Двенадцать разбитых сердец, или Уехал восточный экспресс

Глава 9. Охота на кротов

Егор Викторович чихнул: прямо в нос ему сыпался перец. Он удивлённо огляделся вокруг… И увидел четверых коллег! Они трясли над его лицом разорванным пакетом со специями. «Помогите!» – успел только крикнуть мужчина, и почувствовал перец уже на языке.

– Так, он у нас майский. Марфа Ивановна, как надо готовить майских? – спросила Элеонора Фёдоровна.

– «Из майских мужчин вкуснее всего получаются супы», – ответила цитатой из поваренной книги Марфа Ивановна.

– А я слышала, из них получается отменный плов! – вмешалась в разговор Елизавета Петровна.

Тут Егор Викторович наконец выплюнул перец и спросил:

– За что? За что вы так со мной? Зачем хотите съесть меня?

– А почему Вы нас не любите? Мы в отчаянии! – крикнула Элеонора Фёдоровна.

– Неужели это повод, чтобы съесть брата своего?! – вопросил мужчина.

– Да в том-то и дело, что Вы не хотите стать нашей родной душой! Не хотите! Вот чем мы Вам не угодили?! Например, я. Наталья Ивановна, подтвердите, что я – эталон красоты! – продолжала причитать директор.

– Вы – явно не красавица, а вот мне бы позавидовала сама Афродита! – дерзко ответила Наталья Ивановна Бум.

– Ах ты маленькая гадючка ничтожная, омерзительная тварь! – брызнула ядом Элеонора Фёдоровна и ударила её в нос.

Началась драка, учителя смешались в безликой куче, слышны были только вопли. Егор Викторович с ужасом смотрел на них: он думал о вреде драк в общественных местах. Вокруг собралась толпа, люди смеялись над Ковалёвым, показывали на него пальцем. Егору Викторовичу стало очень-очень стыдно. Неожиданно к нему подошёл маленький мальчик и уколол его чем-то острым. Бедняга начал сдуваться, как воздушный шарик, летая в воздухе и посвистывая. Послышался голос Розы. Егор Викторович проснулся.

Сначала он обрадовался, а потом, вспомнил, что скоро надо идти в парк, и крикнул, словно медведь, раненый охотником. Роза удивилась столь быстрой перемене настроения и спросила:

– Что случилось, мой герой?! Ответь мне, и я уничтожу причину плохого твоего настроения!

– Всё хорошо! – неловко улыбнулся Егор Викторович, но не выдержал и расплакался.

– Неужели ты убил не одного американского посла, а взорвал американское посольство?! Лебедь ты мой! Какой же ты преданный Родине! Рискуешь жизнью ради неё! И теперь весь Запад ополчился против моего Зайчика? – возмутилась пламенная Роза.

Зайчик не выдержал и открыл правду. Роза ещё больше воодушевилась:

– Эти злодейки явно голубененавистники! Я их чую за километр. Но ты их победишь, ты, мой Лебедь! Иди и отправляй мне каждые десять минут по письму с голубем Кешей. Иначе я буду очень волноваться, – сказала Роза.

Егор Викторович испуганно глянул на неё и сказал:

– Хорошо, буду писать тебе каждые десять минут! Обязательно!

– А теперь иди и знай: я верю в тебя! – напутствовала его супруга.

Егор Викторович вышел, сел на велосипед и поехал в парк (велосипед был подарен ему Розой на день рождения. Розу беспокоило то, что он ходит на работу пешком и очень устаёт. Сначала Егор Викторович недоверчиво отнёсся к подарку, сказал, что современные технологии опасны для жизни, но супруга пригрозила ему, и теперь Егор Викторович ездит на велосипеде, как миленький). Подъехав ко входу, он увидел улыбающихся учителей и написал супруге: «Приехал, вижу голубененавистниц! Вроде всё хорошо, жив, ранений не получил. Напишу через десять минут!». Отправив письмо с голубем, он вздохнул поглубже и подошёл к женщинам. Они поздоровались и направились в парк. Элеонора Фёдоровна начала разговор, обращась к Егору Викторовичу:

– Вы знаете, мой дорогой, кто такой Энрико Финтифлюшкин? О-о! Я вижу, Вы не знаете этого замечательного человека? Он изобрёл зубочистки.

– Невероятный, гениальный человек! – восхитился Егор Викторович.

Учителя схватились за эту фразу.

– Мы проходим его биографию вместо биографии Максима Горького! – услужливо заметила Марфа Ивановна.

– А мы работаем по его учебнику химии! – воскликнула Елизавета Петровна.

– А я всегда детям говорю: «Берите пример с Энрико Финтифлюшкина!», – зашла, пожалуй, дальше всех Наталья Ивановна.

И всё это с учётом того, что Энрико Финтифлюшкин был придуман Элеонорой Фёдоровной только что. Повисло молчание. Егор Викторович глянул на часы и понял, что пора писать Розе. Он попросил у учителей разрешения отлучиться по естественной нужде, но они не разрешили. Егор Викторович умолк. Он ещё раз глянул на часы. Наверное, Роза начала волноваться. Егор Викторович тоже начал волноваться и действительно почувствовал естественную нужду. Он спросил ещё раз:

– Можно мне всё-таки отлучиться? Пожалуйста!

– Нет! Потерпите ради прекрасных дам! – ответила Элеонора Фёдоровна, но, подумав, прибавила, – Разумеется, прекрасная дама тут только я.

Егор Викторович опять умолк. Они подходили к клумбе. Вся клумба была изрыта чьими-то маленькими лапками.

– Ой! Там живут маленькие кротики! Я их так люблю. Предлагаю устроить охоту на кротов! Словим их, а потом отпустим. Одного, конечно, заберём в школу! – попробовала отвлечь Егора Викторовича от мрачных дум Наталья Ивановна.

– Кротики… Маленькие кротики! – в отчаянье воскликнул мужчина.

Но учителя уже увлеклись идеей! Наталья Ивановна, вооруженная рюкзаком с предметами, которые могли бы помочь схватить Егора Викторовича при попытке бегства, сказала:

– Какая удача! Я как раз захватила с собой сеть. Кротики, эти малыши, от нас не уйдут!

Егор Викторович с подозрением посмотрел на неё.

– Отлично, я как раз умею устанавливать сети! – радостно воскликнула Марфа Ивановна.

Вдруг послышался гомерический смех. Это был смотритель парка:

– Я вам не дам ловить государственных кротов! Они не вам принадлежат. Не вам их и ловить. Ха-ха… Я их должен ловить, они уже весь парк изрыли!

– А почему же Вы их не ловите? – удивилась Наталья Ивановна.

– Не твоё дело, твоё дело – их не ловить! Со своим делом я и сам разберусь! – злобно ответил смотритель.

Тут Егор Викторович, которого волновала судьба кротов, оторвал взгляд от часов и спросил:

– А Вы, когда их словите, что с ними сделаете? Это важно лично для меня.

– О-о! Я их морально уничтожу! Я им буду говорить, что они ничтожные, ужасные звери! А потом им, уже морально уничтоженным, покажу своё благородство, отпущу! – ответил смотритель и усмехнулся.

– Позвольте, но они опять изроют весь парк! – удивился Егор Викторович.

– А я их опять словлю, морально уничтожу и отпущу, – невозмутимо ответил смотритель.

– Это замкнутый круг! – вмешалась в разговор Марфа Ивановна.

– Молчать! Это мне судить, где круг, а где квадрат! И кротов вам ловить не позволю! Пошли вон! Негодяи! Гады! Мерзавцы! – гаркнул смотритель парка.

Компания быстро ретировалась и все (действительно все, кроме Егора Викторовича) решили во что бы то ни стало словить крота. Они подошли к другой клумбе. Неожиданно Егор Викторович принюхался и сказал:

– Вы не чувствуете ничего?

– Чувствую! – ответила Элеонора Фёдоровна и улыбнулась.

– Значит, я не один это чувствую? – радостно спросил Егор Викторович.

– Да, Вы не одни. Я чувствую пламенную любовь к Вам, и, оказывается, Вы чувствуете то же самое ко мне! Мой…

– Нет, никакой пламенной любви я к Вам не чувствую. Я женат, пламенно люблю свою жену и сейчас говорю о другом! – отрезал оскорблённый мужчина.

– Ой! – крикнула Элеонора Фёдоровна и со звуком битого стекла упала в обморок. Однако, видя, что мужчина её сердца не собирается её подхватывать, сразу и очнулась. А тем временем Ковалёв продолжил:

– Я чувствую резкий запах спирта!

Элеонора Фёдоровна оглянулась и заметила миловидную старушку. Та уставилась на осколки бутылочки коньяку, которую директор всегда носила с собой и которую разбила при падении.

– Чего стоишь? Из Царского времени вылезла?

– Что за хамство Вы себе позволяете?! – возмутилась старушка.

– Закрой рот, старая карга! – отрезала Элеонора Фёдоровна.

Старушка промолчала и демонстративно удалилась. А директор школы 1775 поспешила сменить тему:

– А Вы любите спирт?

– Вы же знаете, что я не пью, не курю и не употребляю наркотики! – отрезал Егор Викторович.

А тем временем компания подошла к входу в кротовую нору – на удивление высокому холмику. Учителя приступили к охоте – расставили сети. Егор Викторович, видя, что коллеги отвлеклись, написал Розе:

«Дорогая Роза, всё хорошо! Извини, долго не писал, не давали они мне это незаметно сделать! Люблю тебя чрезвычайно! Серьёзных ранений нет».

Элеонора Фёдоровна сказала:

– Хорошо в парке посидеть, кротов половить! Не правда ли, Егор Викторович?

Егор Викторович промолчал. Вдруг Наталья Ивановна засуетилась, подбежала к норе, вытряхнула содержимое сети в мешок и сказала гордо: «Крот!». Но всем было не до крота. Елизавета Петровна развела костёр. Все завороженно смотрели на пламя, пожирающее деревья. Наталья Ивановна крикнула: «Бежим!», и все побежали. У выхода из парка все остановились и отдышались. Компания начала громко смеяться (только Егор Викторович принялся целовать землю под ногами). А из мешка Натальи Ивановны вылезла крыса, а вовсе не крот…

Вдруг послышался звонок. Директору пришло SMS. Она зачитала его вслух:

«Уважаемая Элеонора Фёдоровна, завтра в Вашу школу 1775 с проверкой придёт Губайло Уткин. Если школа ему не понравится, он неожиданно вспомнит про Ваши долги.

Министерство Образования»

Элеонора Фёдоровна упала в обморок. Но теперь Егор Викторович, даже если бы захотел, не смог бы её подхватить. Он убежал домой: слишком много впечатлений было за этот день. А Энрико остался сидеть в ящике из-под апельсинов…