Дьяволы судного дня

Глава IV

Зимой долина Сассекса затянута серым туманам. В самой высокой части долины виднелись черепичные крыши Левиса. Оттуда между возвышающимися берегами монотонно несла свои воды Оусе, направляясь к морю. Когда мы выехали из Нью— Хэйвена и поехали на север по берегу реки, уже достаточно стемнело, мы с трудом различали раскачивающиеся верхушки деревьев и белые, наполовину растаявшие пятна снега на полях.

Я оставил открытым окно в машине. В сельской местности зимой в Англии с полей поднимается резкий запах хвои, а во Франции поля всегда пахли навозом. Мадлен напрягала зрение в поисках дорожного знака на Страдхое и напоминала мне, чтобы я держался левой стороны.

— Туда! — воскликнула Мадлен. — Это тот знак. Следующий поворот направо!

Я нажал на рычаг. Поворот был скрыт зависающими ветвями и низким кустарникам, и когда мы въехали туда, то, как будто, попали в нору огромного кролика.

Мы медленно двигались между белых от снега домов со старинной черепицей, раскидистых садов и низких кирпичных тротуаров. В деревне было всего лишь двадцать— тридцать домов. Я миновал их, выехал к полям и тут осознал, что мы уже на месте.

— Интересно, где здесь викарий, — спросила Мадлен.

— Не знаю, думаю, нам лучше выйти и отправиться искать его пешком.

Она повернулась и крепко сжала мою руку:

— О Боже! Да. Я в ужасе.

Я заглушил двигатель. И талька тогда да нас донесся мягкий тихий шум из сундука за нашими спинами. Мы замерли на своих местах и уставились друг на друга, услышав отвратительный шепот Элмека вновь:

— Мы уже на месте, да?

Я ничего не ответил.

— Мы на месте, да? — настаивал Элмек.

Мадлен кивнула мне, призывая ответить, и я проговорил низким сдавленным голосом:

— Да, мы уже близко.

— Ты поступил очень хорошо. Ты быстро отыскал Тейлора. Я вознагражу тебя, ты знаешь. Я могу дать тебе силу, достаточную, чтобы сломать человеку шею, хочешь? Или бросать ножи и сабли в женскую грудь, тебе ведь это нравится, не так ли?

Я с отвращением закрыл глаза, но Мадлен сжала мою руку и прошептала:

— Соглашайся. Все, что угодно, только соглашайся.

Я громко ответил:

— Да, я бы хотел получить такую силу.

Элмек засмеялся, а потом сказал:

— Ты хочешь сейчас искать Тейлора? Я чувствую его! Он где— то близко!

— Да, мы собираемся найти его.

— И не смей делать глупости, понял? Я уверен, что в доме Тейлора столько же ножей, сколько и у отца Антуана. Вспомни Антуанетту. Разве она не кричала? Разве ее не проткнули собственные ножи и ножницы?

Я сглотнул, почувствовав, как ужас сдавил мне горло. Дьявол издал тихий, скребущий звук, от которого меня бросило в дрожь.

— Пойдем, Мадлен, поищем Тейлора, — сказал я громко и открыл машину.

Как только я поставил ногу на землю, Элмек прошептал из запертого сундука:

— Помни, солнце уже село. Твой клочок волос больше не защитит тебя. Поэтому шевели ногами резво.

Я оказался на холодном ночном воздухе. Улицу освещал одинокий фонарь. Я кашлянул.

Мы прошли по спускающейся вниз дороге, внимательно оглядываясь вокруг, но улица была пустынна. Издалека, с другой стороны реки, до нас донесся стук колес поезда, направляющегося в Нью— Хэйвен, и на мгновение увидели сквозь деревья его освещенные окна.

— Здесь табличка, — сказала Мадлен.

Я напряг глаза в темноте. На одной из старых осыпающихся стен была надпись, сделанная белой краской и гласившая: «Церковь Святой Катерины».

Я на мгновенье обернулся в сторону нашего «Ситроена», припаркованного в конце улицы, и сказал:

— Все в порядке. Мы собираемся выяснить, дома ли Тейлор.

Я потянулся к руке Мадлен, и мы пошли как могли медленно, но через несколько шагов нашему взгляду открылась церковь, окруженная домами, древняя церковь с колокольней, массивные, окованные медью ворота и сельское кладбище с могильными камнями. Поблизости стоял дом викария со слабо освещенными окнами, выстроенный из светло— серого кирпича. К нему вела белая дорожка, по краям обсаженная жидкими кустиками. Она упиралась в дверь, блестящую, как гроб.

Мы перешли через дорогу и приблизились к крыльцу. Казалось святотатством маршировать по этой молчаливой английской деревне и громко разговаривать. Мадлен наклонилась, чтобы прочесть буквы, выгравированные на медной табличке, и прошептала:

— Это здесь, Дан.

Я привлек ее к себе и поцеловал в щеку. От нее пахло мылом и французской косметикой. Она сказала:

— У тебя холодный нос.

Я взял тяжелый молоток и дважды постучал. Через дорогу у кого— то в спальне зажегся свет.

Из здания викария доносились звуки открываемых и закрываемых дверей. Послышались чьи— то шаги у входа. Ключ повернулся в замке, и лучик света вырвался наружу. Старческое лицо появилось в щели.

— Да?

Я неуверенно спросил:

— Вы Тейлор?

— Совершенно верно. Вы хотели видеть меня?

Я кашлянул.

— Мне очень жаль, что приходится вас беспокоить. Но нам надо кое— что обсудить.

Старый человек удивленно посмотрел на меня. У него были седые жидкие волосы и ровное, будто отполированное лицо. На нем был воротничок священника и мягкие тапочки, панталоны серого цвета и такие мятые, будто он хранил их под матрасом. По обеим сторонам носа ямочки от очков, и, возможно, поэтому его бледные глаза изучали меня так пристально.

— Вы американец, не так ли? — спросил викарий строгим голосом.

Он даже произносил «не так ли?» как «ни— и та— ах ли?».

— Надеюсь, вы не мормон?

— Нет.

— Они ужасно надоели, знаете ли.

Мадлен сказала:

— Мы пришли по поводу танка.

Викарий медленно повернул свою возвышающуюся над воротничком голову и взглянул на нее.

— Танка? Как странно…

— Что же тут странного? — спросил я. Интересно, есть ли у него, как у Элоизы, какие— нибудь предчувствия…

— Ну как, — ответил Тейлор. — Они опустошили его еще в среду.

Я уставился на него с нескрываемым удивлением…

— Септический танк, — пояснил он. — Вы ведь его имели в виду?

Если бы я не воспринимал Элмека так серьезно и болезненно, то я бы рассмеялся.

— Не тот танк, сэр. Танк, над которым вы однажды произнесли молитву в Нормандии во время войны.

Его рот медленно открылся, словно чья— то невидимая рука оттянула челюсть вниз. Упавшим голосом он переспросил:

— Нормандия? Танк в Нормандии?

Я подтвердил:

— Он вскрыт, мистер Тейлор, дьявол на свободе.

В глазах его застыл ужас. Он шире распахнул дверь и жестом пригласил нас в холл, заставленный стойками для зонтов, вешалками с плащами и шляпами священников, украшенный старинными часами. Когда мы вошли, он захлопнул дверь и запер ее.

— Не стойте здесь, — заботливо обратился он к нам и повел в гостиную. — Моей жены сегодня нет дома, она чем— то занята в женском институте.

Гостиная насквозь пропахла дымом сигар и сырыми поленьями. Напротив широко разинутой пасти камина стояли три стареньких кресла, и у самой решетки лакомился мармеладом кот. Одна стена была целиком занята книгами вроде «Путь Христа. Часть Девятая» или «Жизнеописание Авраама».

На каминной решетке виднелись масляные пятна.

— Садитесь, пожалуйста, — пригласил Тейлор. — Сейчас я позову экономку, и она сделает вам по чашечке кофе. Или виски, если хотите.

— Виски. Это было бы чудесно, — ответил я. — Мы сегодня проделали путь через всю Францию.

Викарий подошел к буфету и достал три мутных стеклянных стакана. Затем ловко наполнил их виски и протянул нам дрожащими руками. Свой он выпил, не сходя с места, вытер рот скомканным платком и произнес:

— Бодрит.

— Мы нуждаемся в вашей помощи, мистер Тейлор, — начала Мадлен. — Кое— что мы знаем о дьяволе, но далеко не все. Со времен войны он оказывает ужасное влияние на нашу деревню.

— О, дорогая, — ответил Тейлор, — я говорил им, что это дело может плохо кончиться. Тысячу раз говорил. Но они не слушали. Вы делаете свое дело, говорили мне, а мы — свое.

— Кто это — они? — спросил я.

Тейлор удивленно взглянул на меня:

— Дорогой мой друг, совершенно невозможно сказать вам это, об этом и разговора быть не может. Я подписывал секретный служебный документ, и он все еще действует.

— Мистер Тейлор, — объяснил я. — Я не интересуюсь вашими тайнами, но вот эта молодая леди и я находимся в серьезной опасности из— за танка, и плевать нам на ваш секретный договор.

Наступила тишина. Полено в камине неожиданно раскололось, взметнулся фонтан искр. Тейлор сказал:

— Боюсь, я так ничего и не понял в этой истории.

Мадлен подалась к нему:

— Мистер Тейлор, вы должны помочь нам. Дьявол угрожает убить нас обоих, если мы не поможем ему найти остальных двенадцать собратьев.

— Его зовут Элмек, — спокойно продолжал я. — Дьявол ножей и сабель. Если эти тринадцать дьяволов вновь не соберутся вместе, то это означает для нас самую худшую смерть из всех, какие можно представить.

Викарий вновь уселся в кресло. Его глаза перебегали с Мадлен на меня и обратно. Затем он произнес:

— И вы знаете об этом, не так ли? Что именно вы знаете?

— Только кое— что. Просто куски информации, собранные воедино и добытые отцом Антуаном во Франции. Есть и некоторый опыт, но, к сожалению, опять— таки не мой, отца Антуана.

— Отец Антуан! — радостно вздохнул Тейлор. — Я и понятия не имел, что он еще жив! Я поражен! Как он? Во время войны он оказал мне добрую услугу, вы, наверное, знаете. Это самый настоящий джентльмен.

— Отец Антуан умер прошлой ночью, мистер Тейлор. Его убил Элмек.

Тейлор опустил глаза:

— Сожалею, очень сожалею…

— Мистер Тейлор, гораздо больше людей может пострадать, если вы не расскажете нам все об этих дьяволах. Отец Антуан говорил, что это, возможно, те тринадцать дьяволов, мутившие Руан в 1040 году. Они были обезврежены Корнелиусом Прелатом и зашиты в мешки — вот то немногое, что мы смогли узнать.

Тейлор трубно высморкался.

— Умным он был человеком, отец Антуан. Он был абсолютно прав. Это те самые тринадцать дьяволов Руана.

— Но каким образом они попали в американские танки? — спросила Мадлен. — Я ничего не понимаю.

Викарий пожал плечами:

— Я и сам мало что понял. Все это случилось давно, я был тогда молодым энтузиастом и добирался до моей первой церкви в Сассексе.

— Не могли бы вы рассказать об этом? — попросил я. Мы интересуемся этим для себя, если вы беспокоитесь о служебных подписках.

Тейлор взглянул на меня…

— Ну, хорошо, — вздохнул он. — Полагаю, здесь нет ничего преступного, раз уж вы столько знаете. Может быть, желаете еще виски? Нет? А я, пожалуй, выпью.

Мы молча ждали, пока викарий наливал себе еще один стакан. Затем он подошел к огню и подбросил на красные угли еще несколько поленьев.

— Бы должны сначала кое— что узнать об истории Сассекса, — начал он. — Он был завоеван Вильгельмом 3авоевателем в 1066 году. Вся равнина была занята, и Левис стал местом, где поселился Уильям де Уорен, самый близкий его человек. Уорен построил в Левисе замок, в южном районе города, это было огромное здание, одно из самых больших, когда— либо воздвигнутых в Англии. В то время оно было даже более величественно, чем Кентерберийский собор.

Тейлор отпил полстакана виски и вытер губы обратной стороной ладони.

— Но, конечно, когда Генрих VIII завоевал эту территорию, собор был разрушен, большинство камней из его стен растащили для постройки домов. Но замок хранил некоторые секреты еще много веков. Когда инженеры, строившие Викторианскую железную дорогу, решили вскопать место, на котором стоял замок, чтобы провести линию в Бригхтон, тогда— то они обнаружили кое— какие удивительные вещи.

Я взглянул на часы. Восемь часов. Надолго ли хватит терпения Элмеку усидеть в средневековом сундуке? Мадлен дотронулась до моей руки, и я понял, что она думает о том же самом. Тейлор продолжал:

— Сначала они наткнулись на могилу жены Уорена, Гандрады, чье место захоронения до тех пор было неизвестно. Об этом раструбили во всех газетах и журналах. И была еще одна находка, о которой не было сказано ни слова. Когда начали копать глубже, обнаружили комнату, вырубленную в камне, в которой находились тринадцать мешков с костями.

— Тринадцать дьяволов, — прошептала Мадлен.

— Вы правы, — кивнул викарий. — Тринадцать дьяволов, подчиненных Адрамелеху. Если верить словам, начертанным на каменной плите, они были перевезены через пролив Уильямом де Уореном, как дьяволы войны одетые в странные доспехи. Он развязал их у Се— Лака, выпустил на поле, где предполагалась битва, и они набросились на англичан так свирепо, что выиграли битву в считанные часы.

Тейлор повернулся ко мне, его старческое лицо раскраснелось от жара камина.

— Думаю, вы знаете историю, как лучники Уильяма пустили свои стрелы в воздух так, что они упали среди англичан. Конечно, это были не стрелы, а дьяволы.

Я достал сигарету, первую за целый день. Потом спросил у Тейлора:

— Но ведь все это происходило девятьсот лет назад! Как вы с этим связаны?

— Старейшие церковные книги гласят, что Уильям де Уорен вступил в сделку с дьяволами. Если дьяволы помогут нормандцам завоевать Англию, то он принесет свою жену Гандраду в жертву Адрамелеху. Вот поэтому дьяволы появились в Левисе, поэтому Гандрада умерла. Но в соборе был сильнейший экзорцист, который справился со злыми духами и вновь зашил их в мешки. Спустя много лет инженеры наткнулись на них и дьяволы вновь увидели дневной свет.

— Что с ними стало?

Тейлор допил виски.

— Ночью их забрали из этой каменной комнаты, которая нынче называется склепом Святого Таддеуша. Семь римских католических священников занимались этим.

Я прошептал:

— Отец Антуан пытался удержать дьявола на месте. О Господи, если бы мы знали все это раньше.

— Один священник не обладает достаточной для этого силой, — ответил Тейлор, — их должно быть семеро, и они должны призвать на помощь Серафима. Тогда только тринадцать дьяволов Адрамелеха не смогут им противостоять.

— И что дальше? — спросила Мадлен. — Как узнали о них американцы?

— Понятия не имею, дорогая, — ответил викарий. — Я сам нашел эти записки и опубликовал небольшую статью об этом в моем приходском журнале в 1938 году. Я и представить себе не мог, что статью занесет в Вашингтон, но один очень таинственный американский джентльмен нашел меня в сорок третьем и задал много вопросов о дьяволах в склепе и о том, как их контролировать.

— И вы рассказали ему? — спросил я.

— Я сообщил все, что знаю, но этого было не так уж много. Потом я на некоторое время забыл об этом, но в январе сорок четвертого я получил письмо от Бишопа Ангмеринга, в котором говорилось, что силы союзников имеют особый интерес к дьяволам Руана, и мне предлагалось объединиться с ними.

Тейлор был явно взволнован своими воспоминаниями. Он отодвинул кресло и расхаживал взад и вперед по гостиной, его руки были сложены за спиной.

— Они пришли в тот самый день, как и католические священники, и забрали тринадцать мешков. Я их предупреждал, что дьяволы не в свое дело не суются, но они ответили, что их это совершенно устраивает и именно поэтому они им и нужны.

Он вновь уселся и прищурил глаза.

— Затем мне предписывалось поехать в Саутхемптон и отчитаться во всем перед американским служащим по фамилии Спаркс. Это был очень крупный мужчина, я помню, и очень сильный. Он говорил, что мои дьяволы будут использованы американскими силами для секретной миссии специальной дивизии. Им было обещано большое вознаграждение, если они будут сражаться на стороне союзников. Я так никогда и не узнал, что за вознаграждение, но предполагал, что им может быть… ну, человеческое жертвоприношение. Я спросил об этом одного из американских должностных лиц, но в ответ получил лишь улыбку и слова, что все это делается для свободы Запада.

— И вы прошли по Франции с этой дивизией? — спросил я у Тейлора.

— Да, несмотря на то, что все время боялся. Возить с собой семерых священников не так просто, это было моей обязанностью — следить, чтобы дьяволы оставались в танках. Я выполнял ее с помощью серебряного креста, благословленного семерыми священниками, и пользовался также книгой, посвященной святому экзорцизму. Однажды я применил это, когда у одного из танков порвалась гусеница и оказалось, что он больше не может двигаться.

Мадлен медленно покачала головой:

— И вас не волновало, мистер Тейлор, что дьявол, оставленный в танке, может приносить несчастье людям, живущим в округе?

Тейлор смутился:

— Но я же заварил его… И они приказали его оставить.

— Похоже, что из всех тринадцати дьяволов только этот не был вознагражден, так? — спросил я у него.

— Полагаю, что так.

— И поэтому он всех беспокоил?

— Вероятно, да.

Я откинулся на спинку кресла и запустил пальцы в волосы.

— Вам удалось сделать только одно, мистер Тейлор, — наслать тридцатилетнее бедствие на людей, живущих рядом. Молоко скисало, яйца тухли, а теперь дьявол выбрался, и два человека уже мертвы. Три, если учесть мать этой молодой леди.

Викарий облизал губы, потом тихо произнес:

— Могу ли я что— нибудь сделать для вас? Что— нибудь, что защитит вас?

— Вы можете сказать, где остальные двенадцать?

Тейлор уставился на меня:

— Остальные двенадцать? После войны их забрали, а что было с ними дальше — я не знаю. Думаю, их отправили в Америку после того, как они получили свое вознаграждение.

— В Америку? Вы шутите, с нами дьявол, который…

Глаза Тейлора сузились.

— С вами дьявол? Вы привезли Элмека? Он рядом с моим домом?

Я глубоко вздохнул. Я совсем не хотел ему говорить об этом напрямую, но раз уж так случилось, я как можно спокойнее сказал:

— Я запер его в железный сундук, он в багажнике моей машины. Он заставил нас привезти его в Англию под страхом смерти, угрожая разрезать нас на куски. Его цель — соединиться с остальными двенадцатью.

Викарий разволновался так, что вскочил с кресла и вновь упал в него.

— Мой дорогой человек, — задыхаясь, произнес он. Имеешь ли ты понятие, насколько опасно это существо?

— На моих глазах он убил экономку отца Антуана, и я видел, что он сделал с отцом Антуаном.

— Мой Бог, — вздохнул Тейлор. — Вот для этого они и были нужны американцам эти дьяволы войны и ненависти. Тринадцать дьяволов в танковой колонне были свирепы и ужасны и столь же сильны, как три дивизии. Они прошли через холмы Южной Нормандии за несколько дней. Немцы просто не могли их остановить. Я не был на линии огня и никогда сам не видел, как они сражались, но я слышал полные ужаса истории от немецких пленных. Некоторые из них умерли от чумы и лихорадки. Подумайте только — тропическое заболевание во Франции! Многие сгорели как факелы. А иные просто утопали в луже собственной крови, хотя на теле не было никаких ранений. Это страшное дело, и я был рад, когда Паттон прекратил его.

— Почему он прекратил это? — спросила Мадлен.

Тейлор задумался.

— Однажды он проезжал по Нормандии. Думаю, он не хотел, чтобы потом когда— либо прочли в военных хрониках, что его танки оставляли после себя горы трупов.

Я сделал глубокую затяжку.

— Одного не могу понять, почему церковь оказалась в этом замешана? Ведь дьяволы — враги церкви, разве не так?

— Привычные оценки во время войны меняются, — ответил викарий. — Мне кажется, что Бишоп чувствовал свою правоту. Да и американцы согласились забрать дьяволов после того, как заваруха окончится. И мы были рады этому.

Я тяжело вздохнул.

— Но имеете ли вы хотя: бы малейшее понятие, куда увезли дьяволов? Кто этим занимался?

— Я знаю, что ими одно время занимался Спаркс, когда их отправляли обратно в Англию. Но куда он их дел потом и каким образом спрятал, я этого не знаю, — ответил викарий. — Это была чрезвычайно секретная операция. Если хоть какая— то информация просочилась бы наружу — это было бы ужасно.

— Они были возвращены в Англию? — спросила Мадлен. — Разве их не отправили из Франции прямо в Америку?

— Нет, не отправили. Последний раз я их видел в Саутхемптоне, когда их сгружали с корабля. Рабочих порта попросили держаться подальше.

— Что же заставляет вас думать, что их забрали в Америку? Не могут они до сих пор находиться здесь?

Тейлор встряхнул головой:

— Предполагаю такое. Есть только один способ выяснить правду.

— Какой?

— Думаю, что вы должны поговорить со Спарксом лично. Он всегда присылает мне рождественскую открытку, каждый год, хотя мы с ним не виделись после войны ни разу. У меня где— то лежит его адрес.

Тейлор подошел к своему столу и начал рыться в стопках бумаг в поисках поздравительных открыток из Америки. Сейчас было уже двадцать минут девятого, и у меня появилось ужасное предчувствие, что Элмек не собирается нам давать больше времени.

Тейлор сказал:

— Уверен, что они здесь. Я никогда ничего не выбрасываю.

Я взял еще одну сигарету и поднес к губам, и вдруг Мадлен произнесла:

— Дан, смотри, твоя рука.

Я сначала не мог взять в толк, о чем она говорит, но когда взглянул на сигарету, которую держал между пальцев, то увидел на ней пятна крови. На кончике моего пальца появился небольшой порез.

— Это Элмек, — проговорила Мадлен хриплым голосом. Он предупреждает нас.

Вытащив носовой платок, Я, как мог, замотал им палец, но очень быстро тонкий хлопок пропитался кровью.

— Мистер Тейлор, буду очень вам обязан, если вы поспешите, — попросил я.

— Извините, вы что— то сказали? — спросил викарий, роясь в бумагах.

— Пожалуйста, поспешите. Мне кажется, Элмек начинает терять терпение.

Тейлор просмотрел еще одну стопку бумаг, прежде чем воскликнул:

— Да вот же она! Это прошлогодняя открытка, наверняка он еще живет по этому адресу!

Он отдал нам рождественскую открытку, и Мадлен открыла ее. И тут же, совершенно незаметно, мой палец перестал кровоточить, и рана затянулась. Только на матке остались пятна крови.

— Вы порезались, дорогой друг? — спросил Тейлор.

Трансатлантическая линия в Мериленд: в трубке постоянно что— то щелкало, свистело. В Штатах сейчас послеобеденное время, и мистер Спаркс, бывший полковник, отсутствовал в своем кабинете. Его секретарша после долгих уговоров согласилась соединиться с ним. Я обрадовался, что счет за этот переговоры вышлют Тейлору.

Наконец хриплый голос спросил:

— Алло, кто это?

Мадлен не сводила с меня глаз, пока я разговаривал.

— Извините, что беспокою вас. Мое имя Дан Мак Кук, сейчас я нахожусь в доме Тейлора.

— Правда? Вот это сюрприз! Я не видел мистера Тейлора с сорок пятого года. Как он? Надеюсь, вы не хотите сообщить мне, что он ушел от нас?

— Нет, нет, ничего подобного. Мистер Тейлор в отличной форме. Я звоню вам по поводу одного дела, которое свело вас во время войны.

Последовала тишина.

— Вы меня хорошо слышите? — спросил я.

— Да, я слышу вас. Что вам известно об этом?

— Я полагаю, мне известно почти все.

— Но это секрет Пентагона, надеюсь, вы это осознаете?

— Да, я осознаю, но сейчас мне нужна помощь.

— Помощь? Какая?

Моя рука, сжимавшая трубку, сильно болела. Она вновь кровоточила, из порезов по всей руке кровь стекала по рукаву.

— Дан, скорее, — умоляла Мадлен. — Элмек убьет тебя!

— Хорошо, хорошо, — шептал я. — Ничего страшного. Просто он торопит меня.

— Вы еще там, вы слышите меня? — спросил мистер Спаркс.

— Да, мистер Спаркс, извините. Мне необходимо знать, где остальные двенадцать мешков. Один вы оставили в Нормандии, а где остальные? Они были переправлены в Штаты? или они остались в Англии?

Последовала вторая пауза. Потом мистер Спаркс проговорил:

— Знаете… Я не уверен, что могу дать вам эту информацию.

— Мистер Спаркс, прошу вас, это дело жизни или смерти. Дьявол, который был оставлен вами в Нормандии, выбрался из танка. Мы должны найти остальных.

— Мистер Мак Кук, мы называли их НСП, что расшифровывается как Невоенные Содействующие Персоны. Мы никогда не знали их как… дьяволов. Они были НСП!

— Хорошо, мистер Спаркс, НСП. Но куда их дели? Они спрятаны в Штатах?

— Нет, — медленно проговорил Спаркс. — Они были возвращены в Англию и помещены, по словам военных, в холодильник. Я знаю, что генерал Эйзенхауэр хотел доставить их в Штаты, но возникло много проблем. Мы знали о них очень мало, поэтому решили оставить их на месте.

— Где это — на месте?

— Мы хотели вернуть их туда, где они были раньше, — склеп Святого Таддеуша, но Бишоп с этим не согласился, поэтому мы отправили их в Лондон, где они были помещены в здание, принадлежащее Британскому Военному Департаменту.

— Вы думаете, они до сих пор там?

— Вроде. Никаких других новостей я не слышал.

Кровь начала высыхать. Мадлен с ужасом смотрела на меня, а через дверь я видел Тейлора, вновь наливающего себе виски.

Я громко спросил:

— Мистер Спаркс, вы не знаете, где находится этот дом? Хотя бы приблизительно?

— По дороге Кромвеля, Хантингтон, улица Плейс, 18.

— Точно?

— Говорю вам — точно. Я был там раз пять— шесть.

Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

— Мистер Спаркс, не знаю, как и благодарить вас.

— Не беспокойтесь, я вообще не должен был вам ничего говорить.

— Если мы останемся живы, — сказал я, — то обязательно заедем к вам и выпьем вместе бутылочку бренди.

Последовало долгое молчание. Я слышал еще чей— то голос среди шума на линии. Потом Спаркс спросил:

— Что вы имеете в виду — «если останемся живы»?

Я не знал, что на это ответить. Просто повесил трубку и сказал Мадлен:

— Он знает, где они. Мы должны ехать в Лондон.

Тейлор вошел в холл.

— Вы уверены, что больше не будете пить? — спросил он. — А как насчет бутербродов? Моя экономка придет с минуты на минуту.

— Премного благодарен, — ответил я. — Но мы должны ехать прямо сейчас.

Викарий беспокойно взглянул на меня:

— Полковник Спаркс знает, где они? он сказал вам?

Я кивнул:

— Он знает, куда их спрятали после войны. Там они сейчас или нет — это уже другой вопрос. Но мы собираемся это выяснить.

— На мне лежит ужасная ответственность, — сказал он. — Чувствую, что это я виноват в смерти отца Антуана.

— Но вы можете подсказать нам, как защититься от дьяволов.

Тейлор поник.

— Дорогой друг, я с трудом подбираю слова. Во время войны было много священников, способных контролировать поведение дьяволов и защитить людей от них, но что касается самого — Адрамелеха, боюсь, что не знаю ответа. Адрамелех одно из величайших и ужаснейших зол. Возможно, один из антиподов и способен помочь вам, но согласно записям антипод Сапхирот так же неуправляем, как и сам дьявол. Противоположность Адрамелеха среди слуг Господа, — это Xoг, Серафим величия и славы. Но поможет ли он вам сказать не могу.

Я зажег еще ору сигарету. На этот раз мои пальцы оказались в целости. Возможно, Элмек узнал, что мы получили необходимую информацию, и надеется вскоре присоединиться к своим собратьям.

Я спросил:

Вы действительно верите во все это? В Адрамелеха и Хога? И во всех этих дьяволов? Я не знал, что протестантская церковь связана с дьяволами.

Тейлор сунул руки в карманы и взглянул на нас с удивлением.

— Вы редко встретите священника, который вам откровенно скажет, что вступал с дьяволом в контакт, но экзорцизм поддерживает его. Дьяволы и демоны неизбежно связаны с ангелами.

Внезапно дом задрожал и от одной стены к другой по полу пробежала трещина.

Тейлор вскинулся.

— Что это? — воскликнул он. — Вы чувствуете?

— Да, конечно, — ответила Мадлен. — Возможно, это сверхзвуковой самолет.

Тейлор с сомнением покачал головой:

— Нет, мадам. У меня есть для вас книга «Как вызвать ангелов».

Он протянул мне книгу.

Но тут стекла звякнули и раскололись на куски, напоминающие сабли. Они повисли в воздухе и угрожающе направились к Тейлору. Он стал отмахиваться от них, но через секунду его руки были искромсаны до костей. Он охнул и потерял сознание.

— Элмек! — воскликнул я. Мы выбежали из дома…

После тревожно проведенной ночи мы выехали в Лондон, чтобы разыскать там здание Военного министерства.

Дом казался пустым.

— Дан, давай обратимся к соседям, — предложила Мадлен. Мы подошли к двери соседнего дома, и я постучал. Прошло довольно много времени, и мы уже готовы были уйти, как вдруг где— то в глубине дома послышались шаги. Дверь открыл молодой человек с сердитым выражением на лице.

— Что вы хотите? — спросил он. Я выдавил подобие улыбки:

— Это здание принадлежит Военному департаменту?

— Вы имеете в виду Министерство Обороны?

— Да.

Молодой человек стал серьезен.

— Это зависит от того, кто вы и что хотите узнать?

— У меня есть нечто, что я собираюсь возвратить туда.

— Понимаю, — покачал он головой. — Но не могли бы вы пояснить, какого рода эта вещь?

— Есть здесь кто— нибудь из служащих?

— А что вы ему хотите сказать?

— О кей, передайте ему, что со мной тринадцатый друг Адрамелеха. Прямо здесь, в багажнике.

— Простите?

— Так ему и передайте. Я буду ждать пять минут.

— Лучше подождите внутри.

Мы прошли в пропахший сигаретным запахом холл.

Я вытащил носовой платок и высморкался. У меня начинали появляться признаки простуды. Мадлен прислонилась к стене рядом со мной, она выглядела очень усталой.

Через несколько минут наверху послышались тяжелые шаги, и в поле нашего зрения появилась сначала пара брюк цвета хаки. По мере того, как человек спускался по лестнице, перед нами возник и пиджак того же цвета. Мы. увидели «браунинг» на поясе и, наконец, вытянутое лицо с большими усами и глазами столь пронзительными, что они вполне могли бы разглядеть всю Британскую империю разом.

Служащий остановился перед нами. Его улыбка не обещала ничего хорошего.

Я затушил сигарету.

— Как ваше имя?

— Я — Дан Мак Кук, а это — Мадлен Пассерель.

— Я — полковник Танет, специальный отдел. Мне сказали, что у вас есть нечто, принадлежащее нам.

— Да, — подтвердил я. — Кое— что, связанное с днем «Д», если быть точнее. Мы знаем о тринадцати НСП, которых Англия передала Паттону, знаем, что произошло с ними потом. Двенадцать здесь, а тринадцатый был оставлен в танке в Нормандии и, по— видимому, забыт. Вот это и находится в багажнике нашей машины — тринадцатый НСП.

Глаза его сузились, и он взволнованно спросил:

— Это правда, мистер Кук? Если да, то я серьезно обеспокоен. Последние шесть лет я заведую НСП и знаю о них больше, чем кто— либо.

— Остальные двенадцать находятся здесь? — спросил я. Это правда?

— Кто вам сказал?

— Американец по имени Спаркс. Он был одним из людей, отвечающих за специальную танковую колонну во время войны.

Полковник вздохнул так, как будто и не ожидал от американцев чего— либо другого.

— Это правда? — настаивал я. — Они здесь?

Танет ответил:

— Да. В холодильниках. Двенадцать. Одна из моих задач использовать их еще раз.

— Использовать еще раз? Разве одного раза недостаточно?

— Возможно. Но в наши дни это самая сильная альтернатива ядерному оружию.

— А что вы уже успели сделать? — спросила Мадлен.

— Не так много. Достали двоих, изучили их строение и физиологию и выяснили, что они через много лет могут обрести плоть и ожить вновь. Что и было сделано во Второй мировой войне. Но вообще— то у нас серьезные планы на будущее, на те времена, Когда мы будем уверены, что контролируем их.

— Серьезные планы? — переспросил я. — Что вы имеете в виду?

— Мы собираемся подчинить себе их хозяина, — пояснил Танет. — Он обладает гораздо большей силой.

— Адрамелеха? — с ужасом выдохнула Мадлен.

— Как вы подчините себе силу, подобную Адрамелеху, если с трудом контролируете этих двенадцать? — удивился я.

Полковник почесал затылок:

— В том— то вся сложность и заключается, поэтому меня и 6еспокоит Элмек. Мы не знаем наверняка, как контролировать дьяволов, и не имеем понятия, что делать с Адрамелехом. Мы не знаем, как выглядит Адрамелех и может ли его видеть человеческий глаз. У нас был единственный способ сохранить ситуацию под контролем — оставить тринадцатого дьявола во Франции. Да, мы помнили, что он там. Но именно таким образом мы могли застраховать себя от огня, чумы и прочего.

Я взял руку Мадлен. Ее пальцы были холодны.

— Теперь, когда дьяволы вместе, существует риск, что они вызовут своего хозяина, — продолжал Танет. — Люди Паттона избежали этого, принеся Адрамелеху в жертву людей и пролив много крови. Однако такие вещи просто делать в военное время. Но сейчас… единственная кровь, которая незамедлительно прольется, будет нашей.

Я достал еще одну сигарету и закурил.

На улице снег прекратился, вокруг было серо и мрачно. «Ситроен» одиноко стоял у тротуара, и через боковое стекло виднелись контуры средневекового сундука.

— Я тоже этого боюсь, — сказал я, и Мадлен посмотрела на меня с таким отчаянием, что даже полковник Танет заметил это и успокаивающе прикоснулся к ее руке.