Дочь Демона

Глава 4

Рука, словно созданная из живого металла, обвилась вокруг шеи говорливого заморийца. Конан выкрутил голову бедняги, почти оторвав ее от туловища. Только такие меры были понятны наглецам. Пока варвар тащил упирающуюся жертву к дверям, его посетила мысль, что он не видел Ругаса практически с момента открытия таверны. Вечер протекал пока довольно гладко и, вероятно поэтому, юноша оставил без внимания его отсутствие. В то время как обычная процедура удаления буйных клиентов заключалась в выбрасывании их только во внутренний двор, сейчас Конан решил сопроводить пьяного гостя подальше, попутно надеясь выяснить причину исчезновения гирканца.

За грубыми, деревянными дверьми «Ворот Араллуса» внутренний двор являл собой странное место. Там царила праздничная и одновременно удручающая атмосфера. Здесь обычно собирались любители выпить, которым без денег в заведении было нечего делать. Все эти люди шумели, смеялись и безуспешно просили друг у друга взаймы. Появление огромного киммерийца с живым грузом подмышкой толпа встретила взрывом хохота. Впрочем, никто из них не рискнул приблизиться к суровому охраннику, и попрошайки после гневного окрика отодвинулись на еще более почтительное расстояние. Конан даже не посмотрел в их сторону, сосредоточившись на темном провале внешних ворот.

Достигнув арки, он опустил обмякшего заморийца в грязь и оглядел окрестности. Тучный, вечно сонный часовой по имени Клавдий был застигнут в редкий момент бодрствования. Его бессонница объяснялась кувшином вина, которое парень вливал себе в глотку.

Утолив жажду, Клавдий лениво откинулся назад, прислонившись к столбу. Слева от него процветало сомнительное ремесло Деметрио. Там, как и всегда, топтались продажные женщины. Только что две прыщавые шлюхи отделились от группы и повели клиентов в тень близлежащих лачуг. Сам Деметрио стоял тут же, наблюдая за своей маленькой империей с чувством полного удовлетворения. Поигрывая горсткой потных монет, он холодно улыбнулся и отвернулся к другому человеку, с которым вел беседу. Им оказался, никто иной как, Ругас, на удивление спокойный и благодушный.

— А, Конан… — опередил он варвара, выражая скорее сам факт присутствия, чем приветствуя его.

— Ммм… пробурчал Конан. — Значит, отдыхаем?

Шутливый тон мало соответствовал его натуре. Чаще всего юноша использовал более прямой подход. Он говорил с Ругасом, но при этом не сводил глаз с Деметрио. Последний чувствовал себя неловко под тяжелым взглядом киммерийца, однако не уходил, собрав в себе всю свою пуантенскую гордость. Ругас же, казалось, не испытывал никаких неудобств.

— Все верно. Притомился немного, — отбил выпад молодой гирканец, с невозмутимым видом стряхивая с груди невидимую пылинку.

Конан презрительно хмыкнул и покачал головой. Пусть Ругас и был старше на год-два, хотя в сравнении с Конаном выглядел ребенком. Безвредным и забавным.

— Ну что ж, тогда я благодарю тебя, — сказал киммериец, слегка кланяясь, — Ведь без твоего присутствия в таверне гораздо спокойнее.

Ругас на миг опешил, но затем расхохотался. Конан также посмеялся, его остроумие источало неприкрытый сарказм. Он пришел к выводу, что гирканец не горит желанием возвращаться в трактир, по крайней мере, немедленно.

Между тем, Деметрио продолжал переминаться с ноги на ногу, с нетерпением ожидая, когда варвар уберется восвояси. Из сумеречного состояния пуантенца вывела женщина с усталым лицом, из тех, кто работал на него. Она робко приблизилась и что-то начала ему втолковывать тихим голосом. Сначала Деметрио вроде даже обрадовался, что появился повод отойти от Конана, но вскоре от слов женщины пришел в ярость и нанес ей ослепительный удар в лицо. Та упала на колени в грязь. Хотя она при этом не издала даже всхлипа, все же звук удара был достаточно громким, чтобы привлечь внимание Конана.

Наверное, ему не стоило оборачиваться и встревать, но варвар не забыл, что не так давно позволил Деметрио сохранить здоровье после провальной попытки того защитить лошадь киммерийца. Тогда юноша сдержался, как и в дюжине других случаях, когда Деметрио заслуживал, чтобы ему преподали примерный урок. Но теперь, глядя на утирающую кровь несчастную женщину, скрюченную на земле у ног ублюдка, Конан решил больше не тянуть.

Первым делом он приковал Ругаса к стене взглядом, столь же острым как лезвие меча. Потом сократил расстояние до негодяя за пару шагов, которым мог бы позавидовать и хищный зверь.

Деметрио наклонился, собираясь схватить женщину за волосы, и в этот момент кулак Конан нашел его подбородок. Зубы охранника громко лязгнули. Он все еще возился, пытаясь отстегнуть ремень топора от пояса, когда удар в ухо отбросил пуантенца на твердый камень стены. Однако ему удалось быстро оправиться и завладеть топором. Конан спокойно ждал, держа, в свою очередь, в руке тяжелый меч. Поскольку Деметрио намеревался обрушить удар сверху и долго замахивался топором, киммериец молниеносно выбросил руку с мечом вперед, тем самым поражая противника в грудь. Лезвие прошло насквозь, застряв в щели между камней.

Деметрио умер не сразу. Он висел пришпиленный к стене, дергаясь некоторое время будто чудовищная марионетка и испуская булькающие звуки. После того, как агония, наконец, прекратилась, Конан с некоторым усилием освободил свой клинок. Труп Деметрио рухнул на землю, а варвар кинул быстрый взгляд на Ругаса. Тот стоял, вжавшись в стену с пепельным лицом и широко раскрытыми глазами. Вне всяких сомнений, гирканец даже не помышлял о мести за своего друга. Вот и прекрасно!

Конан протянул руку, чтобы помочь женщине подняться. Судьба, полная горя и разочарований, в этот раз сохранила ей жизнь. Она, потупив взор, уцепилась за протянутую ладонь.

Само собой, схватка с кровопролитием привлекла любопытную толпу. Шлюхи и их клиенты собрались вокруг, а один из зевак даже встал на четвереньки и подполз к телу охранника ближе с целью удостовериться, что Деметрио действительно умер. Конан посмотрел на сгрудившихся женщин. На их лицах читался страх вперемешку с надеждой.

— Это я прикончил вашего хозяина, — доложил варвар. — Мне не вериться, что вы будете проливать слезы, оплакивая этого пса. Но если он был вами любим, то примите мои соболезнования.

Брезгливые пожатия плечами и отрицательные кивки поведали ему, что в извинениях нет необходимости. Таким образом, он продолжал:

— Теперь я хочу предложить вам разделить все ценности, что найдете при нем, пока нищие не добрались до его тела. Возможно, это поддержит вас какое-то время. Вы ведь сдавали ему выручку?

Все проститутки дружно закивали, после чего, пав на колени, принялись обирать окровавленный труп Деметрио.

— Ну и ладно, думаю там достаточно, — сказал киммериец, после того, как карманы охранника были очищены. — Сейчас можете провести остаток ночи по своему усмотрению.

После этих слов Конан отвесил шлюхам галантный поклон и пошел к «Воротам Араллуса». Проходя мимо остолбеневшего Ругаса, юноша вдруг резко вздрогнул, как будто намеревался напасть. Реакция гирканца оправдала ожидания. Он подскочил на месте.

— Останешься тут с этим сонным болваном, — велел Конан. — Так или иначе, внутри ты не нужен. Да, забыл сказать: если надумаешь беспокоить проституток, то я непременно вернусь…

Конечно же, Ругас в точности выполнил приказ, радуясь, что сохранил жизнь и не последовал за приятелем.

По возвращению в таверну, настроение у Конана испортилось. Одно дело убить зарвавшегося клиента. Тогда можно было бы даже рассчитывать на поощрение. Но убийство охранника грозило неприятностями, вплоть до увольнения. В любом случае следовало поставить в известность старика, а там — будь, что будет.

Киммериец оценил обстановку в заведении. Убедившись, что в зале все спокойно и в его услугах пока нет необходимости, он двинулся через кухню в заднюю часть здания. Если речь зайдет о спасении собственной шкуры, то юноша с готовностью расскажет Харкатесу о сомнительных делишках Деметрио, которые тот проворачивал за спиной хозяина. Конечно, донос противоречит воровскому кодексу чести, однако Конан никогда строго этот закон не соблюдал, любезно предоставив все полномочия благородным ворам. С мертвеца какой спрос? А он, глядишь, сможет избавиться от проблем. Хотя, по всей вероятности, их все равно не избежать…

Варвар постучал в тяжелую дверь и был тепло встречен Ли-Цунгом.

— Ко-на! Ко-на! — радостно лопотал кхитаец, как ребенок хлопая в широченные ладони. Блаженно улыбаясь, он отошел в сторону, освобождая проход.

Как всегда, Харкатес восседал за большим столом в глубине комнаты, воздавая должное обильному ужину. Рядом сидел старый колдун Пелл, но этот персонаж воздерживался от еды. Мельком бросив на него взгляд, юноша быстро отвел глаза. Одним своим обликом маг заставлял ползать по спине мурашкам. Киммериец вдруг пожалел, что вообще пришел сюда. Пусть бы Харкатес сам узнал о случившемся. Однако отступать было поздно, хозяин уже заметил его.

— Баа, Конан! — воскликнул Тарик. — Заходи, мой мальчик, не стесняйся! Поешь с нами! Конан присел на стул подальше от Пелла, но аппетит у него пропал напрочь.

— Значит так, — начал он, прочистив горло и смотря прямо в лицо Харкатесу. — Случилось кое-что, о чем ты должен знать. Я только что убил твоего человека — Деметрио возле главных ворот.

Юноша подождал, пока хозяин переварит в голове эту новость. По виду старика нельзя было определить — злится тот или нет. Бросив неблагодарное занятие взвешивать шансы, Конан продолжил:

— Я также хочу добавить, что сэкономил для тебя много денег. Этот парень тайком контролировал местных шлюх.

Харкатес, издав странный смешок, ответил:

— К твоему сведению, мне обо всем известно! А теперь слушай: Я не раз говорил о продвижении по службе. Немного больше ответственность, больше денег… Я полагал, что могу рассчитывать на тебя.

— Так и сейчас можешь, — буркнул Конан с раздражением. — Насчет этого ничего не изменилось!

— Все правильно! — неожиданно взвизгнул старик так, что киммериец чуть не подпрыгнул на стуле. — За убийство подлеца мои тебе благодарности! Теперь, относительно твоего поощрения. Я даю свое благословление на вступлении тобой в наследство бедняги Деметрио. Разве ты не рад? Можешь сам устанавливать расценки на продажных женщин. Только одно условие: не бери меньше половины от того, что они стоят внутри таверны. Хорошо?

«Хорошо» — подумал Конан, но вместо этого сказал:

— Что такое?

Тарик сощурился и заливисто захохотал. Его смех перешел в кашель и когда приступ прошел, хозяин вытер губы и отдышался.

— О! Я объясню. Знаешь моего пасынка, маленького ублюдка Ругаса?

Конан кивком подтвердил и Харкатес продолжил:

— Он больше года заведует проститутками в таверне. Если ты собьешь цену, то и ему придется поступить так же. Представляю, как его скрутит!

Варвар согласился. Безусловно, он бы предпочел прямое повышение. Но идея стать хозяином своего маленького дела показалась ему приемлемой. По крайней мере, часть времени будет потрачено с пользой.

Харкатес улыбнулся и жестом показал, что разговор окончен.

Шагая назад через кухню, Конан размышлял: будь пасынок любимчиком, то старик не стал бы говорить о нем с издевкой. Видимо, хозяин не притворялся. Ухмыляясь своим мыслям, молодой киммериец вынырнул из кухни через занавеску в зал и прямиком поспешил к стойке. Ночь почти прошла, его новые подчиненные разошлись, и можно было обдумать свое нынешнее положение. Варвар плюхнулся на табурет, и Хассан молча поставил перед ним пивную кружку.

Утром следующего дня, Конан, лавируя по залу между выполняющих уборку работников, сделал паузу, чтобы еще раз посмаковать тот момент, когда он поднимал окоченевшее тело обобранного до нитки Дметрио на труповозку. Но, как бы то ни было, долго злорадствовать по поводу совершенного убийства ему не пришлось. Впереди замаячили кое-какие дела.

Маленький Донал, брат служанки Катии, сегодня должен был придти на урок постижения воровского ремесла. Киммериец искренне радовался знакомству с мальчиком. Он знал, что подросток с его данными и габаритами может вполне преуспеть, особенно в такой яме, как Ушбеш. Кроме того, в процессе обучения самому Конану явно будет не лишним отточить собственные навыки. Сотрудничество обещало стать взаимовыгодным.

Скоро на пороге таверны появился Донал в сопровождении сестры. Катия скромно улыбнулась варвару и пробормотала приветствие, тогда как паренек поспешил прямо к Хассану, чтобы выгрузить из мешка очередную партию пауков.

Небольшой перерыв позволил Конану перечислить про себя достоинства Катии. Безусловно, девушка была привлекательна и нравилась ему, хотя и сильно отличалась от горячих, порой опасных женщин, с которыми он привык общаться. Возможно, в ближайшее время с ней могло бы что-нибудь получиться…

Из мечтательной задумчивости юношу вывело костлявое плечо, уткнувшееся в его бедро.

— Эй, Конан! — возбужденно крикнул Донал. — Я готов! Научи меня воровать!

— Замечательно! — киммериец с широкой улыбкой смотрел на подростка сверху вниз. — В первую очередь ты должен вести себя сдержанно. И не забывай давать ежедневные отчеты своей попечительнице, — он подмигнул стоящей у стойки Катии.

Когда Конан высказал ей ранее свою идею, девушка не испытала большого восторга. Правда, бритунийка не стала отрицать, что будущее ремесло брата оплачивается лучше, чем паучий промысел.

К счастью, мальчик оказался на редкость способным, что добавляло энтузиазма. Усевшись за дальний стол, Конан начал урок с элементарной тренировки пальцев, чтобы руки подростка стали ловкими. К удивлению учителя, ученик был довольно продвинутым. Скорее всего, Данал освоил некоторые полезные приемы, целыми днями охотясь на ядовитых пауков.

После нескольких часов общей теории и успешного испытания, которое заключалось в краже клещей Хассана, Конан убедился, что паренек созрел для реальной работы. Когда киммериец повел мальчика на улицу, Катия, все еще протирающая столы и поправлявшая стулья, пожелала им удачи.

Чтобы научить паренька воровать требовалось то, что можно было украсть. Поэтому варвар без сомнений решил покинуть кварталы Ядовитого Города. Они долго петляли по извилистым переулкам, пока не выбрались к центру города, где располагался рынок в окружении многочисленных лавок. Конан остановил свой выбор на предместье, поскольку оттуда, в случае чего, было бы легче убежать. По пути к намеченной цели, Донал едва сдерживал себя от нетерпения. Он постоянно убегал вперед, а потом ждал своего огромного наставника. Варвар шагал в удобном для себя темпе, посмеиваясь над мальчиком. Прогулка по солнцу после вечного полумрака трущоб казалась наслаждением.

Прошло совсем немного времени после того, как они, завернув за угол, обнаружили целое скопление ларьков чуть вдалеке. Конан потянул мальчика в ближайшую арку и зашептал ему в ухо со всей серьезностью:

— Вон там справа, видишь фруктовую лавку? Но плоды нам не нужны. Я пойду вперед, стану отвлекать внимание. Пока лавочник будет иметь дело со мной, ты займешься его кошельком на поясе. Только не теряй бдительности и не оглядывайся назад. Когда закончишь, тихонько уходи. В конце улицы свернешь направо и еще раз направо. Таким образом, заметешь следы. После, окольными путями придешь на место, где мы сейчас стоим. Понял?

Проигнорировав ответ, киммериец покинул арку и пошел вниз по улице, спотыкаясь на каждом шагу, будто пьяный. Чтобы вжиться в эту роль, варвар потратил на репетиции значительную часть своей молодой жизни, зато теперь играл ее безупречно. Такой крупный человек, да еще навеселе, как правило, привлекает к себе внимание. Трюк сработал, и глаза всех окрестных торговцев обращались к Конану, когда тот, шатаясь, проходил мимо.

В нескольких шагах от прилавка с фруктами юноша остановился, имитируя потерю равновесия, после чего задел клети с цыплятами на левой стороне переулка. Его тут же откинуло обратно, и он завалился на лоток жирного продавца плодов.

В воздухе летали перья, фрукты раскатились по земле. Торговец с проклятиями принялся оттаскивать «пьяницу», спасая оставшийся товар. Тем временем, Донал выполнял задание выше всяких похвал. Стоило Конану плюхнуться всем своим весом перед ошеломленным торгашом, как мальчик, подкравшись к толстяку сзади, ловко отцепил от пояса тяжелый кошель. Парень уже успел скрыться за углом, когда до лоточника дошло, что его ограбили. Единственным возможным преступником, оставался Конан, но пожилой купец решил с ним не связываться. В итоге, огромный киммериец удалился без помех. Перед тем как свернуть налево, он обернулся и одарил улыбкой жертву ограбления.

Скоро Конан был в условленном месте, волнуясь за Донала. Брат Катии не заставил себя долго ждать, с довольным видом появившись из-за поворота. Варвар, гордый за способного ученика, дружески хлопнул начинающего вора по задней части. Они перемигнулись и, пригнувшись, двинулись в сторону Ядовитого Города.

Уже на подходе к таверне, Конан вдруг резко остановился и схватил подростка за шиворот. Заметив рядом темную подворотню, киммериец проворно юркнул туда, таща за собой Донала. Из укрытия они наблюдали за стариком, переходящим улицу вдалеке. Его встречала толстая старуха с яркими перьями в волосах и кольцами на каждом пальце. Она обняла и страстно расцеловала чародея в обе впалые щеки. Потом женщина вложила в руку старика кожаный мешочек из тех, в которых обычно хранят деньги или драгоценности. Тот, в свою очередь, вручил ей красный стеклянный пузырек. Совершив обмен, парочка направилась в сторону, противоположную «Воротам Араллуса». Все это выглядело весьма интригующе, но Конан потерял всякий интерес, когда старик обернулся, вперив взгляд прямо на него. У киммерийца похолодело внутри, язык прилип к гортани. Юноша не мог произнести и слова. Впрочем, этого не понадобилось. В голове мальчика Донала вертелось то же зловещее имя: «Пелл!». Колдун с тонкой улыбкой кивнул, словно отлично видел спрятавшихся людей, от чего у Конана перехватило дыхание.

Остаток пути учитель и ученик преодолели бегом.

Вечером плотно подкрепившись, Конан вышел на улицу перед заходом солнца. Ему не приходилось встречать шлюх, которые не спали бы в дневные часы. Поэтому варвар не сомневался, что к настоящему моменту его новые подопечные должны, только-только пробудившись, начать стекаться к постоянному месту работы.

Конечно же, он был прав. Почти сразу ему на глаза попалась женщина, спасенная им давеча у ворот. Киммериец направился к ней с лучшей из своих улыбок.

— Я — Конан, — объявил юноша. — А ты кто?

— Бетрис, — коротко назвалась она.

— Так, Бетрис! Позови сюда своих товарок. Мне хотелось бы с ними потолковать.

Женщина поспешила к скоплению хибар, располагавшихся в непосредственной близости от внутреннего двора таверны. Когда Бетрис скрылась из виду среди построек, Конан дружелюбно помахал Ругасу, который отирался поблизости с кислой миной. Когда женщины окружили кольцом своего теперешнего покровителя, варвар произнес такую речь:

— Думаю, нет нужды представляться. Многим из вас я знаком по событиям минувшей ночи…

Начало его вылилось в целый поток безудержной болтовни у собравшихся. Дав им успокоиться, Конан продолжил:

— Я посчитал за благо взять в свои руки дело покойного Деметрио. Любая из вас вправе уйти, если мои условия не понравятся. Итак! Сколько пуантенец оставлял себе от вашей выручки? Бетрис?

— Три четверти, — ответила женщина.

— Неужели три четверти? — изумился Конан, и проститутки хором закивали. — Мдаа… Теперь будет все по справедливости — всего треть, поскольку вы исполняете большую часть работы.

Все уставились на него в полном недоумении. Ругас чуть не подавился.

— Ладно, перейдем к другому вопросу. Те лачуги принадлежат вам? — к удовлетворению киммерийца почти все подтвердили. — Вот и прекрасно! С сегодняшнего дня вы будете лучше заботиться о своей внешности и своем жилье. Так ваши доходы возрастут, вне всяких сомнений! Я бы со своей стороны предложил самым молодым, самым старым и… самым больным оставить эту работу, занявшись чем-нибудь другим. Например, готовить на кухне или мыть полы… Но решение остается за вами.

Большую часть проституток взволновали и заставили задуматься слова молодого варвара. Между тем, Конан упразднил, заменяющие деньги, кругляши с изображением Деметрио. Он показал образец новой монеты. Потратив уйму времени, юноша ухитрился изготовить из влажной глины приблизительно пятьдесят кружочков. На каждом был грубовато выполнен глумливый профиль самого Конана в лавровом венке, как у некоторых западных владык.

Женщины разошлись, чтобы привести себя в порядок перед грядущей трудовой ночью, а киммериец, привалившись к стене, стал ждать, когда деньги найдут его там.

Кипя от возмущения, Ругас не мог больше терпеть. Пасынок Харкатеса топнул ногой и прошипел, перед этим несколько раз открыв рот, словно рыба, выброшенная на берег:

— Ты сошел с ума! Ты, наверняка, болен на голову!

Конан усмехнулся и кивнул. Вероятно, гирканец был не столь далек от истины.

— Три к одному — шлюхам?! — не унимался Ругас, чуть не брызжа ядом. — Послушай, если ты просто дурачился, то я охотно возьму на себя все заботы.

Конан приподнял бровь.

— И каким же образом? — спросил он лукаво.

— Буду делить, действительно, по справедливости. Я здесь и так всем заправляю! — Ругас аж надулся от гордости. — А тебе, так и быть, готов выделить половину из того, что причиталось раньше девкам. Лишь бы ты не совал нос в дела, в которых не смыслишь!

Конан откровенно рассмеялся над таким предложением.

— Смотри, пожалеешь, — злобно пообещал гирканец. Стоит мне рассказать приемному отцу всю историю, и тебя не станет! — он показал острые как у акулы зубы.

— Ты — жалкий лжец. Ты не посмеешь, — сказал дрожащим голосом варвар, но глаза его искрились.

— Посмею прямо сейчас! Скоро тебе не поздоровится!

Ругас засеменил прочь. Конан, оставшись в одиночестве долго хохотал. «Пускай себе идет. Посмотрим, что ему ответят» — потешался над гирканцем юноша.

Однако Ругас никому ничего не рассказал. По крайней мере, не спешил с этим. Он, видимо, надеялся, что Конан передумает. Но дни проходили, а новоявленный «хозяин», как ни в чем не бывало, продолжал получать свою долю от доходного предприятия… Безусловно, киммериец не забывал про свои основные обязанности. И все так же, когда требовалось, усмирял буйных клиентов. Он был вполне счастлив и не собирался ничего отдавать какому-то Ругасу.

Кроме того, проводя меньше времени внутри трактира, Конан заметил, что интерес Катии к его персоне усилился. И однажды после работы девушка вошла в каморку варвара, а покинула лишь перед самой своей сменой. С тех пор их любовные игрища вошли в привычку.

В дневное время образование Донала продолжалось. Мальчик добился выдающихся успехов и добывал неплохие деньги. Казалось, Катия была довольна стремительно развивающейся воровской карьерой своего брата. Впрочем, ее хорошее настроение могло объясняться также другими вещами.

Делая смелые вылазки в город, Конан и Донал больше не сталкивались с чародеем Пеллом. Но как-то киммериец, разделившись по плану с напарником, вновь увидел жуткого колдуна в обществе старой женщины. Он проследовал за ними, держась на значительной дистанции, по лабиринтам улочек Ядовитого Города, пока те не вошли в богато отделанные двери какого-то заведения. Громкие звуки необычной музыки проникали сквозь стены, сотрясая все вокруг, вплоть до булыжников мостовой. На здании не наблюдалось никакой вывески, однако первый же прохожий объяснил юноше, что перед ним «Драгоценный Лотос».

Конан не стал заходить вовнутрь, поклявшись себе обязательно сюда вернуться, когда поблизости не будет зловещего мага. Он много слышал о местной чудо — танцовщице и теперь, располагая достаточным состоянием, мог позволить себе отдых в этом заведении. До той поры, пока в нем не опознают человека Тарика Харкатеса — все будет отлично!

Напряженные отношения между двумя конкурентами за последнее время сильно обострились. Одному повару из «Ворот Араллуса» недавно в «Лотосе» перерезали горло, а несколько ночей назад Клавдий выявил людей неприятеля, дважды украдкой посещавших Пелла. За всем этим скрывалась тайна. Загадка, которую Конан хотел разгадать, во что бы то ни стало.