Дракон на краю света

Глава шестая

огода оставалась сухой и жаркой, и путешественники уверенно продвигались вперед, пока река не сузилась до полумили в ширину и не начала петлять по долине огромными кольцами. Лес поредел. Теперь им приходилось грести почти все время. Ветер дул редко, а если и поднимался, держался не дольше нескольких минут.

Лумби была уверена, что ее соплеменники все еще находятся в невольничьем лагере. По слухам, работорговцы огораживали большой участок земли в начале долгого сухого сезона и использовали его как невольничий лагерь для летних набегов. И лишь с началом сезона дождей снимали лагерь, плотно набивали плоты невольниками и гнали их по южным рекам к далеким городам.

– Приходил ли кто-нибудь назад? – спросил ее Релкин.

Лумби печально покачала головой.

– Никогда. Города далеко-далеко. Слишком далеко, чтобы наши боги могли привести своих людей назад. Даже духи их потеряны для нас. Если кого-нибудь поймают бесхвостые, это и вправду означает окончательную смерть.

– Расскажи мне еще раз, что ждет нас впереди.

– Река вытекает из южного озера, но нам не дойти туда, потому что лодка слишком велика, а уровень воды падает. Возможно, нам придется идти пешком уже на следующий день или около того.

– Я этого боюсь.

– Это не так далеко. Мы подойдем к Равнине Трехрогих, пересечем ее и войдем в южные леса. Там мы найдем невольничий лагерь.

– Но нам придется его разыскивать, правильно?

– Он где-нибудь на южной реке, и теперь это должен быть уже большой лагерь. Работорговцы набирают за лето сотни людей.

Релкин кивнул. Все необходимые детали они узнают со временем и прекратят это безобразие.

– Как ты думаешь, мы сильно опоздали?

Лумби сжала рукой кончик хвоста, она всегда так делала, когда волновалась.

– Похоже, конец сухого сезона близок. Смотри, вся трава пожелтела, и лианы тоже собираются пожелтеть. Деревья вдоль реки сбросили листья. Видно, что много лун не было настоящих дождей.

– А что, если придут дожди?

– Работорговцы снимут лагерь, и мы никогда не догоним их.

– Так положим же этому конец.

– Что значит «положим конец»?

– Ничего. Речевой оборот.

– Ты и раньше так говорил! – Лумби перешла на арду. Это означало, что она потеряла терпение.

– Просто так говорят. У вас, наверное, тоже есть такие обороты.

Лумби не была уверена в этом.

– Ну ладно, когда дожди придут, работорговцы уйдут.

Релкин уже давно удивлялся.

– Если все это продолжается долгое время, почему арду не меняют своих маршрутов? Почему они не обходят стороной южные реки? Не ходят куда-нибудь в другое место на сухой сезон, например в этот лес?

Лумби подпрыгнула, как ужаленная. Губы ее неприязненно поджались.

– Что? Не ходить в Летние Земли? А куда же тогда нам идти? В древние джунгли? В древних джунглях нет хорошей еды. Только рыба и хлебные плоды. Да еще так много хлопот с животными. Арду такого не любят.

– Лучше животные, чем работорговцы.

Брови Лумби снова нахмурились. Релкин объяснил:

– Я хочу сказать, что животные могут принести арду меньше неприятностей, чем работорговцы.

Лумби пожала плечами.

– Арду всегда ходят в Летние Земли. Хорошая еда. Это лучшее время в году для фруктов. Мужчины делают вино. Все любят лето.

Релкин все это уже слышал. Арду были консервативным народом, и Лумби часто повторяла одно и то же. Они уходят на юг в сухой сезон, потому что трехрогие собираются в стада и мигрируют к озеру Гам. В этих огромных стадах трехрогие становятся опасны. Быки готовы напасть на всякого, перешедшего им дорогу. И, что хуже всего, трехрогих преследуют на их пути пуджиш, а арду всегда стараются избегать больших пуджиш. Поэтому арду и покидают саванну, уходя на юг, где встают семейными летними лагерями. Они поступают так с тех пор, как лесные боги вдунули в них дыхание, давным-давно.

Чуть позже Релкин снова забрался на нос лодки, где погрузился в грустную задумчивость. Базил удобно устроился под парусом, который упруго вздымался. На этот раз бриза хватало, чтобы тянуть их неуклюжее судно против течения, а речной плес был на удивление широк и длинен. Подошла Лумби и уселась рядом с драконом. Она уже справилась со своим первоначальным ужасом перед огромным зверем. И приняла тот факт, что огромное страшное создание может по-настоящему говорить, да еще и учить слова ее родного языка. Это было, конечно, удивительно, но она путешествовала с Базилом уже не одну неделю, и невозможно было дольше не принимать очевидное.

Она заметила уже много характерных отличий дракона от его мальчика. Во-первых, он не так быстро, как Релкин, выучивал новые слова, но, раз выучив, уже не забывал. Он был не так разговорчив, как драконопас, но ум его был более практичен, к тому же Хвостолом обладал своеобразным чувством юмора.

Теперь, когда они с драконом остались одни, она задала Базилу вопрос, который больше всего занимал ее:

– Почему Релкин боится Лумби?

Глаза дракона остановились на девушке. Когда это произошло впервые, она впала в драконий столбняк, но теперь она была защищена от стихийного ужаса. Базил издал рокочущий звук, означающий, как она теперь знала, что дракон намерен слегка поразвлечься.

– Мальчик боится потерять над собой контроль. Он хочет заняться с тобой оплодотворением яиц.

Лумби радостно засмеялась, услышав, что ее предположения подтвердились. Бесхвостый мальчик интересуется Лумби так же, как Лумби интересуется им.

– Так почему же он этого не делает?

– Он обещал другой.

Релкин рассказывал Лумби об этой далекой девушке уже несколько раз, и Лумби чувствовала большое напряжение в его голосе.

– Но она далеко-далеко. Она никогда не узнает, если Релкин и Лумби лягут вместе.

Новый рокот в обширной груди.

– Я это и говорю мальчику. Не помогает.

– Лумби нравится Релкин. Лумби хочет помочь ему.

– Мальчик будет счастлив узнать это. Дракон думает, что рано или поздно Лумби получит возможность помочь.

Лумби взвизгнула и восхищенно посмотрела на дракона. Теперь у них был общий секрет.

На следующий день начались мели и пороги. Теперь река была гораздо мельче, чем внизу, где Лумби плыла по течению. Путники были вынуждены бросить лодку и отправиться дальше на юг пешком через постепенно редеющий лес. Поляны стали попадаться чаще, и размеры их теперь были больше. А потом троица и вовсе вышла в степь, по которой были разбросаны группки деревьев.

Земля здесь была суше, местами совсем пересохшая. Добыча еды снова стала проблемой. Крупные животные собирались вокруг озера, лежащего около ближайших холмов. Это означало, что путешественникам нужно огибать холмы на приличном расстоянии и обходить озеро.

Мелкая живность, встречавшаяся им на пути, обладала быстрыми ногами и мгновенно убегала, завидев кого-либо размером с Базила. Релкин со своим примитивным луком обеспечивал кое-какую мелкую дичь – ящериц и некоторых нелетающих птиц, попадавшихся им по дороге. Этого хватало, чтобы накормить его и Лумби, но было совершенно недостаточно для дракона. Даже съедобные фрукты здесь не росли, за исключением изредка попадавшихся клубней, которые они выкапывали из каменистой земли.

Ночи были прекрасны. Под кристально ясными небесами жар дня сменялся глубокой прохладой. Обычно путники останавливались возле небольших пересохших ручейков. Раскопав в середине сухое русло, они вскоре добирались до грунтовой воды, которой хватало, чтобы утолить их жажду, и еще оставалось на умывание и приготовление пищи.

Вокруг было предостаточно сухих кустов для костра. Правда, появилась новая забота: следить за огнем, не давая ему распространяться, чтобы не вспыхнула трава вокруг, которая была суха, как трут. Необходимость в постройке высокого плетня отпала, так как хищники не удалялись от холмов.

Все же путешественники установили караул: первым дежурил Релкин, второй – Лумби, последним – дракон. Немногое же они увидели. Костер их привлек лишь одинокого кемма ван, каким-то образом отбившегося от своей желтой стаи. Он убежал, прежде чем Лумби добудилась Релкина и тот сумел настолько проснуться, чтобы наложить стрелу на тетиву. Базил опять остался голодным.

На четвертый день они набрели на старое четвероногое животное размером с Базила. Вокруг головы зверя торчал костяной воротник, а на носу выступал один рог.

Старое животное охромело и не смогло добраться до холмов. Когда они его нашли, оно уже лежало на боку, испуская последнее дыхание. Рядом дожидались небольшие зверьки, похожие на ящериц, но бегающие на задних ногах.

Базил отрубил голову животному одним могучим ударом Экатора, а потом вырезал окорок. Этой ночью дракон набил свой живот волокнистым мясом старого однорогого.

Однажды они остановились у пересохшего русла. Вдоль оси его росла зеленая трава, а на деревьях вокруг сохранились листья. Путешественники прокопали не больше фута вглубь и наткнулись на сырую землю. Скоро они получили лужицу мутноватой воды. Ее расширили до пяти футов в ширину, в основном усилиями дракона, который предвкушал возможность поплескаться после всех этих сухих пыльных дней.

Затем, как обычно, приготовили мясо, используя для очага большие камни из ложа ручья и положив на мясо сверху раскаленные камни поменьше. После дракон растянулся во весь рост на сухой траве и принялся изучать небо в поисках красной драконьей звезды. Вскоре он захрапел.

Релкин и Лумби остались одни, как бывало уже не раз. Однако сегодня в воздухе чувствовалось что-то особенное. Словно электрический разряд проходил через них. Что до Релкина, он чувствовал какую-то робость, чего еще никогда не бывало с ним в обществе девушек.

Неожиданно Лумби предложила отойти немного в сторону полюбоваться луной, которая уже всходила над горизонтом, заливая земли коричневатым светом.

Луна казалась огромной. И пока они стояли, замерев, рука Лумби скользнула в руку юноши. Релкин опустил глаза, во рту у него сразу пересохло, и он нежно пожал ее ладонь. Электрическое покалывание сразу прекратилось, уступив место ровному теплу. Подавляемое желание сразу захлестнуло его, как весеннее половодье. Глаза их встретились.

– Я… – начал он.

– Лумби чувствует то же самое, – быстро откликнулась она.

– Я не знаю… я хочу сказать, я не могу…

– Лумби все понимает про твою будущую женитьбу. Лумби считает, что это не важно здесь. Она далеко-далеко, а ты здесь, близко-близко от Лумби. Возможно, со временем ты и придешь домой. Возможно, вы снова соединитесь. Возможно, ты никогда больше не вернешься домой. В любом случае не имеет никакого значения, что ляжешь с Лумби. С Лумби – это будет для земли Арду.

Релкин взял ее другую руку. Хвост хлестнул воздух в лунном свете и больше не вызвал у него отвращения.

– Возможно, Лумби права.