Досье Кеннеди

Глава 4

В венском аэропорту Швекат стоял нестерпимый холод. Окна зала ожидания сотрясали порывы ледяного ветра. С посадочной площадки для самолетов вернулась сотрудница автопрокатной фирмы «Герц» в высоких кожаных сапогах и меховой куртке.

Мороз исказил гримасой ее красивое личико. Она бегом пустилась к своему кабинету, чтобы согреться.

Сидя на втором этаже в ресторане, окна которого выходили на посадочную полосу, Малко посмотрел на часы: пятнадцать сорок.

— В такую погоду его сюда ни за что не пустят, — заметил он с едва уловимым оттенком облегчения в голосе.

— Лучше бы он вообще разбился, — проворчал Кризантем, угрюмо цедивший апельсиновый сок.

Сдержанный и корректный, Элько Кризантем полностью отвечал сложившимся в консервативной Австрии представлениям о том, каким должен быть образцовый управляющий поместьем. Он производил впечатление заботливого почтенного камердинера, потакающего малейшим прихотям своего хозяина и пекущегося о его полном комфорте. И посторонним вовсе не обязательно было знать, что под его пиджаком, слегка оттопыренным на животе, спрятан испанский парабеллум, побывавший во многих переделках, потертый, но все еще вполне способный отправить человека на тот свет.

Для посторонних оставалась тайной и двойная жизнь Малко — с виду беспечного щеголя-аристократа. Официально он был гражданином Австрии, но одновременно имел и подлинный американский паспорт. По закону 1949 года ЦРУ, в обстановке строжайшей тайны, имело право ежегодно впускать в страну сто человек сверх установленной нормы.

В настоящий момент Малко, задумчиво глядя вдаль и витая в облаках, заботливо согревал в руках вторую рюмку «Столичной».

Негромкое покашливание Кризантема заставило его опуститься с небес на землю.

— Я распорядился приготовить для графини Александры жареного барашка, — промолвил Элько. — Успеть бы...

Малко раздраженно проглотил водку.

— Александра подождет.

Мысль о девушке, словно кислое яблоко, вызвала у него оскомину. Вчерашний вечер они провели вместе — и все закончилось как обычно... После ужина они уединились в библиотеке, где Кризантем уже растопил огромный камин. Перед камином лежала косматая медвежья шкура. Александра грациозно изогнулась на ней, лукаво прищурив чуть раскосые зеленые глаза.

Малко заключил ее в объятия, и она прижалась к нему. Он вынул из ее шиньона шпильки, она тряхнула головой, и по ее плечам заструился каскад светлых волос. Александра легла на спину, позволяя Малко ласкать себя, и послушно прогнулась, когда он принялся расстегивать лифчик.

У нее была полная грудь отличной формы, несколько контрастировавшая с узкими бедрами. Стащив через голову свитер, она прильнула к его губам. В комнате слышались только потрескивание сухих дров в камине и взволнованное дыхание влюбленных.

Но когда Малко дотронулся до пряжки ее ремня, она отстранилась и насмешливо посмотрела на него: все было как всегда...

Малко и Александра познакомились уже давно. Ее родители погибли во время войны, и она оказалась единственной наследницей сельскохозяйственных угодий, расположенных поблизости от фамильного замка Малко. С того дня, когда начался его отпуск, они часто встречались и почти каждый вечер проводили вместе — либо в Вене, либо в его замке. Но Александра так ни разу и не согласилась освободиться от своих сапог и кавалерийских галифе. Между тем пылкость ее поцелуев была явно непритворной; к тому же Малко знал, что груз девственности уже не обременял ее.

Каждый раз, доведя до изнеможения, она останавливала Малко.

— Через неделю-другую ты уедешь, — объяснила Александра как-то вечером. — А быть временным развлечением не в моих правилах.

Поскольку Малко уже вышел из того возраста, когда девушек завоевывают силой, он не настаивал. Вот и вчера он отвез Александру домой после нескольких часов изматывающего флирта, правда, пообещав себе, что это в последний раз. Если она не перестанет его искушать, ему придется пожертвовать своей безупречной репутацией...

Приняв это волевое решение он заснул, а сегодня в девять утра его разбудил телефон. Звонили из Вены. Малко тотчас узнал голос Уильяма Коби, директора австрийского филиала ЦРУ. Голос американца звучал неуверенно:

— Мне нужна ваша помощь, — сказал он. — Я звоню по поручению Майка.

«Майк» было условное имя Дэвида Уайза, непосредственного начальника Малко. Находясь за рубежом, американцы никогда не упоминали в телефонных разговорах настоящих имен.

— Сегодня в 15 часов 10 минут рейсом скандинавской авиакомпании из Копенгагена в Вену должен прибыть некто Серж Голдман. Нам нужен компетентный... э-э... оператор вроде вас. Дело исключительно важное.

Для вида Малко немного поворчал, зная, впрочем, что увильнуть все равно не удастся. Термин «оператор» имел строго определенное значение: указанного человека нужно было взять живым или мертвым.

— Мне скоро пришлют по факсу фотографию, — сказал напоследок Коби. — Найдете ее в справочном бюро в конверте на ваше имя. Потом позвоните мне на работу.

Повесив трубку, Уильям Коби побрел к автомату с кофе. Подобно многим другим сотрудникам ЦРУ в эту ночь он почти не спал. За сравнительно короткий промежуток времени ФБР успело провести колоссальную работу. Виктор Гринев был задержан спустя час после визита к Сержу Голдману. Затем сотня федеральных агентов занялась такси. Благодаря существующему у нью-йоркских таксистов правилу записывать весь маршрут, следы Голдмана привели в сектор «Скандинавиан Эрлайнз Систем».

Пока что Малко ничего этого не знал. Он лишь получил в справочном бюро не слишком четкую, но довольно сносную фотографию. Ему оставалось только опознать Голдмана и вежливо попросить его проследовать за собой. Проследовать, возможно, до ближайшего укромного места...

Мрачные мысли Малко были прерваны звуками громкоговорителя:

— Внимание... В связи с метеоусловиями прибытие рейса 875 компании «Скандинавиан Эрлайнз Систем» ожидается в 16 часов 40 минут.

— Еще целых полтора часа, — вздохнул Кризантем.

Ресторан был почти пуст, только через несколько столиков располагалась парочка, постоянно притягивавшая к себе взгляд Малко. Не будь на нем темных очков, его любопытство сочли бы неприличным.

Едва усевшись за стол, они принялись объедаться: сначала уплели гору колбасы и сосисок, потом набросились на венские шницели, потом — на перченую говядину. Все это они лихорадочно запивали токайским вином, и на столе уже выстроились три пустые бутылки.

Пара выглядела очень впечатляюще. Малко видел, как они входили в зал. Будучи почти одного роста — явно выше метра восьмидесяти — мужчина и женщина весили вдвоем добрую четверть тонны. У него были черные волосы, высокий лоб, мощная нижняя челюсть и юркие карие глазки. Его спутница могла бы служить живой рекламой вестфальской ветчины. Из рукавов ее платья вылезали мясистые розоватые предплечья, некогда красивое лицо заплыло жиром, двойной подбородок вздрагивал при каждом глотке... Но, несмотря на полноту и внешнюю неповоротливость, от обоих исходило ощущение недюжинной физической силы.

— Вот так бегемоты, — прошептал Малко. — Хотел бы я посмотреть на их малышей...

В этот момент снова затрещал громкоговоритель:

— Совершил посадку самолет рейсом 875 из Копенгагена и Дюссельдорфа...

Малко внезапно ощутил сильную усталость, сопровождаемую каким-то неприятным предчувствием. Хотя, судя по фотографии, нейтрализовать Голдмана не составляло большой) труда.

Он оставил на столе бумажку в пятьдесят шиллингов и пошел вслед за Кризантемом. Турок незаметно ощупал лежавший в правом кармане брюк нейлоновый шнур, с которым никогда не расставался. Это оружие было гораздо более неприметным, но не менее эффективным, чем пистолет. Кризантем считал его самым подходящим для чересчур цивилизованных стран.

Чета великанов тоже встала из-за стола и сразу приобрела еще более внушительный вид.

Самолет замер на бетонной площадке как раз в тот момент, когда Малко и Кризантем спустились на первый этаж. Они облокотились на таможенный барьер, рядом с киоском, где туристы могли приобрести серебряные талеры.

В проходе показались первые пассажиры, ожидающие свой багаж. Голдмана принц опознал сразу. Тот оказался пониже, чем себе представлял Малко. Голдман стоял с непокрытой головой, озябший и совсем безобидный на вид.

Но тут Малко вздрогнул: Голдман прилетел не один. С ним оказалась светловолосая девица в белой шубке и туфлях на высоких каблуках.

— Их двое, — пробормотал Малко. — Это осложняет задачу.

— Может, подождем, пока они приедут в отель? — предложил Кризантем:

— Рискованно.

— Малко не успел ничего добавить: австрийские таможенники, спешившие покинуть холодный зал, почти не взглянули на багаж, и через несколько секунд Серж Голдман оказался рядом. И тут Малко увидел то, что было незаметно на расстоянии: прибывший умирал от страха. Губы его дрожали, лицо посерело, пальцы отчаянно сжимали ручку чемоданчика. Он уронил свой паспорт и с проклятиями нагнулся, но так нервничал, что смог подобрать его лишь с третьей попытки.

Зато девица, напротив, смотрела туповато и безмятежно. Малко бросились в глаза ее невообразимо длинные ногти.

«Однако...» — подумал он.

Шагнув вперед, Малко взял Голдмана за локоть.

— Мистер Голдман!

Малко показалось, что приезжий вот-вот потечет, как расплавленный сыр. Покосившись на Малко глазами побитой собаки, он пролепетал по-английски:

— Вы, вероятно, ошиблись...

Голдман, попытался высвободить руку. Малко сжал пальцы сильнее. Тем временем Кризантем подхватил под руку девицу, радуясь, что ему хоть в этом плане повезло.

Продюсер имел поистине жалкий вид. Он часто моргал; бесформенный рот и большие уши делали его похожим на горемычного кролика. Малко почувствовал, что дело может кончиться истерикой, и попытался успокоить Голдмана.

— Наши вашингтонские друзья будут вам очень признательны, если вы согласитесь ненадолго задержаться в Вене, прежде чем продолжить путешествие, — заговорил он, увлекая продюсера к выходу. — Со своей стороны я готов гостеприимно распахнуть двери моего замка перед вами и вашей спутницей.

Кризантем, переложив свою пушку в карман пальто, дружески прижался к девушке бедром и попытался изобразить на лице добрую улыбку, но явно переоценил свое обаяние.

И тут произошло нечто совершенно неожиданное для Малко. Серж Голдман остановился как вкопанный и едва слышно пробормотал: «Это не тот. Тот выше...» Затем он несмело спросил:

— Вы сказали «вашингтонские друзья»? Это правда?

Лицо его так засияло, словно ему предложили экранизировать всю Библию для показа на широком экране.

— Конечно, — подтвердил Малко.

Голдман изо всех сил сжал его руку:

— Тогда увезите меня поскорее... Но скажите, вы ведь не работаете на тех, других? Правда?

— Пока нет...

— Тогда едемте побыстрей, — взмолился Голдман. — Они не должны меня видеть!

Все это выглядело очень странно: Голдману полагалось бы бояться Малко, а не вешаться ему на шею.

Разумеется, Малко не мог знать, что по пути из Копенгагена в Вену, опасаясь дьявольской уловки КГБ, Серж Голдман прочел бумаги, лежавшие в черном чемоданчике. И понял одно: на этот раз лучше уж предать русских...

Мариза, стоявшая поодаль в компании Кризантема, уже томилась ожиданием, когда Голдман подошел к ней, радостно улыбаясь и ведя за руку Малко:

— Дорогая, я хочу представить тебе моего старого друга, э-э...

— Принц Малко, — представился новоиспеченный друг.

Он наклонился и поцеловал протянутую руку Маризы. Она вытаращила глаза: такого с ней еще никогда не вытворяли... Малко потянул их к выходу: расшаркиваться времени не было.

— Моя машина на стоянке. Сейчас я подгоню ее.

Выходя, Мариза шепнула Голдману:

— Скажи, котик, он и вправду принц?

— А как же! — с достоинством ответил Серж.

В следующую секунду у Голдмана перехватило дыхание от порыва ледяного ветра. Мела метель, и на «ягуаре» уже лежал толстый слой снега. Малко устроился за рулем, радуясь, что все складывается удачно. Правда, поведение Голдмана его по-прежнему удивляло: зачем так нервничать? Переход двойного агента на службу к новому «хозяину» был вполне обычным делом как в ЦРУ, так и в КГБ...

Когда Малко подогнал машину к выходу, Кризантем и гости уже стучали зубами от холода. Они поспешно влезли в салон:

Мариза устроилась впереди, Голдман, под бдительным оком турка — сзади.

— Ехать нам часа полтора, — объявил Малко. — Мой замок находится у поселка Лицен, почти на самой австро-венгерской границе.

Голдман вздрогнул.

— Значит, мы едем в Венгрию, — тихо сказал он. — Так я и знал: вы работаете на Игоря.

— Послушайте, — сказал Малко. — Мы едем не в Венгрию, а ко мне домой. И вы прекрасно знаете, на кого я работаю.

Вся эта история привела его в бешенство. Как объяснить Александре присутствие этих людей? Вечер был безнадежно испорчен. Малко сосредоточил свое внимание на дороге: снег валил огромными хлопьями, и ехать становилось все опаснее.

Голдман молчал; Кризантем держал руку на парабеллуме, надеясь, что гость не будет валять дурака: турку претила мысль о том, что тогда неизбежно пострадают кожаные сиденья автомобиля.

Но прибегать к насилию ему не понадобилось: Голдман ни разу не пошевелился и не произнес ни слова до тех пор, пока они не въехали во двор замка, чудом преодолев ведущий туда скользкий подъем. Малко сразу же заметил во дворе «фольксваген» Александры. В нескольких окнах первого этажа горел свет.

Малко вышел первым и открыл дверцу Маризе. Она не осталась в долгу и грациозным движением продемонстрировала кружевные панталончики в цветочек. Судя по ее улыбке, особы благородных кровей пришлись ей по вкусу.

— Ну что? — обратился Малко к Голдману. — Теперь вы успокоились? Видите, Венгрией тут и не пахнет.

Американец ответил робкой улыбкой.

Сзади раздался глухой шум. Они обернулись и увидели, что во двор медленно вползает мощный «Мерседес-600». Машина остановилась позади «ягуара». С тихим щелчком открылась левая передняя дверца, и Малко увидел гиганта из ресторана. За синеватым лобовым стеклом угадывались очертания его обширной спутницы.

Гигант тяжело зашагал к ним, улыбаясь чуть натянутой улыбкой.