Дурнушка

2

Ой-ой, случилось что-то ужасное, испугалась Дорин. Наверное, я сошла с ума и слышу невероятные вещи — Роналд делает предложение. И кому? Мне!

— Дорри!

Даже находясь в полуобморочном состоянии, она уловила в его голосе легкую насмешливость. Ах вот в чем дело! Это, оказывается, была шутка. Очень смешно!

Но как он посмел? Неужели ему доставило бы удовольствие, если бы она восприняла его слова всерьез и бросилась ему на шею, щебеча о прекрасном белом платье, чудесных детишках и долгих годах семейного счастья? В течение многих лет, что она преданно любила этого человека, ее не покидало странное желание наказать его. И сейчас Дорин готова была расцарапать это красивое лицо, или надавать ему пощечин, или хотя бы расплакаться от обиды.

Но здравый смысл подсказал иной выход. Она покрепче взялась за ручку чайника, наполнила его водой… и поставила на плиту. Ей было необходимо выпить чашечку кофе, и покрепче. Наконец, когда она пришла в себя и сумятица в мысли улеглась, Дорин сдержанно произнесла:

— Будь осторожнее, Рон. Кто-нибудь может не понять, что ты шутишь, и тогда тебе придется худо.

— Но я действительно имею в виду то, что сказал.

Она замерла или, точнее, превратилась в статую. Нет, этого просто не может быть!

Тогда Роналд взял ее за плечи и развернул к себе лицом. От его прикосновения кровь в жилах превратилась в жидкий огонь, прилила к щекам, и Дорин очнулась от наваждения. А, очнувшись, тут же стряхнула его руки. Еще никогда он не дотрагивался до нее, даже случайно. Продлись их близость еще хоть несколько мгновений, и она потеряла бы над собой контроль.

— Так ты хочешь поквитаться с Глендой, да? — К Дорин постепенно вернулась способность рассуждать здраво. — Она тебе отказала, и ты немедленно вручаешь руку и сердце другой, с целью показать мисс Оксенфорд, что она не единственная женщина на свете!

Ее сердце сжалось от боли. Неужели Роналд настолько жесток? Или он хочет использовать ее для того, чтобы вернуть любимую? Сделает Дорин предложение, раструбит о новой помолвке, даже купит кольцо со сверкающим бриллиантом, а потом тихонечко положит всему конец, если несравненная Гленда передумает. Как бы не так!

— Что, не можешь подыскать удачного ответа? — Его упорное молчание заставило Дорин перейти на непривычный для нее издевательский тон. — Или ты неожиданно потерял рассудок и безумно в меня влюбился? В таком случае постарайся поскорее справиться с болезнью!

Роналд взглянул на часы. Он собирался провести день в офисе, разбирая корреспонденцию.

— Брось эту привычку скандалить на пустом месте. Тебя это не красит. — В его голове сквозило нетерпение, смешанное с удивлением. Он взял себя в руки и продолжил уже спокойнее: — Я влюблен в тебя не больше, чем ты в меня. Любому ясно, что ни один из нас не находится в подобном состоянии.

Роналд уже смирился с потерей части рабочего дня и понял, что был чересчур оптимистичен, планируя убедить ее за пару минут в полезности и необходимости их брака. Пожалуй, он переоценил ее сообразительность, рассчитывая, что за другие две минуты Дорин обдумает и примет условия, которые устроят их обоих.. Теперь же, глядя на девушку, Роналд замечал в ней явное сходство с разъяренной фурией.

— Я тебя прошу только внимательно выслушать меня. Отбрось, пожалуйста…

Тут он услышал приближающиеся шаги Мартина и замолчал. Вот черт, он не ожидал, что партнер вернется так скоро! Опытный предприниматель, Роналд планировал быстро завершить деловой разговор, однако задуманное грозило превратиться в глупый фарс. Мрачно выпятив подбородок и сузив глаза, он смотрел на Мартина, который дул на озябшие пальцы.

— Так ты решил остаться на ланч? — Отец Дорин явно обрадовался. — Очень мило, хотя тебе следовало бы уже давно уехать — погода как раз для долгого пути. Дорри, если будешь готовить, то на меня не рассчитывай — я на диете.

— На самом деле, — Роналд мысленно отложил работу с корреспонденцией до лучших времен, — я собираюсь пригласить Дорин в ресторан в качестве благодарности за труды. Будь добра, собирайся.

Все ее существо восстало против повелительного тона. Дорин захотелось тут же возмутиться и сказать этому прекрасному принцу, что она не какая-нибудь нищенка, чтобы так с ней разговаривать. Пусть он вежливо ее пригласит, и тогда она, может быть, согласится. Но девушка сумела обуздать нахлынувшие эмоции. Она столько лет тщательно скрывала свои чувства, что глупо было бы проколоться на ерунде и устроить скандал.

Тогда Роналд просто повернется к ней спиной и уйдет. А она так и не узнает, о чем же он думал, делая столь невероятное предложение.

— Поторопись, Дорри. У нас не так много времени, — произнес он, и его взгляд способен был заморозить огонь.

Конечно, Дорин знала, что Роналд был силой, с которой считались, и что лишь безумные осмеливались становиться у него на пути. Однако прежде она никогда его не боялась и не думала о том, какую власть этот мужчина имеет над окружающими.

Она послушно вышла из кухни, чудом не запутавшись в собственных ногах.

Ну, конечно, я не боюсь его, убеждала себя Дорин, снимая фартук миссис Пимм и пытаясь отыскать в шкафу подходящий костюм. Зато страшусь тех чувств, которые он во мне пробуждает.

Надевая кожаные ботинки, она одновременно застегивала дрожащими пальцами пуговицы на брюках… и пыталась восстановить душевное равновесие. Но Роналд, всего лишь спросивший «ты готова?», снова выбил девушку из колеи.

Да он сейчас взорвется от нетерпения, думала Дорин, глядя на его твердый подбородок и сжатый в тонкую линию рот. Но не от нетерпения мужчины, желающего обладать женщиной. Он очень быстро нашел, что ответить на ее издевку — конечно, тут и не пахнет любовью, по крайней мере, с его стороны.

— Да, готова и жажду понять, что все это значит.

Голос ее звучал ровно, хотя сердце трепетало, как хвост пойманной рыбки.

— Объясню за ланчем.

Дорин натянула нелепую, похожую на воронье гнездо черную шляпу, невыгодно подчеркивающую бледность ее кожи.

— Нам пора, — произнес Роналд мягко.

У него появился план, от которого он не собирался отказываться. Более того, намеревался осуществить прямо сейчас, не откладывая. Дорин, конечно, не подозревала, что творится у него в голове, и поэтому вела себя так, будто весь мир вокруг нее сошел с ума.

Проехав с полмили, машина остановилась у небольшого, уютного ресторанчика. Путь был коротким, и Дорин не успела привести мысли в порядок. Она безостановочно твердила: «Ронадд хочет на мне жениться» — но легче от этого не становилось. Идея казалась по-прежнему абсурдной.

Много лет назад, когда еще позволяла себе помечтать, Дорин представляла, как Ронадд делает ей предложение. Непременно благоухали розы и струился лунный свет, а он стоял на одном колене и говорил, что всю жизнь любил только ее и ждал, пока она подрастет. Однако реальность была далеко не так прекрасна, как мечты глупой, наивной девчонки.

В промежутке между рождественскими и новогодними праздниками в жизни ресторанчика наблюдалось затишье, и поэтому небольшой, слабо освещенный зал был предоставлен им двоим. Дорин осталась в мешковатом пиджаке, однако шляпу Роналд с ее головы снял.

— Вот так-то лучше, — прокомментировал он.

Дорин подняла взгляд и заметила улыбку, смягчившую суровые складки у его рта. Роналд выглядел настолько спокойным, если не сказать самодовольным, что ей неожиданно захотелось его ударить или хорошенько потрясти.

— Я не голодна. Мне всего лишь любопытно узнать, что же кроется за твоим на редкость… романтичным предложением руки и сердца.

Срывающийся голос подсказал Роналду, что она решила вновь превратиться в мифическое чудовище. Да, пожалуй, его предложение слегка смутило Дорин, но она наверняка все поймет как надо. Он всегда восхищался ее умением рассмотреть проблему со всех сторон и, в конце концов, найти верное решение. Научилась же она водить машину, смогла же приготовить обед из трех блюд — значит, справится и с этой задачей.

— Давай после ланча. Возьми что-нибудь легкое, если нет аппетита. А я вот собираюсь попробовать здешние отбивные.

Из чувства приличия Дорин заказала салат с креветками и выпила бокал красного вина. Но даже после столь несерьезной закуски ее желудок словно сжался в комок. Она с ужасом смотрела на Роналда, который целеустремленно расправлялся с содержимым своей тарелки. Ему-то легко, у него в животе гиппопотамы не танцуют джигу, а сердце не разрывается от противоречивых желаний! Он вообще сейчас напоминает отлаженный механизм.

Дорин отодвинула бокал и с решительным видом произнесла:

— Дорогой Роналд, если ты решил столь скоропалительно объявить о новой помолвке в отместку Гленде, то, будь добр, забудь об этой идее. Или найди кого-нибудь другого для подобных игр.

— О какой помолвке может идти речь, — его холодный взгляд пронзил Дорин насквозь и, как ей показалось, приморозил к спинке стула, — если мы поженимся через две недели? И Гленда тут ни при чем.

— Нет, этого не будет!

— Назвав любовь «состоянием», которое не имеет к нам никакого отношения, ты, естественно, забыл, что именно из-за Гленды захотел остепениться и обзавестись семьей, хотя до нее у тебя были не менее восхитительные женщины. Неужели тебе ни разу не приходило в голову, что ты любишь ее? — Дорин интуитивно понизила голос, желая выказать сочувствие. Она не хотела причинить ему боль, напоминая о неприятных вещах. — Могу представить, как нелегко тебе пришлось, когда расстроилась ваша свадьба, но не думаю, что женитьба на другой принесет тебе успокоение.

Ей неожиданно захотелось подойти к нему, взять за руку, утешить. Но Роналд выглядел настолько суровым и отчужденным, что она не решилась.

— А если ты сумеешь забыть Гленду, то окажешься связанным с женщиной, которую не любишь. Знаешь, мне бы не хотелось всю жизнь чувствовать себя вещью второго сорта.

— Пожалуй, тебя бы не взяли в приличную газету вести переписку с читателями. Ты не имеешь ни малейшего понятия, о чем говоришь!

Казалось, он с трудом сдерживает раздражение. Нормальный брак, о котором она говорила, совсем не входил в его планы. Роналд готов был поставить памятник «Дорин Линвуд, с любовью и благодарностью», лишь бы она прекратила говорить о Гленде.

Он снова наполнил бокал Дорин и постарался удовлетворить ее интерес к разорванной помолвке.

— Раздумывая о моем стиле жизни, я понял, что мне необходима жена. Гленда идеально подходила для этой роли: она хороша собой, обладает светским тактом и умело ведет хозяйство. А это немаловажно, ведь, как тебе известно, я живу один и за домом присматривает миссис Симпсон, которая работала еще у моего отца. Она уже в преклонных летах, и ее сил достаточно для каждодневных хлопот, но на то, чтобы принять достойным образом дюжину бизнесменов, их явно не хватает. Таким образом, женитьба, с которой пока ничего не вышло, представляется мне единственным выходом из данной ситуации. Правда, обжегшись в первый раз, я решил, что этот союз должен быть исключительно деловым, поэтому супругами нас можно будет назвать только условно.

По всей видимости, предполагалось, что его обаятельнейшая улыбка не оставит причин для беспокойства, но почему-то Дорин не стало легче. Наоборот, в ее душе погасла последняя искра надежды на ответные чувства. А она-то мечтала, как однажды он полюбит ее по-настоящему и поймет, что они созданы друг для друга. Глупая девчонка!

Дорин с трудом собралась с мыслями.

— Ты мог бы нанять кого-нибудь для проведения светских раутов. Около тебя кружит столько очаровательных юных крошек, что ты без труда отыщешь подходящую кандидатуру на почетную должность хозяйки приемов. Для этого совершенно необязательно заводить жену.

— Дорри, жена отпугнет этих, как ты выражаешься, очаровательных крошек. Я уже сыт по горло любовными приключениями и больше ими не интересуюсь.

Роналд слегка улыбнулся, но голос звучал устало. Сердце Дорин обливалось кровью от жалости к нему. Бедный, он действительно любит Гленду и ее отказ причиняет ему невыносимые страдания! Внимательный взгляд девушки заметил тени под глазами любимого мужчины, горькие складки у губ. Больше всего на свете она желала излечить его боль, но осознавала свое бессилие.

— Я могу понять твое состояние, но, поверь мне, оно не продлится долго. Многие женщины смотрят на тебя с вожделением, и однажды ты не устоишь. Ты ведь очень сексуально привлекателен, Роналд Осборн!

Он взглянул на серьезное лицо Дорин и с трудом сдержал улыбку. Можно подумать, она представляет, о чем говорит! Да что она знает о страсти, о вожделении?

— Дорри, дорогая, если мы поженимся, я обещаю не развлекаться на стороне. Честное слово!

Зная Роналда, несложно было понять, сколь серьезным для него было добровольно взятое ограничение. Но Дорин знала и другое: дав однажды слово, он никогда от него не отступит. Значит, если они поженятся, ей не придется ломать голову над тем, где он пропадает, и представлять самое неприятное. Отпив глоток вина, она заметила:

— По-моему, ты недостаточно хорошо все обдумал. Тебе ведь наверняка захочется иметь детей.

Роналд не ожидал, что Дорин окажется столь упрямой и несговорчивой. Что ж, придется выложить все до конца. К тому же их словесный поединок начал его развлекать.

— Первые годы моей жизни были не слишком-то удачны, и я не хочу, чтобы моих детей постигла та же участь. Мне было всего десять, когда я понял, что для моих родителей являюсь лишь досадной помехой. Мне требовалось то, что они не могли дать, — время, забота, терпение, любовь в конце концов. Меня посылали в школу и забывали о моем существовании по принципу «с глаз долой — из сердца вон». На время каникул нанимали специального человека, и он следил за тем, правильно ли я питаюсь. Родителей не интересовали ни успехи, ни тревоги, ни проблемы их сына. Они не желали знать ничего о моей жизни. А по законам природы я унаследовал их гены, поэтому не намерен рисковать.

— Ох!

Это было все, что Дорин могла сейчас сказать. Ей захотелось придушить его родителей. Но к счастью для них, они уже умерли. Она бы могла убедить Роналда, что ребенок будет для нее самым драгоценным существом на свете, что ему самому она даст любовь и тепло, некогда отнятые у него… Если бы он того хотел. Теперь стало ясно, откуда взялись отчужденность и замкнутая независимость, создающие ощущение, что события и окружающие люди полностью подчинены его воле.

— Никогда бы не подумала, что ты был несчастлив в детстве, — с грустью сказала Дорин. — Вы всегда производили впечатление очень дружной семьи.

— Изображая дружную семью, мы отдавали дань приличиям. А я с детства привык не размахивать своими чувствами, как флагом. — Роналд взглянул на часы, и его темные брови сошлись на переносице. — В любом случае, разговор не о тайниках моей души. Я всего лишь объясняю, почему не хочу иметь детей.

— И Гленда согласилась на твои условия? Ему уже надоели постоянные напоминания о бывшей невесте. Но вино придало Дорин храбрости, и она отважилась сделать на редкость проницательное предположение:

— Хотя вряд ли она захотела бы испортить свою великолепную фигуру или отстирывать детские пеленки.

Однако Роналд даже не спросил, хочет ли она детей, или, скажем, будет ли счастлива от столь странных супружеских отношений. Он совсем не считался с ее чувствами, наверное, даже не подозревал об их существовании.

— Какую же я получу выгоду от этого соглашения, кроме забот об устройстве торжественных приемов? — язвительно поинтересовалась Дорин, уже начиная жалеть, что выпила слишком много.

Она с трудом себя контролировала и каждую минуту была готова обнаружить свои истинные чувства.

— Дорри, — он придвинулся ближе, и теперь его локти лежали на столе, а взгляд заметно потеплел, — поверь мне, я достаточно все обдумал. Нам обоим будет хорошо: мы же всегда с тобой ладили. Ты сможешь заниматься, чем захочешь. Я искренне восхищаюсь твоим умом, работоспособностью, упорством. Ты не станешь вести закулисную игру, строить интриги — для этого в тебе слишком много благородства. Дорри, с тобой приятно находиться рядом. Ты надежный друг, и вместе мы составим отличную команду. А что до выгоды, — тут он ослепительно улыбнулся, — разве мое имя и защита, уверенность в том, что любимая работа, а не обязанности жены будет всегда на первом месте недостаточны? К тому же ты станешь хозяйкой дома в одном из престижных районов Лондона.

— Можно подумать, что ты решил приютить бездомную собаку! — выпалила Дорин, радуясь, что может прекратить ломать голову над его комплиментами, если эти похвалы вообще можно было так назвать. Судя по описанию, она оказалась на удивление занудной девицей.

— На самом деле ты не так уж и далека от истины. Твой отец собирается продать дом и переехать в городскую квартиру. Миссис Пимм едет с ним. К тому же в его планы входит окончательно отойти от дел. Если мы поженимся, то ему ничего не придется отдавать на сторону.

Дорин была достаточно разумной, чтобы оценить здравый смысл его рассуждений, но в этот момент она почему-то выглядела более возмущенной, чем когда-либо. Роналд глубоко вздохнул и сказал как можно мягче:

— Не пойму, что тебя беспокоит, Дорри. Тебе уже двадцать пять, и, насколько мне известно, у тебя еще никого не было. Если бы ты хотела выйти замуж и завести семью, то давно бы уже нянчилась с детишками. Ну, или хотя бы сделала что-нибудь, чтобы этого добиться: стала бы больше появляться в обществе, заботиться о своей внешности, поменяла бы прическу. А так, почему бы двум уважающим друг друга людям, не объединиться? Дорри, я предлагаю тебе дружбу и деловое партнерство.

Она смотрела на него широко распахнутыми глазами и неожиданно поняла, что мечта всей ее жизни — стать женой Роналда — готова стать реальностью. Надо только забыть о его желании прибрать к рукам компанию, которая раньше принадлежала ему с Мартином, о том, что он ее не любит и никогда не полюбит, — только и всего! Но она справится. У нее было достаточно времени, чтобы научиться владеть собой.

Единственное, что действительно причинило Дорин боль, так это предательство отца. Она полагала, что он хотя бы считается с ее мнением и не решится продать фамильный дом, не посоветовавшись с ней. С детства Дорин знала, что была для матери сплошным разочарованием. Мама ничего не могла сделать, чтобы дочка выглядела хорошенькой. Прямые, как дождь, волосы, маленькое, худое личико, костлявая фигурка оставались неизменными. Когда родилась хорошенькая, как ангелочек, сестренка, мама забыла о существовании Дорин и была счастлива. Но, увы, малышка умерла от менингита, и сердце безутешной матери вместе с ней. Она окончательно отдалилась от мужа и дочери и в конце концов ушла вовсе. Лишь несколько лет спустя им стало известно, что она тихо скончалась в одной из клиник на севере Англии.

Дорин изо всех сил старалась помочь отцу примириться с утратой. Хотела быть лучиком солнечного света во тьме его существования. Она училась не просто хорошо — лучше всех, а свободное время проводила дома, читая книжки. Даже завела морских свинок, чтобы их веселая возня забавляла отца. В общем Дорин искренне полагала, что дарит отцу радость и тот гордится ею и уважает как равную себе.

Увы, как только что выяснилось, она ошибалась.

Дорин поднялась из-за стола. У нее слегка кружилась голова, а вид почти нетронутой еды и остатков вина в бокале вызывал физическое отвращение.

— Рон, я согласна стать твоей женой. Назови только время и место.