Дневники падших душ

Глава третья

Два месяца пролетели очень быстро, особенно для меня, человека теперь не имевшего понятия времени. На репетициях я держался отлично и вовремя останавливался, но это стоило огромных усилий. После каждой репетиции я бесконечно себя терзал за то, что предаю память о своей любимой, обращая внимание на другую. Временами я просто не переносил Роксану, но на репетициях всё было иначе. Я, кажется, слишком вжился в роль своего персонажа.

Ночью перед праздничным концертом в школе мне приснился странный сон.

Мне снился Энд — давно потерянный брат, я даже не знал, жив он или нет, но за пять месяцев я, ни разу его не видел.

Мы так с ним и не стали настоящими братьями. Я подозревал, что он неравнодушен к Энн и он часто крутился возле неё, я боялся, что он мог рассказать ей правду. Но она была в неведенье до самого конца…

Сон был цветным, ярким. Я наблюдал за всем со стороны. Энд стоял на коленях перед креслом, в котором сидела девушка, её лица я не видел, вся её голова была в тени. Бледные руки девушки лежали на плечах Энда.

— Тебе нужно отомстить ему! — зловеще и заговорчиски говорил он, — тебе нужно влюбить его в себя, чтобы он не мог без тебя жить! Так же как я! — послышался смех девушки, показавшийся мне знакомым. — Влюби его в себя, пускай поверит во взаимность твоих чувств! А затем оставь его! Предай его! Скажи, что хочешь быть со мной! Или лучше убей его! Мы подставим его! Скажем, что он пытался отобрать силу у одного из "собирателей"!

Глаза Энда были безумными. Он поднялся с пола, взяв девушку за обе руки и потянул её за собой. Девушка стояла ко мне спиной, у неё были волосы Энн! Я ухватился за её плечо и резко повернул к себе. Надеясь увидеть лицо возлюбленной!

На меня смотрела Энн, которая тут же обернулась Роксаной и, улыбнувшись своей холодной улыбкой, шагнула ко мне, обхватывая руками мою шею.

— А ты думал, что я просто уйду и всё? — девушка впилась в меня губами и я проснулся.

Сердце бешено колотилось, внутри нарастала тревога. Я совсем обезумел! Теперь и во сне я извожу себя с двойной силой, даже во сне я предаю Энн…

— Привет, Эван! — помахала мне рукой Молли.

— Привет, — сухо ответил я. Голова раскалывалась. Всё болело. Так не хотелось подниматься на сцену…

— На тебе что-то лица нет! — вздохнула Молли.

— Плохо спал, — ответил я.

В гримёрную зашла Тромптон.

— Так, мои дорогие, не подведите меня! Хотя, вы у меня все молодцы! Удачи! Выход через пять минут! — объявила учительница. Не тени волнения не тронуло меня.

Все суетились, судорожно надевали костюмы, вспоминали текст.

— Ты готова? — спросил я неожиданно для себя Роксану. Золотистые волосы девушки были заплетены в длинную косу, лицо было бледным, платье было в заплатках и потёртое — как и полагалось Золушке. Но всё-таки я неосознанно отметил, что она всё равно очень красива….Опять же дело было в глазах, когда в них отображались какие бы то ни было эмоции, девушка становилась невероятно прелестной, живой.

— Разумеется, — холодно ответила она и отвернулась.

Спектакль начался. Зал был заполнен. Как же мне захотелось, чтобы здесь была Энн. Сердце сжалось — о чём я только думаю? Я сам её…погубил, а теперь по ней тоскую! Настоящее чудовище….Как будто бы я был ребёнком с сломал свою любимую игрушку, а теперь плачу по ней…

Мне не очень-то хотелось следить за происходящим на сцене. Настала очередь сцены во дворце. Я вроде бы без запинки и с довольно приемлемым выражением прочёл свой текст. Тромптон, которая сидела в первом ряду, периодически кивала — значит всё нормально.

Сцена отыграна. Конечно, не будь всё во мне мертво я сыграл бы намного лучше, но увы — я погубил её и весте с тем и себя. Чёрт! Я бы тысячу раз умер бы и перенёс адские пытки, только бы она была здесь, дарила людям свою улыбку и доброту…

В голове снова закружился хоровод из мыслей. Каждое воспоминание болезненно врезалось мне в душу, прорывалось сквозь плоть, доставляя неописуемые муки. Так мне и надо…

Настала сцена бала. Я глубоко вдохнул и вышел на сцену. Окружающие запели приветствие принцу, я лишь отмахивался и бегал от толп девушек, как и полагалось. Но вот прожектор направился на заднюю штору, из-за которой вышла Роксана. Вначале я её не узнал.

Кожа девушки как будто бы светилась изнутри нежным бледно-розовым светом. Золотистые волосы искрились в свете прожектора. Девушка смущённо улыбалась и неуверенно сделала шаг навстречу всей суматохе. Большие зелёные глаза сверкали.

Внутри меня всё замерло. Я поспешно сделал шаг ей на встречу и заговорил вои слова, чуть напевая:

"Но что я вижу? Боже, я в раю!

Быть может сон, я вижу наяву!

Не волосы — а золото кругом её лица!

Рука так требует кольца!

Глаза сияют светом тысячи огней!

Ну, что стою! Ведь нужно познакомиться быстрей!

Горячим пламенем всё теплится внутри!

И сердце рвётся из груди!

Постой, не уходи!

У нас весь вечер впереди!"

— Можно пригласить вас на танец? — не сумев удержать ликующей улыбки, спросил я, протянув Роксане руку. Она чуть присела в реверансе и улыбнулась. Сердце снова распалось на тысячи осколков — от боли и счастья, шедших рука об руку.

— Я право не смею отказаться, — улыбнулась девушка. Было слишком явно видно, что она на гране того, чтобы её взгляд снова стал ледяным. Но Роксана была превосходной актрисой и я ей поверил. И куда делась ледышка? Куда делась моя боль? И…преданность? Гореть мне тысячу раз в аду…

Девушка вложила свою хрупкую ручку, облачённую в длинную атласную перчатку нежно-голубого цвета. Через всё сознание и тело как будто бы пропустили разряд в десять тысяч вольт. Такое случалось лишь однажды…

Мы закружись в танце, все кругом что-то пели. Затем декорации у нас за спиной сменились и вот мы уже посреди сада.

— Какому же королевству смело так повести иметь такую замечательную принцессу? — произнёс я свой текст, когда мы уселись на лавочку у импровизированного фонтана.

— Никакому не повезло, — смущённо улыбнувшись, сказала принцесса. Сколько же в ней сейчас нежности! Сердце снова замерло…Глупец! Да что это со мной!

— Но как такое возможно? — в меру удивлённым голосом произнёс я.

— Ах, мне право пора идти! — взлетела Роксана.

— Но почему? — воскликнул я, — Останьтесь! — тут я схватил её за руку. Снова обдало огнём. — Молю, — тут мы должны заглянуть друг другу в глаза.

Я чувствовал, как рука Роксаны напряжена, гладкие пальцы чуть дрожат. Она медленно повернулась ко мне, и мы встретились взглядами.

— Если вы хотите, — покорно согласилась она. Тут я присел на скамейку, увлекая Роксану за собой.

— Простите мою наглость, — чуть дрожащим голосом произнёс я.

— Ну, какой из Вас наглец! — сладко улыбнувшись, сказала девушка.

— Как ни прискорбно мне в этом вас обвинять — но вы не правы! Я самый настоящий наглец! Если бы я не был наглецом, то никогда бы… — тут я притянул её за руку. Роксана была сильно напряжена, но всё-таки послушалась и начала медленно склоняться.

Я не знаю, как удержался, как не коснулся её губ! Когда между нашими лицами остались считанные сантиметры, и когда зал замерев, смотрел на нас, послышался гул часов.

Роксана сорвалась с места и поспешно побежала прочь.

— Постойте! Куда же вы! — взмолился я. Роксана медленно бежала прочь, прекрасное голубое платье развевалось, девушка аккуратно и талантливо стряхнула с ноги серебристую туфельку.

— Мне пора! Простите меня! — прокричала Роксана и унеслась прочь со сцены. Я стоял, замерев ей в след, именно я, а не принц. Медленно подойдя к туфельке, я присел.

— Я тебя найду! Найду! — упрямо пробормотал я и пошёл прочь. Когда я оказался в гримёрной, Роксана уже стояла с заплетённой косой и в рваном платье. Как только она заметила меня, то налилась краской. Я замер.

— Ребята — это было супер! — похвалила Молли, которая была злой сестрой.

— Ничего особенного, — завистливо сказала Бритни, которая по праву была мачехой.

— Спасибо, — пробормотал я и стал ждать выхода на сцену. Наконец, преодолев все препятствия, Золушка надела хрустальную туфельку.

Роксана вся красная забежала в гримёрную.

— Убирайся! Мне нужно переодеться! — скомандовала она и зашла за ширму. Я отвернулся, послышался хруст падающего на пол платья Я проглотил ком.

— Чёрт! — выругался я вслух. Хотелось удариться головой об стену, чтобы прогнать противные мысли и сделать себе больно, чтобы было невыносимо больно! Я должен каждую секунду своего жалкого существования расплачиваться!

Я ушёл прочь, переходя за кулисами на другой конец сцены.

Настал момент, я вышел и стал в нетерпении измерять шагами сцену.

— Милорд, девушка нашлась! — вышел Ник, игравший лакея.

— Ну же! Зови её, скорей! — пылко проговорил я и замер. Роксана вышла на сцену, на девушке было золотистое платье, половина волос были забраны заколкой, половина спускались по худеньким плечам и красиво изогнутой спине.

Зелёные глаза были радостными, но в них я разглядел горе, скрывающееся за поддельными эмоциями. Что же заставляет её так страдать?

— Это вы! — улыбка получилась натянутой, — Как же долго я ждал! — я, и Роксана побежали на встречу друг другу.

— Я многим дольше! — поспорила Золушка. Я ухватил её за тонкую талию. Огонь прошёлся по всему сознанию. Роксана обхватила прохладными руками мою шею. Я чуть не упал.

Немного покружив невесомую ношу, я опустил её на пол и взял за обе руки. Предстояло встать на одно колено

— Моя дорогая, согласны ли вы, наконец, украсить собой королевство? Моё королевство? Вы будете моей женой? — эти слова с трудом слетели с губ.

Роксана высвободила одну руку и моей ладони, её прикосновение ещё чувствовалось на моей коже.

— Я согласна! Согласна! — воскликнула она. Покапали слезинки. Её маленькая ладошка накрыла область возле сердца. Дышала она часто.

— Большего я от вас и не жду! — сказал я свою реплику и встал с одного колена. Моя рука легла ей на голову и притянула к себе.

Когда наши лица оказались совсем близко, я чуть было не упал в обморок от переполняющих меня совершенно полярных чувств.

Перед тем как наши губы коснулись друг друга, Роксана судорожно вздохнула, как будто бы задыхаясь. Тут её рука с огромной силой впилась не в волосы. Я больше не мог ждать. Подавив порыв, я слегка коснулся кончиков её губ, но ей нужно было большее!

Роксана настойчиво и нежно касалась моих губ. Я остолбенел. В груди нарастало тепло. Я прижал девушку ближе к себе. Вдруг моих щёк коснулось что-то холодное и мокрое — девушка плакала. Но в чём же дело?

Тромптон сказала нам, что когда зазвучит песня, то нам нужно престать целоваться, но песня всё не звучала. Наконец, полилась весёлая музыка, и Роксана оторвалась от меня. Вкус её губ всё ещё ощущался. Губы девушки чуть припухли. Наши взгляды встретились на секунду — мой радостный и её, полный боли.

Девушка взяла меня за руку, лишь едва коснувшись. Мы поклонились и улыбнулись в зал.

Зрители опладировали долго и громко. Кто-то свистел, кто-то даже встал.

Вот и всё. То, что не давало мне покоя я, наконец, обрёл, я поцеловал Роксану, и она поцеловала меня. Но почему ж это потребность не угасла? Почему же мне хочется снова заключить её в объятия? Боль выедала в груди дыру…

Концерт продолжался, ученики выступали с различными номерами. На сцену вышли Молли и Роксана. Я прекрасно видел их, стоя у левого прохода на сцену. Обе девушки переоделись, решив не использовать в выступлении костюмы.

— Здравствуйте, я новая ученица вашей школы. Меня зовут Роксана Лотнер. Мы с Молли хотели бы исполнить вам замечательную песню, которую когда-то написала одна ваша ученица — Энн Сотнер, трагически погибшая пять месяцев назад. Я хотела бы посветить ей эту песню, — сказала Роксана. Я застыл, услышав её слова — как она могла. Ноги подкосились.

Я иду босиком по земле,

Которой давно уже нет.

Может, дело в тебе?

Но кто может дать мне ответ…

А небо всё такое же голубое,

Как и год назад.

Нас было тогда двое,

А после ты не вернулся назад.

Но всё должно быть иначе,

Всё совсем не так.

Я без слёз плачу,

А это не пустяк.

Но всё должно быть не так,

Не должен мир пылать от боли.

Я не хочу прожить в бегах вот так,

Минуя страх и неволю.

И я бегу босиком от тебя,

От глупых чувств и желаний.

Я так давно потеряла себя,

Что нет у меня мечтаний.

И мне всё равно,

Пускай я сейчас сгорю,

В одном из чувств пламени.

Я очень тебя люблю,

Я не могу без твоего имени!

Но всё должно быть иначе,

Всё совсем не так.

Я без слёз плачу,

А это не пустяк.

Но всё должно быть не так,

Не должен мир пылать от боли.

Я не хочу прожить в бегах вот так,

Минуя страх и неволю.

Мне так хочется поверить,

Что я смогу всё пережить,

Любовь лишь потерянными днями измерить.

Но пустоту на месте сердца,

Так просто не убрать.

А в душе нет больше места,

Чтобы вновь страдать.

Но всё должно быть иначе,

Всё совсем не так.

Я без слёз плачу,

А это не пустяк.

Но всё должно быть не так,

Не должен мир пылать от боли.

Я не хочу прожить в бегах вот так,

Минуя страх и неволю.

Эту песню я слышал лишь однажды, когда Энн только представляла её девушкам из группы, а я стоял и слушал, девушки меня тогда не видели. Сердце заныло. Чёрт! Как же невыносимо….Стоило огромных усилий просто не упасть на пол и скорчиться от боли.

Зал взорвался аплодисментами, после грустной песни, которая раздирала мне душу. Роксана ушла со сцены как раз там, где стол я. Проходя мимо, девушка одарила меня убивающим взглядом.

Земля ушла у меня из-под ног от боли. Хотелось закричать, чтобы хоть как-то избавиться от этого чувства. Я горел адским пламенем, горел заживо, но я добровольно выбрал такую участь.

Хотелось убежать прочь, я бы так и сделал, если бы меня не поймала Тромптон.

— Эван, иди, подбери себе костюм! Я советую тебе остаться в одежде принца! — подмигнула женщина, — Обязательно оставайся на праздник! У меня к тебе и Роксане будет задание! — улыбнулась женщина. Я лишь кивнул и направился в гримёрную.

Снова нацепив костюм принца, я стал ждать. В гримерную смеясь, вбежала Роксана. Тут её взгляд встретился с моим, и веселье куда-то делось. Вслед за ледышкой вошла Молли, только вот у неё отчего-то настроении при виде меня совсем не испортилось…

— Ты в этом будешь на танцах? — спросила Молли, рассматривая костюмы, висевшие на вешалках.

— Да, — коротко ответил я. — Тромптон велела тебе одеть одно из платьев Золушки, — пробормотал я, — Думаю, тебе пойдёт больше всего рваное…

Да что это со мной? Я же всегда держал чудовище внутри себя.

— Надень салатовое с золотым узором! — воскликнула Молли. Роксана лишь кивнула и, взяв платье из рук Молли, направилась в кабинку для переодевания. Вышла она через несколько минут. Я постарался отвести глаза, чтобы не потерять контроль….Но всё же успел заметить, что Роксана очень красива, но холодна как лёд…

— Давай мы что-нибудь сделаем с твоими волосами, — улыбнулась Молли и усадила Роксану перед большим зеркалом, на смежном к нему столике стояла куча различных тюбиков.

Роксана не видящем взглядом смотрела в своё отражение. Я поразился — и куда делась холодность? Вместо неё появилась невыносимая боль, которая всегда была прикрыта под ледяным равнодушием. Всё-таки она хорошая актриса, и всё-таки меня волновало её состояние — что же её мучит? Я слишком увлёкся размышлениями об этой девушке, теперь она застряла в моей голове…Порой я её не выносил, а порой так хотелось обнять её, прижать к себе…

— О чём ты думаешь? — тихо спросила Молли. Роксана взглянула на подругу через отражение в зеркале, её глаза блестели, кажется от наступающих слёз. Девушка едва заметно приподняла уголки губ в улыбке, её лицо мгновенно преобразилось…Боль в её глазах была знакомой, когда-то я видел то же в глазах…Энн. При воспоминаниях о самой большой своей утрате, глаза Энн наполнялись таким же выражением муки. Кого же потеряла Роксана? Было невыносимо от мысли о том, что теперь я слишком беспокоюсь за другую девушку, какое же я чудовище!

— Просто воспоминания нахлынули, — улыбнулась девушка и едва заметным движением вытерла единственную скупую слезинку, скатившуюся по щеке. Тут она увидела меня, взгляд мгновенно заледенел. Я вздрогнул, как я не убеждал себя, что привык к её ненависти, всё-таки мне было обидно и даже больно…

— Готово, — улыбнулась Молли. Роксана устало перевела взгляд на зеркало. На её лице ни отразилось ничего — ни гордости, ни радости. Она был абсолютно равнодушна к своей внешности, в отличие от меня…

— Спасибо, а что ты наденешь? — спросила Роксана, поднимаясь со стула, девушка мгновенно запуталась в пышных бесчисленных юбках. Я, кажется, предчувствовал это и уже поднялся. Роксана спотыкнулась и полетела вперёд лицо навстречу полу. Молли взвизгнула и лишь прикрыла рот ладошами. Неожиданно какие-то силы вернулись, и я успел перехватить Роксану на полпути к полу. Снова руки обдало огнём…

Девушка сжалась в комок, казалось, каждая клеточка её тела была напряжена. Её вдруг начала колотить дрожь. Я быстро приподнял девушку и поставил её на ноги. Голова Роксаны была опущена, и я не мог разглядеть выражения её глаз.

— Руки! — скомандовала она. Я мгновенно отдёрнул руки, всё ещё пылавшие от прикосновения её прохладной кожи…

— А спасибо? — спросил я.

— Спасибо, — едва уловимо буркнула девушка и пошла к двери. — Молли, ты сама справишься? — голос был ледяны. Молли на секунду оторопела.

— Да, да конечно! — затрещала девушка. Роксаны уже не было. Я вздохнул — но что опять не так.

— Как ты с ней общаешься!? — упав на стул, сказал я. — Настоящая Снежная Королева!

— Я не знаю! Эван, стоит тебе только появиться она просто становится другим человеком! — пожала плечами девушка. Да, и стоило появиться ей, как я сам стал другим человеком…

— Хм, даже не знаю что надеть! — девушка сосредоточенно глядела на вешалки с многочисленной одеждой. На лбу у Молли появилась характерная морщинка.

— Я, пожалуй, не стану тебе мешать! — сказал я и вышел. Концерт закончился, ведущие объявили праздничную дискотеку.

Костюмы были разнообразными. Девушки все поголовно были в платьях, парни были одеты попроще. Я практически сразу нашёл Роксану глазами. Она выделялась среди всех.

Во мне всё разрывалось на части. Что-то тянуло меня на дно, и велело мне просто погрузиться в боль и не показываться наружи. Но что-то тянуло меня к прелестному, но ледяному созданию.

Я не ожидал, что поддамся второму, вот я уже стоял позади Роксаны. Я неуверенно протянул руку к её красивому плечу…Внутренний голос прошептал: "Невероятное сходство, правда?". Я изумился. Никакого сходства я не видел, только ощущал…Может, я лишь оправдывал себя тем, что они похожи, так я мог объяснить и простить себе своё увлечение Роксаной. Надеюсь, что это лишь моё мужское "я" тянется к ней, надеюсь, что не последует большего, ведь я просто не выдержу, а Энн безусловно достойна того, чтобы её убийца вечность страдал…

Роксана обернулась, я как идиот стоял с протянутой к ней рукой. И снова живой, но мучительный взгляд…

— Потанцуем? — вырвалось у меня. В ту же секунду хотелось скрыться, исчезнуть, провалиться сквозь землю, чтобы положить конец разрыванию собственной души, которой, кажется, у меня нет, и не будет, моя душа, моё сердце и, очевидно, что мой разум, умерли вместе с Энн…

Роксана задумчиво отвела глаза. Спустя пять секунд она согласилась, а я. признаться, не ожидал от неё положительного ответа. Я неуверенно протянул ей руку, она вложила в неё свою ладонь. Снова огонь. Я вздрогнул. Вот чёрт!

Мы начали танцевать. Ничего определённого, просто топтались на одном месте, обнявшись, как и все. Я чётко ощущал красивый изгиб её спины под своей рукой. Такое хрупкое маленькое создание и столько боли и холода помещается в нём.

— Ты отлично сыграла, — решил завести разговор я. И к чему эта вражда? Истинные причины были ясны — меня слишком к ней тянуло, поэтому я просто решил её возненавидеть, это всегда проще, проще, чем полюбить…

— Спасибо, — девушка заглянула мне в глаза. Её взгляд был изучающим, как будто бы мы не виделись тысячу лет, и она проверяла, не изменилось ли что-то во мне.

Мы танцевали, смотрели друг другу в глаза не отрываясь. Кажется. Роксана совсем позабыла о своей напускной холодности. У неё в глазах было лишь спокойствие, она меня равнодушно изучала.

А тянет ли её ко мне так же, как меня к ней? Давно я должен был задать себе этот вопрос! Только вот ответ не так-то и просто получить.

Всё внутри сжалось, а что, если тянет? Что я буду делать? Я НЕ МОГУ себе позволить быть с ней! Не могу! Я должен страдать, в тысячу раз сильнее, чем страдала Энн от моего предательства, от того кинжала…

Я застыл посреди танцпола. Перед глазами возникла картина из прошлого, как Энн лежит окровавленная на моих руках…

— Эван? — обратилась ко мне Роксана. Я всё ещё стоял, замерев. — Эван? — более настойчиво произнесла она. Я с ужасом осознал, что с большой силой сжимаю её руку.

— Прости… — я отшатнулся…

— Тебе плохо? — заботливо спросила она. И откуда такая забота? — Пошли, выйдем, — она взяла меня за руку и повела к выходу. Нас провожали непонимающие взгляды, у меня самого взгляд наверняка был таким же. Откуда такая перемена?

Мы вышли на задней двор школы. Было холодно, завтра первый день ноября.

— На свежем воздухе лучше, правда? — девушка улыбнулась и потёрла плечи.

— Нужно было взять куртку, — буквально упрекнул я. Она взглянула на меня с улыбкой через плечо. Я оторопел — в глазах ни холода, ни боли, лишь спокойствие. И главное — такой она мне нравилась ещё больше. Чёрт!

— Иногда холод полезен, он отрезвляет разум, — девушка снова странно улыбнулась.

— А что-то его пьянит? — сказал я, и тут же себя одёрнул. Такое поведение и называется флиртом.

— Да, — кротко ответила она и повернулась ко мне. Я снова оторопел, глядя на это потрясающее создание.

— Ты такая хрупкая… — не выдержал и сказал я. Теперь Роксана оторопела.

— Лишь внешне, — она усмехнулась. Наше общение подходило к опасному рубежу. Я сделал шаг ей на встречу, отчего в груди заныло.

— Боль от её потери ещё жива и слишком сильна… — сказал я, глядя на небо. И почему я это говорю ей? Почему у меня такое чувство, что я могу доверить ей всё что угодно, как когда-то и Энн…

— Боль навсегда остаётся с нами, она просто иногда выходит на первый план, а иногда находится на втором. В каждом спектакле она разноплановый актёр — в нашем спектакле она на первом плане, — странным голосом произнесла Роксана.

— Почему ты меня ненавидишь? — решил осведомиться я.

— А так ли это? — она снова улыбнулась.

— Ты что же, со мной флиртуешь? — выпалил я. Роксана снова улыбнулась — да, это улыбка сводит с ума.

— А ты скажешь, что мне не отвечаешь? — теперь она сделала шаг мне на встречу. Я сдерживался. Чтобы не заключить её в объятья. И откуда такое рвение? Почему я так поступаю? Мне не было оправдания…

— Я собираюсь домой, — сообщила она.

— Я тебя провожу, — вырвалось у меня. Кажется, я действительно этого хотел.

— Что ж, я надеялась на такой ответ….Идём, нам нужно переодеться, — девушка многозначно взглянула на наши костюмы. Я лишь кивнул и как зачарованный отправился следом…

В гримёрной мы оказались вдвоём.

— Развяжи мне корсет, пожалуйста… — пробормотала Роксана, становясь ко мне спиной. Я проглотил ком и молча, стал выполнять порученную мне работу.

— Почему такие перемены в поведении? — решил осведомиться я. У меня было странное чувство спокойствия, как будто бы на кровоточащую рану наложили повязку…

— Спектакль ведь закончился… — тихо произнесла девушка, разворачиваясь ко мне лицом.

Мы, молча, смотрели друг другу в глаза. Чувство спокойствия в моей душе постепенно нарастало. Так было до той поры, пока она не шевельнулась. Теперь я снова чувствовал приступ желания, мне слишком сильно захотелось её поцеловать…

— Эм…я пойду, переоденусь, — невнятно проговорил я, отворачиваясь и уходя прочь.

Переоделся я буквально за минуту, только вот ещё несколько минут я просто стоял и глубоко дышал. Нельзя терять голову! Раньше я терял голову от боли, а теперь от…А что именно я чувствовал? Хотелось быть ещё ближе к ней…

Наваждение более или менее прошло, когда я вернулся и увидел Роксану в простых тёмно-синих джинсах и тёмно-синем свитере, а не в потрясающем платье, так выгодно подчёркивающем её фигуру…

— Я готова, — сообщила девушка обычным дружелюбным голосом. Быть может то, что происходило здесь несколько минут назад, мне приснилось?

— Предупреждаю, идти довольно долго, — сказала Роксана. Когда мы оказались на улице.

Путь и в правду был не близким, Роксана жила на другом конце города от меня.

— Сегодня холодно, — девушка потёрла плечи.

— Да, просто нужно одеваться чуть теплее, — я подозрительно взглянул на её короткую кожаную куртку и лёгкую шапку.

— О, да, мамочка! — она рассмеялась и игриво пихнула меня маленьким кулачком в живот. Я схватил её руку и резко притянул к себе.

— Думала вывести меня из равновесия, — прошипел я.

— У меня это, кажется, уже получалось, — девушка, прищурив глаза с вызовом смотрела на меня. Я в который раз удивился её духу.

И снова произошло это. Меня как будто бы ударило током, бросило в огонь, а потом в холод. И всё это в одну секунду. Кажется, с Рокси произошло тоже самое, поскольку она впилась своими тонкими пальчиками в мои волосы на затылке и резко притянула мою голову к себе. Это был переломный момент, настал конец моему самообладанию и саморазрушению.

— Ничего не говори… — успела пробормотать девушка, до того, как я жадно впился в неё губами. Это был не просто поцелуй, он был жадным, страстным, животным, если хотите…

Роксана мгновенно вцепилась в меня руками и прижалась ко мне своим маленьким худеньким тельцем. Я, вспомнив, что где-то пососедству стоял дерево, буквально поволок её к нему и сильно прижал. На секунду оторвавшись друг от друга, я увидел в её глазах нечто странное, такая сосредоточенность и сумасшествие одновременно.

— Не останавливайся, Эван…умоляю… — девушка откинула голову на дерево и тяжело дышала.

— Ни за что, — пробормотал я зачем-то и наклонился к Роксана, обхватывая её тонкую талию руками…Мне не хотелось целовать её так же, как несколько секунд назад, это было, пожалуй, слишком грубо для такого хрупкого создания…

Я слегка коснулся губами её губ, и она вздрогнула.

— Не надо… — вымученно взмолилась она, — Не надо вот так…слишком…нежно…

— Т-с-с-с, — я заглянул Роксане в глаза. И всё вдруг закончилось, она бросилась бежать прочь, я даже не успел понять, что именно произошло. Её уже не было рядом, а губы всё ещё чувствовали её…

До меня медленно дошло, что я только что наделал. И я упал перед этим самым деревом…Боль….Как я посмел предать её? КАК??? Я просто не имею права быть счастливым, но я чувствовал себя именно таковым несколько секунд назад…Она была второй в моей жизни, с кем мне было так…С кем я вообще был, ради кого я был готов на всё. Но как показал горький опыт, любой дорогой мне человек со временем просто уходил из моей жизни и хорошо бы, если бы все эти люди оставались живы…