Долина ужаса

Глава 1

Схватка отряда Республики Метс и слуг Нечистого в центре южной Голубой Пустыни закончилась поражением северян. Правда, двоим Стражам Границы все же удалось уйти и унести то, что просили спасти странные поющие существа — кроули, невесть откуда взявшиеся в Голубой Пустыне. А кроули призвали людей на помощь потому, что боялись гибели их драгоценного Семени, рождающегося один раз в тысячу лет. На предыдущие призывы поющих существ никто не откликнулся, и четыре Семени погибли. Однако на этот раз люди не только услышали зов, но и добрались до поющих кроули вовремя… но, к сожалению, и мастера Темного Братства тоже услышали призыв странных существ.

Священник-заклинатель Иеро Дистин и его друзья: эливенер брат Лэльдо, иир’ова Младшая, медведь Горм и лорс Клоц — попали в руки слуг Нечистого. Связанные, замотанные в странную полупрозрачную ткань, они были брошены, как мешки, в неведомый им летательный аппарат и увезены во владения Нечистого.

Несколько долгих часов пленники валялись на твердом полу гудящей и отчаянно трясущейся воздушной машины, уносившей их в неизвестность, — перекатываясь при толчках с места на место, ударяясь о стены и друг о друга. Их мучили жажда и голод, и они даже не могли переговариваться, поскольку где-то рядом находился тот, кто не только владел мысленной речью, но и способен был нанести сильный ментальный удар.

Полдень уже миновал, когда священник-заклинатель пер Иеро Дистин и его друзья очутились в неизвестных им краях, в небольшой зеленой долине. Их развязали и вывели из летательного аппарата. Со всех сторон горизонт закрывали меловые холмы с белыми лысыми вершинами. Иеро, растирая онемевшие от долгой неподвижности руки, оглянулся на эливенера, брата Лэльдо. Тот стоял неподвижно, всматриваясь в машину, принесшую сюда пленников, проигравших схватку в южной Голубой Пустыне. Иеро тоже посмотрел на нее. Странная штука, подумал священник, совершенно не понимая, как эта конструкция может летать. Это было нечто, похожее на гигантский полупрозрачный огурец, сделанный из какого-то серебристого материала. Внутри смутно виднелись кресла в передней части «огурца» и длинные скамьи вдоль бортов в хвостовой части. Иеро покачал головой, решив, что все равно ничего не поймет, и повернулся к друзьям. Все вроде бы были в полном порядке. Их уже развязали, все стояли на своих ногах и выглядели как обычно. Иеро подошел к лорсу и погладил его по лохматой шее.

— Что, Клоц, не повезло нам? — мысленно сказал он. Конечно, вопрос этот не имел никакого смысла, но священник просто хотел проверить, есть ли у них сейчас возможность общаться. Ведь пока пленников везли в эту маленькую долину, переговариваться они не могли. Тот, кто сопровождал их, обладал способностью слышать мысленные разговоры, и он категорически запретил пленным обмениваться словами и мыслями.

Но теперь, похоже, отряд Иеро попал в другие руки. Во всяком случае, никто не прикрикнул ни на Иеро, ни на лорса, когда они обменялись несколькими репликами.

Странные существа, немного похожие на больших бородавчатых жаб, хлопотали вокруг принесшей пленников машины, входили в нее по небольшой приставной лесенке, выходили, выносили какие-то предметы, завернутые в такую же коричневую ткань, как та, в которую упаковали пленников, и никто не обращал внимание на священника и его друзей. Но, конечно, это не значило, что их никто не сторожил.

— Да уж, не повезло, — откликнулся Клоц. — Ну, ничего, нам не привыкать.

— Интересно, а кормить они нас собираются? — послышался мысленный голос медведя Горма. — Я лично уже основательно проголодался.

— Ну, ты вообще можешь думать только о еде, — язвительно передала кошка иир’ова. — Наверное, поэтому ты такой толстый.

Иеро усмехнулся и снова присмотрелся к «жабам». Пожалуй, это были все-таки люди, хотя и с необычной внешностью. И не только внешность, но и наряд этих людей в глазах северянина выглядел удивительным. На севере, где родился и провел большую часть своей жизни Иеро Дистин, люди одевались в простые льняные ткани и кожу. Конечно, священнику довелось немало путешествовать, и он побывал в богатых южных городах, где богатые люди носили шелк, — но и там ни разу не видывал таких тонких и изысканных одежд. Широкие светло-зеленые штаны из ткани с золотистыми блестками, высокие кожаные ботинки, зашнурованные цветными блестящими шнурками, свободные длинные рубахи — розовые, со стоячими воротниками, отделанные по вороту, манжетам и подолу затейливым серебряным орнаментом из крученой нити, явно вышитым вручную. Неужели «жабы» сами вышивали свои рубахи? Или где-то здесь есть настоящие люди, такие же, как Иеро и брат Лэльдо?..

Священник решил проверить, слышат ли разнаряженные «жабы» мысленную речь. Он нашел взглядом того старца с белесой бугорчатой кожей, который обратился к пленникам на языке южан в тот момент, когда их только что развязали, и попытался уловить его ментальную волну. Но ничего не вышло. Нет, ум старой «жабы» не был закрыт ментальным щитом. Просто мыслительные процессы этого странного человека проходили в недоступном для Иеро диапазоне. Священник мысленно окликнул старца:

— Зачем нас привезли сюда?

Старец, наблюдавший за разгрузкой летательного аппарата, не шелохнулся и никак не дал понять, что слышал вопрос Иеро. Священник повторил попытку:

— Скажи нам, зачем мы здесь?

Старец снова никак не отреагировал. Иеро повторил вопрос еще несколько раз, на разных волнах, но так ничего и не добился. Друзья внимательно следили за священником. Наконец брат Лэльдо, отвлекшийся от созерцания летательного аппарата, передал:

— Он нас не слышит. И другие тоже.

— Отлично, — обрадовалась кошка иир’ова. — Значит, можно поболтать от души!

— Тебе бы все только болтать, — ворчливо передал Горм. — Впрочем, что спросить с женщины!

— Да ты и сам такой же болтливый, — заметил Клоц.

Иеро вдруг понял, что его друзья, перебрасываясь незатейливыми мыслями, просто стараются отвлечься и не думать о том, что ждет их впереди. Что ж, он тоже предпочел бы не думать об этом. Ведь белесый старец сказал им, что они очутились во владениях Великого Безымянного Властителя. А для священника не было секретом, что так члены Темного Братства называли того, кого в его родных северных краях именовали Нечистым. Значит, его отряд угодил в лапы Нечистого, обладающего огромной силой… и кто знает, удастся ли им не то что сбежать отсюда, а хотя бы просто остаться в живых.

Но вот наконец люди-жабы закончили свою работу, и один из них свистнул в свисток, висевший на его груди на тонкой золотой цепочке. Из-за ближнего холма выбежало с десяток животных, явно предназначенных для верховой езды. Они были поменьше Клоца ростом, имели короткие рога, закругленные на концах, и широкие плоские копыта. Шерсть их, блестящая и волнистая, была темно-каштанового цвета, и на солнце вспыхивала рыжим золотом. Иеро узнал их — это были пантачи, на таких скакунах ездили мастера Темного Братства.

Люди-жабы быстро навьючили на нескольких пантачей то, что выгрузили из летательного аппарата, и двое «жаб» ловко вскочили на неоседланных скакунов. Старец с белесой бугристой кожей пошлепал толстыми губами, глядя на пленников, а потом сказал на языке южан:

— Все, отправляйтесь.

— Интересно, а что будет, если мы не тронемся с места? — передал на общей волне медведь. — Как они заставят нас идти?

— Да уж как-нибудь заставят, не сомневайся, — ответила иир’ова.

Сомневаться в этом и вправду не приходилось. В руках людей-жаб, сидевших на спинах пантачей, откуда-то появились вдруг тонкие металлические жезлы, отливавшие голубизной. Жезлы были похожи на тот, что висел на поясе Иеро, прикрытый полой длинной кожаной куртки, но все же отличались от него. Священник был уверен в том, что это — оружие. Иеро раздобыл свой жезл во время войны северян с силами Нечистого, и этот предмет служил для дальней связи.

— Идите спокойно, — передал он всем. — Сейчас нет смысла сопротивляться. Позже обдумаем, что делать.

— Ага, обдумаем, если время останется, — откликнулся Горм, но тем не менее вместе со всеми зашагал на юго-восток, к распадку между холмами с белыми лысыми вершинами.

Они пересекли долину за несколько минут, а дальше их путь пролегал между двумя грядами холмов, вздымавшихся, словно окаменевшая гигантская зыбь неведомого океана. На склонах холмов кое-где виднелась обглоданная ветром трава, робко выглядывали из-за камней мелкие лиловые и белые цветы, в небольших ложбинках затаились запыленные кусты и высоченный чертополох. Весь этот край казался серебристо-седым и очень древним и однообразным, и каждая его деталь выглядела скучной и бесцветной. Еще через час впереди показалась другая зеленая равнина — тоже небольшая и со всех сторон укрытая седыми холмами. В центре ее виднелась сплошная каменная стена трехметровой высоты, выстроенная ровным кругом. Двое людей-жаб, сопровождавших пленников, зачирикали по-птичьи, жестами показывая, что надо повернуть вправо. Похоже, эти двое не владели ни одним из языков человечества.

Пленники пошли вдоль стены, и вскоре добрались до небольшой двери, врезанной в каменную толщу. Дверь была хотя и деревянной, но под стать стене: из толстых, потемневших от времени плашек, обитых начищенными до блеска бронзовыми полосами. Люди-жабы спрыгнули на землю, один из них отвел в сторону пантачей, а второй достал из кармана штанов небольшой ключ с затейливой бородкой и, вставив его в скважину, отпер дверь. Он прошел вперед и снова зачирикал. Пленники шагнули за ним следом, причем лорсу пришлось низко наклонить голову, чтобы не зацепиться рогами за дверную раму.

Пленники увидели большой приземистый дом, сложенный из серых необработанных камней. Дом стоял в центре круглой зеленой лужайки с коротко подстриженной травой, по краю которой красовались высокие клумбы с яркими цветами. По фасаду, обращенному к двери в окружающей дом стене, было два маленьких подслеповатых окна, и ничего больше. Человек-жаба пошел влево, огибая дом, и пленникам ничего не оставалось, кроме как идти за ним. Иеро время от времени осторожно оглядывался по сторонам, пытаясь понять, как же здесь организована охрана, но пока что не увидел ничего такого, что казалось бы опасным, угрожающим.

Вход в дом оказался в торцевой стене, обращенной на запад, и к нему вели три каменные ступеньки, источенные временем. Человек-жаба толкнул дверь, оказавшуюся незапертой, и исчез внутри, не произнеся ни звука. Пленники ждали. Наконец человек-жаба вышел и, ткнув пальцем в лорса, дал понять, что Клоц должен следовать за ним. Иеро насторожился. Куда этот тип хочет увести Клоца? Лорс пошел следом за «жабой», и священник, наплевав на осторожность, пошел вместе с ними. Человек-жаба, похоже, ничего не имел против. Он обогнул следующий угол дома, и Иеро увидел огромную высокую веранду, примыкающую к задней стене. «Жаба» показала рукой на широкий проход между простыми деревянными столбами, поддерживавшими крышу веранды, и кивнула лорсу, давая понять, что это место предназначено для него. Клоц без малейшего смущения вошел на веранду и осмотрелся. Пол был деревянным, но очень крепким, из толстых, плохо оструганных досок. Никакой мебели на веранде не было, лишь на полу под одним из выходящих на веранду маленьких окон лежали охапки свежего душистого сена.

— Понятно, — мысленно прокомментировал Клоц. — Это мое стойло.

— Похоже на то, — согласился Иеро, тоже поднявшийся на веранду.

Кроме окон, на веранду выходила и узкая дверь. Человек-жаба вошел в нее и поманил за собой священника.

— А там — твое стойло, — пошутил Клоц.

Иеро улыбнулся и пошел в дом.

Он очутился в нешироком темноватом коридоре, в левой стене которого была дверь, запертая на висячий замок. Через несколько шагов коридор повернул вправо, и перед самым поворотом Иеро увидел еще одну дверь, на этот раз без замка. Впереди светился прямоугольник — это был вход, перед которым ждали остальные пленники. Вторая часть коридора, после поворота, была раза в три длиннее, и тут Иеро увидел еще две двери, почти напротив друг друга. Человек-жаба быстро прошагал к выходу, и к тому моменту, когда Иеро догнал его, уже ушел. Пленники остались одни.

— Ну, что там? — вслух спросил брат Лэльдо. — Где Клоц?

— Здесь я, — откликнулся лорс, вышедший из-за угла дома. — Этот бугорчатый просто показал мне мою спальню.

— Понятно, — пробормотал эливенер. — Значит, этот дом — в нашем распоряжении. Что будем делать?

— Для начала осмотримся, — предложил Иеро.

Иир’ова уже скользнула внутрь. Все остальные, кроме Клоца, последовали ее примеру. Лорс же был вынужден остаться снаружи, поскольку и дверь, и коридор были тесноваты для существа, весившего почти тонну. То есть пройти-то он мог бы, хотя и с трудом, но развернуться ему вряд ли удалось бы, и Клоц, естественно, не захотел сам загонять себя в ловушку. Он просто вернулся на веранду и стал прислушиваться к голосам в доме.

— Здесь маленькая спальня, и при ней что-то вроде чулана, — донеслось до него. Это кошка заглянула в первую из дверей. Дверь напротив распахнул эливенер.

— Здесь тоже спальня, две лежанки, но комната большая, — сказал он.

— Ну, это для нас с тобой, — усмехнулся Иеро.

Дверь, возле которой коридор поворачивал под прямым углом, тоже оказалась дверью спальни. Горм решил, что здесь расположится он.

Лорс передал с веранды:

— А может, тебе лучше устроиться вместе со мной, на свежем воздухе?

— Ну уж нет! — заявил медведь. — Я желаю спать под одеялом!

Все рассмеялись, представив мохнатую тушу медведя, весившего добрых сто двадцать килограммов, на мягкой лежанке под одеялом.

Последняя дверь, за поворотом коридора, явно таила за собой нечто подозрительное, — не зря же на ней висел громадный железный замок. Но сейчас не время было пытаться проникнуть в запертое помещение.

Пленники вышли на веранду. Иеро снял наконец со спины лорса седельные сумки. Почему-то у пленников ничего не отобрали — ни их личные вещи, ни даже оружие. Все уселись прямо на пол. Ситуация требовала размышлений.

— Похоже, нас никто не охраняет, — негромко сказал Иеро. — Но это не значит, что нас никто не слышит.

— Даже если нас подслушивают, — откликнулся брат Лэльдо, — не молчать же нам все время?

— Я не об этом…

Все прекрасно поняли, что имел в виду священник-заклинатель. Если их кто-то слушает — как им обсудить план побега? То, что сопровождавшие их сюда люди-жабы не понимали мысленной речи, вовсе не значило, что поблизости нет каких-то других существ, для которых не составит труда понять ментальные разговоры Иеро и его друзей.

— Ну, надеюсь, в этом мы разберемся в самое ближайшее время, — сказал Иеро. — Как-нибудь проверим. Но зачем нас привезли сюда? И где, собственно, мы находимся?

— По-моему, мы сейчас далеко к юго-востоку от Голубой Пустыни, — сказал брат Лэльдо.

— Как ты мог определить направление, валяясь на полу в этом летающем огурце? — удивилась иир’ова.

— Я могу и ошибаться, — спокойно произнес эливенер. — Просто мне так кажется. Что же касается дальнейшего, то, я думаю, тут главная роль выпадет тебе… — Он умолк ненадолго, потом спросил: — А у тебя есть какое-то другое имя? Понимаешь, мне кажется странным называть тебя Младшей. Ты Младшая в своем племени, по отношению к Старшим Мудрым, но здесь… это звучит как-то неловко.

— Конечно, у меня есть имя, — весело ответила иир’ова. — И очень красивое — Лэса.

— Лэса? — повторил эливенер. — Да, неплохо звучит. Так вот, Лэса, мне кажется, что именно ты, единственная из всех нас, способна произвести разведку местности. Ночью, конечно.

— Да, если мы доживем до ночи, — фыркнул Иеро.

— Уж мы постараемся, — ворчливо передал Горм. — А почему это она — единственная? Я тоже умею лазать через стены, и бегаю почти так же быстро, как она.

— Ты не умеешь скрываться среди холмов, где почти нет ни деревьев, ни кустарника, — мягко ответил брат Лэльдо. — Ты лесной житель. А Лэса родом с равнины. Ну, и бегает она все-таки побыстрее тебя.

Горм промолчал, признавая правоту эливенера. Священник тоже молчал, стараясь до мельчайших подробностей припомнить все слухи, ходившие о Великом Холмистом Плато, — он подозревал, что именно в эти края принес их «летающий огурец». И где-то здесь, судя по всему, находился тот Источник Зла, чей голос с некоторых пор стал доноситься до его старого знакомца, философа Солайтера, живущего на дне озера далеко-далеко отсюда. Иеро пока что оставил в стороне вопрос о том, зачем пленников доставили именно сюда. Но он почему-то был уверен, что убивать их сразу никто не собирается. А что касается стражи… ну конечно же, она есть. Только обнаружить ее будет, наверное, нелегко. Впрочем, она может просто-напросто находиться по другую сторону каменной стены, окружающей дом.

Клоц, словно услышав мысли священника, передал:

— Но зачем нас притащили сюда? Что они собираются с нами делать?

— Поживем — увидим, — безмятежно ответил Горм. — Честно говоря, я бы не прочь перекусить. Может, пошарим еще раз в доме, вдруг что-то найдется?

— Поищи сам, — предложил Иеро.

Медведь поднялся и исчез в полутемном коридоре. Горм умел в случае необходимости передвигаться совершенно бесшумно, так что никто не слышал его шагов до тех пор, пока он снова не вышел на веранду через несколько минут.

— Чердака в доме, похоже, нет, — сообщил он. — А из той кладовки, что примыкает к маленькой спальне, есть ход в подвал, но он заперт, и очень основательно. Может, попробуем взломать?

— Не надо, — покачал головой Иеро. — Уверен, если они не собираются нас убить в ближайшие часы, то обязательно накормят. Потерпи немного. Меня, честно говоря, сейчас тревожит совсем другое. Я все думаю о наших Стражах Границы… удалось ли им уйти от слуг Нечистого?

— Удалось, — уверенно ответил брат Лэльдо.

— Откуда ты можешь это знать? — недоверчиво спросил Иеро.

— Ты, наверное, не заметил, — сказал эливенер. — Но у них были провожатые.

— Мне показалось, что рядом с ними мелькают какие-то маленькие золотистые фигурки, — признался Иеро. — Но я подумал, это просто блики света. Они в тот момент были уже очень далеко.

— Это были не блики, — спокойно сказал эливенер. — Это были бронзовки.

— Что еще за бронзовки? — тут же спросила иир’ова. — Я никогда не слыхала о таких существах.

— Я тоже, — передал медведь, и Клоц поддержал его, сообщив, что и ему неведомо такое название.

— Это что, новый вид лемутов? — продолжал допытываться Иеро.

— Можно и так сказать, — кивнул брат Лэльдо. — Но вообще-то бронзовки выведены нашими братьями в степных краях с особой целью. Это очень умные и ловкие существа, и так устроены, что будут сражаться до конца, если им поручено защитить кого-то.

— Ты хочешь сказать, им кто-то поручил защищать наших Стражей Границы и проводить их до дома? — удивленно спросил Иеро. — Но кто? И как эти бронзовки вообще там очутились, мы же не видели ничего подобного по дороге! И потом… мне показалось, они очень маленькие, таких нетрудно просто разбросать во все стороны!

Брат Лэльдо рассмеялся.

— Нет, их невозможно победить. Во-первых, их очень много, а во-вторых, они вцепляются во врага так, что их не оторвешь. И никогда не отступают, не выполнив задание. И совсем не боятся погибнуть.

— Любопытно… — пробормотал Иеро. — Знаешь, эливенеры всегда казались мне немного странными, а уж теперь и подавно.

И действительно, эливенеры, члены Братства Одиннадцатой Заповеди (гласившей: «Да не уничтожишь ты ни Земли, ни всякой жизни на ней»), представляли собой странное явление.

Начать с того, что брат Лэльдо был первым молодым эливенером, увиденным Иеро за всю его жизнь. До того он встречался только с очень старыми представителями этого братства, и уже почти уверился в том, что другими они и не бывают. Но даже не в этом было дело. Никто не знал, когда и каким образом возникло это Братство, есть ли у него какой-то центр.

Эливенеров можно было встретить и на севере, и на юге, и в лесах, и в степях, и всегда они выглядели одинаково — в коричневых бесформенных балахонах с большими капюшонами, с ножом и небольшим мешочком у пояса и с посохом в руке.

Эливенеры были отличными лекарями, умели общаться с любыми живыми существами и, похоже, обладали еще многими и многими умениями, о которых предпочитали помалкивать. Брат Лэльдо отправился в поход вместе с Иеро якобы потому, что тоже услышал зов Голубой Пустыни, но священник почему-то сомневался в этом. Точнее, он подозревал, что эливенеры и без зова прекрасно знали, что таится в сердце южной Голубой Пустыни, и что брат Лэльдо явился в Центральное Аббатство лишь потому, что настоятель Демеро решил послать в Голубую Пустыню свою экспедицию. То есть Иеро полагал, что брат Лэльдо пошел с ними для того, чтобы самому наблюдать за происходящим. Правда, Иеро никак не мог придумать, зачем бы это могло понадобиться Братству Одиннадцатой Заповеди. А теперь вот еще и странная история с бронзовками… Зачем было мирному Братству создавать этих бойцов? Неужели эливенеры всерьез решили объявить войну Нечистому?..

Впрочем, сейчас был неподходящий момент для размышлений о странностях Братства Одиннадцатой Заповеди.

Иеро встал.

— Посмотрю-ка я на эту запертую дверь, — сказал он. — И на вход в подвал тоже.

Медведь и Лэса увязались за ним, а брат Лэльдо остался на веранде с Клоцем. И снова у священника мелькнула мысль, что эливенер и так знает, что скрывается в запертых помещениях. Но этого, конечно же, просто не могло быть.

Подойдя к двери, на которой красовался огромный висячий замок, Иеро сосредоточился, стараясь уловить хоть что-нибудь, какой-нибудь ментальный или психический след, оставленный теми, кто бывал за этой дверью и что-то там делал. И через несколько секунд он ощутил…

Иеро вздрогнул и отступил на шаг назад, натолкнувшись на Лэсу, стоявшую за его спиной.

— Что там? — тут же спросила иир’ова.

— Не знаю, — пробормотал священник. — Что-то… что-то очень нехорошее.

— Оттуда пахнет смертью, — передал медведь. — И медициной.

— Да, пожалуй, — согласился Иеро. — Но я с такой медициной незнаком. Это не то, что лечит. Это то, что убивает.

Лэса подошла к запертой двери вплотную и прижалась носом к едва заметной щели между плотно подогнанными досками самой двери и рамой. Иеро и медведь ждали, зная, что иир’ова обладают удивительным обонянием, с которым не сравнится даже медвежье. Неожиданно короткая шерстка на спине иир’ова поднялась дыбом, гигантская кошка зашипела и отскочила назад.

— Я не знаю, что там, — нервно передала она, — но почему-то этот запах меня пугает. Это не просто смерть, это не просто медицина. Это что-то… чужое и дурное.

— Ладно, оставим это, — твердо сказал Иеро. — Посмотри-ка лучше снаружи, где окно этой комнаты.

Лэса мгновенно выскочила из коридора, но через несколько секунд вернулась и обескураженно сообщила:

— У этой комнаты нет окна.

— Ну, значит, отложим это дело до ночи, — сказал священник. — А ночью попробуем отпереть замок. Идемте-ка на веранду.

Они вышли к Клоцу и брату Лэльдо. Рассказывать о чем-либо не было необходимости, так как разговор шел на общей волне, и остававшиеся на веранде все слышали. Иеро ожидал, что эливенер скажет что-нибудь, но Лэльдо молчал, глядя на зеленую лужайку, окружавшую дом. Вечерело, и коротко подстриженная трава казалась теперь темной, почти синей, а цветы на высоких клумбах как-то все сразу свернули лепестки, словно заснув по команде.

Первым подал мысленный голос Горм:

— Хоть бы воды принесли, гады! Неужели они тащили нас в такую даль только для того, чтобы просто уморить голодом и жаждой?

— Может быть, в подвале что-нибудь найдется? — предположила Лэса. — Иеро, пойдем, посмотрим!

Иеро, ничуть не сомневаясь в том, что подвал заперт так же надежно, как загадочная комната без окна, все же поднялся и снова вошел в дом. В подвал вел ход из небольшой темной кладовки, примыкавшей к первой от входа в дом спальне. Это был квадратный люк, прорезанный в деревянном полу. С одного края квадратной крышки виднелись бронзовые петли, с другого — тяжелое кольцо, тоже бронзовое. Но кроме этого нетрудно было заметить и замочную скважину рядом с кольцом. И как ни дергал Горм за кольцо, пытаясь приподнять деревянный квадрат, ничего не вышло. Иеро тем временем исследовал пространство под люком так же, как исследовал запертую комнату, — и уловил почти то же самое, только в подвале не было эмоциональных следов. Но там хранилось нечто… нечто такое, что было напрямую связано с тяжелым полем запертой комнаты.

— Эй, где вы там! — послышался вдруг снаружи, с веранды, голос брата Лэльдо. — Кажется, нам принесли ужин!

Исследователи крышки подвала поспешили на веранду. Солнце уже скрылось за седыми вершинами меловых холмов, и долину, в центре которой стоял дом, накрыла густая тень. И из этой тени вдруг возникли перед верандой две смутно видимые большие корзины с плетеными крышками. Иеро не сразу заметил, что стоят эти корзины на спинах странных черепах с приплюснутыми, похожими на небольшие столики панцирями. Черепахи вытянули морщинистые шеи и замерли, уставившись на пленников холодными желтыми глазами, слабо светящимися в вечернем сумраке. Потом священник рассмотрел чуть дальше еще одну черепаху, на спине которой стояла большая глиняная миска, до краев наполненная водой. Иир’ова скользнула к черепахам, и через секунду обе корзины и миска уже стояли на веранде, перед Иеро и братом Лэльдо. Черепахи, избавленные от груза, втянули головы под панцири так, что на виду остались только кончики черных носов, и, загребая толстыми когтистыми лапами, потащились вокруг дома к выходу.

— Кто-то отпер им дверь в стене, и кто-то выпустит их снова, — тихо сказал брат Лэльдо. — Значит, стража рядом.

— Ну, думаю, никто из нас и не сомневался в этом, — ответил Иеро, поднимая крышку одной из корзин.

Сразу стало ясно, что те, кто захватил в плен Иеро и его друзей, и не помышляли о том, чтобы устроить пленникам пытку голодом и жаждой. Скорее они просто были заняты другими делами и лишь теперь вспомнили о заточенных в каменном доме чужаках. В корзинах лежали караваи серого хлеба, круги молодого козьего сыра, какие-то неизвестные священнику фрукты и овощи, стояли кувшины с водой. Миска же явно предназначалась для лорса, и священник поспешил предложить Клоцу напиться — ведь его верный скакун не меньше других страдал от жажды.

Потом брат Лэльдо, ловко орудуя своим ножом, разрезал хлеб и сыр, и пленники занялись ужином.

Лишь когда все приступили к еде, Клоц отошел к куче сена, лежавшей у стены, и, внимательно обнюхав сухую траву, принялся жевать. Иеро оценил деликатность лорса: Клоц не хотел есть в одиночку, пока другие были голодны.

Когда оставшаяся еда была сложена обратно в корзины, Лэса, облизнув губы розовым язычком и протяжно вздохнув, сообщила:

— Я лично была бы не против прогуляться по окрестностям, посмотреть, что там, за этими холмами. По-моему, уже достаточно темно для хорошей прогулки.

— Не спеши, — сказал брат Лэльдо. — Ночь еще едва начинается.

— Тем лучше, — возразила иир’ова. — Может быть, к утру мы уже придумаем, как выбраться отсюда.

— Вряд ли, — усмехнулся священник. — Мы ведь даже не знаем пока, подслушивают нас или нет. Может быть, каждое наше слово тут же становится известным этому самому Безымянному Властителю. Интересно, кстати, почему его называют Безымянным?

— Не все ли равно? — тихо сказал брат Лэльдо. — Для нас сейчас важно лишь то, что мы находимся в его владениях, в окружении его верных слуг. И эти слуги намерены что-то с нами делать.

— Знать бы, что именно, — мысленно проворчал Горм. — Хоть подготовились бы…

Все надолго замолчали, пытаясь представить, для чего же их притащили в такую даль? Но, само собой, никто ни до чего не додумался. Наконец Иеро сказал:

— Пожалуй, нам следует немного поспать, отдохнуть. Кто знает, сколько сил понадобится нам завтра?

— Ну, — капризно откликнулась Лэса, — это вы привыкли спать по ночам. А для моего племени ночь — время жизни, охоты, движения!

Это действительно было так. Народ иир’ова, жил на равнине, в саванне, расположенной к юго-востоку от Голубых Пустынь, между холмистыми землями Голубого Круга Нечистого и степью, к востоку от которой лежал Желтый Круг. Иир’ова были ночными людьми — именно людьми, хотя внешне они и напоминали огромных кошек. Иир’ова были высокими, почти двухметрового роста. Они ходили на двух ногах и не имели хвостов, но их гибкие тела покрывала мягкая шерстка, на руках вместо ногтей были втягивающиеся кошачьи когти, а лица сильно смахивали на кошачьи морды. Однако иир’ова обладали высокоразвитым разумом, хотя и сохранили кое-какие привычки кошачьего рода, от которого вели свое происхождение. Одной из таких привычек был в основном ночной образ жизни. Племя иир’ова было племенем охотников, умевших и неслышно подкрадываться к добыче, и гнаться за ней со скоростью ветра. В то же время кошки иир’ова прекрасно лазали и по деревьям, и по скалам. Во время войны северян с воинством Нечистого, четыре с лишним года назад, несколько иир’ова участвовали в военных действиях на стороне Республики Метс и Атвианского Союза, и лучших разведчиков невозможно было бы и представить. Так что Иеро не сомневался, конечно, в том, что на разведку обстановки вокруг места их заточения отправится именно Лэса, — но он предпочел бы, чтобы иир’ова сделала это немного позже, глубокой ночью.

— Лэса, я знаю обычаи вашего народа, — мягко сказал священник-заклинатель. — Но не лучше ли проявить осторожность? Впрочем, ты могла бы сейчас просто забраться на стену и выяснить, кто сторожит нас снаружи.

Эта мысль пришлась Лэсе по вкусу, и в следующее мгновение иир’ова уже растаяла во тьме. Медведь, мягко поднявшись с места, тоже ушел, ступая неслышно. Двое людей и лорс остались на веранде. Иеро искоса глянул на брата Лэльдо, давно уже не произносившего ни слова. Эливенер сидел на полу, обхватив руками колени и низко склонив голову, укрытую коричневым капюшоном. Похоже было на то, что Лэльдо глубоко задумался о чем-то своем, что он и не заметил ухода иир’ова и медведя. Священник решил не мешать размышлениям эливенера. Он просто сидел и смотрел в темноту, пока наконец прямо перед ним не возникла высокая гибкая фигура Лэсы. За ней маячила огромная лохматая тень — это был Горм.

— Ну, что там? — мысленно спросил Иеро.

— О! Там есть на что посмотреть! — весело ответила иир’ова. — Мы в кольце. Даже я, пожалуй, не смогла бы проскользнуть незамеченной.

— Да уж, — согласился с Лэсой медведь. — Я тоже влез на стену. На той стороне тьма-тьмущая всяких тварей. Но мне показалось, они просто ждут тех, кто идет сюда с факелами.

— Идет сюда? — переспросил Иеро.

— Там, — Лэса махнула рукой в сторону юго-востока, — виден свет факелов. Много факелов. Кто-то идет сюда, к нам.

Эливенер вдруг очнулся от раздумий и тихо сказал:

— Я думаю, спать нам сегодня не придется.

— Похоже на то, — согласился Иеро. — Но что они затеяли? И почему ночью?

Брат Лэльдо только молча пожал плечами.

Иир’ова снова умчалась в темноту, а вернувшись через несколько секунд, доложила:

— Они приближаются очень быстро. Минут через десять будут здесь.

— А что за твари вокруг дома? — спросил Иеро. Вообще-то его не очень интересовали сторожа, окружавшие дом, но сидеть и молча ждать приближения неведомых существ с факелами было выше его сил.

Похоже, Горм и Лэса поняли его, потому что принялись мысленно рассказывать вперебой, то и дело посылая священнику образы увиденных ими тварей.

— Там, конечно, слишком темно, чтобы хорошенько их разглядеть, — начала Лэса, прекрасно, кстати говоря, видевшая в темноте, как и медведь. — Но там масса черепашек и какие-то…

Она мысленно нарисовала нечто вроде больших мыльных пузырей на четырех тонких угловатых ножках. Горм дополнил картинку тоненькими хвостиками с одной стороны «пузырей» и острыми ушками — с другой. Иеро хихикнул. Ему подумалось, что таких «стражей» можно запросто смести веником. Но тут иир’ова добавила:

— И еще там ползают змеи, здоровенные, и ходят вот такие…

На этот раз она изобразила чешуйчатых шестилапых то ли ящериц, то ли маленьких крокодилов, с длинными хвостами и длинными челюстями. Горм добавил:

— Ростом они примерно с меня.

Да, таких сторожей веником с дороги не смахнешь, подумал Иеро. Это вам не пузыри.

С другой стороны дома, у двери в стене, послышался шум, хриплые голоса, и пленники поспешно собрали свои вещи. Иеро и брат Лэльдо навьючили на Клоца седельные сумки, не забыв уложить в них остатки еды и кувшин с водой. Но никто не сделал и шага с веранды. Пусть слуги Нечистого потрудятся сами обойти дом и сказать, что им нужно.

По траве запрыгали пятна света, послышались тяжелые шаги — и пленники увидели человека-жабу, окруженного четырьмя факелоносцами. Это были странные существа, немного похожие на вставших на задние лапы волков. Но при этом они казались вылепленными из глины. Толстые ноги ступали по траве тяжело и медленно. Несмотря на то, что вместе с темнотой пришла прохлада, существа дышали тяжело, разинув пасти и свесив набок темные языки. Человек-жаба махнул рукой, приказывая пленникам следовать за ним, и что-то прочирикал. Иеро решил предпринять еще одну попытку мысленного контакта:

— Куда ты нас поведешь?

Человек-жаба никак не отреагировал на вопрос священника. Тогда Иеро решил рискнуть:

— Ну, а если мы сейчас убьем тебя?

Снова никакого отклика. Иеро глянул на брата Лэльдо. Тот пожал плечами. Похоже, их никто не подслушивал. Но уверенности в этом пока что не было.

Пленники направились за медленно выступавшими факелоносцами вокруг дома, к двери в стене. Когда они вышли за ограду, то увидели, что их ожидает немалый отряд сопровождения — около трех десятков… людей? Иеро присмотрелся повнимательнее. Потом оглянулся на эливенера.

— Это люди?

— Не знаю, — почти шепотом ответил брат Лэльдо. — Вроде бы люди, только…

Только если это и были люди, то непохожие на всех тех, кого до сих пор приходилось видеть священнику и эливенеру. Их маленькие головы с гладко прилизанными черными блестящими волосами немного напоминали змеиные. У странных людей были короткие торсы с узкими плечами и широкими бедрами, короткие мощные руки с широкими кистями и толстыми пальцами, — и необыкновенно длинные тонкие ноги с огромными ступнями. Таких человечков мог бы нарисовать маленький ребенок… однако они были живыми, подвижными, они держали в руках факелы и кинжалы, а за их спинами виднелись оседланные пантачи.

— Похоже, путь нам предстоит дальний, — передал Клоц. — Эти ребята, как видите, собираются ехать верхом. Забирайтесь-ка и вы, двуногие, ко мне на спину.

— Но ты тоже устал, — попытался возразить Иеро.

— Ну, я все-таки посильнее вас, — насмешливо ответил лорс. — А кроме того, у меня четыре ноги, и в темноте это — немалое преимущество, придает устойчивости. Я не уверен, что наши стражи будут так уж стараться освещать нам дорогу. Поспешите!

— Он прав, — передал эливенер. — Нам лучше сесть в седло. Мы с тобой все равно не сможем угнаться за пантачами. А мне кажется, эта команда не слишком расположена снисходить к нашей слабости.

Иеро и брат Лэльдо вспрыгнули на спину Клоца.

В ту же минуту человек-жаба пронзительно заверещал и взмахнул рукой. К нему подбежал оседланный пантач, и человек-жаба мгновенно взлетел в седло.

Но вскоре выяснилось, что он не намеревается сопровождать пленников, куда бы их ни уводили. Он хлопнул пантача по шее и умчался в темноту. А к пленникам подъехал один из тонконогих и жестом показал, что все должны следовать за ним.

Тонконогий человек, сидевший верхом на пантаче, выглядел странно. Пантачи были намного мельче лорсов, а ноги человека имели неестественную длину и почти доставали до земли. Иеро невольно усмехнулся при виде такого зрелища, хотя ему и было сейчас не до веселья, как и его друзьям.

Отряд двинулся в ночь. Тонконогие всадники, размахивая ярко пылающими факелами, мчались впереди, по бокам и позади пленников, не издавая ни звука. Горм и Лэса держались рядом с Клоцем, медведь — справа, иир’ова — слева.

Темнота ничуть не задерживала продвижение кавалькады. Тонконогие явно хорошо знали дорогу.

Свет факелов метался в черном ночном воздухе, изредка выхватывая из тьмы то куст с кривыми ветками, то нагромождение камней… а потом процессия повернула вправо, и по обе ее стороны встали мрачные стены ущелья. Но вскоре оно кончилось, тонконогие всадники вырвались на равнину. И тут пленники увидели слева высокую металлическую решетку с частыми тонкими прутьями, торчавшими из мощного каменного основания. Секции решетки перемежались каменными же столбами, высота которых была не менее четырех метров, как показалось Иеро.

За решеткой виднелись дальние огоньки, похожие то на светящиеся окна домов, то на костры. Вдоль этого непонятного сооружения процессия скакала довольно долго, но потом решетка исчезла, и дорога сначала вела по ровному голому месту, а потом углубилась в реденькую рощу невысоких корявых деревьев. Но вот наконец и роща осталась позади.

Небо над холмами уже начало понемногу светлеть, наливаясь серовато-розовыми оттенками зари, когда пленников доставили на место.

Они снова увидели трехметровую каменную стену с тяжелой дверью — это была точная копия стены и двери, оставшихся где-то далеко позади. Тонконогие люди плотнее окружили пленников, и один из них, спешившись, подошел к двери и отпер ее, жестом показав, что люди, медведь и лорс должны пройти внутрь. И едва все перешагнули высокий деревянный порог, как дверь за их спинами с грохотом захлопнулась, в скважине повернулся ключ, и до слуха пленников тут же донесся топот копыт стремительно уносящихся пантачей.

— Ну вот, — сказал брат Лэльдо, — кажется, приехали.

Иир’ова уже умчалась куда-то в темноту, и через минуту, вернувшись, сообщила:

— Здесь точно такой же дом!

— Точно такой же? — удивился медведь. — Ну, наверное, просто похожий.

— Иди и сам посмотри! — тут же вспылила Лэса. — Толстый дурак!

— Эй, эй! — поспешил вмешаться священник. — Не время сейчас для свары.

— Я так и думал, что нас привезут в такой же дом, — вдруг сказал брат Лэльдо. — И уверен, здесь, на Холмистом Плато, еще много таких домов. И все они одинаковые.

— Откуда ты мог это знать? — удивился Горм. — Что, члены Братства Одиннадцатой Заповеди уже бывали в этих краях?

— Нет, вряд ли, — усмехнулся брат Лэльдо. — Впрочем, не знаю. Может, и бывали. Но что касается дома… ну, он имеет особое назначение, то есть все они…

— Какое назначение? — перебил эливенера Иеро, почувствовавший в словах брата Лэльдо некий особый оттенок, подтекст… похоже, странное Братство Одиннадцатой Заповеди и вправду много знало о владениях Нечистого.

— Знаешь, давай не будем суетиться, — ответил эливенер. — Пойдем, посмотрим, что там да как, а после будем думать и решать.

— Хорошо, — хмуро бросил священник, понимая, что сейчас брата Лэльдо не заставить говорить.

Они направились к дому, обогнув по дороге две высокие круглые клумбы со спящими пока что цветами, и обнаружили в западной торцевой стене точно такую же дверь и точно такие же три ступеньки. Войдя в дом, Иеро понял, что Лэса была абсолютно права. Дверь справа, дверь слева, еще дверь чуть дальше, поворот коридора, дверь с висячим замком, выход на большую веранду… и даже охапки сена, лежавшие на веранде возле стены, выглядели точно такими же, как в первом доме.

— Ну, убедился? — фыркнула за его спиной Лэса. — Точная копия!

— Да, — согласился Иеро. — Дом такой же. А что в запертой комнате?

Они вместе с иир’ова подошли к двери, закрытой на большой висячий замок, и кошка прижалась носом к едва заметной щели, а священник начал мысленно исследовать пространство по ту сторону толстой двери. Через несколько секунд оба они поспешно отошли от двери. Горм, наблюдавший за ними с веранды, спросил:

— Что, такое же, как в первом доме?

— Хуже, — рассерженно зашипев, ответила иир’ова. — Намного хуже. Здесь все запахи и следы совсем свежие.

— Да, — подтвердил ее слова священник. — Здесь чувствуется свежая кровь и следы страданий.

— Ну и ну! — покачал большой головой Клоц. — Неужели нас собираются разрезать на кусочки?

— Почему бы и нет? — тихо произнес брат Лэльдо, и все испуганно уставились на него.

— Зачем нас резать? — спросил медведь. — Какой в этом смысл?

— Ну, например, в научных целях, — еще тише сказал эливенер, и все остальные, почувствовав в его словах нечто особенное, переглянулись и надолго замолчали.

Иеро подумал, что, похоже, догадка, мелькнувшая у него еще в первом доме, если и не до конца верна, то все же чрезвычайно близка к истине. Братство Одиннадцатой Заповеди знает, что происходит на Великом Холмистом Плато. Брат Лэльдо знает, что слуги Нечистого собираются делать с пленниками. Но эливенеру неведомо, как избежать того, что ожидает их всех.

Значит, думать об этом придется всем сообща.