Единственная для Люцифера (СИ)

— Я хочу с тобой поговорить, — произносит она, глядя прямо в глаза.

— Нет, — отвечает наиграно похуестическим тоном.

Почему наигранно? Да потому что, он уже до хруста костей сжал мою руку. Надо же! Как он волнуется, от одного ее взгляда. Интересно, я ему сейчас не мешаю? Наблюдая за его реакцией, я начинаю недовольно ерзать на месте и выдергиваю свою руку из его захвата. Он наконец-то снова замечает то, что я нахожусь рядом сними.

— Это не займет больше пяти минут, — девица недовольно стреляет глазами в мою сторону.

— Извини Сара, но спешим, — осторожно коснувшись моей ладони, он снова берет меня за руку. Люцифер забирает свои деньги и молча, под недоумевающие взгляды этих дамочек, уводит меня в сторону двери.

Ресторан, куда привел меня мужчина и вправду был отличным. Очень старое, атмосферное место. Здесь играет живая музыка. Мы выбираем столик, который находится на летней площадке. Неподалеку от музыкантов.

— Пока нам несут меню, я предлагаю нагулять аппетит ещё больше, — Люцифер снимает свой пиджак и вешает его на спинку стула.

— Как?

— Потанцуем, — он протягивает мне руку и заставляет встать.

— Но здесь никто не танцует, — заговорщицки прикладываю руку к губам.

— Ну и что, — от одного его движения я закручиваюсь и оказываюсь в плену мужских объятий. — Мы будем первыми. Кто-то ведь должен подать этим людям пример.

Люцифер подзывает официанта. Что-то говорит ему на испанском и буквально через минуту я улавливаю мотив… Танго?

— Я не умею танцевать танго. Да я вообще особо танцевать не умею, — пытаюсь сопротивляться, но это, как обычно, оказывается совершенно бесполезным занятием. — Я не хочу позориться, — начинаю хныкать.

Мужчина закатывает рукава рубашки и растягивает ее сверху еще на одну пуговицу. Его татуированная шея оголяется. Эти рисунки так и манят меня прикоснуться к ним. Мужчина снова уволакивает меня в свои объятия: — Хорошее танго зависит от партнера, — шепчет где-то в районе шеи. — Когда я буду вести, ты сама поймёшь, что тебе надо делать.

И я поняла… Наш танец был жарким. Страстным. Огненным, как и сам Люцифер. Моя кожа жгла огнём везде, где касались его руки. Он вёл меня в танце настолько уверенно, что я без слов понимала, что от меня требовалось. Этот ритм и наши тела… Его взгляды и мои касания… Это был чистый секс, без секса. Не буду скрывать. Я не ожидала от него таких талантов. Когда наш танец закончился, мы оба тяжело дышали, впиваясь друг в друга взглядами. Не обращая ни малейшего внимания на аплодировавших нам посетителей. И я больше не видела ничего, кроме его черных глаз. Которыми он практически пожирал меня всю.

20

Лили

Наш ужин уже подходил к концу, а я все никак не могла свою ревность. Которая, словно удавка обвилась вокруг моей шеи. Мне почему-то было жизненно важно узнать кем для Марко приходится эта самая так называемая Анджелина Джоли, которую мы встретили на выходе из казино. Весь вечер я невольно сравнивала себя с ней. Она, конечно, постарше меня будет. И покрасивее. Там одна грудь чего стоит. И эти губы… Может и себе такие сделать? Можно еще и ноги удлинить. Эх… Люцифер то и дело ловит мои недовольные взгляды сидя напротив.

— Что? — Поднимает на меня глаза, отрезая кусок красной говядины.

— Марко, кто она такая? — Так непривычно называть его по имени. Решаю долго не мучится и спрашиваю прямо в лоб. Я знаю, что молчание золото, но это не про меня.

— Ты о ком? — Спрашивает и отправляет в рот кусок мяса.

Между нами, сейчас происходит смертоносная битва взглядов.

— Та девушка из казино, которая хотела с тобой поговорить, — пристально смотрю в его темные глаза. — И вообще, это не красиво.

— Что именно? — Снова смотрит в свою тарелку.

— Не красиво отвечать вопросом на вопрос, — предаю своему голосу максимальной серьёзности.

— Я совершенно не понимаю, о чем ты, — делает безразличный жест рукой.

— Не лукавь, — я не знаю, что меня больше всего злит. Его умение скрывать свои истинные или склонность постоянно считать меня дурой.

— Ты знаешь о ком я спрашиваю.

Конечно, знаешь. Это ведь ты чуть слюну не пустил перед ней.

— Не помню никого из казино, — продолжает гнуть свою линию.

По-моему, наш диалог заходит в тупик. Это больше похоже на разговор между слепым и немым. Которые даже на пальцах не могут ничего объяснить друг другу.

— А я готова сейчас поклясться, что это твоя бывшая и наверняка большая любовь, — в горле словно колит битое стекло, пока я произношу эту фразу. — И черт возьми, ты был готов уйти с ней, — добавляю и глядя в глаза грустно улыбаюсь. Потому что понимаю, что попала в самую точку.

— Могу сказать единственное, — вздыхает мужчина. — Отчасти ты действительно права, ‒ говорит с явной неохотой.

— В чем именно права? — Сурово уточняю.

— Если бы тебя не было в тот момент рядом, то я, наверное, ушёл бы с ней, — отмечаю про себя, что он наконец-то говорит правду. Ну что ж… спасибо за шикарный плевок мне в лицо.

— Это ты мне, типа, одолжение сделал? — Про себя отмечаю, что все мужчины сволочи. И даже любимые.

— Это, типа, я тебе честно ответил, — он откладывает приборы в сторону и отодвигает от себя тарелку. — Объясни мне, зачем ты это делаешь?

— Что делаю?

— Задаешь те вопросы, ответы на которые смогут тебя огорчить? — Смотрит так, будто рентгеном сканирует.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Оно как-то само так получается. Понимаешь, — прислушиваюсь к себе. Потому что мне надо разобраться, в первую очередь, для себя. — Мне почему-то очень важно знать о тебе все. Вот абсолютно все. Даже не самые приятные вещи, — искренне отвечаю и по выражению его самодовольной физиономии, понимаю, что мой ответ его удовлетворяет полностью.

— Это не самая моя большая любовь, Лили, — прикрывает глаза и двумя пальцами зажимает переносицу. — Да. Когда-то очень давно у нас действительно были отношения. Но Сара предпочла другого. Вот и все.

— Ты еще что-то чувствуешь к ней? — Что-то неприятно колит под левым ребром.

— Абсолютно ничего, — спокойно отвечает.

— Почему ты тогда занервничал, когда увидел ее? — Продолжаю минутку садомазо. Я вся сжимаюсь в ожидании его ответа.

— Мне стало неприятно от воспоминаний, которые с ней ассоциируются, — проводит рукой по щетинистому подбородку. — Ты доела? — И небрежно бросает салфетку на стол.

— Да, — видимо я его всё-таки достала своими вопросами.

— Тогда пойдём, — не дожидаясь меня, Люцифер поднимается и шагает в сторону выхода. Как-то неожиданно поднимается сильный ветер. Наверное, предвещая дождь. Из-за порывов тёплого, но очень сильного воздуха, мое длинное, шифоновое платье вместе начинает трепаться в разные стороны. Волосы лезут в рот. В глаза. Я с силой зажмуриваюсь. Сухая пыль летит прямо в лицо. Не знаю за что мне хвататься в первую очередь. Придерживая руками подол, который так и норовит задраться до самой головы, я как-то дохожу до машины и сажусь внутрь.

Люцифер

Погода бушует не на шутку. Ветер просто сбивает с ног. Пока мелкая доковыляла до машины, я думал ее раза сдует. Сейчас в Мексике вообще-то сезон засухи, но как говорят: и на старуху бывает проруха. Вероятно, собирается на дождь.

Когда мы преодолели половину пути до дома, начинается настоящий ливень. Огромные капли воды начинают барабанить по крыше. Дороги попросту не видно. Мне приходится остановиться на обочине, недалеко от промышленного района. Фонари здесь не горят. Мне приходиться включить аварийку. Вокруг машины образовалась сплошная стена из воды. Ехать сейчас просто невозможно. Мы молчим какое-то время. Машина тихонько работает. Аварийка тикает. И только дождь сильно стучит по автомобилю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я беру Лили за руку. Ее рука теплая, а кожа безумно нежная, сквозь нее просвечиваются голубые венки на запястьях. Девушка вздрагивает и замирает. Смотрю в ее глаза, которые так и манят меня своим магнетизмом. Сглатываю и подношу ее ладонь к своим губам. Сначала целую запястье. Затем ладонь. Пальчики. Еле сдерживаюсь чтобы не застонать от удовольствия. Чувствую, что еще немного и контроль над собой будет потерян. Закрываю глаза от ее головокружительного аромата, который заполняет мои легкие. Кладу голову ей на колени. Лили запускает свою ладонь в мои волосы и наклонившись целует меня в макушку. Она гладит мою голову перебирая волосами между своими тонкими пальчиками. От такой ласки, меня сносит напрочь. Я резко поднимаюсь и наваливаюсь на неё, впиваясь в губы жестким поцелуем. Нагло раздвигаю их языком и врываюсь в ее такой все еще девственный ротик. Девушка на вкус божественно сладкая. Я возбуждаюсь от нее все сильней и сильней. Сквозь тонкое платью ощущаю налившуюся девичью грудь. Мой член больно пульсирует внизу. Мне хочется зять ее прямо здесь. В этой машине. Рукой задираю длинную юбку ее платье и ныряю прямо под ягодицы. Сжимаю ее упругую задницу в своей руке. Отрываюсь от губ и начинаю неистово целовать ее шею. Она выгибается, давая мне больше места для маневров. Ее прерывистое, частое дыхание оглушает меня и убивает последние здравые мысли. В полумраке салона авто я вижу только ее губы и глаза. Эта безумная, практически животная страсть накрывает меня с головой. Я стягиваю бретель с ее плеча. И… и слышу стук в водительское окно. Нехотя отрываюсь от Лили. Она быстро поправляет платье. А я зажигаю свет и опускаю стекло. Передо мной появляется наглая рожа полицейского…

Лили

Перевожу дыхание. Черт бы побрал этого полицейского! Он словно нарочно поджидал и появился в самый неподходящий момент. Ёрзаю попой по сидению и пытаюсь незаметно поправить свое платье. Юбка которого оказывается соблазнительно задранной и оголяет пикантную часть моего бедра. Марко бросает на меня мимолетный взгляд, а затем опускает окно. Мужчина в форме и значком на груди светит своим фонарем прямо нам в лица. Затем что-то спрашивает. Люцифер ему отвечает и показывает свои документы. Он ведет себя абсолютно спокойно, в отличие от меня. Я начинаю бояться того, что нас могут арестовать. Вдруг нас уже и здесь ищут? Наши документы ведь ненастоящие. Внутри все холодеет, пока полицейский внимательно изучает паспорт и права. Представитель закона отрывается от документов и снова светит фонарем мне в лицо. Наверное, сравнивает меня с фотографией. От его взгляда хочется стечь по сидению и спрятаться где-то под ним. Я вцепляюсь пальцами в кожаное сидение. В котором наверняка останутся следы от моих ногтей.

— Asustas a mi niña (Вы пугаете мою девушку), — произносит Марко. Ловлю себя на мысли, что из его уст этот язык звучит безумно красиво.

В ответ полицейский недовольно оскаливается, но все же возвращает нам документы. Еще что-то говорит и возвращается в свой автомобиль, который перемигивает красно-синими маячками. Люцифер поднимает окно, а я облегченно выдыхаю.

— Испугалась? — Он включает зажигание и заводит мотор.

— Есть немного, — берусь ладонью за ремень безопасности и перекидываю его через плечо.

— Расслабься. Все нормально, — машина медленно трогается с места. — Он просто увидел автомобиль, работающий на аварийке и решил поинтересоваться все ли у нас в порядке, — Марко внимательно следит за дорогой, пока мы выезжаем на более освещенную дорогу.

— А я себе уже такого напридумывала…

— Могу представить, — насмешливо хмыкает. Переключает передачу и руку мне на колено: — Со мной тебе не нужно ничего бояться.

— Хочется верить, — опускаю свою ладонь поверх его.

Люцифер

Стоя у окна в своей спальне, я затягиваясь очередной сигаретой. На душе тоска висит мертвым грузом. Я вижу, как девочка влюбляется в меня все больше и больше. И ничего с собой поделать не могу. Мне надоело метаться и быть последнем мудаком и отморозком в ее красивых глазках. Я устал от этих своих игр. Да, по правде говоря, я и от жизни то устал. Открываю настежь окно и вдыхаю ночную прохладу. Дождь закончился, но небо все еще затянуто тучами. Смотрю вниз — бьет свет из окон первого этажа. У ворот дежурит охрана. Этот дом принадлежал моей матери. Это было ее приданое. Единственное, что осталось у нее от родителей. Я хорошо ее помню в отличие от Артуро. Он был совсем маленьким, когда она умерла. Мне тогда казалось, что я умер вместе с ней. Она была для меня целой вселенной. Я до сих пор помню ее запах. Ее объятия. Помню, когда просыпался, бежал к ней в комнату. Прыгал в кровать, и она начинала меня щекотать. Я смеялся. Мама… Отец даже пытался наложить на себя руки, после ее смерти. Однажды, когда Артуро ночью сильно плакал, я пришел в его кабинет и увидел револьвер, который отец держал во рту. Я тогда очень испугался. Из воспоминаний меня выдергивает неожиданный стук в дверь. Интересно, кому это не спится в ночь глухую? Я тушу окурок и выбрасываю его в окно. Подхожу к двери и дёргаю ручку на себя.

— Лили? Неожиданно, — девушка стоит передо мной в одной домашней рубашке, которая ей почти по колена. — Ты почему не спишь? — Держу дверь и не приглашаю ее внутрь.

— Поговорить пришла — она юркает под руку и выныривает за моей спиной. Не ожидал от нее такой наглости.

— Иди спать. Завтра поговорим, — прикрываю двери и иду за ней.

— Я хочу сегодня, — стоит посреди комнаты такая гордая вся. Волевая. Даже голову подняла.

— Чего ты хочешь? — Демонстрирую перед ней чрезвычайное терпение, потому как очень хочется выставить эту малолетнюю прошмадовку обратно за дверь.

— Я хочу знать, что ты чувствуешь ко мне? — Обходит меня, садится на край кровати и закидывает ногу на ногу. Смотрит на меня с вызовом в глазах.

— Хорошо, — подхожу ближе и склоняюсь над девушкой. — Я чувствую к тебе сострадание и сопереживаю твоим проблемам.

— И все? — Ведет бровью.

Запускаю руки в волосы и отрицательно мотаю головой: — Неужели тебе мало того, что я, как чокнутый, ношусь с тобой по всему миру? Спасаю твою мелкую задницу. И пытаюсь защитить тебя ото вех возможных угроз.

— Я думаю, что это Марио приказал тебе меня опекать, — ее голос дергается при упоминании отчима и она вся слегка напрягается.

— Очнись, — говорю резче чем это того стоило. — Я последний раз не смог даже связаться с ним. Ему сейчас насрать на тебя. И, наверное, на своего сынка, в том числе. Да ему вообще на всех похуй! На всех, кроме своей шалавы, — хватаюсь рукой за деревянное быльце кровати. — Которая прямо у него под носом напропалую ебется с Винченсо, — понимаю, что совершенно неоправданно срываюсь на девушку. Совесть неприятно щемит где-то внутри. Лили, испуганно выпучив на меня глаза, молчит. По-видимому, перегнул. — Прости, — отстраняюсь от нее. — Прости я не имел права так говорить. Это всё-таки твоя мать.

— Это не правда, — подает голос. Ее глаза начинают красней от подступивших слез.

— Я не лгу, — говорю более мягче и отхожу к окну. — Могу показать записи с видеокамер.

— Не надо. Не хочу это видеть, — поднимается с кровати и идет в сторону выхода. Успеваю перехватить ее у самой двери. Мне становится жалко ее. Совсем затравил девчонку. Одной рукой держу ее за шею, второй прижимаю к себе. Тепло — это то, что я чувствую каждый раз, когда прикасаюсь к ней. И оно не только физическое.

Лили

Ощущая сильные, мужские руки, позволяю себе утонуть в его объятиях. Он прав. Прав во всем. Я знаю, что Марко мне не врет. Да и какой в этом прок? Находясь в крепких мужских руках, заставляю себя отбросить все лишние мысли, которые на данный момент роятся в моей голове. Какая теперь разница, плевать моей семье на меня или нет. Теперь это не важно. Теперь у меня есть он. И я чувствую, что он меня тоже любит. Возможно, Марко и сам боится пока себе в этом признаться. Но я более чем уверенна в том, что он меня никогда не обидит и не предаст. Рядом с этим опасным типом я чувствую себя в безопасности. Как бы это абсурдно сейчас не звучало, но рядом с ним мне уютно и надежно. Мне хочется задохнуться, от тех чувств, которые просыпаются в моей душе, когда он рядом.

— Лили, — Марко гладит рукой мою спину. — Бедная, моя девочка, — своим дыхание обжигает мою кожу возле ушка.

— Скажи, ты ведь меня не бросишь, — шепчу, уткнувшись ему в грудь.

— По собственной воли, никогда, — отвечает мужчина, глядя мне в глаза.

— Мне страшно, — ласкаюсь щекой о его ладонь.

— Я тебя пугаю? — Голос Марко становится серьёзным.

— Нет, — улыбаюсь. — Не из-за этого.

— А из-за чего? — Упирается лбом в мою макушку.

— Я боюсь, что ты меня сейчас оттолкнешь. Как обычно это делаешь, — мне сейчас не стыдно за свои слова, потому что я говорю правду.

— Не оттолкну, — ощущаю легкие поцелуи.

— А еще, я боюсь, что ты будешь думать о ком-то кроме меня. Или хотеть кого-то, кроме меня. Я хочу, чтобы ты принадлежал только мне, — начинаю раздевать перед ним свою душу. Глядя в его черные как смоль глаза.

— Вы, оказывается, собственница Лилиан Уилсон, — мужчина сильнее прижимает меня к торсу и фиксирует талию. — И что мне будет за это?

— В ответ могу предложить только то же самое, — опускаю руки ему на плечи.

— Идет.

Люцифер

Покрываю нежными поцелуями ее лицо. Съезжаю губами на щечку. Как трудно держать себя в руках, но как при этом вкусно. Я впервые в жизни боюсь сделать что-то не так и налажать. Хочу, чтобы девушке запомнился ее первый раз.

— Детка… — выдыхаю ей в губы.

— Что? — Произносит она эхом.

— У тебя есть последний шанс… — говорю и специально останавливаюсь на последнем слове, давай нам последний шанс на отступление. — Выйти вот в эту дверь, — киваю головой в сторону выхода. — Иначе я тебя от сюда не выпущу до самого утра. Да и то вряд ли.

Хмыкнув, Лили легонько отталкивает меня руками и начинает расстёгивать пуговицы на своей рубашке.

— Постой, — резко беру ее за руку. — Назад пути не будет.

— Я знаю, — выкручивает ладонь из захвата и продолжает раздеваться. Робко сбрасывает с плеч светло-голубую ткань.

Сглатываю. На ней одно белье.

— Садись на кровать, — говорю приказным тоном при этом кайфую от ее вида. Девушка опускается на мягкую кровать. Присаживаюсь перед ней на корточки и смотрю в глаза: — Расслабься и ничего не бойся. Я не сделаю тебе ничего, чего бы тебе не хотелось. Клянусь…

— Я знаю, — согласно кивает и сминает пальчиками одеяло. Волнуется.

— Ты когда-нибудь смотрела порнофильмы? — Снимаю с себя футболку и отбрасываю ее в сторону.

— Угу, — смущенно отвечает. В полумраке комнаты я вижу румянец на ее лице.

— Если тебе будет плохо. Больно. Неприятно, — поглаживающими движениями веду костяшками по ее щечке. — Ты можешь остановить меня в любой момент, — легонько целую ее в губы и чувствую улыбку. Опускаюсь вниз по шее, облизывая каждый миллиметр ее кожи. Поднимаюсь и расстёгиваю пряжку ремня.

— Что-то я уже волнуюсь, — тихонько хихикает она.

Что-то я уже тоже… Я вообще не привык расшаркиваться перед противоположным полом, но это не тот случай, когда можно брать нахрапом. Девушке надо дать время, чтобы расположить ее и не напугать. Мой член давно уже готов взорваться изнутри, а мышцы живота стянуло тугой судорогой. Глазки Лили начинают блестеть. Она без доли стеснения рассматривает мое тело. Безумно хочется касаться ее.

— Давай я тебе помогу, — веду руками по острым плечикам и скидываю бретели бюстгальтера. Она выдыхает, а я расстёгиваю застежку между лопаток. Предмет женского туалета скользит вниз. Лили закрывает руками грудь.

— Не надо, — забираю ее руки от груди. — Я хочу смотреть на тебя.

— Я стесняюсь, — снова приступ смущения. — у меня маленькая грудь.

Ааааа! Сейчас завою.

— Что за бред? Ты очень красивая, — я нагло, с особым наслаждением облизываю взглядом ее тонкую, девичью фигурку. Она просто идеальна. Грудь действительно небольшая, но тяжелая и аккуратная. В голове представляю, как я буду играть языком с ее розовыми сосками. Вижу, как Лили волнуется. Ловлю в ее глазах робость и возбуждение. Она боится не понравиться мне. Понимаю, что не могу больше терпеть. Несколько раз глубоко вдыхаю, чтобы не наброситься на девочку и не изнасиловать ее.

— Сними трусики, — приказываю вибрирующим голосом. Она вздрагивает. Медлит, будто решаясь стоит ли это делать. Затем медленно спускает вниз кружевную ткань и поднимает на меня глаза. Как это сексуально.

— Твою мать, — вырывается из моего рта, и я прикрываю глаза. — Иди сюда, — давлю интонацией. Дрогнув, Лили встает с кровати и делает шаг ко мне. Я вижу, как она поверхностно дышит. Наслаждаясь ее видом, веду взглядом снизу вверх и обратно. Идеальная.

— Марко… — это похоже на стон-шепот. Девушка встречается со мной глазами. Мое имя в ее исполнении звучит как-то по-особенному.

— Я умер и попал в рай, — подаюсь вперед и кладу руки на ее бедра. Начинаю собственнически оглаживать и ласкать ее тело. Она пытается перехватить мои руки, когда скольжу пальцами вниз живота. Слышу ее судорожный вздох. — Не бойся, — беру ее пальчики и подношу г губам. Оставляю несколько поцелуев на ее руках. Кладу ее руки себе на плечи.

— Я с тобой ничего не боюсь, — сглатывает и прикусывает нижнюю губку.

— Моя девочка, — беру ее за талию и мягко толкаю на кровать. Широко развожу ее стройные ножки и дергаю на себя. Веду вниз дорожку из поцелуев.

— Ты что… — начинает шептать какой-то бред и крутить попой. Ловлю руками ее бедра и фиксирую к кровати.

— Я буду очень нежным. Расслабься и не вздумай выкручиваться, — рычу, окончательно слетев с катушек. Начинаю зацеловывать ее гладкий лобок и нежную плоть.

— Ооо… — девушка впивается мне в плечи своими острыми ноготками. Она с силой зажимает губы, гася в себе громкие стоны.

— Не сдерживай себя. Кричи если хочется, — приказываю ей.

Еще немного перекатываю языком ее клитор, прижимаю губами мягкие складочки и поднимаюсь вверх к животику. Туда, где не менее интересно. Лили медленно стонет на контрасте своих ощущений. Срываю этот звук с ее губ и врываюсь своим языком в ее вкусный и девственный рот. От остроты желания меня коротит и на долю секунды становиться темно перед глазами. Девушка жалостливо скулит между поцелуями. Мои наглые руки гладят ее практически везде. Я чувствую, как от этих ласк дрожит ее тело.

— Какая ты вкусная, — медленно смещаюсь с губ на шею и веду пальцами по внутренней стороне бедра. Расстёгиваю до конца ширинку и тяну джинсы вниз вместе с боксерами.

— Марко… Люцифер… — исступлённо шепчет девушка, покусывая свои и без того припухшие от моих терзаний губы. Свободной рукой перехватываю ее за шею и ловлю глазами ее затуманенный взгляд.

— Хочу тебя, — шепчу, целуя в уголок ее губ. — Ты тоже?

Молча кивает в ответ и ее ресницы стыдливо опускаться длинными веерами на румяные щечки. Зарывается своими пальчиками в мои волосы и послушно подставляется под поцелуи. Тело режет вибрацией.

— Всё. Я больше не могу! — Горячо шепчут ей на ушко и прижимаюсь ее к себе.

— Я тоже, — облизывая свои губки сильнее жмется ко мне. — Очень тебя хочу, — тяжело дышит в мою шею и нежной целует в ключицу.

— Сейчас, — тянусь рукой к прикроватной тумбочке и достаю оттуда презервативы. Пока раскатываю латекс, вгрызаюсь в ее шею дерзким поцелуем и оставляю там метку в виде засоса. Все. Теперь точно моя. Не дай Бог, кому-то хотя бы посмотреть в ее сторону.

— Марко… — стонет она мое имя, и я понимаю это как призыв к действию. Направляю свой член и вдавливаюсь в девочку.

— Будет неприятно буквально мгновение, — осыпаю мимолетными поцелуями ее лицо, отвлекая от истинного положения вещей. Головкой ощущаю частую пульсацию ее плоти. Медленно вдавливаюсь и понимаю, что девочка очень узкая. Будет больно. И я понимаю, что не только я у нее первый. Она у меня тоже. Совсем ты мне голову снесла, малышка. Резко и быстро вхожу в нее на всю длину и замираю. Лили в немом крике открыла рот и начинает хватать им воздух. Черт! Ей больно. Очень. — Эй, — хватаю пальцами за подбородок и снова начинаю целовать ее лицо. Глаза. Щечки. Ушко. Губы. Даю ей привыкнуть к себе. Чувствую, как ее мышцы несколько раз сжимаются вокруг моего члена. Делаю несколько легких толчков. Медленно выхожу. Хатем снова вхожу до упора. — Болит?

— Уже нет, — тихо произносит она. Вижу мокрые дорожки в уголках глаз.

Начинаю разгонять темп. Лили взрывается стонами. Я путаюсь руками в ее волосах ловя на себе ее томный взгляд. Сминаю руками ее грудь. Врезаюсь в нее жестким поцелуем. Девушка постанывает на каждое мое движение. На каждый толчок. Хочу чествовать ее всю. Хочу без резинки. Влажную. Горячую. И такую чувственную. Ее дыхание сбивается с ритма. Она хватает меня за плечи. По телу разбегаются мурашки. Начинаю врезаться в нее быстрее. Жёстче. Резче. Утоляя свою мужскую жажду.

— Лили… Моя девочка, — мой голос дергается. Целую ее в шею. — Я сейчас кончу.

— Я не знаю как это, но, наверное, тоже, — стонет она в практически бессознательном состоянии.

Несколько движений и я ощущаю, как девушка обмякает подо мной. Мой член пульсирует от ее оргазма. И пока она расслабляется на волнах удовольствия, я наращиваю темп и сил. Именно так я привык брать других женщин. Несколько минут и меня тут же уносит в оргазм. От остроты которого буквально искрит в затылке. Не выходя, я перекатываюсь на спину вместе с ней. Лили все еще тяжело дышит. Ложится щечкой на мою грудь, бормоча при это что-то совершенно непонятное себе под нос.

— Ну вот и все, — облегченно выдыхаю и чувствую, как внутри меня просыпается чувство собственности. — Теперь ты только моя, — прижимаюсь губами к ее виску.

21

Лили

— Хватит пялиться на меня, — бормочет мужчина сонным голосом в подушку. — Или ты присматриваешься с какой стороны меня лучше замочить?

— Как ты видишь? — я не сдержалась и хихикнула. — Твоя голова повернута в противоположную от меня сторону.

— Чувствую, — недовольно бурчит.

— Я смотрела не на тебя, а на твои татуировки, — подпираю голову рукой лежа на боку. — Они странные. Спереди у тебя демоны, пентаграммы, черепа. А сзади на всю спину крылья ангела, — веду пальчиком вдоль позвоночника. — Две вещи противоречащие друг другу.

Марко разворачивается ко мне и ложиться на спину. Пододвигаюсь к нему ближе и провожу рукой по щетинистому лицу. Его глаза все еще закрыты.

— Кто же ты? Ангел или всё-таки демон?

— Я падший ангел, — ловит мою руку и подносит к губам. — Лилиан, давай поспим еще немного, — снова отворачивается к стене. — И не смотри так на меня. Я не могу уснуть.

Хмыкнув, прикрываю глаза и съезжаю вниз по подушке: — Да не смотрю я. Очень ты мне нужен.

— Смотришь. Я затылком это ощущаю.

— Какой ты все-таки тяжелый человек, — вскидываю руки и смачно потягиваюсь. — Совершенно не понимаю, почему из всех мужчин на этой планете я выбрала именно тебя? — вопрос скорее риторический.

— Признай, что тебя привлекала моя дикая харизма, — внезапно Марко разворачивается и тянет меня в свои объятия. Вскрикиваю и начинаю смеяться, потому что он начинает меня щекотать.

— Нет. Пожалуйста! Только не подмышки… Ах, — пытаюсь увернуться от его рук заливаясь от смеха. — Ребра тоже нельзя, — начинаю хныкать. Мне кажется, что его руки сейчас везде.

— Ладно, ладно, — мужчина ослабляет хватку и перекатывается на спину. — Иди сюда, — шепчет, утягивая меня к себе на грудь. Я лежу на нем тихонько как мышка. Боюсь пошевелиться, пока Марко перебирает пальцами мои волосы.

— Я хочу тебя кое о чем спросить, — кажется, что сейчас именно тот момент, когда можно и нужно откровенничать.

— Спрашивай, — легонько целует меня в затылок.

— Что случилось с мамой Лиззи? — этот вопрос волнует меня с того самого, момента, когда я узнала правду о Люцифере.

Он тяжело вдохнул и обнял меня еще крепче: — У меня был заказ. Я должен был убрать одного банкира. В определённое время и в определенном месте убить его, когда он будет в машине. Но по стечению обстоятельств он оказался не один. С ним была секретарша. Она делала ему минет. Поэтому я ее не видел. В тот момент, когда опустилось окно автомобиля и я нажал на курок. Женщина резко подняла голову. Пуля попала ей прямо в затылок. Это была случайность. Ошибка.

— Этот человек остался жив? — от его слов идут холодные мурашки по коже.

— Нет. Заказ я выполнил, — гладит меня вниз по плечу и обратно. Марко напряжен. Я вижу, как ему не просто раскрывать передо мной свою душу. — Тот случай сильно надломил меня. Я никогда не убивал женщин.

— Я думала, что киллерам все равно кого…

— Ты ошибаешься. Не все равно. Одно дело стрелять в какого-то урода типа Леджо, а другое в невинную женщину.

— Что было потом? — спрашиваю тихо.

— Потом, я пил. Беспробудно и долго. Затем узнал, что эта женщина была сиротой и у неё осталась маленькая дочь.

— Ты помог ей? — чувствую, как учащается его пульс.

— Я оформил опекунство над девочкой, — мужчина мягко отталкивает меня и садиться на кровати опустив ноги на пол. — Купил дом. Открыл на ее имя счёт в банке и нанял гувернантку, которая постоянно находиться при ней.

— Это та милая женщина, которую мы видели? — натягиваю повыше на грудь одеяло.

— Да, — поднимается с кровати и идет к большому шкафу.

— Понятно. А можно ещё вопрос?

— Можно, но только один, — отвечает и достает чистое белье.

— Твой отец, кто он? — спрашиваю и попутно поднимаю с пола свою рубашку. Набрасываю ее на плечи и начинаю застегивать пуговицы дрожащими от волнения руками.

— Мой отец Рикардо Густав Десена, — закрывает шкаф и разворачивается, демонстрируя передо мной свое достоинство. А мне от стыда хочется посильней закрыть глаза и отвернуться. — Он же наркобарон и основатель мексиканского картеля Лос Зетас.

— Вот оно что… — у меня в голове складывается единый пазл.

— Это был последний вопрос Лили, — опережает мой еще не озвученный вопрос. — Я в душ, — обходит кровать и направляются к двери ведущей в ванную.

Пока Марко был в ванной я устроила себе рум-тур. Его спальня, как и весь дом в целом была в ярких тонах, оранжевые стены, мебель из красного дерева, синие кресла и такие же портьеры. В общем истинная Мексика. Здесь только кактусов не хватает в горшках. В этой комнате я нахожу всего лишь одну фотографию в резной рамке. На ней изображена очень красивая, молодая девушка. Я беру ее в руки, чтобы лучше рассмотреть.

— Это моя мама, — раздается мужской голос над моей головой.

— Красивая, — ставлю фотографию на место. — А кем она была? Имею в виду кем работала?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Она была матерью и женой. Ей не нужно было работать, — зависает взглядом на портрете. — Хотя, в молодости мама пела. Хочешь послушать?

— Конечно, — делаю глубокий рваный вдох. Марко выходит из комнаты и буквально через несколько минут возвращается с патефоном в руках.

— Да ладно, — я просто не верю своим глазам. — Этот антиквариат еще работает?

— Обижаешь, — шутливо хмурит брови. — Ты, ребёнок интернетов и навороченных гаджетов, — он подключает его к розетке. Достает из тумбы виниловую пластинку. Ставит ее, нажимает кнопки и начинает играть красивая мелодия. Я сажусь в кресло и затаив дыхание слушаю неземной женский голос, доносящийся из патефона.

— Как ее звали? — шепчу практически одними губами.

— Изабель, — отвечает и останавливает пластинку. — Все Лили. На этом наша викторина заканчивается, — прячет винил обратно в коробку и отключает музыкальное устройство.

— Мне необходимо уехать, — натягивает на себя футболку и голубые джинсы. — Меня не будет буквально дня два, три.

— На сколько я понимаю, мне нет смысла спрашивать куда и зачем ты едешь? — собираю свои волосы в пучок и фиксирую их заколкой.

— Правильно понимаешь, — он целует меня в висок. — Слушайся Аниту и не выходи из дома.

— Значит придется терзать гугл-переводчик, — наиграно надуваю губки.

— Правильно. Только говорите по очереди, что бы он успевал переводить, — хитро прищурившись расплывается в ехидной улыбке.

— Да ну тебя, — в шутку бью его кулаком в лечо.

— Ладно, ладно, — примирительно вскидывает руки вверх. — Не буду больше тебя поддевать, — он нежно целует меня и выходит из комнаты.

22

Лили

Целый день я хожу за Анитой хвостиком и пытаюсь помогать ей по хозяйству. Чтобы хоть как-то убить время. Общение мы худо-бедно, но все же наладили. Слава нанотехнологиям! Женщина оказалась весьма современной, весёлой и жизнерадостной. К тому же с тонким чувством юмора. Когда Анита сказала, что собирается в город за продуктами, я тут же навязалась ехать с ней. Я помню, что обещала Марко не выходить из дома. Но, что плохого может произойти, если я быстренько схожу в салон и сделаю маникюр, пока Анита будет покупать еду? Тем более, что Люциферу необязательно об этом знать. Нет, нет. Я ни в коем случае не собираюсь ему врать. Просто благородно промолчу. В город мы едем на маленькой женской машине. На удивление, моя компаньонка очень ловко управляет своим автомобилем. И то, как искусно Анита входит в повороты на скорости сто плюс, это просто нечто. Даже я так не умею. А как она подрезает… Это просто ммм… Снимаю перед ней шляпу!

Женщина высаживает меня возле салона красоты, а сама отправляется через дорогу. К овощным лавкам, за которыми стоят смуглые торговцы. Мы договариваемся с ней о том, что встретимся на этом же месте ровно через два часа. За это время я успеваю сделать маникюр и педикюр, поэтому выхожу оттуда абсолютно удовлетворённой. На улице мое внимание привлекает к себе седой мужчина возле мясной лавки. Смуглое морщинистое лицо, похожее на запечённое яблоко, выдает его немолодой возраст. Старик немного сутуловат. На нем фартук, испачканный кровью, и я сразу понимаю, что это хозяин, этой самой лавки. Только вот не понятно, на нем кровь животного или его самого. Потому как лицо деда разбито под правым глазом. Рядом с ним стоят два молодых мордоворота. В их глазах напрочь отсутствует интеллект. Они громко кричат на своем и машут перед стариком руками, от чего тот прячет голову в плечи. Поворачиваю голову — Анита уже ждет меня в машине, которая припаркована возле тротуара. Заметив меня, женщина машет мне рукой и делает знак, чтобы я поторопилась. Киваю ей в ответ и снова перевожу взгляд на деда. В этот самый момент один из этих отморозков заносит кулак и бьет старика с такой силой, что тот не выдерживает и падает на землю. А самое страшное то, что мимо проходящие люди будто бы не замечают происходящего. Меня убивает то, что даже мужчины, которые торгуют по соседству не бросаются на защиту пожилого человека. Кто-то просто отворачивается. Другие же, опустив головы переходят через дорогу или прячутся в своих магазинах. И никто даже не пытается вызвать полицию. Мне становится до боли жалко этого человека. Потому как я понимаю, что никто кроме меня ему не поможет. Забывая про страх, я что есть силы выкрикиваю в их сторону: — Эй вы! Ублюдки! — Они молча переглядываются между собой и не обращая на меня внимания, поднимают деда за грудки. — Вы твари! Вы что не видите? Он же старый! Так нельзя, — подбегаю к ним. Становлюсь между стариком и одним из этих козлов. И тут до меня доходит, что они меня не понимают. Тот, что повыше, с татуировкой вокруг уха, пизданув что-то своему приятелю на испанском, начинает громко смеяться. Второй вытягивает руку и схватив за плечо грубо отталкивает меня в сторону. Недолго думая, я засаживаю этому уроду ногой прямо по яйцам от чего он сгибается пополам. Дальше все происходит как в тумане. Все что я помню из последнего так это крик Аниты. Она все время повторяла фамилию Десена. А еще в памяти запечатлелся чёрный микроавтобус, затем удар в шею и… и все. Дальше темнота перед глазами.

Я не знаю сколько по времени нахожусь в отключке. Лишь с трудом открыв глаза вижу, что нахожусь в незнакомой комнате лежа на кровати. Готова страшно гудит. В висках больно пульсирует. Держась за голову одной рукой, я поднимаюсь с постели. Осматриваюсь. Комната как комната. Ничего особенного. Кровать. Комод. Стол. Стул. Пошатываясь, подхожу к окну и отодвигаю занавеску в сторону. Вижу на нем металлическую решётку. Господи! Что теперь будет? Вспоминаю последние события, как в замедленной съёмке. Ой мамочки! Если меня не убьют похитители, то Марко точно задушит. Рядом с кроватью нахожу свою сумку с документами. В душе тлеет вялая надежда, на то, что возможно я найду в ней свой телефон. Раскрываю сумочку и вытряхиваю на покрывало все содержимое. Смартфона нет. От чего легче мне совершенно не становиться. Если проанализировать данную ситуацию, то можно сделать определенные выводы. Во-первых — если бы эти мудаки хотели меня убить, то обязательно сделали бы это. Какой им смысл привозить меня сюда? А во-вторых — Анита видела, что со мной произошло. А это значит, что надежда на спасение все же есть. Слева от кровати замечаю две двери. Одна из них ведет в небольшой санузел. Вторая ожидаемо заперта. От безысходности я начинаю кричать и колотить в дверь и дергать ее за ручку. Мне долго никто не открывает.

Спустя какое-то время, я устаю и присаживаюсь на кровать, чтобы перевести дыхание. В этот момент замок в двери щелкает и на пороге появляется молодой мужчина. Блондин. Волосы не естественно выкрашены. Высокий рост. Стальные глаза. На нем светлые ленные штаны и такая же рубашка. Буквально секунду мужчина молча смотрит на меня. После чего проходит вглубь комнаты и садиться на стул: — Добрый вечер, сеньорита Елена Грасси, — на плохом английском он называет мое имя из поддельного паспорта. Фух! Хоть здесь легче. Благо, что он не знает кто я на самом деле.

— Судя по тому, что я здесь, вечер не очень добрый, — отвечаю максимально спокойным голосом.

— Интересно, — загадочно улыбнувшись, он лапает меня наглым взглядом, от которого хочется спрятаться под эту самую кровать.

— Кто вы? — Стараюсь смотреть прямо, чтобы не показывать ему свой страх.

— Меня зовут Хосе Флорес, — делает показушный реверанс и по-хозяйски разваливается на стуле.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Почему я здесь? — Сразу же задаю вопрос держа диалог в своих руках.

— Видите ли Елена, вы обидели одного из моих, скажем так, подчиненных, — хладнокровно отвечает он.

— В свою очередь ваши подчиненные обидели пожилого человека, — фыркаю в ответ. В моем случает идиотизм и героизм — это одно и то же.

— Елена, вы не знаете всю суть конфликта и поэтому сделали поспешные выводы. В результате которых и оказались здесь, — разводит руки в стороны очерчивая комнату.

— В момент конфликта два бугая били одного старика. И я считаю, что совершенно заслужено врезала одному из них по яйцам, — отвечая подаюсь вперед. — И что теперь? Вы меня убьете за это?

— Фу! Как грубо, — иронично отвечает он. — Зачем мне убивать столь юную и красивую особу, у? — его вопрос в большей степени похож на риторический.

Молча дергаю плечами, потому как в моем убийстве смысла действительно нет.

— Ко мне дошли слухи, что вы подруга Марко Десена. Это так? — Довольно потирает ладонями.

— Да, — утвердительно киваю, потому как нет смысла врать. — И я думаю, что ему очень не понравиться мое пребывание здесь, — говорю и ощущаю невидимую защиту со стороны Люцифера.

— Вы знаете, а вот меня очень радует эта мысль, — мужчина поднимается и заложив руки за спину проходит к окну. — У меня с ним остались кое-какие старые счёты, — тяжело вздыхает. — А вы, мой настоящий подарок судьбы.

Твою ж… Только сейчас до меня доходит весь масштаб катастрофы. Марко меня точно убьет! Как я умудрилась так вляпаться, а? Своих проблем мне мало. Мало того, что меня ищет американская мафия. Так теперь еще я стала разменной монетой в руках мексиканского бандита. Идиотка! Дура! Я не знаю, что мне сейчас делать. Плакать? Бояться? Истерить? Наверное, сейчас главное просто больше не нарываться. Хотя куда уж больше.

— Мне можно сделать один звонок? — тихо спрашиваю я.

— Нет, — Хосе отрицательно крутит головой.

Ожидаемо.

— Теперь я ваша пленница? Средство мести старому неприятелю?

— Ну что вы Елена. Вы моя гостья, — приглаживает вои платиновые волосы рукой, на которой красуются неприлично дорогие, золотые часы. — И в честь этого я приглашаю вас со мной поужинать сегодня.

— А если я откажусь? — спрашиваю и даю себе мысленную пощечину, потому как я в не том положении, чтобы выделываться.

Неожиданно Флорес делает резкий выпад и хватает меня за запястье. С силой сжимает его. От чего по руке расплывается жгучая боль. Затем резко тянет меня на себя, и я упираюсь свободной ладонью в его грудь: — Послушайте сеньорита Грасси, здесь у вас нет права выбора, — каждое слово он процеживает сквозь зубы прямо мне в лицо. Получая от этого извращенное удовольствие.

23

Люцифер

— Слушаю, — принимаю входящий и нажимаю кнопку громкой связи.

— Марко, сынок, ее украли, — причитает в трубку Анита. — Я им кричала, что она твоя. Но они все равно ее украли, — захлёбывается слезами она.

Я не сразу въезжаю в смысл ее слов. Женщина говорит очень быстро и отрывисто.

— Не тараторь ты, — зло рычу я. — Ни черта не пойму. Что украли? — Съезжаю на обочину.

— Лили! Твою Лили украли, — подвывает она. — Они запихнули ее в машину и увезли.

— Твою ж мать, — хочется приложиться головой об руль. Это вот прям весь. Полный пиздец. — Как это произошло? — Пытаюсь взять себя в руки.

— Мы были в городе и… — голос дрожит.

Капец! Захлопываю глаза.

— Я запретил ей выходить из дома, — цежу сквозь зубы, стараюсь не срываться на и без того напуганную Аниту.

— Это моя вина. Я взяла ее с собой. Она хотела посетить салон красоты, — с надрывом отвечает.

Сука! Луплю со всей дури по рулю.

— Какой салон? Когда это случилось? — терпеливо рычу. Вдох. Выдох. Нельзя кричать на пожилую женщину.

— Несколько мину назад, — тяжко вздыхает в трубку.

— Сколько их было? — завожу мотор и выезжаю на трассу. Нельзя терять время.

— Двое, — отвечает. — Один из них был совсем лысый с татуировкой вокруг уха, — ее голос скатывается в плачь. Женщина подвывает с новой силой.

— Какой у них был автомобиль? — возвращаю ее внимание к себе.

— Черный микроавтобус.

— Вот. Уже не плохо, — подбадриваю ее. — Назови мне адрес салона, где вы были.

Анита диктует мне улицу и номер дома.

— Успокойся и не плачь. Я найду ее. Без меня ничего не предпринимай, — тяжелеет мой голос и на последнем слове я делаю особый акцент.

Отключаю телефон и громко (очень громко) ругаюсь матом. Эта «мелкая задница» снова влезла в очередное дерьмо. И как обычно расхлёбывать мне. Я ещё с общаком до конца не решил проблему, как тут на тебе.

"Если не видите выхода из положения, поступайте нелогично. Именно это и окажется выходом."

Коко Шанель

Лили

После нашей милой беседы с Хосе, в комнате появляется женщина. На вид лет сорок. На ней строгое темно-синее платье и черные балетки. Волосы на голове туго затянуты в узел на макушке. А на остром кончике носа висят очки. В руках эта самая дама держит чехол с платьем и коробку с обувью.

— Здравствуйте, — дружелюбно произношу я. Но в ответ она игнорирует мое проявление вежливости. Ладно… Возможно она просто меня не понимает.

Женщина помогает мне переодеться и красиво укладывает мои волосы. Если бы не сложившаяся ситуация, то можно было бы предположить, что я готовлюсь к приему гостей. Затем спустя где-то около часа она проводит меня в большой зал на первом этаже. В помещении приглушен свет. В центре стоит длинный, овальный стол из красного дерева. За которым сидят гости. Точнее какие-то странные люди. Мужчины одеты относительно дресс-кода: рубашки, пиджаки, бабочки. Девушки в свою очередь были все в откровенных платьях. Длинна которых оставляла желать лучшего и быть чуток длиннее пояса. Про декольте некоторых я вообще молчу. Удивительно, как они не растеряли по пути свои груди. На общем фоне этих самых девиц я выглядела монашкой в длинном платье с открытыми плечами. Кто-то из официантов учтиво отодвигает передо мной стул и помогает мне сесть. Как почётную гостью меня добровольно-принудительно усаживают на другом конце стола. Напротив хозяина дома. Что бы я смогла полностью лицезреть происходящие прямо за этим столом. С этого ракурса все выглядит куда хуже. Совершенно не стесняясь, девушки обтираются своими достоинствами о рядом сидящих мужчин. Некоторые из них без особого стеснения облизывают своих партнеров. При чем в прямом смысле этого слова. Потому как поцелуями их действия назвать было нельзя. Извращенцы. Это все напоминает мне оргию из фильма ужасов. Где все мужчины оказываются вампирами и беспощадно убивают своих жертв. Надеюсь, меня не станут здесь насиловать. К слову, сам стол уставлен различными блюдами и напитками. Но присутствующие здесь по всей видимости будут поглощать исключительно друг друга, а никак не еду.

Странно. Зачем он передо мной устроил эту показуху?

Увидев меня, Флорес, с ехидной ухмылкой приподнимает бокал и рассекает им воздух. В ответ делаю то же что и он. Пытаюсь всячески изобразить на своём лице все то омерзение, которое сейчас испытывает моя душа находясь здесь.

К моему пребольшому сожалению, Хосе был доволен происходящем. По его самодовольной роже я вижу то, как ему нравится моя реакция. Чертов куколд! Меня сейчас одолевает испанский стыд. Мне стыдно даже просто смотреть на всех этих людей. Мне стыдно находиться среди них. Сидеть за одним столом. Стыдно, но почему-то совсем не страшно. Наверное, из-за последних событий, чувство страха во мне, каким-то странным образом, атрофировалось. По правде говоря, я просто не знаю, как мне себя надо правильно вести. Слева от меня блондинка уже забросила ноги на бородатого мужчину, который вовсю лапает ее бедра. Справа молодой парень запустил свою ладонь в глубокий вырез его соседки. Я вижу, как он массирует ее грудь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Убегать бесполезно. Прятаться тоже. Господи помоги! Приподнимаюсь со стула и подаюсь вперед. Хосе внимательно наблюдает за моими действиями. Вытягиваю перед собой руки. Берусь ими за большой поднос с мясом и тяну ближе к себе. Затем ставлю рядом со своим бокалом бутылку красного вина. Накрываю колени белоснежной ленной салфеткой и начинаю есть. Ем жадно и много, запивая все марочным вином. Ем быстро. Иногда даже икаю от того, что глотаю нормально не пережёванную еду. Короче говоря, я тупо жру вне себя. Краем глаза замечаю удивленный взгляд Флореса. Я не знаю какой именно реакции он от меня ждал, но явно не то, что увидел.

— Будьте добры, — говорю с полным ртом еды. — Передайте мне вон то беленькое, — тычу пальцем на блюдо, которое стоит рядом с Хосе. — Вот это, что возле вас, — еле прожевав, глотаю кусок говядины.

Он опускает взгляд на тарелку: — Это сыр, по-моему, — демонстративно поднимается со своего места. Одной рукой берет тарелку с сыром и не спеша, ловя на себе удивленные взгляды присутствующих, идет вдоль стола. — Приятного аппетита, Лили Уилсон, — ставит сыр прямо перед моим носом.

От его слов вздрагиваю и подавившись громко закашливаюсь. Черт! Только этого мне ко всему счастью не хватало. Если он знает мое имя, то уж наверняка знает про деньги.

— Ну-ну-ну… Будет вам, Лили. Не реагируйте так эмоционально, — Хосе заботливо хлопает меня между лопаток. — Ещё, не бай Бог, подавитесь, — наливает в стакан воду и подает его мне. — Нам вы нужны живой и здоровой.

Я делаю несколько глубоких вдохов, отпиваю глоток воды и сразу же захожу с козырей.

— Денег у меня нет, — поднимаю глаза на мужчину.

— Я знаю, — протягивает он, пристально прожигая меня взглядом.

— Тогда, что вам нужно? — у меня плохой получатся изображать спокойствие.

В ответ он молчит и лишь загадочно улыбается.

А я-то думала, что хуже уже не будет. Как же я ошибалась…

24

Лили

Вся происходящая вакханалия сейчас в самом разгаре. Я еле дышу от всего того количества, съеденного мною за вечер. Из открытого окна мы слышим звук автоматной очереди, доносящийся с улицы. Я как дочь гангстера, этот звук не спутаю ни с чем. В зале начинается суета. Флорес вскакивает со своего места и несется в сторону дверей. Кто-то из мужчин достает оружие. Шум. Гам. Кто-то плачет. Девушкам велят оставаться на своих местах. Некоторые из них сидят неподвижно за столом. Другие залезают под стол с мнимой надеждой на спасение. Видимо знают, как вести себя в подобных делах. Молодцы. Моментально сориентировались. Сразу чувствуется опыт. Я остаюсь просто неподвижно стоять. Успокаивает только одно: раз уж перед смертью не надышаться, то я хотя бы наелась. Снова раздаются выстрелы. Шум за дверью не сулит нам ничего хорошего.

Господи, пусть это будет Марко! Я так хочу, чтобы это был он меня. Чтобы забрал меня от сюда.

Перевожу взгляд на блондинку, которая одиноко сидит в углу на диванчике. Я вижу, как ей страшно. Она начинает тихонько плакать. Мне становиться жалко ее. Поэтому я подхожу к ней и сажусь рядом.

— Не плачь, — беру ее за руку. — Ты не одна. Мы все здесь находимся в таком же дерьме, — глажу по плечу. — Я вот, к примеру вообще в дерьмище.

Не факт, конечно, что она меня понимает. Тем не менее слегка улыбается мне сквозь слезы.

К нам начинают доноситься глухие звуки ударов. От этого, становиться чем дальше, тем страшнее. Как в фильме ужасов. Страх липкими щупальцами лезет вверх по спине и начинает обвиваться вокруг шеи. Удары становятся все громче. Поворачиваю голову и утыкаюсь взглядом на столик с крепким алкоголем, который находиться справа от нас. Недолго думая, беру бутылку с янтарной жидкостью и делаю несколько глотков прямо из горла. Так сказать, для смелости. От чего желудок обжигает огнем. Я несколько раз выдыхаю и протягиваю бутылку рядом сидящей девушке. Она берет ее дрожащими руками и так же жадно отпивает алкоголь. Громкий удар в дверь. Звук разлетающегося и бьющегося об пол стекла. Я закрываю голову руками. Ещё один ударю. И одна половина деревянной двери просто слетает с петель. На пороге появляются двое мужчин внушительной внешности. В их руках автоматы. Они молча осматривают комнату. Один из них, приподнимает скатерть и вытаскивает за шиворот двух всхлипывающих девиц оттуда. Шум за окнами постепенно стихает. Дом окутывает гнетущая тишина. И лишь громкие, тяжелые шаги эхом раздаются по каменному полу. Несмотря на количество выпитого мною алкоголя, я чувствую себя трезвой и напуганной. Спустя буквально мгновение, перед нами, в дверном проеме, появляется взрослый, солидный мужчина в сопровождении охраны. Кого-то он мне напоминает. Только вот никак не могу своим заторможенным сознанием понять кого именно. Высокий. Широкоплечий. На лице галантная бородка. Лёгкая седина на висках. Черный элегантный костюм. Крупные золотые перстни на пальцах. Один из его телохранителей ставит стул посреди комнаты. Мужчина садится, закинув ногу за ногу и складывает руки в замок перед собой.

– ¿Cuál es Lilian Wilson? (исп. Кто из вас Лилиан Уилсон?) — Грубым голосом спрашивает этот он.

Все молчат, и я молчу. Режим снежинки включился во мне автоматически.

— Comprensiblemente. Intentémoslo de otra manera (исп. Понятно. Попробуем иначе), — поднимается на ноги и медленно прохаживается по комнате. — Кто из вас Лилиан Уилсон? — Говорит фразу на английском и коротко кивает одному из охранников. Который в свою очередь приставляет дуло пистолета к голове моей соседки. Она с силой зажмуривает глаза и начинает дрожать словно осиновый лист. Щелчок предохранителя и блондинка захлёбывается своими же соплями.

Господи, за что? На мгновение прикрываю глаза. Встаю с дивана и делаю шаг вперёд: — Это я.

— Интересно, — ухмыляется этот человек и подходит ко мне ближе. — Почему первый раз промолчала, когда услышала свое имя? — как коршун нависает надо мной.

— Боялась, — поднимаю на него глаза.

— Когда увидела пистолет у виска, бояться перестала? — Этот высокомерный тон, кажется мне таким знакомым…

— Нет, — отрицательно мотаю головой. — Просто это не справедливо, если из-за меня пострадает невинный человек.

— Где ты видишь здесь невинных девушек? — Разводит руками. — Все они элитные проститутки.

— Это не важно. Мне они ничего плохого не сделали, — стараюсь скрыть тремор в руках, комкая ими ткань платья. — Теперь вы знаете, что это я. Вы меня убьете?

Мужчина оценивающе сканирует меня своим пронзительным взглядом: — Смелая. Умная. Честная. Мне нравится, — одобрительно кивает.

— И все же, ответьте на мой вопрос. Вы меня убьете? — Мой голос дергается на последнем слове.

— Нет, — басистым голосом отвечает он. — Я не убью собственную невестку.

— Кого-кого? — Непонимающие моргаю несколько раз.

— Не бойся меня, — берет меня за плечи и ободряюще встряхивает. — Теперь ты в безопасности. Под моим личным присмотром.

— Кстати, что-то мой сын опаздывает, — смотрит на наручные часы. — Ты случайно не знаешь, где его носит?

От шока у меня пропадает дар речи. В ответ я лишь молча мотаю головой.

Тишину разрывает неожиданный телефонный звонок: — Sí. Estoy escuchando… Llévalo aquí (исп. Да. Слушаю… Ведите его сюда), — отключает звонок и прячет телефон во внутренний карман пиджака. — Вот видишь, лёгок на помине, — усмехается. Спустя пару минут, в зале появляются еще трое. Два вооруженных бойца. Они ведут третьего с мешком на голове, заломив ему руки за спину.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Люцифер! Проноситься в моем воспаленном мозгу.

— Este es el señor. Fue él quien mató a nuestros ocho. (исп. Вот сеньор это он. Это он наших восьмерых уложил.) — рычит один из бойцов.

— Tómatelo con calma con las palabras de Diego. Quítate la bolsa. (исп. Полегче со словами Диего. Сними мешок.) — спокойно отвечает ему человек в костюме.

Одно движение и мешок падает на пол. Я дёргаюсь в сторону Марко, но один из охранников останавливает мой порыв.

— О, Боже! — Люцифер часто моргает, привыкая к свету. — Черт! Твою ж … — зло материться он.

— Ты уж сынок определись, кто я, — довольно смеётся мужчина. — Снимите наручники. Быстро.

Суетясь, охранники снимают наручники и нехотя освобождают Марко, который недовольно трет свои запястья.

— Ну, привет сынок, — мужчина протягивает руку для приветствия.

— Здравствуй отец! — Помедлив несколько секунд, Люцифер все же жмет ее в ответ.

25

Паоло

— Ну? Какие новости? — спрашиваю своего помощника Билла, который подает мне папку с документами. Парень стоит передо мной опустив голову и нервно прокручивает в руках свой телефон.

— Ничего не изменилось, Мистер Луккезе, — поднимает на меня неуверенный взгляд. — Ее нигде нет. Она словно сквозь землю провалилась в Испании, — разводит руками

— Что значит потеряли?! Она что, щенок? — спрашиваю хмуро.

— Мистер Луккезе, мы не перестаём искать ее, — напряженно отвечает.

— Мне плевать на то, как ты это сделаешь. Ты просто должен ее найти, — на фоне ее ответов, мой голос звучит угрожающе.

— С ней этот киллер и мы не знаем, что от него можно ожидать, — эта его фраза напоминает жалкое оправдание своей бездеятельности.

— Я потом сам разберусь с ним. Твоя задача сейчас просто найти девушку, — поднимаюсь из-за стола и подхожу вплотную к помощнику. — Найди. Мне. Ее.

Билл молча кивает. В нашем диалога появляется неуместная пауза.

— Что-то ещё? — выравниваюсь перед ним пряча руки в карманы.

— Э-э-м… — Настораживающее мнется он. — Есть еще одна новость, которая, боюсь, вас не порадует.

— Да что же это, за пиздец такой? — зажимаю двумя пальцами переносицу и чувствую, как начинаю звереть. — Говори, — выдыхаю я, пытаясь сдержать рвущуюся наружу ярость.

— Деньги, — коротко отвечает парень.

— Что, деньги? Не мямли. Говори, как есть.

— Их нет, — жмет плечами.

— Что значит, нет? — внутренне свирепею.

— То и значит, — его голос нервно дергается. — Мы сами не понимаем, как это могло произойти. Откройте банковский личный кабинет и вы все увидите сами.

Я сажусь за стол и открываю ноутбук. Ввожу название сайта нужного мне банка в поисковике. Ввожу логин. Пароль. И захожу в программу.

— Твою ж мать, — шокировано отзываюсь и веду рукой по волосам. Смотрю на нули и просто не верю своим глазам.

— Мы отследили путь денег, — помощник показывает пальцем на экран. — Этот счет открыт в банке ЮАР. Нашим ребятам удалось узнать, что после Африки, деньги были отправлены в один из банков Азии. И наконец, последнему бенефициару в Китай.

— Черт! Почему Китай? Почему именно Китай? — мой голос ломается.

— Видимо потому, что там у нас связей нет. И с китайской мафией отношения сами знаете какие.

— И что теперь делать? — откидываю голову на подголовник кресла.

— Наши программисты работают над этим. Мы пытаемся выяснить, кто именно перевел ваши деньги. Я думаю, что если мы найдем исполнителя…

— Ты понимаешь, что вы все просрали? — перебиваю его и со всей дури бью кулаком о столешницу.

— Мы все исправим, — отвечает парень и отступает на безопасное расстояние. — Мы работаем над этим.

— Три дня. У вас есть три дня, чтобы найти эти долбанные деньги.

Осознание того, что мой план шел по одному месту, меня далеко не радовало. А ведь все было так просто. Власть в криминальном Нью-Йорке все равно рано или поздно начали делить. И это не зависело от отношений семей между собой. Старая система давно прогнила. И все понимали, что наступит время, когда пора будет дать дорогу молодой крови. Зачем оттягивать неизбежное?

Тем более, что Винченсо и молодые члены нашей семьи поддержали меня относительно смены правления. Конечно, отец никогда бы не согласился на это добровольно. Поэтому прошлось его немного подтолкнуть к данному решению. Под шум дождя я организовал наше похищение с Ванессой для того. Чтобы как-то отвести подозрение и переключить внимание отца. На имя Лили я открыл счет и перевел туда все деньги общака. В любом случае они остались бы в семье и под моим контролем. Я сделал все чисто. Все продумал. Правда, не учёл только то, что об их отсутствии на счетах, станет известно практически сразу. Я рассчитывал на то, что отец не будет особо разглашаться по этому поводу. Ну чтобы, так сказать, сохранить своё и без того шаткое положение. В результате чего, я бы не гласно, контролировал дела и все денежные потоки нашей семьи. Отец немного попустился бы и дал нам с Лили спокойно жить. Не тыкая каждый раз тем, что мы сводные родственники. Мой план был шикарным, если бы не вся эта хуйня, которая получилась в итоге. Деньги пропали. Лилиан исчезла вместе с этим неадекватным мудилой. И я в полной жопе. По большому счету, это все я затеял только ради неё. Я ее люблю. Наверное, никого и никогда я так сильно не любил как свою сестру. Мне жаль, что я так поздно осознал это. Отец добровольно никогда бы не позволил нам быть вместе. Он ведь всю свою жизнь чтит свои ебанные традиции. И мне оставалось только одно. Заставить его принять мой выбор. Ведь я всегда добиваюсь того, чего действительно хочу. И на данный момент я хочу именно ее.

Люцифер

Мы выходим на улицу. Я крепко держу за руку Лили, которая, чертыхаясь на ступеньках путается в юбке своего длинного платья. Поворачиваю голову вправо и вижу, что тела убитых стянули в одну большую кучу. Пока она копошиться и не замечает данной картины перед своими глазами. Я грубо разворачиваю ее лицом к себе: — Не поворачивай голову, — заставляю смотреть в мне в глаза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Почему? — шепчет и будто бы зачаровано смотрит своими большими глазами.

— Потому что ты должна смотреть только на меня, — произношу гипнотическим голосом. — И никуда иначе, — увожу ее в сторону, ближе к выходу.

— Только на тебя? — ее улыбка чуть трогает губы. Она нежно жмется ко мне всем своим телом.

— Угу, — киваю и вывожу ее за ворота. За территорией у машин стоит отец. Он, как всегда, в окружении охраны. Видимо ждет нас.

Я понятия не имею, как он оказался здесь раньше меня. Но могу предположить, что данному событию поспособствовала Анита.

— Ну что дети мои, пора прощаться, — говорит, когда мы останавливаемся рядом с ним. — Уже поздно и нам всем необходимо отдохнуть, — он делает знак пальцами, и охранник открывает перед ним дверь автомобиля. — Завтра в обед я жду тебя у себя дома. Нам необходимо многое обсудить, — он хлопает меня по плечу. — И конечно же я буду рад видеть и вас, синьорина, — берет руку Лили и подносит ее к своим губам. Прям сама доброта. Но я-то знаю, что все не так просто. Мой отец ничего и никогда не делает без выгоды для себя. Затем отец садиться в один из своих автомобилей и кортеж наркобарона трогается с места.

— Там. В доме, — Лили провожает удаляющиеся автомобили взглядом. — Он назвал меня невесткой, — медленно переводит на меня свой взгляд, и мы встречаемся глазами.

— И что? — спрашиваю максимально безразлично. По правде говоря, я удивлен логикой своего отца. Невестка — прикручиваю слово в голове и понимаю, что мне нравиться ее новый статус в моей семье.

— И ничего, — обижено отвечает и разворачивается в противоположную от меня сторону. Поднимает руками ткань и гордо шагает в сторону моего автомобиля.

— Хочу заметить, что разбирательство по поводу твоего поведения ещё впереди, — громко говорю ей в спину и слыша ее недовольное фырканье иду следом.

26

Лили

Большой черный внедорожник везет меня по узким безлюдным улицам города, виртуозно объезжая выбоины на дороге. Прячу руки под попу и неловко вжимаюсь в угол сидения. Делаю вид, что мне очень интересны мелькающие дома. Стараюсь не замечать на себе цепкий взгляд Люцифера. Слышу его тяжелое он дышит. Это мне напоминает дыхание разъярённого быка на корриде.

— Лили, скажи мне, как так получилось? — Сдается он и первым нарушает тишину.

— Я и сама не понимаю, — поднимаю на него глаза. Мужчина внимательно наблюдает за дорогой. — Не могу объяснить… Просто так получилось.

— Как все просто, — зло хмыкает, мотнув головой. Марко резко жмет на тормоз. Разворачивается и хватает меня за подбородок, дёргая в свою сторону. Его пальцы сдавливают мою кожу. Больно. Очень. Слезы невольно подкатывают к глазам. Было больно. Очень. Слёзы невольно подкатили к глазам. — Ты дура. Идиотка. Я же просил тебя сидеть дома, какого хера ты поперлась в город? — звереет он.

Пытаюсь сдерживаться, но слёзы текут сами по себе: — Мне было скучно. Я маникюр хотела сделать, — отвечаю сквозь всхлипы. Мужчина смягчается и разжимает руку.

— Ты даже не представляешь себе, каким боком теперь нам вылезет твой маникюр, — приоткрывает окно и нервно подкуривает сигарету.

Игнорируя его слова, вытираю руками мокрые дорожки от слез. Вижу на пальцах потекшую черную тушь. Я, наверное, сейчас на панду похожа. Понимаю, что виновата. Но это повод обижать меня.

— Кто он такой, этот Хосе Флорес? — Спрашиваю, шмыгая носом и отворачиваюсь к окну.

Марко выпускает из легких серый дым и снова заводит автомобиль.

— Флорес работорговец. Он торгует девочками. Поставляет их из Китая и отправляет в штаты.

Мои волосы начинают шевелиться. Прям как в сказке, чем дальше, тем страшнее. Теперь понятно, к чему была та оргия. Он демонстрировал передо мной свои возможности.

— Что он тебе говорил? — Задумчиво барабанит пальцами по рулю, а на лице зло играют желваки.

— Говорил, что у него собой старые счеты.

— Так и есть, — кивает. — Когда-то давно, Сара бросила его ради меня, — грустно усмехается. — А потом меня… ради Артуро.

— Я здесь при чем? — Справедливо бросаю ему претензию вперемешку с ревностью.

— Сам не знаю. При случае спрошу, — тяжелеет его голос.

— Он жив? — Дергает что-то внутри.

— Жив, — многозначительно хмыкнув Марко стискивает руль. — Флорес нужен отцу. Он часть его, так сказать, бизнеса.

Бизнес… Да. Для этих людей нет ничего святого. У них нет жалости. Нет сострадания. Люди для них — это обычный товар — говорю сама себе шмыгая носом.

— Где ты был так долго? — Перевожу тему в друге русло. Потому как устала оправдываться.

— За деньгами ездил, — спокойно отвечает.

— За какими деньгами? — Переспрашиваю осторожно, чтобы не нарваться на очередную грубость.

— Не тупи, Лили, — вздыхает. — За общаком, который ты сперла.

— Я? — Моментально взлетают вверх мои брови. — Ты же знаешь, что ничего не брала, — задыхаясь от возмущения парирую я.

— Ну, это было раньше, — стреляет взглядом в мою сторону. — Теперь ты по-настоящему украла деньги. Ими сейчас весь багажник забит, — ухмыльнувшись кивает назад.

— Откуда? — Тяну я и ежусь словно от холода.

— Оттуда. Я нашел способ перевести бабки на счёт, который открыл в банке наших китайских друзей. Затем вывел их через казино.

— Что мы с ними делать будем? — Бурчу, поджимая губы.

— Вернём, — Марко сворачивает на просёлочную дорогу, которая ведет к дому.

— И всё?

— У тебя есть другое предложение? — Слышу насмешку в голосе. — Возможно, хочешь себе оставить?

— Н-е-е-т, — отрицательно кручу головой. — Идут они к черту, эти гребаные деньги! — Из-за этих проклятых бумажек все наши проблемы.

— Ну вот, — усмехается. — Я так же подумал. Теперь у нас задача перевезти их через границу. Но с этим мы будем разбираться завтра.

— Завтра мы идём к твоему отцу, — учтиво напоминаю ему.

— Вот там и решим, как мы это сделаем.

— Интересно, кто же на самом деле украл эти деньги? — произношу в голос интересующие меня мысли.

— Если скажу, что знаю, ты мне поверишь?

— У меня есть другие варианты? — жму плечами.

— Это сделал твой братец-извращенец. Ну как? Удивил?

— Паоло? — судорожно вздыхаю. — Но… но зачем? Зачем он меня так подставил?

— Да черт его знает. Вернёмся в Нью-Йорк, узнаем.

Люцифер

Я почувствовал, что перегибаю палку. Девчонка и без того напугана. Такое пережить за один день это конечно жестко. С другой стороны, ничего бы этого не было, если бы не ее глупость. Наказание. Вот чего она заслуживает. И этим наказанием будет мое отсутствие. Пускай побудет одна и подумает над своим поведением. Вместо гостиницы я отправляюсь к Артуро в стрип-клуб. За время моего отсутствия он открыл не одного такое заведение и очень гордиться этим. Оценю масштаб его деятельности. Да и разговор у нас давно назрел.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

После двух бутылок текилы и братских извинений, Артуро свалил куда-то в сортир. Ну, а я остался один в VIP- комнате, где тихо играла музыка. Пока ждал брата, я прикрыл глаза и откинул голову на подушки. Алкоголь и усталость делали своё дело.

— Ну привет Марко, — слышу знакомый голос и еле открываю глаза. Перед собой вижу расплывчатый женский силуэт.

Сара, сексуально виляя бёдрами, подходит ко мне. И без тени смущения садиться рядом на диван.

— Артуро сказал, что я здесь? — Устало мычу я, не меняя своей позы.

— Ты всегда был самым умным из всех, кого я знала, — говорит она и проходиться своими тонкими пальчиками вдоль пуговиц на рубашке. Спускаясь к пряжке, слегка задевая мое мужское достоинство.

— Угу. Второй после брата. Вот он реально оказался самым умным из нас. Потому что именно он, выбросил тебя как использованный презерватив, — снова прикрываю глаза.

— Вижу ты в уже в нужной кондиции, раз дошел до таких ярких сравнений, — слышу, как она берет бутылку и наливает себе выпить.

— Твою мать, Сара! — говорю, продолжая толи полусидеть, толи полулежать с закрытыми глазами. — Я слишком много выпил для того, чтобы сейчас строить с тобой конср… корст… конструктивный диалог, — с трудом выговариваю предпоследнее слово.

— Марко, — выдыхает мое имя. — Столько лет прошло, а ты все ещё зол на меня. Признайся, что это ведь не просто так, — чувствую, как одна ее рука начинает играть с пряжкой ремня, а вторая перебирать мои волосы.

Понимая, что разговор идет куда-то не туда. С большим трудом заставляю себя разлепить глаза и посмотреть на девушку, которая сидит уже чуть ли не на мне. Подаюсь вперед и одним движением укладываю ее на спину, подминая под себя. Сара тяжело дышит. Провожу кончиком носа по ее щеке и задеваю мочку уха. Втягиваю носом ее запах. Он слишком сладкий. Приторно сладкий. Нет. Не то. Это не водяной жасмин. А мне нужен именно он.

— А ты все такая же, — коленом развожу ее бедра в стороны. Длинный разрез платья, позволяет мне с лёгкостью это сделать. — Не меняешься, — фиксирую руки над головой.

— Д-а-а, — сексуально так, с придыханием отвечает она.

— Ты такая нежная, — скольжу рукой по линии шва вниз к бедру.

— Да…

— Податливая, — шепчу практически в губы.

— Д-а-а…

— Грязная шлюха, — рычу прямо ей в лицо с максимальным отвращением в голосе. — Готовая лечь под первого встречного. Можешь не обольщаться, я не потеряю от тебя голову.

Она встречается со мной взглядом полным возмущения: — Да как ты смеешь! — Пытается оттолкнуть, но у нее ничего не выходит.

Несколько секунд держу ее в своих руках, наблюдая за тем, как она смешно брыкается.

— Сволочь, — шипит она.

— Тебе под стать, — резко поднимаюсь с дивана. Заправляю рубашку в брюки. И беру со стола пистолет. С опаской наблюдая за моими движениями Сара отодвигается на другой край дивана. Дура! Реально думает, что я буду в нее стрелять? Прячу оружие. Набрасываю на себя пиджак. И иду на поиски брата.

27

Лили

Было около трёх часов ночи, когда меня разбудил какой-то шум. Скорее похожий на грохот. Который доносился эхом с нижнего этажа. У меня внутри все передернуло. С этими событиями нервная система стала совсем ни к черту. Я на ощупь нахожу халат и накидываю его поверх пижамы. Выхожу в коридор и встречаю Аниту с длинным ружьем в руках. Не перестаю восхищаться этой женщиной. Мне кажется, что она умеет абсолютно все. Тихонько, стараясь двигаться бесшумно, мы спускаемся по ступенькам на первый этаж. Женщина идет впереди, а я на цыпочках следую за ней. Когда она резко включает свет, я невольно жмурюсь от яркой вспышки и слышу громкий удар. За которым следует отборный мат. Марко — проносится в моей голове. На полу распластавшись лежит Артуро. Со стоном он пытается ухватиться за край дивна, чтобы подняться, но снова падает.

— Господи, как вы нас напугали! — Прижимаю руку к груди и смотрю на побледневшую Аниту. Женщина опускает вниз дуло ружья и что-то громко кричит на испанском. По интонации понимаю, что она ругается на них.

Не обращая на нас никакого внимания, Люцифер все же поднимает своего пьяного брата и кладет его руку себе на плечи. Анита еще что-то фыркает в сторону мужчин и махнув рукой идет на кухню. Я подхожу к ним и, с другой стороны, беру Артуро под руку. Помогая дотянуть его до спальни Марко и уложить на кровать. Я стянула с него пиджак, а Люцифер снял туфли у заботливо укрыл брата вязаным пледом.

— Тяжелый, зараза, — устало вытирает лоб рукавом. От него несет алкоголем, как от портового пьянчуги.

— Марко ты с ума сошёл? — Буквально взрываюсь, поворачиваясь лицом к Марко. — Тебе, ведь. Пить нельзя! У тебя капсула, — дергаю его за плечо. И понимаю, что, наверное, придется ехать в больницу. Иначе пойдет страшная интоксикация организма.

— Уже можно, — спокойно отвечает он. — Артуро меня раскодировал… И-и-к!

— Как? — Удивлённо вскидываю брови.

— Молча, — пожимает плечами. — Разрезал шов и достал эту долбанную таблетку.

— Какой кошмар! Он хоть рану обработал?

— Угу, — кивает. — Брат продезинфицировал ее джином и заклеил пластырем.

— Понятно, — складываю руки на груди и перехожу в наступление. — А напились вы где?

— В клубе, — мычит мужчина, покачиваясь на ногах.

Бросая в сторону Марко убийственный взгляд, я потуже затягиваю пояс халата: — Учти, я с тобой пьяным спать не буду, — выдавливаю из себя начиная злиться.

Замечая мою реакцию Макро медленно подходит ко мне ближе. Совсем вплотную. И проводит рукой по моим волосам: — И я с тобой пьяный спать не буду.

— Ну вот и славно. Спокойной ночи, — отталкиваю его от себя и выхожу из комнаты.

Будучи там, наверху, я слышала, что Марко несколько раз приходил и топтался под дверью. Так и не осмелившись войти или постучать, он уходил. Где-то глубоко в душе мне хотелось, чтобы он высадил эту дверь к чертям собачьим. Хотелось в его объятия. Но было одно, но — я была на него обижена. Время от времени он ведет себя несправедливо по отношению ко мне. А я этого не заслуживаю.

***

— Марко, что все это значит? — Шиплю сквозь стиснутые зубы. — Это все не очень-то похоже на тихий семейный обед, — говорю максимально тихо, опасаясь, что здесь есть те, кто понимают английский.

Я реально думала, что мы спокойно пообедаем в тесном семейном кругу. Только я, Марко, Артуро и их отец. Я никак не ожидала настоящий прием. Тем более, что всех этих людей я впервые вижу в глаза. Слишком много внимания направлено в мою сторону и от этого мне вдвойне неловко.

— Что поделать, если у нас большая семья, — Люцифер поворачивает голову в мою сторону, опускает свою руку и ощутимо стискивает мою коленку под столом. От его жеста вверх по бедру бегут пошлые мурашки.

— Я думала, что приедем, чтобы поговорить с твоим отцом о том, как нам с деньгами вернуться домой. А не участвовать в этом непонятном фарсе, — придаю голосу серьёзности, а в душе тону от его прикосновений.

— Терпение, детка. Мы обязательно решим здесь этот вопрос, — он переключается на испанский и что-то говорит мужчине напротив. А я начинаю чувствовать, как ткань юбки отодвигается в сторону и его руку на свой коже. Сам же Марко даже вида не подает, что под столом происходит нечто пошлое.

Перед нами шикарно накрытый стол. На нем в основном традиционные блюда. А еще вино. Много вина. Но, по правде говоря, после недавних событий я на еду даже смотреть не могу. Чужие, незнакомые лица мне улыбаются и что-то говорят. Даже без слов я чувствую в них лживое притворство. Помимо родственников и друзей здесь присутствует Сара. Невольно я ловлю на себе ее испепеляющий взгляд.

— Ты не хочешь мне объяснить, что она здесь делает? — Ревностно забираю его руку со своей ноги и заставляю посмотреть мне в глаза.

— Понятия не имею, — сухо отвечает и пододвигает меня вместе со стулом ближе к себе.

В этот самый момент хозяин дома поднимается с места и произносит свой тост: — ¡Para los jóvenes! ¡Lily y Marco, para ti! (исп. За молодых! Лили и Марко, за Вас!)

После его слов гости начинают хлопать и поднимать свои бокалы, переводя все свое внимание на нас. А я сижу в оцепенении и не знаю, как реагировать. При чем хочу заметить, что я была не одна такая. На лице Сары читалось недоумение вперемешку с шоком.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Понимая, что меня прижали со всех сторон, я беспомощно кусаю губы. Ситуация якобы должна упроститься. Но она как на зло только усложняется.

— Он это серьёзно? К чему весь этот фарс? — Нажимаю каблуком на ступню Марко.

— Успокойся, — резко отзывается он. — И не воспринимай все всерьёз.

— Как я могу не воспринимать? — У меня совсем не получается скрыть надрыв в голосе.

— Уж как-нибудь постарайся, — хмуриться мужчина.

— С чего он вообще взял, что я тебе невеста? — Спрашиваю тихим эхом.

— Ему Анита так сказала. И именно поэтому он первым бросился вызволять тебя из плена, — спокойно отвечает он.

— Ах вот оно что! — буквально взрываюсь праведным гневом. — Анита значит.

— Было глупо предполагать, что он это делает по доброте душевной, — он пожимает плечами. — Тем более, что ему известно твое настоящее имя и то, чья ты дочь.

— Ты хочешь сказать, что… — в этот момент я понимаю весь коварный замысел этого человека. У него есть свой меркантильный интерес в этой истории. Ну конечно! Как я сразу этого не поняла?

— Ну уж нет! Я не собираюсь участвовать в этом спектакле, — решительно засовываю своему жениху бокал с вином и поднимаюсь на ноги.

— Не глупи, — слышу мужской голос, и сильная рука возвращает меня на место. — Нам надо решить вопрос с деньгами. Одно дело впрягаться не пойми за кого. И совсем другое — за невестку.

Сдаваясь, понимаю, что спорить сейчас попросту бесполезно. И да. Наверное, он прав и мне надо просто перетерпеть весь этот спектакль. Самое главное сейчас — это вернуть деньги в Нью-Йорк.

Дело близилось к вечеру. Гости, будучи изрядно пьяными, расползлись по особняку. Марко вместе с братом ушли в кабинет отца. А я решила остаться на террасе подышать вечерним, прохладным воздухом. Сев на плетеное кресло, я наблюдала за прогуливающимися людьми. Где-то вдали, в умелых руках музыканта страдала гитара.

— Поздравляю с предстоящей свадьбой, — Сара падает в кресло напротив.

— Спасибо. Удивлена, что ты говоришь на английском, — выдавливаю из себя, и делаю вид, что внимательно слежу за людьми.

— Училась в Америке, — хмыкает. — Для меня новость о бракосочетании Марко стала полной неожиданностью. Не думала, что он когда-нибудь жениться.

От ее внезапной прямоты я растерянно хлопаю глазами.

— Ты знаешь, — опасливо опускаю голос. — Для меня это тоже очень неожиданно.

— Не поняла, — тянет она задумчиво. — Может объяснишь, что ты имеешь в виду.

За нашими спинами открывается дверь и на улицу выходит Марко.

Сара оборачивается на звук мужских шагов: — Надеюсь, это не помою душу, — едко произносит, глядя мне в глаза. Затем вскакивает с места, и еле удерживая равновесие на своих высоченных туфлях, хватается рукой за спинку кресла.

Марко тормозит в шаге от нас. Удивленно переводя с вой взгляд с Сары на меня и обратно.

— Любимый, — демонстративно, во всеуслышание зову мужчину. — Тут Сара ждет от тебя объяснений относительно нашей свадьбы, — медленно встаю и подхожу к ним. — Ты ничего нам не хочешь объяснить?

— Вам? — Искренне удивляется он.

— Да. Нам, — нагло забрасываю руку на плечо девушки. Будто бы мы давние подруги. — Мне и Саре, — произношу с максимально натянутой улыбкой. — Нас очень интересует эта информация.

В этом момент девушка словно онемела. Хлопая своими огромными глазами, она то и дело стреляла взглядом то на меня, то на Люцифера.

— Хочу, — кивает мужчина. — Но только тебе. И не объяснять, а показать, — берет меня за руку и притягивает к себе. — Извини Сара. Мы оставим тебя одну.

Под презрительные взгляды девушки, Марко обнимая уводит, меня в дом. Поднявшись на третий этаж и миновав два коридора, мы оказываемся в комнате, больше похожей на выставочный зал. Здесь все стены увешаны грамотами. На полочках стоят различные кубки и висят медали. Справа от нас стоит огромный шкаф весь заваленный книгами. Кровать у окна и письменный стол напротив.

— О Боги! Это все чье? — Перебираю пальцами жёлтые кружочки. На одном из них замечаю надпись: «Снайперский рубеж».

— Мое, — скромно отвечает мужчина.

— Ого… Я бы никогда не подумала, что ты принимал участие в таком количестве разных…

— Конкурсов и соревнований, — дергает плечами.

— Да, — говорю с придыханием. — Ты всегда был первым?

— Нет. Иногда вторым, — горько улыбается. — Как говорит отец: «мог бы и лучше», — с этой фразой в глазах появляется горечь обиды. Видимо его всегда критиковали в детстве. Именно поэтому у него настолько холодные отношения с отцом.

— Куда уж лучше, — беру в руки увесистый кубок и смахнув с него пыль ставлю обратно.

— Мы сегодня здесь переночуем, — он отодвигает в сторону белоснежную занавеску и открывает балконную дверь. — Ты пока располагайся, а я выйду покурить.

Мне невыносимо о мысли, что у него внутри болит детская обида. В груди начинает неприятно ныть. Словно это я виновата в его внутреннем конфликте с родителем. Не зная, какие слова правильно говорить в данной ситуации, иду следом за ним на балкон.

— Марко… — смотрю на его напряженную спину. — У нас всех есть детские обиды…

— У меня их нет, — он разворачивается и упирается решительным взглядом в мое лицо. — Ни обид. Ни комплексов, — глубоко затягивается ментоловым дымом.

— Отрицание — это не решение проблемы, — говорю расстроенно. — А всего лишь замалчивание ее.

— Я не нуждаюсь в твоём психоанализе, — рявкает в ответ. — Если мне когда-нибудь понадобиться помощь, то я обращусь к специалисту, а не к тебе.

— Черт… — протяжно стону. — Как с тобой сложно, Марко…

— Со мной? — Хмуриться Люцифер и тушит окурок в пепельнице.

— Ну не со мной же, — тихо отвечаю и прислоняюсь виском к дверному косяку.

— Иди сюда, — его хриплый голос ломается и начинает звучать так проникновенно, что я буквально сдаюсь и ныряю в его объятия.

Вбираю в себя запах сигаретного дыма, вперемешку с мужским парфюмом. Слезы неконтролируемо подступают к моим глазам. Я не могу понять, это слезы счастья или усталости. Пытаюсь сдерживать их изо всех сил и давлю в себе судорожный всхлип.

— Ты то чего? — Марко успокаивающе гладит мою спину.

— И сама не знаю, — жалостливо шмыгаю носом.

Губы мужчины находят мои. Он нежно скользит ими по коже. Царапая щечку своей колкой щетиной. А затем захватывает в сладкий плен мои губы и язык. Мужчина дразнит и зацеловывает меня. Неожиданно для себя я оказываюсь развернутой и прижатой животом к бетонной балюстраде.

— Прогнись в спинке, — возбужденно хрипит мне на ухо Люцифер. — Вот так, — рукой заставляет выгнуться меня в пояснице. Стягивает с плеча платье, откидывает волосы в сторону и целует в оголенную лопатку. Я до онемения в пальцах стискиваю перила.

— Марко… Мне страшно, — иступлено шепчу, испуганно глядя вниз. — Нас могут увидеть.

— Нет, — покрывая поцелуями шею, он задирает платье вверх. — Этот балкон выходит на противоположную сторону. Внизу густой сад. За ним нас попросту не видно.

Слышу, звук расстёгивающейся молнии и звон пряжки от его ремня. Качаясь на адреналиновых волнах, прикрываю глаза. Поглаживая бедра, мужчина отводит мои трусики в сторону и сжимает в руках ягодицы.

— О-о-о… — первый глубокий толчок и я захлебываюсь своими же эмоциями. Второй — и картинка плывет перед глазами. Опускаю голову и чувствую, как мир качается под ногами.

Его движения становятся глубже. Резче. Грубее.

— Я хочу, чтобы ты открыла глаза, — Марко горячо шепчет мне на ушко. — Открой и смотри, — приказывает и я послушно исполняю. Передо мной только небо и первые звезды. — Вот так, — ведет носом по затылку. Его рука на моей шее. Он слегка сжимает пальцы вокруг моего горла.

— Что ты… — хватаюсь за его запястье. Мужчина расслабляет ладонь, и я обмякаю в его крепких объятиях. В голове живет одна единственная мысль: «Боже! Как это прекрасно! Еще! Да! Еще!»

Шлепки наших тел становятся более синхронными. Пульс истерично колотиться в ушах, а тело буквально плавиться в его руках. В какой-то момент, мне кажется, что я сейчас просто отключусь. Каждой своей клеточкой я чувствую, приближающейся финал. Пик. Апогей удовольствия. Которое взрывается где-то в затылке и котиться вниз по позвоночнику. Мой стон смешивается с его, и я чувствую, как мокро кончает во мне Люцифер, зацеловывая меня и шепча разные нежности.

— Умница, — придерживая меня одной рукой, он зарывается носом в волосы и целует мою макушку.

28

Лили

— Ты узнал, как твой отец должен нам помочь? — я лежу на плече Марко и переплетая наши пальцы, играю его ладонью.

Мужчина тяжело вздыхает: — Мы перейдём границу пешком. Теми же тропами, которыми переносят наркотики.

— Как же пограничники? — Направляю на него вопросительный взгляд.

Марко целует меня в макушку. Забирает руку из-под моей головы. И отбросив одеяло в сторону, встает с постели. Его тело все укрыто синими тату. Я не могу глаз оторвать от его такого красивого и натренированного тела. Люцифер ловит мой взгляд и довольно улыбается. Достает из шкафа футболку и натягивает ее на себя.

— Американские пограничники не имеют возможности контролировать границу по всей протяжности. Обширные пустынные и горные районы охраняются очень слабо.

— Мы деньги в руках понесем? — натягиваю одеяло повыше и ползу вверх по подушкам.

— Нет, конечно, — отрицательно качает головой. — Деньги перенесут наркокурьеры. В определенном месте и в назначенное время их встретит Артуро на той стороне границы. Заберет деньги. Ну, а потом он встретит нас. Именно для этого он сегодня вылетает в США.

Гениально!

— И что твой отец хочет за это? Какая будет цена услуги? — Напряженно спрашиваю, потому как этот вопрос интересует меня больше всего.

Мужчина на секунду подвисает.

— Марко! — Требовательно зову.

— А? Что? — Отмирает и направляет на меня задумчивый взгляд. — Он хочет новые места сбыта в Нью-Йорке.

— Он хочет толкать товар через Луккезе? — Осеняет меня догадка.

— Зришь в самый корень, детка, — видя мою растерянность, мужчина подходит и опускается на край кровати.

— Что будет если Марио вдруг откажется? — Отчаянно повышаю голос.

— Он не откажется, — режет ответом мужчина.

— Откуда такая уверенность?

— Это взаимовыгодное предложение и очень большие деньги. Очень, — акцентирует на последнем слове.

— Я, кажется, начинаю все понимать… Именно поэтому твой отец поехал вызволять меня… Да ещё и в невестки приписал.

— Именно.

— Но все же. Если ничего не выйдет и Марио не согласится на эту сделку? Что тогда? — спрашиваю почти шёпотом.

— Тогда я должен устранить Луккезе и найти того, кто согласится, — хладнокровно отвечает.

— Но ты ведь сделаешь этого? — мой голос дергается, а глаза распахиваются в ужасе. — Не будешь пачкать руки в крови? — замираю в ожидании его реакции.

— Они уже давно испачканы в ней… Но я тебе обещаю, что сделаю все для того, чтобы этого не произошло, — утыкается лбом в мой висок.

***

На следующий день мы выдвинулись в сторону границы. Сначала долго ехали на машине по каким-то заброшенным поселкам. Затем, водитель, который ехал вместе с нами, высадил нас одних в какой-то безлюдной, скалистой местности. Снарядившись походными рюкзаками и всем прочим барахлом, мы отправились в путь. Наверное, при других обстоятельствах, я бы могла назвать это веселым приключением. Турпоходом. Но не в этом случае.

Шли мы долго. Весь день и всю ночь. Иногда делая по пути небольшие остановки. Честно скажу, что было очень тяжело. Холодно. А временами даже страшно. Я жутко устала и до крови натерла себе ноги. Я была настолько уставшей, что даже не могла поплакать или пожаловаться. Хотя, лучше бы я плакала и жаловалась.

Спустя тридцать километров по пустыне мы смогли пересечь границу США. Правда, под конец, из-за эмоционального и физического перенапряжения я словила нервный срыв. И это слегка подзатянуло процесс ходьбы. Изначально наш план, после пересечения границы подразумевал один день по горному хребту. Но из-за моего нервного срыва мы оказались посреди пустыни примерно в пятнадцати километрах от ближайшего населенного пункта без запасов воды, еды и без снаряжения. В истерике я выбросила свой рюкзак с ближайшего обрыва. Двигаясь вдоль границы, нам приходилось время от времени пересекать овраги. Марко объяснял, что в сезон дождей они превращаются в русла рек. Поэтому растительность в них очень плотная. Местами нам приходилось, практически продираясь сквозь кустарники.

Несмотря на ужасную усталость и весь трешь, надежда на скорое завершение всего этого пиздеца все ещё жила во мне.

И вот. Наконец-то мы увидели огни. Они были все ближе и ближе. Небольшое ограждение на границе сменилось трёхметровой стеной. Через щели в ней были видны дома на мексиканской стороне. Дальше было взлетное поле. А в сотне метров от него, находилась заправка. Это и было условленное место встречи.

Моему счастью не было предела, когда я увидела Большой внедорожник и сидящего в нем Артуро. Он вышел из машины и улыбаясь пошел к нам на встречу. В отличие от нас он был похож на человека.

— Ну как вы? — поздоровавшись за руку с братом, парень протягивает мне бутылку с водой. К которой я жадно припадаю пересохшими губами.

— Нормально, — сухо отвечает Марко.

Нормально? От голода сдохнуть охота. Ног почти нет. Сплошные кровяные мозоли. Да я носки в месте с кожей снимала. Руки поцарапаны. Все тело в ссадинах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Значит так. Ночевать в техасских мотелях не советую. Вот ваша машина, — Артуро предает брату ключи с брелоком. — В багажнике все деньги. В салоне есть чистая одежда и еда.

Еда! Еда — это единственное слово, которое я слышу. Сейчас мне плевать на все остальное. Я хочу поесть и еще поспать. У меня не было сил даже на то, чтобы поблагодарить Артуро и сказать ему спасибо.

— Понял, — говорит Люцифер и забирает ключи.

— Ну все. Садитесь быстрей и уезжайте, — парень достает телефон и набирает кому-то сообщение.

— А ты? — Марко щелкает брелоком, снимая блокировку с дверей.

— Меня сейчас заберут наши люди.

Я забираюсь на заднее сидение и бессильно злясь откидываюсь на кожаную спинку.

Имея в кармане парочку липовых документов, а в багажнике целую кучу, в прямом смысле этого слова, денег мы проехали несколько штатов. По пути мы ни с кем не связывались. Марко сказал, что это ради нашей безопасности. Поэтому наше появление на пороге бизнес-центра Луккезе стало полной неожиданностью.

— Он сейчас занят, но я сейчас сообщу, что вы прибыли, — молоденькая секретарша жмет кнопку селектора. — Мистер

— Да, Милли, — рычит динамик голосом Марио.

— Здесь ваша дочь с охранником, — девушка окидывает нас оценивающим взглядом. — Примите?

— Да, — коротко отвечает отчим.

— Проходите, — кивает нам секретарша.

Отчего-то мне становится страшно, когда я делаю эти последние шаги подходя к двери. Ноги становятся ватными, а адреналин глушит в ушах. Я не знаю, какой реакции ожидать от моих родственников. Как отчим отреагирует на наше появление? А Паоло? Начиню задыхаться, от нахлынувшей волны страха, но пути назад нет. За моей спиной стоит Марко. Мужчина мягко подталкивает меня к двери. Я берусь за ручку и на выдохе толкаю ее вперед. Мы заходим в кабинет.

— Здравствуй, папа, — говорю, стараясь унять дрожь в голосе.

Марио с сигарой в руке резко поворачивается от панорамного окна к нам лицом. У него достаточно растрёпанный вид. Свободной рукой мужчина поправляет ворот голубой рубашки.

— Здравствуй, Лилиан, — говорит немного растерянно. — Садитесь, — рукой показывает на стол для переговоров, за которым уже сидит мой сводный брат и Винченсо.

Между нами появляется неловкая пауза. Я не двигаюсь с места.

— Сюрприз! — Раздается за моей спиной. Люцифер театрально хлопает в ладоши. Он вальяжно шагает по кабинету и присаживается напротив Паоло: — Признавайтесь, скучали по нам, — на его лице появляется хищный оскал.

Подхожу к Марко и становлюсь позади него. Так я чувствую себя защищенной.

— Что это за цирк? — Марио выпускает дым и недовольно тушит сигару в пепельнице. Он размашистым шагом подходит ближе и садиться в центре стола. — Что это все значит? — сурово хмурит брови.

— Я бы тоже хотел это знать, — Марко достает из рюкзака папку с документами и швыряет ее в сторону Паоло.

Брат открывает ее пробегается глазами по страницам. От чего начинает медленно бледнеть.

— Дай сюда, — рявкает старый Луккезе и забирает документы. Мужчина бегло просматривает содержимое и стреляет в сына гневным взглядом.

Паоло пытается держать лицо и не показывать свое волнение. Но это плохо у него получается. Видно, что он боится своего отца. И пускай биться гад! Так ему и надо.

— Лили, с тобой все в порядке? — Отчим переводит взгляд на меня. Его тон становится более сдержанным.

— Да, — добавляю звука голосу.

— Спасибо, что вернул ее домой, — откидывает бумаги на стол.

— Пожалуйста, — отвечает Марко и бросает на стол ключи от машины. — Автомобиль стоит на сто пятом парковочном месте. В нем все ваши деньги. И Марио, есть разговор.

Впервые на моей памяти Марко обращается к отчиму на «ты». Тем самым равняясь с ним статусом. От чего брови отчима удивленно взлетают вверх.

— Дома, — прищуривает глаза мужчина. — Все обсудим дома. Винченсо, — зовет своего зама. — Вызови водителя. Пускай их домой отвезет.

— Хорошо, — кивает мужчина и выходит из кабинета.

— Идем, Лили, — говорит Марко в приказном тоне и понимается со стула. Мужчина выглядит достаточно уверенным в своих жестах словах. У меня больше нет ни малейшей мысли спорить с ним или противоречить ему. Я готова следовать за ним, даже не спрашивая куда и зачем.

Люцифер

На территории особняка Луккезе стоял автомобиль, из которого я выгружал наши вещи. Лили ждала меня и крутилась рядом. Я видел, что она не горит желанием зайти в дом. Девушка болтала всякую ерунду присев попой на капот.

Когда я достаю последнюю сумку и вижу, как из дома выбегает Ванесса. Ее волосы небрежно растрепанные. На лице остались следы косметики. От нее за километр несет алкоголем. Женщина направляется прямиком к дочери. И вместо того, чтобы заключить в объятие свое новоприбывшее чадо, она кого-то черта начинает кричать на нее и машет руками: — Ну что, нашлялась тварь? Мы с отцом всех на уши подняли! Где ты была?

Ванесса замахивается на дочь, но я успеваю сориентироваться и вовремя перехватываю ее руку: —Тише, мамаша, — сжимаю руку Ванессы с такой силой, что чувствую хруст ее костяшек. — Тише… — она поднимает на меня свой ненавистный взгляд.

— Ты что себе позволяешь? — выплёвывает она и пытается выкрутить руку из захвата.

— То же что и ты, — без суеты отвечаю и смотрю на нее сверху вниз.

— Отпусти, — шипит сквозь стиснутые зубы.

— Успокоишься, тогда отпущу.

Мельком смотрю на девушку. На ней буквально нет лица. Лили непонимающе хлопает глазами полными слез.

— В дом пошла, — Ванесса выкрикивает в сторону дочери.

Недоумевая Лили встречается со мной молчаливым взглядом.

— Все правильно, — киваю ей. — Иди в дом Лилиан. Маму надо слушаться, — возвращаюсь глазами к Ванессе, но руку не отпускаю.

Жду, когда Лили скроется за дверью, чтобы продолжить занимательную беседу с ее матерью.

— Ты забыл на кого работаешь? — дёргается брыкливая женщина. — Ты знаешь, что тебе Марио за это сделает?

— Ничего, — отвечаю и резко тяну ее на себя, от чего тело Ванессы вдавливается в мою грудь. — Теперь слушай меня внимательно и запоминай, угрожающе наклоняюсь и буквально шепчу ей на ухо. — Твой муж ни черта мне не сделает. Я на него больше не работаю.

— Что? — округляются ее глаза.

— Что слышала. И это, Ванесса… Нам с тобой теперь дружить надо. А не понты друг перед другом гонять, — она отталкивается от меня, но я прижимаю ее обратно.

— Да ты мразь…

— Мразь — это ты, — запускаю пятерню в ее волосы и туго сжимаю их на затылке, заставляя посмотреть мне в глаза. — Моли Бога и меня, чтобы твой Луккезе не узнал о твоих шашнях с Винченсо, — каждое слово цежу сквозь зубы.

Из яростного ее взгляд становиться напуганным.

— У тебя нет доказательств, — говорит одними губами.

— Есть, — уверенно отвечаю и отпускаю ее руку.

Женщина отступает от меня на несколько шагов назад.

— И еще. Начиная с сегодняшнего дня, ты больше никогда не поднимешь руку на свою дочь.

Недовольно фыркнув, Ванесса поправляет на себе плащ и одарив меня взглядом полным омерзения, уходит в сторону особняка. Странная реакция матери, на возвращение своего ребенка. Вместо того чтобы обрадоваться, что ее дочь жива и здорова, она набрасывается на нее.

Этим вечером был непростой разговор с Луккезе. Мне пришлось поведать ему обо всем, что происходило с нами за эти дни. А еще рассказать про отца и выложить всю суть нашего дела. Конечно, момент нашей близости с его падчерицей пришлось опустить. Марио связался по телефону с моим отцом. Обсудил все детали. И подозрительно быстро согласился на все его условия.

Учитывая то, что я больше не работаю на эту семью мне придётся подыскать себе новое жилье. Лили об этом еще ничего не знает. Я не стал говорить ей, чтобы не расстраивать девушку раньше времени.

29

Люцифер

Лежа в своей постели, я слышу лёгкий скрип двери. Аккуратно и максимально бесшумно запускаю руку под подушку. Зацепив пальцами пистолет и снимаю его с предохранителя. Резко навожу его на незваного гостя и только после этого открываю глаза. Передо мной стоит испуганная… Ванесса?!

— Ты понимаешь, что я тебя убить мог? — Продолжаю держать ее на прицеле.

— Я хочу тебе все объяснить относительно Винченсо, — тихо выдавливает она из себя.

— Я так понимаю, ты на исповедь пришла Ванесса? — Опускаю оружие. Решила излить душу перед господом Богом и мной?

— Да, — кивает она и подходит ближе.

Складываю руки на животе, принимаю сидячее положение и упираюсь затылком в изголовье кровати: — Раз ты так настойчиво хочешь объясниться в… — бросаю взгляд на зелёные цифры будильника. — В пять часов утра. Я тебя внимательно слушаю.

— Я понимаю, как все это выглядит со стороны. Я неверная жена и развратная женщина, — сдавлено шепчет она и нервно теребя пояс халата, присаживается на край моей кровати. — Ты даже представить себе не можешь, каким чудовищем бывает мой муж, — опускает вниз глаза и тяжело вздыхает.

— А Винченсо это Агнец Божий? — Хмыкаю.

— Я раньше и представить не могла, что в моем возрасте можно влюбиться как школьнице. Пойми, я люблю его и ничего не могу с этим поделать.

— Так уходи.

— Это невозможно, — исподлобья стреляет глазами. — Марио никогда меня не отпустит. Живой так точно, — мрачно добавляет она.

— Если ты хочешь знать мое личное мнение, — сонно тру глаза и громок зеваю. — То, мне, откровенно говоря, плевать на это все. И на тебя. И на Винченсо С Марио, — беру с тумбочки пепельницу и подкуриваю сигарету. — Что ты хочешь конкретно от меня?

— Я не хочу, чтобы обо мне с Винченсо кто-нибудь узнал, — Ванесса смотрит мне в глаза с надеждой, что найдёт там поддержку и понимание.

Глубоко затягиваюсь и издевательски выдыхаю дым ей в лицо: — Ты знала, что общак, который украл Паоло не без помощи твоего Винченсо, повесили на твою дочь?

Женщина морщится и отрицательно мотает головой.

— Ты понимаешь, что за этот не столь длительный период, ее могли убить раз так десять?

В ответ она тупо смотрит на меня. Смотрит и молчит.

— Так вот. Чтобы спасти задницу «твоего» ребёнка, я вояжировал по всему миру, подставляя свою. Пока ты, придавалась любви.

— Я ничего не знала об этом, — она возмущенно вскакивает с кровати.

— Или не хотела ничего знать? — Из горла вырывается рык. — Вы все бросили ее в Нью-Йорке. Одну! Пока сами играли в похищение, прокручивая схему кражи денег. Я никогда не поверю в то, что ты ничего не знала!

— Я не знала, что все пойдет не по плану! — Вспыхивает она.

— Значит так. Повторяю. Мне глубоко плевать на тебя и всех вас, вместе взятых. Только ради того, чтобы твоя дочь не осталась сиротой, я буду молчать о твоей связи с Винченсо. Но защищать не буду.

— Скажи, пожалуйста, а с чего вдруг ты так печёшься о моей дочери? — Подозрительно сощуривает глаза.

— Так больше ведь некому, — сдвигаю плечами.

— А мне кажется, что здесь что-то не чисто, — смотрит прямо мне в глаза. И после нескольких минут молчания продолжает: — Учти Люцифер, я за тобой наблюдаю.

— Это ты мне сейчас? — На моем лице появляется ироничная ухмылка. — Дорогая, ты не в том положении, чтобы пугать меня.

Ребекка молча подходит к двери и обернувшись напоследок спрашивает: — Когда ты съезжаешь от нас?

— Скоро, — тушу окурок и отставляю пепельницу на прикроватную тумбу.

— Прекрасно, — довольно произносит и закрывает за собой дверь.

Вот стерва! Не повезло мне с тещей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

30

Люцифер

Больше двух часов я сижу на стуле в коридоре местной больницы. Лиззи, болтая маленькими ножками молча сидит рядом. Спустя какое-то время дверь ординаторской открывается и к нам выходит пожилой доктор.

— Вы родственники? — Спрашивает он, держа в руках медицинскую карту.

— Почти. Я ее работодатель, — оставив девочку одну, я поднимаюсь с места и делаю шаг навстречу.

— У вас есть номера кого-то из ее родных? — Пробегает глазами по тексту.

— Нет. Но могу попробовать поискать в ее телефоне.

— Да. Хорошо. Так и сделайте, — задумчиво кивает он. — Ей операция нужна. Срочно. Мед страховка все расходы не покроет.

— Доктор, я могу оплатить операцию, — уверенно заявляю я. — Просто дайте мне счёт и напишите сумму. А родственников я поищу.

— Хорошо, — согласно кивает он. — Тогда подождите ещё минут десять, — врач подходит к сидящей за столом медсестре и начинает что-то ей объяснять.

Опускаю свой взгляд на рыжеволосую девочку. Малышка, беззаботно покачиваясь ерзает на стуле. Трезво понимаю, что за один день я новую няню ей точно найти не смогу. И придётся самому как-то справляться. Подхожу к ней и присаживаюсь на корточки. Беру ее маленькую ручку в свою огромную, в сравнении, ладонь, и говорю: — Не бойся меня. Я тебя не обижу, — глажу ее по кудрявой головке. И понимаю, что это я боюсь ее, а не на оборот.

— Я не боюсь, — хлопает своими наивными глазками.

— Теперь мы будем жить с тобой вдвоём, — говорю и сам себе не верю.

— Ты мой папа? — Спрашивает она и проводит ладошкой по моей небритой щеке.

— Ну, — сглатываю. — Можно и так сказать.

Это было странное и непривычное ощущение для меня. Да, бесспорно, с момента установления опеки над ней, я всегда нёс ответственность за ребёнка. Но это, как правило, было только в материальном плане. Сейчас же, ввиду сложившейся ситуации, мне придётся нести ответственность во всех аспектах ее жизни.

— Вот. Возьмёте, пожалуйста, — смазливая медсестра, подходит к нам и протягивает лист с реквизитами банка.

— Спасибо, — забираю у нее бумагу. — Я сегодня оплачу.

Беру Лиззи на руки и направляюсь в сторону выхода. Спускаюсь на подземную парковку. Открываю автомобиль и усаживаю девочку в детское кресло. Мы вместе отправляемся в банк. Для меня все это непривычно. Я чувствую себя курицей наседкой. Но что поделать?! Оплатив счета, мы возвращаемся в дом, который я снимал для нее с няней. Собираем все ее вещи, берем любимые игрушки, и я отвожу ее к себе на квартиру. Когда мы заходим внутрь, Лиззи начинает тихонько плакать. Черт! Что мне с этим теперь делать? Я растерянно смотрю на ребенка.

— Почему ты плачешь? — Спрашиваю как можно мягче спросил я.

— Я хочу кушать и какать, — шмыгает курносым носиком.

Бинго! Она ревет. Слёзы, сопли, слюни во все стороны. Ну да, это же не кукла, а живой человек. Со своими физическими и моральными потребностями.

— Не плачь. Это все не проблема, — помогаю ей снять фиолетовую курточку. — Здесь, как и у тебя дома, тоже есть туалет, — провожаю ее по коридору и включаю в ванной свет. — Ты сама справишься? — спрашиваю перед дверью.

Вытирая ладошкой слёзы, кивает она.

— Ну смотри, — открываю перед ней дверь и запускаю девочку внутрь. — Если что, зови меня. Вот там в углу бумага висит, — показываю пальцем на держатель.

Она закрывается, а я выдыхаю. Фух! С этим вроде разобрались. Теперь надо ее накормить. Звоню в ближайший ресторан, заказываю пиццу и что-то из детского меню. Мне обещают доставить заказ в течение часа. Не успеваю спрятать телефон, как вижу входящий вызов. — брат.

— Слушаю! — принимаю звонок.

— Алло! Марко, — нервный голос брата не сулит ничего хорошего.

— Да. Это я, — резко выдыхаю.

— Марко, у нас здесь тут такая жесть твориться. Отец…

— Что отец?

— Было покушение… — из-за плохой связи теряются его слова. — Он открыл коробку со взрывным устройством.

— Он погиб? — внутренне напрягаюсь.

— Нет. Жив, — отвечает брат. — Он в больнице. Ты нам сейчас очень нужен. Приезжай.

— Скоро буду, — отключаю звонок.

Твою мать! Слышу шум воды из ванной комнаты. Лиззи моет руки. Ну хоть здесь легче. Черт! А ее куда? Придётся брать с собой.

— Я все, — детский голос заставляет обратить на себя внимание.

— Молодец, — хвалю малышку и усаживаю ее на высокий, барный стул. Беру стакан и наливаю в него сок: — Хочешь полетать на самолетике? — протягиваю ей коктейльную трубочку.

— На самолётике? — заинтересовано переспрашивает она. — Хочу, — весело кивает, хлопая в ладоши.

— Ну и замечательно, — отхожу от девочки и открываю ноутбук. Нахожу два билета на ближайший рейс. Вылет в два часа ночи. В Мексике придется пробыть не менее недели. Пока отец в больнице, нас с Артуро придется взять бразды правления картелем в свои руки. Иначе там начнется хаос. Ребенка я оставлю на Аниту. Да, надо будет нанять ей там двуязычную няню. Всем скажу, что это моя родная дочь. Чтобы понимали всю ответственность, охраняли и достойно заботились о ней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лили

Сегодня утром я случайно узнала от нашего водителя, что Марко уехал еще несколько дней назад. Гад! Мог бы и предупредить. Мало того, что после возвращения домой мужчина максимально отстранился от меня. Так еще и свалить решил.

— Лили, ау! Приём! — Жужжит над ухом вертлявая Агата.

Сейчас перемена и мы сидим на лавке студенческого парка.

— Что? — Дергаю головой в ее сторону. — Ты что-то сказала?

— Да, — протягивает мне стаканчик с горячим кофе. — Я сказала, что ты много лекций пропустила. Пока болела.

— Спасибо, — благодарю за кофе и отпиваю несколько глотков горького напитка. — Я старалась дистанционно учиться. Думаю, что сама все подтяну до экзаменов.

— Если хочешь, то я могу помочь тебе, — говорит подруга и достает из кармана протеиновый батончик. — Позанимаемся в выходные, — отламывает половину, а вторую отдает мне.

— Агат, спасибо тебе за все, но нет, — выдавливаю из себя горькую улыбку. — В выходные нужно отдыхать.

— Тогда можем в кино съездить. Ты как?

— Очень даже за, — бессовестно вру. Потому что, никуда я идти не хочу. И особенно развлекаться. Мне сейчас совсем не до этого. Наверное, я слишком многое пережила за последние время. И попросту морально истощена.

Раздается бой башенных часов на центральном корпусе.

— Ну, все. Перемена закончилась, — взглянув на телефон утвердительно кивнула Агата.

— Идем. По пути кофе допьем, — поднимаюсь на ноги и забрасываю на спину рюкзак.

Как обычно в здании колледжа суета. Вечно спешащие куда-то студенты напоминают мне проворных муравьев. Особенно на лестнице. Когда одна толпа молодых людей поднимается, а вторая синхронно спускается, пытаясь обогнать друг друга.

Поднимаясь на третий этаж, я умудряюсь потерять по пути Агату. Девушка буквально исчезает из виду между первым и вторым. Звонок уже прозвенел, студенты начали рассасываться по аудиториями, а я все стою и ищу глазами подругу. Понимая, что она безнадежно опаздывает я решаю зайти в кабинет без нее. Делаю шаг в сторону и в этот момент чья-то одна сильная рука дергает меня за куртку, а другая грубо закрывает рот. Без возможности оглянуться, я совершенно не понимаю, как оказываюсь прижатая к стене в какой-то темной подсобке.

31

Лили

— Ты что спятил? Псих блин! — отталкиваю мужчину от себя и выскакиваю из темной подсобки. — Что ты вообще здесь делаешь?

— Испугалась? — Марко выходит за мной.

— Нет! — Зло шикаю в ответ, а у самой сердце в пятках бешено колотиться. — Где ты был? — спрашиваю с обидой в голосе и ощущаю соленый привкус метала во рту.

— В Мексике, — спокойно отвечает он.

— А здесь ты что забыл? — Сглатываю, подавляя слезы.

— Хочешь, чтобы я ушёл? — Выжидающе смотрит на меня сверху вниз.

Черт! Нет! Нет, нет, нет!!! — Закричало мое сердце. Мужчина подходит ко мне максимально близко, а я отступаю на два шага назад. Слабачка! Я настоящая слабачка перед ним… Мне хочется разразиться гневной триадой. Высказать ему все, что во мне накопилось за эти дни. Но все, на что меня хватает, так это обнять его и прижаться к мужской груди: — Не уходи больше. Не оставляй меня одну, — шепчу одними губами в его рубашку, цепляясь за Люцифера, словно за спасательный круг.