предваряет относительно тех искушений и задач, которые ждут нас в течение предстоящего дня. И ныне опять говорит мне Господь: блаженны кротции, ибо они наследят землю. О святая госпожа кротость, мудрость мудростей и победа побед! Как ты далека греховному сердцу и как нуждается оно в твоем упокоении. Поистине нет упокоения без кротости, при ней же нет обид, нет ожесточения, нет мстительности. Кротость все побеждает и наследует землю. Господь, кроткий и смиренный сердцем, стоял среди своих мучителей, дышавших сатанинской злобой, и ни в чем не была побеждена Его кротость, ни одно некроткое слово не изошло из Пречистых уст Его. И в этом и заключается Его победа над Его врагами, и в этом оказался побежден князь мира сего, который приступил к Нему с новыми искушениями и, не обольстив Его своими призрачными дарами, попытался победить

68

испытаниями. Посему и кроткие наследуют землю, им принадлежит она, эта земля, их силе, их смиренномудрию сынов Божиих, возложивших на себя иго благое Сына Божия. Но как трудно дается этот дар жестокому и греховному сердцу. Можно овладеть поступком и словом, а сердце некротко, сердце ярится и гневается. В сердце нашем греховном гнездится змий себялюбия и гордости, себявидения, собоюлюбования. Но не давай этому сердцу воли, отсекай его приражения, нуди его беспощадно, и Господь милосердый, видя труд твой и слезы твои, даст тебе благодать кротости Своей. Проси у Бога кротости.

29.X/11.XI.1924

Мы молимся и взываем к ангелу-хранителю. Он — друг наш, данный нам Богом, но как бледно и слабо чувствует сердце наше этого друга, как мало благодарит и мало любит! Если бы отверсты были очи наши, мы непрестанно видели бы его, «хранителя душ и телес наших». Мы уразумевали бы, как в тех случаях, когда мы неожиданно, каким-то стечением обстоятельств, спасались от лютых бед и напастей, то спасал он нас, светлый хранитель наш. И когда на сердце приходило доброе слово и добрая мысль, это он,

69

друг наш, вселял в нас эту мысль. Наша вся жизнь представилась бы нам не так — одиноко и угрюмо, — как мы ее видим, но как жизнь вдвоем, с любящим, заботливым другом. Да, ангел-хранитель приставлен к нам Богом, но он не приставник, а друг, он любит нас, мы любимы им. Вот почему, по верованию благочестивому Церкви, ангел «плачет», когда мы грешим или гибнем, и он борется за нас и вместе с нами против искушающих нас духов, но только в мире духовном. Мысль об этом дивном друге возьми из наших человеческих чувств и отношений: почему мы самого любимого, самого верного друга, жену, брата, сестру невольно называем своим ангелом-хранителем, чтобы выразить свою любовь к ним и их любовь к нам? Это потому, что здесь просвечивает, прорывается эта небесная любовь, небесная дружба. Она открывается нам в час смерти и за ее порогом. Это будет одна из тех неожиданных и великих радостей духовных, которые ждут нас за порогом этого мира, но это же будет и источником новых и невыносимых скорбей и позднего раскаяния, если мы увидим в скорби уходящего от нас друга... Как нам открыть сердце свое ангелу-хранителю, как приблизиться к нему? Молитвой к нему, мыслью о нем, стремлением к нему, особым внутренним вниманием к тому едва слышному шепоту, который раздается в нашем сердце во время молитвы и после нее, в часы бла-

70

гих ее осенений. Ведь он — наш «добрый наставник», он ведет нас зряче, а мы идем слепо, ибо не знаем окружающего нас мира духовных существ, ибо не знаем начала и конца пути. Будь же внимателен, внемли сокровенному шепоту души твоей, то — голос ангела-хранителя твоего.

31.X/13.XI.1924

Дне сего совершенна, свята, мирна и безгрешна у Господа просим — так молится настойчиво и непрестанно св. Церковь — освятить и облаго-датствовать сей новый день жизни. Новый день открывается пред нами и как пустота, и как возможность, и как надежда, и как опасность — как неведомость. В этот день может совершиться решительный поворот в нашей жизни — в любой день он может совершиться. Не говоря о том, что в любой день может прерваться наша собственная жизнь, можем потерять близких и любимых, но можем нечто совершить или не совершить, можем глубоко и греховно пасть. А желать для этого начинающегося дня мы должны не того, чтоб он был счастлив, весел и приятен, но чтобы он был мирен — мир Господень не оставлял сердца нашего, а с ним мирно было бы и все нас окружающее; чтобы он был безгрешен — о, каждое

71

наше дыхание греховно, и не можем мы даже помышлять о совершенной безгрешности, но есть тяжкие смертные грехи, которые убивают душу, и от них сохраниться просим мы в этот день, ведь каждый день, проведенный нами без таких грехов, есть лепесток в цвете нашей жизни; чтобы день сей был свят: мы не можем почитать себя святыми, но мы ничего не должны хотеть, кроме святости. И для каждого дня только того и можно желать, чтобы он был свят. Слова этой молитвы звучат для всех людей, во всех положениях. Они звучат отвлеченно, пока не захочешь приблизить их к своему сердцу и вслушаться, что они говорят тебе самому. Ты знаешь, что делает немирным дух твой и что искушает покой твой: победи в себе это приражение, отринь, тогда это будет значить, что в сердце твоем, а не в устах лишь, прозвучала твоя молитва и что ты подлинно хочешь того, о чем молишься. И ты знаешь, какое искушение греха тебя сейчас наиболее мучает, и если мерзок станет тебе грех твой, если отринешь его в воле своей, значит до сердца дошла твоя молитва. Не могу ничего совершить со своей немощной греховной плотью, но все могу о укрепляющем меня Господе Иисусе.

72

1/14.XI.1924

Друг друга тяготы носите. Как часто бывает, что, видя заблуждение или слабость брата своего, высокомеришься пред ним, его осуждаешь, но скорбишь в сердце о его неразумии. А между тем, если ты действительно видишь, то ты должен принять это и на свою совесть. Виденная неправда ближнего твоего есть и твоя собственная неправда, если ты не озабочен в сердце своем ее побороть, и она спросится с тебя на Страшном суде, как твоя собственная неправда. Надо иметь сердце милующее, надо болеть, а не осуждать. Отчего у нас так бессильны все попытки братотворения? Отчего посрамляем мы святое православие раздорами? Оттого, что не имеем сердца милующего. Не будь холоден к лжи и заблуждению, будь горяч и мужествен в истине, но умей любить человека, ею объятого. Как же — надо любить и злодеев, терзающих родину? Не надо любить их злодейства, но надо жалеть злодеев. Предай их суду Божию, но храни сердце свое от ненависти, ибо чрез ненависть побеждает нас враг наш. Или ты думаешь, что Бог не может послать легионы ангелов против них и уничтожить их? Но если долготерпит Господь, долготерпи и ты. Не значит это, что не нужно бороться со злом всеми доступными тебе способами, но надо бороться с ним прежде всего в своем собственном сердце. Гос-

73

подь долготерпелив, будьте и вы, как Отец Небесный.

2/15.XI.1924

Доколе, Господи, доколе гневаешься на землю русскую? Почто оставил ее на поругание и развращение? Почто терпиши сатанинскую власть безбожников? Ты знаешь немощь естества, Ты знаешь, что силы терпения человеческого ограниченны. Зачем же даешь искушаться сверх меры возможности, зачем допускаешь до неизбежного падения? Весь народ, все дети его лишены веры, их души растлеваются с нежного возраста, они становятся зверенышами. Но разве они виновны? Это — смерть, смерть при жизни, которая в тысячу раз хуже настоящей смерти. Ведь Ты всемогущ, по мановению воли Твоей сокрушаются нечестивцы, но Ты терпишь их. Навуходоносор был жезл железный, который сокрушил жес-токовыйный народ, и мы, отцы, приняли этот жезл железный, но это царство смерти, в которое, однако, рождаются дети, Тобой посылаемые... в ад земной. О, Господи, Господи, прости мне вопли сердца моего. Я знаю, чего Тыот меня хочешь: Ты хочешь искреннего покаяния, настоящих слез и горя о родине, которую мы преступ-

74

но забываем. Ты хочешь настоящей слезной молитвы о спасении России, и молитва всегда бывает услышана, а пока не дали мы этой молитвы, суетны, неискренни, холодны и наши вопроша-ния. Ты благ и всемогущ, твори волю Твою.

4/17.XI.1924

О свышнем мире... Господи, пошли нам свышний мир Твой. Нет нам ничего выше и нужнее свышнего мира, но как трудно он обретается. Стяжи мирный дух, и тысячи около тебя спасутся, говорил преп. Серафим, но стяжается он только подвигом всей жизни. Вечно мятется душа наша, обступают ее тревоги, вопрошания, заботы. Вечно душа ослеплена каким-нибудь переживанием, пленена им, несвободна, а душа должна быть свободна, как птица, она должна принадлежать только Богу, и никому на земле: все ей должно принадлежать, все она должна любить, но сама она обращена только к Богу. И от Него и из Него свышний мир. Это не бесчувствие к миру и людям, это не холодность, это какое-то равновесие, мера духа во всем, даже и в самой любви, это свобода от всяких id%ee-fixe'oв, которыми мы всегда одержимы. И когда бывает эта свобода, когда душа ничем не затемненно обращается к

75

Богу, в ней и тишина, и мир, и свет. Но когда ею владеет какая-либо частная сила — мысль, чувство, даже любовь к человеку, душа пленяется и мятется, теряет себя, а вместе теряет и того, кого она любит. Ибо безгреховно дано любить и человека только в Боге и с Богом, чтобы ничто твар-ное не заслоняло от нас Божества. И если нет мира в душе твоей, значит, не все у тебя на месте: проверь себя, проверь свои отношения к людям, и найдешь, что тобою владеет или страсть, или мелкое чувство, но владеет душой твоей, которой владеть должен Господь, которая Ему только должна принадлежать. И когда человек немирен, в нем все неверно, все ненормально, все страстно. Тогда ни люди, ни он сам не могут верить ни одному его свидетельству или совету. И если немирен дух твой, собери все силы души своей и поставь себя как бы на суд пред всемогущим и всеведущим Богом. Воззри сам на себя оком вечности, постарайся сам себя увидеть не из себя, себя познать не в пристрастии. И поможет тебе Господь и пошлет тебе свышний мир Свой, которого жаждет душа твоя. Господи, пошли мир Твой!

76

7/20.XI.1924

Возложи печаль твою на Господа! Если в жизни твоей образуется положение неисходное, если неумолимая судьба ведет тебя помимо твоей воли и ведома — ведет внутренне и внешне, — молю тебя, брате, и молю себя, окаянного, — не отрывайся от Господа, крепко держи руку Его, веруй, что никогда не оставляет и не оставит Он тебя, и мнимая безысходность есть вразумление и испытание. У Бога и для Бога нет трудностей безысходных, и все есть дело благости и любви Его. Вооружись терпением, готовностью и желанием претерпеть от Господа и для Господа всякую муку, какую Ему угодно будет послать. Внемли себе. Старайся различить, что в трудности Твоей принадлежит тебе и греху твоему, — постарайся искоренить, омыть покаянием, — и что не принадлежит твоей воле, что есть твоя судьба, как воля Божия о тебе. И что самое важное в нашей жизни — людские встречи, человеческие сердца, которые распаляются любовию не по воле и не по силе своей, это есть божественная судьба человека, которому дано Богом любить и быть любимым на земле и страдать ради любви. Страдание может быть различно: болезнь, утрата, разлука, неровности, но всегда любовь, дающая высшие, единственные радости, окупается страданием, и не ропщи на это страдание, если можно, люби его

77

как любовь свою, только страданием приобретаешь ты право несебялюбивой, несамоуслаждаю-щейся, но подлинной жертвенной любви. Божия Матерь сама соединяет сердца человеческие у избранных Своих. Она их хранит и осеняет Своим Покровом. И зри на Нее. Какова была Ее любовь к Сыну Своему? Была ли эта чистейшая и высшая любовь любовью радости и услаждения? Посему малодушие, ропот, уныние есть грех против любви, есть отвержение примера Матери Божией. И «не пецытеся убо на утрей» — в дни мнимой безысходности. Господь чудесно снимает тяжесть с сердца, дает исходы, милует и спасает. Благодарите Господа за дары Его, наипаче же за превеликий дар любви, который дал Он созданиям Своим, ибо без этого дара, под трудностью и тяжестью которого иногда стонем мы и жалуемся, была бы пуста и мертва вся наша жизнь. И если кто поистине достоин нашего участия и сожаления, это тот, кто скуден любовию, кому некого любить, кто мало любит. О Господи, триипостасный Бог, единица в Троице, Бог-Любовь! Ты создал нас по образу Своему, и сила и сердце этого образа в даре любви, по образу триипостасной любви Твоей. Здесь образ Твой и здесь Твое подобие. Научи нас достойной любви, чистой, жертвенной, несвоевольной, пламенеющей. Зажги сердца огнем Твоим!

78

8/21.XI.1924

День арх. Михаила и прочих сил бесплотных. Св. ангелы бдят над человеческим родом, они борются за него, война идет не только на земле, но и на небе. А мы малодушествуем, унываем, недоумеваем, приходим в отчаяние от своего бессилия, когда мы имеем небесную помощь. Ангел являлся Сыну Человеческому отирать капли кровавого пота в Гефсимании, и ныне страждущему человечеству отираются незримо его кровавые капли. Родина изнемогает, она умирает духовно, она смердит, как четверодневный Лазарь в гробе своем. Но неужели ты думаешь, что у Бога не найдется легиона ангелов сокрушить нечестивцев? и даже по естественному рассуждению не может наступить такое стечение обстоятельств, при котором рухнет власть безбожная? И однако, вопреки всему, власть эта держится и как будто укрепляется, так что дивятся народы: кто подобен зверю сему? Значит, есть на это попущение Божие, значит это орудие гнева Божия и средство в путях Божьих. Если страшно, чудовищно, непонятно, то подумай, разве более понятно, что Господа на земле окружали бесноватые, в которых жили и которых сотрясали бесы; и некоторых Он исцелял, однако нигде не сказано, что всех. И разве более понятна бесноватость одного человека, чем бесноватость целого народа? Но

79

когда малодушествуешь, — и неизбежно всякому малодушествовать по греховной человеческой слабости нашей, — помни, что есть воинства небесные, нам помогающие, что у Господа сил есть силы, и смущающее нас зло попускается в неведомых нам целях. Проси у Бога веры и терпения. Проси у Бога ангела-хранителя душ и телес наших. Знай, что без его помощи и без его охраны мы были бы в клочки растерзаны демонами телом и душой, — безумие бесноватых и советская власть только частичные примеры того, что хотят сделать с нами демоны из ненависти к Богу, из ненависти к Божьему творению, из ненависти к человеку. Пред нами бы раскрылся мир темных сил, который мы по легкомыслию иногда домогаемся видеть, на нас напали бы всевозможные болезни, мы не прожили бы ни одного часа, если бы не имели ангела мирна, верна наставника, хранителя душ и телес. Ведь говорит апостол, что диавол, как зверь рыкающий, ищет, кого поглотить. И разве своими силами можем мы устоять пред ним, если бы не непрестанная охрана ангела-хранителя.

80

11/24.XI.1924

При получении вестей о бедах и обстояниях близких твоих думай, как взыскан ты Богом и как недостоин милостей Его. Как мало любит твое сердце и как малозаботливо оно о близких. А ведь одно мгновение — и твоя судьба окажется не лучше их, и ты только непонятной милостью Провидения спасен от бед. Будь с ними, не закрывай своего сердца для непрестанной памяти, и тогда неизбежно протянется рука твоя с помощью. Пред лицом этих избранников, которые распинаются ныне на русском кресте, как смущается душа твоя, что ты не с ними. Но не должно быть места и смущению, если такова воля Божия. Нам не дано избирать себе жребия и с благодарностью надлежит принимать всякий. Только помнить, только помнить, что они страждут, когда ты благоденствуешь, и делать для них все, что в силах. И остальное вверить Господу. Неужели ты думаешь, что Господь не властен истребить безбожную власть в один день или спасти рабов Своих, взывающих к нему день и ночь? Но как в Гефсиманию не послано было легионов ангелов, чтобы защитить Сына Человеческого, и Он остался беззащитным на мучения, так и ныне дол-готерпит Господь — из любви к миру и человечеству. Но не ведаем путей Божиих и не ведаем и путей этой любви. Разве ведали разбежавшиеся и

81

отчаявшиеся ученики, что пред ними происходит спасение мира? И ныне хотя и непостижим для нас смысл русского разорения, но верим, что любовь Божия попускает это для нашего общего спасения. Лишь бы не оледенело сердце твое, лишь бы не уснул ты перед пришествием жениха. Бдите и молитеся, да не впадете в искушение. И помни, помни о страждущих за тебя, молись о них непрестанно, пекись о них, как можешь.

12/25.XI.1924

Из глубины воззвах к тебе, Господи! Как налетает искушение! словно вихрь при ясной погоде, в мире и ясности сердца вдруг лукавый дух поднимает бурю искушения, и все теряет вкус, кажется омертвевшим и устрашающим! Словно демон наставил свои мрачные стекла, и омрачился мир, словно перед грозой. Отрей эту бурю и эту мрачность — смирением, терпением, молитвой и слезами. Претерпи любовию, прощением, состраданием. Не отдавайся одолевающим тебя горестным предчувствиям, ибо все творится по воле Божией и у тебя должно быть одно только предчувствие — воли Божией, совершающейся о тебе и близких. Помни недавние часы света, и радости, которые послал тебе Господь, и о всем и за все благодари.

82

16/29.XI.1924

Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя, Господь прибежище и утверждение мое!Какая сила и какая крепость в этих словах, в этих мыслях и чувствах, если только краем сердца коснуться и принять в него эту силу. И крепость в гнетущей слабости, в изнемогающем бессилии моем, и прибежище в безысходности и в вечных шатаниях души моей, и утверждение в колеблемости моей. Господь — близ. Он в устах твоих, произносящих со страхом и благоговением Имя Божие. Ты сам — храм Божий, твое сердце — престол Его, грудь твоя — алтарь Его, на котором литургисал мученик Лукиан. Так все близко, внутрь, только встань, протяни руки свои, обрати лицо твое. Но всегда гнетет чувство тяжести, бессилия, удаления от Бога. Кажется тогда, что не ты далек от Бога, но Бог далек от мира, и неверие нечувствительно закрадывается в душу, наполняет ее своим холодом, каким-то ледяным одиночеством. Холод и лед сердца вдали от Солнца. Обратись же к Нему, держись края ризы Его рукой твоей, изнемогай, но желай Его любить больше себя, больше жизни своей, больше самого дорогого тебе, все, все будь готов отдать ради любви к Богу. И в сердце твоем загорится ответный огонь, растает лед, глаза увлажнятся слезой, сердце загорится и затрепещет, оно почует небесную близость. И

83

вновь обретешь ты дорогих и любимых, и мир загорится в красе своей, и мрак души твоей сменится светом радости, и вся душа твоя в блаженном изнеможении двинется в руки Господа. О Сладчайший Иисусе, Женише души моей, радость вечная, гряди в чертог души моей, будь со мною, вечеряй у меня, не оставь меня. Тебя зову, Тебя люблю, Тебе молюсь, Иисусе, мой Господи!

16/29.XI.1924

Господи, огради нас от сряща и беса полуденного. Как страшен недуг безумия и как непонятен нашему уму, как недоступна нашему взору та дверь, через которую входят в душу злые духи и овладевают ею, мучают ее, искажают, и она как бы умирает до смерти, а ее силами владеет демон. Как разделяется в себе душа единая, нераздельная и вечная? Как образ Божий становится седалищем сил сатанинских? И это не по достоинству, и не по недостоинству, но по причинам для нас сокровенным: кто согрешил, он или родители его? И каждый спрашивает: не я ли, Господи? И пугливо жмется в сторону, боясь, что нелицеприятный голос ответит: да, ты! Вот и я, иерей недостойный, вопрошаю днесь моего Господа: не я ли, многогрешный, явился, волей или неволей, при-

84

чиной того, что страдает в России дочь моя духовная, как свеча горевшая пред Господом и утешавшая меня самым бытием своим? И ныне подвижница эта омрачена душою? В сих случаях неведение это не надо пытаться понять напряжением горделивого ума, ибо бессилен ум. Сердцем сокрушенным и смиренным, терпением и молитвою надо приникать к судьбам Божиим, не откроет ли Господь воли Своей? И молиться, молиться с верою... Господи, Ты изгонял бесов и исцелял страждущих, когда жил с ними на земле, помилуй и ныне рабу Твою страждущую. Ты все можешь, если хочешь, и посему да будет воля Твоя! И дай мне, грешному, преискреннее покаяние и молитву о ней. Пусть каждый из нас не превозносится, но знает, что всегда он может стать жертвою насилия демонского, и только ангел-хранитель своим щитом ограждает от сего.

18.XI/1.XII.1924

Стяжи мирный дух, и тысячи около тебя спа-суются. Так рек блаженный старец Серафим. И воистину так: тщетен ум, ученость, сила, если нет пребывающего мира в душе, если гладь ее непрестанно бороздится волнами страстей и волнений, если душа непрестанно утомляется от них и изне-

85

могает. Обновится, яко орля, юность твоя. И действительно обновляется юность наша, но лишь когда вкушает мир. Молодость не юность; она всегда бороздится страстями и волнениями, и эта молодость, как тяжкое наследие, может сопровождать нас и в более поздние возрасты. Ей могут даже радоваться люди века сего и стремиться к ней, но надо от нее освобождаться ради юности, ради вкушения мира. Мир послал Господь ученикам своим, вместе с Духом Своим, мир Свой оставил Он как высший дар Своим ученикам. И если немирен, если мятешься в душе своей, значит — не с Ним, значит, «легион» тебя обуревает. И потеря мира всегда кажется достаточно оправдана: то та или другая вина людей против тебя, то какое-нибудь событие возмутило душу твою, но ты знаешь, что она не должна была возмутиться, что это тяжкий грех твой, который отдалил тебя от Спасителя. Камень на сердце, темная рука сжимает его, ты мечешься днем и в нощи, и демон все нашептывает и повторяет злые слова обиды, раздражения, и ты в плену, не хочешь этого и не можешь от этого освободиться. О несчастный, одержимый бесом! Как бы ни был ты прав маленькой своей правдой, но эта одержимость, эта злоба тебя обличают. Ты отвергнул, утерял мир Христов, Христа отвергнулся. Стяже-вай мир борьбой с собой, покаянием, сердечными слезами. Проси прощения у Бога, у того, пред

86

кем ты злобствовал, у ангела-хранителя своего. Пока нет у тебя мира, сам ты погибаешь и других влечешь за собой к погибели.

19.XI/2.XII.1924

Чудо преп. Сергия! Как некогда, когда братия страдала гладом и не имела хлеба, унывая, тогда неизвестный боголюбец по молитве преподобного, соблюдавшего веру тверду и надежду неиз-менну, привез целый воз хлеба, так и в дни наши, когда, казалось, доброе начинание изнемогло от бедности, явился неизвестный и предложил помощь. Совершенно несущественна разница времени, места и предмета, то что одно было в глухом северном бору, а это в Париже, то — для поддержания тела, это — для образования, но тот же преподобный Сергий и та же его помощь и молитва. О дивный угодник Божий, ты всегда тот же, и ты бдишь над родиной нашей и над всеми любящими имя твое. И если происходят там беды и напасти над носителями и чтителями имени твоего, то и это ты ведаешь и молитвенно хранишь их и ведешь, юных и старых, иереев и мирян, к почести высшего звания. Как поднимается наша вера при этом зрелище явного чуда, как должны мы внимать учению святой Церкви, что

87

святые всегда с нами, вспомоществуют и хранят нас. Если бы только умели мы сохранить в сердце это зерно, чтобы проросло оно и не было затоптано. Увы! Спешим в каком-то бессмысленном беге, в погоне за новыми впечатлениями, не оглядываясь и не останавливаясь. Нет, преклони колена сердца твоего, обмысли совершившееся, каково это знамение для родины нашей, для тебя—о темной жизни твоей, для всех близких и любимых. Ты не оставлен, не оставлены и они. Бдят ангелы-хранители, бдят угодники Божии, пусть только бдит молитвой, любовью и верой сердце твое.

22.XI/5.XII.1924

Вхождение во храм пресвятой Девы было Ее посвящением, высшим посвящением, какое есть для человека, ибо первосвященник ввел Ее туда, куда он мог входить только сам, во Святая Святых. Пресвятая Дева приняла сим власть и честь, свойственную первосвященству ветхозаветному, а за сим, в небесной славе Своей, и первосвященство новозаветное, хотя и в ином, неустанови-тельном смысле, как Сын Ее — Архиерей вовек по чину Мельхиседекову. Но и Она носит омофор, которым осеняет народ Свой, согласно ви-

д%ению блаж. Андрея о Покрове Божией Матери. Но для Нее, тогда уже трехлетней юницы, это посвящение было, как оно всегда бывает и должно быть, смертью души, самозакланием Богу. Она уже отдалена от семьи, оторвана от родительских объятий, и Ее восхождение по ступеням храма Иерусалимского вело непосредственно и непрерывно чрез все скорби и подвиги к Голгофе, к стоянию у креста, к мечу в сердце, к жизни, состоящей из непрестанного ряда жертв. И всех, идущих Ее путем, зовет Она к этому посвящению. Жизнь наша есть и должна быть непрестанное посвящение, в котором торжественные акты посвящения знаменуют лишь определенные его грани. Жизнь должна быть непрестанным умиранием и отмиранием для Господа. Мы замечаем, что у нас теряется вкус и любовь к тем или другим благам мира, и с другой стороны, мы хотим его терять ради Господа. И мы замечаем, что и жизнь наша представляет, вернее должна представлять, ряд мелких или крупных жертв для Господа, и только в этом ее смысл и оправдание, и источник мира душевного. Сожалеть ли о тех, кому Господь посылает жизнь подвигов, скорбей и испытаний, как сожалеем мы их человеческим чувством, особенно сравнивая их дело с нашим сравнительным благополучием? Или же, напротив, они — избранники Божии, и кого Бог любит, тому посылает этот путь крестный? Мы скорбим

89

и не можем не скорбеть о мучениках в России, но не они ли избраны Господом и приближены к Нему? И не говорил ли в нашем сердце скорее испуг, что потревожен будет наш покой, нежели искренняя ревность о Господе? Надо возгревать в сердце своем волю к высшему посвящению, готовность к жертве, умиранию для Господа, а это не будет, пока сердце наше вяло, робко и хладно. Кто близ Меня, тот близ огня, и совершенная любовь изгоняет страх...

23.XI/6.XII.1924

Вся премудростию сотворил ecи. Прекрасен Твой мир, Господи, и все прекрасно в нем. И — странно сказать мне это — прекрасно и мое тленное естество, прекрасно, ибо Ты его сотворил. Сколь много малодушествуем мы о своей греховности, которая заслоняет пред нами от нас же самих наш истинный образ. Сатана — клеветник, и он клевещет и в нас, и о нас на создание Божие, он вселяет растерянность и малодушие, а за ними входят в душу малодушие и леность. Мы теряем себя, мы отказываемся вести борьбу с собой за себя самих, а Бог, все создавший премудростью, ею же создал и каждого из нас. Премудрость Бо-жия была художницей пред Ним, и она художест-

90

венно образовала и наш образ, который и мы должны образовать духовным художеством. Не отвращайся от труда своего, ибо все от Господа, и дар твой от Господа и труд твой для Него. Будь ответствен пред даром жизни твоей и пред даром этого мира. Не дай войти в сердце искушению миром Божиим под предлогом греховного его состояния. Если ты обнажился жизни своей здесь, то нагой предстанешь и в будущем веке. Посему проклят всяк, творящий дело Господне с небрежением, а дело жизни нашей есть дело Божие, и Господь всем вверил свои таланты и со всех спросит жатву его.

25.XI/8.XII.1924

Когда предстоит перемена места, путешествие, душа испытывает какое-то особенное волнение и словно что предвкушает или вспоминает. Каждый переезд есть символ нашего странничества в этом мире и напоминает о том последнем совлечении, последнем путешествии, которое нам всем предстоит. И душа исполняется неизъяснимого волнения, тревожного, вместе и сладостного. Господь говорит о Себе: Я — Путь. Это значит, конечно, путь жизни, но путь. Он Сам есть Путь. В Нем и с Ним нет неподвижности, но

91

вечное восхождение, совлечение и облечение. Вочеловечившись, Он Сам прошел путь и тем стал Путем, прошел чрез врата рождения и врата смерти. Там, за вратами смерти, прекращается для нашего теперешнего взора путь, но это только для нашего взора, ибо и там жизнь, там восхождение от славы в славу, и там путь — к вечной жизни. Только Господь есть Путь, но не имеет пути, ибо вечен. Но в человечестве Своем, нераздельно и неслиянно соединившимся с Его Божеством, Он возвел его к вечному пути — бесконечного восхождения и погружения в океан вечной жизни. Нет застоя, нет неподвижности в тварной жизни, к вечности — бесконечный путь. И этот путь есть радость и блаженство и утешение, это есть сила будущего века. А в сем веке это есть подвиг и сила подвига. Апостольство не имеет пребывающего места, апостол в жизни должен переходить из града в град, а это есть служение, самое близкое ко Христу. И Сам Господь всю жизнь переходил из града в град, не имея не только дома, но и лисьей «язвины». А нашей слабости так трудно и болезненно отрываться от места, так легко и охотно мы к нему прирастаем и обмещаниваемся. И не есть ли особая милость Божия — дать нам чувство Божией земли и Божьего мира — оторвав нас от нашей скорлупы, от насиженных мест и бросив в рассеяние. Дорог%а и прекрасна земля обетованная — родина, но и

92

весь мир есть Божия земля, родина сынов Божи-их. Не прирастай к месту, всякого места для тебя мало, всякое место твое, в тебе сила пути, Господь твой — Путь и Истина и Жизнь...

26.XI/9.XII.1924

И власы ваши на главе изочтены суть. Верь этому крепко и неизменно, верь не только о себе, но и близких любимых твоих, тех, жизнь которых и благо тебе дороже (или кажутся дороже) своей собственной. Оставляя их, разлучаясь с ними, вверяй их и себя Господу, Который держит в руке Своей все творение, Которым живем и движемся и есьмы. Какая твердость и какая радость в мысли, что каждый день жизни, каждую ее улыбку и каждую ее слезу посылает Он и Он Сам блюдет и хранит Свое творение. Ты любишь своих дорогих, ты щитом своей любви и молитвы хочешь их защитить и оградить, твоя любовь бдит над ними, но подумай, что раньше тебя и больше тебя, мудрее тебя бдит и хранит их любовь Божия. И если ты любишь Бога, если своих дорогих любишь с Богом и в Боге, ты знаешь это сердцем. Каждое твое дыхание исполнено радости о Боге, и то, что должно щемить человеческое сердце грустью и тревогой, становится лишь но-

93

вым праздником любви Божией. Тягостна, мучительна разлука с любимыми, но в Боге нет и разлуки. В Боге все вечно есть, и любовь вечна, неотъемлема и неразлучна, и краткие мгновения страданий любви тонут в океане, в веках веков торжествующей любви. Когда Господь прощался с учениками на Тайной вечере, Он говорил им непонятные слова о том, что Он скоро уходит от них, и скоро придет к ним. И не ведали, что слова эти о всякой земной разлуке в Боге. Если есть веяние Утешителя, Духа Божия, Он утешает и уверяет, что всякая человеческая разлука тонет в вечности любви и всякая тучка на сердце человеческом тает и рассеивается в огне ее. Кто отлучит нас от любви Божией!!! Отчего же мы о Нем забыли, так не верим Ему, что со смущением и спешно произносим евангельские слова с обето-ваниями Спасителя? Потеряли ли они силу свою, силу Христову? Нам не нужно держаться за букву и форму, именно за те чудеса и знамения, которые даны апостолам, — Бог даст тот дар, который нужен, но нам надо научиться всегда и беззаветно верить в силу Христову и в силу молитвы Ему. Каждый христианин в смирении должен остерегаться знамений, но в дерзновении молитвенном и он — чудотворец силою Христовой, и он низводит силы своею молитвою. К этому призывает Господь, этого хочет Он от верующих. Часто молитва наша робка и маловерна, уже зара-

94

нее в сердце звучит неверие, когда уста произносят молитву, неверие или в себя, или в Самого Господа, что обычно слито вместе. Но есть мера молитвы и сила молитвенного подвига, который иначе и не может совершаться как в дерзновении, в знании силы своей. Но он требует от нас великого напряжения, трудов и потов, которых мы не даем. Итак, не Господь отступил от нас, но молитвенная леность наша нас от Него отдалила. Самый трудный путь и трудный труд есть молитвенное делание. Господи, заложи в нас молитву, дай дар молитвенный, дай волю и труд.

10/23.I.1925

Как молиться о нуждах наших? Мы просим у Бога о том, чтобы Он исполнил моление наше, если оно не явно греховно, но мы не можем свои человеческие желания и домыслы делать волей Божьей. Ко всякому своему человеческому прошению должны мы присовокуплять в сердце своем: обаче же не яко Аз хочу, но яко же Ты хоче-ши. Надо стремиться к тому, чтобы в сердце искренно звучала наша молитва эта, иначе мы молимся как язычники во многоглаголании своем. И лучше возможно меньше молиться о своих определенных нуждах и выражать свои определен-

95

ные желания, а молить Бога просто о помощи и спасении нас и близких наших. Ибо ведает Господь наш наши нужды ранее прошения нашего и приходит к исполнению их. Но в то же время старайся не начинать никакого дела, не принимать никакого жизненного шага без освящения молитвой, старайся так себя воспитать, чтобы это было невозможно для тебя! Молись всегда и обо всем, и Господь мира будет с тобою!

14/27. V I.1925

Бывает так, что Бог через наше недостоинство делает дела Свои людям... Особенно это бывает со священником, которому дана власть от Бога. Наше греховное сознание, ведающее всю свою немощь и свою скверну, смущает это, и мы готовы отвергнуть и заподозрить самое дело Божие. Но это неверно, и не надо отрицаться даров Бо-жиих. Так же как надо верить в силу искренней и горячей молитвы, которая доходит до Бога, несмотря на грехи молящегося, так же не надо сомневаться в действенности силы Божией, в ней совершающейся. Христианин и в грехе своем остается храм Духа Святого, имеющий помазание от Святого. Он имеет в себе силу, которой он и сам боится поверить, ибо она налагает на него

96

ответственность за ее неупотребление. И, встречая человека, который в этой силе нуждается, он не должен задерживать в себе эту силу, ибо иначе подвергнется осуждению, как не напитавший нуждающегося брата своего. Это сознание должно поддерживать в нас неусыпное внимание и чувство ответственности. Наша леность пользуется всякими предлогами для успокоения и самообмана, таким предлогом является здесь действительная, а чаще и мнимая скромность. Скромность не есть единственная и даже высшая добродетель: все хорошо на своем месте и в свою меру, есть еще и дерзновение, и есть святое безумие любви...

16/29.VI.1925

Наипаче всего научайся смирению. Трудная эта наука, и многие она имеет ступени. Самая первая ступень — это когда открываются глаза на себя и отпадает то самообольщение, в которое неприметно с раннего детства погружается человек, себя воображая. Каждому человеку Бог дает образ, в котором он может себя вообразить подвигом жизни. Но греховное наше воображение вселяет в нас, что этот образ уже сияет в нас, а кроме того, что мы единственно его имеем, а про-

97

чие люди его лишены. Это убеждение в своей единственности очень тонко и неприметно вселяется в сердце и царит в нем, <...> его сжимает, и много нужно пережить на пути смирения и покаяния, чтобы на самом деле всем сердцем принять, что ты — не единственный или же единственный лишь в грехах своих. Каждого человека смиряет милосердный Господь, посылая уроки жизни, обстоятельства, опытно раскрывающие перед ним его немощь. Для людей одаренных и сильных, «богатых», смириться труднее, потому что они дольше остаются в сознании своей силы, однако каждого человека ждет неизбежно на пути жизни его такое прозрение. Но оно еще не есть смирение, вернее только отрицательное к нему условие, требующее положительных. При отсутствии же их это разочарование в себе отравляет душу злым унынием, завистью, в человеке развивается подполье. Нужно преодолевать его поко-рительной силой смирения, которое состоит в ведении своей немощи и в приятии ее как заслуженной кары за грехи и как воли Божией о себе. Нужно немощь свою перестать чувствовать как немощь, что-то недолжное для тебя, но как твое собственное состояние — иным ты и не можешь быть и не должен стремиться, не должен о себе и себя воображать. Все человеческое ничтожно перед благодатью Божией и все человеческое не равноценно. Поэтому и немощь несущественна

98

для вечного спасения. Человек может мешать грехами своими, гордостью своею вселению благодати Божией, но он ничего к ней не может прибавить. Всяк возносяй себя умален будет, а сми-ряяй себя вознесется. Нужно уйти от самой этой постановки вопроса о своих человеческих правах и свойствах, смотреть вверх, а не вниз, и этот уход — в смирение — даст истинную свободу, детскую легкость, мир и радость. Нет мира и радости без искреннего и глубокого смирения, нет без него нелицеприятия. Стяжание смирения есть самое важное дело для человека, без которого он и не может вступить на путь духовного делания. Посему надо быть всегда внимательным к тому, чтобы видеть доброе в человеках, и, видя себя неимущим, укорять себя и почитать недостойным того, что по милости Божией живешь.

17/30.VI.1925

Скажи мне, Господи, путь, в оньже пойду, яко к тебе вдах душу мою. — Человек направляет свои пути, не ведая, куда они ведут, но то ведает ведущий. И потому не нужно заботиться, куда ведет путь, но нужно им идти по воле ведущего. Весь человеческий путь кончается у открытой могилы и ведет к ней, и только к ней, но и он же ведет из

99

здешней жизни в живот вечный. Нужно хранить душевную свободу и смотреть ввысь, а не вниз, и тогда твердо, ясно и спокойно будем проходить свой путь на земле, не смотря себе под ноги. Господь сказал о себе: Аз есмь путь. Как может Он стать путем для нас? Он, который есть и живот и истина, Он не только собой указует путь нам, не только ведет им, но и Сам Он есть путь для нас, ибо Он Своим вочеловечением, Своим крестным подвигом дал нам путь спасения, Он Сам его прошел и здесь, и за гробом. И всюду, где бы мы ни находились, мы можем найти себя духовно на этом Пути, опознать себя с Ним и в Нем, посему не растеривайся в пути твоем, не забывайся в его волнениях, но твердо знай, что, как с Лукой и Клеопой, и с тобою грядет Христос.

Париж

16/29. V II.1925 (в день исполнившегося 54-летия)

Господи, благодарю Тебя за все: за жизнь, за судьбу, за родителей, за семью, за друзей, за встречи, знакомства, счастье и несчастье, радости и испытания. Как объять все чудеса Твои и милости Твои? Они неисчислимы. Но более всего благодарю Тебя за то, что Ты дал мне любить и знать

100

ответную любовь. Нет большей радости и большего блаженства. И благодарю Господа, что Он во всей моей лености и греховности дал мне достигнуть служения алтарю, ибо нет блаженнее этой судьбы на земле. Господь каждому человеку при его рождении определяет срок его жизни, одних призывает в младенчестве, других в юности, а иным дает долгую жизнь, по Его неисповедимому совету. Каждый год, новый поворот жизни мы должны рассматривать как путь к земному пределу, но вместе и принимать новые задачи, в ней открывающиеся. Нельзя смотреть на оставшуюся жизнь как «прочее время живота», которое надо кой-как дожить, но надо дожить достойно, в мире и покаянии. И надвигающаяся или уже надвинувшаяся старость таит в себе свои драгоценные возможности, она есть или может быть увенчанием жизни. Тот, кто достиг старости, освобожден ею от страстей плоти, он, оставаясь в теле, чужд его страстей; он опытом долгой жизни постиг то, что необходимо было ему в юности, и близость к Богу, которая дается стоянием у земного порога, дает особую свежесть его духу. Старость в Боге есть самое драгоценное достояние человечества, духовный его отстой, чистая влага. Но старость является увенчанием всей жизни: какова жизнь, такова и старость, нужно заслужить старость. Люди боятся старости, не хотят ее, но нужно любить старость, хотеть ее, как свободы в

101

Боге. Обновится, яко орля, юность моя, и старость есть эта обновляющаяся в Боге вечная юность духа...

Париж 18.IX/1.X.1925

И в лености житие мое иждих. Дни мои скон-чаваются, дни мои малы, что понесу Господу моему? Какой дам ответ о днях жизни моей, которые Он щедро дал мне и еще дает, терпя моим бесчисленным прегрешениям. Смущение и страх, и стыд, стыд непереносимый, объемлет душу мою, не могу поднять очей моих, не могу дать ответа. Не возвратить дней жизни моей, растраченных в грехе, не возвратить тех возможностей любить Бога и ближнего, которыми Господь милостивый меня осыпал, прошлого не возвратить, и страшусь глядеть в него. Но настоящее? Тебе дает еще Господь прочие дни живота? Как ты их используешь? Не кончаешь ли ты каждый день с плачем и мольбой Господу о прощении, что вот и еще день, тебе данный, ты расточил, презрев милость Божию. Когда ты был юн и не знал себя, и не видел греха своего, он не [неразб.] и тебе. Но теперь, когда ты видишь и знаешь безмерность греха своего, делаешь ли ты хотя что-нибудь для

102

противления и покаяния? Господь долготерпеливо ждет от тебя покаяния, отдай Ему хоть день, тебе сегодня данный, потрудись Ему хотя в одиннадцатый час, но потрудись, принеси плод покаяния. А ты, ленивый и лукавый раб, только сетуешь и сидишь сложа руки, ожидая, что разверзнется бездна, поглотив твою павшую душу. И.Х.С.Б. помилуй мя.