Доля дьявола

Глава 19

Когда Лэйн подошел к палате интенсивной терапии мисс Авроры, перед которой стояла толпа людей в коридоре, он направился к двум племянникам мисс Авроры, махнул в знак приветствия всем остальным. Мужчинам было за двадцать, один из них был принимающим игроком в американском футболе в «Индиана Кольтс», второй — центровым в «Майами Хит». Выражение лиц у обеих было грустным.

— Ди'Шон. — Лейн хлопнул в ладонь одного, потом другого. — Квентин. Как дела?

— Спасибо, что позвонил нам, парень. — Ди'Шон взглянул на своего брата. — Мы не знаем, как с этим справиться.

— Ты был у нее?

— Да, сэр, — ответил Квентин. — Только что. Сестры придут в конце дня.

— Мама сказала, что мы должны договориться о похоронах? — Ди'шон провел рукой по лицу. — Я имею в виду… Неужели пришло время?

— Да, думаю, да. — Лейн посмотрел на закрытую дверь, с опущенными шторами. — Я говорил с преподобным Найсом. Он сказал, что церковь наша, и он скажет несколько слов прихожанам.

— Ее имя уже занесли в список, чтобы молиться о ее душе. — Квентин покачал головой. — Не могу поверить. Она звонила мне в прошлые выходные. И говорила над каким ударом мне нужно работать в межсезонье.

Лейн хлопнул по спине мужчины.

— Она всегда гордилась тобой. Вами обеими. Она так хвасталась тобой. И она всегда говорила, что вы ее любимчики.

Лейн даже не понял, как его обхватили медвежьи объятия, сначала одно, потом другое. А потом также внезапно мужчины отступили.

— Ты говоришь им, что они ее любимчики?

При звуке голоса Лиззи он развернулся и улыбнулся.

— Когда ты приехала сюда?

Он протянул к ней руки, и Лиззи вышла вперед, обняв его.

— Только что. Я не хотела прерывать ваши объятия. Как прошло заседание правления?

— Достаточно хорошо. — Он убрал волосы с ее лица. — Я рад тебя видеть, и да, я говорю всем, что они ее любимчики.

— Как она? Ты уже был внутри?

— Нет, еще нет. — Лейн посмотрел на часы. — Давай посмотрим, сможем ли мы к ней попасть…

Вдруг выбежала медсестра из палаты и быстро оглядела собравшуюся толпу.

— Мистер Болдвейн! Она приходит в себя… она о ком-то спрашивает? Думаю, это вы!

Лейн не мог двигаться, поэтому всего лишь моргнул.

— Простите, что…

— Мисс Томс пришла в себя! Я немедленно должна привести к ней врача.

Лейн взглянул на Лиззи, вокруг все громко заговорили, быстро перебросившись парой фраз с семьей было решено, что он должен пойти к ней, так как был ее доверенным и имел право исполнять волю больной, а также являлся душеприказчиком имущества мисс Авроры.

И он не мог войти к ней без Лиззи, поэтому потянул ее через стеклянную дверь за собой.

Лейн остановился сбоку у кровати.

— Мисс Аврора? — Он взял ее прохладную руку. — Мисс Аврора?

На мгновение он подумал, что это всего лишь была жестокая шутка. Но потом он увидел, как ее губы задвигались. Она очень тихо что-то бормотала, настойчиво, поток слов лился из уст его мамы.

Лейн пытался связать разрозненные слоги воедино.

— Что ты говоришь? Тебе что-то нужно? — Он посмотрел на Лиззи. — Ты слышишь, что она говорит?

Лиззи перешла на другую сторону кровати.

— Мисс Аврора?

Бормотание усилилось, и Лэйн мимолетно подумал, что ему не хотелось бы, чтобы сейчас зашла медсестра… ему моет потребоваться немного больше времени. Если эти слова были последними от его мамы, он хотел бы их понять, ему не хотелось бы, чтобы кто-то их прерывал.

Внезапно Лиззи выпрямилась.

— Эдвард? Хочет увидеть Эдварда?

В этот момент мисс Аврора открыла глаза.

— Где Эдвард? Мне нужен Эдвард…

Казалось, что она не могла сфокусировать взгляд, ее зрачки были расширенными и двигались.

— Эдвард! Мне нужен Эдвард!

Вдруг, словно скоростной поезд, ее руки начали двигаться, затем последовали ноги, и все тело пришло в движение, словно от внутренней паники.

— Эдвард!

Пришел лечащий врач с медперсоналом, Лейн отступил, чтобы белые халаты смогли встать вокруг постели.

Он не хотел это признавать, но его это убило, из всех людей его мама хотела увидеть… его старшего брата, а не его. Это казалось чем-то… неправильным.

Главное, что она была в сознании.

— Что происходит? — потребовал он ответа от персонала, когда Лиззи встала рядом с ним. — Она… С ней же все нормально?

Ну же. Он подумал, что она только что победила этот чертовый рак.

Ответила та же медсестра, что и выбежала из палаты.

— Я попрошу вас выйти. Простите, но нам нужно место для работы.

— Что происходит? Я не уйду, пока вы не скажете.

— Наверное, это морфий. При таких дозах он может вызвать галлюцинации. Один из врачей все вам объяснит позже, хорошо?

— Пойдем, — произнесла Лиззи. — Мы подождем в коридоре.

Лейн позволил себя вытянуть обратно в коридор. И начал шагать туда-сюда, взад-вперед. Время текло, семья разместилась в креслах в коридоре, он не поднимал головы, чтобы не встречаться ни с кем глазами, только смотрел себе под ноги. Он не доверял даже самому себе встретиться с добрым взглядом Лиззи, которая глядя на него очень волновалась.

Какого черта она хотела поговорить с Эдвардом?

— Лейн.

— Хм? — Он остановился перед Лиззи и покачал головой. — Прости, что?

— Мне нужно тебе кое-что сказать, — прошептала Лиззи, глядя на стеклянную дверь.

Она быстро заговорила, но очень тихо, и когда закончила, он стоял и ошеломленно пялился на нее.

Затем Лейн достал свой мобильный телефон и позвонил, тому, кого он мог назвать своим единственным спасителем.

Время для приема пищи в тюрьме распределялось в зависимости от вахтового метода режима работы участвующих (людей, готовивших пищу) и раздающих, и Эдварду пришлось привыкать к ранним завтракам в шесть утра, к одиннадцати — второму завтраку и обеду в четыре часа дня.

Поэтому, когда дверь в его камере открылась, он конечно же подумал, что пришло время обеда, поэтому с трудом стащил себя с койки, готовясь выйти с другими заключенными в коридор и встать в ряд, чтобы отправиться в столовую. Но оказалось, что время приема пищи еще не пришло.

Охранник, открывший дверь его камеры, оказался тем же самым, который приходил к нему незадолго до ланча, сказав, что его брат хотел с ним увидеться.

— К вам пришел еще один посетитель.

— Я же сказал, если это Лейн Болдвейн, то я не намерен с ним встречаться.

— Это не он.

Эдвард замолчал, выжидая, когда ему назовут имя посетителя.

— И как его…?

— Это женщина.

— Хорошо, с ней тоже нет. — Он опустился обратно на койку. — Я не хочу видеться с Шелби Лэндис.

— Дело в том, что я получил указания по телефону от моего руководства. И он отчетливо дал мне понять, что я обязан вас препроводить к ней. Или мне придется объясняться перед ним, почему я не смог этого сделать. И если я, на самом деле, не смогу вас к ней доставить, мое руководство поставит меня на не очень хорошую смену до конца этого месяца…

— Это не законно, ты же знаешь. Давление начальства на работе расценивается, как использование служебного положения в своих личных интересах…

— …но у меня появилась новая девушка, и мне необходимы выходные. Так что извини, парень, вам придется пойти со мной.

— И кто твой начальник? — спросил Эдвард, хотя и так уже знал.

— Шериф Рэмси.

— Конечно, я даже не сомневался. — Эдвард прикрыл глаза. — Послушай, на самом деле, совершенно не нужно…

— Давай, я отведу вас в комнату для свиданий, хотя бы на пять минут. Потому что шериф Рэмси позвонит, чтобы удостовериться, что вы пошли на встречу.

— Постой, дай-ка угадаю, ты даже готов перебросить меня через плечо и вытащить отсюда, если возникнет такая необходимость?

— Да. — По крайней мере, парень был честен с ним и похоже искренне огорчен происходящем. — Простите, но я обязан выполнять приказы руководства.

Эдвард встал и подумал о двух вещах: первое, что родители беспрерывно говорили своим детям давнишнюю фразу: «Если кто-то скажет прыгнуть тебе с моста, ты сделаешь это?» и второе, что, в принципе, он задолжал шерифу Рэмси свою жизнь, но этот долг почему-то стал растягиваться со всей этой херней с посетителями.

Почему они не могли просто вынести окончательный приговор и, в конце концов, увезти его из штата?

За исключением того, что очевидно же, что поезд не собирался давать по тормозам. Итак, на данный момент был он и подчиненный Рэмси, который был помешан на новой девушке, но никто не считался с его потребностями — разрешить ему оставить жизнь на плахе, а не проходить один и тот же путь, который Эдвард уже прошел вчерашней ночью.

Когда его впустили в комнату для допросов, он сел на тот же стул, что и ранее.

Должно быть, это Шелби попытается его еще раз уговорить. Что же получается, что она с Рэмси стала лучшими друзьями, так что ли? Ради кого еще, кроме нее, этот парень мог зайти так далеко?

У Эдварда не было других мыслей.

На этот раз, он будет жестче с этой молодой женщиной. Он готов был согласиться на телефонный звонок или два в неделю, но поскольку она так упорно уклонялась от своих обязанностей на ферме, проезжая весь этот путь в город, к нему в тюрьму, пытаясь докопаться до него? Это было основанием для увольнения…

Он все понял по запаху духов.

Когда дверь комнаты для свиданий открылась, он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Улавливая аромат Картье.

А потом раздался легкий едва различимый цокот дорогих туфель на каблуках по полу.

А затем последовал низкий, очень хорошо поставленный женский голос:

— Спасибо.

Охранник заикаясь произнес что-то необычное для человека в форме, адресованное Саттон Смайт. А потом дверь закрылась и ее заперли.

По звукам шпилек по полу и шуршанию одежды, Эдвард понял, что она села напротив него.

— Ты не хочешь поднять на меня глаза? — мягко спросила Саттон.

Его сердце стучало как безумное, он почувствовал, как стало пылать его лицо. И единственная причина, по которой он открыл глаза — ему не хотелось казаться перед ней таким слабаком, каким он себя чувствовал.

Иногда гордость была единственным мечом и щитом для этого бедняги.

О… дорогой Бог.

Красный костюм от Армани. Кремовая блузка. Волосы брюнетки, собранные вверх. Ногти окрашены в красный цвет, как и костюм. Нить жемчуга на шеи, на лице немного макияжа, только лишь, чтобы придать цвет коже. И все же ничего этого Эдвард толком не разглядел.

Он был слишком занят тем, чтобы подальше отодвинуться задницей со стулом, хотя он был привернут болтами к полу.

Боже, она по-прежнему носила его серьги, те рубиновые, которые он купил у Van Cleef & Arpels. И когда он сосредоточил свое внимание на них, ее кончики пальцев дотронулись до одной.

— Я прямо с работы, — произнесла она. Как будто это что-то объяснило. — Я решила заглянуть к тебе.

Его мысли крутились в одном лишь направлении — она носила его подарок, хотя не собиралась с ним видеться.

Эдвард откашлялся.

— Как дела? Растешь в своей новой должности в качестве генерального директора?

— Очень. — Ее глаза сузились. — Мы будем вести вежливую беседу?

— Ты только что начала управлять многомиллиардной корпорацией. Это не вежливая беседа.

— А тебя арестовали за убийство.

— Мне кажется, что у нас двоих жизнь несколько изменилась. Уверен, что твои изменения происходят с лучшей зарплатой и едой.

— Черт возьми, Эдвард.

Он замолчал и попытался проигнорировать блеск в ее глазах.

Через минуту он сказал:

— Прости.

— За что? Что ты не предоставил мне выбора прямо перед тем, как сел в тюрьму? Или за убийство своего отца?

— Саттон, ты не должна сталкиваться с таким, — начал он отвечать, — в своей жизни. Я знал, что попаду сюда. Что ты ожидаешь от меня услышать?

Она наклонилась вперед.

— Я ожидала, что ты не лишишь меня моего выбора. Так поступают взрослые люди с другими взрослыми людьми.

— Ты новый глава корпорации «Ликеро-водочные заводы Саттон», которой всю свою жизнь руководил твой любимый отец. Тем, кем ты стала сейчас, …. сейчас ты более чем когда-либо должна следить за своим окружением, и ты знаешь, что…

— Хватит, — она немного повысила голос. — Хватит пытаться скрывать, что ты струсил.

— Ты пришла сюда, чтобы спорить со мной? Потому что я не верю, что твоя повестка дня подразумевает посещение тюрьмы.

— Нет, я пришла сюда, потому что твой брат попросил меня увидеться с тобой, и еще потому что Лэйн достаточно умен, поняв, что если не подключить к этому вопросу Рэмси, ты тоже откажешься со мной встречаться.

Эдвард скрестил руки на груди.

— Лейну уже давно стоит оставить все так, как есть.

— Мисс Аврора спрашивала о тебе. В больнице.

Теперь Эдвард внимательно смотрел на нее, прищурившись.

— Она пришла в себя? Последнее, что я слышал, она плохо себя чувствует.

— Очевидно пришла, потому что она снова и снова требует тебя к себе.

— Я удивлен, что не Лейна.

— Я думаю, он тоже несказанно удивлен. — Наступила пауза. — У тебя есть предположения, почему она вдруг почувствовала необходимость увидеться именно с тобой прямо перед смертью?

Эдварду стало тяжело дышать, однако он не показывал этого.

Он медленно отрицательно покачал головой, сделав все, чтобы не показывать своего волнения.

— Нет. Без понятия.