Долг платежом красен

Глава 21 КОРОЛЕВСКИЙ БАЛ

Хоть мы и живем в доме Беруччи на полном обеспечении, приданое для сестер все равно собирать надо. Ради этого я все свои свободные вечера посвящал работе в трактире.

Зимой мне, в смысле Лионелле, исполнилось шестнадцать. За последний год мое, в смысле ее, тело несколько округлилось в положенных местах и перестало походить на сушеную воблу. Налилась грудь, остановившись где-то между нулевым и первым размером, и так просто ее уже не скроешь. Чтобы выглядеть взрослее, мне не хватало лишь роста. А это было существенно: потому что посещать королевский бал да и другие официальные церемонии могли только девушки определенного роста. Значит, мне придется надевать туфли на каблуках.

Увеличение форм принесло мне, кроме физического неудобства, еще дополнительные проблемы. Теперь постоянно надо было думать о том, чтоб не проходить рядом с мужиками, а то за задницу могут ущипнуть либо за грудь полапать… Я, конечно, морды добросовестно бил, но по несколько раз на день драться — это перебор. Вот и приходилось перемещаться по трактиру не по прямой, а зигзагами.

Стоя в зале и разговаривая с Тарэном, я вдруг почувствовал, как кто-то, наклонившись из-за спины, поцеловал меня в шею. Резко развернувшись, я со всей дури врезал кулаком в глаз идиоту, рискнувшему такое совершить.

— С-су-у… ду-у… ы-ы-ы, — мычал Николло, держась за подбитый глаз, глядя вторым, как я похлопываю посохом по ладони.

— Тебе что, жить надоело, придурок? — В моем голосе было столько злости, что его аж перекосило.

— Я же пошутил! Совсем шуток не понимаешь. Из-за тебя я не смогу завтра пойти на бал, — обходя меня по дуге, бросил он и рванул на кухню делать холодные компрессы.

Примочки не помогли. Пришлось ему поход на бал и в самом деле отменить. Шутник хренов! Дружба дружбой, но надо и меру знать.

Как мы собирались на королевский бал, как делали прически, это вообще отдельная песня. По мне, так просто дурдом. Сестры так нервничали и дергались, что у меня появилось сильное желание никуда не ходить. Но когда я только попытался намекнуть на это, то сразу понял: раскатают как асфальтовым катком в ковровую дорожку до самого замка. Решив не нарываться, я заткнулся и молчал в процессе сборов и по дороге на бал.

Из нашей компании только дядюшка Лии чувствовал себя спокойно. Арни и Лия, хоть и не впервые присутствовали на королевском балу, все же чувствовали себя не совсем комфортно. А уж сестрички, те чуть в обморок не падали.

Лори выглядела несколько более напряженной, чем Нинэя и Нирана. Она хмурилась, рассматривая огромное количество раскрашенных и разряженных девиц разнообразной свежести и привлекательности. Больше всего ее, пожалуй, поражало количество блестящих побрякушек на всех мыслимых и немыслимых местах у соперниц.

Лия обвешала себя некоторым количеством драгоценностей, из-за чего она не очень выделялась из толпы. Нам такой «роскоши» не досталось. Я вообще отказался надевать что-либо, пусть уж лучше все, что у нас есть, сестры наденут. Им это важнее.

Лия попыталась предложить свои украшения, но я потребовал не пудрить народу мозги и надевать только нам принадлежащие. Да, у нас их мало, выглядеть будем беднее многих, но зато охотники за приданым к нам точно не прицепятся.

Видя, как Лори кривится, глядя на молодых и развязных щеголей, я попытался ее успокоить:

— Слушай, как мне кажется, тебя больше интересуют более серьезные и представительные мужики. Вот и высматривай среди них кого-то посимпатичнее.

— Не знаю… может быть… Но чем старше мужчины, тем меньше шансов, что они свободны, — задумчиво рассматривая окружавших нас людей, тихо ответила она.

В это время объявили выход короля.

— А чем тебе не подходит его величество? Он, говорят, вдовец. Ты только посмотри, подтянут, красиво одет, движется словно танцует, а лицо — просто картинка, — как товар на продажу, начал рекламировать я.

Лори перевела свой взгляд на входящего короля и… начала его внимательно изучать. Из недовольного ее лицо постепенно приобрело задумчивое выражение, а затем оно плавно перетекло в мечтательное.

— Хм… А ведь и действительно потрясающе смотрится! — наконец восхитилась сестрица.

Его величество медленно шел вдоль рядов своих подданных, и его мантия волочилась за ним, подметая пол. При его приближении женщины приседали в глубоком реверансе, а мужчины склоняли головы.

— Ну и как он сможет обратить внимание или даже просто увидеть меня, если надо низко присесть и склониться. Да и народу так много, что он меня и не выделит из толпы. Ты посмотри, он ни на ком не задерживает взгляд, — еще сильнее, чем перед этим, расстроилась Лори.

М-да-а. Ведь правда, проплывает, не глядя… Привлечь внимание… Мысли быстро скакали у меня в голове. Как я понял, король — мужик веселый, может оценить чужие шутки и сам не прочь посмеяться. Правда, королевские шутки не всегда безобидны. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского.

— Так. Пошли со мной. — Схватив сестру за руку, я решительно двинулся на передовую.

Аккуратно, но настойчиво протолкавшись, я выставил Лори в первую линию, чтобы мимо нее прошел его величество, а сам переместился на пару метров вперед по ходу короля. И как только тот прошествовал мимо меня, я наступил на край его волочащейся мантии и присел в реверансе. Единственное, чего я опасался, как бы он не дернул мантию резко, а то я и рухнуть мог.

С внимательностью у величества оказалось все в порядке, после небольшого натяжения мантии он притормозил и обернулся ко мне, удивленно приподняв брови. В этот момент Лори, стоявшая прямо перед ним, мило улыбнулась и, присев в глубоком реверансе, произнесла:

— Прошу ее простить, ваше величество. Она совершенно случайно.

Бросив на нее короткий взгляд, он снова посмотрел на меня. Блин. Я тут стараюсь, а он на Лори не смотрит. Постояв секунд пять и видя, что я не слезаю с мантии, он ее слегка подергал. При этом заинтересованно и в тоже время с улыбкой разглядывая меня. Похоже, маленькое отклонение от скучной рутины развлекало его. Тудыть твою! Да не на меня же смотреть надо!

— Абсолютно случайно. Я эту тряпку в упор не вижу, — мстительно заявил я и убрал ногу.

На лице короля сменилось несколько выражений, но он так ничего и не сказал. Медленно развернувшись и снова лишь скользнув взглядом по Лори, его величество собрался маршировать дальше. Рассердившись на столь очевидное невнимание к моей сестре, я опять занес ногу над мантией, собираясь наступить на нее вторично.

— Абсолютно случайно? — раздался ехидный голос величества.

Подняв глаза, я наткнулся на взгляд короля. Блин! Я и не заметил, как он обернулся. Пришлось срочно заворачивать ногу из положения «наступить на мантию» в реверанс. Чуть не рухнул при этом.

— Несомненно, ваше величество, — попыталась еще раз привлечь его внимание Лори.

— Что-то мне ваши глазки знакомыми кажутся, — задумчиво глядя на меня, сообщил король.

Меня как ветром сдуло. Я ужом проскочил между народом и спрятался за колонну. Ничего себе память! Видел меня всего один раз и то три года назад! Может, пошутил?

В зале стояла полная тишина, и мне было хорошо слышно, как его величество тихо и восхищенно ахнул:

— Вот это скорость! Какая реакция!

— Она это может. И не только это, — раздраженно ответила Лори и с шумом резко закрыла веер.

И о чудо! На хлопок почти перед носом, его величество тут же обратил внимание и сконцентрировал его на Лори.

— Вас что-то расстроило, милочка? — поинтересовался он у моей сестрицы.

А той уже вожжа под хвост попала, она прекратила приседать и, громко стукнув сложенным веером по ладони, с недовольным видом бросила:

— Можно подумать, вас волнует мое настроение, — и развернувшись, пошла, расталкивая стоящих на пути придворных, к выходу.

Проступившее в первый момент на лице короля потрясенное выражение через несколько секунд перетекло в заинтересованное. И неудивительно. Лори из нас самая симпатичная и фигуристая. Да и как изящная девушка умело расталкивает народ со своего пути — тоже редкое зрелище. Но, как говорится, служба есть служба, и его величество помаршировал дальше.

Я же перехватил Лори на полдороге к выходу и постарался происшедшее подать так, чтоб она сама пришла к выводу, что мы своего добились, внимание привлекли. Это оказалось несложно. Человек, желающий во что-то верить, очень легко дает себя убедить.

Как только начались танцы, мы двинулись к своим. Чтобы сестрички не скучали и старясь показать их обществу, дядюшка и Арни танцевали с ними по очереди. Постепенно девочек стали приглашать и другие мужчины. Даже меня пару раз пригласили на танец, что мне совершенно не понравилось. Для себя я решил выполнять роль охраны родственниц и поэтому старался от них далеко не отходить. Мало ли какие хамы или пьяные пристанут. Я же могу себе позволить многое, а для мужчины будет потерей чести любой наезд на меня, юную и, так сказать, невинную девушку, почти ребенка.

Через несколько часов все сестры танцевали почти без перерыва. Мне же приходилось наблюдать за ними и внимательно следить, чтоб вовремя спрятаться за спинами, если кто-то надумает меня пригласить. Вся эта катавасия надоела и утомила меня до невозможности. Ноги от высоких каблуков совершенно отваливались, болели спина и шея. От громкой музыки трещала голова. Мне было плохо до разноцветных бликов в глазах. Ни одного кресла, ни лавок, хоть на пол ложись. Решив найти во что бы то ни стало место, где можно снять эти чудовищные колодки и хоть немного отдохнуть, я вышел в ближайшую дверь.

Оглядевшись, я обнаружил чуть в стороне раскинувшийся парк, слабо освещенный газовыми фонарями и… о счастье!.. на границе видимости стояла совершенно пустая скамейка!!! Не обращая внимания на подгибающиеся ноги, я рванул к моей мечте. Сбросив туфли, я повалился на скамейку. Резко стрельнуло в пояснице и шее, даже в глазах потемнело, и из горла вырвался невольный стон. Эти женщины просто мазохистки! Так издеваться над собой. О-о-х!!! Вдруг рядом что-то резко шумнуло, перед глазами мелькнуло светлое пятно, и кто-то мужским голосом воскликнул:

— Сударыня! Что с вами? Вам плохо?!

От неожиданности я подскочил и ударился лбом обо что-то жесткое. От удара в голове зачирикали птички и перед глазами замелькал рой разноцветных мух.

— Какого… пошел… чтоб тебе… — зашипел я и попытался отскочить в сторону. Но, вскакивая, наступил на платье, и как следствие мое тело, размахивая, аки птаха, руками, на бреющем полете рвануло к земле. Этот… козел… поймал меня почти у самой ее кромки, но при этом бляха, висевшая на его груди на толстой цепи, врезала мне по голове. Ну тут уж я и выдал характеристику его умственных способностей…

От неожиданности или обалдения он меня выпустил из рук, и я очень неэстетично все-таки рухнул на землю. Из меня с удвоенной силой понеслись определительные способы зачатия этого м… и его предполагаемая ориентация. В процессе вставания, поскольку мое сознание было отвлечено на этого козла, я, естес-сно, снова наступил на край платья и опять начал падать. Этот тип попытался поймать меня и случайно ухватился за мою грудь. От неожиданности он отдернул руки. Чисто рефлекторно, видно не желая больше падать, мои руки ухватились за рукав этого психа. Послышался громкий треск.

В попытке удержаться я судорожно попытался перехватить что-то более надежное и схватился одной рукой за его нашейную цепь, другой — за ворот рубашки. Рывок. Треск разрываемой рубашки. Падаю. Удар. Сверху свалился этот придурок и выбил из меня весь воздух. Лежим мы этаким изящным крестиком. Сдавленно шиплю все, что я думаю на тему этих балов, танцев, туфель и всяких козлов, бегающих где не надо. А этот лежит себе и не шевелится, заслушался что ли? Вдруг рядом кто-то спрашивает с большим интересом:

— Что здесь происходит?

Идиот, что лежал на мне, резко попытался встать на четвереньки, но что-то пошло не так, и он снова рухнул на меня. Я взвыл дурным голосом и при следующей его попытке встать резко подтянул ноги, уперся ему в живот и столкнул с себя. Судя по воплям — в кусты.

— Что вы все-таки делаете? — в голосе спрашивающего любопытства было больше, чем беспокойства.

— Что делаем, что делаем, — пробурчал недовольно я, поднимаясь, — любовью занимаемся, а то не видно, что ли?

— Что-о-о?! — то ли выдохнул, то ли выкрикнул вновь подошедший и, глядя то на меня, то на того придурка в кустах, начал ржать. Именно не смеяться, а ржать, как лошадь.

Тут уж меня совсем злость разобрала.

— Сейчас и с тобой любовью займемся, — прошипел я и, подняв рядом лежащую туфлю, запустил ее в слишком веселого парня. Ну надо же! Попал прямо в лоб. Вскрикнув, этот «конь» рухнул на землю. Послышался шум и топот ног. Решив не дожидаться неприятностей, схватив вторую туфлю, я рванул в кусты. На пространство перед лавочкой выскочил стражник, какой-то расфуфыренный мужик и… король?! Ох…

— Что здесь происходит? Принц?.. Герцог?.. В каком ты виде? На вас что, было покушение?.. — вопросы из короля сыпались без перерыва.

Туфлей стукнутый встал и окинул взором прибывших. Задержав взгляд на том, кто выбирался из кустов, начал ржать снова. М-да-а… Веселый парень.

— Нет… ваше величество… ха-ха… все в порядке… ха-ха… никаких покушений… мы это… того… хаа-ха-ха…

— Что вы здесь делаете в таком виде? — грозно спросил стоящий рядом с королем мужик.

Вылезший из кустов парень, до этого тихонько подхихикивающий, не выдержал и присоединился к ржанию ударенного туфлей.

— Мы… ха-ха… занимаемся… любовью… хи-хи, — простонал ударенный, и гогот с новой силой разнесся по парку. Попадав на землю, они уже просто рыдали от смеха.

На шум стали подходить люди. Приказав перекошенному от сдерживаемого смеха стражнику не подпускать никого близко, король сел на лавочку в ожидании, пока парни отсмеются. Мужик, пришедший с королем, молча стоял рядом. Минут через десять смех начал понемногу стихать, и опять прозвучало требование объяснить ситуацию. Начал рассказ, время от времени срываясь на смех, падавший на меня, оказавшийся принцем:

— Устав от танцев, я вышел на крыльцо, ведущее в парк. В это время музыка замолчала. Наслаждаясь короткой тишиной, я вдруг услышат стон, доносящийся из парка. Осмотревшись, увидел невдалеке еле заметную в слабом свете фонаря лавочку и женский силуэт на ней. Подбежав, наклонился над лежавшей, оказавшейся очень молоденькой, симпатичной девушкой, и поинтересовался, что случилось. Резко подскочив, возможно от неожиданности, она врезала мне по лбу головой… Мы отшатнулись друг от друга. Затем она вскочила и почему-то сразу стала падать. Я попытался ее подхватить, но вдруг до меня дошло, что она говорит… и от неожиданности я ее уронил… ее речь стала еще более… м… э… более замысловатой. Потом, почти поднявшись с земли, девушка опять стала почему-то падать. Пытаясь не допустить еще одно падение, я снова попробовал ее поймать и хи-хи… совершенно случайно… нечаянно… ухватил за грудь… — В этом месте ударенный туфлей снова стал ржать, даже король с мужиком тихонько пофыркивали, пытаясь сдержать смех. — В замешательстве я отдернул руки… — (Король с мужиком засмеялись, уже не сдерживаясь.) — Пытаясь удержаться, девушка схватилась за мой рукав, он начал отрываться. И в отчаянном рывке, почти упав, она ухватила меня за цепь, при этом резко дернув… ну… ха-ха… потеряв равновесие, я рухнул на нее сверху… — (Тут уже ржали все, и даже из-за кустов доносился смех, вероятно, тайной стражи короля.) — Тут появился Рик и спросил, чем мы тут занимаемся… ха… ха… Девушка, сбросив меня в кусты, ответила, что, мол… любовью. Ну Рик давай ржать… Она говорит… ха-ха… сейчас и с тобой займемся… ха-ха… И бросила туфлю ему прямо в лоб… ох-ха-ха…

Минут десять в парке стояло непрекращающееся ржание. Судя по мощности, подслушивающих и приглядывающих за королевской семьей ох как много. Немного успокоившись, король похлопал принца по плечу и сказал:

— Ну спасибо, сынок. Давно я так не смеялся… Любвеобильный ты мой, — и снова все прыснули.

— А не расскажешь ли, мой друг, что она такого говорила, чем вогнала тебя в ступор? — спросил уже Рик.

Все заинтересованно посмотрели на принца. Посмотрев сердито на друга, принц в смущении замычал:

— Мм… э… что-то близкое к тому, что… говорят стражники, когда… один наступит другому… на ногу.

— Хм… крута, крута девочка. Любопытно, а почему она падала, больная, что ли?

— Позвольте предположить, ваше величество, — прокашлявшись, произнес мужчина, все время разговора находившийся рядом. — Судя по маленькому, почти детскому размеру туфли, приложенной в качестве любви ко лбу Рика, — он показал на мою туфельку в руках герцога, — девушка недавно, а может и впервые, появилась на балу. С непривычки устав от танцев и каблуков, разувшись, прилегла отдохнуть на лавочку… а тут принц со своей заботой… Сняв туфли, она стала ниже на высоту каблука, соответственно, и платье стало длиннее. Из-за чего неудивительно, что при каждой попытке шагнуть она наступала на его подол.

Отсмеявшись, король отправил потрепанных «любовью» парней привести себя в порядок и переодеться, а сам со спутниками вернулся в зал.

Пора и мне отсюда сваливать. А то уже замерз сидеть в кустах, ночь же. Да уж… Шутки лучше слушать, чем в них участвовать. А мужик-то не дурак. Как точно догадался обо всем! Советником наверняка работает. О-хо-хошеньки, ну и видок у меня. Волосы растрепаны, босиком, платье кустами порвано, грязное. Пешком придется идти, не искать же карету в таком виде. Хорошо хоть наш дом не очень далеко и сейчас темно.

Одной рукой подобрав платье, в другой, как молоток, держа единственную туфлю, минут через сорок, злой до потери сознания, я добрался до дома. Тарабанить туфлей пришлось пару минут, что явно не добавило мне хорошего настроения. Двери открыл охранник. Служанка стояла за его спиной. Увидев меня, они испугались. Вроде бы что-то знакомое, и в то же время такого не может быть. Я взревел:

— Гады!!! Я тут тараба-аню!!! А они спя-а-ат!

Служанка, обогнув охранника, бросилась ко мне:

— Госпожа, что случилось?! Как вы себя чувствуете?! Может, доктора позвать? Что же вы такое делали, чтоб так выглядеть?

— Любовью занималась! — рявкнул я и, оттолкнув служанку, рванул в дом.