Долго и счастливо

Глава 21

– Тебе придется потрудиться, мой мальчик, если ты хочешь отбить мисс Смит у Уэсткотта, – заметила леди Астерли своему племяннику, наблюдая за переполненным бальным залом, где граф и его красавица невеста были центром всеобщего внимания. – Уэсткотт весь вечер от нее не отходит.

– Возможно, он и сделал окончательный выбор, тетушка Элизабет, но это не означает, что и она его сделала, – возразил лорд Уинтроп, следя ревнивым взором за вышеупомянутой парой, кружащейся по мраморному полу в танце.

Общество собралось блестящее – шелка и атлас, бриллианты и жемчуг, но ни один человек в великолепном, залитом светом зале не был так ослепителен и не привлекал к себе такого внимания, как широкоплечий граф Уэсткотт и его очаровательная невеста. Все собравшиеся смотрели на них с восхищением, женщины пожирали жадными глазами Филипа в элегантном вечернем костюме, джентльмены откровенно любовались Камиллой. Изысканное платье из изумрудно-зеленого шелка, отделанного золотым кружевом, с пышными рукавами и узкой бархатной лентой, обвивающей тонкую талию, подчеркивало женственность ее фигуры. Темно-рыжие волосы были подняты в высокую прическу и скреплены изумрудными гребнями, а на стройной шее сверкало ожерелье из бриллиантов и изумрудов. Она была похожа на сияющую богиню, когда кружилась по залу в танце, увлекаемая своим искусным партнером.

– Не похоже, чтобы она через силу танцевала со своим кавалером, – сухо заметила леди Астерли, следя маленькими, как пуговки, глазками за красивой парой.

– Это не то же самое, что выйти за него замуж! По словам Фредди, между ними еще ничего не решено окончательно. Всем известно, что мисс Смит не давала официального согласия на этот брак. И они уж точно не делали никакого официального объявления о помолвке.

Леди Астерли вздохнула и ласково похлопала его веером по руке.

– Они весь вечер друг с друга глаз не сводят. Если это не влюбленная пара, мальчик мой, то я не знаю, что это такое.

– Она не смеется.

– Какой ты странный! И о чем это, по-твоему, должно говорить?

– У мисс Смит восхитительное чувство юмора. Если бы она была действительно счастлива, она бы улыбалась и смеялась сегодня вечером. А вместо этого она такая серьезная, какой я ее еще никогда не видел.

Леди Астерли еще раз прищурилась и взглянула через зал. К своему удивлению, она вынуждена была признать, что ее довольно бестолковый племянник на этот раз прав. Мисс Смит действительно выглядела несколько мрачной. И граф тоже, между прочим. Возможно, на их пути к алтарю и в самом деле есть какие-то препятствия. Возможно, мисс Смит, так недавно появившаяся в Лондоне, питает теперь склонность к кому-то другому – вокруг нее вертелось столько пылких поклонников. Может быть, им даже окажется ее дорогой Тимоти. Она бросила на него взгляд и грустно покачала головой.

– Вы, молодые люди, всего несколько недель назад преследовали наследницу Девиллов, как стая волков. А теперь гоняетесь за мисс Смит. – Она возмущенно тряхнула головой. – Можно подумать, что вы гоняетесь за любой юбкой, к которой проявил интерес граф Уэсткотт.

– Тетушка Элизабет, что за чепуха! – вознегодовал лорд Уинтроп и, расправив лацканы своего вечернего фрака, взял щепотку табака из севрской табакерки, украшенной эмалью. – Леди Бриттани никогда не обращала на меня ни малейшего внимания, она была занята Марчфилдом, Уэсткоттом и Кирби. Но мисс Смит – это совсем другое дело. Несмотря на свой успех у мужчин, она улыбается мне так, будто ей действительно нравятся мои комплименты и восхищают мои остроты. Да, она находит их остроумными, пусть даже мои собственные родственники так не считают.

– Правда в том, дорогой мальчик, что она делает вид, будто считает тебя остроумным. Со стороны женщины это очень умно, я всегда это говорила. Признаю, что нахожу ее поведение очень милым, и не возражала бы, если бы ты сделал ей предложение. Но примет ли она его при таком сопернике, как граф Уэсткотт, вот в чем вопрос!

– Посмотрим, тетушка Элизабет, – пообещал племянник решительным тоном и покинул ее.

Мелодия вальса наполнила своды зала, и Камилла и Филип закружились мимо сливающейся в одно пестрое пятно толпы зрителей. Весь вечер между ними сохранялась некоторая неловкость, но движения их были безукоризненно точными и плавными. «Только наши чувства потеряли равновесие», – подумала Камилла, считая такты и моля Бога, чтобы ей удалось закончить танец без ошибок.

– Странно думать, что в этом зале может присутствовать убийца, – наконец произнесла она. Молчание между ними слишком затянулось, и окружающие могли это заметить. И так каждая пара глаз в зале внимательно следила за ними, хотя Камилла и убеждала себя, что это лишь игра ее воображения.

– Безопасная тема для беседы, – заметил граф. – Жаль, что я сам не выбрал ее.

Она вспыхнула.

– А о чем вам хотелось бы поговорить? О том досадном случае вчера ночью? – Она не смогла удержаться от этих слов, их дерзость скрывала ее боль.

Рука Филипа предостерегающе сжала ее талию.

– Едва ли сейчас время и место обсуждать это, Камилла. Я не виню вас за ваш гнев. Я виню себя за тот досадный случай, как вы выразились.

– Напрасно. – Она беспечно улыбнулась.

– Простите?

– Я не ребенок, – ответила она с невольным раздражением, – а взрослая женщина, и сама отвечаю за свои поступки. В том, что я делала – что мы делали, – есть и моя доля вины. Это была ошибка, я с вами согласна, и лучше нам поскорее о ней забыть.

– Ошибка? Вы тоже так считаете?

Камилла содрогнулась, отметив, с каким облегчением он это произнес, несгибаемая воля помогла ей сохранить самообладание.

– О да, – заверила его она. – Это была… очень приятная ошибка, но не можем же мы позволить, чтобы она помешала нашему делу.

– И нашей дружбе, Камилла, – быстро сказал он. – Вот что меня действительно огорчает. Вы мне нравитесь. Я питаю к вам уважение. И не хотел бы, чтобы что-то разрушило нашу дружбу.

Мужчины. Они все идиоты. Ей хотелось взвыть от ярости, но вместо этого она произнесла безразличным тоном:

– Филип, я сейчас озабочена не тем, как сохранить нашу дружбу, а тем, как найти убийцу.

Филип пристально посмотрел на нее. Казалось, она говорит правду. Но с этой женщиной, как он уже знал по собственному опыту, нельзя ни в чем быть уверенным.

Вальс закончился. Когда он отвел Камиллу на место, то заметил, как горят ее щеки, и предложил принести бокал лимонада.

– Подождите меня здесь, – приказал Филип, указывая на один из трех изящных позолоченных стульев, стоящих возле растущей в кадке пальмы. – Я вернусь через секунду.

Граф внимательно обвел взглядом зал, пробираясь к столу с освежающими напитками и закусками. Невероятно, что один из этих смеющихся, болтающих гостей может быть убийцей, но он хорошо знал, что слишком часто за блестящей внешностью скрываются порок и нравственное уродство. Этот француз, Андре Дюбуа, например, сверкал среди высшего общества подобно ослепительному бриллианту до тех пор, пока не проявил свою истинную натуру – грубую и низменную.

Взгляд Филипа остановился на представительной фигуре лорда Марчфилда. Рядом с Марчфилдом, наклонив голову, чтобы слышать его шепот, стояла Бриттани, слегка опираясь затянутой в перчатку рукой на его локоть. Когда Филип посмотрел на нее, она внезапно повернулась в его сторону, и их взгляды встретились. Даже на расстоянии он увидел тоску в ее глазах. Она продолжала настойчиво смотреть на него. Граф понял, что Бриттани хочет что-то сказать ему и наверняка будет искать с ним встречи. И не ошибся. Не успел он подойти к столу с напитками, как почувствовал легкое прикосновение к своему рукаву. Он повернул голову. Бриттани молча смотрела на него снизу вверх.

Шарлотта и Джеймс проскользнули в скрытый бархатным занавесом альков, когда заиграли кадриль. Там, наедине, они сжали друг друга в объятиях с едва сдерживаемым волнением.

– Мне так хочется кому-нибудь рассказать об этом! Ох, Джеймс, – воскликнула Шарлотта, глаза ее сияли счастьем, и у Джеймса от этого защемило сердце. – Ты и правда хочешь это сделать?

– Больше всего на свете. Не могу дождаться. – Он поцеловал ее, потом провел кончиком пальца по изящной линии ее подбородка. – Когда я увидел эту милую, красивую девочку…

– Да, да, я тоже сразу же это почувствовала. Ох, Джеймс, это судьба! Нельзя ли рассказать сегодня Камилле? И Филипу тоже. Я хочу рассказать всему миру!

– Думаю, нам следует немного подождать. Филип сегодня утром признался мне кое в чем, кроме того, о чем я тебе уже рассказывал, и… у них с Камиллой и так сейчас много забот. Думаю, лучше всего будет, если мы пока отложим наше приятное сообщение.

– Но ты немедленно приступишь к оформлению документов, да? – с тревогой спросила Шарлотта.

Он снова поцеловал ее.

– Завтра же, клянусь.

Шарлотта обняла его за шею и расплакалась.

– Шарлотта! – в отчаянии воскликнул Джеймс и протянул ей носовой платок.

– Я так счастлива, – прошептала она, задыхаясь, и вытерла слезы, готовые упасть на ее роскошное желтое платье. – Полагаю, мы должны снова присоединиться к гостям, но я едва могу удержаться, мне хочется прыгать, как Доринде, когда она особенно чему-то рада.

– Попробуй, – улыбнулся Джеймс.

Она ответила ему улыбкой.

– Какие заботы еще предстоят Филипу и Камилле? Ведь их план, кажется, близится к успешному завершению?

– Ш-ш. – Джеймс быстро оглянулся. – Никогда не знаешь, кто может оказаться рядом, – упрекнул он ее и взял за руку. – Пока это не имеет значения. Я тебе расскажу завтра, когда мы благополучно доберемся до Уэсткотт-Парка. Идем, дорогая, выпьем по бокалу шампанского. У нас есть для этого повод.

«Да, – подумала Шарлотта, возвращаясь вместе с ним в сверкающий бальный зал с сердцем, полным надежды и предвкушения. – У нас действительно есть для этого повод. И все благодаря Камилле. Если бы только она знала, какое счастье мы с Джеймсом сейчас испытываем!»

Она быстро оглянулась, отыскивая взглядом подругу в переполненном зале, и увидела ее в окружении восхищенных денди. Филипа рядом с ней не было.

Одного взгляда на Камиллу было достаточно, чтобы понять, что за ее храброй улыбкой скрывается отчаяние. Шарлотте очень захотелось найти своего великолепного деверя и надрать ему уши.

– Филип, мне нужно поговорить с вами наедине. Встретимся на террасе, хорошо?

Сейчас на лице Бриттани не было и следа привычно веселого выражения. Она была одета в роскошное платье из золотой тафты, волосы завиты и уложены в сложную прическу, тонко очерченное лицо казалось очень юным, красивым и полным отчаянной надежды.

Сердце Филипа учащенно забилось.

– А где лорд Марчфилд? – спокойно осведомился он.

– Я оставила его в обществе Флоренс, когда увидела, что представился случай поговорить с вами, – ответила она вполголоса. – Я весь вечер пыталась поймать ваш взгляд. Но вы так увлеченно танцевали с мисс Смит…

В голосе Бриттани явственно прозвучали ревнивые нотки, и Филип едва сдержал улыбку. Тем не менее ему удалось сохранить равнодушное выражение лица.

– Так и должно быть, – заметил он и отвернулся в сторону.

– Нет. Да. Наверное, но… возможно, и нет. Филип, вы придете на террасу?

Он окинул ее невозмутимым взглядом.

– Как пожелаете.

В нем нарастало чувство удовлетворения. Пари выиграно. Он победил. Она пришла к нему, она сдалась, как он и предвидел. Филип ждал, что его охватит восторг, но восторга не было.

Позже, сказал он себе, видя радостную улыбку Бриттани. После того, как она признается ему в том, как несчастна, и расскажет о своих истинных чувствах.

– Через несколько секунд следуйте за мной, – сказал он ей. – Я буду ждать вас у фонтана. – С ленивой грацией Филип пошел прочь, бросив взгляд в сторону Камиллы. Она была в окружении восхищенных поклонников. Краем глаза Филип заметил приближающегося к ней Кирби.

Ну что ж, пока Камилла в безопасности, и он может позволить себе пойти на свидание с Бриттани. Филип выскользнул из двери на террасу, выходящую в сад. В нем нарастало волнение. Глаза его горели. Он чувствовал азарт охотника, настигающего свою добычу. Наконец-то настал тот момент, которого он ждал. Он будет держать ее в объятиях, ощущать вкус ее чувственных розовых губ. Услышит ее признание, что она хочет принадлежать ему.

Филип бесшумно пересек террасу и спустился по ступенькам в сад, к фонтану, рассыпающему струи в прохладной ночи. Аромат поздних роз наполнял воздух.

Ему не пришлось долго ждать: Бриттани выскользнула из темноты и подошла к нему.

– Очень неординарный поступок, леди Бриттани. – Он не смог удержаться, чтобы не уколоть ее. – Не с моей стороны, а с вашей. Должно быть, дело очень срочное, если вы захотели встретиться с джентльменом наедине в темном саду.

– Не дразните меня, Филип. – Она вцепилась в его фрак. – Пожалуйста, сегодня не надо – я этого не вынесу. И так очень трудно…

– Что именно?

– Сказать вам… признаться вам… – Она прикусила губу и, взяв себя в руки, посмотрела на него почти высокомерно. – Я была дурой, – сказала она. – Признаю, что вела себя, как избалованная дурочка, но больше я не могу этого выносить. Я должна вам сказать – пусть даже это меня унизит перед великим графом Уэсткоттом. Черт бы вас побрал, почему вы заставляете меня продолжать? Разве вы не понимаете, что я хочу сказать?

– Опасно пытаться читать мысли дамы. Этим грешат очень самонадеянные люди.

– Но вы же любите опасность – это одна из ваших неотразимых особенностей, – прошептала она. – К большому горю моей мамы.

– А при чем здесь ваша мама?

– Ни при чем, вы очень хорошо знаете, что ни при чем! – С нервным смехом Бриттани обвила его руками за шею и придвинулась поближе, в напоенной запахом роз ночи ее дыхание было частым и легким. – Ох, Филип. – Огромные фиолетовые глаза пристально вглядывались в его лицо, красавица дрожала в его объятиях. – Вы действительно любите эту развратницу, которая похитила вас у меня?

– Мисс Смит – не развратница, – резко ответил граф. – Поосторожнее, Бриттани.

– Прошу прощения. – В ее блестящих глазах показались слезы. – Она хорошенькая, это правда, и я могу понять, почему вы ею увлеклись, но, Филип… я думала, что между нами существуют особенные отношения.

– Неужели? Трудно догадаться об этом, Бриттани, когда вы окружаете себя толпой поклонников и избегаете меня, как на прошлом маскараде.

– Но я не… это смешно…

– Бриттани. – Он коснулся рукой ее подбородка и приподнял ей голову, чтобы заставить ее встретиться взглядом с его горящими глазами. – Это ночь правды, помните?

Глаза Бриттани наполнились слезами. Одна из них скатилась по хорошенькой щечке.

– Да, Филип. И правда в том, что… я без вас скучаю.

– Вокруг полно других джентльменов, которые вас развлекают.

– Мне они безразличны. Ни один из них не вызывает во мне таких чувств, как вы, когда я с вами. Я… я ненавижу мисс Смит. Ужасно так говорить, но я ничего не могу поделать. Всякий раз, когда я вижу, как вы на нее смотрите, танцуете с ней, мне хочется ее задушить – почему вы смеетесь?

– Я всегда знал, что вы страстная женщина, Бриттани, но сегодня вы просто огонь. Надеюсь от всей души, что вы воздержитесь и не выплеснете свои бурные эмоции на мисс Смит. Лучше обратите их на меня. Даю вам слово, я знаю, как на них ответить.

– И что же вы сделаете? – Бриттани улыбнулась, губы ее приоткрылись, и она придвинулась к нему поближе.

– Вот что. – Граф сжал ее в объятиях и жадно накрыл ее рот своими губами. Это был долгий, требовательный поцелуй, и Бриттани отвечала на него точно так, как он и предвидел. Ее пышное тело призывно прижималось к его телу, губы страстно отвечали на его поцелуй, а когда пальцы Филипа погрузились в ее волосы, она застонала от наслаждения.

– Мисс Смит, – произнес лорд Уинтроп, низко склоняясь над затянутой в перчатку ручкой Камиллы. – Позвольте мне сказать вам, что вы сегодня выглядите совершенно потрясающе. Рубины, бриллианты и жемчуг меркнут перед вашим великолепием.

Камилла ответила ему улыбкой, показав ямочки на щеках.

– Вы преувеличиваете. – Она рассмеялась. – Но вы так добры, милорд.

– И к тому же вы опоздали, – грубо прибавил мистер Фитцрой, сердито глядя на только что подошедшего лорда, который втиснулся между ним и Камиллой. – Мисс Смит уже обещала следующий танец мне, а следующий за ним – Кирби. А после этого вам придется соперничать с Уэсткоттом.

– А где Уэсткотт? – мрачно спросил лорд Уинтроп.

– Не все ли равно? – яростно прошептал ему на ухо юный мистер Ситон. – Мы все впервые получили возможность высказать свои комплименты мисс Смит. Он весь вечер сторожит ее, как пес свою кость. Черт бы его побрал!

Камилла приняла из рук Алистера Кирби бокал с лимонадом и попыталась выглядеть веселой и беззаботной. Трудно было скрывать разочарование по поводу исчезновения Филипа. Естественно, он и думать о ней забыл с того момента, когда к нему подошла Бриттани. Она видела их встречу у столика с напитками, краем глаза следила за ним, притворяясь, что легкомысленно кокетничает с Фредди Фитцроем. Невыразимая боль пронзила ее, когда она заметила, как Филип, а затем Бриттани выскользнули за дверь, ведущую на террасу.

Это мог быть именно тот момент, которого ждал Филип. Ее роль в розыгрыше, очевидно, близится к концу, думала она, поднимаясь, чтобы идти танцевать с Фредди. Ее охватило чувство нереальности. Этот пышный бал, великолепный зал с мраморным полом, хрустальные с золотом канделябры, разодетые мужчины и женщины, которых она знала теперь по имени и которые почтительно приветствовали ее, – все это скоро исчезнет из ее жизни. Ее платье, украшения, кокетливая воздушная шляпка, которую она купила у мадам Модейн и надевала во время визита на чай к мисс Дру на прошлой неделе, – все это скоро станет лишь приятным воспоминанием. Уютные завтраки по утрам с Шарлоттой, заботливая предусмотрительность миссис Уайет, часы, проведенные на диване рядом с Дориндой, слушающей ее рассказы, – все останется в прошлом. Но печальнее всего была мысль о том, что она никогда больше не увидит Филипа, то хмурого и озабоченного, то веселого и озаренного улыбкой, но неизменно притягивающего к себе взоры всех. Рассеянно слушая комплименты Фредди, она представляла себе кровать Филипа из красного дерева в мигающем свете камина, его руки, которые гладили ее, его нежные губы во время поцелуя, вспомнила, как их тела переплетались, сливались воедино с такой незабываемой страстью.

Слезы брызнули у нее из глаз.

– Мисс Смит, – ахнул Фредди Фитцрой, с изумлением глядя на всегда жизнерадостную красавицу, неожиданно залившуюся слезами. Это было ужасно. Люди подумают, что он нанес ей смертельное оскорбление. Потрясенный, он остановился посреди зала. – Что… что случилось?

Камилла не в состоянии была говорить. Она беспомощно затрясла головой, вырвалась из ослабевших рук Фредди и бросилась бежать через бальный зал, подобрав пышные изумрудные юбки.

Прошло немало времени, прежде чем Филип поднял голову.

– Что случилось? – Бриттани провела по его губам кончиком пальца. – Филип, не останавливайтесь… я так часто мечтала об этом мгновении…

– Это было больше, чем одно мгновение, Бриттани. – Он услышал свой голос словно издалека. Аромат роз наполнял ночной воздух. Ему почему-то стало не по себе. – Нам лучше вернуться обратно.

Она надула губки, потом улыбнулась дразнящей улыбкой, провела рукой по его волосам.

– Не говорите мне, что вас волнуют приличия. Вас волнует только мисс Смит, разве это не так?

Он действительно волновался о Камилле. Он слишком надолго оставил ее одну. Обещал не отходить от нее весь вечер. Какая дьявольская ирония в том, что вот сейчас он держит Бриттани в объятиях, она страстно целует его, а его мысли все время возвращаются к другой женщине.

Он взял Бриттани под руку и повел обратно к дому.

– Мы должны проявлять осторожность, Бриттани. Если нам с вами суждено быть вместе…

– Вам придется освободиться от мисс Смит. Но, Филип, как вы собираетесь это сделать?

– Вы сомневаетесь в моей способности выполнить то, что я задумал, Бриттани? Если так, то вы станете мне очень плохой женой.

Сияющие фиалковые глаза зачарованно заглянули в его лицо.

– Это предложение, милорд? – с надеждой прошептала Бриттани.

– А как бы вы отнеслись к нему?

– Думаю, что я его приняла бы, – ответила она и обвила руками его шею.

Он посмотрел на нее сверху вниз, недоумевая, почему он не испытывает ожидаемого восторга. Он победил, не так ли? Бриттани принадлежит ему, она согласилась стать его женой, и он выиграл пари с Марчфилдом задолго до назначенного срока. Филип чувствовал в душе странное равнодушие и пустоту и попытался заполнить эту пустоту новым поцелуем, только кратким, так как теперь они уже находились в поле зрения гостей.

– Предоставьте мне остальное. Все уладится без тени скандала. Через несколько дней…

– Так долго?

Он взял ее за руку и потянул к террасе.

– Терпение, любовь моя, приносит победу. Непременно. Поверьте мне.

Они подошли к двери. Бриттани еще на секунду прижалась к его плечу.

– Филип, вы мне еще не сказали, что любите меня!

Филип посмотрел на нее. Бриттани была неотразима, но странно – он оставался холоден к ее красоте. А ведь месяц назад один взгляд этих великолепных глаз способен был бы расплавить его панталоны!

– Я же собираюсь жениться на вас, глупышка. Как вы думаете?

Ее пальцы резко сжали его руку.

– Филип, погодите. – В ее голосе появились жалобные нотки. – Я думаю, для влюбленного мужчины вы слишком торопитесь уйти.

– Бриттани, я уже сказал. Сейчас не время…

Леди Бриттани Девилл была тщеславна, эгоистична и избалованна, но далеко не глупа. Что-то не так. Она почувствовала это, когда он ее целовал. Чего-то недоставало.

Когда ее целовал лорд Марчфилд, в нем чувствовалась ярость, жажда, страсть…

Поцелуй Филипа был странно пустым.

– Скажите мне, что вы меня любите, – произнесла она, и на ее лице появилось странное выражение.

– Бриттани…

– Скажите это! – Она ахнула, так как он продолжал молча смотреть на нее, в его глазах читалось смятение, они потемнели от напряжения. – Боже мой, вы не можете этого сказать! Потому что вы… меня не любите, – прошептала она, пораженная.

– А вы меня любите?

– Не знаю. Я думала, что не люблю… а потом подумала, что люблю. Я ревновала…

Они смотрели друг на друга, а из зала ветерок доносил до них обрывки музыки и веселого смеха.

Она красива, думал Филип, но ее красота не согревает ему сердце, не трогает душу. Другое дело Камилла, эта прелестная, серьезная маленькая красавица с заразительным мелодичным смехом, нежными прикосновениями и любящим сердцем…

– Значит, не суждено, Филип? – медленно произнесла Бриттани, впервые осознавая, что этому и впрямь не бывать. – Вы действительно любите мисс Смит? – недоверчиво спросила она.

– Да.

Эта истина поразила его не меньше, чем ее. Они снова уставились друг на друга.

– Понимаю. – Бриттани сделала шаг назад. – Ну, тогда…

– Бриттани, простите меня. Я был глупцом. – Филип не знал, что сказать. Когда все это случилось? Как это все случилось?

Бриттани слегка тряхнула головой, словно желая избавиться от навязчивой мысли.

– Желаю счастья, милорд, – с притворным спокойствием сказала она, круто поворачиваясь к двери. – Лорд Марчфилд с ума сойдет от беспокойства за меня. Я должна идти к нему…

Филип еще несколько секунд постоял снаружи, вдыхая прохладный ночной воздух. Неужели он был настолько слеп?

Граф вошел вслед за Бриттани в зал и зажмурился от яркого света. Не теряя больше ни секунды, он отправился на поиски Камиллы, уверенный, что эта своенравная красавица не будет послушно ждать его там, где он ее оставил.

Гости пили шампанское, смеялись и сплетничали, и никто не заметил исчезновения Камиллы. Ей удалось добраться до отгороженного занавесом фойе, которое вело в коридор. Здесь было тихо и безлюдно.

Неожиданно послышался какой-то шум. Шаги сзади? Она оглянулась, но никого не увидела. Лицо ее было мокрым от слез. Ей хотелось найти уединенное место подальше от толпы, где она могла бы выплакаться, не опасаясь любопытных глаз. Камилла долго бродила по запутанному лабиринту коридоров, смутно понимая, что заблудилась. Свернув за угол, она вдруг очутилась в узком проходе, в конце которого виднелась дверь.

Камилла побежала вперед, надеясь, что за этой дверью находится гостиная, где она сможет посидеть несколько минут одна и прийти в себя.

Но, распахнув дверь, девушка чуть было не скатилась вниз по ступенькам крутой лестницы, ведущей в темноту. Камилла вскрикнула в ужасе и быстро захлопнула дверь. Наверное, это винный погреб. Она слишком далеко забрела.

В этот момент за ее спиной послышалось какое-то движение. Испуганная Камилла хотела было обернуться, но не успела: чьи-то сильные руки с грубой силой схватили ее за горло и стали душить. Беспомощная, не в силах вдохнуть, Камилла отчаянно вырывалась, шурша своими пышными юбками. Но силы были неравными. Камилла вдруг с ужасом поняла, что ее противник неумолимо толкал ее к двери, ведущей в погреб. Девушку охватила паника. Внезапно до ее слуха донеслись чьи-то голоса. Они звучали вдалеке, неясно. Ее противник напряженно замер. Железная хватка его рук ослабла, и Камилла услышала, как он выругался. Тихий, хриплый шепот был ей до ужаса знаком. Это шепот убийцы в маске из номера двести три, поняла она. В памяти всплыли произнесенные им той ночью слова: «Неудачное вторжение, миледи. Теперь мне придется убить и вас».

Но на этот раз он прошипел ей в ухо:

– В следующий раз, Камилла. В следующий раз ты умрешь.

Руки еще мгновение продолжали сжимать ее. Затем на нее навалилась тьма, пол поплыл у нее под ногами, и она потеряла сознание.

– Камилла! – услышала она отчаянный голос сквозь окутывавшую ее бездну тьмы. Филип?! Сознание постепенно возвращалось к ней, а вместе с ним и ощущение боли во всем теле.

– Камилла, открой глаза. – Его голос был властным, но в нем слышалось волнение. – Посмотри на меня. Очнись и посмотри на меня. Тебе очень больно?

Он встревожен, смутно подумала она. И попыталась сделать то, что могло бы его успокоить.

С ее губ сорвался хрип, когда она открыла глаза. Мир плавал в синем тумане. Сквозь него Камилла увидела склонившееся над ней смуглое лицо, застывшее в напряжении. Сильные руки подняли ее, прижали к теплой мускулистой груди.

– Филип. – Ее голос ужаснул ее саму, это был хриплый шепот, едва слышный, вырывавшийся из пересохших губ. Говорить было мучительно больно, но ей надо ему сказать. – Это… был… он… – Ее глаза наполнились слезами, она закашлялась. – Он пытался… – Камилла глотнула и вцепилась пальцами в его рукав. – Филип, он пытался меня убить…

– Я знаю, любимая, знаю.

Граф убрал с ее влажного лба прядь волос. В этот момент к ним подошел Джеймс.

– Какого дьявола… – начал было он, но Филип остановил брата.

– Не сейчас. Завтра объясню. Прежде всего ее надо увезти из Лондона. Мы прямо отсюда поедем в Уэсткотт-Парк. Ты можешь доставить Шарлотту домой?

– А как ты думаешь? Скажи, что надо делать.

– Уведи отсюда Шарлотту и, ради Бога, не отходи от нее ни на шаг.

Джеймс, бледный и мрачный, кивнул. Филип продолжал, прижимая к себе Камиллу:

– Уложите вещи и уезжайте утром. Я все объясню, когда вы приедете в Уэсткотт-Парк. А пока передай леди Астерли наши извинения за столь внезапный отъезд и придумай какое-нибудь правдоподобное ему объяснение.

– Филип, кто это с ней сделал? Ты знаешь?

– Пока нет, но собираюсь узнать, черт побери.

И с этими словами он подхватил Камиллу и почти бегом бросился обратно по коридору.

Камилла изо всех сил сдерживала подступавшие к горлу рыдания. Все болело. Но ей не хотелось сдаваться этой боли. Не хотелось тревожить Филипа.

Наконец они покинули дом, и Камилла с наслаждением ощутила дуновение холодного ветра на своем разгоряченном лице. Через несколько минут она уже сидела в карете рядом с Филипом, закутавшим ее в бархатную темно-красную накидку. Свежий воздух помог ей окончательно прийти в себя. Она опустила голову на плечо Филипа и прижалась к его надежному, сильному телу. Ее била дрожь.

– Камилла. – Опустив подбородок на ее макушку, Филип с нежностью прижимал к себе девушку. – Все в порядке, мы едем в Уэсткотт-Парк. Там ты будешь в безопасности. Обещаю тебе, девочка моя, ты будешь в безопасности. – Его охватил тошнотворный страх при мысли о том, чем все могло кончиться, опоздай они с Джеймсом хотя бы на несколько минут…

– Питершем, быстрее!

Дверца кареты захлопнулась, кучер щелкнул кнутом над спинами коней, и украшенная золоченым гербом карета графа Уэсткотта с грохотом унеслась в ночную тьму.