Глава 10


Он был виден из боковых иллюминатора. Так мог выглядеть любой корабль, который синхронизировал с «Дальним поиском» уровни темпоральной прецессии — ничего необычного, если не считать, что экраны радара и масс-индикатора были абсолютно чисты. Новая антенна Карлотти — огромный элллипс из ленты Мебиуса — застыла, нацелившись на корабль-призрак. А сквозь дружный хор сирен и свистящий вой генераторов Манншенна уже прорывалось, нарастая с каждой секундой, ровное басовое гудение: это набирали обороты магнитогенераторы, превращая «Дальний поиск» в огромный соленоид.

— НСТ-передатчик молчит, сэр, — негромко проговорил радист. — И Карлотти… тоже.

Суинтон разглядывал корабль в дальномерную оптику.

— Кажется, я разобрал название… «Рейнджер».

— Любопытно, — Граймс покачал головой. — Получается, это тот самый корабль, который я собирался присоединить к нашему Флоту.

— Направить на них прожектор, сэр?

— Думаю, не стоит. Если все пойдет как надо, скоро поговорим с ними, без азбуки Морзе.. Готово, мистер Рэнфрю?

— Готово, сэр.

— Ну, вот и отлично. Тогда…

Граймс замялся. Надо было отдать приказ — но обычное «Огонь!» для этой ситуации явно не подходило.

— Контакт, — подсказала Соня.

Рэнфрю склонился над дисплеем, похожим на экран радара. Там, в центре паутинной сетки, белело пятно — корабль-Призрак. Лейтенант вцепился в рукоятки приборов, словно собственными руками удерживал цель в перекрестье прицела. Один из его подчиненных монотонно вел обратный отсчет:

— Двадцать пять… пятьдесят, семьдесят пять, восемьдесят пять… девяносто, девяносто пять… шесть… семь… восемь… девять…

Наступила тишина. Двое техников возле установки переговаривались вполголоса, но Граймс не разобрал ни слова. И тут Суинтон оторвался от оптики и громко объявил:

— Он подает световые сигналы. Похоже, Морзе…

— Готово! — крикнул Рэнфрю. — Давайте!

Раздался короткий вой, потом антенна Карлотти затрещала. Техник, который стоял рядом, отпрянул и чихнул. В воздухе сильно запахло озоном. Возникло невыносимое напряжение — казалось, воздух в рубке звенит. Может быть, это натягивалась ткань пространства-времени? Внезапно Граймс обнаружил, что каждый человек, каждая вещь в рубке раздвоилась. В этом было что-то противоестественное и жуткое. Вот Суинтон снова склонился к оптике, от него отделился другой Суинтон, подошел к Рэнфрю и его команде и о чем-то с ними говорит. Рэнфрю тоже двое: один обеими руками опирается на приборную доску, другой чихает, вытирает нос платком и снова чихает. Голоса наслаивались друг на друга — прямо как в ирландском парламенте… Стоп, откуда он знает, что происходило в ирландском парламенте? Напряжение росло, оно ощущалось физически, причиняло невыносимую боль. Звон впивался в барабанные перепонки тысячами иголочек. Казалось, растягивается каждая клеточка мозга — сильнее, сильнее… и вдруг что-то лопнуло.

«Рейнджер» был уже ясно виден в иллюминаторы. Он был близко, слишком близко — и продолжал угрожающе расти на глазах. Из динамика радиосвязи раздался голос, до странности похожий на голос Суинтона:

— Идиоты! Что вы там вытворяете?

Граймс обнаружил, что он сидит в капитанском кресле, хотя не мог вспомнить, каким образом в нем оказался. Есть только один способ избежать столкновения — включить вспомогательные реактивные двигатели. Но малейший выброс массы в искривленном континууме, во время работы Манншенновского Движителя может привести к самым немыслимым последствиям… Но выбора нет. Даже если немедленно выключить генераторы, остаточного магнетизма вкупе с инерцией будет достаточно, чтобы корабли столкнулись.

Еще секунду Граймс колебался — а потом нажал кнопку.

На корме коротко взвыл двигатель — и тут же смолк. Корабль качнуло. На мгновение появилась псевдогравитация. Все, кто находились в рубке, попадали, кто-то стукнулся о переборку и громко выругался.

…За иллюминаторами не было ничего — ни странного корабля, ни размытого сияющего веретена Линзы Галактики, ни звезд, ни туманностей…

Только Вечная Ночь.

Загрузка...