Другая заря

Глава 23

Грейди Шелдон выздоравливал. Его ребра больше не врезались, как ножи, во внутренности каждый раз, когда он делал движение или вдох. Зубы сначала качались, но все же уцелели. Синяки на лице прошли фиолетовую стадию и стали желтыми, почти незаметными.

Раны тела заживали. Но ненависть в душе оставалась свежей, как зияющая рана.

Проклятый ковбой!

Росс Коулмен угрожал ему перед всем городом. Это унизительно. Но чтобы такая девчонка, как Бэннер Коулмен, предпочла бродягу ему, Грейди Шелдону, это вообще немыслимо. Лэнгстон намного старше ее. И у него в кармане, возможно, нет и двух пятицентовых монет. Немыслимо и непростительно!

Несколько дней Грейди сидел в комнате отеля, лелея свои раны и ненависть. Заниматься ранами было просто необходимо, а вот ненависть стала теперь смыслом его жизни. Все должны получить возмездие. И если это единственное, что осталось Грейди Шелдону, он уж это осуществит.

Грейди терроризировал горничных отеля, рыча на них, как дикий зверь. Он непрерывно пил виски. Вначале, чтобы унять боль, а потом из лени. Грейди не мылся, не брился, ничего не делал, только разжигал в себе ненависть к Джейку Лэнгстону и ко всем Коулменам.

В этот день он проснулся с похмелья с сильной головной болью. Болело все, от корней волос до ногтей. Грейди откинул пропитанные потом простыни, потребовал ванну в комнату и постепенно стал обретать человеческий облик.

Входя в «Сад Эдема», Грейди Шелдон снова чувствовал себя уверенно. Да, у него сейчас плохая полоса, черная полоса неудач, но она бывает у каждого. Теперь все изменится.

Его щеки порозовели после первого за две недели бритья. Клетчатый костюм был отутюжен, черные башмаки ему до блеска отполировали на углу улицы, и котелок был лихо заломлен на затылке.

Грейди, внутренне содрогнувшись при мысли о виски, попросил у бармена пива. Оглядывая толпу в гостиных и игровых комнатах, он не заметил, как бармен дал сигнал одному из вышибал и тот направился прямиком в апартаменты хозяйки.

Присцилла тут же вышла в бар с менее театральным видом, чем обычно. Она взволнованно ждала сообщений о том, где находится Грейди Шелдон. Его не видели несколько недель. Присцилла послала письмо в Ларсен, но ответа не получила. А то, что она собиралась ему сказать, не могло больше ждать. Сейчас, увидев, что он привалился к бару и потягивает пенистое пиво, Присцилла кинулась к нему.

— Грейди! — Она стукнула его веером по руке. — Противный, где ты был? Я очень хотела тебя видеть.

Он просиял. Неужели она так по нему скучала? Грейди распирало от гордости. У него самая знаменитая, самая прожженная проститутка в штате, и она хочет его!

— У меня были кое-какие проблемы.

На миг его карие глаза затуманились от воспоминания об ударах Джейка Лэнгстона и окончательном отказе Бэннер выйти за него замуж. Без всякого сомнения, они хорошо посмеялись над ним.

Уловив настроение Шелдона, Присцилла погладила его по руке и прижалась к нему грудью.

— Надеюсь, все уже позади.

Слова прозвучали мягко и успокаивающе, на радость израненному сердцу Грейди Шелдона.

— Нет еще. — Он улыбнулся. — Но ты поможешь мне решить мои проблемы, да?

Она призывно посмотрела на его губы.

— Даже не сомневайся. Помогу. Я по тебе соскучилась.

Присцилла не лгала. В последнее время мужчины куда-то утекали от нее. Даб Эбернати, разозлившись за выходку на улице, держался подальше от «Сада Эдема» и от Присциллы.

И у нее не было мужчины с… С тех пор, когда Джейк снова отверг ее. Она мысленно назвала его грязными именами, но ее тело жарко пылало от сексуального голода при воспоминании об узких бедрах Джейка, оседлавших ванну.

Присцилла посмотрела на Грейди очень внимательно. Пальцы ее бродили под его пиджаком и легонько почесывали грудь.

— Пошли со мной, Грейди. Сегодня ночью я осчастливлю тебя, — она жадно облизнула губы, — и несколькими способами.

Присцилла провела его в свои покои, и у дверей тихо перекинулась словом с вышибалой.

Грейди пропустил ее вперед и в тот миг, как она закрыла за ним дверь, повернулся к ней лицом. Присцилла бросилась к нему в объятия и жадно прижалась к его груди.

— О Боже, ты так хороша! — Грейди задохнулся, когда длинный поцелуй наконец завершился.

Она легонько коснулась губами его губ, но в голове у нее шла напряженная работа.

— Если я кое-что сделаю для тебя, Грейди, ты выполнишь мою просьбу?

— Например?

— О, я еще не решила, но в принципе?

— Конечно. — Грейди был готов на все, пока ее язык вот так ласкал его губы. — Услуга за услугу.

— Я так и знала.

Ее груди чуть не вываливались из низкого декольте, руки Грейди шарили по этим полушариям сметанного цвета, и губы уже приникли к ним.

— Черт!

Подняв голову, он оторвался от такого великолепного занятия, когда услышал стук в дверь.

Присцилла погладила Грейди по щеке:

— Не огорчайся, это важно для нас обоих, дорогой. Поверь мне. И прошу тебя, что бы я сейчас ни говорила, подыграй мне. — Она опустила руку ему на ширинку и стиснула плоть. — А потом мы позаботимся о нем.

Ее шепот прозвучал так обещающе, что Грейди даже не возразил, когда она выскользнула из его объятий и подошла к двери. Он очень удивился, увидев проститутку. Грейди сомневался, что женщина с таким опухшим лицом и обвислыми волосами может для кого-то представлять интерес, а уж тем более для него. Но Присцилла потянула проститутку за руку и, введя в комнату, плотно закрыла за ней дверь. Она усадила ее возле маленького чайного столика. Женщина налила себе виски и поднесла стакан к губам, с подозрением глядя на Грейди.

— Шугар, этот мистер Грейди Шелдон, юрист, о котором я тебе говорила.

Грейди насторожился. Присцилла спокойно расположилась напротив Шугар и кивнула Грейди, приглашая его сесть.

— Не хотите ли выпить, мистер Шелдон?

Усевшись и забыв об отвращении к виски, он крякнул.

— Да, пожалуйста.

— Я видела его тут раньше и думала, что он один из твоих, — пробормотала Шугар не слишком отчетливо. В последнее время Присцилла стала относиться к ней лучше. Она разрешала ей пить виски сколько угодно и, если Шугар была не в состоянии принимать клиентов, позволяла ей сидеть у себя в комнате. Шугар даже выдали новое платье, его-то она сегодня вечером и надела.

Шугар по опыту знала, что в жизни ничто не дается бесплатно. Что задумала Присцилла, почему знакомит ее с этим юристом? Кстати, по мнению Шугар, на юриста он совсем не походил. Слишком нервный, слишком бледный. Может, Присцилла намерена пришить ей какое-то дело и выставить ее? Избавиться? Подмасливает, чтобы потом поджарить?

— Мистер Шелдон — один из моих любимых клиентов, — проворковала нежным голосом Присцилла, — но сегодня он здесь по делу. Как тебе известно, «Сад Эдема» и Хеллз-Хаф-Эйкр привлекают слишком много преступных элементов. Мистер Шелдон счастливо сочетает приятное с полезным, поскольку очень напряженно работает.

— А чем он занимается? — Шугар нетвердой рукой налила себе еще виски.

— Ну, выслеживает преступников, конечно. Присцилла видела, что подозрительность в мутных глазах Шугар все усиливается. Проститутка окинула взглядом Грейди, и Присцилла ринулась в бой.

— Помнишь историю, которую ты рассказала мне о Россе Коулмене? Мистеру Шелдону хотелось бы ее послушать.

— С чего это? — дерзко спросила Шугар.

— Он хочет узнать, стоит ли проверить твой рассказ. Жаль, если объявленное вознаграждение пропадет зря.

— Какое вознаграждение? — Впервые с того момента как Шугар вошла в комнату, в глазах ее затеплился интерес.

— Какое вознаграждение, ты говорил, Грейди? — невинным тоном спросила Присцилла.

— А, да, пятьсот, — выдумал он на ходу.

— А мне казалось, тысяча.

— Ах, конечно, тысяча.

Грейди понятия не имел, о чем идет речь, но если дело связано с Коулменами, это ему интересно. Раз уж Присцилла представила его юристом, то наверняка хочет зацепить Росса Коулмена с какого-то боку. В его глазах, как и в глазах Шугар, вспыхнуло любопытство. Он заплатил бы королевское вознаграждение, только бы услышать что-нибудь стоящее от этой старой проститутки.

— Что? Ты дашь мне тысячу долларов, если я расскажу про Росса Коулмена? — Шугар скрестила руки на груди. — Боже мой, да с какой стати?

— Это очень важно, — уклончиво сказала Присцилла. Внезапно горячность Шугар исчезла, глаза погасли, женщина устало посмотрела на собеседников, напоминавших хищных птиц.

— Я не хочу никому неприятностей.

— Неужели ты предпочитаешь, чтобы преступник разгуливал на свободе?

Глаза Грейди впились в Присциллу. Коулмен — преступник? О Боже!

Он прокашлялся и веско сказал:

— Если ты знаешь что-то о нарушении закона и не сообщишь об этом представителям властей, то можешь быть признана соучастницей.

Присцилла посмотрела на него с уважением и одобрительно улыбнулась.

— Я не хочу никому зла, — повторила Шугар дрожащим голосом.

У нее возникло дурное предчувствие, она вспомнила двух приятных мальчиков, которые проявили к ней уважение, пытаясь с ее помощью удовлетворить свою похоть. И Джейка, всегда относившегося к ней по-доброму.

Шугар мечтала спокойно дожить свои дни в «Саду Эдема». Иначе ее ждут ночлежки, хлев, конюшни, смерть от голода. А она не хотела умереть в хлеву. По крайней мере в «Саду Эдема» у нее есть крыша над головой, постель, а иногда и бутылка виски.

Шугар занималась проституцией почти всю жизнь.

Присцилла положила руку ей на плечо:

— Расскажи мистеру Шелдону то же, что и мне. Шугар снова посмотрела на Грейди. Он попытался принять суровый вид, но не вышло. Присцилла не зря дала ему обещание, а на самом деле позаботилась о том, чтобы он получил факты, которые помогут поставить Коулменов на колени.

— Я работала в грязном городке в Арканзасе, — тихо начала Шугар, — после Гражданской войны…

— 1872 год, — подсказала Присцилла, вспоминая времена, когда вместе с родителями переехала в Техас из Теннеси. Год обретения его свободы, Шугар кивнула.

— Я работала на мадам Ларю. Но это не настоящее имя. Она была…

— Ближе к теме, про Росса Коулмена. — Присцилла едва скрывала нетерпение. — Когда ты его увидела в первый раз?

— Ну мы… наша повозка застряла в яме за городом, и мы разбили лагерь возле ручья. На помощь нам прислали мужчину. Вытащив нас из ямы, он поехал в город вместе с нами. Мы все хотели пойти с ним, он был такой красивый… Я не думала, что он возьмет кого-то из нас. Все мы развлекались уже с железнодорожниками, заводными, как стадо буйволов. С тех пор я больше его не видела.

Грейди вопросительно посмотрел на Присциллу. Один визит к проституткам, ну и что? Если бы за это сажали, почти все мужское население сидело бы давным-давно. Присцилла, словно угадав его мысли, многозначительно улыбнулась:

— Продолжай, Шугар.

Проститутка взбодрила себя очередной порцией виски.

— Мы бы и забыли про Росса Коулмена, если бы законник по фамилии Пинкертон не стал его разыскивать. Имя забыла, но с ним был тесть Коулмена.

— Что, отец Лидии? — спросил Грейди. Присцилла покачала головой:

— Нет. Должно быть, отец первой жены Росса.

— Мать Ли, — размышляя вслух, сказал Грейди. — А почему они искали Коулмена?

Шугар почесала под мышкой.

— Была убита одна из наших проституток. Никто не знал, кто ее убил. Мистер Коулмен не мог этого сделать, потому что в ту ночь его там не было.

— Я все еще ничего не понимаю. — Грейди помотал головой.

— Да, но странность заключалась в другом, на самом деле имя Коулмена не Коулмен!

— Не Коулмен? — Грейди выпрямился и подался вперед.

— Нет. Насколько я помню, Кларк. Санни Кларк. Он водил компанию с братьями Джеймс. Можно себе представить, как мы все, девочки, возбудились, узнав, что оказались с бандой Джеймсов в одном месте. Они были тогда в самой силе. И эта сука Ларю сколотила целое состояние своими россказнями о том, будто он бывал у нее в заведении. Конечно, после того как его убили, она…

— Убили?

— Вот отсюда все самое интересное и начинается, — промурлыкала Присцилла. — Расскажи-ка, Шугар.

— Ну, месяца через два мадам Ларю получила письмо от этого Пинкертона. Он писал, что Санни Кларка застрелили. Мы все опечалились, ведь он был такой красивый. И жена у него такая хорошенькая и прочее. — Шугар отпила виски. — Несколько лет я не вспоминала про это. Потом, начав работать на Присциллу, узнала, что и она была в том же обозе, мы разговорились. Она упомянула, что Коулмены жили в восточном Техасе, я и подумала: как странно! — Она пожала плечами. — В общем-то это не мое дело. Я всего раз видела Коулмена и его жену. И если бы не имя, я никогда бы про него и не вспомнила.

Грейди Шелдон сидел тихо, пытаясь выстроить в логическом порядке услышанное от Шугар. Росс Коулмен был в банде братьев Джеймс? Вор? Убийца? И живет под чужим именем все эти годы?

Ему хотелось кричать от радости, кататься по полу и весело кувыркаться. Но он, приняв серьезный вид, обратился к Шугар:

— Что-то еще?

— Нет.

— Вы очень помогли нам, мисс…

— Долтон, — чопорно сообщила она.

— Вознаграждение вы получите завтра.

— Спасибо, Шугар. — Присцилла поднялась, давая понять, что беседа окончена, и проводила женщину к двери. — Дорогая, ты выглядишь усталой, я знаю, для тебя это было испытанием. Пойди к себе и отдохни.

— А можно еще выпить?

— Я пришлю тебе кого-нибудь из мальчиков. Они принесут бутылку.

Закрыв за Шугар дверь, Присцилла вернулась к гостю, улыбаясь мстительно и злобно.

— Ну?

Грейди кинулся через комнату, схватил ее в объятия и закружил.

— Присцилла! Я одену тебя в меха, осыплю бриллиантами за это.

Она рассмеялась:

— Все, о чем я прошу, — это партнерство в твоем бизнесе. Думаю, твои идеи очень свежи. У меня есть кое-какие собственные, и я могу внести солидную долю, чтобы финансировать наши расходы.

Грейди опустил ее на пол. Он никогда не собирался брать Присциллу в партнерши. Как можно вести дела с проституткой? Но все это он уладит потом. Сейчас у него праздник.

— Я дам тебе все, что захочешь, Присцилла. Ты сделала меня счастливейшим человеком на свете. — Вдруг Грейди нахмурился. — А если она просто напилась и выдумала все это, чтобы привлечь к себе внимание?

Тем не менее все, что рассказала Шугар, походило на правду. Шелдон всегда интересовался, почему у Коулменов нет никаких родственников, ни с той ни с другой стороны. А характер у Росса довольно необычный. Грейди легко мог представить себе, что Росс Коулмен — человек вне закона, любитель пострелять по живой мишени. Однако он не предпримет никаких шагов, пока не проверит рассказ Шугар.

— Я уже все проверила, — сказала Присцилла. Глаза ее оживились, когда она стала излагать то, что выяснила. — Здешний шериф — мой друг. Он просмотрел свои папки с бумагами, но ничего в них не нашел. Я заставила его связаться с Мемфисом. Там действительно был человек вне закона по имени Санни Кларк.

Он еще ребенком мотался вместе с Джеймсами. Потом исчез, и считалось, что умер в 1869 году. Три года спустя его имя вдруг всплыло на поверхность, и законники взяли Санни под наблюдение, потому что под этим именем скрывался Росс Коулмен. Об этом доложил детектив Пинкертона по имени Мэйджорс.

— Это, вероятно, случилось в 1872 году.

— Да, даты сходятся.

Грейди стал расхаживать по комнате, предаваясь размышлениям.

— Все равно во всей этой истории есть дыры шириной в милю. Почему человек Пинкертона, доложивший о смерти члена банды, закрыл это дело навечно?

Но Присцилла зашла слишком далеко и не могла позволить этому лентяю Шелдону усомниться и разрушить все. Он должен выполнить грязную часть работы. Тогда она вернет Джейка, отвергшего ее, и покончит с той черноволосой с кошачьими глазами девицей, с которой он занимался любовью.

— А кто узнает? — спросила она. — Кого это заинтересует, когда ты заявишь на него? Ну, вообрази, — подстрекала его Присцилла, — все люди, которые смеялись над тобой, когда тебе пришлось жениться на Ванде, проникнутся к тебе уважением, будут смотреть на тебя со страхом и благоговением. Ты призовешь к ответу одного из членов банды Джеймсов. Прославишься. — Она бросилась к нему, вся сияя. — Даже я буду гордиться тем, что у меня такой мужчина.

Грейди клюнул. Власть, похоть, мстительность — все это разом соединилось в нем. У него ныло в чреслах. Он потащил ее в спальню и, сорвав с Присциллы атласное платье, разодрал его на полоски.

Когда их нагие тела соединились в постели, Присцилла, проговорила:

— Знаешь, что ты должен сделать? Неужели не знаешь, Грейди, дорогой?

Он погрузился в ее уступчиво-услужливое тело и прохрипел:

— Да, завтра я должен уехать в Ларсен.

Присцилла сгребла его волосы в горсть с такой силой, что у Шелдона выступили слезы на глазах, и впилась в мясистое плечо. Оба закричали, одновременно достигнув экстаза.

Ма Лэнгстон это не понравилось. Совсем не понравилось. Что-то там не так. Она это чувствовала нутром, как животное.

Ма появилась утром перед домом Бэннер, после того как стадо пригнали на ранчо. Она твердо заявила, что переплывет на плоту через реку, и остаток пути до дома прошла пешком.

Ма, то хмурясь, то выражая сочувствие, ловко орудовала ножницами. Осмотрев шов, она сказала что он заживает хорошо. Тем более что операцию делал такой невежда, как Хьюит.

Когда Бэннер припала к необъятной груди Ма и разрыдалась, та похлопала ее по спине, желая успокоить девочку. Она считала, что Бэннер все еще не пришла в себя после операции. Они вместе попили чаю, поболтали. Когда Ма собралась отправляться к себе за реку, Бэннер уже приободрилась.

Ма вдруг показалось, что девушку мучает еще что-то, но пока она не хочет сказать об этом. Может, скучает по маме? Неужели в этом причина слез Бэннер?

Ма направлялась к реке, когда ее догнал Джейк. Взглянув на сына, она подумала: «Нет, у Бэннер что-то более серьезное, чем тоска по дому».

— Ма, может, доедешь до реки на Буране? — спросил Джейк, спешиваясь.

— Хм, думаю, мои ноги не слабее, чем у Бурана. Я уж лучше своим ходом. Спасибо.

— А как Бэннер? — Джейк подстроился к шагу Ма и повел Бурана под уздцы.

— А ты разве не знаешь?

— Я не видел ее с прошлого вечера. Сегодня утром я был слишком занят.

— Ну, она чувствует себя вполне сносно. Выздоравливает. Но немножко не в себе. — Ма прищурилась, прикрыла глаза рукой и посмотрела на сына:

— А ты сам какой-то раздутый, как лягушка. Что это с тобой?

Джейк сжал зубами сигару.

— Ничего.

— Может, у тебя живот болит?

— Нет.

— Может, сходишь по кому-то с ума?

— Нет.

— Хм. — Ма давала понять, что не верит ни единому слову сына.

Когда они подошли к реке, она ступила на плот и взяла длинный шест, но прежде чем оттолкнуться, сказала:

— Позаботься о девушке, слышишь?

— Она и сама способна о себе позаботиться, — тихо пробормотал он.

— Нет, — отрезала Ма, размышляя, не слишком ли стар ее сын для хорошей порки. — Она еще не может заботиться о себе как надо. Бэннер пока слаба и телом, и душой. Она проплакала все утро.

Джейк, пряча глаза от матери, взял Бурана под уздцы.

— А она сказала что-нибудь?

— А должна была?

Он пожал плечами: любопытство матери насторожило его.

Ма погрузила длинный шест в воду, нащупала глинистое дно, всем весом налегла на шест и оттолкнулась. Что-то не так. И это связано с ними обоими. Она готова была поклясться жизнью.

Однако оба явно решили молчать. Ну, тогда, наверное, лучше оставить их в покое, пускай сами разбираются. Уезжая, она дала Джейку только один совет:

— Проследи, чтобы она ничего не натворила.

Бэннер подняла корыто и потащила развешивать белье на веревке. Наутро после отъезда Ма она решила, что тянуть со стиркой больше нельзя. Кроме того, работа отвлекала от мыслей.

Бэннер не хотела думать об этом.

Но только об этом и думала.

Джейк не любит ее. Он ее жалеет. Вся его нежность, и забота, и поцелуи — из жалости, а не от страсти.

Что ей теперь делать?

Бэннер знала, что люди думают о девицах, которые вступают в интимную связь до брака. Камнями в них не кидают, но их репутация навсегда погублена. Чаще всего мужчина, отец ребенка, остается неизвестен, а девушку отсылают с глаз долой. Семья, сгорая со стыда, выдумывает путешествие в Европу, болезнь родственников, живущих где-то далеко на западе, чтобы объяснить отъезд из дома, но все понимают: она уехала родить незаконное дитя. И часто ни девушка, ни ее ребенок не возвращаются.

Родители, конечно, никогда не простят Бэннер. Она не сомневалась в их любви и не боялась наказания. Как бы Бэннер ни опозорила их, они никуда не отошлют ее, но навсегда разочаруются в ней. Неужели она доставила им мало боли своим первым любовным приключением? Выдержат ли они еще одно?

А она сама выдержит?

Придется. Бэннер хотела бы умереть, но знала, что должна жить ради ребенка. Поставив корыто под веревкой, Бэннер выпрямилась и провела рукой по животу. Какое трогательное, благоговейное чувство — ощущать, что внутри тебя дитя. Дитя Джейка.

Она шмыгнула носом, и слеза поползла по щеке. Может, он больше и не хочет думать о том, что наградил ее ребенком? Джейк стал ее старшим рабочим вопреки своему желанию. Он чувствовал себя виноватым перед Россом и Лидией из-за того, что случилось в сарае. Хотел расплатиться за то, что лишил ее невинности.

Нет, ей не нужна жалость Джейка Лэнгстона! Что он о себе возомнил? Почему решил ее пожалеть?

Джейк разрушил все. Бэннер даже не радовало стадо рыжих коров, которых пригнали на пастбище. Она заставила себя улыбнуться и помахать рукой рабочим, когда они гнали коров мимо дома. На Джейка же бросила лишь холодный презрительный взгляд. Он это понял и с того дня, как они поссорились, не ужинал с ней и близко не подходил к дому.

Джейк, Джейк, Джейк.

Почему она никак не может выкинуть его из головы? Почему не может забыть его нежность, ласковый голос, прикосновение рук, вкус губ? У нее нет гордости! Тело Бэннер жаждало его, а разум отвергал. Почему она такая дура, что продолжает любить Джейка, даже презирая его?

Бэннер нагнулась над корзиной с бельем и поморщилась, слишком быстро выпрямившись, — натянулся шов. Она повесила нижнюю юбку и держалась за нее, глубоко дыша и надеясь справиться с навалившейся усталостью.

Конечно, она забеспокоилась, когда у нее прекратились месячные. Сначала, правда, не обратила на это внимания, потрясенная расстроившейся свадьбой, заботами о ранчо, хозяйстве. Ей и в голову не приходило, что она носит под сердцем ребенка Джейка.

Но потом она осознала реальность. Да, она беременна. Одышка и усталость — это не только последствия операции. Иногда у нее кружилась голова.

Как сейчас…