В воззвании КПГ разоблачалась гитлеровская ложь об окончательной победе над Советским Союзом, указывалось на то, что Гитлер совершил тягчайшие преступления против нации, раскрывался весь идиотизм его политики, которая превратила все народы в горящих ненавистью врагов Германии. Указав на то, что гитлеровская война уже проиграна, КПГ в своем воззвании определяла те задачи, которые необходимо было осуществить, чтобы найти выход из военной катастрофы. "Единственное средство для опасения германского народа - это покончить с войной. Но для того, чтобы прекратить войну, надо свергнуть Гитлера. Пока Гитлер и его клика будут у власти, война не прекратится. И горе нашему народу, если он до конца свяжет свою судьбу с Гитлером, если немцы сами не наведут порядок в своей стране и предоставят другим народам освобождать Европу от фашистской чумы.
Пробил час, когда наш народ должен взять в собственные руки судьбы Германии, положить конец войне и добиться почетного мира. Мы обращаемся ко всем немцам, которые не в силах больше переносить бремя войны, к солдатам-фронтовикам, к их семьям, к рабочим и крестьянам, ко всему немецкому народу в тылу.
Боритесь за прекращение войны, за спасение Германии! Гитлер - это война без конца! Путь Гитлера ведет к уничтожению нашего народа, к опустошению страны, к катастрофе! Этот путь не является путем немецкого народа.
Немецкий народ должен избрать другой, свой собственный путь, который ведет к освобождению немецкого народа от гитлеровского, фашистского режима насилий и угнетения. Именно этот путь ведет к созданию такой Германии, которая поймет наконец, что нужно жить в мире со всеми народами, именно эта Германия и воплотит чаяния немецкого народа. В ней не будет места для господства гиен-плутократов и фашистских разбойников. Вся власть в этой Германии будет принадлежать нашему честному, трудолюбивому народу. В новой Германии не будет безработицы. Право на труд будет в ней гарантировано, а крестьяне получат право распоряжаться по своему усмотрению продуктами своего труда. В новой Германии будет покончено с фашистским варварством и не богатство и происхождение, а способности и труд человека будут определять его положение в обществе. И в этой Германии навсегда исчезнет вопиющее противоречие между богатством одних и невероятной нуждой других. Такой будет нерасчлененная, независимая Германия, равная среди равных, живущая в мире со всеми народами.
Рабочие, крестьяне, германские трудящиеся! Боритесь за такую Германию! Создание новой Германии будет подлинной великой победой германского народа в этой войне.
Если вы не вступите на этот правильный и достойный путь, то вам придется пережить разгром германской армии и государства, который будет намного тяжелее поражения, понесенного Германией в первой мировой войне. Этот разгром будет означать расчленение Германии и возмещение военного ущерба, который Гитлер нанес европейским странам и Советскому Союзу".
Охарактеризовав оба пути, которые были открыты перед немецким народом, воззвание заканчивалось призывами, наиболее важными из которых были следующие:
"Солдаты, кончайте войну! Отказывайтесь наступать!"
"Рабочие, ваша задача любыми средствами остановить военную машину!"
"Женщины! Требуйте возвращения с фронта ваших мужей, братьев и сыновей!"
"Германский народ! Вперед, на борьбу за народную Германию, за Германию мира и свободы!"
От имени Центрального комитета КПГ воззвание подписали товарищи Вильгельм Пик, Вильгельм Флорин, Вальтер Ульбрихт, Михаэль Нидеркирхнер, Густав Соботтка и другие. Это была конкретизация и развитие линии партии, сформулированной еще в резолюции Бернской конференции и направленной на борьбу против гитлеровского режима и его военных преступлении.
Германские коммунисты, находившиеся в Советском Союзе, развернули активную, все усиливавшуюся борьбу за то, чтобы спасти германский народ от катастрофы. Они отправлялись на фронт и там, рискуя жизнью, вели разъяснительную работу среди немецких солдат, обращаясь к ним по радио и выпуская листовки. Немецкие коммунисты вели также большую разъяснительную и пропагандистскую работу среди пленных немецких солдат. Они вели также радиопередачи для немецкого населения в Германии с целью разъяснить ему политические события и одновременно давали коммунистам-подпольщикам в Германии необходимые политические установки. В самой Германии основная подпольная работа коммунистов развертывалась на военных заводах и в подразделениях гитлеровских войск. Здесь решался вопрос о дальнейшей судьбе Германии, о том, какой из двух путей, о которых говорилось в воззвании ЦК КПГ, будет избран немецким народом.
Только одна партия в Германии имела право говорить о том, что она своевременно предостерегала народ от катастрофы и указывала ему правильный путь. Только Коммунистическая партия Германии шла по этому правильному пути, напрягая в борьбе все свои силы. Ни одна партия не дала стольких истинных героев и не понесла таких тяжелых, невозвратимых потерь, как Коммунистическая партия Германии.
Героизм коммунистов-подпольщиков
Во время войны, и особенно после нападения на Советский Союз, фашизм усилил свой кровавый террор против коммунистического движения. К одному из секретных докладов гестапо за 1941 год была приложена диаграмма, иллюстрирующая рост количества арестов. Согласно этой диаграмме, в течение февраля, марта и апреля 1941 года производилось ежемесячно в среднем 750 арестов; в июне число арестов резко возросло и составило 1169, а в сентябре достигло 1337. В октябре того же года было арестовано 1305 человек, в ноябре - 1088. Преследования усиливались. Арестованные подвергались в застенках гестапо все более жестоким и бесчеловечным пыткам. Это исключительно осложняло подпольную борьбу против преступлений гитлеризма.
В этой связи необходимо учитывать также влияние побед гитлеровцев е Западной Европе и их успехи на первом этапе войны против Советского Союза. В тяжелых условиях подпольной работы в период, когда нацистская пропаганда на весь мир трубила о новых победах, коммунистам необходима была огромная политическая стойкость и непоколебимая вера в марксистско-ленинское учение, чтобы разглядеть всю непрочность фашистского режима и недолговечность его успехов. Подпольщикам и политическим заключенным в концлагерях в эти недели и месяцы было нелегко сохранять твердую уверенность в победе и поддерживать колеблющихся и малодушных.
ЦК КПГ предпринимал все возможное, чтобы укрепить антифашистское подполье в Германии испытанными коммунистами и правильно ориентировать рабочих и всех антифашистов в Германии на борьбу против военных преступлений гитлеризма. Работа по воссозданию оперативного руководства подпольными партгруппами, начатая еще в 1939 году, развернулась с новой силой. От того, в какой степени удастся партии организовать широкое движение сопротивления и борьбу за свержение гитлеровской диктатуры и прекращение грабительской войны германских империалистов, зависела судьба германского рабочего класса, судьба всей нации. В этом был исторический смысл тех великих жертв и гибели многих бесстрашных бойцов КПГ, которые отдали свои жизни ради организации этой борьбы в Германии. Многие из товарищей, которые различными путями проникали в Германию - одни пробирались, из оккупированных соседних стран, других перебрасывали через фронт на самолетах, - уже побывали в руках фашистов и испытали на себе ужасы фашистского террора в гестаповских застенках, в тюрьмах и концлагерях. Эти товарищи еще в Испании проливали свою кровь, борясь за свободу испанского и немецкого народов, за мир в Европе. Преодолевая невероятные трудности, готовые идти на пытки и смерть, германские коммунисты - верные сыны своего народа - вновь самоотверженно исполняли свой долг перед родиной, борясь за спасение Германии от катастрофы гитлеровской войны.
Поздней осенью 1941 года из оккупированной Гитлером Голландии в Германию нелегально прибыл товарищ Альфред Ковальке, инструктор ЦК КПГ. Установив прежде всего связь с подпольными группами в Дюссельдорфе и Вуппертале, он отправился затем в Берлин. Там с помощью выдающегося спортсмена Вернера Зееленбиндера, в прошлом чемпиона Германии по борьбе в nojfy-тяжелом весе, ему удалось условиться о явках, наладить связь, получить помещения для работы. Затем также из Голландии в Берлин приехал товарищ Вильгельм Кнохель, который и возглавил вновь созданную организацию. Ковальке стал его ближайшим помощником. В Берлине Кнохель установил связь с подпольной группой Уриха, о которой уже упоминалось ранее, в Лейпциге - с группой Георга Шумана. Ему удалось также наладить связи с подпольными группами в Хемнице, поддерживая контакт с двумя другими инструкторами ЦК КПГ, действовавшими в западных районах Германии. Кроме того, была установлена постоянная связь с действовавшими в Голландии представителями ЦК КПГ и прежде всего с товарищем Эрихом Генчем. Таким образом, руководство берлинской организации, постоянно получало все материалы и решения партии по важнейшим вопросам и со своей стороны передавало Центральному Комитету требуемую информацию.
Кроме пишущих машинок, подпольщики сумели приобрести позднее необходимое оборудование для размножения материалов - ротаторы и другие машины - и стали выпускать ряд периодических нелегальных изданий: "Фриденскемпфер" в Берлине, "Фрейхейт" в Дюссельдорфе и "Рурэхо" в Вуппертале. Выпускался также бюллетень "Штурмовик-патриот" для разъяснительной работы в нацистских массовых организациях. Одна, из листовок была озаглавлена "Немецкий народ, долго ли ты еще будешь терпеть?" Одна из статей товарища Ковальке в дюссельдорфской подпольной газете "Фрейхейт" заканчивалась словами: "Мы, коммунисты, протягиваем руку всем честным немцам, борющимся за мир. Мы протягиваем руку всем тем, кто старается работать медленнее или отказывается от сверхурочной работы, тем, кто совершает хотя бы незначительные, самые мелкие акты саботажа и, дезорганизуя работу в промышленности и на транспорте, помогает тем самым скорее покончить с войной...
Посылайте ваших лучших представителей в народные комитеты, борющиеся за мир. Создавайте эти комитеты там, где они еще не созданы. Они явятся руководящими органами народной революции, направленной против фашизма и войны".
Так посланцы ЦК КПГ осуществляли правильное партийное руководство коммунистическим подпольем. Распространяя и разъясняя партийные решения и издавая свои собственные агитационные материалы, они действовали, учитывая настроения масс в самой стране. Они вели свою героическую работу в исключительно тяжелых условиях{115} до марта 1943 года, когда в результате предательства некоего Буггенталя из Бремена они были выданы гестапо.
Никакие пытки не заставили Альфреда Ковальке выдать явки и связи. И хотя фашистское "правосудие" отняло у героев подпольщиков жизнь, однако задушить подпольное движение гитлеровцам не удалось.
Коммунист Альберт Хеслер, участник гражданской войны в Испании, в 1938 году после тяжелого ранения выбывший из состава Интернациональной бригады, позднее был одним из руководителей Союза свободной немецкой молодежи во Франции. После нападения Гитлера на Советский Союз товарищ Хеслер был сброшен с парашютом на территорию Германии. Он наладил связь с группой Шульце-Бойзеяа и принял участие в организации разъяснительной работы. Попав в руки гестапо, он, несмотря на чудовищные пытки, которым его подвергли, не назвал своей настоящей фамилии. Гестаповцы казнили его, так и не узнав, кто он такой.
Среди товарищей, посланных ЦК КПГ в Германию для руководства подпольной работой и помощи подпольщикам словом и делом и погибших смертью героев, были Рихард Гофман, Герман Залингер, Бруно Кюн (родственник товарища Вальтера Ульбрихта), Герман Крамер, Генрих Роскампф, Тео Винтер (зять товарища Вильгельма Пика) и Катя Нидеркирхнер{116}.
В уже упомянутом секретном докладе гестапо имелась еще одна диаграмма, которая воистину является свидетельством героизма и несгибаемой стойкости коммунистов-подпольщиков. Согласно этой диаграмме, число нелегальных листовок и брошюр, выпускаемых левым крылом оппозиции с января по май 1941 года, колебалось ежемесячно в пределах от 62 до 519. Но в июле, то есть в первый же месяц после нападения Гитлера на Советский Союз, оно резко возросло и достигло 3797, причем в течение августа и сентября оно оставалось примерно на том же уровне, а в октябре вновь возросло до 10227. Эти цифры свидетельствуют о тех колоссальных усилиях, которые приложили немецкие коммунисты-подпольщики в эти первые месяцы войны против Советского Союза, чтобы разъяснить немецкому населению, и в первую очередь, рабочим и солдатам, какое чудовищное преступление совершил Гитлер, напав на СССР.
Мы располагаем в настоящее время и другими свидетельствами героизма коммунистов-подпольщиков в чрезвычайно трудных условиях того периода. Так, в обвинительном заключении Имперского военного трибунала по делу двух руководителей подпольной группы Шульце-Бойзена - Арвида Гарнака и Гарро Шульце-Бойзена - говорится, что члены этой труппы являлись "фанатическими приверженцами коммунизма". О деятельности этой подпольной группы фашистские палачи писали: "Вначале члены группы проводили обсуждения произведений Маркса и Ленина в небольших кружках. К этим обсуждениям им удавалось привлекать преимущественно молодых людей, представителей самых различных общественных слоев. Члены группы составляли также статьи и рефераты, которые использовались для образовательных целей в кружках. Кроме того, они составляли, печатали и распространяли пропагандистские листовки и брошюры коммунистического содержания, в которых имелись подлые и клеветнические нападки на правительство и государство. После начала войны с Россией (22 июня 1941 года) деятельность группы стала все более расширяться. Объектами пропаганды стали прежде всего артисты, ученые, а также полицейские и военнослужащие. В распространяемых членами группы листовках и брошюрах постоянно проводилась мысль, что только сотрудничество с большевиками может обеспечить государственную независимость империи".
Таким образом, в листовках группы Шульце-Бойзена другими словами были выражены те же мысли, что и в воззвании ЦК КПГ от 6 октября 1941 года, в котором говорилось о двух путях, один из которых должен быть выбран немецким народом.
В первые месяцы после нападения Гитлера на Советский Союз особую активность проявила и группа "Робби", названная так по имени ее руководителя, берлинского металлиста Роберта Уриха. Эта сравнительно многочисленная и крепкая организация развертывала свою нелегальную деятельность в период с 1938 по 1942 год. Ее ядро составляли коммунисты Роберт Урих, Курт Леман и Франц Метт, прошедшие тяжелые испытания в фашистских концлагерях и каторжных тюрьмах уже в первые годы гитлеровского господства. В 1938 году, после того как Гитлер открыто перешел к интенсивной подготовке войны, Урих и его соратники восстановили нарушенные связи с рядом членов партии и приступили к созданию подпольной организации.
В 1939 году было образовано центральное руководство новой организации, которое стремилось наладить связи с другими подпольными группами. Группа Уриха регулярно проводила совещания по политическим и экономическим вопросам, а также готовила руководящих подпольщиков к практической работе. Группа стремилась перенести свою работу на важнейшие индустриальные предприятия страны. Такие группы были созданы на 22 берлинских предприятиях, в том числе на трех крупных заводах фирмы "АЭГ", на электрическом предприятии Сименса, на фабрике Осрама и на ряде военных заводов и фабрик. С помощью бывшего социал-демократа инженера Томшика, австрийца по происхождению, группе удалось установить контакт с подпольщиками Тироля и Баварии. Прибывший туда Роберт Урих руководил созданием новых подпольных групп в этих районах. Группа поддерживала тесные связи с антифашистами Эссена, Ганновера, Гильдесгейма, Дортмунда и Гамбурга.
Политическая работа группы "Робби" была направлена на объединение всех антифашистских сил Германии в народный фронт. Так, осенью 1941 года было налажено взаимодействие с группой бывшего руководителя "Фрейкора"{117} Иозефа Ремера ("Беппо"), который еще в период Веймарской республики примыкал к союзу "Ауфбрух"{118}, руководимому лейтенантом Шерингером. Вскоре была установлена связь и с группой Будеуса. В группу "Робби" входили коммунисты и социал-демократы. Она поддерживала связь с интеллигентами, чиновниками Министерства иностранных дел, а также с офицерами главного командования сухопутных войск. С помощью архитектора Герберта Рихтера была организована встреча Уриха с профессором Робертом Хавеманном и доктором Георгом Гросскуртом, которая не привела, однако, к тесному сотрудничеству. Однако Хавеманн, Гросскурт и Рихтер создали в 1943 году собственную группу под названием "Европейский союз". Эта группа ставила своей особой целью организацию взаимодействия и борьбы совместно с группами сопротивления среди военнопленных и иностранных рабочих, насильственно привезенных в Германию.
В обвинительном заключении упоминается о "листовках и брошюрах, которые составлялись и pраспространялись функционерами подпольной группы Уриха, Ремера и Будеуса". "В этих листовках, - писали гестаповцы, - и особенно в информационных бюллетенях содержалась не только коммунистическая пропаганда, "о и открытый призыв к саботажу в тылу и на фронте. Листовки призывали также вести пропаганду среди солдат. В информационном бюллетене, выпущенном в начале декабря 1941 года, было даже помещено практическое руководство для рабочих по подготовке и проведению актов саботажа".
Кроме упомянутого здесь информационного бюллетеня, группа Уриха выпустила целый ряд брошюр. Одна из них была озаглавлена: "Солдаты, за что вы сражаетесь?"
Многие члены подпольной группы "Робби", попавшие в руки гестапо, были подвергнуты чудовищным пыткам. 16 арестованных было убито еще во время следствия. Несмотря на все старания гестаповцам не удалось полностью раскрыть и ликвидировать организацию "Робби", это свидетельствует о героической стойкости рабочих-активистов, а также об их методах конспирации. Многие из местных групп, входивших в организацию Уриха, не были раскрыты и присоединились впоследствии к организации Зефкова.
И в других районах Германии подпольщики вели усиленную разъяснительную работу среди населения и стремились поднять рабочих на борьбу против преступной гитлеровской войны. В Маннгейме действовала группа Лехлейтера, которая особенно широко развернула свою работу после нападения Гитлера на Советский Союз. Группа и до этого уже выпустила ряд листовок, а теперь стала издавать подпольную газету "Форботе". В одной из статей, помещенных в этой газете, говорилось: "Чтобы положить конец войне, необходимо свергнуть Гитлера". Газета указывала рабочим правильный путь к организации активного сопротивления, разоблачала ложь геббельсовской пропаганды и разъясняла жителям Маннгейма, что гитлеровский режим ведет немецкий народ к катастрофе. Газета "Форботе" призывала население по-человечески относиться к военнопленным. Влияние этой нелегальной коммунистической газеты было так велико, что в дело вынуждены были вмешаться высшие инстанции гестапо. 26 февраля 1942 года на крупнейших предприятиях Маннгейма, на верфях, на предприятиях "Бонн унд Рейтер", у Ланца, Бенца и на других заводах были арестованы сотни рабочих. Стремясь раскрыть и уничтожить подпольную организацию, гестапо прибегало к своим обычным методам. В результате двое арестованных покончили самоубийством, а один скончался от пыток.
До сих пор еще не оценены по достоинству великие исторические заслуги и героизм многих других коммунистов-подпольщиков. Нельзя забывать того, в какой тяжелой обстановке вели борьбу коммунисты. Какую политическую дальнозоркость, какую великую стойкость и героизм проявили эти люди в то время, когда фашизм был в зените могущества, когда широкие массы были одурманены фашистским угаром. Бойцы-подпольщики не только пошли против течения, но, более того, они делали это сознательно, понимая, что на каждом шагу им грозят мучительные пытки и смерть. Мужчины и женщины - члены Коммунистической партии Германии в это время выступали и боролись за подлинные интересы немецкого народа. Разве можно сравнивать этих истинных героев с участниками заговора 20 июля 1944 года, которые, видя, что поражение Гитлера неминуемо, лишь попытались убрать его и тем самым добиться поворота в войне и которых ныне американская и западногерманская пропаганда пытается превознести до небес. Об этом необходимо помнить не только для того, чтобы воздать должное погибшим героям немецкого рабочего движения. Ныне задача заключается в том, чтобы дать отпор реакционным элементам в Западной Германии, которые в наши дни вновь пытаются толкнуть немецкий народ на преступный путь милитаризма и войны.
Провал молниеносной войны и движение "Свободная Германия"
После победоносного шествия по Западной Европе гитлеровский вермахт впервые потерпел в Советском Союзе тяжелые поражения, которые привели к первым серьезным потрясениям внутри гитлеровского государства со времени начала второй мировой войны. В результате непрерывных оборонительных боев, которые вели советские войска, гитлеровский вермахт понес неисчислимые потери. Гитлеровская армия потеряла несметное количество танков, орудий, самолетов и другой военной техники. После того как советская страна мобилизовала свои военные и экономические резервы, гитлеровское наступление под Москвой было остановлено. Затем, в ходе начавшегося 6 декабря контрнаступления советских войск, гитлеровская армия была вынуждена начать беспорядочное отступление, переходившее в бегство. Гитлер и его генералы строили все свои расчеты на так называемом "блицкриге" - молниеносной войне. Они полагали, что им удастся повторить в войне против Советского Союза то же, что им удалось сделать с рядом, капиталистических стран Западной Европы. Провал молниеносной войны привел к самым тяжелым последствиям для гитлеровских солдат, ибо вермахт был абсолютно не подготовлен к боевым действиям в суровых условиях русской зимы. Огромные людские потери, а также тяжкие бедствия, обрушившиеся на солдат, массы больных и обмороженных в зимней кампании 1941/1942 года не могли не привести к определенным политическим последствиям. В начале 1942 года гитлеровский режим, несомненно, пережил первый глубокий кризис во время войны. Непосредственным выражением этого кризиса явилось то, что Гитлер сместил генерал-фельдмаршала фон Браухича с поста главнокомандующего сухопутными войсками и провозгласил верховным главнокомандующим самого себя.
В тылу нацисты стремились между тем в лихорадочной спешке мобилизовать все наличные резервы и приспособить аппарат поставленного на военные рельсы хозяйства к новым требованиям, выдвинутым обстановкой. После создания Совета военной экономики (Wehrwirtschaftsrat) руководство военной экономикой страны перешло в руки наиболее могущественных и агрессивных кругов германского монополистического капитала. В Совет военной экономики входили такие промышленные и финансовые воротилы, как генеральный директор концерна Маннесманна Вильгельм Цаяген, генеральный директор концерна "Ферейнигте штальверке" Альберт Феглер, саарский угольный король Герман Рёхлинг, председатель правления Стального треста Эрнст Пёнсген, председатель наблюдательного совета фирмы "АЭГ" Герман Бюхер, генеральный директор предприятий Геринга "Герингверке" Пауль Плейгер, генеральный директор концерна "Бергман АГ" Филипп Кеслер и, кроме того, еще несколько фашистских генералов. В этом Совете военной экономики свила гнездо клика магнатов германского монополистического капитала, которая обладала диктаторскими полномочиями и имела право давать правительственные предписания и давать указания Министерству военной промышленности.
Под руководством этих заправил немецкие концерны начали беспощадное ограбление оккупированных Германией стран. Все источники промышленного сырья, все промышленные предприятия в этих странах были поставлены на службу гитлеровской военной машины. В целях дальнейшего развертывания военного производства гитлеровцы во все возрастающих масштабах прибегали к насильственной отправке в Германию рабочих из оккупированных стран. И в то время как немецкие отцы и сыновья массами гибли на фронте, в то время как военнопленные и насильственно перемещенные лица были вынуждены работать в нечеловеческих условиях и массами гибли от эпидемий и болезней, причем десятки тысяч из них были зверски убиты, прибыли военных промышленников и финансовых воротил достигали невероятных размеров. Потоки немецкой крови и слез немецких матерей и жен, нечеловеческие страдания и мучения покоренных народов - таковы были источники этих прибылей, истинные масштабы которых стали ясны лишь, после войны, точнее, после образования Германской Федеральной Республики, когда крупным держателям акций в этой республике были выплачены все дивиденды, причитавшиеся им за годы, гитлеровского господства. Более того, несмотря на ущерб, причиненный воздушными бомбардировками, демонтаж предприятий и валютную реформу, стоимость акций крупнейших концернов выросла там вдвое и втрое. Правильность сталинской оценки сущности "третьей империи", данной в приказе № 130 от 1 мая 1942 года, полностью сохраняет, следовательно, свое актуальное значение и в наши дни. "На самом деле, - писал товарищ Сталин, - немецкие фашисты являются не националистами, а империалистами, захватывающими чужие страны и высасывающими из них кровь для того, чтобы обогатить немецких банкиров и плутократов. Геринг, глава немецких фашистов, сам является, как известно, одним из первых банкиров и плутократов, эксплуатирующим десятки заводов и фабрик. Гитлер, Геббельс, Риббентроп, Гиммлер и другие правители нынешней Германии являются цепными собаками немецких банкиров, ставящими интересы последних превыше всех других интересов. Немецкая армия является в руках этих господ слепым орудием, призванным проливать свою и чужую кровь и калечить себя и других не ради интересов Германии, а ради обогащения немецких банкиров и плутократов"{119}.
После поражения под Москвой гитлеровское командование оказалось уже не в состоянии вести наступление по всему фронту. Сконцентрировав все свои силы на Южном фронте, гитлеровцы прорвали здесь фронт и предприняли попытку захватить Кавказ, чтобы, выйдя к Волге у Сталинграда, захватить в свои руки важные источники сырья и транспортные пути. Вскоре, однако, и здесь обнаружилась полная безосновательность этих спекулятивных расчетов гитлеровского командования, с помощью которых оно одурманивало своих солдат. Сталинград знаменовал собою переломный пункт в истории второй мировой войны. Окружение 6-й армии под Сталинградом и разгром армий, посланных ей на выручку, неопровержимо показали, что соотношение военных и экономических сил резко изменилось, что Советский Союз оказался сильнее гитлеровской Германии и в политическом, и в экономическом, и в военном отношении. Стало ясно, что Советская Армия под водительством Сталина в состоянии окончательно разгромить гитлеровский вермахт, даже если второй фронт в Европе не будет открыт. Грандиозные победы советских войск под Сталинградом и на Дону имели не только чисто военное значение. Они придали новые силы покоренным гитлеровцами народам и подняли их на борьбу против фашистского чужеземного владычества. Почти во всех странах, находившихся под пятой германских оккупантов, - в Югославии и в Албании, во Франции и в Норвегии, в Польше и в Чехословакии - разгорелась партизанская война. Героическая борьба советских партизан против гитлеровцев во временно оккупированных областях Советского Союза, начавшаяся с первых же недель войны и разгоравшаяся с возрастающей силой, явилась вдохновляющим примером для патриотов в покоренных странах. И немецкие антифашисты не остались безучастными свидетелями этой борьбы.
Сразу же после нападения Гитлера на Советский Союз большое количество немецких антифашистов, живших в СССР, в том числе закаленных уже в боях в Испании, заявило о своей готовности добровольно отправиться на фронт. Многие из них переходили линию фронта и выполняли здесь особые задания, находясь в составе партизанских отрядов. К числу таких заданий относилась прежде всего разъяснительная работа среди гитлеровских солдат и офицеров. Гитлеровцам не раз приходилось ломать голову над тем, как попали листовки и пропуска для перехода на сторону советских войск в расположение артиллерийских батарей, полевых кухонь и других тыловых армейских служб. Немецкие антифашисты из партизанских отрядов вели работу среди немецких солдат, которых затем направляли в их прежние фронтовые части. И некоторые немецкие фронтовики осознали благодаря этой отважной работе всю преступность и безнадежность гитлеровской войны и, добровольно перейдя к партизанам, приняли участие в борьбе за освобождение народов от кровавого фашистского ига. Однако разъяснительной работой дело, конечно, не ограничивалось. Германские антифашисты и патриоты принимали активное участие в борьбе против кровавых палачей как германского народа, так и народов оккупированных стран. К таким палачам относились в первую очередь полевая жандармерия и заплечных дел мастера из СД, которые несли ответственность не только за убийство десятков тысяч советских граждан, но и за расстрелы по законам военного времени тысяч немецких фронтовиков, уставших от войны.
В качестве примера можно указать на одного из служащих полевой жандармерии из Кельна. Из документов этого "фельджандарма" следовало, что, работая в комендатурах Амстердама и Афин, он передал в руки палачей многих голландских и греческих патриотов. Только за четыре месяца своей службы в Прибалтике он предал фашистскому военно-полевому суду 22 немецких солдат. Этот палач понес заслуженную кару от руки немецких антифашистов. В его машине было, между прочим, обнаружено награбленное детское белье, упакованное для отправки в Германию. Большой заслугой отважных немецких антифашистов явилась также их помощь советским партизанам в карательных экспедициях и при приведении в исполнение справедливых смертных приговоров палачам из СД, таким, например, как оберфюрер СС Нокман, бригадефюрер СС Штальэккер, а также "генеральный комиссар Белоруссии" Вильгельм Кубе и многие другие высокопоставленные нацисты в оккупированных областях.
Разгром целых германских армий на советско-германском фронте привел к глубоким военным и политическим последствиям. Миф о непобедимости германских войск был окончательно развеян. После Сталинграда гитлеровский вермахт был ослаблен и мог вести лишь отдельные наступательные операции против Советской Армии. Попытка летнего наступления в 1943 году в районе Курска и Орла уже в самом начале была сорвана советскими войсками и превратилась в поспешное отступление. В грандиозных, решающих сражениях по уничтожению противника Советская Армия прокладывала победный путь от Сталинграда к Берлину, в логово фашистского зверя. В задачу данной работы не входит описание хода войны, даже самых основных ее этапов. Однако само собой разумеется, что события на фронтах, и в первую очередь события на Восточном фронте, который был главным фронтом второй мировой войны, где разыгрывались крупнейшие ее сражения, не могли не оказывать влияния на политическую обстановку в самой Германии и на борьбу различных классовых сил и их политических представителей.
Большое значение в деле развертывания борьбы против Гитлера и его военных преступлений имело создание 12 июля 1943 года Национального комитета "Свободная Германия", в который вошли ведущие германские коммунисты, а также ряд немецких солдат и офицеров из числа захваченных в плен под Сталинградом. В манифесте, с которым Национальный комитет обратился к германским войскам и к германскому народу, был дан анализ обстановки и перспектив дальнейшего развития событий на советско-германском фронте и в самой Германии. В манифесте выдвигалось требование создать подлинное немецкое правительство на основе освободительной борьбы всех слоев населения против гитлеровского режима. Целью этой борьбы должно было стать создание свободной Германии. Вот как была охарактеризована эта цель в манифесте: "Создание сильной демократической государственной власти, которая не будет иметь ничего общего с бессилием Веймарской республики и сумеет беспощадно ликвидировать в самом зародыше любую попытку возрождения заговоров против прав и свобод народа или против мира в Европе.
Полная ликвидация всех законов, основанных на расовой дискриминации и ненависти к другим народам, а также всех позорящих наш народ учреждений гитлеровского режима; отмена всех законов гитлеровского режима, основанных на принуждении и направленных против свободы и человеческого достоинства; восстановление и дальнейшее расширение политических прав тружеников, свободы слова, печати, союзов, а также свободы совести и вероисповедания. Свобода хозяйственного развития, торговли и ремесел. Обеспечение права на труд и охрана собственности, приобретенной законным путем. Возврат всего награбленного национал-социалистскими правителями имущества его законным владельцам. Конфискация имущества военных преступников, конфискация военных прибылей. Развертывание торговли с другими странами как здоровая основа прочного национального благосостояния.
Немедленное освобождение всех жертв гитлеровского режима и выплата им соответствующей компенсации.
Справедливый и беспощадный суд над военными преступниками, над главарями, пособниками и тайными вдохновителями той политики, которая толкнула Германию на гибельный путь и покрыла ее позором. Однако для тех сторонников Гитлера, которые своевременно порвут с гитлеризмом, доказав это на деле, и присоединятся к движению за свободную Германию, должна быть объявлена амнистия.
Немцы, вперед, на борьбу за свободную Германию! Мы сознаем, что жертвы неизбежны. Но этих жертв будет тем меньше, чем решительней будет вестись борьба против Гитлера. Жертв в борьбе за освобождение Германии будет в тысячу раз меньше, чем число тех бессмысленных жертв, к которым неизбежно ведет продолжение войны.
Немецкие солдаты и офицеры на всех фронтах! В ваших руках оружие! Не выпускайте его из рук! Вашу борьбу за судьбы родины и за мир возглавят руководители, исполненные сознания высокой ответственности и уверенные, как и вы, в необходимости бороться против Гитлера!
Труженики родной страны! Мужчины и женщины! Вас большинство! Организуйтесь и вы превратитесь в ударную силу! Создавайте боевые группы на каждом предприятии, в каждой деревне, в трудовых лагерях и высших учебных заведениях - повсюду, где вы сможете объединиться. Не повинуйтесь больше Гитлеру! Не позволяйте более злоупотреблять вашими усилиями в целях продолжения войны. Ведите борьбу всеми средствами, каждый в меру своих сил и возможностей, в зависимости от занимаемого им положения в общественной, государственной или хозяйственной жизни".
Задачи, поставленные в манифесте, соответствовали в основных чертах платформе народного фронта, выработанной Брюссельской конференцией, и программе Бернской конференции по созданию широкого национального фронта против Гитлера. Требования рабочего класса нашли свое полное отражение в манифесте. Но, не снимая ни одного из этих требований, манифест в то же время более четко сформулировал ряд требований в интересах ремесленников, торговцев и предпринимателей. Задача заключалась в том, чтобы мобилизовать на всенародную борьбу против Гитлера и его военных преступлений все слои населения, в том числе и всех честных офицеров, сознающих ответственность за судьбы нации. Амнистия, обещанная тем сторонникам Гитлера, которые своевременно отрекутся от гитлеризма и подтвердят это делом, также соответствовала новой обстановке и новым задачам.
Вскоре после создания Национального комитета "Свободная Германия", 11 и 12 декабря 1943 года последовало создание "Союза германских офицеров", который в своем заявлении признал программу движения "Свободная Германия" и присоединился к нему.
Видную роль в "Союзе германских офицеров" играл целый ряд видных немецких генералов и старших офицеров. Нельзя преуменьшить значения этого обстоятельства для той разъяснительной работы, которую Национальный комитет "Свободная Германия" вел на фронтах и среди все увеличивающихся масс военнопленных. На основании многих приказов и документов гитлеровского верховного командования и целого ряда нацистских учреждений того периода можно отчетливо судить о том, какой страх внушала гитлеровцам эффективная деятельность "Свободной Германии". Главнокомандующий армейской группой "Норд" объявил в приказе от 12 декабря 1944 года о казни восьми солдат из различных подразделений. Эта казнь должна была стать устрашающим примером. В приказе: по 407-му гренадерскому полку от 14 декабря 1944 года, который в назидание был доведен до сведения всех солдат и офицеров полка, указывалось, что "количество перебежчиков в последнее время увеличилось". Приказ угрожал солдатам-перебежчикам, что "они и все их близкие будут безжалостно изъяты из единой семьи германского народа". Это уничтожение семей немецких солдат в соответствии с этим "назидательным приказом" должно было проводиться следующим образом:
"Все родственники изменника немедленно предаются суду особого трибунала, который приговаривает их к следующим наказаниям: 1) конфискация всего имущества в пользу государства; 2) пожизненное лишение всех гражданских прав и 3) смертная казнь или пожизненное заключение в концентрационном лагере". Таким образом немецких солдат, под угрозой расстрела и смертной казни или пожизненного заключения в концлагере их отцов, матерей, братьев и сестер, жен и невест, принуждали продолжать антинародную и безнадежную гитлеровскую войну.
Генералы и офицеры, составлявшие подобные бесчеловечные приказы, направленные против немецких солдат и их семей, оказались впоследствии такими презренными трусами, что после разгрома нацистского режима осмеливались утверждать, что они якобы ничего не знали о зверствах гитлеровцев. И эти самые генералы будут ныне, после заключения парижских соглашений между Аденауэром и западными державами, вновь распоряжаться жизнью и смертью немцев и их семей.
Политическая деятельность движения "Свободная Германия" не ограничивалась Восточным фронтом и лагерями для немецких военнопленных в Советском Союзе. На основе программы, содержавшейся в манифесте, а также на основе "25 пунктов к окончанию войны", опубликованных позднее Национальным комитетом, в различных странах стали создаваться союзы немецких эмигрантов. Небезинтересно отметить, что и в этот момент правые социал-демократические лидеры проявили себя как раскольники и, прикрываясь в ряде случаев радикальными фразами, противились любой попытке объединения всех антифашистских сил для совместной борьбы против Гитлера. Представитель СПГ в Лондоне Вильгельм Зандер направил в "Инициативный комитет по установлению единства в немецкой эмиграции" письмо с отказом от сотрудничества. Этот комитет был создан с целью организовать движение за свободную Германию среди немецких эмигрантов в Великобритании. В письме Зандера говорилось: "Всем нам понятно, что одной из основных предпосылок для создания единого движения является преодоление разногласий между социал-демократами и коммунистами... Однако, по нашему мнению, в данный момент урегулировать основные вопросы еще не удалось"{120}.
Получалось, что в тот момент, когда речь шла, в полном смысле слова, о жизни и смерти немецких рабочих и всего немецкого народа, для правых лидеров социал-демократии было гораздо важнее вести "высокопринципиальные" дебаты о демократии и социализме, чем объединить все силы для борьбы за свержение Гитлера и тем самым за спасение нации, ее демократических прав и свобод. Во всяком случае, Зандер, полемизируя в своем письме, выступал против программы Национального комитета "Свободная Германия". "Мы считаем... - писал он, что в задачи немецкой политической эмиграции не входит отражение требований капиталистического строя"{121}.
Мниморадикальное обращение к социализму понадобилось правым социал-демократическим лидерам только для того, чтобы помешать установлению единства действий среди немецких антифашистов-эмигрантов в Англии. Подобную же раскольническую политику правые лидеры СПГ продолжали вести и после разгрома гитлеровского фашизма, на сей раз, однако, не ради социализма, а для того, чтобы и впрямь бороться за осуществление "требований капиталистического строя". В конце концов западногерманская СПГ на своем съезде в 1954 году вынуждена была признать, что "всесильная власть крупных собственников" вновь восстановлена и что вместо создания нового строя дело кончилось реставрацией старого общественного и политического строя.
Движение "Свободная Германия", возникшее в Советском Союзе, послужило стимулом, для развертывания работы борцов-антифашистов среди немецких солдат в различных странах, оккупированных Гитлером. Особенно успешным явилось сотрудничество немецкой коммунистической эмиграции с французскими коммунистами. Среди немецких войск во Франции велась систематическая работа. Выпускались листовки, а также время от времени выходила газета "Солдат на Западе", а в Южной Франции - газета "Солдат Средиземноморья". В Бельгии, Голландии и Люксембурге выходила солдатская газета "Вархейт".
В результате этой работы удалось установить связи с немецкими солдатами и организовать в ряде частей небольшие группы, которые оказывали некоторую поддержку французским борцам Сопротивления. Некоторые немецкие солдаты переходили также на сторону французских патриотов и боролись плечом к плечу с ними. Своей борьбой вместе с французскими коммунистами против гитлеровских оккупантов немецкие коммунисты убедительно доказали, что решение руководства эмиграционной группы КПГ, принятое в 1939 году и предписывавшее немецким коммунистам во Франции отдаться в руки французских властей, было неправильным и вредным.
Героическая борьба коммунистов-подпольщиков за спасение нации
Радиопередачи Национального комитета "Свободная Германия", а также листовки и газеты, которые солдаты-отпускники привозили с фронта в Германию, помогли антифашистам-подпольщикам в тылу правильно ориентироваться в сложившейся обстановке и взять курс на широкое объединение всех противников Гитлера.
Это сказалось прежде всего в работе наиболее крупной и разветвленной подпольной организации, которая была создана во время войны под руководством Антона Зефкова, Франца Якоба и Бернгарда Бестлейна. Эта организация объединила группы, оставшиеся после провала подпольной группы Уриха в 1942 году, и большое число нелегальных ячеек и групп сопротивления, возникших самостоятельно.
Фашистский трибунал по делу товарищей Зефкова, Якоба и Бестлейна, мотивируя свой приговор, следующим образом характеризует создание, деятельность и методы работы этой подпольной организации: "В 1941 году Якоб и Бестлейн установили в Гамбурге связь с бывшими руководящими работниками компартии и другими антифашистами. Они решили создать в Гамбурге, в первую очередь на крупнейших предприятиях города, целый ряд антифашистских организаций и групп. Якоб и Бестлейн приняли на себя руководство ими. Созданные ими организации развернули активную деятельность. Вербовались новые члены, назначались функционеры, проводилось систематическое обучение кадров. Организаторы этих групп ставили своей целью ослабление военной промышленности (!), подрывную работу на фронте и в тылу в целях скорейшего заключения мира (!) ив конечном счете стремились поднять массы на революционное свержение национал-социалистского строя. В результате вмешательства гестапо в октябре 1942 года эта деятельность была прервана. В то время как Францу Якобу удалось бежать из Гамбурга, Бестлейн был снова арестован.
Якоб переехал в Берлин, где установил связь с Антоном Зефковым{122}. Зефков тем временем налаживал в Берлине связи в целях борьбы против национал-социалистского государства. Оба они пришли к выводу, что после Сталинграда Германия уже не может выиграть войну, и приняли решение сделать со своей стороны все возможное, чтобы ускорить поражение.(!) Третьего рейха и установление (!) мира. При этом предусматривались следующие мероприятия:
Создание на крупных берлинских предприятиях, и прежде всего на военных заводах, групп сопротивления или выделение своих уполномоченных.
Выделение подходящих функционеров, которые прежде всего должны возглавить подпольные группы.
Организация групп сопротивления среди солдат на фронте и в тылу, пересылка пропагандистского материала на фронт через полевую почту.
Создание специальной организации, которая должна была собирать информацию для находящихся на нелегальном положении антифашистов, а также снабжать их оружием и документами.
Составление и распространение пропагандистских материалов.
Установление связей с подпольщиками вне пределов столицы рейха.
Установление связей с другими коммунистическими группами сопротивления, точно так же как и с социал-демократическими (!), а также с антифашистски настроенными представителями буржуазии (!), артистами и другими лицами.
Целью этой работы было использование всех экономических и других трудностей, возникших в стране в ходе войны, и применение любых форм (!) антифашистского движения сопротивления для скорейшего окончания (!) войны и свержения гитлеровского правительства".
Организации Зефкова удалось создать в Берлине подпольные группы более чем на 30 крупнейших предприятиях, в том числе на таких важных предприятиях, как "Эрих и Грец", "Осрам", "Хассе унд Вреде", "Телефункен", "Аскания", "Сименс", машиностроительный завод Виттенауэра, авиазаводы Хейнкеля в Ораниенбурге, "Аргус-Моторен", "Алькетт", машиностроительные заводы Велтенера, "Тегелер Газверке" и заводы "АЭГ" в Вейсензее{123}. Кроме того, были установлены связи, со служащими интендантства военно-воздушных сил, Министерства военной промышленности, а также главного командования сухопутных войск. Удалось наладить связь также и с политическими заключенными концлагеря Саксенхаузен, где, как и в других концлагерях, существовали подпольные организации.
Однако деятельность организации Зефкова, от которой исходила инициатива создания внутри страны Национального комитета "Свободная Германия", не ограничивалась пределами Большого Берлина. Из Берлина тянулись прямые нити к подпольным группам Вассерканте, Средней Германии, Рурской области; были возобновлены связи с подпольщиками Тироля, налаженные еще группой Уриха. Наибольшее значение имело сотрудничество организации Зефкова с подпольщиками Тюрингии и Саксонии; при этом каждая из групп, связанных с организацией Зефкова, в свою очередь поддерживала связи с подпольщиками различных районов Германии.
В Тюрингии такие организации были созданы в Иене, Готе, Эрфурте, Целла-Мелисе, Веймаре, Табарце и Зальцунгене. В различных соединениях вермахта организация имела своих связных, в большинстве своем - бывших членов Коммунистического союза молодежи и членов Союза социалистической рабочей молодежи. Организация снабжала этих людей листовками и информационными материалами для разъяснительной работы среди солдат.
Во главе коммунистической организационной группы в Тюрингии стоял доктор Теодор Нейбауэр, бывший депутат рейхстага. Гестапо арестовало его еще в 1933 году. Несмотря на протесты общественности в различных странах и особенно в Англии, гестаповцы по особому приказу палача Гейдриха держали Нейбауэра в заключении до 1939 года. И хотя для Тео Нейбауэра возобновление подпольной борьбы было связано с особыми трудностями, он возглавил коммунистические группы в Тюрингии. Нейбауэр являлся автором важнейших листовок и других документов, которые распространялись подпольщиками Тюрингии, и установил связь с руководящими работниками коммунистического подполья в Саксонии и в Берлине.
Товарищ Магнус Позер имел особые заслуги в печатании и распространении листовок. Листовки печатались сначала на пишущей машинке, потом переснимались и в уменьшенном масштабе отпечатывались на папиросной бумаге в сравнительно большом количестве экземпляров. Так, в одном только Лейпциге было распространено 500 экземпляров листовки, озаглавленной: "Гитлеровская война проиграна! О победе могут теперь мечтать только дураки!" Но Лейпциг был лишь одним из мест, куда доставлялись листовки из Иены. В Иене составлялись также на русском и французском языках листовки для военнопленных и иностранных рабочих, насильственно, угнанных в Германию. Товарищ Магнус Позер вел эту работу с большим искусством. О его мужестве и присутствии духа можно судить по тому, как он вел себя, когда попал в руки гестапо. После того как он был арестован гестаповцами, его допрашивали в здании манежа в Веймаре. Во время допроса, сопровождавшегося обычными для гестапо пытками, Позер ударом наручников сбил с ног гестаповца Хейне и бежал. Он перелез через высокую стену и побежал к парку, находившемуся неподалеку. Но здесь его настигли пули гестаповцев. Смертельно раненный коммунист был доставлен в больничный барак концлагеря Бухенвальд. Гестаповцы требовали от врачей сделать все возможное, чтобы продлить жизнь Позера, ибо, по их словам, он очень много знал. Но товарищ Позер не сказал гестаповцам ни слова. Перед смертью он, собрав последние силы, сумел передать через санитара из заключенных слова последнего привета товарищам, призвав их к мужеству и стойкости.
В смертном приговоре по делу руководителя подпольщиков Тюрингии Теодора Нейбауэра фашистский кровавый суд оставил свидетельство о его мужестве, достойном настоящего коммуниста. "Нелегальная деятельность обвиняемого, сказано было в приговоре, - не нуждается в особо тщательном обосновании, она была направлена на осуществление переворота... к которому стремятся коммунисты-подпольщики. Нейбауэр вполне понимал это. Характерно то, что он стал коммунистом по глубочайшему внутреннему убеждению, будучи образованным человеком. В течение многих лет он был членом коммунистической фракции рейхстага и обладал поэтому большим политическим опытом и знаниями".
В Саксонии центром коммунистического подполья стал город Лейпциг. Подпольной работой здесь руководил бывший депутат рейхстага Георг Шуманн. Он, как и Нейбауэр, был выпущен из концлагеря лишь в 1939 году и вынужден был работать с величайшей осторожностью. Поэтому непосредственную организационную работу вели преимущественно товарищи Отто Энгерт и Курт Крессе. В годы войны на более чем 15 крупнейших заводах Лейпцига были созданы одна за другой подпольные группы или установлена связь с надежными людьми. К этим предприятиям относились заводы фирм Рудольфа Зака, "Мейер унд Вейхельт", акционерных обществ Питтлера и Шпамера, заводы "Шельтер унд Гизеке", завод "Метальгус", Беха, заводы Пачке, "Кёлманнверке", Эперсбехера, Хупфельда, завод литейных моделей Кленбаха и другие. Кроме того, были установлены связи с рабочими заводов "Лейна" и "Буна", а также рабочими других крупнейших заводов за пределами Лейпцига, в частности с рабочими рудников в Мансфельде, где вел работу старый коммунист Отто Кёниг, пользовавшийся большой популярностью среди горняков. С течением времени были установлены связи с подпольными группами и отдельными коммунистами в Дрездене, Галле, Мерзебурге, Цейце, Магдебурге, Гёрлице и в ряде других, более мелких городов и рабочих поселков Средней Германии. Лейпцигские коммунисты имели своих связных и доверенных лиц в некоторых воинских частях, расквартированных в окрестностях города. С 1939 года в Лейпциге проводилась также антифашистская работа среди молодежи; в отдельные периоды лейпцигское подполье объединяло до 120 юношей и девушек. Они были законспирированы под видом организации "Крафт дурх Фрейде", совершали "туристские походы", используя их для встреч и бесед с молодежью и для ее обучения.
Подпольные группы помогали продовольствием, одеждой и медикаментами военнопленным и иностранным рабочим. Подпольщики передавали им информацию о важнейших политических событиях, об истинном положении на фронтах и завоевали их полное доверие. Саксонским подпольщикам удалось распространить среди иностранных рабочих полученные из Тюрингии листовки на их родном языке и организовать совместные выступления. На двух предприятиях удалось провести кратковременные забастовки иностранных рабочих. На немецких рабочих особое воздействие оказывали листовки о воздушных налетах. Призыв, обращенный к рабочим, прекращать работу после сигнала воздушной тревоги и спасать свою жизнь оказался весьма действенным. Этот призыв помогал мобилизовать рабочих на борьбу против тотальной войны и тормозить производство вооружений. Иностранным рабочим запрещалось скрываться в бомбоубежищах для немцев. Антифашисты немцы помогали им проникать во время воздушных налетов в бомбоубежища в частных домах. Общепризнаио, что работа на предприятиях была сильной стороной деятельности лейпцигских коммунистов-подпольщиков. Об этом свидетельствуют многочисленные воспоминания, написанные участниками подпольной борьбы уже после 1945 года.
Однако было бы неверным и недостойным светлой памяти погибших героев замалчивать то обстоятельство, что в работе лейпцигской подпольной группы были вначале и слабые стороны и, в частности, в вопросах, касавшихся политической ориентации. Так, в конце 1943 года были напечатаны "Основные положения о прекращении империалистической войны и свержении нацистского господства" - программный документ, составленный Отто Энгертом. Этот документ вызвал длительные дискуссии на собраниях подпольных групп. Это объяснялось тем, что оценка международного и внутреннего положения, данная в нем, а также задачи, сформулированные на основании этой оценки, расходились с позицией Политбюро ЦК КПГ в этом вопросе, а также с задачами широкого развертывания движения "Свободная Германия", которые оно выдвинуло. В программе лейпцигских подпольщиков мировая война была охарактеризована просто как война империалистическая, причем война между Советским Союзом и гитлеровской Германией была выделена и оценена как "война классовая". Такая формулировка приводила к ошибочным лозунгам. Они сводились к тому, что следует стремиться в первую очередь к прекращению военных действий против Советского Союза и заключению союза с ним, чтобы затем с этих позиций вести переговоры о мире с западными державами. Немецкий народ должен был, согласно этой программе, вступить на путь революционного восстания, которое должно было привести к "свержению власти капиталистов" и к созданию "подлинно социалистического строя". Ясно, что данное в этой работе представление о развитии войны не соответствовало ни действительной международной обстановке в конце 1943 и начале 1944 года, ни соотношению сил в Германии вообще. Исходя из неправильных предпосылок, в программе делался вывод, что "осуществить эту политику может только рабочий класс под руководством своего авангарда - коммунистической партии". Хотя программа и призывала далее "все жертвы империалистической и фашистской политики, всех, кто ищет выхода из катастрофы, объединиться с рабочим классом для совместной борьбы .против фашизма и войны", политическая линия, сформулированная в ней, не могла привести к развертыванию широкого движения, объединяющего всех противников гитлеризма. Напротив, она привела бы к сужению базы этого движения. Таким образом, лейпцигская "платформа" 1943 года была, бесспорно, ошибочной. Но, признавая это, не следует сегодня забывать, что подпольщикам было чрезвычайно трудно получать в тех условиях точную информацию о политической обстановке.
Однако в своей дальнейшей работе лейпцигские товарищи вышли за узкие рамки, поставленные им "платформой". Они наладили сотрудничество с бывшим редактором социал-демократической газеты Рихардом Леманом и другими социал-демократами. Коммунист Вильям Ципперер, ремесленник по профессии, установил контакт с объединениями ремесленников. Художник Альфред Франк и его жена вели большую работу среди художников, артистов и других представителей интеллигенции. С помощью Вольфганга Хейнце, главного инженера "Кёльманнверке", удалось установить контакт с представителями технической интеллигенции Лейпцига и Берлина. Кроме того, группа поддерживала контакт с рядом врачей, ученых и представителей христианских кругов. После того как в апреле 1944 года группа начала издавать нелегальную газету "Видерштанд" ("Сопротивление"), руководство лейпцигскими группами окончательно встало на позиции движения "Свободная Германия". По свидетельству лейпцигских товарищей, Георг Шуманн вел через посредников переговоры с доктором Карлом Герделером, которые, однако, не привели к какому-либо сотрудничеству. Изменения в политической линии руководителей подпольной организации лейпцигских коммунистов убедительно свидетельствуют о том, какое значение имела информация, получаемая из центра, и какую роль играли обмен опытом между руководящими работниками и совместные обсуждения и выработка политических документов. Подобный обмен опытом и неоднократные обсуждения имели место при встречах руководителей трех больших групп подпольной организации: саксонской, берлинской и тюрингской.
Во время этих встреч была разработана на основе более правильного анализа международного и внутреннего положения политическая линия, направленная на создание в самой Германии Национального комитета "Свободная Германия" и развертывание широкого народного движения, которое объединило бы всех противников Гитлера.
Для осуществления политики объединения всех антигитлеровских сил на борьбу за окончание войны путем свержения Гитлера была разработана платформа, названная "Коммунисты и Национальный комитет "Свободная Германия", основанная на тщательно подобранных материалах. В этой программе была точно определена политическая линия партии, что должно было помочь борьбе против сектантских установок некоторых коммунистов-подпольщиков. Подпольщикам удалось переслать экземпляр этого документа в концлагерь Саксенхаузен, там он был обсужден сравнительно большой группой функционеров партии, заключенных в этом лагере. В обсуждении приняли
участие Эрнст Шнеллер, Маттиас Теезен, Макс Рейман, Макс Опиц, Густав Зандтнер и другие. Эти товарищи направили подпольщикам ответное письмо, содержавшее ряд предложений по изменению платформы. Авторы документа ответили им в апреле 1944 года письмом, озаглавленным "Ответ партийного руководства заключенным товарищам". Лейпцигская группа установила связь с надзирателем в исправительной тюрьме Бауцен. С его помощью подпольщики хотели связаться с Эрнстом Тельманом и узнать его мнение о платформе. Однако эта попытка не удалась, ибо надзиратель был арестован прежде, чем сумел передать Тельману этот документ.
Попытка передать Тельману этот документ, а также совещание заключенных в Саксенхаузене функционеров партии свидетельствуют о высоком чувстве политической ответственности, проявленной руководителями указанных трех больших групп подпольной организации в Берлине, Саксонии и Тюрингии при выработке генеральной линии КПГ по вопросу о политической борьбе в Германии. И действительно, платформа и опубликованные одновременно с нею материалы имели большое значение для правильной политической ориентации коммунистов-подпольщиков. Платформа устанавливала единую политическую линию борьбы коммунистов-подпольщиков в самой Германии и за ее пределами, выработанную Политбюро ЦК КПГ и осуществляемую Национальным комитетом "Свободная Германия". Поэтому в материалах, опубликованных одновременно с платформой, говорилось: "Непреложным фактом является то обстоятельство, что не только немецкие коммунисты и Национальный комитет в Москве, но и немецкие эмигранты в Швеции, Англии, а также в Америке проводят политику "Свободной Германии". Подавляющее большинство революционных рабочих у нас на родине, в том числе и "Германская народная радиостанция"{124} со своей программой национального движения за мир, а также и Коммунистическая партия Германии стоят на тех же позициях и проводят широкую политику объединения всех слоев населения...
Мы, коммунисты, находимся в самой гуще масс. Мы должны быть с ними и не должны отрываться от них. Мы извлекли уроки из прошлого, из истории революции и рабочего движения. Мы поднимем массы на борьбу, выдвигая правильные лозунги и боевую программу, соответствующую обстановке. Нам не смогут помешать в этом деле ультралевые политические младенцы. Такими лозунгами сегодня будут: "Долой Гитлера!", "Долой войну!", "За свободную, независимую и демократическую Германию!"
Эти основные лозунги следует дополнить призывами к заводским рабочим, солдатам, крестьянам, женщинам, молодежи, торговцам и предпринимателям, артистам и художникам, ученым и т. д. Таким образом, они совпадут с боевой программой движения "Свободная Германия..."
В платформе "Коммунисты и Национальный комитет "Свободная Германия" агитационные призывы к действиям были сформулированы следующим образом: 1) "Создавайте единый фронт всех, противников Гитлера, фашизма и империалистической войны!
2) Саботируйте любую работу, направленную на продолжение войны! Рабочие и все граждане в военных мундирах! Не стреляйте в ваших братьев на фронте! Братайтесь! Не выпускайте оружия из рук, боритесь с фашизмом! Силой проложите себе дорогу к миру, путь на родину!
3) Рабочие, крестьяне, буржуа, германские патриоты! Создавайте боевые группы для борьбы против фашизма! Организуйте центры сопротивления и народные комитеты! Обратите свое оружие против палачей и убийц миллионов людей - Гитлера, Гиммлера и их подручных!
4) Привлекайте к единому фронту борьбы против войны и фашизма женщин, а также иностранных рабочих и работниц с предприятий! Протестуйте против насильственной высылки и насильственной эвакуации ваших жен и детей!
5) Долой всех нацистских главарей, нацистских офицеров и чиновников в армии, в государственном и административном аппарате, на фронте и в тылу! Немецкий народ, офицеры, служащие! Выдвигайте из своих рядов действительно преданных народу руководителей, офицеров и чиновников - противников Гитлера, нацизма и империалистической [20f]
войны. Антифашистски настроенный немецкий народ требует слома фашистской государственной машины, разоружения всех фашистов и фашистских наемников и вооружения антифашистски настроенных масс.
6) Требуйте от выбранных вами руководителей и офицеров отвода немецких войск на границы Германии, заключения немедленного перемирия, а затем и демократического мира на следующей основе:
Независимость и право на самоопределение для всех народов. Отсюда следует:
a) Немедленный отвод войск воюющих держав из всех занятых стран и областей.
b) Второго Версаля не должно быть! Не допустим расчленения Германии! Полный суверенитет и независимость Германии, новой Германии с новым руководством! Не допустим заключения позорных империалистических экономических и политических договоров!
c) Создание подлинного правительства немецкого народа (свободного и независимого народного правительства).
d) Заключение экономических и политических союзов с рядом государств и прежде всего с СССР.
Германский народ требует от будущего свободного и независимого народного правительства немедленного проведения следующих мероприятий:
1. Восстановить свободу слова, свободу печати и свободу союзов для всего антифашистски настроенного немецкого народа.
2. Освободить всех политических заключенных и полностью их реабилитировать перед общественностью. Пересмотреть приговоры заключенных по уголовным делам и принять закон о широкой амнистии.
3. Предать суду народного трибунала всех военных преступников, повинных в убийстве миллионов людей.
4. Нацистские главари и военные преступники должны понести полную ответственность, как личную, так и материальную, за все военные преступления и ущерб, нанесенный ими как собственной стране, так и оккупированным странам. Не только Гитлер, Геринг, Гиммлер и другие нацистские главари являются создателями и покровителями нацизма, но и Крупп, Рехлинг, Плейгер, а также все военные промышленники, крупные землевладельцы-фашисты, магнаты монополистического и финансового капитала. Необходимо возместить ущерб, нанесенный фашистами населению города и деревни! Поэтому немецкий народ требует:
5. Полностью лишить крупную буржуазию ее экономического и политического могущества, чтобы сделать таким образом невозможными новые вооружения и новые войны. Все ключевые позиции в государстве и экономике должны перейти в руки народа..."
В программе имелись еще особые требования, направленные против спекулянтов, требования предоставления жилищ семьям, дома которых были разрушены во время воздушных налетов, отмены варварских расовых законов, законов, касающихся религиозной нетерпимости, отмены принудительного законодательства о молодежи и т. д.
Рассматривая и характеризуя отдельные требования и лозунги этой программы в наши дни, нельзя забывать, что они вырабатывались весной 1944 года. В то время американские и английские империалисты, а вслед за ними и некоторые немецкие эмигранты, как, например, писатель Эмиль Людвиг, требовали полного расчленения Германии. Все усилия коммунистов-подпольщиков, все понесенные ими жертвы были направлены на одну цель: поднять народ на борьбу против Гитлера и его войны и спасти таким путем единство и независимость германской нации. Такое народное восстание, бесспорно, привело бы к иному исходу войны и придало бы другой характер послевоенному развитию. Дело не дошло бы до продолжения безнадежной войны до последней минуты, до тех пор, пока последнее нацистское убежище в Берлине не рухнуло под огнем славной советской артиллерии, до тех пор, пока армии антигитлеровской коалиции не заняли Германию. Если, кроме того, учесть, что в условиях военного положения и глубокого подполья было крайне трудно получить исчерпывающие сведения о международной обстановке, то следует признать, что Антон Зефков и его боевые соратники в основных чертах проводили именно ту политику, которую последовательно проводила КПГ в соответствии с решениями Брюссельской и Бернской конференций и целью которой было создание на широкой основе национального фронта против гитлеровского фашизма и немедленное прекращение преступной войны.
Это положение подтверждается и "Директивами Политбюро ЦК КПГ о работе товарищей в Национальном комитете "Свободная Германия". По этому вопросу товарищ Вальтер Ульбрихт писал в одной из своих заметок в феврале 1944 года: "Важнейшими задачами в настоящий момент являются:
1. Гитлеровское правительство, правительство национальной катастрофы, должно быть устранено. Но добровольно оно не уйдет со сцены. Армия и народ должны силой принудить его уйти.
2. Германская армия, пока она еще не обескровлена окончательно, должна быть немедленно отведена на прежние границы Германии...
В Политбюро было решено далее, что при разъяснительной работе следует добиваться того, чтобы офицерство, техническая интеллигенция и предприниматели заняли позицию, направленную против продолжения войны. Следует призывать промышленных рабочих к организации совместного сопротивления на предприятиях, к развертыванию народного движения за свержение гитлеровского правительства"{125}.
Подпольные коммунистические организации в Германии создавали особые группы для работы среди солдат вермахта. Члены этих групп поддерживали постоянный контакт с солдатами-отпускниками, снабжали их агитационными материалами, устанавливали связи, собирали адреса. Удалось установить связи с одним из отделов Главного командования сухопутных сил и получать таким образом ценнейшую информацию. В пропаганде на Восточном фронте большую роль сыграл призыв, обращенный к немецким войскам, переходить целыми подразделениями на сторону Национального комитета "Свободная Германия". В феврале 1944 года было составлено и размножено "Письмо к солдатам", подписанное "Берлинским комитетом Национального комитета "Свободная Германия". Письмо было обращено к солдатам со следующим призывом: "Ты, как и все солдаты, должен уяснить себе и решить, будете ли вы продолжать безнадежно проигранную войну из страха перед теми последствиями, которыми запугивают вас нацисты и офицеры. Каждый день войны увеличивает вину, которую нам придется искупать. Не думаешь ли ты вместе с нами, что пора покончить со страусовой политикой и действовать?
Пусть для тебя и твоих фронтовых товарищей послужат примером именно те, кто еще в 1933 году поднимал голос против политики Гитлера. Это политические деятели рабочего класса, которых Гитлер изгнал из Германии; это солдаты и офицеры, которые объединились в движении "Свободная Германия", ибо Родина и народ им дороже, чем Гитлер и его клика".
В смертном приговоре по делу руководителей подпольной организации товарищей Антона Зефкова, Франца Якоба и Бернгарда Бестлейна говорится как об "особо тяжком преступлении подсудимых" о том, что они "установили связи с другими коммунистическими группами и представителями социал-демократических, буржуазных, артистических и других антифашистски настроенных кругов".
В результате этих усилий, направленных на установление единого фронта и объединение всех противников Гитлера 22 июня 1944 года состоялась встреча Антона Зефкова и Франца Якоба с социал-демократами - доктором Лебером и профессором Рейхвейном{126}. Последние входили в так называемую Крейзауэровскую группу{127}. Во время этой встречи было решено продолжить сотрудничество о борьбе против Гитлера. К этому же моменту руководители коммунистической подпольной организации установили контакт с другими буржуазными группами Сопротивления, с тем чтобы организовать широкое, подлинно всенародное движение за свержение Гитлера и спасение нации.
Все подпольные коммунистические организации во время войны стремились проявить солидарность по отношению к военнопленным и к иностранных рабочим, старались оказать им помощь всеми возможными способами. Кроме того, было крайне важно установить с ними единый боевой фронт. Немецкие коммунисты, как подлинные немецкие патриоты и пролетарские интернационалисты, видели в насильственно перемещенных в Германию иностранных рабочих и военнопленных своих союзников в борьбе против фашизма и войны, которую они ведут. Поэтому они поддерживали с ними контакт и печатали на их родном языке листовки и информационные материалы. В одном обращении на русском языке к советским военнопленным и так называемым "восточным" рабочим и работницам после характеристики военного и политического положения гитлеровской Германии, данной в обращении, говорилось: "Мы, германские рабочие, гордимся своим классом и восхищаемся успехами и стойкостью русского народа. Мы шлем вам, пленным красноармейцам и восточным рабочим, наш сердечный привет. За время вашего пребывания в плену и работы на немецких заводах вы узнали, что такое фашистская Германия. Вы увидели, сколь непримиримы противоречия между рабочими и капиталистами...
Революционный рабочий класс Германии чувствует себя связанным узами братской дружбы со всеми иностранными рабочими и прежде всего с вами, русскими. Будем сообща оказывать сопротивление фашизму всюду, где это возможно! Мы должны сохранить свои силы до того момента, когда фашизм будет сломлен не только на фронтах, но и во всех странах мира... Настала пора трубить боевой сбор! С новой силой звучит теперь наш лозунг: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!"
Под обращением стояла подпись: "Революционные рабочие Германии".
В этой связи весьма важно упомянуть, что и во время войны имели место случаи "прекращения работы", то есть забастовки. В нацистском журнале "Ди Лаге", предназначенном лишь для узкого круга высших нацистских чиновников, тогдашний министр юстиции Тирак в статье, написанной летом 1944 года, приводил данные об арестах, произведенных в течение первой половины 1944 года. В таблице, которая была приведена в статье, имелась рубрика, озаглавленная: "Случаи прекращения работы". Под этой рубрикой было сообщено о 12945 немецких и 193024 иностранных рабочих, участвовавших в этих забастовках. "Случаи прекращения работы" в период "тотальной войны", бесспорно, являлись весьма действенной формой борьбы против тотальной катастрофы.
Во время неоднократных встреч и бесед между товарищами Антоном Зефковым, Францем Якобом, Тео Нейбауэром, Магнусом Позером, Георгом Шуманном и Отто Энгертом, которые происходили в разное время в Берлине, Лейпциге и Готе, обсуждались не только программные и политические вопросы, но и вопросы организации и методов практической борьбы против гитлеровского режима. Во время встреч имел место обмен политической информацией и материалами, а также обмен листовками, которые издавались различными центрами подпольных организаций. Выше уже упоминалось о доставке листовок из Иены в Лейпциг. Из Берлина также доставлялись листовки в Саксонию, Тюрингию, а также в другие районы Германии. Для выпуска листовок берлинская подпольная организация располагала не только пишущими машинками и гектографами - с весны 1944 года подпольщикам удалось раздобыть печатную машину "американку", что дало возможность значительно увеличить количество выпускаемых листовок.
Таким образом, фактическим результатом совещаний и сотрудничества в организационных вопросах руководителей трех подпольных коммунистических организаций явилось создание центрального оперативного партийного руководства внутри страны. И действительно, в смертном приговоре по делу Отто Нейбауэра фашистские палачи обвиняли его в том, что он участвовал "в работе по превращению руководящей верхушки подпольных организаций в Берлине, в Тюрингии и Саксонии в организационный центр подпольной работы в масштабах всего рейха..."
Руководящим товарищам из берлинского подполья удавалось временами поддерживать связь и с группой немецких коммунистов, эмигрировавших в Швецию и проводивших там активную антифашистскую работу. Эта связь была установлена с помощью двух шведских антифашистов - шведского моряка и шофера при шведском посольстве в Берлине. Впрочем, эта связь носила весьма нерегулярный характер, ибо зависела целиком от поездок по делам службы этих связных.
Многосторонняя политическая деятельность подпольщиков-коммунистов требовала от них основательной технической и организационной подготовки. Поэтому проводить ее подпольщики могли, лишь опираясь на активное содействие многочисленных противников Гитлера в стране. Для финансирования своей работы подпольщики проводили кампании по сбору средств среди рабочих на различных предприятиях, приносившие им значительные суммы денег. Бернгарду Бестлейну удалось во время воздушного налета бежать из тюрьмы предварительного заключения в Берлине и присоединиться к организации Зефкова, в руководстве которой он принял участие. Ему, как и другим подпольщикам, необходимы были явочные квартиры, одежда и продовольствие. Для того чтобы обеспечить этих товарищей всем необходимым, среди рабочих на различных предприятиях был проведен сбор продовольствия, продовольственных карточек и одежды. Так же обстояло дело в Саксонии и Тюрингии. Мы видим, следовательно, что коммунистам-подпольщикам, которым при малейшей неосторожности грозила смертельная опасность, приходилось, кроме этого, преодолевать тяжелые материальные трудности. Все это особенно ярко свидетельствует о героизме коммунистов, боровшихся за то, чтобы свергнуть Гитлера и таким путем окончить войну.
Враги немецкого рабочего движения и всего немецкого народа своими суровыми приговорами отважным подпольщикам из организации Антона Зефкова по существу показали, как велико было значение их героической, тщательно продуманной борьбы, дали своего рода оценку своим политическим противникам. Так, в приговоре фашистского трибунала говорилось: "Зефков, Якоб и Бестлейн - старые коммунистические функционеры. Они полны ненависти к нашему фюреру и государству и даже не пытались скрыть это в ходе судебного процесса. Их не переубедить, они неисправимы. Ни наказание, которое они уже отбывали ранее по обвинению в подготовке государственной измены, ни последующее заключение в концлагере не оказали на них ни малейшего действия. На пятом году войны эти люди стремились возродить компартию и разложить ряды вермахта и развернули в этом направлении столь активную деятельность, что она превратилась в серьезнейшую опасность для государства".
Этот приговор гестаповских палачей является "высшим" признанием заслуг немецких коммунистов - героических, самоотверженных борцов за спасение немецкого народа от катастрофы, к которой привел его Гитлер. Существует также и другая оценка деятельности коммунистов, данная не кем иным, как шефом американской разведки в Швейцарии господином Алленом Даллесом, братом государственного секретаря США Фостера Даллеса. В своей книге "Заговор в Германии" Аллен Даллес характеризует расстановку сил в Германии в момент заговора 20 июля 1944 года. В этой связи он приводит одно сообщение, автором которого якобы является Адам фон Тротт цу Зольц{128}. В этом сообщении говорилось: "В Германии имеется коммунистический Центральный комитет, который осуществляет общее руководство работой коммунистов в Германии. Этот комитет связан с Национальным комитетом "Свободная Германия" в Москве и пользуется поддержкой русского правительства. Его влияние значительно усилилось ввиду наличия в Германии миллионов русских военнопленных и рабочих. Многие из них прибыли организованно по тайному приказу Москвы. Их деятельности способствуют недостатки в работе персонала немецкой охранной службы.
Из России постоянно поступают конструктивные идеи и планы создания послевоенной Германии. Коммунисты распространяют эти планы и идеи среди немецкого народа, прежде всего путем хорошо организованных подпольных кампаний.
Демократические страны, напротив, не могут предложить никаких планов относительно будущего Центральной Европы. Руководители немецких социалистов подчеркивают, что крайне важно как можно быстрей восполнить этот пробел и таким образом оказать противодействие растущему коммунистическому влиянию.
Усиление позиций левых экстремистов приняло ошеломляющие размеры и не прекращается ни на минуту"{129}.
Аннедоре Лебер, жена одного из социал-демократических лидеров Юлиуса Лебера, уверяла в одной из своих статей, написанной в 1947 году, что она была свидетельницей "одной беседы, целью которой было подготовить Тротт цу Зольца к переговорам, которые ему, возможно, придется вести в Швеции с иностранными представителями". Таким образом, совершенно ясно, что Юлиус Лебер относился к тем социалистическим лидерам, с которыми Аллен Даллес поддерживал контакт с помощью Тротт цу Зольца. Если Тротт цу Зольц правильно передавал взгляды социал-демократических лидеров - а в этом, согласно еще целому ряду источников, вряд ли можно сомневаться, - эти последние опасались роста коммунистического влияния и влияния освободительной политики Советского Союза. Именно поэтому они искали помощи у американских империалистов, которые стремились только к одной цели - национальному порабощению немецкого народа при сохранении господства монополистического капитала в Германии.
Американским империалистам, преследовавшим подобные цели, понятно, не нужно было антифашистское народное восстание, к которому стремились коммунисты-подпольщики в своей героической борьбе. Американским империалистам нужен был, самое большее, военный заговор, который устранил бы Гитлера от власти, но не затронул бы господства монополистического капитала.
На такой точке зрения полностью сходились и реакционные руководители заговора 20 июля 1944 года и их американские вдохновители. Недаром братья Даллес, как нынешний государственный секретарь, так и шеф разведывательной службы, принадлежали именно к той группе американских финансовых и промышленных магнатов, которая и в период гитлеровской диктатуры и даже во время второй мировой войны теснейшим образом сотрудничала с германскими .монополистами. Они относились именно к тем американским миллионерам, которые наживались не только на американских военных поставках, но благодаря картельным соглашениям с немецкими монополистами и на немецких военных поставках. Эти люди уже в то время стремились избавить немецких империалистов и милитаристов от заслуженной кары и сохранить их экономическую мощь. Они стремились господствовать в Германии, но в этой побежденной, покоренной, а если возможно, то и раздробленной Германии господство класса капиталистов должно было сохраниться в неприкосновенности. Поэтому Даллес боялся и ненавидел героически боровшихся коммунистов-подпольщиков и стремился их оклеветать. Но для тех, кто жертвовал собой во имя правого дела на благо немецкого народа, подобная клевета является лишь признанием их истинных заслуг.
Политическая сущность заговора 20 июля 1944 года
Описывая героическую борьбу коммунистов-подпольщиков за спасение нации необходимо кратко остановиться на политической сущности событий 20 июля 1944 года. В Западной Германии и, что весьма характерно, в США появилось за последние годы огромное количество публикаций, посвященных этим событиям. Если допустить, что все, что господин Даллес и другие сообщают нам о планах заговора и покушении на Гитлера, разработанных немецкими генералами, является правдой, то трудно сказать, чего здесь было больше - то ли глупости, нерешительности и трусости самих генералов, то ли слепоты, неспособности и расхлябанности гестапо. По этим сведениям получается, что начиная с 1938 года не было года, когда бы генералы вермахта не планировали бы арест, свержение Гитлера и, наконец, покушение на него. Но в последний момент всегда появлялось какое-то препятствие, у господ генералов душа уходила в пятки и ничего не получалось. Многое было впоследствии придумано, многое крайне раздуто. Разумеется, у представителей генералитета были сомнения по поводу гитлеровской внешней политики, гитлеровских методов ведения войны и непрерывного расширения войны. Наиболее дальновидные среди генералов больше всего боялись войны на нескольких фронтах. Однако в то же время остается фактом, что все гитлеровские походы подготавливались в военном отношении и затем осуществлялись теми же военными. Легкие победы, одержанные Гитлером, и понесенные им впоследствии катастрофические поражения являются одновременно легкими победами и катастрофическими поражениями германского генералитета. В действительности серьезные разногласия между Гитлером и отдельными его генералами начались лишь после ударов, нанесенных вермахту Советской Армией, после поражения немцев под Москвой, после военной катастрофы Гитлера под Сталинградом и последовавших за ней непрерывных поражений на Восточном фронте.
Историческая правда настолько ясна и неоспорима, что даже такой завзятый милитарист, как генерал фон Типпельскирх в своей "Истории второй мировой войны" главу о "заговоре" 20 июля 1944 года начал следующей фразой: "Со времени катастрофы под Сталинградом среди тех кругов офицерского состава армии, которые имели возможность глубже и полнее осмыслить происходящее, постоянно нарастало чувство протеста против принципов, которыми руководствовался Гитлер при планировании и проведении операций на фронтах"{130}.
Политические цели, которые преследовал заговор 20 июля 1944 года, заключались отнюдь не в прекращении войны путем свержения власти Гитлера и не в установлении действительной власти народа в Германии, а в прекращении воины на нескольких фронтах и продолжении войны только на одном фронте, а именно против Советского Союза. В этом вопросе мистер Аллен Даллес, истинный вдохновитель реакционных участников заговора 20 июля, - вполне надежный свидетель. В своей книге он сообщает о донесении, посланном им в начале апреля 1944 года в Вашингтон. В этом донесении Даллес характеризовал позицию Герделера и генерала Бека на основании информации, полученной им от своих доверенных лиц - Гизевиуса и Ветьена. В донесении говорилось, что "люди, планирующие описываемый переворот, настроены консервативно, хотя и готовы сотрудничать с любыми левыми элементами, кроме коммунистов. Главным мотивом их деятельности является их горячее желание не допустить установления фактического и идеологического господства русских в Центральной Европе"{131}.
Несколькими страницами ниже Даллес пишет: "В начале мая 1944 года Гизевиус получил из Берлина план, составленный группой военных заговорщиков. План по-прежнему основывался на предположении, что немцам удастся капитулировать только перед Западом. Основная идея плана заключалась в том, что антинацистски настроенные генералы откроют американским и английским войскам свободную дорогу для занятия Германии, но одновременно будут продолжать сопротивление русским на Восточном фронте"{132}.
В донесении от 13 июля Аллен Даллес сообщал в Вашингтон: "В случае успеха заговора немецкие войска начнут планомерное отступление на Западном фронте. Одновременно с этим лучшие немецкие дивизии будут сконцентрированы на Восточном фронте, чтобы там защищать границы Германии"{133}.
Таким образом, политический смысл заговора заключался в том, чтобы ликвидировать Гитлера и предотвратить развитие серьезного всенародного движения в Германии. Реакционные монополисты в Германии вкупе с реакционным генералитетом должны были получить возможность заключить союз с наиболее реакционными силами американского и английского империализма и вместе с ними продолжать войну против СССР, первого в мире государства рабочих и крестьян.
В воззвании, заготовленном Герделером на случай, если покушение на Гитлера удастся, об этом было сказано без всяких прикрас. В этом воззвании, которое должен был подписать генерал Бек, говорилось, между прочим, следующее: "...Убедившись, что совесть наша чиста перед богом, мы решили с этой целью взять в свои руки государственную власть. Наш доблестный вермахт - порука безопасности и порядка. Полиция выполнит свой долг"{134}.
Комментарии излишни. Герделер и Бек намеревались опереться на полицию Гиммлера и Геринга, полицию фашистской диктатуры, чтобы получить возможность продолжать войну "в обстановке порядка и спокойствия". Поэтому не удивительно, что в проекте правительственного заявления, составленного заговорщиками, не предусматривалось освобождение всех политических заключенных. Заговорщики обещали лишь "по возможности скорее" ликвидировать концентрационные лагери, при этом говорилось, что "невиновные будут отпущены на свободу, а виновные предстанут перед законным судом"{135}. Вероятно, по мысли авторов проекта, решать вопрос о "виновности" или "невиновности" антифашистов должны были те самые "законные судьи", которые до и после 1933 года узаконили фашистский террор. Что касается коммунистов, то до тех пор, пока их "невиновность" не будет доказана, они должны были бы оставаться в концлагерях, лишенные возможности возглавить трудящиеся массы и стать во главе подлинно народного восстания, которого Бек и Герделер боялись как черт ладана.
В проекте воззвания, которое будущий "рейхсканцлер" Герделер должен был опубликовать в прессе, этот страх ясно отразился в следующих словах: "Наступил момент претворить этот замысел в жизнь, так как истекают последние мгновения. Иначе нам придется второй раз пережить ноябрьскую революцию 1918 года"{136}.
Нет, Бек и Герделер не стремились к демократическому перевороту и вовсе не желали покончить с войной. Напротив, они писали в своем "Воззвании к немецкому народу": "Наша первая задача заключается в том, чтобы устранить варварские методы ведения войны (следовательно, вовсе не окончить войну. О. В.), прекратить убийство мирных людей и уничтожение культурных и экономических ценностей за линией фронта. Мы все знаем, что мы не властны над войной и миром. Мы твердо полагаемся на наш несравненный вермахт и, горячо веруя в непреложность задач, которые ставит перед человечеством божественное провидение, мы сделаем все, не страшась жертв, чтобы защитить отечество и восстановить справедливый и прочный порядок, чтобы вновь жить честно и свободно, как это было прежде, соблюдая заповеди божьи"{137}.
За этими ханжески-благочестивыми фразами скрывалось только одно: заговорщики обещали немецкому народу лишь прекращение бомбежек за линией фронта, о чем надеялись договориться с союзниками. Война же должна была продолжаться. Ведь речь шла лишь об устранении варварских методов ведения войны. Заговорщики даже не обещали освободить оккупированные страны и отвести свой вермахт на границы Германии. В проекте правительственной декларации было лишь дано обещание, что "до тех пор, пока чужие территории будут оккупированными, народам этих областей будет обеспечено право на самоуправление, а тяготы, связанные с пребыванием немецких войск в этих местностях, будут, насколько возможно, облегчены для населения"{138}.
Доктор Герделер, которому предназначался пост рейхсканцлера, недаром прошел политическую школу немецко-национальной партии и не случайно уже при Гитлере был в течение трех лет обер-бургомистром "Лейпцига и комиссаром гитлеровского правительства по вопросам цен. От Герделера и от подобных ему политиков, например, типа генерального директора Фридриха Лёзера с пушечных заводов Круппа, не приходилось ожидать истинно демократического переворота и обновления Германии. Не приходилось ждать этого и от генералов, которые обильно были представлены в списке будущего правительства, составленном заговорщиками.
В этой связи возникает вопрос, правильным ли было со стороны Зефкова и руководимых им коммунистов-подпольщиков искать связи не только с социал-демократами, которые должны были войти в правительство Герделера, но и с представителями его непосредственного окружения? Политика руководства подпольной организации Зефкова была, бесспорно, правильной! В создавшейся обстановке коммунисты-подпольщики должны были стремиться к сотрудничеству со всеми силами, готовыми бороться за свержение Гитлера. Конечно, коммунисты не должны были обольщаться иллюзиями в отношении своих временных союзников, но их у Зефкова и его товарищей никогда и не было. Рудольф Пехель, из книги которого цитировалось приведенное выше программное заявление Герделера, пишет в той же книге о беседе, состоявшейся 29 июня 1944 года между его женой и товарищем Францем Якобом. Согласно этому сообщению, Франц Якоб правильно оценивал обстановку. Он сказал тогда: "В настоящем положении мы согласны на союз даже с дьяволом, читай с генералами, чтобы осуществить совместно с ними государственный переворот"{139}.
При этом находящаяся в подполье КПГ должна была сохранить свою самостоятельность и проводить свою собственную политику, направленную на мобилизацию масс. Если бы удалось свергнуть гитлеровское правительство, перед коммунистами, как и перед всеми честными антифашистами, встала бы задача мобилизовать массы и осуществить подлинно демократический переворот в Германии. К этой цели и стремились руководящие товарищи организации Зефкова.
Однако свергнуть гитлеровское правительство не удалось. План военных и буржуазных заговорщиков предусматривал покушение на Гитлера, а если будет возможно, то и на Геринга и Гиммлера и ликвидацию их. После этого заговорщики намеревались занять высшие посты в государственном аппарате. Они надеялись на то, что после ликвидации Гитлера весь генералитет будет выполнять их указания. Для проведения этой операции был выработан точный план, основным и исходным пунктом которого должно было стать удачное покушение на Гитлера.
В настоящее время в Западной Германии вряд ли найдется хотя бы один генерал, который не заявлял бы, что он был убежденным противником Гитлера и, уж по меньшей мере, противником его методов ведения войны. Конечно, заявление этих запоздалых "антигитлеровцев" нельзя принимать всерьез. Но следует сказать, что у заговорщиков было много сторонников и своих людей, занимавших ответственные посты в армии, в разведке и контрразведке и даже в гестапо и СС. Но, несмотря на имевшиеся у них возможности, несмотря на оружие всех родов, находившееся у них в распоряжении, несмотря на то, что им подчинялись целые войсковые части, заговорщики все-таки стремились избежать открытой вооруженной борьбы и просто боялись ее.
Характерна в этом свете та задача, которую заговорщики возложили на полковника Штауффенберга, человека решительного и обладавшего, бесспорно, большим личным мужеством. На фронте Штауффенберг потерял глаз, левую руку и три пальца на правой руке. И вот, по задуманному плану, все нити заговора сходились в единственной почти беспалой руке Штауффенберга, который должен был произвести покушение на Гитлера в его ставке в Вольфшанце и после этого немедленно лететь обратно в Берлин, чтобы возглавить там заговор. Отвага и готовность к самопожертвованию, конечно, делают честь полковнику Штауффенбергу, но тем более позорным и жалким выглядит поведение генералов-заговорщиков, поручивших двойную сложнейшую задачу искалеченному человеку, который в момент опасности не смог бы даже прибегнуть к оружию. Сама смерть не смыла с них этот позор.
20 июля 1944 года прилетевшему в Вольфшанц полковнику Штауффенбергу удалось незаметно подложить бомбу замедленного действия в зале для совещаний Гитлера. Однако при взрыве бомбы Гитлер отделался лишь испугом. Полагая, что покушение удалось, Штауффенберг немедленно вернулся в Берлин, чтобы приступить к проведению дальнейших операций. Но находившийся в ставке Гитлера генерал Фельгибель, командовавший войсками связи и являвшийся участником заговора, не выполнил мер по полной изоляции ставки в Вольфшанце от внешнего мира, как это было намечено. Поэтому приближенные Гитлера, оправившись от первого испуга, получили полную возможность принять контрмеры. А в это время в кабинете генерала Ольбрихта в Главном штабе вооруженных сил в Берлине развертывалась нелепая трагикомедия. Ее участники, вместо того, чтобы немедленно приступить к решительным действиям и сломить сопротивление войск, оставшихся верными нацизму, теряли время в бесцельных спорах и искали мотивы для оправдания своих будущих действий до тех пор, пока нацисты не оправились от потрясения, которое они все же испытали, несмотря на всю беспорядочность в действиях заговорщиков. Вслед за тем нацисты нанесли жестокий и решительный ответный удар.
Губительная нерешительность и потрясающее дилетантство в подготовке и проведении путча весьма характерны для заговорщиков-военных, тех самых генералов, которые нисколько не колебались, посылая на смерть сотни тысяч солдат. Капитан Герман Кайзер, состоявший при штабе командующего войсками тыла генерал-полковника Фромма и являвшийся связным между Герделером и военными кругами, записывал в своем дневнике еще 20 февраля 1943 года: "...одни согласны действовать только по получении приказа, а другие хотят приказывать лишь после того, как действия начнутся сами собой". Не менее метко охарактеризовал положение в своем дневнике и посол Ульрих фон Хассель. "Похоже, - писал он, - что господа генералы дожидаются, пока гитлеровское правительство само отдаст им приказ свергнуть его".
Подобная позиция генералитета и его союзников - представителей крупного капитала, объясняется глубокими социальными и классовыми причинами. Заговорщики стремились спасти для германских империалистов то, что еще можно было спасти. Для этого они хотели свергнуть Гитлера. Но одновременно они боялись рабочего класса и хотели предотвратить взрыв народной революции, которая вместе с гитлеровским режимом смела бы и его оплот - юнкеров и магнатов финансового капитала. В этом и заключается коренная причина неудачи заговора 20 июля 1944 года.
Убийство Эрнста Тельмана
После неудавшегося покушения 20 июля 1944 года заговорщики, по сути дела, отказались от всякой борьбы. Заговор был подавлен. Он послужил для Гитлера и гестапо предлогом для невиданного еще доселе кровавого террора против антигитлеровцев и антифашистов. Чудовищная жестокость, с которой был нанесен удар по всем противникам Гитлера, в значительной степени проливает свет на то обстоятельство, что в последние недели и месяцы гитлеровского господства, когда нацистский режим находился при последнем издыхании, народные массы не поднялись против него.
Во время этих массовых убийств, посредством которых гитлеровцы рассчитывали уничтожить все силы, способные ускорить их собственную гибель, всех тех, кто мог бы встать во главе освобожденной Германии, 18 августа 1944 года в концентрационном лагере Бухенвальд был убит и товарищ Эрнст Тельман, незабвенный вождь Коммунистической партии Германии. Свыше И лет провел Эрнст Тельман в фашистских застенках, где он подвергался невообразимым истязаниям и пыткам. Эрнст Тельман явил собой великий пример непримиримости и бесстрашия в борьбе против кровавого гитлеровского господства. Несмотря на то, что нацисты старались совершенно изолировать Тельмана от всего мира, он, благодаря своему несгибаемому мужеству и политической дальнозоркости, и в фашистских застенках служил образцом для всех коммунистов и честных антифашистов, обладая огромной притягательной силой. Эрнст Тельман постоянно находил возможность передавать Коммунистической партии Германии через свою жену и дочь советы и мнения по разным политическим вопросам. Несмотря На все преграды, коммуниста всегда знали о бесстрашии и стойкости Эрнста Тельмана, о его непоколебимой вере в победу правого дела рабочего класса, в победу великой страны социализма - СССР. Известны пророческие слова, сказанные Тельманом в период наступления гитлеровских войск и их первоначальных успехов в войне против Советского Союза: "Сталин свернет Гитлеру шею!" Судьба Эрнста Тельмана всегда была предметом постоянных дум и забот КПГ, ее руководящих органов и каждого коммуниста в отдельности. Все кампании солидарности, направленные на освобождение пленников гитлеровского фашизма, начинались с призыва: "Спасите Эрнста Тельмана!" Из всех стран мира поток требований, протестов и апелляций направлялся нацистским властям, те же требования выставляли и иностранные делегации. Не меньшее количество посланий с выражением чувства солидарности посылалось и самому Эрнсту Тельману как из Германии, так и из-за границы. Однако эти послания доходили до него очень редко. Еще в 1935 году КПГ предприняла смелую попытку вырвать Тельмана из кровавых лап палачей. Однако из-за неосторожности одного из участников эта попытка потерпела неудачу. В 1944 году Антон Зефков и его ближайшие соратники также разрабатывали план освобождения Тельмана из Баутценской тюрьмы. Все это было выражением того чувства высокой ответственности за судьбу Эрнста Тельмана, которое испытывал каждый коммунист.
Сам Эрнст Тельман прекрасно понимал, что с победоносным наступлением советских армий и ухудшением общего положения нацистского режима для него и для других пленников гитлеровских бандитов возрастает угроза гибели от рук нацистских палачей. Уже в январе 1944 года он в ответ на письмо одного из товарищей по заключению в Баутцене писал: "В такой обстановке гитлеровский режим не отступит ни перед чем, чтобы заблаговременно устранить Тельмана, то есть удалить его или прикончить его раз и навсегда"{140}.
Этим документом, вышедшим из-под пера Эрнста Тельмана, имеющим равно и политическое и общечеловеческое значение, он воздвиг памятник не только себе, но и своим соратникам, которые, подобно ему, жертвовали собой во имя будущего германского рабочего класса и счастья германского народа. Пусть он послужит вечным, вдохновляющим примером для нас и для немецкой молодежи. В этом письме было сказано: "Что же наиболее характерно для личности? То, что человек в любой момент подчиняет все свое бытие идее, стремясь достигнуть чего-то высшего. История жизни нашей сурова, поэтому она требует человека всего целиком. Ты, я и все соратники в борьбе за наше великое дело, все мы должны быть сильными, стойкими, боевыми, уверенными в будущем, ибо быть солдатом революции - это значит хранить нерушимую верность делу, такую верность, которая проверяется жизнью и смертью; это значит проявлять безусловную преданность, уверенность, волю к борьбе и энергию в любых ситуациях. Пламя, которое озаряет наши сердца и наполняет наш дух, как яркий светоч, ведет нас по полям битвы нашей жизни. Твердые и верные характером, уверенные в победе, только такими мы сможем повернуть нашу судьбу и выполнить наш революционный долг в той великой исторической миссии, которая на нас возложена, и добиться окончательной победы подлинного социализма.
Я предан этой мысли! Жизни годы
Прошли недаром, ясен предо мной
Конечный вывод мудрости земной
Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день за них идет на бой!"
(Гете, "Фауст". - Ред.){141}
Светлый образ Эрнста Тельмана вдохновлял и укреплял стойкость и мужество заключенных в тюрьмах и концлагерях и подвергавшихся мучениям и пыткам коммунистов и антифашистов. Коммунисты не прекращали своей борьбы даже в концлагерях и тюрьмах. Это была ожесточенная, упорная, в высшей степени неравная борьба, в которой солидарность, чувство товарищества заключенных, их самоотверженная помощь друг другу противостояли бесчеловечности, беспредельной жестокости и садизму нацистских наемников и палачей. Солидарность сохраняла жизнь тысячам истерзанных и измученных товарищей, наполняла новым мужеством сердца отчаявшихся и укрепляла их волю к жизни. Коммунисты-заключенные и в концентрационных лагерях, весь режим которых был направлен на то, чтобы разобщить заключенных и согнуть их каждого поодиночке, сохраняли свою организованность и дисциплину. Партия и здесь укрепляла способность к сопротивлению и волю к борьбе у коммунистов. Даже буржуазные противники Гитлера, не скрывавшие своей вражды к коммунистам, в своих воспоминаниях, опубликованных после 1945 года, вынуждены были признать, что десятки тысяч заключенных обязаны жизнью коммунистам, чья организованность, солидарность и самоотверженность помогли им вынести мучения в нацистских застенках.
Коммунисты умели пробить стену изоляции, окружавшую тюрьмы и концлагери, ухитрялись получать политическую информацию, а также поддерживать у заключенных способность к политическому мышлению и подготавливать их к выполнению грядущих задач.
Во время войны, когда эсэсовцы до предела усилили кровавый террор в концлагерях, коммунисты в концентрационном лагере Саксенхаузен изучали философский труд Сталина "О диалектическом и историческом материализме" и черпали в нем уверенность в конечной победе.
Однако и это было не все. Повсюду, где заключенные привлекались к работе, они делали все возможное, чтобы затормозить ход военной машины и воспрепятствовать производству военной продукции. Одним из наиболее ярких примеров героизма подпольщиков является работа коммуниста Альберта Кунтца, заключенного в лагере "Дора", пользовавшемся мрачной известностью. Заключенные здесь работали в подземных цехах, где изготовлялись ракетные снаряды "Фау-1". Под руководством Альберта Кунтца здесь была создана группа немецких антифашистов, которые боролись против истребления иностранных военнопленных, погибавших сотнями от голода и эпидемий. Кроме того, осуществлением актов саботажа группа в то же время стремилась помешать продолжению безумной гитлеровской войны с помощью так называемого "секретного оружия" - ракетных снарядов. Альберт Кунтц был схвачен эсэсовцами. Его подвергли невероятным пыткам. Но Кунтц не выдал ни одного человека. Он был убит 23 января 1945 года.
Мы привели здесь лишь один пример героической борьбы коммунистов, которые не щадили себя, продолжая даже в обстановке жесточайшего террора в тюрьмах и концлагерях борьбу за окончание войны и спасение своего народа. Подобных примеров стойкости и самопожертвования можно насчитать сотни и тысячи.
В совместной борьбе против жестокости и зверств эсэсовцев в концлагерях и тюрьмах выковывались иные отношения между коммунистами, социал-демократами и профсоюзными деятелями. Солидарность в борьбе против общего врага в немалой степени способствовала созданию предпосылок для объединения впоследствии обеих рабочих партий Германии в Социалистическую единую партию Германии, так же как и для образования единых свободных немецких профсоюзов. В особенности в последние годы войны нацисты заключали в концлагери и тюрьмы все большее число христианских и других противников Гитлера. Солидарность и помощь, которую оказывали им находившиеся уже в течение многих лет в заключении коммунисты, привели к новым отношениям между ними, и этим отношениям не могли помешать политические разногласия и различия в мировоззрении. Лучшие и наиболее последовательные представители антифашистски настроенных христианских и буржуазных кругов после разгрома нацизма стали проводить политику блока антифашистских демократических партий. Они приняли участие в строительстве нового, демократического строя и превратились в союзников рабочего класса в борьбе за длительный прочный мир и демократическое единство Германии.
Чувство особой ответственности испытывали немецкие коммунисты по отношению к своим товарищам из братских партий и патриотам-антифашистам, которых эсэсовцы и гестаповцы согнали из разных стран в немецкие концлагери и массами истребляли. В первую очередь это относилось к военнопленным советским солдатам и офицерам. Десятки тысяч советских военнопленных были зверски умерщвлены в концлагерях. В борьбе против этих зверств исключительную роль сыграли интернациональные комитеты сопротивления, которые создавались в концлагерях из представителей всех угнетенных гитлеровцами народов и из немецких антифашистов. Благодаря активной работе по подготовке к освобождению этим комитетам удалось в дни и недели окончательного разгрома фашизма советскими победоносными войсками предотвратить много злодеяний гестаповских и эсэсовских палачей, которые и в последние часы пытались уничтожить живых свидетелей своих преступлений. Общая борьба немецких антифашистов и патриотов из порабощенных гитлеровцами государств и совместно перенесенные ими страдания в немалой степени способствовали тому, что, несмотря на тягчайшие преступления гитлеровского фашизма, Германская Демократическая Республика быстро установила отношения дружбы и взаимного доверия со всеми демократическими и миролюбивыми народами.
Борьба продолжается
Три дня спустя после заговора 20 июля 1944 года Вальтер Ульбрихт писал в газете "Фрейес Дейчланд", органе Национального комитета "Свободная Германия", что в данный момент требуется "всеми средствами воспрепятствовать Гитлеру продолжать войну на немецкой земле и не дать ему превратить Германию в руины". "Необходимо любой ценой помешать маньяку Гитлеру в его стремлении разрушить те последние основы, на которых еще может быть возрождена Германия".
Статья кончалась призывом: "Гитлер - враг нации! Повернем оружие против Гитлера!"{142}
Хотя немецкие коммунисты в самой Германии, а также в Советском Союзе и в других странах, где они находились в эмиграции, делали все возможное, чтобы предотвратить превращение Германии в театр военных действий, добиться этого все же не удалось. В рядах вермахта и среди офицерства не оказалось достаточного количества людей, готовых поднять восстание против Гитлера и покончить с войной. К пониманию этой необходимости они обычно приходили только тогда, когда попадали в плен.
Победоносное наступление Советской Армии развивалось с неудержимой силой. В октябре 1944 года Советская страна была освобождена и советские войска вышли к границам Восточной Пруссии. 12 января 1945 года Советская Армия перешла в решающее наступление на всем огромном фронте от Балтийского моря до Карпат, под ударами которого фронт гитлеровских армий буквально развалился. В этот период гитлеровская партия и послушные Гитлеру генералы вермахта совершили тягчайшие преступления против немецкого народа. Они стремились удержать Восточный фронт любой ценой - ценой гибели и разорения миллионов мужчин, женщин и детей, уничтожения всех основ промышленности и сельского хозяйства, разрушения путей сообщения и уничтожения продовольственных запасов. Спекулируя на противоречиях в лагере антигитлеровской коалиции, они рассчитывали даже отбросить Советскую Армию и добиться заключения сепаратного перемирия с западными державами. В этом стремлении Гитлер, Геббельс, Геринг и Гиммлер проявляли полное единодушие с генералитетом вермахта. В этот период эсэсовский генерал Карл Вольф, в течение многих лет являвшийся начальником личного штаба и ближайшим сотрудником Гиммлера, возглавлявший в Италии эсэсовские войска и полицию, в полном согласии с фельдмаршалом Кессельрингом, а затем со сменившим его на посту командующего немецкими войсками в Италии генерал-полковником Фитингофф-Шеелем установил связь с шефом американской разведывательной службы Алленом Даллесом, находившимся в Швейцарии. В ходе этих переговоров 19 марта 1945 года в Асконе на вилле промышленного магната Стиннеса состоялась встреча доверенного лица Гиммлера Вольфа с Алленом Даллесом, в которой приняли участие эксперт Даллеса по германским вопросам Геро фон Шульце-Геверниц, а также два генерала союзников - американский генерал Л. Лаймен-Лемницер и английский генерал Фиренс С. Эйри. Эти господа договорились в общих чертах об условиях сепаратной капитуляции. Их план сводился к тому, чтобы отвести немецкие войска из Италии, а по возможности и со всего Западного фронта, которым к тому времени командовал Кессельринг, и направить их для продолжения войны на Восточный фронт. К счастью для немецкого народа, этот сговор главы американской разведывательной службы с эсэсовскими палачами, направленный на продолжение войны, был сорван благодаря бдительности советского правительства.