Добровольцы на заклание

Глава 29. Соблазн

Почему-то Лисицын назначил встречу в кафе в двух остановках от отдела. Слежки, что ли, боится – недоумевал Павел. Подсев за столик, он поднял на него вопросительный взгляд.

– Во-первых, здравствуй, – протянул руку Лисицын. – Ну что, ознакомился с вопросом?

– Серёга, зря ты туда лезешь! Это же политика голимая, хоть и много лет прошло.

– Деньги, Паша, во все времена нужны! – подмигнул Лисицын.

– Так речь уже не идёт о раскрытии старых преступлений? – дошло до Павла.

– Какие преступления, Паша?! Срок давности вышел.

– То есть у тебя к этим ребятам вопросов нет?

– Наоборот – есть. Меня интересует сама машина времени – что умеет, как управляется, короче – все подробности.

– Зачем тебе это? – насторожился Павел.

– Да вот, хочу прогуляться, – подмигнул ему Лисицын. – Недалеко – лет на 25–30.

Павел вспомнил разговор в гостях у Арнольда Оскаровича. Кажется, Светлана тогда сказала, что машина времени выработала свой ресурс и возвращение назад не гарантируется.

– Обломайся! – сказал он Лисицыну. – Машина времени своё отработала. На дорогу туда моторесурса хватит, а назад – как повезёт.

– Откуда сведения? – тот сразу стал серьёзным.

– Непосредственно от участников последнего эксперимента, – ответил Павел и подумал: «Даже если и следит за мной, но не слушает».

– Чёрт возьми, что же делать?

– Наплевать и забыть.

– Нет, Паша, я это не смогу забыть. Как вспоминаю протокол обыска в офисе Нечаева, так думаю – а ведь окажись я в нужном месте в нужное время, и это было бы моим! А самое обидное – я знаю, где это нужное место и нужное время. Обидно!

– Серёга, ты мне лучше скажи – ты уверен, что эти ребята замешаны в смерти управделами ЦК КПСС?

– Паша, да стопудово – по просьбе Нечаева мочканули товарища, да вот незадача – документы сохранились. И пришлось Нечаеву слегка подвинуться. Но дёшево отделался – остался жить в Лондоне, да ещё и орденок получил. Но нам-то что теперь делать?

– А я тут ни при чём! – возразил Павел.

– Соскочить хочешь? – оскалился Лисицын. – Нет, Паша, давай дальше вместе работать, себе на старость зарабатывать. А то выяснится, что ты знал, кто управделами завалил, но не только помалкивал, а ещё и содействие оказывал.

– Сука ты, Серёжа! – обиделся Павел. Но Лисицын только похлопал его по руке.

– Паша, речь идёт о пятидесяти лямах зелени. И это только, что мне известно. И в ценах 91-го года. Сечёшь? Так вот, в случае успеха – половина твоя. Так что готовь счёт, куда бабло переводить.

– А толку-то? Выехать всё равно не получится, ты же правила знаешь.

– Ради этого можно и уволиться, и положенные пять лет подождать.

– А управление собственной безопасности что тебе на это скажет?

– Вот поэтому, Паша, надо соблюдать осторожность. Или двадцать пять лямов тебя не вдохновляют? Ты на какой машине сейчас ездишь?

– На автобусе, – хмуро ответил Павел.

– И живёшь с мамой! – засмеялся Лисицын. – Не отпирайся, я в курсе!

Павел сердито засопел. Умеет, гад, надавить на больные точки! Да, своя квартира ему в обозримом будущем не светит. А значит – и семейная жизнь. А то, что он предлагает – это решение всех проблем. Но остаётся ещё один вопрос…

– Слушай! – наклонился к нему Павел. – А как мы эти деньги… Ну легализуем. Понимаешь, да? Ведь вопросы возникнут – откуда взяли? Ты же знаешь – мы под колпаком.

– Вот сейчас дело говоришь, – тоже наклонившись, вполголоса ответил Лисицын. – Я уже думал об этом. Всё просто – получил наследство. От дедушки, бабушки, тёти, дяди – на выбор. Просто там, в 91-м, находишь подходящего человечка, и оформляешь на него вклады, квартиры, что там ещё… А в наше время внезапно вступаешь в наследство.

– А этот подходящий человечек до наших дней протянет? – засомневался Павел.

– Чудак человек! А паспортный стол с ЗАГСом на пару зачем нужны? Делаешь запрос – кто из жителей отдал богу душу за последние шесть месяцев, а потом с этим списком туда, в 91-й. И там делаешь человеку предложение, от которого нельзя отказаться.

– Серёга, а если с этими деньгами там остаться, в 91-м? – вдруг осенило Павла.

– Ты что – с дуба рухнул? Оказаться в 90-х с такими деньгами! Это же всё равно что подписать себе смертный приговор. Моментально братва наедет, с утюгами и паяльниками, по полной форме. Нет уж, уж лучше вы к нам!

– Да, пожалуй, ты прав, – согласился Павел, вспомнив материнские рассказы про жизнь в 90-е.

– Но что же делать с возвращением? – снова озадачился Лисицын. – А эти когда возвращались?

– Говорят – в конце августа 1991-го, – вспомнил рассказы ребят Павел.

– А что, если вернуться вместо них?!

– Это как? – не понял Павел.

– Вытрясти из них все подробности возвращения, а там, в 91-м, их побоку, и вместо них сюда назад. Мы ведь точно знаем, что они вернулись, значит, всё сработает!

– А с ними что будет?

– А тебе не пофиг? Ну заберут их за убийство управделами, или ещё за какие висяки. Заодно коллегам поможем план выполнить! – Лисицын довольно усмехнулся. – Тебе что, жалко их?

– Ну люди же.

– Паша, они человека убили! И не простого человека, а управделами ЦК КПСС! А ты их жалеть вздумал. Да по законам того времени их за такое всех к стенке без разговоров! А ты тут разводишь…

– Короче, какие у нас планы? – перебил его Павел.

– Значит, так. Сначала разведываем, что там под Чеховом делается. Потом привозим их туда, и вытрясаем из них всё, что нам нужно. Разведка на мне, а привезти их придётся тебе – они тебе доверяют.

– И на чём я их повезу? На автобусе?

– Не ссы, я тебе свою машину дам. Водить-то умеешь?

– Умею, – сердито ответил Павел. Что он, вообще его за нищеброда держит!

– Тогда давай готовиться. Вечерком на машине покатаемся, чтобы ты вспомнил, как водить. Завтра я кину запрос в ЗАГС. А ты с ними свяжись, и подумай, что им рассказать, чтобы они согласились с тобой туда поехать.