Потом, когда она, застонав, бессильно обмякла под ним, он позволил себе не сдерживаться, коротко простонал, а потом смешливо фыркнул. Продолжая удерживаться на локтях, поцеловал Энну и улёгся рядом с ней на спину, не забыв подгрести её к себе. Она счастливо вздохнула, перекинула через него руку и положила голову ему на плечо. От него пахло мылом и чуть-чуть потом. Энна задумчиво гладила его по груди. Он перехватил руку, поцеловал ладошку и, повернув голову, ткнулся лицом ей в волосы, с наслаждением шумно вдохнул их запах.


- Эни, я люблю тебя. И всегда любил.


Она приподнялась на локте, удивлённо на него посмотрела:


- я всегда считала, что ты ко мне равнодушен.


- Ты ошибалась, счастье моё.


- Дэниар, но ты же не хотел на мне жениться, тебя уговорили!


Он притянул её голову снова к себе на плечо, прошептал ей в макушку:


- я ужасно боялся, что ты всегда будешь сравнивать меня с Эйженом, и это сравнение будет не в мою пользу.


Энна вздохнула, погладила его по груди, обняла за шею:


- глупый ты, Дэн. Конечно, Эйжен был другим, но я и не жду, что ты будешь его копией. Я люблю тебя потому, что это ты.


Он растерянно спросил:


- Эни, мне показалось?


Она засмеялась, прижалась щекой к его щеке:


- показалось, показалось! Мы вставать будем? Времени, наверняка, много, обед прошёл, а ты голодный...


Он задумчиво провёл рукой по её бедру, ухватил под колено ногу и положил на себя. Под своим согнутым коленом она опять почувствовала твёрдость и жар его плоти.


- Ну, самый сильный мой голод ты немного утолила...


Энна засмеялась, переспросила:


- немного?


- Да - а, немного.


Затем быстро проговорил ей на ухо:


- но если сейчас мы повторим ещё разок, то до вечера я как-нибудь дотерплю!


И, конечно, он повторили.


Дэниар не спеша затягивал на платье Энны шнуровку, когда в дверь тихо поскреблись. Он повернул ключ и распахнул её. На пороге стоял Влеон. Он поклонился им:


- милорд, миледи, прошу простить, что побеспокоил вас! На кухне спрашивают, когда вы будете обедать.


Дэниару было весело. Улыбаясь, он спросил:


- радость моя, мы будем обедать? Или... как?


- Конечно, будем! - Энна укоризненно покачала головой, глядя мужу в глаза. Бесполезно. Веселье било из него фонтаном. Глядя на него, заулыбался и Влеон, ласково поглядывая на Энну. Она сказала:


- Влеон, передай, пожалуйста, на кухню, чтобы через полчаса накрывали на стол.


Обед в замке аль Беррон прошёл с большим опозданием. От слуг невозможно что-либо утаить, и вскоре хорошее настроение было не только у хозяев, но и у прислуги. Энна чувствовала себя неловко, а Дэниар смеялся.


Отремонтированные покои Дэниара и Энны представляли собой две смежные спальни, соединённые двёрью. К ним примыкали гостиные, а из спален имелись выходы в гардеробные и умывальни. Двери гостиных вели в коридор правого крыла замка.

Обустройству покоев Энна уделила самое пристальное внимание. Спальня, гостиная, гардеробная мужа были обставлены солидной мебелью внушительного вида из красного дерева. Шпалеры на стенах и толстые ковры на полу, тяжёлые портьеры и балдахин над кроватью, большие напольные вазы в гостиной - всё свидетельствовало о надёжности и богатстве.

К своим покоям Энна приглядывалась с особенной тщательностью. Никакой девичьей легкомысленной белой, в цветочек, обивки. Только дорогие солидные ткани: бархат, парча, аттахи, тяжёлые переливающиеся шелка. Светлая мебель из дорогих пород розового дерева, инкрустированная небольшими вставками из ониридия. Ковры большие, толстые, с орнаментом. В спальне и гостиной много зелени: в нишах громадные, причудливо и красочно расписанные вазы, в них растения с пышной зеленью. Некоторые цветут.

Рядом с гостиной покои сына. Спальня, комната для занятий и игр, комната, где живут няни. Покои Церена обставлены детской, невысокой, мебелью, устойчивой, без острых углов. Шпалеры, занавеси, ковры - ярких весёлых расцветок, с изображениями птиц, смешных зверюшек.


Энне очень нравилось новое обустройство замка. Она чувствовала себя в нём хозяйкой. По её приказанию рьенна Ремилла уволила всех слуг, которых она не желала видеть рядом с собой. Дэниар не возражал и жалобщиков не принимал.


Ещё надо было подумать о покоях для леди Зелинны. Энна с нетерпением ждала её приезда. Весна стояла в разгаре, и Энна беспокоилась, что раскисшие дороги надолго задержат в пути миледи. Она поделилась своей тревогой с мужем, на что он предложил выслать навстречу леди Зелинне гвардейцев. Но Энна отказалась. Было неизвестно, когда та выедет из Теремиса.


После обеда, который был, скорее ужином, муж опять умчался по своим делам, а Энна навестила рьенна Тайрани. Несмотря на то, что ремонт громадного замка поглотил немало средств из Владетельской казны, Главный Счетовод относился к растратчице хорошо. Он радовался, что количество слуг значительно уменьшилось, а, следовательно, появилась большая экономия на их жалованье. Кроме того, ему было приятно поговорить с кем-то знающим, помимо Младших Счетоводов, о расходах на закупку посевного зерна, о том, как эти расходы сократить, ну и на приятные темы: о доходах от добычи ониридия, экономии от сокращения армии.


Со свойственной ему некоторой язвительностью рьенн Тайрани сообщил, что он рад тому, что наконец-то у супругов всё наладилось, и Владетель прекратит совершать набеги на сокровищницу с целью прихватить колечко стоимостью в небольшой городок, чтобы подарить его очередной подружке.

Настроение у Энны упало. Конечно, она понимала, что не мог Дэниар жить семь лет, как жрец Всех Богов, без женщины, но всё равно было неприятно.


Владетель приехал поздно вечером, спешно ополоснулся в приготовленной для него ванне и спустился в малую столовую, где его ждала жена.

Улыбаясь, он быстро подошёл к ней и наклонился поцеловать. Она ответила на поцелуй, но отвела глаза. Дэниар сразу заметил изменение в её настроении:


- что, Эни? Что не так?


Она через силу улыбнулась, не желая выяснять с ним отношения при слугах.


- Поговорим попозже, Дэниар, если ты не возражаешь...


Он приуныл и кивнул головой, уткнувшись в свою тарелку. Энна видела, что в последнее время он похудел и осунулся. Жалость шевельнулась в её душе, но ревность возобладала.


Поздний ужин закончился, они, молча, поднялись в свои покои. Энну уже ждала наполненная тёплой водой лохань и Имра. Она с наслаждением погрузилась в ванну. Вода пахла луговыми травами. Энна подумала, что летом придётся самой беспокоиться о запасе их на зиму, рьенна Коринора рядом нет. Хорошо ещё, Зел приедет, поможет.

Она неспеша вытерлась, лениво натянула приготовленную Имрой ночную рубашку, с удовольствием посмотрела на себя в зеркало. Выйдя из умывальни, села в уютное мягкое кресло перед большим зеркалом. Имра распустила волосы, стала причёсывать их на ночь.

Энна слышала, как в соседней спальне ходит Дэниар. Вот шаги замерли под дверью, а затем он без стука вошёл. Она спокойно посмотрела на него в зеркало. Он ответил хмурым взглядом, затем подошёл, забрал у горничной из рук гребень:


- ты можешь идти, я сам причешу миледи.


Энна заулыбалась. Имра присела в реверансе, вопросительно глянула на хозяйку. Та кивнула головой, подтверждая.

Дэниар медленно, тихо пропускал сквозь пальцы пушистые густые волосы. Потом наклонился, приподнял их ладонями, прижал к лицу. Внезапно выпрямился, намотал волосы на кулак и дёрнул назад, запрокидывая её голову. Энна ойкнула от неожиданности. Нахмурив брови, он сурово смотрел ей в глаза:


- что ещё, Энна? Чем ещё я провинился перед тобой?


- Ты с ума сошёл? Отпусти сейчас же!


- Говори!


Энна упрямо дёрнулась:


- ничего не скажу, пока не отпустишь!


Он вздохнул, отпустил волосы и поднял её из кресла, развернув лицом к себе. Смотрел так же требовательно и хмуро.


- Я была у рьенна Тайрани...


- И что?


- Он рассказал, как ты носил дорогие украшения своим подружкам!


Дэниар взял её за руку, подвёл к подоконному дивану, усадил и сел сам. Обнял за плечи и, не обращая внимания на её попытки вырваться, прижал к себе, спокойно сказал:


- Энна, это ведь ты меня бросила. Я был готов терпеть столько, сколько бы ты пожелала, но ты уехала, оставила меня. Радость моя, я всего лишь мужчина. Может быть, тебе кажется это отвратительным, но я не мог семь лет быть без женщины. Да, у меня были временные подруги, не так уж и много и часто. Они ничего не требовали от меня взамен, а я, к своему стыду, не мог, не хотел быть ласковым с ними. За то, что они удовлетворяли потребность моего тела, я расплачивался с ними драгоценностями. Я клянусь тебе, что, как только я дал слово Эйжену, что женюсь на тебе, у меня никого не было.


Они помолчали, затем Дэниар спросил:


- ты больше не сердишься на меня?


Вместо ответа Энна обняла его за шею. Ей хватило ума понять разумность его доводов. В самом деле, чего ещё она хотела? Чтобы он, как жрецы, до конца своих дней не был близок с женщинами?


- Пойдём спать, Дэниар, уже поздно.


Но спать не получилось. С жадностью и нетерпением он содрал с неё ночную рубашку. Она только успевала ахать и вскрикивать, чувствуя его руки и губы везде, во всех сокровенных местечках одновременно. Она поражалась его страсти и сама заражалась ею. От наслаждения у Энны кружилась голова, она билась и извивалась под ним, а потом укусила его за плечо. Тут же опомнилась, поцеловала, но он хрипло хохотнул ей в ухо и, подсунув ладони под бёдра, с силой прижал её к себе.


Сон, конечно, ушёл. Обнимая друг друга, они тихо разговаривали в темноте спальни. Дэниар, со смешком, сказал:


- знаешь, родная, я даже не представлял, что можно испытать такое неземное наслаждение. Я думаю, там у тебя положено два комочка сахара.


Сахар, чрезвычайно редкий и дорогой продукт, привозили в виде грубого и жёсткого растения из-за Зелёного моря. Во Владетельстве специальные люди, сахаровары, долго варили его в больших медных чанах. Густой, тягучий и очень сладкий сок разливали по формам из каменного дерева. Когда он застывал, маленькие круглые комочки поступали на стол Владетеля и зажиточных горожан.


Энна удивилась:


- почему сахар? И именно два комочка?


Муж засмеялся, чмокнул её в нос:


- это шутка, милая. Говорят, что у каждой женщины, там, в этом местечке, положен комочек сахара. Поэтому мужчины так стремятся отведать сладости. Но иногда встречаются женщины, у которых там не один, а целых два комочка. Поэтому они особенно сладкие, моя хорошая.


Энна ехидненько сказала:


- ну да, тебе есть, с чем сравнить...


Дэниар на колкость не поддался, расхохотался и, прижав её к кровати, принялся целовать. Она пыталась увернуться, но он придавил её рукой. В конце концов, когда он добрался до рёбер, она завизжала от щекотки и взмолилась:


- Дэн, ну не надо, я щекотки боюсь, пусти, пожалуйста!


Он рухнул рядом, перекатил её на себя:


- Эни, я думаю, нам не нужна вторая спальня. Мне кажется, ты придумаешь, как использовать эту комнату.


Она лизнула его губы, поцеловала подбородок:


- Нам нужна вторая спальня, потому что ты скоро будешь спать там.


Энна засмеялась, потому что он спросил уныло:


- а почему? Мне с тобой больше нравится...


Тогда она шёпотом, на ухо ему ответила:


- потому что у нас будет ребёнок, а с большим животом мне лучше спать от тебя отдельно, чтобы ты во сне нечаянно не задел его.


Дэниар скатил её с себя и сел. Сказал неверяще:


- ты... не шутишь? Энна ты, правда, беременна?


- Угу, правда, - фыркнула она.


Как был, голышом, муж вскочил, подхватил её на руки, целуя, закружил по спальне.


- Эни, радость моя, моя ледзини, я самый счастливый человек в Эристане!


Глава 21. Новые знакомства.


Энна с удовольствием огляделась. Они с Дэниаром ехали верхом по дороге, уже подсохшей после весенней распутицы. Справа стеной стоял лес. Тёмные макушки вековых сосен свечами устремлялись вверх, к пронзительно голубому небу. Нежная зелень опушившегося подлеска радовала глаз.

Слева, на освободившемся от снега поле, ярким изумрудным ковром расстилались озимые посевы зерновых культур. За полем, вдалеке, от домов большой зажиточной деревни доносилось мычание коров, блеяние овец, голоса людей.


Владетель Эристана с женой направлялись к лекарю Жалене, которую рекомендовали Энне Коринор и Врегор.

Энна собиралась ехать одна, но Дэниар и слышать не хотел об этом. Ей с трудом удалось настоять на том, что она поедет верхом. Муж был совершенно уверен, что беременная женщина должна больше лежать, тепло одеваться и хорошо кушать, а не скакать на бешеном андаринце по грунтовым дорогам, на которых встречаются ямы и кочки.

Они поссорились из-за этого. Вернее, ссорилась, бегала по гостиной и нервничала Энна, а Дэниар спокойно смотрел на неё и время от времени убеждал не бегать, не расстраиваться, а прилечь на диван с книжкой, пока он быстренько съездит и привезёт к ней эту женщину - лекаря. Тут Энну осенило. Ведь он не знал, как зовут лекаря и где её искать.


- Если ты не позволишь мне ехать, я не скажу, где живёт лекарь и как её зовут! И, по твоей вине, я всю беременность буду ходить без присмотра, а роды ты сам будешь принимать!


Муж дрогнул и с неохотой согласился.


- Хорошо, поедем, но в карете.


- Нет, не поеду в карете. Меня в ней стало тошнить. Поеду на Малышике.


Дэниар сделал ещё одну попытку:


- я прикажу, чтобы тебе оседлали какую-нибудь смирную лошадку. Не хватало ещё, чтобы этот демон сбросил тебя!


- Малышик не демон! Он и есть смирная лошадка!


Да уж, смирная, - муж фыркнул, - вчера этот красавчик гонял по двору Файрара, который хотел его всего лишь погладить.


Энна всполошилась:


- а что делал Малышик во дворе? Как он там оказался?


- Энна, ты меня удивляешь, - рассмеялся Владетель, - твой жеребец гоняет по двору человека, а ты беспокоишься, как конь там оказался.


Она смутилась. Действительно, если бы Малышик ударил Файрара копытом, то порученцу не поздоровилось бы. Он неуверенно сказала:


- ну-у, я думаю, Гражен не допустит, чтобы Малышик причинил человеку вред...


- Да-а, конюший во-время увидел, как жеребец развлекается. Вообще-то парень здорово провинился. Он вывел коня во двор и не привязал его, а отпустил, а сам побежал за скребком и щёткой.


- Дэниар, пожалуйста, не наказывай Гражена! Он ведь ещё мальчишка, не может всё предусмотреть. Я сама с ним поговорю.


- Хорошо, сама с ним разбирайся. Но, Энна, не уводи разговор в сторону. Я не хочу, чтобы ты ехала на андаринце, это опасно.


Но упрямства ей было не занимать:


- тогда я не поеду, а ты учись принимать роды!


И Дэниар сдался. Сейчас Энна с удовольствием ехала верхом, наслаждаясь ярким солнечным днём. Дэниар ехал рядом, время от времени с беспокойством поглядывая на жену. Поддразнивая его, она толкнула Малышика ногами в стременах, посылая его в галоп. Жеребец охотно рванул вперёд, оставив позади Владетеля и сопровождающих их гвардейцев. Проскакав пару-тройку льюней, Энна придержала Малышика, давая возможность мужу её догнать. Его конь ненамного отстал от андаринца. Она засмеялась:


- Дэн, давай наперегонки!


Тот возмутился:


- да что же это такое, Энна! Немедленно прекрати! Иначе я заберу тебя к себе в седло.


Он хотел приблизиться к ней, но андаринец захрапел и попытался укусить Дэниарова жеребца. Владетель замахнулся огреть зверюгу плетью, но во-время остановился. Малышик мог счесть это как побуждение к скачке. Энна смеялась. Муж махнул рукой, попросил:


- Эни, веди себя хорошо, если не хочешь, чтобы я поседел раньше времени от тревоги за тебя.


Энна подъехала к Дэниару и шлёпнула Малышика по шее, когда он опять оскалил зубы. Жеребец понял, успокоился, лишь иногда косил глазом на едущего рядом всадника.


Ехать было недалеко. Через полтора часа подъехали к небольшой скромной деревеньке, где жила лекарь. Энна попросила мужа остаться вместе с гвардейцами за околицей деревни, но Дэниар не согласился:


- я пойду вместе с тобой.


Рядом спешился капитан Норис:


- милорд, миледи, позвольте, я пойду с вами.


Энна возмутилась:


- Дэниар, я специально оделась поскромнее, чтобы не смущать женщину, а тут явлюсь в сопровождении Владетеля и капитана гвардейцев! Вы оба останетесь здесь!


Дэниар повернулся к Норису:


- останься здесь со своими людьми. Мы пойдём вдвоём, ничего с нами не случится.


Недовольный капитан вновь запрыгнул в седло, а супруги двинулись к деревне. Их встретил лай собак и любопытные взгляды жителей из окон домов. Встретившаяся женщина указала дом, где живёт лекарь.


- Только мы зовём её целительницей. Она говорит, что лекари-мужчины не давали ей лечить людей, поэтому она не любит, когда её называют лекарем...


Энна вежливо поблагодарила словоохотливую жительницу и постучала в дверь небольшого одноэтажного домика, выкрашенного в забавный розовый цвет.

На крыльцо вышла невысокая старая женщина. Доброе милое лицо, живые внимательные глаза. Седые волосы забраны под белый крахмальный чепец, опрятное синее платье украшает белый кружевной воротничок.

Энна поздоровалась, спросила:


- не могли бы мы увидеть целительницу Жалену?


Женщина улыбнулась, мелкие морщинки разбежались от уголков глаз:


- добрый день, рьенн, рьенна. Жалена - это я. Прошу вас, проходите в дом.


Она пропустила гостей и закрыла за ними дверь.

Энна вошла в дом и огляделась. Небольшая прихожая, за ней - крохотная кухонька. В открытую дверь видны расставленные на полке, начищенные до блеска кастрюли и кубки. На полу самодельные половички.

Хозяйка распахнула ещё одну дверь, пригласила войти. Оказалось, маленькая комната, почти чулан. Жалена извиняющимся голосом пояснила, что это её рабочий кабинет. Здесь она принимает людей. Энна обратила внимание, что в доме царила идеальная чистота. Не было богатства, но старая деревянная мебель сияла свежей краской, а на половички ей стало страшно вставать, такие они были чистенькие и яркие.

Предложив сесть на деревянный диван, Жалена заговорила:


- я вижу вы, рьенна, довольно зажиточны. Да и ваш муж одет, как благородный лорд, - она улыбнулась, - но, поскольку, благородные лорды и леди ко мне не ездят, вы, очевидно, из купцов будете? Но вот опять же меч у рьенна...


Энна смутилась, не зная, что сказать. Дэниар засмеялся:


- ну, рьенна Жалена, купеческими делами мы тоже занимаемся. Мы к вам приехали по совету травника Коринора. Вы помните его?


Дэниар вскочил, бросился к целительнице. Она смертельно побледнела, губы затряслись, глаза налились слезами. Она упала бы, если бы Владетель не подхватил и не усадил её на стул. Энна кинулась на кухню за водой. Отпив из кубка, Жалена тихо спросила:


- Коринор..., он, разве, жив? Я оплакала его пятьдесят лет назад...


Супруги переглянулись. Энна сказала:


- рьенна Жалена, травник Коринор живёт в Теремисе. Я часто виделась с ним, когда тоже там жила. А... вы хорошо его знаете...?


- Милая деточка, Коринор был моим женихом... . Никогда, никого в жизни я больше не любила так, как его. Он тоже клялся мне в вечной любви.

Онемев, Энна смотрела на неё. Дэниар тоже изумлённо глядел на целительницу. Та тихо продолжала:


- он был намного старше меня, но его мягкость, доброта и тишайший характер делали разницу в возрасте совершенно незаметной. Я очень любила его, но он был травником. Мои родные недоумевали, как может мужчина с руками и ногами не любить битвы, ненавидеть мечи и кинжалы и не уметь стрелять из лука. Мой отец был наёмником. Бывшим, но никогда не забывающим звон мечей и запах крови. Он смеялся над Коринором, а тот молчал и терпел, потому что надеялся увидеть меня своей женой. Когда, неловкий и нескладный, он пришёл к отцу просить моей руки, тот вытолкал его за дверь. Я была молода и глупа и думала, что можно изменить саму человеческую душу. Я поставила любимому условие: выйду за него замуж вопреки воле отца, если он бросит свои травки и станет воином. Он ушёл, и больше я его не видела.

Спустя много лет мне сказали, что Коринор умер, заразившись от больного человека.


Жалена замолчала. Вытерев слёзы, через силу улыбнулась:


- что же это я про себя да про себя! Может быть, вы расскажете, с чем приехали ко мне? Как я вижу, вам будет нужна целительница во время родов?


Энна вспыхнула, покраснела:


- а как вы узнали, что я беременна?


- Миледи, - опять улыбнулась та, - любой лекарь сразу распознает женщину на сносях. Она идёт так, как будто вся она - тончайший хрупкий сосуд из дженердийского стекла. А лицо её светится изнутри божественным светом материнства.


- Но... рьенна Жалена...- миледи... - та мягко перебила, - я узнала вас, миледи. Вернее, узнала вашего супруга, Владетеля Эристана. Я ещё сомневалась, но вы назвали его по имени. Милорд, - она поклонилась Дэниару, - вы проезжали через нашу деревню несколько лет назад и остановились поговорить со старостой. С тех пор я запомнила вас.


Дэниар расхохотался:


- рьенна Жалена, вы очень наблюдательны! Может быть, пойдёте служить в армию Эристана лазутчиком?


Все посмеялись шутке, разрядившей напряжённую обстановку. Потом Энна рассказала, что в замке нет целителя, а у них маленький ребёнок и скоро будет другой. Может быть, рьенна Жалена согласится переехать в столицу?


Та покачала головой:


- миледи, я слишком стара, чтобы так менять свою жизнь. Здесь мой дом, мои друзья и те, кого я много раз лечила. Я знаю все окрестные леса и каждую травинку в них, - она грустно усмехнулась, - вот ведь какая насмешка судьбы. Я рассталась с любимым из-за его занятий лечением и травами, а сама всю жизнь добивалась, чтобы меня признали лекарем. Но его я хотела видеть воином, да...


Она помолчала, потом сказала:


- у меня есть дочь. Ей пятьдесят лет, у неё взрослые дети и она живёт в столице. Нора тоже целительница и, как мне кажется, превзошла меня. Может быть, вы захотите пригласить её?


Дэниар разочарованно поднялся.


- Поедем, Энна. Заедем к рьенне Норе и спросим её, не согласится ли она переехать в замок.


- Дэниар, ты иди, пожалуйста. Нам надо поговорить с рьенной Жаленой!


Выдворив мужа, Энна повернулась к целительнице.


Они проговорили ещё больше часа. Вначале Энна рассказала всё, что знала о Кориноре. Попутно упомянула и лекаря Врегора. Жалена знала его, но также, как и травника, не видела много лет. Она грустно покачала головой, узнав, что Коринор так и не женился.

Потом целительница рассказала Энне о дочери и пообещала, что, когда подойдёт время родов, она обязательно приедет в столицу.

Они выпили по чашке травяного чая. Обедать Энна не стала, потому что была уверена: за деревней, на лугу, гвардейцы раскинули походный лагерь и приготовили в котле кашу с мясом и приправами.


Жалена проводила её до околицы. Так и есть. На лугу стояла палатка, бродили рассёдланные кони, а её муж, вместе с гвардейцами, сидел на поставленном на землю седле и хохотал над какой-то, очевидно, пошлой мужской шуткой. Рядом на костре кипел котёл.

Увидев женщин, Владетель и гвардейцы вскочили. Дэниар подошёл, обнял жену, внимательно посмотрел ей в лицо.


- Ты устала, Эни? Может, приляжешь? Я приказал поставить палатку..., - и, обращаясь уже к целительнице, сказал: - рьенна Жалена, я всё время говорю, что ей надо бы побольше лежать, а она не слушает. Может, вы ей скажете?


Целительница усмехнулась:


- милорд, как раз наоборот. Лежать ей надо как можно меньше. Если она хорошо себя чувствует, то валяться в постели ей чрезвычайно вредно.


Дэниар ошарашенно смотрел на неё, не зная, что сказать. Энна потянула его за руку к костру. Она зверски проголодалась. Пригласили и Жалену.

Уплетая кашу, Энна вспомнила про Малышика. Посмотрела на лошадей и увидела, что рассёдланный андаринец мирно щиплет молодую травку. Она удивилась:


- О, Дэн, а кто Малышика расседлал?


- Я и расседлал, - засмеялся Владетель, - я при жеребце конюшим состою!


- А как ты...


- А вот так! Пригрозил плёткой и пообещал оставить под седлом и с уздечкой. Видать, сообразил, что травку щипать лучше без железа во рту.


Энна лишь удивлённо покачала головой, но ничего не сказала. Действительно, Малышик вырос уж очень своевольным.


Распрощавшись с целительницей, супруги отправились домой. Решили, что на обратном пути заедут к рьенне Норе. Дэниар сетовал, что проделали такой путь, а, оказывается, нужный им человек живёт прямо под боком. Энна о поездке не жалела. Она радовалась новому знакомству и надеялась, что оно продолжится.


Дом рьенны Норы нашли без труда. Скрыть приезд Владетеля было невозможно. Гвардейцы встали полукругом, оттеснив зевак от крыльца, на которое поднялись Дэниар и Энна. На шум открылась дверь, и у Энны подкосились ноги: перед ней стоял... травник Коринор! Нет, конечно, в женском исполнении черты лица травника были мягче, приглушённее, но та же длинная сухопарая фигура, стеснительная улыбка и рыжие волосы! И голубые глаза! Энна растерялась:


- э-э-э, рьенна, ... Коринор...


Дэниар тоже смотрел удивлённо. Женщина присела в реверансе:


- Коринора, миледи. Моё имя Коринора, но все зовут Нора...


Энна опомнилась. Ну конечно, перед ней дочь травника и целительницы Жалены. Она улыбнулась:


- я очень рада видеть вас, рьенна Нора! Мы знакомы с вашим отцом, а сегодня познакомились и с матерью.


Дэниар и Энна недолго пробыли у целительницы Норы. Договорились, что она на неделе приедет в замок, тогда всё и обговорят. Энна чувствовала, что уже устала. Всё же она не привыкла целый день, с небольшими перерывами, находиться в седле.


Когда въехали во двор замка, Дэниар удивлённо поднял брови. Перед парадным входом стояли три кареты, рядом толпились спешенные воины, держа в поводу коней, суетились слуги и конюшие. Энна всё поняла. Она соскочила со спины Малышика и кинулась к группе вооружённых людей. Воины расступились, послышались радостные возгласы, усталые лица осветились улыбками. Она хватала их за руки, называла по именам и осыпала вопросами. Они наперебой отвечали и сами что-то спрашивали у неё.

Дэниар, некоторое время скептически наблюдавший эту встречу, спешился и двинулся вслед за женой. Воины замолчали, подтянулись, хотя улыбки ещё не сошли с их лиц, низко поклонились Владетелю Эристана. Вперёд вышел высокий плотный воин. - Капитан Онорен, - вспомнил Дэниар. Он с достоинством поклонился:


- милорд, я рад доложить вам, что леди Зелинна доставлена в Эристан. Никаких происшествий в пути не было.


Дэниар кивнул, посмотрел на жену. Она стояла рядом с Онореном, лицо сияло от счастья.


- Дэниар, можно, я побегу к Зелинне?


Он улыбнулся ей, одновременно жестом подзывая своих слуг и старшего конюшего.


- Конечно, Эни! Только не беги, прошу тебя! Я сам займусь размещением стражников...


Он не успел договорить. Входная дверь распахнулась. На крыльцо выбежала улыбающаяся леди Зелинна. Вскрикнув, Энна бросилась к ней в обьятия.


Глава 22. Радостная встреча.


Леди Зелинна! Полная, добродушная, с яркими, тёплыми, умными карими глазами аль Ирайдесов, она стояла перед Энной собственной персоной. Как же Энна любила её!


- Наконец - то, наконец - то ты приехала! Я так ждала тебя, Зел!


Энна обнимала золовку, целовала в мягкие душистые щёки, вдыхала знакомый и родной запах замка аль Ирайдес, запах мяты, чабреца, ещё каких-то трав, отваром которых так любила умываться леди Зелинна.

Обнимая и целуя Энну, та шепнула ей на ушко:


- у тебя всё благополучно, Эни? Твой муж смотрит на нас очень насмешливо и иронично. Он не обижает тебя?


Энна засмеялась. Повернув голову, посмотрела на Дэниара. Тот понял её взгляд, подошёл, вежливо поклонился:


- леди Зелинна, я рад видеть вас в Эристане. Как сказал капитан Онорен, путешествие прошло благополучно?


Миледи присела в реверансе:


- благодарю вас, лорд Дэниар, всё хорошо.


Энна в нетерпении теребила её:


- пойдём, Зел, тебе надо вымыться после такой длинной дороги, а потом я тебя накормлю. Ты уже видела Церена?


- Ну что ты, Эни. Я только что приехала. Боюсь, за эти месяцы Церен меня совсем забыл!


Переговариваясь, они вошли в замок. Дэниар остался во дворе, чтобы проследить за размещением прибывших с леди Зелинной людей.


Энна ни на минуту не желала расставаться с миледи. Она сама повела её в гостевые покои, пояснив, что постоянные комнаты леди Зелинна выберет сама. После этого их отделают по её вкусу.


Поднимаясь на третий этаж, гостья с любопытством оглядывалась по сторонам. Да, убранство замка аль Беррон было гораздо роскошнее её родного дома. Вычурная, с позолотой, лепнина на потолке, широкая лестница выстлана, от самой стены до резных массивных перил из светлого дерева, бордовой дорожкой с причудливыми узорами. На стенах картины с изображением природы, охотничьих трофеев, скачущих горячих коней, портреты предков лорда Дэниара: важные, холёные лица, суровые тёмно-синие глаза. Женщины смотрят свысока, роскошные платья из парчи, аттахи, заморского шёлка и бархата увешаны драгоценностями. В высоких замысловатых причёсках сияют драгоценные камни.

Леди Зелинна чуточку оробела. Энна заметила, подхватила её под руку, засмеялась:


- не обращай на них внимания, Зел! Хочешь, прикажу всё убрать?


Та с опаской вскинула руку:


- что ты, что ты, Эни! Не надо, это же всё предки твоего мужа! Нельзя с ними так непочтительно...


Энна продолжала смеяться:


- Зел, этих предков я разыскала почти что на помойке! Одна из башен замка используется, как склад всякой рухляди. Да и на чердаках много чего накопилось за долгие годы. Я перевернула этот замок сверху донизу, нашла эти портреты и картины, а ещё великолепную старинную мебель. Представляешь, я обнаружила громадный стол для письма со множеством всяких ящичков и тайников. А самое главное, этот стол - настоящее произведение искусства! Его ножки вырезаны из розового дерева в виде зверей, как на гербе рода аль Беррон. Видела на флаге? Эдакие страшилы! Дэн говорил мне, как называются эти мифические уроды, но я тут же забыла. Так вот, эти звери поддерживают столешницу, а она состоит из полированных кусочков дерева множества пород. Я досчитала до двадцати и сбилась. Зел, это такая неописуемая красота! А какой необыкновенный узор составлен из этих кусочков! Я потом тебе всё покажу, сама увидишь!


Леди Зелинна с улыбкой смотрела на Энну. Та раскраснелась, глаза блестели восторгом.


- О, Зел, а хочешь, я тебе его подарю? - С радостным ожиданием она смотрела на золовку.


- А мне тоже хочется подарок! - Их догонял Дэниар. Женщины остановились, улыбаясь, повернулись к Владетелю. Высокий, гибкий, он легко прыгал через ступеньку, бегом поднимаясь к ним по лестнице.


- Милорд, - Энна строго свела брови, пытаясь не засмеяться, - как вам не стыдно выпрашивать подарок!


Он обнял её за талию, привлёк к себе, с радостью и нетерпеливым ожиданием глядя ей в глаза. Она быстро шепнула:


- подарок будет ночью.


Не выпуская её из объятий, Дэниар повернулся к улыбающейся гостье:


- леди Зелинна, простите меня за неприличное поведение, но мне очень хочется её поцеловать. Вы не будете возражать?


- Ах, милорд, ваша жена прелестна! Поцеловать её просто-таки необходимо.


Уже без церемоний Дэниар крепко обнял Энну, принялся целовать розовые улыбающиеся губы, шепнул на ушко:


- да я не доживу до ночи! Нельзя ли как-нибудь пораньше?


Пробегающие мимо служанки смешливо фыркали за спиной целующего свою жену Владетеля. Энна отталкивала его:


- Дэн! Ну Дэн же! Пойдём, хватит слуг смешить! Зел устала с дороги, ей надо отдыхать, что ты, в самом деле!


Дэниар отпустил жену, предложил обеим женщинам взять его под руки. Признаться, леди Зелинна с удовольствием оперлась на руку Владетеля, дорога её, всё же, утомила.


Наконец лестница закончилась. Они повернули направо и через холл двинулись по широкому светлому коридору к дверям гостевых покоев.

Дверь распахнулась им навстречу. Девушка-служанка, приехавшая с Энной из Теремиса, радостно присела в реверансе. Леди Зелинна с удовольствием обняла её. Сзади увидела вторую, привлекла в свои объятия и её.

Энна не стала заходить в комнату. Не пустила и Дэниара.


- Зел, мы не будем тебе мешать. Располагайся. Сейчас разгружают кареты, и твой багаж скоро принесут. Девушки помогут тебе. Вымоешься, отдохнёшь и приходи в малый обеденный зал, мы будем тебя там ждать.


Энна попятилась из дверей, натолкнулась спиной на мужа. Он улыбался, глядя ей в глаза, - всё понятно! - Энна подхватила его под руку, но тут леди Зелинна сказала:


- милорд, Энна, а нельзя ли мне сходить к Церену? Я очень соскучилась по нему...


Энна спохватилась:


- девушки, сбегайте, кто-нибудь, в детскую, пусть приведут Церена.


Вскоре няня Самира привела ребёнка. Все с некоторым напряжением ждали, узнает он или нет леди Зелинну. Опасения были напрасны. Церен протянул к ней ручонки, радостно закричал:


- тётя Зел! Тётя Зел!


Она подхватила его на руки, заплакала. Он пальчиком вытирал бегущие из глаз слёзы, лепетал что-то утешительное.

Энна на цыпочках вышла из комнаты, потянула за руку Дэниара. Они тихо прикрыли дверь и стали спускаться по лестице. На втором этаже он решительно повернул к их покоям. На её улыбку и вопросительный взгляд ответил:


- ты же обещала мне подарок! Неужели обманешь?!


Энна засмеялась. Войдя в свою спальню, повернулась к нему, закинула руки на шею, взъерошила волосы на затылке. Прижавшись всем телом, посмотрела мужу в глаза. И утонула в их тёмно-синем омуте. Желание, нежность, страсть и любовь - всё было в них. У неё перехватило дыхание от нежности к нему, благодарности за его любовь и терпение. Он потянулся к ней, и она прошептала ему в губы:


- Дэниар, я люблю тебя...

Он крепко обнимал её, умудряясь прижимать к себе её всю. Наклонившись, целовал волосы, шептал:


Эни, ты моё счастье и моя жизнь, люблю тебя, люблю...


Тихо и неторопливо он расшнуровал на ней платье, аккуратно спустил его с плеч и положил на стул. Пока он раздевался сам, Энна быстро юркнула под одеяло. Он лёг рядом, ласково провёл ладонью по обнажённому бедру. Перевернул на спину и, откинув одеяло, целовал и осторожно сжимал грудь. Она фыркнула:


- ты прикасаешься так, как будто я из стекла!


Он глухо пробормотал:


- до конца жизни раскаяние и стыд будут терзать меня за синяки от моих пальцев на твоей груди...


Она погладила его по спине, прощая, утешая. Он понял, благодарно и ласково прижался к её губам.

Потом его рука скользнула вниз. У Энны горело всё тело, она простонала:


- Дэни, ну ... уже всё, ну, пожа - а - луйста!


Он тихонько хохотнул:


- хочу, чтобы ты сама меня позвала, родная...


И она не выдержала:


- иди ко мне, хочу тебя очень сильно!


Как будто распрямилась пружина. Он сжал её в объятиях, его руки опять были везде. Энна чувствовала каждый его мускул, каждую частицу его тела и наслаждалась им. Он чутко откликался на любое её движение. Счастье, радость от безраздельного обладания любимым человеком, захлёстывали их, вздымая на высочайшую вершину блаженства.


Они немного полежали в постели, разговаривая обо всём и ни о чём. Дэниар беспокоился, не повредят ли ребёнку их любовные игры. Энна смеялась. Он не на шутку рассердился:


- Энна, ты очень легкомысленно к этому относишься! Я думаю, завтра с утра нам надо съездить к целительнице и поговорить с ней об этом.


- Дэн, срок же очень маленький! Не беспокойся, всё хорошо.


Она закрыла глаза, потянулась, прижалась поплотнее к тёплому боку мужа:


- м-м-м, я спать хочу...


Он тут же отреагировал: натянул повыше одеяло, подоткнул его за спиной:


- поспи, родная. Я скажу леди Зелинне, что ты сегодня устала, извинюсь перед ней. В конце концов, ей тоже надо будет пораньше лечь спать, а завтра поговорите. Хорошо?


Он поцеловал её в лоб, погладил по спинке и собрался встать. Энна потянулась следом:


- нет, Дэн, так нельзя. Я пойду с тобой.


Они встали, оделись. Дэниар привычно исполнял обязанности горничной. Помог надеть платье, затянул шнуровку на спине. Они спускались в обеденный зал вместе с леди Зелинной. Она улыбнулась им:


- я немного вздремнула после ванны. Подумала, что вы, возможно, уже ждёте меня...


Дэниар по-хозяйски приобнял Энну за талию:


- вы могли не торопиться, миледи. Понятно, что вы утомились с дороги.


Энне не терпелось расспросить золовку о Теремисе, о друзьях, но было бы невежливо затевать разговор за столом. Она нервничала и, в нетерпении, ёрзала на стуле. Дэниар всё видел и улыбался, глядя на неё.

Наконец ужин закончился. Энне хотелось поговорить с леди Зелинной наедине, но она видела, что муж тоже хотел бы послушать гостью.

Все трое, они поднялись в гостиную миледи. Со вздохом удовлетворения она откинулась на мягкую спинку дивана, погладила рукой бархатную обивку. Дэниар подхватил кресло, придвинул его напротив. Сел сам и попытался усадить Энну к себе на колени, но она воспротивилась. Пришлось Владетелю пересесть на низенький пуфик.

Леди Зелинна рассказывала о событиях прошедших месяцев до поздней ночи.

В Теремисе всё было спокойно. Андарин отвёл свои фаланги от границ Владетельства. Назначенный Энной Управляющий заключил с лордом Таграном торговое соглашение на поставку сена летом этого года. Разработка рудника ониридия только началась, но небольшая партия дорогого камня уже была продана за бешеные деньги купцам из захайратов. Энна и Дэниар переглянулись. О продаже камня им было известно, ведь половина вырученных денег поступила в казну Эристана.

Лекарь Врегор по-прежнему был бодр и энергичен, жил в подаренном ему доме вместе с семьёй Верейды и травником. Капитан Онорен и Верейда вполне счастливы, их дочка уже встала на ножки и пытается ходить, натыкаясь на все углы. Коринор, кажется, тоже всем доволен, целыми днями пропадает в своей лаборатории и уже удивил лекаря своей новой выдумкой - лекарством от синяков.

Леди Зелинна встала и, порывшись в одной из корзин, не до конца распакованных служанками, протянула Энне небольшую деревянную коробочку:


- Это травник передаёт тебе для Церена. Он сказал, что у мальчишек ноги всегда в синяках. Вот, намазывай их мазью. Синяки не будут болеть и быстро исчезнут.


Энна открыла коробочку, понюхала зелёное густое вещество. Запах был едва уловимым, тонким, цветочным. Дэниар тоже наклонился, понюхал. Энна закрыла мазь крышкой:


- спасибо, Зел. У Церена, и правда, все коленки сбиты и в синяках. Разбежится, а во-время остановиться не получается.


Ей не терпелось удивить миледи известием о том, что у Коринора есть взрослая дочь и внуки. Леди Зелинна была поражена.


- О боги! Он никогда не говорил ни о чём подобном! Ведь мы знакомы много лет, но ни разу не слышали, что у него была любимая женщина!


- Зел, она целительница и будет принимать у меня роды... - Энна запнулась. Дэниар заулыбался, с довольным видом глядя на неё. У миледи округлились глаза:


- Эни? У тебя будет ребёнок?


- У нас, леди Зелинна, - поправил её счастливый Владетель, - у нас!


- Ну да, у вас, - растерянно повторила та.


Она быстро спохватилась, продолжила рассказ, но время от времени удивлённо покачивала головой.


Энне хотелось выпроводить мужа, но он делал вид, что не понимает её грозных взглядов и намёков. Тогда она подумала, что впереди много дней, и они с леди Зелинной смогут досыта наговориться.


Глава 23. Будни.


С приездом леди Зелинны дни понеслись вскачь. Женщины долго ходили по этажам замка, подыскивая комнаты для миледи.

Она сразу отвергла покои третьего этажа, объяснив тем, что ей тяжело подниматься несколько раз в день по длинным, хотя и удобным, лестницам замка. Первый этаж отвергла Энна. Она ни за что не соглашалась с тем, что её любимая Зел будет жить там, где располагаются комнаты для слуг и вспомогательные помещения. Оставался второй этаж.

Энна всерьёз подумывала о том, чтобы им с Дэниаром переехать выше, а миледи разместить в их покоях. Муж не вмешивался, ему было всё равно, где спать, лишь бы Энна была под боком. Видя терзания хозяйки, леди Зелинна однажды спросила:


- Эни, а почему ты ни разу не сводила меня в левое, южное крыло второго этажа? Что там располагается?

Энна смутилась, отвела глаза:


- понимаешь, Зел, я и сама со дня приезда ни разу там не была. Там располагаются покои, которые мы с Дэниаром занимали тогда..., давно... , - добавила с жаром и неприязнью: - ненавижу эти комнаты и всё, что с ними связано!


Миледи покачала головой, мягко улыбнулась:


- ну что за детские выходки, Энна! Чем провинились перед тобой комнаты? Уж если ты нашла в себе силы простить лорда Дэниара, то ненавидеть бывшие ваши покои вообще смешно.


Энна вытащила три ключа, лежащих отдельно в шкафчике её гостиной, и они отправились в южное крыло замка.

Со стеснённым сердцем она отперла двери гостиной, а затем бывшей своей спальни. Содрогнулась, увидев то, что пыталась забыть много лет. Светлая обивка мебели с весёленькими цветочками и птичками, резные шкафчики, кокетливые пуфики, туалетный столик, уставленный коробочками, драгоценными шкатулками. И ненавистная кровать, огромная, покрытая белым пушистым покрывалом.

Энна отвернулась.


Леди Зелинна с восхищением взирала на всё это великолепие и видела в каждой мелочи любовное желание угодить, порадовать молодую жену, вызвать её восторг.

Миледи подошла к большому стрельчатому окну, отодвинула шторы. Оказалось, внизу был сад. С высоты второго этажа были видны уходящие вдаль аллеи, зеленеющие ранней молодой травкой лужайки и кусты. Двое садовников возились под окном, вскапывая длинную фигурную клумбу. Яркое весеннее солнце играло радужными бликами на полированной поверхности мебели, зайчиками отражалось от поверхности большого, в красивой узорчатой раме, зеркала.


- Энна, мне очень нравятся эти комнаты! Нельзя ли мне их занять?


- Зел, только прошу тебя, позволь мне отремонтировать и заново обставить эти покои! Я видеть всё это не могу!


Миледи успокаивающе похлопала Энну по руке:


- ну конечно, Эни, кое-что следует заменить. Всё же мне, в моём возрасте, не подобает жить в комнатах, отделанных для юной женщины.


У Энны дрогнули губы, она стиснула руки:


- пойдём отсюда, Зел. Сядем в моей гостиной и подумаем, какие ткани и мебель нужно закупить.


Остаток дня они провели за обсуждением будущего ремонта в покоях леди Зелинны. Причём, если миледи хотела бы многое оставить, как есть, то Энна настаивала на полной замене мебели, ковров, занавесей и гобеленов. Миледи пришла в ужас от того, что такие красивые комнаты будут опустошены, но видя ожесточение Энны, не стала спорить.


Спустя несколько дней Энна, проходя по холлу второго этажа, услышала громкие мужские голоса и визг Церена, доносящиеся из его покоев. Она быстро прошла по коридору к двери. Стоящий у входа гвардеец вытянулся при виде Владетельницы, но не смог согнать с лица улыбку. Энна вошла и замерла у двери. Её сын сидел на плечах Дэниара, одетый в полные воинские доспехи, подаренные ему при рождении кузнецом замка аль Ирайдес. Кольчуга была уже впору, а шлем великоват, поэтому на голове Церена, в качестве подшлемника, красовалась вязаная красная шапочка. В правой руке он держал маленький меч, подаренный тем же кузнецом. Мальчик азартно кричал и размахивал им, норовя рубануть наскакивающего на него мужчину с деревянным мечом. Дэниар подпрыгивал и ржал, почти как настоящий конь, не забывая придерживать маленького всадника за ножки. В мужчине с деревянным мечом Энна узнала Брандена.

Шум стоял необыкновенный. Визжал Церен, деревянный меч постукивал по железному в руках у ребёнка, топали, прыгали и хохотали мужчины, оба красные и вспотевшие.

От неожиданности Энна вскрикнула. Наступила тишина. Церен, воспользовавшись заминкой, ткнул Брандена железякой в плечо и, подскакивая на шее у Дэниара, завопил:


- Тереми-и-и-ис!! Кочевник уби-и-и-ит!!


Бранден картинно крутанулся на месте, закатил глаза и рухнул на ковёр, разметав руки и ноги. Малыш был в восторге:


- мама, мама, смотри, я убил кочевника! Он напал на Теремис, а я как стукну его мечом! Я победи-и-ил!!


Бранден приподнял голову:


- извините, леди Энна, я не могу приветствовать вас, как подобает, потому что меня убили! - он снова рухнул на ковёр, к великой радости Церена.


Дэниар с мальчиком на шее повернулся к Энне и сказал:


- Церен, приветствуй маму, как полагается воину!


Тот важно взметнул над головой ручонку с зажатым в ней мечом, а потом резко опустил, согнув её в локте. При этом рукоять меча сильно ударила Дэниара по макушке. Тот зашипел и вскрикнул:


- эй, воин, коня-то не убивай!


Церен болезненно сморщился, потёр ушибленное место ладошкой и подул на него:


- больно, дядя Дэн? Я нечаянно...


Энна поспешила оставить поле сражения. Потом, вечером, она призналась мужу:


- знаешь, я была поражена, когда увидела, с каким азартом Бранден играл с Цереном. Никак от него этого не ожидала.


Дэниар улыбнулся:


- ну почему же. У него двое мальчишек и я знаю, что он всегда с удовольствием с ними играет. Когда есть время, конечно. Да и с дочкой он любит возиться, - затем осторожно продолжил: - Энна, может быть, тебе пора изменить своё мнение о Брандене? Конечно, у него масса недостатков, но он предан нашей семье и не раз спасал мне жизнь... И ещё, родная. Тебе необходимо подумать о проведении торжественного приёма и бала по случаю нашего бракосочетания.


Энна засмеялась:


- Дэн, когда это было! Чуть не полгода прошло!


Он невозмутимо пожал плечами:


- да это только наше дело. Когда хотим, тогда и проводим. Но приём необходим. Именно на нём я официально представлю тебя как свою жену и Владетельницу Эристана.


Пришлось Энне и леди Зелинне заняться организацией приёма и бала. Мероприятие ожидалось нешуточное. Одних приглашений планировалось разослать около полутора тысяч. А ещё нужно было продумать меню и множество других важных вещей. Оказалось, среди людей, работающих в замке, был и такой человек, церемонийместер рьенн Челенуто. Его представила Энне рьенна Ремилла. Та припомнила, что этого человека Дэниар ей уже представлял, но она не обратила на него внимания. Церемониймейстер оказался маленьким и чрезвычайно важным человечком, но, надо отдать ему должное, дело своё он знал хорошо. С большим облегчением Энна спихнула на рьенна Челенуто организацию торжества.


Незаметно подошёл день годовщины смерти лорда Эйжена. Утром Энна встала затемно. Дэниар спал. Она не стала его будить, умылась, с помощью Имры оделась и выскользнула из спальни. Леди Зелинна уже ждала её. В сопровождении горничных они вышли в полумрак зарождающегося утра. По приказу Энны карета уже ждала их у парадного входа.

В полном молчании женщины поехали в Храм Всех Богов. Жрец Храма, древний старик, встретил их у входа. Оставив горничных в карете, Энна с золовкой вошли в помещение, приблизились к алтарю богини Зареньи. Жрец, торопясь, воскурил поминальные благовония. Они опустились перед алтарём на колени. Губы шептали слова молитвы, прося добрую богиню о мире и покое для Эйжена. Нахлынули воспоминания. Слёзы душили Энну. Неслышно подошёл Дэниар, опустился на колени рядом с женой. Втроём они долго стояли перед алтарём в пустом гулком храме, думая каждый о своём. Потом Энна вытерла глаза, встала на ноги, прерывисто вздохнула. Следом поднялись леди Зелинна и Дэниар. На выходе из храма их ждал эскорт из десятка гвардейцев. Владетелю подвели коня. Он молча помог дамам сесть в карету, затем вскочил в седло сам.

В замке Энна сразу поднялась в свои покои. Где и продолжила плакать. Она чувствовала себя абсолютно больной и несчастной. Вошёл Дэниар, мягко прикрыл за собой дверь, сел на кровать рядом с Энной и, обняв её за плечи, привлёк к себе. Она уткнулась лицом ему в грудь, обняла за шею. Дэниар тихо гладил её по спине, по волосам. Потом, наклонившись, он снял с неё туфли и лёг, потянув её за собой. Пошарил рукой и завернул за её спиной покрывало, укрыв Энну с головой. Она прижалась к нему, чувствуя, как в его объятиях боль и тоска отпускают её. Навалилась сонливость и, всё ещё всхлипывая, Энна провалилась в сон.

Она проспала целых три часа. У Дэниара затекла рука, на которой она лежала, но он не шевелился, боясь её разбудить.

Наконец Энна проснулась. Ей было грустно, но боль и отчаяние оставили её. Он подняла голову и посмотрела на мужа. Тот улыбался ей, но в глазах стояла тревога.


- Как ты себя чувствуешь, Эни? Знаешь, я теперь всё время боюсь за ребёнка, - он слегка виновато улыбнулся, - ничего с собой не могу поделать. Может, когда будет вторая, третья, четвёртая беременность, я уже немного привыкну, как ты думаешь?


Энна округлила глаза, фыркнула:


- что такое ужасное ты говоришь?!


Повернула его на спину и упала сверху ему на грудь, поцеловала ласково и нежно:


- а у нас будет вторая, третья и четвёртая...?


Он потёрся слегка колючей щекой о её щёку, прошептал на ухо:


- если ты согласишься, то я буду очень стараться, чтобы у нас была и пятая, и шестая...!


Они немного полежали, обнявшись, а потом Дэниар встал. Его ждали дела.


Энна сидела перед туалетным столиком и думала о лорде Эйжене. Любовь к нему не прошла, нет. Она изменилась, тихой грустью осталась глубоко в сердце, светлой печалью и пронзительной благодарностью за мужество, великодушие и мудрость, позволившие ей и после его ухода найти своё счастье.


Глава 24. Ревность и ссоры.


Они часто ссорились. И часто - по пустякам. Дэниар привык решать всё и за всех. Его слово было законом. С большим трудом он привыкал к тому, что Энна не позволяет ему опекать её на каждом шагу. Её, порой, раздражало, что муж хмурит брови, когда видит, что она быстро спускается по леснице, когда отодвигает тарелку с салатом, который настоятельно советовала есть Нора. Он пытался сам заказать ей более свободные платья, считая, что те, которые она носит, сдавливают живот. В тот раз Энна напомнила ему о Брачном Соглашении и его обязательстве не решать за неё вопросы, её касающиеся. Он невозмутимо ответил, что беспокоится о своём ребёнке и Соглашения не нарушает. Энна бегала по спальне и возмущалась его поведением. Живота ещё не было заметно, и она, порой, даже забывала о своей беременности. Дэниар спокойно смотрел на неё и молча, не возражая, слушал её упрёки. Когда она выдохлась, он привстал с дивана и, поймав её, усадил к себе на колени. Энна отбивалась и громко требовала немедленно отпустить её, но муж держал крепко. Он привлёк её голову к себе на плечо, тихо целовал волосы, а потом стал негромко говорить о том, что очень любит её, что в ней его счастье и жизнь, просил не обижаться, когда он не может совладать со своим стремлением оберегать её от всех мыслимых и немыслимых бед и несчастий. Энна успокоилась и даже пожалела его. Наверно, тяжело жить в постоянной тревоге за другого человека. Спустя несколько минут они уже целовались.


Ещё он ревновал её. Разумом понимал, что глупо, смешно и нелепо ревновать Энну к гвардейцам, которым она, порой, улыбалась, к мальчишке - конюшему Гражену, с которым она подолгу беседовала, к садовникам, обсуждающим с ней весенние посадки. Да что там говорить! Он ревновал её даже к Брандену, с которым она, по-прежнему, разговаривала чопорно и сухо.

Когда ревность брала его в тиски, он не смотрел ей в глаза, стискивал зубы, а на скулах ходили желваки.

Энна всё понимала. Обречённо вздохнув, она брала его за руку и уводила в их спальню. Там устраивала допрос. Некоторе время Дэниар отнекивался и сопротивлялся. Ему было стыдно за свою ревность, которая терзала его вопреки логике и рассудку. Энна проявляла настойчивость, и он сбивчиво и неохотно признавался. Она всегда удивлялась, слушая о его нелепых подозрениях, иногда думая о том, как может такой сильный, умный, властный и уверенный в себе мужчина, Владетель громадного Эристана ревновать её к мальчишке-конюшему, моложе её на девять лет?

Энне хватало ума не смеяться над ним. Она садилась к нему на колени, крепко обнимала и целовала твёрдо сжатые губы, нос, глаза, ворошила волосы на затылке и шептала о том, что он для неё единственный, родной и любимый.

Она чувствовала, что он расслабляется под её руками, отступают недостойные, чёрные мысли. Он шептал ей на ухо горячечно и сумасшедше:


- Эни, ты, правда, любишь меня? Обещай мне, что никогда больше не оставишь меня...


Более серьёзная ссора произошла, когда к Владетелю приехал жерендал Керелейна. Приморский Керелейн был большим и богатым городом. Вся торговля с захайратами шла через его порты. Многочисленные рыбацкие посёлки вокруг города снабжали население Эристана разнообразными морепродуктами, а жители одного небольшого поселения добывали морской жемчуг.


Помимо множества вопросов, накопившихся у важного чиновника к Владетелю, был один, требующий личного решения милорда. Городские стражники поймали пиратов, высадившихся на побережье. Морские разбойники время от времени грабили купеческие суда, изредка высаживались на берег, захватывали какой-нибудь небольшой посёлок, жгли дома, угоняли в рабство людей.

Дэниар всеми силами боролся с пиратством. В последний раз его военное судно захватило одну из разбойничьих шхун. Второй удалось уйти. И вот теперь поймали остальных.

Всё получилось совершенно случайно. Два десятка стражников возвращались домой и вдалеке, на берегу моря, увидели дым от пожаров. Горели подожжённые пиратами домишки. Команда шхуны громила маленький рыбацкий посёлок. Взять там было нечего, но молодые женщины, дети, несколько сильных мужчин представлялись хорошим товаром на невольничьих рынках захайратов.

Хорошо вооруженные стражники не церемонились с бандитами. Пятеро было убито на месте, двенадцать, с ранениями разной степени тяжести, захватили живыми.


Слушая жерендала, Дэниар потемнел лицом, жёстко сказал:


- бандитов повесить на глазах жителей посёлка. Шхуну, и всё, что на ней имеется, отдать в общественное владение рыбакам.


Разговор происходил в библиотеке. Энна, расставлявшая на полке книги, принесённые из своей спальни, вмешалась:


- Дэниар, может быть, сначала надо разобраться? Неужели виновата вся команда? Возможно, кого-то заставили силой...


Жерендал удивлённо посмотрел на неё, потом перевёл растерянный взгляд на Владетеля. Тот хмуро посмотрел на неё, сказал холодно:


- леди Энна, покиньте нас!


И продолжал смотреть, пока она, гневно глянув на него, не вышла за дверь.


Жерендала оставили ночевать в замке. Ужиная вместе с семьёй Владетеля, он чувствовал себя неловко. Напряжённость витала в воздухе. Энна была любезна и предупредительна с мужем и гостем, но взгляд её, когда она встречалась с Дэниаром глазами, был холоден. Она почти не участвовала в застольной беседе, и леди Зелинна укоризненно на неё поглядывала.

Жерендал видел, что Владетель расстроен неприятными известиями и случившимся инцидентом. Сославшись на усталость после долгого пути, он испросил разрешения удалиться в отведённые ему покои. Следом ушли Энна и леди Зелинна.


Поздно вечером Дэниар вошёл к жене. Она не спала, стояла у окна, глядя в темноту и зябко кутаясь в невесомый пуховый палантин. На звук открывающейся двери она повернулась, прислонившись спиной к подоконнику, равнодушно посмотрела на него. Он спокойно спросил:


- мне сегодня, видимо, придётся спать в своей спальне?


Не желая смотреть ему в лицо, она отвела глаза, тускло ответила:


- благодарю. Я неважно себя чувствую, и хотела бы побыть одна.


Дэниар всполошился, забыв о ссоре:


- Энна, надо срочно послать за Норой! Ты не простыла? Где у тебя болит?


Она сделала рукой отстраняющий жест, поморщилась:


- ничего не нужно, Дэниар. Целители не лечат душу.


Он вздохнул, проклиная себя за то, что обидел её. Встал, выходя из спальни, произнёс:


- спокойной ночи, Эни.


Услышав в ответ равнодушное: - спокойной ночи, Дэниар, - прикрыл за собой дверь.


Имра помогла Энне раздеться, потушила лампу и, пожелав миледи спокойной ночи, ушла к себе. Энна долго не могла уснуть, уныло думая, что Дэниара не изменить.

Ночью, сквозь сон, услышала, как скрипнула дверь между спальнями. Муж подошёл к кровати, приподнял одеяло и осторожно лёг рядом. Обнял, прижался к её спине. Она чувствовала его губы на своём затылке, его дыхание шевелило её волосы. Он тихо сказал куда-то в шею:


- прости меня, родная, я обидел тебя, сам того не желая...


Энна повернулась к нему, обида звенела в её голосе:


- ты унизил меня перед жерендалом, представил совершеннейшей дурой! А я всего лишь просила о разбирательстве! Почему ты не думаешь о том, что можешь лишить жизни неповинных людей?


- Эни, нам нужно спокойно поговорить. Прошу, выслушай меня! Вмешиваясь в управление Владетельством, подвергая сомнению правильность моего решения перед посторонними людьми, ты роняешь мой авторитет. Мне стоило больших трудов установить в Эристане тот порядок, который сейчас имеется. Чтобы жерендалы не воровали, чтобы переселенцы получали положенную им помощь, чтобы зимой расчищались дороги и улицы в городах, а купеческие обозы не грабились беспощадно разбойниками всех мастей.

Ты видишь, что мои жерендалы значительно старше меня. Они считали меня сопляком и не верили, что я смогу заставить их выполнять мои требования. Поверили только после ряда казней и публичных наказаний плетьми. Мне пришлось быть жестоким, и я об этом не жалею.

Радость моя, я был с тобою груб и глубоко раскаиваюсь. Прошу, прости. Но своё решение повесить всю команду пиратского судна я не отменю.

Энна молчала, и Дэниар понял, что не убедил её.


Утро ничего не изменило. Он рано встал, потому что хотел до завтрака потренироваться вместе с гвардейцами. Энна слышала, как он ушёл, но не подала виду, что не спит. Ночной разговор угнетал её, и разговаривать с мужем не хотелось.


Она вошла в малую столовую, когда мужчины и леди Зелинна уже сидели за столом. При её появлении

Дэниар и жерендал встали и, к своему изумлению, Владетель увидел, что их гость приветствовал хозяйку небрежным лёгким поклоном, а по его лицу скользнула едва заметная ухмылка. Энна побледнела, а леди Зелинна взглянула на жерендала расширившимися глазами. Дэниар понял, что его вчерашняя грубость стала примером для подчинённого. Сдерживаясь, он сжал зубы, глаза потемнели от гнева.

Энна чувствовала себя оплёванной. Пренебрежение и ирония жерендала больно задели её самолюбие. Она с горечью подумала, что должна смириться, потому что поведение гостя лишь отражение неуважительного отношения к ней мужа.

Жерендал, лорд Райзмонд, хорошо отдохнул, успокоился, что Владетель Эристана не имеет к нему претензий по управлению Керелейном, а потому с удовольствием рассказывал о своём городе. Вот только обращался он преимущественно к Дэниару, лишь изредка взглядывая на супругу Владетеля и её родственницу.

Энна с трудом терпела эдакое хамство. Лишь присутствие невозмутимой леди Зелинны, которая успокаивающе похлопывала её под столом по колену, удерживало её от того, чтобы не выйти из обеденного зала, наплевав на приличия.

Посмотрев на Дэниара, она поняла, что он разозлён. На скулах ходили желваки, брови хмурились. Энна подумала, что он рассердился на неё за то, что она, пренебрегая обязанностями хозяйки, не участвует в разговоре и не слишком-то гостеприимна.


Затянувшийся завтрак, наконец, закончился. Владетель пригласил гостя в библиотеку, а затем, повернувшись к дамам, сказал:


- Энна, я прошу тебя пройти с нами. Леди Зелинна, если вам интересны вопросы городского устроительства, я вас также приглашаю.


Энна с неприязнью посмотрела на него, но отказываться не стала, перевела взгляд на миледи. Та ласково и спокойно ей улыбнулась. На душе сразу стало легче, и дамы прошли вслед за мужчинами в библиотеку.

Дэниар сел за свой массивный стол для письма, остальные расположились в креслах.

Энна почувствовала, что муж смотрит на неё, и ответила ему гневным взглядом. Он перевёл глаза на жерендала и стал расспрашивать его о работе порта, количестве прибывающих и отплывающих купеческих судов, о добыче жемчуга и рыбы, строительстве морозильных погребов для её летнего хранения.

При всей неприязни к лорду Райзмонду, Энна не могла не восхититься его всесторонними знаниями хозяйственной жизни большого города. Она забыла о своей обиде и с удовольствием слушала о драгоценных тканях, тончайшем фарфоре, невиданных фруктах, доставляемых купеческими кораблями, строительстве громадных глубоких погребов, где во льду будет всё лето храниться выловленная рыба и многом другом.

Когда жерендал замолчал, Владетель задумчиво посмотрел на него и сказал:


- лорд Райзмонд, сегдня ночью я долго думал о судьбе команды пиратского судна и пришёл к выводу: леди Энна была права. Нельзя казнить всех скопом, нужно разбираться с каждым по отдельности.


Энна подумала, что если бы она сейчас стояла, то наверняка шлёпнулась бы на пол. Ошеломлённая, она широко раскрытыми глазами смотрела на мужа, а тот, повернувшись к ней, серьёзно сказал:


- миледи, я прошу простить меня за невнимание к вашим словам и оскорбительное поведение. Я благодарен вам за то, что вы заставили меня усомниться в правильности принятого решения.


Они смотрели друг другу в глаза, и Энна видела, что он действительно сожалеет и раскаивается, и надеется на её прощение. Её злость мгновенно улетучилась. Она была благодарна Дэниару за то, что он нашёл в себе силы и мужество публично извиниться и признать свою ошибку. Энна смутилась, румянец окрасил её щёки:


- я не сержусь на вас, милорд! И... благодарю вас, что вы не казните невинных, если такие найдутся!


Жерендал был поражён. Он переводил растерянный взгляд с Владетеля на его жену, а то посмотрел на гостя и холодно сказал:


- лорд Райзмонд, кажется, вы что-то хотели сказать леди Энне?


Жерендал густо покраснел, откашлялся и, не глядя на Энну, прохрипел:


- миледи, извините меня, я был недостаточно почтителен с вами. Клянусь, такое больше не повторится!


Энна усмехнулась:


- я прощаю вас, лорд Райзмонд. Мне кажется, ваша плодотворная деятельность в качестве жерендала Керелейна вполне заслуживает того, чтобы мы прощали вам некоторые мелкие ошибки и промахи.


Тот опять зарделся, теперь от удовольствия:


- благодарю вас, миледи!


Дэниар, улыбаясь, смотрел на Энну. Та строго нахмурила брови, но не выдержала и тоже улыбнулась в ответ.


Глава 25. Без происшествий.


А потом они мирились по-настоящему. Они оба были молоды, несмотря ни на что, любили друг друга, а потому примирение было бурным.


Энна удобно лежала на муже. Их ноги переплелись, она ощущала бедром горячую и пульсирующую плоть, прижималась к его груди и чувствовала, как её соски щекочут короткие жёсткие завитки волос. Дэниар не спеша гладил спину, попку, бёдра, затылок, наслаждаясь округлостью, мягкостью её тела, нежностью кожи и шелковистостью волос.

Она обхватила его голову руками, сомкнув на макушке пальцы, водила носом, губами по густым бровям, тихо, не торопясь, целовала уголки рта, твёрдо очерченный подбородок и чуть колючие щёки. Уткнувшись носом ему в шею где-то около уха, прошептала:


- я люблю тебя, Дэниар... . Правда, очень люблю...


Он благодарно прижал её к себе, так же шёпотом ответил:


- ледзини моя..., в тебе моё счастье и жизнь. Прошу, будь снисходительна к своему глупому мужу, и он обязательно станет лучше....


Энна засмеялась.


- Это ты глупый? О-о-о, Дэн, ни за что не поверю, что ты на самом деле так считаешь!


Он хохотнул, умиротворённый, довольный. Потянулся губами к её рту, проговорил перед тем, как поцеловать:


- конечно, не считаю, но хочу, чтобы ты так думала. Тогда, может быть, ты не будешь на меня сердиться.


Они поговорили о Керелейне. Энне хотелось съездить в этот приморский город, но Дэниар усомнился, что в обозримом будущем это удастся. Дорога была неблизкой. Эна не стала настаивать, понимая, что он прав. Вместо этого он предложил съездить в Келаврию. Энна поморщилась, но ничего не сказала, сползла с него на постель, положила голову ему на плечо. Он, перебирая губами её волосы, убеждал, что ехать всё равно нужно, и чем раньше, тем лучше, пока срок беременности небольшой. Да и то он считал, что необходимо попросить Нору сопровождать их. Энна возмутилась и заявила, что она не больная и не инвалид. Незачем отвлекать целительницу ради глупой прихоти. Дэниар опять тихонько засмеялся:


- у глупого мужа и прихоти глупые!


Энна фыркнула, расхохоталась, сдёрнула с него одеяло и провела ноготками по рёбрам: знала, что он тоже боится щекотки. Муж дурашливо зарычал, сгрёб её в объятия и принялся целовать быстрыми короткими поцелуями губы, ямочку на щеке, шею, грудь, живот, опускаясь всё ниже. Энна визжала и хохотала, пытаясь его оттолкнуть, но он бормотал про одно сладкое местечко, до которого сейчас доберётся, и тогда ей не сдобровать.

Энна любила эти часы, которые они проводили в постели. И не только потому, что близость с Дэниаром доставляла ей наслаждение. Именно в это время она чувствовала, как близки они духовно.


Потом пришлось вставать, потому что приехала Нора и хотела осмотреть Владетельницу. Дэниар желал непременно при этом присутствовать и внимательно слушал, что говорила целительница. Конечно, он спросил, не повредит ли Энне поездка в Келаврию и не согласится ли целительница их сопровождать. Нора улыбнулась и сказала, что поездка нет, не повредит, если Владетельница поедет не верхом, а в карете, и нет, ей не нужно ехать с ними. Дэниар был разочарован, но Энна строго глянула на него, и он не стал спорить с целительницей.


После отъезда Норы они поговорили о предстоящей поездке. Решили, что отправятся в Келаврию сразу же после торжественного приёма и бала. Потом Энна побежала к леди Зелинне, чтобы пригласить её на прогулку. Та была уже в плаще и капоре. Они спустились в холл первого этажа, а затем вышли в замковый двор. Постояли, привыкая у яркому весеннему солнцу, лёгкому ветерку. Отойдя от замка, леди Зелинна оглянулась. И замерла в восхищении. Сложенный из белого камня, укращенный тонкой каменной резьбой, как будто кружевами, замок, казалось, тихо парил в чистом весеннем воздухе на фоне ярко-голубого безоблачного неба.


- Энна, ты только посмотри, какая красота! И он совсем не кажется угрюмым и массивным!


Энна в нетерпении дёрнула плечом:


- пойдём, Зел! Замок как замок. Я вот хочу кое-что в нём перестроить, потом, после родов, когда появится время!




Миледи покачала головой:

- да уж. Если ты вдруг решишь разрушить его до основания, то и в этом случае муж тебе и словом не возразит.


Энна засмеялась и взяла золовку под руку. Та улыбнулась и ласково похлопала её по руке.


Леди Зелинна скучала. Она не привыкла сидеть без дела, а в замке аль Беррон ей совершенно нечем было заняться. Читать она, в отличие от Энны, не любила. Какое-то время миледи проводила с племянником, пару часов вышивала, потом гуляла с Энной по саду. В город их одних Владетель не отпускал. В чём он был твёрд, так в решении, что выехать в Беррон они могут лишь в сопровождении свиты. В результате при их редких поездках с визитами к знатным горожанам или за покупками в модные лавки, женщины ехали в карете с Владетельскими гербами, их сопровождали две горничные, а также полсотни конных гвардейцев, в полном боевом облачении и увешанных оружием. А сзади непременно тянулась карета, набитая слугами, которые должны, по мысли Владетеля, носить за женщинами корзины, предназначенные для покупок. Понятно, что горожане при виде карет и гвардейцев шарахались кто куда, лавочники выбегали навстречу и низко кланялись.


Энна пыталась протестовать. Ей хотелось, как в Теремисе, побродить вместе с леди Зелинной по городу, посидеть за столиком небольшого постоялого двора, съесть горячую булочку с изюмом и корицей, выпить кубок чая из трав или сока и послушать разговоры людей, приехавших издалека. Но Дэниар был несокрушим, и она решила, что, со временем, вернётся к этому вопросу.


В Теремисе леди Зелинна всю весну хлопотала над рассадой, которую затем служанки - огородницы высаживали на гряды в дальнем конце сада.

В замке аль Беррон не заморачивались выращиванием и заготовкой на зиму зелени и овощей. Всё привозилось в готовом виде из поместий Владетеля. Осенью рьенна Ремилла лишь руководила служанками, перетаскивающими с прибывших подвод корзины с овощами, большими глиняными корчагами с соленьями и вареньями.

Не занималась хозяйка замка и выращиванием рассады цветов для многочисленных клумб и цветников. В отличие от Теремиса, здесь имелся большой штат садовников, которые целый день сажали, пололи, рыхлили и подстригали. Замковый сад был огромен и великолепен, но леди Зелинне нечем было в нём заняться.

Ещё она скучала по знакомым лицам, уютным, пусть и не слишком роскошным покоям замка аль Ирайдес, где всё было милым и родным. Ей хотелось вернуться домой, но она не знала, как сказать об этом Энне. Та догадалась сама.

Они медленно брели по просохшей дорожке сада. Наклонившись, Энна заглянула подруге в лицо:


- Зел, ты скучаешь у нас, да?


Та, смутившись, кивнула. Потом сказала:


- ты должна меня понять, Эни. Я никогда не уезжала так далеко и так надолго от дома. Ты же знаешь, какая я домоседка...


Она повернулась к Энне, обняла её:


- я бы хотела уехать, милая моя девочка, но опасаюсь за тебя. Ты ведь говорила, что чувствуешь себя здесь совсем одинокой...


Энна засмеялась:


- Зе-е-е-ел, это время ушло! Я хозяйка этого замка и никто не смеет мне перечить. И Дэниар... Тебе не кажется, что он изменился?


Леди Зелинна улыбнулась:


- ну, с Дэниаром произошли разительные изменения! Я его, порой, просто не узнаю. Он всё время старается прикоснуться к тебе, а уж какими влюблёнными глазами он смотрит на тебя!


- Э-э-э, знаешь, а мне тоже всё время хочется его потрогать!


Они дружно расхохотались, потом Энна сказала:


- не могу тебя удерживать. Я ведь тоже скучаю по дедушке Врегору, по травнику. Да и с Верейдой мы очень сдружились. Поживи до лета, Зел, а там видно будет. Конечно, мне бы хотелось, чтобы ты была рядом, когда наступит время мне рожать, но ведь это будет зима. Нельзя, чтобы ты потом поехала домой. Я ни за что не отпущу тебя в такую дальнюю дорогу зимой!


Они поговорили о том, когда вернётся в Теремис леди Зелинна, о поездке в Келаврию и скором торжественном приёме, о том, как удивительно похож на отца Церен вплоть до привычки слегка морщить нос, когда улыбается.

Услышав сзади шаги, миледи оглянулась и со смехом сказала:


- ну, Энна, по тебе уже соскучились..., - их догонял Дэниар. Сказал встревоженно:


- Эни, леди Зелинна, может быть, вы уже нагулялись? Воздух ещё не прогрелся, не хватает ещё, чтобы ты, Энна, простудилась!


Та насмешливо фыркнула, повисла у него на шее. Он обнял её за талию, прижал к себе. Они замерли, глядя друг другу в глаза.


- Люблю, - говорил его взгляд, - в тебе моё счастье и жизнь...


Энна наслаждалась его любовью, тревогой, силой его объятий и абсолютной уверенностью в том, что этот мужчина весь, без остатка, навсегда принадлежит ей.


Спустя месяц из Керелейна пришло письмо. Жерендал, лорд Райзмонд, докладывал Владетелю, что расследование о причастности каждого из захваченных пиратов к разбойным нападениям, проведено. Все они виновны. Все участвовали в грабежах, убийствах, захватах торговых кораблей. В соответствии с приказом Владетеля пираты повешены.


Дэниар задумчиво протянул письмо Энне, глаза смотрели печально. Та прочла письмо, ни слова не говоря, вернула назад.


- Энна, я думаю, что ты, всё же, права. Да, это были бандиты и убийцы, не заслуживающие снисхождения. К сожалению, они не переводятся, будут и другие. Но отныне, в каждом случае, обязательно проведение дознания. Невиновные не должны нести наказание.


Жена встала с кресла, обошла стол, за которым сидел Дэниар, обвила его сзади за шею, уткнулась лицом ему в макушку, тихо поцеловала:


- Спасибо, Дэниар.


Всё же она ещё плохо знала его. В первую минуту, прочтя письмо, Энна подумала, что муж укорит её тем, что она вынудила лорда Райзмонда провести расследование. Она ошиблась. Её любимый оказался дальновидней.

Он повернулся, усадил её к себе на колени, нашёл тёплые нежные губы, ласково поцеловал. Они обнялись и некоторое время сидели молча, переживая, чувствуя душевное единение и твёрдую уверенность, что так будет всегда.


Глава 26. Представление Владетельницы.


Наступил день официального представления Энны в качестве супруги Владетеля Эристана. Она очень волновалась и почти не спала в ночь перед торжественным событием. Дэниар её не понимал и только недоуменно пожимал плечами, когда она тормошила его. Успокаивая, он обнимал жену:


- не понимаю причины твоего волнения, Эни. Ну да, много народу, наверно, будут тебя рассматривать, особенно женщины, но что из этого? Всё равно ты самая красивая.


Она обиженно надувала губы:


- Дэн, ты не понимаешь! Они же обсуждать меня будут! Женщины сразу заметят, что я беременна...


Он ухмыльнулся:


- да я и сам подумываю, не объявить ли мне об этом во всеуслышание!


Энна была в ужасе.


С самого утра её мыли, натирали, а потом наряжали, укладывали волосы в замысловатую причёску. Приехали портные, прямо на ней принялись подгонять по фигуре платье, хотя, на взгляд Энны и леди Зелинны, оно итак смотрелось великолепно. Отдельным пунктом стоял выбор драгоценностей.


Под строгим присмотром рьенна Тайрани двое слуг принялись носить в покои Энны сундуки, сундучки и шкатулки с фамильными драгоценностями владетелей аль Беррон. Пришёл Дэниар, принялся бойко открывать сундуки. В гостиной стало не протолкнуться. Сидящий в кресле рьенн Тайрани хватался за сердце, наблюдая, как Владетель небрежно вытаскивает всё новые и новые диадемы, ожерелья, кулоны, браслеты, высыпает на кровать из шкатулок серьги, кольца и перстни с изумрудами, рубинами, сияющими бриллиантами, множеством иных драгоценных камней. Заколки для волос из золота, гребни большие, малые, из чёрного, розового дерева, матовой и голубоватой кости морских животных, тоже переливаются драгоценными камнями, замысловатые узоры золотых украшений притягивают взор искусством художников-ювелиров. Сокровищница эристанских владетелей хранила много чудесных и великолепных вещей, накопленных хозяевами в течение нескольких поколений.

Покосившись на Владетеля, увлечённо копающегося в груде драгоценностей и откладывающего в сторонку то одно, то другое сияющее украшение, рьенн Тайрани сполз с кресла и, бочком приблизившись к Энне, негромко спросил:


- миледи, а не могли бы вы выбрать драгоценности, не вынося их из сокровищницы? Тогда не нужно было бы приносить оставшееся, а то, что притащили, можно быстренько унести назад?


Энна не успела ответить. Дэниар, не поворачиваясь, вкрадчиво сказал:


- а всех остальных, здесь присутствующих, ты тоже приглашаешь в сокровищницу, рьенн Тайрани? - и пока тот растерянно моргал глазами, добавил: - чтобы леди Энна была одета и соответствующим образом причёсана, с ней в сокровищницу пойдут портные, горничные и слуги, которые понесут зеркало.


Виновато глядя на рьенна Главного Счетовода, Энна пояснила:


- драгоценности подбираются к платью и причёске, рьенн Тайрани.


Безнадёжно махнув рукой, тот вернулся в кресло. Дэниар, тем не менее, проникся его тревогой. Ни слова не говоря, он сгрёб все украшения обратно в сундуки, оставив на кровати лишь внушительную кучку драгоценностей, отбранную им самим. Венчала её корона Владетельницы Эристана.


- Энна, вот смотри. Чтобы несколько ускорить твои сборы, я тут отложил то, что как мне кажется, ты могла бы надеть...


Жена мельком глянула, засмеялась:


- ты хотел бы, чтобы это всё было на мне?


Он неуверенно протянул: - ну-у да, а что тебе не нравится?


- Дэниар, ведь это же весит ужас, сколько! А потом, как ты себе представляешь диадему, корону, массу заколок и гребней на одной голове? У меня же шея подломится от такой тяжести, да и некрасиво это.



Владетель принялся неохотно перебирать украшения, не зная, на чём остановиться. Положение спасла леди Зелинна:


- позвольте, милорд, я вам помогу!


Женщины переглянулись. Энна знала, что вполне может доверять безукоризненному вкусу своей старшей подруги. С её помощью и под недовольные возгласы Дэниара украшения были отобраны и выложены на туалетный столик перед зеркалом. Остальные торопливо уложены рьенном Тайрани в сундучки и шкатулки и благополучно отправились в сокровищницу.


Сборы затянулись. Давно уехали портные, ушёл к себе в гардеробную Дэниар. В своих покоях одевалась леди Зелинна, до последней минуты терзаясь мыслью, уместно ли ей надевать фамильные драгоценности аль Ирайдесов и не лучше бы ограничиться своими собственными.


Энна нервничала и вертелась в кресле перед зеркалом. Наконец, Имра прикрикнула на неё:


- миледи, если вы сейчас же не прекратите вертеться, то ваша причёска будет похожа на воронье гнездо!


Вошёл Дэниар, и у Энны замерло сердце: - о, великая Заренья, неужели этот мужчина - её муж! Какой же он красивый! Ничего слащавого, приторного. Высокий лоб, умные внимательные тёмно-синие глаза, твёрдые губы и подбородок, горделивый разворот широких плеч.

Он уверенно шагнул к диванчику, усаживаясь, взглянул на неё в зеркало и встретил устремлённый на него взгляд. Спокойствие покинуло его. Энна с улыбкой увидела, как заблестели его глаза, как прерывисто он вздохнул. Владетель поднялся с дивана:


- Имра, выйди на минутку, пожалуйста!


Горничная положила шпильки и гребень и выпорхнула за дверь. Он, двумя широкими мягкими шагами приблизился к сидящей за туалетным столиком Энне, наклонившись, припал к губам жадным поцелуем. Она ответила, куснула его слегка за нижнюю губу, погладила по гладко выбритым щекам:


- милорд, вы очень красивы. И вам очень идёт тёмно-синий камзол и ...- она хихикнула, - белоснежная рубашка с кружевным жабо тоже очень идёт!


Он шутливо нахмурился, принялся целовать её нос, глаза, мягкий подбородок. Попытался опуститься ниже, но Энна зажала декольте руками, и он разочарованно отстранился.


- миледи, вы мне льстите!


Несколько дней назад у них состоялся спор на тему, какая рубашка будет у Дэниара под камзолом, когда придёт время отправляться к гостям. Владетель настаивал на строгом покрое, а Энна хотела видеть его в нарядной рубашке с пышными кружевными манжетами и жабо. Конечно, она настояла на своём, но Дэниар сообщил ей, что у него впечатление, как будто под камзол он наденет её ночную кружевную рубашку.


С их появлением в Большом парадном зале замка аль Беррон стих гул голосов полутора тысяч гостей. По широкому проходу, меж двух шеренг присевших в реверансе дам и склонившихся в поклоне мужчин Владетель Эристана с супругой прошли к своим креслам, стоящим на небольшом возвышении. Гости выпрямились. Энна почувствовала, как сотни глаз устремились на неё. Она поёжилась, и Дэниар взял её за руку.

Официальная часть шла своим чередом в соответствии с этикетом и многовековыми традициями Эристана.

Дэниар представил свою супругу и водрузил ей на голову корону. Слава Заренье, она была лёгкой и представляла собой неширокий золотой ободок, украшенный крупным зелёным гранатом в окружении мелких бриллиантов. Корона Дэниара была давно у него на голове.

Затем Энне предстояло личное знакомство со своими подданными, для чего они с мужем сошли с возвышения и, под руку, в сопровождении церемонийместера, двинулись вдоль правой шеренги, где стояли жерендалы городов и высокородные лорды с супругами, знатные и богатые горожане, главы ремесленных гильдий.

Церемонийместер важно называл их титулы и имена, а они низко кланялись и приседали в реверансе..


Энне казалось, что её обязательная улыбка скорее походит на оскал. Скулы свело, но она крепилась. До конца шеренги они не дошли, всем оставшимся она постаралась искренне улыбнуться и слегка кивнула головой. Дэниар объяснил ей, что никто и не ждёт, что она пройдёт обе шеренги до конца.


С левой стороны стояли военачальники, также с супругами, и во главе их - лорд аль Ораш с женой. Энна на мгновение запнулась, улыбка сползла с её лица. Она встретилась глазами с леди Элинэ и увидела в них страх. Бранден, наоборот, смотрел иронично, чуть улыбаясь. Энна почувствовала злость. Опять жизнь свела её с этой гусыней! Дэниар чуть сжал её руку, но она всё равно не стала улыбаться этой парочке. После их представления церемонийместером леди Элинэ присела в низком реверансе, Бранден вежливо поклонился. Энна кивнула едва заметно и потянула мужа дальше.


Наконец они вернулись в свои кресла. Энна с облегчением стёрла с лица улыбку. Представление заняло довольно много времени. После небольшого перерыва последует праздничный обед, а затем бал.

Энна видела, что Дэниар выглядит несколько озабоченным, временами поглядывая на неё. Отдохнув, они встали и подошли к группе жерендалов с супругами. Завязался разговор о размытых дорогах, вывозке леса и посевных работах. Энна увидела леди Зелинну в окружении дам, и подошла к ней. Незаметно они отошли в сторонку и присели на диван у какого-то большого растения с широкими тёмно-зелёными листьями. Деревянные кадки с такими растениями стояли в Большом парадном зале, украшая его. Некоторые растения цвели крупными красными цветами.

Леди Зелинна озабоченно смотрела на неё. Энна ничего не понимала:


- что, Зел? Почему ты так смотришь на меня? И Дэниар что-то глаза отводит!


- Энна, ты повела себя очень нехорошо. Ты просто обязана контролировать все свои поступки, тем более, на официальных приёмах, где ты являешься хозяйкой.


- Да в чём дело-то, Зел!? О чём ты говоришь?


Та укоризненно покачала головой: - посмотри в сторону той колонны, Эни. Это ведь жена лорда Брандена, верно?


Энна посмотрела. У витой колонны одиноко стояла леди Элинэ. Бранден, с группой командиров фаланг, стоя в отдалении, с тревогой посматривал на неё. Проходящие мимо дамы с презрением бросали на леди Элинэ взгляды, перешёптывались и отворачивались. У той дрожали губы, она мяла в руках крохотный носовой платок и, кажется, была готова заплакать.


- Вот видишь, Энна, что ты наделала. Как бы неприязненно ты к ней не относилась, показывать это ты не имеешь права. Ты, Владетельница, хозяйка этого замка ясно дала всем понять, что эта женщина тебе неприятна. Теперь перед ней закроются двери домов всех благородных семей. Мне жаль её.


Энна вспыхнула, ей стало стыдно. Действительно, с какой стати она вспомнила обиды восьмилетней давности? Теперь-то ей никто не навязывает в подруги леди Элинэ. Она опустила голову, пробормотала:


- я бы хотела исправить свою ошибку, Зел. Пойдём со мной...


Подхватив золовку под руку, она направилась к леди Элинэ, краем глаза отметив, как напрягся, глядя на них, Бранден, как встревоженно сдвинул брови Дэниар.


"Гусыня" подняла на них испуганные глаза, не зная, что делать. Энна поняла, что жалеет её. Подойдя поближе, сказала:


- леди Элинэ, познакомьтесь, пожалуйста, с моей родственницей, леди Зелинной аль Ирайдес.


Добрая леди Зелинна ободряюще улыбнулась, протянула руку:


- я рада знакомству с супругой уважаемого лорда Брандена!


Обрадованная леди Элинэ двумя руками вцепилась в руку миледи:


- я тоже очень рада знакомству с вами, леди Зелинна! Бранден рассказывал, какая вы хорошая! - опомнившись, вспыхнула, заморгала, виновато, коровьими глупыми глазами посмотрела на Энну: - вы тоже хорошая, леди Энна...- голос сорвался до шёпота.


Энне стало свободно и смешно. Кажется, жена Брандена боится её до полусмерти. Она улыбнулась:


- леди Элинэ, как растут ваши дети? Ведь у вас, кажется, двое сыновей?


- Ах, леди Энна, у нас ведь ещё растёт дочь!


"Гусыня" успокоилась и даже развеселилась. Как и любая любящая мать, она могла часами говорить о детях. Энна украдкой посмотрела на Дэниара: тот улыбался, глядя на них. Перевела взгляд на Брандена: он поклонился.


Благородные дамы, несколько минут назад презрительно не замечавшие супругу Главнокомандующего, теперь окружили её и с заинтересованным видом щебетали о прелестных детках леди Элинэ.


Энна и леди Зелинна потихоньку вернулись на диванчик.


Они добросовестно высидели почти весь праздничный обед. Пятьсот человек, приглашённых на него, создавали невообразимый шум. Несмотря на раскрытые окна, духота, гул сотен людских голосов, звон посуды, столовых приборов, нервное напряжение доконали Энну. Она дёрнула сидящую рядом миледи за рукав:


- Зел, давай уйдём, а? Я плохо себя чувствую...


Сидящий по другую сторону Дэниар резко повернулся к ней:


- Эни, что? Тебе плохо? Я возьму тебя на руки!


Та запротестовала: - не смеши людей, Дэн! Я в состоянии идти ногами. Просто здесь душно и шумно, а я устала...


Раскланявшись с гостями, они ушли отдыхать. Леди Зелинна ушла с ними. Как Энна не уговаривала Дэниара вернуться, он остался с ней.

Выпроводив Имру отдыхать, он помог Энне снять платье и многочисленные юбки. Позднее, когда она, отлежавшись в тёплой воде, переодетая в простую ночную рубашку из тонкого полотна с наслаждением растянулась в постели, Дэниар, не раздеваясь, скинув лишь камзол и сапоги, прилёг рядом. Она погладила его по щеке, почувствовала, как он ловит губами её пальцы:


- почему ты не ложишься, Дэни? Ты ведь тоже устал...


- Я должен проводить гостей. Закончится бал, и я спущусь попрощаться с ними. А ты спи. Эни, тебе точно Нора не нужна? Может, за ней послать?


Энна уверила мужа, что это всего лишь усталость, к завтрашнему дню всё пройдёт. Помолчав, он задумчиво сказал:


- ты повзрослела, Эни, и научилась прощать.


Она поняла, что он говорит о леди Элинэ.


Глава 27. Келаврия.


Энна не ожидала, что сборы в поездку займут столько времени. Дэниар был дотошен. Ей и в голову бы не пришло набирать в дорогу такое громадное количество вещей. Он несколько раз переспросил её, достаточно ли тёплых вещей уложили в её сундуки горничные. При этом его взгляд, устремлённый в их сторону, был достаточно задумчивым, чтобы Энна строго сказала:


- даже не думай!


Он невинно посмотрел на неё:


- да я и не собирался.


Они оба расхохотались. Энна поняла, что правильно угадала его намерения. Ему очень хотелось самолично проверить, довольно ли тёплого белья, платьев, юбок, капоров и плащей уложено в сундуки. Но жена совершенно не собиралась потакать его вездесущести. Кроме того, наступало лето, и Энна была больше озабочена тем, что из лёгкой одежды взять с собой, чтобы не слишком нагружать карету, но и не испытывать недостатка.

Ещё беспокоило то обстоятельство, что в карете её могло затошнить. Она поделилась своими опасениями с Норой, и та принесла ей мешочек с сухой травой. Энна понюхала, но не поняла, что дала ей целительница. Та уверила, что травка совершенно безобидна и вреда ни ей, ни ребёнку не принесёт, но тошноту снимет. Они обговорили, как Энна будет заваривать её, если возникнет такая необходимость.


Наступил день отъезда. Несмотря на просьбы Энны выехать пораньше, Дэниар был непреклонен.


- Энна, у нас нет необходимости соскакивать ни свет ни заря. Мы вполне можем позволить тебе выспаться, позавтракать и, не спеша, выехать.


Действительно, сам-то он вставал, обычно, очень рано, но Энна любила утром подольше поспать, и ранний подъём был для неё довольно мучителен.


Таким образом, когда она проснулась и, прошлёпав босиком к окну, посмотрела во двор, то увидела, что перед крыльцом стоят две кареты с гербами на дверцах, а третья виднеется у бокового входа и в неё грузят сундуки с одеждой и корзины с продуктами. Тут же гвардейцы седлают коней, проверяют оружие. Её муж находился там же, беседуя о чём-то с Бранденом.


Энна чувствовала себя отдохнувшей. Пожалуй, Дэниар был прав, позволив ей выспаться.

Сунув ноги в атласные домашние туфли, она отправилась умываться, по пути звякнув Имре, чтобы та готовила ей платье.


Выехали после завтрака. Леди Зелинна крепко расцеловала Энну, прошептав ей на ушко, чтобы берегла себя, не нервничала и не беспокоилась за Церена: она с племянника глаз не спустит. Перед тем, как сесть в карету, Энна сбегала на конюшню. Сунула Малышику кусок подсолённой хлебной лепёшки, поцеловала в белую звёздочку во лбу и строго-настрого наказала Гражену ежедневно навещать жеребца, когда всех коней переведут на летний выпас в луга.


Быстрым шагом вернулась к каретам, поймала укоризненный взгляд мужа:


- Эни, ну вот что бы тебе поберечься, а? Ведь запнёшься и упадёшь. Теперь ты должна ходить медленно, не торопясь.


Она, смеясь, подала ему руку.


Ехали так же, как и собирались: не торопясь. Погода стояла прекрасная. Наступил первый месяц лета. Дороги просохли, молодая зелень радовала глаз.

Владетельский кортеж получился внушительным. В первой карете ехали две горничные и двое слуг - мужчин. Дэниар не собирался доверять беременную жену заботам келаврийских слуг. Энна даже не стала с ним спорить, знала, что он всё равно настоит на своём.

Во второй карете ехали сами супруги. Жеребец Дэниара трусил следом, привязанный к задку кареты. Энне ужасно хотелось взять в поездку Малышика, но муж категорически возражал, не без оснований опасаясь, что она попытается проехаться верхом.

Третья была битком набита сундуками с одеждой, подарками, корзинами с продуктами. Сотня конных гвардейцев под предводительством невозмутимого капитана Нориса скакала по обе стороны карет.


На обед остановились в лесу, свернув с дороги на небольшую поляну. Энна вышла размять ноги, не спеша пошла по поляне, наблюдая за людьми. Её догнала Имра с накидкой и лёгким кружевным капором в руках. Капор Энна взяла, потому что яркое солнце стало припекать голову, а от накидки отказалась.

Конюшие, сидевшие всю дорогу на козлах рядом с кучерами, споро распрягли коней, пустили их пастись на свежую траву. Один из них углубился с вёдрами в лес. За водой,- поняла Энна.


Она и глазом моргнуть не успела, как гвардейцы поставили небольшой шатёр, слуги внесли туда ковёр и несколько шерстяных одеял и подушек. Энна с наслаждением вытянулась, бездумно глядя вверх, где в солнечных лучах, рассеянных голубым куполом шатра, плясали пылинки и мелкая мошкара. Убаюканная шумом листвы, голосами людей, она незаметно задремала.

Сквозь сладкую дремоту почувствовала, как вошёл муж, осторожно опустился рядом с ней на одеяла. Она повернулась на бок, обняв, потянула к себе. Он с готовностью подвинулся. Энна с удовольствием вдохнула запах его разгорячённого тела, пота и пыли и провалилась в сон.

Проснулась от того, что стало жарко. Дэниара рядом не было, а она укрыта шерстяным одеялом по самую шею. Откинув его, вышла из шатра. Гвардеец, стоявший в карауле у выхода, придержал полотнище.

На поляне горело несколько больших костров. Люди уже пообедали и теперь отдыхали.

От ближнего костра поднялся Дэниар, с улыбкой подошёл к ней:


- хорошо поспала, милая? Норис нам рта не давал раскрыть, требовал, чтобы мы не смеялись и громко не разговаривали!


Энна нашла глазами капитана гвардейцев, который сидел у костра, и улыбнулась ему. Он улыбнулся ответно.


- Надо было разбудить меня, Дэн! Опять я всех задерживаю...


- Нам некуда спешить, Эни, Келаврия никуда не денется, успеем.


Подошла Имра с тарелкой разогретого мяса, тушённого с овощами. В шатёр возвращаться не хотелось. Имра постелила одеяло на поваленный ствол дерева и Энна села, держа на коленях тарелку. Дэниар устроился рядом, приобняв её за плечи. Внезапно Энна ойкнула и замерла, прислушиваясь. Владетель всполошился:


- Что, Энна? Что случилось?


Она не отвечала, взгляд был отсутствующим. Потом медленно сказала:


- ребёнок... , он пошевелился...


Дэниар вскочил:


- и что? Что нужно делать!? Это нормально или нет? Не молчи, Энна! Скажи мне, что нужно делать, не пугай меня!


Она, улыбаясь, погладила его по щеке:


- так и должно быть, Дэниар. Значит, он жив, он растёт и скоро родится на свет.


- Фу-у-у, я уж испугался, что на него подействовала тряска в карете, - Владетель перевёл дух, - может, ещё немного полежишь?


Но Энна уже встала:


- поедем, не будем время тянуть. Хотелось бы заночевать не в шатре, а на нормальной кровати.


К ночи они приехали на постоялый двор. Вернее, там остановились гвардейцы, а Владетель с супругой и личная горничная миледи ночевали в доме жерендала небольшого городка.

Так и повелось. Обедали где-нибудь в лесу или на лугу. Ставили шатёр для Энны, на кострах готовили что-нибудь на скорую руку. Ужинали и завтракали в домах жерендалов, коих о приезде Владетеля с супругой предупреждал высланный вперёд конный гвардеец.

Вместо трёх суток, по Эристану ехали все пять. Не торопились, часто останавливались на отдых. На исходе пятого дня въехали в Келаврию. Энна припала к окошку кареты. Мимо тянулись убогие деревеньки с покосившимися домишками под соломенной крышей. Бедно одетые люди с серыми измождёнными лицами провожали взглядами роскошный кортеж под флагом Владетеля Эристана. На дороге, в пыли, возились рахитичные грязные дети.

Дэниар исподтишка наблюдал за женой. Энна в бессильной ярости сжимала руки в кулаки. Она уже забыла, как тяжко жилось населению Келаврии. Он успокаивающе погладил её по спине:


- Эни, не всё так плохо, как тебе кажется. За год нашим Управляющим сделано немало. Обрати внимание на дорогу - она выровнена и свежеотсыпана. Впервые, в ущерб твоей казне, у селян не выгребли дочиста всё зерно, а оставили для весеннего сева. Значит, люди не будут залезать в долговую кабалу. После осенней уборки урожая мы с тобой определимся и, возможно, решим, что требуется оказать некоторую помощь семьям, где много детей. Не всё сразу, моя хорошая, но постепенно жизнь в Келаврии наладится.


Она обернулась к мужу, серые глаза блистали молниями:


- Дэниар, надо всё ускорить! Я не могу смотреть на этих голодных людей! А дети! У них ведь рёбра просвечивают!


Владетель вспомнил огромное брюхо Героньена, двойной подбородок, лоснящееся от жира лицо. Да, лорд аль Ралах выжимал из Келаврии все соки.


Решили больше не останавливаться, пусть даже и приедут в замок поздно ночью. Энну лихорадило в нетерпеливом ожидании.

Наконец кортеж вынырнул из леса, кареты покатили мимо погружённых в темноту домов на окраине столицы. Миновали центральную площадь, впереди мрачной громадой на фоне тёмного неба чернели стены замка аль Ралах. Энна схватила мужа за руку. Он обнял её, прижал к себе.

Замок и двор погружёны в темноту, ни одно окно не светилось, у открытых настежь ворот не было ни одного человека. Кареты остановились у моста. Подъехал капитан Норис, наклонился к окну:


- въезжаем, милорд?


Дэниар махнул рукой вперёд.


Из темноты превратной башни выступил человек. Капитан Норис спешился, подошёл к нему, что-то тихо сказал. Человек повернулся и побежал к замку. В окнах первого этажа замелькали огоньки. Дэниар вышел из кареты, подал руку Энне. Её трясло от волнения. Спешившиеся гвардейцы стояли близко, руки на мечах. Наконец, парадная дверь замка заскрипела, с натугой открылась. Выбежавший из неё человек быстро сбежал по ступеням, низко поклонился Дэниару и Энне, сказал, улыбаясь:


- милорд, миледи, я необыкновенно рад вашему приезду!


Дэниар хлопнул его по спине, подтолкнул к Энне:


- познакомься, радость моя, это твой Управляющий, лорд Грейен!


Управляющий снова поклонился Энне. В свете зажжённых гвардейцами факелов она внимательно посмотрела на него. Невысокий молодой человек, русоволосый, коротко остриженный, взгляд умный и цепкий, держится уважительно, с достоинством. Выпрямившись, спокойно посмотрел ей в глаза. Она улыбнулась:


- я рада знакомству с вами, лорд Грейен. Муж очень высокого о вас мнения, надеюсь, это справедливо.


К её удивлению, Управляющий смутился, покраснел:


- благодарю вас, миледи, милорд, за добрые слова!


Дверь снова заскрипела, неохотно поддалась. Щуплая фигурка, закутанная в какие-то тряпки, опираясь на руку идущей рядом женщины, сползла с крыльца и направилась к ним. У Энны ёкнуло сердце. Забыв все обиды, она рванулась навстречу:


- мама!


Подбежала, обняла леди Лиазу, заплакала. Та обняла дочь, чмокнула её в щёку. Отстранившись, сказала:


- Лориэнна, от слёз портится цвет лица, прекрати немедленно плакать! Я рада, что ты, наконец, явилась в Келаврию.


Обернувшись к Владетелю, надменно бросила:


- лорд Дэниар, я рада видеть вас. Надеюсь, вы приструните своего Управляющего, он совершенно распустил людей!


Улыбаясь, Дэниар молча поклонился.


Энна вытерла слёзы:


- мама, меня зовут Энна. Я сменила имя восемь лет назад.


Леди Лиаза пожала плечами:


- не вижу смысла, но пусть будет Энна.


Рядом шевельнулась женщина, пришедшая вместе с леди Лиазой, неуверенно присела в реверансе. Энна вгляделась, бросилась её обнимать:


- Мелиза! Как я рада тебя видеть!


Горничная нерешительно обняла Энну, ласково улыбнулась:


- я тоже очень рада видеть вас, леди... Энна! И рада, что у вас, кажется, всё хорошо.


Наконец все двинулись в замок. Лорд Грейен остался во дворе, ломая голову над тем, куда разместить эдакую прорву людей.


Вслед за леди Лиазой Энна и Дэниар вошли в холл первого этажа. Энна ужаснулась. За годы её отсутствия ничего не изменилось. Те же голые каменные, ничем не прикрытые стены, вытертый ковёр на полу, обшарпанная мебель, холод и запустение во всём. Она перевела взгляд на мать. В неярком свете плохих свечей, небрежно воткнутых в кованый напольный подсвечник и зажжённых Мелизой, она увидела, что мать сильно изменилась, постарела, как-то высохла. Её природная костлявость приобрела устрашающий вид. Волосы поредели, кое-где под ночным чепцом мелькали седые пряди. Ветхий выцветший плащ, второпях накинутый на ночную рубашку, не скрывал серую грубую ламати, из которой она была сшита. Неизменными лишь остались холодная надменность и некоторая отстранённость во взгляде.

Краем уха Энна слышала перешёптывания, скрип дверей и тихие шаги. Это немногочисленные слуги обсуждали между собой приезд молодой хозяйки.


Дэниару надоело созерцание нищеты и убогости замка аль Ралах. Он видел, как бледна Энна, как ранят её холодность и равнодушие матери. В душе пожалел, что привёз жену в Келаврию. Надо было оставить её дома, в чистоте, уюте и благополучии, под присмотром леди Зелинны. Пусть бы гуляла в саду, командовала слугами, играла с Цереном и спорила с рьенном Тайрани. Он вздохнул и нарушил неловкое молчание:


- леди Лиаза, ночь на исходе, моя жена очень устала, да и я не прочь отдохнуть. Не будете ли вы столь любезны распорядиться о покоях для нас?


Хозяйка встрепенулась:


- Мелиза проводит вас, милорд, и Энну в гостевые покои.


Отвернувшись, Энна сделала Дэниару "большие глаза". Тот улыбнулся. Понятно, что, при общем запустении, гостевые покои замка содержатся далеко не в лучшем виде. Он повернулся к стоящим за его спиной слугам - мужчинам и сделал знак нести сундуки. Энна, в сопровождении Имры и Мелизы стала медленно подниматься на третий этаж.

В конечном итоге, устроились они неплохо. Сняв с широкой кровати грубое постельное бельё, чуть влажное от нахождения в холодном помещении, Имра достала из сундука простыни из тонкого полотна, которые предусмотрительный Дэниар прихватил из дома. Из кареты принесли подушки и мягкие пушистые одеяла.

В замке было холодно и промозгло. Несмотря на это, Энне хотелось вымыться, но Дэниар воспротивился.


- Эни, ты простынешь! - он был категоричен, - ты вымылась вчера, когда мы ночевали у жерендала. Я думаю, испачкаться ты не успела. Завтра я прикажу хорошенько протопить в этом демоновом замке, тебе нагреют воды, и ты сможешь досыта накупаться. Я вот жалею, что не посмотрел, что ты берёшь с собой. Есть у тебя тёплая ночная рубашка?


Он смотрел так серьёзно! Нахмуренные брови и строгий взгляд тёмно-синих глаз подчёркивали важность проблемы. Энна не выдержала и расхохоталась. Над сундуком тихонько хихикнула Имра. Энна подскочила к мужу, чмокнула его в нос, обхватив за талию, потянула на кровать:


- нет, тёплые ночные рубашки остались дома, но у меня есть ты. Ты меня обнимешь, и мне не будет холодно.


Дэниар укоризненно покачал головой.


Энна долго не могла уснуть. Всколыхнулись старые обиды. Вновь была она одинокой, глупой доверчивой девочкой, погружённой в чёрную бездну отчаяния, и неоткуда ей ждать помощи и защиты. Опять вспомнился страх, неприязнь и презрение к могущественному Владетелю Эристана, купившему её у родителей за деньги и две пограничных заставы.

Глаза наполнились слезами. Она осторожно запрокинула голову, чтобы не дать им скатиться по щекам. Почувствовала, как изменилось дыхание мужа. Он повернулся на бок, обнял её, провёл губами по глазам и понял всё. Замер на несколько мгновений, потом прошептал:


- прости. Я отдал бы десять лет жизни, если бы можно было начать всё сначала...


Энна устыдилась своей слабости. Всё прошло, пора всё забыть или, по крайней мере, постараться не давать воли ненужным воспоминаниям. Дэниар молчал, его тихое дыхание шевелило волосы у неё на виске. Она повернула голову, нашла в темноте его губы. Они целовались долго, с наслаждением, чувствуя, как сливаются в единое целое, растворяются друг в друге их души.

Наконец, Энна оторвалась от его губ, легко вздохнула. Подумала, как чуток, как великодушен он, её мужчина, её муж. Обняв, крепко прижалась к нему, с наслаждением ощущая силу его объятий, напрягшиеся на широкой груди мыщцы, тепло тела и едва слышный запах пота.


- Я тебя люблю, Дэниар, - тихо выдохнула ему в губы. Он также тихо ответил: - Энна, ты - моя жизнь. Мне не жить без тебя.


Она уснула спокойно и без сновидений. Дэниар тоже вскоре уснул.


Утром их обоих разбудил ребёнок, который энергично толкался в животе у Энны. Дэниар, прижимая её слегка к себе, не сразу догадался, что его толкнуло. Когда понял, радостно засмеялся:


- Эни, ты слышишь, он меня толкнул!?


- А, может, это она? - сварливо поддела его жена.


- Пусть будет "она", - Дэниар продолжал улыбаться, - разве я возражаю против дочери?


Он перекатил Энну на спину, задрал на ней ночную рубашку и припал ухом к животу.


- Дэниар, прости, но у тебя улыбка, как у деревенского дурачка, - фыркнула она.


- Молчи, женщина, не мешай нам общаться!


- Слушай, я есть хочу! Беременную женщину голодом морить нельзя, так что давай вставать.


Поцеловав в последний раз её живот, он выпрямился, с сомнением посмотрел на неё:


- ты уверена, что в замке есть чем нас накормить?


Дэниар встал первым и ушёл в умывальню в одних нижних коротких штанах. Энна услышала плеск воды и поёжилась. Вода, наверняка, была ледяной. Она неохотно вылезла из тёплой постели, накинула приготовленный Имрой с вечера халат и выглянула за дверь. Удивилась, увидев стоящих на страже эристанских гвардейцев.


- А-а-а... кто велел нас охранять?


- Капитан Норис, миледи.


- Понятно, - Энна немного подумала, - а не мог бы кто-нибудь из вас пригласить мою горничную?


- Слушаюсь, леди Энна! - один из двух гвардейцев сделал три шага и постучал в дверь напротив. Она распахнулась и Имра, улыбающаяся и розовощёкая выглянула из комнаты. Всплеснула руками:


- миледи, так в спальне же колокольчик есть! Я его вчера специально к вам на столик поставила.


Энна пожала плечами.


- Помоги мне, пожалуйста, одеться и пусть принесут тёплой воды.


При ярком солнечном свете замок уже не казался Энне столь убогим и ветхим. Конечно, мебель, ковры, гобелены, - всё это она помнила со времён своей юности. Её поразило, что в замке навели чистоту. Едва ли это было заслугой её матери. Скорее всего, лорд Грейен не захотел мириться с многолетней грязью. Спускаясь, под руку с Дэниаром, в холл первого этажа, Энна с любопытством отметила, что ковры в холлах и широкая дорожка на лестнице хотя и вытерты кое-где до основы, но вычищены, захватанные ранее грязными руками перила отмыты, а разномастная мебель натёрта воском, как и пол.

Они вошли в малый обеденный зал. Леди Лиаза ожидала их, сидя за столом. Энна заметила, что мать принарядилась, но этому платью было, по меньшей мере, десяток лет. Фальшивые бриллианты по-прежнему, в изобилии украшали её причёску. Она напряжённо улыбнулась им, встав, неуверенно протянула руку Дэниару. Тот галантно её поцеловал, отодвинул тяжёлый неудобный стул для Энны. Та подошла к матери, не решаясь её обнять. Леди Лиаза шагнула к дочери и прижала её к себе:


- девочка моя, как ты изменилась! Кто бы мог подумать, что из дурнушки ты превратишься в настоящую красавицу!


Дэниар за спиной леди Лиазы округлил глаза и насмешливо посмотрел на Энну. Та, обнимая мать, строго глянула на него и погрозила пальцем.


Наконец, все уселись за стол. Постепенно, неловкость сгладилась. Дэниар шутил, рассказывал об Эристане, Энна, временами, вставляла свои замечания. Завтрак был бы скудным, если бы Энна не распорядилась опустошить корзины с продуктами, привезёнными из Эристана. Сидящий с ними за столом лорд Грейен торопился отчитаться о проделанной за год работе, несмотря на неодобрительные взгляды, которые бросала на него леди Лиаза. Дэниар его остановил:

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги