Долгая дорога домой

Глава 20 Родина. Штирлиц близок к провалу

Утро началось с переполоха. На крики повыскакивали со всех палат. Я тоже выбежал в одних трусах. Растрепанная женщина вырывалась из рук санитаров.

— Пусти! Они уже здесь! Бегите! Вы что, не видите? Кровь! На стене кровь!

Я ожидал, что ей натянут смирительную рубашку, но её просто затащили в палату и привязали ремнями к кровати. После укола, минут через пять она затихла. Взбудораженных пациентов тоже разогнали по палатам. Еще часик можно поваляться. Сна уже нет — начал разминаться. Ким наблюдает.

— Ты каратист?

— Нет, просто растяжку делаю.

— А я дзюдо занимаюсь. Давай прием покажу!

Не знаю, какой он прием хотел показать, но на грохот упавшей тумбочки примчался Валера и пообещал нам аминазин. Пришлось прекратить тренировку.

Сразу после завтрака меня вызывают в кабинет заведующей. Кроме Анжелики там сидит мужчина. В гражданской одежде — брюки, рубашка, но по осанке и цепкому взгляду угадываю «товарища из органов».

— Я вас оставлю, у меня обход — Ободряюще улыбнувшись мне, Анжелика выходит.

— Майор Колесников — Представился мужчина — Присаживайтесь юноша. У меня есть для вас хорошая новость. Частично Ваши слова подтверждаются, но нужно кое-что уточнить.

— Я готов.

— Поступил ответ на наш запрос в Москву. Ознакомьтесь — Протягивает мне распечатанный лист бумаги.

Хорошо, что я читать научился, иначе интересно бы сейчас выглядел. И что тут? На ваш запрос номер такой, бла бла бла, это несущественно. Ага, вот! «Описываемый задержанным вид из окна, соответствует виду из домов номера такие-то, по улице Академика Королева. В частности, плакат с изображением мужчины, был изготовлен в единственном экземпляре к выборам мэра Москвы в две тысячи хх году. Наблюдать его, возможно, было из окон указанных домов со второго по шестнадцатый этаж. Установлено, что на тот момент в квартирах этого диапазона проживало 26 лиц мужского пола в возрасте 3–7 лет. Из них в настоящее время местонахождение пяти человек не установлено. Список прилагается».

Нихрена се! Я даже не скрываю ошеломление. Им что, делать в Москве нечего, проводить такое расследование! Да этот майор уже знает кто я такой! Какой…, меня тянул за язык описывать всё это!

— Это подтверждает твое российское происхождение — Дождался майор окончания чтения — Чтобы окончательно установить личность, нужна твоя помощь. Посмотри вот это фото.

Беру стопку фотографий. Три дома в 16 этажей снятые из разных ракурсов. Даже с первой фотографии узнаю — вот он мой! Мимо этого магазинчика, где продавались всякие вкусности, мы проходили, сворачивали в узкий проход между домами. Шет! На глаза набежала слеза. Я не маленький плакать!

— Узнаешь? — Сделал правильный вывод майор.

— Да. Я помню этот магазин.

— А дома?

— Тоже. Но в каком из них жил не знаю. В магазине был аквариум большой с живой рыбой. Можно было сразу купить.

— Если бы ты узнал дом, это ограничило круг поисков — Настаивает майор. Что-то не так. Да стоило им увидеть фамилию Серебряков….

— А можно посмотреть список? Вдруг вспомню фамилию.

— Посмотреть нет, я назову — Достает нетфон — Кириленко, Марусев, Олифиренко, Панидзе и Шохин. Панидзе, думаю, отпадает, а вот остальные под вопросом. Кириленко уехал в Польшу с родителями, Марусев в Израиль. Олифиренко числится пропавшим без вести. Шохин по месту последней регистрации не проживает. Сейчас ищут их родственников, чтобы найти фото для сравнения. Как, ничего не напоминают такие фамилии?

— Нет, никаких ощущений — Как это понимать? Или со мной играют или… С другой стороны я не знаю, как мы там жили. Возможно, просто снимали квартиру. Назваться Олифиренко? Но у него должны быть родственники.

— Жаль. Тогда у меня всё. Надеюсь, память к тебе вернется. Анжелика Станиславовна хороший специалист. Вижу, речь у тебя уже наладилась.

— Да, мне уже лучше — Акцент он не заметил? Или признали что я русский?

До обеда меня не трогают. Сидим в холле, других развлечений нет. Кимку снова укололи, молчит, улыбается. Что они его хотят — совсем в овощ превратить? Вика нервничает. Новенького парня, который попытался к ней подкатить, чуть не прибила. Мы с Дэном еле удержали. И никто не приходит из родственников, опять пустой суп хлебать. Размышляю над новой информацией. Теперь я знаю адрес. А толку! Дядя Юра жил от нас далеко. Мы туда ездили на метро, но никаких ориентиров не помню. Меня почему-то нет в списках. Повезло. Причем дважды повезло. Мне поверили и при этом не расшифровали.

— Лиен! К Анжелике Станиславовне!

— Держись! — Сочувственно смотрит Дэн.

Постучав захожу. Анжелика у окна, наблюдает за чем-то на улице.

— Здравствуйте — Уже виделись, но нужно привлечь внимание.

— Здравствуй. Садись — Указывает на кушетку. Только присел, заходит медсестра со шприцом в руках. Это мне?

— Тебе сделаем укол, это легкое успокоительное. Мне доложили, вы утром драку устроили.

— Никакой драки не было! — Протестую — Мы тренировались! Не нужно укол! Я и так спокойный!

— Не бойся, он совсем безвредный — Медсестра умело завернула рукав пижамы, затянула жгут. Тут такая отсталость, что пневмошприцев нет? Укол не больно получился. Сижу, прислушиваюсь к ощущениям. Быстро действует. Действительно расслабляющий. Киму не это колят?

— Вот и всё, а ты боялся! Давай теперь поговорим — Голос ласковый. Так и хочется… послать… Нет, посылать нельзя…она хорошая.

Когда года три назад я попробовал травку, у меня было точно такое состояние. Лениво-расслабленное, но хотелось порассуждать о чём-то серьёзном, умном. При этом, поскольку мы находились на улице, мысли зациклились на том, чтобы окружающие не поняли, что мы накурились. Для этого мы идиотски улыбались всем подряд. Сейчас скрывать состояние не нужно, но остатками сознания понимаю — нужно показать, что на меня оно сильно действует. Закрываю глаза и пробую отключиться. Получается небывало быстро. Ух ты! Травка способствует погружению в нирвану! Или не травка, а что это было… Где я вообще? Главное ничего не рассказывать! А о чем не рассказывать? Нужно понять, что мне нельзя рассказывать! А я сейчас самый хитрый, придумаю, как всех обмануть!

— Лиен! Не спать! — Открываю глаза, улыбаюсь. Кто сказал, что она сука?

— Нет, он не прав!

— Кто не прав? Лиен, не спи! Ты меня слышишь?

— Дэн не прав. Вы не сука, вы хорошая! Я на вас женюсь, потом, когда выросту.

— Что??? Лиен!

Прихожу в себя в палате. Голова ватная. Не болит, просто нахожусь в каком-то суженном пространстве. И думать не хочется.

— Лиен! — Тормошит меня Ким — Пойдём ужинать!

Ужинать? А обед разве был? Есть особо и не хочется, но послушно поднимаюсь, иду следом за Кимом. Что ем — тоже безразлично. После ужина меня вытаскивают на балкон — подышать свежим воздухом.

— На, затянись, полегчает — Предлагает Дэн. Равнодушно беру сигарету, втягиваю дым. И закашливаюсь. Ощущение — словно мне в легкие насыпали песка! Когда откашлялся, в голове действительно немного прояснилось.

— Что со мной?

— О! Заговорил! — Обрадовалась Вика — Ты не притворялся? Тебя, правда, так вставило?

— Правда.

— Я же говорю сука! Такую дозу сразу вколола! — Высказался Дэн — Ты только не показывай, что отпустило. Они и так забегали, кололи тебе антидот еще. Дня три вполне может штырить.

— Я её, кажется, сукой назвал. Что-то такое было — Никогда раньше на память не жаловался.

— Писец котенку! — Выдохнула Вика — Теперь точно заколят!

— Да брателла, тебе надо когти рвать отсюда — Согласился Данила. Ким грустно кивает головой.

Зовут на раздачу лекарств. Мне ничего не дали, но чуть позже позвали в процедурную.

— Подставляй зад — Медсестра наполняет шприц — Не бойся, это витамин.

Больно сделала, но я изображаю полного дауна. Особо и стараться не приходится.

После отбоя уже Ким забирается ко мне в постель. Делится на ухо опытом как приходить в себя. Ему, наконец, отменили уколы. Даже пообещали выписать скоро.

— Я недалеко живу. Запомни, улица Светлая, сразу возле почты. Ты запоминаешь?

— Да, я найду. А в соц. сетях ты есть?

— Да, в контакте. Только там я Ким Бешенный — Смутился друг.

— Зато точно не забуду! Давай спать, я совсем не соображаю сейчас.

Утром чувствую почти нормально, но стараюсь не показывать. Медленно сходил, умылся. Сел и сижу с отрешенным видом. Киму только шепнул, что я притворяюсь.

— Лиен! К заведующей. Ты как, дойдешь сам?

Не отвечаю, поднимаюсь и с тупым видом, волоча ноги иду к кабинету. Не переигрываю? Стучать не стал, захожу. В кабинете опять майор…, а фамилию забыл! Анжелка посмотрела с тревогой на меня.

— Ты что, Лиен? Не притворяйся, действие препарата уже должно закончиться.

— Что вы ему кололи? — Нахмурился майор.

— Мадепам, почти то же что и Фенозепам, только мягче. Не должно было быть такой реакции. Да и витаминами купировали с аскорбинкой. Лиен! Ты меня слышишь?

— Да-а — Переигрывать, действительно не стоит.

— Я принес еще фото. Тут входы в подъезды, детские площадки. Вдруг что узнаешь — Майор, подойдя ближе, протягивает стопку фотографий. Неловко беру их…и рассыпаю. Случайно получилось, но удачно. Майор процедил что-то сквозь зубы, обняв за плечи, провел к стулу. Анжелика сама собирает в это время с пола снимки.

— Вы можете привести его в нормальное состояние? — Голос майора нельзя назвать доброжелательным — Только не наркотиками!

— Кофеин можно уколоть. Но я думаю, он притворяется! — Анжелику голыми руками не возьмешь.

— Давайте кофеин. И мне кофе, если можно.

Я бы тоже лучше кофе выпил! Но играть нужно до конца. По команде заведующей примчалась медсестра, сделала мне укол. Сижу, перебираю фото. Честно — ничего знакомого. Так и сказал.

— Ты уже лучше себя чувствуешь? — У майора есть еще вопросы.

— Голова болит — Никаких других изменений не заметил.

Рассказал по просьбе майора еще раз о внутреннем убранстве квартиры, как я его помню. Ответил раз сорок — не помню, на различные вопросы.

— Хорошо, пока иди, поговорим другой раз — Майору надоел мой вид больного котёнка. Надеюсь, он вставит фитиль Анжеле.

Отсидеться после завтрака не удалось. Повели на прием к невропатологу, потом на процедуры. Особенно мне понравился душ Шарко. Заодно и помылся! После него и притворяться перестал — пусть водят каждый день. Интересно, тут электрошоком не лечат? А то допритворяюсь!

Только вернулись в отделение — зовут к врачу. Михалыч, на этот раз, провокационных вопросов не задавал. Сначала показывал картинки, предлагал рассказать, что я там вижу. Потом заговорили с ним о буддизме. Я рассказал, как живут в монастыре, какие порядки.

— Мне больше не будут колоть такое? — Спрашиваю перед уходом.

— Я думаю, нет. Похоже у тебя аллергия на одну из производных этого препарата. Да и амнезия, таким образом, не лечится.

А что мне тогда хотели вылечить таким образом?

Кроме витаминов мне действительно больше ничего не кололи. Делали массаж, водили в душ. Анжелика меня игнорировала, чему я был только рад. Кима через день выписали, он пообещал носить мне передачи. А еще через день выписали Данилу. Группу ему не дали, а пообещали забрать в армию. На амнезию нужно было косить, а не эпилепсию. Интересно, а мне группа положена?

Скучаем с Викой вдвоем. Нас так и не выпускают на прогулку. Ограничиваемся балконом. Вид во двор не особо интересный.

— А ты где учишься? — Делаю очередную попытку перевести разговор на неё. Не любит Вика о себе рассказывать.

— Мед. училище окончила в этом году. Анжелка на меня и крысится, что против её препаратов выступаю. Говорит — ты меня учить будешь!

— Так ты могла тут медсестрой работать?

— А тут работает девочка, со мной училась. Ты видел, Аленка. А меня в школу отправили медсестрой. Там и лучше — работы мало, а зарплата такая же.

— А сколько зарплата? Расскажи мне какие у вас цены? — Нужно готовиться к самостоятельной жизни. Не вечно меня будут держать в больнице.

— Зарплата тридцать тысяч. Мало. Только на еду, даже на квартплату не остается.

— То есть Россия бедная страна?

— Бедная? В каком-то смысле да. Бедных больше чем богатых. Но некоторым нашим и Рокфеллеры позавидуют. Одни купаются в деньгах, другие с голода умирают.

— Лиен! К тебе пришли! — Майор? Давно его не было. Но оказалось, что пришел Ким. Не сам, с мамой. Мама со мной поздоровалась, но в комнату для посетителей с нами не пошла.

— Извини, раньше не отпускали — Ким выкладывает на стол продукты — Давай, ешь, я знаю что голодный!

— Да успокойся ты! Скоро обед, там с Викой и займемся. Ты как, всё хорошо? В школе не обижают? А то я выйду отсюда — разберусь!

— Какой школе? — Смеётся Ким — Каникулы сейчас. Я в порядке, как у вас с Викой? Тебя не колют ничем?

— Нет. Михалыч каждый день вызывает, тестирует. И витамины, жопа болит уже.

— Тебе что-то нужно принести, ты скажи? Или сообщить кому что.

Не подстава ли это? Мог бы попросить его найти в интернете Санчо, передать привет. Но лучше не рисковать. А вот Шине весточку передать можно. Только номер её в телефоне, а телефон….

— Ты когда придешь следующий раз? Я попробую попросить переписать номер из телефона.

— Если надо завтра приду! Я же говорю — каникулы! — Ким рад быть мне полезен.

Телефон мне не дали. Сволочи! Шина ведь волнуется, вторая неделя пошла, как я пропал. И майор не приходит, у него бы попросил выдать мне вещи.

Вместо майора пришла габаритная дама из какой-то комиссии по делам несовершеннолетних. Долго расспрашивала, заполняла бланки и ушла, так ничего и не объяснив. И только в конце августа появился майор с еще одним мужчиной. Анжелика как раз отсутствовала, с нами был Михалыч.

— К сожалению, порадовать мне тебя нечем — Майор заметно нервничает. Что бы это значило? — Наши коллеги в Москве проверили всех подходящих по возрасту. Увы. Не исключено, что ты там не был зарегистрирован. Например, находился у бабушки. Продолжать поиски с такими ограниченными данными сложно.

— Я понимаю. А если меня отвезете в Москву? На месте у меня может прорезаться память — Такой вариант был бы замечательный! Меня везут туда, в Москве я сбегу и дальше сам.

— Боюсь, что руководство не одобрит такого. И в больнице тебя держать больше нельзя. Нужно решать, что с тобой делать.

— У вас уже есть решение? — Догадываюсь я.

— Да. Возможно, оно тебе не понравится. Тут дело еще в том, что по факту ты совершил преступление. Нарушение порядка пересечения государственной границы. Согласно законодательства, лицо с иностранным гражданством либо без оного подлежит штрафу в размере от пяти до десяти тысяч рублей и выдворению за пределы. Либо без выдворения. В твоем случае добавляются расходы на задержание. Один вылет вертолёта в пятьдесят тысяч выльется. С 14 лет ответственность полная. У тебя найдется сумма в 60–70 тысяч? Нет? Я так и думал. И выдворения ты не желаешь — Подтверждаю кивком — А наша бюрократическая машина требует соблюдения всех формальностей. Если бы нашелся спонсор, который заплатил за тебя такую сумму, дальше нужно будет заняться оформлением гражданства. А это еще более дорогостоящее занятие. И не факт, что оно получится.

— И что делать?

— Суд направит тебя в специальное заведение для несовершеннолетних. Как лицо в отношение которого нет возможности взыскания средств другими методами. Это не тюрьма. Спец. интернат. Поскольку Китай не установил твою личность — ты лицо без гражданства. В интернате будет оформлено разрешение на временное проживание на три года. Главное для тебя — бесплатно. За этот срок что-то решится. Или вернется память или устроишься другим образом. Что скажешь?

— А разве есть другие варианты?

— Варианты всегда есть. Как я сказал — найти спонсора. Или отправить обратно в Китай.

Раздумываю недолго. Остаюсь в России — это главное. А всякими «спец» меня не напугаешь!

— Что мне нужно сделать?

— Подписать заявление в суд. Что ты согласен на направление в специализированное заведение. Это ускорит рассмотрение и решение примут без твоего присутствия. К началу учебного года успеешь.

— Давайте, где подписывать? — Зависаю с ручкой в руках — А что мне писать?

— Видишь ли, в секретариате когда оформляли бумаги решили почему-то, что Ли — имя, а Ен — фамилия. Для тебя это не существенно? Тогда расписывайся как Ен. Если всё пройдет удачно, не нужно будет устанавливать через суд фамилию. А потом при желании всегда сможешь поменять. Фамилию жены возьмешь — Настроение майора улучшилось. Доволен сговорчивостью подследственного.

— Это в Чите находится?

— Нет, скорее всего, направят в Иркутск. Всё ближе к Москве.

Жаль, только завёл в Чите знакомых и уезжать. Когда уже осяду на одно место.

— Разрешите мне телефон вернуть! Позвонить по нему не смогу всё — равно. Буду музыку слушать. Пожалуйста!

Майор поколебался, но после моего быстрого согласия, отказать было неудобно.

— Хорошо, я попрошу вернуть. Только не нарушай распорядок, еще пару дней как минимум тут пробудешь.

Отлично! Успею передать весточку Шине. Остальным позже, пусть простят.