Двери лабиринтов

Глава 15. Город песка.

Вспышка переноса поглотила моё тело, а я словно угодил в скоростной туннель, который с бешеной скоростью помчал меня вперёд.

Моё тело будто подверглось сжатию в несколько атмосфер, а когда я уже не был в состоянии терпеть ужасающее давление сжатия, всё прекратилось, и меня вышвырнуло из портала переноса.

Словно ракета я вылетел из появившейся на секунду арки, и на полном ходу пролетев с пару метров по воздуху, рухнул в горячий песок, по которому и проехался, оставляя за собой длинный глубокий след.

Стоило мне остановиться, как я рывком поднялся на ноги, призывая кинжалы, дабы продолжить бой, но вместо драки не на жизнь, а насмерть с порождениями подземелья, я рухнул на колени обратно в песок, опустошая, и так пустой желудок.

Меня рвало желчью, а тело охватила жуткая боль, при этом мне казалось словно кровь, бегущая по венам, закипала и была готова вот-вот разорвать сковывающие себя границы.

Тело же сотрясали судороги, от чего пальцы сами разжались, выпуская клинки из ладоней, которые беззвучно упали в песок.

При всём при этом я находился один в этом месте, которое сплошь состояло из песчаных барханов освещаемых багряным солнцем.

Боль нарастала, а меня словно сжигало изнутри, под непрекращающиеся рвотные позывы, и когда мне показалось, что настал момент, когда я просто вспыхну словно факел, из спины вырвались крылья. Глаза вспыхнули синим ярким светом, освещая им на секунду всё в радиусе нескольких метров, а левая рука за секунду покрылась доспехом от кончиков пальцев, до плеча.

А после этого боль стала отступать, как и жар который секунду назад словно испепелял меня изнутри.

Рвотные позывы тоже прекратились, а тело вновь мне подчинялось, перестав сокращаться в конвульсиях.

Подняв кинжалы, я, тяжело дыша, вновь встал на ноги, и непонимающе осмотрелся по сторонам.

— Что это было? Где я? — Хрипя, произнёс я вслух.

Всюду были барханы, а где-то просматривались дюны со скудной полусухой растительностью, а на линии горизонта виднелись темные силуэты построек, напоминающий город.

Мотая головой, я несколько раз прокружился вокруг своей оси, смотря на бескрайнюю пустыню, обдуваемую тёплым ветром, который гнал только ему в известном направлении песчинки, поднятые в воздух.

— Что всё это значит? — Непонимающе стоял я на бархане, смотря вдаль.

И тут меня прострелили сразу несколько мыслей и вопросов.

Во-первых, где Гион? Во-вторых, что вообще со мной было такое после переноса? Почему за спиной, словно призрачный шлейф торчат крылья, а рука покрылась доспехом?

Если это системный данж, то какого рожна молчит система?

После всех этих вопросов я призвал систему, и под рябящее, словно старый ламповый телевизор без антенны системное табло, на котором было нереально, что-то прочитать, схватился за голову, от резкой всепоглощающей боли, после чего табло исчезло, а боль отступила.

— Что за вашу мать? — Сплюнул я в песок, переводя дух.

И как только боль утихла, я решил открыть инвентарь, и он без проблем открылся, без каких либо побочных эффектов. Вот только теперь он был, словно призрачным и просвечивал, а я почувствовал, что ощущаю своих марионеток, как неотъемлемую часть себя, как, к примеру, руку или ногу.

Так же я ощущал и крылья как новую часть себя, и чуть по иному броню на руке.

Осознав всё это, я мысленно потянулся к отросткам на спине и, попытался ими пошевелить.

В ту же секунду они дрогнули, и расправились под моим желанием.

— Вот это да, — смотрел я через плечо на полупрозрачные крылья. — А если так? — Протянул я, желая их убрать.

Крылья под моим желанием вновь задрожали и, свернувшись втянулись в лопатки, не перестав ощущаться на подсознании как неотъемлемая часть моего тела.

— Теперь с тобой. — Посмотрел я на броню на руке.

Под моим мысленным желанием, перчатка пошла рябью и проявила оголённую кисть, после чего я вновь призвал её на место, и она опять появилась.

— Что за чертовщина тут происходит. — Удивлённо прикусил я нижнюю губу, смотря на покрытую бронёй руку.

Через минуту, когда я закончил разглядывать доспех, я переключился на доселе неведомое мне чувство ощущения своих марионеток.

Это чувство также было иным и новым, как крылья и броня.

Вроде бы оно было неразрывно со мной, а вроде и нет, и напоминало стояние в воде по пояс. Где ты в воде вроде становишься её частью, так как находишься в ней, а вроде и отдельно от воды, которая вокруг тебя.

Почесав затылок, я мысленно призвал своих легионеров, и открыл род от удивления, так как вкруг меня на песке в завихрениях сизого дыма который шёл из клякс, походящих на порталы, явили себя все мои воины.

Я же отойдя от слегка изменённого появления легионеров, призвал лук и стрелы, после чего быстро закрепил колчан на спине, и произнёс, смотря на своё маленькое воинство:

— Ну, давайте исследуем, место, куда меня закинуло.

Около часа мы шли по пустыне в направлении города на горизонте, который даже на метр не стал ближе к нам за это время.

Зато теперь нам на пути попадались обломки камней, походящие то на колонны, то на части стен, а где и вовсе напоминали смутно фигуры, высеченные в каменных плитах.

Тут в отличие от всех системных данжей, которые я прошёл, светило двигалось практически как земное, меняя своё положение на небосклоне.

Спустившись с очередного бархана, я увидел в отдалении торчащий из песка колодец, за которым всюду виднелись практически погребенные под толщей песка развалены.

Время тут шло к закату, от чего, эта местность покрывалась тенями, которые словно подчёркивали странную красоту этого места.

Меньше чем за минуту я дошёл до колодца, и хотел было посмотреть в него, как мои глаза уловили движение, а тело само дёрнулось назад под фонтаны песка, которые ударили повсюду.

Применив отскок, я моментально отлетел от колодца, при этом выхватывая стрелу из колчана, наложив её на тетиву под звон стали начинающегося боя, в который уже вступили мои легионеры с неизвестными врагами.

Мои ноги ещё только касались песка, а я уже спустил стрелу в полёт в высокую фигуру в накидке с капюшоном, которая как раз появилась из колодца, сжимая кривые кинжалы больше походившие на ятаганы.

Стрела со свистом преодолела разделяющее нас расстояние, и воткнулась в грудь неизвестного мне монстра, после чего он взвыл волком, и рванул к ближайшему своему собрату, который сейчас, ловко крутя кинжалы, пытался достать Гаала, который не уступал врагу не в силе, не в ловкости, совершая финты своим копьём.

Выхватив ещё одну стрелу, я тут же пустил её в этого же врага, и не глядя, попал ли я в него, выхватил следующую стрелу, целясь уже в одного из двух врагов, которые насели на Заала.

И вновь раненый стрелой монстр от дикой ярости, напал на своего собрата, от чего Заал не упустил момент и порешил обоих точными ударами кинжалов в горла врагов.

У гномов же всё шло относительно гладко, они, закрываясь щитами, выстроили заслон, и бодро контратаковали, не подставляясь почём зря, и даже уже смогли уничтожить двух из четырех врагов, порубив их своими огромными тяжелыми топорами.

А через пару мгновений Архи, которые расправились со своими оппонентами, влетели в спины двум оставшимся монстрам, и завершили бой, который так внезапно начался.

Отозвав лук, и призвав кинжал насмешки, я неспешно двинулся к самому ближнему мне убитому монстру и, встав над ним, готовый в любую секунду, если потребуется, отразить предсмертную атаку врага, стал его рассматривать.

— Как ты на Эфеса похож. — Протянул я вслух чуть слышно.

А монстр был и в правду похож на ассасина хаоса. Вот только наряд слегка отличался, да и оружие, а так в принципе, если в лицо закрытое по нос платком, не всматриваться, то издалека и не различишь.

Та же накидка с капюшоном, такие же штаны и сапоги, и даже кираса выглядела похожей.

Напрягая глаза, я призвал окно распознания, и мне пришлось вновь удивляться.

— «Ассасин города песков». — Гласило табло, и больше ровным счётам не дало ни малейшей информации.

— Тебя что даже призвать нельзя? — Наморщил я лоб в удивлении, развеял я табло, умеющее распознавать всё и вся.

Присев, всё ещё будучи на стороже, над телом ассасина, под которым был окровавленный песок, я кончиком ножа, подцепил платок, и сдёрнул его вниз, смотря на полу человеческое полу непонятно какое лицо монстра, чьи глаза были широко открыты, а взгляд стеклянный и безжизненный.

Вдоволь рассмотрев черты лица словно и не монстра вовсе, я осознал, что меня одолевает странное чувство тяжести, которое словно шло от мёртвых тел ко мне невидимыми глазу нитями.

— Это что ещё за дела? — Встал я с корточек, окидывая взглядом, мёртвые тела поверженных врагов над которыми стояли мои воины, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям.

И чем больше я прислушивался к себе, тем больше приходило понимание, что тяжесть, которая шла от поверженных ассасинов ко мне, была ничем иным как знаком, что я могу их призвать под свой контроль.

Однако как это могло быть правдой? Ведь всех своих легионеров я призывал исключительно через экран системы, а сейчас просто стоя рядом с телами, чувствовал, что могу сделать это и без её помощи.

— Восемь тел, — протянул я, смотря на валяющиеся фигуры на песке. — Да у меня на вас всех маны ни хватит. Да и какой у вас уровень я не знаю.

Время шло, а я всё стоял и смотрел на поверженных врагов, под заходящее солнце, уступающее своё право сумеркам.

— Ладно, — хмыкнул я, указав кинжалом в правой руке на убитого воина пустыни. — Проверим. Призыв! — Громко произнёс я.

В ту же секунду, моё тело дёрнулось и словно на секунду стало абсолютно холодным как кусок льда, а все восемь тел закрутились в серо-чёрной дымке, которая начала сочится из их тел, а тела воинов дёрнулись, после чего все восемь ассасинов поднялись в полный рост, склоняя передо мной головы.

Я от удивления слегка приоткрыл рот, и перевёл взгляд на блеклые шкалы жизни и маны над правым глазом, и удивился ещё больше.

Мана не просела ни на одну единицу, что вызвало у меня полное недоумение.

Переведя взгляд вновь на ассасинов, я вызвал распознание своей новой марионетки.

— «Ассасин песчаного города. Легионер. Звание в легионе на текущий момент: солдат»

Я прочитав данные по ассасину, посмотрел поверх уведомления на воина и, прикусив губу, почесал затылок.

— А где уровень и прочее? — Словно спросил я как ассасина, так и себя самого.

От моих дум меня отвлек зуд в области метки лабиринтов, который внезапно появился ни с того не с сего. Я же оттянув край кожаной кирасы, посмотрел на саму метку, на которой одна из чёрточек, стала окрашена в красный цвет, и постепенно, как мне показалось с верхнего края бледнела, приобретая вновь чёрный оттенок.

— Да что тут вообще происходит? — Взвыл я в голос, поднимая глаза в небо.

Я сидел на массивной поваленной колонне, которая выступала из песка на половину, поджав к себе одно колено, на которое положил свою руку, и смотрел на место былой битвы.

Сейчас я находился на былой, как я понял, центральной площади весьма большого поселения, которое было если и не разрушено полностью, то точно прибывало в полном упадке.

Часть построек было поглощено песком, а те их части, что всё ещё были на поверхности, выгладили на половину целыми развалинами, и остовами былых каменных построек.

Всюду на округлой площадке, где произошёл бой, валялись тела ассасинов, которые пытались убить нас, стоило мне и моему отряду войти на территорию заброшенной площади.

В этот раз песчаных убийц было двадцать, но и мой отряд, увеличившийся на восемь, их былых сородичей, уже не являлся малой силой.

Мне даже не пришлось драться в авангарде, дабы приблизить победу. Ведь мои легионеры, даже пребывая в небольшом меньшинстве, смогли и сами справиться с врагом, напавшим на нас из засады.

Да и в отличие от ассасинов песчаного города, мои воины были бессмертны, по крайней мере, пока у меня оставалась мана. От чего их победа была предрешена, как и смерть врагов.

Мне же оставалось только стоять в стороне и стрелять изредка из лука, подбивая самых прытких из песчаных ассасинов.

А ещё до встречи с этой засадой, после того как я покинул место первого боя у колодца, приобретя там восьмерых легионеров. Я внезапно для себя осознал, что с приобретением новых солдат, я словно сам стал слегка сильнее.

И вот сейчас сидя на поваленной колонне, которая по своей форме напоминало подобие обелиска, я чувствовал каждого убитого воина пустыни, которые и должны были опровергнуть или подтвердить мои догадки.

— Призыв. — Произнёс я напряженным голосом, словно желая, чтобы мой голос влетел в мёртвые уши каждого из убитых воинов пустыни.

Как и в прошлый раз, тело изнутри словно замёрзло, а в ночной полутьме, при свете чужих звёзд, все тела обуяло серо-чёрная дымка, после чего все недавно мёртвые ассасины вновь поднимались на ноги. Я же, в это время уловил момент, лёгкого прилива сил, и мимолётный отголосок мощи.

— Значит и в правду не показалось, — хмыкнул я, спрыгивая с колонны в песок. — Чем вас больше, тем сильнее становлюсь и я. Но как такое может быть? Пока не ясно.

Осмотрев своё прибавившее в войнах войско, я только криво ухмыльнулся. Понимая, что это уже не просто отряд, а внушительная мощь, с которой нужно считаться.

— Уж не знаю, где я сейчас нахожусь, — хрустнул я шеей, — Но пока я тут мне нужно больше воинов. Выдвигаемся дальше! — скомандовал я своим легионерам и, пошёл прочь от былой площади, по направлению уже ни такого далёкого как раньше города.

Покинув развалины, я и мой уже весьма весомый отряд отправились дальше, идя по песчаным барханам в сторону построек, которые я окрести для себя городом.

Под светом луны, мы продвигались всё дальше вглубь пустыни, а я начинал думать, что если в скором времени я не найду воды, то это может стать серьезной проблемой.

Миновав с пару десятков высоченных песчаных насыпей, и пройдя свыше нескольких километров, мы вновь устремились вверх на огромный бархан, который встал перед нами широченной преградой на нашем пути.

Вот на него-то мы и полезли, дабы не идти в обход. И стоило нам, наконец, подняться на его возвышение, как я увидел в отдалении новые развалины, которые были куда больше чем предыдущие.

Поджав губы, я только хмыкнул, прикидывая, сколько там может скрываться воинов песка, после чего повёл свой отряд прямиком к развалинам.

Спустившись с бархана, часть моего отряда вырвалась вперёд, служа, словно приманкой для скрытой атаки из засады, а я, держа наготове лук, двигался в окружении гномов и Архов, которые словно организовали вокруг меня защитный барьер из телохранителей.

Так мы и двигались, всё время пока не дошли до самого заброшенного поселения, где нам открылась картина, как я понял недавнего боя.

С каждым шагом вглубь разваленных построек, нам попадались одинокие тела ассасинов, под которыми был прописан кровью песок, а уже через пару десятков шагов я наткнулся на совершенно иное тело воина.

Высокое и худощавое тело в частичной броне, с длинными пепельными волосами лежало лицом в песок, а рядом с ним валялся кривой короткий меч.

Остановившись рядом с телом, я, отозвав лук, призвав вместо него кинжал, присел на корточки и, держа наготове оружие, свободной рукой подцепил его наплечник и с силой перевернул мёртвое тело на живот.

— Твою мать, — удивлённо произнёс я, смотря в серокожее лицо эльфа, у которого чуть выше роста волос виднелись небольшие рожки. — Неуч-то это тёмный эльф демонического возвышения. Вы-то тут откуда? — Вопросительно протянул я.

И в этот момент с криками, которые больше походили на звериный рык, со всех сторон, из темноты разрушенных подворотен, на нас выскочили воины, на бегу выпуская в мой отряд стрелы.

Гномы, словно личные телохранители, тут же сомкнули передо мной щиты, а я, рывком поднявшись с корточек, увидел в отдалении предводителя отряда темных эльфов демонического восхождения.

— Талила?! — Только и смог выкрикнуть я от удивления, смотря на ту, которую больше никогда не думал увидеть.