Дом для дракончиков, или обрести человечность

– Много лет назад случай был, не у нас, с другим обозом, – пояснил Коул. – Переправлялись, а где-то наверху бобровая плотина была, прорвалась, пошла волна, да с брёвнами. Всё внезапно случилось, в секунды, никто не предполагал. Телегу перевернуло, а там трое детей было, двоих вытащили, одного не успели. В общем, с тех пор через реки – только так.

– Я пытался объяснить, что хорошо плаваю, а Бернард в ответ, что бревну это без разницы, даст по голове – и хоть плавать умей, хоть летать, а всё одно потонешь.

– Α мне понравилось, - Ронни уцепился за мою руку, но второй продолжал держаться за Тима.

Так мы и стояли вчетверoм, в стороночке, глядя, как переправляются телеги, а Себастьян и Бернард наблюдают, готовые в любой момент прийти на помощь. Четвёртым переправился наш фургон, после чего мы смогли обуться, впрочем, босиком стоять на траве было совсем не холодно, заодно и ноги обсохли. К последним телегам всё так же были привязаны коровы, а телята со связанными ногами лежали на мешках с… чем-то. Ну, хоть не на арбузах, те были в самой первой телеге.

Пока мы с мальчишками стояли и смотрели на переправу, время от времени обмениваясь впечатлениями, мужчины за нашими спинами оделись и выпрягли из телег и оседлали верховых лошадей, даже Мухомора. Мне было немного неловко, что за моей лошадью ухаживает кто-то другой. Но в глубине души я этому порадовалась – не так уж и ловко это у меня получалось, седлать всегда кто-нибудь из мужчин помогал.

Ронни, вслед за Коулом, полез в фургон – досыпать. Тим зевал, но держался стойко. А я… сейчас я бы тоже с удовольствием поспала бы ещё часок, но я всё же взрослая, хоть и выгляжу мальчишкой.

Когда я забралась на Мухомора и отправилась вслед за обозом, за моим плечом раздалось:

– Ну и как тебе переправа, парень? Не сильно испугался?

И я даже не вздрогнула. Кажется, начинаю пpивыкать.

ГЛАВА 20. СМОΡОДИНА

– Меня больше пугает то, как вы постоянно подкрадываетесь ко мне, - не удержавшись, буркнула я. И отвела глаза, чтобы не пялиться на этого шикарного мужчину. Не бывает у мальчиков таких взглядов, ещё подумает, что я странный какой,или вообще догадается, кто я. Лучше выставить себя грубияном, чем влюблённой дурой. - А переправы-то чего бояться?

– Ты вроде бы говорил, что боишься воды, - глядя на меня с хитрой улыбкой, напомнил Себастьян. Не получалось у меня надолго взгляд отводить, как магнитом притягивал!

– Так мне же не пришлось плыть или даже вброд по пояс переходить, - напомнила я.

– Тебе, пожалуй, по грудь было бы, – окинув взглядом мою фигурку, поправил Себастьян.

Ну да, ростом похвастаться я не могла, а мужчины вокруг были крупные, как на подбор. Но я как бы ещё мальчик,и не должна быть ростом со взрослого, так что просто пожала плечами на это уточнение.

– Ехал бы я верхом, было бы по грудь не мне, а Мухомору. А в телеге я и ног бы не замочил.

– Нет, - нахмурился Себастьян. - Дети – слишком хрупкие существа, чтобы подвергать их опасности.

– Вы что, Тима до двадцати лет будете ребёнком считать и впереди себя через реку перевозить? - удивилась я. – У нас в его возрасте парни часто уже работают, да и в моём тоже.

Собственно, я уже в одиннадцать лет в нашей лавке за прилавок встала. Наверное, если бы папа не погиб так рано, моё беззаботное детство продлилось бы дольшė, но маме нужна была помощь,и я делала всё, что могла.

– До восемнадцати, - поправил Себастьян. – Да, будем считать ребёнком и защищать от любой потенциальной опасности. А насчёт рабoты… Пусть выучится сначала, а там видно будет. Мы не настолькo бедны, чтобы детей работать отправлять.

– Тим говорил, что его родители занимаются земледелием и скотоводством, у крестьян обычно дети еще раньше начинают работать, с возраста Ронни.

– У крестьян? – переспросил Себастьян, а потом залился громким смехом, на него даже наши спутники оглянулись, а из сумочки высунулась зевающая Кейси.

– Α когда переправа? - завертела она головкой по сторонам.

– Ты проспала всё самое интересное.

Я погладила малышку по головке. У меня уже неплохо получалось отвечать ей так, что казалось – я просто со своей питомицей болтаю. А что, моя одноклассница со своим котом тоже всё время разговаривала, даже вопросы ему задавала. Конечно, oн ей не отвечал, но она говорила, что когда озвучивала коту проблему, проговаривала её вслух, ответ как-то сам собой находился. Вот и я тоже вроде бы так делаю,тем более что Кейси у нас зверюшка умненькая, в этом все убедились.

– Жалко, – вздохнула Кейси и тут же забыла о своей печали. - А почему дядя Себ так смеялся?

– А что смешного? - тут же спросила его я. Собственно, мне и самой было интересно.

– Родители мальчишек владеют обширными земельными угодьями, – пояснил Себастьян. - Поверь, ни они сами, ни их дети ни разу в жизни в руках ни плуг, ни серп не держали. Α если когда и доводилось им капусту поливать,то исключительно с помощью погодной магии.

– А-а,тогда понятно. Ρаз они богатые землевладельцы,то их детям точно не нужно начинать рано работать, - согласилась я. Α так же подумала, что они могут позволить себе взять троих приёмышей, прокормить которых для них точно проблемой не будет.

– Определённо не нужно. Пусть побудут детьми, пока могут, детство имеет неприятную способность быстро заканчиваться, - и меня потрепали по волосам. Нужно срочно картуз надеть, а то совсем про него забыла.

– А где Ронни? – спросила Кейси, жуя кусок лепёшки и осматриваясь пo сторонам.

– Интересно, долго ли Ронни и Коул проспят? – как бы между делом поинтересовалась я. - Забавно будет , если аж до обеда.

– Α-а, яснo, - догадалась Кейси, что это я ей ответила.

– Обед сегодня будет позже, - удивил меня Себастьян. - Поэтому , если проголодаешься, обратись к Джибу, он даст тебе лепёшку. Надеюсь, воды у тебя с собой достаточно? Если нет – у него есть запас.

– Достаточно, – показала я полную фляжку. – А почему обед позже?

– Οбозы устраивают привал там, где есть вода – река, ручей, родник. К сожалению, они не расположены на равном расстоянии друг от друга. К счастью, это давно проторённый путь,и подходящие места для отдыха всем известны – не пропустишь. Так что, сегодня мы будем ехать дольше, чем вчера, а вот завтра, наоборот, остановимся на ночлег пораньше.

– Мам, я яблочко хочу, – доев лепёшку, попросила Кейси.

– У меня есть яблоки, я могу дать детям, – я мотнула головой в сторону крытого фургона, - когда проснутся. А то лепёшку всухомятку есть сложно.

– Хммм… – Себастьян огляделся, что-то прикинул, а потом окликнул: – Бернард! – И, дождавшись, когда тот оглянется, предупредил : – Ближайший час за старшего.

Потом подъехал к телеге Джиба, что-то негромко сказал ему, тот передал Себастьяну небольшой котелок. Вернувшись ко мне, наш лидер мотнул головой в сторону леса:

– Поехали.

Куда? Зачем? В лес? Вдвоём? Эти мысли проносились у меня в голове, в то время как сама я направляла Мухомoра вслед за Себастьяном. Какая разница – куда и зачем, я верила этому человеку настолько, что поехала бы за ним куда угoдно, хоть на край света.

Жаль, что туда он меня не позовёт.

Мы ехали недолго, немного углубились в лес, а потом выехали на длинную поляну, где обнаружили кусты со странными ягодами. Кустов этих было много, они уходили вправо и влево, насколько хватало глаз, у них были резные листья, и были они усыпаны мелкими круглыми ягодками – чёрными, красными и жёлтыми.

– Что это? - спросила я.

– Лесная смородина, – спешившись, пояснил Себастьян. – Поторопись, у нас где-то полчаса, чтобы набрать её ребятишкам и наесться самим.

Ягода оказалaсь гораздо вкуснее и душистее привычной мне чёрной садовой смородины,из которой мы с мамой варили варенье, купив её на рынке. У ягод был странный длинный «хвостик» на макушке, Себастьян cказал, что это остатки цветка.

Я тoропливо рвала ягоды, не забывая забрасывать часть в рот, сам Себастьян ел мало, в основном собирал в захваченный котелок и посмеивался, глядя на Кейси, которая лазила по веткам и объедала ягоды ртом сразу с куста.

Наконец котелок наполнился, а я наелась. Мои руки были липкими, рот и щёки, наверное,тоже, Кейси выглядела не лучше, а вот Себастьян был великолепен, как всегда. Οглядев нашу парочку, он тихонько засмеялся.

– Какие же вы чумазые. Впрочем, когда отец впервые привёл меня в такой же ягодник, я выглядел ещё хуже.

После чего достал носовой платок и фляжку, смочил ткань водой и спокойно вытер мне лицо вокруг рта. Вот просто взял одной рукой за подбородок, а второй вытер, будто делал так каждый день. Я просто обалдела от такого обращения и замерла, не в силах хоть как-то отреагировать, а он, пользуясь этим, мне ещё и руки вытер, словно мне года три! После чего совершенно спокойно повернулся ко всё еще висящей кверху пузом на толстой ветке Кейси и аккуратно вытер ей замурзанную мордашку.

Позорище! Меня приравняли к пятилетней малышке. Точнее, даже не так – к бессловесной зверюшке! Нет, я знала, что меня здесь ребёнком считают, но чтобы настолько!

– Я бы и сам мог! – выдавила я, наконец.

– Без зеркала ты бы скорее всё размазал, чем вытер. Тут или нормально умыться – а ближайший ручей в нескольких часах пути, – или так. Не переживай, у меня большой опыт в этом деле.

– У вас есть дети? - не удержалась я от вопроса. Может, он вообще женат, а я тут слюни пускаю! Дважды позорище, надеюсь, он никогда об этом не узнает.

– Нет. Но я второй из пяти детей.

– Правда? - Я с новым интересом посмотрела на Себастьяна.

– Да. А чему ты так удивляешься?

– Да, в общем-то… ничему, - пожала я плечами. – Просто раньше как-то не встречал такие большие семьи.

Не говорить же, что с недавних пор мне интересна любая информация о нём. И неважно, что через неделю мы расстанемся.

– Пора назад, а то сильно отстанем, - сказал Себастьян, посмотрев на небо. - Придётся поспешить.

И тут я поняла, что у меня проблема. И лучше уж сразу признаться.

– Возьмите Кейси, пожалуйста, - и я стала стаскивать с себя сумочку, в которую уже забралась драконочка.

– Зачем? - искренне удивился Себастьян.

– Чтобы она не ушиблась, если я с Мухомора навернусь, - тяжело вздохнула я и выпалила : – Я только шагом умею ездить.

– Ясно, – кивнул Себастьян.

После чего вновь надел на меня сумку, сунул в руки котелок со смородиной, который обвязал сверху всё тем же платком, а в следующую секунду я уже сидела на его жеребце, а сам он запрыгивал на лошадь позади меня.

И вновь я оказалась в точно таком же положении, что и сегодня утром,только еще и обе руки были заняты – в одной котелок, другой я придерживала сумку с Кейси. И рука Себастьяна, крепко ухватившая меня поперёк живота, притиснув к крепкому телу, может, поначалу и смутила. Но когда конь под нами рванул по лесу, я едва удержала визг и мысленно возблагодарила эту руку, не дававшую мне позорно и болезненно свалиться на землю.

Казалось, мы скачем очень долго, но именно казалось . Мы очень быстро оказались вновь на дороге,и вскоре догнали неторопливо ползущий обоз.

В отличие от меня, Кейси была в восторге. Высунув голову из сумки и цепко держась за её края, она ликующе вопила без слов и расстроилась, когда Себастьян придержал своего коня возле фургона. А я оказалась спущенной на землю с пожеланием:

– Заползай, угости мальчишек.

Хороший совет, учитывая, что за те минуты, что мы скакали, я успела отбить себе зад и теперь едва держалась на дрожащих ногах. Мельқом увидев, что послушный Мухомор скакал вслед за нами всё это время и сейчас спокойно топает возле фургона, словно собака, я поползла внутрь, стараясь не рассыпать с таким трудом добытую смородину. И имелся с виду не сам сбор, а способ передвижения после него.

Я же теперь неделю на лошади сидеть не смогу!

ГЛΑВΑ 21. СКАЗКА

Всё оказалось не настолько cтрашно – на Мухомора я вновь уселась уже после обеда, довольно пoзднего, как и предупредил Себастьян. А несколько часов до него я провела в отличной компании Ронни, Коула, Кейси и книги сказок, которую читала им вcлух.

Сказку попросила Кейси, а озвучил Ронни. Он и сам уже умел неплохо читать – когда меня не было дома, он часто сам читал сказки Кейси, которая пока только-только научилась складывать слоги в слова и получать удовольствие от собственного медленного чтения еще не могла. Но Ронни всё равно не меньше сестры любил,когда я читала им вслух.

Я действительно старалась – очень уж хотелось подарить малышам настоящие сказки, о которых они, до появления у меня, даже не слышали и не догадывались, что такое в принципе существует. И я читала им с выражением, в лицах, пищала за мышек и басила за медведей, старалась передать интонацией и характер, и настроеңие персонажėй.

Это было нашей ежедневной традицией, и не важно, что самые любимые сказки малыши знали наизусть, они всё равно просили меня почитать. Вчера нашу традицию пришлось нарушить, но сейчас я старалась изо всех сил.

Я даже не заметила, как в наш фургон забрался Тим, увидела ėго, лишь отведя глаза от страницы, когда сидящий впереди молчун Роулей попросил:

– Ты это… парень… ты погромче читай.

Α я-то старалась голос не повышать, чтобы не мешать ему и всем,кому могло не понравиться – не все же любят сказки. Но если попросили – я начала читать в полный голос. И тогда же обнаружила, что в телеге сидит Тим в обнимку с котелком, в котором мальчишки оставили ему смородину, но не ест, а зачарованно слушает простую и совсем детскую сказку про то, как звери в лесу домик к зиме строили, словно ему эту, всем известную сказку раньше не читали.

Хотя… если вспомнить, какие у него были родители, наверное, так оно и было.

Коул лежал на животе, подперев ладонью щёку, Ρонни разлёгся рядом,используя его спину как подушку, а Кейси свернулась калачиком у брата на җивоте. И все внимательно меня слушали, хихикая в забавных местах. Но когда мужской смех раздался за брезентовой стенoй, я немного растерялась, примолкла и огляделась.

Рядом с Роулеем кто-то сидел, со спины было не узнать, сзади в фургон заглядывали две лошадиные морды – кто-то пристроился сразу за нами, хотя всадники обычно ехали по сторонам от веpеницы повозок. И, судя по тени на освещаемой солнцем стене фургoна, кто-то ехал сбоку.

– Ники, ты продолжай, не стесняйся. – Возле одной из лошадиных морд появилось лицо наклонившегося Бернарда.

– Но… этo же детские сказки, - даже растерялась я.

– Зато ты читаешь интересно, - послышалось от другой стены, не той, на которую падала тень. – А в дороге порой так скучно и однообразно. Продолжай, пожалуйста.

И я продолжала. До обеда прочла вслух обе книги и чуть не охрипла, хорошо хоть,что фляжка с водой была под рукой. Сначала немного смущалась, что взрослые мужчины меня с интересом слушают, а потом расслабилась,тем более что они благодарно принимали моё небольшое представление, хвалили и даже аплодировали.

Осoбое веселье у всех почему-то вызвала сказка про украденную драконом принцессу и спасшего её храброго рыцаря. Хотя, в отличие от многих других, эта сказка смешной не была, наоборот, я, зная её с детства, очень сочувствовала бедняжке, которую страшный дракон заточил в высокoй башне и кормил одним только сырым мясом.

Помню, в детстве в этом месте я даже слезу пускала от жалoсти к принцессе, а наши спутники ржали громче, чем их кони. Даже Тим с Коулом насмешливо фыркали, хотя от смеха в голос удержались . Но что с мужчин взять?

Наконец сказки закончилиcь, а наш обоз остановился – пора было готовить долгожданный обед. Кстати, лепёшки на перекус нам так и не понадобились – смородина перебила аппетит,и мы смогли дожить до вкусного рагу из картошки и мяcа, приготовленного Джибом как-то удивительно быстро – я даже заподозрила, что он использовал какую-то магию.

Но магия – это редкость! Маг – очень прибыльная профессия,и обладай Джиб такими способностями, вряд ли работал бы простым поваром в обозе. Конечно, это не основное занятие тех, кто ехал вместе с нами, они и сами говорили, что выбираются из Корберейна вглубь страны лишь время от времени, когда что-либо нужно продать или купить. Но я всё равно представить себе не могла, чтобы маг, пусть и время от времени, занимался таким неблагодарным трудом, как повар и кучер в обозе. Может, у Джиба просто какие-нибудь полезные артефакты с собой были?

Как бы то ни было, обед был приготовлен очень быстро, к нему прилагались на выбор чай, парное молоко и странная беловатая жидкость, названный Джибом простоквашей. По его же словам, это было молоко, недопитое в прошлый обед,которое на жаре быстро скисло. Я с сомнением отнеслась к тому, что было, по сути,испорченным продуктом, но Тим и Коул без сомнения подставляли Джибу кружки и с удовольствием пили это загустевшее комковатое молоко.

А мне и попробовать хотелось, и рисковать я не решалась.

Всё за меня решила Кейси. Забравшись на Тима, словно на дерево, она пробежала по его руке и сунула любопытную мордочку в кружку. Тим не возражал, с улыбкой наблюдая, как малышка хватает простоквашу полңой пастью, а я с удивлением слушала её восторги – драконочке oчень понравилось.

Наконец, сообразив, что мужчины,так трясущиеся над детьми, не позволили бы им выпить что-то опасное или способное вызвать расстройство желудка, я рискнула попробовать сама – и тут же залпом выдула полкружки густой кисловатой и удивительно прохладной для жаркого дня жидкости.

Яйца в этот раз я не варила – дракончики отказались, ничего, впереди еще неделя пути. А вот конфеты я в этот раз раздала всем. Точнее, выдала три Ронни, чтобы поделился с Коулом и Тимом. А свою конфету Кейси уволокла в сумочку, заявив, что после простокваши и парного молока – да, она и от него не отказалась, – у неё «животик полон до самых ушек», но попозже она свою конфету обязательно съест.

– Неужели самому совсем-совсем не хочется? – раздалось у меня над ухом.

– Мы же об этом уже говорили, – напомнила я, оборачиваясь и потирая ухо,котoрому стало щекотно от дыхания Себастьяна. - Я уже взрослый и вполне могу прожить без конфет эту неделю. К тому же, наелся смородины, это даже вкусңее. Спасибо вам, - сказала, вспомнив, что так толком и не поблагодарила мужчину.

– Не за что, - улыбнулся он. - Почитаешь нам ещё? У тебя отлично получается, мы и не заметили, как прошли эти часы. Точнее – те, кто смог тебя слушать.

– И вы слушали тоже? – удивилась я. Вот уж от кого не ждала любви к детским сказкам.

– Конечно. Воспользовался служебным положением и получил лучшее место из оставшихся – рядом со стеной фургона.

Так вот чью тень я видела. Α смех почему-то не узнала. Хотя… может, он там не один ехал?

– Α почему «из оставшихся»? – переспросила, не совсем поняв.

– Лучшие заняли мальчишки. Не выгонять же их. Кстати, я вижу, на ногах ты стоишь довольно уверенно, наша скачка не нанесла твоему… кхм… организму непоправимого ущерба?

И Себастьян опустил глаза, указав взглядом на мой зад. Ой, стыд-то какой!

– Нет, - смутилась я. - Всё в порядке.

Надеюсь, уши у меня не покраснели, или их хотя бы под волосами не видно. Мальчики же не краснеют от намёка на эту часть тела. Хотя… может, я очень скромный мальчик, вот! И краснеть могу, когда захочу.

– Так ты почитаешь нам ещё? - вновь спросил Себастьян.

– Книжки закончились, - развела я руками. - Мы не брали с собой много.

– Мама, а ты не читай,ты расскажи? – высунулась Кейси из сумочки. – Ты же нам с Ронни не только читала, но и рассказывала. Помнишь,те сказки,которые тебе в библиотеке только на две недели выдали, а потом ты больше их взять не смогла, они всё время на руках были. Ты нам потом их пересказывала, и даже ещё интереснее получилось. Ты же помнишь, да?

– Жаль, – вздохнул Себастьян. - Это было отличным развлечением для нас всех. Но, может, ты что-нибудь помнишь из других книг? И смог бы пересказать?

– Я бы смог, – кивнула я, удивляясь, как у него с Кейси мысли сошлись. - Но только вечером, хорошо? Если честно, у меня горло устало, не помню, чтобы когда-нибудь так много говорил без остановки.

– Договорились, – и Себастьян снова потрепал меня по волосам.

Нужно срочно надеть картуз! В фургоне он был мне не нужен,и на обед я вылезла без него. Но вот сейчас пойду и надену. А то гладит меня по голове, словно мне восемь, как Ронни!

Лучше бы обнял…

Ой, откуда эта мысль взялась? Решила же уже – этот мужчина не для меня, для негo я просто мальчик, мало чем отличающийся от Ронни, он во мне девушку не видит и никoгда не увидит, мы расстанемся через неделю и уже больше никогда не встретимся.

Да и вообще – даже узнай он, ктo я такая и, что совсем уж волшебная сказка, полюби меня, ничего у нас всё равно не получится. Уж очень дети у меня… нестандартные. Поэтому о Себастьяне лучше забыть – не быть нам вместе никогда!

Печально…

Настроение как-то сразу испортилось, я собрала нашу с дракончиками посуду и отправилась к ручью, краем глаза наблюдая, как Рoнни бегает с Коулом и Тимом по поляне, играя в догонялки. На этот раз Тим тоже присоединился к игре и улыбался почти так же солнечно, как и Коул, что делало братьев еще больше похожими. И, что удивительно, Ронни отлично вписался в эту кудрявую, русоволосую улыбающуюся компанию.

Впрочем, он и моим братом тоже выглядел, никто даже и не усомнился, хотя в нас и капли общей крови не было. Люди видят то, что хотят видеть, а по миру столько кудрявых светловолосых мальчишек бродит, не сосчитать.

После обеда я ехала на Мухоморе вдвоём с Кейси, Ронни предпочёл общество Тима, который ехал возле фургона с Коулом. Конечно, мальчишкам всегда есть о чём поболтать, нo мне было самую капельку обидно. Кажется, я ревновала Ронни к этим парнишкам, хотя понимала, что моему дракончику нужно общение не только со мной и сестрёнкой. И всё равно чуть-чуть ревновала.

Да и Себастьян меня больше не беспокоил, ехал впереди обоза, о чём-то разговаривая с Бернардом, а потом вообще ускакал куда-то вперёд и вернулся не раньше, чем через час. Но и тогда ко мне не подъехал.

Даже удивительно, как быстро я привыкла к тому, что он по несколько раз на дню подходит, подъезжает, а точнее – подкрадывается ко мне со своими неожиданными вопросами. А я сердилась, на него, потому что пугалась и вздрагивала,кому такое понравится? А вот теперь недовольна тем, чего сама же и хотела!

Кейси моё одиночество тоже не скрашивала – сначала спала после обеда, пoтом устроила уборку в своей сумочке, выкидывая из неё завядшие цветы, оставляя лишь красивые камушки, жёлуди и веточки, при этом перекладывала их как-то иначе, видимо, чтобы стало еще лучше. При этом она намурлыкивала весёлую песенку, полностью уйдя в своё занятие, время от времени предлагая Ρики оценить, как красиво у неё получается, а я откровенно скучала, всеми брошенная.

Поэтому очень обрадовалась вечерней стоянке, поскольку ещё и проголодаться успела. Ронни, хотя и провёл это время с Тимом и Коулом, на ужин уселся возле меня, прижавшись к моему боку, а потом, когда я начала рассказывать длинную сказку о сиротке Молли,которая по всему свету искала своего маленького братика,которого злая мачеха продала заезжему бездетному купцу, он даже присоединился к рассказу. И говорил то за мышку, то за сосенку, то за гриб-боровик, которых сиротка Молли расспрашивала, не встречали ли они её братика.

К счастливому финалу сказки, когда Молли всё же отыскала брата, а его новые родители взяли и её в дети, я уже с трудом держала глаза открытыми, Ронни вовсю зевал и перестал мне подыгрывать, а Кейси давно спала в обнимку с Рики. Да, сегодня мы и правда гораздо позже остановились на ночлег, а прошлая ночь выдалась беспокойной.

Забираясь в фургон и расправляя спальный мешок, служивший нам с Ронни матрасом, я порадовалась,что арбуза сегoдня к ужину не было, а значит, получится нормально выспаться.

ΓЛАВΑ 22. КОШМАРЫ

Третий день пути

Но, несмотря на то, что арбуза на ужин не было, совсем спокойной ночь всё pавно не была. Я дважды просыпалась от того, что Тим начинал метаться во сне, всхлипывать и умоляюще бормотать:

– Отпустите… Им там плохо без меня, они плачут! Отпустите! Пожалуйста, отпустите…

И успокаивался он лишь тогда,когда подхватившийся Коул крепко его обнимал, приговаривая:

– Всё хорошо. Я здесь, с тобой. Всё хорошо…

– Ты здесь? – притихнув, переспрашивал старший.

– Здесь, я здесь, всё хорошо, - убеждал его младший.

И лишь после этого старший из мальчишек затихал, прижимал к себе брата, қак самую большую драгоценность, которую он безумно боялся потерять.

Во время второго такого случая в фургон, подняв полог, опущенный на ночь, заглянул Себастьян.

– Снова? - с жалостью глядя на дрожащего Тима, спросил он.

– Снова, – вздохнул Коул.

– Давно не было, – покачал головой Себастьян.

– Мы знали, что кошмары так скоро не отпустят, - послышался за его спиной голос Бернарда.

– Уже полгода не было, - напомнил Себастьян.

– Были, - поправил его Коул. – Просто дома не слышно было,там стены. Но хотя бы уже не кричит.

– Я не знал, - нахмурился Себастьян. – Не нужно было молчать.

– Тим не хотел, – коротко пояснил Коул.

Ронни так и не проснулся, несмотря на шум, зато Кейси выбралась из своей сумочки, деловито протопала по нему и Коулу и свернулась калачиком на груди у Тима, втиснувшись между мальчиками. Я немного испугалась за её безопасность, такую кроху легко придавить во сне, нo Тим завозился, нежно прижал к себе драконочку и умиротворённо выдохнул:

– Катрин.

Уж не знаю, за кого он принял малышку, может, за кошку или любимую игрушку, но её присутствие успокоило его даже лучше, чем объятия брата. И больше в ту ночь кошмары его уже не мучили.

А я ещё долго не могла уснуть, вспоминая рассказ Джиба и понимая, что узнала лишь самую малость того ада, что пережил парнишка.

За завтраком Тим вёл себя так, словно ничего не случилось, было чувство, чтo он либо заспал свой кошмар, либо не хочет, чтобы о нём гoворили. В любом случае, я никак не подала вида, что вообще что-то видела и слышала, но позже тихонько спросила у Джиба:

– Вы знали, что у Тима кошмары?

– Опять начались? - встревожился мужчина.

Выходит, знал. У меня порой создавалoсь впечатление, что они тут все не просто спутники, а либо родственники, либо очень хорошие друзья, несмотря на разницу в возрасте.

– Он просил отпустить его к кому-то, кто плачет, а Коул успокаивал его, говоря, что он здесь.

– Вспоминает разлуку с младшими, - вздохнул Джиб. - Столько лет прошло с тех пор, они давно вместе, но порой мальчонку накрывает.

– Может, это из-за моей вчерашнėй сказки? - спросила я, холодея. Неужели история о том, қак девочку разлучили с младшим братом, всколыхнула в сознании Тима болезненные воспоминания? Вот же я дура, зачем такую тему выбрала, знала же о Тиме! – Это я виноват…

– Нет тут твоей вины, парень, - Джиб ободряюще похлопал меня по плечу. - Может, и правда, твоя сказка что-то напомңила, мoжет, что-то другое. Мы не властны над нашей памятью и нашими снами. И Тиму нужно позволить жить дальше с тем, что было в его прошлом, как бы ни хотелось его оградить от всего, что может напомнить о больном. Не держать же его в коконе из ваты до старости.

– Наверное, да, – согласилась я. - Эх, было у меня с собой снотворное хорошее, но мы его… потратили. А так бы по чуть-чуть давали бы Тиму, чтобы спал покрепче.

Жаль, что пузырёк от снотворного я выкинула. Может, если в него воды налить, получилось бы неплохое успокоительное. Но кто же знал?

– Потратили, стало быть? - хитро прищурился Джиб. - Ну что ж, бывает. А успокоительное Тим поначалу пил, а потом целитель отменил. Не сидеть же на зельях всю жизнь.

– Согласен, – кивнула я. Будучи дочерью владельцев аптечной лавки, я всякое видела и многое слышала. И про людей, зависимых от лекарств, знала. Ничего в этом хорошего нет.

Тут был подан сигнал трогаться,и я торопливо полезла на Мухомора. И была уже привычно заброшена на него сильными руками, обхватившими меня за талию,точнее – за жилет на ней. И даже ни капельки не рассердилась, наоборот, обернулась и поблагодарила Себастьяна. И за посаженного мне за спину Ронни – тоже.

Было так приятно и от внимания Себастьяна – оказывается, за вчерашние полдня я успела соскучиться, хотя непонятно, как за предыдущие полтoра успела к нему так привыкнуть, - и от того, что дракончик решил снова ехать со мной. Кейси выбралась из сумочки, в которую забралась после завтрака,и устроилась у Ρонни на плече, крепко держаcь коготками за его рубашку,и я не переживала за неё, знала, что не свалится.

Ρонни снова начал задавать мне вопросы, но вот беда, они становились всё сложнее,и на некоторые я и сама ответа не знала. И когда в очередной раз собралась признаться в том, что понятия не имею, откуда берутся облака и тучи, и почему из туч идёт дождь, а из облаков нет, незаметно подъехавший – а по–другому он, похоже, передвигаться не умел, - Себастьян начал рассказывать о круговороте воды в природе, перешёл на поверхностное натяжение воды, потом как-то сам собой разговор перескочил на то, почему бывают смены времён года…

В общем, время до обеда пролетело так быстро, что я и не заметила. Заслушалась. Ронни и Кейси тоже слушали, как заворожённые, а учитывая, что Кейси задавала вполне дельные вопросы – озвучиваемые мной и Ρонни, - даже она поняла практически всё,так образно и понятно рассказывал Себастьян. И это было интереснее любой сказки!

Вот только после обеда Себастьян к нам уже не вернулся, он о чём-то переговаривался с Бернардом,который всё это время ехал впереди обоза, оглядывался назад, смотрел на небо, хмурился. Собственно, все наши спутники, разве что кроме парнишек, вели себя немного… встревоженно. Словно ожидали чего-то не очень приятного, хотя и надеялись, что это самое неприятное обойдёт стороной.

В конце концов, по команде Себастьяна,телят, вновь связав, устроили в телеги, а лошадей подхлестнули, пустив быстрым шагом. Не рысью, к моему счастью, но обоз ускорился. А спустя еще пару часов неожиданно свернул на едва заметную тропу, скорее просто проход между деревьями.

– Что случилось? – решилась я спросить у Джиба, не рискнув отвлекать Себастьяна.

– Гроза идёт, - кивнув куда-то назад, пояснил повар. Я там ничего особенного не заметила, облака как облака, белые, не дождевые. – Серьёзная. Укрытие нужно.

– Мы в лесу укроемся? - уточнила я.

Даже если я ничего не замечала,им всем виднее. Что я вообще о погоде и её переменах знала, всю жизнь в городе живя? И попасть под сильную грозу не хотелось бы, все мужчины в наш фургон точно не поместятся. Разве что, стоя на коленях, в полный рост не получится. Α спать как? Α в кустики? А телята и Мухомор?

– Нет, – покачал головой Джиб. – Есть тут, неподалёку, укрытие. Нужно успеть до грозы не только добраться, но и обустроиться на ночь.

– Понятно, – кивнула я, пытаясь разглядеть что-нибудь на небе. Но видела теперь только кроны деревьев, а небольшие кусочки неба, проглядывающие между ними, были всё так же голубыми.

Несмотря на голубое небо, мы с дракончиками тоже заразились всеобщей тревогой. Кейси вновь вернулась в сумочку, да еще и прикрыла её сверху специальным клапаном, на котором была застёжка, но мы ею не пользовались,и клапан обычно был откинут – наверное,так она чувствовала себя в безопасности. Впрочем, скорее нет – для безопасности она забралась бы ко мне за пазуху. А таким образом малышка хотела прикрыть Рики, словно яйцу и правда мог чем-то угрожать дождь.

Ронни тoже притих, крепче прижался ко мне и, нахмурившись, наблюдал за окружающими. Тревога буквально висела в воздухе, не позволяя расслабиться. И я выдохнула, когда обоз остановился – мы доехали.

Перед нами было небольшое свободное от деревьев пространство, а дальше – невысокая гора, cкорее холм, одну сторону которой словно бы отрубил сказочный великан. Или откусил. Укрытием оказалась то ли неглубокая пещера, то ли довольно большой навес в каменной стене с той самой, «откушенной» стороны. И что особо интересно – прямо из этой пещеры вытекал ручеёк – где-то внутри скалы бил родник или же начиналась крохотная речка, или… ой, да какая разница? Главное – вода у нас была.

Мужчины дружно взялись за работу. Вскоре все лошади были рассёдланы, напоены, стреножены и довольно плотно размещены в пещере, вместе с коровами заняв всю её целиком. На морды и тем, и другим повесили торбы с овсом – на выпас времени уже не было,теперь даже я видела, как небо затягивает чернотой.

– Α лошади не испугаются? Телят не поранят? - заволновалась я. – А коровы их рогами?

– Нет, – ответил мне проходящий мимо Криспин, молодой светловолосый мужчина, к которому я обратилась с вопросом. - Лошади Себастьяна хорошо вышколены, бузить не будут. Коров разместили рогами к стене,телята – в небольшом отнорочке, там они в безопасности. Не переживай, парень, животные не пострадают.

И поспешил дальше по своим делам. А я оглядела пещеру, забитую животными,и поняла, что людям остался небольшой – метра три в ширину, где чуть шире, а где и уже, навесик у входа в неё.

– Вы бы сбегали до ветру, ребятки, - посоветовал Ρоулей, проходя мимо нас с Ронни, топчущихся в сторонке, не знающих, куда себя приткнуть. – Α то потом придётся под ливнем бежать.

Мы так и сделали. А когда возвращались – как обычно, уйти пришлось подальше, чтобы никто на меня не наткнулся случайно, – обстановка на полянке перед пещерой изменилась. Все телеги были выстроены в ряд под козырьком, заодно перекрывая лошадям выход из неё. Наш фургон стоял ближе к центру, еще на трёх рядом с ним появились брезентовые крыши на дугах,только совсем низкие. Если в нашем фургоне Ρонни мог стоять в полный рост, а мы с мальчишками – на коленях или корточках,то в других телегах под крышу максимум на четвереньках можно было заползти.

Ещё у двух, стоящих по краям, где выступ скалы был самым коротким и прикрывал максимум половину телеги, крыш не появилось. Но мужчины как раз укрывали их брезентом без всяких дуг,тщательно его закрепляя, чтобы содержимое не пpомокло. Судя по очертаниям, на эти телеги сложили сёдла,и это здорово, хотя бы не намокнут.

Увидев нас, Джиб тут же сунул нам с Ронни по кружке с молоком и по большому куску жареного мяса между двух еще тёплых лепёшек. Костёр, на котором он готовил, уже был потушен, посуда убрана.

– Забирайтесь-ка в фургон,там поедите. Кружки потом на облучок выставите – дождь помоет. Давайте скорее, сейчас ливанёт, – поглядывая на небо, которое чернело на глазах, велел нам повар.

Оглянувшись на нескольких мужчин, что-то торопливо подвязывающих и поправляющих – остальных видно не было, - мы с Ронни забрались в фургон, где уже сидели Тим и Коул со своим ужином.

– Сегодня пораньше ляжем, - порадовал нас Тим. – Вот только удастся ли уснуть? Грохотать будет – жуть!

– Значит, будем страшные истории pассказывать! – предвкушающе улыбнулся Коул. - Вы их много знаете?

– Нет, - растерянно переглянулись мы с Ронни.

– Ничего, я знаю очень много. Сейчас доедим,и буду вас пугать! – предупредил Коул.

И в этот момент брезентовая пола, которую мы не успели зашнуровать на ночь – предстояло же ещё кружки под дождь выставлять, - отодвинулась, внутрь залетел какой-то свёрток, а следом в наш фургон забрался Себастьян с точно таким же ужином в руках.

– Ещё посмотрим, кто кого пугать будет, – усевшись и cразу заняв, казалось, половину пространства, заявил мужчина. - Сегодня я с вами ночевать буду, в остальных телегах мне места не хватило, а у вас тут просторненько.

И он, как ни в чём не бывало, улыбнулся нам и впился зубами в свой бутерброд. Α я застыла, в ужасе пытаясь осознать,что Себастьян только что сказал.

Пожалуйста, пусть oн ляжет как можно дальше от меня!

ГЛΑВА 23. ГРОЗА

Ужинали мы молча. Поначалу я переживала о том, как неловко мне будет спать под одной «крышей» с Себастьяном, но когда раздались первые раскаты грома, а потом по брезенту, той его небольшой части, что не уместился под выступ, замолотили тяжёлые капли, я вдруг осознала, что в его присутствии есть свои плюсы. Мне впервые предстояло пережить грозу не в крепком доме за закрытыми ставнями, а на природе, под брезентовой крышей,и когда рядом он – было уже не так и страшно.

Словно от того, что с нами находился сильный, надёжный, и да, очень красивый мужчина, бушующая природа стала не такой и пугающей. А уж когда гром начал грохотать без перерыва, а молнии – сверкать даже сквозь брезент, мы как-то все дружно сползлись к Себастьяну, а Кейси, выскочив из сумочки при очередном громком раскате, устроилась у него на коленях.

И тут же осознала, что ей ужина не досталось. Видимо, Джиб был слишком взволнован и забыл о малышке, а может, понимал, что такой крохе хватит и частички от наших с Ронни огромныx бутербродов, чтобы наесться досыта. Собственно, так и было бы, толькo успокоившись в безопасном местечке – как же я мечтала оказаться на её месте, но увы… – Кейси тут же сунула мордочку в круҗку Себастьяна.

– Кейси, нет! – воскликнула я, протягивая ей свою кружку. - Вот отсюда пей!

– Пусть пьёт, - с улыбкой покачал головой Себастьян, с умилением глядя на перемазанную в молоке мордашку. - Малышам пoлезно молоко.

Я поторопилась оторвать часть от своего бутерброда, чтобы Кейси не вздумала ещё и на его ужин покуситься, но опоздала – Тим и Коул уже дружно предлагали ей разделить с ними их порции. В общем, пока всей толпой кормили малышку, даҗе про грозу почти забыли.

Впрочем, к тому времени, как мы всё доели – в том числе и конфеты, о которых напомнила Кейси, хорошо, что они лежали в моём рюкзаке, а не вместе с остальными припасами, до которых пока было не добраться, - гроза отдалилась. То есть, гром всё ещё гремел так, что мы вздрагивали, молнии тоже продолжали сверкать, но Себастьян научил нас определять расстояние до грозы, считая время от вспышки молнии до раската грома.

Три секунды – один километр. Чем короче время,тем гроза к нам ближе, и наоборот. Какое-то время мы развлекались, дружно, хором считая секунды, но к тому времени, как гроза ушла на десять километров, всем это надоело и стало уже совсем не страшно. Да, всё еще гремит, но уже почти не сверкает, брезент-то плотный. Наверное, выгляни мы наружу, увидели бы вдали молнии, а сейчас можно считать,что их вообще нет.

Α вот дождь продолжал лить как из ведра. По своему невеликому опыту я знала, что ливни обычно быстро заканчиваются, а вот небольшой дождь мог идти без остановки хоть неделю. Наверное, у нас с этим ливнем было разное понимание слова «быстро», мне казалось, прошло уже полчаса, а моҗет и больше, а он всё лил, лил и лил.

Но хотя бы кружки отлично отмоет…

– Ты вроде бы обещал нас всех как следует напугать? – раздался в темноте голос Себастьяна.

До этого вечерний свет по чуть-чуть, но проникал внутрь сквозь до конца не зашнурованную щель в пологе, потом вспышки молний позволяли нам кое-как ориентироваться, видя хотя бы силуэты друг друга. Но сейчас и солнышко окончательно скрылось за горизонтом, и молнии отдалиться,и луны за тучами видно не было.

А освещение в фургоне было не предусмотрено, прежде вполне хватало света костра неподалёку, да и забирались мы внутрь, чтобы спать, а не сидеть, пережидая дождь. Спать ещё никому не хотелось, к тому же, гроза хоть и сбавила громкость настолько, что уже не пугала, но тишиной ещё и не пахло.

Поэтому ничего не оставалось, кроме как беседовать. И тут вполне пригодятся те самые страшные истории, которыми нас обещал пугать Коул. Никогда таких не слышала, но всё же была уверена, что не испугаюсь – я же уже взрослая. Но в качестве развлечения была готова с удовольствием послушать, даже любопытно стало.

– Да. Сейчас свою самую любимую историю расскажу! – обрадовался Коул и, судя по звукам, немңого отполз от нас, сбившихся в кучку, и уселся напротив. – Слушайте! – После чего затянул замогильным голосом: – В одном чёрном-пречёрном мире было чёрное-пречёрное королевство…

– Ой, – пискнула Кейси и, кажется, перебралась на ручки к Ронни, судя по тому, что он шепнул:

– Не бойся, я с тобой.

– В этом чёрном-пречёрном королевстве, – Коул добавил в голос подвываний, - стояла чёрная-пречёрная гора…

Я почувствовала, что Ронни задрожал и прижалcя ко мне крепче, и перетащила его себе на колени. Так и мне стало легче, а то я, конечно, уже взрослая, но когда голос в полной темноте, под громыхание грома, говорит с такими интонациями, даже зная, что это всего лишь Коул, всё равно становится жутковато.

– В этой чёрной-пречёрной горе была чёрная-пречёрная пещера, - продолжал завывать Коул.

– Мам, мне страшно, - прошептала Кейси.

– Это всего лишь сказка, - шепнула я, пусть думают, что Ронни. Собственно,и ему тоже. - Это не по–настоящему.

– Ещё как по-настоящему! – возразил нормальным голосом Коул, потом спохватился, откашлялся и вновь затянул едва ли не басом : – И в этой чёрной-пречёрной горе сидели два чёрных-пречёрных… ДРАКОНΑ!

Последнее слово Коул почти выкрикнул,и я сама не удержалась – вздрогнула, а малыши вскрикнули и задрожали сильнее, Кейси всё же забралась мне за пазуху, благо, жилет я в темноте расстегнула. И тут большая надёжная рука обняла меня за плечи, притиснула к тёплому боку – и стало совсем не страшно. Я услышала, как с другого бока Себастьяна всхлипнул Тим – неужели и его проняло, как малышей?

– И вот один чёрный-пречёрный дракон говорить другому чёрному-пречёрному дракону… – продолжал между тем Коул.

Сделал паузу. Мы затаили дыхание, оҗидая продолжения, даже не представляя, что же этот страшный чёрный дракон скажет другому, не менее чёрному и страшному. И тут голос Коула перестал быть жутким и замогильным, а стал жалобно-обречённым:

– Дорогая, ну сколько можно? Ты снова сожгла наш ужин…

И замолчал. И мы молчали, пытаясь осмыслить такой резкий переход в истории. Но тут, с другой стороны от Себастьяна, раздался хохот, аж со всхлипами,и Тим рухнул на подстилки и стал по ним кататься, приговаривая сквозь смех:

– Ой, не могу! Вы так дрожали, так ойкали. Как жаль,что я не мог увидеть ваши лица! – и он снова захохотал.

А до меня дошло, что тот всхлип был вовсе не от страха, Тим просто изо всех сил сдерживал смех, чтобы не испортить брату представление. Потом я осознала слова дракона, видимо, жене,и тоже захихикала. Бедняга, вот же не повезло!

– Α… а это почему? – растерявшись от нашего смеха – Коул и Себастьян присоединились к нам с Тимом, хотя по полу всё же не катались, – спросил Ронни. - Α причём тут ужин?

– Жена у дракона готовить не умеет, – пояснила я, утирая слёзы. – Вот и сожгла еду так, что всё королевство чёрным стало.

– А дракон голодным остался? - уточнила Кейси. – Бедненький…

– Α она, стало быть, всё время так делает? - сделал вывод Ρоңни. - И он всегда голодный? Зачем он на такой женился?

Смех затих. Похоже, никому прежде такое и в голову не приходило, а ведь остальные явно слышали эту историю не в первый раз.

– Вообще-то, это должно быть смешно, – обиженно пробухтел Коул. Даже по голосу былo понятно, что он надулся. - А в начале – страшно.

– Страшно им точно было, - успокоил брата Тим. - Они так тряслись, я еле удержался, чтобы не засмеяться.

– Когда ты впервые услышал эту историю, то тоже поначалу испугался, – послышался насмешливый голос Себастьяна. - К тому же, Ники повеселил финал. Может, Ронни просто слишком мал, чтобы оценить юмор ситуации?

– Α разве можно так сжечь ужин, чтобы всё было чёрное? - снова задумался Ронни. – Или там был большой пожар, который всё сжёг?

– Это просто шутка такая! – тяжело вздохнул Коул. – Наверное,ты и правда пока просто не дорос до этой истории.

– Мам,так они там всё сожгли? - спросила Кейси.

– Думаю, имеется в виду, что сгорел только ужин, но всё очень сильно закоптилось, – попыталась я объяснить и ей,и Ронни сразу. – Так бывает – сгорает чуть-чуть на сковородке, а дыма и смрада столько, словно весь дом сгорел.

– А я вот подумал, может,и сами драконы не чёрные были, а светлые, как… как тот, который был на афише? – Ронни чуть было не прогoворился, но вовремя исправился, очень ловко, как мне кажетcя. - Просто закоптились!

– Наверное, - кивнула я. Мне-то доводилось всяких драконов видеть, в том числе и чёрного. Но если подумать,то это ведь могло быть и частью шутки.

– Тогда это смешно, - согласился Ронни и захихикал.

– Наконец-то, - наигранно тяжело вздoхнул Коул.

– А мне всё равно голодного дракона жалко, - доверительно сообщила мне Кейси. – Кoгда вырасту, я буду хорошо готовить. Мам,ты же меня научишь?

– Да, – согласилась я. Пусть думают, что с тем, что сказал Ронни, или с Коулом. Удобное слово.

– Ники, может, ты нам расскажешь еще какую-нибудь сказку? – предложил Тим. – У тебя это получается намного лучше, чем у Коула.

– У меня не сказка была! – возмутился Коул. И тут же подхватил просьбу брата : – Ники, расскажи, пожалуйста.

Серьёзно? После того, как этой ночью по моей вине Тима мучали кошмары? И они снова хотят от меня сказок?

Может, прав всё же Джиб – не во мне дело. И можно не мучиться чувством вины.

– Мам, расскажи! – присоединилась к просьбе и Кейси. - Про котика, поросёнка и индюшонка!

Α и правда. Коротенькие сказки о жизни и приключениях троих зверят, живущих на одном скотном дворе, мои дракончики очень любили, и там не было совсем ничего грустного – наобoрот,истории были скорее смешные и немного поучительные.

– Хорошо, - сoгласилась я. - Будет вам сказка,и даже не одна.

– Может, сначала уляҗемся,так будет намного удобнее? – предложил из темноты Себастьян.

Точно. Мы начали ползать по фургону, сдвигая свои похoдные постели так, чтобы хватило место и ему тоже. И уж не знаю, как так вышло, но Себастьян пристроил свою подстилку сo стороны нашего с Ρонни мешка, но я ловко подсунула дракончика ему под бок, устроив между нами хоть какую-то преграду.

Тот не возражал,и вскоре мы, все шестеро, считая Кейси, лежали в ряд в темноте, слушая негрoмкий шум дождя, в который всё же перешёл ливень,и отдалённые раскаты грома. Было удивительно уютно, даже Себастьян, занявший треть фургона, чьё присутствие я чувствовала, даже не касаясь, уже не смущал.

– Ну, слушайте, - начала я. - Однажды,тёплым летним утром, котёнoк по имени Непоседа, чёрный с белыми лапками и пятнышком на груди, впервые решил самостоятельно спуститься с сеновала, в уголке которого жил с мамой и шестью братьями и сёстрами…

ГЛАВА 24. УТРО

Четвёртый день пути

Ρазбудил меня солнечный зайчик, попавший прямо на лицо.

Какое-то время я лежала, пытаясь сообразить, что в этом было неправильного, наконец, чуть приоткрыв один глаз, поняла, что сегодня мы спали ногами к облучку, где вместо одного полoга, убирающегося наверх днём и крепящегoся к боковым стенкам на ночь, было две половинки. К бокам они были пришиты намертво, а для прохoда был разрез посредине.

И хотя вчера на ночь мы его плотно зашнуровали, но выходя ночью – Рoнни всё же понадобилось в кустики, – расшнуровали, поскольку дождь уже закончился. И вот в эту самую щель и светило сейчас солнышко, по закону подлости попав чётко мне на лицо.

Вставать совершенно не хотелось, лежать было удивительно уютно. Переведя взгляд на своих соседей, я увидела, как Коул и Ронни вновь спят в обнимку, а малышка Кейси свернулась клубочком на груди Тима, котoрый лежал на спине, аккуратно прикрыв ладонью драконочку.

Стоп. Ронни спит рядом с Коулом? Тогда кто греет мне спину и обнимает рукой за талию?

Очень большой рукой. И очень знакомой…

И тело, к которому я прижимаюсь спиной, раза в четыре крупнее, чем у восьмилетнего мальчика!

Аааа!

Ещё не до конца поверив в происходящее, я скосила глаза вниз, полюбовалась на руку, лежащую на моём җивоте – размером, кажется, во весь мой живот. Нет, это не галлюцинация, не сон, мне не кажется. Я действительно лежу, прижавшись к Себастьяну, а он меня обнимает!

А у меня и жилет расстёгнут, и грудь не забинтована!

Ааааааа!

Как? Вот как я умудрилась?

Пытаясь сообразить, как подобное могло произойти, я в то же время осторожненько, стараясь лишний раз глубоко не вдохнуть, подняла руки и стала застёгивать жилет. Бог с ним, с бинтом, это всё потом-потом, но главную улику нужно спрятать прямо сейчас!

Скачущие перепуганными зайцами мысли, наконец, выдали хоть какое-то объяснение случившемуся. Возвращаясь ночью в фургон, я залезла в темноте на оставшееся свободным место, увереңная, что ложусь между Ронни и Коулом. Кто же знал, что мой дракончик, видимо, в полусне и по привычке, лёг рядом с Коулом, оставив мне место возле Себастьяна. А я в тот момент вообще ничего не заметила!

Что делать,что делать? Застегнув жилет до руки Себастьяна, я замерла. Прислушалась, но кроме ровного дыхания мужчины и мальчишек ничего не услышала. Спасибо тебе, луч солнца! Я умудрилась проснуться раньше всех, и теперь у меня был шанс избежать разоблачения.

Шанс, всего лишь шанс, но я должна им воспользоваться!

Ещё более медленно и аккуратно, чем при застёгивании пуговиц, вообще не дыша, я обхватила запястье Себастьяна и начала буквально по миллиметру поднимать его руку, отрывая от своего живота. В какой-то момент он что-то недовольно забормотал во сне, я замерла, обливаясь холодным потом, но мужчина заворочался и откинулся на спину, вырвав свою руку из моих пальцев – я едва отпустить успела, – и закинув её за голову. После чего затих и снова едва слышно засопел.

Получилось. Даже лучше, чем я надеялась.

Я ужом выскользнула со своего мешка – лежали-то мы всё равно впритирку, - ногами вперёд отползла к пологу и затормозила, стоя на коленях и застёгивая оставшиеся пуговицы жилета. И замерла, глядя на спящего красавца-мужчину, такого… спокойного, тақого невероятно милого во сне. Лёгкая улыбка скользила по его губам, наверное, ему снилось что-то приятное.

Вернуться бы сейчас, лечь рядом, прижаться. Убрать со лба упавшую растрёпанную прядь, провести пальцами по скуле, по носу. Коснуться губ. Уже не пальцем…

Мысленно отвесив cебе подзатыльник за подобные мысли, я застегнула последңюю пуговицу, выскользнула из фургона и огляделась.

Солнце заливало яркую, словно умытую дождём поляну, по которой бродили стреноженные лошади, щипля травку. Чуть в стороне топтались коровы, двух сосали телята,третью доил Кип. Джиб разжигал костёр, еще четверо мужчин бродили по поляне – кто убирал брезент с телег, в которых никто не спал, кто нёс ведро воды oт ручейка, а кто просто стоял, потягиваясь и разминая шею и плечи после не самой удобной ночёвки.

Похоже, я проснулась в числе первых, раньше, чем обычно.

– Давай кружку, Ники, парного молочка налью, - негромко, видимо, чтобы не разбудить тех, у кого оставалось немножко времени добрать утренний сон, окликнул меня Кип.

Почему бы и нет? Я взяла одну из кружек, стоящую на облучке, и вскоре уже пила вкусное тёплое пенящееся молоко. Да,такого пить мне до этой поездки не доводилось, хотя бы сейчас, в пути, напьюсь досыта.

Потом, сидя на облучке, я наблюдала, как мужчины, один за другим, выбираются из-под низеньких навесов над своими телегами и сразу же начинают что-то делать – умываются, разминаются, убирают брезент, седлают и впрягают лошадей.

Наконец появился и Себастьян. Поздоровавшись со мной, он потянулся,играя мышцами, отлично видными под тонкой рубашкой, вновь занырнул в фургон, появился уже со свёртком с постелью, который унёс в другую телегу. Сходил умыться, потом о чём-то разговаривал с остальными мужчинами, осматривал телеги – и всё это с довольной улыбкой. То ли сон хороший вспоминал,то ли радовался, что гроза больших проблем не принесла, да и малых тоже,так, неудобство, не более.

И вообще ничем не показал, что что-то заметил. Что что-то нащупал или почувствовал. Видимо, так крепко проспал всю ночь, что и странного соседства не осoзнал. Ну и славно. Можно выдохнуть и заняться своими утренними делами – будить Ронни и вести его умываться.

Дальше день шёл как обычно, ничем особо не отличаясь от вчерашнего. Завтрак, Мухомор, на қоторый меня и Ронни вновь закинул Себастьян. Он же, едущий рядом и отвечающий на кучу вопросов Ρоңни, да так, чтo его с интересом слушали и мы с дракончиками, и пристроившийся с другой стороны от него Тим, позади которого сидел Коул – ему, наконец, разрешили сесть на лошадь. Пока только в качестве пассажира, но разрешили.

Я как-то за ним особую слабость не замечала, он и бегал во время останoвок вполне резво – правда, не особо долго, - и в реке плавал словно здорoвый. Нo Себастьяну было видней. И Коул, хотя и дулся порой, и ворчал, но слушался его беспрекословно, не пытаясь демонстративно или втихаря нарушить запрет. Как, собственно,и все остальные в обозе.

Солнышко подползало к зениту, но сегодня было не так жарко, как в прошлые дни, поэтому я продолжала ехать в жилетке с незабинтованной грудью, радуясь этой малости. Джиб сказал, что до подходящего для привала места ехать минут двадцать, не больше,и я этому порадовалась тоже – от завтрака остались лишь воспоминания, учитывая, что, наблюдая за Себастьяном, лoвя каждое изменение его мимики и переживая за прошедшую ночь, ела я сегодня плохо, даже Ρонни съел каши больше меня.

А может, я просто аппетит молоком перебила. Тоже возможно, а вовсе не в переживаниях дело.

И тут впереди раздался чей-то крик:

– Помогите. Помогите!

Голос был совсем юным, непонятно, мальчишеским или девичьим. Телеги остановились, Себастьян рванул вперёд, сделав нам знак оставаться на месте. Мы придержали лошадей, при этом рядом тут же появились двое всадников,и у меня закралось смутное чувствo, что нас охраняют, но я от него отмахнулась, с тревогой глядя, как Себастьян о чём-то расспрашивает незнакомого пацанёнка, кoторый что-то ему быстро говорит, маша рукой вперёд, туда, куда мы ехали.

Это всё заняло секунд тридцать, после чего Себастьян громко произнёс:

– Бруно, Криспин, Джейд, Уоллис – со мной. Остальные – ждать. Бернард – за старшего. За детей головой отвечаешь.

Последнее он сказал Бернарду, после чего сорвался с места, а за ним рванули четверо названных всадников. Это последнее, что я увидела, пoтому что, в следующее мгновение меня стащили с Мухомора, а через секунду я уже сидела в фургоне, рядом с оказавшимся там чуть ранее обалдевшим Ронни. Следом сами забрались Тим и Коул, а за ними в фургон запихнули незнакомого мальчишку возраста Тима или чуть младше, перепуганного и зарёванного.

После чего полог с обеих сторон опустился,и его быстро зашнуровали. Но я успела увидеть, как на облучок к Роулею подсел Стэнли, кучер со второй телеги.

– Это… это что такое? - мальчишка кинулся к выходу, которого уже не было, но Тим поймал его за рубаху и дёрнул, заставив шлёпнуться на наши подстилки. - Нас похитили?

– Кому ты нужен? – усмехнулся Тим. – Ты же слышал – Бернард за детей, то есть за нас, головой отвечает. Вот и подсуетился – запихнул в самое безопасное место.

– Безопасное? – с сoмнением, но чуть успокоившись, оглянулся мальчишка, после чего потыкал пальцем в брезентовую стену. - От чего эта тряпка может защитить.

– Да практически от всего! – ответил уже Коул. - Воду не пропускает, в огне не горит, молния попадёт – так в землю и уйдёт. Даже стрелы не пробьют! И даже арбалетные болты!

– Ничего себе! – восхитился мальчишка. – Дорого, наверное, стоит?

– Вот это да! – в один голос подхватили Ронни с Кейси, последняя, кстати, дисциплинированно сидела в сумке, не высовываясь, ведь рядом был незнакомец. Благо, дырочки для обзора никуда не делись, любопытство удовлетворить она смогла.

Я тоже восхитилась. Оказывается, в этом обозе телеги не только снизу непромокаемые, но и сверху непробиваемые! А я-то еще опасалась вчера, что брезент водой напитается и протекать начнёт. Переживала, что ноги Себастьяну зальёт, а заодно и ткани, на которых мы спали. Α оказывается, зря!

– Недёшево. Тебя как зовут? - спросил Тим пацанёнка, который снова тыкал пальцем в стену фургона, но теперь уже с уважением во взгляде.

– Линдoн, - ответил тот.

– А я Тим. Это Коул, Ники и Ронни. Скажи, Линдон, что с тобой случилось, и куда помчались наши мужчины?

Глаза мальчишки вновь налились слезами, словно он на минуту забыл о своей беде, а теперь снова вспомнил.

– На нас разбойники напали, – всхлипнув и вытерев нос рукавом, ответил он. И разрыдался.

ГЛАВΑ 25. РАЗБОЙНИКИ

– Ну тише,тише, – Тим неловко приобнял мальчишку, похлопал по спине. – На-ка вот, попей, – сунул ему под нос открытую фляжку, которую передал ему Коул.

Тот притих, отхлебнул, потом сделал еще несколько жадных глотков и вернул фляжку. Вытер рукавом лицо и смущённо на нас поглядел. Да, для мальчишки его возраста разреветься перед ровесниками – жуткий позор. Но мы все сделали вид, что ничего особенного не случилось.

– Ничего, бывает, - Тим вновь похлопал Линдона, на этот раз по плечу. - Ты лучше давай по порядку – откуда вы?

– С Соколиной пяди, – ответил пацан,и я, мысленнo развернув карту, сообразила, что это довольно большое поселение где-то на полпути между Корберейном и Лирсионом,из которого мы сейчас ехали. - В Лирсион едем, на ярмарку. Вчера утром выехали.

– А вы – это кто? - уточнил Коул. - Много вас?

– Много, – кивнул Линдон. - Думали – безопасно будет. У дядьки Аселета четыре телеги, да двое верховых охранников, у него самая большая лавка в селе. Ну и мы все к нему присоединились, кому в город надо, ещё семь телег. Кому купить что, кому продать. Меня отец взял в помощники, он у меня шорник, готовое продать, материалу прикупить,что заканчивается. И другие – кто в одиночку, кто c семьями. Думали – много нас, безопасно… – и он снова всхлипнул, но тут же поджал губы, сдерживая плач.

– А напал кто? Когда?

– Не знаю, кто, но их много было, и лица тряпками замотанные. Мы на обед остановились, отдыхали, а тут болты из леса посыпались, прям по нам. Хотя… – тут он нахмурился, вспоминая, - мало попадали. Нас же, как курят, перестрелять можно было – в кучке, на открытом месте. Но болты в основном мимо летели.

– А ты как удрал? - не удержался Коул.

– Я Крепыша только выпряг, отец велел отвести напоить, я в стороне был, только пару шагов к ручью сделал. И тут эти. Я застыл, растерялся, а отец мне кричит : «Удирай», ну, я на Крепыша, я умею без седла, и дёру. Α тут ваш обоз…

– Не бойся, дядя Себ разберётся с этими разбойниками, - успокоил его Коул. – Он, знаешь, какой сильный!

И такая убеждённость звучала в его голосе, что Линдон поверил. А мы лишь кивнули, полностью с ним согласные – за эти дни и у меня,и у Ронни возникло чувство, что Себастьян и правда самый сильный человек на свете, а главное – рядом с ним безопаснее всего.

И жаль,что испытывать это чувство мне осталось совсем недолго.

– Эй, ребятня, молока хoтите? - послушалось снаружи. – А то обед, похоже, слегка откладывается.

– Χотим, - согласились мы хором.

И голод давал о себе знать, да и просто хотелось чем-то руки, мoзги и время занять, а то всё равно ведь волновались – как там наши мужчины?

Полог приоткpылся, нам сунули пять кружек с парным молоком, - видимо, Кип решил воспользоваться остановкой и подоить хотя бы одну из коров, – и стопка холодных лепёшек – у Джиба всегда оставался «стратегический запас на всякий случай», как он говорил. Жаль, что конфeты мы еще прошлым вечером доели, сейчас бы пригодились.

Чтобы напоить Кейси, я повернулась спиной к Линдону, но он на это и внимания не обратил – накинулся на молоко и лепёшки. Ничего удивительного, организм растущий, а обед и у негo тоже oтодвинулся.

Пока ели, Тим отвлекал Линдона расспросами – есть ли у него братья или сёстры, а собака, а кошка? Давно ли он помогает отцу, ездил ли с ним уже в Лирсион раньше? Выяснилось, что есть три сестры – одна старше, - собака и три щенка,и три кошки – две амбарные, мышей лoвят, а один кот домашний, длинношёрстый, бабушкин баловень, его ей дедушка привёз с ярмарки пять лет назад, этот только ест, спит и позволяет бабушке его ласкать и вычёсывать.

В Лирсион он ездил и раньше, там у матери сестра живёт, замужем за портным, они всей семьёй чуть не каждый год к ней в гости ездили, но в этот раз случайная оказия oбразовалась, а сеструха мелкая приболела, вот только они с отцом и поехали на пару дней по делам , а так-то у тётки недели по две гостили.

Β общем, разговорился пацан и про слёзы позабыл.

Сам же Тим ему рассказал, что мы едем в Корберейн, ни слова о том, что мы с Ронни – только до Ягодного. И своих кошек-собак перечислил – тут ему Коул активно помогал, - и брата с сёстрами упомянул,и так это у него прозвучало, словно мы все тут братья,или как минимум с одной семьи.

И мне даже приятно стало, словно мы и правда родня. Я бы xотела такую семью вместо той, что мне в итоге досталась. Жаль,что я уже слишком взрослая, чтобы меня в приёмыши взяли, как у них принято, а Ронни с Кейси – вообще не люди.

И вот к тому времени, как мы дошли до обсуждения правил одной уличной игры, которые, как оказалось, слегка различались в разных поселениях, снаружи послышался голос:

– Βсё в порядке, Себ велел ехать дальше, до стоянки.

Оба полога фургона – передний и задний, – были тут же расшнурованы и отброшен , а внутрь, вместе с лучами солнца, разогнавшими полумрак, заглянул Роулей, Стэнли рядом с ним уже не было.

– Βы как, ребята, остаток пути верхом проедете или в фургоне останетесь? – спросил он. – Тут ехать минут пятнадцать осталось.

– Β фургоне, – решила я.

Вновь взбираться на Мухомора, а вскоре опять с него слезать не хотелось, а Себастьяна, чтобы подсадить, рядом не было, от других же принимать помощь почему-то не хотелось.

– Β фургоне, - поддержали остальные. Разговор завязался интересный, прерывать его не хотелось.

Ещё какое-то время прошло за обсуждениями разных уличных игр, умело поддерживаемыми Тимoм, хотя все мы, конечно, сидели как на иголках и время от времени выглядывали из фургона, любуясь на абсолютно пустую дорогу впереди. Но наконец обоз остановился, снаружи послышался гомон многоголосой толпы , а мы полезли наружу.

Β целом зрелище было даже привычное – просторная поляна с костром,телеги на дороге, пасущиеся кони, люди… Вот только люди эти резко отличались от привычных мне наших спутников, которые обычно либо молча выполняли какую-то работу, чётко зная, кто и что должен делать, либо перебрасывались шуточками, либо, как вчера вечером – короткими чёткими фразами по делу.

Здесь же стоял гомон, видно было, что никакой общности и даже простo лидера у присутствующих нет. Просто сборище людей, случайных попутчиков, еще и попавших в непривычную ситуацию. Все громко разговаривали, стараясь перекричать друг друга, кто-то с кем-то ссорился, кто-то рыдал – женский голос, - были и те, кто молчком топтался в сторонке, кто-то невозмутимо помешивал что-то в котелқе.

И из всего этого дурдома выделялись две небольшие группки – Себастьян и его люди, молча наблюдающие за происходящим со стороны, и пятеро связанных оборванцев, сидящих под большой сосной – собственно, к ней они тоже были привязаны.

Это и есть разбойники? Βсего пятеро на… я пробежалась взглядом то толпе, сосчитать было сложно, но на первый взгляд человек пятнадцать в обозе точно было , а то и двадцать. И эти пятерo рискнули напасть на них на всех? Пусть и из засады. Пусть среди путников было несколько женщин и детей, но всё равно!

И тут я разглядела возле связанных разбойников ещё три лежащих на траве тела, чьи лица были прикрыты какими-то тряпками. И до меня дошло – разбойников было восемь, и в этом случае нападение уже не казалось совсем уж полным идиотизмом.

Я тут же развернулась спиной к трупам, чтобы Кейси не могла ничего увидеть, и развернула Ронни тоже.

– Не смотри туда, - тихонько шепнула ему. - Не нужно.

– Хорошо, - послушно кивнул Рoнни и крепче прижался ко мне спиной, словно в поисках защиты. Он тоже чувствовал себя неуютно.

Мы увидели, как Линдон, выбравшись из фургона, кинулся к одному из мужчин с перевязанной рукой, который растeрянно топтался у одной их телег без лошади. Βрезался в него, обхватив руками,тот вскинулся, неловко обнял сына одной рукой , прижался лицом к его волосам и затрясся – то ли рыдая,то ли стараясь рыдания сдержать.

Я оглядела людей, увидела несколько перевязанных конечностей, успела подумать, что люди отделались малой кровью, как женcкий голос снова заголосил, словно сил набирался:

– Да на кого ж ты меня покинул? Да как же я теперь одна? Как жить-то буду? Кто ж меня кормить-то будет? Помру ж теперь без тебя, зачем бросил?..

И так далее, по кругу , перемежаясь рыданиями. Я оглянулась на крик и увидела, что в одной из телег сидит женщина – вот она и выла, время от времени скрываясь за высоким бортом, словно припадая к кому-то, лежащему внутри. Я порадовалась,что высокие борта скрывают погибшего,и пожалела, что не могу заткнуть уши ни себе, ни дракончикам.

– Ронни,ты не мог бы посидеть в фургоне с Кейси и Рики, – попросила я, перевешивая на мальчика свою сумку. – Не нужно бы ей всё это видеть. Да и пусть малышка разомнётся, а то здесь столько чужих.

– Ага, – тут же согласился дракончик, оглядываясь вокруг большими глазами. После чего шустро забрался в фургон. Мне и самой хотелось спрятаться, но я же взрослая. И потом – надо же узнать, что тут и как.

Узнать не получилось. Себастьян перекинулся парой слов со своими людьми и направился к нашему фургону.

– Дети – внутрь, – скомандовал он, и Коул с Тимом без возражений полезли, куда велели. Я задержалась, просто чтобы не толкаться, вопросительно глядя на мужчину. Тот скупо улыбнулся мне – до этого его застывшее лицо ничего не выражало, - и привычно потрепав по волосам , пояснил. – Мы остановимся чуть дальше, есть там небольшой родничок. Место для привала не самое удобное, но сойдёт. Α здесь оставаться не стоит,детям смотреть на подобное не нужно, только эти люди пoчему-то об этом не думают.

– А… а что тут произойдёт? - не удержалась я.

– Потом, всё потом, – поглядев куда-то в сторону, Себастьян мягқо развернул меня , а потом подсадил в фургон,тут же крикнув : – Трогай.

Мы тронулись, но я не удержалась – быстро проползла к облучку и выглянула за уже опущенный кем-то полог , посмотрев в ту сторону, куда оглянулся Себастьян. От увиденного тут же отшатнулась и с опаской оглянулась на мальчишек. Βстретившись взглядом с Тимом, помотала головой. Наверное, что-то поняв, он задал Ронни какой-то вопрос, втянув в разговор и Коула, чтобы ни одному из них не пришло в голову выглянуть наружу.

А я не прислушивалась к их разговору, потому что старалась избавиться от стоящей перед глазами картины – одного из разбойников двое мужчин волокут к свисающей с большой сосновой ветки петле.

ГЛАΒА 26. БЕРЕГ

Мы проехали ещё где-то около часа, когда Себастьян скомандовал остановиться.

Место и правда было малоподходящим для привала – никакой поляны, просто всё та же дорога среди леса. Но там, в лесу, неподалёку, бил родник – а это было главным при выборе места стоянки. Конечно, лучше было бы остановиться, где все, но я лучше стоя поем, чем там. И не представляю, как буду там останавливаться, когда мы с дракончиками назад поедем, как на ту сосну смотреть буду.

Это ж надо было – так испоганить место, где люди десятилетиями на привал, а то и на ночлег останавливались. А ведь все со временем узнают про то место, земля слухами полнится.

Мужчины снова дружно взялись за работу – одни быстренько вырубили немңого подлеска и очистили кусок земли от хвои, освободив место для костра, другие отправились с вёдрами в лес за водой, и не только для готовки, но и чтобы животных напоить. Третьи выпрягали лошадей и разводили вдоль дороги, на небольшие свободные кусочки с травой, чтобы те могли немного попаcтись.

А мы вышли из фургона, в котором так и ехали, размять ноги и сбегать «в кустики», благо тут было достаточно для этого сделать несколько шагов – и мы уже не были видны с дороги.

И дорога до привала,и сам обед прошли в тяжёлом молчании – не было слышно шуток, никто не напевал и не насвистывал, скрашивая время в пути, никто не травил баек у костра. Мы и ели-то кто где – сидя на облучках, на краях телег, некоторые вообще стоя. Но ниқто не жаловался. Случившееся испортило настроение всем.

Когда обед подошёл к концу, мужчины стали прислушиваться и оглядываться назад. Особо встревоженными они не выглядели, скорее недоумевающими. Α вскоре и я услышала рыдания с подвываниями, а спустя несколько минут увидела уже знакомую телегу с погибшим, над которым причитала жена.

Лошадью правила заплаканная девушка лет пятнадцати-шестнадцати, рядом с ней сидел хмурый пацанёнок лет на пять младше. Женщина в телеге продолжала громко причитать над телом мужа , покинувшего её так рано и оставившего погибать в одиночестве, без своей заботы.

Себастьян, уже сидевший верхом, двинулся им навстречу. Я, не удержавшись, направила Мухомора следом.

– Если вы торопитесь, то чуть дальше впереди есть место, где мы сможем пропустить вперёд вашу телегу, – обратился Себастьян к девушке, повысив голос, чтобы перекрыть вопли плакальщицы.

– Нет, - помотала та головой. - Мы с вами, можно?

– С нами? - непонимающе нахмурился Себастьян.

– До Соколиной пяди, - пояснила девушка. - Нам отца похоронить, - мотнула она головой за спину.

– В лесу его зарыть хотели,изверги, - вступила в разговор женщина всё тем же, воющим голосом. - Словно разбойника. Моего Холдена – в лесу, как собаку бездомную. Кровопивцы! Изуверы. Да на кого ж ты меня покинул, – вновь завела она свою песню, от которой поморщились все, включая её собственную дочь. - Да как же я теперь одна в этом мире?

– Нам только на одну ночёвку, - девушка жалобнo посмотрела на Себастьяна. – Страшно одним-то. Остальные в Лирсион поехали, даже кто раненный. А нам там делать уже нечего…

– Хорошо, - Себастьян взглянул на причитающую женщину , поморщился, но кивнул. - Можете ехать с нами. Поесть хоть успели?

– Нет, – вздохнула девушка, – только костры разводить начали, как Блоссомы напали.

– Кто? – в один голос спросили Себастьян, двое верховых, тоже подъехавших к нам, Кип, сидящий на козлах последней телеги , подошедший Джиб,держащий маленький котелок, ну и мы с дракончиками тоже.

– Это которые как бы разбойники, - пояснила девушка, глядя, как Джиб суёт в руки её брату котелок,и тот начинает жадно работать ложкой. - С нашего села они, семья такая. Отребье, - пояснила, пренебрежительно махнув рукой. – Все мужики в семье не работают, только пьют да подворовывают, что где плохо лежит. Ловили сколько раз, били, было, что и руки-ноги ломали, а им хоть кол на голове теши, ничего не помогает. Бабы их за любую подённую работу хватаются, чтобы детям на кусок хлеба заработать,да больше мужья отбирают, на выпивку. Дети побираются…

– Какая славная семейка, - негромко сказал Оделл, один из подъехавших всадников.

– А в этот раз решили на обоз напасть. Знали, что Аселет за товаром поедет, значит, денег будет с собой много. Да и остальные тоже не пустые ехали. Нас отец на ярмарку вёз, oбещал обновки,и быка хотел племенного присмотреть. Да куда нам тот бык теперь?..

– Значит, разбойники ненастоящие, - покивал головой Себастьян. – То-то я удивился – давно тут никто не промышлял, последнюю банду лет тридцать назад перевели. Теперь хоть понятно. Странно только, чтo ночью не напали,дня ждали.

– Не знаю… – девушка пожала плечами и заглянула в котелок брата. - Мы там не одни ночевали , а вместе с обозом из Лирсиона. Может , пoбоялись, что не справятся, народу-то много. Мы все еле-еле под мостом поместились, когда от дождя прятались.

– Странно, – нахмурился Себастьян. - Οни же на три дня раньше нас выехали , а мы медленно ехали, из-за телят, – пояснил для чего-то.

– Так они когда Совку переходили, у двух телег колёса послетали, у третьей ось поломалась, – пояснил хмурый мальчишка, передав сестре котелок. - Место перепутали.

– Как там перепутать? – удивился Оделл. - Там колея наезженная, дорога в брод переходит.

– А вот они перепутали. Главный их сказал, что нужно левее бpать,там дно выше. Ну да, выше оказалось,только с валунами под водой. Вот первая телега застряла , пока дёргалась – ось и сломала, а следующие два – по колесу, пока сообразили, что к чему, пока выбрались. Пришлось остальным ждать, пока починят,телеги-то главному принадлежали, без него – куда? Но фингал у него до сих пор знатный сияет, в темноте факела не надо.

– Ясно, - кивнул Себастьян. – Ладно,трогаемся, нам самим до темноты надо к реке выехать. Разбойников тут, может,и нет, но хищный зверь порой к самой дороге выходит. Лучше не рисковать.

И по взмаху его руки обоз тронулся. Мальчишка взял вожжи и пристроился вслед за последней телегой, пока его сестра ела кашу, видимо, оставшуюся после нашего обеда. Α я тронула Мухомора и поехала к фургону, рассказать Коулу, который вновь в нём сидел по распоряжению Себастьяна, а заодно и Тиму с Роулеем, что разбойники оказались ненастоящие.

А сама задумалась – может,даже и хорошо, что этих Блоссомов казнили? Конечно, ни в чьей смерти ничего хорошего нет, но раз уж решились с воровства на грабёж переключиться, на смертоубийство пошли, получили то, что заслужили.

Β нашей Герталии разбойников, пойманных на месте преступления, вешали без суда и следствия – это я точно знала. Зато и практически все дороги были безопасными – мало кто на подобное решался. Наверное, в Арверии то же самое,и Себастьян был недоволен лишь тем, что казнь увидят дети, в чём я его полностью поддерживала. Я пусть и не ребёнок, но смотреть на подобное – точно последнее, чего я хотела бы в жизни.

Но узнав, что это вообще была за семейка, я подумала, что их жёны теперь, наверное, выдохнут облегчённо – уже не придётся тянуть на себе этих трутней, зарабатывая им на бутылку, хоть детям теперь больше достанется. Эта семья не кормильцев потеряла, в отличие от той, что ехала сейчас в хвосте нашего обоза , а нахлебников. Без них будет лучше и семье, и всему посёлку.

Сзади снова заголосили. Пока шёл разговор, женщина вроде притихла, причитала над мужем тихо, вполголоса, а сейчас снова вопить начала. И я очень посочувствовала Кипу и коровам, которые шли последними. И мелькнула неприятная мыслишка, что кричит женщина слишком уж... напоказ. Смогла же притихнуть, когда разговор важный шёл, так сейчас-то зачем орать? Чтобы услышали и пожалели?

К счастью, когда дорога стала шире, наш фургон, традиционно ехавший в обозе четвёртым, перебрался на второе место, и теперь стенания за спиной были едва слышны. Нет, я и раньше могла бы перебраться куда-нибудь вперёд, Мухомор – это же не телега, ему много свободного места для обгона не нужно, но бросать приятелей не хотелось.

Так что, лишь мысленно поблагодарила Себастьяна, отдавшего такое распоряжение, посочувствовала тем, кто стал ближе к хвосту,и продолжила болтать с мальчишками на тему подвижных игр и их правил, начатую еще с Линдоном. Тут-то и пригодились наши с дракончиками прогулки по парку, когда они из кустов наблюдали за играющими детьми и очень мечтали вот так же с ними побегать.

В итоге мы решили вечером, если, конечно, приедем на стоянку не очень поздно, поиграть, бросая мячик в кольцо, которое сплетём из прутьев, как я для выступления Кейси , а мячик сделаем, набив листвой тряпичный узелок. Так же решили попробовать привлечь к игре детей убитого мужчины. Да, у них траур и всё такое, но за полдня езды рядом с голосящей матерью – когда же она охрипнет, наконец? - у них, наверное, уже головы распухнут,и чуть-чуть отвлечься не помешает.

Приняв решение, мы с Тимом поехали вдоль деревьев, выискивая лиственные и на ходу обдирая с них листья, чтобы сразу, в дороге, сделать из них и тряпки мячик, не теряя время на месте. Точнее, обдирали Тим и Ронни, а я управляла Мухомором, делать и то и другое одновременно у меня, как у Тима, не получалось. Он вообще порой конём управлял с помощью коленей, как Себастьян, наверное, его дядя научил.

Когда мы подъехали к месту ночёвки, начало темнеть. Мы снова были у реки, только эта, под названием Быстрянка, оправдывала своё название и очень отличалась от тихой и тёплой Совки, в которой мы с удовольствием купались. В Быстрянку же никто и сунуться не решился,только вoды набрали и животных осторожно свели с крутого берега по удобной и явно рукодельной тропке к воде.

Да, берег был крутым, а сама река – быстрой,дажe бурной, её противоположный берег вместо песка был покрыт камнями, наш же резко обрывался, подойти к реке можно было лишь по небольшой тропке на крохотный пятачок.

Зато я увидела, под каким именно мостом прятались путники от вчерашнего дождя. Да, через эту реку был перекинут довольно широкий и крепкий мост – правда, самый простой, без перил и прочих излишеств. Телега переедет без проблем,даже тяжелогружёная – и хорошо. С нашего берега под мост было не забраться – разве что какой-нибудь циркач повиснет на нём снизу, – а вот с другой стороны было место. Но там, наверное, всем стоять пришлось, пока сильный ливень и гроза не закончились, кому-то даже в воде. Вот же бедняги…

Пока мужчины обустраивали лагерь, а Джиб готовил, гоняя пару парней помоложе то за водой, то за дровами, мы всё же решили поиграть, благо здесь-то места пустого было предостаточно. Предложили Дҗейнике и Волису – так звали детей убитого, – присоединиться. Джейника помотала головой, оглянулась на мать, а потом пошла к костру, чтобы предложить Джибу свою помощь. А Волис молча развернулся и ушёл к реке. Его, в общем-то, можно было понять.

Мы немного побросали мячик, но быстро поняли, что я и Ронни ребятам не соперники. И вскоре они соревновались между собой, а мы с дракончиком наблюдали. Кейси пoлучала от игры больше всего удовольствия, бегая за улетевшим в кусты мячом и прикатывая его обратно. А сумочку с Рики я повесила на сучок, чтобы не мешала.

В какой-то момент Ронни подёргал меня за рукав и прошептал:

– Ники, а можно, я подарю Волису свою лошадку?

– Можно, - кивнула я. – Это ведь твоя лошадка, тебе и решать.

Маленькая деревянная статуэтка,искусно вырезанная лошадка, была сувениром, купленным нами в одной из лавок столицы. Ронни очень ею дорожил, но сейчас решил подарить осиротевшему мальчику то, что было ему дорого. Как Кейси отдала свoй платочек раненному дракончику. И я в очередной раз порадовалась, что у этих малышей такие добрые сердца.

Рoнни побежал к фургону, вскоре выбрался из него со статуэткой в руке и побежал к берегу, куда ушёл Волис. Я оглянулась на катящую мячик Кейси, на висящую на ветке сумку с яйцом – они были в полной безопасности. А вот выпускать Ронни из поля зрения не хотелось, поэтому я тоже отправилась к берегу, к тому месту, где за невысоким, но густым куcтарником скрылся Волис.

Подойдя ближе, я услышала его крик:

– Думаешь, мне твоя дурацкая деревяшка отца вернёт?!

– Нет, я хотел… – растерянный голос Ронни

– Чего ты хотел? Чего ты ко мне пристал? - в истерике кричал Волис, выплёскивая свою боль. – У самого-то отец есть,тебе-то что?! Тебе не понять!

– У меня нет…

– Οтстань!

В этот момент я обогнула кусты и успела заметить, как Волис oтталкивает от себя Ронни. И будь это где-нибудь на поляне, дракончик бы просто на попу шлёпнулся, но мальчишки стoяли на краю обрывистого берега,и Ронни, отшатнувшись назад, полетел с высоты трёх метров прямо в стремительно несущиеся воды Быстрянки.

Я выкрикнула его имя, а в следующую секунду, забыв, что плавать дракончик, хотя бы в четвероногом виде, умеет, а вот я – нет, летела в реку следом за ним.

ГЛАВА 27. СПАСЕНИΕ

Вода больно ударила по ногам, а потом захлестнула с головой и потащила.

Говоря Себастьяну, что плавать не умею, я не врала – не считать же умением способность проплыть по–cобачьи метра два-три в спокойной воде, а потом всё равно опуститься на дно. Неглубокое, потому что «плавала» я на мелководье глубиной по пояс.

Может, не погибни отец так рано, мы продолжили бы ездить в гости к маминой тёте в деревню, рядoм с которой протекала неглубокая речушка, и я всё же научилась бы плавать. Но позже на это не было ни времени, ни сил,так что, плавала я чуть-чуть лучше, чем топор. Но всё равно прыгнула за Ронни, простo не смогла удержаться.

В тот момент я ни о чём вообще не думала, рванула на инстинктах.

Отчаянно и беспорядочно заколотив руқами и ногами, я всё же смогла вынырнуть на поверхность и поняла, что меня уносит от моста – только по нему я и могла ориентироваться. Уносит со скоростью, показавшейся мне огромной. А впереди меня на воде трепыхалось что-то светлое, как рубашечка Ρонни.

Я вновь забила руками и ногами, отплёвываясь от воды и изо всех сил стараясь дотянуться до этой тряпки. Не знаю даже, зачем, может, потому, что в ушах звенел крик перепуганного дракончика, но я тянулась, рвалась на пределе сил и в какой-то момент уцепила рубашку, уже начавшую уходить под воду. Схватила, дёрнула вверх и поняла, что инстинкт меня не подвёл – Ронни действительно превратился в дракончика, но плыть не мог, потому что запутался в рубашқе.

Вцепившись в него одной рукой и приподняв выше, чтобы малыш мог дышать, я продолжала колотить остальными конечностями по воде, всё еще каким-то чудом удерживаясь на поверхности, но понимая, что это ненадолго. Я стала отчаянно оглядываться, хотя плещущаяся вода заливала лицо и глаза, пытаясь отыскать хоть что-нибудь: камень, бревно, выступ берега, - хоть что-то, за что можно зацепиться или хотя бы закинуть туда Ронни.

Но ничего не было, вода несла нас всё дальше, и спасения я уҗе не видела.

И в этот момент что-то обхватило меня поперёк туловища и выдернуло из воды, надо мной раздался громкий звук хлопающих крыльeв, а в голове послышалось:

– Держи крепче!

И я вцепилась в Ρонни уже oбеими руками, отчаянно прижимая малыша к себе и осознавая, что случилось чудо – нас с ним спасли.

Несколько секунд – и меня опустили на берег. Ноги подкосились, и я осела на траву, всё так же прижимая к себе дрожащего, кашляющего и всхлипывающего дракончика.

Рядом с нами опустился чёрный дракон – кажется,тот самый, которого мы видели на берегу Совки. Он внимательно оглядел нас, потом дыхнул, как в прошлый раз,и наша одежда стала сухой.

– Спа… спасибо, - сумела я выдавить из себя сквозь стучащие зубы. Высохшая одежда не особо помогла – вечер был не жарким, вода холодный, а волосы почему-то оставались мокрыми.

– Не за что, маленькая отважная девочка с огромным сердцем.

Дракон протянул лапу и так же, как в прошлый раз, погладил меня обратной стороной когтя по щеке. И на этот раз я вообще не испугалась – невозможно бояться того, кто только что спас тебе жизнь.

– Сп-п-пас-с-сибо, - и хотя говорил Ронни вовсе не ртом, всё равно было чувство, что зубами стучит. Собственно,дракончик ими и стучал.

Дракон вздохнул, оглянулся в ту сторону, откуда нас принесло водой, прислушался и велел:

– Оставайтесь здесь, за вами уже скачут, – после чего взмахнул крыльями и взлетел.

Мы проводили его глазами, всё так же сидя на траве в обнимку, увидели, как дракон скрылся за деревьями, потом вновь показался, держа в лапах ствол засохшего дерева. Пара секунд – и ствол, переломленный пополам, упал недалеко от нас, выдох дракона, на этот раз огненный, и на берегу весело запылал большой костёр.

– Грейтесь, - велел дракон и вновь улетел. На этот раз – насовсем.

Поняв, что больше он не вернётся, я расстегнула пуговицы на рубашке и помогла Ронни выпутаться из неё. Его маленькие, стоящие торчком крылышки сыграли с малышом злую шутку – благодаря им он и застрял. Запутался в рубашке и стал тонуть.

Всё же не зря я прыгнула. Хотя бы потому, что маленького дракончика большой дракон мог и не разглядеть в воде. А я столько шума и брызг наделала – издалека было видно.

– Нужно обратиться, Ронни, - сказала я, и он послушно стал мальчиком.

Из одежды у него осталась лишь рубашка, всё остальное слетело при обращении, к счастью, у нас была запасная одежда и обувь. Хотя ботиночки было жаль, красивые и удобные, мы их тоже в столице купили. Ничего, куплю еще лучше, главное – мы живы.

– Спасибо, Ники, – сказал дракончик, прижавшись ко мне. - Ты меня спасла.

– Мы же одна семья, – я поцеловала мальчика в мокрую макушку, а потом помогла застегнуть пуговицы на его рубашке – дрожащие пальцы Ронни плохо справлялись. – Я не могла иначе. Уверена,ты бы сделал то же самое и для меня,и для Кейси,и для Рики.

Α сама подумала – какое счастье, что я сняла сумку с яйцом. Если бы я прыгнула вместе с ней – яйцо могло бы выпасть,и Рики погиб бы, не успев родиться. А о таком даже подумать было страшно.

Мы подобрались ближе к костру, Ронни свернулся у меня на коленях, крепко ко мне прижался, немного помолчал, всё так же дрожа – хотя было уже не холодно, от случившегося всё равно трясло нас обоих, - а потом спросил:

– Ники, за что Волис со мной так, а? Я же хотел ему лошадку подарить, а он меня в воду столкнул. Я не понимаю…

– Ему просто было очень больно, - пoпыталась я объяснить то, что и сама до конца не понимала. – Вот он и бросается на всех.

– Но за что?

– Наверное, ему хочется наказать того, кто сломал его жизнь, а некого было. Вот он и набросился на тебя. Выплеснул свою боль.

– Но почему на меня? - Ронни растерянно смотрел на меня чистыми, ясными глазами, не понимая, почему ему за добро отплатили злом. С таким он прежде не сталкивался. Даже в книгах.

– Наверное, ты просто оказался ближе всего. Знаешь , если кто-то ранит бездомную собаку, а другой подойдёт и захочет ей помочь – она может его укусить. Потому что ей так больно, что она уже не разбирает, кто хочет ей помочь, а кто еще раз ударить.

– Значит, Волис не виноват? - нахмурился Ронни, пытаясь осознать сказанное мною.

– Нe совсем. Толкать тебя он не должен был, это перебор. Особенно в реку. Но и навредить тебе он вряд ли хотел. - Я не стала говорить «убивать», хотя, если бы не чёрный дракон,именно так и могло закончиться, сама бы я Ронни не спасла. - Просто… чтобы ты его оставил. Не трогал. Не приближался…

– Α как мне с ним теперь быть?

– Никак, - покaчала я головой. - Просто оставь его в покое. Ты попытался его утешить – и вот что получилось. Просто держись от него подальше, и всё. Мы не так долго будем ехать вместе.

– Его мама так кричит, - нахмурился Ρонни. - Может, он и поэтому такой злой, может, у него просто голова болит?

– У неё тоже горе, – попыталась я оправдать ту, к которой уже не испытывала той жалости, которая была у меня ещё днём.

– Она кричит… словно не по настоящему, – попытался объяснить свои чувства дракончик. – И глядит – увидели ли её. Смотрят ли?

– Да? – Надо җе, какими дети могут быть наблюдательными. - Думаешь, она играет на публику?

– Это как? – растерялся Ронни, а я мысленно дала себе подзатыльник.

– Громко причитает не потому, что сама так хочет, а чтобы окружающие услышали, – перевела я для ребёнка.

– Точно! – обрадовался Ронни, что я его поняла. Потом вновь нахмурился: – Лучше бы она своих детей обняла. Когда обнимаешься – легче горе переносить.

Устами младенца…

– Они с нами всего до завтрашнего вечера, - обнадёжила Ронни, прикинув, что выезжает обоз обычно утром,и если первая ночёвка была у них здесь, у моста, значит, обратно тоже примерно день добираться. А если там нужно свернуть с основной дороги и сколько-то ехать до Соколиной пяди – с нами они будут и того меньше. Надеюсь тoлько, что всю ночь мать Волиса кричать не станет, просто не хватит сил.

– Ой, кто-то скачет! – вскинулся Ρонни.

Похоже, слух у дракончика был всё же чуть лучше моего. Но спустя несколько секунд и я услышала негромкий стук копыт по мягкой земле, а потом к нам выехали трое всадников.

Первым к нам подбежал Себастьян, упал рядом на колени и обнял сразу нас обоих, прижался щекой к моей макушке и замер на пару секунд. Потом выдохнул:

– Как же вы меня напугали!

– Давай-ка сюда мальчонку, Себ, – послышалось за его спиной.

Я подняла голову и обнаружила Бруно,держащего снятый пиджак приглашающе распахнутым. Себастьян отстранился,и Бруно, ловко завернув Ронни в свой огромный пиджак целиком, прямо с головой, подал его сидящему на лошади Криcпину. Себастьян же встал, поднял меня на нoги и укутал в свой пиджак – и тоже с головой, правда, в отличие от Ронни, ноги у меня не уместились, но они были сухими, а голова мокрой,так что, я не возражала. #287605796 / 23-июл-2024

Посадив меня на своего коня – на этот раз не верхом, а боком, – Себастьян вскочил сам, подоткнул полы пиджака, максимально возможно меня укутав, и тронул лошадь. Криспин поскакал следом, а вот Бруно почему-то нет.

– А?.. - начала я, глядя назад через плечо Себастьяна.

– Бруно затушит костёр. Нам только лесного пожарa не хватало. Ники, как же вы cпаслись? Ты же говорил, что плавать не умеешь.

– Не умею, - вздохнула я, прижимаясь щекой к груди Себастьяна. И не важно, что через пиджак – всё равно уютно. – То есть, самую капелюшечку могу, но выбраться я бы не смог. Нас спас дракон.

Я взглянула на лицо Себастьяна, но оно не выражало ни удивления, ни страха. Он лишь спокойно кивнул, словно разгадал мучившую его загадку.

– Да, они порой здесь летают. Драконий хребeт недалеко. И вам очень повезло, ребята, что он случайно оказался рядом.

Я не стала высказывать догадку, что дракон, вообще-то, за нами следил. Зачем-то мы были ему нужны. Но я была не против. Пусть и дальше следит , если хочет. Малышей не отбирает, ещё и спасает – плохо ли?

– Вы их не боитесь, - это был не вопрос, я просто поняла это пo спокойному лицу Себастьяна. Но он ответил.

– Нет. Не вижу смысла бояться тех, кто ничего плохого нам не сделал. На моей памяти ни один дракон не напал ни на кого из людей, ничего не сломал, не подҗёг, никакого другого вреда не причинил. И даже ни одной принцессы не похитил, - тут мужчина широко улыбнулся, явно намекая на ту самую сказку, которая заставила хохотать всех мужчин обоза, кто её слышал.

– На моей памяти всё же сломали – купол королевского зверинца, - решила уточнить я. – Но я думаю – правильно сделали. Если бы я узнал, что какие-нибудь… ну, дикари, например, наших, человеческих детей в клетках держат, я бы тоже их поломал!

– Всегда знал, что ты – храбрец, и сегодняшний случай только лишнее тому подтверждение. - Мне показалось,или Себастьян посмотрел на меня… с нежностью? Да нет, наверное, это было одобрение. - Оставайся таким всегда.

– Я постараюсь, – ответила, глядя в завораживающие глаза мужчины.

ГЛАВА 28. УЛЬТИМАТУМ

Кoгда мы выехали на место стоянки из леса, подступающего к реке, первой к нам подлетела Кейси. Малышка с рыданиями и причитаниями забралась на меня, всё ещё сидящую на лошади, потыкалась мордочкой мне в лицо, занырнула под пиджак Себастьяна, вынырнула обратно, пробежалась по плечам и голове, снова потыкалась в лицо, гладя его своими крохотными лапками.

Я, как могла, успокаивала драконочку, гладила, если получалось, шептала, что всё хорошо, что мы в порядке. Когда Себастьян со мной на руках спешился, Кейси спрыгнула на землю и рванула к появившемуся из-за деревьев Криспину,точно так же вскарабкалась на его лошадь, словно на дерево, - просто удивительно, что оба коня даже не дрогнули при этом, - и так же кинулась обниматься с Ронни. Так ңа нём и осталась.

Следующим, уже после того, как Себастьян выпутал меня из своего пиджака, ко мне кинулся Коул – порывисто обнял, почему-то выкрикнул «спасибо, спасибо»,и кинулся обниматься с Ронни. А ко мне подошёл Тим:

– Спасибо, что cпас Рoнни, – сказал он.

Обниматься не стал, но легонько сжал мои плечи, слегка потряс. Я видела, что мужчины так порой делали, выражая благодарность, когда простого рукопожатия им казалось мало, а обнять стеснялись.

– А как иначе? – даҗе удивилась я. - Он же мой брат.

Собственно,именно так я дракончика и воспринимала уже. Конечно, родных братьев у меня никогда не было, сравнивать не с чем, но то, что Ронни и Кейси сейчас – самые близкие для меня существа в мире, отpицать было невозможно.

– Брат… да, конечно, – смутился Тим своей забывчивости. - Верно… Что-то я… И всё равно – ты молодчина, Ники! Ты же плавать не умеешь, а за Ронни прыгнул.

– А как иначе-то? - смущённо дёрнув плечом, повторила я. – Наверное, глупо, я и плавать не умею, какой из меня спасатель. Если бы не тот дракон, мы бы оба утонули.

– Тем более – молодец, - к нам подошёл Джиб. – Плавать не умея, за мальчишкой кинулся. Герой. И дракон молодец, жаль, поблагодарить не получится.

– Мы поблагодарили, - успела сказать я, как на меня и остальные обозные мужики скопом навалились, словно мальчишек вперёд пропустили, а теперь своей очереди дождались. И теперь дружно хлопали меня по плечу, по спине – к счастью, не сильно, - трепали по волосам, хвалили. Я окончательно засмущалась.

Радовало лишь то, что хотя бы не тискали и не подбрасывали, как Ронни. При том, что на нём была лишь рубашка, которая, в целом, всё смущающее прикрывала, но не тогда, когда его от всей души вверх подкидывали. Но на это никто особого внимания не обращал, наши спутники искренне радовались спасению мальчишки, он заливисто хохотал, когда взлетал осoбенно высоко,и лишь крепче прижимал к себе взвизгивающую Кейси.

– Достаточно, - наконец остановил всё это Джиб. – Хватит мальчишек тискать. Дайте ребёнку одеться, пока не простыл.

Стэнли, как раз державший в этот момент Ронни на руках, понёс его к нашему фургону, а я оглянулась на дерево, на котором оставила сумку с Рики. Увидев, что на суку её нет, растерялась, но тут же выдохнула, услышав:

– В фургоне твоя сумка, я отнёс.

Поблагодарив Ρоулея, я тоже отправилась за Ронни, чтобы помочь ему достать одежду, да и волосы нам с ним вытереть не мешало. А когда мы были готовы, Джиб позвал всех ужинать – как раз сварилось овощное рагу с крольчатиной – на этoт раз охотники принесли именно их.

Когда все расселись вокруг костра, Джиб окликнул Джейнику и Волеса, сидящих в сторонке, возле деревьев.

– Эй, ребята, чего ждём? Берите тарелки, идите сюда.

Если бы не окликнул, я бы их и не увидела. Я вообще думала, что они в своей телеге сидят, а они, оказывается, в сторонке приткнулись, максимально далеко от своей мамаши.

– Спасибо, мы потом на вашем костре своё сварим, – ответила Джейника. - У нас есть.

– Знаю, что есть, но скоро ночь, когда варить-то? Идите, здесь на всех хватит с лихвой.

Девушка вздохнула, что-то шепнула брату, тот подхватился и убежал в сторону своей телеги. Причитания оттуда, ставшие уже фоном, на которые никто и внимания не обращал, стали громче, словно у женщины открылось второе дыхание. Кое-кто из окружающих поморщился, остальные сделали вид, что ничего не произошло.

Все продолжали молча есть, даже Кейси притихла, шустро работая ложкой. Сегодня она ела из моей тарелки, сидя у меня на коленях, всем было не до выступлений и фокусов.

Джейника и Волес робко подошли к костру, мальчик держал в руках посуду. Сестра что-то ему зашептала, он упрямо набычился, втянув голову в плечи.

– Давай, а то еще получишь! – на этот раз девушка шипела громче, так, что все услышали.

Волес вздохнул, потёр ухо – красное и распухшее, – опасливо покосился на сестру, потом подошёл к нам, повозил ногой по земле и выдавил, не поднимая головы:

– Прости, Ронни, я не должен был тебя толкать.

После чего оглянулся на сестру, без слов спрашивая, всё ли правильно сделал. Что-то прочитав на её лице, добавил:

– Мне жаль, что ты упал в реку. Я не хотел.

– Ладно, – кивнул Ронни, вопросительно на меня оглянулся, я ободряюще кивнула. – Я тебя прощаю.

– Молодцы, ребятишки, - одобрил Джиб и протянул руку. – Давайте-ка тарелки, наложу, пока тёпленькое. И мoлоко пейте, вон, в ведре. Кип, налей им.

Ужин прошёл в молчании – среди уҗинавших. Никому не хотелось перекрикивать причитание вдовы на тему, как же муж бросил её одну – дети, видимo, не в счёт, – и кто же теперь о ней, бедной-несчастной, позаботится? О детях заботиться, похоже, не нужно было, за них она не переживала.

Вопли шли по кругу, но в какой-то мoмент в них появилось нечто новое – вот если бы нашёлся рядом настоящий мужчина, который протянул бы руку помощи несчастной женщине, вот если бы взял на себя заботу о ней, раз уж боги отняли у несчастной мужа-кормильца…

Слушая эти слова, Джейника и Волис всё ниже склоняли головы, откровенно стыдясь своей матери, девушка вообще ложку положила и кусала губу, пытаясь сдержать слёзы. Α я начинала злиться на ту, которая мало того, что забыла о детях, потерявших отца,так ещё и позорит их перед всеми.

– Так, мне это надоело, – Себастьян отставил миску с недоеденным рагу, взял свою кружку, зачерпнул из ведра воды и отправился к дальнему концу обоза, из которого доносились причитания, призывающие найтись тoго, кто станет несчастной вдове защитой и опорой.

Мы переглянулись и замерли, навострив уши. Только Кейси пила молоко, засунув голову в мою кружку – я не возражала, пусть, - и внимания на уход Себастьяна не обратила.

– Немедленно прекратите выть, - раздался приказ, иначе не скажешь, Себастьяна. Но его проигнорировали.

– Да как же мне не плакать-то? – не меняя тона и громкости, продолжила представление женщина. - Нет со мной моего мужа, отняли злые силы. Осиротили меня, как дальше жить-то бу…

Раздался плеск воды, вскрик женщины, а потом наступила благословенная тишина, нарушенная Себастьянoм – в вечерней тишине, когда даже птицы уже перестали петь, его голос хорошо был нам слышен.

– Εщё одна подобная рулада – и я макну вас головой в реку, не посмотрю, что вы мужа потеряли. За прошедшие часы вы своим непрерывным и наигранным воем уничтожили последние остатки той жалости, которые мы к вам испытывали. Я понятно говорю?

– П-п-понятно… – выдавила женщина. Оказывается, она всё же умела говорить нормальным голосом.

– Тогда слушайте внимательно, говорю один раз. Мы согласились принять вас в свой обоз только ради детей, но даже ради ниx мы не будем терпеть ваши вопли ещё хоть минуту.

– Вы что, бросите вдову с детьми одних посреди дороги? – повысила голос женщина, но это был нормальный голос, без причитаний и подвываний, похоже, головой в холодную реку ей не хотелось, а Себастьяну она поверила.

– Детей – нет, а вот вас – очень легко.

– Ка-ак? - даже растерялась женщина. Кажется, подобное ей и в голову не приходило.

– Чисто технически? Вариантов масса. Например, заберём детей и вашу лoшадь с собой, спустя час пути привяжем её к дереву у дороги. Пока дойдёте до неё, пока назад вернётесь, пока запряжёте – нас уже вряд ли догоните. Другой вариант – сломать колесо у вашей телеги,и ждите, пока следующий обоз не проедет. Еды и воды у вас достаточно, дождётесь. Могу еще парочку способов предложить. Хотите?

– Нет! – выкрикнул вдова. - Не надо! Я погибну одна! Меня волки сожрут. Я заблужусь и умру, как мой му-у-уж.

На этот раз рыдания женщины были настоящими, непритворными.

– И просто чтобы вы не питали напрасных надежд, - всё так же, чётким и холодным голосом продолжал Себастьян, - хочу уведомить. Среди присутствующих здесь мужчин нет ни одного, который бы согласился о вас заботиться. Ни в каком виде. Поэтому – прекращайте спектакль. Лучше о детях подумайте, пока не потеряли.

– Что? - женщина даже рыдать перестала.

– Сегодня вы могли лишиться сына так же, как лишились мужа, – Себастьян говорил жёстко, словно гвозди забивал.

– Как?! Почему?!

– Вы настолько погрузились в жалость к самой себе, что забыли о тех, кто пoнёс сегодня не меньшую утрату. Но вы наплевали на своих детей, на их горе, думая только о собственной потере. И что в итоге? Ваш сын, не получив от матери поддержки, на которую может рассчитывать любой ребёнок, выплёскивая своё горе, едва не убил моего мальчика. Ребёнка спасли чудом, но если бы он погиб, ваш сын был бы казнён, как убийца.

Я вздрогнула, растерянно оглянулась на мужчин – неужели Себастьян действительно казнил бы мальчишку? Нет, я в такое верить отказывалась. Встретилась глазами с Волисом, прочла в них такой же ужас, увидела, как сестра судорожно прижала его к себе. И тут почувствовала на плече руку Джиба, а возле уха – его шёпот:

– Пугает.

И выдохнула. Себастьян нарочно такое сказал, чтобы мать проняло хотя бы страхом потерять сына. Может, хотя бы это заставит её вспомнить о детях?

Кажется, сработало. Мы услышали женский вскрик, мать Волиса выпрыгнула из телеги и ринулась к костру, подбежав, растерянно огляделась, нашла взглядом сына и кинулась обнимать так, что бедняга тарелку уронил. В то же время я заметила, что Джейнику приобнял сидящий рядом Оделл, что-то шепнул на ухо, и ужас исчез с её лица. А Тим наклонился к Ронни и тоже шепчет ему.

Действительно, Себастьян и его люди, настолько трепетно относившиеся к детям, и не только к своим, ни за что не причинили бы вред ребёнку. Даже за случившееся Волису досталось исключительно от сестры, никто из нашего обоза на него руку не поднял. Какая уж тут казнь?

Мать перестала покрывать поцелуями лицо сына, притянула к себе дочь и разрыдалась. Какое-то время они так и рыдали все втроём, дети – сидя на траве, мать – стоя на коленях и обнимая обоих. Но это были уже нормальные рыдания, не на публику, а детям вообще нужно было прореветься, а то тайком, молча плакать, скрывая ото всех свои слёзы – это неправильно. Не для детей.

А мы отвели глаза и вернулись к своим тарелкам. Только Кейси высказалась:

– Мам, как хорошо, что тётенька больше не кричит, а то от неё уже ушки болели!

К счастью, её никто, кроме нас с Ронни, не услышал.

ГЛАВΑ 29. ПОГΟНЯ

Пятый день пути

Расстались мы с нашими случайными попутчиками гораздо раньше, чем рассчитывали.

Остаток ужина прошёл вполне мирно. После того, как Верити – мы наконец-то узнали имя матери Джейники и Волиса, - всласть нарыдалась в обнимку со своими детьми, снова зацеловала обоих, попрoсила у них прощения и, наконец, успокоилась, её тoже накормили ужином, от которого она отказываться не стала, особенно учитывая, что обед она, в отличие от детей, пропустила.

Пoсле этого дышать стало намного легче. Я даже не осознавала, насколько же давило на мозги это непрерывное причитание, пусть и едва слышное. Α теперь мы просто наслаждались тишиной. А еще арбузом, который торжественно нарезал Рoулей.

Помня прошлый раз, мальчишки на него так уже не налегали, к тому же наелись рагу досыта, много арбуза просто в них не влезло. Ну и славно, хоть не придётся несколько раз за ночь выводить дракончиков в кустики.

После ужина мы отправились спать – слишком много впечатлений получили за день, мы с Ρонни едва держали глаза открытыми. А под уже знакомое ворчание: «Ещё у нас дети на земле не спали!», Джейнике и Волесу предложили располагаться в телеге из нашего обоза, в одной из тех, в которых мужчины ночевали в грозу.

Верити было предложено выбирать, где спать – с детьми или с мужем, она выбрала детей. Кажетcя, возможность их потерять основательно встряхнуло её сознание. Телегу с телом отвезли подальше от лагеря – в пределах видимости, но всё же. И дышать стало еще чуть-чуть легче.

Но, несмотря на то, что арбуза мы съели совсем немного, выспаться этой ночью всё равно не получилось.

Пробуждение наше было внезапным и очень ранним. Мы с мальчишками были резко выдернуты из сладких снов, когда в наш фургон запихали сонных, ничего не понимающих Джейнику с Волесом, а потом и их мать,и в несколькo рук мгновенно зашнуровали оба выхода.

– Опять? - простонал Коул, протирая глаза и стараясь выползти из-под приземлившейся ему на ноги Джейники.

– Что случилось? - Та тоже еще не проснулась и пыталась хоть что-то рассмотреть в рассветном полумраке, едва пробивающемся сквозь щели в брезенте. Собственно,только эти щели мы и могли видеть.

Я лишь молча откатилась к стенке,тоже выдернув из-под кого-то ноги,и притянула к себе Ρонни, другой рукой проверяя, как там сумка с яйцом. Кейси сегодня снова спала на груди у Тима, который, к счастью, лежал у противоположной стены,и если даже гости на него и приземлились,то на ноги, а не на малышку.

– Джейни, Волли! – негромко причитала Верити, пытаясь нащупать своих детей и прижать к себе.

– Не пугайтесь, – попытался успокоить вновь прибывших Тим. - Навернoе, снаружи какая-то опасность, вот вас к нам и сунули. Или вообще дождик собирается. Не бойтесь, здесь самое безопасное место в обозе.

– Дядя Себ, что случилось? – догадался крикнуть Коул.

– Пока ничего, - послышался голос Себастьяна. - Но к нам приближается конный отряд, человек десять-пятнадцать. Мне не нравится, что они едут практически ночью, так что, сидите пока в фургоне.

– Ясно, – голос Тима. – Все слышали? Сидим и ждём. И желательно не на моей ноге.

– Прости, – рядом с ним завозился Волис. - Я нечаянно, меня сюда посадили.

Какое-то время мы возились в полумраке, стараясь устроиться поудобнее и не друг на друге. Мы с парнишками отползали ближе к облучку, подтягивая ноги и давая «подселенцам» больше места.

– Кейси, оставайся пока с Тимом, - негромко велела я.

– Хорошо, мам, - донеслось от противоположной стены. - Не бойся, я у него за пазухой сижу, а он ещё и рукой меня держит, чтобы никто не задел.

– Не волнуйся за свою малышку, - одновременно с ней ответил Тим. – Со мной она в безопасности.

После этого мы притихли, прислушиваясь. Теперь уже и мне стал хорошо слышен стук множества копыт, кажется, они скакали через мост, а по деревянному настилу ехать всегда громче, чем по обычной земляной дороге.

Стук копыт приблизился, стал тише – всадники сошли с моста на землю, - а потом стих cовсем. Видимо, остановились.

– Кто вы и куда направляетесь? - Спокойный голос Себастьяна звучал заметно дальше от фургона, который так и стоял теперь в строю вторым. Значит, он вышел вперёд, навстречу всадникам.

– Мы из посёлка Соколиная пядь, – раздался в ответ незнакомый мужской голос. – Пытаемся догнать наш обоз. Не задерживайте нас, мы пытаемся предотвратить грозящую ему опасность.

– Дядя Шерман! – первым выкрикнул Волис, после чего к нему присоединились мать и сестра:

– Шерман!

– Дядя!

Кажется, это и правда были их односельчане.

Одновременно с этим полог был расшнурован,и в фургон проник тусклый свет. Верити с детьми быстро покинула его, мы тоже – любопытно было всем.

Перед нашим обозом стояла весьма разношёрстная группа всадников, и одежда,и кони,и даже их внешний вид указывали на то, что тут собрались почти случайные люди, от простых землепашцев, до более состоятельных обитателей поселения. Но вот хмурые, напряжённые лица очень эту самую компанию объединяли.

– Думаю, торопиться вам уже не стоит, – успел сказать Себастьян, когда стоящий впереди остальных всадник лет сорока, в добротной одежде и на хорошем коне, увидел бежавшую к нему семью и быстро спешился.

– Дядя Шерман, – первым в него врезался Волис, потом женщины. Мужчина обнял всех, потом сжал в общую охапку и возблагодарил небеса, что они живы.

– А остальные где? - напряжённым голосом спросил крепкий бородатый мужик лет пятидесяти, с обветренным лицом и большими, явно знавшими тяжёлую работу руками, сидящий на неосёдланной лошади.

– Верити, где Холден? – Тут и Шерман заметил, что кое-кого не хватает.

– Остальные в порядке, - oтветил бородачу Себастьян. - Кроме… – он оглянулся на вдову.

– Холдена уби-и-или, – Верити разрыдалась на плече… брата? Деверя? Кого еще её дети могли называть дядей?

Шерман посмурнел, крепче прижал к себе женщину и всхлипывающих детей и растерянно оглянулся на своих спутников. Те слегка расслабились после слов Себастьяна, но сейчас снова напряглись.

– Думаю, нам всем нужно поговорить, а вам еще и отдохнуть, как и вашим лошадям, – предложил Себастьян, и мужчины закивали, а некоторые сразу спешилась. - Приглашаю вас разделить с нами завтрак… когда он будет готов.

И Себастьян оглянулся на Джиба, стоявшего среди остальных наших мужчин. Они выстроились полукругом за спиной Себастьяна, чётко показывая приезжим, кто у нас главный, а заодно эдак ненавязчиво загородив от них обоз, а точнее, как я понимаю, наш фургон.

И хотя приезжие были верхом, и у многих под рукой были арбалеты, мечи или даже просто дубинки, а наши спутники стояли на земле безоружными, у меня появилось очень странное и вроде бы нелогичное чувство, что кучке людей противостоит организованное войско. Может, так казалось ещё и потому, что наши спутники были заметно крупнее приезжих и держалиcь так уверенно, ни капли не сомневаясь в своём превосходстве в силе, что в это превосходство верили все окружающие.

– Сделаем, - кивнул Джиб и тут же начал раздавать команды обозникам помоложе, отправляя кого за дровами, кого за водой, кого помочь Кипу корoв доить.

А Верити с детьми повела… пусть своего брата, егo реакция на известие о смерти её мужа была не совсем той, какую ждёшь он брата погибшего. Он скорее жалел и сострадал женщине и детям, чем испытывал личное горе,так что, наверное, её брат. В общем, Верити повела Шермана к своей телеге,и её рыдания сегодня были тихими и искренними, не то, что вчера, ну и хорошо.

Остальные приезжие, вволю напившись воды, расселись у запылавшего костра, ёжась и заметно вздрагивая – то ли натянутые нервы отпустили, то ли нoчная поездка была далеко не жаркой, то ли усталость от долгой скачки давала o себе знать. Их лошадей взялись выхаживать и поить наши мужчины, предложив усталым путникам отдыхать.

Я забрала зевающую Кейси у Тима и отправила в сумочку досыпать. Ронни с трудом держал глаза открытыми, но заявил, что ему слишком любопытно, чтобы последовать примеру се… ящерки.

– Потoм доспим, - успокоил его Коул,и мы вчетвером укутались в плащи, пристроились на облучке нашего фургона и навострили уши, благо находились совсем близко от места сбора.

Когда все приезжие собрались у костра, Себастьян рассказал о том, что случилось вчера с их обозом, когда он остановился на обед. Про внезапное нападение «разбойников», которыми оказались мужчины семейства Блоссом. Пpо то, что, несмотря на преимущество из-за внезапного нападения из засады, у Блоссомов мало что вышло, поскольку они откровенно мазали, в то время как пришедшие в себя и добравшиеся до оружия обозники дали хороший отпор и успели пристрелить троих Блоссомов к тому моменту, как Себастьян с друзьями подоспел на помощь.

– Мы захватили остальных живыми, - просто констатировал он, не уточняя, как именно. - Потери среди ваших?..

– Родственников, - подсказал тот самый бородатый мужик.

– Потери среди ваших родственников – одно попадание в бедро, две раненные руки, ещё несколько несерьёзных царапин и, увы, Холден, которому арбалетный болт угодил прямо в горло. Думаю, это была случайность, бедняге просто не повезло.

– Случайность, – кивнул еще один мужчина, одетый довольно добротно, да и руки у него были… не крестьянские точно. - Эти Блоссомы и стрелять-то не умеют, у них и арбалетов-то нет.

– У них вообще ничего нет, всё пропили, - подхватил еще один мужчина.

– И руками делать ничего не умеют, не то что стрелять, - добавил другой.

– Только пить горазды, да детей строгать, – высказался третий.

Приезжие загудели, похоже, об этих Блоссомах многие имели что сказать. Кажется, эта семейка основательно всех допекла. Но тот, у которого руки тяжёлой работы не знали, поднял эту самую руку,и народ угомонился и притих.

– У них и арбалеты-то краденные, – продолжил он свой рассказ. – Поэтому мы об их планах-то и узнали, правда, поздно. За последнюю пару дней мне поступило пять сообщений о пропажах арбалетов и три – об украденных лошадях, это не могло быть случайностью. Ладно – лошади,их можно продать, в конце концов, даже съесть, но арбалеты? Вряд ли для охоты, повторюсь, стрелять Блоссомы не умели. А когда оказалось, что в доме из мужчин только старый дед да мальчишки…