Две девицы под окном

Глава 12. Кто ещё хочет поделиться с группой?

Трансляция последнего показа мод на крутой VIP-вечеринке «Ведьмополитена», наконец, закончилась. А сразу за этим зеленая стрелка курсопрокладчика замигала и стала, сокращая свою площадь, показывать направление вниз, давая ясную команду на снижение. На панели светофильтра ненавязчиво начала мигать надпись «Тинворт». Джинни, отключила автопилот, отдала руль от себя, начав медленно, ориентируясь по цифрам высоты и блестевшим внизу в ярком свете полной луны водоемам, терять высоту. Оставив огоньки небольшого населенного пункта по левую руку, ведьма направила своё ультрасовременное транспортное средство к берегу моря. Бедная Маргарита! Как она, наверное, мерзла на банальной щетке. И последние новости не посмотришь…

Медленно снизив скорость, отключив режим невидимости для лучшей само ориентации в пространстве, Джинни выровняла свой черный Дукати и совершила мягкую посадку на песчаный пляж, в предполагаемом месте нахождения коттеджа «Ракушка». Она сделала это мягче и точнее, чем жесткая посадка на шоссе вчера, когда она чуть не потеряла управление и не врезалась в автомобили маглов, двигавшиеся в обоих направлениях. Мотоцикл с низким приглушенным рокотом немного покатал её по пляжу. Она ориентировалась на маяк на небольшом мысу, тот, что указал ей в свое время Билл. Света полной луны и звезд было более чем достаточно для точности прицеливания. Так что в море она не заехала. Всем было понятно, что при форс-мажорных обстоятельствах, Джинни, единственной в семье Уизли, придется добираться до одного из двух убежищ своим ходом, так как несовершеннолетней ведьме много чего нельзя в Волшебном Мире…

На третий раз, по ходу движения тусклым золотистым светом зажглась невысокая арка, как бы обозначив проход в защитном барьере или сфере. Джинни, взяв направление на неё, тихо подкатила к двум фигурам в её просвете, направивших на неё свои волшебные палочки.

— Что ты сделала со своим братом 11 августа 1992 года? — низкий бас Билла не возможно было ни с кем перепутать.

— А Флер не спрашивала, откуда у тебя шрамы еще и на заднице? — мило откликнулась сестренка.

— Флер, это она! — засмеялся Билл Уизли.

— Вас подвезти? — захохотала в ответ Джинни.

— Подвинься, рыжая стерва… — хихикнула Флер, усаживаясь на байк за её спиной.

Девчонки лихо, преодолев крутой подъем по склону, подкатили к входу в красивый двухэтажный коттедж, освещенный слабой декоративной подсветкой, со стенами, сплошь покрытыми разнообразными морскими раковинами. Оригинальность Флер и здесь нашла свое яркое проявление. Обогнавший девочек и трансгрессировавший с пляжа Билл, встретил их у входа. Джинни остановила машину и заглушила двигатель. Флер соскользнула с сиденья и подошла к мужу.

— Вы улыбаетесь, значит, никто не пострадал? — спросила Джинни молодую семейную пару.

— Все живы, троица у нас, семья в безопасности, но… — ответил тихо брат.

— Что значит, но? Кто? — быстро спросила сестра.

— Добби погиб… — еще тише ответила мгновенно ставшая серьезной Флер.

Джинни замерла, вцепившись в руль машины. Слезы медленно начали накапливаться в уголках её прекрасных карих глаз. Билл взял байк за руль и за сиденье, молча слегка подтолкнул Джинни бедром в объятия Флер, затем покатил Дукати к сараю. Джинни обняла невестку и заплакала. Навзрыд. Флер прижала её к себе, поглаживая по спине. Когда сотрясаемая рыданиями младшая сестренка успокоилась, вейла взяла её под руку и медленно повела к саду за домом, по направлению к морю. Они пересекли милый садик и остановились перед могильным камнем. Флер обняла Джинни за плечи. Они стояли и молча смотрели при свете волшебной палочки миссис Уизли на надпись, высеченную таким знакомым Джиневре почерком: «Здесь лежит Добби, свободный домовик».

Джинни отвела свою руку в сторону, Флер без слов поняла, чего она хочет, и вложила ей в кисть свою волшебную палочку. Валькирия изящно взмахнула ею, и создала огромный венок из белых и красных роз. Они взяли его вдвоем и аккуратно положили на могилу так, что могильный камень оказался точно в центре. Слезы душили её. Джинни опустилась на колени, протянула руку и прикоснулась к шероховатой поверхности камня, пытаясь передать свое тепло, тому, кто стал её другом, но так рано ушёл…

Позднее в гостиной, когда они сидели и пили ночной чай, Билл кратко рассказал, как прибыла спящая в настоящий момент троица. Как спаслась вся семья Уизли, с первым же сообщением о захвате Рона, Гарри и Гермионы егерями и пленении их в подвале дома Малфоев. Предупредил Билла первым, кстати, Добби, трансгрессировавший с первым эшелоном и вытащивший из подвала Полумну, Дина и Олливандера. Билл немедленно отправил патронус к папе, а он разослал сигнал тревоги по всем родственникам. Джинни кратко рассказала о том, как спаслась она. Флер улыбнулась, сказав, что телевизор у них есть, и выпуск всех новостных каналов с твоей обезумевшей мордочкой на «Черном Дьяволе» стали топ программой не только у маглов. Даже принимались ставки, доедет до Лондона или нет.

Флер проводила Джинни в ванную, а когда сестренка нежилась в горячей воде с разноцветной пеной, вейла послушала одну пикантную замечательную историю о причине и об авторе шрамов на милой попке Билла. Это ж надо! На свой одиннадцатый День Рождения взорвать под старшим братом унитаз! Дурацкая детская выходка! Ей сейчас очень стыдно перед братом и… Флер. Осколками так посекло, что раны залечивали в Святом Мунго, удаляя куски фаянса. Шрамы все равно остались! Джиневра тогда явно перестаралась. Хорошо, что не все оторвалось! Они обе немного отвлеклись, после того, как поплакали на могиле эльфа…

Она сначала задремала и, провалившись в глубокий сон, уже не могла вспомнить, как позднее оказалась в кровати. Вернее, не могла знать, что Билл и Флер завернули её в теплый купальный халат, и брат отнес её на руках в спальню, к Полумне и Гермионе.

Кто-то нежно гладил её по щеке, очень нежно и бережно, ласково пытаясь разбудить. Этот запах, запах который ни с кем не спутать. Джинни открыла глаза и увидела над собой этого милого черноволосого очкарика, улыбавшегося ей. Она потянулась в постели, прогнувшись в спине, развела руки в стороны и, быстро схватив Поттера, повалила на себя. Они целовалась, дурачились и катались по кровати. По-видимому, никто не хотел им мешать и никто не заходил в комнату, пока влюбленные внезапно не вспомнили, что дом полон людей, и сами не вышли из спальни.

Завтрак давно закончился, но миссис Уизли, та, которая Флер, усадила Гарри и Джинни за стол и стала кормить ребят тостами с горячим какао. Джиневра с аппетитом лопала завтрак, мило улыбаясь сидящему напротив неё любимому.

— Рон и Гермиона уже позавтракали, они вышли в сад, Гермионе очень полезен морской воздух… — начал Гарри.

— Морской воздух полезен всем, не только Герми… — тихо ответила Джинни. Казалось, легкое и невесомое облачко проскользнуло между двумя влюбленными, похитив милую улыбку рыженькой.

Гарри понял, что этого тяжелого разговора не избежать. Она его не простила. Что ж, он сам виноват…

— Я думаю, шрама на шее у Гермионы, не останется… — медленно вмешалась Флер.

— Какой… шрам? — спросила Джинни.

— От кинжала Беллатрисы, которым убит Добби… — ответил Поттер.

— Вот этим, — произнесла Флер и бросила на стол длинный хищный стилет безумной Беллы.

Джинни и Гарри одновременно вскочили с места, с ненавистью смотря на оружие с запекшейся кровью домовика. Такого милого и доброго, спасшего жизни ребят, спасшего жизнь её возлюбленного. Какая к чертям может быть ревность к её сестре, к Гермионе? После всего, что с ними случилось? После того, как Рон, эта трусливая и ревнивая скотина, бросил её подругу в холодном лесу с Гарри, бросил на произвол судьбы, одних! Предал их! Любимую, сестру и друга! Гермиону, Джинни и Гарри! Как он мог! И теперь закатывать сцены ревности, из-за того, что Гарри и… Гермиона, не удержались… Джинни всегда знала, что такое возможно. Она жила в реальном мире и как ловец, знала, что такое страсть. Когда мозги отказывают. Когда ты сначала действуешь, а потом уже думаешь. И когда каждая минута, да что там, секунда, могла стать в жизни Гарри и Гермионы последней. Обвинять их? Кто она такая, после того как сама…

Джинни выскочила из-за стола и выбежала на улицу в сад. Она сразу догадалась, куда надо бежать. За дом, в сад, к Добби. На скамейке, напротив могильного камня, сидели завернутая в одеяло Гермиона и поддерживавший ее Рон. Голова подруги покоилась на плече брата. Джинни подбежала к ним, упала на колени, обняв сестру за талию, положив свою головку ей на колени. Она почувствовала, как слегка дрожащая рука Грейнджер, нежно гладила её шею и перебирала её длинные рыжие пряди.

Потом девочки сидели на скамейке вдвоем, обнявшись и плача, в объятиях друг дружки. Она её простила. Как же ещё иначе. Разве могли какие-то глупости и импульсивные поступки поставить под угрозу их многолетнюю дружбу. А может, уже кое-что посерьезней, чем просто нежная дружба? Рон и Гарри стояли, стиснув зубы, сжимая кулаки и пылая лютой ненавистью к убийцам Добби. Они молча стояли у могилы эльфа, вспоминали всех, кого любили, тех, кто уже ушёл на этой войне. С навернувшими на глаза слезами, смотрели на девочек, простивших друг другу все, все, что сейчас казалось абсолютно не важным, таким глупым и не серьезным…

Джинни сидела в объятиях Гарри на склоне утеса. Перед ними открывался чудесный вид на морские волны, набегавшие на песчаный берег. Морской воздух приятно заставил дышать полной грудью. Поттер прижался к ее спине всем телом, обхватив её фигурку с обеих сторон бедрами и обняв руками в замок на её плоском животике, словно пытаясь не дать ей убежать, исчезнуть. Легкие поцелуи в шею, когда он зарывался лицом в её волосы, заставляли кровь кипеть у неё в венах. Она не хотела больше никаких разборок. Но он сам начал этот разговор.

— Джинни… прости меня, если сможешь, нет… сейчас не отвечай. Подожди. Я должен выговорится, все сказать…

— Гарри… какие могут быть между нами…

— Нет… Джинни. Нет, любовь моя… подожди. Дай мне сказать. Я уже много лет… рядом с Гермионой. Так получилось. Ты, конечно, знаешь, всю нашу историю. Меня, Рона и Гермионы. Мы познакомились еще в поезде. Она показалась нам самоуверенной зазнайкой. Ну, той, кем она на самом деле и есть. Заучкой, любительницей инструкций и дисциплины. Ну и её милые зубы. Да, над ней подшучивали. Близких подруг у неё никогда не было. До того как появилась ты на нашем втором курсе. Хотя, я вспоминаю, близко вы начали дружить только на третьем. Это вообще удивительно. У вас разница в один курс, а по возрасту — почти два года!

— Гарри, прости, но это уже моя с Гермионой история…

— Да, конечно, милая. Она подружилась с нами после истории в женском туалете. Просто удивительная дружба! История прибитого Роном горного тролля. Твой брат её спас… я тут вообще не причем. А Тайная комната…

— Ты спас меня в Тайной комнате… за мной должок. Ты не заметил, как много нас всех связывает… с туалетами. Тролль в туалете. Вход в Тайную комнату в туалете. Плакса Миртл погибает и теперь живет в туалете. Гермиона варит оборотное зелье в туалете. Том Реддл в женском туалете… Билл взрывается на…

— Я всегда точно знал, что ты умеешь обобщать собранную пикантную информацию и удивительно точно формулировать выводы…

— Опять льстишь, врунишка. Что ты там начал говорить про… Тайную комнату…

— Я был вместе с Роном, а Гермиона навела нас на правильную мысль… ты же убежала тогда, из-за Перси…

— Гарри, это я тогда выпустила василиска и чуть не погубила Гермиону… и всех, школу чуть не закрыли…

— Но мы же справились… мы спасли… Хогвартс…

— Мы…

— Да Джинни! Мы! Я, ты, Рон и Гермиона! И никак иначе!

— Ты очень высокого мнения обо мне…

— После трансляции твоей гонки по семи графствам в вечернем выпуске BBC, да…

— Ты мне льстишь… милый…

— Я просто люблю тебя, солнышко мое…

— Но в твоем сердце, кажется, есть место и для Гермионы…

— Джинни, я раскрою тебе один секрет, то, о чем Гермиона не знает…

— А разве есть в этом мире что-то, что Грейнджер не знает?

— Есть…

Она освободилась из его объятий села рядом и внимательно стала смотреть в его зеленые глаза. Он выдержал этот пронзительный взгляд карих глаз. Не отвел своего. Он приготовился рассказать историю уничтожения крестража в ночном зимнем лесу…

— Джинни… Гермиона не знает. Но не знает и Рон, о том, что я это расскажу тебе…

— Может, подождать, пока Рон сам ей расскажет…

— Нет. Я принял решение. Ты должна знать. Ты умеешь хранить секреты…

— Тогда, может быть, ты расскажешь мне о том, что вы ищите этот год, то, что можно уничтожить только мечом Годрика Гриффиндора или клыком василиска? Нет?

Гарри замер, всматриваясь в её глаза. Она знает? Она догадалась? Или… ну как же! Гермиона! Он сейчас за спиной своих близких друзей собирается раскрыть Джинни секрет того спектакля, что устроил Том Реддл для него и Рона в зимнем лесу. А Гермиона это сделала немного раньше? Рассказала ей о крестражах? Не может быть…

— Гарри, вы ищете артефакты, связанные с основателями Хогвартса. Это как-то должно помочь уничтожить Темного Лорда? Меч Кандиды Когтевран и шлем Пенелопы Пуффендуй у меня. В Выручай-комнате. Там Невилл и все наши. Они готовы. Они ждут вашего возвращения. Мы готовы к Битве! Вы ищете эти артефакты, которые, собрав вместе, можно начинать бой? Так? Я правильно догадалась? — спросила Джинни, ловко уводя Гарри от предположений, что ей известна страшная тайна расколотой на крестражи души Темного Повелителя.

Гарри облегченно выдохнул. Она не знает…

— Джинни, почти так…

— Что вам показал Том?

— Он проник в мысли Рона. Он показал все тайные страхи твоего брата. Он… показал ему меня и… Гермиону. В любви…

— И он оказался прав?

— Нет… не прав. Не прав! Я люблю Гермиону как сестру! Как любимую, обожаемую старшую сестру. Я так Рону и сказал… потом. И мама…

— Значит, то, что случилось между тобой и Гермионой в палатке, за пару часов до возвращения Рона, это… инцест?

— Джинни, ты бьешь ниже пояса, наотмашь…

— Наотмашь бьют по лицу, а туда бьют ногой…

— Так ударь меня или убей, но не мучай…

— Глупый… что там про маму…

— Рон боится, еще и того, что мама его не любит, не ценит. Она тогда ждала девочку. То есть очень хотела, чтобы ты родилась. Пораньше. А тут опять мальчишка…

— Вообще-то, каждый мальчик после Билла, это очередное не оправдавшееся ожидание меня…

— Но, Том Реддл сказал Рону, что Молли хотела бы меня променять на него…

— Это, конечно же, неправда. Мама любит Рона. А как же иначе. Но ты помнишь, как боггарт принял вид тебя, среди членов семьи Уизли. Для мамы, Гарри, ты сын. Может быть, если выживешь, то станешь зятем. Я еще надеюсь, если разлучница Гермиона…

— Джинни, что ты говоришь? Прости меня, дурака…

— Это ты меня прости. У меня нет морального права судить тебя и её. Я сама… не была тебе верна…

— Как… не понял…

— Опять… Тайная комната…

— Джинни, ты говоришь загадками…

— Я согрешила… с Невиллом… в Тайной комнате… на голове мумии… на голове убиенного тобой слизеринского чудовища. А Ханна Эботт стояла в туалете Плаксы Миртл у входа в туннель и тряслась от страха, чтобы её друг, её парень, вернулся живым и здоровым…

— Джинни… я…

— Убей меня Гарри, я тебя не достойна. Если ты уйдешь к Герми, я это заслужила.

Она резко вскочила с места и быстро пошла к краю утеса.

— Нет! — закричал Гарри и бросился за ней, догнал и повалил на спину.

— Прости Гарри, я не очень быстро бежала к краю пропасти? — улыбалась сквозь слезы Джинни.

— Выдра! Стерва рыжая! Солнце моё! Радость моя! Я так люблю тебя! Прости меня родная! Я должен тебя простить? Это ты прости меня! Как я могу тебя осуждать? Кто я такой, чтобы судить тебя…

— Ладно, запишем, что я с Невиллом совершила древний ритуал попрания врага…

— Ты кого угодно сведешь с ума, милая… не только Невилла.

— Я тебе говорил, Гермиона, если их оставить одних, они начнут трахаться прямо на пляже… — раздался где-то сверху голос Рона.

— Ну, рано или поздно, это случиться. Я тоже не против, чтобы меня поваляли в теплом песочке в набежавшей волне. Но сейчас май. Так что подъем. Не хватало еще, что бы вы простудились, — проявила заботу Гермиона.

Гарри и Джинни вскочили, быстро отряхнули песок с одежды, но Гермиона все-таки заметила, что слезы у обоих еще не успели высохнуть. Она поняла, это было бурное объяснение. Гермиона сразу же догадалась, по какому поводу.

— Нам всем надо присесть и серьезно поговорить, — тихо, но твердо сказала Грейнджер.

Рон уставился на неё. Гарри и Джинни попытавшись, было возразить, переглянулись между собой и вздохнули.

— Скамейка у могилы Добби подойдет? — спросил Рон.

Молчание затянулось. Гермиона и Джинни сидели на скамейке и смотрели в разные стороны. Рон и Гарри сидели на земле и исподлобья смотрели на девушек. Кто-то должен был начать первым. Тот, кто сильнее всех и ответственнее. Наконец, Гермиона вздохнула и начала.

— Я была не верна Рону…

— Только один раз… — попытался невпопад сказать Гарри.

— Какая разница, сколько раз. Главное, что за пару часов до твоего возвращения, Рон…

Рон выглядел очень несчастным. Гарри просто обхватил голову руками и согнулся в три погибели, не смея взглянуть в глаза другу. Джинни сидела, прижавшись к Гарри, и нежно гладила его вихры. Гермиона молча смотрела в сторону моря. Слезы текли по её лицу.

— Рон, тебе не кажется, что мы всегда были к этому морально готовы, ну, теоретически это допускали… ну, Гарри и Гермиона… — медленно начала говорить сестра.

— Джинни, у тебя очень виноватый вид, еще хуже, чем у Гарри. А что ты натворила? — криво ухмыльнулся Рон.

— Я? Как ты выражаешься, трахнулась, с Невиллом…

Гермиона повернулась к Джинни и вытаращила глаза. Гарри ожил, поднял голову и улыбнулся: — Герми, спроси её где, как и на ком или на чём…

— Так, — медленно произнесла слегка ошарашенная Гермиона, — кто еще хочет сообщить группе новости?

— Ладно, — начал Рон. — Я это заслужил. Бросил вас. В лесу. Одних. Все равно, что измена. А тебя, какой черт дернул? А? Сестренка?

Джинни прикусила губу.

— Так, хватит, больше этого не повторится! Мы идем в бой! Мы должны простить все друг другу! Иначе, как доверять тому, кто будет сражаться рядом! Тому, кто прикроет спину! Хватит! Заканчиваем с этим… — произнесла Гермиона.

— Я согласен… — ответил Рон.

— Мы тоже! — хором произнесли Джинни и Гарри.

— Так вот, почему вы катались по песку! Вы все выяснили и простили друг друга! — засмеялась Гермиона.

— Можете тоже покататься, не смотря на то, что май такой холодный… — ответила ей уже улыбающаяся Джинни. — Могу покатать на мотоцикле. Невилл на таком с Анной чего только не вытворял!

— Ты извращенка! Изнасиловала бедного Долгопупса на голове мумии! Это уже, милая, некрофилия! — хохотал Гарри.

— Гермиона! У Флер такая огромная белая и очень замечательная, вместительная ванна…

— Четверо не влезут? — мило уточнил Рон.

— Свободен! — хором закричали Джинни и Гермиона.