Души

Вместо того чтобы заходить внутрь, все поздоровались с моими родителями, и мы расположились на крыльце. Торин занял качели и притянул Рейн к себе на колени. Она прильнула к его груди. Ингрид села рядом с ними, тогда как Блейн плюхнулся на плетёное кресло, а Эндрис прислонился к перилам. После того, как отнесла платья в свою комнату, я помогла маме раздать всем яблочный сидр домашнего приготовления и кусочки пирога.

— Ужин будет готов через час, так что не разбегайтесь, — предупредила мама.

Я прошла следом за ней в дом.

— Мам, ты не обязана их всех кормить.

Она усмехнулась и переглянулась с папой.

— Что ты такое говоришь! Мы всегда рады твоим друзьям. Ужин будет через час. А теперь иди к ним. Дай знать, если кто захочет ещё сидра.

Спустя полчаса я едва прислушивалась к разговору ребят о футболе и американских игроках. Чемпионат мира начнётся в июне. Меня совершенно не интересовал футбол и какие команды пройдут отбор. Блейн и Торин — типичные школьные спортсмены, но Ингрид удивила меня тем, как много она знает о футболе.

Я пялилась в пустое пространство, переживая из-за всего: Эхо, тёмные души, Дэв, Риз, Нара, ещё и Малиина — мой худший кошмар. Если она вернулась…

На моё плечо опустилась ладонь. Я подпрыгнула. Это Эндрис подошёл ко мне и сел рядом на ступеньки. Я даже не заметила. Остальные смотрели на меня так, будто звали-звали, но не дозвались.

— Можно воспользоваться вашим туалетом? — спросил Эндрис.

— Да, конечно. На первом этаже. Я покажу.

Мы вошли в дом, мама посмотрела на нас. Неожиданно для меня, с ней на кухне был папа. Судя по всему, он ей помогал.

— Просто показываю Эндрису, где у нас туалет.

Эндрис поймал мою руку, когда я уже собралась развернуться и пойти обратно на крыльцо.

— Я вернусь через пять минут. Максимум десять.

— Фу, избавь меня от подробностей. Сиди там, сколько надо.

Он ухмыльнулся, бросил взгляд через моё плечо на моих родителей и сказал:

— Держи их подальше от туалета, иначе придётся кое-что объяснять.

Он исчез за дверью.

Временами он такой странный. Я обернулась и поймала взгляды родителей.

— Нужна помощь, мам?

— Может, минут через десять-пятнадцать. У тебя всё в порядке? — поинтересовалась она.

— Ага.

Мама вытерла руки полотенцем, не сводя с меня глаз.

— Ты же знаешь, я вижу, когда что-то не так. Проблемы в школе?

— Нет.

Если она сейчас меня обнимет, я зареву, как пятилетка.

— И с платьями на выпускной всё хорошо? Я видела, что ты пришла с пакетами, но сами платья ты мне так и не показала.

— Они прекрасны. Ребята ждут меня, мам.

Я выбежала из дома до того, как потекли слёзы. Рейн, похоже, согнала Торина с качелей. Он болтал с Блейном в саду. Сама Рейн усадила меня между собой и Ингрид.

— Если кто-то и сможет отыскать Эхо, так это он, — заверила Рейн. — У Эндриса есть связи в таких местах, что глаза на лоб лезут.

— Или щёки заливает краска, — добавила Ингрид.

Теперь до меня дошло, почему он так странно себя вёл. Я скривилась.

— Когда он сказал, что вернётся через пять-десять минут, я подумала, что Эндрис как всегда…

— Не. Мы подумали, что Эхо как-то долго нет, и Эндрис вызвался поискать его.

— Я хотела пойти с ним в случае, если он решит заглянуть в один клуб, где часто бывают гримниры, — призналась Ингрид и вздохнула.

— Сильно же он тебя зацепил, — подразнила её Рейн.

— Риз великолепен, хотя я и раньше встречала крутых мужиков. Но с ним я почувствовала что-то и хотела бы узнать об этом больше, только не под присмотром Эндриса. Порой он слишком нас опекает.

— Так со сколькими парнями ты встречалась с тех пор, как стала Бессмертной? — полюбопытствовала Рейн.

Ингрид засмеялась, что привлекло внимание Торина и Блейна.

— Не скажу.

— Почему? — спросила Рейн.

— Ты подумаешь, что я хуже Эндриса.

У Рейн отпала челюсть.

— Да быть того не может.

— Сложно прожить пару веков, не оставив за собой вереницу разбитых сердец. — Ингрид захватила наше внимание. — Как и не остаться с разбитым сердцем самой. Был один солдат, с которым я встретилась во Франции во время Второй Мировой…

В мгновение ока Ингрид стала не просто интересной, а супер-крутой. Ей оказались свойственны хорошее чувство юмора и озорное поведение. Я совсем позабыла о своих переживаниях, пока папа не вышел из дома со словами, что маме нужна помощь. Сам он пошёл к Блейну и Торину. Ингрид и Рейн пошли за мной в дом.

— Мы, девочки, сядем за стол, а парни принесут стулья или сядут в гостиной, — пояснила мама. Наш столик был рассчитан только на четверых, что идеально подходило нашей маленькой семье, но не большой компании.

— Как долго он ещё пробудет в туалете? — спросила мама.

Я глянула на часы. Эндриса нет уже десять минут. Вдруг с Эхо что-то случилось? Риз, возможно, солгал, когда говорил, что хочет нам помочь. Эхо мог попасть в ловушку. Не надо было ему писать о предложении Риза. Ещё эти тёмные души… Он не смог бы выстоять против целой орды.

— Кора? — привлекла моё внимание мама.

Я ответила первое, что пришло мне на ум:

— То странное мясо из столовки…

Мама резко выпрямилась.

— Два случая — это уже слишком.

Завтра директора ждёт серьёзный разговор. Мама спустилась в подвал, где у нас была кладовка.

— Что за два случая? — спросила Рейн, когда я подошла к ним с Ингрид.

— Двое людей с больными животами после того, как съели подозрительное мясо в школьной столовке. — Рейн и Ингрид непонимающе переглянулись. — Это единственное объяснение, которое я смогла придумать, когда она спросила про исчезновение Эндриса в туалете и мою вчерашнюю тошноту после встречи с сами-знаете-кем.

Они рассмеялись.

— Не смешно. Она завтра позвонит мистеру Джонсону, и меня вызовут к директору для объяснений. Вам-то хорошо. Не надо придумывать небылицы, чтобы объяснить своё странное поведение.

— У меня не бывает странного поведения, — возмутилась Ингрид.

— Встречаться с тремя разными парнями в трёх разных ресторанах одновременно — это очень странное поведение, — заметила Рейн.

— Мне же нужно было выяснить, кто из них лучше целуется, — пошутила Ингрид. — К слову об этом. Я умею менять голос и имитировать акценты. Если директору поступят несколько жалоб о некачественном мясе, возможно, он не станет вызывать тебя.

— Отлично, спасибо!

Я обняла её.

— Ой, ну наконец-то! — воскликнула мама. Я обернулась, ожидая увидеть Эндриса, вышедшего из туалета. Но она смотрела в окно на Кадиллак Эскалейд, принадлежащий Эхо.

Я вылетела из дома и бросилась к внедорожнику, когда Эхо ещё не успел припарковаться. В этот раз он был готов. Возможно, увидел меня заранее. Я запрыгнула на него, и он поймал, прокрутившись на триста шестьдесят.

— Ты здесь, — прошептала я.

— А где мне ещё быть?

— Я думала, ты с тобой что-то случилось. Тёмные души направляются сюда. Когда ты не ответил на моё сообщения, я подумала, что потеряла тебя.

Он остановился и прислонился к своему внедорожнику, одной рукой обнимая меня за талию, а другую — положив на мой затылок.

— Мне есть, к кому возвращаться, Кора-мио. Теперь я не могу позволить себе заблудиться или пострадать.

Я отстранилась и стукнула кулачком по его груди.

— Тогда почему ты не отвечал на мои сообщения?

Он достал мобильник из заднего кармана и нахмурился.

— А на них что, отвечать надо?

Разозлившись, я толкнула его.

— Ну конечно! Какой смысл… — Я запнулась, осознав, что он просто дразнится. — Очень смешно.

Я попыталась выскользнуть из его объятий, но он только прижал меня сильнее.

— Прости, что пропустил остальные. Я обязательно все их прочитаю и отвечу на каждое. А сейчас мне срочно нужен поцелуй. После которого ты объяснишь мне, почему у тебя дома собралась целая толпа Валькирий.

Я поднялась на носочки и чмокнула его в губы, но он не собирался с этим мириться.

— Не увиливай, только не после такой бурной встречи, — шепнул он мне в губы, обхватил ладонями лицо и поцеловал, как следует. Я позабыла о том, что на нас, вероятно, сейчас смотрят мои родители и друзья.

Он чуть отклонился назад.

— Тебе уже лучше?

— Да. — Я превратилась в желе. — Нет. Ты всё ещё должен рассказать мне, куда пропал. Но сейчас нас ждёт ужин.

Я схватила его за руку и потянула к дому. Все уже были внутри.

Прямо у двери он сорвал с моих губ ещё один поцелуй. Мои щёки горели румянцем, когда я вошла в дом, и глаза наверняка сияли. Мама покачала головой. Я догадывалась, о чём она думает: я скучала по Эхо, поэтому была такая расстроенная. Если бы она знала всю правду…

— Бери тарелку и садись туда, сынок, — сказала она, указывая на расположившихся в гостиной мужчин. Эндрис уже вернулся. — Ты ведь знаком с остальными её друзьями? — уточнила мама.

Эхо окинул взглядом Торина и остальных. На секунду я подумала, что он притворится, якобы впервые их видит. Я пихнула его локтём.

— Немного, мэм, — ответил Эхо.

Кто-то закашлялся. Видимо, подавился от неожиданности.

— Ах, тогда это прекрасная возможность узнать друг друга получше, — сказала мама и отправила его к ним.

Разговор за мужским столом обещает быть интересным.

— Немного, — пробормотала я, накладывая спагетти. Мы были последними, кто ещё не взял себе еду. Мама приготовила к пасте мясной соус и чесночный хлеб.

— Было бы сложно объяснить, откуда мы знакомы, тебе не кажется? К тому же я хочу посмотреть на муки Валькирий, когда они будут пытаться ответить на вопросы о прошлом.

— Будь хорошим мальчиком, Эхо, — предупредила его.

Вместо ответа он пихнул мне багет в рот и ухмыльнулся. Мама сидела за нашим столом, поэтому мы не могли обсудить Эхо и его выходки. Разговор за столом пошёл о еде из разных стран. Маме захотелось узнать больше об Ингрид, которая с удовольствием рассказывала о своих кельтских корнях. Единственный раз она запнулась, когда мама спросила её о семье.

— Мои родители умерли, когда я ещё была маленькой. Мы с сестрой остались жить у тёти Лавании, вместе с её приёмными сыновьями Торином и Эндрисом.

— Я ещё не знакома с Лаванией, но Кора вроде говорила, что она твоя тётя, Рейн.

— Вообще-то она тётя Эрика, — поправила Рейн.

— Прошу прощения, я перепутала, — добавила я. Ужин мог обернуться катастрофой. Нам стоит сесть как-нибудь и придумать связные легенды каждому.

— Так ты родственница Эрика? — спросила мама у Ингрид.

— Нет, миссис Джеймисон. Лавания взяла нас к себе, но официально не удочеряла.

— А твоя сестра ещё живёт с тобой?

— Нет, она недавно отошла в мир иной.

Мама сжала её ладонь.

— Сожалею твоей утрате, милая.

— Не стоит, миссис Джеймисон. Знаю, это неправильно считать смерть чем-то хорошим, но для Малиины так оно и было. Она сильно болела, последние дни были крайне мучительны для неё.

Моё восхищение перед Ингрид возросло. Её легенда была такой складной. Мама была увлечена разговором с ней весь ужин. Затем они с Рейн помогли мне убрать стол, несмотря на протесты мамы. Парни тоже помогли — сложили свои тарелки в раковину.

Эндрис, как обычно, даже не встал. Они с папой обсуждали научную фантастику. Сомневаюсь, что в этом жанре существует хоть одна книжка, которую он не читал. Судя по папиному лицу, он был впечатлён.

— Какие у тебя интересные друзья, — прокомментировал папа после их ухода.

— Дай угадаю: Эндрис получит свою сюжетную линию в твоей следующей книге, — предположила я. Папа кивнул.

— Теперь я понимаю, почему он помогает мне с блогом. У парня ум как губка. Он помнит всех героев моих книг, все их поступки. Он даже читал те книги, которые не читал я.

Я поцеловала его в щёку.

— Спокойной ночи, пап. Я рада, что ты наконец-то познакомился со своим фанатом номер один.

— Номер два, — поправила мама, подходя к нам. — Сладких снов, милая. Передай своим друзьям, чтобы заглядывали почаще.

— Это они с удовольствием. — Теперь, когда они поработали над своей главной проблемой — биографией. — Доброй ночи, мамуль.

Я поднялась по лестнице, зная, что Эхо скоро придёт. Вошла в свою комнату и застыла. Дэв стоял посреди спальни, вцепившись своими нематериальными руками в какую-то несчастную душу.

Нет, не какую-то.

Это был отец Рейн.

15. ОДЕРЖИМОСТЬ

— Эй!

Две души смотрели на меня. На лице мистера Купера сияло облегчение. Слёзы подкатили к глазам. Я знаю, что он болел на протяжении долгих месяцев и впал в кому. Но всё же увидеть его душу стало для меня полным шоком. Ему ещё слишком рано умирать.

— Не трожь его, — крикнула я Дэву. Заперев дверь, достала телефон и протянула его Дэву. — Забирайся внутрь.

Сама в это время не сводила глаз с мистера Купера. Дэв скользнул в телефон.

— Я пытался припугнуть старика, но он отказывался уходить, — сказал Дэв. — Я думал, у тебя по всему дому руны, которые не пускают в дом души.

— Но ты как-то оказался здесь, хотя я сказала, что мой дом — запретная территория, — напомнила я.

— Я прошёл через портал из дома Эхо. А этот тип пробрался через окно. Не забывай закрывать. И прогони ты уже его, нам надо поговорить.

— Не сейчас. И, к твоему сведению, это не какой-то левый старик. — Я бросила быстрый взгляд на отца Рейн. Он уже не выглядел испуганным. Только печальным и немного растерянным, потому что его взгляд метался между мной и мобильником. Интересно, как он прошёл в дом, несмотря на руны? Вряд ли он умеет создавать порталы. — Его зовут мистер Купер, это отец моей лучшей подруги. Он болел. Ты уже поговорил с Эхо?

— Ещё нет. Он пока ищет того, кто на тебя напал. Я уже знаю, кто это.

Мне тоже хотелось узнать, но мистер Купер важнее. Я направилась к зеркалу, активируя портальные руны. Зеркало откликнулось.

— Ты куда? — спросил Дэв. — Ты слышала, что я сказал?

— Слышала. Раз уж ты никуда не собираешься, мне нужно найти Рейн.

Портал привёл меня в поместье, но там было тихо. Я выглянула из окна. Машин нет. Папа Рейн следовал за мной как привязанный.

— Старик выглядит не очень-то радостным, — заметил Дэв. — Он ещё не готов уходить.

— Как ты это понял?

— Его энергия мерцает — он взволнован.

— Естественно, ты ж его напугал.

— Он пришёл к тебе. Значит, ему нужна твоя помощь.

В прошлый раз, когда мистер Купер потерял сознание, он тоже пошёл ко мне. Тогда его душа вернулась в тело. Я отправила сообщение Торину.

— Кто такой Торин? Зачем ты просишь его встретиться?

— Помолчи, Дэв. Я пытаюсь сосредоточиться.

Я написала Эхо. Свет в коридоре загорелся за секунду до того, как я перенаправила портал в дом Рейн.

— Кора, что во имя туманов Хель… — спросила Лавания с балкона на втором этаже и, ещё не договорив, спустилась вниз на суперскорости. Руны на её коже светились. — Тристан, — прошептала она, уставившись на отца Рейн.

— Я увидела его в своей спальне после того, как Рейн и ребята уехали. Я подумала сначала заглянуть сюда, прежде чем к ней домой.

— Идём. Его душа должна оставаться рядом с телом, иначе её не смогут пожать.

Руны на зеркале откликнулись на те, что были на её теле. Лавания переместилась в гостиную Рейн.

— Кто эта леди с таким приятным голосом? — поинтересовался Дэв.

— Шшш. Клянусь, если ты не замолкнешь, я выгоню тебя из телефона, — шепнула я и последовала за Лаванией. Отец Рейн всё ещё плыл за мной. Феми сидела в гостиной, читая книжку, увидела нас и ахнула.

Её глаза наполнились слезами.

— Я заходила к нему всего десять минут назад, он ещё дышал.

— Должно быть, он умер и направился прямиком к Коре. Отведи его к телу. Возьми себя в руки, Феми, и найди Рейн. Я позову Свану.

Лавания ушла очередным порталом.

Слёзы ручьём текли по лицу Феми.

— Я сказала Рейн, что он в порядке. Она будет раздавлена.

— Я уже написала Торину о том, что происходит. Он сообразит, что нужно делать.

Феми вытерла щёки.

— Хорошо, я останусь с тобой и… и… Можешь отвести его к телу?

Кто бы мог подумать, что Феми так привяжется к отцу Рейн? Она родилась ещё в Древнем Египте, ей уже несколько тысяч лет.

Когда мы оказались в его кабинете, душа уставилась на тело. Затем он взглянул на меня. Мне хорошо был знаком этот взгляд. Я доверяла мистеру Куперу, поэтому кивнула и протянула руки навстречу.

— Вселитесь в меня, — предложила я. Он подошёл ближе.

— Пожалуйста, не злись, но твои руны медиума не активированы, — пропищал Дэв из телефона.

— Что?

— Твои руны медиума должны загореться, перед тем как ты впустишь в себя чужую душу.

Я нахмурилась. То есть я всё делала неправильно? Я подняла ладонь, останавливая мистера Купера.

— Дэв, ты же говорил, что видишь мои руны медиума издалека.

— Да. Ты прям как маяк.

— Тогда зачем мне актировать руны, если они и так горят?

Он вздохнул и затем заговорил медленно и внятно:

— Активируя их, ты тем самым защищаешь себя. Некоторые души не хотят уходить, потому что внутри тебя они вновь могут чувствовать. Ох, неудивительно, что тебе становится плохо. Ты же ни разу не использовала руны медиума.

Так вот что я делала не так все эти месяцы. Надо активировать руны силы, чтобы стать сильнее, руны скорости, чтобы двигаться быстрее, руны невидимости, что спрятаться… И логично, что руны медиума нужно активировать перед одержимостью.

Я закрыла глаза и пожелала, чтобы руны медиума появились на моей коже. Я едва ли их использовала, поэтому плохо помнила, как они выглядят. Лучше всего связывающую руну. Она появилась на моей коже, будто её только сейчас вырезали.

— Я чувствую их силу, — прошептала я.

Началось что-то странное. Всё больше рун появлялось на моём теле, хотя я их не вызывала. Как будто первая позвала за собой остальные. Одни и те же узоры повторялись друг за другом, пока не покрыли мои руки полностью.

Я ожидала, что они будут светиться, как мои другие руны. Но нет. Большая часть продолжали извиваться под моей кожей, точно маленькие змейки. По моему телу прокатилась волна силы, эффект был сильнее, чем когда-либо с другими рунами. Я запаниковала. Возможно, мне не стоило активировать эти руны.

— Я чувствую их, даже будучи в твоём телефоне, — сказал Дэв. — Не знаю, смогу ли… Смогу ли противиться притяжению.

Его голос звучал странно: слабо и на одном дыхании.

— Нет, оставайся там, — выкрикнула я.

— Но я чувствую, как они светятся, как они манят меня… Я снова чувствую.

Его голова выглянула из разъёма для зарядки.

— Вернись внутрь, Дэв, или я клянусь, Эхо пожнёт тебя.

Дверь распахнулась, и в комнату вбежала Феми.

— Кора? Я услышала… Что происходит? Что ты с собой сделала?

Я слышала её вопросы, но пыталась понять, о чём говорил Дэв. В смысле светятся? Они выглядели как обычные татуировки на моих руках. Светились разве что руны боли и силы, которые я, видимо, случайно активировала, сама того не осознавая. Может, только души видят свечение рун медиума. И они светились даже тогда, когда я их не активировала.

— Это руны медиума, — сказала я.

Феми подошла ближе, окидывая меня взглядом так, словно я инопланетянка. Не обращая на неё внимания, я протянула руки к хмурому мистеру Куперу.

— Всё в порядке, мистер Купер. Можете вселяться.

Он был обеспокоен, но не мог сопротивляться притяжению рун. Я набралась смелости, когда он подошёл ближе. С его приближением я ощутила холодок, но не такой морозный, как прежде. И вселение чужой души не вызывало тошноту. Желание вытолкнуть его из себя всё ещё было, но оно не затмевало все остальные чувства.

Я осознавала, что происходит, мои зрение и слух не отключались. Рейн ворвалась в комнату, окинула всё взглядом, по её лицу текли слёзы. Увидев меня, она замерла с распахнутыми глазами.

— Всё хорошо, — заверила я её. И тут мои глаза встретились с Эхо. Он был озадачен. Но удивление быстро сменилось яростью.

— Кто это с тобой сделал? — спросил он, стремительно сократив расстояние между нами.

— Никто. — Я показа ему свои руки. Руны покрывали каждый сантиметр моего тела. Наверняка в этот момент я походила на Зомби-Боя, лучшего друга Леди Гаги. То есть была далеко не красавица. — Это те самые руны медиума, которые Малиина вырезала на мне. Я только что научилась ими пользоваться. Ну, вроде, — добавила я, пожав плечами.

— Они не светятся, — заметил Эхо, изучая мои руки. — Это явно нехороший признак.

— Где папа? — спросила Рейн.

Я открыла рот, чтобы ответить, но меня опередил Дэв:

— Внутри неё.

Всеобщее внимание переключилось на мобильный телефон, который я сжимала в руке. Я вздохнула.

— Кто это? — спросила Ингрид.

— Дэв, тёмная душа, которая пожалеет, если сейчас же не заткнётся!

Я сосредоточила своё внимание на Рейн. Торин успокаивающе её обнимал, но она больше не плакала. Я подошла ближе, ожидая, что она сморщит нос. Руны на моей кожи едва ли можно назвать красивыми. Она не скривилась — показатель того, как мы с ней близки.

— Твой отец вселился в меня, Рейн, — сказала я. — Он хочет поговорить с тобой, твоей мамой и Торином.

— Мама, — прошептала Рейн. — Я должна ей рассказать.

— За ней отправилась Лавания, — сообщила Феми. Она окинула взглядом всех, кого я не назвала, и указала на дверь. Вышли все, кроме Эхо.

— Ты можешь разговаривать, пока одержима? — уточнил Эхо.

— Ага. Странно, да?

Было так необычно слышать собственный голос, пока внутри меня чужая душа. Обычно я слышу только их мысли, дрожа и сдерживая рвотные позывы.

— Мы ничего не знаем об этих рунах медиума, — сказал он. — От них могут быть побочные эффекты. Они ведь даже не светятся.

Он уже второй раз это отмечает.

— Для нас нет, но для душ…

— Как тысяча звёзд, — закончил за меня Дэв. — Не позволяй ему задерживаться, Кора. Отдай ему ненадолго контроль, чтобы он мог завершить свои дела, а затем выталкивай из себя. Даже сами любящие души увлекаются одержимостью и не могут остановиться.

На этот раз я не стала его затыкать.

— А как передать ему контроль?

— Поговори с ним. Не сопротивляйся, когда он попытается управлять твоим телом, — пояснил Дэв.

Я отдала телефон Эхо.

— Иди. Я выйду, как только мы закончим. — Выражение его лица ясно говорило о том, что он не хочет уходить. — Со мной всё будет в порядке, — заверила я его. — Руны медиума всё меняют. Теперь я контролирую процесс. Говорю своим нормальным голосом. Меня не тошнит, голова не кружится. Я всё вижу, слышу и чувствую, хоть его душа и находится сейчас внутри меня.

Эхо только помрачнел ещё больше.

— Дэв всё объяснит. Прошу тебя, выйди.

Я пихнула мобильник ему в руку. Он всё ещё был недоволен, но кивнул.

— Ладно. Если понадоблюсь, я прямо за дверью.

Я подождала, когда дверь за ним закроется, после чего развернулась к Рейн и Торину.

— Ждём твою маму?

Рейн замотала головой, сделала шаг от Торина и взяла меня за руки.

— Я хочу поговорить с ним первой.

— Хорошо. — Я прислушалась к мыслям его отца и улыбнулась. — Он тоже не хочет ждать.

Я не знала, как передать ему контроль, когда он спросил, можно ли ему поговорить. Мне было немного страшно. Что я буду чувствовать в этот момент? Но я успокоила себя тем, что знаю его и доверяю ему, он не причинит мне зла. И тогда я совершила прыжок веры.

Мой рот открылся, слова полились, но голос не был моим. Это говорил мистер Купер. Его голос звучал слабо. Слёзы текли по моему лицу, пока он разговаривал с дочерью. Рейн рыдала, и я разделяла её чувства. Или так на меня действовали его слова.

Он говорил о том, что любит её и гордится тем, какой она выросла. Он вспоминал их общие моменты, и как она тогда себя вела. Он просил её хранить эти воспоминания и не переживать за него.

Его голос набирал силу. Рейн плакала навзрыд, я ещё сильней. Мы обнимали друг друга. Я понимала, что она скорее обнимает своего папу, но я в этот момент была с ним одним целым, даря подруге поддержку и утешение.

Как вдруг я кое-что осознала. Я таяла, слабела, в то время как голос мистера Купера становился всё громче и увереннее. Он захватывал моё восприятие. Голос стал тише, когда мистер Купер заговорил с Торином. То ясный и громкий, то такой слабый, что я едва его слышала.

Я начала паниковать. Посреди его речи о том, какого человека он хочет видеть будущим мужем Рейн и отцом своих внуков, мой слух вовсе пропал.

Я пыталась сказать Рейн, что ничего не слышу, но слова, что я говорила, были предназначены Торину. Мистер Купер управлял моим телом. Я попыталась дотянуться до Рейн, подать сигнал о помощи, но не контролировала свои руки. «Руны медиума не решают всех проблем», — подумала я, перед тем как отключиться.

***

Я медленно открыла глаза и первым, кого увидела, был Эхо. Я умерла?

— Нет, ты не умерла, но из-за тебя у меня чуть было не случился инфаркт. Что прежде я считал невозможным.

Я оглянулась вокруг и нахмурилась. Я снова оказалась на кровати Рейн.

— Что произошло?

— Мистер Купер договорил со своей женой, но как только он покинул твоё тело, ты упала на пол, как тряпичная кукла.

Я прищурила глаза. В его голосе послышались самодовольные нотки.

— Полагаю, ты хочешь сказать: «Я же говорил»?

Он погладил меня по щеке.

— Нет. Я вовремя успел тебя подхватить.

— Правда?

— Ага. Говорил же, я всегда знаю, когда тебе нужна моя помощь. Сразу почувствовал здесь, — он прижал руку к груди, чуть левее центра, там, где находится сердце. — Чем дольше он был в тебе, тем слабее ты становилась. Тебе повезло, что мистер Купер не собирался оставаться в твоём теле. Будь на его месте другая душа…

Я бы так и осталась сосудом. Мысль о том, что чужая душа может задавить меня и забрать контроль над моим телом, пугала.

— Больше никаких рун медиума, — пообещала я.

— Наконец-то мы сошлись во мнении.

— Пока не разузнаю о них побольше, — уточнила я.

Эхо скривился.

— Почему-то я даже не сомневался, что ты это добавишь. Ну почему ты никогда меня не слушаешь? Я старше и мудрее…

Я засмеялась.

— Да-да, я видела, как мудро ты себя ведёшь.

— Это оскорбительно. Иногда я просто играю не по правилам. — Он пошевелил бровями.

В дверь постучали, и в комнату вошла Рейн с пачкой Twizzlers, которые тут же кинула мне. Я поймала их, усаживаясь поудобнее. Переключившись на сверхзвуковую скорость, я раскрыла пачку и заглотила несколько спасительных конфет. В этот момент я могла думать только о восполнении энергии, обо всём остальном я позабыла.

Когда я успокоилась, Рейн, Торин и Эхо тихо переговаривались у двери, глядя на меня. Теперь у меня появилась возможность заметить, что Рейн выглядела паршиво. Глаза красные от слёз, волосы растрёпаны.

Я подкатилась к краю кровати и встала, но в этот момент закружилась голова, и я плюхнулась обратно. Эхо тут же оказался рядом со мной, его руки удержали меня.

— Осторожнее, куколка. Ты была в отключке почти два часа.

— Два?.. Мне нужно вернуться домой. — Я подскочила… или попыталась, но Эхо пригвоздил меня обратно к кровати. Рейн вышла прежде, чем я успела спросить её об отце. — Я помогла?

Эхо обхватил моё лицо руками, глядя в глаза.

— Я не понимаю, о чём ты, милая. Возможно, ты ещё не пришла в себя после одержимости.

Я надула губы.

— Я пришла в себя.

— Эти руны медиума всё меняют. В следующий раз, когда захочешь дать душе слово, я останусь. Кто бы это ни был. Что касается возвращения домой, то не беспокойся, твои родители уже крепко спят. И не надо читать мне лекций. Я не мог не использовать руны. Твоя мама хотела обсудить платья на выпускной. — Он закатил глаза. — Почему все женщины так помешаны на этих выпускных?

— Это что-то вроде обряда посвящения во взрослую жизнь. — Впрочем, меня уже мало волновал выпускной. — Торин отведёт папу Рейн в Вальхаллу?

Эхо резко переменился в лице. Он выпрямился. Мне даже показалось, что он выругался, но, возможно, я ошиблась. И всё же его реакция меня напрягла.

— Что такое?

— Душа мистера Купера не отправится в Вальхаллу.

— Почему?

— Потому что он должен попасть в Хель.

Я фыркнула.

— Что за бред? Нет.

— Да, куколка. Его душу с самого начала должен быть пожать я. Тот факт, что я дал ему ещё год, ничего не меняет. Он отправится в Хель.

Я замотала головой, как если бы это могло заставить его взять свои слова обратно.

— Ты не можешь забрать его. Он должен отправиться в Асгард. Рейн и её мама имеют большое влияние.

— Это всё неважно. Я уже обсуждал это и с Рейн, и с её матерью. Они не хотят ничего слышать, но правила есть правила, их нельзя нарушать. Когда сын Одина погиб не в битве, куда он отправился? В мир Хель. Муж богини Фрейи? В Хель. Я могу назвать ещё нескольких богов и богинь, попавших туда. Их родители и супруги не смогли остановить жнецов. Это единственный случай, когда мы сильнее богов. — Эхо наклонился и провёл костяшками по моей щеке. — Прости, куколка, но душа мистера Купера теперь моя.

Я вскочила на ноги и начала расхаживать по комнате, представляя реакцию Рейн. Она возненавидит Эхо.

— А что будет, если ты откажешь пожинать его душу?

— Тогда за ним придёт какой-нибудь другой гримнир.

— Скажешь, что он под нашей защитой.

Он схватил меня за запястье и остановил на полушаге.

— А что, как ты думаешь, будет с ним, если я не пожну его душу? Он зависнет посреди ничего и будет медленно угасать, как мать Торина. Затем он начнёт тосковать по жене и начнёт вселяться в гаджеты, просто чтобы поговорить с ней. Дальше он переключится на животных, чтобы что-то чувствовать. Но когда он потеряет остатки человечности, его целью станут смертные. Не успеешь оглянуться, как он превратится в столь презираемую нами тёмную массу ничего. По-твоему, Рейн и её мать этого хотят?

Желание бороться до последнего покинуло меня. Я прижалась лбом к груди Эхо. По щеке побежала слеза. Затем другая. Бедная Рейн. Она потеряла отца дважды. Эхо заключил меня в объятья и поставил подбородок на мою макушку.

— Тише, не плачь. Мне больно видеть, как ты страдаешь.

— Он был мне как отец. Он всегда призывал нас смотреть глубже на вещи. Идиотские правила! Такие добрые и умные люди, как он, заслуживают попасть в Асгард.

— Знаю.

Я прижималась к Эхо до тех пор, пока слёзы не закончились.

— Когда вы отправляетесь?

— Скоро. — Он провёл ладонью по моим волосам. — Я дал ей слово, что подыщу ему уютную одиночную комнатку на случай, если она захочет его навестить. — Он потёр меня по спине и прижался губами к виску. — Хель — неплохое место. Оно идеально для тех, кто долго болел и устал.

— Там холодно, — возразила я.

— Души сами по себе холодные. Это идеальная температура для них. Большинство душ сами не хотят никуда уходить, после того как обустроят свои комнаты. Многие проводят вечность, проживая свои самые счастливые моменты снова и снова.

Я не знала, говорит он это серьёзно или нет, но я хорошо знала Рейн. Если она хочет, чтобы её отец попал в Асгард, ничто её не остановит. Вот такая она упрямая. Возможно, она найдёт лазейку в этом дурацком правиле.

Я увидела часы на её тумбочке. Уже почти десять.

— Все внизу?

— Да. Миссис Купер хотела побыть наедине со своим супругом, но мы не можем долго задерживаться. Я должен завтра вернуться.

— Завтра? Разве путь в Хель и обратно занимает так много времени?

Эхо усмехнулся.

— Нет. Несколько секунд по сути, но я должен подобрать ему местечко поближе к богам. Мне придётся проскользнуть в их крыло и незаметно подготовить одну из незанятых комнат.

Наконец-то я что-то узнала про Хель.

— Незанятых комнат? Неужели чертоги Хель — это что-то вроде отеля с множеством номеров?

— Скорее, как одна огромная спальня с бесконечными рядами кроватей. Но боги и богини капризны, поэтому для них выделены отдельные комнаты. Богине Хель и в голову не придёт искать его там. Боги, особенно мёртвые, терпеть не могут, когда их беспокоят во время их посмертного отдыха. Они приходят в бешенство и начинают мстить. — Эхо пожал плечами. — Мстительные ублюдки. Можно подумать, все кругом виноваты, что они угодили в Хель, а не Асгард. Но всё же когда они просыпаются, их нужно развлекать. К счастью, богиня Хель создала для них особые условия.

— Не понимаю. Какое дело богине до отца Рейн?

— Эрик, — ответил Эхо. — Она не забыла, что Норны свели Эрика с Рейн и её семьёй, чтобы он оказался окружён любовью. Конечно, это всё вина Норн, но в Хель столько ненависти, что она распространяет её на всех причастных.

Я нахмурилась.

— Обо мне она тоже знает?

Эхо скосил на меня взгляд, уголок его губ приподнялся.

— О девушке, которую её сын так любит, что покинул Асгард, чтобы спасти её от меня? О да.

Я поморщилась. Эхо усмехнулся. Я ущипнула его. Иногда он ведёт себя как козёл.

— Перестань дурачиться. Я серьёзно.

Он крепко обнял меня.

— Никто моё не тронет, а ты, Кора-мио, моя. Она считает, что ты и Малиина — один человек. Поскольку Малиина мертва, то для Хель ты тоже мертва. Её душу она видела в Хель, а значит, ты уже её не волнуешь. Идём.

Он взял меня за руку и повёл к зеркальному порталу, откликнувшемуся на его руны.

— Погоди. А Рейн знает о недовольстве богини? — прошептала я.

— Нет, конечно. Она слишком импульсивна и может на эмоциях сделать что-то такое, что взбесит богов и Норн. В курсе только Торин.

И зная его, я уверена, что он хранит это в секрете от Рейн. Возможно, так даже лучше. Я бы тоже не хотела об этом знать. Портал в гостиную открылся, и я увидела, как остальные сидят на диване и у бара. Тишина была жутковатой.

Я потянула Эхо за руку, останавливая. Как только мы присоединимся к остальным, он отправился с отцом Рейн в Хель. Само по себе это меня не беспокоило. А вот его планы по поиску подходящей комнаты под самым носом богини — уже повод переживать. Вдруг она узнает о том, что он задумал? Вдруг её стражники поймают его? Он может попасть на Берег Мертвецов к проклятым душам.

— У богини Хель много стражников?

— Три главных, но я знаю их порядки. К слову о страже, тебе понадобится это

Он достал из заднего кармана мой телефон и вложил в мою руку.

Чёрт! Я совсем забыла про Дэва.

— Вы с ним поговорили?

— Не совсем. Как только он ответил на мой вопрос, я решил, что всё остальное может подождать до моего возвращения.

— Какой вопрос?

— Поговорим об этом, когда я вернусь, — прошептал он, сжав мою ладонь, и потянул за собой через портал. У большинства присутствующих в гостиной были бокалы с чем-то, кроме Рейн и Торина. Она свернулась клубочком рядом с ним, её глаза были красными, а взгляд стеклянным. Судя по лицу Торина, его душа болела за неё. Она выглядела даже хуже, чем было до этого. Видимо, смирилась с тем фактом, что её отец попадёт в Хель. Если бы она знала о том, какую ненависть богиня питает к её семье, то могла бы сорваться.

Глаза Феми тоже покраснели. Она всегда казалось непоколебимой, но сердце у неё было мягким. Блейн, Ингрид и Эндрис мрачно смотрели в свои бокалы. Поскольку им всем уже несколько столетий, я более чем уверена, что они пьют алкоголь.

Сваны — мамы Рейн — в комнате не было. Я гадала, знает ли она об особом отношении богини к их семье. Вполне возможно. Не удивлюсь, если она уже спрятала душу мужа где-нибудь в Асгарде, где Хель его никогда не найдёт. С другой стороны, она только недавно вернула себе звание Валькирии и вряд ли станет так рисковать.

Первым нас заметил Торин.

— Ты готов?

Эхо кивнул.

— Мне только нужны пальто и перчатки.

— И я. Я пойду с тобой, — сказал Эндрис, вставая.

— Нет, — отрезал Эхо. — Хель — мой мир, и только я решаю, кто пойдёт со мной.

— Торин нужен Рейн, — твёрдо произнёс Эндрис, в кои-то веки не подначивая Эхо. — Ты не знаешь, сколько времени это займёт.

Я сильно удивилась, когда Эхо неохотно кивнул. Если Рейн и слышала их слова, то никак не отреагировала. Она даже не подняла глаз, когда дверь кабинета открылась, и её мать вышла вместе с душой своего мужа. Миссис Купер выглядела так же плохо, как Рейн. Мистер Купер был спокоен. Поскольку он женился на Валькирии, он, видимо, был морально готов ко всему этому. Большинство душ теряются в присутствии Валькирий.

Мама Рейн обняла меня.

— Как ты, милая?

— Уже лучше. — Я бросила взгляд на душу и прочитала благодарность на его лице. Он улыбнулся. — Простите, что потеряла сознание.

— Нет-нет, что ты. Не извиняйся за это. То, что ты сделала, было очень смело. Благодаря тебе, — её подбородок задрожал, глаза наполнились слезами, — я смогла ещё раз услышать голос Тристана. Не переживай об этих рунах медиума. Лавания во всём разберётся и поможет тебе их освоить.

Миссис Купер поцеловала меня в обе щеки, а затем посмотрела на Эхо. Он напрягся.

— Подыщи ему хорошее место, — прошептала она.

— Обещаю, миссис Купер, — быстро ответил Эхо, но от мамы Рейн так просто не отвяжешься.

— Спасибо.

Она так же расцеловала его в щёки и крепко обняла.

Он смотрел на меня, и в его взгляде читалось: «Спаси меня!» Я просто пожала плечами. Пусть привыкает. Все мамы душат окружающих заботой. Мама Рейн и Лавания стискивают в объятьях. Моя мама готовит гору еды и закармливает окружающих.

У меня была всего минута с Эхо перед тем, как они ушли. Он обхватил моё лицо руками и потёр щёки большими пальцами.

— Дэв останется с тобой, пока я не вернусь, — прошептал он.

Это было неожиданно.

— Эм, ладно. Почему он?

— Потому что Торина и Рейн не будет в школе до конца недели. А Блейн и Ингрид, хоть и Бессмертные, но с душами они мало взаимодействовали. В отличие от Дэва.

Он вновь доверяет старому другу. Моя задача выполнена.

— Хорошо.

Его брови взлетели.

— Что, даже спорить не будешь?

— Не-а. Что он такого сказал, что ты изменил своё мнение о нём?

— Дело не в том, что он сказал. Он спас тебя. Я всегда буду в неоплатном долгу перед теми, кто заботится о тебе.

Он прижался к моим губам напоследок и начал было уходить, но я схватила его за футболку и притянула к себе. Я ещё не готова его отпустить.

— Он сказал тебе, кто на меня напал?

— Да. Я разберусь с ней, когда вернусь, — пообещал он. — Теперь я могу идти?

Я потянулась к его губам и поцеловала.

— Будь осторожен.

Он ухмыльнулся.

— Буду.

Он пошёл к машине за пальто и перчатками. Я хмуро смотрела ему вслед. Что-то в его словах царапнуло меня, но я никак не могла определить что именно. Прокрутила наш разговор в голове, и тут мой желудок сжался.

С ней? Он сказал, что разберётся с ней — с той тёмной душой, что напала на меня, — когда вернётся. Только одна женщина настолько сильно меня ненавидит.

Малиина.

Мне не стоит называть её женщиной. Это провалившаяся кандидатка в Норны, озлобленная душа без крупицы совести. Она вернулась, чтобы забрать моё тело. Опять.

16. ПРАВДА

Мои мысли всё ещё крутились вокруг Малиины, пока я смотрела, как Эхо и Эндрис уходят вместе с отцом Рейн. Зрелище было не таким уж захватывающим. Я ожидала увидеть гром и молнии а-ля Тор. Или хотя бы радужный мост, о котором мне рассказывала Рейн.

Но вместо этого Эхо как обычно создал портал, только в этот раз он вёл в никуда. Бесконечная белая стена изо льда и пол из снега. В комнату подул ветер, занеся несколько снежинок. Это был не привычный мне холод, а кусающийся. Пронизывающий до костей. Неудивительно, что Эхо частенько возвращается замёрзшим. Мы стояли, обхватив себя руками, и смотрели на них.

На мистере Купере был только его серый костюм, но холод как будто бы вовсе его не беспокоил. Интересно, это Свана переодела его тело или он сам может мысленно выбрать себе любую одежду? Когда я заходила к нему в комнату, было видно только его лицо.

Эхо обернулся, наши взгляды встретились. Моё сердце растаяло. Я послала ему воздушный поцелуй и одними губами прошептала: «Люблю тебя. Будь осторожен».

Он раскинул руки, как бы говоря: «Это мой мир. Что там может пойти не так?»

До чего же он самонадеянный. Он даже не застегнул своё пальто, в то время как Эндрис оделся как эскимос. Думаю, он уже пожалел, что вызвался. Мистер Купер обернулся и посмотрел на нас. Мама прижала свои ладони к сердцу. Он повторил этот жест. Рейн снова расплакалась.

Ооо, чёрт. Слёзы набежали на глаза.

Никто ничего не говорил и никуда не уходил после закрытия портала. Просто вернулись на свои места и продолжили пить. Я хотела поддержать Рейн, которая тихо всхлипывала в объятьях Торина, но не думаю, что ей сейчас нужна именно я. У неё есть Торин, мама, Феми и Лавания. Да что там, все Бессмертные и Валькирии здесь ради неё.

Я задалась вопросом, что они делают с телами, организуют ли похороны и поминки. По моему опыту в доме престарелых, похоронное бюро забирает мёртвых после того, как медсестра констатирует смерть. Феми — наша медсестра, но пока что никакая специальная машина не приезжала.

Я потёрла руку Рейн и выдавила слабую улыбку.

— Хочешь, чтобы я осталась?

Она кивнула, отпустила Торина и обняла меня. Несколько минут мы так стояли и плакали. Затем она вернулась в объятья Торина, продолжая сжимать мою ладонь.

— Нет, милая, — сказала её мама. — Коре завтра надо в школу, пусть едет домой.

Рейн недовольно взглянула на маму. Все затаили дыхание. Я ожидала, что она скажет что-то грубое. Но Торин зашептал ей на ухо, и она отвернулась.

— Ладно, мам.

Она слабо улыбнулась мне, но глаза всё ещё сверкали.

Ого. Она всё ещё злится.

Последовало неловкое молчание.

— Пока ты не ушла, Кора, я хотела поблагодарить твоего друга за его помощь, — сказала мама Рейн. — Может, однажды мы познакомимся с ним получше.

— Жаль, что я не смог сделать больше, миссис Купер, — произнёс Дэв из моего телефона. Его прекрасный акцент вернулся. — Сочувствую вашей утрате.

— Как тебя зовут? — спросила мама Рейн.

— Дэв, сын Грайнена.

— Спасибо, Дэв.

— Как давно ты бродишь по земле, Дэв? — поинтересовалась Лавания.

— Пару тысячелетий. Я друид. Мы не теряем свою сущность даже после смерти, потому что наши души продолжают жить.

Эти слова привлекли всеобщее внимание. Даже Рейн уставилась на мой мобильник. Может, своеобразная манера речи Дэва была тем, что надо, чтобы поднять людям настроение.

— Ты был знаком с Эхо при жизни? — спросил Блейн.

— Мы выросли вместе. — В его голосе слышалась улыбка. — Мы вчетвером — Эхо, Риз, Нара и я — были неразлучны.

— Риз? — зацепилась Ингрид.

— Отличный парень. Чутка дотошный. — Он усмехнулся. — Хотя нет, не чутка.

— Почему Риз и Нара тебя преследуют? — спросил Торин.

— По той же причине, по которой Эхо не разговаривает со мной с тех пор, как убил меня.

Я поморщилась. В его описании Эхо был злодеем.

— Дэв, — одёрнула я.

— Знаю. Я заслужил. Он оказал мне услугу, одну из многих. Отпустил мою душу, потому что знал, что ждёт меня на Берегу Мертвецов. За эти века наши дорожки не раз пересекались, но он делал вид, что не замечает меня. — Дэв хмыкнул. — Эхо, он такой. Может быть настоящей занозой в заднице, но всегда верен тем, кого любит. Пускай сам он в этом не признается, но он меня любит. Как брата.

Тех, кого любят, не убивают. Он завладел всеобщим вниманием. Теперь все присутствующие ловили каждое его слово. Я не исключение.

Я положила мобильник на кофейный столик, и все собрались вокруг него. Блейн и Ингрид спустились с барных стульев и сели рядом с нами. Рейн даже перестала плакать.

— Когда Эхо нарушил законы Валькирий и начал обращать наших людей в Бессмертных, я стал одним из первых. Но затем я предал свой народ, и многие погибли. Я навлёк бесчестие на свою семью и друзей. Знал, что мой народ, если узнает, отречётся от меня. Для друида подобная участь хуже смерти. Я не мог поступить так со своей семьёй. Обществом порицалось якшанье с презренными грешниками, но мои родители и сёстры не поверили бы обвинениям и продолжили бы общаться со мной, а значит, неминуемо разделили бы мою судьбу. Смерть стала для меня единственным выходом.

Последовавшее молчание было оглушительным. Наверняка они все задаются вопросом, почему я помогаю тому, кто давно должен быть попасть на Берег Мертвецов. Но они не общались с Дэвом. Они не знают его так, как знаю я.

— Но ведь это не всё, верно? — спросила я.

Молчание. Чёрт бы побрал этого упрямого друида. Нашёл время играть в молчанку! Остальные бросали на меня сочувствующие взгляды. Мне не нужна их жалость. Дэв невиновен. Будь это так, он бы не искал встречи с Эхо.

— Он не предавал свой народ, — добавила я. Пусть только попробует возразить.

— А кто тогда это сделал? — спросила мама Рейн.

— Не знаю. Знаю только, что он невиновен. Иначе бы он не обратился ко мне, не просил бы помочь наладить контакт с Эхо. Дэв хочет объяснить всё Эхо, не нам.

Дэв вздохнул.

— Вот сейчас ты мне совсем НЕ нравишься, Кора Джеймисон, — сказал он тоном американского подростка.

— Ничего, зато ты мне нравишься вдвойне. Я доверяю тебе и отказываюсь верить, что ты какой-то плохой, и что ты предал свой народ. Как это возможно, если ты спас мне жизнь? Тёмная душа пыталась вселиться в меня, но Дэв отбился от неё, — добавила я, когда все удивлённо посмотрели на меня.

Дэв снова вздохнул.

— Она права. Я хотел сначала рассказать всё Эхо, но раз уж меня тут выставляют чуть ли не святым… Ты хороший человек, Кора.

Я ухмыльнулась.

— Спасибо.

— Мой народ предала женщина, которую я любил.

Всего одно предложение, а меняет всё. Я вздохнула с облегчением.

— Тогда я об это ещё не знал. Телея жила с одной галльской семьёй, которые не были друидами, но хорошо к нам относились. Я приходил к ней при любой удобной возможности и рассказывал о том, чем мы занимаемся, где скрываются разные группы, куда мы направляемся. В каждый мой визит она посылала меня к ближайшей римской тюрьме с корзинкой для парня из семьи, с которой она жила. Многие парни из недруидов вступали в ряды армии. — Дэв вздохнул. — После того, как я отнёс первую корзинку, на одно из четырёх наших убежищ напали среди ночи. — Его голос изменился, в нём слышалась боль. — Невинные дети, женщины и старики — все были убиты. И не один раз, а трижды. Мы знали, что кто-то передаёт информацию врагам, допрашивали всех. «Ни один друид не предаст своих», — говорили мы. Как же мы ошибались. — Он тяжело дышал. Если бы душа могла плакать, он бы уже лил слёзы. — Семья для нас всегда на первом месте. Те, кого мы любим, всегда на первом месте. Она передавала мои слова римлянам, чтобы двух её младших братьев выпустили из темницы.

Наступила тишина. Мне показалось, что Дэв решил закончить на этом, но он продолжил:

— К несчастью, узники видели, как я передаю стражникам корзинку, и как те из-под еды доставали спрятанные свитки и читали их.

В этот раз пауза затянулась ещё дольше, и никто её не прерывал.

— Я думал, что её братья погибли. Когда твой народ постоянно кочует с места на место, разбитый на множество мелких групп, довольно сложно отследить, кто жив, а кто мёртв. Мы считали, что римляне не берут в плен друидов. Сотни раз слышали, как они говорят, что это пустая трата еды. Но это оказалось ложью. Они держали в своих темницах друидов и выпытывали сведения у их родственников.

Он снова замолк. Из него мог бы получиться отличный рассказчик, особенно трагичных историй.

— Хотя многие из наших людей скрывались среди недруидов, большинство предпочитали держаться друг друга и странствовать в поисках безопасного места, — продолжил Дэв. — Я заметил закономерность: нападения случались по ночам, сразу после моих визитов. Я не мог поделиться подозрениями с Эхо или друзьями из Бессмертных. Я отказывался верить в то, что она нас предала, что использовала меня… Поэтому решил сначала лично убедиться. Сообщил ей ложную информацию, и она передала её римлянам. Как обычно, они приехали в лес, ожидая найти там укрытие с безоружными друидами. Но в засаде сидел наш отряд из смертных и бессмертных друидов. Никто из солдат не выжил. Затем мы разработали спасательную операцию и вытащили своих людей из римских темниц. Когда мы вернулись в безопасное место, они рассказали о том, что видели: как я передавал римлянам корзину со спрятанными посланиями, тем самым предавая наш народ.

Мне не нужно было слушать дальше, чтобы догадаться, чем всё закончилось. Бедный Дэв. Кто бы мог подумать, что предательницей была Телея — девушка, в которую чуть ли не все мальчишки-друиды были влюблены. А ведь я ревновала к ней и даже сочувствовала ей. А теперь даже не знаю что и думать. Она предала свой народ, чтобы спасти свою семью. Если бы моих родителей пытали безжалостные солдаты, я бы пошла на всё, чтобы спасти их. Перед ней стоял нелёгкий выбор.

— Я не мог рассказать им, что она сделала, — продолжал Дэв. — Её бы изгнали, а я не мог с ней так поступить. Я хотел с ней переговорить, но солдаты отомстили. Они всегда знали, что есть люди, сочувствующие друидам, но не обращали на них внимания. Теперь же решили обратить. Набег был беспощадным. Никто не выжил, включая Телею и семью, которая её приютила. Я не раз думал о том, что мог спасти её. Если бы только я не был так зол и сразу направился к ней…

А призналась бы она? По словам Дэва, изгнание для друидов хуже смерти. С другой стороны, они могли бы понять её выбор. Семья должна быть на первом месте, а не общество.

— Какая ужасная трагедия, — сказала Лавания. В этот момент я вспомнила, что она тоже римлянка, когда-то она была весталкой. Я читала о друидах и знала, что она уже была Бессмертной, если не Валькирией, когда римляне вырезали друидов.

— Теперь я понимаю, — загадочно произнесла мама Рейн. — Надеюсь, Эхо пожал души тех солдат.

— Да, мэм. Он дождался, когда Совет Валькирий вынесет свой приговор. Его и других друидов изгнали в Хель.

— Изгнали? — спросила Ингрид, скорее всего, подумав о Ризе.

— Эхо и его группа друидов-Валькирий слишком многих обратили в Бессмертных, хотя знали, что закон это запрещает. Как только их отправили служить богине Хель, они вернулись в качестве жнецов за душами солдат. Даже те, которые должны были попасть в Асгард, оказались в Хель.

— Теперь я понимаю, откуда у него эта слава похитителя душ, предназначенных для Асгарда, — прокомментировал Торин.

— Он поставил себе цель пожинать души диктаторов и высокопоставленных лиц, разжигающих войны, а также их оловянных солдатиков, независимо от того, откуда они родом, — сказала я. — Когда проливается кровь невинных, души виновных пожинает он.

Рейн посмотрела на меня прищуренными глазами. Мне знаком этот взгляд. Она ещё припомнит мне, что я держала прошлое Эхо в секрете от неё. Я же считаю, что прошлое должно оставаться в прошлом. К сожалению, оно иногда настигает нас в настоящем.

— А братья той женщины, которую ты любил, вышли на свободу, Дэв? — спросила Рейн.

— Да. Я лично проводил их на остров Мона в Уэльсе, куда перебралось большинство друидов. Это было наше единственное оставшееся убежище. Наше и британских мятежников, воюющих с римлянами.

— К сожалению, претор Гай Паулин, — тихо заговорила Лавания, — самый ненавистный римский правитель за всю историю, решил сравнять его с землёй. — Мы все развернулись к ней. — Он велел построить лодки для переправы через пролив и уничтожить каждый дом, каждый алтарь, убить всех мужчин, женщин и детей. Я к тому времени уже была Валькирией, но никогда не забуду это жуткое зрелище. Бессмертные сражались, но этого было мало.

Теперь ясно, почему Эхо терпеть не может Эндриса, римлянина. Он сказал мне, что римляне вырезали всех друидов на острове Англси (как он теперь называется) и что Бессмертные выступали на стороне сопротивления под предводительством кельтской королевы.

— Так ты никому никогда не рассказывал свою правду? — спросила Дэва мама Рейн.

— Нет, мэм. Друиды-гримниры, все из которых когда-то были Валькириями, не хотят слышать оправданий. По их мнению, моё место — Хель, среди проклятых душ. Но сначала им нужно меня поймать. Прошло уже две тысячи лет, а я всё ещё здесь.

Послышались смешки. Лавания повернулась ко мне.

— Поэтому ты ему помогаешь?

Я кивнула.

— Если Эхо его выслушает, то и другие тоже.

Лавания кивнула.

— Что ж, надеюсь, они узнают правду. Вина Дэва только в том, что он был влюблён. Он не несёт ответственности за её действия.

— Она умерла из-за меня, — возразил Дэв.

— Бедняжка пыталась спасти своих братьев и навлекла на свою голову гнев римской армии, — жёстко ответила Лавания. — Хочешь найти виноватых, вини норн, это допустивших. Они отвечают за судьбу. Останешься с нами, чтобы обсудить руны медиума?

— Я бы с радостью, но это зависит от Эхо и Коры.

Все посмотрели на меня, но у меня не было ответов. Я уже сделала всё, что могла.

— После того, как он поговорит с Эхо, мы решим, что делать дальше. — Я посмотрела на часы. Уже почти одиннадцать. — Я должна вернуться домой до того, как родители заметят моё исчезновение и позвонят в полицию. Увидимся завтра, — добавила я, посмотрев на Рейн. Она кивнула в ответ. Взяв телефон со столика, я пожелала всем хорошей ночи и направилась к порталу.

Как только портал закрылся за мной, я наклонила голову, прислушиваясь к звукам в доме. Тишина.

— Ты говорил о той самой Телее, да? — спросила я.

— Ты о ней знаешь?

— Эхо рассказал, что вы все в своё время были в неё влюблены.

— Но она выбрала меня, — самодовольно заявил Дэв.

«И привела тебя к гибели», — хотела сказать я, но это было бы жестоко. Я отперла свою дверь и выглянула в коридор. Осознав, чем я занимаюсь — ищу тёмные души в каждой тени, — скривилась. Пока вся эта неразбериха с тёмными душами не закончится, я так и буду ходить, постоянно оглядываясь.

Я могла бы запереться, спрятаться под одеялком и отправить Дэва патрулировать ферму, но в горле пересохло, а во рту был странный привкус. Наказание за то, что умяла почти целую пачку Twizzlers за раз.

— Я согласна с Лаванией, Дэв.

— Насчёт чего?

— Насчёт Телеи.

Я направилась к лестнице. Папин храп донёсся до меня ещё до того, как я подошла к двери их спальни. Как мама вообще спит при таком шуме?

— Не вини себя в её смерти. Она сделала свой выбор, каким бы ужасным он ни был, и ты тут ни при чём.

— Она так не думает, — пробормотал Дэв.

Не думает?

— О чём ты?

— Ни о чём! — быстро ответил Дэв. Моя интуиция забила тревогу, но я не стала давить.

На первом этаже я включила все лампы, чтобы видеть каждый угол комнаты, налила себе стакан фильтрованной воды из холодильника и бегом поднялась обратно. Дэв молчал, но его присутствие в моём телефоне успокаивало.

Кто бы мог подумать, что тёмная душа будет вызывать у меня такие чувства?

Вернувшись к себе, я закрыла дверь, отпила воды и пошла чистить зубы.

— Эхо сказал, что ты присмотришь за мной, пока его нет. Ты в курсе? — спросила я, выдавливая пасту на щётку.

— Он дал мне инструкции весьма красноречиво.

Представляю.

— Такая у него манера. Это не опасно.

— Ему стоило бы поучиться у тебя. Ты можешь обезоружить парой ласковых слов. А он сразу же клянётся устроить кровавую бойню, если его ослушаться.

Тем не менее, его способ столь же эффективен. В основном.

— Эхо такой из-за того, что случилось с вашим народом. Я тоже не буду лапочкой, если мне лгать. Увидишь тёмную душу — сразу же предупреди меня. Не пытайся снова геройствовать. Завтра я поеду в дом престарелых. Если тебе кажется, что мне не стоит туда ехать, потому что поблизости бродит тёмная душа, скажи. Я прислушаюсь.

— Да. Хорошо.

— Правда.

— А если я скажу, что справлюсь с этой тёмной душой?

Я усмехнулась.

— Я всё равно хочу быть в курсе. У меня есть моя железная палка, я могу помочь.

— Ладно, куколка.

— Не называй меня так. — Я закончила чистить зубы и выключила свет в ванной. Достав пижаму, переоделась. То, что он сейчас сидит в моём телефоне, не значит, что я могу при нём переодеваться. — Раз уж мы пришли к взаимопониманию, может, расскажешь мне, что ты имел в виду, когда сказал: «Она так не думает»?

— Я надеялся, ты пропустишь это мимо ушей.

Я ухмыльнулась.

— Ты бы удивился, насколько я внимательна. Пожалуйста, скажи правду.

— Никто не пожинал душу Телеи. Она боялась оказаться в Хель вместе с душами римских солдат, поэтому сбежала. За несколько веков чувство вины переросло в злость. Она ненавидит то, кем стала, и винит в этом всех, кроме себя.

— Классика. Что ж, после того, как ты расскажешь Эхо правду, он сможет пожать её и перенести её несчастную душеньку на Берег Мертвецов.

— Или ты можешь помочь ему понять мотивы, чтобы он избавил её от наказания. Он прислушивается к тебе.

Это да.

— И у него связаны с ней приятные воспоминания.

— Уже нет. Он знает, что это она пыталась в тебя вселиться.

Я моргнула.

— Что? На меня тогда напала Телея?

— Пыталась в тебя вселиться. Это не одно и то же. Эхо может простить многое, но только не нападение на тебя. К слову об этом, мне нужно проверить дом и окрестности.

Я всё ещё наслаждалась сладким ароматом облегчения. Это была не Малиина. Она, скорее всего, вопит от боли на Берегу Мертвецов. Я могу спать спокойно, зная, что она не имеет ко всему этому отношения.

— Кора?

— Ммм?

— Когда я вернусь, останусь у тебя в комнате. Не пугайся, если увидишь меня.

— Пойду принесу больше одеял.

Он выскользнул из моего телефона. Я подождала, пока Дэв не уйдёт сквозь стену, затем быстро переоделась в штаны и футболку. Теперь, когда успокоилась, я заснула легко и быстро.

***

— Доброе утро, блонди. У тебя ровно тридцать минут до школы. И, наверно, надо родителей разбудить.

В первое мгновение я не сообразила, откуда заговорил этот раздражающий радиоведущий. Но потом поняла, что это Дэв, и смысл его слов дошёл до меня. Один взгляд на часы — и я подскочила. Вот чёрт! Опаздываю.

Откинула одеяло и побежала в ванную.

— Можешь не благодарить, — донёсся мне вслед голос Дэва.

Я ополоснула лицо водой.

— Как прошла ночь?

— Никаких незваных гостей. Руны Эхо их отпугивают.

Я хмурая вышла из ванны.

— То есть некоторые всё-таки лезут к ферме? Только не ври мне.

— Да. Нет. К слову, твои родители всё ещё спят.

Сердце пропустило удар. Я застыла перед шкафом. Обычно я заранее готовлю одежду на следующий день. А вчера этого не сделала.

— В смысле?

— Да, они лезут на ферму. Нет, я не вру. Твои родители так храпят, что весь штат можно перебудить.

По позвоночнику пробежался холодок.

— Так, ладно. Ты не мог бы… разбудить их?

— Э, нет, выть не буду. Меньше верь голливудским фильмам. А другие варианты тебе тем более не понравятся.

Да уж, вселение души в тело — не самое приятное явление.

— Просто полетай над кроватью. Холод сделает всё за тебя.

Он вздохнул.

— Ты пытаешься меня выгнать. Я заметил, что ты не хочешь переодеваться при мне. Но я не вижу тебя из этого устройства. Разве что если ты захочешь сделать селфи… Я листал твои фотки, но там никакой обнажёнки, даже в нижнем белье. Вот фоток Эхо — дофига. Аж тошно. Неужели ты не шлёшь ему нюдсы? Или сразу удаляешь?

Я на секунду потеряла дар речи.

— Призрак-извращенец, жесть.

— Извращенец? Я говорю по фактам. Большинство смертных фоткают себя без одежды, и я ожидал…

— Пошёл вон!

— Ты какая-то злюка по утрам. Я просто пытался поддержать разговор.

Он выскользнул из моего телефона и, готова поклясться, показал мне язык, перед тем как выйти из комнаты.

Услышав грохотов в коридоре, я бросилась к двери. Думала, мама сейчас прибежит с криками «ПРИВИДЕНИЕ!» Но вместо этого дверь в их спальню распахнулась, и она вышла в пижаме. Папа шёл следом.

— Не понимаю, как я могла проспать, — сказала мама, идя к лестнице. — За всю свою взрослую жизнь ещё ни разу…

— Милая, ты столько всего вчера наготовила друзьям Коры. И помнишь, что было потом?

Я не знала, что там было потом, и могла только догадываться. Их голоса становились всё тише, и я вернулась к себе. Дэв стоял посреди моей комнаты.

— Спасибо.

Он поклонился и, не говоря ни слова, скользнул обратно в мобильник. Я расчесала волосы и нанесла косметику. Схватила рюкзак, телефон и бегом спустилась по лестнице.

— Доброе утро и пока, я опаздываю! — крикнула я, несясь к двери.

— Вот видишь? Она тоже проспала, — сказал папа. — Видимо, что-то сегодня с атмосферой. Доброе утро, милая. Хорошего дня в школе.

— Не так быстро, юная леди. Ты знаешь мою позицию относительно завтрака.

Она достала поджаренный хлебушек из тостера и положила его на лист бумажного полотенца.

Я развернулась, взяла завтрак и чмокнула её в щёку.

— Спасибо, мам. Люблю вас.

— Я позвоню сегодня директору по поводу того странного мяса. Вообще-то я хотела приготовить обед заранее, но проспала. Папа может завезти позже.

Ой.

— Не-не-не. Я в старшей школе, а не в началке. Мы с Рейн можем пообедать… — О, туманы Хель! Рейн. Я совсем забыла. — Мам, пап, у меня плохие новости. У Рейн вчера умер папа.

— О боже, — пробормотала мама.

— Как ты узнала? — спросил папа.

— Торин мне написал. Я хотела вам рассказать, но вы уже легли спать.

Враньё становится привычным делом.

Папа нахмурился. На одну жуткую секунду мне показалось, что он разгадал мою ложь. Но вслух произнёс только:

— Я думал, он идёт на поправку.

— Свана тоже мне говорила, что ему стало лучше, — вспомнила мама.

Я знала, что когда-нибудь мне тоже придётся попрощаться с родителями, но прямо сейчас сама мысль о том, что больше никогда их не увижу, была пугающей. Я подбежала к ним и обняла каждого.

— Я так счастлива, что с вами всё хорошо. — Я снова развернулась, остановилась и оглянулась. — Но если у кого-то из вас обнаружится рак или ещё какая тяжёлая болезнь, не скрывайте от меня, пожалуйста. Я хочу знать правду с того самого момента, как её узнаете вы, хорошо? — Судя по их лицам, они не ожидали такого поворота разговора. — Я не готова потерять кого-либо из вас. Уж точно не сейчас. И не в ближайшем будущем.

Слёзы подкатили к глазам. Я отвернулась, пока они не заметили, и побежала к машине.

Я ещё долго не могла отойти от мысли о возможной смерти моих родителей и сама не заметила, как подъехала к школе. Как вдруг вспомнила про тёмные души.

— Дэв, ты здесь?

— Ага. Хотел дать тебе время побыть одной. Ты очень эмоциональна.

— Заткнись. — Я свернула на дорогу перед школой. — Я Бессмертная, а они нет. Я хочу, чтобы они пробыли со мной так долго, насколько это возможно.

— А чем вызвано желание знать о серьёзных заболеваниях? Ты правда хочешь мучиться от малейших подозрений, от каждого неправильно поставленного диагноза? Если у них заболит или закружится голова, ты решишь, что это опухоль мозга. Если в груди заколет — значит, проблемы с сердцем. Боли в животе — камни в почках или рак. Я уже не говорю про старческие болячки. В определённом возрасте у всех смертных начинает отказывать организм, один орган за другим: простата, мочевой пузырь, печень…

— Туманы Хель, ты невыносим! Просто закрой рот. — Я не хотела ничего слышать про старение и смерть родителей. Припарковала машину. Судя по тому, как мало народу, первой звонок, скорее всего, уже прозвенел. Я схватила рюкзак и побежала через улицу. — Чтоб ты понимал, родители Рейн давно знали, что у её отца рак, но не говорили ей. Она узнала правду слишком поздно. Я просто хочу знать, всё ли в порядке с моими родителями. А теперь я официально перевожу тебя в тихий режим до конца занятий.

— Тогда тебе не понравится то, что ждёт тебя внутри, — таинственно произнёс он.

— Что?

— Я в тихом режиме, забыла?

Я закатила глаза и попыталась разглядеть, что там за большими стеклянными окнами, пока поднималась по ступенькам.

— Ты уже заговорил, так что выкладывай.

Молчание.

— Пожалуйста.

Ноль реакции.

— Как я тебя ненавижу.

Я толкнула дверь и вошла в школу. Первыми, кого я увидела в фойе, были Риз, Нара и ещё два гримнира — темнокожий парень с дредами и ещё один, рыжеволосый.

17. УЧИТЕЛЯ

Поскольку они были невидимы, то если заговорю с ними, буду похожа на сумасшедшую. Я поймала взгляд Риза и подняла брови. Он прижал палец к губам.

Ага, как будто я собиралась разговаривать с ними. Я ж не идиотка.

Проигнорировав их, я побежала в класс английского. Закидывать рюкзак в шкафчик не было времени. Но у самой двери я оглянулась и моргнула. Риз и Нара следовали за мной. И когда я остановилась, они тоже замерли.

Нара жестом показала, чтобы я шла дальше. Сама разберусь, стерва. Я вошла в класс в ту же секунду, когда прозвенел звонок. Я пыталась сосредоточиться, но взгляд постоянно блуждал по классу в поисках тёмных душ. Посреди рассуждений миссис Босник о том, как внутренние конфликты героя связаны с главной темой книги, сквозь дверь вошёл Риз.

Он не смотрел на меня. Просто подошёл ко мне и остановился за моей спиной в углу класса. Серьёзно? Это всё из-за Дэва? Они так отчаялись его поймать, что теперь будут преследовать меня? Готова спорить, они просто как-то выяснили, что Эхо пока нет.

Я не обращала на него внимания во время урока, а после ко мне подошла Кикер прежде, чем я успела сказать Ризу, чтобы проваливал.

— Ну как, ты взволнована? — спросила она, сияя.

Я уставилась на неё, шестерёнки медленно крутились в моей голове.

— Насчёт чего?

— Насчёт выпускного. Это уже завтра. У учителей рабочий день, поэтому только вечером. Говорят, они вывесят лист номинантов сегодня после обеда.

Я покачала головой.

— А, ты об этом.

Она нахмурилась, сияние немного поугасло.

— В смысле?

Рейн стоял у двери, наблюдая за нами. Я схватила Кикер за руку и потащила к главному корпусу.

— Ночью умер папа Рейн.

Кикер распахнула глаза.

— О господи.

— Я собиралась зайти к Доку, предупредить. Чтобы он, ну, сообщил как-то команде по плаванию.

Кикер кивнула.

— Так после школы ты пойдёшь к ней?

— Зайду ненадолго, а затем поеду в «Лунную Террасу».

— Можно я зайду к Рейн с тобой? Обещаю, что не стану задерживаться.

— Конечно. Встретимся у моей машины.

Я пошла к шкафчику, запихнула рюкзак и достала учебники и пенал к следующему уроку. Риз и Нара следили за мной с другого конца коридора.

Продолжая игнорировать их, достала телефон и написала сообщения Торину и Доку — нашему тренеру по плаванию. А затем прошептала в телефон:

— Меня преследуют гримниры, так что не пытайся вылезти из телефона и ничего не говори. Ты защищал меня ночью. Я буду защищать тебя сейчас.

— Ух ты! — воскликнул Дэв.

— Молчи.

— Виноват, — весело добавил он.

Гримниры так и ходили за мной тенью. После двух уроков Риза и Нару сменили парень с дредами и рыжик. Мой прожигающий взгляд не заставил их уйти. Когда Риз и Нара снова возникли после того, как я убрала учебники обратно в шкафчик, моё терпение лопнуло.

Я подошла к Ризу, схватила его за руку и затащила в ближайшую кладовку со швабрами, не обращая внимания на взгляды других школьников. Странно, что он не оказал сопротивления и что Нара не пошла за нами.

Он остановился, широко расставив ноги, оглянулся вокруг и скрестил руки на груди.

— Что мы здесь…

— Задавать вопросы буду я. Зачем вы меня сталкерите?

Его брови взлетели.

— Сталкерим?

— Да, сталкерите. Дэва здесь нет. Если хотите поймать его, всюду следуя за мной, то вы просто тратите время зря. Ему хватит ума не приближаться по мне, пока вы рядом.

Выражение лица Риза не изменилось, только невозможно прекрасные сиреневые глаза прищурились. Почему природа наградила такими глазами мужчину? Это несправедливо.

— Мы знаем, что Дэв прячется в твоём телефоне, Кора, — сказал он.

Я тут же позабыла про его глаза. Только открывала и закрывала рот, как рыба. Как они узнали? Ну, разумеется, они просто почувствовали его. У гримниров, как и Валькирий, есть встроенный радар на душ, специальные руны. Я сощурила глаза.

— Дэв под моей защитой. Если он вам нужен, сначала придётся иметь дело со мной.

Риз переступил с ноги на ногу и опустил руки. Внутри меня всё сжалось от страха, но я продолжала стоять на месте, высоко вздёрнув подбородок.

— Я тебя не боюсь, гримнир, — сказала я. — Сможешь забрать телефон только через мой труп. — Он сузил глаза. — Да, ты правильно меня понял. Но предупреждаю сразу. Тронешь меня — и Эхо порвёт тебя на маленькие кусочки, причём сделает это максимально медленно и мучительно, а затем сопроводит твою душу на остров, когда твоё тело даже остыть не успеет. И знаешь, кто будет ждать тебя там? — Бравады в моём голосе чуть поубавилось, когда я заметила странный блеск в его глазах. — Проклятые души. Станешь их сучкой.

Он засмеялся.

— Да ты опасная женщина, я посмотрю.

— А ты зататуированный козёл. Сейчас мы выйдем отсюда, и ты скажешь своим, чтобы оставили нас в покое.

— Ах, маленькая испуганная смертная, — произнесла Нара за моей спиной. Я обернулась. Она прислонилась к двери, разглядывая свой маникюр, с безграничной скукой на лице. — Ты правда думаешь, что мы испугаемся тебя и твоих угроз? Если бы нам был нужен Дэв, мы бы поймали его ещё прошлой ночью, когда он патрулировал вокруг твоего дома.

Они были у моего дома?

— И что вам помешало это сделать?

Нара усмехнулась.

— Потому что мы были там из-за тебя. И в эту выгребную яму из подростковых гормонов и истерик мы пришли из-за тебя.

Живот свело.

— Из-за меня?

— Чтобы защитить тебя, — раздражённо отрезал Риз. — Эхо рассказал нам о том, что происходит. Мы здесь, чтобы помочь.

Вот только Эхо не здесь и не может этого подтвердить, а я знаю, что он не стал бы принимать от них помощи.

— Мне не нужна ваша защита.

Нара засмеялась.

— Нет, нужна. Отец твоей подруги умер. Эхо и красавчик-Валькирия пытаются устроить его со всеми удобствами. Остальные Валькирии и Бессмертные суетятся вокруг Рейн и совсем позабыли про тебя. Как тебе такое?

Ненавижу её.

— У меня есть Дэв.

— А вы вдвоём сможете сами остановить тёмные души, кружащие над городом, точно стервятники?

— Да.

— Нет, не сможете. Поэтому он обратился к нам. Нас здесь двенадцать. Этого хватит, чтобы пожать целую орду тёмных душ и даже не вспотеть. Так что будь хорошей девочкой, или я использую руны. Ты моргнуть не успеешь, как я запру тебя где-нибудь до возвращения Эхо. И для справки: я его не боюсь. Никогда не боялась и никогда не буду.

Двенадцать? Ого.

Но ей необязательно говорить со мной таким самодовольным тоном.

— Понятно. Короче, просто держите дистанцию. Ваше присутствие раздражает.

Не обращая внимания на их ухмылки, я толкнула дверь и направилась к лестнице. Обед подождёт, пока я не поговорю с Доком. На самом деле его зовут Мэтт Флетчер, и он учитель географии. Наша встреча была короткой, но он пообещал связаться с командой по плаванию.

— Напишешь мне, когда будут похороны?

Я кивнула.

— Спасибо, Док.

Риз и Нара ждали, когда я выйду из кабинета Дока. Нара ухмыльнулась в ответ на мой прожигающий взгляд. Они шли за мной до ближайшего туалета и остались стоять снаружи, когда я вошла. Я всё ещё им не доверяла. Они могли придумать всю эту легенду, лишь бы добраться до Дэва.

Я заглянула под кабинки, чтобы убедиться, что они пустые, а затем достала артаво из спрятанных ножен в моём ботинке и быстро вывела руны на зеркале. Едва успела активировать руны невидимости, как в туалет вошла Нара.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Не твоё дело, — огрызнулась я.

Она вздохнула.

— Ты ведёшь себя как ребёнок, Кора. Хватит. Мы здесь, потому что нас попросил об этом Эхо. Ты понимаешь, как много это значит? Он веками не разговаривал с нами, но проглотил гордость ради тебя. Он даже пообещал отдать нам Дэва, если мы поможем.

— Эхо ни за что не пожертвует Дэвом, — возразила я. Хотя прежний Эхо мог бы. — Он порядочный, верный…

— Только когда дело не касается тебя. Ради тебя он нарушает правила, плюёт в лицо Хель и не задумывается о последствиях. — Она покачала головой и вздохнула. — Было время, когда я надеялась, что он так будет вести себя ради меня. Ставить мою безопасность и счастье превыше всего. — Она посмотрела на меня со странной эмоцией. То ли с ревностью, то ли с сожалением. — Надеюсь, ты понимаешь, как тебе повезло.

Ревность, однозначно. Мне стало её немого жаль.

— Да, я знаю.

— Хорошо. Но сразу говорю: если тебе захочется сделать какую-нибудь глупость, как это часто бывает со смертными, и тем самым ты причинишь ему боль, я заставлю тебя пожалеть об этом. Я за свою долгую жизнь навидалась всяких идиотских выходок смертных и Бессмертных супругов-гримниров. Лучше бы мы держались только со своими, но сердцу ведь не прикажешь. Считай, ты предупреждена.

Я мысленно отступила. У меня не осталось ни капли ненависти или сомнений в отношении Нары после такого откровения. Возможно, когда-то она любила Эхо, но уже отпустила его. К тому же Эхо правда взбесится, если со мной произойдёт что-то плохое.

— Я еду к Рейн проведать её. Это она вчера потеряла отца.

— Я знаю эту юную Норну.

Кто бы сомневался.

— Я… эм, вернусь после обеда. А сейчас мне нужно туда.

Нара кивнула.

— Будем ждать тебя здесь. В доме Валькирий тебе ничего не угрожает. Души кружат-кружат, но в город ещё не прошли. Та, которую мы успели пожать, сказала, что они ждут указаний от своего главного.

Нара больше не вела себя как стерва. Я бы даже сказала, что она начала очень мило со мной общаться.

— Я думала, тёмные души — одиночки.

— Только не эти. Похоже, что их главный много о тебе знает.

Я нахмурилась. Может ли этим главным быть Телея?

— Эм, Нара, тебе стоит знать, что Дэв не предавал тебя и ваш народ.

— Он предатель, — возразила она, сощурив глаза.

— Нет, не предатель. Как только ты его выслушаешь, ты поймёшь. Предателем был кое-кто другой, но Дэв взял вину на себя. Это очень благородно с его стороны.

Я шагнула в спальню Рейн.

Нара что-то сделала, и портал перестал закрываться.

— Твои друзья из Валькирий и Бессмертных на самом деле помнят про тебя. Я просто…

— Вела себя как сука, — закончила я.

Она усмехнулась, словно я сказала ей комплимент.

— Да. Сент-Джеймс заглядывал к тебе ночью. Эхо предупредил его насчёт нас, поэтому он заходил убедиться, что мы выполняем свои обязанности. Вам с Эхо очень повезло, что у вас есть такие верные друзья.

Она махнула рукой, и портал закрылся.

***

В спальне Рейн было пусто. Даже её чёрной кошки нигде не было видно. Я перенаправила портал на первый этаж и услышала смех ещё до того, как шагнула в гостиную. Там были три женщины — мама Рейн, Феми и Лавания. Последняя готовила что-то у плиты.

Феми заметила меня.

— Кора, какая неожиданность!

— Я не хотела вам мешать, — медленно произнесла я. — Просто решила заглянуть, узнать, как тут Рейн.

— Глупышка, ты никогда нам не мешаешь. — Свана махнула мне, подзывая к себе. — Торин увёл Рейн несколько часов назад. Она восприняла это хуже, чем я ожидала. — Мама Рейн обняла меня и похлопала по свободному месту рядом с собой. — Присаживайся.

— Ты уже обедала? — спросила Лавания, всё ещё стоявшая у плиты.

— Нет. Хотела сначала увидеть Рейн.

— Можешь поесть с нами, — предложила Лавания, доставая большую миску для супа. Она разлила зеленовато-коричневую жидкость с какими-то комками по четырём тарелкам. Выглядело не очень аппетитно.

— Это очень питательный суп, — прошептала мама Рейн. Я поняла по её лицу, что она едва сдерживает смех, и нахмурилась.

— Как вы?.. Вы прочитали мои мысли.

Он оглянулась на Феми, и они расхохотались.

— Мы не читаем мысли, но у тебя очень выразительное лицо, — сказала Свана. — Рейн точно также отреагировала, когда Лавания впервые его подала. Теперь же всё время просит добавки.

— Потому что суп очень питательный, — медленно произнесла я. «Питательный» не равно «вкусный».

— И очень вкусный, — добавила Феми.

— Перестаньте пугать девочку, — отчитала их Лавания и поставила на стол первые две миски. Сходила за ещё двумя и тоже села. Они замолчали, зачерпывая по первой ложке.

— Из чего суп? — поинтересовалась я, вынимая ложку из подставки и бросая недоверчивый взгляд на миску.

— Глаз тритона, губы ящерицы и яйца стервятника, — сказала Феми.

Лавания шлёпнула её по руке.

— Феми, ты невыносима! — А сама едва сдерживала смех. — Курица, зелёный горох и чечевица.

Сглотнув, я набрала немного в ложку и попробовала. Это было неописуемое ощущение, невероятный вкус. Я съела ещё одну ложку, затем ещё и ещё. Я не обращала внимания на смешки, наслаждаясь каждым глотком. Они же вели себя как подростки. Я краем уха прислушивалась к их разговору. Похоже, они обсуждали поиск учителей в школу Лавании.

— Надеюсь, вы обе ко мне присоединитесь, — сказала она. — Свана может учить создавать порталы. Твёрды, жидкие, газообразные.

— Можно телепортироваться в воду? — спросила я.

— И из воды, — сказала Свана.

— А Феми могла бы преподавать маскировку и… Нет, это Ингрид. Есть идеи, Феми?

— Магия, 1 курс: пробуждение внутренней ведьмы.

Они все рассмеялись.

— Слишком длинно, — заметила Лавания.

— Магические предметы, — предложила я, вспомнив, как она рассказывала Рейн про амулеты, с помощью которых можно увидеть прошлое и будущее.

— Мне нравится. А Хока ты спрашивала? — поинтересовалась Феми.

Хок работал на родителей Рейн в их магазинчике.

— Спрошу. У меня ещё есть несколько кандидатов. Кстати… — Она повернулась ко мне. — Я бы хотела пообщаться завтра с твоим тёмным другом, Кора. Мои знания о тёмных душах весьма ограничены, а он эксперт в этом вопросе.

В голову пришла идея, и я тут же её озвучила:

— Или ты можешь предложить ему работу в своей новой школе. Он мог бы рассказывать о тёмных душах и рунах медиума, как с ними работать. Уверена, кому-то из твоих студентов захочется стать медиумом. — Лавания посмотрела на меня так, словно я предложила ей переспать с Дэвом. Мои щёки вспыхнули. По крайней мере, Свана и Феми кивнули и одобрительно заулыбались, словно соглашаясь со мной. — Просто предложила. Спасибо за суп. Было очень вкусно и сытно.

— Спасибо, — медленно протянула Лавания, словно её мысли были где-то в другом месте.

Я отнесла миску к раковине и ополоснула её. Когда развернулась, они о чём-то между собой перешёптывались.

— Эм, миссис Купер?

Мама Рейн посмотрела на меня.

— Да, милая?

— Вы не возражаете, если ребята из нашей команды по плаванию зайдут сегодня к Рейн после школы? Я уже, эээ, вроде как передала им про мистера Купера. Надеюсь, вы не против.

Она отмахнулась.

— Нет, конечно, не против. Я очень хорошо отношусь к ребятам из команды по плаванию. Они поддерживают друг друга. К тому же Рейн не помешало бы утешение. Когда планируются похороны, Феми?

— В субботу утром, — ответила та.

Пойти на выпускной накануне было бы странно.

— Мне пора обратно в школу. Мисс Лавания, я организую вам встречу с Дэвом после того, как они с Эхо поговорят.

Лавания улыбнулась.

— Жду не дождусь.

Я не стала уточнять насчёт моего предложения включить Дэва в педагогический состав. Работа с магически одарёнными смертными может помочь ему заработать очки репутации и избежать попадания на Берег Мертвецов или же открыть доступ к телам с рунами медиума, в которые можно вселиться. О чём я только думала? Это худшая идея в истории. Я подождала, пока туалет не опустеет, перед тем как пройти через портал.

— Поверить не могу, — произнёс Дэв.

Я поморщилась.

— Прости. Забыла, что ты меня слышишь. Да, конечно, понимаю, что работа с кучкой подростков, у которых гормоны играют, это последнее, чем ты бы хотел заняться. Не знаю, чем я думала…

— Замолчи, Кора Джеймисон! — воскликнул он. В следующую секунду в туалет вошла девушка. Я поднесла телефон к уху. Она бросила на меня странный взгляд и зашла в одну из кабиной. — Ты невозможная, своевольная…

— Утром ты сказала, что я милая, — возразила я.

— Ты всё и сразу, но ещё ты самый замечательный друг, который только может быть у души. Ты защищала меня, угрожала Ризу физической расправой, хотя сама вся тряслась, справилась со своей ревностью и реально поговорила с Нарой, а теперь ещё и пытаешься спасти меня от вечных мук.

— Глупо, да? — спросила я.

— Нет, это гениально.

— Хочешь сказать, ты бы хотел преподавать?

— Да. Конечно. Я много знаю о тёмных душах и их рунах, что они делают и как они это делают. Ты не представляешь, как много это для меня значит. Я могу искупить свою вину за всех тех людей, в которых вселялся, чей разум помутил. Я могу вернуть себе душу.

— Тише ты, — прошептала я, глядя на занятую кабинку.

— Шутишь? Да я хочу обнять тебя и прокричать это с самой высокой крыши. Это потрясающе. Невероятно!

Девушка вышла, бросив на меня странный взгляд. Я смущённо улыбнулась ей, указывая на телефон.

— Король драмы.

Она кратко улыбнулась и пошла мыть руки, но всё ещё поглядывала на меня через зеркало.

— Кора? — спросил Дэв.

— Секунду. — Я подождала, когда девушка выйдет. — Что значит «можешь вернуть себе душу»?

— Долгая история. Просто знай, непросто так растения не увядают рядом со мной. Когда-нибудь объясню. А сейчас тебя ждут Риз и Нара, у тебя ещё урок. — Он вздохнул. — Я уже сказал, что люблю тебя? Серьёзно, я бы очень сейчас хотел вновь стать смертным.

Я засмеялась.

— Ты долго меня не вытерпишь, Дэв.

— Скорее, Эхо не потерпит конкуренции. Он меня размажет. Сломает мне шею. Вырвет моё сердце и победит.

Громко смеясь, я вышла из туалета.

***

Спустившись по лестнице, я с удивлением увидела толпу школьников. Похоже, что директор срочно собрав всех на второй обеденной перемене. Большинство уже расселись, а идея продираться через острые коленки и тереться об людей как-то не привлекала.

Я остановилась у двери и уже через секунду пожалела об этом. В зал вошёл Дрю со своими дружками. Мне не понравились взгляды, которыми они наградили сначала меня, а потом его, перед тем как остановиться прямо рядом со мной. Я слабо улыбнулась. Два приятеля ухмыльнулись, тогда как Дрю прикидывался, что не замечает меня.

Серьёзно? Пусть уже найдёт себе девушку.

Директор Джонсон вышел на сцену, и в зале все притихли.

— Буду краток. Нам сегодня утром поступило несколько звонков от родителей, обеспокоенных качеством питания в столовой.

О, чёрт. Видимо, мама с Ингрид постарались. Я скривилась.

— Мы следуем рекомендациям Департамента здравоохранения по безопасности пищевых продуктов, когда готовим мясные блюда, овощи всегда свежие, и наши поставщики соблюдают правила перевоза продуктов. Если вы отравились чем-то, пообедав в школьной столовой, незамедлительно обратитесь к медсестре и сообщите, что вы сегодня съели.

По залу пошли шепотки.

— Второй вопрос на повестке дня — выпускной, — продолжал директор. — Нам звонят родители, которые переживают за обеспечение безопасности во время проведения мероприятия. Если ваши родители не хотят, чтобы вы ходили на выпускной, отнеситесь к их желанию с уважением. Однако тех, кто идёт, я могу заверить: мы приняли дополнительные меры безопасности. Число наблюдателей на обоих выпускных будет удвоено. Также учащимся будет запрещено покидать столовую. Если вы…

Я перестала его слышать. Посещения выпускного не было в моих планах. Переживания родителей не беспочвенны. Сначала было происшествие у бассейна, затем во время футбольного матча. К счастью, они не знали о том, как ведьмы и Бессмертные убивали друг друга в лесу. Но я собираюсь пропустить выпускной не из-за этого. Без Эхо всё это не имеет смысла. Да ещё похороны на следующий день… Я хочу быть рядом с Рейн, чтобы поддержать её.

Собрание закончилось. Я подождала, когда Дрю выйдет, и сама бросилась к выходу. Нара и Риз ждали у окон. Я посмотрела им в глаза, улыбнулась и пошла дальше.

На перемене я решила написать Рейн и проверить, как там Дэв. Рейн не ответила, да и Дэв не горел желанием общаться.

— Я сплю, — проворчал он.

Сомневаюсь, что душам нужен сон. Вариант поболтать с гримнирами не рассматривался. Я почувствовала себя брошенной всеми. Одинокой. Даже написала сообщение Эхо, хоть и знала, что связь в чертогах Хель была отстой.

Кикер, Соня и Ная ждали у моей машины, когда я вышла из школы после уроков. Риз и Нара держались на расстоянии, но ничего не упускали из виду. Я не знала, есть ли у них свой транспорт или они просто побегут рядом с машиной, как Флэш.

Стоило мне приблизиться к машине, как девочки окружили меня.

— Бедная Рейн, — сказала Кикер. — Она говорила мне, что её папа идёт на поправку.

— Когда это случилось? — спросила Соня.

— Когда состоятся похороны? — спросил кто-то ещё.

Я что-то ответила. Затем мы разместились в двух машинах. Я открыла заднюю дверь, предлагая гримнирам поехать с нами. Риз замотал головой.

Кикер поехала со мной, а Соня — с Наей. Я нигде не видела гримниров, пока не остановилась на перекрёстке, потому что горел красный. Краем глаза заметила их. Они бежали рядом с машиной до самого дома Рейн, после чего исчезли. Мамина машина была припаркована на подъездной дорожке у дома Рейн.

Выходя из машины, я заметила ещё две машины, едущие за Наей. Три капитана и несколько членов команды.

— Это ты им сказала? — спросила я Кикер.

— Мы получили письмо на почту от Дока, — сообщил Джаред, один из капитанов.

— А. Спасибо, что пришли. Рейн будет рада. — Я повела их двери, неуверенная, что она реально обрадуется гостям. Когда Рейн открыла дверь, выглядела она уже намного лучше, чем вчера. Улыбка была несколько вымученной, когда она поприветствовала всех нас. Наши с ней мамы, Лавания и Феми сидели в кабинете. Судя по тому, что я смогла разглядеть через дверной проём, кровати там уже не было.

Пока Рейн вела остальных в гостиную к Ингрид, Блейну и Торину, смотревшим баскетбол по телику, я пошла к маме и обняла её. Они вчетвером ели пирог, пили вино и хихикали, как на девичнике. Комната вновь стала кабинетом, без каких-либо следов больничной палаты. Большой телик вернули в гостиную.

— Когда собираешься поехать в дом престарелых? Я привезла один пирог для твоих друзей, — сказала мама.

Я бросила взгляд на часы.

— Я побуду здесь ещё минут сорок точно.

— Если что, пирог в автомобильном холодильнике.

— Спасибо, мам.

Я быстро улыбнулась остальным и развернулась к двери.

— Не так быстро, Кора, — окликнула меня Лавания. — Мы тут узнали, что у вас с Эхо всё серьёзно.

Мои щёки загорелись. Убью маму. Вышла, не говоря ни слова, вслед послышался смех.

Торин и Блейн раздавали напитки. Я помогла Ингрид разложить пирог по тарелкам. Что-то мама разошлась после моего ухода. Она даже положила баночку домашних взбитых сливок.

У меня не получилось поговорить с Рейн. Она почти всё время молчала и выглядела так, словно не спала уже несколько дней. Роль радушных хозяев по сути взяли на себя Торин и Ингрид. Впрочем, в этом не было ничего сложного. Большую часть времени все просто смотрели баскетбольный матч.

— Вечером будешь дома? — спросила я Рейн, перед тем как уйти без пятнадцати четыре. Она проводила меня до машины. Остальные всё ещё были в доме.

— Скорее, у ребят. Соседи и папины друзья постоянно звонят. Это невыносимо.

Могу представить. Её отец активно ходил на всякие спортивные мероприятия и состоял в байкерском сообществе. Он был очень спортивным. Он должен был отправиться в Вальхаллу.

— Ты уже… эм, связывалась с Эриком? — спросила я.

Подбородок Рейн задрожал.

— Мы искали его сегодня, но он снова пропал.

— Ой, он без фанфар не появится.

— Только если нужно погеройствовать, а затем снова исчезнуть, — добавила Рейн, закатив глаза.

— Какие же они все королевы драмы.

Мы рассмеялись, как вдруг шторка на окошке дома напротив, где жила миссис Рутледж, дёрнулась. Видимо, она следила за нами и сейчас негодовала от нашего поведения. Неприятная женщина.

— Эта старая ведьма уже заходила к вам? — спросила я, садясь за руль.

— О, да. Принесла лазанью. Мама убирает всё в морозилку. Пригодится после ухода Феми.

Я только сейчас задумалась об уходе Феми. Теперь, когда её помощь семье Рейн не нужна, ей нет смысла оставаться. Возможно, она будет преподавать в школе для магически одарённых подростков. Лавания хочет, чтобы Рейн и Ингрид ходили в эту особенную школу. А значит, Торин и Эндрис тоже покинут город. Я останусь без друзей.

По крайней мере, со мной останется Эхо и эти друиды-гримниры, вновь ставшие частью его жизни. Я вдруг вспомнила, о чём хотела рассказать Рейн, опустила окно и позвала её:

— Рейн!

Она обернулась.

— Не хочешь провести время вместе? После ужина, например?

— Конечно. Можно и поужинать у нас. В холодильнике полно еды.

— Окей. Увидимся. — Я помахала ей и надавила на газ. Выехав на основную дорогу, я положила телефон на переднее сиденье. — Ты там в порядке, Дэв?

— Ммм? — сонно промычал он.

— Ты всё ещё дрыхнешь?

— Ага, — ответил он. — Годами не было такой возможности.

Я нахмурилась.

— Правда?

— Правда. Души, будь то потерянные или тёмные, всегда движении, прячутся то в одном месте, то в другом, всегда оглядываются, нет ли поблизости охотников за головами.

— Что ещё за охотники?

Эхо не захотел их обсуждать.

— Армия специально отобранных жнецов, которые охотятся за конкретными душами для богини. Эхо был одних из них до недавнего времени. Они знают, где мы прячемся, как мы прячемся, и могут почуять нас, как только проходят через портал. А ещё есть ведьмы, которые могут определить наше местоположение. Не говоря уже о подростках, пересмотревших сериалов и решивших, что тыкать в нас железками — это клёво.

Я поморщилась.

— Прости.

— Да ладно. Ты не нападала на меня, только грозилась. А вот благодаря тебе я обрёл покой, пускай и временный.

Надеюсь, что не временный.

— Как ты умудрился выживать столько лет? И почему ты не высасываешь жизнь из живых?

Он хмыкнул.

— Высасывать жизнь… Умеешь ты подбирать слова. Я перестал использовать людей в качестве сосудов. Это стало походить на зависимость; мне не нравилось то, как я чувствовал себя, находясь вне кого-то.

— То есть ты постоянно жил то в одном теле, то в другом?

— Неее. Поначалу я прятался в пустых пещерах и лесах, скрываясь от людей, но потом мне захотелось быть к ним поближе, и я перебрался на склады, заброшенные дома, общественные места. Только потом я узнал о возможности вселения. Потерянные души редко объединяются в группы, но иногда наши пути пересекаются, и мы обмениваемся информацией. Я начал вселяться в диких животных, затем в домашних. Смертные обожают своих питомцев. Приятно быть любимцем, но животные — ужасные сосуды. Гоняться за своим хвостом, приставать к чьей-то ноге или сходить с ума из-за всяких запахов — не моё.

Я расхохоталась.

— Уверена, ты был отличным пёсиком.

— Отвратительным. Собаки не способны сопротивляться одержимости, и мне было очень их жаль. Я перешёл обратно на дикий животных, но спустя несколько веков всё же не удержался. Тяга к смертным была непреодолима, а я слишком ослаб.

Я припарковалась у дома престарелых «Лунная терраса», но не стала выходить из машины, а ждала продолжения истории. У меня в запасе есть ещё семь минут.

— Я попробовал вселиться в смертного, и это было потрясающе, лучшее чувство на земле. Я мог есть настоящую еду, чувствовать, любить. Мне был плевать на переживания женщин из-за изменившегося поведения своих возлюбленных. Я скакал из одного смертного в другого. Старался лишь держаться подальше от семейных мужчин…

Он замолк.

— И только спустя много лет пришло осознание того, чем я стал, — печально добавил он. — Я ходил в теле смертного месяц. Когда не использовал сосуд, то влиял на всё вокруг. Людей. Растения. Животных. Я ненавидел себя за то, чем стал. По сути — это настоящее чудо, что я смог вернуть себе человечность. Эм, ты не опоздаешь?

— Не переживай, не опоздаю, — ответила я. — И что же помогло тебе измениться?

— Риз и Нара здесь. Вообще-то они преследовали нас с того самого момента, как ты вышла из дома.

Я даже не заметила. Они стояли на пороге дома престарелых. Мне безумно хотелось получить ответы на свои вопросы, но я правда рисковала опоздать. Потянулась за пирогом на заднем сиденье.

— Пообещай мне, что мы продолжим этот разговор, хорошо?

— Да-да, мисс Джеймисон.

Я схватила телефон, взяла пирог поудобнее и закрыла машину бедром. Резкий вой сирены пронзил воздух. Машины скорой помощи постоянно приезжали в дом престарелых, поэтому я не обратила внимания. У стариков много всяких болячек, часть из них могут привести к летальному исходу. По всей видимости, мы потеряли ещё одного подопечного.

Когда я подошла к Ризу и Наре, машина с сиреной остановилась позади меня. Я отошла в сторону, пропуская медработников в здание. Оглянулась на Нару, затем на Риза, и что-то на их лицах насторожило меня. Не успела я спросить, что происходить, как появились ещё два гримнира, которых я видела в школе. Грудь сковал страх.

— Ребят, что происходит? — спросила я, забыв, что только я их вижу.

18. ОНА ВЕРНУЛАСЬ!

— Иди внутрь, Кора, — сказал Риз.

Я окинула взглядом парковку, но не заметила ни одной тёмной души.

— Они здесь? — прошептала я.

— Просто зайди, — скомандовал Риз.

— Да иди ты уже, ради богини! — воскликнула Нара. — Твоя подруга умирает.

Я уставилась на неё округлившимися глазами.

— Что?

— Пожилая леди, — нетерпеливо добавила Нара. — У неё только что случился сердечный приступ.

Миссис Джепсон. Вот чёрт! Я вбежала в здание, как раз когда медики катили её через фойе. Она лежала неподвижно, лицо посерело. Я стояла рядом с медсёстрами и работниками дома престарелых и беспомощно смотрела, как её везут к выходу.

Женщина за стойкой регистрации выкрикнула кому-то:

— Дочь не берёт трубку!

Я пихнула пирог в руки ближайшей сиделке.

— Передайте это капитану Джеральду и мистеру Ридсу. — Я развернулась к медикам, приехавшим на скорой. — Я могу поехать с ней?

— Родственница?

— Нет, близкая подруга. Местные подтвердят. — Я указала на стойку регистрации. — Она не слушает никого, кроме меня.

— Мисс, это не причина…

— У меня есть другой номер Лорен, — соврала я, не сводя глаз с миссис Хайтауэр — главной сотрудницей дома престарелых из присутствующих. — Она ответит на мой звонок. — Ещё одна ложь. Я знала только её место работы и то, что её мать ей гордилась. — Я просто хочу быть рядом с миссис Джепсон, чтобы она не испугалась, когда очнётся в незнакомом месте, а вокруг — одни незнакомые лица.

А вот это было правдой.

Миссис Хайтауэр кратко кивнула выбежала из здания следом за медиками. Я поспешила за ней, уловив конец её предложения.

— …привязана к ней. К тому же у неё больше шансов дозвониться до её дочери. Мы, конечно, тоже продолжим пытаться.

— Ладно, миссис Хайтауэр, — сказал один из медработников, помогая коллеге затащить каталку с миссис Джепсон в карету скорой помощи. Повернув голову ко мне, он бросил:

— Заходи.

А сам поспешил к водительскому сиденью.

Наши с Ризом взгляды встретились.

— Я поеду с ней в больницу.

Медик, фиксировавший каталку, подумал, что я обращаюсь к нему и поднял глаза на меня.

— Я понял, — сказал он, с любопытством глядя на меня. — Залезай внутрь и закрой за собой дверь.

Когда я забралась в скорую, Риз и Нара запрыгнули следом. Там было очень тесно. Но если медик и удивился тому, как близко я села к нему, когда там была целая скамейка, то не показал этого. Взаимодействовать с невидимками так, чтобы не вызывать подозрений, это искусство, которым я ещё не овладела в полной мере.

Я схватилась за ручку, прикрученную к стене, чтобы удержать равновесие. Резкий старт никак не сказался на Ризе и Наре. Сотрудники же мастерски работали на ходу, пока машина петляла по дороге и спускалась по крутому склону. Бедная миссис Джепсон выглядела неживой. Серая кожа, синие губы. Ей на палец надели прибор для измерения уровня кислорода, на руку натянули тонометр, проверявший давление, а рот и нос накрыли кислородной маской.

— Она не выживет, — прошептала Нара Ризу.

— Она выживет! — выпалила я.

Медик снова подумал, что я обращаюсь к нему, и вскинул брови.

— Ведь так? — сымпровизировала я.

Его лицо ничего не выдавало.

— Как тебя зовут?

— Кора.

— Учишься на сестринское дело?

— Нет, я старшеклассница, волонтёр.

Он кивнул.

— Я вижу, что ты очень переживаешь за миссис Джепсон, Кора, но, учитывая её возраст и состояние, сложно что-то обещать.

— Он прав, — вклинилась Нара. — Она…

— Заткнись! — Медик остановился и посмотрел на меня прищуренным глазами. — Ой, простите. Я хотела сказать: не торопитесь с выводами. — Это было совершенно неубедительно. — Она должна поговорить с дочерью, пока… эм, ей не стало хуже. Или они обе об этом пожалеют.

Я прожгла взглядом Нару. Та ухмыльнулась.

— С чего бы им жалеть об этом?

Я проигнорировала её, сосредоточив внимание на миссис Джепсон.

— Это одна из твоих подопечных? — не унималась Нара. — Я не знала, что ты ещё и смертным помогаешь.

— Она дышит? — спросила я, продолжая не обращать внимания на Нару. Она что, не понимает, что я не могу разговаривать с ней при медработнике?

— Да, дышит. Видишь? — он показал на датчик на её пальце. — Это кислородомер. Он показывает…

Медик начал рассказывать, что да как работой в карете скорой помощи и отвечал на все мои вопросы без намёка на раздражение. Посреди его объяснений, какие симптомы указывают на сердечный приступ и что делать, если он начался, как вдруг миссис Джепсон дёрнулась, как будто у неё был приступ эпилепсии, а затем застыла неподвижно.

— Что это было? — взвизгнула я.

— Её сердце остановилось! — бросил медик и потянулся за ножницами. Он разорвал платье миссис Джепсон, обнажая морщинистую грудь. Я даже не знала, что у неё есть грудь. Она всегда сидела сгорбленная в своём кресле-коляске. Затем схватил дефибриллятор и скомандовал, чтобы я не подходила. Но я начала паниковать не поэтому. Душа миссис Джепсон отделялась от тела. Медленно, словно делала ситап.

— А я говорила, что её время пришло, — прокомментировала Нара.

Мне хотелось снова крикнуть ей, чтобы замолкла.

— С ней всё будет в порядке. Она справится.

Медик, не обращая на меня внимания, включил дефибриллятор и прижал электроды к груди миссис Джепсон.

Тело дёрнулось от электрического заряда, пронзившего его. Душа продолжала подниматься. Уже сидела прямо. Растерянно оглянувшись, она заметила Риза и Нару.

Их не напряг её внимательный взгляд. Веками наблюдая за умирающими людьми, они уже спокойно воспринимали смерть и отделение душ. По крайней мере, они не потянулись за косами. Человечность внутри меня восхваляла жизнь и ненавидела смерть. Врач скорой помощи проводил сердечно-лёгочную реанимацию.

Душа не двигалась. Она всё ещё разглядывала Нару и Риза.

— Нет, нет, нет, миссис Джепсон, — пробормотала я. — Ещё рано. Возвращайтесь.

Словно бы услышав, она посмотрела на меня, и её глаза распахнулись, узнавая. Я увидела ту секунду, когда женщина осознала, что происходит что-то неправильное. В её глазах промелькнул страх, и она оглянулась на своё тело.

— Я могу ей помочь, — донёсся голос Дэва словно откуда-то издалека.

Я достала телефон из кармана.

— Как?

— Помнишь, ты спрашивала, почему я не высасываю жизнь? Вот поэтому.

Я не успела понять, о чём он говорит, а он уже выскользнул из телефона. Медик был занят тем, что перезаряжал электроды. Краем глаза я заметила вспышку света. Обернулась и увидела, как Риза и Нара достают артаво.

— Нет! — закричала я.

Медик, собиравшийся снова провести заряд, решил, что я обращаюсь к нему.

— Ещё слово — и я выгоню тебя из скорой! — рявкнул он.

Дэв схватил душу миссис Джепсон и вместе с ней нырнул обратно в тело. Какого?.. Что он делает? Я скосила глаза на Риза с Нарой, те тоже были в шоке. По крайней мере, они не тычут своими маленькими косами в миссис Джепсон. Затем я увидела кое-что, что дало мне надежду. Или хотя бы причину чуть успокоиться. Её ресницы затрепетали в тот момент, когда медик вновь поднёс электроды к её груди.

— Нет!

Я оттолкнула его руки. Он выругался.

— С ума сошла?

— Посмотрите на неё. Она в порядке. Она пришла в себя.

Он опустил взгляд на миссис Джепсон. Её веки подрагивали.

— Видите? Она жива.

Я не знала, делает ли это Дэв или сама миссис Джепсон. Медик отложил дефибриллятор и проверил пульс. Я хотела спросить, всё ли с ней хорошо, но не рискнула. И так уже его взбесила.

Я протянула руку и коснулась ладони миссис Джепсон кончиками пальцев. Её кожа была тонкой и сухой, но тёплой. Не успела я отстраниться, как она схватила меня за запястье.

Моё сердце подскочило. Она потянула меня на себя. Слишком сильно для того, кто только что пережил сердечный приступ. Дважды. Наверное, это Дэв.

— Что такое, миссис Джепсон?

Её глаза распахнулись, губы зашевелились. Я придвинулась ближе.

— Я видела тебя, — прошептала она.

Так, ладно, значит, это всё-таки она, а не Дэв. Что же он делает внутри?

— Да, я здесь, миссис Джепсон. Я никуда не уйду.

— Ангелы, — прохрипела она.

Я удержалась от взгляда в сторону Риза и Нары. Слабо улыбнулась миссис Джепсон. Скосила глаза на медика, тот хмурился. Да, вряд ли пациенты так быстро приходят в себя после сердечного приступа.

Мы резко затормозили у больницы. Там было совсем не так, как показывают по телику. Никаких врачей и интернов, выбегающих за каталкой. Риз и Нара создали портал на стене скорой и прошли сквозь него перед тем, как водитель открыл задние двери. Было неудобно выходить, потому что миссис Джепсон намертво вцепилась в мою руку, но я справилась.

— Девушка будет рядом, — заверил медик, но она всё равно отказывалась отпускать меня. Её хватка усилилась. Я снова задумалась: может, за все физические действия отвечает Дэв?

— Я вполне могу пойти с ней, — сказала я.

— Я поговорю с фельдшером.

— Ты ещё не позвонила её дочери? — спросил медик, ехавший с нами.

— Сейчас позвоню.

Они завезли её, я всё время шла рядом. Если снаружи было тихо, то внутри я отметила некое оживление. Но всё ещё не «Анатомия страсти». Двое подошли к каталке миссис Джепсон. Один медик передал бумаги из дома престарелых медсестре, пока второй пересказывал произошедшее. Миссис Джепсон потянула меня за руку. Я напряжённо наклонилась к ней, ожидая, что она вновь озвучит свои подозрения.

— Позови сюда её дочь. — Это был явно голос Дэва. Он звучал странно, словно ему было больно. — Я не могу слишком долго поддерживать её, иначе желание подавить её разум станет слишком велико. — Затем его голос сменился хриплым, дрожащим голосом миссис Джепсон: — Кто ты?

— Я Кора, миссис Джепсон, — прошептала я. Горло сдавливал страх. — Я присмотрю за вами, пока не приедет Лорен. Когда она будет здесь, вы сможете в конце концов поговорить.

Слёзы наполнили её глаза.

— Ты ангел?

«Главное — успокоить её», — решила я и поднесла указательный палец к губам.

— Тсс. Вас сейчас проводят эти замечательный люди. Я вернусь сразу же, как только позвоню Лорен.

Я осторожно забрала руку, шагнула назад и смотрела, как её завозят в палату. Оглянулась через плечо на Нару и Риза и ухмыльнулась. Дэв не просто вселился в миссис Джепсон. Он удерживает её душу в теле, даёт ей время. Мы с ним по сути делаем одно и то же, только я помогаю мёртвым, а он — живым. Иронично, не правда ли? Может, эту помощь другим он и имел в виду под «возвращением своей души»?

— Пройдите сюда, — позвала меня медсестра.

— Сначала мне надо позвонить ей дочери.

Пора Наре и Ризу сделать что-нибудь полезное, а не просто тенью ходить за мной. Они даже проигнорировали несколько душ, бродивших по больнице. Одна такая даже заметила их, затем меня, ухмыльнулась и ушла сквозь стену. Я достала телефон, подошла к ним и притворилась, что говорю в трубку.

— Мне нужна ваша помощь.

— Серьёзно? После того, как ты позволила Дэву вселиться в неё? — возмутилась Нара.

— Дэв удерживает душу до приезда её дочери, Нара. Вот каким образом он веками пытался очистить душу. Он хорошая душа.

Я посмотрела на Риза.

— Чего ты хочешь?

— Лорен Майклз, дочь миссис Джепсон, работает в Портлендском художественном музее. Найдите её и приведите сюда. Она ненавидит свою мать, но…

— Положись на меня, — сказал Риз.

— Риз! — воскликнула Нара. — С каких пор она раздаёт нам указания?

Он бросил на неё взгляд.

— Она сказал, что Дэв нас не предавал.

— Но он только что вселился в тело умирающей женщины! Мы не можем позволить ему…

— Миссис Джепсон не одержима, — перебила я. Женщина, сидевшая неподалёку вместе с сыном, странно взглянула на меня. Я прижала телефон ближе к уху и понизила голос. — Дайте ему шанс объясниться. Он кое-кого выгораживал, а сейчас пытается помочь миссис Джепсон. Он сказал мне поторопиться и привести сюда её дочь, потому что не сможет долго поддерживать в ней жизнь. Разве так поступают плохие парни?

Нара засомневалась. Риз же принял решение.

— Хорошо, Кора, — сказал он. — Я приведу её дочь. Нет, Нара. Обсудим твои сомнения позже. Останься с ней.

Я удивилась тому, что Нара послушалась.

Он создал портал прямо в воздухе и на секунду я увидела один из залов Портлендского художественного музея. Мама участвовала в подготовке некоторых выставок, и я ходила туда вместе с ней, поэтому хорошо знала музей.

Нара всё ещё смотрела недоверчиво, но я не стала пытаться убедить её в невиновности Дэва. Вместо этого я нашла медсестру, звавшую меня ранее, и она повела нас (Нара прошла за мной сквозь дверь) по коридору в один из смотровых кабинетов. Медсестра отодвинула тяжёлую шторку и жестом попросила меня войти.

С миссис Джепсон было двое медработников. Один брал кровь на анализ, пока второй смотрел на показания прибора, провода от которого тянулись к её груди, и задавал вопросы. Миссис Джепсон больше заинтересовало моё появление, чем вопросы врача. Нара остановилась у изголовья кровати, где никто не ходил, и, прищурившись, смотрела на миссис Джепсон, словно ожидала появления Дэва в любой момент. Ну, она хотя бы не хваталась за артавус.

Я пыталась слушать, что говорит врач, когда рядом с Нарой возник один из гримниров, бывших в школе. Вблизи я поняла, что его тёмные пряди — не дреды, а маленькие косички. Над бровью был неровный шрам, который придавал некий шарм его лицу, которое иначе было бы просто миловидным. А ещё он носил бриллиантовые серьги. Если он и заметил, что я его разглядываю, то ничем это не показала. Нара же ничего не упускала из внимания.

— Син, — представила она его. Затем махнула в мою сторону. — Подружка Эхо.

Вот не хамство ли? «У меня есть имя», — хотела напомнить я, но Син просто кивнул и сказал:

— Приятно, наконец, познакомиться с тобой, Кора.

И я тут же простила её. У парня был такой глубокий, бархатный голос. Интересно, откуда он. Поскольку у него была тёмная кожа, он никак не мог быть друидом. Может, верховный жрец из древней Нубии.

— Душу старушки пока нельзя пожинать, — сообщила Нара.

— Кто сказал? — спросил Син.

— Мисс Святоша. — Нара кивнула в мою сторону. — Она тут строит себя ангела-хранителя для умирающих. — Вздохнув, добавила скучающим тоном. — Старушке нужно поговорить с дочкой, которая ненавидит свою мамашу всей душой, так что Риз пошёл за ней, чтобы привести её сюда. Бла-бла-бла.

Син выругался.

— Я выбиваюсь из графика.

Нара усмехнулась.

— Да ты никогда ничего не успеваешь. Кстати, кто она?

— Не твоё дело. Почему она вообще парится из-за умирающих, если её преследует сама-знаешь-кто?

Похоже, он говорит про Телею. Неужели все гримниры в курсе моей ситуации?

Нара пожала плечами.

— Эхо настаивает, чтобы мы не мешали ей заниматься своими делами.

— Он больше мне нравился, когда держался особняком, — пробормотал Син.

— Он вернулся, бро. Смирись. Возможно, вам снова придётся делить микрофон.

Мой интерес к разговору мгновенно вырос. Эхо упоминал как-то, что как-то выступал в музыкальной группе вместе с другими гримнирами. «Жнецы». Не очень оригинально, но кому какое дело? Они выступали на вечеринках. Интерес к ним подогревали разукрашенные маски и внезапное появление на всяких тусовках раз в несколько месяцев. Эхо был ведущим солистом, но потом покинул группу. Я подслушивала их разговор. Мне хотелось бы задать им несколько вопросов, но боялась выглядеть навязчивой. Я узнала, что они планируют выступать завтра, место держится в секрете. Мне было до смерти любопытно, но в этот момент зашла медсестра.

— Кора, верно? — спросила она. Я кивнула. — Мы забираем миссис Джепсон на рентген. Минут через двадцать вернёмся.

— Я могу пойти с ней, если она захочет, — предложила я.

Медсестра посмотрела вниз на миссис Джепсон и похлопала её по руке.

— Не нужно, всё будет хорошо. Вы же храбрая леди, миссис Джепсон? Кстати, миссис Хайтауэр из «Лунной террасы» тоже здесь. Вы связались с дочерью миссис Джепсон?

Нара кивнула.

— Она уже едет, — сказала я.

— Отлично.

Медсестра подвезла коляску к кровати. Миссис Джепсон на секунду сжала мою руку и попыталась выдавить улыбку.

— Я никуда не уйду, — заверила я её и отошла в сторону. Медсестра вывезла миссис Джепсон из палаты. Нара и Син разговаривали шёпотом, но я их слышала.

— Вы уже рассказали Эхо о сама-знаешь-ком?

— Пока нет необходимости. — Она посмотрела на меня. — Сколько времени это займёт?

Её попытка сменить тему была жалкой.

— Что за «сами-знаете-кто»?

Они переглянулись и пожали плечами, делая вид, что не понимают, о чём я.

— Телея? — спросила я.

Нара подняла свои аккуратные брови.

— Ты знаешь о Телее?

— Она напала на меня несколько дней назад. Меня спас Дэв.

— Неудивительно, что ты его любимица, — пробормотала она.