Дневник (не)любимой женщины

Первое свидание.

Катя

Я смотрю на свое отражение в зеркале. На мне то самое платье, которое однажды я надевала на романтический ужин с Димой. На который он не пришел.

Оно... откровенное. Я к таким не привыкла. Даже помню, как мне было неудобно покупать его в магазине. Казалось, что девушки – консультантки обсуждают и осуждают меня.

Нет, спереди платье выглядит вполне себе безобидно. Здесь нет больших вырезов. Только вот черный ажурный материал так обтягивает фигуру, что одеть под него нижнее белье даже не представляется возможным. Единственной защитой от наготы является тонкая подкладка, которая начинается над грудью и заканчивается на середине бедра.

Но сзади... О, сзади моя спина полностью открыта – вырез заканчивается прямо над моей попкой.

И честно, в этом платье я сама себе кажусь какой-то развратницей. Но от этого еще больше пересыхает в горле и начинает покалывать низ живота. И кажется, что сегодня я могу позволить себе все.

Я не мастер причесок и макияжа, поэтому просто выпрямляю волосы утюжком, слегка подвожу глаза и крашу прозрачным блеском губы.

Ни то, чтобы я пытаюсь соблазнить мужа. Неет. Наверное.

Но после его разговора с Мариной я, кажется, начинаю верить Диме.

Хотя, в тот момент я и не смотрела на него, но все же, боковым зрением, видела, как он постоянно кидал на меня взволнованные взгляды.

Он переживал. Я чувствовала это. На каком-то подсознательном уровне. Как будто мы с ним настроены на одну волну, и я улавливаю все его эмоции.

А чего стоило его это " со своей любовью я уже здоровался"? Это же обо мне. Для меня! Я думаю, такие слова не говорят просто так. Я же своему мужу ни разу этого не сказала. Хотя, он и шанса-то мне не давал. Да, наверно, ему итак все было понятно. Но все же...

Была у меня мысль, что их разговор был просто постановочным спектаклем. Что они, таким образом, решили усыпить мою бдительность.

Но разве смогли бы они так точно расчитать время? Да, к тому же, зачем им это сейчас? Они же думают, что малыша больше нет. И в полицию, если бы я только захотела, давно бы уже обратилась.

Так что, или здесь есть какой-то совсем совсем тайный смысл, до которого я не могу додуматься. Или Дима меня действительно... любит.

Любит.... Я несколько раз произношу это вслух. И от этого слова, пусть произнесенного моим голосом, ползут мурашки по всему телу. Хочется повторять и повторять. Кричать от радости, надрывая голос. Выскочив на улицу, сообщать каждому прохожему: "ОН меня любит".

Да я бы прямо сейчас включила музыку на полную громкость и устроила бы здесь дискотеку. Но... мне пора собираться на первое свидание с Димой.

Я выхожу из комнаты, и.... ахаю. По полу красивой дорожкой стелятся разноцветные лепестки роз. Они ведут от моей двери до конца коридора. Я аккуратно ступаю по ним, стараясь сильно не топтать эту красоту.

Чем ближе подхожу к гостиной, тем быстрее стучит мое беспокойное сердце. Даже ладони потеют.

В надежде успокоиться, я останавливаюсь около дверей. Иначе, боюсь, я от волнения грохнусь в обморок прямо на пороге комнаты.

Но куда там! Не расслабляют ни уговоры, ни дыхательная гимнастика. Я в последний раз так волновалась .... да никогда! И даже не могу точно сказать, отчего такое волнение – от того, что это свидание с моим любимым или потому, что боюсь вновь быть обманутой.

И если сейчас все это окажется фарсом, я просто не выживу. Не всплыву на поверхность.

Я осторожно открываю дверь. И, снова чуть-чуть помедлив, захожу. Вокруг горит много свечей. Играет тихая, берущая за душу мелодия.

И цветы, они повсюду. Нет ни одной поверхности, где бы ни стояли эти красивые полевые букеты.

Я осматриваю комнату и нахожу Диму около искусственного камина. Он крутит одну из свечей и, кажется, настолько ушел в себя, что даже не замечает моего присутствия.

А я... я, конечно, согласна, что в человеке главное душа. Но! Попробуйте объяснить это моей женской сущности, которая при виде ТАКОГО Димы начинает предательски подрагивать, делая дальнейшее передвижение практически невозможным.

Я еще раз сваливаю все на беременность, но разглядывать своего мужа не перестаю. Его тонкая, в свете свечей кажущаяся черной рубашка, так плотно обтягивает бицепсы мужа, что, когда он делает движение рукой, видно, как перекатываются мышцы. Сверху несколько пуговиц расстегнуты, и они открывают вид на крепкую мужскую грудь, на которой красивой змейкой струится его цепочка.

И брюки. О, это отдельная тема! Его будто слепленные из прочного материала мускулистые ноги так крепко затянуты тканью, что, честное слово, ничего сексуальнее я в жизни не видела. Я прохожусь по ним ласкающим взглядом. Так хочется, чтобы....

– Нравлюсь – хриплым голосом останавливает мой мысленный поток Дима.

Я, радуясь тому, что в комнате такой неяркий свет, начинаю быстро краснеть. Но взгляд не отвожу.

Муж, отталкиваясь от камина, походкой хищника идет ко мне. А я, возбужденная донельзя, не могу отвести глаз от этого завораживающего действия.

А можно, я сдамся прямо сейчас, а? Прыгну в его объятия, как в пропасть. И пусть потом разобьюсь. Пусть не выкарабкаюсь. Я просто хочу хотя бы еще один раз почувствовать это ощущение полета.

Стоп, одергиваю я саму себя. Секс у тебя уже был, пусть и давно. Кажется, что в прошлой жизни. Но был же! А вот свидание нет. Так что, наслаждайся моментом. К тому же, не забывай о малыше!

Муж подходит ко мне вплотную и касается своей рукой моих пальцев. Все равно, что подключает меня к электролинии в 220. Рука тут же начинает покалывать, передавая это состояние по всему телу.

– Выглядишь великолепно – хрипит Дима – Но, не советую тебе появляться в таком виде на улице. Иначе мне придется убивать каждого смотрящего на тебя мужчину.

Я кидаю на него удивленный взгляд. Он что... ревнует? А если ревнует, значит....?

Дима кончиками пальцев проходит вверх по моей руке и тут же опускается обратно.

И вот уже не мурашки, а какие-то слоны, огромным стадом бегут по моей распаленной коже. И хочется выгнуться навстречу мужу, прижаться посильнее.

Но Дима уже делает шаг назад. А потом, нежно взяв меня за руку, ведет за собой к столику. Затем он отодвигает стул, и я присаживаюсь на него. И тут же слышу то ли стон, то ли рык. Я недоуменно оглядываюсь и вижу мужа, вцепившегося в спинку стула так, что у него белеют костяшки. Он смотрит на меня огненным взглядом. И дышит так… учащенно, сбивчиво.

Да что там случилось, я не могу понять! Хочется, чтобы Дима мне хоть что-то объяснил. Но тот молчит и от стула не отходит.

Лаадно. Я снова поворачиваюсь к столу. И жду.

Спустя несколько секунд Дима, теперь уже совсем не хищной походкой, а каким-то шагом робота, наконец-то добирается до своего стула. Его взгляд устремлен только на меня. Он прожигает. Давит. И хочется под этим взглядом... что? Сгореть, утонуть.... раздеться?

– Платье у тебя – наконец-то выравнивает дыхание мой муж – Хм, ... красивое.

– Спасибо – я застенчиво опускаю глаза и только сейчас замечаю около себя тарелку с едой. Внимательно всматриваюсь в этот гастрономический шедевр. Но не могу понять, из чего приготовлено это блюдо. И как такую красоту можно есть.

Я слышу, как Дима откупоривает бутылку и протягивает её к моему бокалу.

– Нет – слишком поспешно отвечаю я, и мужчина смотрит на меня вопросительным взглядом.

– Не люблю спиртные напитки – поясняю я мужу.

– Хорошо – улыбается он и закрывает бутылку снова. Теперь я, прищурившись, смотрю на него. Он-то почему не пьет?

– Мне нельзя... сегодня – угадывает значение моего взгляда Дима.

– Лечишься? – тут же вырывается из меня.

Вот что за дура. Даа, умею я поддержать романтический настрой.

– Нет – спокойно отвечает муж, и, не сводя взгляда с моих глаз, продолжает – Иногда, я просто теряю память. Не помню, что со мной происходит и... что я творю.

– Это опасно? – волнуюсь я.

– Для меня нет. Врачи вообще ничего не находят. Говорят, здоров. Но вот для окружающих я иногда.... опасен.

Я чувствую, что он хочет донести что-то до меня. И сначала, вообще ничего не понимаю. Но потоом... О Боже! Да каждый наш секс случался тогда, когда Дима был сильно пьян. Получается, что он совсем ничего не помнит? То есть, он не помнит о том, как делал мне больно?

– Ты вообще... ничего не помнишь? – спрашиваю я его в лоб.

– Даа – на секунду он опускает взгляд – Это, конечно, не оправдание. Раз я так себя вел, значит... это во мне есть. Такая жестокость – он тяжело вздыхает, но потом начинает улыбаться:

– Хватит о грустном. Давай кушать.

Какой там кушать!

– И что, у тебя это с самого детства? – продолжаю допытываться я.

Мне очень интересно, не может ли это передаться ребенку.

– Нет – Дима откладывает столовые приборы – Это стало происходить со мной после того, как я попал в аварию. И то, не сразу, а спустя несколько лет.

– А так бывает? – удивляюсь я.

– Наверно, бывает. Со мной же случилось.

Я беру столовые приборы и, отрезая мягкий кусочек чего-то там, кладу его в рот.

Ммм – мычу я. Да, это действительно, шедевр. Мясо с овощами такое нежное, сочное, что я прикрываю глаза. Ммм.

Слышу, как что-то со звоном опускается на стол.

Я открываю глаза и замечаю, как Дима, слегка наклонившись вперед, следит за моим лицом. При этом вид у него какой-то... несчастный.

– Что? – спрашиваю я его – Ты почему не ешь?

– Не могу – глотает он слова, и я замечаю, как дергается его горло.

– Не вкусно? – я с удивлением смотрю на его тарелку. Вроде бы у него там тоже, что и у меня.

– Вкусно – ерзает он по стулу – Так вкусно, что невозможно есть.

Я, прищурившись, вновь смотрю на него.

Вот чувствую своей филейной частью, что есть здесь какой-то скрытый смысл.

Внимательно присматриваюсь к мужу. Снова это сбитое дыхание и слегка приоткрытый рот. И снова пальцы, держащиеся за край стола. Как будто он боится сорваться.

Даже я, не сильно искушенная во всем этом, понимаю – Дима.... возбужден? Он, что, хочет... меня?

Эта догадка творит со мной невообразимые вещи. Она делает меня уверенней, заставляет чувствовать себя самой красивой девушкой на земле. А раз так! Разве я не могу позволить себе маааленькие шалости?

Я снова нанизываю на вилку небольшой кусочек еды. И, не отрывая взгляда от мужа, подношу столовый прибор ко рту. Но перед тем как положить пищу себе в рот, медленно, нет... очень медленнооо облизываю губы. Сначала прохожусь по верхней, потом касаюсь языком нижней.

Не знаю, откуда это у меня, может быть, такое поведение заложено в моей женской натуре, но сейчас, смотря на своего мужа, понимаю, что все делаю правильно.

Дима горит в огне. Я замечаю это по крепко стиснутым зубам. По его непрекращающемуся ерзанью на стуле. По тому, как двигаются по белоснежной скатерти его руки. Оо, я уверена, в мечтах он уже гладит меня своими красивыми длинными пальцами.

Но... это еще не все, Дима. Мое игривое настроение еще не пошло на спад.

Я аккуратно, но плотно, обхватываю губами вилку и, закрывая глаза, снова издаю стон. Только вилку со рта выпускать не спешу.

– Да, бл... ь – слышу я тихое Димино ругательство.

Я чувствую, как муж врывается в мое личное пространство. Открываю глаза и вижу, что он буквально нависает надо мной.

– Пойдем, потанцуем – то ли приказывает, то ли просит Дима

Потом хватает меня за руку и тянет на себя.

Нет, все-таки приказывает.

Я откладываю в сторону вилку и иду за ним. Мы останавливаемся около камина, и он тут же прижимает меня к своему телу. И я ощущаю... Я чувствую, что Дима на пределе. Такой явный бугор упирается в мое бедро.

И от этого трущегося об меня монстра (а поверьте, он ощущается именно так), я сама возбуждаюсь, как мартовская кошка, объевшаяся валерианки.

Дима зарывается в мои волосы.

– Ты так хорошо пахнешь – шепчет он.

Да кому он говорит? Его мужской запах – это мощнейший афродизиак для меня. Он дурманит мне голову, заставляет подгибаться мои ноги. И, если бы не Дима, я, скорее всего, уже бы валялась около его ног.

Кажется, мы даже не двигаемся. Не думаю, что это можно назвать танцем. Слиянием двух тел, да! Но уж точно не танцем.

Димины руки так крепко вжимают меня в свое тело, что, наверное, еще чуть-чуть, и у меня затрещат ребра.

– Диим – тихо шепчу я.

– Подожди Кать – не отпускает меня мой муж.

Он делает несколько затяжных вздохов и, наконец-то, поднимает голову.

– Извини – улыбается он – Я просто ничего не могу с собой поделать. Сам обещал, что дождусь твоего решения. Но... видимо, это не в моих силах.

– Диим – зову я его снова – я не хочу есть.

Вижу, как еще сильнее загорается его взгляд и нервно дергается кадык. Оо, сейчас его лицо, как открытая книга...

– А что ты хочешь? – с надеждой спрашивает он.

– Давай просто.... – я делаю короткую паузу. Пусть прочувствует всю трагичность момента – поговорим.

Да я коварная женщина.

Дима непонимающе смотрит на меня. Скорее всего, в его мыслях, я уже раздеваюсь прямо здесь, у камина и предлагаю ему себя.

Он молчит, а потом, не в силах скрыть разочарование, соглашается со мной.

– Хорошо. Давай поговорим.

И у меня возникает стойкое чувство, что Дима не привык общаться с девушками. Скорее всего, они интересовали его чисто с сексуальной стороны. И это немного... злит. Мы – не игрушки для секса. Нам хочется и общения.

Он доводит меня до дивана и, когда я усаживаюсь на него, располагается рядом. Дима кладет руку мне на бедро. И первое время мы говорим о работе, проблемах, связанных с воровством чертежей. Но потом, незаметно для себя переключаемся на детство, взаимоотношения с родителями и о своих вкусах. Я рассказываю ему о своем увлечении живописью, а он глотает каждое мое слово. Как будто то, о чем я говорю – самая важная жизненно-необходимая информация. Затем Дима говорит о бойцовском клубе и теперь настает моя очередь с упоением смотреть на него. Он действительно очень увлеченный человек. От одного его вдохновенного рассказа мне хочется побывать на этих самых боях. И муж обещает когда-нибудь меня на них сводить.

Когда-нибудь... Разве не означает это, что у Димы на меня долгосрочные планы? Что наша история еще может перерасти в "долго и счастливо"?

Как же хочется во все это поверить. Бросится в омут с головой, забыть обо всем плохом.

Только человеческий мозг устроен так, что он не дает забыть ни о чем. Он постоянно сомневается, думает, анализирует каждое слово, каждый жест.

Мы и не замечаем, что прошло уже четыре часа с тех пор, как началось наше свидание. Но, все-таки мое всегдахочуспать – состояние дает о себе знать. И я начинаю зевать.

– Хочешь спать – спокойно спрашивает Дима.

– Да. Завтра на работу рано вставать.

– Можешь завтра не идти. Ты же начальник – улыбается Дима, но, встав с дивана, протягивает мне руку – Пойдем, я доведу тебя до комнаты.

Я хватаюсь за его пальцы. И вот так вот, даже не разжимая рук, идем с ним до моей комнаты.

Около двери мы останавливаемся, но друг от друга не отходим.

– Катюшаа – как зачарованный, произносит мой любимый. – Спасибо тебе за то, что дала мне шанс. И за этот вечер.

Он смотрит мне в глаза, а затем, сделав шаг назад, бьет себя по лбу.

– Вот я...– он лезет в карман брюк и достает оттуда небольшую коробочку.

– Извини – виновато улыбается он – Увидел тебя и все забыл.

Он, не отрывая от меня взгляда, достает содержимое коробочки.

– Я не знаю – говорит он – Какие украшения ты любишь. Но... решил подарить тебе это. По сути, безделушка. Просто хочется, чтобы и у тебя было что-то от меня.

Я опускаю глаза. В руке Димы струится тоненькая цепочка с красивым, узорчатым крестиком на конце.

– Я знаю – Дима заглядывает мне в глаза – Что, по какой-то причине это – кивок на подарок – важно для тебя.

Муж тянется к своей шее и достает свою цепочку. А на ней... сердце заходится от щемящего чувства нежности... на ней так и не подаренный мною крестик.

Я смотрю на него, и глаза наполняются слезами. Слезами радости. Даже кого-то необъятного счастья.

– Эй – поднимает меня Дима за подбородок – Ты чего?

– Извини – я стараюсь улыбаться. – Просто это так неожиданно. Как ты его нашел?

– Случайно – нехотя говорит любимый и тут же командует – Повернись.

Он снимает с меня мою цепочку и, нежно касаясь шеи, застегивает свой подарок.

А потом пальцами проводит по позвоночнику. И это его действие мгновенно посылает разряд прямо в мое лоно. Я выгибаюсь под его рукой.

И развернувшись к Диме лицом, сама набрасываюсь на его губы.

Оо, здесь нет никакой ласки. Его язык сразу же оказывается у меня во рту. Там он танцует какой-то особенный, завораживающий танец, заставляя меня все сильнее прижиматься к мужу. Димины руки исследуют каждую клеточку моего тела – проходятся по шее, задевают грудь, опускаются на живот. И вот уже они на моей попке. Приподнимают меня, заставляя обхватить Димин торс своими ногами. И я не обращаю внимание на то, что низ платья задрался почти до талии.

И мы целуемся, не замечая никого и ничего. Я так возбуждена, что если сейчас Дима коснется моего влагалища, его пальцы, наверняка, станут мокрыми. Очеень мокрыми.

Но... я уже говорила про свой вечно думающий мозг?

В тот момент, когда Дима касается внутренней стороны моих бедер, в голове начинает мигать красными лампочками: "СТОП"! Нельзя так быстро сдаваться. Как бы я этого не хотела, но ... это не должно произойти в первое наше свидание.

И кто бы знал, как нехотя я начинаю отталкивать Диму от себя. А он, разочарованно вздохнув, все-таки делает шаг назад.

Я, пожелав ему спокойной ночи, быстро забегаю в свою комнату.

И тут же жалею о своем решении. Вот глупая! У тебя что, секса с Димой никогда не было? Разве ты не знаешь, КАК это может быть? И что теперь делать с возбужденным до предела организмом?

Прохожу вглубь комнаты и хватаюсь за спинку кресла.

С сомнением кидаю взгляд на дверь. Дура.

Кто знает, может быть, это последний мой шанс еще раз почувствовать Димино тепло.

Может быть, стоит простить его. Только сегодня, один раз дать себе слабину.

К тому же... мне ОЧЕНЬ тяжело снять платье самой.

Я стою так еще секунд пять, а потом все-таки решаюсь.

Но как только я направляюсь в сторону двери, та распахивается. На пороге, осматривая меня хищным взглядом, стоит Дима.

– Я обещал, – спрашивает он, делая шаг в мою сторону – что не переступлю порог твоей комнаты?

– Угу – сил на то, чтобы говорить, просто не осталось. Сейчас мне как никогда нужны руки, губы Димы. Все его тело. Пусть сжимает, целует. Пусть уже скорее вознесет меня на вершину блаженства.

– Так вот – Дима подходит ко мне и нежно касается моих губ своими. Он, снова подняв меня за попку, делает шаг к кровати. – Я решил, что начну выполнять это обещание с завтрашнего дня.